Перелистни страницу [Леонид Александрович Кияшко] (fb2) читать постранично, страница - 3
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
Кстати, про «первичный бульон». Есть еще одно «космическое место» и тоже у газового месторождения. Точнее в нем самом. У местечка Дарваза в сердце пустыни есть огромный кратер, из которого многие уже десятилетия поднимаются языки пламени. Ночью вид такой, что точно увидишь врата в царство Аида. В такую стихию не окунешься… Просто так, без амуниции. И она на вид как у космонавта. Несколько лет назад сюда спускался европейский ученый в сверкающем «скафандре». Такой вид имел его термозащитный костюм. Спустился в кратер он в поисках «новой жизни», можно сказать и «космоса». Трудно представить, что в языках пламени кто-то может жить или хотя бы выжить. Но такие существа есть. Ученый взял пробы с микроорганизмами и будет изучать их выживаемость в условиях адского пекла. На других планетах условия не всегда лучше. Может быть и в такой «адской смеси» за пределами нашей планеты встречается что-то живое. Только лететь туда надо многие годы…
– Пандемия всех нас сделала немного космонавтами и подводниками, – шутит Марина. Но почему-то не смешно, если вспомнить дни самого жесткого карантина. Выйти за пределы «станции», то есть дома, нельзя. За обшивкой МКС – вакуум и солнечная радиация. За бетонными или кирпичными стенами дома уже на Земле весной 2020-го, казалось, тоже была какая-то радиация. Так боялись мы того, что в общем-то не можем увидеть своими глазами. Того, о чем знаем только со слов ученых. И безвоздушное пространство вошло в нашу привычную жизнь в это самое время… Иногда полное обнуление какой бы то ни было информации. Кроме сводок по заражениям. А они сперва были как у синоптиков с юга. Но затем плюс все больше уходил в небо и в разгар пандемии, кажется, вырвался в космос. – Мы стали внимательнее к космонавтам, когда поняли, как мы на них похожи, – говорю Марине. – Как же это? – Слово «изоляция» для них уже давно привычное, как и «карантин». Для полета в космос традиционно задействуют весьма строгие меры безопасности. Правда, это началось без всякого коронавируса. И долгая разлука для них дело если и не привычное, то вполне терпимое явление.
Вспомнил историю пары, которые уже больше года разлучены из-за пандемии. Никак не могут увидеться, потому что оказались в разных странах. Интернет не заменит им живые встречи. Девушка из этой семьи просила меня задать космонавту вопрос, как преодолеть долгую разлуку? Я написал в «ВК». Сергей Кудь Сверчков поделился опытом. А он, по сути, оказался вполне земным: – Это не будет открытием, если я скажу, что, конечно, скучаю по семье. Но я разлуку переношу спокойно. После того, как в мае этого года я улетел на подготовку предполетную, из-за напряженности подготовки особой, эпидемиологической обстановки, я видел семью всего несколько раз за это время. Так что в плане разлуки космический полет для нас начался раньше, чем стартовала наша ракета. А помогает всегда интенсивный график работы. И когда работаешь много и напряженно, дни летят незаметно.
Дни летят незаметно, но силы дают «проводки», которые связываю Международную космическую станцию с теми на Земле, кто любит и ждет встречи. Сергей рассказал мне и всем своим подписчикам, что на борту есть довольно много разных способов общения с Землей: – Это, конечно, официально разрешенные каналы связи с ЦУПами. Помимо это есть IP-телефония, только она односторонняя. Мы можем звонить на Землю, но на станцию мне никто позвонить не может. У нас есть конференция с семьей. Мы можем посмотреть друг на друга, пообщаться. Конечно, у нас есть электронная почта. И, пожалуй, все. Бывает, что и на Земле, во время подготовки к полету, родные люди не видятся месяцами. – Ольга выходила замуж не за космонавта, а за инженера с нормированным графиком работы, и, наверное, рассчитывала на вполне спокойную жизнь. – Олег говорил о разлуке и с репортером журнала «Русский космос». На этом самом месте он пару секунд помолчал. А на лице засияла мягкая улыбка. – А когда я стал космонавтом, все изменилось. Бывали случаи, когда мы неделями не виделись с женой, и ей приходилось одной справляться с домом и детьми. Такое понравится не каждой женщине, но Ольга поняла, что космический полет – это дело всей моей жизни. Сергей Вспоминает, что девятилетняя дочка Софья к разлуке относится уже не так остро. В школе у нее свой «космос» из общения и дел. – А вот двухлетний сын Гриша скучает: когда я после долгой разлуки появляюсь дома, радуется очень сильно. Как ни смешно, спасают „вотсап“ и „вайбер“. Если бы не средства связи, наверное, вообще забыл бы отца. Долгая разлука похожа на невесомость, из нее невозможно
Последние комментарии
13 часов 59 минут назад
14 часов 17 минут назад
14 часов 26 минут назад
14 часов 27 минут назад
14 часов 30 минут назад
14 часов 48 минут назад