Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
Часть вторая продолжает «уже полюбившийся сериал» в части жизнеописания будней курсанта авиационного училища … Вдумчивого читателя (или слушателя так будет вернее в моем конкретном случае) ждут очередные «залеты бойцов», конфликты в казармах и «описание дубовости» комсостава...
Сам же ГГ (несмотря на весь свой опыт) по прежнему переодически лажает (тупит и буксует) и попадается в примитивнейшие ловушки. И хотя совершенно обратный
подробнее ...
пример (по типу магического всезнайки или суперспеца) был бы еще хуже — но все же порой так и хочется прибавить герою +100 очков к сообразительности))
В остальном же все идет без особых геройств и весьма планово (если не считать очередной интриги в финале книги, как впрочем было и в финале части первой)). Но все же помимо чисто технических нюансов службы (весьма непростой кстати...) и «ожидания экшена» (что порой весьма неоправданно) — большая часть (как я уже говорил) просто отдана простому пересказу «жита и быта» бесправного существа именуемого «курсант»))
Не знаю кому как — но мне данная книга (в формате аудио) дико «зашла»)) Так что если читать только ради чтения (т.е не спеша и не пролистывая страницы), то и Вам (я надеюсь) она так же придется «ко двору»))
зыбко-отзывчивое даже малому ветерку, с подсушенными колосьями, уже изливающими всесильный, добрый запах хлеба.
Все случайное, лишнее вдруг само собой отходит на задний план или вовсе улетучивается перед спокойным ликом этого поля, и становится понятным: тут главная сила жизни. Так было. Так есть. Так будет. Ведь мы наследники своих дедов и отцов. Каждый из нас по-своему что-то должен этому ржаному полю, чем-то обязан ему, и забывать этого нельзя, хотя оно и терпеливо, и необидчиво, и этим похоже на наших матерей. Ржаное поле ждет твоего поклона. Ждет…
Над полем беспредельный солнечный простор и тот покой летнего дня, в который входишь одним, а выходишь другим — обновленным, с крепкой уверенностью жить, работать, надеяться. Даже вот эта белая бабочка, то поднимающаяся над колосьями, то как бы проваливающаяся, кажется, поняла всю важность своего дерзкого полета и тоже кланяется живым колосьям. А коршун, распахнув крылья, не перебирая и не шевеля ими, ходит круг за кругом в самой глуби поднебесья, дозорно-строго неся свою вахту.
Тихо. Даже у перепелки пересохло горлышко, и она уже не оповещает всех: «пить пойду». Неожиданно на мою тропинку из ржаной чащобы выпутался зайчишка — серый комышек с солнечными крапинками, удивленно вздыбил уши, словно выказав этим досаду: «Чего стоит полчаса, пройти не даст», — и живо катнулся по тропе, но в обратную от меня сторону.
Ржаное поле… Как тут легко и просто ты переходишь из настоящего в прошлое и снова возвращаешься в свой обычный день.
Тропа выводит меня на лесной закраек, в тени густоветвистой березы я остановился еще раз. И подумал: «Вот это ржаное поле, вспаханное и засеянное моим земляком и другом Василием Березиным, — тоже природа. Природа человека. И она — прекрасна».
Со стороны леса выплыло белое облако и зависло над полем — может, тоже залюбовалось им?
СИНИЕ ГЛАЗА ЛЕТА
Широкое изволочное ржаное поле с полуденной стороны обрезает проселочная дорога. Рожь стройна, высока, выставлена густо, колосья на подбор, ядрены, провисли грузно, надышаны крепким хлебным запахом. А по кромке поля, смягчая строго солдатский наряд ржи, — васильковая синь. Приветливая. Открыто-веселая.
Рожь и васильки… Давние-давние соседи.
Издревле рука пахаря терпеливо-строго, старательно пыталась отделить рожь от василька, жизнь от забавы… Вытерпел, выстоял. Потом, это уже в наше время, принялась за него химия; горшей судьбины, наверное, не было ни у одного нашего полевого и лугового цветка. И тут он не оробел, не сдался. А может, рожь не может жить без василька? Есть свет и тень, снег и трава, день и ночь; есть рожь, и есть василек. Выжил и, не показывая человеку укора, дивно полыхает синью, так глазасто-тепл и доверчив, что не заметить его невозможно. А как заметишь, то обожжет тебя радостью: да ведь это… это перед тобой синие глаза самого Лета.
Стою, гляжу на него, будто впервые: стебель у василька сух и высок (не иначе на своего соседа равняется!), листья узкие и длинные, цветок голубой по кругу и синий-синий в середке, но и лепестки сложены на особицу, как бы в свой особый цветок, схожий с граммофонной трубой. Лепестков-цветков много (на моем васильке я насчитал одиннадцать), и вся корзинка и лепестки крепко сидят на зеленой шершавой луковке. Запах у василька — запах поля, но в нем сохранена и своя нежность.
Ложусь на межник. Незнобкий ветерок чуть-чуть шевелит рожь. Если глядеть снизу, с земли, рожь кажется еще выше, крупные русые колосья вроде бы трогают, гладят небо. И васильки покачиваются и синеглазо улыбаются: ржице вольготно, и нам ладно.
Солнечно, тихо. И только нет-нет да и плеснет из ржаных дебрей перепелка: «Пить пойду… пить пойду… пить пойду…» И тут в поле откроется тебе вся немыслимая глубина лета, прошедшего и будущего, вся его доброта, и ты не выскажешь вслух, а лишь про себя подумаешь вблизи ржи и васильков: «Хорошо жить на земле, чудесно жить на земле, если принимаешь простые радости…»
И снова иду я полевой дорогой, любуюсь васильками, благодарю их за мужество и терпение. Они есть у этого цветка… Я ведь знаю еще и то, что василек пройдет с летом до конца. До последнего дня и часа. И расстанется с ним. И будет любить поле своими синими глазами и тогда, когда оно опустеет, и тогда, когда оно примет на себя и дождь со снегом, и колюче-студеные ветры. Пусть же будет так: василек — синие глаза лета. Он это заслужил.
ДВОЙНАЯ РАДУГА
Радуга!.. Огромное многоцветное коромысло зависает над землей, и как празднично делается все кругом.
Взрослые молча замирают, дети не скрывают своей радости, вскрикивают, прыгают:
— Радуга! Радуга! — и тянут руки. Ведь им хочется не только увидеть, но и потрогать своей рукой радугу. Какая она? Холодная? Горячая? Мягкая?
К вечеру я вышел на рыбалку. И только сделал несколько забросов блесны, накрыл шквальный дождь. Пришлось со спиннингом бежать в ельницу. Там и укрылся.
Последние комментарии
2 дней 16 часов назад
2 дней 16 часов назад
2 дней 17 часов назад
2 дней 17 часов назад
2 дней 19 часов назад
2 дней 19 часов назад