Путь к совершенству. Часть 6/1 [Кузьма Прутков] (fb2) читать постранично, страница - 3

именем Нерон Клавдий Цезарь.

Мечтая сравниться с Аристотелем, воспитавшем Александра Великого, я стал наставником наследника престола. Возможность воспитать правителя-мудреца и воплотить в жизнь идею «вселенского» града вскружила мою голову.

«Жизнь — как пьеса: не важно, длинна она или коротка, а то, хорошо ли она сыграна»

«Не проливать ничьей крови, обеспечить покой всему миру и мир своему веку — вот высшая доблесть»

«Зависть не оправдывает никого: в ущерб другим она действует исключительно в свою пользу»

«Жить — значит бороться»

Плохая наследственность Нерона на ложилась на то, что он рос без родителей. Гней — его отец происходил из рода Домициев, которых современники описывали как «воров и насильников», абсолютно лишенных добродетелей, не принимал участия жизни сына, а когда ребенку исполнилось три года — погиб. Его мать — деспотичная, жестокая женщина, склонная к интригам и разврату — была отправлена в ссылку собственным братом Калигулой.

Даже вернувшись в Рим, честолюбивая Агриппина не замечала сына, была с ним холодна игнорируя его чувства. Ее целью был трон Римской Империи, на который она мечтала посадить своего сына, чтобы править от его имени.

«Дело дошло уже до того, что ни одна женщина не имеет мужа для чего-либо иного, как только для возбуждения любовника»

Луций любил творческие занятия — поэзию, музыку, рисование, театр, резьбу по дереву, и был далёк от государственной деятельности. Агриппина, считая его увлечения бессмысленными принуждала заниматься науками, чуждым его природным задаткам.

«Всякое излишество превращается в порок»

Усыновлений Клавдием, Луций получил новое имя — Нерон Клавдий Цезарь. Атмосфера постоянных дворцовых заговоров и переворотов с малых лет сформировала его характер, а полная вседозволенность и безнаказанность сделали из него чудовище — иногда мне казалось, что я воспитываю Калигулу!

В 54 году Агриппина угостила своего третьего мужа Клавдия тарелкой аппетитных грибов, после чего он скоропостижно скончался, а 16-летний Нерон, был провозглашён новым императором.

Префект преторианцев Афраний Бурр и я стали его ближайшими советниками.

Открывшиеся возможности решать проблемы государственного управления, сильно отвлекали меня от воспитания августейшего воспитанника.

За первые годы правления Нерона нам с Буром удалось многого достичь: Разграничение функций сената и императора, решение сенатом всех важнейших вопросов внутренней политики. Уменьшение налогов и штрафов. Отмена пошлин на ввоз продовольственных товаров морским путем. Борьба с коррупцией — на места сборщиков налогов были определены представители среднего класса вместо знати. Строительство учебных заведений, театров. Поддержка вольноотпущенников. Отсутствие репрессий.

Подобные меры обеспечили Нерону поддержку сената и симпатии простых жителей.

Второй движущей силой государства в тот период была его тщеславная мать, которую поддерживал любовник — влиятельный вольноотпущенник Паллант.

Агриппина и мы с Бурром боролись между собой за право влиять на императора.

Не гнушаясь ничем, мы вели ловкую психологическую игру, с успехом воздействуя на болевые точки Нерона: в ход шла лесть, мнимое покровительство театральным увлечениям Нерона, интерес к его любовным похождениям. Чтобы оставаться кумиром Нерона, мне часто приходилось опускаться на его уровень. Мы вместе ходили по римским лупанариям (борделям), и делали много чего ещё…

«Что естественно, то не постыдно. Естественное не безобразно»

Нерон тяготился чрезмерной опекой Агриппины, властно диктовавшей свою волю, требуя от сына беспрекословного подчинения. Она угрожала сыну, что расскажет римлянам правду о том, какими бесчестными методами он пришел к власти

Манипулируя окружением, я внушал бывшему ученику мысль, что пора бы освободиться от материнской опеки.

Выросший в атмосфере постоянных дворцовых заговоров и переворотов, он подошёл к решению проблемы просто — распорядился убить собственную мать.

Узнавшая об этом Агриппина сказала: «Пусть убивает, лишь бы царствовал». Увидев приближавшихся солдат с обнажёнными мечами, она попросила нанести ей удар в живот, чтобы поразить чрево, которое произвело на свет её убийцу.

Вопреки нашим ожиданиям сенат и простые римляне восприняли смерть Агриппины довольно равнодушно. Я написал по этому случаю речь для Нерона, в которой говорилось, что убийство Агриппины — вынужденный шаг.

«Глупо строить планы на всю жизнь, не будучи господином даже завтрашнего дня»

Убийство матери стало последним рубежом, отделявшим Нерона от окончательного падения. Ничто более не сдерживало его дурных наклонностей.

Государственные дела его мало интересовали, и он всей душой отдавался любимому увлечению — театром.