Паноптикум [Роман Светачев] (fb2) читать постранично, страница - 2

острой подростковой грудью и подтянутой попкой. Дима чувствует жар в паху, но потом смотрит на жену, что возвращается с балкона, и ему становится немного неловко. Вика садится на диван максимально далеко от Димы, даже как-то на него не глядя.

«Ну и сиди, дура», — говорит он про себя, а сам пялится в ящик одним глазом, а другим в телефон. На смартфон ему приходят уведомления с новостных пабликов. Война снова где-то, а один недавно ставший популярным певец рекламирует спиннинги от компании… Так, стоп, к черту рекламу! Диме попадается мем про котика, он хочет показать его жене, но вспоминает, что они не разговаривают, и решает этого не делать. Пошла она…

По ящику после рекламной паузы снова идет фильм. Да только он другой уже. А тот кончился, что ли? А этот когда начаться успел? Титров-то вступительных не видно, или это новый стиль такой? Актер, похожий на СиСи Кэпвелла^[1], бодро идет по офису и здоровается с местными работниками. Те все с кофе, с папками да за столами, за компами, и все улыбаются! Жуть как неестественно. Затем он заходит в какой-то дальний кабинет, видимо начальника отдела, и кивает мужчине, которого, походу, играет тот агент ОБН из сериала «Во все тяжкие». Как же его звали? Хэнк^[2], что ли? Мужичок этот с ходу говорит Сиси Кэпвеллу, что тот вообще охренел и не имеет права прокручивать за его спиной всякие дела и интрижки. Седой Кэпвелл отвечает, мол, не борзей, старина, ты за собой, главное, следи. Начинают общаться на повышенных тонах, и обстановка накаляется. Выясняется, что они драли одну и ту же стриптизершу из пользующегося дурной репутацией заведеньица. Хэнк мурло корчит, и его лысый череп топорщится, а Кэпвелл довольный, как кот под валерьянкой. Сметану с усов вытри, гад!

Потом показывают школу, где учится дочка Кэпвелла. Она прямо вылитая Шеннон Рутерфорд^[3]. Общается с подружками возле этих шкафчиков коридорных, потом заигрывает с парнем-брюнетом. Тот высокий и брутальный. Маскулинный весь. Короче, все как всегда в этих американских школах. Затем она кушает сэндвич и двигает на урок. Далее локация меняется, и теперь нам показывают двух пацанов, которые играют в приставку и обсуждают дочку Кэпвелла. Выясняется, что это дети Хэнка и они типа фантазируют о том, что бы с ней сделали. Короче, Хэнк и Кэпвелл дружат семьями, но это лишь образ, просто фасад, который скрывает холодную войну, что длится между ними уже не один год; однако они слишком много знают друг о друге, чтобы вскрыть все карты, тем более они повязаны тем, что их жены дружат, а дети их общаются между собой, к тому же они еще и коллеги по работе. Интересное такое кино получается!

Дима увлеченно смотрит ящик и не замечает, как Вика уходит из спальни поиграть с детьми. Когда он понимает, что Вики в спальне нет, и думает пойти посмотреть, где она и чем занимается, начинается эротическая сцена между Шеннон (ее тут зовут Маргарет) и каким-то парнем, что на класс ее старше, но не с брюнетом. Того она отшила, ибо он был слишком уж наглым. А этот парень ничего такой, и очки ему идут! Выглядит приличным и скромным, но обладает какой-то необычной энергетикой, и видно, что есть в нем потенциал! Сюжет закручивается все плотнее: Хэнк и Кэпвелл строят друг другу козни, их жены начинают что-то подозревать, а тут еще и стриптизерша та самая появляется с компроматом, да ты-то куда лезешь, шлюха? Еще и с целлюлитом. Кто б тебя драть-то стал за деньги? Или ты так, по доброй воле ноги раздвигаешь? Нимфоманка, видимо.

Фильм близится к концу, и Дима теряет фокус повествования. А еще Вика заходит в спальню и устраивает перкуссию его уставшему мозгу: начинает что-то ворчать про то, как он не свозил их с детьми в парк развлечений на выходных.

— Я плохо себя чувствовал, — отвечает ей Дима, заранее зная, что это не проканает.

— Да что ты! — она вскидывает руки и вся распаляется, — Зато шляться с друзьями ты себя нормально чувствовал, да?

— Я гулял в воскресенье, а в парк мы должны были ехать в субботу, — вяло парирует Дима.

— За один день вылечился, значит?

— Ну, у меня же несварение было, а не ковид. Сама знаешь, у меня много проблем с желудком. Это началось с того, что я в детстве дизентерией переболел.

— Знаю, знаю, — отмахивается Вика и лезет в шкаф, ищет там что-то.

— Что ищешь? — спрашивает Дима. Вика молчит. Тогда он повторяет свой вопрос. И снова в ответ лишь глухое молчание. Затем он спрашивает уже третий раз.

— Не помню, куда Андрюшины штаны болоньевые дела. Холодать начало.

— Ну да. Ноябрь на дворе, — соглашается Дима.

— Знаю, что ноябрь.

— Да я же просто…

— Угу.

Дима выходит на кухню. Что делать — непонятно. Внутри у него растет дискомфорт. На кухне он ставит чайник и, приоткрыв окно на проветривание, закуривает сигаретку с кнопкой. Вкус химических элементов, которые выдают себя за арбуз, кажется неестественным, как вкус белого шоколада. Дима вообще не очень любит такие