В целом средненько, я бы даже сказал скучная жвачка. ГГ отпрыск изгнанной мамки-целицельницы, у которого осталось куча влиятельных дедушек бабушек из великих семей. И вот он там и крутится вертится - зарабатывает себе репу среди дворянства. Особого негатива к нему нет. Сюжет логичен, мир проработан, герои выглядят живыми. Но тем не менее скучненько как то. Из 10 я бы поставил 5 баллов и рекомендовал почитать что то более энергичное.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
вижу глубокое средневековье. Одежда предельно простая, практически на всех серые ткани из чего-то наподобие льна, и покров у всех предельно схожий и простой. На женщинах сарафаны, подвязанные на поясе, на мужчинах простые штаны да рубаха, тоже подвязанная на поясе. Украшения из дерева или кости, редко какие-то бусы из мелких камушков, естественно, ни разу не драгоценных, так, цветная галька с речки. Заглядываю во дворы. У мужика топор-колун, предельно грубый. В другом дворе женщина шила костяными иголками. Да у нас в башне, кажется, всякого металлического хлама было больше, чем во всей этой деревушке.
Из дома старейшины вышел полноватый и обрюзгший мужчина. В добротной одежде, явно фабричной. Не домотканой рубахе, а в вышитом на какой-то фабрике костюме. Простом, для малообеспеченных горожан. С перстнем на пальце, чёрт подери.
Я бросил короткий взгляд в конюшню, ворота которой были открыты. У стены стоял приваленный каким-то хламом плуг. Добротный плуг, практически полностью стальной. А во дворе несколько мужчин, крепких, с прищуренными взглядами и сбитыми костяшками пальцев.
Кулак.
Если род платит старейшине за урожай и не контролирует, как эти деньги расходятся по деревне, то что мешает старейшине оставлять всю выручку у себя? Ну или отдавать остальным самую малость, просто чтобы не сдохли? Ничего. У меня нет слов, только маты и злость. Очень хочется спустить Астарту на эту жирную свинью и дать ей спалить и его самого, и его дом. Останавливает только полная бесполезность этого действия, потому что это не этот конкретный старейшина такой. Весь мир такой.
— Почтенные господа! — неожиданно ловко и глубоко поклонился старейшина. — Проходите! Откушайте, чем могу!
Ну, конечно, на нас же символика.
— Не беспокойся, — я махнул рукой, исполнив жест, каким аристократы тормозят излишнюю ретивость слуг. — Я всего лишь хочу пить. Вода, или может чего ягодного есть?
— Сейчас всё сделаю! — закивал старейшина, тут же убежав в дом.
В конюшне пять лошадок. Ещё три во дворе. С другого бока от конюшни пристройка, откуда доносится хрюканье. Замычала корова. Дом — полная чаша, да. Чего же вся остальная деревня не такая образцовая?
Вернулся старейшина вместе с женщиной, тоже вполне добротно одетой. Несла она в руках кувшин. Не глиняный, нет. Какой-то красноватый металл. Она протянула кувшин мне, смущённо улыбнувшись. Пахло от жидкости ягодами, кисловатыми. Попробовал — сладость с кислинкой. Выпил, сколько влезло, компотик оказался вкусным, куда приятнее кислого вина.
— Спасибо, — вернул кувшин.
И дёрнул поводья, разворачивая коняшку. Говорить с ними не хотелось, наоборот, побыстрее бы покинуть деревушку. Я когда-то думал, что стоит сбежать из города, чтобы жить среди крестьян. Ага, наивный.
Мы уже подъезжали к крайним домам, когда один из них привлёк моё внимание. Стёкла здесь в некоторых домах всё же стояли, в других я видел мозаику из цветных полупрозрачных осколков. В этом доме не было ничего, пустые провалы. Дверь отвалилась и лежала во дворе. Небольшой огород завален обгорелыми вещами. Подъехав ближе, я понял, что дом горел. Пожар, который всё же не спалил всю деревянную постройку?
Во дворе у стены сидела девочка. Худая, бледная, немытая. Пшеничные волосы напоминают солому. Серый сарафан в дырах и даже с парой подпалин. Она сидела, обняв колени руками. Остановившись у забора, я вздохнул, мысленно давая самому себе подзатыльник.
«В чём дело, милый?» — почувствовала мои эмоции Астарта.
«Эта девочка. Я могу ей помочь, но что мне с ней делать?»
В голове раздался смех.
«Рассказать тебе, что мальчики делают с девочками?»
Но я проигнорировал её шутку.
«Эта девчонка принесёт мне кучу неприятностей, я уверен. Но почему-то не хочу проходить мимо. Слушай, если начну брать с улицы всех подряд бездомных собачек — спали меня, сделай этому миру одолжение.»
Смех демона перешёл в заливистый хохот.
— Эй! — привлёк я к себе внимание девочки. — Слышишь меня?
Келлер остановился рядом, недоумённо наблюдая, но не вмешиваясь. Девочка подняла лицо и посмотрела на меня. Хм, я ошибся. Она девушка, просто худая и невысокая.
— Слышу, — тихо ответила.
— Где твоя семья?
Она опустила взгляд и кивнула себе за спину.
— Там. Сгорели.
Крестьяне с других домом прекрасно все видели, а некоторые даже слышали, но не вмешивались.
— Понятно, — вздохнул.
Соседи к себе не берут, потому что своих ртов хватает.
— Работать умеешь? Сможешь быть служанкой?
Келлер удивился. Девушка тоже, однако нашла в себе силы подняться. В её глазах появилась надежда.
— Да, господин, я могу.
Как мало порой человеку надо для счастья. Человеку, испытывающему лишения, надо ещё меньше.
— Подними подол.
Она вздрогнула, но послушно начала задирать низ сарафана. А я прописал себе подзатыльник. Мысленный, но оттого не менее обидный.
— Стой, — остановил её, когда ткань поднялась выше
Последние комментарии
3 часов 32 минут назад
3 часов 46 минут назад
4 часов 54 минут назад
16 часов 12 минут назад
16 часов 29 минут назад
16 часов 54 минут назад