Дилогия моральной нестабильности перед экзистенциальным страхом [Семён Владимирович Торчинский] (fb2) читать постранично, страница - 2

нельзя, иначе она никогда не покинет этот дом.

Девушка (или уже не девушка) опять издаёт смеющийся стон. Не поднимая головы, я прохожу мимо неё. Почему комната такая вытянутая? Ещё метра четыре до выхода. Стук от шагов статуи прекращается. Я невольно поворачиваюсь, чтоб посмотреть на белое дрожащее создание. Статуя свино-человека стоит у горящей конфорке и ничего не делает. Почему она не уменьшается и не залезает в огонь? Мне же сказали, что после включения огня она так поступит. Мой взгляд падает на девушку в капюшоне. Опять раздаётся смех. Я начинаю подозревать, что именно эта безликая виновата в происходящем. Она что-то сделала с устройством, догадываюсь я. Надо быстро убираться отсюда.

Ускоряю шаг и периферийным зрением вижу, как свиная голова статуи поворачивается на сто восемьдесят градусов в мою сторону. Сердце замирает, выбрасывая в мой организм такую дозу адреналина, что начинает кружиться голова. Девушка в капюшоне бросается в мою сторону. Ну опять же не в мою, а в сторону выхода, но я снова воспринимаю всё на свой счёт. Так же кидаюсь к выходу. За спиной слышу грохот камней – статуя вновь пришла в движение. На этот раз действительно в мою сторону. Стук её шагов о кафель приближается с внушительной скоростью. Я, что есть сил, успеваю вылететь из комнаты и запереть за собой дверь, благо с моей стороны есть засов. Резко раздаётся толчок в дверь – девушка в капюшоне. Она яростно стучится в дверь, не издавая при этом обычных мычаний. Я прижимаюсь спиной к двери, помогая тем самым засову сдерживать натиск.

С противоположной стороны двери слышны каменные шаги, они уже сбавили в скорости и медленно приближаются к своей жертве. Безликая перестаёт стучаться в дверь. Дверь служит качественным проводником страха. Сердце бешено вырывается из груди. Безликая хотела убить меня, но сама попалась в свою ловушку. Жалость к девушке поражает моё сердце, но я никак не могу помочь ей. Грохот каменных шагов замолкает.

Я пытаюсь заткнуть уши пальцами, но не успеваю этого сделать и чувствую новый удар в дверь. Энергия от удара слегка откидывает меня, но я быстро возвращаюсь в прежнее положение. Толчок ощущается не с центра двери, а с её верха – неведомая сила статуи оторвала свою жертву от пола. Следом раздаётся душераздирающий звук. Я не знаю, как его описать, он одновременно похож на стук оголённых костей друг о друга и на судорожный приступ эпилептика с протяжным мычанием. Каждый непроизвольный удар конечностей жертвы о дверь отражается внутри меня. Это даже сложно назвать ударами, скорее дрожью. Всё это будет преследовать меня в кошмарах. Никогда не находился рядом с умирающим человеком. Что она там видит? Что вообще происходит? Чувство такое будто её убивает нечто невообразимо страшное. Настолько страшное, что взглянуть на это соизмеримо смерти.

Тело безликой с глухим ударом падает на пол. Охота плакать от осознания, что жизнь из неё безжалостно высосали и за дверью теперь лежит оболочка покинутой души, словно сброшенная шкура змеи. Я мог быть на её месте. Отхожу от двери и вижу в щели мерцающий силуэт статуи. Вновь слышны каменные стуки шагов, они отдаляются. В щель смотрю лишь периферийным зрением, боясь увидеть то, что увидела безликая. Пульс неадекватно поднимается, слёзы давят на горло. Я в шаге от нервного срыва. Стуки каменных шагов замолкают. Раздаётся потрескивающий звук огневого вихря. «Оно всё же шагнуло в огонь», озаряет меня. Надо убираться от сюда, иначе сердце в груди не удержать.

Не проходит минуты, как я захлопываю входную дверь дома и оказываюсь на улице. В глаза ударяет дневной свет, я сразу вспоминаю о боли в левой глазнице. Моё тело всё мокрое от пота, лицо искажено мерзкой утомлённой гримасой. Чувствую, как щёки мои впали вовнутрь. Помимо дневного света во дворе дома меня встречает Кира – довольно странный парень, вечно таскающий зубочистку в зубах. Голова его выбрита под ноль, глаза серые с золотым гало вокруг зрачка. Его родителей многие упрекают за имя сына, но я лишь завидую их оригинальности. Кира улыбчиво смотрит на меня, облокотившись на свою красную Skoda Octavia.

– Ну чё? – спрашивает.

– Как чё? Пиздец, чуть не сдох, – отвечаю.

– До этого я не замечал, чтоб ты матерился.

– Я не могу сейчас иначе… – произношу я не в силах отдышаться.

– Видок у тебя, конечно, не завидный.

– Если честно мне глубоко насрать на мой вид, я там такое только что видел, – пытаюсь поймать ртом воздух, чтоб вздохнуть полной грудью.

– Тебя же предупреждали.

– К тому, что там в итоге произошло, меня не готовили, – пару тройку раз удаётся поймать воздух полной грудью, от чего немного прихожу в себя.

– Ладно прекращай ныть, – Кира отрывается от машины и подходит ко мне, – как глаз?

– Не спрашивай…

– Показать почему он так болит? – спрашивает он невозмутимо. Я так завидую его вечному спокойствию и уверенности. Почему я такое сыкло? Он даже не спросил меня об успешности моего посещения дома. Не ужели он во мне так же уверен, как и в