Мы наш, мы новый мир построим [Андрей Коткин] (fb2) читать постранично, страница - 88

священника с его увещеваниями о всепрощении, как главной христианской добродетели.

Площадь, помост со стоящей на нем гильотиной. Только окружающим невдомек, отчего я так назвал это страшное в своей красоте и практичности изобретение. Доктор Гильотэн еще не родился. На помосте со связанными руками и кляпами во рту шестеро: сам архиепископ, глава заговора, и с ним пятеро наиболее замазавшихся подручных. Остальных в зависимости от степени вины ждут каторжные работы в каменоломне с последующим поселением где-нибудь на вновь осваиваемых территориях или просто лишение прав и работа, где назначат. Разумеется под пристальным присмотром окружающих и куда более суровым, чем раньше, бытом. Эти остальные тоже присутствовали на лобном месте, только не на самом помосте, а вокруг. Смотрели на казнь.

Барабанный бой. Народ притих. Палач в черном колпаке с прорезями, закрывающем лицо, подходит к архиепископу. Вынимает кляп. Последнее слово осужденного. Старик, лишенный своей ризы и одетый в простой грубый балахон заключенного, откашлялся, почемкал щеками в попытке собрать отсутствующую слюну в пересохшем от кляпа рту и начал речь. Банальную. Про победу всего хорошего надо всем плохим. Про бога на небесах и нас, копошащихся внизу. Наконец, похоже уже близко к завершению. Хриплый голос священника царапал мой слух, как гвоздем об стекло.

— …И я, Чезаре Алонсо де Каталина, Архиепископ Болоньи — странно вроде и знал его имя, но почему-то с ним никогда это имя не ассоциировал. Все епископ, да папист… — говорю тебе, самозваный герцог незаконной страны. Я сегодня умру, но вместе со мной умрете и вы все, проклятые еретики! Ха-ха-ха!

Смех безумца вызывал отвращение. Уже хотел было подать знак, чтобы побыстрее заканчивали церемонии, но тут рядом с хохочущим в припадке стариком начала сгущаться тень. Еще мгновение и на помосте стоял здоровенный трехметровый демон с завивающимися над его лбом рогами и мохнатыми ляжками, заканчивающимися традиционными для демонов копытами. Народ подался назад. Я наоборот, приподнялся со своего кресла, чтобы сподручнее было колдовать. Мы же не на изнанке, где не действует моя огненная магия. А против огня, насколько мне известно, плоть демонов весьма уязвима.

— Остановитесь, люди! — Загремел над площадью голос демона. Ого! А он может разговаривать не только в Переходной зоне, но и тут! — Я не причиню вам сегодня зла. Этот обрубок, — демон повел рукой, показывая на архиепископа, — пообещал расплатиться всем, что у него есть, чтобы я ПОПЫТАЛСЯ убить здесь как можно больше народу. К его несчастью, у него уже давно почти ничего не осталось. Я же забираю в соответствии с договором последнее. — Плоть священника от прикосновения выходца из преисподней начала быстро темнеть и сморщиваться. — Моя попытка состоялась: легкий теплый ветерок растрепал одежду и волосы находящихся на площади людей.

Демон отбросил в сторону высохшую мумию и расплылся темным дымом. Лишь в моем мозгу прозвучала его короткое послание: «Нам надо поговорить. Ты знаешь, где меня можно вызвать. Мое имя Агафер. Обещаю, что не нападу на тебя первым при вызове».

Наш новый католический священник, Гастон Жофруа, уверил меня, что он отправит в канцелярию его Святейшества самый правдивый отчет, какой только возможен. У него же, как представителя католической церкви нет ни одного повода для претензий. Претензии, конечно, были. Причем, целая куча. А вот поводов нет. Такой вот каламбур. Очень уж подставился бывший архиепископ Болоньи своим последним вызовом демона. Это даже не списать на происки врагов святого престола. Все люди, находившиеся в тот момент на площади, своими ушами слышали его признание, как и поняли, с какой целью был вызван нечистый. Даже католики очень возмущались. Особенно католики. Ведь на площадь они явились чуть ли не в полном составе, включая семьи и даже новорожденных детей. И остальных казненных они больше не жалели. Типа: паршивые овцы, прочь из стада! Так что, заговор разрешился без последствий. Ну, за исключением тех, что придумают против нас в Риме. Я ни на секунду не верил, что смерть прелата столь высокого ранга там оставят неотомщенной.

Наша свадьба словно прорвала плотину. Люди, что месяцами и даже годами откладывали свою женитьбу, вдруг разом решились. Объявили о своей помолвке пятеро лекарок. Причем, одна из них выходила за мага природы, старшего из той группы из трех человек, что лекарки едва ли не приватизировали. Еще одна выразила готовность влиться своим замужеством в могучий клан Плещеевых. Круче того, фра Джованьоли очевидно окончательно отставил свои планы по возвращению на родину и в одночасье обвенчался с дочерью нашего градоначальника. Флор в эти дни ходил с почти постоянной улыбкой до ушей, настолько ему нравилось, что он смог через свою дочь породнится с иностранным высокопоставленным дворянином. Моряки и пахари, ремесленники и свежие переселенцы, еще не нашедшие свое призвание в стране, ставшей новой родиной. Просто