Долгожданное совращение [Доминик де Ру] (fb2) читать постранично

Доминик де Ру Долгожданное совращение

1

Случайная встреча, изменившая жизнь Ксавье и Доминик, совпала с первыми ясными и жаркими днями.

Девушка вошла в купе поезда, нагруженная двумя чемоданами, которые ей отдал носильщик. Ксавье Парада встал, вежливо взял у нее багаж и поместил на полку. Удивительно, но в купе они оказались одни, видно, сезон массовых отпусков и летних путешествий должен открыться позже, когда французов начнут волновать залитые солнцем каштаны и журчащие фонтаны, у которых так приятно назначать свидания. Подобные беспокойные чувства приходят ранней осенью в момент случайно замеченного падения пожелтевшего листа или при виде схваченной тонким ледком лужицы у автобусной остановки.

Мимо простучал по рельсам товарный состав, на запыленных вагонах которого можно было различить криво начертанную мелом надпись: «Бордо». По перрону сновали потные и взволнованные пассажиры — происходила обычная вокзальная суета.

Доминик, будучи немного наивной, поддалась иллюзии, созданной проходившим мимо составом, и удивленно спросила:

— Мы уже едем?

Фантастическое движение, мягкое и бесшумное, без участия колес, подобное молниеносному перемещению, лишенному резких толчков, показалось ей реальностью.

Ксавье улыбнулся.

Она вернулась к действительности и тут же смутилась, заметив на платформе пассажиров, покупающих в кассе билеты. Возле них толпились родственники и знакомые, мужественно пришедшие проводить своих близких в столь знойный день.

Эта милая ошибка — путешествие, длившееся всего несколько секунд, на протяжении которых они не проехали ни одного столба и не услышали ни одного названия станции, — тем не менее позволила им завязать разговор и даже впоследствии обменяться адресами.

Раскаленные рельсы, мелькающие за окном силуэты зданий, с трудом различаемые из-за большой скорости, причудливое переплетение света и тени — все это останется у них в памяти после того, как придет время проститься на перроне небольшого вокзала в тот момент, когда солнце, словно перезревший плод, упадет за линию горизонта.

Мелькающие полосы ярких солнечных лучей, проникающие в купе сквозь окно и скользящие по близко расположенным друг к другу комфортабельным сиденьям, падали на строгий голубой костюм незнакомки. Ксавье, словно околдованный, смотрел на девушку, не в силах отвести от ее лица взгляда.

Никогда не видел он такой восхитительной кожи, такого чарующего стана, таких тонких пальчиков, словно просвечивающих на солнце. На ее светлую кремовую сумочку в тон туфелькам на тонких каблуках Ксавье глядел с изумлением, как на что-то необыкновенное.

Как ее имя, откуда она, что у нее в прошлом? Ему захотелось увидеть обстановку ее квартиры, безделушки, кофточки, которые она когда-либо носила, людей, с которыми была знакома. Возникло непреодолимое желание обладать этой девушкой, подчинить ее себе навсегда.

Она была похожа на женщин из книг романтиков: ясные голубые глаза, холодные как льдинки, оттененные густыми ресницами; тонкий с легкой горбинкой нос, нежные припухшие губы, чуть тронутые светлой розовой помадой; золотисто-пепельные волосы, расчесанные на пробор и заколотые на затылке в тяжелый узел.

Он ничего бы не прибавил к ее облику, ничего бы не убавил в нем. Мир внезапно расширился. Девушка казалась той лучезарной точкой, в которой сосредоточилось все. И, убаюканный движением поезда, Ксавье устремил взгляд в окно, полузакрыл веки и весь отдался радости, мечтательной и беспредельной.

Внезапный толчок поезда заставил его очнуться. Встретив ее взгляд, он протянул ей иллюстрированный журнал, который держал в руках.

— Раз уж нам суждено провести вместе полдня, разрешите представиться: Ксавье Парада.

— Какая у вас необычная фамилия, а меня зовут Доминик. Доминик Анисе.

Ее парижский выговор, хорошо поставленная речь и своеобразная манера произносить трассированный звук «р» свидетельствовали о ее состоятельности или, по крайней мере, о приличном достатке.

Ксавье остановил продавца напитков, проходившего мимо их купе со своей тележкой, и повернулся к Доминик:

— Вы хотите пить?

— Честно говоря, очень.

— Вам нравится кока-кола?

— Да.

Ксавье открыл две бутылки и одну предложил своей спутнице. Поезд тронулся.

— Вы направляетесь к морю? — поинтересовался он.

— Нет, вода еще слишком холодная. — Она прислонилась лбом к оконному стеклу и вздохнула.

В купальнике эта девушка, должно быть, выглядит потрясающе, но по всему видно, что она ужасная мерзлячка. Ксавье представил ее осторожно ступающей босыми ногами по шуршащему, как яичная скорлупа, гравию и отпрыгивающей с визгом назад всякий раз, когда слабая волна обдавала ее холодными брызгами.

— Вода ниже двадцати градусов требует решительности; вся трудность заключается в том, чтобы в нее войти, — продолжал Ксавье.

Она ничего не ответила и лишь зябко