В целом средненько, я бы даже сказал скучная жвачка. ГГ отпрыск изгнанной мамки-целицельницы, у которого осталось куча влиятельных дедушек бабушек из великих семей. И вот он там и крутится вертится - зарабатывает себе репу среди дворянства. Особого негатива к нему нет. Сюжет логичен, мир проработан, герои выглядят живыми. Но тем не менее скучненько как то. Из 10 я бы поставил 5 баллов и рекомендовал почитать что то более энергичное.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
собой, сорвался: — Я не понимаю, что вы хотите мне сказать? Не могу понять, почему я стал объектом ваших нравоучений.
Отец снова что-то пробормотал и, пытаясь, очевидно, смягчить сказанное, проговорил:
— Вы уж извините… кажется, фронт не лучшее нервоуспокаивающее место… — Затем он тщательно стряхнул с сигары пепел и продолжал: — Исход войны, как известно, зависит от многих факторов, господин майор: прежде всего и главным образом от прочности тыла. Именно от этого фактора зависят количество и качество дивизий, моральный дух армии, организаторские способности ее командного состава и многое другое.
«Смотрите-ка, он даже и ухом не ведет… — подумал Эгон об отце, скрипнув зубами. Он чувствовал себя как щепок, которого незаслуженно наказали. — Генерал, несмотря на свое положение отставника, вещает вовсю, как полководец…» Эгон прямо-таки с трудом сдержался, чтобы не вскочить и не бросить отцу в лицо, что на фронте, в офицерских общежитиях — повсюду, где он мог и был хозяином, только не здесь, не в родительском доме, не с отцом, он чувствовал себя по-настоящему дома. Хорошо, он всегда был послушным, хорошим ребенком. Но теперь?! «С меня хватит…» — подумал он и сердито пробурчал:
— Солдаты должны выиграть войну. И они ее выиграют!
Отец кивнул головой.
— Разумеется, конечно. Весь вопрос заключается только в том, чьи солдаты… Ведь на фронте солдаты сражаются с двух сторон, не так ли? Между тем Сталин не такой уж и глупый стратег. И его решения я считаю вполне удачными.
Эгон прямо-таки остолбенел и уставился на отца, как будто перед ним сидел не человек, а призрак.
— Вы… Вы хотите сказать, что…
Отец тряхнул головой.
— То, что я хотел сказать, я скажу, — ответил он резко и, отпив из рюмки коньяка, откинулся на спинку кресла и продолжал: — К сожалению, чем больше мы с вами говорим, тем больше я убеждаюсь в том, дорогой Эгон, хочу сказать вам об этом прямо и откровенно, по-солдатски: у вас исключительно узкий кругозор, который настолько узок, что может стать катастрофичным с точки зрения вашего завтра. Вы только подумайте: человек в чине майора, у которого не возникает даже мысли о том, что же решает исход войны? Такой человек способен быть только простым исполнителем. И поэтому я начинаю думать, что напрасно потратил столь много сил и энергии, чтобы сделать из вас майора.
Эгон вскочил с места, ноздри его дрожали от возбуждения.
— Этого оскорбления… я не потерплю даже от родного отца…
Генерал резко оборвал сына:
— Господин майор! Прежде чем произнести слова «не потерплю», радуйтесь тому, что генерал-лейтенант снизошел до того, чтобы вообще разговаривать с вами. И считайте, что вам крупно повезло в том, что ваш отец генерал. А теперь сядьте и ведите себя прилично или я кое-чего «не потерплю», но тогда вам будет плохо. Я рассчитывал на такую беседу с вами и поэтому заранее распорядился, чтобы вас откомандировали на родину.
Эгон плюхнулся в кресло, как побитый.
«Награждаетесь отпуском… — вспомнил он слова командира дивизии. — Вы заслужили его, господин майор…» Эгон не смотрел на отца. Он слышал, как тот достал бутылку коньяка и поставил на стол рюмку. Разглядывая носки своих ботинок, Эгон умышленно не взял бутылку и не стал наполнять рюмки. Вскоре он услышал бульканье: это отец сам стал разливать напиток.
— Или вы думаете, дорогой Эгон, — презрительно проговорил отец, — что вас продвигали по службе за ваши красивые глаза? А вы не подумали о том, что вы слишком молоды даже для командира роты?
— Я воевал, — сердито пробормотал Эгон.
— Это верно. И мне хочется, чтобы вы воевали и завтра.
Эгон взглянул на отца.
— Перед моим отъездом командир союзной нам немецкой дивизии представил меня к Железному кресту.
Глаза у генерала округлились.
— Скотина… — вырвалось у него сквозь зубы.
У Эгона глаза тоже полезли на лоб и отвалилась челюсть.
Отец глубоко вздохнул и, вытерев обратной стороной руки вспотевший лоб, отпил из рюмки.
— Вы заслуживаете всяческого признания… — произнес генерал сухо. — Вы что, действительно ни о чем не думаете?! Как вы считаете, почему я ушел в отставку?
— По состоянию здоровья… В официальном сообщении говорилось…
Генерал окинул сына уничтожающим взглядом, затем энергично и с силой вдавил остаток сигары в пепельницу.
— Я хочу воевать и завтра! — возвысил голос генерал. — Если бы я воевал сегодня, то потерял бы право на борьбу завтра… Вы что, не понимаете этого? Собственно говоря, вы против кого воюете, господин майор?
Эгон тряхнул головой.
— Против тех, с кем мы находимся в состоянии войны, — ответил он глухо. Его охватило такое же чувство скованности, которое он испытывал в раннем детстве, когда его поучал отец: что бы он ни говорил, отец все равно придирался к нему. И вот сейчас он не знает, что же ответить, чтобы угодить отцу.
— Естественно. И с кем же мы находимся в состоянии войны?
Эгон настолько растерялся, что даже про себя не
Последние комментарии
7 часов 56 минут назад
8 часов 10 минут назад
9 часов 18 минут назад
20 часов 36 минут назад
20 часов 53 минут назад
21 часов 18 минут назад