Три узды [Максим Друзь] (fb2) читать постранично, страница - 2
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (99) »
с полгода; затем еще столько же записываешь ее, одновременно придумывая несколько новых, и вся эта мозговая активность добавляется в зачет к твоему субъективному восприятию времени. Ты растягиваешь свою личность на три, пять, десять воображаемых, и все они живут собственной жизнью, кратно удлиняя общий путь твоего существования. Именно по этой утилитарной причине считается, что творчество – путь к бессмертию, а вовсе не потому, что кто-то там тебя когда-нибудь прочитает и вспомнит.
Меня, правда, пока не особо читают и помнят. Я только в начале своего пути. Куцего романа и пары эпатажных рассказов, опубликованных на бесплатных ресурсах, оказалась достаточно для сдержанной заинтересованности любительского и графоманского сообщества, но не более того. Меня только начинали читать, но уже, бывало, звонили, писали письма, пытались брать суконные интервью, а однажды даже опубликовали унизительно-едкую рецензию на мой текст в солидном столичном блоге. Все это, не могу не признаться, страшно тешило мое самолюбие. В конце концов наше провинциальное издательство решилось выпустить мой второй роман смехотворным тиражом (если вы думаете, что эта была их человеколюбивая инициатива, то плохо себе представляете писательский труд: не буду перечислять здесь, сколько своих денег и сил пришлось потратить на редактуру, корректуру, рыночно-ориентированный синопсис, беготню по литературным знакомым и нудную переписку с редакцией – до тех пор, пока издание все-таки было признано коммерчески обоснованным), и подумывало о том, чтобы напечатать еще два из моих старых запасов. Как бы то ни было, я был счастлив от того, что у меня все получается. В моих мыслях творческий путь был расписан на двадцать лет и двадцать томов вперед – причем каждый последующий был краше предыдущего, дабы не снижать градус читательского накала. Мои эпизодические лекции в университете оставляли массу времени на настоящую работу, а временное отсутствие гонораров, как я уже говорил, не представляло никакой проблемы. Я был полон сил и планов на будущее.
И вот, в эту пору расцвета и совершеннейшего благоденствия, со мной то тут, то там, начали приключаться пугающие и невозможные в своей дикости сюрпризы. Темные демоны, которые, казалось, навсегда остались в моей беспутной юности, начали мрачно и деловито сучить костлявыми лапками и слать сквозь мутную толщу лет свои презрительные воздушные поцелуи.
* * * Но началась это история отнюдь не зловещим, а самым мирным, даже пасторальным образом. Я собрался в поход за грибами. Нет, обычными. Теми, которые жарят с картошкой или кладут в суп для особенно аппетитного аромата. Люблю, знаете ли, в одиночестве побродить по пустому осеннему лесу, в котором солнце и листья еще на своих местах, а вот комары и прочие энцефалитные кровососы уже канули в лету. Тихая охота. Впрочем, уважаю я и громкую. Тут ведь дело не в том, чтобы расстреливать зверье (я, в основном, стараюсь промахнуться), а в детской страсти к оружию. Когда-то давно я решил, что стать взрослым стоит хотя бы затем, чтобы покупать себе столько конфет и игрушек, сколько захочется. И вот, конфеты меня больше не интересуют, но нарезные игрушки превратились в неиссякаемый источник эстетического удовольствия. Охотничий билет – самый простой способ лупить в белый свет как в копеечку столько, сколько заблагорассудится. Я как раз размышлял о том, стоит ли брать с собой ружье… нет, о том, какой экспонат из оружейного сейфа больше подойдет сегодняшнему настроению – тяжелый и солидный, или же легкий, веселый и простодушно-гладкоствольный, – когда в кухню, где я сидел над утренней кружкой кофе, вошла Нина. Знакомьтесь, Нина – моя жена. – Доброе утро, – настороженно улыбнулся я, увидев ее нелепый наряд. – Куда это ты подорвалась в такую рань? – Я проснулась и поняла, что хочу с тобой за грибами. Обожаю грибы, – нахально заявила она. – Лисички, опята, свинушки… Можно? – Свинушки ядовитые. – Ерунда, ты не умеешь их готовить… неважно. Мне надоело все выходные проводить на диване. Я думаю, что это не идет на пользу моей заднице, – она похлопала себя по ягодице, скрытой под мешковатыми брезентовыми штанами. – К тому же, – она обошла меня сзади и задышала в ухо, обняв за шею, – вдвоем грибов можно собрать ровно в два раза больше. Ну же, решайся. Возьми меня… с собой. Это болезненно нарушало мои планы. Не подумайте плохого, но раз уж я решил забраться в лес один, чтобы поразмыслить о жизни, то так оно и будет. – Слушай, дорогая… Что тебе в голову взбрело? Сгоняй лучше в город, купи какой-нибудь ерунды на ужин… Будет у нас ужин, наконец? Я же не в ближайшие кусты собрался, а за Караканский бор. Это три часа в один конец. Охота время тратить? – Что-о? – возмущенно воскликнула она, чуть не оставив меня глухим на одну сторону. – Какой еще бор? Тоже мне, грибник. В Елбаши надо ехать, железно. Я фыркнул: – Шикарное местечко, судя по названию… Тебе-то откуда знать, куда ехать? Караканы – это для грибов
* * * Но началась это история отнюдь не зловещим, а самым мирным, даже пасторальным образом. Я собрался в поход за грибами. Нет, обычными. Теми, которые жарят с картошкой или кладут в суп для особенно аппетитного аромата. Люблю, знаете ли, в одиночестве побродить по пустому осеннему лесу, в котором солнце и листья еще на своих местах, а вот комары и прочие энцефалитные кровососы уже канули в лету. Тихая охота. Впрочем, уважаю я и громкую. Тут ведь дело не в том, чтобы расстреливать зверье (я, в основном, стараюсь промахнуться), а в детской страсти к оружию. Когда-то давно я решил, что стать взрослым стоит хотя бы затем, чтобы покупать себе столько конфет и игрушек, сколько захочется. И вот, конфеты меня больше не интересуют, но нарезные игрушки превратились в неиссякаемый источник эстетического удовольствия. Охотничий билет – самый простой способ лупить в белый свет как в копеечку столько, сколько заблагорассудится. Я как раз размышлял о том, стоит ли брать с собой ружье… нет, о том, какой экспонат из оружейного сейфа больше подойдет сегодняшнему настроению – тяжелый и солидный, или же легкий, веселый и простодушно-гладкоствольный, – когда в кухню, где я сидел над утренней кружкой кофе, вошла Нина. Знакомьтесь, Нина – моя жена. – Доброе утро, – настороженно улыбнулся я, увидев ее нелепый наряд. – Куда это ты подорвалась в такую рань? – Я проснулась и поняла, что хочу с тобой за грибами. Обожаю грибы, – нахально заявила она. – Лисички, опята, свинушки… Можно? – Свинушки ядовитые. – Ерунда, ты не умеешь их готовить… неважно. Мне надоело все выходные проводить на диване. Я думаю, что это не идет на пользу моей заднице, – она похлопала себя по ягодице, скрытой под мешковатыми брезентовыми штанами. – К тому же, – она обошла меня сзади и задышала в ухо, обняв за шею, – вдвоем грибов можно собрать ровно в два раза больше. Ну же, решайся. Возьми меня… с собой. Это болезненно нарушало мои планы. Не подумайте плохого, но раз уж я решил забраться в лес один, чтобы поразмыслить о жизни, то так оно и будет. – Слушай, дорогая… Что тебе в голову взбрело? Сгоняй лучше в город, купи какой-нибудь ерунды на ужин… Будет у нас ужин, наконец? Я же не в ближайшие кусты собрался, а за Караканский бор. Это три часа в один конец. Охота время тратить? – Что-о? – возмущенно воскликнула она, чуть не оставив меня глухим на одну сторону. – Какой еще бор? Тоже мне, грибник. В Елбаши надо ехать, железно. Я фыркнул: – Шикарное местечко, судя по названию… Тебе-то откуда знать, куда ехать? Караканы – это для грибов
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (99) »
Последние комментарии
9 минут 32 секунд назад
5 часов 12 минут назад
13 часов 1 минута назад
15 часов 32 минут назад
15 часов 40 минут назад
2 дней 2 часов назад