Самобытный характер [Елена Александровна Цугулиева] (fb2) читать постранично, страница - 2

конная статуя Петра в Ленинграде — творение Растрелли! А я точно знаю, что ее делал Фальконет. Нельзя таких ошибок допускать!

— Ну, пусть Фальконет. Но тебе какое до этого дело? Ты что, экскурсовод или составитель справочника?

Потрясенная такой косностью, Дарья Васильевна вскочила. Она хотела разразиться гневной тирадой, но вдруг заметила, что муж ее лукаво и многозначительно улыбается, словно поймал ее на какой-то шалости.

И она звонко захохотала вместе с ним.

ПОХИЩЕНИЕ МАДИНЫ

Бывали вы когда-нибудь в Фиагдоне? Недавно в этом осетинском селении случилась интересная история. О ней я и хочу сегодня рассказать.

Начнем с того, что к тетушке Саниат приехали в гости из районного центра племянник Тотырбек и племянница Мадина, которая до этого училась в городе Орджоникидзе. По случаю приезда дорогих гостей тетка Саннат устроила вечеринку. Молодежь собралась со всего селения, играли попеременно два аккордеона. Танцевали с таким жаром, что пыль взвивалась столбом, посуда в шкафчике угрожающе гремела, а с потолка сыпалась штукатурка.

Красивы в Фиагдоне девушки, но даже среди них Мадина выделялась своей красотой и привлекала внимание молодых джигитов. Понравилась она и бригадиру-животноводу Темболу. Он глядел на нее, разинув рот, сдвигал шапку то на одно ухо, то на другое и, наконец, не выдержав, подошел к ее брату Тотырбеку.

— Черные косы, черные брови — настоящий ягненок, — заявил он и толкнул приятеля в бок.

— Ничего сестренка, не хуже других, — скромно ответил тот — Хочешь познакомлю?

— Клянусь предками! — восторженно взревел Тембол. — Если бы ты уговорил ее выйти за меня замуж, я бы стал тебе слугой до конца дней.

Такая перспектива, по-видимому, понравилась Тотырбеку. Он немедленно подошел к сестре и изложил ей чувства, внезапно вспыхнувшие под щегольской зеленой рубашкой бригадира.

— О ком ты? Об этом страшилище с головой, как тыква? Наверно, я надоела тебе, брат, что ты хочешь отдать меня за первого встречного! — И она засмеялась, показав белые, как свежий сыр, зубы.

Тембол же этот смех расценил по-своему. «Радуется, — подумал он, — значит, и я ей понравился». В этом мнении утвердил его и Тотырбек:

— Она от тебя без ума. Но какая девушка открыто в том признается?!

— А замуж она за меня пойдет? — деловито осведомился Тембол.

— Прежде чем сажать хлебы в печь, нужно ее протопить, — туманно ответил хитрец, — На пожар, что ли?

— Но Мадина в любой день может уехать к себе в район, а там, как тебе известно, молодцов много. Еще под носом перехватят! Если сосватаешь, — пообещал он Тотырбеку, — подарю тебе новую каракулевую шапку и дедовский серебряный кинжал.

На другой день Тотырбек сообщил Темболу радостную весть;

— Мадина согласна стать хозяйкой в твоем доме.

— Когда же присылать сватов? — торопился Тембол.

— Сватов не надо, — таинственно сказал Тотырбек. — Она говорит, что на свадьбу уйдет много денег, а они вам в хозяйстве пригодятся. Лучше будет, если ты, по старинному обычаю, ее похитишь.

Тембол призадумался. Конечно, похитить девушку он бы сумел, но как бы потом не потащили к прокурору. Да еще на всех собраниях будут прорабатывать за «пережиток старины».

Но Тотырбек успокоил его:

— Если с согласия невесты, никому дела нет.

— Тогда пусть она сама мне напишет, — потребовал осторожный «жених».

К вечеру он получил расписку, нацарапанную от имени Мадины шкодливым Тотырбеком. Тут же в предельно короткий срок — за две минуты — был обсужден план похищения.

— Завтра вечером я уйду из дому, — пояснил Тотырбек. — Мадина спит в комнате направо, а тетка — налево. Смотри не перепутай. И не бойся: тетка глухая, не услышит. — При этом хитрец указал комнаты как раз наоборот, рассчитывая, что Тембол нарвется именно на тетку. Вот смеху-то будет!

Но случилось так, что в комнате Мадины перегорела лампочка, ей нужно было что-то писать, и они с теткой поменялись комнатами.

Поздним вечером Мадина услышала за спиной легкий шорох. Не успела она сообразить, в чем дело, как на ее голову упала плотная мохнатая бурка. Чьи-то руки быстро завернули ее и понесли. Над ухом кто-то громко сопел. Потом ее помчала телега, подскакивая на ухабах, и наконец остановилась. Девушку внесли в комнату, положили на тахту и ушли. Она слышала, как хлопнула дверь. Выпутавшись из бурки, Мадина осмотрелась и по фотографии, висевшей на стене, без труда узнала своего похитителя.

Дверь открылась, и, улыбаясь во весь рот, вошел Тембол.

— Ты меня ждала, о черная голубка? — вкрадчиво спросил он. — Вот я перед тобой, как горный олень.

Он подошел поближе и протянул к ней руки Но не успел «горный олень» коснуться плеча Мадины, как отлетел в дальний угол, отброшенный ударом маленького,