Ткач [Ксения С. Сергеева] (fb2) читать постранично, страница - 3

вообще? Как ты узнал, что я здесь?

— Сама ведь позвала, — тихо сказал незнакомец. Лита сравнила его шепот с игрой кленовых листьев на ветру. — Вечно ждешь, как что-нибудь произойдет. Вот и произошло. Дозвалась.

— Ничуть даже не бывало. Я повторяла Сто тридцать благих дел магистрата и никого не звала.

Девушка уверенно двинулась к дому, зная, что если неизвестный схватит ее, то стоит крикнуть — сбежится вся деревня. Парень, как ни в чем ни бывало, двинулся за ней. Несколько шагов они сделали молча, бок о бок. Лита резко остановилась.

— Ты кто?

— Я? Я… — незнакомец, очевидно, сомневался; девушка недоверчиво прищурилась, стараясь разглядеть лицо парня, но он, как назло, стоял к Луне спиной. — Меня зовут Фин.

— И почему ты идешь за мной, Фин?

— Ищу, где переночевать, а ты, добрая девушка, предложила мне ночлег, — голос Фина смеялся.

— Ничего я тебе не предлагала… и не предложу. Иди своей дорогой, — Лита уже взошла на крыльцо.

— А если моя дорога лежит через твои двери?

— Откуда ты можешь знать, как пролегает твой путь? Это ведомо только магистрам.

— Вот заладила, магистры-магистры… — Лита готова была поклясться, что Фин ей подмигнул, прежде чем громко произнести: — Эй, хозяйка! Пусти переночевать путника, глашатая магистров!

Лита едва не подпрыгнула. Глашатай магистров? Этот парень? Ему и семнадцати-то нет по виду, а уже… И как отзывается о магистрате! А она? Дурочка! С кем пререкалась! Не миновать Грусти, не миновать… Дверь распахнулась, дородная женщина, мать Литы, уставилась на парня, затем перевела взгляд на дочь и снова на глашатая.

— Как же, как же, в нашей глуши более приличного дома не найдешь для приюта. А есть ли у тебя печать?

— Конечно, матушка, конечно, — Фин вытащил из-под плаща круглый кулон на цепочке. Женщина придирчиво осмотрела вязь, символизирующую права, данные магистрами предъявителю печати, прежде чем расплыться в самой благожелательной и многообещающей улыбке.

— Входи, глашатай, входи, заночуй у нас, расскажи, как дела в столице… С тех пор, как преставился мой муж, мы не бывали в городе. Лита! Чего стоишь чурочкой, накрывай на стол, гость, поди, устал с дороги!

— Устал, а дочь ваша заботливо предложила мне ночлег, как только увидала. Добрая девочка растет, да благословят её магистры.

— Воспитывала её одна, видать, смогла научить чему хорошему.

Фина усадили на почетное место. Скромная деревенская еда была принята им с благодарностью. Несколько часов он запойно рассказывал о том, как проходил праздник Ста тридцати благих дел, завершившийся неделей ранее, во что были облачены жены магистров, какие нынче славные булочки пекут столичные пекари…

— Однако ваши ничуть не хуже, а даже и слаще, — Фин зевнул, а хозяйка всплеснула руками.

— Заговорила ты нашего гостя, Лита, пора и отдохнуть ему дать.

Девушка, не произнесшая ни слова до этого, только кивнула. Фи благодушно улыбнулся:

— Все девушки — болтушки, это не их вина, а воля звезд.

— Правду, говоришь, гость дорогой, правду. Дочь, готовь гостю постель!

Фин пришел в деревню, чтобы огласить новый список податей. Двор магистров начинал собирать десятину с трав и улова. Десятина эта, среди прочих, должна отправляться в город раз в неделю на подводе, которая собирала четверть с удаленных от столицы земель. Глашатай стоял посреди деревенской площади и смотрел в лица селян. Ни одобрения, ни сожаления, ни злости не виделось в них. Только молчаливая покорность. Оглашение завершилось несколько минут назад. По Закону еще две минуты было у крестьян, чтобы оспорить волю магистров. Закон этот существовал века, но ни разу никто не решился противиться глашатаю, который еще и помечал деревенские дворы, распределяя повинности.

Фин молчал. Переводил взгляд с одного на другого, люди опускали подбородки. Осталось только сойти с подмостка, кивнуть старосте и обойти деревню. Глашатай вздохнул — и наткнулся на колючий взгляд. Лита. Ее карие глаза сверлили Фина, пилили и рвали. Парень улыбнулся. Уже хоть что-то.

Глава вторая

— И что же ты хотела мне сказать? — спустя несколько часов Фин нашел Литу у озера. Вода успокаивала девушку, придавала сил, позволяла не отвлекаясь поразмышлять под неспешный плеск волн.

— Ничего. Разве я имею на это право, ты ведь глашатай, — девушка пожала плечами.

— Имеешь. Каждый имеет это право. Закон…

— Закон? — Лита прервала парня, повысив голос и тут же сводя его на шепот. — Закон лишь провозглашает, но кто решится выступить против? Разве хотим мы, чтобы нашу деревню обложили двойным взысканием за непочитание воли звезд? Или сожгли? Или увели мужчин в армию?

— А разве хотите вы молча сносить увеличение поборов?

— О чем ты говоришь, глашатай? Подбиваешь нас к бунту, чтобы самому через нашу волю возвысится и первым донести на непокорных?.. — Лита набрала побольше воздуха в грудь, готовясь продолжить гневную тираду, но