Охотник на мафию. Часть 1 (СИ) [Михаил Васильевич Шелест] (fb2) читать постранично, страница - 2

своего друга, лежащего без сознания и почёсывал подбородок.

- Интересный случай, - пробормотал он.

* * *

Очнувшись в очередной раз, Сармат в снова задумался. Получается какая-то хрень. Когда он увидел военврача, он признал в нём полковника Лисицына, которого он вытащил на себе из-за бугра. Так в Афгане называли границу с Пакистаном.

Тащили они, старлеи, тогдашнего майора Лисицына вдвоём с Серёгой Субботиным. Но он тоже был ранен в руку и тащил на себе «стингер», поэтому Лисицына, в основном, волок он, Юрий Иванович Мамаев, по позывному «Сармат».

Радио на чужой территории включать было нельзя, поэтому до перевала шли, соблюдая режим «тишины», а сразу за перевалом встретили свою разведгруппу. Так и вышли.

Лисицын, до командировки окончивший «продвинутые» медицинские курсы, так сам себя обработал и залечил, вынув пули из ног, что в переходе выжил и после выздоровления и комиссования по причине серьёзной травмы правого колена, отправился доучиваться в медицинский. Больше на войне они не встречались, но вот после вывода войск из Афганистана, как-то пересеклись на каком-то торжественном мероприятии и продолжили общаться в Союзе, ибо все трое жили, как оказалось, в одном городе.

Юрка с Сергеем имели четыре командировки за речку и кучу наград, хотя за стингер их только похвалили. Нашлись те, кто их опередил и звезда героя досталась не им. Да и слава, как говорится, Богу. Обещали-то всем по звезде, а дали только одну на троих.

Вот бы им такую козу устроили! Как бы они выбирали, кто достойнее?! Юрка нашёл стингер у духа в повозке среди разного шмутья, а «Абдула» тащил на себе эту хреновину двести километров. Раненный, между прочим в плечо, тащил.

Юрий Иванович стал военврачом-хирургом, и, говорили, хирургом неплохим.

И вот теперь, по мнению полковника, творилась какая-то непонятная хрень. Лисицын упорно называл Юрку «Абдулой», то есть позывным Сергея Субботина. И Юрка вынужден был молчать и не спорить. Сказал старший товарищ, что ты – «Абдула», значит так надо. Самого «Абдулы» рядом не было, да и быть, наверное, не могло. Кто ж его пустит в милицейский госпиталь с его теперешней биографией. Юрка тяжело вздохнул. На другой стороне сейчас «работал» Серёга. У бандитов.

- «Ладно. Потом разберёмся, что надумал Сват», - подумал «Сармат», имея ввиду полковника медицинской службы Лицицына.

Сил на разговоры у раненного пока не было. Он старательно пытался выздороветь и понял, что у него три пулевых ранения в грудную область. Одна пуля, как сказал Лисицын, проникла под бронежилет сверху, сломала правую ключицу и вышла со спины, застряв в задней бронепластине. Две пули пробили нагрудник: одна застряла в печени, а другая в сердце. Пули автоматные, Андрей показывал. То есть, из автомата стреляли сверху.

- «Странно, а видел я только одну вспышку снизу», - то и дело всплывала мысль. Он постоянно возвращался к ней.

- «Я видел одну его вспышку и всю свою автоматную очередь. Почему я не видел и не слышал автомата? Если меня контузило его пулей, где она? Там была арка, какой, нахрен, автомат? Откуда?»

Наконец Юрий смог произнести без перехода на кашель и без отключки более двух слов:

- Почему я «Абдула»? – спросил он военврача, когда они остались вдвоём.

- В смысле? – вздёрнув вверх левую бровь и нахмурив правую, спросил Лисицын. – А кто ты?

- Я «Сармат», - тоже нахмурившись, сказал полковник.

- Чего вдруг?

- Ну, ты это... Андрюша, хватит, а? Чо прикалываешься? Мне трудно смеяться.

Военврач нашёл перед собой рукой стул, не глядя на него, отодвинул его подальше от кровати больного и сел.

- А ты, значит, не прикалываешься? – спросил раздражённо Лисицын. – Мне, между прочим, вообще не до смеха. Я и так тут у вас, как в тюрьме. Почти месяц без выхода за территорию. Меня уже все ваши белки в лицо знают. И я их, кстати, тоже. А дома ждут, между прочим. И позвонить не дают. Благо, привыкли к моим «командировкам» к больным. Время такое, что братки не даютрасслабиться.

- Где это, у нас? В госпитале? Не выпускают? С чего бы это? А в каком я госпитале? В МВД?

Военврач сощурил глаза, вглядываясь в пациента, словно только что увидел. Лицо его окаменело.

- В каком, блять, госпитале эм вэ дэ? Совсем сбрендил, Серёжа? Кто тебя туда положит? Если только в тюремную больничку? Но не дай бог! Гонишь, что ли? Не пугай ты меня! Так всё хорошо было! Или ты прикалываешься? Ты себя за Юрку, что ли выдаёшь? Зачем? Тут же все ваши, бандиты... Зачем ты себя «светишь»?

- Какие бандиты? – охренел Юрка. – Какие, блять, «наши бандиты» ?! Охренел?!

- Сам охренел!

- От охреневшего слышу, - почти крикнул Юрка, закашлялся и отключился.

«Включился» он под вечер, часа через три. За окнами темнело. Очнулся и увидел сидящего на стуле Андрея. Увидел, и поморщился, как от зубной боли. Зачем Андрею было мучить его напоминанием о том, что они с Серёгой разосрались, не понятно. Хорошо ему, он просто врач в «Тысячекойке». Может общаться с