КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 715455 томов
Объем библиотеки - 1418 Гб.
Всего авторов - 275274
Пользователей - 125232

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

iv4f3dorov про Максимов: Император Владимир (СИ) (Современная проза)

Афтырь мудак, креатив говно.

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Каркун про Салтыков-Щедрин: Господа Головлевы (Классическая проза)

Прекраснейший текст! Не текст, а горький мёд. Лучшее, из того, что написал Михаил Евграфович. Литературный язык - чистое наслаждение. Жемчужина отечественной словесности. А прочесть эту книгу, нужно уже поживши. Будучи никак не моложе тридцати.
Школьникам эту книгу не "прожить". Не прочувствовать, как красива родная речь в этом романе.

Рейтинг: +4 ( 4 за, 0 против).
Каркун про Кук: Огненная тень (Фэнтези: прочее)

Интереснейшая история в замечательном переводе. Можжевельник. Мрачный северный город, где всегда зябко и сыро. Маррон Шед, жалкий никудышный человек. Тварь дрожащая, что право имеет. Но... ему сочувствуешь и сопереживаешь его рефлексиям. Замечательный текст!

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Каркун про Кук: Десять поверженных. Первая Летопись Черной Гвардии: Пенталогия (Фэнтези: прочее)

Первые два романа "Чёрной гвардии" - это жемчужины тёмной фэнтези. И лучше Шведова никто историю Каркуна не перевёл. А последующий "Чёрный отряд" - третья книга и т. д., в других переводах - просто ремесловщина без грана таланта. Оригинальный текст автора реально изуродовали поденщики. Сюжет тащит, но читать не очень. Лишь первые две читаются замечательно.

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Каркун про Вэнс: Планета риска (Космическая фантастика)

Безусловно лучший перевод, одного из лучших романов Вэнса (Не считая романов цикла "Умирающая земля"). Всегда перечитываю с наслаждением.

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).

Неонигилизм [Андрей Никифорович Андреев] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

существуют косвенные — на предметы первой необходимости...

Всеобщая воинская повинность и яд милитаризма разъедают народы, которые стонут под тяжестью вооружений, перевооружений, и уже не чувствуя необходимости уничтожает брат брата трудящегося под разными национальными флагами: немец — француза, русский — турка и на оборот; нежелание быть пушечным мясом и святой скотиной гонит на каторгу...

Религиозные клейма, в особенности господствующей церкви, накладываются на каждого со дня его рождения, когда он, не более как кусок живого мяса, когда органы ощущения, не говоря уже о разуме, не все еще развились из зачаточного состояния, как пуговицы на штампе прессуются последователи этих вероучений..

Любовь, воспеваемая так красиво поэтами, все та же грязная проза: первая ночь должна быть оглашена в церкви или в мэрии — она профанируется и выставляется на публичный торг, где закрепляется сделка купли-продажи.

Превратиться в палача, или быть убиваемым, владеть другими или стать рабом, голод и нищета, тюрьмы и больницы, сифилис и чахотка, дома терпимости и алкоголь, казни и кандалы, страшный одуряющий труд одних и безделье других, — вот наследие, которое я должен принять от своих предков, вот тенета и в них я принужден биться...

Этот гордиев узел жизни многие пытались развязать и пали — если не побежденными, то мертвыми; большинство из них были представителями двух великих социальных систем — коммунистической и социалистической....

*
Коммунизм, в главных положениях выражается вот в чем: все блага мира, как материальные, так и духовные, созданы веками и всеми людьми, поэтому пользование ими должно принадлежать всем: каждому „по его потребностям“ и с каждого „по его способностям“, он есть такое общежитие — „коммуна“, где членам его, организованным по свободному соглашению, предоставлена полная независимость и так как человек „животное общественное“ и разумное, он не будет нарушать интересы других членов. В коммуне гармоничным образом сольются — свобода индивидуальная, развитию которой не будут препятствовать, со свободою всех, — принцип взаимной справедливости проходит через все учреждения ее; она — не государство: решение коммунальных вопросов и регулирование жизни в ней, предполагается соглашением, но, как возможно прийти к нему без нежелательного голосования — не решено; большое значение в ней придается распределению продуктов труда; она осуществляется теперь и достигается отчасти пропагандой действием.

— Возражения против идеала коммунистов могут быть таковы: „коммуна“ не принимает во внимание, или упустила из виду, что все люди не одинаковы по способностям и различны по психике, поэтому, более способный будет работать на менее развитого; пусть даже производительность труда достигнет высшего предела, этот вопрос остается в силе, так как, старики, дети, и больные всякого рода, должны пользоваться трудом способнейшего и сильнейшего, а если согласиться с этим принципом, то выходит, что я выдаю вексель на филантропическую деятельность будущей коммуне и тем обязую себя — что есть насилие и противоречие независимости. Под филантропией я понимаю существование „берущих“ и „дающих“ — то и другое возмутительно, оскорбительно и не вяжется с идеальной свободой анархического общежития.

Так как Коммуна осуществляется не сегодня, а завтра, следовательно мое детство не будет обязано своим воспитанием ей и не являясь поэтому должником ее и допустив, что я не желаю трудиться, хотя бы по мотивам какого-бы то ни было свойства, считаю за собой право заявить: от прошлого остались блага в виде материальных богатств, а так как все принадлежит всем, то я прошу выделить должную часть их мне, на которую и думаю существовать; — это мое требование справедливо и должно подлежать удовлетворению: я ведь хочу не произведенного вами, а нашими общими предками, которые не узнав моего согласия создали меня, отсюда вытекает необходимость ежегодных переделов коммунных богатств, с ведением записей следуемых ценностей в виде количества часов труда на каждого нарождающегося члена ее, выдача их по первому желанию — а с этим согласится не каждый коммунист. Распределение продуктов, которых по количеству слишком недостаточно, а по качеству они желательны каждому, как напр. паюсная икра, китовое молоко и др. деликатесы гастрономии, а также галантереи, произведения искусств и т. п., — служит серьезным препятствием, тем более, что „на вкус и цвет товарища нет“, не будет же коммуна превращена в аскетическую общину, где все редкое и ценное изгонится и на все и вся оденется однообразный аракчеевский чехол. Имея целью коммуну охватывающую весь мир, со всеми его разнообразными условиями — климатическими, почвенными, растительными, животными и промышленными, а значит и с широким разделением труда-производства по провинциям, областям и т. д. то не является ли нужда в дискредиционном центре, который ведал бы: кому, сколько и где