Проблема по соседству (СИ) [Пенелопа Уорд] (fb2) читать постранично, страница - 2

поговорить.

— Что, черт возьми, происходит?

У меня пересохло во рту.

— Вообще, сначала мне надо попить. Погоди.

Пока я шла к холодильнику возле кассы, мне казалось, что вокруг качаются стены.

Вернувшись с бутылкой воды, я села и сделала глубокий вдох.

— Поверенный рассказал мне довольно безумную новость.

— Так...

— Как ты уже знаешь, я ходила туда, потому что месяц назад умерла моя бабушка...

— Да.

— В общем, я встречалась с поверенным, чтобы обсудить ее завещание. Выяснилось, что она оставила мне все свои драгоценности... и половину пляжного домика на острове Акиднек.

— Что?! Того чудесного домика с фотографии у тебя на столе?

— Да. Когда я была маленькой, мы ездили туда почти каждое лето, но в последние годы бабушка сдавала его в аренду. Этот дом принадлежал ее семье несколько поколений. Он старый, но красивый и с видом на океан.

— Амелия, это потрясающе. Но почему ты расстроена?

— Ну... Вторую половину она завещала парню по имени Джастин Бэнкс.

— Кто это?

Единственный человек, которого я когда-либо любила.

— Один мальчик, с которым мы вместе росли. Бабушка приглядывала за ним, пока его родители были на работе. Дом Джастина был с одной стороны, наш с другой, а бабушкин посередине.

— Значит, он был для тебя почти братом?

Хотелось бы.

— Мы были близки много лет.

— И это, судя по выражению у тебя на лице, больше не так?

— Ты не ошиблась.

— Что же произошло?

У меня не было сил рассказывать все. Сегодня слишком много пришлось переварить. Я решила дать ей краткую версию произошедшего.

— Я узнала, что он кое-что скрывал от меня. И запаниковала. Не хочу вдаваться в подробности. Скажу только, что мне было пятнадцать, у меня бушевали гормоны и были неприятности с матерью. Я приняла опрометчивое решение переехать к отцу. — Проглотив боль, я сказала: — Я бросила все в Провиденсе и переехала в Нью-Гэмпшир.

К счастью, Трейси не стала выспрашивать, в чем заключался секрет. Я хотела поговорить совсем о другом и вызвонила ее не для того, чтобы бередить старые раны, а чтобы она помогла мне понять, каким должен быть мой следующий шаг.

— Значит, вместо того, чтобы разобраться во всем, ты решила сбежать.

— Да. Сбежать от проблем... и от Джастина.

— С тех пор вы больше не разговаривали?

— После того как я уехала, мы несколько месяцев не общались. Меня мучило чувство вины. Когда я пришла в себя, то попыталась увидеться с ним и извиниться, но было слишком поздно. Он не захотел меня видеть. И его, в общем-то, можно понять. В итоге он выбросил меня из головы, нашел новую компанию, а после школы переехал в Нью-Йорк. Мы окончательно потерялись, но с бабушкой он, по-видимому, контактировать не перестал. Она была для него как вторая мать.

— Ты знаешь, что с ним случилось?

— Не выясняла. Всегда слишком боялась узнать.

— Тогда нам надо это исправить прямо сейчас. — Она отложила вилку и достала из сумочки телефон.

— Эй... Что ты делаешь?

— Ты же знаешь, я самопровозглашенный профессиональный сталкер, — улыбнулась Трейси. — Ищу его на фейсбуке. Джастин Бэнкс... так ты его назвала? И он живет в Нью-Йорке?

Прикрыв ладонью глаза, я сказала:

— Я не могу смотреть. Не буду смотреть. Там, наверное, сотни Джастинов Бэнксов. Ты не сможешь найти его.

— Как он выглядит?

— В последний раз я его видела, когда ему было шестнадцать, поэтому он наверняка изменился. Но тогда у него были русые волосы.

И он был очень красивым. Я помнила его лицо, словно это было вчера. Я так и не смогла забыть его.

Трейси читала вслух информацию о разных Джастинах Бэнксах, зарегистрированных на фейсбуке. Описания ни о чем мне не говорили, пока я не услышала:

— Джастин Бэнкс, Нью-Йорк, музыкант в «Just In Time».

У меня екнуло сердце, а на глаза, к моему удивлению, навернулись внезапные слезы. То, как быстро меня затопили эмоции, было тревожным. Он словно воскрес из мертвых.

— Как ты сказала? Музыкант где?

— В «Just In Time». Это он?

Я онемела. Это название он использовал, когда мальчишкой играл на гитаре на углу нашей улицы.

Just In Time.

— Это он, — признала я, наконец.

— Боже, Амелия.

Мое сердце забилось быстрее.

— Что?

— Он...

— Что? Говори! — Я чуть не сорвалась на крик, потом допила остатки воды.

— Он... бесподобен. Охренительно бесподобен.

Я закрыла руками лицо.