Воспоминания [Нина Михайловна Штауде] (fb2) читать постранично, страница - 2

Пулковской обсерватории Л. Д. Костиной она пишет, что «получила ко дню своих именин 50 поздравлений, да, вот, нет сил всем ответить». До конца дней Н. М. Штауде сохраняла ясность мысли, хорошую память, отзывчивость и внимательность. Она, например, сразу откликнулась на просьбу Пулковской обсерватории поделиться воспоминаниями о Н. А. Морозове и написала их.

Настоящую публикацию автобиографии Н. М. Штауде подготовила З, В. Карягина при участии Л. Д. Костиной.

Член-корреспондент А И СССР Н. Н. Парийский.

H. M. Штауде, 1904 г.

Воспоминания

Детство (1888–1906)

Большая часть прожитой мной жизни до ухода на пенсию в 1951 г. была посвящена педагогической и научной работе в области астрофизики и геофизики. Самое мое рождение (4 мая ст. ст. 1888 г.) в С.-Петербурге с его университетом, где окончили курс дед мой по матери Г. И. Морозов и отец мой М. Д. Штауде, с его близостью к Пулковской обсерватории, где несколько лет работал Г. И. Морозов, благоприятствовало тому, что унаследованные от деда математические склонности получили достаточное развитие.

Здоровье мое всегда было слабым, поэтому школьная жизнь началась для меня лишь с четырнадцатилетнего возраста, когда я поступила в 4 класс прекрасной частной гимназии Оболенской. Училась я отлично по всем предметам, особенно любила преподавательницу русского языка и литературы, которая вела наш класс по этим предметам от 4 до 8 класса включительно, Юлию Петровну Струве. Но даже ее уроки, счастливейшие часы моей школьной жизни, не могли затмить моего глубокого интереса к астрономии и математике, и я горела желанием поскорее приступить к серьезному изучению этих наук. Еще в детстве занимавшийся со мной дедушка Григорий Иванович отмечал мои способности к математике и считал меня в будущем «второй Ковалевской». Интерес же к астрономии явился у меня в восьмилетнем возрасте после прочтения популярных книжек, автором которых был папин товарищ по университету Евгений Иванович Чижов. Особенно нравилась мне картина Вселенной, нарисованная им в книжечке «Тайны и чудеса нашего мира», и красота плывущих в пустоте миров, вращающихся вокруг общего центра, пленила мое воображение.

Юность (1906–1908)

Но вот закончен 7 класс с правом на золотую медаль, можно еще поучиться год в восьмом (педагогическом) классе любимой гимназии, где так тепло душе и уютно, где знакомые педагоги уже не вызывают к доске, а читают лекции, а мы сами, слушательницы, ведем пробные уроки в 1 классе.

А в стране неспокойно после событий 1905 года. Отец мой потерял службу и казенную квартиру в Коммерческом училище, где был преподавателем и воспитателем. Мы живем лишь на помощь Учительского Союза, который тогда поддерживал репрессированных за забастовку педагогов, по живем очень скромно, отказывая себе в необходимом.

Н. М. Штауде, 1906 г. (год окончания гимназии)

Можно ли оставаться равнодушной и не поддержать родителей своим заработком?! — Я взяла несколько частных уроков, но слабое здоровье не выдержало двойной нагрузки — учения и заработка, и я заболела настолько серьезно, что не смогла весной 1907 года выполнить всех обязательных зачетов и сдать экзамены за 8 класс. Пришлось все это переложить на осенний семестр, занимаясь все лето и осень. Учебный год 1907–1908 гг. пропал для продолжения занятий. Пыталась я в ту зиму, исполняя мамино желание, побольше заниматься музыкой (на пианино учила меня мама с 7-летнего возраста), чтобы поступить в консерваторию, но к весне убедилась, что играть по 4–5 часов в день мне физически не по силам, начинало болеть сердце. Да и из каких средств я бы внесла плату в консерваторию? Хотя отец и был восстановлен на работе после 2-х лет перерыва, и преподавал в 1 реальном училище, но средства наши были крайне ограничены, так как требовалось расплачиваться с долгами. Принимая все это во внимание, мама наконец согласилась, что я условно подам заявление о поступлении на Высшие женские курсы (В. Ж. К.), а осенью видно будет, как нам поступить. С восторгом помчалась я на 10 линию Васильевского острова, где в собственном доме № 33 помещались знаменитые в то время Бестужевские курсы. Круглые 5 по всем предметам в моем аттестате обеспечили мне поступление вне конкурса медалисток, которые стремились попасть на В. Ж. К., съезжаясь со всей России. Лето не принесло никаких существенных перемен в финансовом состоянии нашей семьи, и маме явно приходилось расстаться со своей мечтой увидеть во мне музыкального педагога, каким была сама. Я начала посещать лекции и практические занятия на В. Ж- К. За право учения полагалась плата, но пока ее с меня не требовали, и во мне жила уверенность, что я выйду из затруднения. Когда появилось деликатное объявление, что просят слушательниц не задерживать уплату денег,