Грехи детства [Мунлайт Шадоу] (fb2) читать постранично, страница - 4

позвать:

– Соня! Иван! Вы где?

– Папа, мы тут! – раздалось из под кровати в дальнем углу. Там, отсеченные от окна огнем, спрятались плачущие от страха маленькие княжата.

– Вылезайте! – закричал Олег, а сам, не обращая внимания на огонь, и сводящую с ума боль бросился к кровати. Добежав до нее, Олег схватил под мышки зареванных детей и понес их к окну. Неожиданно прямо перед окном рухнули балки, перегородив дорогу к жизни. Олегу было не добраться до окна, обратно тем более не добежать. Но он может спасти детей. И Олег швырнул в открытое окно своих наследников, Софья и Ивана и услышал, как во дворе удивленно закричали. И вовремя. Через несколько мгновений на то место где он стоял рухнула крыша, придавив его к полу в огненной ловушке.

Последние минуты Олега были ужасны. Чувствуя как обугливается кожа и отваливаются согревшие уши он уже не слышал, как кричит во дворе его Ольга, обнимающая детей, как плачут и зовут его Иван и Софья, весь мир сузился до огня и боли. Проваливаясь в спасительное небытие Олег увидел перед своим взором огненного демона из сна, вещающего о опаляющем, очищающем и карающем за грехи пламени.

Глава 5. Каширка

Олег пил. Точнее сказать не просто пил, а бухал. Что, ночь с воскресения на понедельник? Утром надо бодрячком на работу? Может вам, но никак не Олегу. Прошли те времена, когда Олег работал в офисе менеджером среднего звена. Фирма, в которой он работал, кризиса девяносто восьмого не перенесла. Достойной работы он после этого не нашел. Теперь работает «ночным директором» в фирме своего знакомого, причем рядом с домом. Платят, конечно, меньше, но зато ни нервов, ни стрессов на работе. Да и работа не пыльная. Сутки через трое на охране, в выходные так вообще кайф: сидишь, играешь за компьютером. Идешь на работу или с работы рано утречком, порой смотришь, как другие корячатся. Во вторник утром вот в склад в его доме кто-то сахар носил, спины не жалел. Танька, его жена, конечно, ворчит, что он теперь меньше получает, но не сильно – видит что зато он и обед приготовит, когда дома, и детей из школы заберет. Ей же теперь легче, а денег, что она получает, плюс Олегова зарплата на жизнь вполне хватает.

Вчера утром кончилась его смена. Танька как раз умотала на выходные с детьми в деревню к теще. Вернется рано утром в понедельник, закинет, прям с дачи, детей в школу и сразу на работу. Хорошо, однако, что в субботу, у него было дежурство, и не пришлось ехать на дачу. А то опять теща бы пилила, житья не давала бы, а Танька ей подпевала бы. А так пришел в воскресенья утром с дежурства, подремал чуток, и можно расслабиться. Никто не пилит, никто не достает. Красота!

Бухали с Колькой, с бывшим одноклассником, соседом, разнорабочим. Вскоре после того как Олег окончил институт и вышел на работу в крутую компанию их пути разошлись, но последнее время опять сдружились. Выпили бутылку беленькой 0,7 на двоих, и Колька пошел домой, ибо ему завтра на работу. А Олег решил выпить еще четвертушечку. Ложиться спать не хотелось. Надо сказать, Олег ложиться спать боялся. Ему приснился после работы жуткий кошмар. Какой? А он забыл. Вот и хорошо, что забыл, ведь он и пил сегодня так много отчасти для того, что бы забыться и спать не ложился из-за этого.

За окном потихоньку светало. Скоро уже пять. Надо бы, наверное, все-таки лечь поспать, к двум дня забирать младшего из школы, а до этого еще и в магазин надо будет сходить, да убраться. Тем более четвертушка уже показала дно. Пить хватит, и так много. Бутылка пива в холодильнике на пробуждение стоит, что бы утро было добрым.

Олег лег на кровать и попытался уснуть, но сон не шел. Вдруг, он услышал громкий хлопок, и он почувствовал что летит, и не он один, но все вокруг. Но полет продолжался недолго. Резкий, страшный удар и он потерял сознание.

Олег очнулся от холода и сильной боли. Он хотел закричать, но не мог, весь рот был забит кирпичной пылью. Глаза тоже были забиты пылью, с трудом разлепив их, Олег не увидел ничего. Кругом была темнота. Шевельнуться было невозможно, все тело оказалось в капкане обломков, можно было пошевелить лишь кистью левой руки. Но Олег после некоторых попыток больше и не пытался ей шевелить – каждое движение пронзало болью как удар электрическим током. Очень хотелось пить. Несмотря на холод, Олег чувствовал, что голове левому боку даже горячо. Не сразу он понял, что это текла его кровь.

Где-то очень далеко сверху раздавались голоса людей, которые искали, стонали, звали, рыдали. А Олег не мог ни крикнуть, ни даже заплакать. Он понял, что сегодня в Москве как и несколько дней назад прозвучал взрыв. И он понял, что видел, как разгружали вовсе не сахар. Олег не хотел верить, что все это произошло с ним, но пришлось. Минуты страданий сменялись забытьем. Казалось, что муки длились целую вечность. Но Олег не только страдал, но и радовался. Радовался, что Таня с детишками были на выходных на даче у нелюбимой им тещи. В этот момент он был счастлив, что у него есть теща, и простил ей все – попреки, насмешки,