Капля [Владислав Март] (fb2) читать постранично, страница - 2

вьющийся хвост, из подобных запятым элементов, их я принял за шляпку и ножку гриба. Скат — мощный оберег. Защитник. Удивление рыбака. Какое воинственное тем не менее окружение складывается подле меня. Маори-ящерица и маори-скат. Тренды этого года? В подворотне открыл тату-салон иммигрант из Новой Зеландии? Встреченное повлияло на выбор блюд. Из меню на стол попали пицца с морепродуктами и салат океанического содержания. Ящерица одобрительно посмотрела и спряталась за причёской. Зачем всем этим людям защитные обереги?

Чай принёс другой помощник. Два дельфина доставили девушку с веснушками. Расставили каждый, используя подвластные им правую и левую руки, чашки и зажгли свечу в подставке под стеклянным чайником. Два дельфина, левый обращённый головой вверх, правый вниз, конечно же состояли из раздробленных чёрных элементов узора маори. Третий человек то ли защищался, то ли показывал возможную агрессию, пассивную агрессию, покрывая себя древними сюжетами в моём присутствии. Маленькое пламя свечи казалось не справится с литровым сосудом, но спросить подкинуть огня было уже некого. Дельфины-обереги унесли свою хозяйку в сторону кухни. Я был в стране маори, на их торжественном ужине. Но после еды, после всех этих знаков, этого ведущего за руку знака, пути к правильному решению, я свернул. Ушёл в другой подвал, к другому мастеру. Ведь по всему, по логике и бытию, по осадку на дне бутылки рислинга, по положению, мать их, звёзд, по кулакам и по паспорту, должен был я сделать тату акулы маори. Приумножить маори в мире. Защитить свой покров и в то же время показать окружающим имя. Демонстрировать то, что я есть и как с этим обращаться. Акула маори. Плоские зубы-треугольники, квадратики чешуи, серп хвоста. Тоже оберег, тоже признание факта, что я боюсь мира и не в силах его менять, а лишь могу защищаться. А я, а я вошёл не в тот подвал и умышленно, обманывая мироздание заказал наколку с другим смыслом. Тоже плоскую и чёрную, но иную до самой сути. И не знали с тех пор приносящие мне чай или неприятности, что нет на мне защиты. А только глупо улыбались, глядя на отпечаток лапы хаски. Пусть с когтями, чёрный, но хаски. Это же так мило. Хаски ничей, не знает хозяина если снять ошейник. Хаски не охраняет и не защищает, хаски — друг. Хаски — это электричество добра. Давайте обнимемся, мой дорогой, дайте я почешу вам загривок, подберу вываливающийся язык. Я обманул их всех, не показал акулу ни тогда, ни позже. Нет у меня оберега. Нет. Вся молодость пошла не по тому пути. Сколько их могло бы увидеть акулу и отойти, отвернуться. Но отпечаток хаски наоборот звал и просил. Поставь свою ладонь рядом, сравни, спроси где остальные следы. Морозоустойчивость бонусом, лёгкий рост щетины к зиме, выносливость и бег. И никакой тебе храбрости маори и защиты от злых сил. Беззащитный, я прожил свою молодость иначе чем мог, после этого ошибочного решения с выбором татуировки, и злые силы не видя преград, щита чешуи на мне, приняли меня за беззащитного. Пройдя насквозь, они зацепились только совсем чуточку за коготь хаски.

Вторая ошибка молодости. Ох, как всё могло пойти по-иному. Другим путём. Это был любимый морозный день, из тех дней, когда уже привык к зиме и она не опротивела, а наоборот. В радость пушистый неслежавшийся снег, редкие раскатанные ногами ледяные отрезки-пунктиры, толстые от снега ветки, птицы и коты. Одежда греет, щёки пыхают, нос колется изнутри и вся эта благодать тебе одному, тебе приносит удовлетворение, тебе легко зимой. Потому ты молод и гибок, и потому что на тебе лапа хаски, равновесие несёшь с достоинством, а грязь и бычки тебе так ненавистные скрыты пудрой зимы. Чисто-ловко всё. Чисто-красиво. Вот и несёшься такой, словно человек-санки, будто герой на помощь Снежной королеве или кому там положено помогать в мороз. Не холодно тебе, не ждёшь весну, не бормочешь тухлое под нос, потому что день такой настоящий свежий. Потому что ты свеж и юн как утренний иней. В такой день и произошла со мной нечаянная, хотя, как сказать, в общем ненамеренная ошибка жизни. Я нетерпеливо по-собачьи начал переходить дорогу на полсекунды раньше, чем зажигается зелёный пешеходный сигнал. На четверть секунды. Промеж мигающим красным и той темнотой до зелёного. Этот промежуток способен уловить лишь молодой взгляд молодого спешащего человека, бегущего по льду по делам, что сейчас смешно вспоминать. Дела… Я сделал тот шаг или десять шагов и попал под машину, что не успела полностью затормозить на её немолодой несвежей неудалой дороге среди ужасного снега и кошмарного льда. Кошмарного, конечно, только для неё. Старая машина и юный человек очень по-разному считывали тот миг между красным и зелёным. И я упал на дорогу среди остановившихся людей и машин, почувствовал боль как-то сразу везде.

На самом деле всё было куда как киношней. На самом деле я успел заметить эту древнюю машину, что-то вроде «пятёрки» или «семёрки», которые я всегда путал, эдакая классика от «Жигулей» с квадратными глазами-фарами. Она