Тувинские народные сказки (fb2) читать постранично, страница - 3

поет сказание в трех тембрах. Когда речь идет о мирной жизни богатыря — напев плавный, размеренный, когда начинается богатырское сражение — ритмы меняются, нарастает темп, сказитель заставляет слушателей сочувствовать герою.

Сказители в Туве — высокочтимые люди. Это и хранители и пропагандисты лучших традиций народа, народной мудрости. В старой Туве сказка заполняла досуг путешественников в Монголию и Китай. Сказителей брали на охоту — считалось, что сказка помогает добыть больше пушнины. Крупнейший сказитель Тулуш Баазанай, даже если охотился один, всю ночь, сидя у костра, рассказывал сказки. Он говорил: «Хозяин тайги послушает сказку и за это пошлет мне навстречу какого-нибудь зверя».

Сказка в Туве популярна и в наши дни. Сказки таких сказителей, как Тулуш Баазанай, Ооржак Чанчи-Хоо, Баян Балбыр, Хертек Сортуй-оол, Сат Тевек-Кежеге, Монгуш Агылдыр, Ооржак Маннай, записаны в их исполнении на магнитофонные ленты. Достойные продолжатели традиций старых сказителей — Тюлюш Сарыг-Хаа, Тюлюш Когель, Ооржак Хургул-оол, Салчак Бичен (сказительница) и многие другие.

Д. С. Куулар

ОТ ПЕРЕВОДЧИКА

Увлекательнейшая работа над переводами тувинских народных сказок не могла бы успешно завершиться, если бы не серьезная помощь и консультации сотрудников сектора литературы и фольклора Тувинского научно-исследовательского института языка, литературы и истории.

Пользуясь случаем, хочу сердечно поблагодарить научных сотрудников института Д. С. Куулара, А. К. Калзана и М. А. Хадаханэ, сделавших много ценных замечаний по всему сборнику, а также Л. В. Гребнева и Н. Сердобова, любезно предоставивших в мое распоряжение имеющиеся у них записи образцов тувинского фольклора.

Особая благодарность — молодому литератору Оюну Кодур-оолу, который сделал почти все подстрочные переводы сказок.

Марк Ватагин

Богатырские сказки

1. БОГАТЫРЬ ТЕВЕНЕ-МЁГЕ И КОНЬ ЕГО ДЕМИР-ШИЛГИ ^[3]

Это случилось раньше ранних времен, это было древнее прежних времен. Хвост верблюда тогда достигал земли, а рога горного козла упирались тогда в небеса. И жил тогда на северном склоне Арзылан-Тайги * крутолобый силач, богатырь Тевене-Мёге *. Будто озера были глаза его глубоки. Будто хребты шестнадцать складок шли через лоб.

Была у него старая-старая мать. Своего последнего часа она ждала. Был у него могучий рыжий железный конь. Звали его Демир-Шилги *. Уши его, как ножницы, стояли торчком. Стальные его копыта гремели, как гром.

Владел богатырь могучей Арзылан-Тайгой, на склоне которой росло священное дерево. Пес Качига-Калдар * стерег бесчисленный белый скот.

Была у Тевене-Мёге коновязь — железный столб, упиравшийся в небеса.

Были у Тевене-Мёге седло, похожее на горный перевал, распростершийся, будто степь, потник, золотая уздечка, огромная перекидная сума, необъятный белый шатер и обозревающая мир девятисуставная подзорная труба.

Был у Тевене из лосиной кожи крепкий содак. Ни тридцать богатырей из верхнего мира, ни шестьдесят силачей из нижнего мира не смогли бы его разорвать *.

Был у него, как речка изогнутый, черный лук.

Был звенящий бляхами пестрый кисет, в котором лежал красный крупный табак. Была дорогая трубка: из блестящего железа головка, а из сверкающего драгоценного камня — мундштук.

Было волшебное зеркало, которое знало, кто и когда родится, кто и когда умрет.

И была любимая сабля длиной в шестьдесят саженей!

Знал богатырь великое волшебство: в миг он мог оглядеть весь неоглядный мир.

Знал Тевене тысячу разных волшебств, но конь его безупречный знал больше, чем богатырь.

В семи серых птичках хранилась душа Тевене. Мог он несколько раз умереть и несколько раз ожить. Мог он выйти неуязвимым из ста боев. Он мог оставаться живым, даже если сломают все сто восемь его костей. Вот каким был Тевене-Мёге!

А теперь внимательно слушайте. Целый месяц прошел, как богатырь из юрты не выходил. И подумал наш Тевене: «На склонах моей великой Арзылан-Тайги пасется неисчислимый прекрасный скот, стережет его верный пес Качига-Калдар. Не пристало мне будто бабе в юрте сидеть. Не пристало мне, как собаке, дом сторожить!»

Взял он девятисуставную подзорную трубу и черный лук. Потом он кликнул коня своего, Демир-Шилги. Конь в это время гулял, набирался сил. Клич услыхав, с верхнего мира на трех озаренных тучах спустился он и встал на стальные копыта, на четыре стальные ноги.

Тевене положил на его широкую спину седло, похожее на перевал, подтянул тридцать три подпруги, тридцать три подхвостных ремня. Зануздал золотой уздой. А потом вскочил на лихого Демир-Шилги и поехал по склону тайги.

И увидел он, что пес Качига-Калдар старательно скот стережет, что стерлись когти его, что вылезли кости его.

Сел Тевене на камень и задумался о своей судьбе. «День придет, и старая мать умрет. Богатырь