Там, где живут березы [Виктор Иванович Баныкин] (fb2) читать постранично, страница - 6

темноте. Вскоре, тяжело отдуваясь, он приволок доску.

— Это ступенька от крыльца. — Отдышавшись, Миша спустил конец тяжёлой доски в канаву. — Зови Зорьку. Пусть карабкается.

Из его затеи ничего путного не вышло. Глупая корова надоедливо ревела, не желая почему-то вылезать из канавы даже по мосткам. И, наверное, всю ночь промаялись бы ребята на Рожьнаволоке, не приди им на выручку дед Егор с Пешей. Нинчу даже испуганно ахнула, когда к Мише подлетел, звонко повизгивая, Туули.

— Сюда, дедушка! — закричал Миша. — Нашли мы Зорьку, да она в ров угодила.

— Но-но, — хмыкнул ободряюще дед Егор.

Вслед за дедом вынырнул из-под еловой лапы и Пеша. Сказал солидно:

— А мы, Микко, верёвку прихватили. Зацепим верёвкой за рога и мигом… мигом из ямы вытащим!

НАДЁЖНЫЙ ДРУГ

Миша и Пеша сидели на просторных мостках, сделанных когда-то дедом Егором для бабушки. С этих мостков бабушка полоскала бельё.

Выскочишь из воды — всё тело в мурашках, зуб на зуб не попадёт… Ну, как тут не обрадоваться горячим мосткам, нагретым жарким солнцем?

Всю вторую половину дня ребята провели на озере. Плавали, ныряли, собирали в заливчике у каменной гряды для Мишиной мамы кувшинки — белые зубчатые чаши с янтарными свечами-пестиками.

«Когда мне ещё посчастливится приехать сюда? — думал с грустью Миша. — Будто лишь вчера появились мы с мамой в Ведлозере. А пролетело почти два месяца! Сколько раз ездил с дедушкой ставить и выбирать сети? И не припомнишь сколько! А в лес по ягоды? И землянику до отвалу ел, и морошку, и чернику. А раньше про чернику или там морошку и слыхом не слыхивал».

И как теперь Мише жить без лучшего своего друга? Незаметно для себя он вздохнул. Пеша положил руку на посмуглевшее до черноты плечо Миши. Сказал утешительно:

— Не вешай носа, Микко. На будущий год снова безусловно придёт лето. И ты… правда, почему бы тебе опять не заявиться на все каникулы в Ведлозеро? — Помолчав, сощурился весело: — А стоило ли нам вчера расставаться с тем лукошком?

— Ну ещё! — мотнул головой Миша. — Помнишь, какие у Нинчу были глаза, когда она влетела во двор? «Не знаете, спрашивает, кто нам цельное лукошко черники подбросил?»

Переглянувшись, мальчишки покатились со смеху.

Прилетел Грачик, покружил над мостками, опустился рядом с Пешей. Тот хотел погладить грача по взъерошенной голове, но птица увернулась из-под его руки. Выпустив из клюва толстую зелёную гусеницу, Грачик проскрипел своё «Кр-ра! Кр-ра» и взвился к застывшим в знойной тишине берёзам.

— Глянь, Микко, какой заботливый Грачик, — сказал Пеша. — Подумал: «Не голоден ли Микко?» — И приволок гусеницу.

— Я тоже… приеду в Сурган и заведу себе пичугу, — улыбнулся Миша. — Мама мне разрешила. Сказала: «С осени, сын, пойдёшь во второй класс, а это значит — станешь серьёзнее». А может, Пеша, ты приедешь летом к нам в гости?

Пеша поднял голову. Подумал немного.

— Впереди длинная зима. Есть время обмозговать твоё предложение. Но так или эдак, а в будущем году, Микко, мы с тобой безусловно должны свидеться. По рукам?

— По рукам! — согласился Миша, протягивая другу свою огрубевшую, в мозолях, сильную руку.

Мальчишеское рукопожатие было жарким, по-мужски крепким.