КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 714687 томов
Объем библиотеки - 1414 Гб.
Всего авторов - 275129
Пользователей - 125174

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

iv4f3dorov про Дорнбург: Змеелов в СССР (Альтернативная история)

Очередное антисоветское гавно размазанное тонким слоем по всем страницам. Афтырь ты мудак.

Рейтинг: 0 ( 1 за, 1 против).
A.Stern про Штерн: Анархопокалипсис (СИ) (Фэнтези: прочее)

Господи)))
Вы когда воруете чужие книги с АТ: https://author.today/work/234524, вы хотя бы жанр указывайте правильный и прологи не удаляйте.
(Заходите к автору оригинала в профиль, раз понравилось!)

Какое же это фентези, или это эпоха возрождения в постапокалиптическом мире? -)
(Спасибо неизвестному за пиар, советую ознакомиться с автором оригинала по ссылке)

Ещё раз спасибо за бесплатный пиар! Жаль вы не всё произведение публикуете х)

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
чтун про серию Вселенная Вечности

Все четыре книги за пару дней "ушли". Но, строго любителям ЛитАниме (кароч, любителям фанфиков В0) ). Не подкачал, Антон Романович, с "чувством, толком, расстановкой" сделал. Осталось только проду ждать, да...

Рейтинг: +2 ( 2 за, 0 против).
Влад и мир про Лапышев: Наследник (Альтернативная история)

Стиль написания хороший, но бардак у автора в голове на нечитаемо, когда он начинает сочинять за политику. Трояк ставлю, но читать дальше не буду. С чего Ленину, социалистам, эссерам любить монархию и терпеть черносотенцев,убивавших их и устраивающие погромы? Не надо путать с ворьём сейчас с декорациями государства и парламента, где мошенники на доверии изображают партии. Для ликбеза: Партии были придуманы ещё в древнем Риме для

  подробнее ...

Рейтинг: 0 ( 0 за, 0 против).
Влад и мир про Романов: Игра по своим правилам (Альтернативная история)

Оценку не ставлю. Обе книги я не смог читать более 20 минут каждую. Автор балдеет от официальной манерной речи царской дворни и видимо в этом смысл данных трудов. Да и там ГГ перерождается сам в себя для спасения своего поражения в Русско-Японскую. Согласитесь такой выбор ГГ для приключенческой фантастики уже скучноватый. Где я и где душонка царского дворового. Мне проще хлев у своей скотины вычистить, чем служить доверенным лицом царя

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).

Вторник. Седьмое мая: Рассказ об одном изобретении [Юрий Германович Вебер] (fb2) читать постранично, страница - 3


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

глуховатым голосом.

Речь его действительно не отличалась ораторским искусством. Его речь была скупа, очень сдержанна, касаясь только существа того, что он хотел сказать, объяснить. И, как ни странно, это привлекало, заставляло внимательней слушать.

Он говорил о своих исследованиях, связанных с электрическими колебаниями. О том, как создавать эти колебания и, главное, как их обнаруживать, улавливать, регистрировать. В этом видел он важную задачу науки. Говорил о работах и наблюдениях других исследователей в разных странах, в разных лабораториях. О тех, кто шел по тому же пути и до него, и одновременно с ним и на чей опыт он опирался, чтобы дальше идти самому. Очень точный перечень имен, известных и неизвестных, любых достижений, больших и малых.

Говорил о собственных опытах, о бесконечной веренице поисков того, что было им задумано.

— Надо было овладеть явлением.

Здесь многое было связано с порошками. Да, именно с железными опилками, которые могли вызвать такое недоумение у читателя сегодняшней повестки.

И потом еще несколько простых деталей, что были внешне нисколько не эффектнее тех же порошков, но были так же важны, чтобы получился наконец тот прибор, который стоял сейчас на демонстрационном столе.

— Кажется, удачная комбинация, — только и позволил себе отозваться о нем Попов.

Прибор для улавливания электромагнитных волн — тех самых волн, которые были лишь недавно открыты, но которые до сих пор все еще с трудом давались в руки. И вот он, прибор. Кажется, достаточно чувствительный на волны. И способный их регулярно отмечать.

Попов повернулся к доске. Размашисто, крупно нарисовал мелом схему. Узел незамысловатых деталей. Стеклянную трубочку с порошком. Обмотку электромагнитного реле. Электрический звонок с чашечкой и молоточком. Условные черточки, обозначающие батарею элементов. Линии соединений между ними. Схема приемника волн.

— Вот это все, — негромко сказал Попов, оборачиваясь к самому прибору на столе.

Сидящим в зале не надо было долго объяснять. Каждая из нарисованных деталей давно известна любому физику. Но в том-то и дело, в какую схему они составлены. Из очень обычных, известных вещей можно сотворить иногда такую схему, что она даст вдруг совсем неожиданное. Каждый исследователь знает, что это такое — удачная схема. И то, что рисовал Попов мелом на доске, что было заключено в его приборе, таило в себе действительно немало любопытного.

Началась демонстрация. Приборы в действии.

Попов и его ассистент Рыбкин стали наготове, каждый возле своего прибора, на столе и у стены, разделенные друг от друга почтительным расстоянием и связанные сейчас только озабоченными взглядами, которыми они обменялись друг с другом перед началом опыта.

— Прошу внимания! — объявил Попов, хотя в этом призыве к вниманию уже не было никакой нужды.

В притихшем зале раздался вдруг характерный легкий сухой треск. В приборе, где стоял Рыбкин, между двумя металлическими шариками забила голубоватая искра. Это Рыбкин включил индукционную спираль, которая зарядила мгновенно шары высоким напряжением, и оно пробило промежуток между ними маленькой молнией. Искровой разряд. А по новой теории, о которой говорил Попов, каждый такой разряд рождает электрические колебания, и они волнами расходятся в пространстве во все стороны. Невидимые, неуловимые никакими органами чувств. Тысячи колебаний в тот миг, пока существует искра.

Но… Внимание зала обратилось к главному прибору на демонстрационном столе. К прибору, который таинственно молчал все время под металлическим чехлом, высунув только наружу, как некое щупальце, длинный медный стержень. Попов поднял предостерегающе палец. Там внутри, под чехлом, что-то звякнуло. Один, другой раз… Звоночек. Всякий раз, как Рыбкин, включая спираль, давал разряд, прибор Попова моментально отзывался звоночком. Он ничем не был связан с тем, другим, с источником волн, никакими проводами, только свободное пространство лежало между ними, но прибор неизменно отмечал каждый разряд вдали. Приемник Попова. Робкий, негромкий, но слышный всем в зале звоночек.

Рыбкин давал то одиночный разряд, то целую их серию, и приемник тотчас же различал, в чем разница. Отрывистое, короткое звяканье или сплошной перезвон сообщали об этом аудитории.

Попов демонстрировал особенности поведения приемника. Убирал стержень, торчащий из футляра, — и прием тотчас же пропадал. Ставил стержень обратно — и прием возобновлялся. Попов подчеркивал значение этой детали, состоящей всего-то из какого-то отрезка толстой проволоки. Простейший, ничем не примечательный стерженек, а роль его велика.

Наконец он снял с прибора чехол и обнажил его внутренности. И все увидели те самые простые детали, какие были нарисованы на доске. Электрический звонок с