Жертва долга [Ольга Корнеева] (fb2) читать постранично, страница - 2

Этого я не ожидала. Мой опыт телефонного общения с медицинскими учреждениями ограничивался редкими звонками в регистратуру поликлиники для записи на прием, а там в рабочее время отвечали всегда. Вторая и третья попытки также не увенчались успехом. Обескураженная, я решила налить себе чаю и подойти к вопросу более основательно – включила программу автодозвона и громкую связь.

Мне повезло уже на пятой попытке. Кому-то надоел разрывающийся телефон и трубку взяли. Но никакой информации я не получила. Врач-реаниматолог был занят, медсестра давать сведения о больных не уполномочена, звоните позже. Это был удар под дых. Немного подумав, я решила звонить каждые полчаса.

Это утро было кошмарным, даже хуже предшествующей ему ночи. Каждые полчаса я набирала номер реанимации. Результатом были либо гудки, либо слова “Доктор занят”. Только в час дня мне удалось поймать занятого доктора. Был он немногословен и зол. Сказал, что Костя пострадал сильно, помимо многочисленных переломов, получена серьезная черепно-мозговая травма, сейчас он в искусственной коме. Прогнозов никаких пока, конечно. На мои всхлипы “а можно его увидеть?”, “что нужно принести?”, доктор раздраженно ответил, что в реанимации запрещены посещения и все необходимое есть. Напоследок он добавил: “Звоните. Но, пожалуйста, не все родственники, а кто-то один” и положил трубку.

Прорыдавшись очередной раз, я решила сообщить все, что узнала, свекрови. Но она уже прекрасно все знала! Ах, вот кто уже звонил, вот из-за кого со мной так неприветливо разговаривали! Ну конечно, как я могла думать, что она доверит спасение своего сына такой дуре, как я. Свекровь сообщила, что уже сегодня она вылетает к нам и будет лично следить за ходом лечения сына. Встречать ее не нужно, ключи от квартиры у нее есть. Но она требует подготовить ей отдельную комнату. Я сказала: “Да, конечно, Мария Владиславовна”. А что я еще могла сказать? Спорить со свекровью я не умела и в более спокойной обстановке. Просто делала, что она говорит. Хорошо еще, что жила она далеко, а то бы я, наверное, и вовсе не вышла замуж за Костю в страхе перед его мамой.

Остаток дня я провела, освобождая нашу спальню для свекрови. Вынесла свои вещи по максимуму, что не было необходимости туда заходить. Сама буду спать на диване в проходной комнате. Ничего страшного, это же временно. С одной стороны, я очень опасалась проживания со свекровью в одной квартире. В ее присутствии я всегда казалась себе двоечницей и неряхой. С другой стороны, уж чего, а таланта разруливать неприятности и находить выходы у свекрови не отнимешь. Она точно со всем справится и все наладит, это точно. Не то что я, недотепа.

Подготовив комнату к приезду свекрови и тщательно проверив идеальность свежезаправленной кровати, я в нервном ожидании занялась ужином. Вряд ли Мария Владиславовна будет его есть, но и встретить гостя без угощения было нельзя. Решила жарить отбивные и готовить рис с овощами. О вчерашней планируемой лазанье даже думать не хотелось. Кажется, я никогда теперь не буду ее есть…

Мария Владиславовна открыла дверь своим ключом. Ну конечно, кто я такая, чтобы предупредить меня о приезде, не говоря уже о том, чтобы позвонить в дверь. Тяжело вздохнув, я пошла здороваться.

– Добрый вечер, – я вышла в прихожую, – Как долетели?

Ответом мне были высокомерный взгляд и приказ отнести сумки в ЕЕ комнату. Ну что поделать, взяла и понесла. Аккуратно поставила у окна. Понесла свекрови чистое полотенце, хотя и помнила, что обычно она привозит с собой свое. Отказалась от нашего полотенца она и в этот раз. Еще раз – ну что поделать, терпи, Оксана, это временно и это не кто-нибудь, а мама твоего любимого мужа. На предложение ужина свекровь тоже ответила отказом, но согласилась на чай. Ну чай так чай.

На кухне за столом Мария Владиславовна устроила мне допрос. Кого из врачей я видела, кому дала денег из медперсонала и вообще где расположено отделение реанимации, в котором находится Костя? Ни на один из вопросов я не могла ответить. Мне казалось, что я и сделать ничего не могу. Ведь он в реанимации, туда не пускают, ничего из лекарств и бытовых вещей тоже сказали не приносить. И как это – искать врачей и медперсонал? Ловить на выходе, спрашивать, не из реанимации ли они? Совать деньги в карманы? Сколько? Ну а реанимация, наверное, расположена где-то в здании городской больницы, где же еще? В общем, ответов у меня не было. Мне было страшно за Костю, страшно его потерять, но что делать, я не знала.

Мария Владиславовна окончательно разочаровалась во мне. Махнув рукой, она поднялась из-за стола:

– Ясно. Придется все делать самой. Угораздило же Костю…

Что именно угораздило Костю, она уточнять не стала. То ли попасть в аварию, то ли жениться на мне…

Мария Владиславовна царственно удалилась, сначала в ванную, а потом в спальню. А я осталась. Одна со своими слезами, своим горем и со своим никому не нужным ужином…

На следующий день я вышла на работу. Звонить в больницу я боялась, потому