Иллюзионист Эйзенхайм [Стивен Миллхаузер] (fb2) читать постранично, страница - 8

там по целым дням. Восемнадцатилетний юноша был арестован однажды ночью в саду самого Эйзенхайма; он признался, что хотел пробраться на «фабрику дьявола» и узнать секрет, как можно воскрешать мёртвых. Поклонники «Тайная доктрина, синтез науки, религии и философии» (англ. The Secret Doctrine, the Synthesis of Science, Religion and Philosophy) — главное сочинение Блаватской в трёх томах. Основу «Тайной доктрины» составляют стансы, переведённые из сокровенной «Книги Дзиан» с комментариями и пояснениями автора. Также в книге подробно рассматривается фундаментальная символика, используемая великими религиями и мифологиями мира. В первом томе речь идёт об образовании Вселенной. Второй том рассматривает происхождение и эволюцию человека. Третий том содержит истории некоторых великих оккультистов.

Греты и Франкеля собирались небольшими группами и говорили о Мастере; ходили слухи, что в одной отдалённой деревушке в Каринтии он демонстрировал ещё более захватывающие и пугающие чудеса.

Мастер вернулся, занавес поднялся снова, и снова дрожащие пальцы сжали подлокотники кресел, обитые голубым бархатом. На пустой сцене стоял только простой стул. Эйзенхайм выглядел бледным и усталым, на его запавших висках лежали тени; он подошёл к стулу и сел, положив длинные руки на колени. Он уставился в пространство и сидел, не шевелясь, сорок минут; с его высоких скул струился пот, а на лбу вздулась толстая вена. Постепенно в потемневшем воздухе стала различима фигура. Сначала она была размытой и неясной, словно колебание воздуха над радиатором в морозный день, но скоро воздух сгустился, и вот перед осевшим на стуле Эйзенхаймом стоял прелестный мальчик. Его большие карие глаза, обрамлённые тёмными ресницами, смотрели доверчиво и немного мечтательно; у него была копна золотистых кудрей, а одет мальчик был в школьную форму с короткими зелёными штанишками и длинными серыми носками. Он, казалось, был удивлён и смущён, поначалу стеснялся зрителей, но вскоре освоился и назвал своё имя: Элис. Многие отмечали разительный контраст между этим ангельским созданием и мрачным, задумчивым чародеем. Очаровательный ребёнок буквально заворожил аудиторию. Но вот одна женщина поднялась на сцену. Она наклонилась, чтобы коснуться волос Элиса, но её рука встретила пустоту. Издав не то крик, не то стон, она поспешила спуститься со сцены в полном смятении. Позднее она рассказывала, что воздух был холодный — очень холодный.

Грета и Франкель были забыты — новая лихорадка носила имя Элиса. Бесплотный мальчик был самой удивительной иллюзией, когда-либо созданной на сцене; спиритуалисты утверждали, что Элис был духом мальчика, который погиб на Гельголанде в 1787 году. Возбуждение достигло такого предела, что когда воздух перед Эйзенхаймом начинал сгущаться и в нём обозначалась фигура мальчика, зрители едва могли сдержать крики и рыдания. Элис не демонстрировал никаких магических номеров, а просто ходил по сцене, отвечал на вопросы зрителей или спрашивал сам. Он сказал, что родители его умерли; многие вопросы приводили его в замешательство, и он не знал, как оказался здесь. Иногда он покидал сцену и медленно шёл по проходу; руки тянулись к нему и встречали только воздух. Через полчаса по воле Эйзенхайма он начинал дрожать, блёкнуть и вскоре исчезал. Его исчезновение обычно сопровождалось истерическими вскриками; после особенно неприятного случая, когда одна молодая женщина бросилась на сцену и стала цепляться за тающую в воздухе фигуру, господин Уль стал снова появляться в театре и наблюдал за представлениями с большим интересом.

Уль присутствовал на том представлении, когда Эйзенхайм произвёл очередной ошеломительный эффект, вызвав для Элиса подругу — девочку по имени Роза. У неё были длинные тёмные волосы и чёрные мечтательные глаза, славянские черты лица; она говорила медленно и серьёзно, часто останавливалась, подбирая точное слово. Элис поначалу стеснялся её и отказывался говорить в её присутствии. Роза сказала, что ей двенадцать лет; она сказала, что знает тайны прошлого и будущего, и предложила предсказать любому из присутствующих, как он умрёт. Молодой человек с тонкими чертами, очевидно студент, поднял руку. Роза подошла к краю сцены и долго смотрела на него своим серьёзным взглядом; потом она сказала, что в ноябре юноша будет кашлять кровью и умрёт от туберкулёза будущим летом. Молодой человек был явно потрясён; он побледнел, начал было гневно протестовать, потом вдруг сел и закрыл лицо руками.

Роза и Элис быстро подружились. То, как Элис постепенно преодолевал свою застенчивость и всё больше привязывался к подружке, представляло собой очень трогательное зрелище. Стоило ему появиться на сцене, как он немедленно начинал беспокойно оглядываться по сторонам, широко раскрыв глаза, высматривая свою Розу. Пока Эйзенхайм продолжал сидеть, напряжённо уставившись в пространство, Элис занимался своими делами, но время от времени тайком поглядывал на волшебника. По мере того как воздух перед ним