Критерии отпущения грехов [Марко Клоос] (fb2) читать постранично, страница - 3

Прист и Бейкер. В грузовом отсеке больше раненых, чем здоровых.

Джексон чувствует беспомощность. Она не может помочь медикам делать их работу, а убивать здесь, на высоте десяти тысяч футов, некого. Ей приходится бороться с желанием расстегнуть ремни и пойти в оружейку десантного корабля, чтобы набить магазинные карманы своей разгрузки и прихватить кучу оружия на замену тому, что она оставила на улицах Детройта.

Три года боевых высадок по всей стране и по всему миру, и никогда ещё отделение не несло таких потерь как сегодня, даже близко.

«Что, черт возьми, пошло не так?» — удивляется Джексон. Она смотрит на истекающие кровью тела своих товарищей по отделению и десятки следов от попаданий на внешней оболочке её брони.

«Всё», — заключает она. — «Сегодня ночью каждая чёрта вещь пошла не так как нужно».

Она лезет в карман на разгрузке и выуживает оттуда солдатские жетоны, которые совсем недавно сняла с мёртвой бунтовщицы. Все службы имеют свои собственные форматы для жетонов, и конкретно эти прямоугольные, с закруглёнными краями и горизонтальной перфорацией прямо посередине. Джексон не уверена, но думает, что это старые флотские жетоны, которых Флот уже давно не выпускает.

Военное оружие. Отрядная тактика. Ничем не примечательные бунтовщики, сидящие на пособии, не могут сожрать закалённое пехотное отделение. Они не превращают тяжелобронированные десантные корабли в кляксы, упавшие с неба. Чтобы осуществить это, нужна определённая тренировка и образ мыслей.

Джексон кладёт жетоны обратно в карман разгрузки прежде, чем кто-нибудь успевает заметить, что она рассматривает.

Именно тогда она решает выяснить, кто виноват в этой засаде — ведь половина её отделения лежит перед ней на палубе, истекая кровью или умирая. Найти этих ублюдков и убить их.

Когда десантный корабль приземляется на Великих Озёрах, медики забираются в грузовой отсек прежде, чем хвостовая рампа полностью опускается на землю. Они вытаскивают Грейсона и сержанта Феллон, затем мёртвые тела Стреттона и Патерсона. Они подходят, чтобы проверить её, как раз тогда, когда она отстёгивает себя.

— Я в порядке, — говорит она им. — Броню не пробило.

— Давайте всё равно заходи, — отвечает один из медиков. — Просто чтобы убедиться.

Они снимают боевой нож с её разгрузки. Ей приходится подавить в себе желание сломать пальцы медику, который отстёгивает её клинок и снимает его.

«Да пусть забирают», — думает она, пока они ведут её к ряду ожидающих носилок. — «Как будто я не знаю, как убить кого-то без него. Тупые ублюдки».

У неё всего несколько мелких царапин, так что они чистят её и сажают на шаттл обратно в Шугарт. Остальную часть отряда они ей увидеть не разрешают. Полёт обратно на базу в полном одиночестве — самое одинокое путешествие, которое она когда-либо совершала во время службы в армии.

К её возвращению в кубрик отделения в Шугарте, упыри уже всё прибрали. Две койки в комнате раздеты до голых наматрасников, а два шкафчика открыты и пусты. Джексон подходит к тому, что раньше был шкафчиком Стреттона, и заглядывает внутрь. Все вещи исчезли, и кто-то вытер весь шкафчик антисептическим средством, которое оставило после себя слабый запах лимона. Они даже сняли приклеенную табличку с именем, которая раньше висела на дверце шкафчика.

Она пробегает пальцами по оптическому сенсору защёлки шкафчика, капризному считывателю ДНК, который иногда отказывался считывать отпечаток большого пальца Стреттона, обычно, когда они куда-то опаздывали. Кончики её пальцев скользят по тонкому слою остатков чистящего средства. В этой комнате от Стреттона ничего не осталось, даже отпечатков его пальцев. Двенадцать часов назад они вместе готовились к заданию в этой комнате, а теперь похоже, что его и не существовал вовсе.

Батальон, похоже, не знает, что с ней делать. Они переводят её на лёгкий режим службы, но на самом деле не дают ей ничего делать, поэтому она чистит своё снаряжение и складывает его, затем вынимает и снова чистит. Она не хочет заниматься профилактикой. Она не хочет ничего налаживать, она хочет всё разрушать. Ей хочется выйти и убивать людей. Кажется странным злиться на то, что ты единственный член своего отряда, выбравшийся из засады без единого ранения, но капрал Джексон злится. На самом деле, она чертовски зла.

Ей совсем не хочется есть, но желудок напоминает ей, что она ничего не ела со времени боевой высадки вчерашней ночью, поэтому Джексон идёт в столовую на обед. Впервые никто из её отряда не садится рядом с ней за стол. Она ковыряется в своём обеде — спагетти и фрикадельки — и достаёт из кармана свой наладонник, чтобы почитать батальонные новости, пока ест. Там нет ни единого слова о случившемся вчера бардаке. Батальонная сигуранца, вероятно, всё ещё пытается выяснить, как упаковать события в терминах, которые не делают его похожим на то, что командование с треском облажалось. Можно подумать рядовые солдаты не умеют не разговаривать.