Беспокойный инок Игнатий [Петр Федорович Северов] (fb2) читать постранично, страница - 5

плыть на юг вдоль островной гряды, то где-то за шестнадцатым островом или немного дальше можно увидеть обширную японскую землю. Пробраться в эту землю и завести с японцами торг — вот о чем мечтал теперь Козыревский. Однако сам, без атамана, он не мог осуществить эти смелые планы. А как увлечь Анциферова? Ясаком, собранным на острове, атаман не был доволен.

— У себя, на Камчатке, мы больше собрали бы за этот срок, — ворчал он в дороге, морщась от солёных брызг. — А риску-то, риску на море сколько!

По возвращении в острог казаки всем отрядом приступили к составлению челобитной. Каждое слово и каждую фразу выверяли они десятки раз, спорили до хрипоты, требовали от есаула читать все сначала.

Челобитная рассказывала о славных делах дружины, о разгроме камчадальского войска, о походе на Курильские острова.

Козыревский приложил к челобитной карту открытых земель. В скором времени это донесение стало в Москве одной из важнейших новостей.

А между тем на Камчатку прибыл вновь назначенный приказчик — казачий десятник Василий Щепеткой. По пути он собрал ясак в Верхне-Камчатском и Нижне-Камчатском острогах, а теперь ждал посыльных с казной из Большерецка. В Большерецке уже долгое время распоряжался всем Данила Анциферов. Ему-то и передал Щепеткой наказ явиться с ясаком.

Атаман не всем доверял в своей дружине. Он отобрал три десятка казаков и, выйдя с ними подальше от острога, сказал:

— Дело понятное, служилые, новый приказчик приготовил для нас ловушку. Приходите, мол, ко мне в Нижне-Камчатск, любо-мирно побеседуем, чайком вас угощу! А только мы ступим за ворота — каждый свою голову береги…

— Что будем делать, атаман? — спросили казаки.

— Убить Щепеткого — и делу конец! — решил Анциферов. — Не будем же мы ждать, пока он в цепи нас закуёт.

— Неловко получается, атаман, Щепеткой — государев человек…

Анциферов криво усмехнулся:

— А разве Атласов не был государев?..

Казаки притихли. За последние дни у них окрепла надежда на счастливый исход прежних, преступных дел. Двумя победами над камчадальским войском и открытием островов, быть может, искупили они вину. Но атаман снова звал на чёрное дело. Кто посмел бы ослушаться атамана?

Анциферов, однако, не приказывал. Он разговаривал тише обычного и сам словно спрашивал совета.

— Как же мне быть-то с вами, славные, верные воины? Жаль отдавать вас Щепеткому. Жесток, говорят, он — пытать и мучить станет без разбору… За себя-то я не страшусь, — кругом широкий край, и волюшка мне ещё не надоела. За вас болею, бедные, — тяжёлая ваша судьба…

— Мы с тобою останемся, атаман, — нам тоже воля не надоела!.. — шумели казаки. — А ежели надо убрать Щепеткого, — уберём!..

— Умное слово приятно слышать, — ответил Анциферов. — Пока ещё отписки в Якутск дойдут да пока новый приказчик явится, может и год и два минет?.. Два года поживём — и то наше!

В Нижне-Камчатский острог они решили явиться с ясашной казной. Это рассеет всякие подозрения у Щепеткого. Пока он будет любоваться мехами лисицы и бобра, сам Анциферов или кто другой из его людей должен улучить минуту и без шума ножом уложить приказчика на месте… Тогда и те казаки, что в остроге, примкнут к Анциферову. Тогда он станет атаманом всей Камчатки и сам будет издавать законы.

Об одном жалел атаман в этом походе — о том, что не было с ним Козыревского. В тот самый день, когда казаки стали собираться в дорогу, есаул заболел. Впрочем, Анциферов и так был уверен в быстрой победе. Не первый приказчик стоял на его пути. И заранее радовался атаман близкой большой добыче.

Но случилось не так, как рассчитывал Анциферов. Щепеткой, вопреки его ожиданиям, не прикоснулся к мехам, сидел в сторонке и разговаривал со своими служилыми. Два казака равнодушно, без всякого удивления или одобрения, сосчитывали меха. И пока вели они счёт, вооружённые люди Щепеткого ни на минуту не отходили от своего командира.

Анциферов понял: приказчик почуял недоброе и заранее предупредил своих казаков. В смешное и обидное положение поставил себя атаман: отдал богатейшую казну, а теперь должен был вернуться к своим с пустыми руками! Посмеётся над ним Козыревский, посмеются и другие казаки: хитёр атаман, да нашлись ещё хитрее!

И решил Анциферов действовать напрямую.

— Дельце тайное есть у меня, любезный Василий Севастьянович, — сказал он, озабоченно поглядывая по сторонам, — государственной важности. Надо бы с глазу на глаз потолковать…

— А кто нас услышит? — удивился Щепеткой. — Служилые? У меня от них секретов нет. Говори. Они — тоже государевы люди.

— Неловко это, Севастьянович, выходит… Пройдём-ка в твою горницу, поговорим.

— Что за тайна?.. Говори здесь.

Служилые Щепеткого уже сомкнулись вокруг него тесным полукругом. И атаман понял, что не успеет он ступить даже шагу, как будет сражён насмерть.

— Ну, ежели нынче ты не расположен, — сказал Анциферов, изо всех сил стараясь улыбнуться, — поговорим в другой раз…

Спокойные глаза приказчика, показалось Даниле,