Браво-брависсимо [Виталий Еремин] (fb2) читать постранично, страница - 111

разговор.

МЕДСЕСТРА. Что делается! Я вас не узнаю, профессор. Вы буквально на глазах возвращаетесь в свой возраст.

Комнатка Войно в госпитале. Войно и Капа пьют чай.

КАПА. Я дважды молилась Богу. Когда попала под сильнейший артобстрел на передовой. И когда везли в санитарном поезде – боялась, что не довезут.

ВОЙНО. А ведь я мог умереть до войны. Одиннадцать лет в ссылках, на пересылках, в тюрьмах. И не помог бы сейчас тысячам. До чего же глупый твой бог Сталин, Капа. А еще гений.

КАПА. Давай выпьем за наших богов. Какие бы они ни были, мы с верой в них и с их именем ходим на смерть. А значит… они нам нужны. А если бог нужен человеку, это и оправдывает его существование. Не кори себя, Валентин. Бог должен понять и простить тебе всё, даже без молитв. Ты этого заслужил. Сегодня я останусь у тебя. И мы пойдем дальше по жизни вместе. Я тоже буду гонима. Но я все стерплю. Я тоже заслужила право быть рядом с тобой.

Войно наливает из фляжки в стаканы. Они чокаются. Но тут – стук в дверь.

ПОЧТАЛЬОН. Вам телеграмма.

Войно расписывается в получении. Почтальон уходит.

ВОЙНО (прочтя текст). Митрополит Сергий приравнял мое лечение раненых к доблестному архиерейскому служению и возвел меня в сан архиепископа.

КАПА (она убита этой новостью). Простите, ваше высокопреосвященство. Я забыла, что вы владыко Лука. Кажется, я вас очень серьезно скомпрометировала. Но, слава богу, не успела скомпрометировать еще серьезней.

ВОЙНО (в сильнейшем волнении). Архиерейское облачение шьется из парчи. Где взять парчу?

КАПА. Какая же вам парча во время войны, да еще в Сибири? Здесь даже ситчик – роскошь. Но я найдут вам парчу. Вот оклемаюсь чуток и непременно найду. Чего не сделаешь для любимого … архиепископа.

ВОЙНО. Капочка, я мистик. Ну, что я с собой поделаю? Таким уж уродился. Будь ко мне снисходительна.

Москва. Кремль. Приемная Сталина. Здесь Карпов и митрополиты: Ленинградский, Киевский и Галицкий. А также местоблюститель Патриаршего престола Сергий. Они входят в кабинет Сталина, где уже находится Молотов.

СТАЛИН. Из нас только Молотов не имеет духовного образования. Поэтому мы пока не дадим ему слова. Пусть как глава правительства только слушает и на ус мотает. Какие у вас вопросы? Давайте обсудим и решим.

МИТРОПОЛИТ СЕРГИЙ. Иосиф Виссарионович, вопрос по сути один. Когда соберется архиерейский Собор и изберет Патриарха?

СТАЛИН. Надоело вам быть местоблюстителем? Шучу. Конечно, вопрос созрел. Причем, чего греха таить, созрел давно. Открою вам один секрет. Перепись населения 1937 года зафиксировала, что половина населения Советского Союза – верующие. И сегодня к нам поступило более 12 тысяч коллективных обращений об открытии церквей. 700 из них мы готовы поддержать. Итак, иерархи, что требуется для проведения архиерейского Собора?

МИТРОПОЛИТ СЕРГИЙ. Прежде всего, транспорт.

СТАЛИН. Давайте свезем в Москву всех членов Синода самолетами. Ведь многие, наверное, никогда не летали. Пусть приблизятся к Богу. Только архиепископа Луку не будем вызывать. Далековато.

Хочу вас проинформировать. Все вы знаете товарища Карпова, как нашего сотрудника, который помогает нам поддерживать связь. Но теперь он выйдет из тени и возглавит Совет по делам Русской православной церкви при Совнаркоме. Нет, он не станет чем-то вроде обер-прокурора Синода, боже упаси. Напротив, всей своей деятельностью он будет подчеркивать самостоятельность нашей церкви.

МИТРОПОЛИТ СЕРГИЙ. Но товарищ Карпов… (осекается)

СТАЛИН. Вы хотите сказать, что мы назначаем человека, который вас преследовал? Что ж, такое бывает. А теперь он будет вашим ангелом-хранителем. Я знаю Карпова, он очень исполнительный работник. Будет ремонтировать вам церкви. Повесит в кабинете карту и будет по ней следить, как идет восстановление. Сколько в стране скорбей по погибшим, скольким людям нужно утешение.

Февраль 1953-го года. Собор. Архиерей Лука заканчивает богослужение. К нему подходят люди в штатском.

ЧЕЛОВЕК В ПЛАЩЕ И ШЛЯПЕ. Мы за вами.

Войно усаживают в самолет, и через несколько часов он в Москве. На аэродроме его ждет правительственный лимузин.

Дача Сталина. Сталин поднимается из-за стола и идет навстречу вошедшему в кабинет Войно.

СТАЛИН. Вот вы какой, товарищ и брат мой Войно! Самые добрые отношения иногда начинаются с недоразумений. Вот и у нас так случилось. Но я всегда учитывал, что у нас много общего. Вы всего на год старше меня. Я тоже имел одно время отношение к религии. И вы однажды сказали, что, если бы не стали священником, то стали бы коммунистом. Вы за то, чтобы государство наше было сильным, иначе его сомнут. Мы оба проповедники. В юности решили стать мужицким, считай, пролетарским доктором. Ну и вы побывали там, где бывал я. Кстати, как вам там, на нашей российской Голгофе?

ВОЙНО. Путь в ссылку хуже самой ссылки.

СТАЛИН. Это точно. Особенно, если на тебе надето то, в чем тебя арестовали. На мне, как на зло, была то грузинская чоха с кармашками для патронов, то легкое