Возжигатель Свеч [Евгений Иванович Филенко] (fb2) читать постранично
- Возжигатель Свеч 133 Кб, 38с. скачать: (fb2) - (исправленную) читать: (полностью) - (постранично) - Евгений Иванович Филенко
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (15) »
Евгений Филенко Возжигатель Свеч
По мотивам китайских «Рассказов забавных и поучительных»
Автор сознает, что наверняка допускает ошибки в использовании старокитайских реалий для иллюстрации своих вполне современных убеждений, но поскольку он ставил себе иную, нежели скрупулезное бытописание, задачу, то ему на это наплевать.
1
Вечером, по пути в соседнюю деревню минуя заброшенную халупу на отшибе, которую по убогости и домом-то язык не повернулся бы назвать, старик Чу не упустил по своему обыкновению помянуть добрым словом прежних ее хозяев. Знавал он их в ту еще пору, когда жив был и сам Большой Ман, и хозяйка его, тоже Ман, и не разбрелись по белу свету их дети, пятеро сыновей, все до единого Маны. Большой Ман крут был что на руку, что на слово. Семейство содержал в сильной строгости, но оттого имел и порядок в хозяйстве, и голода не ведал в самые тяжкие времена, и соседей ссужал чем мог, если о том просили. Но вот уж десять весен как дом стоял в разоре и запустении. Опершись о посох, старик Чу со скорбью в сердце вспомнил, что так и остался должен Большому Ману полмешка рисового зерна. Теперь, видно, у Желтых истоков представится ему случай вернуть долг. Недолго уже осталось ждать… И старик Чу, вздыхая, принялся перебирать в изветшалой памяти эпизоды бурной своей юности. А про Большого Мана и его семью позабыл, едва только скрылась из виду просевшая крыша покинутого гнезда. Наутро же, возвращаясь в деревню, Чу обнаружил, что в халупе кто-то поселился. Дверь была приоткрыта. Трава, что почти скрывала собой трухлявый порог, не то скошена, не то вырвана с корнем. — Это не дело, — проворчал Чу. — Где видано, чтобы всякий, кому взбредет на ум, занимал чужие дома? Или, может быть, он сговорился со старостой, а я того просто не знаю? Или, что еще поганее, знаю, да позабыл? Ворча это и другие разные разности себе под нос, старик Чу обошел дом и увидел пришельца. Тот ковырялся мотыгой в поеденной бурьяном грядке, глубоко надвинув на лицо широкополую соломенную шляпу, вроде тех, какие носят южане-свиноеды да еще, по слухам, городские франты. Что мотыгой управляться он не горазд, было ясно с первого взгляда. Белая, давно не знавшая загара кожа на широкой спине чужака лоснилась от пота. Старик Чу недовольно закряхтел, желая привлечь к себе внимание. Кряхтеть ему пришлось долго. А когда чужак поднял наконец голову, то стало видно, что никакой это не чужак, а самый настоящий Ман, старший сын Большого Мана, а стало быть — вполне гожий носить то же самое уважительное прозвище, что и его покойный отец. Все Маны с лица отчего-то походили на волков. Особенно когда злились. Бугристый лоб, глубоко всаженные в череп глаза, тяжелые челюсти… — Значит, вернулся, — не то спросил, не то отметил вполне очевидное обстоятельство старик Чу. — Выходит, так, — сказал Ман, снова надвигая на лоб чудную свою шляпу и продолжая неловкое ковыряние. Был он широк в кости, как и отец, сух в мышцах, и глаза смотрели по-отцовски, недружелюбно. Но не походило на то, чтобы за последние годы он знавал работу на земле. — Деньжонок, должно быть, скопил, — снова нарушил молчание старик Чу. — Нет, — буркнул из-под шляпы Ман. — Грамоту, должно быть, изучил… — Угу. Покряхтев еще немного для виду, Чу подобрал полы халата, переступил через вросший в землю плетень и подковылял к Ману. — Дай-ка мне, — сказал он, кладя костлявую руку на черенок мотыги. Поколебавшись, Ман уступил. — Вот как надо, — приговаривал Чу, умело выворачивая нагулявшие корень сорняки — Вот так… и эдак… Ман стоял над ним молча, только дышал тяжело. — И чего же ты вернулся, интересно мне, — сказал Чу, с хрустом разгибая спину. — Жил бы себе в городе. Ман ответил не сразу. — Время пришло, вот и вернулся, — сказал он наконец и забрал мотыгу. «Вернуть, что ли, ему те полмешка риса? — подумал Чу. — Одним камнем на душе поменьше. Да только где мне взять эти самые полмешка?» — Дерьмо, — промолвил старик, плюнув в зеленое месиво жирных сорнячьих стеблей. Ман вскинул на него холодные волчьи глаза, и Чу поспешил разъяснить: — Мотыга, говорю, дерьмовая. Сходи к кузнецу, пусть поправит.2
Кузнец Гао был из переселенцев и ничего про семью Большого Мана не знал. Поэтому расспросов с его стороны не последовало. Да и не мастак он был на беседы. Такой же приземистый, как его кузница-землянка, такой же темный лицом и телом, как глиняные стены, и такой же тяжелый на слова, как его молоток. Повертев принесенную мотыгу, молча содрал железо с деревянного черенка и бросил в кучу негодного к делу лома, а голый черенок сунул обратно опешившему от такого поворота дел Ману. — Чем же мне землю рыхлить? — пробормотал тот. — Деньги есть, человек? — просипел Гао и указал кивком в темный угол кузницы, где валялись новенькие мотыги, свежеоткованные,- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (15) »
Последние комментарии
2 часов 11 минут назад
10 часов 46 секунд назад
12 часов 31 минут назад
12 часов 39 минут назад
1 день 23 часов назад
2 дней 4 часов назад