Военная вахта [Юрий Викторович Ладинский] (fb2) читать постранично, страница - 5

всплески: надают в воду тяжелые морские мины и минные защитники — специальные подрывные устройства для вывода из строя тралов, если противник будет пытаться уничтожить наше заграждение. Всплески теперь встают позади каждого корабля через ровные промежутки времени, и под водой, невидимые глазу, выстраиваются ровные ряды минного поля.

Все выглядит на первый взгляд просто. Но по лицам своих товарищей, по моему собственному состоянию угадываю повышенное напряжение, царящее на мостике, и понимаю, что такое же напряжение испытывают моряки минной команды на корме корабля. Мы лежим, как говорят в таких случаях, на боевом курсе, строго выдерживаем прямолинейное направление своего движения, чрезвычайно стеснены в маневре и не должны совершить никакой ошибки в обращении с минами, таящими в себе огромную разрушительную силу. А если появится воздушный или морской противник? С таким «грузом» и в таком положении нам вести бой очень трудно.

К счастью, горизонт чист и в воздухе самолетов не видно. Мы без помех завершаем работу и облегченно вздыхаем, когда последний рогатый шар сталкивается с кормы в воду, С этого момента на карте обозначается первая с начала войны линия оборонительного минного заграждения в восточной части Финского залива на близких подступах к Кронштадту и Ленинграду.

Обратный путь легче, хотя смотреть надо вокруг по-прежнему во все глаза. Совсем недалеко отошли мы от места постановки заграждения, как сигнальщики докладывают о плавающей мине. Это мина шведского образца, одна из тех, какие, как мы уже знаем, используются на Балтике немецким и финским флотами. Ралль приказывает «Бугелю» уничтожить ее. Над морем гремит сильный взрыв.

Мы благополучно возвращаемся в Кронштадт, выкраиваем для отдыха несколько часов, а затем опять готовимся к походу. Для нашего соединения наступила боевая страда.

Теперь мы регулярно отрядами в разных сочетаниях кораблей выходим на постановку мин в район Гогланда, Большого и Малого Тютерсов. Повторяется все то же, что было в первый раз. Но не всегда повторы одинаковы.

Особенно запомнился один поход. В строю кораблей, как всегда, головным следовал эсминец «Калинин», за ним шли минный заградитель «Урал», два базовых тральщика. Охраняли отряд катера МО.

Вот уже близко точка начала постановки мин. Корабли приняли строй уступа, полностью приготовившись к выполнению задачи. И тут сигнальщики эсминца заметили слева и справа от корабля темные рогатые шары. Мины! Одни шары стояли на небольшом углублении, этак в метре от поверхности воды, другие свободно плавали, покачиваясь на волне. Можно было предположить, что противник засек наши действия и какой-то его корабль или какие-то корабли выставили мины минувшей ночью на пути следования нашего отряда.

На мостике полная тишина. Какое решение примет флагман?

Контр-адмирал шагнул к обвесу мостика, несколько секунд смотрел вниз, на воду. Потом обернулся ко мне и спокойно спросил:

— Флагштур! Сколько осталось до начала постановки?

— Две минуты.

— Передать по линии: форсируем минное заграждение противника. Усилить наблюдение, соблюдать осторожность!

Корабли продолжили движение. Жутковато было видеть уплывающие назад по левому и правому бортам тяжелые железные рогатые бочонки, начиненные взрывчаткой. Но вот они остались за кормой. Докладываю, что две минуты истекли. По отряду дается сигнал к началу минной постановки.

В это время сигнальщик докладывает:

— Семафор с «Урала».

— Прочтите, — разрешает Ралль.

— Ставить мины, находясь на минном поле противника, считаю невозможным. Командир минзага.

— Отвечайте: продолжать выполнение боевой задачи! — приказывает контр-адмирал. После некоторого раздумья Юрий Федорович говорит: — Во-первых, мы уже не на минном поле противника. А во-вторых, что же было делать? Стопорить ход, отрабатывать машинами назад? Тут-то и затянуло бы мину под корму. Мое решение идти вперед основывалось еще и на том, что мины противник поставил плохо, они хорошо просматривались, от них можно было уклониться. А что пришлось немного понервничать — это в порядке вещей.

Понервничать. Я не видел, чтобы наш флагман проявил хотя бы какую-то нервозность в этой непростой ситуации. Выдержку, расчет, обоснованное и незамедлительное решение — вот что показал нам флагман.

В результате этого похода протянулась на акватории залива еще одна линия минного заграждения.

Мы ходили на минные постановки весь июль. Ходили ночью и днем, и каждый раз с немалым риском. Неоднократно случалось отражать налеты вражеских самолетов. Артиллерия кораблей весьма удачно ставила огневые завесы — тут сказалась работа нашего флагманского артиллериста Козина.

Между походами порой выпадал часок-другой для отдыха в кают-компании «Ленинградсовета». И обычно здесь разговор неизменно сводился к одному и тому же: к положению на фронтах, к обстановке, создающейся на Балтике.

Неутешительными были