Книга 1. Туда и обратно (СИ) [да_Винчи] (fb2) читать постранично, страница - 3

ночами зрела тревога. Сердце Трора сковала жажда золота. Он никак не мог насытиться и всегда желал большего. Разум его помутился. А там, где царит недуг, всегда жди беды.

Сперва раздался гул, как будто с севера на них надвигался ураган. Сосны в горах скрипели и трещали под напором горячего сухого ветра.

Трандуил не мог подвергать риску свой народ. Эльфы не пришли на подмогу ни тогда, ни после. Лишившись своего дома, гномы Эребора скитались по миру. Некогда великий народ был подавлен. Молодой наследник рода не чурался любой работы и трудился в людских селениях, но он всегда помнил дымящуюся гору под луной и огонь, будущий с небом наравне. Он видел драконье пламя в небе и города, сожжённые дотла. Он ничего не забыл и он не простил.

Тем временем на другом конце света драконы существовали лишь в воображении и в виде фейерверков, которые запускали волшебники на День летнего солнцестояния. Драконы не пугали, они приносили радость. И тут, мой дорогой Фродо, появляюсь я. Это было начало невероятной дружбы, которая продолжалась всю мою жизнь.

Но и это не начало моей истории. Для меня всё началось… всё началось очень просто, как и можно было догадаться.

В норе под землёй жил-был хоббит. Не в мерзкой грязной сырой норе, где полно червей и воняет плесенью. Это была хоббичья нора, а это значит вкусная еда, тёплый очаг, всякие удобства и домашний уют.

Но в один день моя жизнь переменилась. На пороге Бэг энда, прямо с утра появился Серый Странник в остроконечной шляпе. Дааа… он не любит, когда опаздывают… Не то чтобы я этим грешил. Я всегда пунктуален. В те времена я жил исключительно добропорядочной жизнью, и ничего нежданного никогда не случалось.»

========== Глава I ==========

Беги! Срочно!

— Ковальски, варианты.

— Стратегическое отступление.

— Поясните…

— Мы убегаем, но мужественно.

Пингвины из Мадагаскара (The Penguins of Madagascar)

Красоты Восточного леса всегда поражали всех жителей Средиземья без исключения. Айнур явно постарались на славу, создавая его (возможно, даже чуть больше, нежели другие «зелёные моря»). Массивные сочные кроны, пышная зелень, обилие всевозможных животных и птиц. Он всегда был светлым, и светлым в прямом смысле этого многозначного слова, ведь тёплые яркие лучи дневного светила всегда находили место меж густых ветвей вековых деревьев даже несмотря на то, что, взглянув на этот лес с высоты птичьего полёта, не сразу поверишь в это — настолько непреступным и непроницаемым он кажется. Свет здесь был буквально везде, им словно светились и растения, и звери.

Радагаст очень любил этот лес. И неважно было, что его называют вовсе не Восточным, не важно, что он даже далеко несравним с красотами лесов Валинора, но он был по-своему прекрасен (во всяком случае, по мнению старого волшебника, прекраснее других лесов Средиземья). Именно он показался ему подходящим более других мест для великой миссии, что поручил ему совет истари. Великой миссии, коей являлась маленькое бледное недоразумение, как любил называть девчушку Саруман. Волшебник явно скрепя сердцем отдавал Первозданную Бурому, ведь считал того глупцом, неспособным на такое чрезвычайно важное поручение. Однако Гэндальф, да и другие маги настояли именно на кандидатуре Радагаста. И вот, эльфийка уже добрые четыре сотни лет живёт вместе с чудаковатым чародеем в Мирквуде — в том самом «Восточном лесу», что пришёлся по душе доброму сердцу Бурого истари. И вот уже четырёхсотый год, Радагаст выходит из их дома и идёт в лес, такой же добрый и тёплый, как его сердце, и такой же широкий, как его душа. Но ещё с утра что-то тревожное словно сжимало его грудь.

Что-то было не так в этот раз, и недоброе предчувствие не обмануло старика. Идя по лесу, он начал замечать напуганных зверьков, и только пройдя несколько особо старых деревьев, маг понял беспокойство лесных друзей. Ещё недавно зеленеющий куст был поражён проказой, и была она явно не естественного происхождения.

— Нехорошо. Совсем нехорошо… — пробурчал под нос маг, срывая умирающий лист. Он устремил свой взор дальше, и нарисовавшаяся картина ранила его измученное тревогой сердце. То тут, то там лежали умерщвлённые зверьки. Он положил лист в свою сумку, сшитую заботливой рукой Первозданной, и побежал дальше, и вот в ней уже оказался гибнущий гриб и чёрная смола. Но хуже всего для Радагаста был задыхающийся ёжик, лежавший поперёк тропинки. Маг быстро и не менее заботливо поднял его на руки и помчался в дом, обеспокоенность лепеча под нос «Неужели началось!»

❂❂❂

Росгобель, конечно, не крепость. Вид покосившихся крыш, утеплённых лишь соломой, деревянные подпорки, которые буквально держали стены, да и дерево, что росло, в прямом смысле, внутри дома не внушали чувства уверенности в этой «конструкции». Но