Любить демона (СИ) [Эдона Даас] (fb2) читать постранично, страница - 4

козявки не могут. Это было равносильно как, если бы земляной червь велел ученому мужу откликнуться на его зов. Но в это утро ведьма демона не ждала, душу ее затопило такое беспокойство, что невозможно было ни на чем сосредоточиться. Девушка вышла во внутренний двор, подошла розарию, выбрала бутон посочнее и прикрепила платью, чтобы освежить мрачное одеяние знатной донны. Почувствовала, что кто-то идет, оглянулась. Так и было, слуга вел деревенскую заплакнную девчонку. Сердце Самайлы заполошно забилось.

— Ну? — нетерпеливо прикрикнула ведьма.

— Там донья Мирийка... — ребенок пытался пересилить робость. — Ее схватили взрослые. Хотят сжечь, говорят она виновата, что ребенок плотника не выжил.

— Вели седлать Огненного! — крикнула Самайла слуге и кинулась к конюшням.

Хорошо, что конь бегал в загоне и размялся, ведьма сразу пустила лошадь в галоп. Шаглав выехавший почти следом догнал ее с трудом:

— Вы в деревню, донна?

— Нет, по ягоды! Не задавайте глупых вопрос, донне.

— Вы в мужском седле и уселились по-мужски, как можно в таком виде появляться на людях?

— Это все что Вас беспокоит, доне?

— Меня беспокоит Мирийка. Но не стоит сейчас настраивать против себя селян непристойным поведением! Наше положение и так висит на волоске.

— Мое положение, доне. А Вы... А Вы идите в монастырь! И это они настраивают себя против меня, — ведьма стеганула коня, пуская лошадь еще более широким галопом.

На середине пути она, впрочем, сократила, перевела лошадь в рысь и бросила удивленному Шаглаву:

— Нет, больше Мирийки.

Дальше ехали молча, доне хотел остановить ведьму, уговорить вернуться в поместье, но боялся, что любые его доводы только разозлят ее и укрепят решение ехать в деревню.

— А зачем мы теперь туда едем? — уточнил он, наконец.

— Сожжем деревню.

— Всю?

— Всю.

Дошли до места казни. Столб для сожжения установили недалеко от поселения. Вокруг еще летал алый пепел, все что осталось от юной ведьмы восхода. Донна спешилась, опустилась на колени у столба, горькие слезы струились по прекрасному лицу.

— Самайла, — ком в горле давил так, что Шаглаву было больно говорить. — Вы ее

уже не спасете, но подумайте о себе. Не нужно трогать никого в поселении, другие люди узнают, они придут мстить. Ваше поместье единственное на многие километры. Ваша стража малочисленна.

— Мне не нужна стража. Я сама смогу справится со всеми, к тому же не забывайте, кому я поклоняюсь. Неужели Вам не хочется справедливой мести, доне?

— Не важно, чего мне хочется, важно, чтобы Вы были в безопасности. И невинные люди не пострадали. Не все ведь в деревне...

— А она Вас любила, — тихо сказала ведьма. — Мирийка.

Доне изо всех сил старался сдержать недостойные мужчины слезы, но они все же покатились крупными каплями. Самайла встала, пошла было к коню, как вдруг осела, издав вскрик невыносимой боли, роза на ее платье обратилась в пепел.

— Армино! — кричала она, сотрясаясь в припадке безумия. — Армино погиб! Они достали его.

— Это невозможно, он сильнейший маг. Его невозможно достать, — возражал Шаглав, пытаясь унять катающуюся по земле ведьму.

Мужчина сомневался, что такое могло произойти, но расспрашивать и спорить с бьющейся в истерике Самайлой не представлялось возможным. Успокоилась она не скоро, когда же все таки пришла в себя, встала на колени и ударила кулаком в землю. От четырех костяшек пальцев пошли огненные всполохи. Из деревни послышались крики ужаса и боли.

— Что Вы сделали? — испуганно прошептал мужчина.

— Подожгла их дрянные сердца, пусть очистятся огнем. Хотя бы за Мирийку отомщу, — прохрипела Самайла и подозвала мерина.

Люди горели изнутри, спыхивали их сердца, изо ртов шел дым. Заклятье настигало их постепенно, так, чтобы многим довелось понаблюдать уготованную им участь. Шаглав был рад, что не видел того, что происходит наполненной душераздирающими криками деревне.

— Что Вы наделали, донна? Там же были невиновные... И потом другие люди... Они

придут. И если уж такой всемогущий маг как дон Армино не устоял... — мужчина поравнял лошадь с Огненным.

— Они все равно придут, вы же понимаете доне?

Шаглав ничего не ответил. В сердце его поселились боль и страх, а в голове зароились десятки мыслей. До того он надеялся, что его всемогущей донне никто ничего не сможет сделать, но раз добрались до дона Армино, то Самайла в опасности, они все в опасности. А ему все же придется принимать непростые решения.

Во внутреннем дворике у ворот их ждала испуганная ключница, чуть поодаль стояла ее дочь горничная, растерянно оглядывающая превратившийся в пепел розарий.

— Вот дитя, почтовый ворон принес записку, — старая ключница торопливо протянула свиток всаднице.

Ведьма спешилась, взяла записку из чуть подрагивающих рук обеспокоенной женщины. Читать та не умела, и рассчитывала, что Самайла сообщит о содержании. Девушка прочитала сначала