Невозможно в это поверить, но… [Nicols Nicolson] (fb2) читать постранично, страница - 141

хны ей на руку, на вторую руку моей невесте нанесла хну сестра Тамара. Перед нанесением хны, в каждую руку Анастасии вложили по золотому томану. Каждая из присутствующих на церемонии женщин получила свою порцию хны и покинула покои. Дальше Анастасия и ее подруги веселились до утра, угощаясь сладостями и фруктовыми напитками.

Все, что происходило с Анастасией до свадьбы, я не видел, это она мне потом рассказала.

Хорошо, что мне не пришлось чем-то подобным заниматься. Мой парадный мундир был отглажен, туфли начищены до зеркального блеска. Бороду, по настоянию деда я сбривать не стал, да и сам понимал, на моем обветренном и загорелом лице белому пятну пока не место. Цирюльник постриг меня и аккуратно подровнял бороду.

К свадебному столу — софрех Агд, Анастасию, принявшую имя Амина, за руку вел мой биологический отец — Воронов Василий Михайлович. Девушка осторожно ступала по сплошному ковру лепестков алых роз. Белое свадебное платье, украшенное множеством мелких бриллиантов, только подчеркивали красоту моей избранницы, ее очаровательные зеленые глаза светились радостью и счастьем. Это было видно даже через прозрачную белоснежную вуаль.

Моя мама — Воронова Ирина Анатольевна и сестра заливались слезами, и, как я смог заметить, во взгляде мамы было какое-то осуждение поступка Анастасии.

Нас усадили за стол, на котором располагались травы, соль, листы чая, различная выпечка и сладости. Здесь же находилось зеркало судьбы и два канделябра, символизирующие свет и огонь.

Когда Амина заняла место рядом со мной, вуаль с ее головы сняли, и первое, что я должен был увидеть в зеркале, это отражение своей жены. Я его увидел, чему несказанно рад.

Коран, Библия и Тора были помещены перед нами, чтобы мы смогли прикоснуться к священным книгам. Также рядом расстелен молитвенный коврик, который должен напоминать нам о важности молитвы Богу.

Мы обменялись серебряными кольцами.

Незамужние подруги невесты и Тамара, натянули над нашими головами тонкий шарф из шелка. Затем над нами растерли два рожка из застывшего сахара. Благо сахар падал на ткань, а не нам на головы, а то бы все слиплось.

Дальнейшее празднество я запомнил, как череду сплошных поздравлений, напутствий и пожеланий счастливой жизни. Подарки принимал назначенный дедом пожилой мужчина. Откровенно говоря, мне хотелось, чтобы это мероприятие закончилось быстрее, и мы с Аминой смогли наконец-то остаться только вдвоём.

Где-то около трех часов за полночь нам с Аминой устроили проводы в опочивальню. Дед многозначительно мне подмигнул. Уехали отдыхать в Тугай-крепость в мои покои, там уже все было приготовлено заранее.

Скажу так, до самого утра мы не отдыхали, а дарили друг другу любовь. К сожалению силы наши не беспредельны, и они закончились. Уснули, не размыкая объятий.

Во второй половине дня собрались в крепости в узком семейном кругу только старшие члены семей. Исключение дед сделал для Тамары.

— Уважаемые дамы и господа, — обратился к присутствующим Джахан, — на правах старейшины нашего рода Пехлевани я решил взять слово и развеять те недоразумения и сомнения, которые у многих накопились. В особенности, это касается вас, Ирина Анатольевна. Я видел, с каким осуждением вы рассматривали Амину. Да-да, я хоть и не молод, но зрение у меня отличное.

Мама, сидя в кресле, побледнела.

— Я целиком разделяю ваше горе и печаль от потери сына, — продолжал говорить дед, — но в то же время хочу сказать, ваш любимый сын Александр, сын шаха Ирана и мой внук Искандер, один и то же человек. Прошу вас любить его и жаловать.

Ну, нельзя так сразу было сообщать важные сведения! Мама упала в обморок, а Тамара прикусила сжатый кулак, чтобы не закричать.

Отец, похоже, был готов к такому повороту событий. Он дал понюхать маме нашатырный спирт, от запаха которого очнется даже мертвый.

— Как такое может быть? — слабым голосом спросила мама. — Мы похоронили Сашеньку в Симферополе.

— Нет, мамочка, — целуя ей руки, сказал я, — там, в могиле покоится неизвестный, а я рядом с вами. — Отец может подтвердить мои слова.

— Волей судьбы у вашего сына, Ирина Анатольевна, — продолжил Джахан, — теперь две матери и два отца, и я полагаю, что вы не станете его делить между собой, потому-что он вам обеим уже не принадлежит. Теперь его сердце отдано Амине, она им распоряжается. Мы все вместе должны радоваться, что наш сын и внук жив и здоров, а рядом с ним любимая и любящая жена.

— А я рада вдвойне, что моя дочь обрела счастье в объятиях такого красавца-молодца, — улыбнулась Маргарита II. — Извини, Ирина Анатольевна, что тебя не посвятили в эту тайну ранее, но того требовали государственные интересы наших стран. Сегодня для тебя счастливый день, у тебя воскрес сын, и появилась невестка. Пусть открыто ты это сказать никому не сможешь, но знаешь и видишь, что молодожены здоровы и счастливы.

— Как же так, Сашенька? — еще не пришла в себя мама. — Мы с Тамарой все глаза выплакали, а ты нам