Параллель [Яра Князева] (fb2) читать постранично, страница - 2

случае прекратит бессмысленное существование, а вот учитель как раз способен сделать его бессмысленным… К этой профессии надо иметь особое призвание. Любить ее. Любить каждого своего студента, стремиться его понять. Искать индивидуальный подход… Вместо этого же сплошь и рядом получается какой-то конвейер. А ведь период детства и юношества столь важен… Как никак, закладывается личность человека. Вот из-за таких-то учителей вся система образования и превратилась в адскую машину по вылепливанию однотипных болванчиков с единственной установкой: «школа-институт-работа-карьера-ДЕНЬГИ». Хорошо еще, если у кого-то в эту цепочку удалось вклиниться таким понятиям, как «дом-семья-дети». Как же страшно жить! Права Рената Литвинова. Просто безумно страшно! Радует лишь то, что я пока еще способна мыслить. Что сама еще не стала био-роботом. Хотя, было бы наверняка гораздо проще. Во всяком случае маниакальные идеи о смысле жизни уж точно перестали бы меня преследовать… Надо было брать синюю пилюлю, или какого там цвета та, что возвращает обратно в матрицу, стирая все знания о существовании другого не машинного мира? Действительно, что лучше: знать правду, понимая, что ничего не можешь изменить или не знать ее вовсе – жить себе в мире иллюзий и не заморачиваться? Дам-с. Вопросик…

Бррр… Холодок пробежал по спине. Со мной такое случается. Слава Богу нечасто. А то эпитет «странная» был бы слишком мягок… Просто… ну…. Иногда мне кажется, что рядом кто-то есть… То есть, понятное дело, что есть, я ведь на лекции… Но этого кого-то я не вижу, просто чувствую его присутствие и будто он наблюдает за мной, а потом раз… и все проходит. По-моему, в миру для этого есть вполне определенное слово – паранойя… Только шшшшшш…. Я об этом никому не рассказываю, а то упекут знаете ли… Помню, первый раз такое произошло со мной лет в четырнадцать. Я смотрела псевдо-патриотическо-пафосную передачу о Великой Отечественной Войне, и меняя просто-таки окатило волной холода. Я, естественно, списала это все на эмоции от передачи, но очень скоро поняла, что дело вовсе не в них. В общем, не хочу вдаваться в подробности и анализировать. Пусть это будет моей «маленькой», странной, но редкой особенностью.

Кстати, о войне и патриотизме. Я очень люблю свою Родину и считаю, что наш народ по праву гордится Великой победой, доставшейся ему ценой жизни доброй и лучшей половины населения страны. Но… Любовь и патриотизм, память и скорбь – это не плакаты и лозунги, парады и речи… Хотя многие наверняка со мной не согласятся. В частности вот родители…

Моя мать и отец принадлежат к среднему классу. Не сказать, чтобы они были богаты, но на поездку заграницу раз в год, собственную квартиру и машину вполне хватает. Мама работает бухгалтером в какой-то небольшой компании, папа – бывший ученый, во время перестройки, когда эта самая наука испытывала большие сложности, решил заняться бизнесом, надо заметить, вполне успешно. Кажется, что они вполне довольны, всем, что имеют.

Меня они видели исключительно переводчиком, поэтому и приложили все усилия, чтобы запихнуть в этот замечательный ин.яз., где я себя чувствую просто отвратительно. Во-первых, потому что у меня нет ни малейших способностей к языкам, во-вторых, потому что я вообще не хотела нигде учиться. Мне это все порядком надоело еще во времена школьных дней. С трудом я выдержала те прекрасные десять лет. Хотя, пожалуй, первые лет так 5-6 были еще ничего. А потом началось! Ко мне вдруг закралось сначала пусть и небольшое, но очень назойливое подозрение, что все вокруг какая-то глобальная разводка. Ну об этом вы уже знаете. Серость, туман, пустота, глупость и безысходность правят миром, и я ничего не могу изменить. Короче, весь мир – шутка. И порой совсем, совсем недобрая…

Иногда я всерьез задумываюсь, зачем живу. Я была бы только рада, если в один прекрасный день эта унылая жизнь прекратилась. Не подумайте, никаких суицидальных порывов и наклонностей. Я никогда не задумывалась о самоубийстве (все-таки родителям удалось вложить в меня основные постулаты Веры, а в нашей религии самоубийство – огромный грех). Я просто плыву по течению, надеясь, что когда-нибудь оно принесет меня к финальной черте, и как можно меньше при этом потреплет. На то, что моя грусть-тоска пройдет, я даже и не рассчитываю. Иногда мне кажется, что я заперта в какой-то темной душной комнате, из которой не могу выбраться, только бьюсь с каждым разом все больнее о стены, в поисках двери. Но тщетно.

Все-таки интересно устроена наша жизнь, хотя все твердят, что она в твоих руках, на самом деле человек практически ничего не может поменять. Как будто все давно решено за тебя. Впереди только одна дорога, по которой хочешь – не хочешь, а придется идти или ползти. Кому-то иногда удается с нее свернуть, но для этого нужно много смелости и сил, которых, увы, у меня нет.

Слабый, но на редкость настойчивый запах дешевого растворимого кофе, вырвавшийся из институтской столовой, неприятно защекотал нос, прекратив мои