она припасла целую коллекцию. Среди прочих вещей обнаружилось одно белое одеяние, прозрачное, как паутина, с самой прекрасной отделкой, какую я когда-либо встречал. Едва оно перекочевало на кровать, я вежливо поинтересовался:
– Это блузка?
– Нет, пижама.
– О, для жаркой погоды великолепно.
Когда чемодан опустел, я хорошенько осмотрел его и ощупал все стенки. Я вовсе не переигрывал: среди нежелательных предметов, присланных однажды в наш дом в некоем подобии контейнера, находились острога, бомба со слезоточивым газом и баллон с цианидом. Но в конструкции чемодана, равно как и шляпной картонки, не было ничего хитроумного. Что касается их содержимого, то более красивой и полной коллекции дамских вещей, заготовленной для спокойной безоблачной недели в частном доме частного детектива, я не мог себе вообразить.
– Думаю, достаточно, – изрек я милостиво. – Я не обыскиваю ни вашу сумочку, ни вас саму, поэтому, надеюсь, вы не станете возражать, если я запру дверь. Ведь если вы проскользнете в комнату Вульфа и подсыплете цианид в бутылочку с аспирином, а он примет его и умрет, я останусь без работы.
– Конечно, – почти прошипела она. – Заприте меня получше: именно этим я ежедневно и занимаюсь.
– Тогда вам нужен сторож, то есть я. Как насчет выпивки?
– Если вам не трудно.
Я ответил, что нет, и покинул ее, заперев дверь на ключ, который принес из кабинета. Зайдя на кухню предупредить Фрица, что у нас гостья, закрытая в южной комнате, я дал ему ключ и попросил отнести ей напитки. Потом отправился в кабинет, вытащил из кармана семь пятидесяток, сложил их и сунул под пресс-папье на столе Вульфа.
2
В одну минуту седьмого, когда послышался шум спускающегося лифта, я был настолько поглощен содержанием своего письменного стола, что при появлении Вульфа даже не повернулся. Все его действия я, однако, определял на слух: вот он шагает к креслу, вот усаживается, поудобнее устраивая свои четыре-тысячи унций, звонит насчет пива, ворчит, потянувшись за книгой, оставленной им здесь двумя часами раньше, с фальшивой десятидолларовой бумажкой вместо закладки. Краем уха я ухватил и вопрос Вульфа, адресованный Фрицу, притащившему пиво:
– Это ты положил сюда деньги, а, Фриц?
Тут, конечно, пришлось вмешаться мне:
– Нет, сэр, это я.
– Разумеется. Спасибо, Фриц. – Он открыл бутылку и наполнил стакан.
Фриц ушел. Вульф дал пене осесть, но не слишком, и сделал два солидных глотка. Потом поставил стакан на стол, постучал пальцем по пачке новеньких пятидесяток, все еще лежащих под пресс-папье, и спросил:
– Ну? Вздор?
– Нет, сэр.
– Тогда что?
Я заговорил, и речь моя потекла плавно, с проникновенной искренностью:
– Я допускаю, сэр, что ваши слова, сказанные в пятницу о моих непосильных трудах и банковском счете, верны, но, боже! Как они обидны. Я почувствовал, что не окупаю своей доли, тогда как вы в поте лица по четыре часа ежедневно отрабатываете свою в оранжерее. Короче, я сидел сегодня здесь, пытаясь все это переварить, когда позвонили в дверь.
Он прореагировал на мои откровения, как я и ожидал: найдя в книге нужное место, принялся за чтение, Я продолжал:
– К нам явилась особа женского пола немногим старше двадцати лет, с не имеющими себе равных глазами, приятной фигурой, с очень блестящим кожаным чемоданом и шляпной картонкой. Еще не переступая порога, она начала хвастаться знаниями дома и его обитателей, почерпнутыми из газет. Я привел ее сюда, и мы поболтали. Она не пожелала сообщить ни своего имени, ни чего бы то ни было другого о себе. Ей не нужны ни совет, ни информация, ни детективные услуги. Единственное, о чем она просит – это об убежище на неделю с питанием прямо в южной комнате, которая, как вы знаете, расположена на одном этаже с моей. Вы с вашим тренированным умом, естественно, уже поняли то, с чем я смирился лишь под давлением неоспоримых фактов. Она, не только прочитав обо мне, но и увидев мою фотографию, не смогла побороть желания провести рядом со мной, по ее выражению, «одну волшебную неделю». К счастью, монета у нее водится, и она заплатила вперед по пятьдесят долларов за день. Вот так. Я объяснил, что беру деньги лишь условно, в ожидании вашего согласия, проводил в комнату, помог распаковаться и запер. Сейчас она там.
Он сидел, развернувшись так, чтобы на книгу падало как можно больше света, то есть практически спиной ко мне. Я спокойно продолжал:
– Она говорила что-то о необходимости где-нибудь скрыться до тридцатого июня, причем так, чтобы ее никто не нашел. Я, конечно, не давал никаких обязательств, но должен заметить, что совсем не возражаю против того, чтобы пожертвовать своими удобствами и привычкой к восьмичасовому сну. Благодаря своим образованности и воспитанности, она, возможно, захочет, чтобы я читал ей вслух, так что мне придется просить вас одолжить несколько книг, например «Странствия пиллигримов» и «Евангелие от Иоанна». Кроме того, она выглядит милой и неиспорченной, а если еще принять во внимание ее отличные
Последние комментарии
1 час 17 минут назад
1 час 18 минут назад
1 час 26 минут назад
1 час 34 минут назад
2 часов 32 минут назад
2 часов 50 минут назад