Смысл всей жизни (СИ) [Имир Мади] (fb2) читать онлайн
Возрастное ограничение: 18+
ВНИМАНИЕ!
Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
========== Пролог ==========
— Не смотри ему в глаза. Не лги — он все равно узнает правду. Не говори, пока не разрешит. Не перебивай. Не дерзи. Веди себя, как офицер.
Это все, что сказал капитану Тамосу его непосредственный руководитель адмирал Сатура по пути в Тронный зал.
Нещадно потея, капитан и так едва передвигал ногами, пытаясь успеть за процессией. До кучи еще и не понимал, каким еще хреном его вообще сюда, в Святилище, потащили. Вообще не понимал. Но если притащили сюда, значит, казнить его не будут, иначе смысл был бы. Удавить по-тихому можно было прямо на той всеми богами забытой ледяной планетке. Все ничего, только ему за все это время даже рта раскрыть-то не дали. Никто и не слушал его объяснения, отчего было крайне обидно.
Его заметно подтряхивало от урагана страха и несправедливости. Не за себя, не за семью, которой у него попросту не было. За свою отличную карьеру. И если притащили сюда живым, значит, хана его карьере. Тамос вообще не считал себя виноватым в том, что кое-кто совсем распоясался, и невзирая ни на что, делал только то, что видел нужным. Только вот его объяснения никому не понадобились и теперь он глиняными ногами топал на ковер к самому Императору. Ой-ой-ой, бездушная гора в виде наследного принца чуть не рассыпалась в прах, а на разбор полетов тащат его. Сам Тамос так-то относительно недавно пожалел, что вообще подписал контракт и пошел служить во Флот. Когда приставили присматривать за самим неугомонным принцем, тогда и пожалел. Хотя поначалу обрадовался столь важному назначению.
Но кто ж знал… Слишком уж вкусные блага и привилегии от этой службы были, вот и повелся.
Мысленно проклиная виновника предстоящей головомойки, он упустил момент приближения к массивным дверям, чуть не ткнувшись носом в треклятую спину. Мандраж никак не отпускал, и Тамос отчетливо понимал, откуда у него испарина на лбу и отчего бегают глаза.
Он боялся. До поросячьего визга и вспотевших мозгов.
Несколько секунд Первый Рыцарь Кайло Рен просто стоял лицом к входу в зал, намеренно задерживая всех.
— Я слышу твои мысли, капитан, — произнес тот, даже не соизволив повернуть голову.
Из-за преобразователя в шлеме голос звучал мертво, звеня металлическими нотами.
И без того напряженный Тамос неосознанно подумал, — «Чертов Рен, чертов шлем, чертова Империя», — и затрясся, увидев как голова в шлеме повернулась к нему буквально на несколько градусов, явно уловив и эти крамольные мысли.
Повинуясь незримому знаку, двери распахнулись, раздвигаясь в разные стороны. Чеканя шаг, вся группа вошла в огромный зал в мрачно-красных тонах. Время словно замерло в этом помещении, давя тяжестью неподвижных полотен монументальных занавесей по стенам. Вершины толстых опорных столбов терялись в мутном сумраке, что капитан чуть не опрокинулся, пытаясь углядеть, насколько высокий в помещении был потолок. Не доходя несколько метров до пустого трона установленного прямо в центре зала, своими хищными рублеными очертаниями вызывающе выделявшегося посреди вычурности драпировок, вся процессия одновременно опустилась на одно колено. Искоса глядя на Рыцаря, Тамос втайне позавидовал его отточенным движениям. Снова незаметный знак и с колен поднялись все, кроме капитана.
Его Сатура придержал на полу, на целую секунду уложив холеную руку тому на плечо.
Оставив подчиненного позади, адмирал сразу отошел, остановившись за пустым троном слева. Справа застыл изваянием глава личной охраны Первый центурион. А Тамос вдруг совсем злорадно подумал, что его непосредственный начальник, жеманно-странный адмирал, наверняка тоже огреб за глупую выходку Кровавого Палача. Спустя несколько минут ожидания и тягостного молчания капитану казалось, что он стоит коленопреклоненный уже час. Слегка осмелев, закосил глазами, разглядывая зал и охрану Верховного Лидера Хана Рена в неприметных нишах. Полумрак в помещении и застывшие фигуры неимоверно напрягали, гнетущая тишина била по нервам, заставляя дергаться от собственного дыхания.
От раздавшегося полуфырканья — полусмешка Тамос чуть не подпрыгнул на месте, смешно растопырив руки. Несмело глянув в глаза подошедшему, офицер обмер, как кролик перед удавом, затянутый в бездну черных провалов на лице Императора. Адмирал едва заметно поморщился на реакцию подчиненного при виде правителя. Верховный Лидер прошел мимо остолбеневшего офицера, отпуская его взгляд, и мягко усевшись на трон, снова цепко захватил глаза завороженного капитана. По залу прокатился тихий вздох человека, уставшего упрекать нерадивых детишек, и Император, отводя глаза наверх, спросил вслух, ни к кому конкретно не обращаясь.
— И тебе ведь даже не стыдно. Сними шлем, дитя мое.
Повторный вздох прошелестел по помещению. Как от пинка очнувшийся Тамос заозирался, будто не понимая, как и где вообще очутился. Снова завертеть головой ему не дала пронзительная боль, раскаленным прутом вывернувшая все мысли. Ужасные мгновения оборвались, давая капитану облегченно выдохнуть. Едва он увидел, как фигура в наглухо застегнутой одежде тянет руки вверх к своему шлему, тут же зажмурился, заранее пугаясь того, что увидит у этого чудовища вместо лица. С трудом решившись открыть глаза, офицер увидел всего лишь обыкновенный бледный профиль.
Вполне даже человеческий.
Безо всяких там длиннющих клыков и жала вместо носа, как поговаривали на Флоте. Первый Рыцарь Империи и Кровавый палач в одном лице просто стоял, не мигая глядя на Верховного Лидера. Снова вздохнув, Император спросил с нажимом:
— А что бы сказала ОНА, узнав о твоей бессмысленной жестокости? Разве ЭТО показатель достоинства?
Тяжелая тишина висела, спустившись комьями тревоги и гнева, пока правитель не продолжил, — Ах да… Как я мог забыть… Ты ведь сам спросишь у НЕЕ… Когда найдешь…
Все это время сверливший потолок Император наконец опустил лицо, с хитрой улыбкой разглядывая сына и Тамоса. Гримаса Верховного Лидера заставила капитана похолодеть, намекая, что такие, как он, никогда и ничего не забывают.
— Можешь показать ему, что бывает, когда перечат тебе, Кайло Рен.
Все это время таращившийся на правителя Тамос краем глаза заметил движение головы Первого рыцаря. С усилием заставив себя посмотреть на него, солдат отшатнулся, рухнул задом на пол, с ужасом осознавая, что бездонная пустота глаз Императора была милосердием по сравнению с мертвыми черными глазами, равнодушно прожигавших насквозь красными провалами в ад вместо зрачков. Абсолютное безразличие — вот что увидел последним в своей жизни капитан Тамос, прежде чем силовой меч Кайло Рена снес ему голову одним росчерком.
— Иди… — махнул рукой правитель, отпуская своего Палача. — Ищи…
За все это время не издавшая ни звука фигура в черном одеянии в пол резкими, но четко выверенными движениями нацепила на голову шлем, и демонстративно не преклонив колено напоследок, широким шагом покинула Тронный зал.
— Есть еще какие-нибудь новости, адмирал? Кроме той, что вы едва не потеряли моего сына? — тон Императора моментально изменился, став из отечески-ехидного — сухим и негодующим.
Адмирал Сатура снова едва заметно поморщился, но ему не дали и слова вставить.
— Не знай я тебя столько лет, адмирал… Я бы мог подумать, что ты смеешь осуждать мои методы…
— Вы дали ему слишком много свободы, мой Повелитель, — жестко отчеканил Сатура, уверенно глядя в глаза Верховному Лидеру немигающим взглядом. — Действия Первого Рыцаря ставят под угрозу наши…
— О! Адмирал, — ядом в голосе Императора можно было отравить половину жителей империи. — Переживаешь, что твои планы могли пойти прахом, адмирал. Но ты сам не желаешь принять одну истину, что и Его планы могли сорваться из-за тебя… Так тому ли я дал слишком много свободы, адмирал? С другой стороны… Что есть грань дозволенного? Эфемерный ограничитель… — прошелестел Верховный Лидер, удаляясь в сумрак тронного зала. — Забери Первого Центуриона ему в няньки! Ха–ха–ха!
Затихающий смех еще долго невесомо витал по помещению.
************
Суровым вихрем несясь по коридорам, Кайло бесился, грубо отталкивая попадающихся на пути обитателей Святилища, не сообразивших вовремя убраться с дороги. Раздраженно отпихивая ногой подвернувшегося дроида, он вслух зарычал, выплескивая скопившуюся злобу и бессилие. Преобразователь шлема угодливо выдал страшный хрип. Сжав кулаки до скрипа натянутых перчаток, дерганым замахом ударил кулаком ближайшую стену.
Коридор моментально опустел. Впрочем, так было всегда.
Собирая в кучу мысли, он понесся дальше, мимоходом отмечая плюсы своей репутации. Первый Рыцарь Рен прекрасно знал, что о нем думают другие. Он ведь ничего не мог поделать с этим. Да и не собирался, в принципе. Слухи оставались слухами, обрастая подробностями с каждым днем. Старые попытки прекратить домыслы только порождали новые волны, но он и сам признавался себе, что зачастую это только играло ему на руку.
Плевать, так даже удобнее.
Вышагивая мрачной горой до ближайшего лифта к уровням личных покоев, он краем глаза замечал исчезающие в потайных нишах и бесконечных боковых коридорчиках спины обитателей дворца, что прекрасно знали об обычном его состоянии после посещения Тронного зала. Самые неудачливые могли и лишиться жизни, всего лишь попавшись на его пути. Но насколько он знал, все обитатели дворца понимали, что смерть от его руки это сугубо их личные проблемы. Слишком уж хорошую жизнь все эти прихвостни вели, чтобы жаловаться. Дабы избежать нечаянной смерти, им достаточно было с часок-другой пересидеть в своих кулуарах. Уж шепотки сразу доносили всем вокруг новость о каждом его прибытии.
Врываясь в свои личные покои в этом огромном дворце и останавливаясь посреди большой комнаты всего с одним столом, монументальной кроватью и несколькими креслами, Кайло огляделся вокруг, вообще не понимая, зачем сюда пришел. Чего греха таить, его комнаты были последним местом, где он желал бы находиться. Не заморачиваясь висевшим на поясе личным комм-линком, связался через шлем с дежурным коммандером, выплевывая приказ.
— Подготовить мой шаттл. Я возвращаюсь на «Подавляющий»! — не дожидаясь ответа, отключился. Снова сжав кулаки от нежелания оставаться тут ни минуты больше, Кровавый Палач стремительно покинул отведенные специально для него покои.
************
Комментарий к Пролог
Мы долго думали. Мы очень долго решались. И вот, наконец-то, решились опубликовать сей недоопус. Фик окончен, главы будут выкладываться по мере интереса. Для тапков и камней,пожалуйста, в комменты.
========== Близнецы ==========
Громкий мужской смех катался волнами по зеленому саду. Искусственное освещение изо всех сил изображало естественное, но всякий знакомый с настоящим светом звезд, понял бы насколько эти мощные лампы режут глаза своим блеском. Старые немощные голопроекторы кое-где не справлялись со своей работой и сквозь марево синего тумана на самом верху непристойно проглядывали пятна черного свода планетарной коры. Но для тех, кто жил здесь, это было самим собой разумеющимся. И те, кто был не понаслышке знаком хоть с какими-то зелеными насаждениями большого масштаба, сразу бы понял, чего не хватало.
Здесь не было ни единой птицы.
Те, кто был хоть как-то знаком с настоящей зеленью, сразу бы увидел, насколько убоги были попытки изобразить здесь сад. Но тем, кто жил здесь всю сознательную жизнь, и эта зелень казалась верхом красоты.
Принц Кир Гойя стоял, возвышаясь на целую голову над своей сестрой, и со слезами на глазах… ржал. Откровенно и неприглядно смеялся, вообще не таясь. Хохотал искренне, чисто, запрокинув голову, открывая кадык и белоснежные зубы. Высокий и стройный, закованный в подобие мундира бело-серого цвета, юноша держался за живот и все никак не мог успокоиться, умильно глядя на нахохлившуюся близняшку. Та же, презрительно фыркнув и задрав голову, топнула ногой, вызывая новую волну гомерического хохота. От взрыва безудержного смеха девушка в идентичном одеянии вдруг скривила лицо, пряча глаза и тщетно сжимая губы в попытке не засмеяться самой. Завывая от сбитого дыхания, Кир согнулся пополам от боли в надорванном животе.
— А потом она вот так вот отклячила свой зад и поправила руками свое декольте. Я думала, у нее сиськи вывалятся от этого! — раздраженный возглас сопровождался томным вздохом и жестами, явно копируемым с описываемой дамы.
В ответ на тираду Кир совсем не по-благородному захрюкал.
— Не надо! Не показывай! Ахахахахаха! Не п-п-п-показывай на себе! Ааааааа! Это! Это может быть! Ахахахахаха! Зараааааааазным! Фух! Всё, угомонись, — пробормотал под конец старший, едва справляясь с дыханием. — Иначе я сейчас сдохну, и ты тоже откинешь свои ботинки. Помнишь ведь да? Любимое пророчество нашей мамочки? Уйдет один, уйдет и второй.
— Да помню я! Помню! — сварливо пробубнила младшая, снова явно кого-то копируя, обвинительно тыча в брата пальцем затянутой в прозрачную перчатку руки. — Если мы и умрем, это будет твоя и только твоя вина!
Новый взрыв смеха мог еще долго звучать, перебивая журчание искусственного ручейка неподалеку, если бы не появление невысокой женской фигуры на одной из тропинок, направлявшейся в их сторону.
— Что же тебя так рассмешило, сынок?
— Мама, — ответно одновременно выдохнули близнецы, склоняясь в почтительном приветствии.
Только вот любой посторонний человек сразу бы увидел разницу. Слишком уж по-разному дети отреагировали на мать. Обожающие глаза брата резко контрастировали с враз помрачневшим взглядом сестры, но мать, казалось, совсем не обращала внимания. Посторонний бы сразу заметил и стиснутые кулачки дочери, и сведенные до скрежета челюсти. Словно купаясь в лучах любви, она зажмурилась и, протягивая обе ладони, коснулась щек сына.
— Кир? Рей? Вас не было на второй половине бала! — укоризненно качая головой, потрепала сына по волосам.
— Эти расфуфыренные курицы чуть не доконали нас, мама, — мягко ответил Кир, слегка отстраняясь от материнской ласки. — Вы бы потеряли разом обоих детей.
— Сынок, ты прекрасно знаешь, зачем все это. Нам нужны наследники.
— Брось, мама. Еще не время, — парировал принц. — Поскорее бы уже флот Империи добрался до нас, а то я уже устал отбиваться от невест. С имперцами все будет проще договориться, — попытался отшутиться Кир.
Доли секунды потребовалось ему, дабы осознать неудачность шутки, но было поздно. Отшатнувшись от хлесткой пощечины, он бросил обиженный взгляд на мать. Только вместо оханья или каких-либо вздохов Кир резким отработанным движением руки… вцепился в плечо сестры, утягивая ту за свою спину.
— Не смей! Не смей так говорить, Кир Гойя! Не этих слов мы ждали, разбивая эти гиперстанции! Мы с таким трудом избавились от имперского ига и сбросили путы, державшие в плену тирании нашу систему, не для того, чтобы сидеть и ждать их появления снова! — выпалила моментально взъярившая мать. Фанатично выкрикивая это, королева надвигалась на отступающих шаг за шагом детей. Заметно успокаиваясь, мать бросила желчным тоном, — Возвращайтесь к гостям, прощальная церемония вот-вот начнется.
И попросту ушла.
Словно для нее было в порядке вещей, что собственная дочь готова была броситься на нее. Мрачно буравя взглядом удаляющуюся спину, Кир почувствовал прижавшийся к его спине лоб тяжело вздохнувшей сестры. Старший развернулся лицом к ней, и прижав к себе ее голову, прошептал, — Угомонись. А то лопнешь.
Обманчиво-равнодушное лицо младшей затерялось на груди брата, лишь ярко сверкавшие в искусственном свете белые огни вместо зрачков в карих глазах и поджатые губы показывали всю полноту негодования и злобы.
— Все, все. Успокойся, не то снова всю прислугу распугаешь своими глазами.
Кир усмехнулся, невольно вспоминая, как до сих пор пугаются до усрачки обитатели королевской усадьбы, видя горящие нестерпимым потусторонним огнем необычные зрачки и гуляющие желваки. Пригладив чуть растрепанную косу сестры, Кир лишь покачал головой, ободряюще сдавливая ей плечи.
К гостям он ушел один.
Этот тренировочный зал был относительно небольшим. Несколько стоек с учебным оружием ближнего боя перемежались с установленными подвижными манекенами, разбросанные там и сям и мерзко скрипящими от старости расшатанными шарнирами. Фигурка в темном тренировочном костюме одиноко стояла посреди комнаты, опустив голову. Принцесса Рей Гойя мрачно таращилась в пол, изредка смаргивая непрошеные слезы. Длинные прямые волосы каштановым каскадом обрамляли лицо, залезая на глаза, но ей было как-то пофиг. И было все равно, что она уже не первый час стоит, прожигая пол глазами. Ползучая тьма уже давно облизывала ей ноги, сверкая всполохами безумия и обещая блаженную тишину после. Отголоски этого самого умопомешательства уже давно разрослись до истеричных выкриков в ее голове. Но пока что удавалось сдерживать себя, их и ласковую темноту у ног. Краем сознания замеченная ею тень скользнула в зал, пробираясь в дальний угол, разгоняя своим телом наступающий мрак. Вошедший даже не пытался приблизиться, замерев в углу на скамейке.
— Мне нужны твои мечи, брат, — негромко вслух произнесла Рей.
Удобно усевшийся Кир заметно вздрогнул, тут же поднимаясь с места. Он молча подошел и ткнул ей в спину двумя длинными, весьма диковинными для обычных бойцов, рукоятями. Также молча Рей завела ладони назад и схватила мечи. Повинуясь ее мысленному приказу, из рукоятей со злобным шелестом медленно выползли два прозрачно-белых лезвия клинков. Брат немедленно удалился в свой угол, едва тонкая фигура сделала шаг вперед, с разворота пронзая воображаемого противника. Росчерки света клинков играли в полусумраке зала, Рей почти танцевала, четкими выверенными движениями рубя и коля воздух вокруг себя. Почти осязаемый гнев превращался в буйство крученых ударов и выпадов.
— А где твои? — разлепил губы Кир, с благоговением созерцая тренировку. Не останавливаясь в мельнице боевого танца, младшая кивком указала на груду сброшенной одежды в другом углу зала. Неторопливо выудив из кучи еще две рукояти, точь-в-точь повторявшие его мечи, Кир искоса глянул на сестру. Два прозрачно-черных клинка с едва слышным гулом вышли из укрытия, и не сговариваясь, фигуры схлестнулись в бою.
Поначалу яростно тесня брата из угла в угол, Рей постепенно замедлялась, и в итоге, бросив клинки на пол, надрывно заорала, — Как ты не поймешь! Даже достанься МНЕ твои клинки, они бы не стали любить меня больше, слышишь? — на последнем выдохе она некрасиво уселась на пол. Бухнувшись рядом, Кир с усилием притянул к себе сестру, виновато бормоча, и держа под боком сестру, слегка укачивал.
— Мне казалось, ты давно наплевала на это, мелкая. Я и сам не понимаю, почему они требуют твоего присутствия на всех этих мероприятиях, если потом игнорируют сам факт твоего наличия. Но… Как бы я хотел, чтобы моей любви к тебе оказалось достаточно, дабы заполнить пустоту от мамы и папы.
— Все что держит меня на плаву — это ты. Только твоя любовь не дает мне спрыгнуть в бездну безумия, и только ты можешь сдерживать агонию всех этих голосов, — глухо отозвалась Рей.
— Придет время, когда мы сможем противостоять всему этому, мелкая. Настанет миг, когда навязанные нам с тобой правила перестанут быть важными, — уверенно вещал Кир, крепко прижимаясь к ее боку.
Близнецы сидели в тишине, пока легкий шорох от двери не оповестил их о посетителе. Две головы одновременно повернулись в сторону вошедшего. Две одинаковые искренние улыбки расцвели, моментально меняя выражения лиц, вызвав ответную радость седовласого старика-гувернера.
Нарочито хмурясь, вошедший сварливо зашипел, шаркая больными ногами, — Ваши парадные мундиры приготовлены и давно лежат в ваших покоях. Церемония празднования 18 года свободы от Имперского Ига начнется через час. Вам пора, детки, — мягко закончил гувернер.
Близнецы в одно слитное движение поднялись с пола, и расцепившись, пошагали на выход.
Уже стоя в огромном церемониальном зале, затянутые под горло в одинаковые мундиры, близнецы безразлично таращились на прибывавших гостей. Никто и не замечал, как пальцы одного из замерших по разные стороны от двух тронов близнецов подрагивали, изредка подушечками касаясь уютно устроившихся на бедрах рукоятей, словно проверявших — на месте ли их мечи. Со стороны могло показаться, что ребята просто равнодушно смотрят сквозь людей, на деле только Кир был более менее расслаблен. Сидящие между ними монархи весело переговаривались, не замечая состояния одного из детей. Наконец королева-мать, слегка стиснув руку мужа, воскликнула:
— Церемониймейстер! Начинайте!
Кулаки Рей невольно сжались до скрежета прозрачных перчаток. Она скосила глаза на равнодушного внешне брата и вымученно улыбнулась в попытке поддержать его, мысленно бросив в его сторону:
— «Цирк начинается, а этот вечер наверно никогда не закончится».
Также ментально прилетевший ответ содержал явную усмешку. Сейчас младшая радовалась, что у них имелась эта связь разумов, что с самого детства скрепляла их, не подводя ни разу. Глядя сквозь хоровод разряженных придворных, протаскивавших перед очами монархов дочек на выданье, Рей втайне удивлялась колоссальному терпению брата. Раз за разом сохранять внешнее спокойствие, это ж какую выдержку нужно иметь! На его месте она бы уже давно вытащила мечи и пошла вразнос. Радовало, что все эти парады и балы устраиваются не для нее. Все это было только и только для Кира.
Впрочем, на этой планете все делалось для него.
Но для зависти места не было.
Рей по-настоящему любила своего брата. И только он мог сдерживать ее разум, не давая сорваться. Лишь его выдержка, напрямую транслируемая в ее разум, цепко держала ее в шаге от непоправимого. Держала в шаге от момента срыва, когда ее мозг отключится в ярости и злобы, позволяя блаженной тьме управлять всем миром. Тогда бы она, выхватив из хитросплетений ремней на бедрах рукояти, начала бы громить все вокруг.
Включая живых.
Никто, кроме брата и старика-гувернера, даже не догадывался, по какому краю ходят гости на каждом подобном мероприятии.
Сейчас Рей ментально интенсивно обменивалась едкими комментариями с братом, инстинктивно расслабляя внутреннюю струну. Единство мнений радовало как никогда. Одно особо злое замечание вызвало слабую улыбку на лице брата. В пух и прах разодетая гостья, ошибочно приняв ухмылку старшего за проявление благосклонности, склонилась в глубоком реверансе, открывая еще больше вырез на плоской груди. Прилетевший в голову гогот брата был очень заразительным, но она сумела сдержать злую усмешку. Наконец относительный смотр невест окончился, и младшая наклонилась к отцу.
— Мое присутствие больше не требуется.
Дождавшись кивка, она неторопливо удалилась.
–» Предательница!», — прилетело ей вслед.
Ответно ментально показав язык, Рей невольно криво ухмыльнулась. Пробегавшая мимо служанка уронила поднос, шарахнувшись к стене от сверкнувших зрачков. Моментально навесив на лицо равнодушную мину, Рей отошла подальше он напуганной прислуги. Теплая волна окутала ее, обнимая разум.
— » Вот так мы и теряем подданных!»
Глубокой ночью Кир проснулся от криков. Ментальных рвущих сознание криков.
Рванув дверь, соединявшую его комнаты с покоями сестры, он в один прыжок добрался до бьющегося в крупной дрожи тела, тут же хватаясь за тонкие плечи. Рей висела, вцепившись в ручку окна, и разевая в безмолвном крике рот, дергала за нее, словно пытаясь открыть. Страшные звуки продолжали разрывать старшему разум. С трудом преодолевая завесу агонии у себя в голове, Кир оторвал ее руку от ручки, и оттаскивая подальше от окна, неловко упал вместе с ней на пол. Поддерживая голову одной рукой и удерживая за талию второй, принялся укачивать ее как маленького ребенка, одновременно влезая в разум и поражаясь невыносимости агонии. Внутри искаженные лица раскрывали рты, криками раздирая на куски беззащитный мозг, толпясь вокруг маленькой сжавшейся в комочек девочки, замершей посреди жуткой толпы агонизирующих призраков. Жуткие образины окружали их со всех сторон, едва он начал ментально расталкивать этих чудовищ в попытке пробраться к сестре.
Пока что ему позволяли находиться тут.
Но едва он с боем прорвался к окровавленной малышке, как монструозные когти и челюсти начали рвать и его, выдирая целыми кусками ментальную плоть. Мысленно подхватывая образ сестренки, скрюченной в позе эмбриона и не обращая на страшные раны на маленьком хрупком тельце, Кир скрючился, подставляясь сам и прикрывая собой. Из последних сил физически и ментально держал в руках близнеца, укачивая, пока страшные личины в ее голове не начали отступать, крича в муках и разбрызгивая вокруг кровь и нечистоты.
Пришедшая наутро прислуга застала их в одной кровати в обнимку, куда он уложил сестру, едва та забылась беспокойным сном. Так и не сомкнувший глаз, он даже не дернулся при появлении горничных. Близнецам уже давно было плевать на гуляющие слухи по королевской усадьбе об их якобы кровосмесительной связи. Устав что-либо кому-либо объяснять, они просто делали безразличный вид при очередных нравоучениях и нотациях от родителей.
Через вялотекущие мысли Кира прорвался монотонный сонный голос тоже проснувшейся сестры, снова слишком явно копировавшей чужие слова, — Разнополые дети не спят в обнимку в одной кровати. Это мерзко. Неприемлемо. Столь неприличное поведение недостойно.
— Спи, я рядом, — прервал монолог старший.
Первым, что встретило близнецов за завтраком, был очередной выговор.
— Недопустимое поведение! Нам надоели эти разговоры о ваших столь непотребных действиях.
Дети молча ожидали продолжения набивших оскомину речей.
— Мы решили, что Рей стоит немного развеяться. Она сегодня же уедет в свое поместье, — припечатал отец.
— Я все еще здесь, папа, — с вызовом отозвалась та.
— Вы прекрасно знаете о причинах нашего поведения! Наша связь не имеет ничего общего с инцестом! — взорвался Кир. — Я лишь пытаюсь облегчить ее боль, папа! Разделяя нас, вы только ухудшаете положение!
Младшая положила ладонь на плечо брата, мысленно успокаивая.
— » Это решение было лишь вопросом времени, понимаешь, мелкий? Мы просто… оказались не готовы…»
— Вы ведете себя неподобающе! В любом случае, ваша связь также неестественна! — выплюнула мать.
— Наша связь — не наша прихоть, мама! Как и последствия! — вмешалась Рей. — Никто не знал, чем обернутся ваши потуги следовать каким-то там пророчествам!
Оба родителя моментально побледнели от злости.
— Не вам двоим осуждать наши решения! Согласно этим пророчествам мы смогли избавиться от имперского влияния!
— И к чему это привело? К гражданской войне и регрессу! — парировал Кир.
— Согласно этим пророчествам вы получили свое оружие!
— Тогда мы чуть не погибли, добывая кристаллы на мечи! — влезла Рей. — И вы должны помнить, сколько страданий нам принесли попытки просто обработать их!
— Между прочим, крики голосов в ее голове таки одно из последствий ваших надуманных пророчеств! Лишь благодаря нашей связи, Рей не сошла с ума! —
Кир, подскочив с места, в ярости отбросил стул, на котором все это время сидел.
— Между прочим, ее голоса — это лишь малая часть испытаний в жизни, призванных закалить ее дух…
— Хватит! — одновременно заорали близнецы.
— Мы снова ходим по кругу. Эти дискуссии ни к чему не приводят, — прошипел старший.
— Ты прав, сынок, — спокойным тоном заметил отец. — Твоя сестра сегодня же переедет в свое поместье. Там ее будут ожидать лучшие доступные нам врачи, которые помогут…
— Папа, лишь я удерживаю ее от шага в пропасть.
От осязаемой горечи в шепоте Кира отец заметно поморщился.
— Ты ведь не намерен всю жизнь оберегать сестру? Дай ей возможность самой строить свою судьбу.
— Я все еще здесь! — зыркая исподлобья своими белыми зрачками, влезла Рей.
— Свои мечи она может забрать с собой, — не реагируя на реплику дочери, продолжил отец. — Ступайте.
Уходя из столовой, младшая отправила злобно брату, — «Еще б я свои клинки тут оставляла!»
Грохот разрушаемой мебели в покоях Рей слышался по всей усадьбе.
Все это время старший молча стоял и неотрывно наблюдал за беснующейся сестрой, подпирая стену и пережидая вспышку ярости. Лишь перед самым отъездом он вцепился в ладони младшей, застывшей с опущенными уголками губ.
–» Позови меня, если что-то понадобится. Я сразу приеду.»
–» Я не прощаюсь, мелкий. Мы все еще на одной планете», — уверенно забирая руки, ответила Рей.
Старший брат глядел вслед улетающему глайдеру, пока тот окончательно не пропал из виду.
**************
========== Точка отсчета ==========
Фигура в черном часами сидела в кресле дежурного коммандера корабля, не отрывая скрытых глухим шлемом глаз от расставленных повсюду мониторов. Сам коммандер безропотно торчал рядом, раздавая приказы стоя, не высказывая недовольства даже мысленно, ибо знал возможные последствия даже намеков на подобное. От внезапно раздавшегося металлического голоса из преобразователя почти никто из присутствующего выдрессированного персонала не дернулся.
— Сколько кораблей не достигло точки назначения?
— Это указано в отчетах, сэр, — сразу ответил, не задумываясь, коммандер, отвлекшийся на что-то.
Ментальный удар согнул незадачливого офицера пополам.
Завывая от боли, дежурный коммандер прохрипел из последних сил, — Шесть из пятнадцати, сэр! Простите, сэр! Ше-э-эсссть!
Раскаленный гвоздь исчез из разума, и офицер повалившись на четвереньки, тяжело задышал.
— Причины крушения этих шести кораблей, — равнодушно спросил шлем.
— Малоизученная энергоаномалия от взаимодействия обеих системных звезд, сэр. Информация о ней в архивах оказалась слишком скудна. Воздействие аномалии оказалось совсем другим, чем было рассчитано из имеющихся данных. После прохождения реакторы шести кораблей оказались в энергетической ловушке, как и вся имеющаяся на бортах электроника, включая дроидов. Все суда были автономными, без единого живого члена экипажа, соответственно, некому было решить проблемы замкнутых контуров и они сгорели в коронах системных звезд, сэр. Оставшиеся разведчики уже начали процедуру развертывания и сбора передвижных гипер-передатчиков прыжковых станций максимально далеко от нее. Но пока что в целях безопасности, мы не можем начать развертку орбитальных установок, пока не будет найден безопасный проход. Мы уже ищем обходные пути, но аномалия окружает систему полностью как в шаре, — хрипя, отчитался коммандер.
— Все имеющуюся и поступающую информацию продолжайте сразу отправлять мне, — отчеканил мертвый голос Первого Рыцаря.
Одним хищным грациозным движением поднявшись с кресла, Кровавый Палач попросту перешагнул коммандера. Стоявший чуть поодаль Первый Центурион подошел к стоявшему на четвереньках офицеру, и рывком поднимая того с пола, проговорил таким же измененным преобразователем голосом, — Тебе повезло, солдат. Обычно секунда дерзости стоит целой жизни.
— Но… Но… Отчеты были отправлены господину Рену на его личный даталинк, сэр. И…
— Тогда стоит сначала убедиться в прочтении докладов, — перебил запинавшегося коммандера Центурион. Еще разок встряхнув зеленого от пережитого офицера, нянька Кайло Рена бесшумно удалился вслед за подопечным. Догнав того у лифтов, Первый Центурион равнодушно выдал, — Бессмысленная жестокость, мой господин…
Резко повернутый в его сторону шлем выдавал ярость Рена, перебивая скрежетом металлического голоса, — Мне неинтересны твои выводы. Оставь их при себе. Ты всего лишь очередной наблюдатель.
Остаток пути до личных покоев они прошли молча. Оставив за дверью свою тень в виде Центуриона, Кайло Рен прошел к столу. Неподвижно сидя в кресле, он, не снимая шлема и перчаток, крепко сжимал в руке тоненькую белую ленточку с пятью разноцветными бусинками. Слегка подвисая, он бездумно таращился на меняющуюся информацию на мониторах перед собой, даже не пытаясь собрать в кучу расползающиеся мысли. Своеобразную медитацию прервал писк персонального комм-линка с приглашением посетить Святилище. Связавшись с главным командным мостиком, он лаконично приказал, — Подготовить мой личный шаттл. Курс на Святилище.
— Принято, сэр, — прошелестело в ответ.
Верховный Лидер ехидно смотрел на коленопреклоненного Рыцаря, долгие минуты не подавая голоса. Наконец раздался легкий смех.
— Снова бесишься, — констатировал Император Хан Соло-Рен, не переставая скалиться. — Бесишься, что снова оторвал тебя от дел личной встречей, хотя мог ограничиться голосвязью… Твой намордник для меня не помеха. Уж тебя-то я вижу насквозь, сын мой.
Рен тут же резко поднялся на ноги, щелкая фиксаторами шлема. Торчавший истуканом позади трона, зачем-то напросившийся за компанию адмирал Сатура слегка вздрогнул, с легкой неприязнью созерцая всклокоченные темные волосы до плеч, вспотевший лоб и дикие глаза, сверкавшие необычными для человека красными зрачками, и втайне радуясь, что цвет зрачков правителя был обычным черным, отличавшимся чуть неестественным блеском.
Смотреть на лицо Верховного Лидера ему было намного приятнее. В разы приятнее.
Стирая неуместную ухмылку с лица, Император встал с трона, и, приблизившись к замершему Рыцарю, поймал его взгляд.
— Твое бессилие мешает нам всем, сын мой. Ведь оно порождает гнев, идущий рука об руку с разрушением. Твоя безграничная тревога беспокоит меня. В моем разуме давно поселился твой страх. И я прекрасно осознаю причины. Может, стоит обдумать свое будущее в других вариантах? Но я могу лишь снова просить тебя направить свои эмоции в другое русло.
Упрямо сжатые полные губы Рена разлепились, выпуская сквозь зубы шипение.
— Тебе никогда не мешал мой гнев и разрушение… отец. Что изменилось сейчас?
— Последняя система… — эхом отозвался правитель, пряча в сторону глаза.
Кайло Рен промолчал, лишь еще сильнее стискивая зубы и играя желваками, отчего его выражение либо приобрело почти детскую обиженность.
— Иди… Ищи… Я знаю, ты доберешься до своей цели любой ценой. Я в тебе не сомневаюсь, сын мой. И не забывай о ценности всей системы. Империя все еще заинтересована ресурсами этого гадюшника.
Император странно глядел в спину удаляющегося сына, вдруг забывшего из-за скопившихся мыслей надеть на голову шлем.
Вызванные упреками Императора клокочущая ярость и негодование внезапно затухли еще в тронном зале, и Рен шагал в задумчивости с незакрытым лицом. Забылся еще на выходе от Императора, погрузившись в самоанализ. Привычно взяв быстрый темп ходьбы, Кайло нарезал круги по коридорам, одним своим видом распугивая попадающихся на пути обитателей Святилища. Роящиеся обрывки мыслей никак не желали формулироваться во что-то конкретное. Он целенаправленно тянул время, пытаясь ухватить за хвосты ускользающие идеи, пока в какой-то момент не решился признаться самому себе в своем страхе. Наконец, осознавая и принимая свои чувства, Рен резко остановился посреди очередного коридора и недоуменно уставился на свой шлем у себя в руке, словно увидев в первый раз, с трудом понимая, почему тот не на своем месте на голове.
Не выпуская из вида ни на секунду, но держась поодаль, памятуя об эмоциональной нестабильности подопечного, Первый центурион невольно вспомнил слова краткого разговора с адмиралом Сатура.
— Поверь, ты не хочешь знать, что за мысли сидят у него в голове. Не хочешь, — с нажимом сказали ему тогда.
***********
Первый Рыцарь после этого разговора полгода уже как безвылазно торчал на главном мостике флагмана Третьего флота, с каждым днем все больше нервируя персонал. Он мог часами стоять у обзорных экранов, молча созерцая блеск далеких звезд и мутную серо-зеленую пелену энергоаномалии, укрывшую в кокон нужную ему систему.
Последнюю систему из потерянных восемнадцать лет назад.
Изредка, конечно, приходилось отвлекаться на очередную заваруху. Но обычно хватало лишь появления Флота в нужном месте и проблемы тут же решались. Рен же снова отдавал команду вернуться в эту точку дислокации в нескольких световых годах от белесого полотна аномалии посреди космоса. Он, невольно улавливая обрывки чужих мыслей, тут же анализировал их, подсознательно абстрагируясь от мучивших его страхов. В очередной раз отбрасывая мусор в выуженной из голов информации, Рен споткнулся на чьей-то пакостной мыслишке. “ Эй, там, наверху! Наш Рыцарь почти не ломает вещи. Кто-то сломал нашего Палача!»
Горько усмехаясь этой фразе, он невольно согласился с этим умником. Будоража присутствующих на мостике людей своим неприступным видом, Кайло осознавал, что морально он почти сломлен. Обычные припадки ярости от малейших поводов почти прекратились, почти сменившись настоящим, не напускным безразличием. Единственное, что не давало ему выброситься в отчаянии в открытый космос — угасающая надежда. Одна мысль грызла его постоянно, болезненной занозой сидя внутри.
Что ему делать, если ЕЕ не будет и там?
Он чувствовал, что еще немного, и он будет готов смириться с крахом своих планов и надежд.
Рен еще долго торчал у всех на виду, пока в какой-то момент в один из самых обычных дней, громкий топот не прервал его самокопание. На главный мостик ворвался офицер, игнорируя все правила приличия и поведения, и рванул в сторону застывшего в обычной позе Кайло, выкрикивая на ходу, — Мы нашли проход, сэр!
Терпеливо ожидая, пока запыхавшийся аналитик не выровняет дыхание, Рен мрачно обдумывал способы казни влетевшего солдата, тут же прекрасно осознавая, что не хочет делать с ним абсолютно ничего.
Пока не смог понять, что имел в виду этот солдат
Внутренне содрогнувшись от собственного пофигизма, но втайне радуясь преобразователю голоса в своем шлеме, вслух он лишь резко выдал, — Повтори.
— Сэр! Мы нашли второй, относительно безопасный проход сквозь аномалию, сэр! Инженерная служба уже рассчитывает траекторию, сэр. Разведкорабли с дроидами подготовлены, сэр.
Леденящая сердце волна страха накрыла Рена, внутренне сжавшегося от слабовольного желания, чтобы аналитики никогда не находили этот проход. Затянувшееся молчание прервалось, когда он, наконец, усилием воли не прогнал крамольные мысли.
— Итоги разведки сразу мне на даталинк. Твоя команда получает высший приоритет на использование любых ресурсов. За последствия также отвечаешь головой, — припечатав напоследок, отвернулся Рен. — Что-то еще?
— Нет, сэр! — вытянулся в струнку солдат. — Спасибо, сэр!
— Свободен.
— Подготовить мой личный шаттл для участия в разведке прохода. Сообщить Верховному лидеру новости, — бросил в воздух Рен, покидая главный мостик.
Чертовы медитации никогда не были его коньком.
Заканчивая вечернее позорное подобие медитации, Рен услышал настойчивый писк. С абсолютно пустой головой он ментально тыкнул панель входа. В открывшийся проем тут же просочилась бесшумная тень.
В последние месяцы Первый Центурион как-то незаметно прописался в его покоях. Давно получивший доступ к двери, нянька почему-то продолжал каждый раз спрашивать разрешения войти. Посетитель без труда нашел глазами, сидящую в полной темноте фигуру на полу.
— Полная развертка данных была сброшена еще два часа назад на твой комм-линк, мой господин. Адмирал Сатура ожидает распоряжений, но ты не отвечаешь. Разведчики готовы отправиться по первому указанию. Учитывая твое пожелание участвовать лично в проходческой экспедиции… Осмелюсь заметить…
— Каков процент предполагаемых потерь? — хлестко перебил посетителя хозяин каюты.
Центурион едва заметно поежился, так и не сумев за все время привыкнуть к обычному голосу Первого Рыцаря, почему-то невольно каждый раз думая, что с такими голосами обычно нужно женщин соблазнять, а не командовать армией.
— Я учту это, Аскари. Но я задал вопрос, — глубокий и бархатный голос обладателя никак не вязался с интонациями жесткого повеления.
Очнувшийся телохранитель позволил себе совсем легкую усмешку, — Пятьдесят на пятьдесят, мой господин. Либо пройдем, либо нет.
Сидевший на полу мужчина иронии не оценил.
Плавно, но быстро поднявшись на ноги, в несколько широких шагов подошел почти вплотную. Заглядывая Центуриону прямо в глаза, Рен равнодушно спросил, — Зачем ты пришел? Адмирал мог бы и подождать еще сутки, неделю, год. Но ты неспроста посчитал необходимым лично доложиться мне. Так чего же ты добиваешься?
Ответ ошарашил их обоих.
Не слишком привыкший сам кому-либо доверять Центурион почти смущенно уставился на командира. Тот же несколько секунд, словно раздумывая, смотрел в пол, после внятно проговорил, — Шанс стать паладином Ордена Рен нужно заслужить.
Аскари молча стоял, со скрытым внутренним недоумением глядя, как внешне невозмутимый Кайло, отступая на пару шагов назад, буквально на мимолетные пару секунд вдруг скривил лицо страшным оскалом едва сдерживаемой бури. Личина его господина вдруг на секунду стала треснувшей пополам глиняной маской. Миг, и эмоции скрылись за натянутым безразличием.
— Твоего доверия, мой господин, — зачем-то глухо повторил Аскари, покидая покои после взмаха кистью.
Рен стоял посреди темной комнаты со сжатыми кулаками. Относительное спокойствие после недомедитации было напрочь сметено. Негодование на все вокруг, включая себя, плотно смешалось с его собственным слабоволием, гневно раздувая ноздри. Лихорадочно мечущиеся в поисках чего-то глаза с широченными зрачками ярко выделялись на бледном вспотевшем лице. Писк не вовремя включившегося уборочного дроида моментально привлек к себе внимание. Вскинув в сторону ни в чем неповинного аппарата руку, Рен невидимым кулаком снес его напрочь, впечатывая в стену и сминая почти в лепешку своей Силой. В ту же секунду, метнувшись к искрящимся останкам дроида, он топча запчасти, взвыл вслух, наконец, выплескивая скопившийся внутри яд.
— Доверие надо заслужить!
Успокаиваясь и выравнивая дыхание, сквозь наступающую тягучую апатию Рен принялся копаться в своих желаниях и мыслях, рассортировывая по полочкам.
» Страх неизбежен — значит надо просто принять его. Тревога и бессилие — лишь последствия нерешенной проблемы, значит нужно довести до конца дело». Но тут же сбиваясь с конструктивного анализа, подумал, — « Как же я размяк!»
Повинуясь мысленному приказу, панели, закрывавшие наглухо огромное панорамное обзорное окно, сложились гармошкой, прячась в специальных нишах в стене. Комната осветилась рассеянным светом далеких звезд, обрамляя одинокую мужскую фигуру. Устав думать, Рен намеренно очистил голову от всего, исподлобья пялясь на открытый космос. Он стоял так, пока не засветился зеленым светом вызова голокодер. Снова мимолетный мысленный приказ, и на Кайло уставилась голограмма Верховного Лидера.
— Я даже отсюда слышу твое смятение, сын мой. Мне, конечно, докладывали о твоем странном состоянии, Кайло Рен. Но ты, как я вижу, в своем репертуаре, — с заметным беспокойством оглядев сына, сказал Император, и сопроводив последнюю фразу своей обычной усмешкой, правитель мельком глянул на разваленного Силой дроида. Ухмылка вмиг слетела с лица старика, едва Первый Рыцарь вдруг повалился на колени изломанной куклой. Подавшись грудью вперед, голограмма Верховного Лидера с трудом улавливала бормотание.
— Я…Я в полном раздрае, отец!
— Я знаю, сын мой. Знаю. Знаю. Но также и понимаю, что твои нынешние чувства — это не самое страшное, что возможно ждет тебя.
Рен, слегка успокаиваясь, отстранено отметил побелевшие костяшки правителя, вцепившегося в подлокотники своего трона, но на лицо остававшегося спокойным.
— Но и ты помни, сын. Я поддержу тебя в любом случае. Помни.
Голограмма ожидаемо безо всяких предупреждений и прощаний погасла, оставив сидевшего на полу Рыцаря в одиночестве.
Через три часа личный боевой шаттл Кровавого Палача стартовал с флагмана Третьего Флота в сопровождении трех кораблей с десантом и пяти разведывательных суденышек.
***********
========== Точка невозврата ==========
Ей было откровенно скучно.
Казалось, что она тут уже вечность шатается из угла в угол, иногда для разнообразия через окно считая букашек на ближайшем кусте, торча в библиотеке или в очередной раз отправляясь махать мечами. Месяцы, проведенные в гордом одиночестве в большом поместье, в первое время еще разбавлялись недолгими мысленными разговорами с братом. Но с каждой неделей Кир все больше отдалялся, упорно занятый чем-то, что требовало много внимания и концентрации. Первое время шарахавшаяся от нее прислуга пообвыкла, почти без страха глядя на нее, днями и ночами шатающуюся по закоулкам.
А еще Рей боялась спать.
Теперь-то рядом не было брата, который защищал ее разум по ночам. Рискуя отключиться от дичайшего недосыпа где-нибудь вне поместья, она почти не выходила наружу, предпочитая отсиживаться у себя в комнате. Иногда по ночам ей прилетали отголоски сильных эмоций близнеца, что своей откровенностью вызывали смущение и непреодолимую тяжесть в низу живота. Она словно своими руками трогала обнаженное тело очередной любовницы или любовника брата и своими губами выцеловывала дорожки по коже, собирая соленые капельки пота языком. В такие моменты ей приходилось нестись в свою комнату, даже не раздеваясь прятаться под одеялами и ласкать себя до изнеможения, смешивая чужие образы со своими фантазиями. Как ни странно, но именно после таких ночей она всегда засыпала на недолгие часы, расслабляясь, словно даже эфемерное присутствие брата отгоняло кошмары.
С каждым днем Рей все больше осознавала, что столь долгая разлука с близнецом давала ему относительную свободу действий, понимая, что теперь он живет как ему хочется, а не как приходилось.
В какой-то момент ей пришлось признаться самой себе, что дальше жить без сна ей чревато безумием. Мысль о необходимом контроле своих кошмаров далась ей весьма тяжело, ведь все время она держалась за брата, не прикладывая никаких усилий сама. Учась интуитивно сражаться за свой разум с кричащими голосами в своей голове, Рей со временем все лучше контролировала время сна и бодрствования. Тогда и обслуга в поместье с каждым днем становилась все доброжелательнее и услужливее, особенно когда она не смотрела им в глаза своими яркими огнями. Понимание, что внезапно ее окружают живые интересные люди, слегка ошарашило.
Но едва начала налаживать общение с окружающими, как все вокруг покрылось осязаемой коркой страха и ненависти. Липкая мерзкая пленка гадко липла ко всему. К людям, к деревьям, к дорожкам под ногами. И только она пыталась разговорить замкнувшихся обитателей поместья, как до нее дошло.
Страх был не из-за нее, как и ненависть не в ее сторону.
Люди опасались чего-то иного, перешептываясь по углам, но почему-то затихая в ее присутствии. Лишь прямые вопросы в лоб прояснили слегка ситуацию — что-то произошло, но ей говорить об этом почему-то запретили под страхом смертной казни. Получив подобие ответов, Рей мерзко ухмыльнулась, сразу понимая, кого боялась прислуга больше, чем ее. Уже стоя в своей комнате, она монотонно и настырно пыталась достучаться до брата, сосредоточенно пробиваясь к нему в голову.
Спустя долгие часы у нее это получилось, но их связь сработала странно.
Прекрасно понимая, что находится очень далеко от старшего брата, она видела все его окружение. Обстановка ее комнаты вокруг сменилась на его мебель. Громкие звуки сбоку заставили ее резко повернуться в эту сторону, о чем она сразу пожалела. Едва раскрыв рот для обычной грубой шуточки вместо приветствия, Рей сразу осеклась, сразу понимая, почему братец не реагировал на ее призывы. Слегка по-ханжески разглядывая сплетенные в экстазе фигуры на огромной кровати, она удивленно пыталась сосчитать в хитросплетении тел количество рук и ног. Стараясь не шуметь, отошла подальше от занятых друг другом стонущих и покрикивающих людей, и едва сокрушенно подумала о том, что ей стоило бы постучаться к братцу попозже, как одна из ритмично двигающихся фигур подняла голову и посмотрела затуманенным взглядом на нее. Смахивая спутанные длинные волосы с лица, Кир кивнул, передавая мысль.
— » Не уходи… Я… Прости… Я сейчас… »
Некрасиво хихикнув, Рей отвернулась, старательно игнорируя влажные звуки с кровати. «Вот же отстой. Так не вовремя».
Внезапно барьеры в голове брата окончательно рухнули, и на младшую налетела волна дичайшего наслаждения, почти сбивая ее с ног. Цепко держась за стену, чтобы не упасть, ей пришлось судорожно хватать ртом воздух. Едва схлынули чужие чувства, она ментально зашипела.
— » Закройся, мелкий! Это уже слишком!»
— Это не я влез не вовремя, — парировал вслух близнец, едва слышно бормоча.
— « Ну теперь-то я поняла, зачем ты ставил у себя в голове такие стены», — смешливо продолжала издеваться Рей, за язвительностью скрывая смущение. — «Вовсю занимаешься проблемой продолжения рода, ага».
— Что-то вроде того, ага, — таким же тоном ответил брат. — Я-то не спрашиваю, почему ты вдруг замолкла, не отвечая мне, а тут вдруг решила вылезти. И… как это ты вообще… ты вообще здесь? Или я галлюцинирую? Ты… какая-то прозрачная…
— « Хм… Ну, вообще-то я думала, это ты закрылся от меня, мелкий. Дело нечисто, я смотрю… И да… Хотела спросить. Что случилось? И я сама не знаю, как я так вообще…»
— Я так понимаю, тебе забыли сообщить самые важные новости?
Кир, распихивая тела вокруг себя, слез с кровати и набрасывая на себя халат, устало рухнул на пол у ног стоящей сестры. Рей вовремя уселась рядом, потому что следующие слова нагнали странный ворох эмоций.
— Рей, — вслух проговорил старший со странной тоской в голосе. — Рей …
— Говори уже, не тяни, — раздражаясь, выпалила младшая.
— На днях на границе с аномалией были замечены чужие корабли. К нам пожаловали гости, мелкая. По маркировке — предположительно, имперские разведчики.
— Имперские разведчики, — эхом повторила Рей. — Восемнадцать лет. Быстро же они добрались до нас.
— Если это действительно имперцы, то первым делом они перехватят газодобывающие платформы. Отец уже мобилизует армию для охраны…
Кир замолк, недоуменно разглядывая сестру, что рассмеялась вслух, перебивая его речь.
— Какая армия, дорогой? Откуда у нас армия, черт побери?! У нас-то и персонала не хватало даже адекватно обслуживать эти самые платформы!
Старший поморщился, признавая правоту сестры, и не спрашивая разрешения, пытался уложить свою голову на коленки близняшке.
Только зазря головой стукнулся об пол.
В любом случае Рей не была против, тут же пытаясь ответно вцепиться в его волосы и задумчиво подергать его пряди в попытке хоть как-то распутать. Не получилось и этого.
Несколько минут тишины были нарушены ее тихим шепотом, — Тебе стоит успокоить своих девочек и мальчиков, мелкий. Меня-то они не видят. Небось, уже подумали, что ты с катушек съехал…
— Похер, — отрезал Кир. — Меня больше волнует вопрос, почему тебя ограничили в информации обо всей этой кутерьме…
— Пока тоже не понимаю, почему. Еще один пункт для уточнения.
Каждый думал о своем, пока Рей не встрепенулась.
— Да ты что-то я гляжу, совсем расслабился без меня! Растолстел! Смотри-ка, завтра имперцы припрутся, а ты неповоротлив, как стена!
— Уж кто бы говорил сейчас гадости! Сама-то еле сидишь от усталости! А мешками под глазами собираешься защищать город? Когда в последний раз спала нормально? — выпалил смешливо брат, но сразу осекся. — Прости…я не подумал, что ты наверняка почти не спала все эти месяцы.
Кир резво подскочил с места и шикая на развалившихся любовниц и любовников, погнал их прочь из комнаты. Едва за последней из них закрылась дверь, потянул на кровать сестру. Укладываясь рядышком, он утешительно забурчал, — Спи, я поваляюсь рядом.
Рей благодарно спрятала лицо в подушку, мгновенно проваливаясь в сон.
Проснулась она уже в своей кровати. Отмахиваясь в полудреме от надоевших до смерти начинающих приглушаться криков в своей голове, краем сознания уловила шум за стеной. Громкий топот и стук в двери окончательно разбудили. Дрожащий то ли от страха то ли еще от чего слуга проскрежетал, почему-то запинаясь:
— Простите за беспокойство, госпожа. За вами прислали глайдер, госпожа. Ваши отец и мать ожидают вас в королевской усадьбе, госпожа, — и не дожидаясь ответа, испарился.
Тревога вгрызлась в горло, опустившись в грудь тяжелым камнем. Весь путь до отчего дома, она мрачно размышляла о возможных причинах столь внезапного вызова, накручивая и без того распаленное беспокойством сознание. Она старалась не обращать внимания на поведение прислуги на пути в церемониальный зал. Старательно пряча глаза, люди с жалостью смотрели ей вслед.
— Империя прошла через защищающую нас аномалию! Слишком рано! Рано!!! Кир еще не готов следовать предначертанному! Ты! Ты поможешь ему прогнать их! — встретили крики с материнского трона влетевшую в зал Рей.
Она не стала слушать дальнейшие бессвязные слова растрепанной и перевозбужденной матери, сосредоточившись на окаменевшем брате позади тронов.
— “ Что за очередные бредни, Кир? Поясни!» — ментально насела на него младшая.
— “ Они решили, что нам с тобой нужно подняться на поверхность планеты и убить всех, кто появится на переговоры».
Рей почти комично выпучила глаза.
— «Какие переговоры? Неужели запасы энергии не позволят нам пересидеть осаду в городе? Они сами утверждали, что мы можем столетиями сидеть не высовываясь! Мы — город под землей! Даже орбитальная бомбардировка не достанет через планетарную кору! Даже высадившись на поверхность, они продержатся лишь до первого двойного излучения обеих звезд, что палит любую органику! И не вижу смысла убивать послов! Это же чистейший бред! Вырезав посольство, мы лишь ухудшим наше положение, ведь в этом случае они развяжут себе руки…»
— «Сейчас нет смысла разводить демагогию, мелкая. Все решено. Не нами, но за нас», — ответил мертвенно-бледный Кир, не поднимая глаз от пола.
Ей стало страшно от его убитого голоса. Грудь тут же стянуло стылым холодом.
— «Чего я не знаю?»
— « Согласно пророчествам, со слов наших родителей, наследник должен выйти и сразиться один на один с послом…»
— «Что за чушь? Это же верх глупости! Никто не даст гарантии, что посол вообще согласится на такой расклад! Нет гарантии, что против тебя не выставят целый полк! О Всесоздатели Вселенной! Поверить не могу! Мы что, деградировали до такой степени, что будем следовать этой ереси?! Да мы же попросту как жертвенные телята!«– бушевала мысленно Рей, внешне едва выдавая свое состояние лишь мелкой дрожью, с каменным равнодушием взирая на брата. Но один брошенный мельком взгляд на потирающую руки в полубезумной радости мать, как выдержка сразу слетела. Мгновенно меняясь в лице, она опрокинула ближайший стул, выхватывая с ремней на левом бедре рукоять, принялась в гневе иссекать первую попавшуюся в зоне видимости мебель. Ее припадок ярости остановил холодный голос до сих пор молчавшего отца.
— Прибереги свои силы для боя. Твой брат сильный боец, но ему нужна твоя поддержка, а не истерика! В любом случае, ты только зря тратишь свои эмоции. Все уже решено! Вы будете действовать согласно древним пророчествам!
Рей прекратила рубить ближайшую колонну, позволяя безразличной ко всему маске налезть на лицо и демонстративно медленно убрать в ремни рукоять клинка. Вплотную подошедший к ней брат ментально рявкнул, — «Пойдем, думаю, нам есть что обсудить».
Близнецы синхронно развернулись и зашагали прочь.
************
========== Первый рубеж ==========
Из всей экспедиции Рена на обугленную поверхность планеты сели только его шаттл и два корабля с десантом, оставив по пути разведывательные суда на орбите. Третий десантник они потеряли на переходе через аномалию.
Первый Рыцарь с выражением вселенской усталости разглядывал через обзорный экран клубящиеся облака серой пыли.
— Сэр? — прилетел со стороны голос одного из пилотов.
— Говори.
— Поступили первые отчеты, сэр. Добывающие платформы перехвачены. Отбиты первые попытки захвата. Системные дроиды уже начали установку гипер-станций.
— Краткие данные по центральной планете.
— Подземный город-столица системы. Первые колонизаторы были заселены Империей 170 лет назад после открытия местного ресурса энергии от совместного излучения двух звезд…
— Избавь меня от исторических ссылок.
— Да, сэр. Простите, сэр. Местное название — Город-под-землей. Население неизвестно. Данные устарели, сэр. Планета освещается попеременно одной звездой, каждые шестнадцать часов из-за уникального поворота оси оба светила одновременно влияют на поверхность в течение семнадцати часов, нагревая кору. По имеющимся данным, именно это излучение губительно для органических соединений.
— Сколько у нас времени до ближайшего двойного рассвета?
— Один час тринадцать минут, — от металлического голоса пилот отчетливо поежился.
Рыцарь больше никак не реагировал, продолжая разглядывать через шлем мрачную плотную пелену серой планетарной пыли, пока не подал голос Центурион.
— Есть сообщение от руководства системы. Думаю, тебе стоит услышать этот бред, мой господин.
Рен слегка повернул в его сторону голову, намекая на продолжение, — Просто обрисуй вкратце.
— Если опустить все грязные слова и оскорбления, то правители тщательно отрицают власть Империи. Они не собираются открывать лифты вниз к городу. Единственным решением они считают бой…
— Что именно они подразумевают под боем? Тотальный геноцид?
Если бы Центурион не изучил получше Кровавого Палача, то мог бы даже подумать, что тот изволит шутить.
— Нет, мой господин. Бой один на один. С местным наследником. Руководство системы все время повторяли о каком-то пророчестве.
— Процитируй дословно, — приказал Рен.
— Гневный с мечом падет ниц перед истинным повелителем, и примет гневный милость победителя.
— Чушь, — отрезал Рыцарь. — В любом случае им некуда деваться. Отослать мое согласие на бой.
— Мой господин, это не очень разумное решение, — подал голос Центурион, но в ответ получил лишь краткое, — Пойдешь со мной, няне…
Едва принц произнес это, как неожиданно затрясся всем телом. Вышколенный персонал сделал вид, что не замечает ничего необычного.
— Мой господин… — подался вперед Центурион.
Его прервал хрип металла.
— Где! Где именно мы сели? — рявкнул Рен, не переставая дергаться.
— Мы у ворот одного из лифтовых спусков в подземный город по координатам…
— Встречу назначить здесь же. Вызывайте наследника, — прохрипел через шлем Рен, явно с трудом оставаясь на ногах.
Вслед пробиравшемуся по стенке Рыцарю смотрели искоса несколько пар глаз.
Неуверенно шагая к шлюзу, Рен несколько раз резко останавливался, прислушиваясь к себе. Чужие отголоски подавляющих эмоций дергали непослушное тело, до кучи цепляя полурастоптанное сознание. Он внезапно оказался не готов к столь сокрушительному шквалу горечи и отчаяния.
Чужому шквалу.
Тащившийся следом Центурион все порывался подхватить пытающегося завалиться Рена, втайне поражаясь его непонятному состоянию, но тот упорно шел на выход. Уже почти достигнув шлюза, Кайло пошатнулся от очередной нахлынувшей волны тоски со страхом настолько сильно, что его няньке пришлось поддержать того за плечо. Чужие отголоски разрывали напрочь разум, и он почти не контролировал себя.
В этот раз трясущийся Кайло дал увести себя в личную каюту.
Попав к себе, Рен наконец позволил себе осесть на пол, сгибаясь напополам. Из-за надетой маски бормотание были невнятным, и Центурион решился стянуть с его головы шлем. Отщелкнув фиксаторы, он мягко потянул наверх мешающую деталь экипировки, тут же заглядывая в глаза. Увиденное заставило его отшатнуться. Зрачки его господина были расширены на всю радужку, ярко выделяясь на посеревшем лице. Едва улавливая смысл его слов, Центурион судорожно обдумывал причины, заставившие Первого Рыцаря трястись в нервном припадке.
— Я не готов. Не готов закончить свой путь. Вот он — конец моего пути, но я все еще не готов, — словно молитву, повторял его хозяин.
Продолжая держать Рена за плечо, нянька Кровавого Палача вдруг осознал, что тот замолк, и теперь просто сидит на полу, глядя странным взглядом на него. На удивление Первый Рыцарь взял себя в руки очень быстро. Осмысленно оглядываясь по сторонам, Рен уверенно сбросил с плеча чужую ладонь и рывком поднялся на ноги. Лишь все еще ходившая ходуном грудь была видимым следствием его паники.
— Может стоить прояснить ситуацию, мой господин? — осторожно заметил Центурион, настырно вглядываясь в блестевшее от пота лицо.
— Всему свое время, — отчеканил Рен, натягивая на голову шлем. — Ты все узнаешь и поймешь. Но в свое время.
В один шаг Рыцарь оказался у маленького столика, и выхватывая что-то светлое и звенящее из неприметной шкатулки, стиснул это в ладони, словно пряча от чужих глаз. Больше не задавая вопросов, Центурион молча последовал за вышедшим из каюты Реном.
— Простите, сэр. Получено голосообщение от Верховного лидера. Связь прерывается из-за сильных помех, — догнал их на полпути доклад адъютанта. Дождавшись кивка, помощник активировал комм-линк. На его открытой ладони возникла голограмма Императора.
Поднимая голову на записи, правитель взглянул прямо на сына.
— Я снова почувствовал твои эмоции, сын мой. Запасись терпением. Теперь не тебе решать, дошел ли ты до конца своего пути или нет, — с обычной ухмылкой Правитель завершил свое краткое сообщение и голограмма потухла.
— Восход двух звезд достигнет нашей точки размещения через 35 минут, сэр. Для минимизации потерь, желательно находиться внутри шаттла, сэр.
— Готовьте корабли к отлету, — приказал Рыцарь, хлопком по панели сам открывая рампу шлюза. Хлесткий ветер молниеносно набросил на вышедшие фигуры облака пыли. Выскочившие из других кораблей штурмовики тут же окружили их, оцепляя зону высадки. Не дошедшая несколько метров до ворот фигура в черном остановилась, фигура в красной броне замерла рядом.
Изрядно скрипя несмазанными рельсами врата начали открываться. Двое в одинаковых серо-белых одеждах вышли навстречу ожидающим имперцам, скрывая лица за зеркальными пылевыми масками. Появившиеся, не сговариваясь, выхватили с бедер по одной рукояти, и выдвигая шелестящие узкие прозрачные клинки, встали в боевые позы.
— А говорили, один на один, — хмыкнул Центурион, ответно активируя оба своих силовых меча.
Рыцарь же просто стоял, остолбенело разглядывая замерших противников, позади которых с грохотом закрывались ворота, словно отсекая путь к отступлению.
**********
Незадолго до выхода наружу близнецы сидели на низеньких скамейках друг напротив друга, не разрывая контакта глазами. Торчавшей неподалеку разнокалиберной страже было совсем невдомек, что эти двое сидели и изо всех сил сейчас подбадривали друг друга, не обращая внимания на недоуменные и неприязненные взгляды.
Скрип открываемых врат продрал обоих до самых внутренностей.
Две пары рук одновременно нахлобучили на лица пылевые маски и шагнули в сумрак поверхности планеты.
Угнетающую очень долгую тишину разорвал неожиданно очень громкий измененный голос от фигуры в красной броне.
— А говорили, один на один. Весьма нечестная игра… Обещали одного наследника, а второго прислали за компанию? Крайне недвусмысленный способ от правящей семьи избавиться сразу от двух претендентов на трон.
Никто не шелохнулся на эту неприкрытую издевку.
Выдав эту тираду, Первый Центурион скосил глаза на принца, моментально напрягаясь. Кайло Рена снова ощутимо потряхивало. Но вместо панической атаки его явно трясло от ярости, потому что Первый рыцарь неторопливо проговорил:
— Детишки страшатся принять смерть с открытыми лицами? Или лишь дань традициям Империи?
Рен успел заметить, как вышедшие переглянулись. Фигура пониже вдруг пожала плечами и одинаковыми движениями оба наследника выпрямились, пряча в рукоятях свои странные клинки и цепляя их к бедрам. Зеркальными жестами оба подняли руки к вискам, снимая свои забрала и опуская руки вниз с удерживаемыми масками.
Центурион не знал на кого смотреть: на еще сильнее задрожавшего Рыцаря, или на наследников, одним из которых оказалась женщина.
Краем сознания он отметил ее глаза, светившиеся нестерпимым белым светом, невольно сравнивая с глазами своего господина. Первый Рыцарь дернулся в их сторону, резким движением что-то вытаскивая из внутреннего нагрудного кармана своей накидки и протягивая на вытянутой ладони в сторону девушки.
Этим чем-то оказалась полуистлевшая белая ленточка с пятью разноцветными бусинами.
Невозмутимая внешне, но паникующая внутренне, Рей бросила осторожный взгляд на протянутую ладонь, затянутую в черную перчатку, не видя никакого смысла в происходящем.
— «Что происходит?»
— «Не знаю. Может… какой-то ритуал, о котором мы не знаем?«– ответ Кира не привнес никакой ясности. Странная догадка промелькнула в его голове. — «Он… Как будто выбирает себе противника».
— Ты… Ты выбираешь меня? — слегка запинаясь, спросила Рей вслух, глядя прямо в глухое забрало черного шлема
Ответный короткий кивок неимоверно разозлил ее. Намеренно подпитывая невыпущенную агрессию собственной яростью, Рей прошипела, — Что же. Ты пожалеешь о своем выборе!
Для Рена время замедлило ход.
Словно сквозь воду он увидел, как близнецы одновременно швырнули в них свои пылевые маски, тут же перетекая в боевые позы. Краем глаза заметив по две рукояти на бедрах у каждого из них, Рыцарь мимолетно обратил внимание, что в атаку они бросились, имея в руке по одному мечу. Отбрасывая с ладони в сторону больше не нужную белую ленточку и активируя свой силовой меч, он успел крикнуть Центуриону, — Не убивать! — тут же легко уворачиваясь от удара. Играючи парируя быстрые выпады, Рен нервно сбросил с плеч накидку. И хотя чудовищная агония только усилилась с выходом навстречу близнецов и его мысли хаотично метались, он едва смог собрать себя в кучу, концентрируясь на весьма умелой противнице и стараясь не отвлекаться на ярко горящие нестерпимым белым светом глаза.
Ему нужно было больше концентрации.
Вредить сопернице он не имел права.
Рей кружила вокруг него, выискивая слабые места, но слишком часто отвлекаясь на брата, что точно также двигался около второго бойца в красной броне в попытках достать того мечом. В очередной раз, после хитрого выверта лезвием своего меча, лениво отбитого противником, упустив из виду своего противника, она слишком близко подпустила фигуру в черном, открывшись с правой стороны. И Рен едва успел одернуть руку, убирая с траектории ее движения свой меч, тут же на голом инстинкте машинально замахнулся… и попросту врезал ей кулаком в челюсть. От удара она упала на одно колено, но сразу вскочив на ноги, бросила злобный взгляд на Рыцаря. Позволяя чувствам заполнить ее, Рей с оскалом на лице выхватила с бедра второй свой клинок и бросилась на почему-то оцепеневшего врага.
Рен заторможено избегал мельницы ее клинков, уже сам себе и не удивляясь. Он терял концентрацию с каждым ее движением тела, невольно засматриваясь на грацию и технику ведения боя. И тихая, но очень горькая мысль влезла в его голову. Ему показалось, что его противница… безумна.
Рыцарь растерянно витал в облаках ровно до того момента, пока не потерял осторожность, пропустив рубящий удар снизу вверх. Рей почти развалила его шлем, расколов наискосок лицевой щиток. Рен отшатнулся, почувствовав, как кончик диковинного черно-прозрачного лезвия обжег лицо, чудом не задев правый глаз.
Она замерла сама, заметив через трещину шлема пылающий от гнева глаз с таким же, как у нее, зрачком, только красного цвета. Изумленно таращась на противника, никак не могла оторвать взгляда от его лица, с бесполезным усилием воли пытаясь глядеть на врага общим планом. Зияющая оплавленная трещина с красным зрачком на весь глаз не отпускала ее взгляда.
Без особых усилий гоняя ее брата, Центурион сразу заметил изменение в настроении Первого Рыцаря по малейшим признакам. С самого начала боя им было замечено, как его обычно жестокий и беспощадный господин почти растерянно отбивался от вертлявой соперницы, не делая даже попыток атаковать самому. Теперь же он обратил внимание на хищное положение тела явно разозленного Рена, заработавшего жуткое ранение.
Получивший краткую передышку тяжело дышащий Кир обеспокоенно уставился на сестру, что неподвижно стояла неподалеку, растерянно опустив руки. С рычанием выхватывая свой второй меч, старший выкрикнул, — Пора заканчивать этот фарс.
И едва он бросился в атаку на Центуриона, как тут же повалился на землю от вспоровшего бок страшного удара силового меча.
Завороженная Рей, услышав крик боли, оглянулась на брата, снова выпуская из поля зрения соперника, так и не заметив скользнувшего молнией к ней врага.
Зажимавший ладонью рану Кир, теряя сознание, успел увидеть, как падает навзничь его сестренка, получившая короткий удар по затылку рукоятью меча. Провалившийся в темноту старший не успел разглядеть, как одним взмахом руки Первый Рыцарь зацепился за одежду младшей, не давая той рухнуть лицом в пепел.
Перехватывая на руки бессознательное тельце поудобнее, Кайло Рен зашагал к своему шаттлу, на ходу раздавая приказ.
— Второго тоже на борт. Оружие доставить в мою каюту. Всем судам немедленно покинуть планету.
Три корабля как один сорвались с поверхности, едва опережая чудовищную волну мерцания, выжигающую все живое на своем пути.
Определив пленников в медотсек и оставив указание держать их без сознания до особого указания, Первый Рыцарь завалился к себе в каюту, не обратив внимание на застывшего у двери Центуриона. Без разрешения войдя вслед за своим господином в его личные покои, Аскари, не задавая вопросов, положил у шкатулки на столике забытую белую ленточку, и так же молча покинул помещение.
В пылу боя втоптанная в пыль ленточка лишилась двух бусин.
День, что должен был стать величайшим крахом или лучшим в его жизни, имел желчный кислый привкус.
Тихо переговаривавшиеся в рубке управления пилоты сразу замолкли, едва до них донесся грохот разбиваемой аппаратуры и мебели. Слоняющийся неподалеку от господской каюты Первый Центурион устало подумал, — «Ну хоть сейчас он в своем репертуаре». Наплевав на все, нянька ушел отдыхать.
*********
========== Принцесса-изгой ==========
Реальность возвращалась с неохотой.
Звуки вокруг слышались как сквозь вату. Через полудрему нудело чье-то невнятное бормотание вперемешку с писком переговаривающихся на двоичном коде дроидов.
Поначалу все это было просто надоедливым.
Чье-то навязчивое присутствие в плавном океане тишины мешало отдыхать. Но потом вылезший страх пронзил разум, и Рей резко подскочила на больничной койке. С ужасом оглядывая обстановку и аппаратуру, она поняла, что находится явно не дома.
Дома стены так не вибрировали.
Гул от стен на грани восприятия подтверждал догадку. Если она на каком-то корабле, то… имперцы забрали ее. Прошедшие события скачками возвращались в память, добавляя до полной картины тупую боль в затылке. На ощупь сзади не было ни шишек, ни ссадин. Воспоминание о ранении братца угодливо подсунуло ей тревогу. Старший нашелся на соседней кровати, бледный и неподвижный. Преодолевая слабость в конечностях, она слезла со своей койки и проковыляла до неподвижно лежащего Кира, изумляясь дрожи в коленках. Тот не реагировал ни на дергания за кисть, ни на тормошение за плечо. Куча вопросов зароилась в ее мозгу. «Кома? Просто без сознания? Усыплен препаратами? Сколько мы здесь? Будут пытать? Заложники для обмена? Где мы находимся »
Источник настырного чужого бормотания никак не желал проявляться, снова шевелясь на краю сознания. Паника накрывала, запирая горло тяжелым комом. Некстати вылезшие крики голосов все громче орали на разные лады, перекрывая агонией все попытки пробиться в разум брата. С полной безнадегой внутри и со слезами на глазах она дергала за больничную пижаму брата, пока голоса окончательно плотно не заполонили сознание. Резво подкативший медицинский дроид быстро ткнул ей манипулятором с иглой в шею, чего Рей даже не заметила.
Впрыснутый препарат остановил вой покачивающейся на месте девушки с зажатыми в ладонях ушами.
Под действием медикаментов ее тело начало заваливаться, но еще два ассистентных дроида помогли первому подхватить пациентку и аккуратно перетащили на койку, не забыв укрыть одеялом.
Второе пробуждение прошло быстрее. Смутно осознавая шевеление рядом с собой, Рей довольно легко открыла глаза. Над ней склонился нервничающий близнец. Так и не выпустив из пальцев ее пижаму, он моментально мысленно потянулся к сестре.
— «Наконец-то! Где-нибудь болит? Ты так крепко спала! Устал тебя трясти!» — зачастил Кир.
— Эй, эй. Притормози, — ответно цепляясь за его руку, вслух выдала Рей. — “ Ты в порядке? »
Два вздоха прозвучали одновременно. Зачем-то стянув сестру с койки и утягивая на пол, старший опустился рядом, крепко обнимая ее за плечи. Слегка подуспокоившись, он пробормотал вслух ей в висок, — Как ни странно, мы еще живы.
— Ага.
— И даже целы.
— Ага, — снова поддакнула Рей. — Я помню, как тебя ранил в бок тот мудак в красном.
— Я тоже помню, как своим криком отвлек и твой говнюк в черном ударил тебя по голове.
— Мой говнюк?!
— Ну-ну, не бесись. Мудак и говнюк. Твой в черном, мой в красном. Неважно. Нужно осмотреться, поискать способы побега. Или я дурак, или нас забрали имперцы.
— Ну… Ты не дурак.
Едва они начали подниматься с пола, как зашевелились заслонки на одной из стен, складываясь и отъезжая в сторону. Вид, открывшийся из огромного панорамного обзорного экрана, поражал своим величием и красотой. Ни разу не покидавшие свою систему, они залипли на масштабные сооружения в открытом космосе, приоткрыв рты. Неимоверное количество всяческих агрегатов и разнообразного транспорта, снующего по монументальным конструкциям, поражало их воображение. От мельтешения мелких судов за бронированным стеклом у близнецов зарябило в глазах.
— Еще бы знать, куда нас притащили, — восхищенно прошептал Кир.
Восторженно разглядывая вид, никто из них не обратил внимания на бесшумно подъехавших к ним дроидов с выставленными вперед манипуляторами. Две иглы одновременно воткнулись в них. Киру игла вонзилась в бедро, а вот младшей досталось прямо ягодицу. Возмущенно ойкая, Рей ногой отпихнула дроида, и бросив недовольный взгляд на хихикающего брата, раздраженно фыркнула. Тот примирительно еще сильнее прижал к своему боку сестру.
— Наверняка персонал уже доложил начальству о нашем пробуждении. Думаю, к нам скоро кто-нибудь явится, может быть, даже прояснит всю эту ситуацию.
Словно в подтверждение его слов, позади них с тихим шелестом открылась дверь, впуская внутрь Рена, следом шагнул в помещение Центурион. Рей слегка поежилась от внимательного взгляда в ее сторону, что ощущался даже сквозь глухой черный шлем. Комната резко уменьшилась из-за размеров вошедших людей. Привычным движением Кир задвинул за спину младшую и уставился нарочито надменным взглядом на посетителей. Рей любопытно высунулась из-за его плеча.
— Кто первым начнет диалог? — не удержавшись, ляпнула она. Старший почти неслышно усмехнулся от брошенной ему мысли.
— «Либо нам оказана прямо невероятная честь, либо тут кроме них и дроидов больше никого нет».
— Нам дозволено узнать, где мы? — не дождавшись хоть какой-нибудь реакции на вопрос, прямо спросил Кир. — И что с нами будет?
Две рослые фигуры продолжали молча стоять у входа, пока Рен не соизволил проскрежетать, явно адресуя ответ Киру. От скрипучих звуков издаваемых безжизненным голосом близнецы одновременно поежились.
— Я Первый Рыцарь Империи Сингур, Кайло Рен. Вы находитесь на флагмане «Подавляющий» Третьего Имперского Флота. Точка дислокации — Святилище Верховного Лидера Хана Соло-Рен. Твою участь решит Император.
— А я? — невольно вырвалось у Рей.
Легкий поворот головы в черном шлеме в ее сторону и… Рен попросту вышел из комнаты, так и не дав ей ответа. Спустя мгновение ушел и его сопровождающий.
— «Какого хрена! Почему он мне не ответил?! “
— Может, он и сам не знает ответа? Или не посчитал нужным отвечать, — смущенно ответил старший на риторический вопрос, ментально морщась от мысленного крика.
— Гомофоб хренов, — нервно выплюнула Рей, проковыляв к закрывшейся двери и безрезультатно тыкая во все доступные кнопочки и панели. Брат лишь приподнял бровь на ее попытки поцарапать покрытие створки ногтем.
— Шовинист, а не гомофоб. Да ладно. Неужели ты думаешь, они оставили бы ее открытой? Все-таки мы пленники.
Побродив по помещению, близнецы убедились в предусмотрительности имперцев. Ничего колющего, режущего или просто бьющегося они не нашли. Попытки отломать манипуляторы от застывших дроидов не увенчались успехом — те просто скрылись в открывшихся нишах в стене. Обреченно приняв факт, что теперь остается только ждать, они повалились каждый на свою койку. Смену корабельного цикла они определили по закрывающимся на ночь створкам обзорного экрана.
Им дали двое суток ожидания, в течение которых близнецы обсудили множество способов побега, но, ни один из них не был действительно стоящим из-за отсутствия информации извне, сумев договориться лишь о модели поведения.
— Молчать и ждать. А там посмотрим, — решила Рей.
Старший согласился. Еда на подносах поступала исправно, на что Кир задумчиво выдал, — Похоже, пока что мы им нужны живыми и здоровыми. Иначе, зачем бы нас лечили и так кормили.
Спустя два дня дверь неожиданно отъехала в сторону и охрана выстроилась снаружи как на параде. Вошедший мудак в красном без слов, но жестом пригласил их следовать за ним. Близнецам сковали руки наручниками спереди и они прямо в больничных пижамах в сопровождении штурмовиков пошагали по коридорам.
— «Хм… Белые светлые коридоры… Чистые стены… Я думала, тут по углам полуразложившиеся трупы должны валяться…“
Старший лишь смешливо фыркнул.
Их довели до турболифта, но внутрь вошли только близнецы и Первый Центурион, оставив остальную процессию снаружи.
— “ А твой мудак в красном очень самоуверенный тип, если думает, что сможет остановить нас, реши мы бежать прямо сейчас», — ментально послала хитрый намек Рей.
— «Это не мой мудак в красном», — взвыл старший, негодующе шаря глазами по световым панелям стен в поисках подходящих деталей для удара. Что-либо предпринять им не дал мягко остановившийся лифт, впуская Рена.
— «А вот и твой говнюк в черном, ” — злорадно пнул мыслью сестру Кир. Младшая расстроено опустила глаза в пол, адекватно рассчитывая расклад сил.
Едва присоединившийся к ним Первый Рыцарь застыл прямо перед ней, опрометчиво повернувшись к ней спиной, как лифт самовольно стянул двери и продолжил движение. Пытаясь понять куда именно, вверх, вниз или вообще вбок, они движутся, она уставилась на человека перед собой, погрузившись в свои мысли.
Замечавший все детали Центурион отметил, что пленники, совсем не таясь, разглядывают каждый своего врага. И пока Аскари ответно таращился на старшего брата, Рен всем телом чувствовал блуждающий прожигающий насквозь взгляд от нее. Слегка расслабившись, Центурион упустил момент, когда сверлившая странным взглядом спину Кайло девушка вдруг подняла скованные руки и… поправила криво лежавший капюшон его накидки. Ошарашенный вид брата она проигнорировала, ответив вслух задумчиво, — Ну, а что? Весь такой мрачный и суровый… А капюшон криво лежит… Первый Рыцарь, а одежду поправить некому…
Кир, осторожно косясь на второго сопровождающего, явно напрягшегося, демонстративно медленно поднял руки, подцепляя пальцами одежку сестры, аккуратно, без резких движений потянул ее подальше от Первого Рыцаря. Тот же, словно так и не заметив инцидента, продолжал стоять как истукан, ни разу не шелохнувшись. Будто только сейчас поняв всю абсурдность своего поступка, Рей покраснела и сама отодвинулась назад, прижимая спину к стене лифта. Близнецы стояли, опустив глаза в пол.
Лишь Аскари мимолетно отметил, как сжались кулаки Рена.
— «Что ты творишь?» — мысленно вопрошал старший, но младшая ментально пожимала плечами, не имея адекватного оправдания своему поведению.
Все это время, начиная от посещения той системы до прибытия в Святилище, Кровавый Палач был откровенно растерян. Столкнувшись с позабытым чувством, Рен злился. Намеренно откидывая любые мысли о пленниках, он пораженчески признавал, что те не покидают его головы.
Хотя как раз о ней мысли ему были особо приятны.
Стоя к ней спиной в лифте, он почти купался в ощущении ее взгляда, бродившего по его телу. Поправленный злосчастный капюшон вообще ввел в ступор. Старое, почти утраченное чувство заботы от нее очень угодило. Мелькнула мысль, что подобное к нему не проявляли уже очень и очень давно. Настолько давно, что он почти не помнил лица той, что убирала прядки налипших волос с его лица. Облика Матери, ушедшей так давно, что для него она казалась несуществующей вовсе. И простое неосознанное проявление заботы окончательно выбило его собранность, взращиваемую годами. Потеряв с себя ее взгляд, Кайло Рен взбесился. Тщательно собираемые им крупицы чужих эмоций смешивались с его внутренними шквалами. Остаток пути прошел в полном молчании. Едва турболифт, мягко остановившись и открыв двери, выпустил мрачную фигуру в черном, как следом аккуратно переступая босыми ногами, перешагнула порожек Рей.
Слегка замешкавшегося Кира сзади слегка подтолкнул Центурион.
Они прошли несколько коридоров, прежде чем достигли огромных дверей. Нечто невнятное сразу заскреблось в голове младшей, и она никак не могла поймать за хвост это непонятное шевеление. Переминаясь с ноги на ноги, буркнула себе под нос, искренне считая, что кроме брата ее никто не услышит, — Долго стоять-то будем? Ноги замерзают.
Резкий поворот головы Рыцаря в ее сторону напугал близнецов, заставляя заметно дернуться. Несколько секунд разглядывания отступившей шаг назад девушки через визоры лицевого щитка показались ей очень долгими. Шлем слегка качнулся, словно он соглашался с ее доводами. Двери открылись внезапно, повиновавшись мысленному приказу.
Ноги сами понесли ее внутрь к трону, стоящему по центру сумрачного помещения. Шла, любопытно рассматривая сидящего и ехидно сверкавшего белыми острыми зубами правителя. Старший вышагивал следом, бросая мрачные косые взгляды по сторонам. Шедший первым Рен, не доходя до трона несколько метров, довольно изящно опустился на одно колено, замыкавший процессию Центурион остановился поодаль, повторяя движения Рыцаря. Едва Рей задумалась, почему ее с братом оставили стоять на ногах, а не ткнули мордами в пол, как положено поступать с пленниками, как за троном из мрака соткалась еще одна незамеченная фигура. Крайне контрастируя с однотонными одеяниями остальных, человек за троном был одет в весьма яркий мундир с кучей ленточек и наград. Две ментальные усмешки прозвучали в головах близнецов. « Как клоун ряженый».
Как ни странно, Рей не чувствовала никакого страха.
— Я рад, что вас повеселил парадный мундир адмирала, — прошелестел неожиданно приятный тихий голос Правителя. — День… вроде бы как… обещает стать праздничным.
Близнецы от неожиданности переглянулись. «Он…. он что, нас читает что-ли?»
Император поднялся с трона и нарочито медленно подошел к ним. Смотря сверху вниз на Кира, Верховный Лидер сделал еще шаг и наклонил голову, заглядывая в лицо Рей.
Ухмылка тут же слетела с его губ.
Пораженно вздохнув, он уставился на ее глаза. Одним пальцем приподнял ей подбородок, разглядывая получше, Император снова прошелестел:
— Невероятно! Изумительно…
Отпуская контакт глаз и убирая руку с ее подбородка, Верховный Лидер вопросительно повернулся к сыну.
— Встань, — мягко выдал Правитель.
Кайло тут же поднялся на ноги, оборачиваясь к отцу и замирая статуей.
— Похоже, нам предстоят долгие обсуждения последствий, сын мой.
Рен продолжил молча взирать через шлем на него.
“ Что такое сейчас происходит? Все страннее и страннее»
Рей так и не поняла, чья именно мысль пролетела в их разумах.
— «Может, у него проблемы с голосом, а? За все время пара фраз, и то, не снимая своего ведра», — закинул предположение Кир, оставаясь внешне невозмутимым. Рей лишь фыркнула ментально в ответ.
–» Ага, конечно. Загадочный и суровый солдат, изуродованный полководец тиранической Империи. Только не надо мне сейчас заливать о сказке, в которой этот монстр ждет чудесную волшебницу, что одним поцелуем вылечит его от страшных шрамов и избавит от всех проклятий».
Кир закатил глаза.
— “ Ну, вообще-то, ты ему уже оставила нехилую отметину своим клинком. И как только выжил, интересно?»
Будто услышав их переговоры, Император снова повернулся к ним и разразился неприятным каркающим смехом, отходя к трону.
— Удивительно. Без страха. Без опасений. Голое любопытство и чистая любознательность, — донеслось до близнецов.
Шагая вокруг трона, Правитель начал говорить гораздо громче.
— Угрозы вам — бесполезная трата времени. Рано или поздно вы сами придете и расскажете мне все, что я хочу узнать. Рано или поздно… Я никуда не тороплюсь. Пока что.
Сделав круг, Император вернулся к близнецам, и снова заглядывая в глаза Рей, прошептал, — Знаешь почему, дитя? Почему я уверен, что ты сама придешь ко мне, принцесса-изгой?
От последних слов младшая отшатнулась. Верховный лидер бесстрастно следил за целой гаммой чувств, пролетевших на ее лице: удивление происходящим сменилось недоверием, тут же исчезая за растерянностью с отголосками неприкрытого гнева в уголках глаз. Кир выглядел таким же ошарашенным. Пользуясь заминкой, Верховный лидер подошел еще ближе и погладил ладонью воздух у ее виска.
— Хор. Хм… Хор голосов. Целый хоровод голосов… Оркестр боли и агонии. Даже мне приходится прилагать усилия, чтобы пробиться к твоим мыслям через такое количество голосов.
Легкая улыбка превосходства налезла на лицо Правителя.
— Но… Я могу тебе помочь… Я просто покажу тебе, дитя, что можно сделать с ними. Конечно, это временная мера. Но мне кажется, тебя устроит результат.
Впуская в свою голову вкрадчивый голос, Рей одновременно слушала и неуверенное бормотание брата.
— “ Он обещает невозможное, мелкая. Не слушай его. Не поддавайся на его посулы».
Хмыкнув, Верховный Лидер уселся на трон, величественно развалившись с ироническим выражением лица.
Рей раздумывала недолго.
Пока что она ничего не теряла.
Кроме ненавистного бича своей сознательной жизни. А там и посмотрит, что будет.
— Прогони их. Выкинь прочь. Выполни обещанное. И… — твердо заявила она, гордо вскидывая голову.
— Кто я такой, чтобы противиться желанию дамы, не так ли, сын мой? — ухмыльнулся Император, перебивая речь младшей. — Приготовься, дитя. Будет больно.
Сквозь недоверие и жгучую надежду до нее донесся шепот, — Я покажу тебе, дитя. Но повторю… Будет больно. Всем будет больно, — с нажимом дополнил Император, почему-то оглядываясь на сына.
Резко вскинутая им рука вцепилась захватом Силы в ее подбородок, приподнимая над полом. В страхе она засучила ногами, от неожиданности размахивая руками перед собой в попытке оторвать невидимые кандалы.
Увидев, как сестра поднимается в воздух, Кир рванулся к ней, но сразу упал от удара сзади от Центуриона. Рен намеренно отвернулся от пыхтящей подвешенной девушки, дабы не видеть агонию и неприязнь на запрокинутом лице. Вторая рука Правителя, словно отсекая что-то, рубанула воздух. Спустя секунду старший забился на под весом Центуриона.
— Зачем?! Зачем?! Что вы наделали! Зачем отсекать от меня! Я не слышу ее!
И хотя Аскари без труда удерживал обезумевшего брата, Первый Рыцарь взмахом кисти обездвижил сипящего близнеца, затыкая и оставляя ему лишь возможность бешено вращать глазами. Старательно отводя голову от висящего в воздухе брыкающегося тела, Рен подошел к отцу на пару шагов ближе. Правитель, слегка хмурясь, тщательно шарил невидящими глазами по ее телу, все сильнее сжимая руку. Наконец его лицо разгладилось и наклонилось вперед.
Нечеловеческий крик на одной ноте разносился по всему тронному залу, пока она не затихла, обмякнув. Неосознанно Кайло сильнее сжал Силой ее близнеца, отчего тот захрипел. Адмирал Сатура дернулся, отходя за трон.
Поначалу Рей злобно пыхтела, безуспешно пытаясь вырваться из силового захвата и мысленно обещая всевозможные кары на голову старика на троне. Когда-то давно она читала крохи информации о подобном. В нескольких словах. Сила и все такое. Поначалу с недоверием отнесшись к этому, после ментальной связи с братом уже не была так категорична. И сейчас в принципе понимала, чем ее там схватили и приподняли над полом. Было сколько не больно, а обидно. И крайне странно. Вздернули наверх как букашку какую.
Но потом гигантские ножницы словно отрезали от нее разум брата. Это заставило замереть от шока и растерянности. Эта вселенская возникшая пустота выбила абсолютно все мысли, приглашая панику.
А после пришла БОЛЬ.
Что-то невидимое начало топтать ее рассудок, одновременно когтями отрывая целые куски. Только вот вместе с болью вылезающие наружу исходящие страшным воем голоса пропадали один за другим, выдираемые чудовищными клещами. Почти физически ощущая цепляющиеся за нее из последних сил агонизирующих паразитов, она как со стороны слышала себя и свои мысли. Вместе с последним голосом исчезла и изнуряющая боль.
Взамен пришла наивкуснейшая тишайшая прохладная темнота.
Как только надрывный крик оборвался, Верховный Лидер медленно отпустил безжизненное тельце, аккуратно укладывая на пол. Едва ее голова коснулась ледяного пола, глухо щелкнули, падая на пол, наручники с обоих обездвиженных близнецов. Рен сразу же выпустил из захвата Кира. Вывернувшись из-под Центуриона, старший в один прыжок оказался у сестры, и подтягивая к себе бессознательное тело, дрожа и скалясь безумным оскалом, волком смотрел на донельзя довольного собой Императора.
— Чем же ты был так занят по дороге домой, сын мой? Что не увидел столь очевидного… — донесся до Рена тихий голос. — Я выставил барьеры между ее чистым сознанием и этими разрушительными помехами. Ты мог бы сам это сделать… Но я не стал ждать момента, когда бы ты, наконец, нашел для этого свободное время. Поблагодаришь меня позже. Когда сумеешь понять, что за принесенную сейчас боль она будет ненавидеть меня, а не тебя. Но не забудь, за оказанную помощь она будет боготворить также меня… Ступайте.
Центурион потянул за плечо Кира, намекая на приказ покинуть Тронный зал. Постепенно приходя в себя, старший по пути назад слегка удивлялся, что ему позволили самому нести сестру на руках, одновременно бросая по сторонам злобные взгляды. Сопроводив лично пленников до палаты-тюрьмы, Рен смог выдохнуть, едва дверь отсекла их от него.
— Охранять. Никого кроме меня не допускать. Медперсоналу поддерживать идеальное состояние здоровья, — рыкнул он вытянувшейся в коридоре охране.
Таскаясь следом, Центурион в какой–то момент не выдержал, — Есть что-то, о чем я должен знать, мой господин?
Долго обдумывая решение, Кайло наконец выдал, — Время пришло.
Добравшись вместе с нянькой до своих покоев в Святилище, Рен рывком снимая с себя шлем, повернулся к Центуриону. Тот, также стянув с себя защиту, слегка шокировано вытаращился на бледное искаженное болью лицо господина, в провалах глаз которого тлели красные огни.
— Я шел восемнадцать лет по пути, который сам себе определил. Я шел, огнем и мечом прокладывая себе дорогу! Я шел, проливая свою и чужую кровь, возвышая отца! Год за годом я искал, выжигая все вокруг. Это я отдал своему отцу трон, дабы он способствовал мне в поисках. Ибо только власть давала мне свободу действий… Но я не искал власти себе. Я искал ту, что обозначит конец моего пути. Заполнит ненавистную мне пустоту внутри. И я нашел! Нашел ее! Я достиг конца своего плана. Но вместо приветственных объятий она кинулась убивать меня! Она не вспомнила меня. Я должен был это предвидеть. Но я уже понял. Понял что конец старого, это начало нового! Теперь я понял, что должен теперь доказать ей, что достоин!
Выкрики разбушевавшегося Рыцаря поначалу казались Центуриону бессвязным бредом.
Но он умел думать.
Под конец монолога Рена он уже начал выстраивать общую картину. Не все, но многие непонятные ему моменты вставали как по щелчку на свои места. Дошедший до его разума масштаб происходящего ставил в тупик.
— Все что ты делал все эти годы, мой господин, все это было ширмой для поисков этой женщины? Что в ней такого необычного, кроме глаз? Таких, как она — миллионы, — едва неверяще прошептал Аскари, как удар Силой отшвырнул его к стене. Сильные пальцы на горле моментально заставили его пожалеть о сказанном.
— Не смей! Не смей даже мимолетно сомневаться в ней! — прошипел, брызжа слюной, разъяренный Рен, перекрывая воздух телохранителю. — Это мой выбор! Моя женщина! И ни ты, ни кто-либо другой не вправе оценивать ее!
— Прости, мой господин! Я… Я понял, — смог прохрипеть полузадушенный Центурион.
Падая на пол, Аскари не спускал глаз с изуродованного синюшным едва зажившим шрамом поперек щеки лица, на котором эмоции сменялись со скоростью гипердвигателя. Центуриона в очередной раз поразило то, как быстро меняется настроение Первого Рыцаря, втайне понимая, почему тот почти не снимает шлема. Быстрая смена масок Рена была довольно странным зрелищем. И страшным. Еще секунду назад из-за одной неосторожно брошенной фразы он был разъяренным чудовищем, высказывающим самое сокровенное с жестоким оскалом вместо рта и черными провалами в бездну с тлеющими огнями. Один миг и вместо агрессивного монстра стоял надменный принц с холодными глазами, сжатые в линию губы которого выражали крайнюю брезгливость.
«Сам виноват. Тупой кусок дерьма», — подумал о себе Аскари, технично ретируясь из помещения, оставив совершенно успокоившегося Рена стоять у столика с неприметной шкатулкой.
Приглашение к Верховному Лидеру не застало его врасплох. Не теряя ни минуты, Рыцарь вытащил из шкатулки и сунул в карман ленточку с тремя оставшимися разноцветными бусинками. Император ожидал его в Тронном зале. Но почему-то сидя на не положенном троне, а на подножках к нему. Кайло холодно отметил, что давно не видел всегда величавого старика таким сгорбленным. Привычно опустившись на колено, принц застыл в ожидании.
— Сними шлем, сын мой, — раздался усталый голос.
Рыцарь повиновался, не вставая на ноги. Шурша длинными одеяниями, Правитель подошел к коленопреклоненному, и кладя костлявую руку ему на волосы, проговорил, — Ты размяк…
Рен в ответ лишь дернул уголком рта, исподлобья бросая на отца странный взгляд.
— Еще некоторое время назад ты бы отодвинулся от моей руки, даже не дозволив коснуться. Она подавляет тебя. Одним своим присутствием сминает твою волю. Что же будет, если она откажет тебе? Ты очень поздно поймешь, что может натворить женщина, получившая власть над таким, как ты…
Рен слегка повел головой, пытаясь убраться из-под длани отца, но тот, вцепившись пальцами в его шевелюру, вдруг завизжал, — Покажи! Покажи мне все!
На что Первый Рыцарь опасно сузил глаза, не отрывая немигающий взгляд от Правителя, равнодушно проговорил, — С каких это пор ты спрашиваешь моего разрешения на это? А ведь не только я размяк, Отец… — с трудом проговорив последнее слово, Кайло поднялся на ноги, глядя сверху вниз и коротким резким взмахом сбивая с головы родительскую кисть. Злая ухмылка вдруг зазмеилась на лице принца.
— Покажи! — потребовал снова Правитель.
Несколько долгих секунд Рен, словно пересиливая себя, молча смотрел в полубезумные глаза отца. Наконец, решившись, он сделал шаг и приложился лбом к отчему лбу, открывая для него свой разум и снимая все ментальные барьеры. Играя желваками, Первый Рыцарь впервые позволил мерзким щупальцам разума Верховного Лидера пролезть в самые сокровенные тайны, обнажая все свои мысли, чувства и воспоминания, тщательно оберегаемые от него все эти годы.
— Ну смотри… Теперь и тебе можно…
— Какая сладкая болезнь! — пораженно распахивая глаза и отступая на шаг, пробормотал в сторону Император. — Это почти как… Как… О Всесоздатели! Почему ты раньше не показывал мне этого? Даже моя любовь к твоей матери не была столь яркой… Столь болезненной! Она как чума! Выжирающая все живое. Смертельнейший яд! Она полностью поглотила тебя!
Чувствуя себя выпотрошенным, Рен, внезапно утратив самоуверенность, подавленно и растерянно смотрел на кружившего вокруг трона отца. Вместо ожидаемых насмешек и язвительных выпадов он вдруг услышал набившие оскомину фразы, приобретших иной смысл.
— Повторю тебе и буду повторять снова и снова, сын мой. Я поддержу тебя в любом случае. Помни! — некрасиво упав на трон, Император мерзко заухмылялся, вернув свой обычный вид. — Ну что же, Кайло Рен. Ты нашел ее. Привез. Дальше что? Сможешь ли удержать подле себя? Сможешь ли ты завоевать ее? Как ты намерен доказать ей свои чувства? Как ведь некрасиво вышло, сын мой. Годы ожидания и поисков. В долгожданную встречу ты ударил ее по лицу кулаком, а она чуть не разрубила тебе голову.
Едкий, но добродушный старческий смех прокатился по сумраку зала. Рен резко поменялся в лице от его слов, став обыкновенным расстроенным мальчишкой, раздираемый изнутри невероятным количеством сомнений и неразрешенных вопросов. Грозный военачальник оказался уязвим, полон конфликтов и боли. Стена отчуждения, выстраиваемая годам между отцом и сыном, вдруг потрескалась чудовищными линиями.
— Я знаю, что делать. Но я не знаю, хватит ли мне сил. Я не справлюсь один, отец! Помоги мне… Пожалуйста! — неожиданно для самого себя выпалил Рен, с мольбой глядя на Правителя.
Верховный лидер раздраженно мотнул головой, словно не замечая горячечного шепота сына, и недовольно произнес, — Я уже не раз говорил тебе, что буду рядом всегда! Ты не только размяк, но резко поглупел и лишился слуха?
Лишь сжатые до белых костяшек на подлокотниках трона старческие руки выдавали нервное состояние Правителя.
— Ты должен суметь преодолеть все сомнения! Теперь, когда ты окончил свой путь…
Рен, с трудом взяв себя в руки, вернул на себя защитную маску равнодушия и надменности.
— Я закончил это путь, отец. И я начну новый. Мне все еще нужна моя свобода действий. Твоя поддержка очень важна, но мне не интересно твое место. Можешь не беспокоиться. Не желаю мараться всем этим и разгребать клоаку, что ты называешь политикой. Оставь эти игры себе, — перебил его Рен.
Правитель недолго нечитаемо вглядывался в сына.
— Ступай, — наконец удовлетворенно выдохнул он, откидываясь на спинку трона.
========== Побег в пустоту ==========
Шелеста закрываемой за спиной двери Кир не услышал.
Он пришел в себя сидящим в углу комнаты с сестренкой на руках. Отлипая от стены, с трудом разогнувшись, старший аккуратно встал, стараясь не расплескать собственные мозги и не потревожить ее.
Сил хватило только доковылять до одной из кроватей.
Едва он попытался уложить бессознательное тело на койку, как Рей резко открыла глаза, и замахав руками ногами, забилась в объятиях близнеца, словно пытаясь выбраться. От неожиданности Кир расцепил руки, и вырывающаяся сестра скатилась с одеяла. Грохнувшись на пол, она замотала головой в попытке прояснить голову. Растирая лицо ладонями, она ментально спросила, — «Какого хрена! Что происходит? »
Одна рука замерла у виска, когда Рей, наклонив голову, начала прислушиваться к себе. Наконец подняв глаза на невероятно радостного брата, сидящего рядом на корточках, она отправила ему мысль, — «Их нет… Нет! Вообще нет! »
Старший скривился, также мысленно отвечая, — «Не ори ты так! Я тебя прекрасно слышу».
— Вроде не ору. Уже не кричу, — вслух поправилась она. — ” О Всесоздатели! Моя голова сейчас как пустой шар».
— Говори вслух! Сейчас моя голова точно лопнет! Похоже, твои голоса приглушали тебя. Теперь, когда ничего не мешает, я стал лучше тебя слышать, — закатил страдальчески глаза Кир.
— Их нет! Их нет!!! — вслух радостно заорала младшая, кидаясь на грудь брата.
— А как я рад, — проговорил Кир вслух. — Но можно и чуть потише, — со смешком добавив, прижался к ней. — Послушай. Мы ведь все еще хотим вернуться домой? — тихо прошептал ей на ухо Кир.
— Да! Конечно! Даже если тишина у меня в голове временная… Я столько лет жила с ними, проживу еще столько же, — таким же шепотом ответила ему младшая.
— Тогда нам стоит уже начинать обдумывать планы.
Тихий шелест складывающихся створок обзорного экрана разбудил ее. Мысль о том, что за столько лет она, наконец, спала больше, чем пара часов, привела Рей в неимоверно благодушное настроение. Со стоном потягиваясь, она открыла глаза.
О чем пожалела сразу же.
Замершая у изголовья кровати фигура, возвышаясь черной горой, напугала ее до помутнения сознания, отчего Рей с криком подскочила. Слетев с койки, она уставилась на посетителя. По телу пробежал табун мурашек, только так и не поняла от чего: от холодного воздуха в помещении или от явного внимательного разглядывания ее персоны. От резких движений больничная пижама распахнулась, сползая с одного плеча и открывая гораздо больше положенного. Окончательно придя в себя, Рей машинально принялась поправлять одежду под чужим взглядом, но… вдруг подумала, — «Да и ладно, пусть пялится». Нахально упирая ладони в талию, она окрысилась, — Чем обязаны столь неожиданному визиту?
Проснувшийся от шума старший брат встал позади сестры, и демонстративно поправив ей пижаму, надменно уставился на Первого Рыцаря.
Сам же Рен стоял молчащим истуканом от открывшегося перед ним вида. Если до этого просто простоял пару часов, старательно разглядывая каждый сантиметр ее лица, то теперь вдруг в шлеме стало очень душно, несмотря на отличную систему вентиляции и охлаждения, а штаны конкретно давили в паховой области. Втайне радуясь, что его неожиданный стояк прикрыт накидкой, а написанные на лице эмоции — шлемом, он пытался подобрать слова, не в силах оторвать глаз от слишком сильно приоткрытой груди. Явственно обрисованное тоненькой тканью тело вмиг высушило горло. Рен невольно сглотнул, оценив невероятно тонкую талию, наконец, собрав силы, выдал:
— Мы возвращаемся в систему Норай. Необходимы координаты безопасного прохода через аномалию. Я жду добровольного сотрудничества.
— Нам тоже бы хотелось сохранить целостность своих организмов, — осторожно подал голос старший брат, про которого он совсем забыл, тщательно разглядывая его сестру.
— Расчетное время прибытия — шестнадцать часов. Точный маршрут нужен по истечении этого времени.
От безразличного металлического голоса Кира пробрала легкая дрожь, волной прокатившаяся по его телу. Дернувшись, он мысленно пнул сестру, — «Нам надо валить отсюда как можно скорее».
Напоследок облизнув губы, а взглядом — ее, Рен, почти неуверенно покинул помещение. Едва дождавшись ухода Первого Рыцаря, близнецы, переглянувшись, рухнули по своим кроватям, обмениваясь мыслями.
— «Что будем делать, мелкий? Нельзя передавать им координаты ».
— «Маршрут безопасного прохода для них это лишь дело времени. Они ведь уже как-то прошли один раз. Наверняка уже ставят гиперстанции для прямых прыжков. Но у меня в голове ни одной дельной мысли, ” — признался старший.
Они лежали, задумавшись каждый о своем, пока их комната едва заметно не содрогнулась. Картина за обзорным окном поплыла — их корабль отстыковался. Кир наблюдал за проплывающими мимо конструкциями, не вставая с койки.
— « Мутно все это. Нас даже не пытали, хотя могли бы. Этот хмырь не последняя личность тут, но ведь лично приперся сообщить нам требования. Старикашка назвал его сыном… До кучи император еще и помог тебе. Понятно, что неспроста. Мы конечно важные пленники. Но не настолько».
Отправляя эти мысли сестре, он мимолетно отмечал монументальность строений за бортом, неосознанно пытаясь классифицировать малознакомые очертания судов. Кир не заметил момента, когда его сестра встала с кровати и принялась отстраненно бродить по помещению, изредка заглядывая в каждый угол, словно в поисках чего-то. Корабль плавно дернулся еще раз. Конструкции за окном ускорялись и Рей прилипла к обзорному окну. наблюдая, как они на большой скорости удалялись от Святилища.
— «Ты знаешь», — подала она мысленно голос. — « Я вот слышу иногда чье — то бормотание. Больше даже ворчание. Но не пойму, откуда. Если его слышу только я, значит он у меня в голове, этот голос».
Кир сразу оторвал глаза от панорамы за бортом, поворачивая голову в ее сторону.
— «Хм. Быстро же твои голоса возвращаются», — огорченно заметил он.
— «Нет, ты не понял. Он не орет, не бьется в панике и страхе. Он… ворчит. Занудливо. Он появляется на секунду и тут же исчезает».
Рей замерла, вслушиваясь в себя.
— «Вот снова, что-то вроде… никак не пойму… Мешает жить. Панель. Нет. Просто мешает. Он словно… жалуется на техников?»
— «Ты только слушаешь его? А… Может, попытаешься, ну не знаю, поговорить с ним?» — подал идею старший, тоже подходя к окну.
Младшая надолго замолкла, концентрируясь. После радостно запрыгала.
— “ Он меня тоже слышит! Слышит! Он мне отвечает, мелкий! Он — центральное ядро корабля! Он — флагман «Подавляющий!»
— “ Голос корабля? Ты слышишь реактор корабля? Ты слышишь машину?«– недоверчиво протянул Кир. Сестра лишь отмахнулась.
— Он радуется! Говорит, что невероятно рад, что хоть кто–то органический его слышит, и даже отвечает! Он… снова жалуется. На какую-то выпавшую панель. На безалаберность техников.
— Невероятно, — воскликнул старший. — Что еще он говорит?
— Надоедливые органические, что без дела слоняются по нему. И… Он исчез. Сказал, что скоро вернется, как только освободится больше мощности.
Спустя секунду после ее слов, корабль содрогнулся третий раз, и космос за окном исчез, сменившись ярчайшими полосами света.
— Гиперпрыжок, — одновременно выдохнули близнецы.
Одна мысль на двоих прозвучала в их разумах. « Ради такого зрелища стоило попасть в лапы Империи». Увидевшие впервые в сознательном возрасте такую картину, они заворожено цеплялись глазами за витки растянутого звездного света. Любуясь невиданным чудом, Кир не сразу разобрал слова сестры.
— Голос… столько спрашивает. Интересуется такими вещами, на половину которых я даже и ответить не смогу. Почемучка.
— Я бы тоже хотел поболтать с разумной машиной, — подал голос Кир.
— Попробуй присоединиться? Ты ведь видел и слышал мои старые голоса.
Попытки услышать в ее голове нужное брату не удалось.
— Болтай с ним сама. Я бессилен. Лучше посижу, подумаю, как нам сделать отсюда ноги и добраться до дома.
Незаметно отключившегося брата она растолкала посреди ночного цикла.
— «Давай! Просыпайся! Я, похоже, знаю, как нам выбраться отсюда».
— Чего? Что? Чего орешь? — непонимающе протянул Кир, толком не проснувшись и глядя полуоткрытыми глазами.
— «Не тупи! Я говорю, знаю, как нам свалить», — ее слова прогнали остатки сна. Резко подскакивая на койке и судорожно выпутываясь из одеяла, старший обрадовался.
— «Не томи. Рассказывай».
— «Реактор! То есть корабль! Блин, то есть голос корабля! АААА! Короче, смотри! Реактор откроет нам дверь, покажет путь по техническим тоннелям к ангарам. Но сначала мы должны помочь ему. Проползем, куда он покажет, и вытащим эту треклятую панель, которая где-то там застряла и мешает ему».
—»Ты действительно в это веришь? А охрана?» — недоверчиво нахмурился Кир.
—«Да! Да! Он сказал, воспользуется там чем-то и просто отзовет охрану от нас, покажет дорогу по тоннелям, сначала куда он укажет, а потом к ангарам. Понимаешь? Мы поможем ему, а он поможет нам. Реактор сказал, что у нас еще около двух часов гиперперехода, на выходе будем у нашей системной аномалии. К этому времени мы должны быть готовы захватить какое-нибудь судно и сбежать. Они не полезут напролом за нами, не зная точных координат. Пока решатся пройти, мы уже будем в безопасности».
— «Они уже пролезли раз. И не говори вслух, мелкая. нас могут прослушивать.», — засомневался старший.
—»Корабль утверждает, что использованный ими ранее старый курс был открыт еще до развала Империи и отмечен в базах данных как критически опасный. Второй маршрут еще не проверен. Командование будет использовать его в самых крайних случаях. Поэтому сам Первый Рыцарь и пришел к нам с требованием координат безопасного пути. Это наш шанс, Кир! Или у тебя есть идеи получше?»
— “ Но… Корабль ведь должен понимать насколько это неравноценная помощь… Попахивает подставой», — снова хмуро выдал старший.
— «Он… Он слегка наивен. Я предпочла упустить этот момент».
— « Что с камерами слежения? Отключит?«– зашевелился брат. — “ И когда он откроет двери?»
— “ Корабль говорит, что нужно сделать это все до выхода из гипера».
— «Прямо сейчас?!»
— «Да! Прямо сейчас. Охрана отозвана, но вернется с минуты на минуту!»
Рей тяжело дышала, не отрывая глаз от брата, тот выглядел таким же переполошенным. Тихий щелчок двери прозвучал для них громом. Едва дверь отъехала в сторону, близнецы аккуратно выглянули в пустой коридор. Вдалеке слышались топот и переговоры охраны, гремящей броней на сотни метров.
— « Как консервы на нитках».
— «Опять орешь в моей голове! »
— «Прости! Пора! “
Ускоренный марш-бросок по пустым ярко освещенным коридорам с пережиданием в неприметных нишах, и вот Рей на глазах брата принялась ковыряться в стене, чуть ли не ногтями раздирая большую световую панель. Нервно оглядываясь по сторонам, Кир наконец услышал щелчки открепляемой панели и голос сестры.
— Он говорит, здесь дополнительный вход в технические каналы. Придется ползком.
— Похрен! Лишь бы свалить. Полезай первая, ты знаешь куда идти.
— Сначала та панель, потом ангар. Я обещала, мелкий!
Близнецы поочередно забрались в довольно небольшой лаз, и старший, кое-как извернувшись и кряхтя, сумел подтянуть с пола панель и вернуть ее на место. Ему казалось, что он ползет вслед за сестрой по этим туннелям целый год, пока не перелезая через очередной спутанный огромный клубок кабелей и шлангов, Рей мысленно не заорала:
–» Почти на месте! “
–» Моя голова сейчас лопнет, мелкая! Потише».
— “ Прости. Еще не привыкла к такой тишине. Вот тут. Вылезаем».
Она руками вытолкала очередную световую панель. Чуть не рухнув в слабоосвещенное помещение головой вниз, младшая оглядела перед собой нагромождение разнообразного технического мусора. Выбравшись следом, Кир скептически ухмыльнулся.
— Свалка, а не корабль.
Он посмотрел наверх, повторив движения головы сестры, усиленно высматривающей помеху в высоком колодце.
— Если панель, то наверно вон там, — углядел старший нужную застрявшую наискосок деталь. — Мне или кажется, или это место используется как мусорка. Надеюсь, хоть трупов здесь нет.
— Реактор убеждает, что как раз трупов тут и нет. И мешает ему только сама панель. Уперлась в какие-то невнятные датчики чего-то там. Черт, высоко как застряла. Подсади, попробую выдернуть, — тихо пробормотала Рей.
— Осторожнее. Там еще сверху навалено немеряно. Выдернешь, и все это барахло нам на головы посыплется.
Упираясь ступнями в плечи брата, Рей с трудом расшатала помеху, и с усилием дергая, рывками сорвала вниз. Старший успел сделать шаг назад, пытаясь избежать посыпавшийся мелкий мусор и труху. Только панель слетела на пол, как освещение резко усилилось, как и гул. Вспотевшие от ползания по тоннелям близнецы сразу ощутили дуновение холодного воздуха.
— Корабль благодарит. Говорит, эта панель была ему как… как камень в ботинке, — пропыхтела она, спрыгивая с плеч брата.
— Я понял. Поторопи его, нам нужно успеть в ангары. Еще корабль искать, — засуетился Кир.
— Ага. Полезли обратно внутрь, он покажет куда.
Снова затяжной путь ползком по узковатым тоннелям, и старший, уже не сдерживаясь, бурчал и ругался почем зря. Даже ощутимый толчок выхода из гипера его не перебил.
— Ты чего? — вдруг уперся головой в ее пятку Кир.
— Мы в ангарах. Но, похоже, у нас проблемы. Ближайший к нам доступный шаттл — это личный корабль Первого Рыцаря. Командный шаттл, чтоб его. Реактор отметил, что именно сейчас на нем проводят предстартовую подготовку к вылету, Кайло Рен и Первый Центурион Аскари собираются улетать на нем. Да! Вон он неподалеку стоит, — отчитывалась Рей, упорно высматривая обстановку через щели вентиляционной решетки.
— Шаттл? Первый Рыцарь? — пропыхтел Кир, отодвигая ото лба пятку и притискиваясь к сестре в попытке тоже посмотреть.
— И тот и другой. Ай! Ты мне ноги придавил, — сдавленно проговорила младшая, извиваясь в тесноте тоннеля. — А вот и твой мудак в красном пришел.
На ее нервное хихиканье Кир лишь шикнул, осматриваясь через щели и нервно вздыхая.
— Не шуми! О Всесоздатели! Высоковато прыгать.
— Реактор предупреждает, что охране дали приказ доставить нас к шаттлу! Они узнают о нашем побеге, и тогда шансов сбежать будет еще меньше. Времени в обрез! Вылезаем!
— Нас заметят! Они совсем близко к кораблю! — запаниковал Кир.
— Шаттл уже заправлен и вот-вот закончат предстартовую проверку. Пора!
В четыре руки они вытащили решетку, и стараясь максимально не громыхать ею, скинули на пол. Звон сброшенной панели удивительным образом слился с общим шумом. Не успел затихнуть лязг, как они уже спустились по стене. Двумя тенями они скользнули в неприметную техническую нишу, словно созданную для укрытия, и ментально переругиваясь, замерли. Площадка перед нужным кораблем как по заказу внезапно опустела.
— Сейчас!
Близнецы рванули к рампе и были уже на трапе, как их окликнул какой-то техник.
— Эй! Туда нельзя! Кто такие! Эй! Охрана!!!
Но они уже забежали внутрь, и Кир интуитивно хлопнул по панели, закрывая шлюз. Подъемник рампы неожиданно натужно заскрипел, и дергая гидравликой, остановился. С ужасом старший осознал, что именно мешает рампе: неподалеку от корабля стоял сам Рен с вытянутой в их сторону рукой. Вмиг холодея, Кир ментально заорал, — «Он! Это он не дает шлюзу закрыться! Как, мать его, он удерживает рампу?»
Спустя секунду Рей подскочила с бластером наперевес, на ходу стреляя в застывшего в странной позе Кайло Рена.
После настала и ее очередь удивляться увиденному.
Первый Рыцарь вздернул второй рукой и попросту остановил выпущенный в него заряд. Еще два выстрела, и уже три изрыгающих искры и противное гудение комков плазмы повисли в воздухе. Спрыгнув на пол ангара, Рей разрядила в него всю обойму, но ни один так и не достиг цели. К ним уже неслись отряды охраны. В бессильной злобе она огляделась вокруг, и не задумываясь, перехватила ладонью другой руки бластер прямо за дуло, намереваясь кинуть его в ближайшего солдата, но перегретый металл оружия обжег кожу до огромного волдыря.
Близнецы заорали одновременно.
Кир затряс рукой, будто пытаясь стряхнуть несуществующее прилипшее к ладони оружие. Рен явно потерял концентрацию, потому что воющая от натуги рампа начала медленно, но уверенно подниматься. Старший в один прыжок добрался до сестры, и дернув за плечо, поволок внутрь. Едва за ними закрылся шлюз, они оба повалились на пол, переводя дух.
Ей показалось, что вдогонку им прилетел зычный рык преобразованного шлемом голоса, — Не стрелять!
Прижимая обожженную руку к груди, Рей выпалила, — Там! В рубке управления!
Не медля больше ни секунды, старший сдернул ее с пола и потащил в указанном направлении.
Снаружи, никем больше не удерживаемые бластерные заряды полетели в одну сторону, сея разруху и хаос и цепляя по пути неосторожных техников.
Завалившиеся в рубку управления близнецы вдвоем оттащили в сторону оглушенного пилота.
— Это у него я забрала бластер, — отчиталась младшая.
От судорожных попыток запустить двигатели их отвлекли едва слышные всхлипы. В дальнем углу сидел сжавшийся от ужаса в комок совсем юный парень. Поняв, что его заметили, тот едва слышно заныл, — Пожалуйста! Не убивайте. Я всего лишь хотел посмотреть! Я ничего не трогал! Честно!
— Пилот? — грозно прорычал Кир.
— Да! Нет! Я стажер! — пролепетал юный солдатик.
— Садись в кресло и погнали отсюда! — дернула того за шиворот кителя подскочившая Рей.
— Шевелись! — прикрикнул на него старший.
Стажер юркнул на одно из кресел пилотов, и довольно шустро защелкал по панелям и переключателям. Неожиданный рывок дернувшегося вверх шаттла повалил на пол стоявших на ногах близнецов. Второй рывок снес непристегнутого пилота с места.
— Простите, — залепетал с пола напуганный парень. — Но мы все еще на якорях. Я думал… их отцепили. Без разрешения центрального мостика их не снять.
— Ну так сорвись с них, — взвыл Кир.
— Да-да, я понял, — паренек залез в кресло и уже пристегнувшись, снова защелкал кнопками, дергая корабль.
— Ты труп, если не сделаешь этого, — пригрозил старший, удерживая в объятиях вдруг замершую сестру.
— Ему неприятно. Шаттлу. Его я тоже слышу, — с трудом разобрал он шепот Рей.
— Ну, так пусть сам и отцепится! — рявкнул Кир в ответ, отползая кривым крабиком к боковым пассажирским креслам в обнимку с враз обезволевшей сестрой. Еще один жесткий рывок, и шаттл сорвался в сторону затянутого силовой преградой выходу в открытый космос.
Улетавшие так и не увидели, как висит в воздухе отправленный в них заряд плазмы.
Первый рыцарь стоял, глядя вслед беглецам, не предпринимая никаких действий, при этом удерживая всю охрану в неподвижном состоянии.
» Почему по нам не стреляют? Дают шанс улететь? Или не хотят навредить кораблю? Чего ждут?» — куча вопросов зароилась в двух разумах.
— Эй, пацан! Жить хочешь? Если да, то делаем ноги, да поживее.
Рен широким шагом покинул ангар, оставляя техникам самим разбираться в последствиях этой суматохи. Торчавший неподалеку Аскари подошел к одному, все еще обездвиженному Силой, пехотинцу.
— Был приказ не стрелять по шаттлу, солдат. Непослушание — смерть, — отчеканил он, и схватив бедолагу за челюсть, одним движение руки свернул тому шею, разворачивая его лицо на 180 градусов.
Остановленный заряд плазмы наконец сорвался с места, и пробив силовую преграду, улетел в космос, никого не задев.
Заявившись на центральный мостик корабля, Рен первым делом потребовал отчета, игнорируя недовольный взгляд адмирала.
— Докладывайте.
— Ведется отслеживание маяков Вашего шаттла, сэр. Подтверждено отстреливание спасательной капсулы. Ее подберут с минуты на минуту.
Помолчав с минуту, адмирал наконец решился задать вопрос.
— Почему? — степенно выдал он, тут же отвлекаясь на донесение очередного помощника. — Капсула перехвачена и доставлена на борт. Расследование побега пленников уже идет. Так почему, сэр?
— Что именно вас интересует, адмирал? — безжизненно вопросом на вопрос ответил Рен. — Я считал, что вы не зря находитесь на своем посту и умеете делать выводы.
— Я умею думать, сэр. Мне действительно интересны причины Вашего поступка. Вы ведь должны прекрасно осознавать последствия…
Рен нарушил один из немногих запретов от своего отца.
Он вытянул руку и захватил Силой горло адмирала, и слегка сжимая пальцы, холодно выплюнул, — В таком случае придержите свои выводы при себе.
Почти сразу отпустив из захвата командующего, Первый Рыцарь посыпал приказами, не обращая внимания на затаившийся страх у персонала.
— Спасенного сразу доставить сюда. Я поговорю лично. Продолжить отслеживание маяков и фиксировать передвижение судна. Не сбивать. Я хочу узнать, как они намерены перейти через аномалию.
Бледный, но невозмутимый адмирал подошел сзади.
— Они могут и не иметь нужной информации, — мстительно прохрипел он, сверля затылок Рена.
— Они — дети правящей семьи. Значит, им известны координаты выхода из системы.
— Данные о доступных безопасных проходах была в архивах Империи. Вы должны помнить о том, что неизвестным образом большая часть информации была утеряна при расколе, а единственный известный нам путь небезопасен. И если вы ошиблись в своих предположениях, то можете потерять найденное. После стольких лет так просто отпустить…
— Не забывайтесь, адмирал, — отрезал Рен.
Стук и грохот брони оповестил всех о прибытии конвоя со спасенным из капсулы рядового техника. Он сразу вломился в его разум, пропуская мимо ушей доклады охраны. «Всего лишь техник. В обход правил провел сына —стажера летного отделения разведывательной группы осмотреть шаттл изнутри. Был оглушен ударом сзади. Имел при себе бластер. Был выкинут в капсуле в бессознательном состоянии. Предполагает, что сын все еще на борту с беглецами. Бесполезен» — резюмировал Рен. Спасенный трясся от страха перед неподвижной черной горой, молчаливо нависшей над ним с поднятой у его лица рукой, лепеча о невиновности сына и с усилием воли терпя шарящий внутри головы неприятными когтями чужой разум. Но Рен уже потерял к нему интерес, отсылая его с конвоем прочь.
— Информацию о захваченном беглецами стажере летного подразделения ко мне на даталинк немедленно.
— Да, сэр, — подобострастно воскликнул какой-то ретивый офицер, отправляя ему затребованное.
— Сэр, — донеслось с другой стороны. — Маяки отключаются по одному, сэр. Шаттл отклонился от старых точек перехода. Фиксируем новые координаты.
— Отправить разведывательную группу следом. Идти по пятам до последнего максимально далеко. Беглецов не трогать, угнанный корабль оставить на месте приземления до особого распоряжения.
— Что ты задумал, мой господин? — вдруг подал голос Центурион.
Ответ сбил с толку всех.
— Этот же шаттл даст им возможность вернуться.
— Вернуться? — сквозь металлический рокот явно слышалось недоумение.
Адмирал нахмурился, но сделал стойку, учуяв интересный поворот, — Будь у нас хоть какая–то информация касательно Ваших задумок, сэр, мы могли бы более организованно действовать и…
Кайло Рен, не дожидаясь окончания фразы адмирала, попросту покинул центр управления, оставив того дальше багроветь от негодования.
— Данные по расследованию побега ко мне сразу по мере поступления, — донеслось напоследок от спины Первого Рыцаря.
*********
Уже через пять минут после вылета Рей ползала по кораблю в поисках маяков. Парнишка честно указал на два из них, которые она уничтожила сразу же. Но прекрасно понимая, что их наверняка больше, ковыряла обшивку дальше. Брат не переставая нудел у нее в голове.
— «Имперцы не должны узнать наш путь. Спроси у шаттла. Уж он знает…»
— « Он… отказывается со мной говорить. Обиделся. Черт побери, хватит зудеть! Лучше приглядывай за пацаном. Уж он-то сумеет запомнить координаты. Не убивать же его теперь. Он и помогает нам только потому, что выкинули его отца в аварийной капсуле, а не потащили с нами».
— «Вот до чего любопытство доводит. Сидел бы на своих тренажерах, а не совал нос на личный корабль самого Первого Рыцаря», — разглагольствовал Кир, развлекая сестру во время поисков. — «Ну что? Нашла? “
— “ Ты первый узнаешь об этом,» — раздраженно парировала Рей, залезая руками под очередную панель.
Шаттл на самой низкой скорости полз сквозь аномалию. Пилот трясся от осознания, что малейшая его ошибка и их размажет по всей системе, радуясь, что не зря запомнил устаревшие координатные шифры еще со времени обучения. Младшая ввалилась в рубку и устало потирая лицо здоровой рукой, проговорила, — Не нашла. Надеюсь, эти два маяка были единственными на этом судне.
— «Аптечка еще нужна, мелкая?»
— « Нет.»
Стажер усилиями воли отгонял как мог непрошенные мысли. ‘Не думать о пяти маяках, не думать.» Он не знал, на что способны близнецы, втайне надеясь, что они не имеют таких же возможностей, как его жуткое начальство. Но глядя на ее глаза пилот, решил подстраховаться, предпочитая подзабыть обычное количество устанавливаемых на каждый корабль поддержки маяков, искренне надеясь, что они не полезут ему в голову. Но по спине у него заструился мерзкий пот от ставшего вдруг внимательным взгляда девушки. Она подозрительно и слишком долго смотрела на него, пока устало не выдала, — Что у тебя в голове, пацан?
Что-то свербело на краю сознания у нее в разуме. Что-то лишнее было у парнишки, но она никак не могла понять.
Пилот окончательно струхнул, думая, что теперь он точно труп. Только он решил открыть рот для признания, как Рей продолжила, — В тебе что–то сидит. Не пойму что. Что-то неорганическое?
В голове пилота щелкнуло и он радостно закивал.
— М-м-модификант, госпожа. Один глаз модификант. Э-э-э-э. Я еще в детстве потерял один глаз, госпожа. При поступлении на службу во Флот мне сразу предложили заменить мой старый протез таким устройством. Эти биомодификанты имеют столько возможностей, — разошелся парень, предпочитая не думать о том, как она вообще узнала об этом. — Интерфейс позволяет взаимодействовать почти со всеми возможными летательными аппаратами. Одна только мощная камера чего стоит.
Пилот резко замолк, поняв, что ляпнул лишнего.
— Значит, ты записываешь все, что происходит. И как давно ты ведешь запись? — холодно бросил Кир.
— Нуу, как попал в шаттл, так и начал записывать. Я хотел потом изучить повнимательнее конструкцию и управление корабля, — тяжело вздохнул мальчишка, осознавая, что его ждет. Но заметив задумчивые взгляды, спросил прямо, — Убьете сразу, как выйдем из аномалии? Или…
Задумавшиеся о чем-то переглянувшиеся близнецы хором ответили, — Зачем? Ты нам еще пригодишься.
Синхронность ответа слегка удивила пилота.
— Пойду еще пошарюсь. Может, найду что, — стряхнула с себя оцепенение Рей.
Она пошагала наружу из рубки, оставив брата диктовать дальше координаты. Бродя по кораблю, наткнулась на жилой отсек. “ Ну надо же, личная каюта хозяина«– ехидно подумалось ей. Бесполезно тыча по панели двери в попытках открыть ее, младшая в сердцах пнула створку… и та неожиданно сдвинулась в сторону, пропуская ее внутрь. Словно хозяин шаттла просто привык с ноги открывать эту дверь. Ну или где-то нехило замыкало и по-другому она не открывалась. Рей осторожно прошла в каюту, усиленно думая, почему вдруг шаттл решил ее впустить. «Хозяина здесь нет. Он далеко. Мне ничего за это не будет», — успокаивала она себя, почему-то отчаянно нервничая. Оглядевшись повнимательнее, Рей шагнула в дальний угол и с корнем выдрала из стенной ниши еще один маячок.
— Извини, — прошептала она, обращаясь к шаттлу. Тот ожидаемо ничего не ответил. Пройдясь по помещению и отмечая отсутствие каких–либо личных вещей в пределах видимости, она резюмировала, — « Мрачненько, однако». Душевая была самой обыкновенной, а вот неприметная дверь ее заинтересовала.
— О! Гардеробчик! — воскликнула Рей, отодвинув створки. Но висевшие комплекты одежды и пара шлемов хозяина корабля ничем не отличались от его постоянного облачения. «Небось, везде одно и то же таскает. Аккуратист какой». Потрогав развешенные сюртуки и накидки и попинав голой ступней рядком стоявшую обувь, с сожалением поразилась размерам разложенного. ” Ничего, похожу босиком. А вот мелкому, думаю, пригодится» — решила она, выхватив одну пару сапог. Едва она успела отогнать мысль примерить шлем и устыдиться столь наглому вторжению в чужую каюту, как ей в голову ворвался голос брата.
— “ Рей, мы покинули зону аномалии и идем к дому. Думаю, тебе стоит посмотреть на это».
Рей вернулась в рубку и пораженно уставилась на снующие по открытому космосу мелкие суда.
— Это еще что такое?
— Имперцы перехватили газодобывающие платформы. Видимо, они провели солдат еще в первый раз. Вон те обломки — явно наша разгромленная охрана.
— Чем же подпитывается город? Старые запасы? Нужно отправить нашим сообщение о нас. Можно заодно подпалить пару хвостов.
— Есть сигнал с планеты, — подал голос пилот. — И…э-э-э. Подан запрос от кораблей у платформ.
Суда вдалеке зашевелились.
— Ну так подай им ответ, мы свои, — ткнул пальцем в затылок мальчишке Кир.
Пилот тут же покраснел.
— Сделано.
Имперские разведчики тут же успокоились.
— Э-э-э. Подключение по узким каналам связи. Что передать вашим? — робко выдал он.
— Передай им, что наследники возвращаются домой. Нам нужен открытый проход в город. — И отправь им вот это, — Кир выстучал на панели личные коды себя и сестры.
— Что будет со мной? — страх в голосе пилота заставил близнецов одинаково поморщиться.
— Пойдешь с нами. Не оставлять же тебя на поверхности ждать. На месте решим. Как только передадут координаты шлюза, садимся. Но только надо дождаться темного времени.
Недоуменный вид пилота повеселил старшего.
— Совместное излучение обеих звезд выжигает органические соединения, но по отдельности почти безвредно.
— Интересно как, — встрепенулся мальчишка, почти с восторгом глядя на них. Близнецы переглянулись от столь резкой смены настроения пилота. «Дурачок? Или просто любопытный?»
— О. А вот и координаты шлюза и посадочный код.
— Оставим уроки познания на потом. Садимся.
Мелькавшие вдалеке корабли не обращали никакого внимания на садившийся на поверхность шаттл. Рампа открылась и три фигуры бегом понеслись к занесенному пеплом строению. Кир быстро набрал код, и едва ворота открылись, все юркнули внутрь. Тут же, тыкая кнопки панели, направил лифт вниз и выдохнул, — Мы дома!
Рей не ответила брату, лишь поджала в тонкую линию губы, и кинув на него кривой взгляд и отведя глаза в пол, пробурчала, — А мечи-то наверху остались. Если, конечно, они их не забрали с собой. Не хотелось бы снова лететь за кристаллами для новых клинков. Проще забраться к ним и выкрасть.
— Наша легкость побега кажется тебе слишком легкой, — скаламбурил Кир.
Яркий свет ударил ему по глазам. Но вместо приветственных речей их окружила стража, тыча в лица оружие.
— Эй! Эй! Это же мы! — недоуменно закричал старший, озираясь на сестру, так и не поднявшей глаза от пола.
Выстрел парализатора прервал его дальнейшие объяснения.
========== Второй рубеж ==========
Рей очнулась лежа на полу, продрогшая до костей, скованная по рукам и ногам.
Сидевший в соседней камере Кир мрачно откинул на стену голову.
— «Добро пожаловать домой».
—»В прошлый раз хоть мягкая постелька была», — в тон ему ответила младшая.
—»Я… не понимаю, что происходит. Никто не отвечает на вопросы», — резкая мысль старшего расколола сильной болью голову сестры.
— «Я тоже хочу получить ответы, мелкий».
Спустя очень долгое время замки на решетках защелкали, и вошедшая охрана грубо выдернула близнецов из камер. Чуть ли не взашей пригнав их в другую камеру, побольше и потеплее, и посадив на широкую скамью посреди комнаты, оставили с пилотом, сидевшим там же также скованным по рукам и ногам. Охрана снаружи зашумела, и в камеру зашел старик-камердинер с тремя свертками в руках. Аккуратно сложив вещи в углу, вошедший выскользнул наружу, так и ни разу не глянув на близнецов. Спустя еще какое-то время снова зашевелилась охрана, и ослабив им кандалы на ногах, выводя всех трех в коридор, повели куда-то. Все задаваемые вслух вопросы о происходящем остались без ответа. Узнавая окружающую обстановку, Кир ментально нервничал.
— “ Ведут к родителям в тронный зал. Как будто ведут… на суд. На нас смотрят как на преступников», — паника в старшего была почти осязаема физически.
–» А я лично не вижу ничего нового в этих брезгливых лицах, мелкий», — фыркнула она, тщательно скрывая эмоции. Чтобы даже брат не уловил, насколько ей было страшно и горько.
Тащившийся следом стажер-пилот мог лишь удивленно таращиться по сторонам, недоумевая за счет происходящего. Он, конечно, ожидал всякого, вплоть до пыток, но и не подозревал, что его похитителей тоже закуют в кандалы. Конвой привел их к насупленным родителям. Кир успел вслух произнести полувопросительным тоном, — Мама? Папа? — как ударами сзади их повалили на колени. Пилот подавился воздухом от услышанного, и открыто пялился то на спины близнецов на полу, то на монархов, восседавших на двух тронах. «Родители? Собственных детей, как чужаков, в камеры? »
Старший дергался, не понимая, чего стоит бояться, все время оглядывался на сестру, закрывшейся от всего и смотревшей в пол, не произнесшей ни слова ни мысленно, ни вслух, но от которой волнами исходили горечь и ярость, беспокоясь обо всей ситуации в целом.
— Что происходит? Мама? Папа, почему…
— Молчать! — гневный окрик матери перебил его.
— За что? За что вы собираетесь судить нас, мам? — попытался продолжить Кир.
— Замолчи! — уже выкрикнул отец, багровея на глазах и поднимаясь с места. — Слишком много ожиданий вы разрушили! — почти визжал монарх, кружа вокруг них. — Вам надлежало убить имперского коммандера, но вместо этого вы вероломно позволили ему захватить себя! Лишь Всесоздателям известно, что вы успели выдать за эти две недели плена!
— Вы не оправдали наших надежд! Согласно пророчеству, лишь один из вас должен был вернуться, повергнув имперского зверя и обагрив руки его кровью. Ни один из вас не смог выполнить предначертанного, — уже мать шипела, тыча пальцем в сторону коленопреклоненных детей и разбрызгивая во все стороны слюни.
Кир пытался вставить хоть слово в монологи родителей, но прилетевшая болезненная мысль запечатала ему рот.
—»Лишь один…».
—»Бесполезно».
— Еще неизвестно, каким это способом вам удалось бежать. Да и плена ли! Слишком хорошо выглядите для побывавших в плену у имперцев, — припечатала мать. — Вы осмелились вернуться на напичканном маячками чужом корабле! Осмелились показать им путь через единственную нашу защиту.
Тихая фраза от брата о том, что те вообще-то уже как-то прошли через аномалию, осталась без внимания.
— И сколько раз ты раздвинула ноги перед имперцами, бесстыдница, чтобы получить корабль для фальшивого побе…. — мать осеклась под странным, одновременно ужасным взглядом исподлобья бешеных глаз, резанувших ее белым светом ярчайших зрачков, расширившихся на всю радужку.
Не заметивший заминки жены отец, подуспокоившись, продолжил, — Благо у вас хватило мозгов привезти заложника. Надеюсь, он достаточно ценен, чтобы выторговать у имперцев побольше.
— Хватит обвинений, — наконец безжизненно подала голос Рей. — Каково наше наказание за придуманные вами прегрешения?
— Я всего лишь пилот. Стажер то есть. Я просто оказался не в том месте и не в то время, — громко выдал мальчишка, храбро глядя в упор на местного правителя.
До него не сразу, но дошло понимание всего фарса, и он сумел сделать выводы своим юным неокрепшим мозгом. Прекрасно осознавая собственную ценность и абсурдность происходящего, пилот вдруг решил закончить этот цирк и побыстрее сдохнуть.
Бедолага просто устал стыдиться чужих родителей.
— Тем хуже для тебя, имперский выкормыш, — выплюнула мать.
— Ритуальная порка. Десять плетей. Каждому. На общей арене. На всеобщем обозрении. Завтра на рассвете, — тяжело вздохнув, отчеканил монарх, не глядя на детей.
— Все! Все должны увидеть, как наказывают предателей! Выжившему будет дарована возможность дальше служить на благо нашего королевства.
От последних слов дернулся только Кир, обессилено сидевший на полу. Младшая молча продолжала сверлить глазами родителей. Пилот ошарашено глядел на монархов, беспокоясь не за себя, но за похитителей. «Выживший?»
— Выживший?! — уже вслух выкрикнул парнишка, пытаясь подняться на ноги. Затуманенный несправедливостью и страхом разум почти отключился и стажера понесло.
— Это же ваши дети! Вы хотите казнить собственных детей!
Удар со спины опрокинул пилота лицом в пол.
— Не волнуйся, ублюдок! Ты тоже можешь пережить порку и даже заслужить право быть полезным нам, — донеслось до него со стороны короля.
Мальчишка бессильно бился под придавившим его охранником, не видя окаменевшие лица близнецов.
— Он ведь просто стажер. Несмышленый юнец. Почти ребенок! — сорвалась на крик Рей.
В очередной раз дернувшись, стажер получил удар по голове и потерял сознание, не успев увидеть уронившего голову себе на грудь Кира и гневно вскочившую на ноги Рей.
— Имперский гаденыш получит свое чуть позже. Ему некуда деваться. Может, что-нибудь и успеем выторговать за якобы простого стажера. Уведите, — приказала мать.
Грубо подняв старшего с пола и дернув за плечо младшую, охрана потащила их обратно в камеру.
На месте Рей отметила, что брошенные свертки все еще лежат в углу. Бессознательного пилота притащили волоком и бросили прямо на голый пол, отчего он застонал, но в себя не пришел. Кир окаменел, погрузившись в свои мысли и не реагируя ни на что и попытки пробиться ему в голову не принесли успехов. Младшая без особого труда втащила стажера за руки на скамью. Они сидели в полной тишине, пока пилот с криком не сел.
— Не ори. И так тошно, — пробурчала она, не давая мальчишке свалиться.
Очнувшийся не стал истерить и задавать кучу ненужных вопросов, за что Рей была ему безмерно благодарна. Пересев к брату и обняв за плечи, держала его так, пока он не повернул голову. Неправильно истолковав его больной взгляд, прошептала, гладя его по голове, — Я не боюсь, мелкий. Я не боюсь. Пока мы вместе, я ничего не боюсь, — сообщила она, почти не кривя душой.
— За что? — пробормотал тот, пряча лицо в ладонях.
— Мы оба знаем ответ, мелкий.
— Никак не могу поверить.
— Мы так и будем сидеть в ожидании чуда или что? — резко сказал пилот, молча до этого пялившийся на них.
— Твоя порка перенесена. Наши родители попытаются поторговаться за твою жизнь. Если не выгорит — последуешь за нами, — раздраженно выпалила младшая. — И кстати. Ты все еще записываешь, не так ли?
Ответный кивок ее удовлетворил.
— Если повезет, покажешь этому, как его там… Первому Рыцарю от первого лица. Если нет, то может через тысячу лет какой-нибудь археолог откопает твои записи.
— Каковы наши шансы пережить эту порку? И что за архаичные методы? Публичная порка! — усмехнулся стажер.
— Наши? — странно повторила Рей, поднимаясь с места и медленно надвигаясь на парня. Не дойдя до него шаг, она остановилась и не отрывая взгляда от его глаз, наклонила по-птичьи голову. Пилота пробрал табун мурашек от ее вида. — Наши? Наши шансы? Шансы того, я и мой брат переживем завтрашнее утро — минимальны. Но шансы есть. А вот твои шансы выжить нулевые, дружок. Не сдохнешь от плетей, так удавят по-тихому после, если не сумеют тебя обменять. И не тебе судить об архаичности способов казни. Наша публичная порка лишь способ игры на публику. Как видишь, для сохранения спокойствия среди населения и во избежание массовой истерии на фоне появления Империи, наши родители готовы подвергнуть нас прилюдному наказанию, но при этом давая возможность выжить. Ты всего лишь попал под раздачу.
— Звучит, как попытка оправдать весь этот бред, госпожа, — ляпнул парнишка. — Но я все равно слышал слова о том, что вернуться должен был только один.
Это крыть ей было нечем.
Скрип отодвигаемых решеток взрезал возникшую тишину. Внутрь прошмыгнул недавний старик. Заплаканные глаза оглядели пленников и новые слезы покатились по сморщенным щекам. Старик-гувернер безмолвно рыдал, упав на колени перед детьми, которых воспитывал с самого их рождения. Пилот недоуменно оглянулся на близнецов, и замер сам, ужаснувшись их искривленным маскам, возникшим у них вместо лиц при виде старческих слез.
— Даже не знаю что хуже. Присылать тебя подготовить нас к наказанию или… — договорить Кир не смог из-за огромного комка в горле.
Вошедший завыл, раскачиваясь на коленях.
— Ну что же, старик. Ты одевал нас при рождении, ты и поможешь нам одеться в последний путь, — сквозь зубы проговорила Рей, отчего старик завыл еще горше.
— Хватит! Приступай! — вдруг раздался жесткий окрик брата.
Старик-гувернер не сразу, но с трудом смог подняться и поковыляв в угол, поднял два свертка на руки. Дотащив ношу до скамьи, он принялся трясущимися пальцами разворачивать их. Мальчишка недоумевающе смотрел на близнецов, раздевающихся безо всякого стыда и стеснения на его глазах. Больничные пижамы и нательное белье, надетое на них еще на флагмане, осталось лежать под их ногами двумя мягкими кучками. Отчаянно краснея, стажер сумел отвернуться от обнаженного тела Рей, ругая себя. «Не смотреть, не смотреть. Я не должен пялиться на ее офигенную попу. Какая тонкая талия! Дебил! Не о том сейчас надо думать!»
Гувернер зашуршал тканью. Поднося каждому из них комплекты штанов и странных рубашек с завязками, он дождался, когда они облачатся в предложенное и повернутся к нему спиной. Завязывая по очереди завязки каждому сзади, старик даже не старался успокоиться, роняя крупные слезы и напоследок прощально прикладываясь лбом к спинам.
— Уходи! Нам… больно, — рявкнул Кир.
Сгорбившийся от непомерной тяжести старик молча вышел, не поворачивая головы. Решетки с грохотом закрылись. Мальчишка обреченно наблюдал, как опустившиеся на пол близнецы соприкоснулись лбами и крепко держась за руки, едва заметно зашевелили губами, словно молясь.
— Мы выживем, — шептал ей брат.
— Мы выживем, — ответно шевелила губами сестра.
— Мы заставим их всех покаяться в содеянном.
— Мы заставим их всех заплатить по всем грехам.
— Мы выдержим все невзгоды на нашем пути.
— Мы вынесем все неудачи в нашей жизни.
Визг и грохот открываемых решеток выбил пилота из оцепенения. Забывшись, он упустил течение времени. Утро уже настало. Заозиравшись, стажер застал близнецов, сидящих в том же положении. Они, словно кивнув друг другу, молча поднялись на ноги и не прощаясь с мальчишкой, сами вышли из камеры. Он проводил глазами их прямые спины. Вдруг вошедшая охрана подхватила парня и повела следом.
— А я разве… Разве сегодня? Я тоже прямо сейчас? — малодушно пискнул юнец.
Как ни странно, но ему ответил быковатый охранник.
— Неа. Тебя чуть позже.
— Король приказал показать тебе твое будущее, если не будешь посговорчивее, — гнусно похрюкивая, добавил кто-то сзади.
Пилота тащили по едва освещенным коридорам очень долго, пока не вытолкнули в какую–то ложу. От резкого яркого света у него заслезились глаза. Проморгавшись, он увидел перед собой огромный амфитеатр с ареной внизу. Пораженный неимоверным количеством народа, пришедшим на публичную порку, он с горечью подумал, — “ Да–да. Хлеба и зрелищ».
— Гля, скока народу набежало-то. Всем охота поглядеть, как наказывают у нас предателей, — хохотнул сзади один из охранников.
********
Они медленно брели к выходу на арену, держась за руки.
Охрана лишь недоуменно таращилась. Вместо ожидаемых ими истерик и криков о пощаде, предатели с равнодушными лицами шли на казнь. Близнецы вышли к центру ярко освещенной искусственным светом арены и остановились лицами друг к другу. Две взметнувшиеся одновременно ладони остановили палачей, поднявших руки к завязкам рубашек.
Вертевший головой по сторонам стажер пропустил выход его похитителей. С ужасом он смотрел на видимых с его ракурса спину Рей и лицо Кира. Вдруг очень громкий голос старшего близнеца оповестил всех, — Я требую права щита! — вызвав гул голосов от зрителей.
Стражник рядом со скованным пилотом усмехнулся, — Хе. Если и дадут им право щита, то один из них точно не выживет.
— Что за щит? — вырвалось у пилота, но вместо ответа получил тычок в бок.
Кир оторвал немигающий взгляд от затрясшейся сестры и безошибочно нашел глазами ложу монархов. Одна из фигур в ложе кивнула. Второй гул прокатился по арене. Младшая, дрожа всем телом, вымученно произнесла, — Кир! Я! Я не смогу полностью прикрыть тебя, Кир!
Старший, снова повернувшись к сестре, одобрительно поднял уголки губ, — Сможешь. Я уверен.
Потянувшись руками к ней, он по очереди развязал завязки. Ее рубашка повисла на плечах, полностью оголив спину. Рей повторила все его действия.
Пилот издалека смотрел, как близнецы синхронно опустились на колени, прижимаясь друг к другу. Он понял, что значит право щита, когда Рей завела за брата кисти, пытаясь прикрыть его спину. Но тут же углядел, как Кир с усилием оторвал от себя ее тонкие ручки, и сведя перед собой, прижал ладонями к своей груди, удерживая одной рукой. Второй рукой он дернул к себе за талию начавшую вырываться сестру. Зажатые двумя телами кисти мелко подрагивали, когда старший обхватил ее тело.
Со слезами Рей осознала, что брат не даст ей и попытки прикрыть его спину. Сердце колотилось, грозя разорваться на месте, разрывая сознание на части. Сдерживаться сил больше не оставалось и Рей просто изо всех сил зажмурилась, перестав вырываться. Снова одобрительно улыбаясь, тот ладонью за затылок прижал лицо сестренки к себе, пряча на своем плече ее голову. Теперь он обнимал ее, максимально прикрывая своими руками. Кир дрожал сам, чувствуя стекающие по коже горячие слезы.
— Нас двое. Вдвоем мы выдержим, мелкая. Помоги нам спасти хотя бы тебя! — выдохнул старший, пряча лицо в ее шею.
Стоявший около пилота охранник с одобрением прогудел:
— Надо же какой. Сам открытый, но принцессу-то закрыл полностью.
Мальчишка недоуменно рассматривал светящиеся мерзким оранжевым светом силовые хлысты, что активировались у палачей по взмаху руки с королевской ложи.
— Имперским прихвостням имперские хлысты, — мерзко прогнусавили сзади.
— Виброхлысты так-то. Живого места не оставят. Принцеска-то может и выживет, а вот принцу хана, — поддакнул второй голос.
Свист кнутов прервал смешки охраны.
Пилот с замиранием сердца наблюдал, как появляются страшные бугрящиеся раны на руках брата, со страхом размышляя, — «На руках такое. Что же творится на его спине. Он ведь не дал ей прикрыть себя!»
Реакцию близнецов он так и не видел из-за спрятанных друг в друге лиц.
С каждым ударом Кир все сильнее прижимал к себе сестру, пока на шестой замах он невольно не дернулся, неосознанно поднимая голову. Кончик второго хлыста зацепил его лицо, выбивая глаз и разрывая напрочь губы. Он лишь стиснул зубы, больше не видя смысла прятать голову.
После восьмого удара старший прошептал, оставшимся глазом глядя на щеку зареванной сестры, — Прости. Я не смог.
На девятом он, теряя сознание, нечаянно разжал сведенные судорогой руки.
Последние удары пришлись на обнаженную спину Рей, что упав сверху на брата, пыталась прикрыть его собой. Один из хлыстов ударил ее по открытой щеке и прошелся вниз к пояснице, оставляя зияющий след от подбородка по челюсти к уху и пересекая вдоль позвонки. Второй кнут разорвал кожу наискосок по спине. Палачи свернули орудия казни, глядя на два бессознательных тела.
— Уже все! Ведь все? Десять плетей. Ведь все? — подскочил на месте стажер.
Стражники подхватили переполошенного парня и потащили прочь.
Уводимый из ложи, он так и не увидел, как палачи подошли к близнецам и весьма грубо уложили на поднесенные носилки.
Рей очнулась лицом в пол. Снова. Она бы, наверно, даже усмехнулась подобной иронии, только вот что-то не до смеха было.
Поднимаясь, она сдержанно взвыла от жгучей боли. Не рискуя трогать грязными ладонями спекшиеся корочки на лице, осторожно села, и потянулась разумом к лежащему за стеной брату. Жизнь его тлела затухающей искоркой, и она бессильно сжала кулаки от бесполезных попыток достучаться до него. Разглядывая себя, поняла, что их, как и ожидалось, просто бросили по разным камерам умирать, даже не оказав первой помощи. И это было ужасно, оказаться в такой тишине в собственной голове, без части самого родного человека. Изломанной половинчатой куклой сидела, беззвучно рыдая, и раз за разом пытаясь ментально достучаться до брата, пока тихий шорох от решеток не привлек ее внимание.
Кто-то в сумраке коридора явно возился с замками, и небезрезультатно.
Решетки ее камеры очень тихо и очень медленно открылись, и вошедший старик-гувернер приложил палец к губам, призывая не шуметь, поманил ее к выходу, тут же исчезая. Рей неверяще смотрела на распахнутую решетку, даже помотала головой, отгоняя галлюцинацию.
Но открытый выход оставался открытым.
Осторожно шагая в пустой коридор, она огляделась. Старик возился у соседней камеры, вскрывая и там замки. Долгие секунды спустя голос гувернера вывел ее из ступора.
— Детка, помоги же, я не справляюсь.
Она подпрыгнула на месте, и, не теряя ни минуты, заскочила в камеру к брату. Гувернер, пыхтя, пытался поднять с пола безжизненного Кира.
— Стар я стал, детка. Не утащу один его, — оправдываясь, прошелестел он.
На миг прижавшись губами к стариковской щеке, младшая поднырнула под второе плечо брата и волоком потащили из камеры.
— Где охрана? — тихо спросила она, пока гувернер одной рукой тыкал в панель очередной двери.
— Снотворное у меня хорошее. А пьют они много. Пятеро уснули. Вот двоих пришлось вырубить, — с натугой ответил покрасневший старик. — Память подводит вашего старика Инзаши. Сейчас, деточки, сейчас.
Из открытой двери дохнуло затхлостью.
— Но кое-какие местные секретики я еще помню. Сам когда-то прятался в этих заброшенных кладовых, — хихикнул он.
— Стой, — остановила его Рей.
Гувернер послушно замер, поправляя сползающего с него Кира, — Мне все равно, кем они вас выставили. Я лишь хотел напоследок…
— Нет, Инзаши. Я не буду ничего тебе объяснять, но я хочу забрать третьего.
Младшая затаила дыхание, ожидая гневной тирады о нехватке времени и возможности, но лицо старика осветилось радостной улыбкой.
— Прости меня, детка! Прости старого дурака! До сей секунды я осмеливался сомневаться в твоем благородстве! Он вон там, — горячечно шепча, указал он направление. — Там три охранника, но ты справишься с ними. Они тоже пили.
Они аккуратно прислонили Кира к стене, и старик-гувернер потянул ее в закуток к обездвиженному охраннику. Сдернув с пояса стражника бластер, протянул его ей. Ведя в соседний коридор, он надиктовал код от камеры мальчишки. Она не стала задумываться, откуда у него эта информация. Намерено накручивая себя, молнией влетела в небольшую комнатку к охранникам. Они успели ее заметить, но разъяренной фурией она не очень ловко, но успела застрелить из бластера двоих.
Третьему же она просто в порыве гнева проломила рукояткой голову.
Пилот слышал шум и крики из коридора, но не смог ничего понять, пока не открылась решетка. Он инстинктивно отшатнулся при ее появлении в камере. Взлохмаченная, с запекшейся раной на челюсти и с диким выражением лица она выглядела так, что ему не захотелось попадаться ей на пути. Вообще никогда. Коротко кивнув мальчишке, Рей выскользнула наружу. Стажер рванул следом. Старик дожидался их, сидя на полу, и уложив голову старшего себе на колени, гладил его по волосам и что-то тихо напевал. Она рявкнула ошарашенному парнишке, — Берись с другой стороны и потащили. Он покажет нам дорогу.
Окольными путями и захламленными коридорами они вышли к запрятанной транспортной тележке.
— Внутрь, детки, внутрь, — приговаривал старик, стягивая куски ткани. Укрыв их сверху ветошью и различным хламом, Инзаши добавил, — Главное добраться до того выхода. А там уже и кораблик ждет. Закрылся кораблик тот, не пустил внутрь никого. Вас видать и ждет. Лифтовую охрану, надеюсь, пройдете. А то стар я стал, бесполезен буду там.
— Вы? Они узнают, что ты помог нам. Тебя найдут и убьют. Ты полетишь с нами, — подала голос Рей.
— Нет, детка, — твердо заявил старик. — Я вот чую, надо мне остаться. Да! Я уверен, что должен остаться.
Младшая не стала переубеждать упертого гувернера.
Пару раз их останавливали для досмотра, но старику удавалось заболтать стражу. Наконец достигнув нужного лифта, Инзаши припарковался в неприметной закутке, и выскальзывая из кабинки транспорта, сунул в руки пилота еще один бластер, исчез в закоулках, напоследок погладив по голове Рей.
Впоследствии стажер не смог толком вспомнить скольких убил он, а скольких — она. Все происходящее слилось для него в один огромный спутанный клубок разрозненных воспоминаний. Он смог лишь чудом вспомнить, что после всех перестрелок, они вернулись к тележке с Киром, и прямо в ней заехали в лифт. Смертельно уставшая Рей обессилено уронила голову прямо на руль, зажимая рану на животе, не обращая внимания на еще два бластерных ожога на руке.
Они выбрались на поверхность планеты перед самым рассветом.
Рей сразу выругалась, оглядываясь на зарево двух звезд. Стажеру показались ненастоящими клубы пыли под траками транспорта и темнеющие неподалеку хищные очертания шаттла, как и крики младшей на судно, не пожелавшего сразу открыть рампу.
— Впусти нас! Открой шлюз!
Но шаттл послушался. Не сразу, но впустил.
Как в тумане, пилот соскользнул с тележки и подставив плечо, подхватил стянутое с платформы тело второго похитителя. Плотные клубы пепла влетели за ними внутрь открывшегося зева корабля. Он смутно помнил, как сбросил на пол ношу и понесся в рубку управления. Мимо его сознания пролетела мысль, что их настигли и один заряд сумел пробить обшивку, очень неудачно повредив систему вентиляции, о чем ему сообщили на экране на пульте управления. Уже на орбите мальчишка окончательно отключился, выпав из пилотного кресла.
Из последних сил Рей облокотилась на тело брата, и обратилась мысленно к шаттлу, — «Я знаю. Ты меня прекрасно слышишь. Я знаю, что мы тебе не нравимся. Но… пожалуйста…», — через кровавый кашель она добавила, — « Дай связь. Хоть с кем–нибудь. Хоть с самим Императором. Дай связь… Я сама…попрошу о помощи».
========== Последний рубеж ==========
Кровавый Палач стоял на главном мостике флагмана Третьего Флота в ожидании данных о калибровке установленных гипер-станций, пока его не отвлек робкий голос одного офицера, с извинениями сообщивший о поступившем вызове с угнанного шаттла. Рен махнул рукой, отпуская помощника, и подошел к ближайшему терминалу. От увиденного его окатила странная волна от колен к голове — подключенный монитор выдал картинку с лицом беглянки. Заметив установленную связь, она опустила глаза в пол. Первый Рыцарь с камнем на сердце созерцал страшные отметины на ее лице и потеки засохшей крови по всем пальцам. Заметивший вызов адмирал Сатура подал незаметный знак Центуриону: быть готовым попытаться усмирять готового взорваться Рена.
Осторожно подошедший сзади Аскари сразу понял, на какой грани сейчас находится его подопечный. От количества ее ссадин и потеков крови любого сейчас охватил бы праведный гнев. Нянька был готов ко всему, но Кайло просто молча стоял в ожидании, словно вызов поступил от обычного офицера. Маска скрывала эмоции.
С той стороны тихо прошептали, — Помоги… Пожалуйста.
Зареванное лицо с больными глазами исчезло с экрана — беглянка упала на пол. Никто не хотел рисковать жизнью, боясь издать хоть звук. Безразличный голос из шлема спросил:
— Сколько времени займет полет через аномалию по имеющимся точкам координат?
— Шесть часов двенадцать минут, сэр, — донеслось до Рыцаря.
— Остаточное время калибровки гиперстанции?
— Два часа, сэр, — доложился тот же голос.
— Перебросить в систему два крейсера с сопровождением. Подобрать мой шаттл. Оказать помощь всем пассажирам. Доложить по выполнении.
Резко повернувшись, он чуть ли не бегом покинул мостик.
Находящиеся в турболифте офицеры резво выскочили после резкой фразы от Первого Рыцаря, — Вон!
Аскари же сразу пожалел, что вообще находится рядом с ним.
Едва створки лифта надежно заперли их внутри, как Рен сорвал с себя шлем и принялся колошматить им по световым панелям, разбивая в труху покрытие стен. Пережидая его истерику, Центурион втайне порадовался тому, что его подопечный уже не скрывал свое состояние при нем, оказывая этим своеобразное доверие. Прекратив бессильно орать и изрыгать проклятия, Кайло отбросил к ногам Аскари покореженный шлем, и усевшись прямо на пол, выхватил с пояса даталинк. Вместо дальнейших страданий Первый Рыцарь внезапно взял себя в руки и уже вдумчиво строчил какие-то указания, в очередной раз поражая своей эмоциональной нестабильностью няньку. Тот лишь молча наблюдал, как минуту назад оборудование вокруг разбивалось с особой жестокостью, теперь же подопечный с мрачной решимостью на лице что-то планировал.
Из аварийно остановившегося лифта их вытаскивали техники.
Спустя три часа адмирал лично докладывался Рену о положении дел на главном мостике.
— Шаттл перехвачен, сэр. Трое находившихся на судне человека под наблюдением медиков.
— Повреждения? — кратко бросил Кайло, нервируя окружающих абсолютно новым блестящим шлемом.
— Шаттл почти не поврежден, сэр, — подскочил сбоку чересчур ретивый офицер, тут же улетая за пределы видимости, отброшенный ударом Силы.
Хмурый адмирал проводил взглядом помощника, снесшего в полете другого солдата, и продолжил, — Пилот уже в сознании и готов дать показания. Принц при смерти, за него до сих пор борется медслужба, принцесса в тяжелом состоянии, опасений за ее жизнь уже нет. Я так понимаю, вы захотите лично… опросить их. Не сочтите за наглость, сэр… Но прошу Вас, — осторожно начал адмирал, — держите себя, кхм, в руках… Когда увидите, кхм, принцессу. Она… Очень изменилась внешне, сэр.
Адмиралу показалось, что голос Рыцаря стал еще более безжизненным и грубым. «Видимо из–за нового шлема», — подумал он.
— Я разберусь. Что-то еще?
— У пилота имелся биомодификант глаза. Записи последних трех суток были сохранены на карте данных, информация изъята и отправлена на ваш даталинк, сэр.
Спустя несколько минут Рен заперся в своих личных покоях и вывел на монитор поступившие записи. Глазами стажера он увидел все происходившее. Лицо Первого Рыцаря слегка перекосило от гордой улыбки техника, потрепавшего сына за волосы.
— Смотри, но не трогай ничего, — сказал папаша, проводя того в святая святых личного шаттла имперского принца.
Одобрительно поднятая бровь Рена сопроводила кадры того, как ворвавшись в рубку, Рей одним ударом по затылку вырубила техника, тут выхватывая его бластер, и убежала обратно, не заметив постороннего. Часть записи Рен попросту промотал, пропустив полет и посадку корабля. Просмотр был продолжен после входа всей троицы в лифтовый шлюз. От бластеров у ее лица он сжал кулаки. На части с приговором от родителей ему пришлось остановить запись и для успокоения души развалить имеющуюся мебель. От увиденной казни летавшие по помещению остатки дымящейся мебели превратились в пыль, а скрип его зубов казалось, слышал весь персонал на дредноуте.
Внезапно его прервало появление голограммы Верховного Лидера.
— Я… Слышу твой гнев даже здесь, сын мой. Держи себя в руках. Это приказ. И я недоволен. Ты не посчитал нужным сообщить мне о побеге пленников. Но рад, что все решилось в лучшую сторону. Привези близнецов сюда, — неторопливо проговорил отец.
Не дожидаясь ответа, Император отключился так же резко, как и подключился.
Стажер даже умудрился записать отрывками моменты прорыва через охрану и побег к шаттлу. Через стучавшие по панелям и клавишам пальцы пилота Рен отметил уровень топлива. Им его хватало только для взлета и последующего дрейфа на орбите с минимальной коррекцией курса, дабы не рухнуть обратно на планету. Видео оборвалось, и он так и не понял, как беглянка смогла связаться с ними.
Вернувшись на главный мостик, Рен с трясущимися поджилками ждал прибытия судна с беглецами, попутно раскидываясь приказами, но все равно доклад о доставке и перемещении пленников в медотсек флагмана застал его врасплох. Он долго собирался с силами, прежде чем, решившись, вошел в палату. Тут же подкативший дроид отчитался — пилот в сознании, женщина в искусственной коме, мужчина в естественной коме. Не обращая внимания на сидевшего в углу перед медицинским сканером стажера и никак не реагируя на его дергания от попыток вскочить и отдать честь, Рен осторожно подошел к опутанной кучей трубок принцессе и замер. Лежащее на боку тело казалось незаметным среди нагромождения всяческих приспособлений для поддержания жизни. Температура в комнате поддерживалась на обычном уровне, но Кайло все равно бросило в жар, а потом и в холод от вида шовных пластырей, повторяющих очертания нанесенных повреждений. От воспаленных рваных краев раны по линии челюсти на фоне очень бледного лица Первого Рыцаря замутило как малолетку, первый раз увидевшего труп. Он позволил себе коснуться кончика заплетенных в косу длиннющих волос, а тревожный комок застрял в груди.
Выпутавшись из хитросплетений приборов около себя, стажер обалдело раззявил рот, наблюдая за Реном, что долго стоял, разглядывая лежавшую к нему спиной Рей, а потом, даже стянув с руки перчатку, очень интимно потрогалкончик ее косы. В голове застывшего столбом мальчишки пронеслась куча мыслей в оправдание поведению вошедшего, но ничего путного не пришло.
На его глазах рушился весь созданный слухами образ чудовища.
Незаметно подкативший к мальчишке медицинский дроид ловко вкатил ему в бедро инъекцию и от неожиданности стажер охнул, бросив укоризненный взгляд на дроида. Но едва он снова посмотрел на Рыцаря, как тут же окаменел, скованный Силой. Своим возгласом он привлек внимание Рена и теперь его шлем был повернут как раз к нему. Слегка ссутуленная фигура в черном медленно распрямила плечи и сделала шаг. Затрепыхавшийся было пилот вдруг понял, что он совсем не боится принца, хотя еще трое суток назад он бы рассыпался в пыль от одной только мысли, что его заметил сам Кровавый Палач. Вскинутая навстречу рука, и в голове у него очень сильно загремело, словно кто-то нагло переворачивал пласты его эмоций и воспоминаний. Вошедший, не заморачиваясь, ковырялся в его разуме, почти физически трогая обиды на похитителей и стерву-судьбу, разделяя спутанный клубок с гневом за близнецов и недоумение из-за поступков их родителей. Сила отпустила его, и стажер мягко осел на пол, снова переживая поднятые наружу гордость и удовольствие от удачно сложившихся обстоятельств побега. Рен опустил руку, молча продолжая стоять. Наконец Кайло с нажимом произнес, нависнув над сидящим на полу мальчишкой, — Ты перейдешь в другую палату. Там ты забудешь все, что произошло с тобой. Все время с момента похищения и до пробуждения в медотсеке флагмана ты был без сознания. Твой биомодификатор не сработал должным образом, значит, никаких записей ты не производил.
Остекленевшими глазами пилот кивнул и слово в слово повторил за Реном услышанное. Повинуясь ментальному приказу, дроиды зашевелились, и подхватив паренька, увели прочь. Еще несколько окружили неподвижные тела близнецов, защелкали блестевшими в ярком свете инструментами на манипуляторах, снова обрабатывая и тут же сшивая кожу. Обласкав глазами младшую, Рен мельком посмотрел на ее брата и вышел вон, оставляя позади себя уверенно работающую бригаду железяк.
Сквозь странный сон слышался нудный голос, что упорно твердил, — Ну проснись. Просыпайся. Проснись. Очнись.
Отмахнувшись от надоедливого бубнежа, она прямо в своем сне повернулась к черной тени в белом тумане.
— Я тебя вижу, — улыбнулась Рей очертаниям Первого Рыцаря, тут же зачем-то ляпнув вдогонку, — Я знаю, что я сплю. Ты… Ты спас нас?
Чернеющая фигура сделала осторожный шаг вперед и едва заметно кивнула на ее робкий вопрос. Она расхрабрилась, и подумав, что во снах можно делать что хочешь, подскочила к замершему Рыцарю и двумя руками вцепилась в нижний край его лицевого щитка, попутно отметив отсутствие ран на ладошках и предплечьях. Ее полупрозрачные кисти тут же попали в одновременно мягкий, но уверенный захват обтянутых в кожу огромных пальцев, уверенно предотвращая ее попытки стянуть шлем. Досадливо сжав губы, но с хитринкой в глазах, Рей простонала, — Нуууу. Ну, сними же. Это ведь мой сон! Я не буду смеяться. Пожа…
Она осеклась, заметив, как большими пальцами он поглаживал тыльные стороны ее ладоней. Скрыв смущение за недовольным фырчаньем, она с бурчанием рывком выдернула руки из его ладоней.
— Ну и ладно. Видать, слабо снять свое ведро и показать лицо. Не буду трогать.
Деланно отвернувшись и насупившись как маленький ребенок, она вдруг поняла, насколько близко сейчас стоит Первый Рыцарь, нависая над ней. Ее как ударило током, когда она осознала, куда он смотрит. Низ правой щеки потянуло и обожгло, у нее было ощущение, что кожа прямо на его глазах расползлась, открывая кость челюсти. Рей попыталась прикрыть лицо воротником надетой на нее какой-то хламиды, но мужская рука снова остановила, перехватывая кисть и отводя в сторону. Табун мурашек пробежался по позвоночнику от понимания, что она уже стоит прижатой к его груди спиной. Не успела и дернуться, как ее подбородок обхватила его левая ладонь, зажимая рот между его большим и указательным пальцами. Остальные пальцы тяжело легли прямо под зияющую обугленную рану. Мягко оттянутая влево голова выставила ему напоказ бьющуюся жилку на беззащитной шее.
— Как видишь, у меня теперь тоже есть отметина на лице, — сглатывая нервный комок, прошептала она. От ее тихих слов глухой шлем еще больше склонился, словно желая поближе рассмотреть указанную метку. Втайне желая в реальности почувствовать жар его тела на спине и также наяву услышать под своими лопатками гулко стучащее сердце, Рей сумела взять себя в руки. Одним движением она вывернулась из его рук, прикрывая слабость в голосе, нагло заявила, — А еще я помню, как оставила на тебе нечто подобное. Показывай.
На что фигура в черном отрицательно слегка покачала головой.
– Ничего, — мстительно произнесла Рей. — Придет время, и я сниму с тебя это ведро.
Брошенная в его сторону хитрая улыбка… и она вывалилась в реальный мир. Яркий свет и куча примочек вокруг нее — вот что она увидела первым делом. «Надо же. Не соврал. Спас нас». Слово «нас» в голове подкинули ее на кровати. Она довольно резво соскочила на пол, утягивая за собой трубки и непонятные приспособления, чем вызвала недовольный писк меддроида. Брат нашелся на соседней койке, также окутанный аппаратурой. Осторожно присев на краешек его постели, она легонько погладила старшего по руке, одновременно пытаясь достучаться ментально. Невероятно крепкая стена окружала его разум непробиваемым барьером. “ Словно никого внутри уже нет». Пришедшая мысль ужаснула. Сквозь наступающую панику стало интересно, почему они не в наручниках и вообще…
— Ваш брат еще не приходил в себя, миледи, — осторожно произнес сзади чужой голос. Оглядываясь, она нашла глазами незамеченного ранее медика. — Естественная кома. Мы пытаемся его вывести, но пока не преуспели. Простите.
От уставившихся на него белых зрачков медику явно стало не по себе, и он выскочил из палаты раньше, чем она успела задать ему хоть какие–либо вопросы.
Уже стоя под водой и отдраивая тело до скрипа, она призадумалась о своем сне. Воображение тут же услужливо подбросило ей жар чужого тела, ощущаемое даже под слоями плотной одежды. Воспоминание о руке в перчатке, державшей ее подбородок так, словно обладатель пальцев в любую секунду готов был дернуть кистью и сжать ее горло, ослабило коленки в неуместном сейчас возбуждении. Вытирая волосы, она наконец подошла к небольшому зеркалу. Не сразу, но ей пришлось вглядеться в свое отражение. Увиденное мало чем отличалось от трупа. Огромные синеватые мешки под запавшими глазами отлично сочетались с оттенком бледно-зеленого лица, отвлекая от сверкавших в темной глубине двух искорок. Она слегка повернула голову и покосилась на яркую багровую линию не до конца зажившего шрама. Рей невольно вздохнула, вместо ожидаемых бугров увидев достаточно широкую полосу швов. Надеясь, что останется не слишком заметный шрам, она повернулась спиной к зеркалу. Второй вздох был намного печальнее — эти ветвистые полосы от ударов виброплетью грозили остаться намного больше. Мелкие шрамики на руках и животе на их фоне казались совсем незначительными.
— Ну… Не так уж и плохо, — резюмировала вслух увиденное Рей, и натянув свежую одежду, любезно принесенную дроидом, вышла из душевой. Подкативший дроид настырно подталкивал ее к кровати, пока она гуляла по помещению, больше похожему на обычную палату, чем на камеру. Стало очень любопытно, почему их не сковали наручниками, и оставили в подобном помещении. Слишком много мелочей было под рукой, что можно было использовать для побега. Едва она, уступив дроиду, улеглась на койку, как в голову ей снова влез ворчливый голос.
— Проснулась. Наконец-то. Мне скучно. Зря помог вам. Только хуже сделал. Больше никому не открою двери.
— «Привет, дружок», — мысленно ответила она кораблю. — «Кто же знал, что так выйдет. Ты прав, никому больше не открывай. Ну, если только мне еще разок», — хитро добавила Рей, улыбаясь в реальности. — «Мы куда-то летим? Если да, то куда, не подскажешь?»
Реактор начал сыпать в ее голове незнакомыми терминами, из которых он только смогла вычленить одно — они шли прямым курсом к святилищу Императора. Голос корабля внезапно исчез, оставляя ее одну со своими мыслями. Новые попытки пробраться в голову брату и расшевелить его были бесплодны. « Странно. Ни наручников. Ни посетителей. Ничего. Как будто и не пленники. Хотя…» После просьбы о спасении их явно больше не воспринимали как угрозу. Вялотекущие мысли не залеживались в голове, и убаюкиваемая гулом корабельного шума незаметно для себя уснула. После пробуждения и очередной капельницы вместо завтрака, она решительно потребовала у ближайшей железяки еды. Железяка, как ни странно, сразу подчинилась.
После непонятной каши и странного вкуса жидкости в стакане желудок радостно утих, перестав бросаться от голода на соседние органы. Она снова и снова пыталась пробиться к старшему в разум, но безрезультатно. Одуревая от скуки и устав от угнетающих мыслей, Рей нарезала круги по палате, удивляясь количеству удобных для побега вещей. Решив, что стоит проверить, она снова подскочила на кровати, и спрыгнув на пол, подошла к двери. Легкое касание подсвеченной панели и вдруг створка двери резво отъехала в сторону. Ожидая подвоха, она высунула голову в коридор, тут же чуть не уперевшись носом в спину застывшего охранника. Как ни странно, штурмовик даже не шевельнулся, хотя просто обязан был заметить открытую дверь и любопытную голову. Попялившись снизу вверх на броню неподвижно застывшей охраны, Рей осмелела.
— Эй. Э-э-эй! Тук-тук. Есть кто дома?
Те никак не отреагировали, даже когда младшая вслух задумчиво пробормотала, — Живые или как? Киборги? Надеюсь хоть гуманоиды?
Вконец осмелев, намеревалась потыкать в спину охранника пальцем, чтобы проверить настоящий ли он вообще, как на полпути ее остановил мертвенно-металлический скрип голоса.
— Они живые.
Подпрыгнув от неожиданности, она выпрямилась и поворачиваясь к источнику звука, раздраженно выпалила, — А можно так не подкра…
Рей осеклась, рассмотрев человека перед собой. Остаток фразы ей пришлось проглотить, вместо этого смущенно выдавливая, — Э-э-э. Простите. Сэр? Э-э, Господин Первый Рыцарь?
Но Рен промолчал, явно разглядывая ее через визоры лицевого щитка. Рей машинально прикрыла прядью полураспущенных волос правую сторону лица, и лепеча, спросила, — Чем обязана?
Вполне ожидаемо тот не ответил.
Словно что-то решив для себя, она дерзко вскинула голову и попыталась как можно более уверенно рявкнуть, — Ваше молчание уже надоедает.
Но горло предательски выпустило полузадушенный писк вместо ожидаемого рыка. Прекрасно осознавая, что вот сейчас она явно переступила опасную черту, за которой ее ожидает если не смерть от его меча, то, как минимум наказание за дерзость, младшая отступила назад в палату в поисках эфемерной защиты. Но вместо активации силового меча она услышала безликий скрежет.
— Мы прибыли. Следуй за мной.
Не дожидаясь ответа, Рен повернулся и потопал прочь. Мысленно коря себя за тупость и несдержанность, Рей поплелась следом. Удивляясь отсутствию сопровождения, оглянулась назад на так и стоявшую на месте охрану. Шаги ее спутника были несоразмерно велики, и ей пришлось чуть ли не вприпрыжку догонять его. Потеряв Рыцаря за очередным поворотом коридора, она с усилием воли заглушила в себе мысль попросить его слегка притормозить и подождать ее, мимолетно удивляясь, что он даже не следит за ней, словно уверенный, что она никуда не убежит.
В приветственно распахнутый лифт она зашла с горьким осознанием, что теперь ей некуда бежать.
Судя по спокойствию принца, он в силу своего положения уже видел записи с модификатора пилота и тоже прекрасно все понимал. Запоздалый интерес о судьбе стажера так и остался лежать в глубине ее сознания. Погруженная в собственную злобу и горечь, она просто смотрела куда угодно. От безысходности в душе она решила что терять ей кроме брата и собственной жизни по сути уже нечего, и отбрасывая заполонившие разум сомнения, осмелела. Она ответно уставилась на глухой шлем принца, что все это время молча таращился на нее. Его скрытый взгляд ощущался почти физически. « Ну или я просто сама себе напридумывала». Решительно рассматривая спутника, остаток поездки на лифте она уже внаглую шарила глазами по телу Первого Рыцаря.
Тот же никак не комментировал ее поведение — толи ему было все равно, толи просто не замечал ничего дальше носа. Наконец створки открылись, и они вышли неподалеку от знакомых дверей. Рен странно дернул рукой в сторону. «Пропускает вперед себя. Джентльмен блин», — догадалась она. Криво улыбнувшись, послушно шагнула из лифта первой…
Огромные двери в Тронный зал сразу распахнулись при их приближении. Рей накрыло странное чувство неправильности. Словно не нужно ей было сюда приходить, возможно, даже вообще рождаться на этот свет. Ловко обогнув ее, Кайло тенью прошел в зал, в центре который все также стоял трон. Она же робко шагнула за порог, входя в помещение, даже воздух в котором давил ей на грудь. Шаря глазами в поисках хозяина трона, она встала позади Рена, что отточенным привычным движением склонился на колено перед пустым троном. Созерцать в тишине широкую спину принца ей надоело очень быстро и Рей снова косила по углам помещения, рассматривая обстановку.
Зал был на удивление почти уютным.
Приглядываясь, она заметила, что слабо колыхавшиеся неизвестно от чего огроменные портьеры скрывали не только стены, но и малозаметные ниши со стоявшими в них солдатами в красной знакомой броне. Явно те являлись личной охраной Императора. “ Хитро. Вроде бы никого нет, а вроде бы и есть», — хмыкнула мысленно Рей, не замечая, как слегка дернул грудью Рен, словно хмыкая ее умозаключениям. Переполненная впечатлениями, она давно не замечала, как Первый рыцарь незаметно угнездился в ее мозгу легким перышком, поверхностно считывая ее эмоциональное состояние, при этом не залезая глубоко во избежание обнаружения. Когда ей надоело разглядывать интерьер, Рей незаметно для себя шагнула очень близко к Кайло, и повинуясь внезапному порыву, легонько коснулась его сапога босой ступней. Резко повернутая в ее сторону маска едва не заставила Рей отпрыгнуть от неожиданности подальше, но сдержав этот слабовольный порыв, она прошептала, — А где…
Закончить фразу ей не дал легчайший шелест одежды и звук шагов, звучащий, казалось, со всех углов. Верховный Лидер вынырнул откуда сбоку, словно соткавшись из сумерек Тронного зала. Подойдя к ней почти вплотную, Император понял руку к ее лицу, явно намереваясь прикоснуться к почти зажившему шраму, но посетительница неосознанно отшатнулась в сторону, глядя на Правителя почти с ненавистью. Тот сразу опустил руку, но не отрывая от нее немигающего взгляда, произнес безо всякой усмешки в голосе.
— Бедное дитя. Столько гнева и ненависти. Сколько непролитых слез, и невысказанных слов. Сколько упущенных моментов счастья и бездонной пустоты. Хочешь мести, — он не прашивал, а констатировал факты. — Принцесса-изгой. Без дома. Без будущего, — продолжал вещать Император, обходя ее вокруг и припечатывая с каждым словом факты.
От каждого слова Рей все сильнее сжимала зубы и каменела лицом от бессильной ярости, с каждой секундой желая голыми руками придушить старика. Обида грубой веревкой душила, к концу его монолога она опустила глаза в пол, признавая его правоту. Волны черных чувств накатывали одна за другой. Белые зрачки расширились настолько, что закрывали почти всю радужку. Брошенный ею исподлобья косой взгляд на прячущегося центуриона за ближайшей шторой вдруг отрезвил ее голову, прогоняя наступавшее безумие. “ О Всесоздатели. И я всерьез рассчитывала шансы на выживание после нападения на Верховного Лидера? Я схожу с ума», — мысленно пнула себя Рей, успокаиваясь.
Внезапно ей стало все равно.
От внимательного взгляда Императора не укрылось ни одно изменение в ее эмоциональном фоне.
— Хватит, — тихо, но уверенно, перебила она только открывшего рот для продолжения уничтожающей речи властителя. Недовольный ее поведением верховный Лидер изобразил подобие улыбки. — Чего вы от меня хотите? — прямо спросила она, возвращая ему такой же немигающий взгляд.
— А ты? А чего хочешь ты, дитя? — вдруг вопросом на вопрос ответили ей.
— Чего хочу я? Трудно поверить, но сейчас мне все равно, — равнодушно выдохнула она.
— Лжешь! — неожиданно выкрикнул ей в лицо Правитель, отчего младшая поначалу окаменела, но тут же вспылила.
— Чего я хочу? — заорала в ответ Рей, сжав кулаки. — Хотите узнать, чего хочу я?! О! Я хочу размазать вашу чертову империю на атомы! Я хочу уничтожить все вокруг! Включая Вас, Вашего сына, каждого из тех телохранителей, что прячутся у стен. Я хочу лично придушить каждого солдата на ваших кораблях. И! И я хочу лично вырвать глаза собственных родителей! — едва последние слова вырвались, устыдившись собственных слов, Рей сгорбилась, и кивком указав на Первого Рыцаря, спрятала глаза в сторону от всех. — И снять шлем вот с него, — напоследок буркнула она себе под нос, надеясь, что этого никто не услышит. Мельком отметила, что тот все еще на одном колене, но руку уже держал на поясе на рукояти неактивированного силового меча, но шлем при этом почему-то смотрел не в сторону разбушевавшейся пленницы, а на отца.
Рей не успела даже начать корить себя за несдержанность, как раздался хохот Верховного Лидера.
Тот смеялся совсем по-доброму, как добродушный папаша, умилившийся замеченной шалости маленького ребенка. Посмеиваясь, повернулся к напряженному сыну, и демонстративно не замечая его руки на поясе, приказал:
— Встань.
Первый Рыцарь немедленно повиновался, но ладонь еще крепче сжала рукоять меча. С усталым вздохом Правитель снова повернулся к Рей и мягко сказал, — Хочешь, я помогу тебе?
Младшая не стала долго раздумывать над его словами, — Смотря в чем и смотря какова будет плата за помощь.
Новый смех и ей в ответ прилетело, — Тебе нет дороги назад. Твой дом отрекся от тебя. Пожевав губами, Император продолжил уже гораздо жестче, — Я могу предложить новый дом. Тебе и твоему брату.
— Какова плата за это? — напрямик спросила Рей. Терять было уже нечего.
Верховный Лидер ответил не сразу, словно взвешивая слова.
— Твоя преданность, дитя. И твое доверие. Ведь взамен ты получишь Империю, — ехидно дополнил он.
О том, что последние странные слова адресовались сыну, она догадалась по брошенной в его сторону ухмылке. Ничего не понимая в происходящих переглядываниях между отцом и сыном, она с недоверием следила за телодвижениями Правителя. Тот не торопясь, шагал к ней.
Услышанное все равно показалось ей неправдой.
— Соглашайся. И Империя поприветствует тебя, Дама Гойя, третья после меня, вторая после Первого Рыцаря. Соглашайся. Империя возрадуется тебе, даме вне табеля о рангах, той, что выйдет выше всех сословий…
С каждым сказанным словом у нее все больше вытягивалось лицо от удивления и недоверия. Похоже, работа ее мозга отражалась на лице, что Император снова начал смеяться. Рей наконец окончательно взяла себя в руки и тихо спросила, — Почему? Почему я? У меня столько вопросов.
Признаться себе, что уже согласилась на предложение старикашки, не смогла. И вслух тоже ничего не сказала. Только мотнула головой, глядя в пол.
Согласно мотнула. Не оставляя и шанса на любые другие мысли.
— На каждый из них ты получишь ответы, дитя. Но в свое время.
Отходя от нее, правитель бросил последний странный взгляд на сына, словно спрашивая, доволен ли тот. Принц в ответ просто убрал руку с пояса.
— А теперь, дитя, расскажи любопытному старику, как вы смогли так быстро организовать свой побег. Служба безопасности весьма и весьма обеспокоена этим фактом, — хитро выговорил Император, падая на свой трон.
Старик выглядел таким довольным, словно не он только что предложил ей величие, непонятно по каким причинам, а наоборот. Ответила ему не сразу. У Рей было слишком сумбурно на душе, чтобы сразу понять, о чем ее спрашивают. Хотя в глубине души она уже все решила, столь резкий переход на другую тему обескуражил. Было нелегко перестать думать о внезапном предложении переметнуться на сторону, которую ей полагалось ненавидеть.
— Э-э. Простите. После… первой встречи… Непривычная тишина. Я услышала новый голос. Новые голоса. Они не бесновались, как старые. Появившиеся голоса я смогла сама глушить усилием воли. К одному из них я прислушалась. Это был реактор корабля. Ну… Он жаловался на одиночество, сэр.
Император промолчал, ожидая продолжения.
— Ну… Мы смогли договориться, — выпалила Рей, почему-то отчаянно краснея. — Договориться с ядром корабля…
— Надо же. Договориться с неживым существом, — изумленное покачивание головы, и Правитель спросил, — Все корабли отвечали тебе по пути твоих приключений?
— Нет. Да. Э-э. Со мной разговаривал только Подавляющий. Мелкие дроиды. Какая-то электроника просто отзывалась. Угнанный нами шаттл. Он не отвечал, но ясно давал понять, что слышит меня. Но… Я. Мы ему не нравились и он… Игнорировал нас. Почти игнорировал. Мы… его чуть обидели.
— Наивное дитя. Твои возможности уникальны. Невероятно! Немыслимо… Ты можешь контролировать корабли, но ты расстроена чужой мелкой обидой?
— Я их не контролирую, — парировала Рей.
— Пока что, дитя. Пока что. Уверен, со временем сможешь. Когда будешь готова. Я готов обучить тебя, всему что знаю. Как обучал сына.
— Боюсь, у меня нет таких возможностей, как у … Вашего сына, — запинаясь, ответила она, старательно не глядя в сторону Первого Рыцаря.
— Посмотрим… Посмотрим, — выдохнул старик на троне. — А пока… Подумай над моим предложением, дитя. Сообщи свое решение, как будешь готова…
— Я уже решила, — жестко выпалила Рей. — Я… Я готова… Мой господин.
Правитель с довольным лицом откинула на спинку трона, — Учитель Хан. Теперь я для тебя Учитель Хан.
Сердце Рей ухнуло вниз от понимания нового витка ее жизни. Все навязанные в прошлом правила в один миг стали… незначительными, неважными. Если, конечно, ее не обманули.
— Приходи… Как станешь готовой к обучению, дитя.
— Хорошо… Учитель. Простите. Непривычно, — тихо прошептала в растерянности она. — А… Мой брат?
— Твой брат пока не желает возвращаться в нашу реальность. Медицина вылечила тело, но разум не позволяет ему пробудиться. Тебе остается лишь ждать.
Она мелко закивала, прекрасно понимая правоту Императора.
— Простите. У-учитель. Могу я узнать…
Правитель не дал ей договорить.
— Все ответы в свое время, мое дитя. Сопроводи Даму Гойя в ее новые покои, сын мой, — махнул рукой Верховный Лидер, отсылая всех прочь. Принц, так и не проронивший ни слова за всю аудиенцию, повернулся и зашагал к выходу. Рей ничего не оставалось, как последовать за ним. Разгребая ворох своих мыслей, она совсем не обратила внимания, что идут по совсем другим коридорам. После поездки в лифте ее привели в ярко освещенный коридор с единственной дверью в конце. Замешкавшуюся Рей мягко подтолкнула ладонь. Он сделала вид, что не заметила этого жеста, но тут же подумав, — «Галантность уровня Первый Рыцарь».
— Твои покои, Дама… Гойя, — странно запнувшись на ее имени, словно выдавливал его через силу, принц жестом указал на панель двери. — Кода нет, запаролишь сама, когда пожелаешь. Доступ через сетчатку глаза и отпечаток ладони.
Она послушно приложила ладонь в светившуюся мягкой подсветкой панель, одновременно глядя в глазок визора на сканере сетчатки. Краткий писк, и сохраняя данные, дверь уехала в стену. Младшая незамедлительно проскользнула в темный проем. Едва она прошла внутрь, как везде зажегся верхний свет, освещая обстановку. Масштабы предоставленных ей комнат поражали, отчего на ум Рей невольно влезли картинки чужой каюты на шаттле. Разглядывая мебель и голокартины на стенах, она совсем позабыла о своем провожатом, застрявшим в коридоре. О нем вспомнила, лишь обойдя все комнаты и наткнувшись на личный тренировочный зал. С ужасом метнулась молнией к входу, сразу выскочив за дверь. Но снаружи уже никого не было. Укоряя себя за тупость, Рей вернулась в комнаты в дичайшем смущении. «О Всесоздатели. Даже не поблагодарила. Где твои манеры, идиотка?! “
Нырнув в большое, явно новое кресло, и устало потирая виски, она задумалась. Вся ситуация была настолько же мутной, насколько быстро произошла. Еще несколько часов назад она была пленницей. А теперь… Не пойми кто, не пойми где. Она нуждалась в брате. Не было никого, на кого ей можно было положиться. Кроме него. Но Кир сейчас был до слез недоступен. Сейчас, когда вся жизнь вдруг сделала неожиданный кульбит и встала с ног на голову. О том, что будет дальше, Рей предпочла не думать вообще. Весь привычный мир внезапно оказался несущественным, ненужным. Лишь голое одиночество сопровождало ее без присутствия того, кто мог бы поддержать. Голова начала раскалываться от множества незаданных вопросов. Но вдруг мелькнула надежда, что ее новая жизнь перестанет быть последовательностью тревожных моментов с пятнами безразличия семьи и неосознанного страха окружающих. Она надеялась, что ее не обманули в этот раз и больше не будет бича, что терзал годами разум. Ее глаза безразлично бродили по комнате, пока не наткнулись на неприметную дверь в стене. Сравнивая эту створку с дверями гардеробной в каюте принца на шаттле, она подскочила.
Догадка оказалась верна.
Вместо тяжелых мыслей она предпочла зарыться в предоставленные шмотки.
Но энтузиазм очень быстро угас. «Какое буйство красок, прямо писк сезона». Мрачно оглядывая вывешенную и сложенную в аккуратные стопки одежду черного и серого цветов, скептически скривила губы. В боковых ящичках нашлось нижнее белье, больше напоминавшее тренировочное. Но все же скинув с себя больничную пижаму, Рей с удовольствием натянула на удивление очень мягкие шортики и миниатюрную майку, призванную якобы поддерживать грудь. Под руки попались обычные форменные брюки под стать висевшим курткам, что казались больше мундирами. Надевая пару конечно же черных носков под грубые ботинки на магнитных замках, у нее промелькнуло в голове, — « Да уж. Такими ботинками как раз удобно запинывать насмерть неугодных». Хищного кроя сюртук и накидка с капюшоном завершили образ. Мрачное настроение усилилось, едва она успела задуматься о скорости, с которой ей подготовили все это. «Словно и не сомневались в том, что я отрекусь от семьи и перейду на сторону Империи. Хотя… Чего я ною. Как будто у меня был выбор». Разглядывая затянутую до подбородка наглухо себя дверном зеркале, Рей хмыкнула.
— Ну вот. Теперь я отличаюсь от принца только ростом и отсутствием шлема.
Уже закрывая дверь гардероба, она нечаянно успела заметить маленькое яркое пятнышко посреди стопок одежды. От увиденного в дальнем отсеке у нее поползли вверх брови. В незамеченных ею боковых ящичках лежали разнообразные коробки. Неуместно яркие среди черного цвета, они лежали рассортированные по объему и размеру. Первая же вытянутая из отсека за разноцветный шнурок коробка явила ей совсем невесомые кружевные трусики алого цвета. Лежавший рядышком прозрачный пеньюар вообще ввел ее в ступор. “ Чудесненько. Если местные дамы носят такое вот под формой, то не все так плохо в Империи». Желание примерить тут же было насильно задавлено. «Потом. Как будет время и место. Ну, или будет для кого это надевать», — твердо решила Рей, убирая коробку на место и захлопывая дверь гардероба.
В одном из помещений, что явно предполагалась как спальня, нашлась кровать, на которой мог разместиться взвод солдат с императором во главе. С внезапно приподнятым настроением она, гикая и ухая, плюхнулась на постель и перекатилась по ней туда обратно. Ее внимание привлек мигающий огонек на одном из прикроватных столиков. Одиноко валявшийся даталинк явно предназначался ей. Едва она взяла его в руки, как дисплей засветился приветственным сообщением, предлагая настроить интерфейс под себя. Интуитивно разбираясь в настройках, Рей мельком подумала, — «С каждым разом все чудесатее и чудесатее. Интересно, какой доступ мне дадут?». Наконец настроив под себя каждый пункт, она залезла глубже.
Доступ у нее был.
От которого глаза чуть не вывалились из глазниц.
Стараясь не думать в какую яму она влезает, Рей листала неимоверное количество библиотек и архивов баз данных. От нагромождения списков доступной информации у нее зарябило в глазах. Она могла прямо сейчас узнать технические характеристики вооружения кораблей всех трех флотов Империи, влезть в базу данных службы разведки или полистать порноголокартинки. “ Охренеть, сколько я могу тут наворотить, и вообще… Я что, уже умерла и попала в рай?» Попавшаяся под пальцы командная панель поразила до глубины души. От понимания, что у нее не просто доступ к информации, а именно командный, у Рей наступил шок. Она отбросила даталинк, словно тот мог укусить ее. Вопросов в голове стало еще больше. Устав от разрывающих мозг мыслей, она снова схватила даталинк. Мигавший индикатор сообщал о поступившем отчете из медблока. Несколько слов о состоянии брата окончательно испортили настроение — угрозы жизни нет, в сознание не пришел. Шарясь по старым отчетам, она наткнулась на данные по стажеру, которого явно выпихнули служить дальше после инцидента. Быстро пролистав дальше, Рей нашла информацию о себе, обширность которых неимоверно удивляла. Невольно сравнивая количество данных по брату и себе, она ошарашено листала голофото с собой. В разных ракурсах. С разной степенью повреждений. Вся медицинская подноготная. Старательно игнорируя зафиксированные крупным планом свои раны, Рей открыла вкладку по брату. От созерцания его открытых ран и заживленных рубцов ее начал душить гнев. Красная пелена накрывала с головой от вида наглядно запечатленных рук и спины. Отброшенный на одеяло даталинк сложился в небольшой компактный кусок пластика. С полубезумными глазами Рей рванула в тренировочный зал, почти рыдая от бессильной ярости, и схватила первый попавшийся под руку учебный меч. Разбиваемые манекены и дроиды искрились. Разломанный меч был тут же заменен вторым, а потом и третьим. Круша все подряд, она распинывала обломки от себя. Сквозь расходящийся туман выпущенных наружу эмоций слезы кончились, оставив на бледном лице дорожки. Гнев и злоба потихоньку рассеивались, заменяясь пустотой, и оставляя сидеть посреди разгромленного зала с разбитым учебным мечом у ног и разбросанными обломками манекенов.
Промокшая от пота одежда так неприятно липла к телу, что ей пришлось идти в душевую. Мысленно слегка укоряя себя за несдержанность, она привела себя в порядок, вытянув из гардероба новую одежду. Размышлять о последствиях устроенного ею разгрома она даже не стала. С такими возможностями ей было все равно. Даже если бы эти возможности были временными.
Да пусть хоть руки отрубят.
Бездумно созерцать потолок ей быстро надоело. Обычно после таких выходок к ней приходило умиротворение, но сейчас вместо пустоты снова набежали вопросы. Несмотря на события этого дня, спать не хотелось совсем. Взбудораженные нервы никак не желали успокаиваться даже после устроенного погрома. Снова завалившись прямо в одежде на кровать, Рей поудобнее перехватила даталинк. Не зная чем еще занять себя, она решила еще поковыряться в доступной ей информации. Раз уж ей предстояло обитать здесь, значит, нужно было начать разбираться, в каком котле ей предстоит вариться.
Первым делом она нашла пресловутый табель о рангах. Впрочем, расстановка в иерархии Империи ничем ее не удивила, отличаясь от знакомой еще со времени обучения дома лишь наличием пресловутых людей вне сословий. К таким относились сам Император и его сын. “ Ну теперь еще до кучи и я, если не соврал Верховный». Ей оставалось только сидеть и удивляться несметному количеству имен и званий, имеющихся только на флотах. Видя, что она даже еще не залезла в списки аристократии гражданской стороны, не стала терять ни минуты и сделала это. Этот список оказался раз в сто больше. У нее зарябило в глазах от обилия родословных, от которых прямо несло пафосом и высокомерием. На опыте, вынесенном из дома, дичайше не хотелось связываться с гражданской элитой. Положение в армии ей нравилось гораздо больше своей строгой дисциплиной. Но она пока не знала, что будет завтра, поэтому даже не строила никаких планов и предположений. Но искренне надеялась, что ей все-таки позволят не влезать политические игрища и дадут возможность сидеть тихонько где-нибудь на задворках Империи на завалящем разведчике. Решительно убирая с глаз долой высокородные имена, Рей полезла знакомиться с силовой стороной. Не вникая в имена руководителей, она нарвалась на целую базу данных по всяческим кораблям. Тут было все — начиная от досье на каждого техника и заканчивая сложнейшими чертежами имеющихся в составе Флотов кораблей. Наплевав на приличия, Рей лазила везде, где только доставали пальцы. И с каждым новым блоком информации у нее копились новые вопросы, что она даже подумывала составить список того, на что она хотела бы получить ответы. Начиная от вопроса, почему она, и заканчивая вопросом, что теперь будет. Список людей с кодами для голосвязи ввел в легкий ступор. Если верить этому, то она могла в любой момент связаться с любым человеком, кроме самого Правителя. Этот абонент явно был не тем, к кому можно было просто позвонить или открыть с ноги дверь. Хихикая собственным мыслям, она вдруг нечаянно соскользнула пальцем по дисплею, очень неудачно нажав костяшкой на поле запроса аудиенции к самому Императору. Даталинк засопротивлялся попыткам Рей отменить запрос.
— Черт! Черт! — выругалась вслух младшая, тыча по панели отмены. К ее огорчению действие никак не отменялось. «Ладно, похрен. Он наверняка слишком занят. Подвинут в край очереди, а там может и забудут про меня».
========== Новая жизнь ==========
Утешала себя она мысленно, что двум смертям не бывать, но втайне понимала абсурдность своих мыслей. Сразу же пришедшее оповещение подтвердило ее страхи — запросу на аудиенцию был присвоен высший приоритет и ее уже даже ждут. Пометкой шло, что сопровождать будет аж сам принц. Слегка одурев от скорости происходящего, она заметалась по комнате, лихорадочно размышляя, что говорить и как оправдываться о собственной наглости и тупости. Не прошло и суточного цикла, а она уже затребовала разговора, и не с кем попало, а с самим Верховным Лидером. «О Всесоздатели. Мне хана!» Метнувшись к гардеробу, она начала перелопачивать стопки в поисках какой-нибудь более презентабельной одежды. Не найдя таковую, Рей, закатив глаза, попросту натянула поверх майки плотное, но мягкое пальто в пол с разрезами по бокам. Завершив облачение штанами, сапогами и накидкой с капюшоном, она села в кресло, нервно постукивая носком по полу.
Реакция тела удивляла ее саму. Руки нещадно потели. Губы сохли, словно ее тут снова собирались вести на казнь. Она ведь так не дергалась ни в первую встречу с монархом после пленения, ни во вторую, когда ей предложили сменить сторону.
Сигнал от двери оповестил о посетителе, заставляя подпрыгнуть на месте. Подскочив к панели и хлопнув по ней, она открыла дверь. В коридоре ожидаемо обнаружился ее провожатый, молча возвышаясь черной горой. В горле сразу образовался комок, когда Рей поняла, насколько он был физически выше и больше нее. «И как только умудрилась так долго простоять против него. Да у него же даже руки длиннее моих в два раза», — мельком подумала она, смущенно кусая губу и исподтишка разглядывая человека напротив.
— Э-э-э, простите. Я… Я даже не поблагодарила вас, Ваше Высочество… — сумела промямлить она, отчаянно желая провалиться сквозь пол от пристального взгляда от принца, что ощущался даже сквозь глухой шлем.
— Без титулов. Можешь называть меня по имени и на ты, Дама Гойя, — грубо перебил ее отдающий металлом.
— Хорошо, Рен? — вопросительно согласилась Рей. «По имени, так по имени».
Короткий кивок о маски и натянутая тишина опустилась между ними. Не зная, что еще сказать, она просто смотрела куда угодно, лишь бы начать нагло не рассматривать замершую напротив фигуру. По позвоночнику бегали целые батальоны бронированных паучков, марширующих по всем нервам.
— Не могли бы. Не мог бы ты… сопроводить меня на аудиенцию к Верховному Ли…
— Он просил называть его Учителем, — снова перебил ее принц.
— Э-э, да. Точно, — поддакнула она, не успев поначалу даже оскорбиться грубостью Первого Рыцаря.
Он отодвинулся на шаг, приглашая следовать за ним и Рей вышла за порог, тут же хлопнув ладонью по панели, заперла дверь. Она приготовилась снова бежать за принцем, думая, что тот своим длинными ногами уже прошел половину коридора, но как ни странно, тот молча ждал ее.
Робкая улыбка сама вылезла, показав готовность идти.
Уже шагая к лифтам, младшая заметила, что Рен намеренно держится сбоку, а не впереди, словно таким образом показывая ее новый статус. «Может, боится спину открытой оставить, мало ли какие у меня дурные мысли в голове», — беззлобно усмехнулась Рей мысленно. — «Или может, думает, что я за его грубость подножку поставлю? Хотя… Ему по положению можно быть грубияном и перебивать на полуслове, кого захочет и когда захочет».
Рена же откровенно неприятно смутила ее неожиданная неуверенность, ведь первые встречи проходили в совсем другом ключе. Но без труда выкинув лишнее из головы, на ходу отмечая нюансы ее поведения и манеру держаться, он с каждой секундой находил что-то новое для себя. Будоражащий наклон головы и яркие красные губы, выделявшиеся на бледном лице, приводили в неимоверный восторг. А мерцающие в глубине глаз два огонька насылали табуны мурашек. Плетясь сбоку, он не мог оторваться от нее, сумев вслух лишь выдать глупость.
— Тебе подходит черный цвет.
Вскинутая вверх голова и на него сверкнули ее глаза в удивленном взгляде. Алый рот слегка искривился в очередной робкой улыбке, и она пошагала вперед, пряча глаза в пол. Адресованная именно ему улыбка вгрызлась ему в нутро, на полпути к лифту Рен поймал себя в удивительном для него благостном расположении духа, чего он не испытывал очень давно.
Поначалу прогулочный шаг ускорялся, словно ее спутник попросту не умел медленно ходить Рей едва успевала подстраиваться под него, дабы не разрывать дистанцию. Умело контролируя дыхание, она почти шаг в шаг шла рядом с принцем, но в какой-то момент он все же вырвался вперед на очередном повороте коридора. Кайло сразу краем глаза заметил, что его спутница слегка отстала. Он тут же остановился сам в ожидании, но погруженный в самокопание, не успел отодвинуться подальше, как вывернувшаяся из-за поворота Рей с размаху впечаталась лицом в его плечо.
— Простите… Э-э. Прости. Засмотрелась по сторонам, — смущенно пробормотала она, глядя на глухой шлем.
— Тут не на что заглядываться, — пророкотал Рен, тут же жалея о том, что преобразователь голоса не показывает эмоции.
Конец фразы, что смотреть тут не на что, кроме нее, он проглотил, так и не сумев высказать вслух.
Но его спутница сделала вид, словно не заметила его резкости, и потирая пострадавший от столкновения нос, сама пошагала дальше.
Приноровившись наконец к его шагу, Рей таращилась на разбегающихся при виде принца обитателей Святилища. Мрачноватое смущение давно испарилось, оставив возрастающее любопытство и легкое удивление. Даже не предпринимая попыток наладить хоть какое-то подобие общения, она со странной уверенностью бросала быстрые взгляды. Ей быстро надоело рассматривать встречающийся на пути персонал, что сразу притворялся мебелью, прижимаясь к стенам, или резко меняющие траекторию движения. Зато мимо стали проплывать огромные панорамные обзорные окна и нечаянно зацепившись глазами на вид невероятных конструкций и пролетающих мимо верениц мелких суденышек, она ненамеренно притормозила, снова упуская из виду Рена. С трудом оторвав восторженные глаза от обзорного экрана, она с приподнятым настроением побежала к снова остановившемуся сопровождающему.
В лифт он почти галантно пропустил первой ее.
Уже стоя за спиной Кайло, Рей, не сдержавшись едва слышно хмыкнула. Разум услужливо подсунул ей воспоминание о поправленном капюшоне. Но услышавший ее смешок Рен резко повернул голову, отчего она опешила от неожиданности.
— Прости… Я просто вспомнила. Ну вот, он опять криво лежит, — ляпнула она, поправляя ни в чем неповинный капюшон и снова фыркая.
На второй ее смешок Рен уже не обратил внимания, превратившись в столб, и не возвращая голову в первоначальное положение. Сейчас, внезапно размякший от простой заботы, и мысленно проклиная себя за эту слабость, принц едва сдерживался, дабы не улечься мешком и не обхватить ее ноги. От этого его вовремя остановил открывший двери лифт.
В этот раз Верховный Лидер сидел на месте, задумчиво разглядывая голограмму докладывающего о чем-то офицера. Едва они вошли, голограмма на полуслове была сметена прочь движением ладони. «Надо было просмотреть правила этикета! Поклон или реверанс, на колено или остаться стоять», —лихорадочно думала младшая. — «Ай. Не убьют же… Наверно… »
Хитрый взгляд внимательно следил за преклонившим колено принцем и явно замешкавшейся Рей, что не сразу, но тоже быстро опустившейся в приветствии. Учитель Хан явно отметил ее метания, но одобрительно улыбаясь, проговорил, — Встаньте. Коленопреклоненные повиновались.
–Я слушаю тебя, мое дитя.
Настало время отчаянного позора и опять замешкавшись, она неожиданно для себя выдала, — Если я скажу, что нечаянно нажала панель запроса на аудиенцию к Вам, Учитель, это будет слишком глупое оправдание?
И закусала губы в ожидании гневной отповеди. В голову влезло ироническая мысль, что вот так и заканчиваются нежданные взлеты на самый верх и вот так и выходят грандиозные падения на самое дно.
На удивленно повернутую в ее сторону голову принца она старалась не смотреть.
Но вместо упреков она услышала громогласный хохот. Верховный лидер откровенно веселился.
— Люблю честность, дитя, — переводя дыхание, пояснил он. — Спасибо за столь редкую возможность почувствовать себя обычным живым человеком. Надеюсь, ты быстро перестанешь смущаться, дитя. Когда поймешь, что это теперь тебе не нужно. Я вижу, у тебя уже скопилось так много вопросов.
— И так мало ответов, Учитель, — почти без запинки отозвалась она, почему-то резко грустнея.
— Удивительно, но я не смог найти никакого малейшего упоминания о подобной стороне Силы, что скрыта в тебе. Уникальные возможности. Редчайший драгоценный камень, требующий обработки умелой рукой, — почти шептал Правитель, вцепившись в подлокотники трона пальцами и наклоняясь вперед торсом и цепким колючим взглядом рассматривая девушку перед собой. — Ты всем довольна, дитя?
Едва Рей открыла рот, чтобы честно признаться об устроенном ею беспорядке, как Учитель с доброжелательным выражением лица продолжил, — Можешь не беспокоиться о таком пустяке, как разгромленные тобой пара манекенов. Поверь, нам не привыкать, — открыто усмехнулся Император, почему-то адресуя последние слова сыну. «Или я дура, или каменный истукан тоже с психу ломает вещи?»— обалдело подумала младшая, бросая искоса удивленный взгляд на принца. » А с виду и не скажешь, что буйный». В ее понимании, уж кто-кто, но только не этот непробиваемый амбал казался истеричным капризным мальчиком. Пораженная этой новой гранью образа невозмутимого и сурового солдафона, Рей молчала, усиленно стараясь не начинать придумывать ему несуществующие качества. Но она внезапно поймала выжидающий взгляд от Императора, и решив, что время для ответов настало, она открыла рот.
— Почему я?
Ответа не последовало.
Зажмурившись от собственной наглости, она продолжила, — Почему именно я? Почему мне, дочери отступников, позволено стоять здесь и задавать вопросы? Почему я, напавшая на вашего сына, получила такую свободу, хотя должна уже гнить в могиле? Ведь нас оставили в живых и забрали сюда до того, как вы узнали о моих якобы возможностях и Силе. Мы бежали, но нас спасли от смерти ведь не просто из человеколюбия. Значит, дело во мне или в брате? Я уже поняла, что неспроста Первый Рыцарь оставил нас с братом в живых и доставил сюда. Но я до сих пор не понимаю подоплеки этого решения, — все больше распаляясь, говорила Рей.
Она даже и не заметила, что с каждым вопросом мелкими шагами приближалась к трону, неосознанно заламывая руки. Не заметила и то, как вздрогнул сзади Первый Рыцарь от ее слов, как и остался без внимания останавливающий дернувшихся центурионов жест ладонью Верховного Лидера.
— Почему вы помогли мне с голосами и чего ждете взамен? — тихо продолжила она, словно спрашивая себя. — Какова моя роль в этом фарсе? Чье место я заняла в этом представлении. Что ждет меня в будущем? Стала очередной разменной монетой в политических играх или действительно теперь я занимаю то положение, которым описывает меня иерархия Империи?
Правитель начал говорить сразу, как только она выдохлась.
— Ты действительно теперь неприкосновенна, дитя. А свое будущее ты можешь выбрать сама. Остальные ответы ты получишь, но в свое время.
— Из грязи в князи, — вдруг дошло до нее.
Эта мысль стала для нее настолько невероятной, что она незаметно ущипнула себя за кожу на руке. «Может, это все бред моего воспаленного разума»
Ее жест не укрылся от внимательных глаз монарха.
— Ты не спишь, дитя, — снисходительно утешил тот. — Хочешь спросить что-нибудь еще?
— Да, Учитель. Если я могу выбирать сама… Я не… Мне не хотелось бы бесцельно торчать на светских приемах, изображая благородную даму. Притворяться вешалкой для платьев мне… не очень нравится.
Новый смех разнесся по Тронному залу.
— Поверь, дитя, в империи есть, кому торчать на балах и изображать благородных вешалок для платьев. Подумай. Погуляй. Присмотрись. Как решишь чем-нибудь заняться, сообщи.
— Я… Я ничего не умею, Учитель. Способностей к аналитике и политике никаких. Не умею пропагандировать и убеждать. Не умею вести за собой людей, из меня выйдет самый худший командир во всей изученной Вселенной. Я могу лишь ломать вещи. И портить жизни людям вокруг, — мрачно выдала Рей, осознавая собственную бесполезность. Но спустя мгновения ее лицо озарилось. — Я могу разговаривать c кораблями, Учитель! Так мы смогли договориться с реактором «Подавляющего»! В обмен на устранение его мелкой помехи он открыл нам дверь и отозвал на время охрану. А угнанный нами личный шаттл по моей просьбе связался с флагманом… ну… когда нам была нужна помощь.
Верховный Лидер удовлетворенно кивнул.
— Развлекайся с кораблями, дитя. Думаю, на Флоте ты станешь отличным подспорьем моему сыну. Пока не найдешь себе другое развлечение. У тебя очень много возможностей, дитя. С твоим неограниченным доступом ко всему. К технике. К информации. К деньгам, — чеканя каждое слово, сохраняя улыбку на лице, но при этом совсем не смешливыми глазами глядя на нее. — Империя у твоих ног, дитя, — совсем туманно закончил Правитель.
Огромный камень упал у нее с плеч. Все не веря услышанному, она никак не могла найти слов благодарности, и вместо простого спасибо вдруг ляпнула, — А-а. Э-э. Почему меня сопровождает только Ваш сын? Неужели такая нехватка персонала? Простите. Я несу чушь. Я… просто растеряна… — смущенно пролепетала Рей.
— Выбери любого, и для него будет честью сопровождать тебя, — ехидно бросил Правитель, в упор глядя на сына.
— Высших сопровождают достойные, — вдруг прорычал сзади обезличенный голос.
Рей вздрогнула, совсем позабыв о присутствии Рена. Решив, что потом разберется в их странных речах, она просто пожала плечами.
— Накопишь новые вопросы, я жду тебя. Будешь готова к обучению, приходи ко мне за знаниями, — усталый голос донесся до нее, давая понять, что аудиенция окончена.
Старик на троне махнул рукой, отсылая ее, и решительным жестом вернул перед собой свернутую голограмму. При виде прозрачного офицера его улыбка моментально исчезла, оставляя мерзко изогнутый недовольством рот.
«Кто-то явно облажался», — подумала Рей, топая следом за удалявшимся принцем. Стоя в лифте, она обратилась к спине Рена, — Прости… Я понимаю, вы… ты наверняка очень занятый. Не хотелось бы тебя отвлекать по пустякам. Но… не мог бы ты дать мне кого-нибудь сопровождающим. На первое время. Я просто еще мало чего знаю и пока не освоюсь…
Довольно резкий поворот всего корпуса в ее сторону и шлем равнодушно произнес, — Твой брат останется в Святилище, рядом с Верховным Лидером. Его состояние не позволяет перевозить его за тобой. Отец присмотрит за ним, возможно даже своими силами попытается пробудить. Ты будешь находиться на флагмане Третьего Флота. Рядом со мной, — зачем то добавил Рен и отвернулся.
Она опешила. Но проглотила гневную фразу о категоричности его решений и отсутствии манер.
— Ну, вообще-то я сама высказалась против всяческих политических игрищ. Одна дорога — во флот. А с братом, конечно, умно, — как можно мягче проговорила младшая, с усилием воли давя вспыхнувший гнев. — Он — заложник? Гарант моей преданности? — прямо спросила она. — Хороший ход, — не сумев скрыть нотки раздражения, выпалила Рей.
Ответа ожидаемо не последовало.
Спустя долгое молчание, принц подал голос, — Тебя будет сопровождать Центурион Аскари. Все интересующие тебя вопросы можешь задавать ему.
— Нянька-охранник, — мрачно буркнула она, надеясь, что ее не услышат.
Кайло под маской чуть не рассмеялся в голос. Если бы еще помнил, каково это — смеяться. Его спутница слово в слово повторила его мысль о Центурионе. Вопреки ожиданиям, она вместо истерик преподнесла почти адекватное восприятие ситуации. И вопреки своей силе воли, он был растерян. Все время, проведенное рядом с ней, он плыл, почти не имея сил логично мыслить.
Потому и грубил, как зазнайка. Как последний идиот.
Пытаясь сформировать свои мысли Рен понял, что не просто растерян. Он еще и оскорблен. Он понимал, что слишком много ожидал. Но именно сейчас его реальность оказалась намного суровее. Руки чесались последовать примеру его спутницы и что-нибудь основательно разгромить. Да на куски помельче. Или сразу чтобы в труху. Или вырвать очередному предателю сердце. Ну, или просто разрубить на части в назидание другим. Слишком сильно она на него влияла. Она путала ему мысли и разгоняла кровь. Не имея возможности спокойно на нее смотреть, Первый Рыцарь, в какие-то моменты был готов выть от беспокойства. Ему приходилось закусывать собственные губы, чтобы не начать орать и визжать как подросток, которому показали его подарок, но обещали вручить через сто лет. Он впервые за много лет почувствовал себя слабым и это ему совсем не нравилось. Даже сейчас он ощущал ее глаза на себе, хотя изначально намеренно стоял спиной к ней.
Чтобы не видеть ее.
Чтобы, стиснув зубы, пытаться не сорвать с себя шлем и не впиться этими же зубами в ее кожу.
Правда, он первый и не выдержал, повернулся к ней. Клубок его мыслей запутался так сильно, что с трудом принимаемые им решения казались несусветной глупостью. Хотя в глубине души он понимал правильность своих поступков. Отдав ей Центуриона, он хоть вздохнет посвободнее от слишком когтистых мыслишек. Как ни странно, сейчас он хотел избавиться от нее. Она держала его за горло и топтала его гордость. И он бы отдал всю Империю с собой в придачу, лишь бы узнать, о чем она думает. Лезть ей в голову он попросту опасался.
Не хотел стать одним из очередных голосов.
Ей было странновато стоять под явно пристальным взглядом, что шарил по всему телу, насылая табуны мурашек. Только она сама не могла понять, неприятно ей или наоборот. Слишком много сегодня произошло, чтобы еще и морочить себе голову и этим. Даже не подозревая о душевных муках своего спутника, она устало рассматривала мужскую фигуру. Скользя почти равнодушными глазами по очертаниям плеч и торса, и мельком, из чистого женского любопытства, гадая, какое же тело скрывает эта многослойная одежда. «Габариты, конечно, будь здоров. Небось, не вылезает из тренажерного зала. Или лезет первым во все стычки. Точно. Так драться в спортзале не научат. Суровый мужик», — отстраненно резюмировала она.
Наконец очередной лифт выпустил их в просторные белые коридоры и в голову тут же залез нудящий голос с жалобами на грязнуль-людей и слишком дерзко себя ведущих истребителях, что обязательно должны содержаться в законсервированных ангарах, ибо не желают следовать правилам. Искренне радуясь этому бубнящему голосу, Рей широко улыбнулась, почти с умилением слушая очередное нытье Корабля.
А Рен мог лишь гадать о причинах столь яркой улыбки, адресованной явно не ему, а каким-то своим мыслям.
«Потерпи, дорогуша. Я все исправлю. Ух, что я могу–то сделать–то, а. Обещаю. Но мне нужна будет твоя помощь», — утешительно говорила она Подавляющему по дороге, прыгая из лифта в лифт.
Принц привел ее на корабль, но не удосужился сказать зачем. Разговаривая с ядром флагмана, Рей отвлеклась от окружающего ее реального мира, не замечая ничего, шагала вперед, пока неожиданно снова не врезалась в замершего впереди Рена, на этот раз вплотную знакомясь с его спиной. Широченной и твердой как корабельная броня.
От неожиданности попыталась отступить на шаг назад, но с непривычки очень неудачно запуталась в полах своего длинного пальто и размахивая руками и весьма некрасиво падая плашмя на пол, она успела только выругаться мысленно в счет своей невнимательности.
Реакция принца не подвела.
Он успел зацепиться за ее накидку прямо над горлом и удержать от позорного падения. На автомате она ответно вцепилась в его кисть. Со стороны для посторонних это выглядело очень странно, словно Кайло Рен схватил за горло беззащитную женщину, что пыталась оторвать от себя его пальцы. Но Рей держалась за него, как за якорь, что не давал утонуть во вплывших в голову волн странных образов. Едва она вцепилась в его руку, как куча мутных и донельзя категоричных в своем положении образов заполонили разум. Образы отступили сразу, как только она убрала пальцы от его руки, но впечатались в память весьма серьезно. Рей шокировано еще раз промотала эти видения, резко краснея. «Потом разберусь, что за бредятина мне почудилась». Глаза пришлось старательно прятать в сторону.
— Прошу прощения. Я отвлеклась.
Рен почти нежно поставил ее на ноги, но продолжил удерживать ее воротник накидки, будто опасаясь, что она снова вознамерится рухнуть. Повисшая неловкая тишина прервалась ее легким покашливанием.
— Кхм. Можете… Можешь отпустить, я уже вроде не падаю, — проговорила она, слегка поведя пальцами по его предплечью.
Принц рывком убрал свою ладонь, грубо стряхивая полупрозрачные пальцы со своего рукава. Не ожидая таких резких движений, Рей немедленно подняла на него глаза, весьма недоброжелательно уставившись прямо лицевой щиток глухого шлема.
Но тот в данный момент даже и не думал о чем либо, кроме как сверкнувших на него двумя ярчайшими софитами глаз спутницы. Два недовольных солнца плавили его разум ощутимыми волнами медленно закипающей ярости. Сумев найти банальные слова извинений, но не сумев пересилить себя, чтобы произнести их вслух, он неожиданно даже для себя просто поднял руку к ее лицу и невесомо коснулся костяшками правой щеки.
Сказать что она была шокирована, значит, не сказать ничего.
Рей первой пришла в себя, захлопнув раскрытый рот. Растерявшись в этой неловкой донельзя ситуации, она не нашла ничего лучшего как просто кашлянуть, отчего Рен мотнул головой, словно приходя в себя.
— Прости. Я… Я снова отвлеклась. Я буду внимательнее…
Первый рыцарь отступил на шаг, махнул рукой в сторону какой-то двери, и молча обогнув спутницу, ушел прочь. Рей провожала его долгим взглядом, пока его фигура не скрылась за поворотом длинного коридора, послав вдогонку тихое, — Спасибо. За все. «Что за день? Может, я галлюцинирую? То из ямы на трон, то эта каменная неприступная гора то дергается, то гладит. Не понимаю», — мысленно сокрушалась младшая, потирая виски и обессиленно прислоняясь к ближайшей стенке. «Что вообще сейчас было?»Из всех сумбурных мыслей это была самой упорной. «Проявление интереса? Или просто попытка наладить общение? Или это такой способ начать мной манипулировать? Ведь теперь–то он не один тут царь и бог. О Всесоздатели! Как же все сложно».
Отвлекаясь от головной боли от кучи догадок и мыслей, она наконец оглянулась, разбираясь, куда же он ее привел и сбежал. Во всем коридоре была только одна дверь, около которой она и стояла. Снова в голову влез бубнящий голос корабля, что почти ехидно сообщил о записанных данных для доступа в эти покои. Почти бездумно приложив ладонь к панели, Рей дождалась одобрительного писка и вошла внутрь, как только дверь открылась. Едва она вошла в помещение, что-то смутное заскребло на грани восприятия, но тут же исчезло.
Младшая не успела разобраться в этом.
Эти комнаты отличались от прошлых только меньшими размерами, даже обстановка была такой же, отличаясь лишь наличием мелких деталей. Чувствуя смертельную усталость, она сразу рухнула прямо в одежде на кровать. Посреди едва слышного гула корабля прозвучало урчание ее желудка, требующего к себе внимания, но Рей уже забылась крепким сном, уткнувшись лицом в подушку.
Рен несся по коридорам, почти срываясь на бег. Ни разу не заботясь об осторожности, буквально отбрасывал Силой мешающийся на пути персонал. Ожидающих его помощников он даже не замечал, скрываясь за очередным поворотом. Недоуменные офицеры могли лишь переглядываться и шептать друг другу догадки о причинах его ярости.
— Даже знать не хочу, что его так выбесило. Опять кому-нибудь что-то сломает, — прошептал один адъютант другому, старательно пряча глаза.
Но Рен несся черным вихрем не в гневе, желая сейчас побыстрее добраться до своих покоев. Надежно отгородившись от посторонних, он, наконец, сорвал с себя вдруг начавший душить его шлем, и не снимая перчаток, потер лицо. Перед глазами у него все еще стояло удивленное внезапной лаской женское лицо. Кайло позорно сбежал не в гневе, а потому что понял, что еще несколько секунд и он сорвется со своих цепей. Мысль о том, что он вправе прямо сейчас вернуться и продолжить начатое, он задавил с великим трудом. Неожиданный вызов от двери Первый Рыцарь воспринял со смешанными чувствами. Тихое раздражение от нарушения его уединения всколыхнулось вместе с легким удовлетворением, что сейчас хоть этот посетитель сможет отвлечь его от видения лица с призывно приоткрытым ртом. От которого кровь до сих пор жгла вены по всему телу. Ему хватило простого мимолетного прикосновения, чтобы его член моментально встал. Болезненный стояк все еще неимоверно мешал, и Рен никак не мог успокоиться.
Мысленный приказ Силой, и стоящий за дверью Центурион обомлел. Сразу вошедший Аскари осторожно оглядел сидевшего на четвереньках господина, упиравшегося одной рукой в пол, а второй рукой придерживая что-то ниже живота. Он в один прыжок подскочил к Кайло, думая, что тот ранен. Вертя головой в поисках опасности, телохранитель схватил того за плечи и потянул на себя, в попытке оценить состояние и тяжесть ран, но Рен дернулся из его рук, и поднимая на него вспотевшее лицо с расширенными красными провалами, рывком поднялся сам. Плечом оттолкнув Центуриона, сорвался с места в сторону душевой. Недоумевающий Аскари остался стоять, наблюдая, как на ходу срывая с себя одежду, его господин скрывается за дверями.
Почти полностью оголившийся Рен прислонился лбом с холодной стене, тут же разворачиваясь и опираясь уже плечом в эту же стену.
Его рука сразу опустилась вниз.
В голове застрял ее изящный рот с поблескивающими острыми зубками. Он жестко двигал по члену ладонью, неимоверно распаляясь от засевшего образа ее лица с широко распахнутыми глазами и неосознанно закушенной нижней губой. Воображение услужливо подсунуло картинку с распахнутой слишком сильно пижамой, и болезненно яркая разрядка сотрясла дрожащее тело, вырывая из горла очень громкий полурык-полустон.
Кайло долго простоял, опираясь спиной на стену и собирая себя в кучу.
Вышел он с абсолютно каменным лицом и ровным дыханием. Скупыми движениями вытянув свежую одежду, повернулся к все еще стоявшему истуканом посреди комнаты Центуриону уже полностью облаченный. Аскари молча стоял, держа в руках свой шлем и укатившийся в сторону шлем господина. Глядя на предельно спокойного Рена, телохранитель аккуратно поставил на ближайший столик свою ношу.
— Я в норме, — вдруг рыкнул вслух Рен, направляясь к столам с кучей мониторов. Усевшийся в кресло перед мелькающей информацией на экранах, Кайло усиленно делал вид, что его интересуют поступающие данные. Но его посетитель видел, как отсутствующе таращится перед собой Первый Рыцарь. По наитию Центурион вдруг легонько сжал его плечо, и проигнорировав бешеный взгляд, уселся в соседнее кресло. Дернувшийся от, казалось бы простого, проявления поддержки, Рен сидел мрачно сверля мониторы перед собой, пока не сдался. Резко ссутулившееся тело согнулось в кресле с закрытыми руками лицом. Горячечный шепот донесся до посетителя.
— Я не знаю, что и думать. Я не понимаю, что мне делать дальше. Я вот-вот все испорчу. Я растерян и ослаблен. Если я не смогу исправить это сейчас, то потом меня сомнут. Я боюсь, Аскари, — закончил Рен, отрывая от лица затянутые в перчатки пальцы и упираясь немигающими глазами в едва заметно дернувшегося Центуриона. Того окатила легкая волна беспокойства от осознания, в каком душевном смятении находится его господин, что впервые назвал его по имени.
— Из–за нее? — осторожно спросил телохранитель, помня, на какую опасную грань он наступает.
Вместо ответа Рен лишь скрипнул зубами. Аскари слегка осмелел, поняв, что не получит в лоб прямо сейчас.
— Я могу чем–нибудь помочь, мой господин?
— Я ослаблен ею. Слишком сильно на меня влияет ее присутствие. И я ждал совсем … иного. И ничего не могу с этим поделать, — продолжил он, пропуская мимо ушей заданный вопрос.
— Прости, мой господин, но я могу лишь смиренно ждать, когда…
Резко подскочивший с места Рен, с воодушевленным лицом перебил его.
— Да! Да! Точно! Ты прав. Я буду ждать… — тут же сдувшимся шариком падая обратно в кресло. — Теперь я знаю, что должен сделать. Но я не знаю, хватит ли мне сил.
Рыцарь начал еще что-то бормотать себе под нос, и Центурион решил, что сейчас самый момент оставить его одного. Аскари снова легонько коснулся плеча своего господина и уже топал на выход, как вслед ему прилетела очень тихая, но при этом внятная фраза, от которой он похолодел, — Теперь ты — ее нянька. Отвечаешь головой, Аскари.
Коротко кивнув, телохранитель вышел из покоев, втайне решая, идти ему прямо сейчас искать веревку или чуть подождать. Уже в коридоре он поморщился под шлемом, от души матерясь, уверенный в том, что ему предстояла нелегкая работа под названием «присмотри за капризной бабенкой».
Выплывая из липкого сна, Рей не сразу поняла, где вообще находится, и почему чувствует себя такой разбитой. Кряхтя, как трехсотлетняя старуха, она сползла с кровати и побрела в душевую. Одежда полетела на пол, и младшая с неимоверным удовольствием нежилась под прохладными струями. Остатки сна улетели сразу, едва она внезапно вспомнила смутные образы, что она получила, вцепившись в мужскую руку. Самая первая выплывшая из памяти картинка сразу заставила ее невольно покраснеть, явив ей перед глазами саму себя же, но явно чужими глазами. Было немного странновато видеть перед собой образ своего же обнаженного тела. Быстро отмахнувшись от этого видения, она полезла дальше копаться в своих воспоминаниях, но воображение упорно подсовывало ей первую картинку. С затаенным удовольствием Рей призналась себе, что ей весьма нравится, как выглядело ее тело в этом мутном образе. Недвусмысленная тяжесть возникла в низу живота, едва она разглядела впивающиеся в кожу мужские руки на своем эфемерном двойнике. Упругие струи воды показались ей теми самыми руками, и она очень быстро сдалась, опуская руку на свой пах. Распаленному от пережитого накануне сознанию хватило буквально пары минут легких ласк клитора, чтоб тело начало содрогаться в сладких спазмах. От пережитого быстрого оргазма настроение внезапно испортилось от догадок, чьи фантазии она случайно уловила. От мыслей, как она это сделала, голова начала раскалываться. Предпочитая больше ни о чем не думать, Рей выскочила из-под воды.
Даже выбирать одежду было тяжело.
Натянув первую попавшуюся майку и шортики, она села в кресло и схватила валявшийся рядом даталинк, который явно притащили из ее старых комнат. Новостей о брате не было. Ничего у него не изменилось, несмотря на целый список процедур, призванных вытянуть его из небытия. Легкий шорох от стены отвлек ее. К ней с писком и звоном подкатил дроид.
— Да не понимаю я твой писк, железяка, — мрачно косясь на него, пробурчала она.
В ответ железяка снова выдала набор звуков и укатила. Ковыряясь в даталинке, она не заметила, как к ней снова подкатил этот же дроид, двигая перед собой небольшой столик.
Новое пиликанье и скрежет не помогли.
Железяка в попытке привлечь ее внимание попросту ткнула ей в ноги столиком и едва хозяйка бросила на него взгляд, он манипулятором выхватил со столика чашку, и противно гудя, сунул ей под нос. Рей пыталась ногой отпихнуть надоедливого дроида, но тут до нее, наконец, дошло, что тот попросту пытается ее накормить. Желудок тут же согласно заурчал. Она зачем-то виновато глянула на него, и аккуратно забирая чашку, прошептала, — Прости дружок. Я тебя не сразу поняла.
Дроид одобрительно завыл, и ей показалось, что кто-то явственно произнес рядом с ней, — Ешь, мешок с костями.
Она заозиралась, но в комнате не было никого, кроме нее и откатившегося в угол дроида. Ее не сразу, но осенило.
— Это ты сказал! Эй! Я тебя понимаю! — воскликнула, обращаясь к железяке. На что дроид снова подъехал к ней и вновь нагло ткнул в ноги столик.
— Ребенок, ешь, — послышалось ей одновременно с писком.
Сбежав в угол, он холодно взирал на нее своими мигающими по корпусу индикаторами. Сыто откинувшись на спинку кресла, она погладила слегка вздувшийся живот. Благожелательно настроенная, Рей сказал вслух, — Я наелась. Спасибо. Дроид подцепил клешнями столик и потащил прочь пропиликав что–то вроде, — С каких это пор мягкотелые нас благодарят.
— Как мне тебя называть, дружок? Ты пузатый и сердитый. Как тебя называть?
— Пофиг, — отозвался кратко дроид и скрылся в открывшейся нише в стене.
Снова сыто жмурясь, она вытянула отложенный даталинк и снова полезла в просторы информации. Нарвавшись на распорядок дня Верховного Лидера, удивилась тому, что ее нечаянный запрос на аудиенцию был так быстро одобрен и исполнен. Копаясь дальше, младшая подумала о бесстрашии, с которым ей предоставили такие возможности. «И ведь не опасаются диверсий с моей стороны».
Но она тут же вспомнила, кого они оставили подле Императора в залог ее хорошего поведения, и помрачнела. Кир стал отличным заложником. В коме много не подергаешься. Слегка отдохнув, она решила выползти наружу. В голову давно прорывался голос корабля, и Рей наконец, открылась ему, приветствуя. На ее сразу навалился целый ворох проблем реактора, которые он почти требовал решить. Начиная от снова где–то застрявших панелей до некомпетентности персонала. «Ты ведь понимаешь, что пока что я могу только попытаться начать разбираться с твоими делами, дружище. Я… Я пока что тут ничего не знаю». На что реактор кратко выдал и отключился, — «Он рядом».
Писк от двери тут же оповестил ее о госте и Рей почти подпрыгнула. Хлопок по панели и створка отъехала в сторону. Вопреки ее ожиданиям, в коридоре застыл Мудак в красном.
Склоняясь в коротком поклоне, Центурион успел заметить быстро спрятанную гримаску гнева на ее лице.
» Он всего лишь выполнял приказы. Он ранил брата только по необходимости», — уговаривала себя младшая, жестом приглашая посетителя войти. До нее вдруг дошло, в каком виде она встречает своего нового сопровождающего, она с писком смущения скрылась в соседней комнате. Быстро нацепив поверх майки первую попавшуюся накидку, вернулась к Аскари. Тот же вошел очень осторожно, словно ожидая какого–нибудь подвоха.
— Да не бойся. Не укушу, — довольно язвительно заметила младшая, глядя на медленно двигающегося Центуриона. — Не ожидал приглашения внутрь? — наобум ляпнула она, но Центурион вдруг коротко кивнул.
Они оба молчали.
Рей выжидательно смотрела на затянутого в относительно глухую броню телохранителя. Тот лишь стоял истуканом и тоже чего-то ждал. Нависшая тишина рассердила ее. «Надоели в молчанку играть. Говорить не умеют что–ли?» Усаживаясь в кресло, на авось приказала, — Снять шлем. Терпеть не могу безликих собеседников.
Тут же мысленно и прикусила язык. «Да уж. Получила власть и теперь будем изгаляться. Как же стервозно получилось».
На ее удивление, сработало.
Центурион моментально стянул с себя свое ведро и сунул его под мышку, явив перед ней лицо полуседого человека, выглядевшего намного старше нее. Мрачное безразличие и мертвые глаза удивительно мило сочетались со слегка растрепанными волосами. Аскари молча стоял, взирая на нее и Рей сразу пожалела о своей грубости.
— Э-э. Простите, сэр. Присаживайтесь.
Настала очередь Центуриона удивляться. Умело скрыв это за маской равнодушия, он аккуратно примостил зад в кресло напротив, тут же опуская глаза в пол.
— Мое имя Аскари. Я назначен вашим сопровождающим, миледи, — произнес он обычным мужским голосом.
Рей хлопнула по мягкому подлокотнику, — Так. Аскари, смотрите на меня.
Тот немедленно повиновался. Внутренне поежившись под внимательным взглядом, она продолжила намного мягче.
— Давай перейдем на ты. Все-таки нам с тобой много времени придется провести… э–э вместе. Ты же не против?
Ответом ей прилетел короткий кивок.
С самого начала встреча началась не так, как он ожидал. Вместо заносчивой суки, что бросалась бы в него предметами и гневно выкрикивающей оскорбления, он пораженно наблюдал за вполне обычным растерянным человеком, что сразу предложил ему перейти на ты. Тщательно скрывая эмоции за безразличным видом, Аскари ждал продолжения диалога. Помня о других барышнях высокого сословия, он молча, согласно приказу, таращился на Даму Гойя. «Ничего. Потом войдет во вкус, и все изменится», — подумал он, отмечая ее явную неуверенность в себе.
Молчание затягивалось.
Наконец, словно решив что-то для себя, хозяйка комнат громко вздохнула. Чувство дежавю накрыло его изнутри от ее слов.
— Я не знаю, что мне делать, Аскари. Я не знаю своей роли в этом всем. Я не знаю, кому доверять, а кому нет. Я не знаю, кто станет мне другом, а кто лишь лицемерно улыбаться, бросаясь проклятиями за моей спиной и строя козни. Не знаю, кто подставит плечо, а кто будет планомерно подводить к обрыву. Я не знаю как вести себя. Еще недавно я сидела почти взаперти у себя дома. А теперь я на самой верхушке мира. Все слишком зыбко, и я боюсь потонуть тут. И… Я доверюсь тебе, Аскари. У меня нет выбора. Понимаешь? Я прекрасно понимаю, что если тебе прикажут, ты тихо удавишь меня в моей же постели. Но… доверюсь тебе. И хотелось бы такого же отношения к себе.
Аскари сдержал свой порыв ошарашенно вытаращиться на собеседницу. Аккуратно ставя свой шлем на столик подле себя, он медленно поднялся с кресла и так же осторожно опустился на одно колено пред ней, не отрывая немигающего взгляда. С приложенной к сердцу рукой Центурион тихо произнес, — Это честь для меня, моя госпожа. Я приложу все усилия, дабы оправдать Ваше доверие, миледи.
Тряхнув головой, она гораздо веселее сказала, — Мы же будем на ты, Аскари? Без всяких там господ и прочей чепухи. Решительно вставая с кресла, она выдала, — Я бы хотела немного прогуляться. Не составишь мне компанию, Аскари? Заодно немного просветишь о положении дел.
С колен он поднялся с посуровевшим еще больше лицом, но в глубине его глаз Рей углядела облегчение. Жестом ее новая нянька указал на выход, приглашая на прогулку. Выйдя в коридор первым, он уже вознамерился натянуть на голову шлем, но легкое касание к плечу и робкий голос сзади остановил его, — Можешь не одевать его? Хотя бы когда я рядом.
Согласный кивок удовлетворил ее, и они медленным прогулочным шагом отправились по кораблю. Не зная, как начать разговор, Рей вдруг ляпнула, — Ты ведь знаешь о моем полном доступе. Расскажи. Тут же словно оправдываясь, продолжила, — Нет. Ты не подумай. Я не тычу тебе в лицо своим положением. Я… Я действительно много не понимаю. Расскажи?
— Это означает, что выше тебя лишь Первый Рыцарь, принц Кайло Рен и сам Верховный Лидер, император Хан Соло-Рен. Это означает, что ты, миледи, отчитываешься и подчиняешься только им. Это значит, что ты можешь без объяснения причин и задач, убрать любого командующего и занять его место, либо назначить любого другого человека. Достаточно доказать, кто ты есть.
Аскари тут же жестом фокусника достал из недр брони тоненький браслетик и протянул ей, — Это твой идентификатор личности. В любом месте Империи достаточно считать твой сигнал, и все будут знать, кто ты.
— У всех такие? — спросила Рей, принимая черную полоску и цепляя ее на кисть.
— У всех, — отчеканил Центурион. — Но в основном, предпочитают вживлять идентификатор прямо в тело. Ближе к сердцу или в шею. Иногда руки имеют плохую привычку отделяться от тела.
Не выдержав, она хихикнула на мрачную шуточку спутника. Хотя по его суровому виду она бы не сказала, что это была шутка.
— Браслет одновременно совмещает в себе и функции коммуникатора и трекера. У твоего даталинка гораздо больше возможностей.
— Каких же? — хитро глянула на него Рей.
Аскари резко остановился и внимательно глянул в глаза спутнице.
— Получив в руки твой идентификатор и даталинк, миледи, я могу снять с места все три Флота Империи и отправить в черную дыру без объяснения причин. И никто даже не спросит почему. Кроме принца и Верховного Лидера.
— Охренеть, — выдавила она с круглыми глазами. Постояв с глупым выражением лица, младшая уже почти повернула назад за даталинком, оставленным в покоях, но следующая фраза тормознула ее, — Не беспокойся. Без прямого подключения идентификатора, даталинк всего лишь средство для просмотра картинок из голонета и прослушивания музыки.
— То есть достаточно дать мне по голове и снять браслетик, — усмехнулась она. — Но я буквально вчера безо всяких идентификаторов успела полазить. Браслетика на мне так-то не было.
— В общем-то, да. Но множество порогов защиты, разработанных как раз во избежание этого и много другого, не позволят, — успокоил ее Центурион. — В любом случае, все твои приказы будут дублироваться и перенаправляться Первым в Империи. Тем, кто сможет отменить их. В том даталинке, что был у тебя в Святилище, был встроен этот чип. Но мы слишком далеко от Святилища, и идентификатор перенесен в браслет.
— Черт. К таким возможностям такая же ответственность, — пробормотала она в сторону.
Невольно возникшее уважение в чужих глаза она не заметила.
— Я могу тоже вживить куда–нибудь свой идентификатор?
Центурион посмотрел на нее так, что ей стало стыдно.
— Прости за столь глупый вопрос. Я еще не привыкла ко всему этому, — невольно краснея, пролепетала она, обводя вокруг рукой, явно имея ввиду свое новое положение.
— Осмелюсь заметить, что тебе не вживили его сразу в тело, давая возможность выбора. И я не думаю, что находиться на флагмане Третьего флота человеку твоего положения, это хорошая идея. Но не мне судить, миледи.
— Почему же ты считаешь, что мне здесь не место, Аскари? — без обиняков спросила она.
Центурион едва заметно поморщился.
— Прошу прощения. Это было слишком бестактно с моей стороны, миледи.
Но видя на ее лице лишь любопытство и никакого намека на обиду, он продолжил, — Обстановка слегка накалена. Твой дом был последним из отколовшихся. Все остальные системы были в свое время возвращены в лоно Империи. Но очаги бунтов и террористические акты возникают повсеместно. Второй и Третий Флоты постоянно в движении, зачастую, конечно, на месте локального беспорядка служа лишь устрашающим фактором. Но иногда приходится работать более радикальными методами. Как ни странно это прозвучит, но передовая — это не самое надежное место для Высших. Первый Флот охраняет Святилище императора, и сейчас это самая безопасная зона.
— То-то я гляжу, Первого Рыцаря не слишком увлекает безопасный дом. Он-то лично таскается по все галактикам, — вскользь заметила Рей, увлеченно таращась на очередное обзорное окно, не обратив внимания на довольно топорный уход от темы.
— Уверен, у него были свои причины.
— Были? — снова поставила Центуриона в тупик Рей, зацепившись за слово, но тут же не давая ему времени сформулировать ответ. — Я не вижу на людях шлемов, Аскари. Ну, кроме тебя, принца и вон тех солдат. Я думала, на Флоте это обязательная мера, — проговорила она, дотошно разглядывая попадающихся на пути людей, как один закованных в мундиры или штурмовую броню. — Я понимаю, зачем их носят штурмовики. А ты? Почему принц ни разу не снял при мне свое ведро, хотя ты без проблем обнажил лицо. Дома мы… На Норай аристократия носила пылевые маски для защиты от пепла и только на поверхности планеты. Я не беру в пример шлемы простых солдат.
— Здесь и для нас тоже — шлемы это средство защиты, миледи, — в ответ на ее недоуменный взгляд терпеливо, словно неразумному ребенку, пояснил, — Мы почти все время находимся в открытом космосе. В случае чего, это способ сохранить себе жизнь и попытаться спасти хоть кого–то. В случае принца Кайло и меня, шлемы дополнены функциями даталинка.
— Хм. Значит, если он или ты молча стоите и таращитесь в вечность, вы там всего лишь что–то делаете с помощью шлемов, — догадливо протянула Рей.
— Так точно, миледи. Но Первый Рыцарь обладает Силой. Зачастую ему даже не нужно отдавать приказы вслух.
Сарказмом в ее голосе можно было отравить полгалактики, — Оно и видно. Говорить он не любитель. Сила? А что это за Сила? Что об этом ты знаешь? А преобразователи голоса зачем? Разве так необходимо изменять голос?
— О способностях принца и Силе тебе лучше спрашивать у него самого или Императора. Он тоже обладатель Силы.
Рей приподняла бровь, словно спрашивая, серьёзно ли он отправил ее задавать вопросы суровой черной глыбе.
— При разработке этого средства защиты в конструкцию были заложены всевозможные фильтры и средства связи. В свое время один из таких фильтров сильно искажал голос, а после был признан неэффективным и заменен на более удачный вариант. Но сам Первый Рыцарь предпочел установить преобразователь голоса. Возможно, для более устрашающего эффекта. И честно говоря, многие взяли с него пример.
Громкий искренний смех младшей заставил двух проходящих мимо офицеров шарахнуться подальше. Сразу замолкнув, она хмуро посмотрела им вслед.
— Какие тут все… пугливые.
— Их нервирует незнакомая дама рядом с Центурионом, гуляющим по кораблю без шлема, — внезапно легко улыбнулся Аскари, тут же вешая на лицо серьёзную мину. — По секрету скажу, что среди персонала всех Флотов бытует мнение, что улыбка Высшего — это признак безумия.
Она снова округлила глаза, но заметив смешинки в глазах собеседника, расслабилась.
— Ну и шуточки, — захихикала Рей.
— В каждой шутке есть доля шутки, миледи, — весьма пафосно выдал Аскари, едва давя улыбку.
— Да уж. Ну, стоит признать, твой и принца общий вид вкупе с преобразованными голосами очень удачно выполняет свою функцию устрашения, — честно призналась она. — Расскажи мне о нем, Аскари. Я лишь знаю о том, что он является сыном Учителя.
— Учитель? — в голосе Центуриона просквозило удивление, — Верховный Лидер разрешил тебе называть его так? Лишь принцу Кайло дозволено так называть Императора. Ты тоже обладатель Силы?
— Не уходи от темы! Рассказывай, — отмахнулась она.
— Половина слухов о принце — полная чушь, вторая половина — приукрашенная правда. Властолюбив. Зачастую несдержан.
Рей громко фыркнула, — Пф. Слабо верится. Мне кажется, у дроидов больше эмоциональности, чем у него.
— Такие обладатели Силы, как он и его отец, встречаются все реже и реже. Я так понимаю, в твоей системе не было таких, кроме тебя?
— О! Нет. Я не обладаю вот этой вот Силой, как ты называешь. Я даже представления не имею, о чем ты. Я понимаю, это глупо отрицать. Но это так, — честно призналась младшая.
Центурион ничего не стал комментировать, лишь буднично продолжив, — Первый Рыцарь, он же среди аристократии прозван Кровавым палачом, он же Лорд-Командор всех трех Флотов. Глава созданного им Ордена Рен. Но сидит только в ударном Третьем. Не самый лучший стратег и тактик, но общепризнанно один из лучших бойцов. Драться его обучали лучшие учителя. Не чурается грязных приемов во всех смыслах. Агрессивен. Очень. Настолько, что может без суда и следствия убить. Злопамятный. Но при этом чаще справедлив, чем нет. Себе на уме. Командование недолюбливает его за упрямство и прямоту. Но все признают, что именно он — та сила, что вернула в состав Империи отступившие системы.
— Верховный управляет, а принц — устрашает? — уточнила расклад Рей.
— Почти так, — поддакнул Аскари, — Хотя честно признаться, Император больше подчищает за сыном, чем…
Центурион заткнулся, поняв, что его понесло. Его спутница бросила на него понятливый взгляд, намекая, что успела услышать и сделать выводы. Немного помолчав, она заметила что вокруг стало намного оживлённее.
— Здесь очень много служащих, — технично перевела тему Рей.
— Служба в Империи дает очень много преимуществ. Многие во Флоте работают семьями. Конечно, недовольные будут всегда. Иэто в основном аристократия, недовольная политикой Верховного Лидера. Но в последние годы Император поднял Империю с колен. Могу я задать тебе вопрос, миледи?
— Да, конечно!
— Служба безопасности уже слегка поуспокоилась. Но многих все еще интересует способ побега. Как вам удалось покинуть запертую и тщательно охраняемую палату? Без инструментов, без внешней поддержки. Но вас даже никто ни разу не остановил из патрульной охраны.
— Э–э–э. Это очень долго объяснять. Но если вкратце — я договорилась с кораблем. Открытая дверь и путь по техническим тоннелям в обмен на мелкую услугу с нашей стороны, — туманно начала объяснять она.
— Тогда неудивительно, почему Верховный Лидер разрешил тебе называть его Учителем. Ты тоже обладатель Силы.
— Ой, — смешно махнула на него его спутница.– Еще бы знать, что это за Сила такая.
Недолгая прогулка привела их к турболифту. Короткая поездка на нем, и они вышли в огромный широченный коридор со снующими по своим делам людьми, что при виде них все также шарахались в разные стороны или просто огибали по широкой дуге. Через сотню метров коридор оканчивался большими дверями с застывшей охраной.
— Главный мостик, — пояснил Центурион. — Точная карта ярусов корабля будет на твоем даталинке, миледи.
Мерцающая красным круговая панель на стенах перед входом на главный мостик сменилась зеленым при их приближении. Торчащая рядом охрана даже не шелохнулась.
— Данные поступают на внутренние дисплеи в шлемах, миледи. Охрана всегда знает, кто перед ними. Не идентифицируемые люди заключаются под стражу до выяснения, — точно угадал ход ее мыслей Аскари.
Еще один шаг, и створки разъехались перед ними. Два маленьких поворота и вот они уже ступили в гомон заполненного огромного главного мостика флагмана. Поначалу Рей с интересом разглядывала занятых мужчин и женщин. Пока не поняла, что ее легкий интерес превратился в их липкий густой страх и неприязнь. С нарастающей тоской она понимала, что каждый здесь на своем месте и при своем деле. Каждый присутствующий — это винтик в налаженной машине.
В отличие от нее.
С каждой секундой ее грудь все больше сковывал колючий лед от осознания собственной неуместности тут. Она растерянно водила по панелям управления и людям расширенными от ужаса глазами, сталкиваясь с ответным страхом персонала при виде нее и ее, страшных для обычного человека, глаз. Нечто засвербело на грани восприятия у нее в голове. Она стояла, оглушенная собственной бесполезностью, пока ее не отвлек явно приближающийся именно к ней человек.
— Приветствую Вас на главном мостике, миледи.
Но глянув в ее искаженное лицо, адмирал Сатура предпочел остановиться поодаль.— Могу я чем–нибудь Вам помочь, — произнес он как можно мягче, интуитивно поняв ее состояние.
Рей смогла лишь помотать отрицательно головой, и не говоря ни слова, попросту сбежала с мостика. Рванув мимо охраны в ближайший закуток, она прислонилась к стене, тяжело дыша. Подошедший Аскари остановился за углом, благоразумно не приближаясь. Паническая атака нехотя отпускала, притянув за собой апатию.
— Сама виновата, — мимоходом выдала она, ничего не желая объяснять.– Проводи меня обратно, — тихо попросила Рей, наконец, взяв себя в руки.
До ее покоев они добирались молча, погруженные каждый в свои мысли.
========== Первые шаги ==========
Весь дневной цикл он уговаривал себя.
Уговаривал не торопиться.
Ждать и надеяться.
Но его внутренний зверь рвал и метал, требуя действовать прямо сейчас. Из рук валилось все.
Кроме потрепанной и потоптанной белой ленточки, зажатой с такой силой, что сводило судорогой всю кисть.
Медитации для успокоения никогда не были его коньком, но это единственное, что пришло ему в голову. Правда, первые же попытки очистить разум лопнули, как глазные яблоки последнего допрашиваемого им предателя, когда вместо ожидаемой пустоты пришел ее запах. Ее ноготки залезли под веки и никак не желали исчезать. От эфемерного ощущения прозрачных пальцев на спине его тело напряглось и покрылось странными мурашками, словно его вживую касались теми самыми прикосновениями, что он никогда не ощущал, ведь руками его мог трогать только отец, и то Рен позволял ему это настолько редко, что можно было пересчитать этими же призрачными пальцами. Невольно потянувшись к ее разуму, он крепко угнездился на самом краю, умело не давая себя обнаружить.
Спустя часы он вдруг понял, что вместо медитации он попросту купается в сворованных новых для себя ощущениях, и что только это удерживает его в спокойствии, стараясь не думать, откуда у нее это благожелательность. Потому что слишком резок был переход от ласкового нежного сияния до черной истерики, лавиной снесшей его покой. Кайло не стал заморачиваться аккуратностью и скрытностью, насильно вламываясь в далекое сознание той, что сейчас подверглась какому-то испытанию. Ее разум был ослаблен паникой, и Рен без труда углядел всю огромную спутанную кучу жгутов одиночества и растерянности.
И едва он потянулся помочь распутать ей этот клубок, понимая, что физически ей абсолютно ничего не угрожает, как она… банально выпихнула из своей головы.
Попыток снова влезть в ее чувства Первый Рыцарь делать не стал, обескуражено подумав, что если она смогла выкинуть, такого как он, из своей головы, значит и с остальным сама разберется. С легкой обидой Кайло поднялся с пола и переместился к веренице мониторов. Честно пытаясь какое-то время разобраться в нагромождении цифр и прочей информации, но рука сама все время тянулась к значку службы наблюдения. Несколько взмахов ладоней над инфопанелями и он подключился к камерам в ее новых покоях. Найдя ее посреди гостевой комнаты, сидящей прямо на полу изломанной куклой, он хмуро разглядывал затемненную сумраком фигурку, пока его не отвлек писк дверной панели. Сомнительно глянув на внезапно открытое равнодушное лицо вошедшего, Кайло, вместо приказа доложиться, вгрызся в его мысли, нагло перебирая четко и педантично разложенные по полочкам воспоминания и выводы. Закончив ковыряться в чужом разуме, он снова повернулся к картинке все еще застывшей на полу дамы, и с косым взглядом очень страшно и злобно ухмыльнулся в сторону Центуриона.
— Значит, вместо капризной наглой стервы ты увидел позабытого и заброшенного всеми ребенка, Аскари? Свободен.
Не дрогнувший ни единым мускулом телохранитель ушел, получив вслед многообещающую фразу.
— Все изменится. Я все исправлю. В свое время.
Уже спустя несколько дней у Рей выработался некий распорядок.
С утра завтрак с обязательным отчетом о новостях по брату, несколько часов изучения всевозможного и совершенно наверняка ненужного с помощью даталинка, обед и обязательные многочасовые прогулки по кораблю в одиночестве, но с маячившим неподалеку Аскари, либо с ним же, но сбоку. С которым почему-то даже и говорить больше не хотелось. Вечера проходили однотонно. Ужин с последующим неудобным и ломаным очередным не запомненным сном.
На удивление, никто ее не трогал.
В какой-то момент даже показалось, что черная гора под именем Кайло ее вообще банально избегает. Впрочем, у Рей даже мелькнула мысль, что ее избегают все. От равнодушной морды няньки прямо несло кислым неудовлетворением от навязанной подопечной. В тренировочный зал не тянуло совсем.
Инстинктивно ища поддержки, она первое время еще пыталась наладить хоть какое-то общение с персоналом. Но люди с завидной регулярностью начинали покрываться липким страхом и сбегали, едва завидев.
Подружиться у нее получилось только с кораблем.
Эта неизмеримо огромная махина была новейшей разработкой ученых, о чем и высокомерно не раз заявлял ей. Корабль был поначалу надменен, неспешен… и наивен, как ребенок. С ним она могла болтать бесконечно, забравшись в очередную техническую нишу подальше от неприязненных и недоумевающих глаз, и копаясь в завалах мусора и непонятных деталей, дабы избавить занудливого друга от незамеченной техниками неполадки.
А потом Рей вдруг поняла, что ее интересы вообще стали ограничиваться техническими характеристиками кораблей. Любая другая информация почти намеренно игнорировалась. Ее не интересовали ни политика, ни модные тенденции в очередной галактике, изредка отвлекая себя фильмами в голосети или ненавязчивой расслабляющей музыкой. Аскари не мешал, лишь иногда появляясь в поле зрения, словно напоминая о себе.
Первое искреннее непонимание у нее появилось спустя пару недель.
Чуть ли не с каждым днем ей приходилось с помощью указаний реактора что-то исправлять и даже чинить. В очередной раз, чуть ли не голыми руками поправляя перекошенный датчик, она задумалась о тех, кому вообще-то платили за эту работу. Общее состояние всего относительно было нормальным, но множество мелочей мешали ему жить. Корабль искренне жаловался, что многие недочеты исправлялись.
Но почему–то ремонтировались только последствия, а не причины поломки.
Будто техникам было в принципе все равно.
В чем она сама наглядно убедилась, когда реактор снова и снова просил ее о мелкой помощи. В очередной раз оглядывая вокруг захламленный техтоннель, Рей недоуменно спросила, что именно нужно сделать. На первый взгляд, мусор лежал кучками, но ничему особенно не мешал. Но корабль натурально взвыл. » Нет охлаждения всего ряда коммутируемых блоков. Все запросы к техслужбе ограничивались заменой температурных датчиков. Последующие поломки блоков от перегрева исправлялись заменой блоков. И так по кругу!» После слов корабля Рей действительно почувствовала жар из глубин техтоннеля.
Для корабля, что находился в открытом космосе, такая температура была ненормальной.
—»Расскажи, что мне нужно сделать, не навредив ни себе, ни тебе». — слегка пожурив себя за недогадливость, продолжила, — «И пригони мне дроида с инструментами. И чего я раньше не додумалась. Все не ногтями ковырять».
— А почему ты дроидов не отправляешь делать это все, дружок? У них манипуляторы и все такое, — пробормотала она, скинув верхнюю одежду и оставшись в одной тонюсенькой рубашке.
— «Распределение ресурсов и энергии не позволяет сразу заняться неполадкой. К тому времени, как выделяются ресурсы, неисправность становится критичной».
— «И вместо того, чтобы сразу заняться мелким ремонтом, техслужба тянет время и занимается крупными поломками. Довольно странно, не замечаешь?«– заметила Рей, нацепив на себя пояс с инструментами и залезая в недра технического тоннеля. — «Но ты можешь гордиться», — кряхтя, пробиралась она почти ползком к нужному сектору тоннеля. — ” Тебя лично ремонтирует Третья вне рангов, дружок. Кому скажи, засмеют. А с другой стороны, не пофиг ли. Показывай».
Следуя указаниям корабля, она принялась за работу и вскоре вокруг нее образовались несколько аккуратных кучек проводов и разномастных разборных деталей. Что-то ей приходилось вытаскивать и складывать на пол, что–то она попросту отодвигала в сторону. Добравшись до нужной точки за очередной скрытой панелью, она нахмурилась. Нужный ей охладитель был почему-то забит ветошью и Всесоздатели знают каким еще хламом. Причем сразу отметила, что это было сделано явно намеренно. Слишком уж плотно были забиты воздушные решетки. Реактор назвал это халатностью, но ей показалось это больше мелким саботажем. Ожесточенно выдрав из охладителя все барахло, она сразу почувствовала довольно сильный поток охлажденного воздуха. Пот на коже резко остыл и ежась от холода, Рей принялась быстро устанавливать и возвращать раскуроченное оборудование в обратном порядке, изредка советуясь с реактором. Довольная сама собой, она потерла лоб испачканной ладонью и ляпнула:
— Показывай дальше, дружок.
Голову тут же заполонила эфемерная карта с кучей пометок.
Каждый день шатаясь по коридорам и перебирая кончиками пальцев позвякивающие при ходьбе инструменты на поясе, Рей все чаще задумывалась, размышляя о способах исправить положение дел, она попутно анализировала и себя. Некие не особо сформулированные идеи висели в разуме. Да, она была почти счастлива сейчас. Предоставленная сама себе, ей никто не мешал и не указывал. Но в глубине души понимая, что больше существует, чем живет. В то же время она прекрасно осознавала свою ограниченность. Ведь ее должно было хотя бы интересовать, где именно сейчас находится флот и что они вообще делают.
Но ей было неинтересно.
Она предпочитала ковыряться в железках там, где укажет реактор, ошибочно считая, что о ней все уже позабыли. Ее уже не беспокоили взгляды изредка попадающихся на глаза техников.
Постоянно находясь неподалеку, Аскари неделями наблюдал одно и тоже.
Потому и отчеты Центуриона Рену были очень лаконичными. В итоге однообразные слова надоели им обоим, и телохранитель просто приходил посидеть в кресле и помолчать. Сам же Рыцарь после ухода няньки открывал пометки и читал донесения техслужб. Ремонтники не заморачиваясь, присваивали ее работу себе. Рену слегка мешала мысль о том, что Дама Гойя все больше и больше забиралась в такие дебри корабля, куда был доступ только у спецперсонала. Означало, что этот самый спецперсонал не выполняет свои функции как положено. Рен перенаправил несколько отчетов адмиралу Сатура с высоким приоритетом и пометкой о внимательном прочтении. Коммандер Третьего флота выловил его тем же днем, сходу спрашивая:
— Откуда у вас эта информация, сэр. Мне интересны источники. Обвинения в столь грубых нарушениях бросают тень на …
— Думаю, вам стоит присмотреться к проблемам технического персонала, а не к источникам.
На что, перебитый на полуслове, адмирал лишь коротко кивнул.
В этот же вечер принц решил лично прогуляться по техническим ярусам. Отследив по маячку, он нашел ее сидящей на полу в технической нише. Догадливо сменив черные одежды на более удобный рабочий комбинезон, Рей ковырялась посреди разложенного вокруг хлама и инструментов, и недовольно бурча себе под нос, ожесточенно разбирала какую-то конструкцию, зажатую бедрами между ног. Застыв неподалеку, Первый Рыцарь внимательно рассматривал полураздетую девушку. Скинутые лямки комбинезона свисали по бокам, иногда подлезая под руки. Закатав до колен штанины и почему-то сбросив ботинки, она сидела спиной к нему. От выпиравших позвонков его отвлекли два блеклых шрама, очень сильно выделявшихся под мокрой от пота майкой. Созерцательный настрой тут же слетел, сменившись грязной волной гнева и ярости. Чувствуя острую необходимость выпустить пар, Кайло Рен ушел, так и не замеченный ею.
Сжатые до скрипа кулаки увидел только притаившийся неподалеку Центурион.
Спустя время бригада техников уже выгребала из покоев Рена разбитое оборудование и ремонтировала стены, пока разъяренный Кровавый Палач спешил на главный мостик.
Грядущая стычка с очередными бунтарями подвернулась очень удачно.
Первым делом он поинтересовался у адмирала, — Вы уже приняли меры по отчетам, что я вам пересылал?
— Простите, сэр. Сейчас не самый подходящий момент…
Проигнорировав недовольный взгляд командующего, Кайло перебил его в своей обычной манере, — Займитесь этим в ближайшее время, адмирал. Если вы еще не поняли, это весьма важно. Я больше не буду напоминать вам об этом, — с угрозой закончил он, отворачиваясь к помощнику с докладом.
Увлеченно ковыряясь в компенсаторе, Рей услышала голос корабля, заявляющего, что вступает в бой и временно отключается. От дальнейшего сбора ее отвлек довольно сильный толчок.
–»Дружище, как ты там?» — обеспокоилась она.
Реактор… почему-то смолчал.
Уже собрав в надлежащий вид аппарат, она убирала на пояс инструменты, как ее разум пронзила дичайшая боль, выворачивая наизнанку сознание и превращая весь мир в гнилое желе. Кораблю был нанесен огромный урон, и Рей вторила его жутким крикам. Подскочивший Центурион подхватил падающее тело, не давая корчившейся от чужой боли упасть. Ее жуткие крики прекратились так же резко, как и начались, оставив привкус крови во рту. С абсолютно пустой головой, она вдруг поняла, что буквально висит на руках телохранителя и Рей сразу ментально потянулась к реактору, попутно пытаясь выровнять дыхание, стараясь игнорировать тянущую тупую боль, осевшей в затылке.
От второй волны боли корабля Рей попросту отключилась.
Занудливая речь казалась привычной.
Бубнеж медленно, но верно вытягивал из тяжелого небытия. Голос в ее голове упорно твердил, — «Прости, проснись, прости, проснись, прости, я не знал, прости, прости, я не думал, что так выйдет».
Яркий свет ножом впился в глаза, и Рей мысленно завыла.–» Да замолчи ты уже. Проснулась я. И что это было? Что случилось? »
— » Неверные данные при расчете мощности щитов. Я получил две пробоины. Потери среди персонала незначительны».
— «Плевать на персонал. Каждый из них знал, куда идет служить. Как так вышло? Поправь меня, если я ошибаюсь. Неправильно рассчитали чужую ударную мощь?»
— “ В корне неверное распределение энергии на щиты. Согласно расчетным данным, урон, производимый вражеской флотилией, был больше на семнадцать процентов. Два последних залпа по мне были пропущены из–за нехватки перераспределяемой мощности «.
— «То есть ты, по сути, не выдавал нужную эффективность, и пока распределялась остаточная мощность, твои щиты попросту пробили двумя залпами в упор?»
— «Если вкратце, то да».
— «Как же так получилось, дружок?«– Рей медленно поднялась с койки, и стараясь не расплескать собственные мозги, принялась натягивать сложенный рядом на тумбочке рабочий комбинезон прямо поверх больничной пижамы.
— «Завышенные показатели расчетной мощности при сдаче в эксплуатацию. Для добора эффективных показателей требуется реконструкция».
Уже на выходе из медотсека она замерла, словно ее ударили по затылку. Пришедшая в голову давным-давно мысль наконец сформировалась.
— “ Ты… А ты сможешь рассчитать это все? Ну… Сколько, чего, куда. Расчет всего, что именно тебе нужно для действительно нормального функционирования».
— «Необходимые предварительные расчеты и чертежи уже имеются в архивах отдела технического обслуживания».
— ” Но… Тогда… Почему? Аааааа… Опять вопросы без ответов. Этим всем пренебрегли. Я правильно поняла?»
— “ Ага«– кратко ответил корабль в ответ на ее догадки.
— Ты знаешь…. У меня есть тут пара идей…– забормотала она под нос, больше обращаясь к себе, чем к кораблю. — «Если задуманное мною выгорит, то ты все получишь. Если нет, то значит не такое уж и высокое мне положение дали».
Встряхнувшись, она рванула к себе. Внутри засело странная и непонятная уверенность и жажда дейстия.
По дороге встреченные бригады техников лишь провожали недоуменных взглядами проносившуюся мимо девушку, но быстро забывали, занятые ремонтом после недавней стычки.
Приведя себя в порядок и нацепив уже привычную для себя одежду, она схватилась за даталинк. Долго рыская среди множества отчетов и статей, младшая наконец нашла искомое. Поражаясь, насколько глубоко он был запрятан, она погрузилась в изучение. План действий был окончательно сформулирован в ее голове. С некоторой опаской она открыла командную панель и напечатала свой первый приказ. «Если это пройдет, значит, все остальное тоже пропустят», — с долей сомнений откинулась Рей на спинку кресла.
Адмирал Сатура, увидев требование Дамы Гойя предоставить ей шаттл для полета в Святилище, лишь с раздражением подумал, — «Трусливая девка. Чуть серьёзная заваруха, так сразу бежать под крыло Верховного Лидера».
Рей созерцала картину за обзорным экраном выделенного ей корабля до самого выхода из гипера. На ее удивление, при посадке нарисовался сам Центурион. За ним молча промаршировали два отряда штурмовиков.
— Охрана, — кратко рыкнул Аскари на ее скептическое выражение лица.
Сомневаясь в себе от собственной наглости, она прямо с посадочной платформы потребовала проводить к Императору. Вялое лицо подошедшего к ней чиновника моментально преобразилось, едва она сунула ему под нос свой браслет. Считав с него информацию, чиновник резко побледнел и исчез. На его место появился другой, что лебезя и душевно улыбаясь, проводил ко дворцу. На подходе ее перехватил третий, но этого грозно оттеснил Аскари рыком, — Дальше сами.
Стоя в памятном лифте, она нервно хихикнула, — Так и не пойму. Кого тут боятся больше. Тебя или меня.
Телохранитель не ответил, но явно улыбнулся под шлемом.
Двигаясь к огромным дверям в Тронный зал, Рей через силу прошептала, — Если меня испепелят за мою дерзость, похорони меня где–нибудь вон под той плитой.
И уже твердо шагая к трону, она с ужасом вспомнила, что за всеми своими задумками совсем позабыла запросить разрешения на аудиенцию. Не глядя на торчавших перед Правителем каких-то людей, она преклонила колено у трона.
— Добро пожаловать в мою обитель, дитя. Что привело тебя? Без предупреждения. Без приглашения, — недобро сверкая глазами, насмешливо спросил Император.
— Простите меня за наглость, мой повелитель. Учитель… Дело не терпит отлагательств.
Посетители позади нее зашушукались, но почти сразу замолкли, смиренно удаляясь по взмаху рукой.
— Говори.
— Буду краткой, учитель. Я считаю, что ситуация с техническим состоянием кораблей Третьего флота — это последствия неоднократного саботирования, — чуть ли не зажмурившись, вывалила она на Правителя свои мысли.
Спустя долгие минуты молчания, Верховный Лидер констатировал, — А ведь это не капризы скучающей дамы, — тихо выдохнул он, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Встань. Рассказывай.
От резкого окрика Рей дернулась и встала на ноги.
И ее понесло.
Она рассказала все что думала и видела. Начиная от мелкого ремонта от скуки и разговоров с кораблем. От странных моментов с забитыми охладителями и разломанного намеренно оборудования. Упомянув странную безалаберность техперсонала, закончила рассказ о ситуации со щитами флагмана и забытыми всеми планами на реконструкцию корабля.
— Судно уже со стапелей был очень криво сконструировано, — на этом она выдохлась.
Снова долгое молчание было прервано тихим, — Так чего же ты хочешь, дитя?
— Вашего разрешения, учитель. Разрешения попытаться исправить это, — она обвела рукой зал, имея ввиду флот.
— Империя у твоих ног, дитя. Так зачем же ты спрашиваешь ненужного тебе разрешения? — Император почти вплотную подошел к Рей и, глядя глаза, выдохнул, — Но стоит помнить. Твои действия — твоя ответственность, дитя.
— Я готова ответить за все последствия, учитель, — твердо ответила ему Рей, мысленно холодея от предстоящей каши, которую она собиралась собственноручно заварить.
— Ступай, мое дитя.
Чуть ли не вприпрыжку убегая из Тронного зала, Рей услышала еще одну фразу, наполнившую ликованием и без этого радостную душу, — Я рад твоему появлению, дитя.
Занятый разгребанием последствий последнего военного конфликта, Рен сразу обратил внимание на довольно странный приказ, одобренный Верховным Лидером. Он конечно знал, что буквально сутки назад Дама Гойя улетела в Святилище.
И едва сдержался, чтобы не рвануть следом.
Но он был в кои-то веки согласен с Аскари, что там будет намного безопаснее. Теперь же, согласно ее приказу, Третьему Флоту в полном составе надлежало передислоцироваться под защиту Ядра и Первого флота. На время полной реконструкции. Времени обдумать это Кайло не дал адмирал, гневно ткнувший под нос даталинк с выведенным на экран приказом.
— И что это означает? Мы оголяем внешние рубежи. Извольте объяснить, почему я должен следовать прихотям…
Адмирал едва удержался на ногах, отброшенный легким ударом Силы.
— Я считал вас гораздо умнее, адмирал, — перебил офицера Рен в своей обычной манере. — Куда подевалась ваша логика? Дама Гойя сейчас находится в Святилище. От нее же и поступил приказ передислоцироваться. Как вы считаете, адмирал? Этот приказ был отдан без ведома и одобрения Верховного Лидера?
Сатура сдулся, признавая свою неуместную прыть.
— Похоже, вы стареете, адмирал, если мне приходится разъяснять вам столь очевидные вещи.
Через неделю, наконец пригнав весь флот к Ядру, он посреди множества конструкции на орбите Святилища узрел начавшуюся постройку. Безошибочно угадав в этом новые верфи, Рен слегка удивился масштабности проекта. Решив, что не будет даже заморачиваться затраченной сумме на все это дело, он рванул к отцу. Но неизменная хитрая улыбка Императора ясно дала понять, что все вопросы следует задавать виновнице этой кутерьмы. Отследив ее идентификатор, недолго думая, отправился к ней.
Рей он нашел в одном из переговорных залов. Дама самозабвенно отчитывала какого-то гражданского мужчину, швыряясь по сторонам листками пластбумаги. Кайло затормозил в дверях, невольно сравнив ее нынешний вид с прошлыми встречами.
Дама Гойя выглядела… счастливой.
Словно наконец нашедшей свое место в этой жизни.
Присутствующие, наконец, заметили застывшего неподалеку Первого Рыцаря. Рей тут же запнулась и отвернулась, но Рен успел заметить в ее глазах растерянность и смущение, будто ее застукали за чем-то неприличным. Грохоча сапогами, Рен молча подошел поближе и гражданский сразу утратил нагловатое выражение лица, едва ему на затылок легла тяжеленная ладонь в черной перчатке. Вломившись в его разум, Кайло Рен увидел все, что хотел.
— Вор, — коротко констатировал он, активируя свой силовой меч.
Разваленное напополам тело упало к ее ногам и люди в зале онемело застыли в странных позах, не смея малейшим движением привлечь к себе внимание. В наступившей гнетущей тишине Принц выжидающе вглядывался в ее лицо, ожидая чего угодно. Но вместо страха она медленно подняла на него глаза, оглядывая от кончика все еще активированного меча до лицевого щитка его шлема.
Невольно залезая ей в голову, он неожиданно увидел совсем не те эмоции.
Вместо жалости к убитому, Дама думала о том, что ей придется искать других поставщиков. Вместо страха он уловил неимоверное облегчение… и благодарность к нему. За то, что избавил ее от дальнейшей необходимости уговаривать поставщика снизить несуразно завышенные цены и от его попыток впарить ей кучу ненужного устаревшего барахла. Не успел Рен как можно незаметнее угнездиться в ее голове, как она, недовольно сжав губы в тоненькую ниточку, интуитивно выкинула его из своего разума. Первый Рыцарь решил позже разобраться, как она умудряется без особых усилий это делать.
Злобная фраза из ее рта окатила его удовлетворением.
— Так будет с каждым пошедшим против Империи, — неожиданно для себя выпалила Рей. Тут же сама поразилась, насколько холодно и грубо это прозвучало по сравнению с тем, как она орала на убитого буквально пять секунд назад.
Рен, словно ничуть не удивившийся ее мрачным словам, просто погасил меч и ушел, спиной чувствуя гнусный вязкий страх окружающих и ее искоса брошенный взгляд.
Очень заинтересованный взгляд.
Поздно ночью, лежа в своих покоях, она анализировала полученный опыт за этот день. Затаенный интерес вырвался наружу, когда она раз за разом вспоминала мгновения его появления. Одно слово и он поставил жирнющую точку в переговорах. Теперь-то она поняла, почему поступки принца вызывали столько сплетен. Несмотря на то, что она столкнулась с таким категоричным решением проблем, Рей чувствовала огромную признательность. Хотя не очень-то и понимала, откуда такая агрессия к убитому. В голову упорно лезло желание, чтобы все произошедшее днем было не просто обычной непонятной выходкой принца, а инцидентом от человека, вставшего на ее сторону по личным причинам. Внезапно Рей смогла сформулировать очень глубоко скрытое желание.
Она вдруг захотела, чтобы Первый Рыцарь заинтересовался ею.
Как женщиной.
«Может, когда–нибудь, возможно, он… эх… Обратит свое внимание на меня. Хотя кто он, а кто я. Да и… Наверняка вокруг него всегда куча красавиц. С его-то положением. Самых лучших женщин в империи. Которые не чета мне… Изуродованной серой мыши. Он просто окажется очередным избалованным заносчивым гадом, что не считает меня достойной просто глянуть на его лицо. Небось и носит при мне шлем, чтоб не светить шрамом после меня. Наверняка сам обидой своей же и давится, что неизвестная девчонка чуть лицо ему не развалила», — накручивала сама себя Рей, ловя себя на мысли, что принц перестал ей казаться чем-то пугающим. С этим она и провалилась в глубокий сон.
Сидя на своей территории, Рен с интересом читал отчеты по проделанной ею работе. Внезапно в ней проявилась упертая натура, что смогла в такие сроки провернуть такое. Зашуганная девочка, ковырявшаяся в недрах корабля, исчезла, оставив вместо себя человека, начинающего узнавать себе цену. Принц удовлетворенно вздохнул, изогнув в легком оскале губы, что призвана была изображать улыбку. Размах заваренной каши поражал даже его. Принц четко уловил, на чем смогла выехать Дама Гойя. На жадности сторон и голом энтузиазме. Теперь к этому добавился и страх. Уж он-то постарается добавить побольше. В очередной раз показав крутость своего нрава, он лишь подтвердил свою репутацию психа, способного на пустом месте безнаказанно грохнуть человека. Ему сразу же вспомнились очень удачные слова, что выпалила Рей, вовремя взявшая себя в руки и подыграв ему.
Пусть и неосознанно.
Он сразу почуял волну тепла, что грозила снова растопить его внутренний лед и превратить его в размазню.
От купания в лучах света его оторвал вызов от двери. Уже зная, кто к нему пришел, он взмахом руки впустил Центуриона. Аскари, не дожидаясь приглашения, уже привычно уселся в кресло напротив.
— Что? — довольно мягко спросил его принц, ответно уставившись на посетителя.
— Ты не рад, мой господин? Не рад изменениям в ней? — без предисловий равнодушно спросил посетитель.
Первый Рыцарь тут же закрылся, — Не знаю… Дама… Гойя и без этого занимает все мои мысли, Аскари.
Центурион моментально напрягся. Слишком уж личное признание он услышал. «Еще немного… и мы бухать начнем вместе?»
— Не дождешься, — смешливо буркнул принц, без спросу выхвативший эти мысли.
Ощущая, что сейчас тот нагло шарится по его разуму, Центурион мстительно подумал о новых сплетнях. В которых люди удивлялись относительному спокойствию Кровавого Палача. Уж он-то знал, кто является причиной столь необычной сдержанности принца. Наблюдая всю гамму чувств Центуриона непосредственно у него в голове, Рен гораздо жестче спросил вслух, — Что-нибудь еще?
Аскари покачал головой, а Кайло не стал его отсылать прочь. Уйдет сам, как насидится. Остаток вечера он провел, с головой погрузившись в работу, даже не заметив, в какой момент телохранитель его покинул. Докопавшись до сути задумки, он мысленно похвалил ее. Оценив неожиданно крепкую хватку, Рен решил, что в любом случае ей нужна будет поддержка. Иное у него даже в мыслях не было.
Он не позволит ее энтузиазму заглохнуть.
========== Два сапога ==========
В своем сне она снова увидела молчаливую фигуру в тумане неподалеку.
— Хм. Ты снова мне снишься, — самодовольно констатировала она, словно она лично втянула его в свои сновидения. — Если это мой сон, значит, я могу делать в нем все что захочу, не так ли, — с хитрым взглядом она искоса посмотрела в его сторону.
Фигура в черном лишь склонила вбок голову в безмолвном вопросе, тут же перехватывая протянутые к нему руки. Разочарованная неудачной попыткой стянуть шлем с гостя, она скептично поджала губы и выдернув свои кисти из мягкого захвата, злобно прошептала, — Придет день, и ты сам его снимешь.
Она не успела сделать и шага назад, как эти же затянутые в перчатки руки легли на ее талию, удерживая на месте. В ее сне фигура в черном цепко держала, не делая попыток ни отодвинуться, ни приблизиться. Она вскинула на глухой шлем ошалелые глаза, но вспоминая, что это лишь очередной красивый, но очень странный сон, взяла себя в руки. И сама сделала шаг вперед, кладя пальцы на широкую грудь незваного гостя, грустно, но довольно хитро улыбаясь. — Это мой сон, значит, командую тут я, — выдала заговорщицким шепотом в своем сне Рей.
И едва она привстала на цыпочки и легонько коснулась губами края чужого шлема, как мужские пальцы ощутимо сжались на ней… и рванули на себя, прижимая всем телом. Чужой жар прокатился по ее позвоночнику. От неожиданного ощущения довольно болезненного захвата она дернулась, и рывком стряхнув с себя вмиг ослабевшие пальцы, отшатнулась, не совсем понимая выверты собственного сна. Вдруг Рей нервно засмеялась, представив себе картину, как принц снимает шлем, там под ним — женское лицо. О чем не преминула ехидно заявить.
— Я поняла. Поняла, почему ты скрываешь себя. Ты боишься. Боишься, что увижу под ним женщину. Ха-ха. Хотя. Прости. Я несу чушь. Будь ты женщиной, Учитель не обращался бы к тебе как к сыну. Не думала, что скажу тебе это в реальности. Но в своем сне мне проще. Я… Я хотела бы узнать, каков ты, — она неопределенно обвела его рукой.
Внезапно Рен в ее грезах сделал резкий шаг вперед, на что младшая инстинктивно выставила руки перед собой.
— Эй, притормози. Я не… Не это имела ввиду.
Она подумала, что краснеть в собственном сне — это очень глупо.
— А что ты имела ввиду? — голос из шлема в ее сновидении был таким же мертвенно–холодным.
— О! Оно разговаривает. Эволюционируешь! — рассмеялась она. — Жаль, что только во сне я осмелюсь тебе так дерзить. Поверь, в реальности я бы побоялась так ехидничать. А то еще голову снесешь, — примирительно выпалила Рей.
Резко вздернутая вверх рука принца снова заставила ее отшатнуться от неожиданности.
— Я не посмею… Ты неприкосновенна, — пророкотал Рен.
После этих слов его рука снова потянулась к ее голове, то ли коснуться волос, то ли щеки. Она заставила себя остаться на месте, искоса глядя на вытянутую ладонь у виска.
— Да уж. Но мы ведь оба помним, что в первую нашу встречу ты заехал мне кулаком, а я чуть не лишила тебя глаза.
Пальцы у ее лица тут же сжались в кулак до скрипа перчаток. Рука принца резко опустилась вдоль его тела, и он замер, словно обидевшись. Мысленно пиная себя за несдержанность, она сама сделала шаг к нему.
— Прости. Я… веду нечестную игру.
— Не бойся меня, — вдруг выдала фигура в черном.
— А я не боюсь. Нет. Не так. Уже не боюсь. До сегодняшнего дня я боялась. Может… Может, я сама себе это придумала, но… Я вдруг подумала… Мне показалось, что ты пришел сегодня… То есть… Ну… Что твоя выходка сегодня была актом поддержки. Я решила, что ты так решил поддержать меня. И я искренне признательна тебе за это. Даже если это лишь мои домыслы. Я понимаю, что это только мои надежды, выдаваемые за действительность. Мне кажется, я слишком много на себя взяла. Я заварила такую кашу, что боюсь. Боюсь, что не хватит сил. Боюсь, что не оправдаю ожиданий. Я знаю, что должна делать. Но не знаю, справлюсь ли я.
От собственной исповеди Рей окончательно упала духом. Расстроенная своим же сном, она обхватила себя руками, глядя под ноги. Перед глазами мелькнула черная перчатка и палец потянул за подбородок ее лицо вверх. Придвинувшись почти вплотную, Первый Рыцарь в ее сне пророкотал, растворяясь в дымке, — Ты не одна.
В это утро дроидам даже не пришлось постоянно напоминать ей о завтраке. Проглотив в один присест предложенную еду, она понеслась к брату, на ходу строча стилусом пометки и указания, одновременно просматривая сообщения с отчетами по проделанной работе за ночной цикл. Добравшись к старшему, она сразу отложила в сторону даталинк. Осторожно присаживаясь на кровать к брату, Рей расстроено погладила его по руке. Рассказывая ему о происходящем каждый день, она умом прекрасно понимала, что он наверняка не слышит. Ее монологи помогали больше ей, чем бессознательному брату. Кир на это нытье и жалобы ожидаемо никак не реагировал.
Он ни на что не реагировал, если верить ежедневным отчетам по нему.
Вывалив наболевшее, она под конец прошептала, — Ты даже не представляешь, во что я превращаюсь. Не знаю, одобришь ли ты это. Меня как будто подменили. Я почуяла власть. И у меня все еще столько вопросов без единого ответа. И мне кажется, что всю нашу жизнь нас пичкали лживыми речами. Каждый проведенный день все больше убеждают меня в этом. Здесь обычные люди. Живущие обычной жизнью. Такие же гордые и забитые, жадные и щедрые. Эмоциональные и не очень. Такие же…обычные. Но… Я похоже… нашла себе место. Слишком много происходит в твое отсутствие. Мне нужно так много тебе показать и рассказать. И я знаю, что ты обязательно вернешься ко мне. В нужное для тебя и меня время. Я буду ждать, мелкий.
Напоследок аккуратно обняв брата, она решительно схватилась за даталинк. Топая разгребать заваренную ею кашу, она снова полностью погрузилась в дела.
Корабли сами себя не переделают.
Рен издалека с борта корабля вспомогательного охранения наблюдал, как буксиры тащат махину «Подавляющего». У почти достроенной верфи тушу флагмана уже ожидали сонм мелких корабликов и множество подготовленного оборудования, готовые сразу наброситься на объект, дабы начать потрошить его согласно всей предоставленной документации и прочим спецификациям. Кайло отстранённо вспоминал, какое количество персонала и специалистов были согнаны со всех концов Империи. Кривая злая усмешка исказила его лицо под шлемом от понимания, какая отличная свалка их всех ожидает. Потому что Третья вне рангов успела очень многим перейти дорогу. Рен сверился с местонахождением Рей и система услужливо выдала, что Дама Гойя направляется на верфи. Еще одна кривая ухмылка влезла на губы. На закрепленном за ней шаттле всегда находился взвод десантуры.
Для успокоения души так сказать.
Если надо будет, добавит еще пару взводов. Желательно, еще четыре. И до кучи еще паладинов приставит.
Несмотря на все возможные меры безопасности, Рен прекрасно осознавал, сколько высокопоставленных чиновников и аристократов точат на нее зуб, и сколько еще появятся впоследствии. Ему невольно вспомнились несчетное количество попыток покушений на него.
Пока он основательно не проредил ряды врагов.
— Подготовить мой шаттл к полету на верфи, — рыкнул Кайло в сторону и услужливые адъютанты кинулись отдавать приказы.
Рей носилась по полуразобранному кораблю, пока не поняла, что больше мешается, путаясь под ногами. Вздохнув, она решила, что стоило бы немного отдохнуть. Голова гудела, ноги жутко болели, локти грозились отстегнуться и отвалиться окончательно. Но как раз таки сейчас Рей вдруг поняла, что она натурально почти счастлива. Все завертелось, закрутилось, словно она действительно была на вершине всего осознанного и осязаемого мира.
Но ей все нравилось.
На пути к реакторному отсеку она издалека заметила спешащего навстречу адмирала. Не желая снова цепляться с ним, она намерено свернула в боковой коридор. Вслед за ней тенью свернул Аскари. Она мельком отметила, что на ее удивление, телохранитель двигается бесшумно, ни разу не громыхнув своей броней, и поражая своим умением, при необходимости, сливаться с обстановкой, хотя, уж что-что, а красный цвет его одежд и громоздкая броня уж должны были выделяться везде. Она бродила по коридорам довольно долго, пока до нее не дошла догадка глянуть в даталинк.
— Твою за ногу. Аскари, мы заблудились, — выдала она в воздух.
Моментально оказавшийся рядом телохранитель уверенно стянул с себя шлем и ехидно протянул, — Кто ты такая?
Сбитая с толку Рей успела подумать о вызове меддроидов, недоуменно уставившись на няньку, как тот продолжил, — Кто ты такая? И куда подевала ту неуверенную в себе девчонку, что растерянно взирала по сторонам и не знала, куда приткнуть свой зад.
Несмотря на равнодушное лицо, в его глазах прыгали смешинки.
Решив подыграть ему, Рей навесила на себя самый надменный вид и процедила сквозь зубы, — Шутить изволим?
Тут же сама не выдержав, громко расхохоталась. Вытирая глаза, она демонстративно сложила даталинк, и повесив его на пояс, развела руками, словно спрашивая, доволен ли он теперь. Тот снова глянул на нее и почти всерьёз парировал, — Еще бы заставить нормально питаться, а то на тебя, миледи, даже дроиды жалуются.
Она снова рассмеялась. С невероятной легкостью на душе, Рей шепнула тихое, — Спасибо.
Их лифт внезапно решил остановиться на каком-то ярусе и впустить в свои недра Первого Рыцаря. Тот же, войдя, сделал вид, что не замечает никого вокруг, сразу повернулся к ним спиной. Улыбка младшей при виде принца стала еще шире, но после явного игнорирования ее персоны, исчезла вообще. Брошенныйна Аскари вопросительный взгляд в поисках ответов остался висеть в воздухе.
Сам же Рен всем телом чуял ауру смущения и недоумения, возникшую при его появлении. Вместо цифр и букв на панели в шлеме, он перед глазами видел ее выпирающие позвонки в почти болезненной худобе и тонкие ручки, с остервенением доламывающие что-то. Не имея сил хотя бы повернуться и из вежливости кивнуть, он так и стоял к ней спиной молчаливой горой. Турболифт снова открыл двери, и Центурион вышел первым. Едва Рей собиралась переступить порожек, как равнодушный скрежет Рыцаря остановил на полпути.
— Ко мне поступает лишь часть отчетов по твоему проекту. Мне нужны все данные.
Слегка одурев от наглости и неожиданности, Рей удивленно уставилась на него, и не думая ни секунды, выпалила, — О! Оно умеет разговаривать.
Тут же заталкивая раздражение поглубже, и внешне лишь виновато прикусив нижнюю губу, продолжила примирительным тоном, — Прости. Как пожелаешь, Первый Рыцарь Рен.
Ушла она с более менее гордым лицом. Ее негодованием можно было заколачивать гвозди. Или резать. Людей, например. «Невоспитанный кусок стали. Ни грамма банальной вежливости».
Шагающий позади нее Центурион благоразумно молчал и держал каменное лицо. Рей же вдруг остановилась у полуразобранной стены, не в силах хоть как-то угомонить вдруг вспыхнувший в себе вулкан откровенного негодования. Углядев торчащий угол чего-то пластикового, она с пинка развалила его напополам.
Снующие по коридору техники моментально испарились.
Выбранный ею второй кусок панели полетел на пол. Растоптав и ее, младшая оглянулась в поисках еще чего-нибудь побесполезнее. Найденные запчасти какой–то аппаратуры постигла та же участь. От замеченного ухмыляющегося лица Аскари ее утихшее было негодование снова всколыхнулось. Удар кулаком по стене только разбил ей костяшки.
— Что? — пряча в рукав разодранную руку гневно выпалила она.
— А ведь не врут слушки-то. Вы и вправду два сапога пара, — умиление в голосе заставило ее бросить кривой взгляд на него.
— Чего? О ком ты говоришь?
Аскари моментально посерьёзнел, с кивком на ее руку, — Поэтому он и носит перчатки.
— Да ты шутишь! Ты… имеешь в виду Рена? Серьёзно? Хочешь сказать, что у этой непробиваемой глыбы есть хоть какие-то эмоции? Ни в жизнь не поверю, что принц в гневе разбивает кулаками мебель. Бред! — у Рей аж полезли глаза на лоб, настолько в ее понимании не вязались слова по отношению к такому раздражителю, как чертов принц. Разбрызгивая капельки крови с костяшек, она замахала на Центуриона руками, словно прогоняя неведомую зверушку. Выуженная из недр красных одеяний аптечка перекочевала к ней и вытягивая кусочек перевязки, она мимолётно отметила, — Личная аптечка. Это из разряда обязательной меры?
Центурион коротко кивнул, — Мера предосторожности. Как и наши шлемы. В открытом космосе всякое может случиться.
— Я вызову меддроида. Попозже, — пообещала она, мысленно взяв на заметку факт об аптечках. На ходу промокая руку, она пошла прочь. Телохранитель тенью последовал за ней, не обращая внимания на любопытные глаза выглядывающих из-за углов техников.
Неуверенно шагающую по узкой балке без перил Даму он даже не пытался остановить.
Знал, что не сможет.
— Не беспокойся, нянечка. Он поддержит меня. Если я надумаю свалиться.
Со стороны могло показаться, будто в трансе идущая над бездной реактора Рей пытается покончить жизнь самоубийством. Но она, похоже, просто не заморачивалась высотой над реактором и узостью балки под ногами, как и отсутствием перил. Остановившись ровно посередине, младшая подняла разбитую руку, словно гладя кого-то невидимого.
— Привет, дружок. Вот мы и встретились лицом к лицу, — ее тихий шепот в пустоту слился с общим гулом.
Оставаясь в тени разобранных переборок, Центурион внимательно наблюдал за подопечной, усевшейся прямо на узкую полосу балки. Весьма уверенно чувствуя себя над пропастью, она болтала ногами, как ребенок, и неслышно разговаривала с невидимым собеседником. Аскари успел остановить трех техников, обвязавшихся тросами друг к другу и уже топавших спасать ее. Еще один техник успел завопить об опасности, отчего Рей дернулась и действительно чуть не свалилась в пропасть. Она неслышно рассмеялась, и, вставая с места, выкрикнула в сторону суетящегося персонала, — Хотите узнать, что произойдет, если я упаду?
От вида ее вдруг ставшими безумными глаз, Центурион сам рванул к ней, понимая, что не успеет добраться вовремя. Как сквозь воду он смотрел на ее шаг в бездну реакторного колодца. И уже с ясной головой он увидел, как она зависла прямо в воздухе, смеясь. Она шагнула назад на балку, все также радостно скалясь.
— Ничего не произойдет. Со мной точно. Он удержит меня. Банальная физика! — она снова уселась на балку, умудрившись скрестить ноги под себя и перестав обращать внимание на окружающих.
— Возвращайтесь к работе, — бросил Аскари все еще ошарашенным техникам и те бочком попятились и убрались из поля зрения.
Через какое-то время Центурион обратил внимание на полное отсутствие персонала. Люди разбежались, как стая напуганных детишек. Он напрягся, разглядывая все вокруг в поисках причины, разогнавшей техперсонал. Причина нашлась в нескольких метрах от него. Замерший у края реакторного колодца Рен молча созерцал сидевшую на балке Рей, не делая никаких попыток привлечь к себе внимание. Аскари вдруг ощутил злое раздражение. «Пришел попялиться». Он вдруг почувствовал себя отцом, застукавшего чужого парня, глазеющего на дочь. Неслышно подойдя к принцу, он застыл рядом.
«Всего один толчок и Империя будет избавлена от Палача».
Неожиданная идея удивила его самого. Аскари хмыкнул едва слышно, когда понял, что эта мысль даже не принадлежит ему. Принц явно решил его проверить на вшивость, навязывая ему это ментально. Рен даже не повернул головы, продолжая наблюдать за ссутулившейся фигуркой, что размахивала руками и шептала в пустоту. Наспех намотанная повязка сильно выделялась на ее кисти, и Центурион уже подумывал самому вызвать меддроида, как у его ног запищали.
Кровавый палач уже озаботился этим.
Вызванный Реном дроид запиликал, требуя пропустить его к пациенту. Аскари сделал шаг вбок, и робот, недовольно вереща, взобрался на балку и покатил в сторону по балке. Не заметившая гостя Рей снова махнула рукой, чуть не сбив бедолагу. Удержав дроида от падения в бездну, она слегка поморщилась от его гневного писка. Тот же улучив момент, зажал клещами многострадальную руку и принялся ловко разматывать повязку.
— Подожди-ка, — выдала дроиду Рей, вытягивая кисть из манипуляторов. Встав на ноги, она резво начала снимать верхнюю одежду, пока не разглядела две неподвижные фигуры у края реакторного колодца. От смущения ее остановила мысль. « Да какого хрена. Один неделями таскался за мной по ярусам. Чего она там не видел. На второго похер. Уж он-то видал и покрасивее». Оставшись в майке без рукавов, Рей демонстративно повернулась к ним спиной, давая получше разглядеть два рваных шрама. Но после писка дроида она повернулась к ним лицом, нахально разглядывая их в ответ. Она успела заметить, как пошевелив губами, испарился телохранитель. Теперь все ее внимание заняла возвышающаяся горой фигура. Все время, пока манипуляторы порхали над ее кистью, она с разными выражениями лица всматривалась в него. Нарочито медленно водя глазами, она беззастенчиво разглядывала снизу вверх его скрытое слоями одежды тело, попутно отметив сжатые кулаки Кайло. “ Бесится небось. Вряд ли его вообще кто-то так нагло рассматривал. Хотя… Я снова сама себе напридумывала. Наверняка он сам даже не смотрит на меня. С таким-то шлемом небось ковыряется в чем-то».
Заинтересовавшись конструкцией шлема, она подумала, — «Надо будет потом нарыть чертежи. Может и мне стоит обзавестись таким же». От размаха его плеч и толщины шеи Рей невольно сглотнула. « Да у него одна шея как два моих бедра. Ходячая гора мускулов». Воображение услужливо подсунуло ей украденные фантазии о мужских руках на ее обнаженном теле. Невольно краснея от собственных мыслей, она пнула себя мысленно. “ Конечно накачен. Аскари ведь говорил, что его обучали лучшие учителя. Называть лучшим бойцом Империи дрыща довольно-таки глупо. Хотя…я бы посмотрела на него без одежды».
Окончательно запутавшись в себе, Рей с усилием воли отвернула лицо. Глядя на заканчивавшего обработку дроида, она не увидела, как расслабленно опустил плечи Рен. Только ему самому было известно, сколько усилий он прилагал, чтобы не сорваться с места. Вид оголенных рук и изящной шеи моментально раскочегарил кровь по всему телу. Ее внимательный взгляд и мелькнувший между пересохших губ язычок манили настолько, что Рен почти сделал шаг, дабы подобраться поближе, спихнуть ногой в пропасть злосчастного дроида и сдернуть с нее всю одежду, что сидела второй кожей… и он прекрасно понимал, что сейчас его разглядывают именно как мужчину. Но одновременно Рен боялся пошевелиться, пока она открыто рассматривала его. Потому что осознавал, что если он хоть немного сдвинется, девушка над бездной сразу поймет, насколько он возбужден. Из последних сил сдерживая себя, Первый Рыцарь втайне радовался, что его хламида хоть как-то удачно скрывает каменный стояк. Вовремя опущенный взгляд позволил ему слегка расслабиться. Он даже не смел влезать в ее мысли, дабы не нарушить этот момент, но отдал бы обе руки, лишь бы узнать, что творится в ее голове.
Едва дроид закончил перевязку, Рей сразу же поднялась на ноги, мысленно прощаясь с реактором. Натягивая сброшенную одежду, она коленкой подтолкнула дроида, на что гневный писк раздался в ее голове фразой, — Да ухожу уже. Ухожу. Дроид резво слез с балки и переваливаясь через разбросанный мусор и прочую дребедень, укатил прочь. Рей замешкалась, внимательно смотря под ноги, дабы глупо не навернуться при нем. Неожиданно дёрнувшийся в ее сторону Рен… поднял руку, предлагая помощь. Охреневая от его учтивости, Рей осторожно вложила свою ладонь в его руку. Обтянутые черной кожей пальцы почти нежно обхватили ее кисть, обжигая жаром. “ Перчатки. Да. Точно. Из-за перчаток его руки кажутся такими огромными». Да и не хватало еще споткнуться на мусоре и рухнуть в его объятия. Все в традициях дешевых мелодрам. Аккуратно переставляя ноги, она спустилась с балки, почти нервно выдергивая из легкого захвата ладонь. Пробормотав, — Спасибо, — почти бегом бросилась к выходу. Не разбирая дороги, она неслась по коридорам, прижимая к груди руку. Ту самую, что побывала в ладони принца. Ладонь горела, как обожженная. Ей вдруг вспомнилось, что именно эта ладонь уже была обожжена раскаленным дулом бластера. «О Всесоздатели. Как давно это было». Не понимая, что на нее нашло, Рей остановилась посреди очередного коридора в попытке собрать себя в кучу. « Всего лишь помог спуститься. Всего лишь рука. Горяченная огромная лапа. Всего лишь учтивость. Хотя отчего вдруг такая учтивость? И надо же, почти ласково придержал. Горяченная нежная ручища. Так. Стоп». Потирая красные щеки, она огляделась. Осознав, что понятия не имеет, где находится, младшая окликнула замешкавшегося техника. Но тот лишь испуганно вжался в стену, усиленно стараясь не таращиться на ее глаза.
— Да чтоб тебя, — вслух выругалась она, еще больше напугав беднягу. Выхваченный с пояса даталинк никак не желал раскрываться в трясущихся руках. Не в чем не повинный аппарат улетел на пол, самовольно вырвавшись из непослушных пальцев.
В сердцах она даже пнула его к стене.
Ситуацию разрулил появившийся Центурион.
— Знаешь, что их пугает? — почти равнодушно спросил он, удачно отвлекая. — Ты. Ты сама их пугаешь.
Рей скептически ухмыльнулась, — Мог бы и не тыкать на мои шрамы, Аскари.
— Твои странные глаза, миледи. Все, кроме тебя знают, что только обладатели Силы имеют такие глаза. Их пугает твоя Сила. И этого не исправить, миледи.
— Что теперь, ходить с повязкой на глазах?
— Задумайся о шлеме, госпожа. Не так страшен безликий в шлеме, как выставленные напоказ глаза.
Она потерла веки, сбитая с толку неожиданным поворотом разговора, — Скажи это принцу, что и в шлеме — пугало всея Вселенной.
— Его репутация — это годы работы, — насмешливо ответил Аскари. — Если хочешь, я могу еще что-нибудь рассказать о пугале всея вселенной, — сдался Центурион, после того как узрел ее щенячий выжидающий взгляд.
— Но взамен я хотел бы, что бы и ты рассказала о себе и брате.
— Побежишь докладывать принцу? — по-доброму усмехнулась она.
— И это тоже, — непонятно парировал Аскари.
По его тону было непонятно, шутит он так или нет.
— Не пойми меня неправильно, миледи. Но… я хотел бы подружиться, — неожиданно закончил он.
Не выдержав прямого чужого взгляда, Рей потупилась в пол. Тяжело вздохнув, она ответно призналась, — Я… бы тоже хотела подружиться с тобой. Мне очень одиноко.
Никак не комментируя ее признание, Аскари резко сменил тему, — Куда тебя проводить? Или просто прогуляемся? Заодно расскажи, что тебя так разозлило. Помимо перепуганного насмерть техника.
Краска залила ее лицо, — Может это покажется тебе странным. Нет. Я не злилась. Просто… Он подал мне руку, когда я спускалась по ступенькам.
— Тебе было неприятны его прикосновения? — уточнил равнодушно телохранитель.
— Нет! Нет. Черт. Слишком сложно.
Она не стала ему объяснять, с какими низменными фантазиями она неслась по коридорам. Подхваченный с пола даталинк вернулся на пояс к владелице.
— Я не смогу это объяснить. Было слишком… неожиданно. Прости. Слишком сложно. Лучше ты не переводи тему. Рассказывай.
— Хорошо, — слишком быстро согласился Аскари. — Что именно тебя интересует?
— Все, что посчитаешь нужным рассказать, — милостиво разрешила ему Рей.
— Первый рыцарь уже очень давно — пугало всея Империи, как ты выразилась.
Рей не смогла сдержать улыбку.
— Его имя стало нарицательным. Его именем пугают непослушных детишек и вредных взрослых. Его называют Кровавым Палачом. Как я уже говорил, жесток и агрессивен. Несдержан в гневе, отчего зачастую страдают невиновные. Но Империю до сих пор раздирают на части несогласные.
— Например, мои родители, — буркнула себе под нос Рей, надеясь, что ее не услышат. Но Аскари чутко заметил резкий переход ее настроения от радостного интереса к мрачной задумчивости.
— Зачастую для решения проблем хватает именно репутации принца. Если же нет, то в дело вступает сам Кайло Рен. Если в первом случае дело заканчивается показательными казнями и санкциями, то во втором случае в ход идет сила. В виде откровенного уничтожения. В любом случае Империя получает свое. Как ни странно, именно сейчас мы переживаем лучшее время, относительно прошлых лет. И в этом немалая заслуга именно Первого Рыцаря. Пугало всея Вселенной жестко держит в страхе врагов. Но говорят, он не всегда был таким. Только очевидцев нет.
— Ты еще скажи, что когда–то он был маленьким миленьким ребенком. А то я даже заинтригована, — смешливо сощурив глаза, сказала Рей.
— Об этом может рассказать только Верховный Лидер. Если захочет. Или найдет время. Его вклад в развитие Империи невероятен. С момента раскола многое изменилось. Взять хотя в пример обеспечение отдаленных систем. Или продвижение отмены рабства. Каждая возращенная в лоно Империи планета автоматически получает защиту от пиратства и новые торговые пути. И я ведь могу часами перечислять плюсы.
— Но всегда будут недовольные, — повторила его слова младшая. — Значит, убитые в локальных стычках компенсируются новым поколением, воспитываемое Империей. Каждая разгромленная планета заменяется возрожденной заброшенной колонией, кормящейся за счет Империи. Каждому спаленному дотла городу заменой будут освобожденные рабы со свободой выбора. Поправь меня, если я где-то ошиблась, — задумчиво протянула она. Оглянувшись, Рей заметила, что ее телохранитель отстал, замерев с приподнятой бровью.
— Что? — недоуменный вопрос остался без ответа.
Тот лишь слегка наклонил голову, продолжая сверлить ее взглядом.
— Что не так? — переспросила Рей.
Странная догадка влезла в ее голову и она совсем не по-женски громогласно расхохоталась. Отчего Аскари еще больше выгнул бровь.
— Серьезно? Да ладно! Ты что, ждал от меня пафосных слов о ценности каждой человеческой жизни? Как ты уже знаешь, в последнее время моя вера в людей не очень-то велика. Ты ждал, я сейчас начну проклинать свою горькую судьбинушку и хаять имперские порядки? — ее смех почти наяву сочился ядом. Но от его серьезного лица она поперхнулась своим совсем не благородным гоготом. — О Всесоздатели. Так ты действительно ждал от меня гневных речей. Скажу по секрету, мой иллюзорный мир разбился в тот же миг, когда я поняла, что меня с братом наши собственные родители отправили на поверхность убить послов Империи. Без предупреждения. Без подготовки. Без разведки. Как жертвенных телят.
Настала очередь Аскари удивляться и он просто вопросительно выгнул бровь.
— Нет-нет. Сейчас я их прекрасно понимаю. В тот момент любые средства были хороши. Они ведь ждали высадки какого-нибудь мелкого офицеришки в качестве посла, с кучей претензий и прочей лабуды. Может, для тебя это прозвучит чересчур самонадеянно, но будь на вашем месте кучка простых солдат, мы с братом бы просто покромсали их всех. Всех. Остальное бы доделали наши звезды.
Теперь лицо Центуриона выражало скептицизм.
— Брось. Хочешь сказать я и мой брат — плохие бойцы? Нет, ну конечно, до Рена и тебя нам конечно далеко. Мы тренировались с того дня, как наши мечи были окончательно сформированы из кристаллов. Будь вместо вас двоих кто попроще, мы бы смогли выиграть немного времени.
— Времени для чего? — не выдержал Аскари. — Истребление послов и пехоты было бы лишь поводом попросту разнести вашу планету. По мне, так именно это решение было бы идеальным, но…
— Но что? — почуяла подвох Рей. — Но что? Что же помешало так и сделать? Что? Или кто? Ответь, Аскари. Действительно было бы намного проще изолировать планету или разнести на куски, ведь столь ценный ресурс как наш газ, добывался и перерабатывался прямо с корон обеих звезд. Вы и так первым делом перехватили управление этими платформами. Энергоаномалия надежно укрывала нас. Но одновременно и не давала сигналам выйти. Никто бы и не узнал об очередной уничтоженной со всеми жителями планете. Значит, кроме человеческого ресурса, были иные причины возиться с нами.
— Ты выдернула слова из контекста, миледи. Я лишь высказал свое мнение, — осадил ее Аскари, глядя в глаза раздухарившейся Рей. — К тому же, оружие, разработанное для сверхмассивных целей, было временно недоступно… и кхм… задействовано в другом месте, — с заминкой продолжил Центурион, снова ожидая обличительных слов по поводу неприемлемости применения такого вида оружия. Такие речи были очень любимы в высшем свете среди дворянства Империи, особенно молоденькими неопытными аристократками, коих он повидал и наслушался немало. Но вопреки ожиданиям, поникшая собеседница сумела лишь коротко кивнуть, погруженная в свои мысли.
— Ты знаешь… Но мне неизвестны мотивы наших родителей. Я не могла залезть к ним в головы и вытащить самое потаенное. Всю нашу жизнь они пичкали нас чушью о каких–то невнятных пророчествах. Никому, кроме них, даже не были известны источники этого бреда. Лишь один раз нам было дозволено увидеть полустертые настенные гравировки на незнакомом для нас языке в подвальном помещении. Да и трактовкой этих записей занимались они сами, не допуская никого во время молитв и прочей чепухи. Не раз мы были на грани из-за этих пророчеств.
— Сколько? — вдруг брякнул Аскари.
Рей бросила на него быстрый взгляд.
— Не считая тех раз, что нас отправили на встречу с вами и…. кхм … нашей показательной порки после побега с флагмана… Один. Нет. Два раза. В каждом случае причинами указывались расшифрованные ими очередное пророчество.
— Мы знаем о последних случаях. Расскажешь об остальных? Если захочешь, конечно, — попросил телохранитель.
— Да нет тут никакого секрета. Нам было по десять лет. Согласно очередному бреду, нас посадили на два корабля и отправили на планетоиды у самой границы аномалии. Только я, мой брат и бригады полуразваленных дроидов. Две обычные глыбы едва дотягивающих до размеров нормальных планет, да и вращались они по независимым орбитам. Но оба всегда под прямым излучением одной из звезд. Мы их называли просто Черная и Белая. Простые бесполезные куски камня без атмосфер, изученные вдоль и поперек и абсолютно неинтересные планетоиды. Сейчас я едва вспоминаю формулировку того изречения, с которым нас отправили вместо напутствия. Что-то вроде «будут ждать наследника клинки, что призваны защищать и уничтожать». В те годы для нас авторитет родителей был абсолютен, а их решения даже не подлежали сомнениям. Мы просто беспрекословно подчинились. Сели каждый в свои кораблики и улетели искать то, что мы должны будем узнать сразу. Довольно расплывчато, но нас это не беспокоило. Уже на орбите мы жеребьевкой решили, кто на какой планетоид полетит. Мне достался тот, что под черной звездой. Я лишь помню, как дроиды посадили судно на поверхности. Мне тогда сразу не понравилась эта сумеречная обстановка. Через защитный скафандр все вокруг выглядело очень мрачно. Рассеянный свет почти ничего не освещал, а под ногами постоянно что-то хрустело. Почти сразу после посадки мои дроиды начала отключаться один за одним. Проверить связь и запросить помощь я догадалась слишком поздно. Потом и сам корабль оказался полностью обесточенным. Силы духа у меня хватило лишь остаться у трапа и ждать окончания воздушной смеси в фильтрах. Остальное я знаю только со слов брата. Он рассказал, что едва вышел из своего корабля, сразу наткнулся на огромный массив кристаллов непонятного происхождения, хотя ничего подобного никогда там не было. Из него торчали как рога два вытянутых кристалла. Говорил, что смог разве что чудом выломать их. Улетев со своего планетоида, он сутки пытался связаться со мной. Так и не дождавшись ответа ни на один запрос, Кир рванул ко мне. Еще два суточных цикла он искал мой корабль. Сел рядом и отправил три отряда дроидов в разные стороны. Сам пошел искать в четвертой стороне. Нашел меня тоже он. С его слов, я сидела в какой-то яме и сжимала в руках два длинных куска прозрачно-черных кристаллов, хотя он даже не видел вокруг подобного. Вытащить из моих рук он их не смог. Вместе с ними дотащил меня до своего судна, попутно удивляясь, что ни один из поисковых дроидов не отозвался на приказ возвращаться. Не стал дожидаться их и мы улетели. Очнулась я уже дома, все также удерживая в ладонях эти два кристалла. Дроиды, что пытались вытащить их, коротились сразу, чернея за секунды. Живые люди умирали через считанные часы от странных ожогов через множество слоев ткани и металла. Сам Кир голыми руками не рискнул их коснуться. Все врачи после с опаской глазели на меня. Потому что в моей голове поселились крики. Разрывающие напрочь мозг. Но… зато мы с братом смогли общаться ментально. Я не смогу это объяснить. Но связь эта были только между нами двоими. Лишь спустя годы он показал мне, с какой радостью в глазах хвалили его родители, показывая всем вокруг два белоснежных куска кристаллов, но с неприязнью глядя на мои руки. В итоге Кир получил любовь и два белых меча, мне достались два черных. К его кристаллам могли прикасаться все. К моим только я. В итоге я сама интуитивно месяцами обрабатывала все четыре кристалла. Осколки от белых пошли на внутреннюю подложку в рукояти. Только так моих мечей могли касаться чужие руки.
Ее монолог прервало очень громкое бурчание ее желудка. Звук был настолько неуместным, что разрядил мрачность ее исповеди. Рей заметно покраснела и только открыла рот для извинений, как Аскари выдал, — Тут неподалеку есть столовая. Но не офицерская. Хотя, думаю, тебе все равно.
— Считаешь, это хорошая идея?
— Идея перекусить? Или идея идти в обычную столовую для персонала?
— Идея идти в столовую, — засомневалась Рей. — Не очень хотелось бы мешать… Они же там все разбегутся.
— Не страшно. Мне снесут голову, если ты умрешь от голода, — на полном серьезе заявил Центурион, тут же неожиданно очень широко улыбаясь.
От его оскала любой другой мог испугаться, но Рей словно укутало одеялом.
Комментарий к Два сапога
Автор будет безмерно благодарен за любой отзыв и комментарий к этой работе.
========== Начало ==========
Аскари повертел головой, и со словами, — Нам вот как раз вон туда, — уверенно пошагал по коридору. Ей ничего не оставалось, как смиренно следовать за ним.
—Но Учитель помог мне. Вроде как, он выставил некие барьеры у меня в голове? — по пути продолжила она.
— Очень сильно мешали? — деликатно уточнил телохранитель.
— Не то слово. Днем я еще могла отвлечься на что-то, дабы хоть как-то заглушить их. Но ночью… Лишь Кир помогал мне, ментально залезая ко мне в разум и разгоняя их. Он тоже сильно страдал от этого. Каждый раз он сам падал без сил на месте. Из-за этого окружающие считали, что у нас кровосмесительные отношения. Что еще можно подумать, когда двух человек разного пола находят поутру лежащими в обнимку. Потных и обездвиженных от усталости…. Но хвала Учителю. Благодаря ему я могу сидеть в тишине когда я захочу, а не когда эти агонизирующие крики соизволят уйти в тень.
— Верховный Лидер очень силен. Но и принц ненамного уступает ему.
— Я так и не поняла, что именно ты подразумеваешь под этим. Что за Сила. Что она дает? Ведь Учитель сказал мне, что он еще не встречал подобного проявления Силы, как у меня. Значит, они могут что-то другое? — встрепенулась она.
— Если вкратце, то воздействие на окружающих. Усилием воли двигать предметы. Людей. Влиять на разумы. Читать мысли. И это лишь то, что доступно моему пониманию.
— Что? — шокировано воскликнула Рей. От неожиданности она застыла на месте. На ее лице крупными буквами было написано невероятное изумление. — Читать мысли?! То есть… он может узнать все самое сокровенное?! То есть… все это время он запросто залезал ко мне в голову и …. О Всесоздатели! Невероятно! Он знает все, о чем я думала…
— Он? — хитро спросил Аскари в попытке отвлечь ее от явно растущего гнева.
— Я о принце, — отчаянно смущаясь, честно призналась она, внезапно остывая, — И… на что это похоже?
— Больно. Неприятно. Будто огромным ковшом перелопачивают пласты мыслей и воспоминаний.
— Нечто такое я ощущала, когда Учитель помог мне. Но после, ни разу…
— Удивительно. Мои поздравления, миледи. Первый Рыцарь не разу не посмел залезть к тебе в голову.
С огромным облегчением она сдвинулась с места, но при этом искоса поглядывая на безразличное лицо спутника. Знание о том, что принц мог узнать о ее фантазиях, ввело в шок. Волна злости уже почти накрыла с головой, но вовремя заданный вопрос сбил ее с толку. Успокоившись после слов Центуриона, она почти сразу мрачно подумала, — «Не лез в голову и ладно. Не посмел. Или не посчитал нужным…»
— Расскажи мне еще о ваших мечах, миледи. Я еще никогда не видел подобного. Даже выдвижной механизм не был заметен, — снова удачно отвлек ее Аскари.
— А ты мастер переводить тему, — съехидничала Рей. — Ну да ладно. Честно сказать, нет там никакого выдвижного механизма. Кристаллы…. После обработки… одним словом, она слушались нас. И только нас. Грубо говоря, наши мечи — это просто клинки в рукоятях. Не смогу объяснить как надо. Они просто слушались нас. И если кто-то из нас выпускал меч из рук, лезвие просто пряталось. Но обработка очень тяжело далась мне. Методом проб и ошибок. Каким-то чудом мне удалось отколоть от одного белого кристалла кусочек. Этим кусочком и обтачивались лезвия моих мечей. И наоборот. Рукояти простой банальный пластик. Как я уже говорила, изнутри они покрыты крошками остатков от лезвий белых клинков. Иначе мои черные кристаллы со временем превращали любой материал в труху. Рукояти мечей брата покрывались изнутри просто до кучи.
— Ты говорила, что любой прикоснувшийся умирал, миледи.
— Я до сих пор не понимаю, как выжил принц. С такой раной он должен был загнуться уже через несколько часов. И… я так и не видела его лица… скажи… Большой шрам остался? — снова сделав наивные глаза, спросила она.
— Глаз цел, миледи, — уклонился от прямого ответа Аскари. — Но Первый Рыцарь был очень …кхм… недоволен. Удивительно, но вы со своими клинками могли противостоять нашему оружию. Хотя силовые мечи трудно остановить.
— О! Я запомнила меч принца. А вот твои — не очень. Смутно.
Недолго думая, Аскари выхватил с пояса небольшую рукоять цилиндрической формы и нажав кнопку активации пару раз красиво взмахнул, перепугав проходивших мимо случайных офицеров. Коридор резко опустел, едва загудел активированный меч. Центурион отключил оружие… и протянул его рукоятью вперед.
Она очень долго молча раз за разом переводила глаза с протянутой рукояти на лицо Аскари, словно никак не могла поверить, что он действительно предлагает ей взять в руки свой меч. Центурион напрягся от ее очень странного взгляда.
— Что-то не так, миледи?
Рей лишь отрицательно помотала головой. Закусывая губу, она словно с усилием оторвала глаза от рукояти меча в ладони телохранителя.
— Вот… вот так просто… Просто вот так сразу… отдаешь в руки… мне? — весьма туманно спросила она, неотрывно глядя ему в лицо.
Медленно протянутая ею вперед рука со скрюченными пальцами словно хотела вырвать из чужих рук рукоять силового меча…
Но прикоснувшись подушечками к тыльной стороне его затянутой в красную перчатку руку, мягко оттолкнула от себя ее. Мелькнувший непонятный блеск в глазах Центуриона исчез, успевший появиться, едва она отвергла предложенное ей оружие. Приняв снова невозмутимый вид, он повесил обратно на пояс рукоять.
Вопросы без ответов теперь были не только у нее.
Больше не спрашивая ничего, Аскари жестом указал на двери неподалеку.
— Мы пришли, миледи. Не офицерская, но думаю, найдется чем перекусить.
Двери разъехались, пропуская их внутрь. Рей оглядела огромное помещение. Примерно половина столиков была занята. Довольно громкий гул голосов резко начал затихать, а по мере их движения к раздаточным дроидам столы пустели. Люди предпочитали бросить недоеденное и покинуть столовую. Вязкие волны недоумения и раздражения вперемешку со страхом почти физически окутывали ее. Буквально через несколько минут помещение почти полностью опустело. Неуютную опустившуюся тишину нарушил резкий голос телохранителя у стойки, прозвучавший неестественно громко.
— Накорми нас, железяка.
В ответ раздаточный дроид пропиликал на двоичном коде что-то наподобие “ что жрать будете?» Не сдержавшись, Рей фыркнула от беспардонности робота. Центурион послушно потыкал в голограмму меню, после обернулся к ней, отодвинулся, предлагая и ей выбрать себе еду. Пожав плечами, она только подняла руку к голограмме, как дроид, считав ее идентификатор, визгливо выдал явно гневную трель, и размахивая манипуляторами, вдруг попросту укатил.
Центурион и Рей переглянулись.
На место первого дроида прикатил второй. Взгромоздившись на стойку, второй начал жестами фокусника доставать выезжающую из ниши посуду уже приготовленной едой и укладывать перед собой, тут же раскладывая по ячейкам подноса. Один поднос был подвинут в сторону Аскари. Подсунутый третьим дроидом еще один поднос начал наполняться таким же образом. Глаза Аскари полезли на лоб, а Рей рассмеялась, когда на свет вылезло еще два подноса. Выложенные друг на друга в пирамиду три полных подноса с кучей тарелок и чашек и еще один отставленный в сторону ловко подхватили еще два робота, выжидательно уставившись окулярами на посетителей. Телохранитель собрал глаза в кучу, и кивнув едва успокоившейся даме, жестом предложил ей выбрать столик. Только они сели напротив друг друга, как дроиды тут же взгромоздили перед ними еду. Один поднос был демонстративно подвинут к Аскари, оставшиеся три легли перед улыбающейся Рей. Ничего не комментируя, Центурион снял перчатки и принялся методично, но весьма элегантно поглощать свою порцию. Все давясь смехом, она ковыряла ложечкой в тарелке. Бросив на нее пару раз взгляды, Аскари, не выдержав, сам демонстративно подвинул один поднос еще ближе к ней, с намеком не стесняться, а съесть все что есть.
— Слишком много. Не знаю, что и выбрать, — с нервным смешком, призналась она.
— Теперь я понимаю жалобы дроидов, миледи. Ты слишком плохо питаешься, — отчеканил он на невысказанный вопрос.
— Ты их тоже понимаешь? Как я? Я одновременно слышу и звуки и почти разборчивые слова.
— Прожив почти все детство среди них, волей неволей научился понимать, — отчитался Аскари.
Вяло ковырявшаяся в тарелках Рей оживилась.
— Твоя очередь рассказывать. Мою исповедь ты ведь уже услышал и записал.
Он посмотрел в смеющиеся глаза подопечной. Загоревшие нестерпимым белым огнем зрачки в карих глазах вдруг ощутимо потянули его завороженный разум в бездну. Мысленно стряхивая морок, спросил, — Что еще ты хочешь узнать, миледи?
Проезжавший мимо дроид-уборщик стянул со стола уверенно отодвинутый им в сторону почти пустой поднос.
— Родился рабом на окраинной планетке всеми позабытой системы. Был замечен вербовщиками в тюрьме еще до раскола Империи. Забрали, воспитали, выучили. Был замечен вербовщиками Личной Гвардии Верховного Лидера. Перешел, перевоспитался, переучился…. Сумел подняться с самого низа до своего ранга. И вот я, Первый Центурион, но бывший Глава личной Гвардии Правителя, сижу и ем непонятную бурду в столовой. Но я доволен, — сыто похлопал себя по броне Центурион, откинувшись на спинку стула.
— Бывший личный телохранитель Императора теперь нянька непонятной девки, — ехидно подметила Рей.
— Я лучшая нянька самой непонятной женщины! — весьма пафосно парировал Аскари, указывая взглядом ей на поднос. — Не переводи темы, миледи. Ешь, пожалуйста. Иначе я снова буду вынужден слушать жалобы на твой плохой аппетит и торчащие ребра.
Глядя на послушно тыкающую по тарелкам Рей, он провожал глазами каждую отправленную в рот ложку, — А где же истерики, миледи. По поводу записи наших разговоров. Признаться, я не ожидал подобной прозорливости.
— Ну… Я не туда залезла. И почти нечаянно нашла очень глубоко запрятанные зашифрованные записи всех наших бесед. Как ни странно, примерно я понимаю зачем. Честно, Аскари, ты думал, я не замечу, как ты вертишь свой шлем в руках, поворачивая для более лучшего звука? И ты думал, я очередная глупая девочка, что не заметит, что ты пытаешься вывести меня на ненужные эмоции. Навесил кучу ярлыков и ждешь подтверждения. Обломись, — буркнула Рей, не поднимая глаз на собеседника.– Если кого-то интересует информация о моем… доме… Можешь даже не сомневаться. Я в любой момент расскажу все что знаю. Но проблема в том, что меня никто и не спрашивает. Видимо, информация уже неактуальна. И заметь, мне почти неинтересно для кого ты все это записываешь. Ну, почти. Те записи-то я нашла в личном хранилище принца. Что? Что ты так смотришь? Защита там никакая. Ну немного позаимствованной мощности реактора и его возможности, что такого-то? — отмахнулась она от скептически поднятой брови телохранителя. — И да. Ты прям мастер рассказывать о себе. Уложился в десять слов.
— Тридцать пять, — автоматически поправил Центурион.
— Плевать, — мрачно отозвалась она.– Я бы хотела вернуться на свою планету. Но не домой. Хотелось бы забрать мечи.
— Они у Рена.
Эта новость показалась ей самой лучшей за этот день. Глаза Рей вспыхнули неприкрытой радостью.
— Я думала… что вы оставили их. Послушай… Если принц согласится вернуть мне их…. Э–э-э. Могу я попросить тебя о помощи?
— Все что угодно, миледи.
— Я давно потеряла форму, — начала было она, но под смешливой улыбкой телохранителя сдулась. Тот же ехидно провел рукой, описывая в воздухе ее фигуру.
— Скелет остался. А вот все остальное — растаяло.
— Тренировки. И все такое.
Голова Центуриона согласно склонилась. От еще ярче вспыхнувших зрачков его накрыло волной удовлетворения.
Решительно отодвигая от себя подносы с едва затронутой разнообразной едой, Рей попыталась встать из-за стола, как в ее ногу уперлась тележка.
С еще одним доверху набитым подносом.
— Тебе стоит начать нормально питаться, миледи. Иначе я не буду с тобой тренироваться, — равнодушно выдал Аскари, с усилием пряча готовую вылезти улыбку.
— Ты ведешь нечестную игру, — она обиженно плюхнулась обратно на стул. — Я тебе это потом припомню, — ядовито припечатала, берясь за ложку.
Внезапно ее даталинк разразился едва слышной трелью. Почти радостно отбросив из руки столовый прибор, она выхватила с пояса аппарат. С каждым прочитанным сообщением ее лицо все больше мрачнело.
— Так и знала, что дело нечисто. Пора расхлебывать заваренную мною кашу. Если интересно, по пути расскажу.
Центурион молча поднялся с места и пошагал вслед.
Гораздо позднее, сопроводив подопечную в ее покои, Аскари топал на ежевечерние игры в молчанку с принцем, хладнокровно обдумывая увиденное сегодня. Из головы никак не выходили слова Дамы Гойя о подтвержденном систематическом саботировании.
— Удивительно, как еще корабли вообще держались на ходу, — пробурчала себе под нос она, на ходу читая поступающие донесения.
Инициированное ею расследование шло полным ходом. Подстегнутая сверху Служба Безопасности рыла везде. Результаты поисков ее подавили. При нем Дама Гойя открыла предварительный список виновных в столь плачевном состоянии Третьего Флота и почти скрипя зубами пролистала незнакомые ей имена, и Центурион подозревал, что этот список будет обновляться очень часто.
Добравшись до нужных покоев, он едва успел поднять руку к панели, как дверь сама отъехала в сторону, пропуская его. Он привычно уселся в кресло. Сидевший посреди инфопанелей и прочих рабочих мониторов Рен внешне никак не отреагировал на появление Аскари. Посетитель не стал отрывать господина от работы, прекрасно понимая, что тот уже в курсе всего. Помолчав немного, Аскари решил, что нет смысла дальше торчать тут. Направляясь к выходу, он заметил нечто новое в обстановке комнаты. В углу появился маленький столик с лежащими на нем длинными рукоятями. Голос из глубины оповестил:
— Можешь отдать их.
Телохранитель сам удивился собственной дерзости, выпалив, — Сам отдашь, мой господин.
Рыцарь лишь повернул голову в сторону спешащего побыстрее исчезнуть Центуриона, моргнул, но не меняя выражения лица, вернулся к работе.
Она часть вечера потратила, собирая себя в кучу и обдумывая слова, с которыми собиралась просить мечи назад, разумно посчитав, что писать это простым сообщением будет наглостью, а делать запрос через тот же даталинк — вообще неуместным. Растерянно шатаясь по комнатам, Рей никак не могла адекватно сформулировать просьбу. «Постучалась, попросила. Получила. Ушла. Легко» — убеждала она сама себя.
Сомнений в том, что получит желаемое, почему-то не было вообще.
— Дело двух минут. Черт, черт. И поблагодарить. Не забыть поблагодарить. Что вообще не оставили их там. Черт. Лучше бы оставили. Гораздо проще было бы. Нет. Что я несу. Так. Что надеть. Черт. Не на свидание же иду, — бормотала Рей себе под нос, разбрасывая вокруг себя одежду. Невероятно волнуясь, она залезла в самые недра гардероба и вытащила несколько ярких разноцветных коробок. Поняв, что именно она достала, с горящими щеками быстро запихнула их обратно. « О Всесоздатели. Спасите меня кто–нибудь». После сама же вслух и рассмеялась, представив мысленно ситуацию, где она в кружевном пеньюарчике идет к принцу за мечами. Невовремя подвернувшее зеркало явило ей бледное худое лицо с двумя тусклыми фонариками вместо глаз и четкими очертаниями шрама по челюсти. К сумбурному волнению добавилось расстройство.
— Ты последняя на кого он посмотрит, дура, — мрачно сказала она вслух своему отражению.
Отражение промолчало.
Проведя ладонью по довольно толстой линии отметины на лице, устало отвернула от себя зеркало, мысленно окончательно решая оставить шрамы на себе напоминанием, несмотря на постоянные мысли о медицинском вмешательстве. Один раз Рей уже отвергла предложение медиков о пластическом удалении этих страшных рубцов. «Так. Пришла. Попросила. Сказала спасибо. Ушла. Будь что будет», — подумала она, натягивая на себя первый попавшийся сюртук и накидку. Не до конца высохшие волосы ушли под капюшон., а даталинк любезно выдал ей отметку о местонахождении Первого Рыцаря. Тот оказался у себя в покоях. Выстроенный для нее маршрут оказался очень коротким, но Рей и думала удивляться. Чего удивляться, небось все крыло для таких и выстроено.
Спиралевидная архитектура немного сбивала с толку. Уже привыкшая кчеткому расположению ярусов на кораблях, она каждый шаг сверялась с даталинком. По пути в пустых коридорах ей попадались только застывшие истуканами центурионы в красной броне. Невольно вспомнив о своем телохранителе, она повертела головой, но тот не попадался ей на глаза. Встав напротив нужной двери, Рей еще долго собиралась с мыслями, что скакали от нервной смешливости до отдающего в ноги волнения.
“ Надо было предупредить. Так. Просто нажми на звонок. Звонок в дверь пугала вся вселенной. Хи–хи. Пик–пик. А рыцарь выйдет? А вынесите мечи». Полуистеричный смешок невольно вырвался от каламбура в ее голове с коротким вздохом она протянула палец к панели двери.
Но она даже не успела коснуться датчика, как дверь отъехала в сторону.
После ухода Аскари он удручающе подумал о том, что ее появление очень сильно влияло не только на него. Дерзость Центуриона была ярким тому примером. Как и поднятая на уши служба безопасности. Вылезший наружу с ее подачи заговор поражал своими масштабами, но принца больше обеспокоили последствия. Как никогда отчетливо понимал, что как только начнут лететь головы, на Даму Гойя начнут охоту. Значит, нужно увеличить меры безопасности. А это как раз будет поводом, чтобы почаще находиться рядом с ней. Мысль, что он, наконец, нашел такую возможность, невероятно взбодрила его. Брошенный взгляд в угол напомнил ему о мечах.
В голову невольно залезла слабовольная мысль, что ей, возможно было бы безопаснее у нее дома… что с ней все было бы хорошо, не явись он вообще в эту систему…
Но этот бред Рен без труда выкинул из головы.
Чуть ли не каждую минуту проверяя личные сообщения в ожидании требования от нее вернуть оружие, он пытался снова углубиться в работу. Только вот со странным удовлетворением поняв, что все внимание принадлежит только ей, принц откинулся на спинку кресла, снова и снова проверяя, не пришло ли от нее хоть что–нибудь. Для него было непонятным, почему она до сих пор не послала ему требования вернуть мечи.
Тогда бы у него была возможность, по совету Аскари, самому вручить их прямо руки.
Предполагая, что она могла попросту забыть об этом, он тут же отмел эту идею. Несмотря на всю загруженность, она не могла забыть. О таком оружии не забывают, хотя как раз таки за все время почему-то ни разу не поднимала тему о клинках.
В дебри дальнейших бесполезных рассуждений забраться ему не дало ее присутствие.
Она стояла прямо у его дверей.
Но не торопилась.
Осознание ее прихода подчистую выбило остатки самообладания.
Она пришла сама! Без предупреждения. Без запросов. Без сообщений. Сама!
Рен смог остановить разогнавшееся воображение мыслью, что пришла она не к нему. Дама Гойя пришла забрать то, что принадлежало ей изначально. К нему, но не за его душой…
Звук вызова двери еще висел в воздухе, как издалека Кайло открыл ей дверь.
Не ожидая такой скорости от двери, Рей вздрогнула. Настороженно вглядываясь в черный проем, она ждала. Появления чёрной фигуры, приглашения вслух, чего угодно. Но пустота молчала. Хозяин покоев не подавал признаков жизни и Рей, наконец, решилась переступить порог. Переход из ярко освещенного белого коридора в плотный сумрак чужих комнат ударил по мозгам. Пришлось подслеповато щуриться, пока не углядела в проходе в другую комнату очертания принца. Глаза услужливо подстроились под освещение и она поняла, что тот… с открытой головой. Два красных огонька горели в темноте, навевая ей воспоминания об увиденном через разлом шлема глазе. Силясь увидеть побольше, Рей неосознанно сделала шаг поближе, даже не замечая, как в ее разуме угнездилось что-то невесомое, почти незаметное. Но хозяин покоев стоял слишком далеко, и едва она подумала, что она застала его врасплох, и у нее появился шанс увидеть принца без шлема, как фигура исчезла из прохода. Секунды спустя обитатель комнат появился уже в шлеме и сам сделал несколько неторопливых шагов в ее сторону. Несмотря на осторожность, с которой приблизился к ней Рен, она на голых инстинктах отступила вглубь гостевой. С необъяснимым для себя томлением в груди, Рей смущенно откашлялась, только сейчас задумавшись о собственной забывчивости. «Поздороваться. Попросить. Поблагодарить. Уйти», — напомнила она себе, но слова никак не желали вылезать из затянутого комком смущения горла.
Сам принц же стоял, пораженно разглядывая в ответ затянутую в такую же черную одежду тонкую фигуру, невольно облизывая пересохшие губы. Ее глаза сверкнули, отражаясь от тусклого света подсвеченных панелей и мониторов неподалеку.
Повисшую крайне неловкую тишину прервал писк одного из дата-линков, что лежали на столиках в строгом порядке. Но хозяин аппарата даже не дернулся, продолжая неподвижно таращиться на нее.
От последующего повторного писка, Рей выпала из ступора. Комкая собственный рукав, она с трудом оторвалась от глухого лицевого щитка, в который вглядывалась, словно могла что-то разглядеть сквозь него. Вспоминая, что нужно иногда дышать, она смогла пролепетать, от неловкости перейдя на вы:
— Простите. Я… простите за беспокойство. Я. хотела бы…
— Мое имя Кайло.
Как ни странно, но именно манера принца перебивать враз успокоила ее. Но следующие мысли снова расшатали нервы. «Ничего нового и необычного. Все тот же безманерный Первый Рыцарь. Ничего страшного. Просто стою с самим Кровавым Палачом в темной комнате наедине. На его территории. Просто стою посреди покоев чужого мужика и пялюсь на него. Не снесет же мне он голову. Дверь-то открыл он сам».
Понимая, что, возможно, зря накручивает себя, она взяла себя в руки, нечаянно нервно облизывая губы и с трудом выдавливая подобие милой улыбки. Только лицо совсем отказывалось слушаться.
— Как скажешь… Кайло… Я хотела бы получить назад оружие. Свое и брата.
Хотя она ожидала нечто подобное, но короткий кивок согласия ошарашил. Больше не произнеся ни слова, Рен повернул голову. Проследив за шлемом направление, Рей ахнула. В углу стоял скрытый сумраком столик, незамеченный ею. Все четыре рукояти лежали рядышком друг с другом. С усилием сдерживая свой порыв рвануть к столику, девушка с полудиким взглядом обернулась к нему, — Можно?
Повторный кивок, и Рей, путаясь в ногах, почти бегом подскочила к вожделенному оружию.
Рен ощутил странное чувство, глядя как интимно Дама Гойя провела пальцами по одной из рукоятей. Чужое ликование заплыло ему в голову, но угадывая в себе банальную ревность, принц давил яростное желание сбить ногой злосчастный столик.
Чтобы рукояти исчезли из-под ее рук.
Чтобы наконец своим невидящим взглядом снова посмотрела на него.
И видела только его.
Тогда бы он смог своими пальцами прикоснуться к ее губам. Вживую.
Но вместо этого Рен мог лишь смотреть и ждать, отмечая каждый благоговейный вздох из ее приоткрытого рта.
Рей словно позабыла о человеке рядом, что едва заметно, но делал микроскопические шаги, в итоге почти нависнув горой над ее плечом.
В протянутую ею левую руку рукоять ее черного меча прыгнула словно сама. Повинуясь зову хозяйки, но будто нехотя, с легким шипением вылез прозрачно-черный клинок. Плоское и очень тонкое лезвие было почти неразличимым в темной комнате. Не отрывая очень счастливых глаз от оружия, она несколько раз взмахнула рукой, выкручивая запястье. Подзабытое ощущение знакомой тяжести в ладони всколыхнуло утраченную жажду жизни, и сейчас ей захотелось вновь вспомнить, что такое настоящий спарринг.
Рен едва различал шепот девушки.
— Спасибо… Спасибо.
Острый позыв найти себе партнера для боя прямо сейчас Рей сдержать не смогла и только она повернулась к застывшему хозяину покоев, как до нее дошло. Все это время он стоял настолько близко, что мог бы без труда выбить меч из ее руки одним движением.
Положение его явно напряженного тела показалось очень опасным и дабы успокоить хищника перед ней, безо всякого страха, она очень осторожно коснулась свободной ладонью его плеча, благодарно улыбаясь.
Но Кайло Рен вдруг дернулся, отшатываясь, и это моментально отрезвило ей голову. Сию секунду клинок спрятался в рукояти, и Рей расстроенно подхватила оставшиеся три меча в охапку. Не глядя на принца, она попятилась к выходу, прижимая свою драгоценную ношу к груди, словно боялась, что их отберут. Уже перешагнув порог, она сверкнула расширенными зрачками на застывшего на месте принца и пробормотала, — Еще раз спасибо… Рен.
Он стоял на месте еще долго, после того как женская фигура растворилась в ярком свете.
Сейчас он почти ненавидел ее.
Сжатые до скрипа перчаток кулаки слегка дрожали от напряжения. Украденная у нее радость исчезла в момент, едва он дернулся под ее рукой и вместо украденного тихого счастья пришло глухое раздражение и горечь. Дама Гойя закрылась в себе, но зато теперь он понял, как она умудряется выкинуть его из своей головы. Агонизируя в собственном аду, Рен мысленно расчленил себя на мелкие куски за свое поведение. Она сама коснулась его, но он как зашуганный котенок, отступил на шаг. От осознания, как она влияет на него, внутри зазмеилась возрастающая ярость.
Слишком много слабости.
Яростно сброшенный на пол шлем оголил горящие злостью глаза. Выхваченное с пояса оружие подсветило два красных провала в бездну и гуляющие желваки. Ближайшая стена покрылась множеством дымящихся оплавленных росчерков, но этого оказалось мало. Полностью разгромленные тренировочные манекены лежали искрящими обломками, когда он понял, что пар выпущен, и он почти спокоен. Выбитое душевное равновесие потихоньку возвращалось вместе с ясной головой, едва он снова разложил по составляющим свои эмоции.
Запыхавшись, Рей влетела к себе. Аккуратно разложив на кровати оружие, она благоговейно отошла на шаг. Налюбовавшись на них, прямо на пол сбросила с себя верхнюю одежду. Не разбирая где чьи, цапнула с покрывала два меча и сорвалась в тренировочный зал. Уже через 10 минут легкой разминки, она поняла, что Центурион был прав. Собственное тело без должной подпитки сейчас просто–напросто подводило.
Решив, что нужно начинать следовать совету Аскари прямо сейчас, Рей замерла на месте. Словно нехотя, по-змеиному шипя, черно-прозрачное лезвие и белый тонкий клинок скрылись в рукоятях. Уложенные снова на кровать мечи легли один к одному. Взмыленная после обычной разминки Рей вприпрыжку помчалась в душ.
Приведя себя в порядок и натянув одежду поудобнее, уселась на краешек кровати в ожидании заказанной еды. Поглаживая ладонью мечи, как давно утерянных и вновь обретенных детей, она жмурилась, слушая, как они отзываются едва слышным на грани сознания гудением. Подъехавший со столиком дроид нервным писком привлек к себе внимание. На радостях наевшись от пуза, девушка незаметно для себя отключилась на кровати рядышком с вернувшимся оружием.
Ей снилась настоящая деревянная беседка. Поцарапав ногтем увитые побегами неизвестного ей растения перила, Рей невольно подумала, — Надо же. Так вот оно какое… Настоящее дерево. Даже во сне она почувствовала на лице тепло от далекой звезды. Невольно сравнивая ласковые лучи солнца в ее сне с суровым излучением на ее родной планете, выжигающим все живое, девушка нежилась с довольным выражением лица, пока не уловила движение сбоку. Фигура в черном словно уже ждала ее, спрятавшись в тени раскидистых крон. Несколько неторопливых движений, и закованный наглухо принц ступил в беседку, нависнув над ней слишком близко. Настолько близко, что ей пришлось задрать голову. От вторжения в личную зону у нее даже во сне резко вспотели ладошки. Рей решила первой нарушить молчание и как можно незаметнее вытирая об одежду руки, она робко, но со смущенной улыбкой спросила, — Шлем снимешь?
Отрицательное покачивание головы не стало чем-то новым.
— Ты ведь понимаешь, что это может стать моей идеей фикс. Я просто хочу узнать, как ты выглядишь. В конце концов, мне снится мужчина, лица которого я так и не увидела. Ничего, Первый Рыцарь. Позже, я найду способ заставить тебя снять с себя это ведро.
Ее улыбка из робкой стала хитрой, но исчезла сразу, едва она увидела поднявшуюся к своему лицу мужскую руку. Зависшая у щеки ладонь заморозила все тело. С затаившимся дыханием она уставилась на протянутую к ней кисть. Вместо того чтобы погладить ее по лицу, пальцы чуть согнулись и костяшками совсем невесомо коснулись ресниц. От такой своеобразной ласки, Рей совсем забыла, как нужно дышать. Переполнившая душу волна нежности разрывала ее на части. Рвано выдохнув, она прошептала, — Как мне жаль, что это всего лишь сон.
Пищавший на все лады даталинк вырвал ее в реальность. От брошенного злобного взгляда аппарату было все равно— он продолжил переливаться огнями срочных оповещений. Наскоро прочитав доклады, она со вздохом по привычке переключилась на донесения по брату. Не найдя ничего нового, и в первый раз решив сегодня не идти к нему, чуть ли не вприпрыжку понеслась в душ. Стоя под прохладными струями воды, Рей неожиданно поняла, что ее хорошее настроение всегда присутствует после снов с принцем. Довольно зажмурившись, тут же вспомнила о странной ласке приснившегося Рена. Сознание тут же подсунуло ей фантазии о порхающих руках по ее обнажённому телу. Нахлынувшая нега подкосила колени, что ей пришлось опереться рукой о стену. Незваное возбуждение плотно угнездилось в голове и потянуло между ног. С моментально пересохшим ртом она коснулась себя, воображая на себе прямо сейчас эти руки. Ее единственным настоящим ощущением были лишь стекающие по телу упругие струи. Незамеченные ею крошечные фрагменты чужих мыслей и эмоции усердно кочегарили и без того уже распаленное сознание. Подстегнутое воображение позволило быстро достичь острого удовольствия.
Уже шагая по бесконечным коридорам Святилища, все пыталась решить, когда именно она сдалась, поддавшись своим фантазиям. То, что ее определённо влечет к безликой таинственной личности под именем Кайло Рен, до нее дошло только этим утром. Теперь надо было решать— пустить все на самотек, или начать выказывать знаки внимания.
Прекрасно понимая, что наверняка в обоих случаях ей грозило минимум равнодушие, как максимум полный крах ее чувства достоинства.
Не имея сил адекватно сформулировать себе, что именно влекло в нем, девушка таскалась за адъютантами, почти не слушая их донесений и отчетов. Выйдя от себя утром в отличном настроении, к полудню уже была в полном раздрае от разрывавших мозг лишних мыслей. Втайне она понимала, что раскрыв секрет загадочности, как эта самая загадочность испарится. «Сама себе напридумывала, самой же потом и разочаровываться. Стоит ли тогда пытаться?» Мысль о сближении с кем-нибудь посторонним отлетели сразу. Совсем не хотелось глядеть вслед улепетывающим спинам при первых же намеках. Значит, судьба у нее такая— дружить с машинами, а не с людьми. С этой конкретной идеей она нетерпеливо стучала пальцами по дата-линку в ожидании турболифта. На легкий шорох не стала обращать внимания — незримой тенью телохранитель привычно замер позади. Едва открылись створки турболифта, как воздух стал очень удушливым и жарким. «Нарваться на него на таком огромном корабле. Преследует что-ли», — непрошенно подумалось ей, даже не подозревая, насколько близка к истине. Войдя бочком в лифт, Рей осторожно кивнула застывшему чуть ли не на проходе принцу.
— Кайло.
— Дама Гойя, — тут же ответно пророкотал шлем.
Аскари почему-то вслед за подопечной не пошел, оставшись в коридоре.
Забившись в угол, подальше от огромной фигуры, она тут же спрятала от него пунцовое лицо. Взбесившееся воображение уже на входе подсунуло ей воспоминание об утреннем душе. А спустя секунду ей показалось, что она ослышалась.
— Как прошел твой день, Дама Гойя?
Происходившее было чем-то сверхъестественным. Мало того что он весьма учтиво спросил, так еще и повернулся к ней боком, даже, судя по расположению глухого лицевого щитка, удосужившись смотреть прямо на нее.
» Вежливый Рен? Вселенная что — схлопывается?»
Дальше додумать она не успела.
Сильный толчок едва не сбил ее с ног.
Убедившись визуально в целостности ее организма, Рен через шлем связался с центром управления. Мостик подтвердил:
— Несанкционированный взрыв, сэр.
Он не успел сказать вслух об этом, догадываясь, чем сейчас занята шептавшая в пустоту с отрешенным взглядом спутница. Та же не стала заморачиваться запросами через даталинк, спросив напрямую у реактора.
— Несанкционированный подрыв несущих скелетных конструкции одного из отсеков, Кайло, — вслух отчиталась она.
Тот лишь молча стоял, таращась в ее сторону. Не обращая внимания на Рена, Рей вновь забормотала себе под нос, не осознавая, что от неожиданности говорит вслух.
— Подними все переборки, дружок. Слишком много персонала. Эвакуация уже начата. Рен. Корабль говорит, это бомба. Он уже устанавливает наличие подобных устройств в других отсеках. Это теракт, Рен. Он уже нашел еще одиннадцать не активированных бомб. Слишком много людей. Он пытается изолировать отсеки… Шесть заминированных по техтоннелям ярусов. Если они сдетонируют все, корабль обречен. Рен! Он попросту развалится! Он погибнет, Рен!
Она сама не заметила, как в истерике вцепилась в рукав принца, совсем не обратив внимания, что тот не стал стряхивать с себя ее пальцы. Второй страшный толчок бросил ее прямо на принца, но Рен успел ее подхватить, и они оба повалились на пол. В панике пытаясь выбраться из–под тяжелого тела, она неловко ерзала, размахивая руками и ногами. Но надежно зафиксированная немалым весом и прижатая одной рукой к груди, Рей бессмысленно билась в отчаянии, пока резкий металлический голос не рыкнул ей прямо в ухо, — Не дергайся!
Резкий окрик не привел ее в чувство, но она замерла, обездвиженная Силой. Сквозь пелену слез ей почудилось, как их накрывает тонкой пленкой переливающегося купола. Созданная Силой защита полностью укрыла их, и она замерла, вцепившись в шею принца, отрезанная от всего извне. Больше не слыша звуков ни в голове, ни снаружи, в один миг успокоилась. Рывком поднявшийся с нее Рен, на удивление осторожно поднял ее с пола.
— Взрывов больше не будет. Остальные устройства обезврежены. В кои-то веки службы техников сработали вовремя.
— Я могу стоять сама, Кайло, — тихо проговорила она, чувствуя тяжеленную ладонь на своей талии.
Вместо того, чтобы убрать руку, Рен напротив — еще крепче прижал ее к себе второй рукой, поддерживая спину. Вместо возмущения таким поведением, она спрятала на его груди лицо, с мыслью о том, что ей слишком уютно в его объятиях. Искренне желая вечность провести в таком положении, с горящими щеками пыталась обуздать неуместно возникшие фантазии, краем глаза замечая исчезающую пленку защитного купола. Но не успела даже заикнуться об этом, как ей в голову влез голос корабля с докладом о повреждениях. Двери лифта открылись, и Рен ловко подхватил даму под коленки, поднимая на руки и неся словно невесту. Уткнувшись ему в шею, Рей неторопливо вдыхала запахи его тела, совсем не обращая на дымящиеся и искрящие обломки в коридоре. Для нее сейчас пахло непонятными, но очень приятными отголосками мужчины. Готовая остаток жизни просидеть на его руках, она никак не могла насытиться его запахам, сквозь марево легкого возбуждения чувствуя ребрами его скачущее сердце. Появившиеся в коридорах спасатели и техники переговорами отвлекли Рей. С трудом оторвав покрасневшее лицо от его шеи, она дернула того за накидку.
— Поставь меня на пол. Пожалуйста.
Как ни странно, Первый Рыцарь моментально повиновался ее тихому шепоту. Отступив на шаг, едва она открыла рот для благодарностей за все, как правая нога решила по-своему. На ровном месте подвернувшись, Рей чуть не рухнула ему под ноги. Но реакция принца снова спасла ее от конфуза, и снова перехваченная крепкими объятиями, оказалась прижатой спиной к его груди. Одна рука мягко переместилась с ребер на живот, и Рей вдруг поясницей почувствовала… нехилый стояк. Она шокировано замерла от нахлынувших на нее неясных образов, волной нежности накрывших с головой. Усилием воли отогнав их и решив потом разобраться в себе, вывернулась из кольца мужских рук. Смущенно закрыв полыхающие щеки своими ладошками, и не смея поднять на него глаза, она пробормотала, — Спасибо. Э–э. Прости. Я… очень неуклюжая. «Надо же, на вид неповоротлив, а как быстро двигается», — невольно подумалось ей. “ Каменная гора с железными мышцами, а держать умеет так мягко».
— Я… еще раз спасибо. Я… Думаю стоит разобраться с происходящим, — ее лепет был едва слышным, и Рей отчаянно желала, что бы он подумал, что она имеет ввиду ситуацию с кораблем, а не с тем, что именно происходит между ними.
Гораздо позднее, запершись в своих покоях, она сидела и тряслась от запоздалого страха. Волны дрожи выбивали из рук даталинк и заставляли сохнуть горло. От тягучего мерзкого ощущения внутри тянуло жилы в ногах. Мысль о том, что ей все-таки пригодится шлем для защиты, никак не покидала голову. Если и дальше так пойдет дело, то и аптечку. Потому что Рей только сейчас прекрасно осознала, что теперь просто жить ей не дадут, а принца рядом для спасения может и не оказаться. Слишком многим явно наступила на хвост. Она сидела в кресле, скрючившись в позе эмбриона, до тех пор, пока над ухом не пискнул дроид, — Успокоительное.
Из сунутого в руки высокого стакана Рей отхлебнула на автомате сразу, не раздумывая ни секунды и алкоголь моментально обжег рот и горло.
— Какого хрена! — вызверилась на дроида девушка, утирая невольно выступившие слезы и пытаясь откашляться.
— Успокоительное, — непреклонно снова провыл механизм, настырно подталкивая манипулятором бокал.
Ей вдруг стало смешно.
Нервно хихикая, она с глубоким выдохом решительно допила предложенное. Вторая волна напитка прошлась по пищеводу гораздо мягче. Ловко выдернутый из сжатых пальцев бокал был аккуратно поставлен на стол, а вот севшая рядом красивая непрозрачная бутылочка была демонстративно грохнута донышком об столешницу. Спиртное уверенно вытеснило начавшийся истеричный мандраж, разливаясь по телу расслабляющим одеялом.
Мысли облекались в нужные формы, и она уже всерьёз задумалась о шлеме. Наверняка к этому моменту уже полетели первые головы, ведь безопасники рыли очень хорошо.
Курируемое лично Первым Рыцарем расследование уже приносило известия. Виновные в теракте саботажники уже были схвачены, но у нее было ясное понимание, что это лишь начало. Но ей не было жаль подрывников. Каждый из них знал, на что идет. С легкой головой углубившись в даталинк, она принялась читать скопившиеся донесения. Судя по отчетам по допросам схваченных, корни шли из одной из мятежных систем. Но новость о том, что целью была как раз именно она, заставила похолодеть.
— Нехило я кому-то перешла дорогу, значит, — вырвалось у нее вслух. Мысленно благодаря всех создателей вселенной, она невольно вспомнила, как нежно нес ее на руках через завалы сам Кровавый палач, как пушинку, ничего не весившую. Тут же ей в голову пришли воспоминания о его дёрганьях, едва она неосознанно коснулась его предплечья в его же комнате.
После, не переставая удивляться непостоянности принца, Рей провалилась в глубокий сон без сновидений прямо в своем мягко кресле. Тихо подкативший дроид осторожно положил выпавший из рук даталинк рядом с бутылкой.
========== Букет цветов. ==========
Целую неделю она носилась, разгребая последствия взрывов и доводя до конца намеченные планы по реконструкции первого корабля. Всю эту неделю она все втайне надеялась, что после происшествий Рен не будет ее игнорировать, но тот не попадался на глаза, явно занятый своими делами. Пробные испытания судна забили голову, а на спуске флагмана со стапелей она от радости совсем позабыла о своих переживаниях. Буксиры оттащили огромную тушу корабля за пределы Ядра и уже торча на главном мостике, и пробегая глазами данные о расчетных и действительных показателях, буквально раздувалась ликования и гордости за корабль, что монотонным голосом прямо ей в голову докладывал о завершенных операциях и многочисленных цифрах.
— Силовая мощность увеличена на семьдесят процентов, — вторили вслух многочисленные офицеры. — Общий плюс мощности реактора — сорок девять процентов. Расход суммарного питания увеличен на семь процентов. Расход потребления энергии увеличен на… — доносилось до нее с разных сторон разноголосым гулом.
Стоявший за спиной адмирал Сатура бросал неверящие косые взгляды. С каждой прочитанной строчкой и каждым отчетом от адъютантов, он все больше проникался уважением к проделанной ею колоссальной работе. Одно только увеличение подаваемой энергии на щиты и усиление в разы мощности реактора, а значит и оружия, значительно перекрывали расходы на переделку корабля. Воодушевленный состоянием корабля, адмирал решил, что пришло время лично поблагодарить замершую со странной улыбкой Рей.
Но едва он открыл рот, как его тщательно выстроенную пафосную речь перебила сама Дама Гойя, — Не нужно, адмирал.
Почему-то напыщенный вид командующего ее неимоверно раздражал почти до дрожи в коленках. Предпочитая обществу адмирала беседу к кораблем, она покинула мостик, уже безошибочно найдя дорогу к реакторному ярусу. Но передумав на полдороге, свернула к техническим лабораториям.
Следовало задуматься и о себе.
Она давно сбросила техникам рисунки и инструкции, с указанием изготовить по ним ременные ножны для мечей.
Без стука зайдя в нужную мастерскую, она просто молча остановилась у входа в ожидании старшего смены. Бурлившая вокруг станков и столов людская масса обходила ее по широкой дуге, но Рей вдруг с удовольствием поняла, что уже нет того липкого страха, навязчиво обволакивавшего ее каждый раз. Слегка пораженно наблюдая за снующими по своим делам техникам, она подумала, что раньше все вокруг попросту испарялись из зоны видимости. Незамеченный ею старший смены неосторожно тихо кашлянул, обозначая свое присутствие, тут же невольно отшатываясь от неожиданно резкого поворота головы в свою сторону. На него сверкнули два огонька, отразившиеся от яркого освещения в помещении и примороженный к месту техник уже готовился к резкому приказному тону, но вместо этого увидел, как заметно смягчилось лицо посетительницы.
— Простите. Мне нужны мои ножны.
Видя сбитого с толку старшего техника, она вспомнила, что с указанием к инструкциям забыла приложить заметку, для чего предназначались эти ремни.
— Ремни. Не помню номер заявки.
Скукоженное лицо разгладилось озарением. С поклоном выпалив просьбу подождать чуть, он испарился. Ждать пришлось недолго. Протягивая ей сверток, техник снова поклонился и замялся. На вопросительно поднятую бровь он отреагировал лихорадочным шепотом.
— Простите, миледи. Простите за дерзость. Но… спасибо. Благодаря Вам нас больше не ограничивают в расходах энергии.
Робкая улыбка слегка осмелевшего работника окатила Рей теплом. Это стало для нее лучшей благодарностью.
— Благодарите Императора за предоставленные мне возможности. Я лишь выполняю то, что считаю нужным.
Ей пришлось бегом уходить из лаборатории, дабы не показывать увлажнившиеся глаза. Добравшись до своих покоев на корабле, она еще долго стояла прижавшись спиной к стене и глупо улыбаясь в пустоту.
— Еще немного, и меня не будут бояться, — мечтательно произнеся вслух, она развернула сверток.
Прилаженные хитросплетением ремней к бедрам ножны легли идеально. Еще лучше сели в выемки рукояти. Уже в тренировочном зале она несколько раз на пробу выхватывала из креплений мечи, разглядывая хитрую систему застежек. Привычно сидящие родные клинки явственно пели в головокружительном боевом танце, подстраиваясь под настроение хозяйки и сверкая посреди развевающихся пол ее одежд.
Он наблюдал за ней через хорошо замаскированные камеры слежения в режиме постоянного контроля. Казалось бы хаотичные движения смешивались с резкими выпадами рук и ног, переплетаясь в неизвестный ему стиль боя. Нарастающее возбуждение накрывало неторопливым коконом и даже не пытаясь отрешиться от вида ловко двигающегося тела, Рен со сжатыми кулаками и грозившим выскочить сердцем стискивал зубы, стараясь углядеть каждую деталь. Воздуха категорически не хватало, и ему пришлось оторваться от мониторов и запрокинуть голову, дабы добраться до скрытой застежки на горле. За закрытыми веками все равно изящно танцевала смертоносный танец наглухо затянутая в черное женская фигурка. В следующий раз, когда он открыл глаза и вперился в монитор, то она уже успела сбросить верхнюю одежду и обувь, оставшись в черной майке без рукавов и закатав до колена штанины. От увиденного на его губы налезла жестокая кривая улыбка.
Оставшиеся застежки сюртука он уже срывал, не заботясь о целостности.
Понимая, что готов прямо сейчас сорваться с места и ворваться к ней, он опустил руку вниз. Лаская себя жесткими движениями, Рен с полуприкрытыми глазами неотрывно следил за ней. В его видении он уже давно представлял, как вместо боевого танца ее запрокинутая голова вытягивает шею под ним. Воображение выставляло ее потные пальцы, вцепившиеся в его спину, а обнаженные лодыжки были давно запрокинуты на плечи. Фантазии, как женщина под ним выдыхала бы сквозь пересохшие губы стоны и крики от его нежных толчков, быстро довели до края. Сквозь пелену в голове принц успел заметить плавно остановившееся потное тело, неторопливо убирающее клинки в ножны на бедрах.
Последней каплей стало то, как Рей взглянула прямо на камеру и едва заметно искривила рот в хитрой усмешке. Словно прекрасно знала о незваном наблюдателе.
Застряв глазами на ее красиво изогнутых губах, Первый Рыцарь полузадушено зашипел, изливаясь в свой судорожно сжатый кулак. Хватая ртом плотный воздух, Рен упустил момент, когда она покинула тренировочный зал.
Рей не замечала, как с мокрых прядей после душа капала вода прямо на экран даталинка. Огромное удовлетворение и спокойствие переполняли душу, было даже абсолютно пофиг на зуд в голове от откликавшихся камер в ее комнатах. С наползающей улыбкой Рей анализировала следующий план действий для переделки остального состава флота, попутно договариваясь о помощи с флагманом. Ей невероятно сильно захотелось поболтать и с другими кораблями.
Подавляющий обещал помочь изо всех сил.
Сигнал от даталинка отвлек от мыслей. Присланные данные содержали множество чертежей и спецификаций различных шлемов. Начиная от того вида, что носил сам Кровавый Палач, заканчивая шлемами Центурии Императора. Потратив кучу времени на разбор этих массивов разнообразных конструкций, она никак не могла выбрать что-то одно. Больше всего нравился дизайн шлема проклятого принца, но нагромождение начинки ее обескураживало. Да и не было у нее такой Силы, чтоб иметь возможность управлять этим всем. Идею голосового управления она сперла у другой конструкции, не заморачиваясь, какой службе принадлежит это вид.
Налет загадочности и мрачности Рена слетал прямо на глазах.
По мере разбора встроенного оборудования в его шлеме, приходило понимание, почему тот все время молчит и застывшей горой стоит, не двигаясь. Как ею и предполагалось, в такие моменты он просто-напросто чем-то занят.
Поздней ночью основные наметки для ее личного шлема были готовы. Рей не сильно торопилась с выбором, но прекрасно понимала, что нужно подстраховаться. Слишком много голов полетело вследствие вмешательства в налаженную структуру продажничества и предательства. Будет и обозленная родня, жаждущая отомстить за смерть якобы невинного члена семьи, будут и нечистые на руку попрятавшиеся управленцы, что захотят ее убрать с дороги. Теперь в ее интересах была не только переделка кораблей, но и собственная безопасность. Уверенно отмахиваясь от поступающих донесений с верфей, она зарылась в раскопанные ранее статьи, что были до этого хорошо спрятаны среди хлама. Наконец нужное было найдено. Активное полимерное соединение, что предполагалось использовать в качестве покрытия для брони солдат, но разработка которого заглохла от бюрократических проволочек и недостатка финансирования. К вящей радости, разработчик-ученый был даже жив и находился относительно недалеко. Не теряя времени, она застрочила приказы, намереваясь в скором времени навестить его лично.
Дневной цикл начался отвратительно.
Прямо с утра ее выловил сам глава безопасности.
С каменным лицом слушая доклад службиста прямо на главном мостике корабля, она мрачно следила за его странной текучей плавностью движений, словно он не был гуманоидом, а какой-то жидкостью. Половину сказанного она попросту не понимала, но разум наполнился холодной злобой от завуалированной фразы о странных источниках, что предоставили информацию о заложенных бомбах на судне. Поначалу втайне радовалась, что особист совсем ее не боится, но потом напрягло, что тот вдруг решил лично ей отчитаться.
В этот момент она сильно пожалела, что на ней нет скрывающего ее эмоции шлема. С трудом удерживая безразличную мину, Рей со смешанными чувствами брезгливости и раздражения следила за постоянно меняющимися личинами собеседника. Словно он и сам не знал, какое лицо ему следует нацепить при разговоре с ней. От чужих ужимок уже становилось тошно, когда она поняла, что доклад незаметно перетек в завуалированный допрос. От слов о непредвиденных потерях среди состава управленцев она лишь слегка отвернула свое лицо, едва сдерживаясь внутри.
— Хватит намеков, сэр. Говорите прямо, — от собственного мерзкого холода в голосе ей самой стало неприятно.
— Вы правы миледи, не буду ходить кругами. Ваше внезапное появление в иерархии Империи вызвало множество вопросов. А ваши действия повлекли волну арестов и казней, миледи. Многие службы оказались обезглавлены. Вкупе с инцидентом на этом корабле…. Вызвало еще больше вопросов.
— Вы считаете, это я саботирую налаженную систему? — не выдержала она, яростно уставившись белыми зрачками на постоянно меняющееся лицо особиста, не ожидавшая такого поворота.
— Не поймите меня неправильно, миледи. Вы сами потребовали обойтись без намеков, — с нажимом выдал мужчина. — Согласитесь, но о Вас мало что известно. Информация о Вас закрыта даже для меня. Появились из ниоткуда, но с протекцией самого Первого Рыцаря. Сразу на самый верх. И сразу такие мощные перемены для всего, что Вас окружает.
— Не лгите самому себе. Уж вам-то наверняка известно обо мне гораздо больше, чем мне самой.
— Простите, миледи, но я….
— Хватит! — она и сама не заметила, что ее безразличная личина слезла, а правый глаз дернулся в нервном тике. Особист с завидной легкостью и плавностью продолжал менять личины. — Мне нужны конкретные претензии, сэр. Свое двуличие можете оставить себе. Хотя нет. Можете засунуть себе в задницу все свои домыслы. Меня интересует флот. И пока в моих силах привести его в адекватное состояние, я буду прилагать все усилия. Я делала и буду делать то, что считаю нужным. И если будет нужно, я буду переступать через трупы. На данный момент, я считаю, что каждый из нас должен заниматься своим делом. Мое дело — предоставить Императору вменяемую силу в виде адекватного вооружения, ваше — продумывать возможные заговоры и устранять их. В конце концов, это именно ваше упущение. Проглядеть такой масштабный нарыв на теле Империи, — не удержалась от шпильки Рей. — Думаю, вы согласитесь со мной, что сам Кайло Рен, сидя в Ядре без транспорта и средств устрашения и уничтожения, мало что смог бы сделать. Даже вам понадобился нормально летающий шаттл, чтоб добраться до меня. Иначе вы бы были просто бесполезным чиновником, сидящим в кабинетике со всеми своими выдумками, и не имеющим возможности на расстоянии повлиять на ситуацию, — последние слова она почти прошипела через сжатые зубы.
Внезапно подвижное лицо особиста успокоилось, приняв благостное выражение со вздернутыми вверх уголками губ.
— Простите за беспокойство, миледи. Я получил ответы на свои вопросы. Дальнейшие отчеты по инициированному расследованию я буду отправлять непосредственно Вам, — с легким поклоном проговорил безопасник, и выжидающе уставился на нее.
— Можете идти, — наконец догадалась Рей. — Мудила, — вслух выдохнула она, с нескрываемой ненавистью глядя вслед удалявшемуся широким шагом особисту. Настроение плотно установилось на отметке отвратительного. Работающие на мостике люди привычно делали вид, что ничего не услышали и не видели.
— Он всего лишь выполняет свою работу, — ровный голос сзади был довольно неожиданным.
— Это не дает ему права… — начала она, но почувствовала себя глупо под внимательным взглядом телохранителя.
— Ты предложила ему заниматься своим делом, но тут же оспариваешь его право на это.
— Хорошо, мамочка, пусть дяденька занимается своей работой, — проглоченные проклятия в сторону особиста вылились в яд в сторону Аскари. — Черт. Ладно. Ты прав, это дает ему право на любые мысли. Как же все сложно, — примирительно продолжила, потирая виски. — Ладно. Нахрен его. Раз уже ты соизволил показаться мне на глаза, то мы можем начать наши тренировки. И желательно прямо сейчас. Мне нужно выпустить дерьмо внутри себя наружу.
— Удивительная забота о мебели и оборудовании, миледи.
Попытка углядеть в его равнодушных глазах хоть намеки на издевку не увенчались успехом. Аскари проигнорировал ее возмущение и кивком головы согласился. Жестом руки она была приглашена следовать за ним.
В ближайшем тренировочном зале их встретили недоуменные взгляды занимающихся солдат. Не обратив внимания на присутствующих, Рей скользнула к ближайшему свободному участку. Плотное пальто и накидка полетели на скамейку и оставшись в рубашке со стоячим высоким воротником и с закатанными рукавами, выхватила с пояса оба клинка. Аскари позволил себе холодную усмешку, глядя на вылезающие с едва слышным шипением лезвия, отстраненно отмечая, технику, с которой она разогревала мышцы, — Учебные мечи для слабых?
Рей позволила змеиному клубку внутри себя распуститься, едва телохранитель неторопливо снял с пояса один из своих мечей, и, активировав его, встал в стойку. Его подопечная бросилась на него со скоростью змеи. Лёгкость, с которой Аскари отбил первые несколько выпадов, еще больше раззадорила ее. Следующая серия довольно опасных замахов заставила Центуриона напрячься. Не делая попыток напасть самому, он лишь позволял себе отражать быстрые удары, попутно изворачиваясь от пинков и подножек. Спустя недолгое время яростные удары и уколы стали замедляться, и Аскари воспользовавшись особо удачным моментом, ударом ноги выбил меч из одной руки. Отлетевший в сторону клинок со злобным скрежетом спрятал лезвие. Его подопечная остановилась, тяжело дыша и растерянно глядя на пустую ладонь. Два горящих прожектора, казалось, прожгли насквозь замершего напротив телохранителя.
Нервный смех стал для него полной неожиданностью.
— Вот поэтому мне и нужен тренер.
— Гнев — плохой помощник в бою, миледи, — отчеканил Центурион, подняв рукоять и вернув ее владелице.
Та повертела спрятанный клинок, словно недоумевая.
— Не пойму… Как будто… Неважно. Продолжим?
После кивка Аскари лезвие снова вылезло, но уже без мерзкого шипения. Вставший в стойку телохранитель поиграл бровями, требуя от нее повторения. Та снова выдохнула, окончательно освобождаясь от гнетущего состояния. Отведенное в стороны оружие странно гармонировало с ее необычно согнутым корпусом и опущенной головой. Оценив положение тела, Аскари напал первым.
Теперь он понял, что было не так.
Драться с ней было невероятно… неудобно. Строго ограничивая себя, он размахивал своим мечом, прекрасно осознавая, что если заденет хоть краешком противницу, то не просто ранит ее, но и лишится головы. Они кружили вокруг друг друга, пока Аскари не спросил, отражая очередной хитрый удар.
— Ты двурукая, миледи. Но почему-то в бою на твоей планете ты предпочла выйти в бой только с одним мечом.
— Не… показываю… преимущества, — запыхавшимся голосом откликнулась Рей, проводя серию выпадов.
— Я хорошо запомнил этот бой. Я считал тебя с братом… более подготовленными.
Отпрыгнув на безопасное расстояние, она опустила мечи, опасно сузив глаза. Легкий наклон головы вкупе с дернувшимся уголком рта снова напряг Центуриона, и он покрепче перехватил меч, одновременно доставая с пояса второй. После этих слов ему пришлось уже прикладывать побольше усилий, дабы успевать отбиваться, при этом уверенно загоняя противницу и перемежая свои замахи подсечками и пинками.
— Непаханое поле работы, миледи. Но сколько возможностей…
Рей никак не прокомментировала сказанное, легко отводя гудящий силовой меч от лица, но тут же получая весомый тычок под коленку, заставивший потерять равновесие. Следующим ударом он выбил из другой руки черный клинок. Через миг, упав на одно колено, она застыла. Алое лезвие застыло прямо у щеки параллельно ее шраму по челюсти.Вскинутые на противника гневные глаза моментально отразили замершее оружие и белые зрачки превратились в два красных огонька, что сделали ее похожей на принца.
Даже некрасивый оскал на искаженном лице был словно скопированным.
От этого Центурион слегка подвис и внезапно для себя он решил, что Дама Гойя… оказывается очень даже привлекательна.
Несмотря на растрепанные волосы, облепивших потное лицо и шею. Почему-то именно сейчас ее маленький нос с вздувающимися ноздрями показался идеальным, а тонкие побелевшие губы со впалыми от недоедания щеками стали весьма симпатичными. Отсвечивающие красным светом глаза неотрывно смотрели прямо в его огрубевшую душу, поразительно сильно напоминая принца.
Спустя долгий миг Центурион опомнился, и убрав от ее лица меч, отошел в сторону. Поднятая с полу рукоять был протянута хозяйке. Поднявшая на ноги Рей привычным отточенным движением вернула рукояти в ножны на бедрах. Аскари обманчиво равнодушным взглядом окинул ее бедра. Взглядом, под которым ей резко стало очень неуютно. Конечно, это понятно, что рассматривают сейчас из чисто технического интереса.
Но больно уж этот взгляд был обманчивым.
— Интересная задумка. Но конструкция мечей мне кажется крайне непрактичной и неудобной. Признаться, я удивлен твоим способностям управляться с такими длинными рукоятями.
— Ты увидел не все, что я могу делать обеими руками, — двусмысленно донеслось со стороны.
— Я увидел все что хотел, — отзеркалил ей Центурион, — Странно, как ты смогла достать такого бойца, как он, — бросил Аскари, имея в виду Рена.
— Я зацепила его только потому, что он не пытался напасть. Он лишь защищался. Дерись он в полную силу, бой был бы гораздо короче. Не знаю, насколько он силен, но, кажется, гораздо сильнее тебя, — не удержалась от шпильки напоследок Рей.
— Ну, тогда может быть, стоило просить о помощи его? — насмешливо вернул колкость Центурион.
— Ты в своем уме?! Я еще жить хочу! — с притворно округленными глазами, она обратила все в шутку. — Поэтому попросила тебя.
— Ну да, больше ведь некому, — беззлобно буркнул тот, подавая сброшенную одежду и помогая натянуть ее прямо поверх взмокшей рубашки. Рей поежилась от прилипшей к телу ткани.
— Как бы там не было, несмотря на свои мечи, Кир недолго продержался против тебя.
Бровь на лице телохранителя взлетела в удивлении.
— Он назвал их Уравнителями. Брат был подготовлен чуть хуже меня. Но его мечи помогали ему. Как и мои мне. Его мечи уравнивали его с любым противником, кроме тебя.
На выходе из зала она, наконец, обратила внимание, что вопреки ее ожиданиям, солдаты помещения не покинули, а значит — все это время могли наблюдать за их боем. От осознания, что на нее сейчас смотрят с восхищением, а не со страхом, она стушевалась сама.
— Его разум был занят тобой, миледи. В бою он больше следил за тобой, чем за мной. Будь он сосредоточеннее, итог мог быть совсем другим.
— Хах. Даже здесь я виновата, — ее лицо перекосилось. Едва телохранитель собрался открыть рот для извинений, как он тут же перебила его, — Не нужно. Всю мою сознательную жизнь меня в чем-то обвиняли. Одним случаем больше, одним меньше. Плевать. Кстати. Нам предстоит одна поездочка. Прогулка так сказать. Хочу кое–кого навестить. И мне кажется, это нужно сделать как можно скорее и как можно неожиданнее. В свете некоторых событий, думаю, не стоит откладывать это мероприятие в долгий ящик. Я отдельно сообщу время вылета.
— Охрана? — коротко осведомился Аскари.
— Точка посещения вроде безопасна. Вполне мирная система. Данные о ней найдешь в оповещении. Сам и решишь, сколько голов тебе нужно для сохранения моей, — ехидно добавила с ехидной ухмылкой, некрасиво исказившей все лицо. — Я мыться и переодеваться, — бросила напоследок.
Несколько часов спустя она стояла на главном мостике и раздавала команды, ни к кому конкретно не обращаясь, попутно черкая в даталинке. Она прочувствовала всю полноту власти, когда уже не нужно кому-то конкретизировать указания.
— Подготовьте мне шаттл. Загрузите маршрут следования в систему К. Первый Центурион Аскари сам отметит количество охраны для сопровождения. Вылет через 40 минут.
— Да, миледи, — донеслось сбоку, и она снова уткнулась в свой даталинк.
— Запросите отчеты посвежее от всех командоров третьего флота о состоянии технической части для сравнительного анализа относительно нового регламента Подавляющего. Инспекция снятых со стапелей кораблей будет предположительно через 48 часов согласно списка. Его я составлю чуть позже. Очередность проверок будет проводиться…
Резко наступившая тишина резанула по ушам.
Кроме легкого корабельного гула и стрекота аппаратуры слышно не было ничего. Рей успела подумать, что может, она оглохла, как догадливо повертела головой по сторонам. Персонал боязливо прятал глаза, иногда бросая взгляды ей за спину. Уже зная, кого там увидит, она все равно слегка отшатнулась, углядев подошедшего чуть ли не вплотную принца. С ног до головы заляпанный кровью и пахнущий раскаленным металлом, Первый Рыцарь молча стоял, таращась на нее. Всеми клетками кожи ощущая пристальный взгляд, она нервно сглотнула, заметив не активированный меч в руке и по-страшному ссутуленный корпус. Словно он собирался броситься на нее и разрубить ее пополам прямо здесь и сейчас. Тяжелая волна страха вдруг схлынула, оставив сильное беспокойство.
И почему-то не за себя.
Выйдя из ступора, она рявкнула, глядя прямо на глухой лицевой щиток, — Меддроидов сюда. Сейчас же. Подготовить медотсек к приему…
— Это не моя кровь, миледи, — мертвый бездушный голос перебил ее на полуслове. Не отворачивая голову, он убрал меч на пояс. — Вскрыт очередной заговор. Виновные наказаны. Спустя недолгое молчание он добавил, — Я буду лично сопровождать тебя, миледи. Если ты не против.
Рей лишь кивнула. Язвит, значит, все нормально. С враз полегчавшим сердцем едва слышно пролепетала, — Вылет… скоро. У тебя… точно все в порядке?
Поражаясь собственной наглости, она открыто оглядела всю его фигуру. Ощущая себя наседкой после очередного кивка, собрав себя в кучу, отвернулась и уже нормальным голосом выдала, — Подготовить на моем шаттле дополнительную каюту.
Раз не падает без сознания на пол. Значит все у него в порядке. Обойдется и без медиков.
— Выполнять, — вдруг резким рыком поторопил Рен, и персонал зашевелился еще быстрее. Она уловила несколько странных взглядов в свою сторону. Люди были будто были разочарованы и рады одновременно. Нехорошая мысль сразу влезла в голову. Будто люди ждали разборок двух Высших, но были разочарованы. А радовались тому, что не попали под горячие руки этих же самых Высших.
Глядя на количество готовых к погрузке штурмовиков, Рей не удержалась от смешка.
— И что, прямо всех забираем? Я, конечно, вижу, что подготовили немаленький шаттл, но как они все поместятся?
— А куда они денутся. С нами полетят еще четыре транспортника. Треть собрал я. Остальных пригнал Рен. Сегодня он лично вырезал верхушку очередной группы недовольных. Решил подстраховаться.
Она проводила взглядом прошагавшего мимо них принца. Едва тот скрылся в недрах корабля, не выдержав, язвительно ляпнула, — Тоже решил проветриться? С другой стороны, я понимаю, какая была бы удача для всех этих террористов, захоти они одним махом избавиться сразу от двоих приближенных к Императору.
Аскари моментально нахмурился.
Сидя в рубке управления за спинами пилотов, она по шороху одежды услышала, как в довольно небольшое помещение вошел Рен. Не поворачивая головы, сообщила, — Прыжок в гипер через час. Расчетное время прибытия….
— Ты меняешься, — перебил ее мертвый голос.
Пилоты резко сделали вид, что глухие, слепые и вообще их тут нет.
Не обратив внимания на сами слова принца, Рей уцепилась совсем за другое. Давясь воздухом от накрывающей злобы и чувствуя, как негодование накрывает красной пеленой разум, она открывала и закрывала рот, как выброшенная без воды рыбка.
— Хватит. Надоело! Хватит меня перебивать, невоспитанное ты чудовище! — подскочив с места, яростно зашептала Рей прямо в его лицевой щиток. Взмахнув полами своего пальто, она почти выскочила наружу, как вслед ей прилетело ровное, — Мы будем висеть на орбите с двумя шаттлами сопровождения до окончания проверки местности и людей. Оставшиеся два транспорта сядут первыми.
Первый рыцарь вещал, будто и не заметил ее срыва.
— Оставшиеся два? Да хоть весь Третий флот сюда притащи! Мне похрен.
В своей каюте она успокоилась так же резко, как и вспылила. « Меня несет, только куда?», — мысленно вопрошала сама себя. «Ну перебил. Как будто в первый раз».
Не понимая с чего вдруг ее сорвало, она сидела в кресле и таращилась в пол, пока не раздался сигнал от дверей. В маленьком коридорчике ее ждал Центурион с небольшой коробкой в руках. Молча ткнув ей в руки ношу, банально ушел.
— Эй! Это что? — проорала Рей ему вслед.
— Букет цветов от Рыцаря, — судя по сдавленному смешку, едва сдерживая смех, выдал Аскари и скрылся за поворотом. Рей осторожно поставила коробку на ближайший столик, словно та могла укусить.
Любопытство пересилило.
Внутри обнаружились несколько пар перчаток.
Само собой черных.
Пальцем тыча в мягчайший материал, она задумалась. Было ли это подарком, или же банальной предусмотрительностью. Она тут же вспомнила, как скользили в потных ладонях рукояти. Если раньше ей приходилось обматывать руки тканью, то видать Рен помнил, что вернул ей мечи. Плюнув на расползающийся рой мыслей, она вытянула одну пару, и неторопливо примерила. Выхваченный из-под пальто меч лег в руку как влитой. Перчатка почти не ощущалась на руке. Рукоять вернулась в ножны, и она уставилась на матовую поверхность своих рук. Втайне она слегка расстроилась, понимая, что это даже не дар, а банальная необходимость.
“Что же, Дама, вот тебе мечи, вот тебе перчатки, носи на здоровье, не благодари».
Щеки тут же загорелись от воспоминания, как она недавно сорвалась на принца. Толчок гиперперехода слегка пошатнул ее, отвлекая от бездумного разглядывания обновки. «О да, как раз самое время», — с этим она выскочила из каюты и рванула в рубку к обзорным экранам.
Тихо переговаривавшиеся пилоты переглянулись, когда к прилипшей у панорамного окна Даме сзади подошел все еще торчавший тут Первый Рыцарь. Не замеченный ею, он поднял руку и поднес к ее спине, словно хотел толкнуть и впечатать лицом в стекло. Пилоты снова переглянулись от увиденного, когда Рен легонько коснулся свисающей косы и пропустил через ладонь сплетенные локоны, остановив пальцы на самых кончиках. И стоял, поглаживая подушечками пальцев ее волосы, пока она, вдруг почувствовав сзади чужое присутствие, но не отрывая глаз от развернувшейся величественной картины за бортом, едва слышно не спросила, — Интересно, твои глаза еще могут видеть красоту?
Сама же Рей позабыла обо всем, созерцая размазанные в гипере свет звезд. Ее полностью захватило это зрелище, и она упивалась этой невообразимой красотой. Хотелось стоять тут вечно, пока осознание застывшего позади мужчины не подняло новую волну странного ликования. Душа внезапно запела от нового ощущения надежности, и она сама даже не поняла, что именно спросила у него.
Сам же Рен завис с благостным настроением, думая, что сохранит до самой смерти ее образ раскинутых по экрану рук, словно она хотела обхватить весь мир. Не смея позволить себе большего, чем тайное поглаживание кончика ее косы, он все сильнее погружался в спокойствие и тишину.
Пока не раздался резкий звук с одной из панелей управления.
Рей вздрогнула от неожиданного оповещения и отлипла от окна, повернувшись в сторону пилотов, будто спрашивая их, кто они вообще такие и что им тут надо. Рен уже успел опустить свою руку вдоль тела, как опомнившаяся девушка резко обернулась к нему. Следующий недоуменный взгляд в сторону пилотов, и те резво отчитались о скором выходе из гипера. Она кивнула пилотам, краем глаза отмечая, насколько близко к ней стоял принц.
Но не стала заморачиваться этим.
Ей давно было ясно, о том, что Кровавый Палач не знает о такой вещи, как личное пространство. Дико смущаясь, она подняла руки, показывая, что надела перчатки.
— Спасибо. Они… очень кстати пришлись. И … Извини за мою несдержанность. Не знаю, что на меня нашло.
Видя нулевую реакцию, она быстренько ретировалась в свою каюту. Раз уж надо будет еще ждать, то лучше она сделает это с удобством. Куча новых мыслей навалилась на нее с удвоенной силой. Она рассматривала свое новое приобретение и размышляла о своем весьма болезненном влечении к безликой фигуре. Как будто ей было мало всех этих придуманных знаков внимания, что она считала лишь плодом своих иллюзий. Невольно вспоминая все моменты случайных или намеренных соприкосновений, ее бросало то в дрожь, то в холод. От весьма мутного воспоминания, как его огромное тело прижимало ее к полу в попытке закрыть от возможных осколков и обломков, она совсем скисла. «И удерживает он меня каждый раз от падения, только потому — что я неловкая курица!”– рявкнула она сама на себя мысленно. Лишь дергание от ее руки выбивалось из построенной теории. Рей увалилась на заправленную постель и ворочалась, пока со вздохом не стянула с себя верхнюю одежду. Понравившиеся перчатки остались на руках. Снова никак не находя позу поудобнее, схватилась за свой даталинк, но строчки многочисленных донесений прыгали перед глазами, не желая выстраиваться в понятный текст. Даталинк отлетел на столик с тяжелым вздохом, и Рей, уже мотаясь по каюте, наконец, призналась себе, что никак не может выгнать образ принца из головы. Воображение тут же подсунуло ей старые фантазии. Увлекшись ими, она словно в бреду принялась стягивать с себя невероятно мешающую одежду. Сладкое томление полностью накрыло ее, едва она легла на кровать, и раздвинув ноги, пальцами в перчатках коснулась себя между ног. Услужливый разум охотно выдавал новые порции иллюзий.
Через жар возбуждения она так и не заметила засевшего в уголке разума чужака, что ласково насылал волны вожделения.
Доведенная собственными руками до полуисступления, она ввела внутрь один палец, но этого показалось мало. К первому добавился второй, также легко скользнувший в перевозбужденное нутро. Лаская себя обеими руками, ей показалось, что обнаженный Кайло уже наяву скользит в ней, закинув ее ступни себе на бедра и ластясь всем телом. Словно по-настоящему сжатая в крепких объятиях, она чувствовала, как нежно двигался в ней ее принц. Она успела себе придумать его лицо, пририсовав ему полные красивые губы и жесткую линию подбородка… и страшные красные зрачки в глубоких черных провалов в ласковую бездну. Красный огонь его глаз, увиденных еще на родной планете через разлом в шлеме, не отпускал до последнего.
К придуманному лицу добавился и белый рваный шрам.
Почти реальный укус в шею и глубокий влажный поцелуй неотвратимо подвели к краю, и тихо стонущая Рей слабо задергалась в украденном у фантазии оргазме.
Через отступающий туман наслаждения, она горько усмехнулась, прекрасно понимая, что потная кожа с играющими мышцами под ее ладонями выдумана, как и обжигающий рот на ее губах — ненастоящий. Остывая, она еще долго лежала в сумеречном состоянии. Наконец очнувшись от полудремы, Рей побрела собирать одежду и приводить себя в порядок.
Следы с перчаток пришлось удалять уже мокрым полотенцем.
Неожиданное расслабление исчезло уже через час.
А к концу третьего часа ожидания внутри нее бесновались демоны. Они висели на орбите слишком долго в ожидании, пока десантировавшие на двух транспортниках солдаты прошерстят ученый городок на поверхности планеты.
— Как же я ненавижу эти ваши ведра, — в сердцах бросила она застывшему за спиной Центуриону. Аскари промолчал, но переговаривавшиеся пилоты резко снизили уровень шума. Рен не показывался на глаза, и ей не осталось больше ничего, как разглядывать через обзорное окно сине-зеленую планету с большими вкраплениями материков и островов. С затаенным удовольствием рассматривая огромный раскинувшийся внизу шар, она сквозь раздражение вспомнила, что, по сути, не видела вживую других планет, кроме своей. Святилище Ядра не считалось. Для нее это было больше нагромождением высокотехнологичного оборудования со спрятанными под куполами оазисами растительности. Да и времени не было для осмотра достопримечательностей. Созерцание планеты прервал доклад одного из пилотов о полученном разрешении садиться. По пути она снова отправила очередной запрос абоненту с уточнением его местонахождения, но тот ожидаемо не ответил. Подозревая, что все внизу сейчас выстроены в ряд и попросту стоят на коленях под дулами бластеров, Рей поморщилась. Хищно расправивший крылья шаттл скользнул в атмосферу и она снова прилипла с обзорному экрану. Все вокруг было очень ярким и ненастоящим. Зеленые вездесущие леса вперемешку с мерцающими в полете водоемами поражали. Она уже хотела дать указание сделать еще пару кругов, дабы еще поглазеть, но вспомнив о потерянном времени, промолчала.
Пилоты явно не заморачивались, садясь прямо возле жилого массива.
Недалеко виднелось огромное здание местного университета. Нужный ей ученый должен был по идее находиться именно там. На выходе из шаттла взгляд сразу зацепился на беспорядок. От разбросанных под ногами штурмовиков детских игрушек и перевернутых качелей ее сразу переклинило и от гневных воплей ее остановил подошедший Рен. Проигнорировав ее злобный вид, он равнодушно выдал, — Это для обеспечения твоей безопасности, миледи.
Мысленно соглашаясь с ним, но внешне все еще скрипя зубами, коротко кивнула.
Послышался шум, и в сопровождении двух дюжих штурмовиков, подлетел какой-то мужчина в гражданском.
— Простите, господа. Простите, но мы не понимаем, что происходит. Никто нам не желает объяснять. Извините, но… Мы абсолютно лояльны Империи, — зачастил он, сходу безошибочно угадав виновницу неразберихи.
Но тут же отшатнулся, едва по нему хлестнули глаза с белыми зрачками на безразличном лице.
Рей повернулась к мужчине, понимая, что он всего лишь перепуганный непонятной ситуацией местный управляющий, но червяк злобы все еще сидел внутри. Решив, что потом выскажет Рену все претензии, в его же стиле перебила гражданского, поразившись своему холодному тону, — Мне нужен господин Канейда. Немедленно. Живым.
Мужчина коротко закивал и нещадно потея, попытался слишком резкими движениями вытащить из кармана какой-то аппарат, тут же поваленный лицом в пыль стоявшими настороже солдатами. Его тут же обыскали, подняли на ноги, и по кивку Рена в руки сунули злополучный комм-линк. Трясясь и посекундно озираясь, бедняга усиленно тыкал на экран, как ноги подвели его, и он дернулся вперед, словно пытался напасть. Но в этот раз он просто завис в воздухе в некрасивой позе, удерживаемый Силой, а Рей нечаянно позволила равнодушной маске слететь с лица, почти хрюкнув от неожиданной демонстрации способностей, и краем глаза покосилась на вскинувшего руку Рена. Охрана снова повалила обмякшего бедолагу, и тот завыл от выкрученных назад рук.
— Простите! Я всего лишь хотел показать…
Она сама подняла выроненный комм-линк из пыли и просмотрела отметку на карте. По ее взмаху руки гражданского выпустили из клещей, и тот, дрожа от напряжения и страха, принял двумя ладонями протянутый ему аппарат.
— Не стоит делать резких движений, сэр. Провожать не нужно.
У огромного здания всю процессию во главе в Реном встретила целая толпа жмущихся друг к другу людей. Стараясь не задумываться, зачем их всех согнали в кучу у входа, Рей обратилась к ближайшему солдату, — Найдите господина Канейду.
Из толпы уже через пару минут выдернули лысого толстяка и весьма грубо подвели к ней. С трудом сохраняя серьезный вид, она чуть не рассмеялась от архаичного вида ученого. Низенького роста мужчина смешно трясся перед ней, блестя лысиной и сверкая стеклами древних очков. Бедолага мял в руках платок и смиренно ждал своей участи.
— Я думала, нынешний уровень медицины позволяет обойтись без вот этого, — вместо приветствия ляпнула Рей, взглядом указывая на его очки.
Отчаянно храбрившийся толстяк заблеял, — Приветствую вас. Миледи, э-э-э.
Резкий металлический голос солдата сбоку оборвал его, — Дама Гойя, третья вне рангов.
Ретивый штурмовик уже замахнулся оружием, желая подкрепить свои слова ударом, но был остановлен ее недовольным взглядом. От услышанного ранга толстяка чуть не хватил удар, и Рей нахмурилась.
Почему-то все происходящее на глазах превращалось в некий фарс.
— Простите, миледи, я не ожидал…э–э–э…
— Хватит извиняться, — не выдержала она, злясь на все подряд. Осязаемый страх ученого почти кусал за щеки. От вида готового упасть на колени Канейды Рей закатила глаза. Наплевав на безопасность, она сама подхватила под локоть почти бессознательного ученого, силком потащила его внутрь здания, на ходу нервно шепча тому в ухо, — Господин Канейда, не тяните время, прошу вас. Никто не пострадает. Мне нужна лишь информация.
И сама чуть не поперхнулась, осознав, как плохо прозвучали ее слова, когда ученый на ходу осел, окосевшими глазами глядя вперед.
Подскочивший солдат сунул тому что-то под нос, а Аскари позади едва слышно хмыкнул из-под шлема. Повинуясь ее жесту, охрана подцепила ученого и втащила внутрь. Тяжело вздыхая, она поплелась следом, чувствуя себя еще одним пугалом всея вселенной.
По пустым коридорам все еще гремели сапоги солдат. Ожидая, когда ученый придет в себя, она гуляла мимо выставленных под стеклом экспонатов в большом зале с кучей диванчиков и столиков.
Здесь и впрямь было на что поглазеть. Начиная от странных зверюшек в растворах, заканчивая непонятными ей механизмами и конструкциями. Лежавший на одном из диванчиков в окружении солдат Канейда закряхтел и Рей, осторожно садясь рядом с офигевшим толстяком, попыталась как можно мягче произнести, — Это вы простите нас, господин Канейда. Я изначально неправильно выразилась и вкупе со всем этим цирком. Прошу прощения, сэр. Вам удобно здесь? Или может мы перейдем в вашу лабораторию или более привычную для вас обстановку, где вам будет удобно поговорить.
Ученый нервно кивнул, и явно прилагая усилия, встал, направившись в сторону неприметного коридорчика. Мысль о том, что нужно позвать людей, дабы помочь толстяку добраться куда ему нужно, она откинула сразу. Его и так трясет, а подхвати его под белы ручки охрана, он снова перепугается. Рванувших за ними штурмовиков она остановила взмахом руки, но Аскари и Рен потащились следом.
Наконец Канейда привел их какую–то каморку, и включив свет, остановился посреди комнаты, сжавшись в комок. Найдя мало-мальски крепкий стул, она ткнула им под коленки толстяка, заставляя сесть. Легко сжатая на его плече женская ручка не давала ему даже попыток подскочить.
— Сидите, господин Канейда. Вам сейчас можно и нужно.
— У-у-убивать не будете? — шепотом все же переспросил он, оглядываясь на замерших у входа Центуриона и Рена.
— Нет, — коротко отрезала севшая перед ним на корточки девушка, как перед маленьким ребенком. Рей прекрасно знала, что в таком положении, она выглядит беззащитной, и села так, чтобы побыстрее успокоить ученого. Давя сильное желание пинками выкинуть прочь из каморки застывших двух великанов, продолжила, — Господин Канейда. Не буду ходить вокруг да около. Меня интересует одна из ваших старых разработок. Полимерная броня, сэр. В свое время вы не получили дотации на продолжение исследований и вкладывали уже собственные средства.
Тот кивнул, окончательно расслабляясь, — Я… Я не раз отправлял наработку в отдел исследований. Но каждый раз получал отказы в финансировании с пометками, что Империи это не интересно, миледи. Я запатентовал почти все свои труды, но…для полноценных исследований… не хватало средств. Я многое доработал почти до конца, но пара идей еще требуют… одобрения.
— Бюрократия и некие недоразумения похоронили ваши идеи, сэр. Но как видите, господин Канейда, мы прибыли как раз для того, чтобы исправить ситуацию.
Глазенки толстяка загорелись. Словно не веря своему счастью, он сполз на пол и придвинулся к даме.
Теперь они были как два маленьких ребенка, заговорщицки обсуждающих вероломный план нападения на кухню.
— Я… простите… Я не верю своим ушам, миледи. Вы… Вы действительно прилетели сюда только из-за моих разработок…. Но.
— Да, господин Канейда, именно из-за них.
Толстяк резво подскочил, заставив напрячься Аскари. Размахивая руками, ученый закружил по комнатке, залезая с головой в многочисленные шкафы и извлекая толстенные талмуды, походя сваливая их в стопки на столе. Она не стала удивляться еще и старому способу хранить данные. После очков записи на совсем устаревшей пластбумаге уже не казались чем-то диковинным. Но с легким недоумением поднявшись на ноги, переспросила, — Это… это все ваши исследования, что не прошли одобрения отдела разработок?
Аскари и Рен переглянулись от ее тона.
Металл в ее голосе резал воздух и намеренно Кайло незаметно переместился чуть дальше, заглядывая в лицо окаменевшей девушки. Успев заметить нервно дернувшийся правый глаз и сжатые кулачки, он подошел к ней почти вплотную и выдал фразу, вызвав у нее некое чувство дежавю, — Виновные буду наказаны.
От его резкого голоса она моментально успокоилась, попутно пугаясь своего состояния. Ну да, праведный гнев борца с несправедливостью. Итогом была бы разгромленная комната и уничтоженные записи, с попавшим под горячую руку Канейдой. И навряд ли бы хоть кто-нибудь из этих громил решились бы остановить ее. Тем временем даже не заметивший накаленной обстановки толстяк все выгружал свои записи. Остановись перевести дух, он оглянулся на внешне спокойную девушку и лихорадочно заозирался.
— А… А может быть… Вас интересуют какие–то особенные мои разработки…– и принялся с удвоенной скоростью метаться по каморке. Трое посетителей молча следили глазами за перевозбужденным ученым. Наконец тот успокоился, и утерев пот со лба платочком, уселся протирать очки этим же кусочком тряпочки.
— Господин Канейда. Зачем вам эти… очки. Медицина ведь вполне способная устранить любые дефекты зрения, — не выдержала Рей.
— А-а. Очки. Простите, миледи, но я противник любого вмешательства извне в организм живого существа.
Тут ее снова переклинило.
— Лечить сломанную руку или отказавший орган тоже будете ожиданием чуда?
— Простите… я не ожидал, что это Вас заденет, миледи…
— Неважно, — отрезала она, выхватив с пояса свой даталинк. Сходу найдя нужную вкладку, сунула толстяку под нос.— В данный момент меня интересует вот это.
Ученый погрузился в чтение, бормоча непонятные термины, что были понятны только ему. Его лицо посекундно меняло выражения от безраздельного счастья до откровенной мрачности, — Много заменено, но я узнаю свою технологию полимерной активной брони для защиты. Могу я… уточнить, миледи?
— Спрашивайте.
— Что именно Вы от меня хотите?
— Сейчас мне нужна ваша голова, господин Канейда.
Толстяк немедленно побледнел как полотно, закатывая глаза.
— В смысле ваши знания, сэр, — поспешила успокоить его Рей. — Я хочу, чтоб вы снова начали работу над этой броней. Для начала в виде использования для одного человека. В будущем, если ваша идея окажется жизнеспособной, то и для распространения по всей армии Империи. Вы готовы к этому, господин Канейда? Ведь вам придется покинуть насиженное место. Вы получите отдельную лабораторию со всем необходимым оборудованием.
Толстяк недолго думал, лишь тихо спросив, — А… я могу забрать с собой жену? Дети-то уже все взрослые и давно разъехались. И… Ну… я собираю вещи?
Она обвела рукой мастерскую, — Здесь еще есть что–то, что вы хотите забрать с собой? Кроме ваших… трудов.
Канейда отрицательно затряс головой, — Нет. Миледи, сколько у меня есть времени?
— Три часа. Грузите пожитки на любой из транспортников. Солдаты помогут вам перенести вещи, — мстительно заявила она, сверкнув глазами на Рена. — Вас с женой я жду на своем шаттле. По прибытии доложитесь лично мне, господин Канейда. Мы покинем систему сразу же.
Ученый засуетился, не зная, за что хвататься. Аскари молча развернулся и ушел отдавать распоряжения. А Рей покинула здание с хвостом в виде Кайло. На выходе сразу бросилось в глаза отсутствие толпы и явный солдатский труд по уборке разбросанных вещей. Покрутившись вокруг, она обратилась к принцу, — У нас есть немного времени, Рен. Я… хотела бы прогуляться. Охрану с собой возьму.
Рен вдруг удосужился кивнуть и она уже сделала несколько шагов, как остановилась и покачавшись с пятки на пятку, наконец решилась сказать, не глядя на него и поправляя идеально сидящие перчатки, — Если хочешь, можешь присоединиться.
Не дожидаясь ответа, пошла к ближайшему парку.
Рен тупил долгие секунды, пока не очнулся и не потопал следом, отогнав увязавшуюся за ней охрану.
Он молча вышагивал чуть позади, под маской удивляясь ее меняющему каждую минуту настроению. Она, то как дитя, подскакивала к цветущим яркими цветами кустам, аккуратно поправляя ветки, то смешно подпрыгивала, ахая, углядев под ногами очередного жучка или ящерицу, то хмурилась, углядев в траве мертвую птицу, ничем не напоминая тут жуткую стерву с час назад. Он молча смотрел, как она, стянув перчатку, нежно касалась коры деревьев, изучая труху на пальцах. После они чинно прогуливались по мелким тропинкам посреди зарослей, и Рей мысленно усмехалась над собой, думая, что им не хватает только пары прыгающих вокруг детишек, и они бы выглядели как семейная пара. За все время никто из них не проговорил ни слова, хотя она даже и не пыталась разговорить принца. Затылком чувствуя внимательный взгляд, пару раз бросала лукавые улыбки в его сторону, мысленно дико сожалея что не видит реакции из-за его шлема. Опыта кокетства у нее не было вообще. «Да и ладно. Даже если и насмехается над моими ужимками под своим ведром. Мне-то не видно».
На одном из кругов их нагнал офицер, и смутившись, доложил о готовности Канейды. Не заморачиваясь, почему солдат приперся лично отчитываться, а не отправил донесение на даталинк, Рей лишь кивнула плечами.
— Думаю, пора возвращаться.
Ее живот согласно громко заурчал, а офицер сделал невозмутимый вид.
Напоследок окинув взглядом зелень вокруг, она уже собиралась подниматься по рампе, как вывернувшийся сбоку Рен опередил ее и… протянул ей руку. Брови тут же взлетели наверх в удивлении, но она все равно опасливо вложила голую ладонь в его лапищу. Придерживая ее руку большим пальцем, он зачем-то помог ей подняться по трапу. У самого входного шлюза Рей аккуратно высвободила свои пальцы и скользнула мимо Аскари, истуканом застывшего у трапа. Запершись в своей каюте, она прижала к лицу горевшую как от ожога ладошку. Мысли лихорадочно скакали, а разрывавшаяся изнутри непонятная радость требовала высвобождения. Раздался голос одного из пилотов, по динамикам общей связи предупреждающий о предстоящем взлете. С легким толчком шаттл покинул поверхность планеты.
Бессмысленно пошатавшись по каюте, вышла наружу в поисках столовой, ну или на худой конец кухонного дроида. Искомое нашлось в небольшой комнатке, оборудованной кучей столов. Потыкав почти наугад в меню, она дождалась заказанного и сама перетащила на ближайший столик. Едва она схватилась за ложку, как в столовую ввалился Аскари, на ходу стягивая шлем. Без приглашения усевшись на стул напротив, он молча уставился на ее тарелки, не поднимая глаз.
Поведение телохранителя изрядно напрягло.
— Говори.
— Кайло снесет мне голову, когда узнает, что я осмелился тебя побеспокоить этим, миледи.
Он замолк, еще больше нагнетая обстановку. Подавив желание запустить в него ложкой, Рей сжала губы.
— Говори же.
— Эта система была нейтральной к Имперским порядкам.
— Была? Я считала ее частью Империи.
— Номинально — да. Но были некие нюансы, из-за которых системе… полагались кое-какие поблажки.
— И? Так в чем проблема, Аскари?
— Если вкратце, то наместник системы уже направило ноту протеста Верховному Лидеру. Мы направляемся к Ядру, — продолжая глядеть на стол, выдал Центурион. Она же заторможено ковыряла ложкой в тарелке, так и не поняв сути.
— Я не разбираюсь в этих политических играх, Аскари. Поясни.
— Со стороны все выглядит иначе, миледи.
— Я сейчас тебе сама голову оторву, — взорвалась девушка, раздраженно отбросив на стол прибор.
— Просто… позволь потом Рену принять всю ответственность, миледи, — Аскари наконец поднял на нее глаза, глядя прямо в ее белые зрачки. — На планету спустились два имперских транспортника, битком набитых штурмовиками. Навели шороху. Прилетело еще два судна с десантурой и один боевой шаттл с двумя Высшими. И улетели, прихватив с собой ученого и его жену. Теперь ты понимаешь, как это выглядело для местных? В ноте протеста очень много претензий. Всем понятно, что наш прилет послужил лишь поводом для шумихи.
— Скажи честно, какие будут последствия? — мрачно пробурчала она.
— Последствия пока не просчитаны. Верховный Лидер уже связался с Кайло. Но если Император встанет на твою сторону, они взбунтуются, и это выльется в очередной военный конфликт.
— Если Учитель согласится замять это дело, наказав меня… То правительство этой системы затребует еще больше привилегий? Черт. Я не думала, что именно этот мой каприз вылезет мне боком.
— Ты могла бы просто запросить этого человека в Святилище, с пометкой о привлечении его к работе. И он без всякой шумихи и паники попросту сам бы прибыл.
— Он бы прибыл после неимоверного количества бюрократических проволочек. Прилетел бы один, потом вернулся бы домой за вещами и женой, попутно улаживая дела. Большая потеря времени! И, в конце концов, не я потащила этот десант и не я заставила солдат сгонять жителей в одну толпу.
Глянув в лицо Аскари, она поняла, что тот в принципе согласен… но сделанного уже не вернешь.
— Когда будут готовы прогнозы аналитиков?
— По прибытии уже будут первые наметки. Сам Канейда еще не знает о сложившейся ситуации.
Ей стало обидно.
За свою тупость и необдуманную прогулку.
И за ни в чем неповинного толстяка.
Впрочем, даже если ее и лишат всех этих привилегий, ей не впервой сидеть изгоем. Втайне было все равно на эти блага, лишь червяк беспокойства о судьбе брата вгрызся изнутри. Тяжелый комок в груди захлестывал все больше, отчего ее глаза начали незряче метаться по помещению. Аскари и сам напрягся, увидев, каким загоревшимся безумным светом она окидывает мебель в комнатке, попутно отмечая стиснутые зубы и утяжеленное дыхание. Узнавая подобное состояние, он аккуратно встал со стула и медленно отодвинулся в сторону. Отойдя к входу, он встал спиной к нему, заранее пресекая попытки посторонних войти. Невовремя высунувшийся Канейда уперся носом в спину Аскари, углядев из-за его плеча сидящую Рей, открыл было рот, но застыл с немым вопросом. Прямо на его глазах Высшая одним движением смахнула посуду со стола. Лязг гремящей по полу посуды еще не стих, как она сорвалась с места и с явным трудом оторвала стул на магнитных присосках от пола, тут же от души шарахнув им по столу. Пнув ножку упавшего рядом стула, она тут же повернулась к бытовой технике. Одним движением выхваченный меч выпустил наружу злобно гудящее черно-прозрачное лезвие, и первый попавшийся кухонный репликатор задымился, разваленный на две части. Искрящийся кусок аппарата полетел вслед вовремя сообразившему дроиду, что с писком улепетывал в нишу в стене. Спустя минуту столовая была заполнена дымящимися обломками и искрами разбитого оборудования. Лезвие клинка медленно скрылось в рукояти и она отточенным движением убрала его в ножны на бедро. Мрачно пряча глаза, Рей проскользнула мимо застывшего с каменным лицом Аскари и замороженного ужасом толстяка.
Убедившись, что его подопечная вернулась в свою каюту, Центурион отправился докладываться Рену. Тот, как ни странно, выслушал исповедь телохранителя без последствий, лишь молча развернувшись, покинул рубку управления. Он предполагал подобный исход событий еще до посадки на эту планету. Решив, что стоит отдохнуть, а разгребет он последствия в любом случае, даже если это будет стоить тысяч жизней, остаток пути до Святилища он провел в полудреме.
Едва за ней закрылась створка двери, Рей прямо в одежде упала на койку.
Проснулась уже от корабельного оповещения о прибытии в Святилище. Сразу после посадки поручив первому попавшемуся адъютанту обустроить ученого с женой, удалилась в свои покои.
Вызов к Императору пришел глубокой ночью. Измотанная ожиданием, дергаясь от малейшего шороха, сразу сорвалась с места. Уже у дверей Тронного зала ее нагнал Рен. Вошедшие почти одновременно встали на колено.
Верховный Лидер неторопливо встав с трона, направился сразу к ней, — Твои действия, дитя… Вызвали массу осуждений. В основном от аристократии. Многие заинтересовались тобой… Боюсь… Тебе придется терпеть настырных дворян, пожелавших во чтобы то ни было познакомиться.
С трудом скрывая удивление, Рей подняла почти безразличное лицо на возвышавшегося над ней Императора. Насмешливая улыбка Правителя вместо гнева выражала удовольствие.
— Не забывай, дитя мое, зачастую капризы имеют гораздо большее влияние на окружающих, чем кажется изначально.
Вместо ожидаемых недовольных ее поведением слов, она была оглушена добродушием Учителя, и поняла, что нужно сказать хоть что-то.
— Я впредь буду осмотрительнее, Учитель. Я… полностью признаю свою вину и беру на себя всю ответственность. Я… не понимаю всех нюансов этих политических игрищ. И я… — слова внезапно кончились, хотя она весь вечер и полночи прокручивала в голове всю ситуацию и подобрала целую защитную речь. Искреннее сожаление прозвучало в ее голосе. — Моя опрометчивость была неуместна. Я… готова принять любое наказание…
— Свое наказание ты уже получила, дитя. Твое сожаление и понимание — доказательство этому. Твоё наказание — это принятие всех последствий… Будь то геноцид бунтующих или обычное снижение налогов с банальным увеличением финансирования. Ну и не забудь о повышенном внимании аристократии, — вдруг хихикнул император, обходя коленопреклоненную. Будто именно внимание к ее персоне было сейчас самым страшным. Он вернулся на трон и махнул рукой, — Иди, дитя. И помни… Империя у твоих ног.
Туманная фраза напоследок снова ее сбила с толку.
С легким поклоном она покинула Тронный зал, оставив принца наедине с Императором.
Едва Рей твердым шагом вышла прочь, Первый Рыцарь без разрешения поднялся на ноги, тут же стягивая шлем. Молчание длилось, пока Правитель первым не подал голос.
— Зачем затягиваешь, сын мой?
— Свобода выбора, отец, — отчеканил принц. Краткий ответ, казалось, удовлетворил Верховного, отчего он покивал головой.
— Ты должен понимать… Империи не нужен безумный принц… Если она ошибется в своем выборе…
Рен лишь отвернулся, — Я не допущу этого.
Пояснять отцу он не удосужился, чего именно не допустит, безумия или ее ошибочного выбора.
Вдруг Правитель соскочил с трона и почти проорал в ухо сыну, — Ты слаб! Ты не готов! Ты стал беспомощным как младенец под ее чарами! Я не могу позволить твоей неуверенности развалить то, что сам и собирал по частям все эти годы!
Глаза отца метали молнии, в воздухе, казалось, грозила разорваться гроза, но Рен лишь показал отцу окаменевшее лицо с расширенными донельзя красными зрачками. Недолго посверлив его глазами, принц сквозь сжатые зубы прорычал, — Ошибаешься, отец… Во всем… Но если тебе нужны доказательства, я могу доказать. Что она стоит всего. И если тебя беспокоит моя слабость, могу лишь предложить тебе…
— Ты забываешься! — прогремел Император, отступив на пару шагов и тыча пальцем в сына.
— Я не понимаю тебя, отец. Сначала ты соглашаешься со мной и поддерживаешь. Теперь же ты изволишь гневаться …
Внезапно принцу стало намного легче дышать. Напряжение в воздухе резко спало, когда Верховный Лидер со странной доброй улыбкой бухнулся на трон. Рен чуть не поперхнулся собственным гневом.
— Вот теперь я узнаю своего сына.
Поддавшийся на простую провокацию отца, принц мрачно опустил глаза. И окончательно расслабившись, почесал затылок, отчего его волосы смешно встопорщились, сделав из него неуверенного подростка.
— Соберись, сын мой. Не пускай все на самотек. И помни… Я всегда поддержу тебя. Ступай.
Звон с панели двериотвлек ее от ковыряния в даталинке. Хлопком открытая дверь и она слегка стушевалась. Мысленно укоряя себя, что не догадалась глянуть на дисплей на двери, дабы заранее узнать, кто приперся к ней в такое время, Рей выжидательно уставилась на Рена. Мельком брошенный взгляд на его пустые руки слегка расслабил.
Без меча наперевес или бластера, значит, не пришел дать ей по шее.
— Мы возвращаемся на Подавляющий. Здесь останутся лишь недоделанные суда. Оставшаяся часть флота уходит к флагману, конечная точка — система К., — после легкой заминки добавил, — Для поддержания порядка.
Она успела лишь коротко кивнуть. В принципе, в святилище ее уже ничего не держало.
— Канейда. Я заберу его с собой.
— Как пожелаешь.
Рен удалился широким шагом, и Рей посмотрела ему вслед, думая, что он мог бы и просто сообщить ей об этом сообщением. Решив последовать примеру принца, она намеревалась лично уведомить ученого.
Толстяк нашелся в одной из обширных лабораторий. Талмуды его исследований лежали вповалку на нескольких столах. Сам же он увлеченно копался среди своих записей. Рей кашлянула, привлекая внимание ученого, и тот вскинулся от неожиданности, чуть не рухнув на пол.
— Простите, господин Канейда, — смущенно улыбаясь, проговорила она. — Планы слегка изменились.
Лицо толстяка вытянулось, и Рей поспешила его переубедить от явно расстроенных мыслей, — Мы переходим на крейсер. Не беспокойтесь, ваша лаборатория там будет ничуть не хуже.
— О! Как скажете, миледи. Думаю, мне стоит сообщить жене, что она зря начала распаковывать вещи, — вымученно выдал толстяк.
Ей осталось только кивнуть и дополнить, сверившись с даталинком, — Подготовьтесь, сэр. Перевозку ваших вещей я организую. У вас примерно два часа до отбытия на флагман.
— Да, миледи, конечно.
Уже на выходе до нее донеслись торопливые мелкие шаги. Слишком резко обернувшись к толстяку, она успела заметить как семенящий ученый сразу затормозил, теребя в руках платок.
— Извините за назойливость, миледи. Я не успел… поблагодарить вас за столь хорошее предложение. Еще неделю назад я думал, что сгнию дома.
Толстяку досталась кривая улыбка, и Рей, взметнув полами одежды, удалилась.
Впрочем, возвращение персонала по кораблям и организацию отбытия на флагман провели и без нее. Лишь удостоверившись, что ученого с женой и пожитками погрузили на шаттл, она и сама передислоцировалась на судно.
Все ее вещи были на ней.
По прибытии на крейсер, первым ее встретил гомон солдат в ангаре и бурчание голоса корабля в своей голове. Уже отвыкшая от такого скопления людей, она сразу рванула в свои спасительно-тихие покои. Реактор ее поприветствовал, но не преминул ехидно заметить о непрочтенных ею докладах о завершенных переделках, а персонал все еще ожидает обещанной инспекции. Закатив глаза, она честно призналась ему о том, что попросту забыла. Жалоба корабля, на то, что она давно не приходила к нему, не осталась без внимания. Со смешком пообещав, что явится сегодня же в реакторный отсек, влетела к себе. Настроение подскочило до отметки хорошее, и она, аккуратно уложив мечи на стойку и на ходу скидывая одежду, рванула в душ, бросая в пустоту вслух приказ об ужине. Освежившуюся хозяйку встретил недовольно пищащий дроид, с бурчанием собиравший манипуляторами разбросанную одежду. Ворчание железяки развеселило еще больше и Рей прыгнула на кровать, разбросав руки и ноги в разные стороны. В свисающую с постели ступню тут же ткнулся дребезжащий посудой заставленный столик. Она выпучила глаза на дроида. Ей показалось, что железяка сейчас лопнет от ехидства и самодовольства. Он пропищал что-то вроде жрать подано и снова толкнул к ноге еду.
— Да иду я, иду, — пробурчала Рей, пряча улыбку.
Одной рукой не глядя тыкала по тарелкам, второй держа свой даталинк, углубилась в чтение, пока не наткнулась на целый ворох упущенных ею запросов.
Открытый список, и у нее зарябило в глазах от обилия имен и выстроенных трехэтажных фраз, суть которых сводилась к желанию отправителей наконец лицезреть ее.
От многочисленных приглашений на всякие закрытые вечера и балы со светскими раутами стало немного не по себе. Помня предупреждение Императора, она прекрасно понимала желание высоких слоев империи заполучить ее в свои круги. До Первого Рыцаря добраться–то они не смогли, и тот сам решал, где находиться и где появляться. Например, во главе очередного карательного отряда. До Рей вдруг начало доходить, какие подводные камни таят в себе все эти приглашения. С ее положением, обрати она хоть малейшее внимание на какое-нибудь общество, эти люди сразу стали бы диктовать остальным свои правила. Наверняка, немалое количество напыщенных павлинов просто мечтало захомутать ее сердце и уже с ее поддержкой творить что угодно. Она хихикнула, представив себя в окружении разряженных барышень с кучей напяленных драгоценностей и томно бросающую призывные взгляды на очередного князя с очередной окраинной галактики. Изо всех сил не желая ввязываться во что-либо подобное, она с громким смехом отбросила даталинк, чем вызвала одобрительно гудение дроида.
— Все, все. Не ори. Видишь, нормально ем.
Едва осилив малую часть выложенной еды, Рей решительно отодвинула тарелки, — Я все. Спасибо.
Подкативший дроид моментально укатился, подцепив столик.
Позднее, закопавшись с головой в гардероб, она зачем-то нерешительно перебирала охрененно красивое нижнее белье вперемешку с жесткими мундирами и пальто. Те, кто собирали ей гардероб, явно думали о практичности, но недвусмысленно намекали, чтобы под одеждой было все роскошно. Жаль, что эта вся красота не сильно-то ее волновала. Мысленно хмыкая, она все раз за разом представляла себя в невесомых платьях, и искренне жалела, что не с ее внешностью такое носить. Такая красота никак не вязалась со шрамами.
Рывком повернутое зеркало явило подтверждение.
Для нее отражение показывало лишь невыразительное бледное лицо, нос кнопкой и самые обычные губы с легкостью перекрывали яркие зрачки. И шрам на челюсти нисколько не добавлял шарма, лишь оттеняя мрачное выражение глубоко посаженных глаз на блеклой физиономии. В очередной раз убеждаясь, что на нее не посмотрят как на женщину, а будут видеть только рычаги влияния, она потерла рваную полоску сросшейся кожи.
Раз ей не светит хороший жених, так пусть остаются вечным напоминанием.
Натянув первую попавшуюся в руки одежду, Рей с испорченным настроением и на ватных ногах поковыляла к сердцу корабля. В реакторном отсеке было довольно людно. Техники сновали по своим делам и стараясь не задевать работающих, она проследовала к тонкому мостику над реактором, отстраненно отмечая нехватку чего-то.
Чего именно не хватало, никак не могла понять.
Оглядевшись, заметила множество новых конструкций, уходящих вниз к самому ядру, узнав среди них новехонькие силовые шины, что были одним из камней преткновения с поставщиками. Легкое беспокойство не уходило, и Рей, наплевав на ограждения и возгласы персонала, прошла по балке и уселась в центре прямо над бездной реакторного колодца. Свесив ноги в пустоту и потянувшись к кораблю, получила быстрый ответ, что де он занят, но скоро освободится.
— Ты ведь получил кучу халявной мощности. Дружок, мог бы и уделить мне чуток для меня, — дружелюбно парировала она, на что тот откликнулся тем, что не намерен делить себя на части, а хочет отдавать ей все своё внимание.
Столь дружественное отношение к ней моментально вздернуло планку настроения. Согласившись подождать, она болтала ногами, разглядывая занятых техников. Те же больше не пытались снять ее с балки, занимаясь каждый своим делом, лишь изредка бросая взгляды. И пока она пережидала выход в гипер, до нее дошло, чего именно не хватало.
Не было липкого страха.
Того самого, что отталкивал от нее людей. И ее это неимоверно радовало, что персонал больше не боится, но втайне надеясь, что те не просто тщательнее скрывают свои эмоции.
Освободившийся реактор сходу предупредил о сюрпризе.
Поначалу недоумевающая Рей просто сидела и ждала.
Но потом у нее в голове появились совсем тихие отголоски.
Появившаяся поначалу всепоглощающая паника накрыла полностью разум, и заметавшись на узкой полоске металла, чуть не рухнула вниз. С отчаянием она успела подумать о вернувшихся агонизирующих голосах, но они тут же пропали. Сразу успокоившись, Рей услышала извиняющейся реактор, что без предупреждения о начале трансляции. Снова тихие всплески чужих слов и она даже прилегла на тонкой балке, дабы сконцентрироваться на этих звуках, теперь поняв, откуда они. Девушка услышала голоса остальных кораблей. Не без помощи Подавляющего ей слышалось хихиканье мелких транспортников и рокот зависшего рядом дредноута. Многоголосый рой наперебой повизгивающих истребителей в ангарах вторил вдумчивым голосам тяжелых бомбардировщиков.
А Рей вдруг поняла, что вроде бы ее жизнь начала налаживаться.
========== Новая сила. ==========
Последующие месяцы для нее слились в одно мутное пятно. Навалившейся объем работы был настолько огромен, что Рей всерьёз задумывалась о помощниках. Жирную точку поставил Аскари, все это время незаметно таскавшийся рядом, но не смел даже заикаться об изменении распорядка, пока и его с Реном не доконало происходящее. С подачи принца Центурион попросту подвел к ней какого-то мужчину, и на полном серьёзе заявил, что пора бы уж ей познакомиться со своим новым секретарем. Хмыкнув в ответ, Рей не стала стервозничать, не отказывая, но и не соглашаясь сразу. Предоставленный ей солдат очень мало походил на делопроизводителя, больше смахивая своими холодными глазами на убийцу. Уже вместе со странным офицером-секретарем стала приглядываться к персоналу, больше обращая внимание на простых техников, знающих свое дело. Спустя несколько недель отборов и собеседований, на каждом крупном корабле сидели ее заместители. Выбранные люди сразу предупреждались об ответственности головой за промахи, и загруженность Рей резко пошла на убыль. Больше полугода она носилась между судами Третьего Флота, добиваясь нужных ей характеристик, совсем позабыв и о злополучном Канейде, и об инциденте связанном с ним. Нытье флагмана о том, что она забросила и его, стало уже привычным.
Каждое отправленное ею судно на верфи для реконструкции, с нетерпением принималось обратно.
И каждое возвращенное к ней судно отвечало ей взаимной радостью вопреки ожиданиям.
У каждого из них был свой характер, но несмотря ни на что, каждый кораблик, будь то простой истребитель или тяжеловесный крейсер, доходчиво понимал, что именно с ним делали, и с чьей подачи это происходит.
Рей и сама не заметила, как с нее снялись почти все обязанности, кроме конечного наблюдателя. Внезапно организовалась целая служба, призванная обеспечить переделку. В итоге сам Верховный Лидер сам организовал сеанс личного разговора по голосвязи, признавая, что несмотря на колоссальные затраты, результат эффективности превзошли все ожидания, в конце ехидно намекнув о еще больше возросшем интересе в ее сторону. Эта служба работала как часы, выявляя все возможные косяки как на действующих судах, так и на тех, что еще не сошли со стапелей. И Рей могла бы почти свободно вздохнуть, если бы не всевозможные скандалы с интригами, и стабильные попытки покушений или шантажа какого-нибудь из ее ребят. Но тут явно с подачи Рена с ними плотно контактировали безопасники. Старый знакомый особист, что в свое время ее выбесил, оказался рьяным лоялистом. Расковыривая каждый случай, чуть ли не лично разбирался с нежелательными элементами. На ее попытку поблагодарить, он лишь сухо кивнул, и вернул ее фразу о том, что каждый из них занимается своим делом. Когда она убедилась, что создавшаяся служба имеет не просто статус независимой, но и приобрела зловещую ауру неподкупности, Рей почти отошла от всего, оставшись последней инстанцией. Целый слой техперсонала и управленческого состава, отдельный сектор собственной безопасности и охраны, сотрудничавшей непосредственно со Службой Безопасности Империи. Возник целый пласт работников подчиняющихся только ей. Аскари даже по секрету ей шепнул, что слава злобной мегеры идет впереди нее, на что она лишь устало хмыкнула, язвительно сообщив, что делает все, чтобы окончательно сдвинуть с пьедестала Рена и стать самой главным пугалом всея Вселенной.
И спустя почти десять месяцев с начала реконструкции Подавляющего, Император намекнул, что неплохо бы заняться Первым охранным флотом, а там и до Второго дотянуться. Ей осталось дать отмашку на увеличение штата, и раздать указания. При очередном обсуждении с кучей своих подчиненных о масштабах предстоящих работ, она неожиданно для себя поняла, что дело теперь напрямую коснулось не только экономики, но и просто цепляла кучу аспектов всей жизни. Пришлось до кучи заводить еще и целый аналитический отдел. Но успокаивало то, что теперь ее любимые кораблики стали мощнее, злее, увереннее.
Наконец у нее стали появляться спокойные вечера, а потом и спокойные дни. В один из таких Рей углядела свое отражение в зеркале. Ничего нового и хорошего оно снова не показало. Снова торчащие ключицы и руки-спички, вдобавок запавшие глазенки на исхудавшем донельзя лице. Позднее, копаясь в завалах донесений и отчетов, она всерьёз задумалась об отдыхе, попутно вспомнив о заброшенных делах. Наплевав, она перенаправила все на своих ребят, а там сами разберутся. Невольно вспомнился и Рен, что почти не попадался ей на глаза, при этом всегда незримо поддерживая своей властью. Рей почти устыдилась, вспоминая дни, когда спорную ситуацию явно разруливал именно он, но не навязываясь и не требуя благодарностей. Задавив в себе дикое желание подскочить и отправиться к нему для этих самых слов благодарности, она попросту завалилась спать.
Следующим утром, проснувшись от писка даталинка, она ясно дала всем понять, что ее беспокоить нужно лишь в самых крайних случаях и эти все проблемы теперь придется подчиненным решать самим, снова уснула.
Через сутки забеспокоился Аскари, тут же посланный на все четыре стороны. Сыпавшиеся сообщение копились на заброшенном куда-то в угол даталинке, а дроид изредка уныло катал по комнатам столики с едва тронутой едой.
Дама Гойя отсыпалась от души.
Еще через сутки явился сам Рен, до которого достучался Центурион. Игнорируемый звонками в дверь, он воспользовался своим доступом и вошел без приглашения, уже зная, что Рей спит глубоким сном. Он нашел ее на кровати в позе эмбриона, закутанной в одеяла, как в кокон. Вызванные заранее меддроиды тут же вкатились, и повинуясь неслышному приказу, начали сканирование так и не проснувшейся девушки. Которая так и не очнулась, даже после нескольких вкаченных уколов прямо сквозь плотную ткань одеял. Выдав Рену распечатку с диагнозами и требуя дальнейшего отдыха для пациента, дроиды укатили. Не читая строчки, но делая аккуратные шаги в сторону слегка зашевелившейся Рей, Рен присел на самый краешек кровати, и сняв перчатку, коснулся ее оголенного плеча. Жар ее кожи настолько его ошеломил, что он не сдержавшись, провел всей ладонью, тут же легонько цепляя за локоть и отводя руку в сторону. Горло сразу перехватило от вида обнажившейся груди, приподнимавший в дыхании темный сосок, а запрокинутая во сне голова в обрамлении спутанных волос открыла шею, словно всем своим видом требуя впиться зубами в беззащитное горло. Одежда Рену стала невероятно тесной и воздуха давно не хватало. Он все еще держал ее за локоть, но отвлекся на тихий стон, с которым она вдруг открыла сонные глаза.
— Ммм, снова ты. И снова во сне. Ты давно не приходил ко мне.
Рей уже сама подтянула к своему лицу его голую ладонь со словами, что хоть во сне он для нее снял перчатку и снова провалилась в дрему. Рен долго не решался высвободить руку из-под ее щеки, наслаждаясь теплом. Наконец сумев найти силы покинуть ее комнаты, он почти бегом направился к себе. Добравшись до своей душевой, Рен сквозь грохот в ушах принялся срывать с себя душащую одежду, сразу обхватывая вставший колом член с одними мыслями о ее груди и нежной коже. Он ласкал себя жёсткими рывками с плотно засевшим в голове видом спящей девушки и хриплым спросонья голосом. В своих иллюзиях Рен рывком стянул с нее кокон одеял и одним грубым движением раздвинув ее ноги, касался шелка ее бедер, подцепив пальцами тонкую ткань трусиков и разрывая белье напрочь. Содрогаясь всем телом от подступившей разрядки, принц опёрся лбом в холодную стену в попытке охладиться.
Ей снилась сумрачная пустыня, серая от пепла.
Этот же пепел покрывал и ее с ног до головы, затягивая в свои вихри. Ей было все равно, что ее утягивало в омут. Она почти по колено погрузилась в темную подвижную массу пыли, как обжигающее прикосновение заставило ее обернуться. Обхватившие локоть голые мужские пальцы насильно вытягивали ее обратно и серая планета тут же обернулась комнатой, темнота которой навевала тепло и уют вместо мрачного безразличия. Сидевший рядом Первый рыцарь продолжал держать ее за руку, а она сквозь сон удивилась, что тот снял перчатку, о чем не преминула сообщить, сразу проваливаясь в сон без сновидений.
Этим утром ее разбудил писк. Удивляясь наличию у себя в покоях двух медроидов, Рей сонно протирала глаза, пока один из них меланхолично ее сканировал, а второй, чуть погодя молча подъехал и также пофигистично не ткнул ей в икру иглу. Рей даже вскрикнуть не успела от неожиданности, как игла исчезла, и оба дроида выкатились прочь, при ней отправив кому-то отчеты. На теле выделялись еще несколько отметин от уколов. Не заморачиваясь мыслями о том, кто именно вызвал к ней железноголовых, она подскочила с кровати с заметной легкостью. После душа, ковыряясь в еде, она пролистывала скопившееся за трое суток отсутствия в реальном мире, пока в голову не пришла идея спросить у дроида о том, кто именно вызвал к ней медиков. Через писк разобрав, что это был тот, который мешок с камнями, рассмеялась вслух, сразу поняв о ком идет речь, но тут же окаменела. Мысли лихорадочно заметались. «Неужели это был не сон, он что, действительно был тут? Сидел на моей кровати? И как он вошел?» Последняя не очень адекватная мысль, что стоит спросить об этом у самого Рена, окончательно привела ее в полное замешательство. « К черту его, потом разберусь… наверное». Раз у нее теперь будет много свободного времени, пора заняться собой.
Сарафанное радио быстро разнесло по кораблю весть о вылезшей из берлоги Даме Гойя, и на пути к лаборатории Канейды ее пытались отловить подчиненные. Отмахиваясь от многочисленных вопросов, Рей добралась до нужного места. Место работы толстяка встретило ее оглушающим гомоном занятых людей. Кто-то увлеченно ковырялся в чем-то, а кто-то носился по помещению, выкрикивая непонятные термины. Сам Канейда сидел посреди всей этой кутерьмы, и бормоча себе под нос, занимался одному ему понятными расчетами. Рей не стала кого-то окликать, а просто села на первый попавшийся стул и тихо разглядывала окружающих, расслабившись. Незамеченный телохранитель застыл неподалеку, зачем-то перекрывая вход. Кто-то рискнул к ней подойти с каким-то вопросом, но она отмахнулась. Наконец ученый отвлекся от инфопанелей, и заметив ее, просиял.
— Миледи, я так рад поприветствовать Вас. Так замечательно, что Вы сумели найти время для нас… Мне так много нужно Вам показать, — затараторил толстяк и размахивая руками, убежал. Через несколько секунд появился снова, и поставив перед ней на стол небольшую узкую коробочку, снова просиял. После недоуменного взгляда толстяк смутился, с извинениями сам раскрыл футляр и вытащил две похожие на пуговицы металлические бляшки.
— Я все сделал. Как Вы и указывали.
У нее мелькнула мысль, что вроде бы она ничего не указывала и не требовала. Ученый, видя нулевую реакцию, пожевал губами, — Вы говорили, что заинтересованы разработкой полимерной брони, миледи. Я тут подумал… О, простите мое самовольное решение… Но я подумал, что вы не носите броню пехотинцев, значит Вам нужно что-то скрытое под одеждой. Вот, — снова протянул ей пуговицы Канейда.
— Показывайте, — с трудом пряча улыбку, проронила Рей.
— Да-да, конечно, — засуетился счастливый толстяк.– Я подобрал себе лучших помощников. Мы тестировали разработку на манекенах и на добровольцах. Но броня показывала идеальные результаты именно на живом тепле человеческой кожи. Абсолютно безопасно для носителя. И… я считаю это своей лучшей работой за все время. Осталось Вам самое протестировать броню и решить, нравится. или как… Э-э, простите, миледи, не сочтите за грубость.
Толстяк запнулся, огорошенный собственной наглостью. Сама же Рей, привыкшая к подобострастию и подхалимству, откровенно развлекалась, наблюдая за мимикой простодушного ученого, что только сейчас вспомнил, с кем разговаривает. Она уже заметила, что окружающие побросали свои дела, и затаившись прислушиваются к ним. Наклонив голову в немом вопросе, не стала осаживать смущенного Канейду.
— Простите… Я… не имел в виду ничего плохого, миледи. Но…
— Конкретнее, господин Канейда.
— Э-э-э. Не сочтите за наглость… Но не могли бы вы пройти в подсобку и активировать… на себе… Ну… а потом одевшись, выйти к нам… и сообщить свое решение.
До нее дошло, чего хотел толстяк.
Он хотел, чтобы она разделась и активировала на себе эти пуговицы. Судя по багровому лицу, Канейда и сам уже был не рад, что предложил ей сделать это прямо здесь. Требовать от нее раздеться на глазах у всех! Ярость вперемешку с гневом почти заставили ее руку дернуться к мечу. Но подавив в себе желание развалить ученого пополам, резко остыла, мысленно считая себя дурой.
Подсобка.
Кое-кто упустил слова о подсобке.
Прекрасно понимая, что он не хотел ее никоим образом оскорбить, просто интересуясь ее мнением, Рей невольно хихикнула, оглядевшись на отлипшего от стены Аскари с неактивированным мечом в руке. Лаборатория резко опустела от одного только зверского выражения его лица. Со смешком она выхватила с ладони бляшки с ладони пунцового толстяка и ехидно подмигнула.
— Мне понадобится ваша помощь, сэр.
Канейда с шумом выпустил застрявший в груди воздух, заметно расслабляясь.
Ей же вдруг стало все равно.
Даже если кто-то и увидит ее в нижнем белье в виде шортиков и бандажной повязке, то ничего удивительного не найдется. Вспомнив о своих шрамах на спине, ей стало окончательно пофиг на все.
Пусть хоть засмотрятся.
Подойдя ближе к столу, она принялась быстро разоблачаться. Канейда, увидев ее сговорчивость, крикнул помощников. Вынырнувшие откуда-то техники быстро подтащили непонятную аппаратуру на стойках, и стараясь вообще не смотреть в ее сторону, принялись настраивать. Раздетая до нижнего белья Рей босиком подошла к ученому, что тщательно отводя глаза, сообщил, — Активаторы крепятся за ушами, миледи.
Она подчинилась. Обе пуговицы легко прилепились к коже за мочками, почти не ощущаясь.
— Коснитесь каждого из них.
Едва она тронула пальцами пуговиц, как сразу почувствовала струящуюся из них некую невесомую субстанцию. Буквально за секунду ее тело обволокла вторая невидимая кожа прямо поверх белья, мерцая едва заметными искорками, но оставляя незакрытыми кисти, ступни и голову выше активаторов. Изумленно потыкав невесомую оболочку на теле пальцем, попробовала зацепить ногтем пленку. Канейда снова засиял.
— Это не все, миледи. Сейчас Ваша защита не активирована полностью. Коснитесь активаторов еще раз.
Пленка отозвалась легким уплотнением, но все еще оставалась незаметной.
— Что она выдерживает, — пораженно выдохнула Рей, ощупывая гибкую ласковую пленку.
— Почти все, миледи. То есть… бластерный заряд в упор, удары колющими, режущими и тупыми предметами, — любуясь изумлением на ее лице, начал перечислять толстяк. — Признаться, после бластеров оставались легкие ожоги, но это исправимо, мы уже работаем над этим.
Она вытащила из стопки сброшенных вещей одну рукоять. Пара взмахов и Рей ухмыльнулась. Броня подстраивалась под движения идеально. Отодвинутый ногой стул отъехал в сторону и спустя целую серию выпадов и пинков удовлетворенно опустила руку.
И с недоброй улыбкой глядя на толстяка, она опустила лезвие прямо на предплечье. Тут же слегка надавив, повела клинок к кисти. От вида расползавшейся пленки ученый помрачнел, но явно заинтересовавшись ее оружием, протянул пальцы, почти успевая коснуться клинка. Она успела одернуть свою руку в сторону подальше.
— Простите, а-а-а, что это за материал? Что за режущий компонент? Я должен немедленно его исследовать.
Глаза Канейды лихорадочно горели. Он снова протянул руки, словно готов был отобрать насильно меч, но тут же остановился из-за почти упершегося ему в горло уже активированного силового оружия Аскари. Рей рассмеялась, представляя себе, как все выглядело со стороны. Почти голая Дама с мечом в руке и тянущийся к ней толстяк. Продолжая хихикать, она повернулась к очень грозно выглядевшему в шлеме телохранителю, и проговорила, — Не верю, что говорю это, но… ха-ха-ха, Аскари, все не так, как ты думаешь.
Тот убрал от горла бедолаги кончик меча, но не деактивируя, просто опустил гудящее лезвие вниз, всем своим видом показывая готовность к бою. Потешаясь уже над всеми, она заметила на соседнем столе приготовленные острые даже на вид ножи из обычного металла.
— Прости, что без объяснений… Но смотри, — выхватив один нож, она ткнула себе в бедро острием, прежде чем Аскари успел перехватить ее руку. Замерший телохранитель молча наблюдал через шлем, как веселящаяся Дама тычет себе в ногу ножом, но острие попросту отскакивало. После попытки перерезать самой себе горло, он лишь снял шлем, и безразлично глянув на нее, буркнул, — Предупреждать же надо.
— Как насчет силового оружия? Например, мечей Центурионов.
Канейда снова заметно сник, — Простите, но как раз таких тестов мы не проводили… у нас… не было доступа к подобному.
— Хм. Вот сейчас и проверим, — она повернулась спиной к толстяку, протягивая руку к Аскари. Канейда сдавленно вскрикнул, разглядев и эти отметины на ней. Рей предпочла сделать вид, что ничего не заметила.
— Режь, — жестко приказала она.
— Боюсь, этот вид оружия… тоже способен прорезать любой материал, — спокойно отчеканил Аскари, не отрывая взгляда от подопечной. Та поджала губы, — Не хочешь сам, я сама проверю. Дай сюда.
Покачивая головой, Аскари не осмелился отказать, неторопливо вкладывая в требовательно протянутую ладонь рукоять своего силового меча. Вспышка, и Рей неосторожно приложила к бицепсу правой руки алое лезвие. Тут же запахло паленым, и пленка расползлась вторым распадающимся рукавом от чернеющего глубокого ожога. Ей пришлось сжать зубы, дабы не заорать от неимоверной боли. Заметавшийся Канейда исчез, Аскари тут же выхватил из глубин своих одежд аптечку. Глядя как Центурион заливает кожу обезболивающим раствором, она мысленно пинала себя за поспешность. Судя по всему, у нее будет новый красивый шрам, что станет напоминанием о собственной тупости и глупости. Прибежал Канейда с каким-то баллончиком, но резко побледневший Аскари не дал ему распылить неизвестный ему медикамент на ее спекшуюся рану, почему-то с невыразимым страхом глядя на ожог.
— Успокойся! Это только моя вина! — рявкнула на него Рей, приводя в чувство.— Никто ведь не узнает, не правда ли? Аскари?! Никто не узнает! Слышишь?
Невесомая пленка быстро спряталась в активаторах, и отдав их зеленому от беспокойства толстяку, кряхтя, она оделась и покинула, больше не сказав ни слова. По дороге в свои покои она все обдумывала, как выпросить у телохранителя один меч для тестов Канейды. Рука почти не болела, и решив попозже посетить медблок, а ученый получит один из ее мечей, она остаток вечера провела в раздумьях. Совсем позабыв об ожоге, она все беспокоилась о способе активации этой брони. Ведь если у нее будут заняты руки, будет беззащитна, а расспросить ученого у нее не хватило мозгов. Ища возможные способы, Рей вспомнила о шлеме. Сразу отправив эту идею Канейде, зарылась в архивы.
Найденная информация слегка ошеломляла. Ей и в голову не могло прийти, что разработкой подобной защиты занималась целая исследовательская организация, сидевшая в системе, название которой ей было не просто незнакомо, но даже сложно выговорить. Вскользь вспомнив политическую заваруху с толстяком, Рей мысленно поставила себе отметку хотя бы приличия ради уточнить, чем там закончилось, немедленно отправляя запрос с пометкой о желании и себе заиметь подобный аксессуар. Внезапно ответ ей пришел спустя минуту, словно абонент только и ждал ее. Бла-бла-бла, дикий восторг и так далее, что столь высокое лицо обратилось к нам… Они только рады изготовить ей что угодно, хоть черную дыру в бутылке, бла-бла-бла, даже сами готовы прилететь для обсуждения конструкции, только дайте разрешение. От количества витиеватых оборотов речи слегка разнылась голова и рука. Обещав прибыть через 15 часов, конструкторы рассыпались в благодарственных речах. Предупредив командный мостик о гостях, она со спокойно душой увалилась спать, так и не удосужившись вспомнить о ране.
Рен молча выслушал доклад Аскари о произошедшем. Также молча нашел сохраненные записи с камер наблюдения, лишь после просмотра оных коротко приказал, — Надень шлем.
Едва Центурион последовал приказу, как его тут же сбил с ног мощный удар кулаком. Подхваченный за грудки телохранитель был впечатан в стену. Со страшно искаженным в ярости лицом, Рен прошипел, — Ты! Ты жив… лишь потому, что не можешь сопротивляться ее приказам, Центурион!
Тот лишь смог сдавленно прохрипеть преобразованным голосом, — Да, сэр. Я понял, сэр.
Принц выпустил его, и скинув свою одежду до пояса, с рыком из искривленного рта активированным мечом повторил ожог на своем плече. С тяжеленым дыханием он снова подскочил к замершему у стены Аскари и принялся кулаками наносить чудовищные удары по его шлему. Несколько ударов спустя защита Центуриона начала гнуться, после и попросту дала трещину. Наконец поуспокоившийся принц бросил молча терпевшему побои телохранителю, — Свободен.
Утро слегка не задалось.
Задеревеневшее тело едва слушалось, а завтрак даже на вид был несъедобен. Настырные подчиненные словно сговорились вывести ее из себя по пути в лабораторию Канейды. Закрыв перед одним особо несговорчивым ассистентом дверь, она с неким удивлением узрела посреди мастерской Рена, нависающего над трясущимся толстяком. Канейда, заметив ее приход, сразу сбежал от пугающего принца с облегчённым выдохом.
— Я так рад! Так рад, что Вы снова нашли для нас время, миледи, — бросая на Рена боязливый взгляд, затараторил толстяк. — Господин Первый рыцарь…э-э-э любезно предложил свою посильную помощь в испытании брони. Мы успели кое-что подкорректировать согласно указаниям и…
Дальше она уже не слушала.
Все это время играя в гляделки с принцем, раздумывала, действительно ли она ощущает его взгляд на себе или это её очередная выдумка. Из-за шлема было непонятно, он занят чем-то, или просто ответно таращится. Мозг наконец вернулся на место, и Рей выцепила последние услышанные слова ученого. Почему-то не припоминались какие-либо указания от нее, кроме способов активации брони.
Вообще никаких.
Значит, их отдавал либо сам Рен, либо она идиотка.
От понимания, что все это время принц лично курировал это дело, ее накрыло волной безмерной благодарности, которая заставила тело податься вперед. Обойдя толстяка, едва не толкнув того плечом, она подошла к Рену, но не найдя нормальных слов, просто прошептала, — Спасибо. Спасибо за все. Я. действительно ценю твою помощь.
Ожидаемо Рен даже не кивнул. Тут же взяв из коробочки на столе левой рукой активаторы, довольно резко протянул их на раскрытой ладони, предлагая взять. Она мельком отметила, что правой рукой он почти не двигал. В ответ на эту мысль ее собственное плечо выстрелило болью. Едва заметно морщась, Рей тоже левой рукой приняла металлические бляшки.
— Простите, господин Канейда… я отвлеклась. Вы что-то говорили?
— Э-э-э. Да, миледи. Я как раз говорил об изменениях в структуре полимера на атомном уровне. Произведенная замена…
— Господин Канейда… Я все равно вас не понимаю, — улыбаясь, мягко перебила его Рей, осторожно стягивая с себя жесткое пальто. От шальной мысли, что придется раздеться перед принцем, ее слегка пошатывало, но осадила себя мысленно, что ничего интересного он не увидит. Только обычное нижнее белье и старые шрамы. Уже полностью раздевшись и прилепив за мочками активаторы, она вспомнила о своем ожоге.
— Рана не обработана должным образом, — раздался сзади холодный металлический голос, ясно давая понять, что принц прекрасно обо всем знал.
— Ну, так вызови мне меддроидов, — с вызовом парировала она, пожав плечами.
— Уже.
Рей не успела активировать броню.
С визгом и воем в лабораторию вломились два вызванных дроида и нахально подвинув толстяка, потянули манипуляторы. Пара уколов и быстро снятая вчерашняя наспех залепленная повязка открыла воспаленную кожу с сочащейся кровью. И пока дроиды ловко срезали мертвую плоть и обрабатывали, она старалась смотреть только на руку. Шевелившаяся на задворках сознания непонятная мысль наконец сформировалась в догадке.
— Что ты с ним сделал?! Что ты сделал с Аскари?! — сквозь зубы прошипела Рей, невольно морщась от боли в плече.
Умный ученый сразу исчез.
— Разбил лицо и шлем. Не беспокойся. Он уже покинул медотсек, — лаконично отчитался Рен.
Вырванная из манипуляторов рука вызвала возмущенный писк. Второй дроид пресек ее попытку подскочить к принцу и толи ударить, толи сразу придушить, удержав за предплечье на месте.
— Ты! Ты наказал его?! За что? За то, что я сама себе и по своей вине нанесла рану?
— Его мечом.
— Он лишь повиновался приказу! — взбешенная до дрожи Рей почти кричала. Рен промолчал. После равнодушно положил на столик миниверсию силового меча и хладнокровно удалился.
Рен шагал на главный мостик, расшвыривая по пути неповоротливых людей и дроидов. Злясь на все на этом свете, он недоумевал, в очередной раз не понимая хода ее мыслей. Наконец решив, что она быстро забудет этот инцидент, он ворвался в рубку.
Очень быстро остывая, Рей решила не заморачиваться. Раз ее нянька жив-здоров, значит, скоро появится. Тогда все и выяснится.
После ухода Рена они с толстяком еще несколько часов калибровали броню, проверяя на гибкость и прочность. Силовой нож уже не пробивал пленку, оставляя едва заметные пятнышки на коже. Однако под лезвием ее клинка броня расползалась. Заинтересованный ее оружием Канейда открыл было рот, но Рей сразу его обрадовала, что как-нибудь предоставит ему возможность изучить его. И для тестов не оставит, наглядно показав, что без нее лезвие уходит в рукоять. Обсудив с ним возможности иной активации, решили, что продолжат после приобретения шлема. На выходе из лаборатории она позволила подчиненным похитить себя, но чуть позже все равно убедилась, что ее присутствие вообще почти не нужно. Удачно сбежав от всех, она наконец вспомнила о своем телохранителе. Попытка отыскать его глазами не удалась. Снова поражаясь, как он умудряется оставаться незаметным в своей алой броне посреди белоснежных стен, вслух произнесла, — Подойди. Я знаю, ты где-то рядом.
Аскари возник сзади, сверкая новехоньким шлемом.
— Я хочу есть. Заодно и выскажешь свои оправдания, — мрачно дополнила она. Не дожидаясь ответа, пошагала в ближайшую столовую. Рей заказала себе еды, и сама утащив поднос, с грохотом поставила его на столик. Аскари сел напротив с пустыми руками.
— Сними шлем.
Телохранитель повиновался без слов. Вопреки ее ожиданиям на его лице были только метки почти сошедших синяков и небольшой, но довольно глубокой полузалеченной царапиной на лбу.
— Медицина творит чудеса, а? — ехидно выдала не поднимавшему глаза Центуриону. Тот коротко кивнул.
Молчание затягивалось.
Вдруг Рей вцепилась в край подноса и прошипела, едва сглатывая яд в собственном голосе, — Ты обещал, что никто не узнает. Ты обещал, что никто не пострадает.
— Я обязан отчитываться ему обо всех происшествиях, — разлепил губы Аскари.
Поднос с едой с грохотом полетел на пол. В бешенстве она приподнялась со стула и уперлась руками в столешницу, — Я закрыла глаза на твои записи наших разговоров. Я делаю вид, что не знаю о камерах в своих покоях. Я даже делаю вид, что…
Воздух в легких внезапно закончился.
Ловя ртом густое месиво, Рей гневно сверкала на него глазами, пока не нашлись силы вдохнуть. В негодовании она встала из-за стола и нагнулась к уху Аскари, — Ты и твой принц … можете делать что угодно. Но… мое тело — никоим образом ни одного из вас не касается. Я отрежу себе язык и выколю глаза! И ни ты! Ни Рен! Ни сам Верховный Лидер не сможет остановить! Понимаешь, о чем я?
Аскари кивнул, продолжая равнодушно пялиться на стол.
Выпрямившись, Рей холодно продолжила, — Разумом я понимаю, что ты оказался меж двух огней, Центурион. И я не требую выбрать сторону. Ты лишь жертва обстоятельств. Но ты всего лишь сменил шлем. Залечишь синяки. И может быть, очень быстро забудешь. Я тоже быстро забуду. Обещаю. Но хочу, чтобы ты знал… Я доверила тебе один маленький секрет. Незначительный и даже не очень страшный. Но ты и его выдал. Тебе может показаться все это очень притянутым за уши поводом… Но я пыталась… научиться доверять. Хоть кому-то. Я думала, что смогу доверять хотя бы тебе. Для меня любые мелочи важны. Ты не смог. Сдулся на самом простом общем мелочном секрете. Хотя… о чем я. О каком доверии я могу говорить, если собственные родители предали нас.
Горечь переполняла с верхом. Она покинула столовую с гордо поднятой головой мимо пытавшихся слиться с мебелью немногочисленных посетителей, оставив сидеть Аскари в одиночестве.
Сообщение о прибывших гостях в зону дислокации флота настигло ее на полпути к своим покоям. Отдав указание по прибытии сразу сопроводить их в лабораторию Канейды, потопала к толстяку в абсолютно мрачном состоянии. Она отстраненно вертела по столу рукоять одного из своих мечей, не обращая ни на кого внимания, пока не привели их.
Прибывшие спецы выглядели для нее откровенно очень странно. Неимоверно высокие, все как один лысые, почти ровные лица вкупе с длинными руками почти до колен. Тонкие гибкие пальцы гостей больше походили на манипуляторы дроидов, чем на обычные человеческие.
Она даже не встала с места, когда вся вереница прибывших вошла в лабораторию и окружила полукругом, выстраиваясь перед ней как на смотринах. На полном серьёзе Рей спрашивала себя, вообще люди ли эти спецы, попутно раздраженно катая по столу рукоять. Терпели Рена, значит, потерпят и ее хамство. Слишком муторно сейчас было на душе, чтобы еще и раскланиваться с ними. Один из крупноголовых неожиданно писклявым голосом начал витиеватую речь, суть которой сводилась к ее великодушию и проявленном в интересе к их творчеству. Пропуская мимо ушей половину слов, она искривила бровь при фразе о творчестве. Называвший изобретения творчеством наконец замолк.
Неожиданно даже для себя она язвительно буркнула, — Долго репетировали?
— Весь полет учили наизусть, — честно выдал другой яйцеголовый, сливаясь со смущенной толпой явно стушевавшихся спецов. Настроение пошло вверх, и она решила чуть подыграть им. — Мне нужен не просто шлем, господа. Мне нужно произведение искусства.
Гости заметно оживились, зашептавшись друг с другом.
— Не будем терять времени, миледи Гойя. Вы уже решили, какие конструктивные решения хотите иметь, помимо стандартных?
— А есть что предложить? И кстати, это господин Канейда, — ткнула она на замершего неподалеку толстяка. — Думаю, вам будет что обсудить.
Благоговейно глядевший на спецов Канейда открыл рот, и уже через пять минут их совместной тарабарщины она поняла, что снова не понимает и малой части. А еще через десять минут они все яростно спорили друг с другом, разложив везде голограммы имеющихся конструкций. Раздухаренный толстяк самозабвенно размахивал руками на спецов, те сыпали многочисленными терминами в ответ. Только Рей решила, что пора валить подальше от спевшихся ученых, как ее внимание привлекла одна из голограмм. Внешне похожий на шлем Рена, очередное ведро имело вместо цельного глухого лицевого щитка три панели, что в соединенном виде одну сливались в сплошную пластину. Ткнув в это голоизображение, она перебила спорщиков, — Вот. Вот этот. Внешний вид должен быть именно такой.
Спецы моментально замолкли, и от них отделилась одна долговязая фигура.
— Простите, миледи. Это конструктивное решение предназначено для обычных людей. Не обладающих Силой. Мы бы хотели предложить Вам шлем, что в свое время одобрил Первый Рыцарь. Благодаря его возможностям он получил возможность управлять…
— У меня нет этой Силы, — перебила его Рей.
Она прямозатылком ощутила почти физически осязаемое недоумение гостей. Но спец был достаточно умен и деликатно промолчал. Совсем другой голос позади отрезал, — Пожелания миледи Гойя — закон. Может, Вы согласитесь осмотреть внешние виды остальных?
— Отправьте мне на даталинк. Просмотрю позднее, может быть, что-то приглянется еще. Но пока расскажите мне об этом.
— Как Вы уже знаете, миледи, эта конструкция на голосовом управлении. Стандартный набор: воздушные фильтры, голосовой модулятор. Есть возможность увеличения площадки дата-карт и усиления каркасной брони без перегруза по весу, — отмер первый спец. — За счет имеющихся размеров передних панелей можно поставить в него самую последнюю версию визоров. Проекционная внутренняя часть односторонняя.
Яйцеголовый обошел ее сбоку и ткнул длиннющим пальцем в голограмму. Повинуясь его движениям, изображение послушно раздвинуло панели, образуя намордник.
— Это хорошо, что видеть изображение на панелях буду только я.
— Изначально этот шлем был разработан для командных наблюдателей. Мы можем добавить сюда все, что пожелаете. В пределах физических возможностей, — уточнил спец.
— Не беспокойтесь, я не собираюсь требовать от вас впихнуть туда плазменные двигатели и бластеры, если вы об этом, — усмехнулась она.
Толпа позади явно вздохнула с облегчением.
— Что со звукоизоляцией?
— Мы изолируем шлем, миледи. Переключаемые режимы внешней и внутренней с возможностью частичной проницаемости.
— Идеальное решение для сна на рабочем месте, — хихикнула Рей, замечая, как переглянулись спецы. Судя по всему, с юмором у них были проблемы. — Преобразователь голоса модифицируйте тоже. Три режима. От слабого до полного изменения с возможностью полного отключения. Теперь гости уставились на нее с неприкрытым удивлением.
— Может, осмотрите сразу остальные типы? Я боюсь, с этой модификацией могут возникнуть проблемы с голосовым управлением брони, — тут же влез Канейда.
— Ну, так решите эту проблему, — отрезала Рей, вспыхивая. — Жду ваши заметки к утру. Как быстро будет изготовлен каркас?
— У нас все с собой, миледи. Около суток, как только Вы дадите нам возможность снять мерки. И еще три суточных цикла, как только будет готово окончательно решение по начинке.
— Приступайте, господа. Канейда обеспечит вас необходимым местом для работы.
Гораздо позднее, невольно потирая внезапно разболевшуюся руку, разгребая не сильно важные рабочие моменты, Рей отвлеклась на сотрясший корпус махины корабля толчок гиперперехода. Невольная мысль о том, что может быть стоит иногда хотя бы уточнять, куда их уносит в очередной раз, почти сразу исчезла под ворохом нерешенных проблем.
Проснулась она от страшных разрывающих изнутри криков.
Чужая боль и агония заставили подскочить на кровати. Протяжно подвывая, Рей сползла на пол. Через пелену безумия ей казалось, что вернулся ее старый бич. Снова слышала их и они снова терзали ее разум. В бреду зацепившись за одеяло и заворачиваясь в него как в спасительный кокон, безуспешно пыталась отгородиться, пока сквозь эти крики не прорвалось монотонное бормотание корабля. Неосознанно сунутые пальцы в рот оказались прокушены до крови, и внезапная физическая боль слегка отрезвила ее. Рей принялась судорожно раздирать повязку на плече, намеренно дергая посильнее. Потревоженный ожог сильно закровил, но это окончательно привело рассудок в ясность. Крики отступали нехотя, и она смогла встать с пола. Ноги почти не слушались, как и руки казались чужими. Утыкаясь лбом в заляпанную кровью постель, Рей изо всех сил молилась всем создателям вселенной. Снова в голову пробился корабль, сообщавший о прекращении трансляции.
— Что ты делаешь? Зачем? Зачем ты мне их передаешь? — надрывно вслух взвизгнула Рей, с трудом собирая себя в кучу и тут же повторяя все вопросы ментально.
— Они хотели попрощаться, — отчитался Подавляющий. — Это было последним пожеланием каждого из них. Стоило уважить их.
Крики пропали окончательно, оставив невероятную головную боль и разбитое сердце. От понимания происходящего хотелось выть. Усилием воли давя в себе желание заплакать от безысходности, она сумела встать и добраться до одежды. Изо всех сил желая идти побыстрее, на деле едва переставляя ноги, по стенкам побрела к командному пункту, совсем позабыв о даталинке. Ближе к главному мостику она более менее пришла в себя. Ей стали встречаться дерганые суетящиеся люди, совсем не обращающие на нее внимания.
Рубка встретила ее повышенным гомоном, даже подскочил какой-то адъютант с предложением помощи. Отмахнувшись от офицера, Рей уставилась на страшную картину космического боя за бортом.
— Остановите это! Прекратите! Они умирают! Им больно! — хотела выкрикнуть, но на выходе было лишь тихое сипение, которое, однако, услышал сам командующий заварухой принц. С протянутыми руками, словно пытаясь оградить погибающие суда, она рванулась к экрану, но ноги подкосились и ее перехватили за талию крепкие руки. Смутно узнаваемая фигура уверенно удержала ее на месте, тут же стягивая второй ладонью ее волосы на затылке, почти наматывая на кулак. Рен насильно отвернул ее лицо от обзора, не давая возможности продолжать смотреть на взрывы. Глядя на прижатое к своей груди зареванное лицо, он прорычал, — Твое требование невыполнимо!
Рей замерла, упираясь своей ладонью в горло Рыцаря, разглядывая свое отражение в лицевом щитке мужчины.
Она увидела себя его глазами. Растрепанная, с окровавленными губами и полуобнаженными плечами, побагровевшая линия шрама, что уходила на спину вместе с полными безумия глазами и огромными прожекторами зрачков на бледневшем лице.
Гнев немедленно затопил всю голову.
Злобно сжатые на кадыке принца пальцы ощутили моментально напрягшиеся под глухим высоким воротником мышцы горла. Все неуместные мысли испарились, смытые волной ярости и она одним движением вывернулась из объятий. Неприятно изогнутые губы выдали нехороший оскал в сторону Рена. Первый Рыцарь по-страшному сгорбился, будто готовый сорваться и свернуть ей шею. Но вместо этого он просто протянул ладонь к ней.
— Не нужно глупостей, моя принцесса.
Сразу после его слов все темное внутри нее исчезло, оставляя лишь нечто, свербевшее на грани разума. Странное спокойствие и тепло сменили гнев. Шаг к принцу, и Рей почти неосознанно вцепилась в его пальцы, тут же отворачиваясь к экранам. Зуд в голове исчез, воздух стал очень густым и звенел гудящими переливами. Мужская рука в ее ладони казалась некой точкой отправки в неизвестность, но к огромному шару огня и света в ее разуме. Погибающие в открытом космосе ее детища последними криками становились оторванными частями ее души, и она закрыла глаза, шепча слова прощания. Присутствующие на мостике люди старательно отводили взгляды от двух изломанных фигур у экранов, поэтому только Рен увидел ее злую ухмылку и вскинутую вторую руку в сторону космического боя. Ухмылка стала безумной улыбкой и протянутая дрожащая ладонь резко сжалась в кулак.
Все, кто смотрел на течение боя с мониторов и экранов, включая Рена, невольно выдохнули в изумлении.
Вражеский крейсер, обстреливающий их флот, смяло с двух бортов как консервную банку, превращая в подобие песочных часов. Страшный гневный крик упавшей на колени Рей отвлек Рена от происходящего за бортом. Открывшиеся глаза ярко светились, оттеняя раззявленный в немом восторге рот, и все еще цеплявшаяся за его пальцы Дама Гойя открытой ладонью дернула в сторону.
Второй общий вздох доказал принцу, что ему не почудилось, как дредноут врага снесло в сторону другого чужого судна. От мощнейшего удара оба тяжеловеса раскололись, взрывами раскидывая в разные стороны огромные обломки и снося на пути свои же мелкие истребители и корабли сопровождения.
Рык Рена заставил очнуться персонал.
— Отозвать наших! Всех! Выполнять! — последним словом пошевеливая оцепеневших, рявкнул в сторону тот. Раздающиеся повсеместно команды заглушили ее бормотание.
Все еще бессвязно шепчущая что-то Рей обессилено упала на бедро, успев упереться свободной ладонью в пол, резко вырывая свои пальцы из чужой перчатки. Не отрывая светящиеся потусторонним светом глаза от обзорного экрана, ткнула пальцем в воздух и еще один чужак взорвался, выбрасывая облака огня. Все еще ошалевший от происходящего, Рен сам упал на колени позади нее, аккуратно касаясь плеча и талии. И медленно потянул одеревеневшее тело к себе. Через несколько секунд Рей оказалась прижата спиной к груди Рена. Усаженная между колен принца и очень нежно обнимаемая девушка тряслась так сильно, что дрожь передалась и ему. Еще один легкий взмах ладонью, и еще один чужой крупный корабль повело в сторону. Принцу показалось, что даже услышал тянущий визг сминаемого металла, хотя прекрасно знал об отсутствии звуков в открытом космосе. Но Кайло уже не смотрел, как утягиваемый некоей силой корабль протаранил собрата, склонившись над женской головой. Он уже не слышал, как адмирал Сатура приказал транслировать на всех частотах предложении о капитуляции, и как замерли в космосе истребители, за несколько минут внезапно лишившиеся основного командования.
Все внимание Рена заняла застывшая в его объятиях Рей, немигающим взглядом смотревшая в пустоту.
— Снять, — с жёстким рыком приказал в сторону Первый Рыцарь, не глядючи протягивая в сторону руку. Подскочивший офицер моментально стянул с его ладони перчатку. Кайло тут же обвил обнаженной ладонью тонкую женскую кисть и легонько сжал, вынуждая опустить. Не сразу, но она позволила ему прижать свою руку к ее же животу. Подсознательно ощущая усилившуюся хватку, Рей откинула голову ему на плечо и странным пустым взглядом уставилась на него. Спустя долгие секунды ярко сверкающие белым светом глаза закатились, и она потеряла сознание. Рен мягко перехватил обмякшее тело под колени и поднимаясь вместе с ней, понес прочь, оставляя все проблемы на плечи других.
По пути в медотсеки его переполняла неимоверная гордость.
Его ноша показала свою истинную силу.
И сделала это весьма наглядно.
Уложенная на больничную койку как драгоценный цветок девушка ни на что не реагировала, и Рен отошел на шаг, позволяя подступившим меддроидам выполнять свою работу. От выводов сканирования он поморщился под шлемом. Стихийное обезвоживание вкупе с недоеданием расшатали организм. Задействованная ею мощь окончательно подкосила ее, выжав последние жизненные силы. Дроиды уже вовсю занимались интенсивным восстановлением, и принц после нескольких часов ожидания покинул палату, убедившись, что ее жизни ничего не угрожает.
Спустя сутки сорвавшийся с цепей Кровавый Палач громил все вокруг, таким образом скрывая свое бессилие. Дама Гойя почему-то не желала приходить в себя, хотя по отчетам ей следовало давно проснуться.
Через неделю он получил прямой приказ везти ее в святилище к Императору. Часом позже весь Третий флот с остатками капитулировавших судов прыгнули к Ядру. Лично сопровождая медицинскую капсулу с физически абсолютно здоровой Рей, Рен все пытался найти причины, по которым она не желала выходить из комы.
Правителю хватило одного прикосновения к прохладному лбу.
— Не дай ей уйти. Она почти присоединилась к брату. Я здесь бессилен, — покачал он головой, уходя в темноту.
Еще неделю Кайло пытался пробиться через плотную стену мрака в ее разуме, часами просиживая у изголовья ее кровати. Бесполезные попытки вывести из комы Рей приводили его в сильнейший гнев, который выплескивался на попадающихся людей.
Не трогал он только Аскари, застывшего безмолвной тенью в палате.
Лишь на пятнадцатый бессонный вечер Рен сумел прорваться.
========== Коронация ==========
Он нашел ее сидящей посреди валунов на огромной каменной платформе с монументальными колоннами. Падающие столбы поднимали в воздух кучу пыли, осколками высекая искры. Пронизывающий до костей ветер трепал непонятные лохмотья на скрюченной в комок фигурке. Невидящие глаза безразлично смотрели на хаос вокруг. Кайло сел напротив нее на корточки, закрывая своим телом обзор и почти наступая ботинками на пальцы, зарытые по самые костяшки в каменное месиво под ногами. Почти потухшие глаза сразу моргнули, осмысленно оглядывая его. Неверяще улыбаясь, Рей вытащила пальцы из грязи и зарылась в его одежду обеими руками. Испачканные кончики рук летали по нему, ощупывая то шлем, то жесткую ткань капюшона, огибая плечи. Потрескавшиеся до крови губы безостановочно зашептали:
— Пришел! Пришел!
Она вдруг затихла, перестав теребить грубую ткань его накидки, но вцепившись в края его шлема. Запавшие до черноты глаза выжидательно замерли и она тихо спросила, — Ты… Ты пришел за мной? Да? Ведь за мной?
Едва сдерживающий порыв сграбастать тонкую фигурку Рен смог лишь коротко кивнуть. Его сердце почти остановилось от просиявшей широкой улыбки, а появившиеся в уголках глаз две слезинки разрывали душу на мелкие куски. Он осторожно поднял ладони, словно приглашая ее в свои объятия… и Рей незамедлительно бросилась к нему, пряча на его шее лицо. Кайло осторожно поднялся на ноги и прижал к себе трясущуюся девушку, баюкая как ребенка.
Наступившая тишина оглушала.
Колонны перестали рушиться, мерзкий ветер почти стих, ласковыми порывами колыхая спутанные распущенные волосы.
Каменная платформа ее рассудка больше не рушилась.
Едва маленькое тельце в его огромных руках растаяло, принц сразу покинул ставшее очень уютным место. Уже в реальности, подняв голову, он уперся во внимательный почти осмысленный взгляд очнувшейся Рей. Не мигая, она прошептала:
— Снова снишься мне. Не уходи. Посиди со мной. Пожалуйста.
Короткий вздох после его согласного кивка, и Дама Гойя моментально уснула обычным сном.
Первый Рыцарь еще очень долго сидел, не смея нарушить свое обещание. Поглаживая рукой в перчатке свисающие с подушки локоны, он радовался как ребенок. Его мысли успокоено бродили везде, не желая формироваться во что-то конкретное. Усталость победила, и Кайло сам не заметил, как банально вырубился в кресле. Из забытья его вытащил писк входящего сообщения в шлеме — отец кратко поздравлял его с успешным завершением. Злобно ухмыльнувшись, он напоследок пальцами коснулся губ разметавшейся по постели девушки и вышел.
Она открыла глаза и первым делом ей попались голые белые стены. Голова гудела, как не своя, и все вокруг немного плыло. Сознание слегка прояснилось от мысли, что нет обычного едва слышного шума. Да и никто не откликался на ее мысленные призывы. Она почему-то была в Святилище, и вообще не понимала, когда она успела тут оказаться.
Воспоминания пришли гораздо позже, когда она успела повоевать с дроидом за свою одежду и вовсю уплетала предложенную легкую еду. Железноголовые наотрез отказались выдать ей хоть что-нибудь вместо пижамки, надеясь таким образом задержать ее. И топая по коридорам прямо в больничной одежке в свои покои, ошалело перебирала обрывочные образы. Единственные сформировавшиеся в голове слова были только “ Охренеть! Умереть не встать! Охренеть». Навскидку оценив положение дел, она сразу же побежала приводить себя в порядок. Душ и нацепленная куча одежек слегка привели в ясность голову. Несколько взглядов вокруг тут же поспешили омрачить. ни даталинка, ни мечей. Даже браслетика и того не было.
Нихрена.
Это навело на вывод, что ее сюда привезли если не экстренно, то точно не заморачиваясь сопутствующими для нее вещами. В голову лезли лишь воспоминания о прощальных криках погибающих кораблей да вид на бой в открытом космосе через обзорный экран… и ощущения небывалой мощи, лавой текущей по венам. Клубы чистейшей энергии, что текла через нее, будто она была идеальным проводником. И обжигающая открытая ладонь на ее кисти в самой нежной хватке. Если бы она не сидела в кресле, то наверняка уселась бы на пол, лихорадочно соображая, что из этих обрывков правда, а что нет. Ей показалось, что крушащиеся вражеские суда дело ее рук, но это не влезало ни в какие ворота. Впрочем, как и то, что сам принц соизволил снять перчатку. Она сходу покраснела, припоминая свой дичайший сон, в котором он пришел за ней. Мелких деталей не помнила, но суть своего сна уловила отлично. Собственные ладони, прижатые к пылающим щекам, не помогли остудить воображение. До кучи лезли мутные воспоминания, что сам Рен сидел у изголовья ее кровати и по ее просьбе охранял. « Вот это точно мои глюки. Ну не мог же он в действительности остаться, даже если бы просила его об этом». При этом изо всех сил не желая себе признаваться, насколько она хочет, чтобы это было не просто плодом ее воображения. Решив слегка развеяться, выперлась из своих комнат на прогулку.
Оказалось, без своего планшета она как без рук, а без перчаток внезапно пальцы леденели. Благо сюртук в пол имел карманы, где она и спрятала закоченевшие руки. Почти неторопливо шагая в сторону Тронного зала, надеялась на чудо, которое заставит Верховного Лидера принять ее для прояснения ситуации. Несмотря на отсутствие идентификатора, попадающаяся на пути охрана вообще никак не препятствовала, молча через свои шлемы взирая в вечность. Было жутко холодно.
И даже одиноко.
Теперь она понимала, почему Рен и компания всегда замотаны в тряпки по самые глаза. Было до омерзения холодно. В голове все крутилось, что может и ей стоит вшить этот чертов идентификатор куда-нибудь.
У дверей в Тронный зал почему-то не нашлось ни одного стражника. И только она подползла негнущимися от холода и нерешительности ногами, двери резко приглашающе распахнулись, открывая сумрачное помещение. К счастью, при ее появлении, Правитель взмахом костлявой сухонькой руки прогнал чиновников, что толпились перед троном. Те быстренько ретировались, бросая любопытные взгляды на коленопреклоненную. Учитель очень медленно подошел к Рей, усиленно сверлящую пол глазами, и положив руки ей на плечи, жестом заставил подняться. Не сразу, но смогла поднять глаза, неуверенно заглядывая в лицо Императору. Тот так долго молчал, сверкая на нее странным взглядом, что если бы она не видела искреннюю улыбку Правителя, то могла бы подумать все, что угодно. Но на нее смотрели с чуть ли не восхищением, и Рей поняла, что чтобы она там не натворила, ей все спустили с рук.
— Дитя… Да, мое дитя… Я все еще рад, что с нами. Теперь я более чем уверен, что должен стать твоим учителем. Твоим наставником, что поможет тебе разобраться с твоей Силой, дитя. Путеводителем, что укажет дорогу к управлению твоей мощью. Иначе… ты снова, спонтанно направив свою энергию в слишком большом количестве, встанешь на дорогу небытия. Ты ведь чуть не убила сама себя, дитя.
Тот выпустил ее плечи и отошел, жуя губы и явно что-то обдумывая.
Рей же промямлила ему в спину, — Я… я не чувствую ничего, Учитель. Не чувствую той Силы, о которой Вы говорите. Ничего, сэр.
— Конечно, дитя. Ты опустошила себя почти полностью. Пройдет еще очень много времени, прежде, чем ты восполнишь утраченное. И… ты сейчас особо уязвима… Приходи, когда поймешь, что готова. А пока… отдыхай, набирайся сил и терпения. И кстати, дитя, тобой снова заинтересовался высший свет, — хитро хихикая, выдал Учитель.
— Такое ощущение, что именно это сейчас опаснее всего, — пробурчала под нос Рей.
— Еще немного… и мне ведь придется нарушить свое обещание, и заставить тебя посещать все эти светские мероприятия и побыть в качестве вешалки для платьев, ха-ха-ха.
— Пора… пора закрывать лицо, Учитель? — прямо спросила Рей.
Верховный сразу посерьёзнел, — Пока что высший свет для тебя не помеха. Пока что… Хуже лишь слухи и последствия. Тебе ли не знать, дитя…
Слишком туманный ответ ничуть не успокоил разбежавшиеся мысли Рей. И вообще не принес ясности.
— Ты прекрасно понимаешь, какой значимой фигурой ты являешься, дитя. С самого начала тебя незримо охраняли, и будут впредь оберегать. Но будь умной. Просчитай возможности и вероятности. И просчитай последствия, что повлияют на империю в случае чего. Похищение, шантаж. Смерть, дитя. Думаю, ты знаешь, какие страшные последствия будет иметь любой нанесенный тебе урон…
— Но…. Незаменимых нет, Учитель. На мое место найдется…
— Ошибаешься, дитя. Ошибаешься… Ты, и только ты, та нить, что держит Империю в целостности… И пока ты жива-здорова, ничто нас не сломит.
Хотя Рей понимала, что учитель утрирует, она почувствовала себя… нужной. И кто бы знал, какой невероятной благодарностью и признательностью она была сейчас наполнена.
— Ваши слова, Учитель… Мне… Спасибо, Учитель. Спасибо. И снова столько вопросов, сэр… Могу я… узнать хоть малую часть ответов?
— Всему свое время, дитя. Всему свое время…
» Ну да, теперь за мной будут охотиться не только недовольные, но и барончики с князьями. Отлично. Как будто мне мало было. Прекрасное начало карьеры».
До нее донеслись смешки, словно Верховный прочитал ее мысли и они привели его в восторг. Сейчас он напоминал ребенка, готового хлопать от радости в ладоши.
— Ступай, дитя. И береги мою Империю…
Она сразу удалилась после взмаха руки. По пути в свои покои ей вроде бы привиделся Аскари в неприметной потайной нише. Но сквозь ворох неоформленных мыслей вылезла только одна. «Нет, не показалось». Резко остановившись прямо посреди коридора, и протянула ладонь в сторону, будто что-то требуя от невидимого собеседника.
Стоявшие неподалеку стражники переглянулись.
Быстро устав торчать столбом, она сжала губы и рявкнула, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Ну! Я долго буду тут стоять?
При виде незаметно появившегося за спиной Рей Аскари, стражники моментально притворились стенами. Нянька тут же вложил в открытую ладонь ее браслет-идентификатор.
— Даталинк.
Гулко ударивший в пустоте коридоров резкий голос не пронял Центуриона. Он лишь покачал головой, давя улыбку, — Прости, миледи. Приказ Первого Рыцаря. Не допускать переутомления.
Рей подняла на него лицо и ехидно приподняла бровь, — Я смотрю, лицо у тебя уже зажило, а.
Вдруг ее правый глаз заметно дернулся.
Да так сильно дернулся, что она незамедлительно охнув, потыкала себе под глаз пальцем, словно сама не веря.
— Вот поэтому, миледи, до прибытия на Подавляющий, никакой мозговой нагрузки. Значит, никакого планшета, — с намеком вернул шпильку Аскари. — И я тут заприметил нескольких господ… Им явно сообщили, что сама Дама Гойя изволит быть на аудиенции у Верховного Лидера. Мне кажется, они были намерены тебя поймать и затащить куда-нибудь знакомиться. Но я бы на твоем месте, миледи, не позволил бы себя схватить под руки. Уж больно наряженные и жеманные те дамы и господа были.
От сарказма няньки можно было бы удавиться.
— Валим отсюда! — заговорщицки шепнул ей Аскари, технично сваливая от нее.
На ее искренний смех стражники снова переглянулись.
Уже сидя в своих покоях, и поедая нечто непонятное из тарелок под суровым взглядом няньки, Рей принялась засыпать того вопросами. Ему казалось, что она уже и забыла, что совсем недавно укоряла его в неумении держать секреты. Иногда в ее глазах проскальзывали непонятные искры, но он никак не мог расшифровать это.
— Сколько меня… не было?
— 16 дней, миледи.
— А… что случилось в той системе? Мы попали в ловушку?
— Да, миледи. Разведка… чуть промахнулась.
— Чуть… Ага, совсем чуть-чуть. Сколько потеряли?
— Согласно отчетам аналитиков, мы должны были потерять около 80% состава… Но благодаря тебе, обошлись двумя.
Что-то снова неуловимое мелькнуло в ее глазах, но Рей нацепила равнодушное лицо. —Ты… Ты прекрасно понимаешь, о чем я, Аскари.
— Да, миледи, — твердо, не мигая, отчеканил Центурион. — Два процента техники. Из расчетных показателей…
— Успели зацепить до… моего представления… А ведь могли потерять почти весь Третий флот. Это было бы… крахом.
Вдруг на лице няньки вылезла довольная улыбка, и он, откинувшись на спинку, выдал, — Благодаря твоему, так сказать, представлению, миледи, ты стала невероятно популярна. И я сейчас не про высший свет. Твое представление спасло тысячи и тысячи жизней. Я знаю, тебя мало беспокоят люди, но ведь твоими кораблями управляют именно живые люди.
Он продолжил говорить после согласных кивков, — Ты удивишься изменениям, миледи. Только старайся сильно не раскрывать глаза. Выпадут еще…
В него полетела испачканная ложка, но успел перехватить прибор прямо у носа. Неожиданный писк от двери прервал монолог Аскари. Рей глянула на дверь и вдруг выдала, — А я… интересно, я смогу потом открывать Силой двери?
Центурион не ответил.
Она подскочила к пищащей панели и хлопнула по ней ладонью. Открывшийся проем высветил мрачную черную фигуру, а ее залила непонятная радость при виде Первого Рыцаря. Настроение подскочило до такой высокой отметки, что она совсем растерялась от этого. Сама не понимая, почему так, изо всех сил вглядывалась в мужчину, что сделал один короткий шаг и теперь возвышался над ней горой. Рей посторонилась, давая понять, что хочет, чтобы гость вошел. Еще один шаг через порог, и ей стало очень тесно… и уютно. Пришлось бочком обойти вошедшего, и глядя прямо в глухое забрало шлема, жестом пригласить его следовать за ней. Едва сама упала в свое кресло, краем глаза успела заметить, как дернулся на месте Аскари, но остался сидеть с постным опущенным на грудь лицом. Ей пришлось самой задрать голову, чтобы смотреть прямо на Рена, подошедшего вплотную к ней. Раздавшийся металлический голос был обычным, но слова оказались весьма неожиданными.
И словно Рыцарь… говорил через силу.
По крайней мере, ей так показалось.
— Не смею просить тебя… Дама Гойя. Но некоторые вопросы требуют твоего участия.
Глядя на протянутый предмет в его лапище, Рей резко помрачнела. Хотя, на что она рассчитывала? На приветственные речи и кучу пожеланий здоровья? Ха–ха десять раз. Кайло Рен и пожелания здоровья. Как же. Аккуратно вытягивая планшет из его руки, намеренно мимолетно коснулась голыми пальцами поверхности перчаток. Как она и ожидала, принц заметно отдернулся, словно ему по-настоящему были неприятны ее прикосновения. Но все равно ошарашено обернулась к Аскари, словно ища поддержки и безмолвно спрашивая, не показалось ли ей. Но Центурион продолжал сверлить глазами пол, сцепив ладони на животе.
Рей не стала развивать свое чудовищное недоумение.
Не стала раздумывать, где она настолько оступилась, что от нее так отдергивают руки. Тяжелый груз обиды тут же пригнул голову, и она зашептала, изо всех сил стараясь говорить как можно равнодушнее, — Я…. Кхм… Посмотрю, что можно сделать.
Рей думала, что незваный обидный гость сразу уйдет.
Но тот почему-то продолжал стоять над душой и пялиться в упор. Словно чего-то ждал. « Ну и пусть стоит, сколько влезет. Плевать, даже если он там и занят чем-то. Придурок».
Через неимоверно долгие несколько секунд ощущение царапающего взгляда исчезло, и хотя она больше на него не смотрела, но макушкой почувствовала его резкий кивок и поворот шлема в сторону замершего столбом Аскари. Гость без слов развернулся, и слегка шурша одеждой, пошагал метровыми шагами прочь. Центурион, словно всей кожей почувствовав внимание к себе, встряхнулся, как собака, и потопал следом. Лишь у двери принц бросил в сторону фразу, совсем не заморачиваясь, дойдут ли до адресата слова или нет.
— Третий Флот уходит. Жду на флагмане.
Ни в чем не повинный планшет в сердцах полетел на столик, едва за мужчинами закрылась дверь. Насупленная, почти озлобленная, не сдержалась и выкрикнула вслух, потрясая кулаками, — Да какого хрена все так сложно то, а???
Сцапанный со столика аппарат снова грохнулся на поверхность, а Рей, подскочив с кресла, пнула мебель по боку. Спустив пар, уселась обратно, решив, что потом обдумает всю эту невнятную карусель.
В этот раз аккуратно взятый планшет ее слегка удивил. Этот даталинк не принадлежал ей. Черный, с хищными обводами корпуса, аппарат не оставлял сомнений, кто был его хозяином. И как только осознала, что сам грозный и хамоватый принц отдал ей в руки личный даталинк, с мстительной улыбкой зарылась в недра информации. “ Поглядим, что за скелеты в своем шкафу прячет этот монстр, поглядим».
Лишь через час осознав, что все ее поиски среди разнообразных отчетов и донесений очевидно бесплодны, со вздохом призналась себе, что ничего интересного и крамольного она тут не найдет. Либо подтер за собой, либо есть другой, либо… эта бездушная машина для убийства была очень скучной и неинтересной. Но, а с другой стороны, ведь не бывает людей без секретиков и мелких интересов. Так и лазила по всем местам, намеренно оттягивая момент, когда все-таки придется заняться той проблемой, что привела самого принца к ней. Медотчеты о брате были по три раза перечитаны, данные о ее службе обыденными и без каких–либо инцидентов. Почему-то в планшете принца оказались сообщения от спецов, изготавливающих ей шлемы. Яйцеголовые сообщали о своих переделках и прочие заметки, а Канейда бурно докладывался об успешной интеграции брони в шлем. Мрачно ухмыльнувшись, с чужого даталинка отправила сообщение о своем скором возвращении.
Причину появления Кайло у себя в гостях она так и проигнорировала.
Решив, что перед отлетом стоит навестить брата, выскочила из своих покоев. Сложенный даталинк болтался в кармане, почему-то обжигая бедро. В голове была бездонная яма, и отдернутая рука все никак не давала покоя. К медицинскому сектору святилища она добралась с уже напрочь забитой мыслями головой. Все шла и думала, где она накуролесила и как именно, что заслужила такое отношение к себе. Мысль, что это могло быть связано с чем-то личным, тоже никак не отпускала. К брату она вошла в полном раздрае. Чуть ли не с разбегу плюхнувшись к нему на кровать, сходу разнылась ему в плечо, аккуратно приобняв бессознательного Кира.
— Я запуталась снова, мелкий. Нихрена не понимаю. Снова вопросы, и снова без ответов. Если бы ты мог мне хоть что–нибудь посоветовать. То дергается, как от чумной, то обниматься лезет. Ну ладно, может, обнимашки на мостике мне приглючились… Но… Он закрывал меня собой в лифте. Прикрыл собой, понимаешь, а потом еще на руках вынес. Я ничего не понимаю. Да и кто я ему такая, чтобы жаловаться. Он-то наверняка тоже задается вопросом, какого черта я тут делаю. Если, конечно, Учитель не дал ему ответов, кто я такая и зачем вообще в этом балагане присутствую. Принцесса-изгой, вознесенная к солнцу… Ты даже не представляешь, сколько интересного ты пропускаешь. И сколько еще пропустишь, если не очнешься, мелкий. Прямо задом чую, самое веселое впереди… Сегодня мне дали ясно понять, что за мной будут охотиться. Во всех смыслах, мелкий. Надо смотреть в оба. Украдут. Либо замуж, либо грохнуть захотят. Даже не знаю, что хуже, умереть от пыток или от скуки в очередных будуарах, треплясь о шмотках и сплетничая. А после моих похождений, пытать будут, это как пить дать. Ты бы знал, сколько я наворотила. Еще бы узнать, как ты отреагируешь, узнав, что я тоже… потом… эх… буду носить шлем и броню, мелкий. Если бы ты только знал… и кто же знал, что все это мне будет действительно необходимо. Прости, мелкий… Я уже и не знаю, что делать дальше. Не знаю, что будет, когда ты очнешься, и увидишь, во что я превратилась… Я до ужаса боюсь, что надев шлем, стану одной из тех, кого осуждали наши родители. Стану очередным безликим чудовищем, чье существование будет абсолютно бессмысленным и беспощадным. Боюсь стать монстром, коим будут пугать детишек. Узнав последствия моих деяний, Кир, боюсь, что тогда ты не одобришь и тысячной доли. Я боюсь… Но я приму любое твое решение, мелкий. Ты слишком для меня важен, брат мой… мне страшно остаться без твоего доверия, мелкий. Я ужасная трусиха без тебя, Кир. Вернись поскорее, я скучаю…
Напоследок потрепав изрядно исхудавшего брата по голове, поправила на нем взмокшую ткань. Разревелась, как младенец, изливая ему душу. Вытертые слезы были спрятаны под безразличием, и она ушла с полуразорванным от боли сердцем.
Центурион незримой тенью последовал за ней.
Тем временем Рен в очередном порыве гнева громил тренировочный зал. Поглотившая его ярость после посещения чужих покоев настолько подавили всю его волю, что он уже не разбирал, живой человек перед ним или боевой учебный дроид. Принц был вне себя от бессилия… и ревности. Развалив мечом все механизмы, в гневе выскочил из разломанного зала. Носился по коридорам, пока не наткнулся на тюремный конвой, ведущего очередного мелкого проштрафившегося солдата. Ему было плевать, что пострадали все, кому не хватило мозгов не попадаться у него на пути.
Его душила буря внутри.
И убивало сколько не ее намеренное игнорирование его просьбы, сколько то, как он вел себя перед ней. Он был готов упасть ей в ноги и сидеть мешком в ожидании внимания. Ему было плевать, что она посчитала несущественным его проблему. Его разрывало на мелкие куски осознание, как сильно она на него влияла. Именно это и бесило больше всего. И разумом он понимал, что ревность надумана, бессмысленна и глупа, но и с этим он ничего не мог поделать. Ярость утихала, пока он стоял посреди очередного пустого коридора со сжатыми кулаками. Едва раздутые эмоции последних дней нашли свой выход, он вдруг понял, что устал.
Устал от всего.
И он устал ждать.
Пустив все происходящее на самотек, он сильно рисковал, делая только хуже. Для себя хуже. Оказаться с пустыми руками ему крайне не хотелось. Но с другой стороны, как бы ему не хотелось решительных действий, сейчас было не время для всего этого. Сейчас следовало заняться ее безопасностью и оградить от возможного влияния аристократии. С самого начала Дама Гойя была слишком значимой фигурой. И как бы он не был уверен в ней, убирать со счетов случайности он не мог. Нет, он не считал ее наивной дурочкой, что поддастся обаянию симпатичного дворянина… Но Кровавый Палач Империи хотел подстраховаться.
Чем дальше от Святилища, тем меньше головной боли.
И вдруг оглядев располосованную стену неподалеку от себя, принц внезапно понял, насколько репутация психа сейчас играет не в его сторону. Даже мелькнула мысль, что Дама Гойя потом ему же и предъявит претензии за разбитое оборудование корабля. Мол, она все чинит… а он все ломает. Тут же решил, что отныне будет хотя бы пытаться сдерживаться. Недовольство с ее стороны будет излишним. Обретя нужное спокойствие, принц пошагал к своему шаттлу.
Третий Флот ожидал только его и ее.
Шагая по медицинскому сектору после посещения брата, Рей не сразу заметила снующий туда-сюда обеспокоенный персонал. После заметила и вереницу покалеченных и просто побитых солдат и техников. Количество людей, ожидавших приема, поражало и казалось бесконечным. Первый же попавшийся под глаза раненый подвергся допросу.
— Кто ты? Откуда ты? Кто-то напал на Святилище? Кто рискнул? Ну же, отвечай!
Без того бледный солдат позеленел. Явный страх в его глазах ударил ее по голове как булыжником. Чуть сама не задохнулась от кучи предположений. Мысль о возможных потерях во Флоте, она сразу же сжалась в комок в ожидании страшных криков в разуме. Но криков не было, а солдатик пролепетал, едва раскрывая рот, — Первый Рыцарь… недоволен, миледи.
От влетевшей в голову догадки ее зрачки невольно расширились настолько, что раненый отшатнулся, наверняка подумав, что ее эмоции направлены в его сторону. Солдат почти упал в обморок, но Рей уже этого не видела. Развернувшись на месте, бегом побежала до ближайшего отправляющегося на Подавляющий шаттла. Не сильно заморачиваясь, уселась на какой-то ящик прямо посреди замерших пехотинцев, вообще не заметив, как сзади примостился на соседний ящик Аскари. От персонала рядом с ней несло легким страхом и непониманием, а она лишь сидела, задумавшись о том, что тоже скоро станет символом страха и боли.
Смятение усилилось от понимания, что это ее вина.
Она намеренно проигнорировала просьбу принца. Но почему-то пострадали люди, а не она.
И это было самым странным.
Ведь ей он не сказал ни слова. Хотя, у него будет еще куча возможностей выказать свое недовольство. Но тут же на нее навалилось безразличие. Кто она такая, чтобы осуждать поведение самого Первого Рыцаря. Смалодушничав, решила, что не будет никуда лезть и что-либо вообще говорить, пока ее не коснется напрямую. Гробит людей, значит так надо. И пусть он сам мучается угрызениями совести. Если конечно это ему доступно. Какие нахрен угрызения, если у этого громилы в ходу только гнев и ярость.
И отвращение к ней.
По прибытии на флагман не стала даже оглядываться по сторонам. Запершись у себя в покоях, сразу увалилась на кровать со злой ухмылкой. С этой же злой ухмылкой и проснулась на следующее утро.
Она уже решила, что ей стоит быть чуточку злее. И решительнее. И смелее. Если у принца к ней нет ничего кроме отвращения, то это только его проблемы, она будет отвечать тем же.
Первым делом отправилась осматривать изобретения Канейды. Вывалившись от себя, переполненная решимости и злостью, по пути остывала от реакции встречного персонала.
Все как сговорились.
От обилия искренних улыбок и приветствий ей все больше становилось не по себе. Уже дойдя до места обитания Канейды, она вспомнила слова Аскари. Нянька был прав, ей следовало держать глаза закрытыми, чтобы не выпали окончательно. На душе внезапно так посветлело, что уже и не помнила всю тут переполняющую злость, что с утра разрывала ее. Похоже, ее представление с кораблями принесло совсем неожиданные результаты. Ее больше не боялись так сильно, как раньше. В лабораторию она вошла весьма и весьма довольной и одухотворенной. При виде нее толстяк сразу заметался, пришлось тормозить его на полуслове.
— Лучше покажите, что вы там напридумывали.
Перед ней тут же выставили готовый шлем. От мрачно–черной глади поверхности аппарата настроение сразу сдулось. А от трех выдвинутых панелей стало даже жутковато. Пальцем потыкав в творение яйцеголовых, Рей невольно спросила, — Уже… Можно носить?
Один из присутствующих спецов, сняв шлем с подставки, тут же протянул его.
— Сегменты визора отодвигаются для удобства при снятии шлема, миледи. Если кратко, то надетый шлем сразу возвращает панели на место. Почти вся затылочная часть шлема занята под дата-карты. Это позволит Вам более развернуто использовать шлем в качестве даталинка. Мощности процессоров хватает. При совмещении панелей, шлем сразу же изолируется от внешних воздействий. При необходимости без включенного преобразователя голоса никто не услышит ни звука.
— О! Я могу орать на людей, никто и не поймет, — ухмыльнулась Рей.
— Угол обзора расширен, при необходимости смещая картинку.
— Ууу. Буду видеть ушами, — нервно веселилась она, вызывая недоуменные переглядывания спецов.
— Мы смогли также интегрировать активаторы брони. Миледи. С разрешения господина Канейды, мы слегка улучшили кое-какие характеристики. И боюсь, без Вашего идентификатора, шлем не включится.
— Все-таки придется вживлять в тело, — буркнула себе под нос Рей, но спецы снова переглянулись.– Что-то еще?
— Стандартные воздушные фильтры и улучшенная замкнутая кислородная система на сто часов, — спец слегка стушевался. — Указание Первого Рыцаря, миледи.
В голове неприятно кольнуло. “ Даже сюда нос свой сунул, гаденыш. Хотя… ему наверняка виднее, что в таких ведрах нужно».
— Окажись я в открытом космосе, эта система меня не спасет так-то, — снова пробурчала Рей, не отрываясь от бликующего в освещении ведра.
— Активация брони голосовое, предусмотрена и тактильная.
От следующего едкого комментария сдержалась, устыдившись. Ребята старались, работали, а она только и могла, что ерничать. Помедлив, спросила напрямую у спецов, — Вы… вы считаете свое творение оконченным, господа?
Торчавший рядом с ней Канейда просиял, а спецы как один закивали.
— Примерьте его, миледи. Может, первое время, будет непривычно, но в случае чего, доработать можно в любой момент…
Рей лишь молча вертела в руках принятый шлем.
Ей было… страшно.
Надевать его прямо сейчас не хотелось вообще.
Впрочем, как и одевать вообще когда-либо.
Толстяк вдруг встрепенулся, — Простите мою забывчивость. Э-э-э. Броня все еще отделена от шлема, миледи, разрешите…
Она молча вернула ему аппарат, вызывавший неоднозначные чувства. Канейда ловко ковырнул под краем две неприметные полоски пластика.
— Броню… можно носить отдельно? — заторможено спросила Рей, не отрываясь глядя на порхающие руки толстяка. Она понимала, что когда-нибудь ей придется не просто напялить на себя это, но и носить. Но надежда, глубоко запрятанная, что шлем ей не пригодится ни разу, никак не желала угасать.
— При надетом шлеме, миледи, клеммы брони сразустыкуются к активным датчикам. Без шлема только тактильная активация. Э-э-э. Проверьте, — тараторил Канейда, вообще не замечая ее состояния. В ладонь легли две очень тонкие полоски, вторую руку оттягивал в общем-то довольно легкий шлем.
— Еще … пять, — выпалила она. Интуиция очень громко орала, что это отличное решение. Спецы тут же закивали, сразу поняв ее, а Канейда удивленно безмолвно уставился на нее, словно не решаясь задать вопрос, чего ей еще пять.
— Еще… пять комплектов, — отчеканила Рей, а толстяк тоже закивал. Силы для благодарностей всех технарям едва нашлись. Хотя вслед ей еще летели обещания в кратчайший срок изготовить требуемое, она поспешила выскочить из лаборатории.
Катая аппарат по столу у себя в покоях, она задумчиво таращилась на него. Одевать никак не хотелось. Уже прилепленные за ушами коннекторы жгли кожу как яд, и она раздраженно сорвала их, бросив рядом со шлемом. Наконец решившись, сунула руку внутрь аппарата, ощупывая мягкие подушечки для щек и лба. ” Будешь натирать, выкину нахрен». Мысленная угроза осталась без ответа. Творение яйцеголовых безжизненно сверкало в свете софитов, словно издеваясь над ней. На ощупь встроенная техника никак не ощущалась, спецы даже выемку под ее косу продумали. В порыве чувств, она сунула руку глубже, и вдруг шлем, посчитав ее ладонь за голову, ощутимо сжал фиксаторы, зажав кисть внутри. Рей нервно рассмеялась. «Поздравляю, у тебя новая перчатка». Она потрясла рукой, но аппарат очень прочно сидел, сдерживаемый плотными фиксаторами. Не сразу, но смогла найти незаметные кнопочки. Наугад тыкнув, тут же повеселела. Шлем слетел с кисти, как миленький, грохоча по полу.
Злостный пинок, и ведро покатилось в сторону. Пришлось вставать с места.
С тяжелым вздохом она подняла укатившийся к стене шлем и осмотрела. Ни царапинки.
С каждой секундой аппарат становился все ненавистнее.
Покрепче взявшись за него левой рукой, со всей дури шарахнула лицевой частью по стене. Разбитые световые панели на стене сразу заискрили и замерцали, а раздвинутые панели даже не дрогнули. И снова ни царапинки. Выдвинутые сегменты устояли, явственно хвалясь своей повышенной прочностью и устойчивостью. Стукнув шлемом еще пару раз, больше для собственного успокоения, снова бросила его на столик и уселась в кресло. « На совесть делали, а. И ведь даже ничего внутри не отвалилось. Надеюсь, ты послужишь мне только для устрашения, а не получишь бластерный заряд в затылок». Творение спецов снова промолчало, лежа камнем на столике. Ей следовало проветриться, иначе мысли грозили затопить ее страхом.
Жить сейчас хотелось, как никогда.
Лишь экипировавшись по полной, она хлопнула себя по лбу. Пришлось вернуться к столику и решительно налепить за уши активаторы. Когда-нибудь нужно было начинать привыкать ко всему этому. И чем раньше, тем для нее же лучше. Сделает вид, что это всего лишь дополнительные аксессуары. Для красоты, скажем. И шлем тоже… будет для красоты.
Налепленные за мочки две полоски снова обожгли кожу. Легкое нажатие… и она с новой порцией нервного смеха оглядела себя. Тончайшая, почти незаметная, пленка обволокла ее с ног до ушей поверх одежды, облачая в переливающийся на свету кокон. Не рискуя сделать хоть шаг, тут же деактивировала броню, с мысленными проклятиями и хихиканьем принялась раздеваться. Заново активированная пленка легла поверх нижнего белья. Открытыми остались лишь голова и кисти. Глянув вниз, Рей с новым смешком ухмыльнулась. «Поздравляю, в туалет мы больше не ходим. Ну, или придется каждый раз полностью раздеваться. Докатились». Раздумывая, идти сейчас к Канейде с этой проблемой, или все-таки сначала придется пошариться в шлеме в поисках особых режимов брони, оделась. С немалой долей сомнения схватилась за шлем, но надевать его крайне не хотелось. Так и вышла от себя, закутанная по самый подбородок одеждой и броней.
И с болтающимся в руке шлемом.
Мягкие перчатки обтянули ладони, как влитые. Неспешная прогулка, на удивление, легко выкинула из головы все мысли. С пустым разумом дошагала до ангаров, не обращая внимания ни на кого. Натыкаясь на работающих людей, огибала их по большой дуге, не желая даже вдумываться во что-то. Встреченные по пути солдаты равнодушно оглядывали ее, но тут же замечая болтающийся шлем, притворялись мебелью или смотрели недоуменно вслед. Так и болталась бесцельно по ангару, не слыша ни приветственных выкриков и вытягивающихся пехотинцев, и не видя переглядывающийся между собой персонал.
И даже не замечала, что все это время постукивает своим шлемом обо все доступные поверхности и углы.
Бездумно гуляя по кораблю, пару раз забредала в какие-то подсобные помещения, но сразу выходила, не желая кому-либо чем-то мешать, пока в очередной комнатушке не увидела техников, собирающихся обедать в неположенном месте. Но она не стала им ничего говорить о нарушении правил приема пищи. Ни слова не сказала, что для еды есть столовые и так далее.
Ее это не касалось никоим образом. Ей по сути было наплевать. Не пьют и бегают голышом и ладно.
Для сидевших появившаяся в дверном проеме дама в черном была полной неожиданностью. Брошенный на замерших людей пустой взгляд, и, пожав плечами, она уже собиралась развернуться да уйти, как этим же взглядом зацепилась за обеденный стол с кучей разложенной еды на подносах. В животе громко заурчало и она почти вышла из помещения, как вслед ей прилетело тихое, — Мы могли бы Вам чем–нибудь помочь, миледи?
Дергаясь от удивления, что с ней хоть кто-то заговорил, Рей чересчур резко обернулась, заставляя пошатнуться вопрошающего техника. Пристально глядя на незнакомца, она заметила у него в руках незнакомый ей фрукт. Сделала шаг… и прислушалась к себе в ожидании волны липучего страха. Но ничего такого не было. Было лишь выжидательное утомленное любопытство. Рей смогла снова пожать плечами, обводя глазами комнату. Очередная мастерская, очередные техники. Глазами вернулась к человеку с фруктом в руке. И сама от себя не ожидая, буркнула, — Дайте.
Фрукт моментально лег ей в затянутую в перчатку руку. Новое бурчание, — Спасибо, — и она сразу выскочила оттуда, снова пересчитывая косяки шлемом.
Первый же с хрустом откушенный кусок фрукта лег на язык тающим сладким комком. Проскочившая единственная мысль, что ей стоит хотя бы узнать название этого фрукта, быстро испарилась.
Она еще долго бесцельно шарахалась, пиная валяющиеся детали и инструменты, почем зря колотя болтающимся в пальцах аппаратом, пока не набрела на смотровые балконы. И еще очень долго торчала, глядя на снующих внизу людей. Кто-то прилетал, кто-то улетал, туда-сюда сновали техники и маршировали взводы солдат, громыхая броней и сапогами. Гнетущая тишина в голове давила непомерным грузом на сердце. Смотреть быстро надоело, и она, помахивая огрызком фрукта на веточке, пошагала дальше.
Кто-то технично выдернул из ее руки этот огрызок, но она даже не заметила, кто и когда это сделал.
Было все равно.
«Ну вот… И показала людям шлем, народ предупрежден, и тоже будет вскоре шарахаться».
Спустя еще некоторое время созерцание ангаров ей окончательно надоело. Бродила, пока не набрела на еще одно смотровое помещение с огромным панорамным окном. Едва вошла, сразу заметила две затемненные фигуры у обзорного стекла. Миг, и она узнала в одном из них Центуриона в неизменной красной броне. Тот стоял лицом к ней и без шлема. Вторая фигура со спины никак не угадывалась. Только отметила угольно-черные волнистые волосы и подумала, что таким волосам остается только позавидовать. Упершийся в ее пустой взгляд Аскари вдруг отшатнулся от второй фигуры и скрывшись в тени, замер. Это заставило перевести глаза на черноволосую голову… и ее словно камнем ударило по голове. Второй человек, затянутый в черное, не поворачиваясь к ней лицом, поднял руки в перчатках… и напялил на себя до боли знакомый шлем. Рей почти вскрикнула от разочарования. Подойди она к ним сразу, она бы успела посмотреть Первому Рыцарю в лицо. Она бы увидела его, сделай она пару шагов чуть раньше. Разочарование сменилось расстройством. И обидой на все подряд. И на себя, на свою медлительность… и на Рена, что упорно не желал ей показать себя. Она сама подошла к нему, глядя прямо на его лицевой щиток. Тот лишь слегка повернул голову, давая понять, что тоже заметил ее присутствие. Странно оцепенение навалилось на нее, не позволяя губам разлепиться, а горлу выдать хоть какое-то подобие слов.
Так и стояла, вертя в руках ненавистный шлем.
Рен тоже молча таращился на нее, никак не давая знать о своей реакции на ее нулевую помощь на его просьбу. Хотя кто его знает, может он уже был чем-то занят. Они оба молчали, пока Рей не опустила глаза в пол и не пролепетала, с трудом выдавливая речь и мысленно проклиная себя за такую нерешительность.
— Ну…. Ну вот… И у меня теперь есть личное ведро…
И умолкла, заново собирая себя в кучу. И чего она ждала, вываливая на него эту бессвязную фразу?
Но она не успела даже поднять на него глаза, собираясь извиниться, как вдруг рука Первого Рыцаря довольно мягко и ловко вытянула шлем из ее руки. Вторая рука неожиданно коснулась пальцами ее подбородка, с легким нажимом поворачивая к себе лицо. Все происходящее ей показалось настолько нереальным, что она пораженно замерла с приоткрытым ртом. Но жар пальцев сквозь перчатки обжигал, доказывая ей всю реальность прикосновения.
— Боишься, — констатировал холодный металлический голос.
— Боюсь, — ее голос был очень хриплым и чужим, словно она годами не раскрывала рта. — Боюсь, — повторила Рей. — Боюсь, что надев этот шлем, я тоже стану безликим чудовищем.
Пальцы на ее подбородке вдруг ощутимо сжались, но она не заметила этого.
— Боюсь, что надев его, я покажу всем вокруг, насколько я хочу жить и опасаюсь за себя. И тогда за меня возьмутся те, кому удастся причинить мне вред.
— Ты под моей защитой, моя принцесса, — его туманный ответ почему-то резанул по ушам. В голову тут же влезла неуместная мысль, что они и стоят слишком близко друг к другу. И голова у нее задрана как… как для поцелуя. И Рей после так и не поняла, вслух она сказала это, или мысленно.
— Помоги мне… ты… ты ведь поможешь мне?
Закрытые глаза не дали ей увидеть кивок Кайло, услышавшего все до последнего вздоха. Но закрытые глаза дали возможность ощутить исчезновение пальцев с подбородка. Мимолетное касание приоткрытых губ костяшками фаланг показалось ей ненастоящим, придуманной ею желанной иллюзией. Но эта фантазия заставила ее задрожать и поднять руки в поисках опоры. Но касаться его не стала, резко вспомнив, что он отшатнется, а ей до ужаса не хотелось нарушать момента. Зажмуренные до слез глаза не дали ей увидеть, как поднимаются руки Рена с зажатым шлемом.
Но сполна ощутила всю волну паники, когда шлем медленно опустился ей на голову.
Едва слышно зашипели фиксаторы и аппарат наглухо запер ее в клетке.
Несколько мгновений она стояла, оглушенная внезапной гулкой тишиной, что навалилась на нее. Снаружи не доносилось ни звука, Рей слышала лишь свое учащенное дыхание и звон в ушах. Привыкая к ощущению мягких подушечек на лбу и щеках, она опустила голову. Наконец, мысленно пнув себя, открыла глаза. Смотреть через неактивированный визор было… очень странно. Черное тонированное стекло показывало все так ясно и четко, словно шлем уже работал. Невольно сравнивая обзор с видом через свои старые пылевые маски, снова пнула себя, стараясь отринуть наступающую панику. Но страх все наступал, заставляя ее почувствовать себя в тесной клетке, но с большим окошком света, что бил по глазам. Усилием воли Рей пыталась подавить приступ неожиданной клаустрофобии, но ничего хорошего у нее не вышло. Волна ужаса прокатилась по всему телу, и она сама ничего не понимая, вцепилась в кромку шлема в попытке содрать с себя, совсем позабыв о потайных кнопках. Ее дерганые движения головой и руками были сразу замечены замершим напротив Реном. Он твердо перехватил ее за кисти, насильно отрывая от кромки шлема. Свет в визоре вдруг пропал, сменившись непроглядной чернотой.
А она… успокоилась, ощутив на своей спине и талии чужие руки, обнявшие и прижавшие ее к груди самого Кровавого Палача.
Кайло Рен очень крепко удерживал ее, не давая и шевельнуться.
А Рей лишь млела, успокоено раздумывая, что она хотела бы провести в его объятиях вечность, упиваясь ощущениями надежности и умиротворения. Но после мозг обожгло пониманием, кого она схватила за одежду, к кому именно прижимается всем телом. Все ее придуманные качества Рена рушились прямо на глазах. Но попытки выбраться из кольца твердокаменных рук не увенчались успехом. Словно думал, что у нее новый приступ панической атаки, и еще крепче стиснул. И ей может это показалось, но принц… тоже дрожал. Или это были просто отголоски ее страха. Перестав пытаться вырваться, она с огромным сожалением отпустила его одежду, с легким любопытством думая о стальных канатах под кожей, явно заменявших принцу мышцы. И в этот раз он смогла мягко вывернуться из его рук и отступить на шаг. Свет снова резанул через визор. Делая еще шаг назад, она решила, что потом придумает объяснения поведению Первого рыцаря, что только сломал всю ту устойчивую платформу, на которой прочно сидели его нежелание к ней прикасаться и показное равнодушие. Пока она малодушно изучала его тело, мысленно пытаясь понять, что там под его одеждой, в углу визора настырно мигала очень мелкая надпись. Вглядывание в этот очень мелкий шрифт слегка отвлекло ее. — Активация оборудования: да/нет.
— Нет, — выдавила она вслух.
Разбираться со всеми нюансами и возможностями шлема она будет потом. Как пообвыкнет. И в одиночестве, чтобы не опозориться перед нежеланными свидетелями. Принц же так и стоял, молча таращась на нее. А может и говорил что, только она вот ничегошеньки не слышала. Выдав вслух кроткое спасибо, она чуть не хихикнула вслух, вспоминая, что и он ничего не услышит. Творение яйцеголовых не изменяло себе, не выпуская наружу ни звука. Гораздо громче сказанное спасибо снова не принесло никакой реакции от принца. Изоляция была на высоте. От переживаний сил хватило на короткий кивок принцу. Она старалась идти как можно медленнее, старательно вглядываясь перед собой. Визор, все еще не активированный, отлично показывал все до последних мелочей, но смотреть сквозь него было все еще очень странно. Как в аквариуме через воду, но очень и очень чёткая картинка была.
Рен же просто проводил ее поворотом головы, почти сразу разворачивая лицевой щиток на застывшего в углу Аскари. И успел заметить непонятно-странный взгляд Центуриона вслед ушедшей. Захваченный врасплох, Аскари сразу опустил глаза в пол, а в мозг ему вгрызся раскаленный прут, правда почти сразу исчезнувший. И несмотря на все удовлетворение Дамой, Рен был сразу поглощен невероятной мешаниной скомканных в кучу чувств Центуриона. Вся эта куча разворошенных эмоций слегка напрягла, но он предпочел попридержать разбор этого клубка на потом. Сейчас он был неимоверно доволен, что она уже и морально была среди них. Его Дама окончательно приняла свое место. И кто бы увидел его искаженное самодовольной улыбкой лицо, предпочел бы оказаться на другом конце Вселенной. И хотя сейчас всеми фибрами души желал побыть с ней рядом, помогая освоиться со шлемом, ну или на совсем крайний случай, просто проводить, Рен предпочел остаться в гордом одиночестве, невидящими глазами наблюдая за снующими работниками. Необычное умиротворение накрыло с головой, он все думал и думал о той, что ушла, окончательно признавая за собой свое место. И он не мог понять, чему рад больше, неожиданным и нежданным объятиям или решению его Дамы.
========== Без шанса на иное ==========
Рей же все неторопливо шагала и старалась ни в кого не врезаться, и не снести своим носом ни одну переборку. Слухи еще недостаточно быстро расходились по кораблю, и встречный персонал огибал ее по большой дуге. Без единого синяка она добралась до своих покоев, все еще в непонятном для себя состоянии. Вроде бы и спокойная, но при этом крайне перевозбужденная. Но едва за ней закрылась дверь, отрезая ото всех, Рей обессилено обмякла на полу. Стянутые перчатки полетели на пол, осторожно отцепленные мечи аккуратно легли рядом, и, с трудом поднявшись, поковыляла на кровать. Почему-то хотелось прилечь и больше не двигаться в этой жизни вообще, но лежа было гораздо проще привыкать. Уже не так страшно было смотреть на потолок сквозь визор. Да и в общем стало намного легче воспринимать все это через призму глухой клетки. С облегчением пристроившись на постели, наконец подняла глаза на мигающую надпись. Сейчас, лежа, все казалось не таким уж и страшным. Надпись настырно напоминала о себе и Рей наконец удосужилась сказать вслух, — Да.
Шлем не отреагировал.
Вообще никак.
Надпись продолжала ехидно подмигивать своими мелкими буковками. Она тут же принялась судорожно размышлять, втайне надеясь, что все-таки сумела поломать аппарат и теперь его придется отдавать Канейде на ремонт. От мелкой радости, что шлем неисправен, она даже села на кровати и аккуратно нажав на фиксаторы, освободила голову. Куча запахов и звуков влилась в голову, и Рей вдруг подумала, что в шлеме ей дышалось… легче.
И тише.
Почему-то привычный гул от стен и отзвуки далеко пищащих дроидов были очень раздражающими. Тишина в шлеме понравилась больше. Так и сяк повертев аппарат в руках, она даже постучала костяшками пальцев по лицевым панелям в некой надежде, что шлем соизволит хоть как-то отреагировать на нее, но произведение искусства от яйцеголовых упорно сопротивлялось. Решительно нахлобучив шлем на голову, Рей снова улеглась, чувствуя где-то вдалеке отголоски прошлых страхов. Но только отголоски. Сейчас ее вело голое любопытство и интерес.
— Да.
Новый приказ снова остался без внимания. Раздраженно она еще пару раз приказывала шлему запуститься, чуть ли не выкрикивая злосчастное «да», но агрегат на ее голове упорно не откликался. Слабость успела смениться недоумением и раздражением и от легкой злости даже постучала себя по виску кулаком, и вслух спросила, — Эй, тук-тук, запуститься не хочешь? И едва она произнесла это, как надпись окончательно погасла. Несколько секунд и появилась уже другая мигающая надпись, от которой она облегченно вздохнула. “ Активация оборудования: выполняется». Где-то в районе затылка едва слышно зажужжало, пошелестело и пару раз щелкнуло. И снова абсолютная тишина. Увы и ах, она поняла из всего этого, что ей стоит поковыряться в настройках и понять, как следует строить команды, чтобы не облажаться снова. Наконец и вторая надпись испарилась. Зато прямо перед глазами одной прозрачной картинкой вылезло меню настроек и куча подстроек. Интуитивно разобравшись в распорядке управления, не сдержалась. Хихиканье получилось слегка безумным. « Как будто целый крейсер запускаю в открытый космос. Целый год разбираться буду, что и как». В глаза сразу попался пункт с настройкой брони. Наугад брошенная фраза, — Настройка режимов брони, — сразу попала в точку. Меню согласно мигнуло и свернулось, выдав новую порцию строчек для выбора. «Отлично, начало есть, не так все и ужасно оказалось».
Шлем вдруг стал восприниматься как новая игрушка, и Рей окончательно смогла расслабиться.
Все стало таким простым, что она уже и не помнила моментов, когда боялась вообще нацепить это ведро на голову. Спустя какое-то время она уже беззастенчиво вслух проговаривала каждый подпункт меню, зарываясь в каждое предложение. Несколько минут, и она отлично разобралась, какой режим брони позволит ей банально ходить в туалет, не снимая всего облачения. Режим обычный, и у нее между ног вдруг защекотало, что Рей не удержалась и сунула руку в штаны. На паховой зоне брони попросту не было. Режим активный, и пленка, затягиваясь полностью, вытолкнула ее кисть. После настала очередь преобразователя голоса. Выставив его на самый минимум, с легкой душой закрыла и эти настройки. «Одного мертвецки холодного голоса для этого мира будет достаточно. Мне хватит и меньшего». В голову тут же забрались воспоминания окончания вечера. Почему-то все остальное было очень зыбким, мутным, не стоящим никакого внимания. Словно все это было сотни лет назад. А вот момент, когда ей одели шлем… как корону, она запомнила отлично, как и фразу, сказанную им напоследок. Неожиданно волна незваного возбуждения от ярчайших образов опасной фигуры принца, снова и снова называвшего ее своей принцессой, прокатился огненной волной по всему телу. Кожа сразу загорелась, кровь застучала по вискам, но она сумела не позволить лишней сейчас ненужной похоти завладеть ею. Следовало дальше ковыряться в своей новой игрушке, дабы не облажаться впоследствии. Вдоволь наигравшись со способами управления и уровнями громкости речи, наугад подала голосом команду на включение динамиков. Поначалу ничего не происходило, лишь легкий треск оповещал о чем-то. Только успела подумать, что она все-таки умудрилась повредить свое ведро, как треск замолк, сменившись четко различимым гулом стен корабля.
— Раз, два, — едва она произнесла это, сразу и опешила, настолько мертвым ей послышался собственный преобразованный голос. Но гораздо тише сказанная, почти шепотом, команда на вызов меню настроек, наружу не вырвалась. Шлем подчинялся идеально, откликаясь моментально. Все еще не наигравшись, попыталась отправить запрос медикам. Попытка была успешной, медотсек даже не стал спрашивать, чего ей вообще там понадобилось. Медленно бредя к медикам, она вдруг наткнулась на неизведанное ранее.
Связь.
Впрочем, список ее контактов для прямой связи был ожидаемо пуст. Но вовремя заметила мигающий вопрос. “ Загрузить имеющиеся данные с общего сервера? Еще спрашивает, конечно грузи, поглядим, кому я там могу, хи-хи, позвонить».
Тут же услужливо загруженный список поразил ее до глубины души количеством имен с описаниями, кто, где, и вообще откуда и зачем. Невольно притормозив прямо посреди очередного коридора, невольно проводила ошарашенным взглядом прокатившую мимо транспортную тележку с восседающими техниками. Но удивление возросло еще больше, когда она заметила, каких лиц список самовольно пересортировал, намеренно выделяя кучу имен в избранное.
И во главе этого списка стоял контакт под именем Кайло Рен.
При желании она могла бы немедленно связаться с самим принцем…. И ей бы за это даже наверняка ничего бы не было. Хитрая улыбочка тут же зазмеилась на ее лице, но Рей сразу осадила себя мыслью, что даже если и попытается связаться с ним, то не факт, что ей вообще ответят.
Но мозг уже жгло дичайшим любопытством.
Хотелось узнать прямо вот сейчас, ответит ли ей абонент, и если ответит, то каким голосом. От волнения она не сразу сообразила, как ей вообще сделать это, но интуитивно, почти наугад, скомандовала аппарату совершить вызов принцу. Невольно сглотнув, усиленно всматривалась через визоры, все раздумывая, будет ли это голограммой или просто аудиосвязью. Мигающий прозрачный значок вызова вдруг исчез… и ей вальяжно ответил охрененно красивый мужской голос, от первых же звуков бархатных и хриплых переливов которого она чуть не забыла как дышать.
— Я слушаю тебя, моя леди.
От неожиданности и всколыхнувшей все внутренности томной радости, Рей забыла войти в пригласительно распахнутый лифт.
— Ой, — это все что она смогла выдохнуть в ответ, залипнув на отзвуки этого голоса. Окаменевшее враз тело отказало слушаться, как и рот — закрыться. Пока она стояла столбом, переваривая эту неожиданность, мужской голос словно решил добить ее, — Неужели моя леди забыла, как говорить.
Короткий смешок собеседника подтвердил ей, что это не было вопросом. Как есть констатация непреложного факта. Что совсем чуть отрезвило разум. Встряхнув головой, она вдруг поспешила ядовито заметить, — И все-то ты знаешь, Кайло Рен. И тут же захлопнула рот, изумленная своей наглостью и дерзостью. “ Не самый умный ход с моей стороны. Сама связалась, сама же и нагрубила. Отлично сыграно». Закатив глаза, хлопнула себя по лбу, совсем позабыв о шлеме.
Звук получился очень гулким.
— Э-э. П-прости. Э-э. Я… Прости пожалуйста…. Проверка возможностей шлема… Я…
— Я слышу тебя великолепно, моя леди, — будоражащий голову голос неожиданно очень мягко перебил ее лепет, сразу отключаясь и оставляя ее судорожно соображать, почему настоящий голос Первого рыцаря на нее так подействовал. Эти звуки до странного сильно взволновали ее.
Рей все пыталась понять почему.
Забираясь в лифт, решила, что голос принца был… слишком живым для незыблемого и непреклонного истукана, каким она привыкла видеть его. Хотя на обзорном балконе он уже успел разломать привычный для нее выстроенный образ. « Осталось заставить его показать свое лицо и…. так уж и быть, может, даже чуть раздеться… Тогда и поверю, что он настоящий живой человек». Без такого мощного и сногсшибающего раздражителя, как принц, она с трудом, но привела разбежавшиеся мысли, невольно хихикнув на последнюю. До медотсека она шагала гораздо увереннее, стараясь не снести кого-либо на пути, увлеченно продолжая разгребать ворох инструкций по использованию возможностей новой игрушки. В приемной комнате снятый шлем сразу впустил в уши равномерный писк аппаратуры и дроидов с гулом корабля. Дежурный врач был предельно вежлив, приветствуя ее в своих владениях, только она даже не дала ему и вопроса задать о цели визита. Молча протянула ему свой сорванный с кисти идентификатор. Шлем грохнулся на ближайший свободный столик, неизменно блестя гладкими панелями. И видимо, доктор уже не раз и не сто сталкивался с подобными операциями.
— Куда вживляем, миледи? — приняв совершенно безразличный вид, доктор озаботился расположением. На безжизненное пожимание плечами, отреагировал другой фразой, — Стандарт?
Она понятия не имела, куда там подразумевает этот стандарт и как вообще это будет. Рей снова безбожно трусила, будто ей тут половину тела отпиливать собрались.
— Я… Я не знаю, куда там положено их вживлять, сэр.»Я не боюсь«» Наверно к сердцу? «Соберись, тряпка». Куда обычно их втыкают? «Я не боюсь».
Спроси сейчас у нее, чего она так дергается, она бы и не смогла внятно ответить. Весь ее вид показывал огромное волнение и нерешительность, и доктор нахмурился, неправильно ее поняв и спеша успокоить.
— Операция займет несколько минут, миледи. Местная анестезия, вы даже не успеете ничего понять. Все будет в лучшем виде. Даже шрама не останется, миледи.
И только доктор заикнулся о шрамах, как она тут же успокоилась.
Но смешок все равно вышел слегка нервным. Чего-чего, а вот о шрамах она бы беспокоилась в последнюю очередь.
— Пожалуйста, разденьтесь до пояса, миледи, — отчеканил равнодушно доктор, раздавая приказы и программируя дроидов. Он был вовсю поглощен предстоящей работой, и перестал обращать внимания на высокопоставленного дерганого пациента.
— Устраивайтесь, — не глядя, жест в сторону свободной кушетки, и медик снова зарылся с головой в подготовку аппаратуры. Быстро сорванная одежда и тактильно деактивированная броня, и Рей осталась в нагрудной бандажной повязке, что заменяла ей майку. Покрытие кушетки неприятно закололо обнаженные плечи и спину. Нахмуренные брови врача при виде множества жгутиков старых ран она углядела сразу, тут же не выдержав, нервно усмехнулась, — Как видите, эстетичность операционных шрамов меня не очень-то и беспокоит.
Извиняющийся лепет врача ее окончательно успокоил.
— Приступайте, сэр. Быстрее начнете, быстрее уйду.
Но судя по всему, медиком он был по призванию души. Скептически оглядев взором профессионала ее торчавшие ребра и впалый от недоедания живот, доктор не преминул раскрыть рта, — Вам следует лучше питаться, миледи. «Да-да, я помню, чуть что, так сразу».
Подступившие дроиды беспардонно разрезали повязку на груди и принялись порхать над ней сверкающими манипуляторами. Несколько незаметных уколов и вся грудная клетка застыла. Стало очень холодно, и пока каждый занимался своим делом, она неотрывно следила за каждым движением врача и дроидов. Из черного пластика ее браслета один из манипуляторов, управляемых непосредственно врачом, выскочил из пазов на свет совсем крохотный чип. Еще секунда, и мелкая, но очень важная деталь отправилась в стерилизатор. Еще несколько малопонятных движений… и один из дроидов уверенно ткнул ей в лоб, заставляя откинуться. Теперь в поле зрения ей был доступен только потолок.
Голос врача прозвучал как сквозь вату, но хорошо отвлекая, — Позвольте… Позвольте поблагодарить Вас, миледи.
Рей могла только с легким интересом скосить глаза.
— Я… Я всего лишь хотел бы выразить вам всеобщее мнение, миледи, — мягкий, но уверенный тон убедил в отсутствии малейшего намека на издевку. — Вы….действительно облегчили нам всем жизнь. И… Ваши… недавние действия… кхм… вы спасли очень много жизней, — доктор стушевался, заметив скептическое выражение ее лица. — Просто… каждый раз после вот таких стычек, медслужба неделями… на ногах без сна и отдыха. Но поймите меня правильно, миледи, благодаря Вам… в этот раз мы не сильно-то и напрягались, принимая пострадавших.
Ответом ему была лишь вымученная улыбка.
“ Еще б я знала, что я сделала».
Вдруг стало нестерпимо холодно, что даже доктор поежился, поводя плечами и бормоча о системе контроля климата.
— Все в порядке, миледи. Снижение общей температуры намеренно.
Стиснутые от холода зубы, и Рей снова уставилась в потолок. Тишину прерывало лишь гудение и писк работающих машин, послушно реагирующих на отрывистые команды доктора. Она уже хотела прямо спросить, сколько ей еще так валяться, как все резко затихло и тут же стало значительно теплее. Анестезия уже отступала, и она почувствовала легкое жжение и зуд над сердцем. Подскочила сразу после разрешения встать. Мизерный кусочек прикрывал место разреза, и этот кусочек пластыря показался ей размером с шаттл и весом с астероид. “ Ну все, назад дороги точно нет». Стягивающий перчатки управления доктор отстраненно выдал, — Браслет более непригоден, я отправлю его в утилизацию.
Уже на выходе со шлемом наперевес она вспомнила, что вообще-то вежливость никто не отменял. Но в ответ на тихую вырванную зубами из горла благодарность, врач только оттарабанил с легким поклоном явно набившую ему оскомину фразу, — Это честь для меня.
Выскакивая из помещения, сходу чуть не уперлась носом в обтянутую в черное грудь.
Приветствие замерло на губах, едва она углядела человека перед собой. Несмотря на рост и разворот плеч, перед ней стоял совсем не принц. Даже шлем и тот был совсем не такой. Да и вместо привычной развевающейся балахонистой накидки с капюшоном на незнакомце была довольно плотная и жесткая строгая куртка, одним своим видом намекая, что одежда на нем совсем уж непростая. Странного и страшного вида то ли топоры, то ли еще что, висело у чужака на спине, вызывая нездоровый интерес к необычному типу в космосе оружия. Однозначно, незнакомец выглядел сурово и мрачно, заставляя невольно сглотнуть мелкий комок неожиданности. “ До принца ему все равно далеко».
Чужак, сделав шаг назад, отчеканил металлическим голосом, — Я паладин Ордена Рен, миледи Гойя. Мое имя Дерек.
Наличие собственного ордена у принца почему-то совсем не удивило. Но влезшая в голову мысль заставила сузить глаза. « Прокатит? Не прокатит?»
— Снять шлем.
Как ни странно, прокатило.
Спустя мгновение она увидела неулыбчивое мрачное, слегка насупленное, лицо с крупноватым носом и широким лбом. И мертвенно-холодными большущими глазами безразличного ко всему безжалостного убийцы. Знакомый уже незнакомец смотрел в упор, не мигая. Рей же снова сузила глаза, слегка раздражаясь.
— Я не буду играть с тобой в гляделки, паладин. Что тебе нужно?
— Приставлен охранять вас, миледи Гойя.
— Центурион Аскари впал в немилость, утратил доверие Первого Рыцаря или что? — от чеканного ответа она фыркнула. — Зови меня по имени, и на ты. Надоели эти ваши титулы.
С нескрываемым смехом и фразой, — Ну что, пошли, новая нянечка, — она напялила свой шлем и пошагала прочь, ничуть не сомневаясь, что новый телохранитель последует за ней. Немигающий взгляд проводил ее, и тот погрохотал сапожищами. Рей усиленно зыркала по сторонам в поисках красной брони, удивляясь разнице движений новой няньки и Аскари, что был вообще бесшумен, как тень. Не сразу, но догадалась вызвать Центуриона через свой шлем. Старая нянька ответил на вызов моментально, словно ожидал этого.
— Что происходит, Аскари?
— Первый Рыцарь вызвал часть своих паладинов для усиления твоей охраны, миледи. Подчиняются только ему.
— Эх, значит, я им не указ. А… а ты?
— Я все еще твоя нянька, миледи. Старшая и самая главная.
Облегчение сбросило камень с плеч. Дерек из пафосного ордена Рен продолжал грохотать позади. В лифт к ним двоим зашел и Аскари, так и не прервавший сеанса связи.
— Мои поздравления, миледи, — ехидство так и перло от голоса Центуриона, замершего сбоку. Увидеть выражение лица Аскари мешал его же шлем.
— Да пошел ты, — беззлобно отозвалась Рей, мысленно швыряя проклятия всему подряд. Правда, потом не удержалась и доверительно прошептала, словно боясь, что ее слова услышит кто-то еще, кроме все еще висевшего на связи Аскари. — Я… Ты представляешь… Я слышала его… Его настоящий голос, Аскари, настоящий! Это было… неожиданно. Слишком… живой голос, для такого как он, Аскари.
Напряженная тишина была ей ответом.
— Словно и не ему принадлежит. Но ничего… начало есть…рано или поздно, я заставлю его показать мне свое лицо, — с мстительной улыбкой она отключилась, не дожидаясь ответной реакции старшей няньки.
Плечи Центуриона едва заметно затряслись.
У дверей ее покоев оба солдата заметно отстали. Влетев к себе, тут же принялась срывать одежду. Без бандажной повязки, безжалостно срезанной и выкинутой в утиль дроидом, грудь выглядела откровенно жалко. Да еще и с налепленным кусочком пластыря. Всерьез подумывая о хирургическом вмешательстве в размер груди, подумала, будет ли смысл избавиться от нее вообще, а не просто уменьшая свой второй размер. Все равно толку никакого, да и навряд ли она вообще ей пригодится. Осторожно подцепила краешек пластыря. Отогнутый кусочек явил совсем незаметный заклеенный шовчик разреза. Отогнав желание расчесать все это, с тяжелым вздохом залепила ткань обратно. Навалившаяся усталость уверенно побеждала, насев грудой камней. Впечатлений на сегодня хватало за глаза, и она поплелась в душ.
Выкатившийся с тихим писком дроид уныло заныл, оглядывая своими окулярами уснувшую хозяйку, и понуро покатил столик с ужином обратно в нишу в стене.
Аскари стоял подле застывшего на командном мостике Рена. Ежедневный отчет был давно закончен, но Рыцарь не давал ему разрешения уйти, и он терпеливо ожидал дальнейших распоряжений. Принц же молча стоял, не обращая внимания на снующий вокруг персонал, словно погруженный в собственные мысли. Слова Рена прозвучали для Аскари громом посреди ясного неба. Фраза заставила Центуриона похолодеть.
— Ты… Ты ведь заинтересован ею, Аскари.
Осознание этого факта давно уже сидела в голове няньки, но знание принца об этом ошарашивало донельзя, ведь он зарыл это так глубоко, что и сам порой путался в себе. Словно отвечая на вопросы, как он узнал, Рен холодно признался, — Я ведь даже не лез тебе в голову, Аскари. Твои глаза выдали тебя.
Центуриону оставалось лишь склонить голову, не отрицая, но и не признавая ничего.
— Я мог бы выжечь из тебя эти зачатки любви к ней. Превратить в безмозглую марионетку. Но я не стану ничего делать. Ты сам задавишь в себе это. Даже не смей впредь допускать и малой толики подобных мыслей, Аскари, — последние слова Рен прорычал ему прямо в ухо, недвусмысленно склонившись.
— Так точно, мой господин.
Твердый уверенный ответ удовлетворил принца, — Свободен.
Почти неделю она не покидала своих комнат. Ела, спала, бессмысленно таращилась потолок и привыкала к шлему с броней. На ее удивление, с каждым часом становилось все проще и легче. И даже удобно. Прочтение донесений и отчетов стало занимать гораздо меньше усилий и времени. Однажды, поймав себя на том, что уже довольно долго стоит посреди комнаты, заухмылялась. “ Так вот как это происходит. Все оказывается так банально. Если принц стоит и смотрит в вечность, значит, попросту работает». Она уже перестала путаться в мебели, окончательно привыкнув смотреть на мир вокруг через визор.
Потом ей стало вдруг… скучно. Настолько скучно, что вдруг решила, что все-таки стоит прямо вот сейчас начать приводить свое тело в былую форму. И стоит начать нормально есть.
И еще неделю не выходила из своей берлоги, привыкая заниматься в полном облачении и шлеме. За все время ее беспокоили только личные дроиды и корабль, что изредка ворчал или монотонно рассказывал ей о происходящей очередной заварушке, что вела Империя. Все это она слушала отрывочно, все время отвлекаясь на какие-то неудобные мелочи, вроде неудобного положения тела во время разминки или неловкого замаха. Попытки тренироваться в шлеме и одежде очень сильно отличались от привычного. И ей что-то все время мешало сосредоточиться. Все было каким-то… непослушным.
Неудобным.
Но по крайней мере, она уже не чувствовала себя разбитой и несобранной. К концу второй недели добровольного заточения мышцы заметно окрепли, а корабль все чаще ныл, что и переговоры стали очень скучными, и народ слишком сговорчивый попадался нынче. Кораблю не нравилась уступчивость врагов. Флагману не нравилось бездействие. Но на его жалобы она лишь пожимала плечами, в очередной раз проводя серию замахов или читая очередное донесение, лежа в кровати.
А потом ей стало совсем скучно. Вылезая из своих покоев, она намеревалась просто прогуляться.
Первым делом Рей увидела торчавшего неподалеку от ее двери Дерека. Тот, тоже облаченный в полную экипировку, высился черной горой. Рей удивленно воззрилась на него, совсем позабыв, что на ней шлем.
— Ты круглосуточно тут торчишь? — вместо приветствия выдала она, тут же сожалея о своей невоспитанности, но морщась от своего же металлического голоса, неслабо резанувшего слух.
— Меня сменяли паладины Тамин Рен и Мариус Рен, — немедленно отчитался Дерек.
— О, и сколько же вас понаехало? — невольно вырвалось у Рей вслух. Шлем незамедлительно продублировал это Дереку.
— Шестнадцать, миледи.
» Зашибись, теперь одна я буду только в своих комнатах».
— Приказ Первого Рыцаря, миледи.
Несмотря на поднимающийся из глубин разума гнев, Рей прекрасно понимала, что все это делается только для ее блага. Как могла, пыталась рассуждать трезво, но с этим же успехом она могла вручную сдвинуть с места крейсер. «Блин, блин. С одной стороны он прав, но с другой… теперь не побыть одной. Хотя, мне ли жаловаться на одиночество. Эх, типичная баба… То слишком людно, то слишком одиноко. Нахрен их всех». Усилием воли давя свой гнев, Рей мстительно и злобно улыбнулась, втайне радуясь, что шлем отлично скрывает все ее эмоции.
Следовало немного проучить зарвавшихся.
Заодно и развлечется, что уж там.
Быстрый запрос на местонахождение принца, и шлем угодливо подсунул ей точку на развернутой схематичной карте корабля. Очередной тренировочный зал был относительно неподалеку, и она незамедлительно рванула туда. Дерек не отставал. « Небось, паладинов своих муштрует, вот и хорошо, побольше свидетелей не помешает». Но вместо того, чтобы сразу войти в зал, решила, что хочет сначала просто поглядеть. Обзорные площадки всегда готовы были принять ее и Рей с хвостом в виде Дерека ввалилась на первый же наблюдательный балкон. Отгороженная от общего помещения огромным стеклом, она пораженно застыла в восхищении, во все глаза разглядывая нешуточно дерущихся внизу людей. Первый Рыцарь, наглухо запакованный в свои тряпки, хищными отточенными многолетней практикой движениями наседал и отбивался с активированным мечом, сражаясь сразу с тремя паладинами, уверенно тесня каждого. Зрелище увлекло Рей настолько, что она снова втайне порадовалась закрытому лицу. Иначе бы никто не понял, с каким нескрываемым удовольствием она смотрела за ним, нечаянно закусив губу. И раз за разом задавалась вопросом, как она вообще смогла так долго продержаться против него. « Потому что не нападал. Лишь защищался, дура. Даже бы пикнуть не успела, напади он в полную силу. Ах, точно… рана на лице… Я ведь ранила его, и он даже выжил. Если его паладины видели его без шлема, значит, видели и шрам. А шрам там должен был остаться немаленький. И наверняка все они знают, кто чуть не раскроил ему голову. Или нет? Может он и не снимает свое ведро при мне, не желает лишний раз позориться? И ведь не отомстил, сделал вид, что ничего не было». Краска стыда сразу залила щеки.
Но вопрос, почему в их первую встречу Рен так себя повел в бою, остался без ответа.
Нормальной причины она так и не смогла придумать, захваченная врасплох собственными ощущениями. Мечущийся черный вихрь с мельницами и ловкими разворотамибагрового лазера меча вводил в благоговейный ступор. Первый рыцарь был действительно опасен, и она только сейчас сполна прочувствовала это.
А тело внезапно откликнулось на увиденное.
Тело зажило отдельно от мозга, недвусмысленно затрепетало, реагируя на хищника, что без труда раскидывал соперников, методично выдавливая из строя. Теперь же горело не только лицо. И уже совсем не от стыда. Собственное тело подвело ее, едва удерживая на подкашивающихся от зрелища коленках. Мысли поползли вяло, неспешно. Принц был опасен. Если раньше и были какие-то сомнения, сейчас они развеялись в пыль, не оставив и следа. Зверь в человеческом обличии каждым разворотом тела и взмахом руки завораживал, оглушая некой нереальностью… и отрезвляя своей недоступностью, полной недосягаемостью. «Кто он и кто я. Где он… и где я …». Последняя огорченная мысль позволил ей сполна освободиться от наплывшей похоти и восхищения. Но смогла себе признаться, что вот этот хищник в черном балахоне, ей до ужаса, до пластилиновых коленок… нравится. Но незачем и мечтать о том, кто никогда не будет в пределах досягаемости.
А повосхищаться можно и издалека.
Будучи с прояснившейся головой, она понимала, что нужно быть совсем отбитым и безмозглым человеком, чтобы пытаться убить Рена в бою один на один. Никто в здравом уме и твердой памяти бы не решился на такое. Тот же, раскидав троих противников по углам, встал в стойку, намекая на продолжение. Из строя наблюдателей вышло еще трое и окружило полукругом главаря. И снова мешанина летающих подолов одежд и сверкание ярко-красных мечей. Добил ее возглас застывшего побоку Дерека, что невольно тоже восхищался своим господином.
— Он сильнейший среди нас.
Нечто глухое, бессильно бьющееся, заворочалось внутри нее. Опасное недозволенное томление сменилось яркой вспышкой злости. Пора было начинать задуманное представление. С неким ликованием она отвернулась. « Плевать… потом ручками себе помогу… Если не отпустит».
В том, что ее не отпустит, она даже не сомневалась. Она может себе позволит хоть чуточку помечтать.
Дверь в зал была открыта чуть ли не с пинка. Едва войдя, успела увидеть, как принц взмахом руки, не прикасаясь к противнику, отправил того в полет в противоположный угол. “ Ух, я б тоже хотела уметь вот так швырять людей. Интересно, Учитель научит?» Глухая лицевая панель сразу повернулась к ней. Всем видом показывая, что заметил ее, Рен погасил свой меч.
И даже соизволил повернуться в ее сторону всем телом.
Метавшаяся тихая мстительная злость без труда позволила Рей преодолеть легкое оцепенение. Три шага в его сторону, и она, не заморачиваясь длинными речами, открыла рот.
— Приветствую тебя, Первый Рыцарь, и твоих паладинов. Это… большая честь для меня.
Рей снова и снова радовалась, что ее лицо закрыто, иначе бы все увидели, как она отчаянно трусит и кривит лицо, стараясь собраться с духом. И смотрела она прямо на принца, что наверняка тоже не отрываясь глядел на нее.
— Огромная честь для меня лицезреть столь искусных бойцов Империи. Но впредь… — еще один дерзкий шаг поближе, — Изволь ставить МЕНЯ в известность о подобных изменениях в МОЕЙ жизни.
Она сумела сдержаться и не отшатнуться при виде резко сжавшихся кулаков Рена и недвусмысленного наклона корпуса в ее сторону. “ Ну не ударит же. Или… ударит?»
Она шла по самой кромке обрыва, лишь один раз цапнув зверя и дернув против шерсти. Но впрочем, она уже увидела, насколько разозлился принц, тоже понявший, что вся ее затея шла на публику. А именно для всего того сброда, что он пригнал для ее охраны.
Он не ударил, и даже не сдвинулся с места.
Только медленно выпрямился, выровнялся, перетекая как вода. Только голову слегка наклонил, мол, что еще она там приготовила. И смолчал. Но обстановка ожидаемо накалилась, и она не стала дальше рисковать. Вылетела из зала побыстрее, искренне надеясь, что ей спустят с рук это выходку.
Но рано радовалась.
Уже за дверью ей поступил прямой вызов от принца. Его она приняла с некой тоской и бешено заколотившимся сердцем.
— Зубастая овечка, — металла в неестественно живом голосе Кайло Рена хватило бы на целый крейсер. И на два истребителя осталось бы. Но ей может и показалось, но кроме металла там была и некая затаенная радость с удовольствием. Она не успела ничего сказать в ответ, принц тут же отключился, оставив за собой последнее слово. Рей резко остановилась, даже не пытаясь угомонить забурлившее негодование. Шлем слетел с головы шариком, и она уже собиралась вернуться в зал и кинуть злосчастный аппарат прямо в Рена, но возникший перед лицом Аскари уверенно перехватил за локоть, и легонько сжимая, увлек прочь. И она почему-то позволила утащить себя подальше, но сверкая на спутника белыми фонариками.
— Прости, миледи, но мне кажется, я знаю, как тебе выпустить свое негодование.
Вихрь скомканных эмоций чуть поутих, пока она удивлённо таращилась на тащившего ее под руку Аскари. Никаких крамольных мыслей и не возникло, ей даже стало любопытно, что он там задумал. Тот только ухмыльнулся открыто, чуть ли не силком затаскивая ее в очередное помещение. Пальцы нянька разжал лишь на середине очередного тренировочного зала. Застыв посреди комнаты, Рей с нескрываемой злостью отшвырнула в дальний угол шлем. Аскари тут же снял свое ведро и с нескрываемым ехидством нахально заявил, — Представь его вместо меня. Представь… что он — это я! Попробуй достать меня.
Правый глаз снова дернулся очень сильно.
Постояв несколько секунд, она уверенно сорвала с бедер рукояти … и отнесла их в сторону, аккуратно сложив на стойку. Два из четырех выхваченных учебных мечей полетели в руки няньки. Сложенные домиком брови Аскари проигнорировала, бросив ему лишь злобное, — Я могу тебя и убить сейчас, нянечка. Одна рана и ты сгоришь в считанные часы.
Тот же поймал брошенное оружие, не скрывая интереса к ее словам.
— Позже… позже я расскажу тебе… почему я назвала их Поглотителями. Если ты не помнишь…
И бросилась без предупреждения на Центуриона, замахиваясь непривычным для себя оружием.
Ей бы хоть один брошенный мельком взгляд на обзорные балконы, и она бы увидела застывших в сумраке черные силуэты, застывших столбами. Но слишком много навалившихся колющих эмоций вдруг потребовало выхода, и она видела только скользящую перед собой фигуру в красной броне.
В этом бою сам Аскари не раз порадовался, что мечи тренировочные. Вопреки его ожиданиям, при всей своей подготовке он два раза пропустил удары, что в настоящем бою были бы смертельными. Но сама Рей не получила ни одного. Потому что Аскари не нападал, просто все время парировал или изворачивался от ее выпадов. Раз за разом пытаясь потеснить его, она со сжатыми зубами пыхтела и бросала ядовитые взгляды на противника. И спустя полчаса непрерывного рваного боя, снова вызверилась, крича на Центуриона:
— Дерись!!! Дерись же, чтоб тебя! Хватит увиливать! Нападай!
За пеленой подступившей ярости так и не заметила, как Аскари бросил в сторону закрытого стеклом балкона быстрый взгляд.
Как и не углядела отрицательное покачивание головой центральной застывшей фигуры в черном.
Центурион сразу бросил свои мечи на пол, сдержав порыв отшатнуться от кончика чужого оружия, застывшего напротив его зрачка в считанном сантиметре. Ей бы один мизерный шажок, один вздох, и нянька обзавелась бы имплантом глаза.
Ее крик оглушил ее саму.
— Дерись! Подними оружие и дерись!
На нее было страшно смотреть. Растрепанные волосы торчали во все стороны, зрачки почти поглотили радужку, светя на Центуриона двумя прожекторами и прожигая насквозь до самых потайных глубин души. Растянутые в некрасивом оскале губы отталкивали блеском мелких острых зубов.
— Дерись, — гораздо спокойнее повторила Рей, затихая и запираясь в свою раковинку прямо на глазах. Это уже не было криком, больше усталой просьбой. Но Аскари так и стоял, молча немигающе глядя на нее. Видя, что соперник не намерен продолжать бой, Рей довольно изящно отбросила в две стороны учебные мечи.
—Да и хрен с тобой.
Рей неторопливо подошла к своим мечам… и Аскари снова едва сдержался, чтобы привычно не отскочить. В один очень быстрое и неуловимое движение его подопечная подскочила к нему с уже выдвинутым чернющим лезвием и почти приставила острие клинка к его щеке. Кожу тут же закололо, словно меч имел кучу коготков и вовсю пытался вцепиться в его лицо. Подрагивающая от усталости тонкая ручонка точь-в-точь повторила движением кисти шрам на лице принца, будто намекая, что и он может запросто приобрести такую же отметину.
— Хочешь узнать, Аскари, что было бы с тобой, порань я тебя вот этим? Заодно и спросишь у своего господина, как он вообще выжил.
Еще один прозрачно–черный клинок с жутким шипением выдвинулся из норы.
— Смотри, Аскари! Смотри! И не забудь доложиться всем о своих впечатлениях!
Два ловких взмаха руками, и перерубленная пополам металлическая стойка с учебным оружием заметно задымилась, зашипела, чернея и пузырясь. Еще несколько яростных ударов, и по стенам поползли обугленные полосы. Рей рубила все подряд, пока спустя долгие минуты ярость не пошла на спад, и она обессиленно не замерла в углу, почти наступая на искрящихся разбитых тренировочных дроидов.
— Видишь? Видишь, к чему это приводит? Видишь, до чего доводит мой гнев? Видишь, почему нельзя находиться рядом со мной в такие моменты? Я разрушаю все, что меня окружает. И свою жизнь тоже, Аскари. Я травлю себя тоже. С самого детства я ломаю и разбиваю все, что вокруг меня. Все, к чему я прикасаюсь, все гниет и горит. Абсолютно все. В следующий раз…. в следующий раз…. я не стану сдерживаться. Беги сразу, дальше чем видишь, беги, — голос был настолько тихим, что Центурион едва разбирал ее шепот.
Она спокойно засунула рукояти в ремни на бедра, и подхватив шлем… попросту ушла, заметно сутулясь под грузом своих мыслей. Аскари не сразу смог поднять глаза на балкон, где так и стояли замершими статуями паладины Рен во главе с ним. Не успел увидеть, как одна из теней отделилась от общей кучи и исчезла вслед ушедшей.
Рен, наблюдая за происходящим, хищно улыбался.
Несмотря на устроенный погром, он был абсолютно всем доволен. До этого, в странной гордости и восхищении наблюдая за боем, машинально отмечал странности в стиле, на ходу решая, как бы и где он исправил бы, заменил бы выпад и усилил удар. И сейчас благостное настроение прочно поселилось внутри, распустив щупальца некоего удовольствия по всему телу. Его Дама отлично показала острые зубы, намекая, что с ее мнением тоже придется считаться. Совсем недавно он сам остерегался, что она окажется безвольной, мягкотелой. Неглупой, но слишком доверчивой и может даже слишком наивной. Но Дама Гойя отлично показала себя с совсем другой стороны, и это его оставило весьма и весьма довольным. И решил, что потом разберётся, кто там сзади пораженно выдохнул, разглядев ее глаза. Решил, что потом даст по башке не верившему в нее. Сейчас он был слишком довольным. Повиновавшись его мысленному приказу, все паладины испарились, оставив его в одиночестве гордо созерцать разбитый в хлам зал.
Рей давно успокоилась, но все ее мысли продолжал занимать принц. То она придумывала способы очередной мелкой мести, то ее снова и снова начинали волновать воспоминания об увиденном в бою монстре. Так и прошел остаток вечера, в котором она или нарезала круги по комнате, или с трудом, но отгоняла крамольные мысли, в очередной раз стоя под ледяной водой. Сама не понимала, чего хотелось больше. Подойти и воткнуть в его широченную грудь клинок и попинать вдогонку или же сорвать с этого мощного опасного тела всю одежду и… Тело неугомонно откликалось тяжестью в низу живота, наполняя истомой, и она снова лезла под холодную воду, с визгом и проклятиями выскакивая.
Она победила, но сон все равно был рваным, неудобным и… жарким.
Уже совсем глубокой ночью по корабельному циклу со смятой постели ее поднял пронзительный писк от двери.
Незваный гость, сверкая в свете потолочного освещения красными бликами, безразличной маской всматривался в ее лицо, ища следы неудовольствия от столь позднего визита, но Рей лишь вопросительно подняла бровь, безмолвно спрашивая, что ему понадобилось в столь поздний час, кутаясь в сползающее с плеч плотное одеяло. Ей было все равно, как она выглядит, только в глубине души даже была чуть рада, что Аскари отвлек ее от очередного сна, в котором слишком интимно ее касались чужие пальца. Неподалеку торчал еще один истукан.
— Не твоя смена, Аскари? — ехидно проворчала она, кивая на очередного телохранителя.
— Не хочешь прогуляться, миледи? — вдруг позволил сползти равнодушию с лица Центурион, ехидно и очень хитро улыбаясь.
— Э-э. Что? Что… ты задумал? — сузив заспанные глаза, тут же напряглась Рей.
— Ну, ничего особенного, миледи. Но… если я скажу, что меня привело банальное любопытство, станет легче вытащить тебя из твоей берлоги?
Она думала очень недолго, — Ну… почему бы и нет. Все равно… скучновато.
Захлопнувшаяся перед носом няньки дверь открылась тоже довольно быстро. Замершая тенью фигура очередного паладина лишь проводила поворотом глухого шлема две удаляющиеся спины, но через несколько секунд, словно что-то надумав, понеслась следом.
Аскари молчал часть пути неизвестно куда, но потом решился раскрыть рот.
— Какой еще мощью… обладают твои мечи, миледи?
— Ты ради этого выдернул меня из постели, Аскари? — не задумываясь ни секунды, ехидно заметила Рей. — Ну… Они поглощают энергию. Почти любую. И выжигают поглощенной энергией. Раны нанесенные живому человеку, никогда не заживали. Э-э-э. Ну…. Кроме нашего принца. Когда-то давно, еще в моем юношестве, кое-кто схватился голыми руками за кристаллы, из которых были изготовлены клинки. Через пару дней ему отняли руки, а через день он лишился и жизни. Я… если честно до сих пор удивляюсь могуществу медицины в Империи, что помогла выжить Первому Рыцарю… ну… после раны на лице.
Аскари лишь покивал головой, то ли соглашаясь с ней, то ли отрицая невесть что.
— Я… я видел тот разрубленный шлем, миледи. Он… непригоден более.
— Мечи брата тоже поглощают энергию… и тоже возвращают ее. Только возвращают ему. Они работают немного иначе. Словно отдают ее обратно, но только ему. Как бы так сказать… Клинки брата за счет некой энергии противника… как бы… уравнивают его. И работает это только в плюс брату.
— То есть заведомо сильный противник ослабляется, уравниваясь с твоим братом? Ослабляя врага?
— Усиливая моего брата, Аскари. Усиливая.
— Теперь я понял, почему он был… в том бою почти равным мне…
— Он… назвал их Уравнителями. Как нибудь я покажу тебе их наглядно.
Центуриона не обмануло почти ровное лицо спутницы. Глаза слишком хитро блеснули в его сторону, и он успел это заметить. Да и губы слегка подрагивало в тяжелых попытках не засмеяться. Они так и шли куда-то, пока Аскари вдруг не выдал скороговоркой:
— Ты как-то рассказывала мне о приключениях на двух планетоидах, связанных с добычей кристаллов, миледи. И назвала это первым из моментов, когда родители пытались… вас угробить. Э-э-э. А второй?
Ее смех для него оказался очень заразительным.
Рей открыто от души смеялась, пока Центурион и сам растерянно не заулыбался непонятно чему. Слегка угомонившись, смахнула как можно незаметнее выступившие слезы.
— Эх. Правда, не знаю, стоит ли вообще тебе это рассказывать. Так уж и быть. Может, тоже посмеешься. С Рыцарем на пару. Нам было семнадцать, когда наши родители внезапно расшифровали очередную глупость в своих катакомбах. Все равно не вспомню дословно, но в тот же день мама и папа единогласно решили заняться… кхм… нашим половым воспитанием.
Лица Аскари слегка вытянулось от удивления и Рей поспешила его успокоить.
— Нет, нет. Мы к тому времени прекрасно знали, как делают детей и что сопутствует этому действу. Просто так вышло, что в силу своего личного игнорирования этого аспекта жизни… я мало интересовалась мужским полом, да и… болезнь моя с последующими слухами как-то не сильно этому способствовала. Ну да ладно, неважно. Одним словом, я предпочитала парням тренировки или книги. Мой брат… он был более развит в этом деле. Одним словом, в один прекрасный вечер я нашла у себя в комнатах мальчика едва ли старше себя. Мои родители выбрали его из ряда княжеских сыновей для… в качестве моего первого мужчины. Да–да. Беднягу отправили ко мне с напутствием идти и сделать из меня нормальную женщину. Ты бы знал, как тот бедолага потел и нервничал. Ни слова выдавить не смог. Ха-ха-ха. Мне тоже не пришлось сильно напрягаться, выкидывая его из комнаты. Не то чтобы я была против потери девственности. Я не ханжа. Но… я тогда была наивной девочкой. Я… я бы хотела сделать это с тем, кого бы выбрала сама. Тогда я бы могла влюбиться в того, кто действительно хотел меня. Того, кто будет ждать меня. Кто будет понимать мое безумие, кто поможет и направит. Того, кто поддержит меня и мои мечты и мою надежду. Влюбиться в того, кто будет скучать по мне каждый миг, и будет хотеть быть со мной и касаться меня постоянно. Я не собиралась… влюбляться в тело или лицо… или в идею быть якобы любимой. Прости, меня понесло… Короче говоря, я сразу отправилась к родителям с претензиями. Но гораздо позднее поняла, как отвратительно я сформулировала те слова, что они не поняли меня. Или не захотели понять. Следующей ночью меня ждал уже не сынок очередного барона, а бугай из личной охраны отца. Его пришлось прогонять мечом. Остаток ночи я провела на крыше, отгородившись от брата глухой стеной. Ведь у него все проходило отлично. Когда я спросила следующим днем, что вообще происходит, он-то мне и рассказал, что к чему, добавив, что он вообще-то вторую ночь проводит с разными девушками. А Кир был всем доволен. На третью ночь меня ждало уже трое.
Лицо Рей заметно помрачнело. Они остановились у очередного панорамного окна, но она смотрела невидящими глазами, сполна погрузившись в воспоминания. Глядя только вперед, но, не видя ничего, она говорила затихающим голосом замершему рядом Центуриону, что тоже хмурился с каждой фразой все больше и больше.
— Эти трое действовало гораздо грубее и слаженнее. Перевес был на их стороне, и им удалось скрутить меня. Мечи отобрали, раздевали, просто раздирая одежду. Двое держали, пока третий навалился сверху. Кир успел раньше. Он убил всех. Тогда родители и перестали быть чем-то особо значимым для меня. Желая выторговать себе жизнь, один из солдат признался, что они всего лишь получили приказ любыми способами добиться своего. Но я сделала проще. Той злополучной ночью я силком вытащила из постели медсестру дворцового больничного комплекса. Пара минут под хирургическим дроидом… и технически я больше не девственница. Тогда же я лишилась еще одной своей мечты, Аскари. Я больше никому не смогла доверять, кроме брата. После я… была чуть не в себе. Я хотела умереть, Аскари. Но Кир не позволил, сумел утащить меня с поверхности планеты раньше, чем я сгорела в свете двух звезд.
Рей успела заметить странный нечитаемый взгляд Центуриона прежде, чем он опустил глаза в пол. Что в принципе было относительно неплохо. Жалости к себе она не очень-то и хотела. Хотя, может и хотела. Иначе, зачем это все рассказывала.
— О нет, нет. Ты не подумай. Я не ханжа, я уже говорила. Я потом пыталась завести хоть какое-то подобие отношений. Но дальше слюнявых поцелуев и боязливых объятий не заходило. Мне подсовывали детей аристократии, которые меня откровенно боялись. А я просто лишилась своей мечты и не могла нормально реагировать на них. С тех пор… иметь какие-либо дела со сливками общества или солдатней… кхм… мешали плохие впечатления. Так и помру старой нетронутой девой.
— Ведь… еще не все потеряно, миледи.
— Ой, не строй из себя сваху. Я, как и ты, прекрасно понимаю, в каком я сейчас положении. Но я лучше просижу до конца своей никчемной жизни взаперти в каютах флагмана, чем позволю себе стать очередной политической марионеткой. Хоть в этом я буду сама себе хозяйкой.
Аскари молчал, не отрывая глаз от пола, явно переваривая услышанное.
— Есть еще вопросы, нянечка?
Ехидный хлесткий голос сразу вывел его из ступора. Прокашлявшись, тут же спросил: — Прости меня за мою бестактность, миледи. Я… боюсь спросить. Я. снова получил твое доверие? Ведь такое… не рассказывают всем подряд.
— Ой, да брось. Я прекрасно понимаю, что эта информация не уйдет дальше тебя и Рена, который, небось, даже и не слушает эти записи. А мои резкие слова в той столовой… это мне следует извиниться перед тобой. Я была очень зла на тебя.
— Ты была в своем праве, миледи, — тут же парировал Центурион, но сразу замолк, видя, что спутница снова уставилась вдаль, забывшись в своих мыслях. Но едва он собирался открыть рот для следующего вопроса, как его перебил совсем тихий, но горячечный шепот. Словно Дама рядом с ним говорила больше для себя, чем для него.
— Знаешь, почему я так лояльна к Империи, м? Потому что с самого начала мне дали свободу выбора. Пусть иллюзорная свобода. Пусть мой выбор был уже заранее предопределен. И пусть я для Императора очередная игрушка в неясном мне замысле. Пусть… Но мне хотя бы дали возможность думать, что я могу выбирать. Почувствовать себя не изгоем среди своих, но равной среди чужих. И этот шлем, Аскари. Это не просто средство связи и защиты. Шлем еще и символ принадлежности. Кусок пластика, давший выбрать, идти против или плыть по течению. Чертов шлем, что дал мне понять, где мое место. Место это здесь и сейчас. И я действительно буду стараться оправдать оказанное мне честь и доверие от Учителя. Честь быть одной из вас.
Центурион вдруг захотел оказаться как можно дальше от нее, понимая, что услышал гораздо больше, чем она хотела сказать. Ему не впервые чувствовать себя неловко, но сейчас почему-то для него был особо странно и неуютно. Но его спутница уже тряхнула головой, избавляясь от наваждения и забытья, и прыгнула с места в карьер.
— Теперь моя очередь задавать вопросы.
Наигранно веселый голос не убедил Аскари, так и застывшего глазами в пол. Просто согласно кивнул, не отрываясь от разглядывания своих ботинок и подолов красной накидки.
— Чем же ты так провинился, а? За что тебя вдруг сорвали с места, и отправили приглядывать за неизвестной никому девчонкой, внезапно упавшей всем на головы.
От ее неожиданного вопроса вымученная улыбка на лице Аскари показалась ей чужеродной. Словно он так редко улыбался, что совсем позабыл, как это делается.
— На самом деле, миледи, все наоборот. Я… Я возглавлял личную стражу Верховного Лидера. Но в связи с некими событиями… кхм, прости… до твоего появления, меня приставили охранять самого принца. Лишь после я стал… твоей нянькой. И я считаю это проявлением высшей благосклонности со стороны монархов.
— То есть, ты потерял место в личной гвардии Императора, но считаешь нынешнюю позицию моего телохранителя повышением? — Рей неверяще пожала плечами, раздумывая, где же она промахнулась в своих домыслах. — Бред какой.
— Ни капли сомнений, миледи. И как бы это странно не прозвучало, именно сейчас я имею гораздо больше власти и возможностей, таскаясь твоей тенью, а не Первого Рыцаря или служа в Святилище.
— Поясни. Я… не очень понимаю.
Но едва Аскари собрался ей что-либо объяснять, как внезапно позади спины няньки нарисовался принц. « Вспомни… черта, а вот и он». Без всяких расшаркиваний, чисто в своей манере тот проскрежетал, — Система В. взбунтовалась. Переговоры не принесли результатов. Флот в полном составе уходит туда через час. Возможно, будет прямое столкновение.
От новостей ей сразу поплохело. Уголки губ тут же опустились от понимания, что означают эти слова. Севший голос сразу показал всем, насколько она удручена.
— Я… Я буду на мостике. перед выходом из гиперпрыжка. Я… попытаюсь сделать все, что смогу…
— Ты немедленно отправляешься в святилище с паладинами Ордена. Это ради твоей же безопасности, — перебил ее Рен.
Дальше уже и не слушала, что он там говорил.
Она и сама не поняла, когда успела так разозлиться. В два шага очутилась почти вплотную к принцу, и не секунды не сомневаясь, зашипела потревоженной змеей прямо в глухой лицевой щиток.
— А мне плевать, Кайло Рен. Я. Не. Позволю. Не позволю каким-то повстанцам гробить МОИ корабли!
— Это не обсуждается, — отчеканил Рен, копируя ее манеру.
И снова задергался правый глаз.
— А иначе что? А? Снова дашь кулаком в челюсть и передашь мое бессознательное тело своим паладинам, м?
Обманчиво ласковый голос с суженными в ярости глазами заставил принца заскрипеть кожей перчаток и слегка наклонить вперед голову.
Но ее уже несло.
— Тебе ведь не привыкать, мой принц? Но я-то думала, что ты смог понять, что я и сама могу решать, что мне делать.
Ответной реакции дожидаться не хотелось.
Но только попыталась его обогнуть и свалить, как огромная лапища крепко сжала ей руку выше локтя. Жесткий, весьма грубый рывок и она была почти втиснута плечом в широкую грудь.
А саму Рей… затрясло.
Инстинктивная попытка вырваться не привела к успеху. Только она и сама бы не смогла честно ответить, от страха и негодования она дрожала или как. Почти касаясь носом своего отражения в чужом шлеме, она вдруг поняла, насколько смешались все чувства в ее голове. Не сумев отделить мелкую панику от волны явного вожделения, невольно облизнула моментально пересохшие губы. Чудовищное восхищение непонятно чем и забивающий глаза тихий ужас сразу отпустили после нескольких вечных секунд молчания, когда Рен соизволил выпустить ее руку и отойти на целый шаг.
— Будь по-твоему, моя принцесса.
Отошедший чуть назад Рен тут же повернул голову в сторону Аскари.
Только вот порадоваться своей мелкой ненужной победой она не успела. Все непонятное внутри тут же вылетело, едва она, проследив глазами, увидела своего телохранителя. Тот же стоял, заметно напрягшийся… и держал активированный меч. Стоял, неотрывно глядя на своего господина… и готовый напасть на него же.
« Какого хрена!»
Одна мысль, что Аскари готов накинуться на неприкосновенного Высшего, захолодила в лед.
— Убери. Убери сейчас же, Аскари. Слышишь?
Словно нехотя, телохранитель повиновался ее приказу. А принц, не сказав ни слова, развернулся и ушел. Может она и не боялась за себя, ее тон был слишком мягким для всего непонимания происходящего.
— Аскари. Слышишь? Среди нас двоих хоть один должен быть спокойным. Не нужно… делать столь поспешных… телодвижений.
— Я спокоен, миледи, — разжал зубы телохранитель. — Я обязан защищать тебя от чего-либо и кого-либо. Даже если это будет сам Первый Рыцарь.
— Мы… мы обсудим это потом, хорошо? Я хочу отдохнуть. Неизвестно, когда ещё выдастся тихая минута спокойствия.
Мягкий толчок прыжка в гиперпространство застал ее сидящей в кресле. Сидела и думала, не зря ли она сама попросила мозг и сердце корабля транслировать ей мысли остальных судов. Она вовсю вслушивалась во множество перекликающихся голосов истребителей, что с нервной радостью подбадривали друг друга, готовясь к предстоящему бою. От голосов судов сопровождения несло истерикой, что сразу передалась ей. От них же и узнала, что обычно они первые попадали под удар. Мрачный и угрожающий гомон несметного количества тяжелых бомбардировщиков нисколечко не успокаивал. Дредноуты ехидно перебрасывались информацией и скабрезным армейским юморком. Все это она слышала очень четко, без труда переключаясь то на один голос, то на другой, словно прыгая с канала на канал по голо.
Ей было очень больно их слышать.
Вслушивалась, молча роняя слезы, пока флагман бодро не отчитался о скором выходе из гипера. Обидные злобно-больные слезы были утерты, а Рей незамедлительно вылетела из своих покоев.
В командном отсеке было… обыденно.
Для нервничающей Рей это было как обухом по голове. Сродни чему-то совсем странному, нереальному. Она ожидала сумасшедшей суеты, бегающих по всему мостику офицеров, множества приказных выкриков. Ну ли хотя бы судорожной подготовки к предстоящему аду. « А ведь для них это давно обыденная реальность… Отлаженная машина войны с надежными винтиками…». Нервозность начала спадать, успокаиваемая четкими выверенными действиями персонала, перекрываясь некой удовлетворенностью. Но к ее несчастью, влетевший в рубку управления Рен только добавил раздражения. Принц даже не глянул на нее, сходу требуя какие-то данные, застыв со сцепленными за спиной ручищами и отрывисто бросаясь приказами. А ей вдруг стало смешно, оттого что она поймала себя на разглядывании замершей фигуры принца.
Тот выглядел… уместным здесь.
И поймала себя на мыслях, что пытается угадать, какое тело скрывается под всеми слоями ткани. Почему-то сейчас было больше интересно, каковы были бы на ощупь все эти перекатывающие под кожей мышцы… и какое же все-таки лицо скрывается под этой долбаной маской. Властность облика Рена невероятно завораживала, отлично отвлекая от раскинувшегося размазанного света за панорамным окном. Рей глазами шарила по всему его телу от подолов накидки до как обычно криво лежащего капюшона. Настолько увлекшись своими фантазиями, что под шлемом прочувствовала как загорелись щеки. «Так, хватит! Не хватало еще… Да пошло все к черту!» Встряхиваясь, она обвела глазами вокруг, и найдя первое попавшееся свободное кресло, с размаху упала в него, искренне надеясь, что если это место окажется занятым, то ее без стеснений попросят пересесть. Или не попросят… Ее сейчас больше беспокоило, что ноги отказываются держать, а горящие щеки откликнусь на нездоровую пульсацию в низу живота. Губы и пах явственно заныли, требуя внимания. И не абы чьего-либо внимания, а вон того ужасного и страшного пугала всея вселенной. Стараясь хоть как-то абстрагироваться от внезапного вожделения, попыталась сконцентрироваться на полосах света за бортом.
Получалось не очень.
Уколы по позвонкам тысячами мелких лапок разбегались по всему телу. Последней каплей в ее озеро между ног стал увиденным разворот головы принца. Тот явно смотрел только на нее и Всесоздатели знают, какие мысли бродили у него в голове. «Хватит уже придумывать чушь. Небось стоит и думает, как бы понезаметнее свернуть мне шею или выкинуть отсюда». Внезапно в голове у нее что-то тихонько зазвенело, и удивительно четкие и яркие фантазии одна за другой плавно и нахально влезли, переплетаясь друг с другом. В этих образах ее тело ласкала одна ладонь, вторая же отчетливо, без труда и совсем легко, сжимала ей горло. Подрагивающие мужские пальцы порхали по плечам, а почти настоящие влажные губы выцеловывали дорожки по пульсирующим венкам. Чужие ласковые руки отпустили шею, но требовательно развели коленки, отчетливо царапая ногтями путь к сокровенному. Не в силах бороться с этим наваждением, Рей со стоном стиснула бедра и согнулась в кресле. К ней даже подскочил какой-то адъютант, протягивая к ней руку, намереваясь придержать, если она надумает свалиться. Даже что-то учтиво спросил, но она сумела помотать головой, отгоняя того прочь. Солдат тут же убрался, увидев, как она стиснула подлокотники кресла.
И она сейчас как никогда еще не радовалась надетой на нее многослойной одежде и шлему на голове.
Иначе бы все увидели, в каком странном состоянии она находится. Пытаясь не позволить себе утонуть в своих фантазиях, она потерянно посмотрела вперед, думая, что сможет как-то отвлечь себя.
Но увиденное перед собой заставило резко выпрямиться.
Рен уже сидел перед ней на корточках, вглядываясь в зеркальные панели ее шлема. Поступивший внезапный вызов она приняла не глядя на имя абонента. Глубокий бархатный голос с легкой усмешкой добавил дров в костер.
— Волнуешься, моя леди?
Прозвучавший вопрос сейчас для нее стал очень двусмысленным. Хихикнула, тут же обрывая неуместный смешок.
— Ты… Ты даже не представляешь насколько, мой Рыцарь.
Голос ее тоже подвел, хрипя, словно от долго молчания. Решив, что с нее пока хватит, отключилась. Но принц не ушел, наоборот, он будто оказался еще ближе. Расцепил сложенные на коленях руки… и протянул одну ладонь к ее ногам. Щелчок застегиваемой расслабленной клипсы одной застежки на ботинке был сродни грохоту грома. Миг, и принц легонько сжал ее лодыжку, тут же убирая руку и поднимаясь во весь рост. От непонятной мимолетной ласки она подалась вперед, всеми частичками души желая, чтобы это ей не показалось. Ей до безобразия, до сорванного горла захотелось, чтобы это не было плодом ее фантазии. Доли секунды, и мир вокруг затих, растеряв все цвета и звуки, оставив ее наедине с сорвавшимся с пересохших губ стоном и нависшим горой человеком, чей безликий образ раз за разом разбивал сознание на мелкие осколки. Наступившая разрядка выбила из глаз невольные слезы, а сердце грозило выскочить и покатиться по полу, разбрызгивая перегретую кровь.
С трудом выровняв дыханием, она огляделась, тут же благодаря всех богов. Принц уже успел отойти, явно не заметив ничего странного, и стоял к ней спиной, наблюдая за обстановкой и персоналом. Мелькнула мысль, что все его действия, включая неожиданный вызов и сжатую ногу…. ей просто напросто приглючились. “ Может… он и не подходил… Может, я сама себе как обычно напридумывала… С чего бы ему вообще подходить… Черт! Черт! Вот это да! Охренеть не встать!» Ошарашенные мысли замедлялись в голове и ее накрыло невероятным расслаблением и спокойствием, таким, что она откинулась на спинку кресла. Отголоски пережитого неторопливо впустили в уши шум мостика. Удивляться чему-либо сил уже не было. Даже думать было настолько лениво, что она так и просидела в кресле, сквозь отступающую негу наблюдая за всем подряд.
Оповещение о выходе из гипера застало Рей врасплох.
Врываясь в бешенстве на мостик, Рен уже знал, что она там. Несносная девчонка в своем упрямстве никак не желала понять, что должна быть давно в Святилище. Сидеть в безопасности, а не торчать тут.
И не отвлекать его мыслями о себе.
Как мог, делал вид, что не замечает ее, но шарящий по телу жадный взгляд мешал сосредоточиться на предстоящей заварухе. Но только он знал, как ему это нравилось. Голодные глаза прямо прожигали в нем дыры. Он всей кожей чувствовал, на какой части тела застревало ее внимание. И в кои-то веки он жаждал отказаться от шлемов, проклиная всех и все вокруг, желая посмотреть ей прямо в глаза. Не в силах нормально сконцентрироваться, Рен сдался, позволяя себе чуть отвлечься от всего. И совсем легонько залез ей в голову, на самой поверхности разума считывая эмоции. Подсмотренное заставило нервно сглотнуть и самодовольно улыбнуться. “ Зубастая овечка умеет красиво фантазировать». Украденные образы невероятно радовали одним своим наличием. И решил слегка, совсем едва подтолкнуть ее мысли чуть дальше.
Уж очень ему понравился придуманный ею вид самой себя же в его руках.
Рен в очередной раз порадовался своими одеяниями. Персоналу уж точно не нужно знать, что их командор сейчас стоит с каменным стояком и думает совсем не предстоящем бое. Уцепившись за чужие фантазии, он настырно сам подталкивал их в нужном направлении. Оглаживая глазами напряженное тельце в кресле, он направил запрос на связь, в принципе не рассчитывая, что она ответит.
Она ответила сразу.
Словно только его и ждала.
Услышанное им тяжелое дыхание и тихий возглас удивления при первых же звуках его голоса вскипятили кровь. Плюнув на все, он намеренно влез поглубже в ее образы и как можно осторожнее подошел. Пришлось сесть на корточки, чтобы хоть как-то унять бешеную пульсацию в паху. Душ ему сейчас был недоступен, и следовало хоть что-то придумать. Вопрос в лоб и немедленный ответ, и Рен почти потерял голову от охрипшего шепота, что своими нотками неприкрытого вожделения пронзил электрическим разрядом его тело. Едва держа себя в руках, чтобы не сорваться с места и не сдернуть упрямую девушку с кресла, всеми силами старался не показать окружающим свое состояние.
Замеченная застежка на ботинке сорвала одну цепь силы воли.
Очнулся лишь от того, что схватился за ее лодыжку и держал, сжимая в легком хвате. Он хотел дернуть ее за ногу и повалить на пол, подмяв под себя… С дичайшим трудом заставил оторваться от тонкой ноги и подняться на ноги. Как сквозь туман осознал, что надо отойти подальше, иначе ему сорвет крышу. От невозможности добиться своего, он разозлился. Намеренно распаляя собственное бешенство, мстительно подумал, что по крайней мере, не он один сейчас плывет. Но тут же понял, что если он не заставит ее дойти до конца, он будет жалеть.
Сильно жалеть.
Легчайший нажим, и он еще глубже погрузился в женские фантазии, подталкивая к краю. Несколько мгновений и на него обрушился грандиозный шквал сворованных чувств, почти сбивая с ног. Себе такого позволить он не мог, и Рен отошел на ватных ногах подальше.
Как можно дальше. Как будто это могло помочь.
Пара взглядов на людей вокруг, и принц удовлетворенно хмыкнул. Каждый занимался своим делом. Никто ничего и не понял, не заметил осязаемого в воздухе возбуждения. Под его ласкающим взглядом Дама откинулась на спинку кресла, явно пытаясь выровнять дыхание. Ее разум он выпустил из цепкого захвата сам, ощутив расслабленность и спокойствие. Несмотря на болезненную эрекцию, он был сейчас доволен. Она расслабилась и успокоена. Это было пока что самым главным для него. Но понежиться в ее удовольствии он себе не позволил. Ситуацию с повстанцами никто не отменял.
Выход из гипера застал ее уже стоявшей у обзорного экрана. Окончание отсчета от дежурного офицера, и размазанный свет звезд сменился чернотой открытого космоса. На удивление ясная голова позволила сразу трезво оценить весь масштаб будущего сражения. Вышедший из гиперпрыжка флагман оказался почти нос к носу с выстроенной стеной ожидавшего их вражеского флота. Концентрация кораблей на один космический квадрант с обеих сторон зашкаливала. “ Неплохо они подготовились к встрече с нами». От разглядывания чужаков ее отвлекли отрывистые приказы принца. Металлический голос Рена раздавался настолько резко, что она поежилась, втайне радуясь, что не в ее сторону летят эти страшные звуки. Услышав требование Рена соединить его с командованием повстанцев, Рей в несколько шагов приблизилась к замершей фигуре и сама застыла за его спиной.
— Каковы результаты прошлых переговоров?
Спроси у нее кто, зачем она вообще открыла рот, не смогла объяснить. Но ей показалось правильным сделать это прямо сейчас и спросить именно это. И как ни странно ей было, сразу отозвался с докладом кто-то из офицеров.
— Отрицательные, миледи. Противник отверг все предложения. В капитуляции отказано.
— Сколько… сколько мы потеряем в прямом столкновении?
Люди вокруг сделали вид, что не заметили заминки в ее прорывающемся преобразованном голосе. Но ответил сам принц, не поворачивая головы.
— Превосходство на нашей стороне.
Его слова вогнали ее в бескрайнюю тоску. Принц не хотел прямо отвечать, значит, все было очень плохо. Впрочем, никто после не рискнул сказать, что потеряют они слишком много. Угнетаемая ожиданием страшного, позвала корабль.
Но флагман почему-то молчал.
Она ведь только хотела попросить его о трансляции других кораблей, прекрасно осознавая, каким ударом это будет. Реактор снова смолчал, но отреагировал на просьбу. Ее разум заполнили разномастные голоса и шепотки, но слышалось все очень и очень отдаленно. Будто корабль намеренно глушил остальных. Ей стало так страшно, что она неосознанно сделала еще шаг ватными ногами, почти утыкаясь шлемом в прямую спину Рена.
И не заметила, что тот повернул голову, заглядывая себе за плечо.
Но не отшатнулся, только до скрипа сжал кулаки.
“Всесоздатели… помогите пережить это».
Глубоко внутри тлело понимание, что она могла бы избежать страданий, отсидевшись под крылышком Императора. Но не простила бы себе этого. И ей нужна была хоть какая-то поддержка, стимул, чтобы в пустой звенящей голове появилось хоть что-то. Буря боли засасывала в омут все больше, пока голос издалека не сообщил об установленной связи. Любопытство заискрило, чуть отвлекая. Огромная голограмма развернулась перед принцем, и Рей только тогда поняла, насколько близко она стоит к нему. Но отодвигаться не стала, только сделала небольшой шажок, выглядывая из-за его плеча поглядеть на чужого командора. Тот же уставился на Рена, кривя губы в непоколебимом недовольстве. « Как будто от обеда его оторвали…».
— Назовитесь.
От хлесткого приказа принца лицо породистого мужчины с жиденькими зализанными волосами и такой же бороденкой заметно вытянулось, растягиваясь чуть ли не всю площадь голограммы. К своей чести чужак сразу взял себя в руки, возвращая надменное выражение.
— Это вы явились незваными гостями…Представьтесь.
Почему-то вся ситуация ей показались каким-то абсурдом, нелепым фарсом. Чужак явно знал, кто стоит перед ним. Да и Рен не казался идиотом, что не знал, с кем ему предстоит схлестнуться. «Детский сад. Кто кого переунизит…» Рен демонстративно промолчал на реплику противника, ставя того в неловкое положение и ожидая ответа на свое требование. Бородатое лицо снова исказилось в негодовании.
— Я адмирал-командор Тейт, главнокомандующий Флотом системы В. Я предупреждаю тебя, щенок, если ты посмеешь…
Договорить ему не дала Рей.
От слов чужака ее вдруг замутило. Всепоглощающая злоба и ненависть накрыла чудовищной страшной волной, снося всю логику и благоразумие. И краем разума ей вдруг показалось, что все эти эмоции… принадлежат не ей. Ее личные эмоции никогда не были такими… сладкими, желанными. Поглотившие ее чувства были словно тщательно взращиваемые, с искренним старанием накапливаемые, и вот только сейчас выпущенные на свободу. И словно не она, а кто-то совсем другой, вывернулся из-за спины принца и почти выплевывая ненависть, прорычал, — Сам себе звание выдал? Плевать, кто ты там. Убери свои лоханки с моей дороги!
Мостик замолк, а Рен уставился на нее, не ожидая подобных выпадов, тут же отворачиваясь. Но она сейчас почти упивалась чужеродной тьмой, с удовольствием купаясь в нежных волнах восторга. Только скосила вбок глаза на принца, что стоял истуканом и делал вид, что все так и надо. Переговоры зашли в настоящий тупик и снова бородач очень быстро взял себя в руки. Вытаращенные от неожиданности глаза вернулись в норму и самозваный адмирал… засюсюкал, умильно растягивая губы.
— Какая дерзкая мелкая пичужка. Наверно, та самая ужасная дама, что крушит взмахом руки целые флотилии. Но что-то слабо верится таким слухам. Иди в кроватку деточка, не мешай старшим…
Дальнейшие слова самозванца пролетели мимо ушей. Чужие эмоции вдруг схлынули, обнажая уже ее личные. И она снова позволила себе нырнуть с головой в круговорот восторга и злости.
— Покажи… Покажи мне его флагман, мой рыцарь!
Рен никак не отреагировал внешне на ее требование, но через миг перед ней засияла мерцающая новая голограмма с красной отметкой посреди множества себе подобных, но помельче. Один брошенный взгляд на карту, и Рей, игнорируя оскорбления чужака, перебила его резким тоном.
— Хватит. Жаль, что ты не веришь слухам, старик.
Чужак замолк, позволяя тревоге вылезти на лицо. Но она уже не видела этого. Ее как на поводке потянуло к обзорным экранам. Неимоверно захотелось вживую посмотреть на чужие корабли. Спрятавшийся за спинами союзников чужой флагман вдруг издалека засветился красным, словно подсвеченный изнутри. Ей большего и не надо было. Сверкавшее внутри нечто запросилось наружу. Заныло, затерзало, прогрызая путь. Впрочем, она и не сопротивлялась этому. Ладонь затяжелела, словно ей вложили невероятно тяжелую ношу. И захотелось избавиться от этой ноши. Что она и сделала, откинув эту тяжесть в сторону яркого красного пятна среди черноты космоса. Взмах рукой и далекий огромный корабль неожиданно для всех вспух от мощнейшего взрыва.
Голограмма с бородатым адмиралом свернулась.
Связь с ним прервалась.
Вторая ладошка налилась теплом и ставшей такой уютной и родной тяжестью. И сквозь это мягкий кокон плавной плавающей необъяснимой радости она вроде слышала чьи-то возгласы, отрывистые приказы. Хотя эти звуки не мешали, она все равно отпихнула их подальше на задворки сознания. Слишком много красного она видела перед собой. Сжатый кулак, и еще один крупный корабль заполыхал, раскалываясь напополам, выбрасывая тонны газа и разбрасывая в своих собратьев обломки. Красота разрушений заворожила настолько, что она была готова зареветь в три ручья от невозможности поделиться хоть с кем-то тем, что она сейчас видела. И поделиться радостью хоть с кем-то, что это именно она создала подобную идеальную гармоничную картину огня и гнева. Но Рей вздрогнула, когда на ее плечо легла тяжеленная рука в черной бездне перчатки. И эта же рука безмолвно попросила (или может… приказала) ей остановиться. Но вздрогнула она не от просьбы или приказа. Она вздрогнула от боли, что принесла ей эта рука. Вся картина, рисуемая ее теплом и восторгом стала до невозможности страшной. До ужасной режущей боли ясной и четкой. Словно рука была камертоном, усилившая стократно, тысячекратно всю мощь, что вновь рвалась наружу.
И вдруг все… исчезло.
Все восхищение, что переполняло ее, показалось ненастоящим, несущественным. Тепло и родная тяжесть в руках испарилась как дымка. Голова вдруг прояснилась, и Рей поняла, что Рен был прав, жестом приказывая ей притормозить. Иначе бы она снова не увидела окончания устроенного ею очередного цирка. Ее зашатало, будто она на своих плечах тащила на буксире целый истребитель. Ладонь на плече давила к полу весом всего мира, и она как можно осторожнее повела плечом, высвобождаясь из-под давления. Голова звенела от пустоты и непонятного дребезжания, пульсирующими обертонами колыхая что-то новое, неизученное внутри себя.
— Дальше… дальше развлекайтесь сами.
Едва переставляя ноги, она покинула мостик. Колени подвели за первым же углом и ей пришлось опереться спиной о стену. С трудом снятый шлем покатился в сторону, выпущенный враз ослабевшей рукой. Тело окончательно сдалось, в глазах резко потемнело. И хотя в пределах видимости торчал один из паладинов Рена, но почему-то даже не сдвинувшийся с места при виде нее, оскорбиться столь вопиющим пренебрежением собственной персоной она уже не успевала, сползая по стене.
Но затухающее сознание все же дало понять, что ее подхватили на руки и куда-то несут.
Одного кивка адмиралу Сатура хватило, чтобы тот понятливо перехватил бразды управления. Рен вышел почти сразу после ухода Рей, и он же успел подхватить падающее тельце, рыком отгоняя тянущего к ней лапы паладина. Бережно прижимая к себе бессознательное тельце, не сильно-то и торопился в медблок, разглядывая бледное лицо на своей груди. Мокрые волоски облепили лоб, но дыхание было стабильным и он нес свою ношу, морально готовясь к повторению прошлого.
Но он был готов заранее.
Он уже знал как действовать, если Дама в его руках снова решит запереться внутри своего сознания. Он был готов снова и снова продираться сквозь завалы и выдирать ее разум из плена саморазрушения.
В ближайшем медблоке Рен уложил драгоценность на кушетку, позволяя меддроидам обступить пациента для сканирования. И уже протянул руку, собираясь вторгнуться в ее голову, как она сама резко открыла глаза, прожигая насквозь и вышибая остатки самообладания своим очень внимательным взглядом. Но яркие прожектора зрачков тут же помутнели.
— Не надо… я сама… справлюсь, — пробормотала ему она, в бреду закатывая глаза.
Его дама отключилась, а он так и стоял с протянутой к ее виску рукой.
Но коснулся щеки костяшками.
Он и в этот раз не смог пойти против ее пожеланий. Он уступил, даже не пытаясь сделать по-своему. И в этот раз все вышло не как он привык, а как она захотела. Он ушел, оставив ее на попечении медиков.
========== Личная собственность ==========
Рей проснулась от боли в пояснице.
Вдогонку бурчание собственного желудка перекрывало все звуки, и она перевернулась на бок, искренне сетуя на неудобность матраса. Впрочем, от нытья лучше не стало. Пришлось подниматься, кряхтя и стеная от простреливающих болей по затекшему телу. Но едва приняла более менее нормальное сидячее положение и открыла глаза, возликовала. Кто-то очень предусмотрительный оставил на столике поднос с благословенной едой. Первая попавшаяся булочка была проглочена за секунды. Эта булочка показалась ей самой вкусной, самой бесподобной едой на свете. Вторая булочка тоже была съедена, почти не жуя. Поднос опустел незаметно, и Рей снова кряхтя, теперь уже от переедания, и придерживая вздувшийся как у беременной живот, откинулась на подушку. И тело как-то тоже вдруг перестало болеть. « Черт, как будто сто лет ничего не ела». Но сбежала из палаты уже через час после пробуждения. Отчетов дроидов дожидаться не стала, решив, что пока не готова впечатляться дерьмовым состоянием своего организма. Даже воевать с этими же железками за свою одежду не стала. Прямо в больничной пижаме и босиком понеслась в свои комнаты, опустив голову и проходя быстрым шагом мимо персонала, что как назло толпился повсюду.
Трое суток она безвылазно сидела в своих покоях, не реагируя ни на что. Трое суток она напрягалась, пытаясь двигать предметы, но только раз за разом срывалась в тихую злость от неудач. Трое суток она размахивала руками, ногами и старательно сверлила глазами ложки, обувь и предметы белья, иногда прерываясь на еду и сон.
Но результаты были нулевые.
На четвертый день ей надоело. Вещи никак не хотели двигаться или видоизменяться. Вообще никак не хотели. Ей нужно было хотя бы знать, с чего начинать, но до Учителя еще надо было добраться. И как ни странно, лететь к нему ей категорически не хотелось. К чему-то глобальному она уж точно не была готова.
Абсолютно не была готова.
Оставался только Рен, но к нему бы она пошла с просьбой учить ее в самую последнюю очередь. Да и почему-то тот игнорировал все ее запросы, а сообщения оставались без ответов. А она всего лишь хотела узнать, что произошло, и не бредом ли все это было.
Просто снова получила дозу безразличия. «Занятый, куда бы подеваться».
На четвертый день Рей соизволила выпереться с целью бесцельно пошататься.
Даже шлем не забыла нацепить, и мечи пристегнуть. Полный комплект прямо. Было скучно, но чем-то заниматься было крайне лениво, даже спать и то не хотелось. Бесцельно шататься тоже очень быстро надоело и вдруг решив, стоит слегка размяться, отправила Аскари сообщение, на которое тот отозвался моментально. Будто только и ждал, когда она там ему хоть буковку настрочит. И даже отметку ей прислал, на каком ярусе он находится и в каких очередных казармах он таскается. Ну ей было не жалко, она могла и сама к нему прогуляться.
Вышагивая по коридорам, она настороженно вертела головой. В глаза попадался лишь очередной громила из Ордена, гулко грохочущий сапогами на каждом шагу. Почему-то три дня назад народу было прямо не протолкнуться, а сейчас корабль словно вымер. В указанном месте Аскари не нашлось, только пустой зал сверкал тренажерами и конечностями боевых дроидов. В ожидании Центуриона она сбросила верхнюю одежду и шлем, оставшись в штанишках в обтяжку и миниатюрной майке, в вырезе которой виднелась бандажная нагрудная повязка. Раздевалась без сомнений, она ничуть не сомневалась, что на ее прелести никто не польстится. Разминая и разогревая тело, не заметила появления няньки, не ожидая подобной атаки, внезапно плюхнулась на бок от подсечки. Аскари тут же отскочил, сверху вниз глядя надменным взглядом на недоумевающую Рей.
— Враг не будет ждать, пока ты разогреешься перед боем, миледи. Нужно быть начеку. Всегда.
Но протянутая рука ей в помощь, чтобы подняться осталась пустой, а сам Центурион едва не упустил жесткий удар пяткой, что сломал бы ему колено, не успей он отдернуть конечность. Выдав заслуженную одобрительную усмешку, он дождался, когда подопечная сама встанет на ноги.
— Я стану твоим наставником, миледи. Если все еще хочешь.
Мышца под правым глазом Рей заметно задергалась, но она не обратила на это внимания.
— Ну давай посмотрим, Аскари, чему ты можешь меня научить.
Новая едва заметная улыбка тронула губы няньки, — Можно приступать, миледи?
Легкий кивок убедил его в согласии.
— Я давно заметил, миледи, что тебе очень плохо дается обычный кулачный бой. Твои мечи, не спорю, очень весомый аргумент. Но именно ближний бой тебе почти недоступен. С оружием ты сильна, но без него почти беззащитна.
Рей демонстративно отцепила с бедер ремни с рукоятями и отложила подальше…
И в течение следующих трех часов ей буквально на пальцах в прямом смысле слова показали неимоверно много. Учителем Аскари был отличным, вдалбливая ей в голову азы ближнего боя без оружия. Спустя три часа она уже знала, как правильно ставить удар кулаком. И как вообще правильно сжимать этот кулак, чтобы при ударе не сломать себе пальцы. Одних только видов блоков и подсечек ее тренер знал штук сто. Если не больше.
А способов с одного удара вырубить или убить человека так и вовсе тысячу. К концу третьего часа она была мокрой как мышь и довольной, как заправленный по уши крейсер. После трех часов непрерывного обучения она просто села на пол, и отмахнувшись от няньки, всем видом показывая, что больше она никуда не сдвинется ближайшие сто лет. Только вот Центуриона не пронял ее уставший вид. Этот изверг лично поднес ей учебные мечи, точь-в-точь повторявшие ее смертоносное оружие.
— А теперь… попробуй достать меня. Но не только оружием. Используй все, что я тебе показывал и рассказывал. Ноги, кулаки, колени. Используй все, что тебе доступно. Зубы, локти. Попробуй достать меня.
Сунутые в руки мечи показались продолжением рук.
Напала Рей на него без предупреждения, просто в какой-то миг сорвавшись с места. До нее внезапно доперло, как и что надо делать. Дошло, как использовать свои же конечности. Не ожидавший подобного напора, Аскари очень быстро обзавелся несколькими мелкими синяками. Только вот спустя еще полчаса она сдалась окончательно. Решительно убирая мечи на стойки, кивнула Центуриону, и щурясь от попавшего в глаза пота:
— Ты меня убедил, нянечка.
В ответ донеслось ехидное, — Завтра продолжим.
Стоя под тугими струями горячей воды, она смыла с себя усталость и пот. Попутно проанализировав свое состояние и блаженствуя от той легкости, что упрочнилась внутри, несмотря на то, что ее полдня гоняли в три шеи без продыху. Небольшие, но довольно болезненные синяки расцветали фиолетовыми цветами, но она и не думала злиться, только с легким ужасом понимая, что лишь броня не позволяла нанести ей вред. Как и понимала, что только поэтому Аскари и гонял ее по всему залу, зная, что ей ничего не сможет навредить.
Но его уроки она освоила хорошо.
Вылезая из воды, она твердо решила, что ей нужно взяться за себя, иначе она превратится в тень, не умеющую защитить себя в случае чего. А это значит — нормальная еда и постоянные тренировки.
Несмотря на усталость, остаток дня она дурела от скуки. Делать что-либо не хотелось, но и почему-то руки девать было некуда. Ладони чесались… от желания сделать какую-нибудь гадость. Даже сомнений в собственной безнаказанности не было, и Рей решительно выскочила из своих комнат, намереваясь разыскать Рена. Зачем ей это было нужно, не знала даже она. Просто захотелось глянуть в глухой шлем, и может спросить что-либо, не надеясь на ответ. На полпути неизвестно куда она хлопнула себя по лбу и шлем отозвался глухим звуком. Только сейчас догадалась поискать Рыцаря через общую корабельную сеть. Отметка на карте загорелась совсем недалеко, в очередном казарменном ярусе. Проскальзывая в тренировочный зал, Рей старалась быть как можно незаметнее.
Но неудачно.
Даже успела заметить, как облепленное мокрыми от пота волосами лицо сверкнуло на нее ярким красным отсветом и тут же отвернулось, не желая показывать большего.
Она не ошиблась на своей родной планете.
Глаза принца были такими же, как у нее, только с красными зрачками. И часть шрама она тоже успела заметить, что белым жгутом пересекал правый глаз, деля бровь на две части. Остальное было скрыто чертовыми волосами.
Зато успела разглядеть его задницу до мельчайших подробностей.
Стоя к ней спиной, чертов Кайло Рен протянул в сторону лапу, в которую немедленно вложили долбаный шлем. Секунда и голова принца была надежно упакована в свое обычное ведро. Она снова не успела. «Да чтоб тебя! Надо было сначала на балкон идти, и оттуда поглядеть! ». Прикусив губу от расстройства, чуть не засмеялась вслух. Принц выглядел очень комично и одновременно мрачно в черной майке без рукавов и со шлемом на голове. Рен выжидающе молчал, а Рей все старалась поднять глаза выше широченных плеч. Только вот никак не получалось не смотреть на бугрящиеся мышцы опущенных вдоль бесподобного тела рук. Все таращилась, откровенно облизывая глазами мужское тело.
Поглядеть было на что. » В отличие от меня».
Огромная грудная клетка волнующе вздымалась от тяжелого дыхания после изнуряющей тренировки, а перевитые канатами мышц и полосками вен руки выглядели устрашающе. Толщина шеи и разворот плеч заставили сглотнуть. То ли от ужаса, то ли от восхищения, она и сама не поняла. Без верхней одежды Рена она увидела впервые, и вскоре уже старалась запомнить как можно больше. Когда ей еще безнаказанно сподобится попялиться на такое. « Да у него шея толще моего бедра. Ну и монстр!»
Только вот чем больше смотрела, тем сильнее она расстраивалась.
От недоступности объекта, от невозможности что-либо сделать. От собственного слабоволия, из-за которого она позволила себе таращиться на полураздетого мужика, словно никогда не видела подобного. И от понимания, насколько принц был физически хорош, и насколько она была ему неподходящей во всех смыслах.
«Он на вершине мира. Ему доступны любые. Самые красивые, самые желанные. Самые уточненные и благородные. Самые умные и одухотворенные. Идеальные телом и душой. Он никогда не посмотрит на меня».
Свалиться в самые глубины отчаяния ей не дал сам принц. Сделавший шаг вперед и наклонивший голову, безмолвно вопрошая. Словно спрашивал, чего ей тут вообще надо. Словно говорил, мол, если и пришла просто так, так шла бы она дальше. В общем, Рей прочувствовала себя самой типичной женщиной. Сама напридумывала, сама прилепила надуманное… Сама же и обиделась. И именно эта нечаянная мелкая обида вдруг встряхнула ее. Существенный пинок самой себе и внезапная ехидная мысль почти оглушила ее своей наглостью.
Ее почти понесло.
Рей нервным рывком стянула с себя шлем, и глядя прямо в лицевой щиток принца, протянула в сторону аппарат. Ее личное ведро незамедлительно принял кто-то из паладинов Рена. Наглости хватило подойти почти вплотную к Кайло, не отрываясь от места, что заменяло ему лицо. И даже сделать целый круг вокруг него. Настроение поднялось в отметку «отличное».
Пришло время пакостить.
Она хотя бы так поднимет свою самооценку.
Ее шепот должен был услышать только сам Рен.
— И почему же ты все время прячешь свое лицо, мой принц. Опасаешься, что я упаду без сознания при виде твоей красоты и неотразимости?
Первый рыцарь заметно напрягся, чуть сдвинув корпус ближе к ней и слегка наклонив голову, словно намекая ей, что она пошла по самому краю.
Но ее уже несло.
— Надо же… по тебе и не скажешь, что под одеждой скрывается такое… тело.
Рей демонстративно оглядела глазами напряженные плечи и руки принца. А после и от самых сапог до шлема еще раз осмотрела. Хитрые смешинки сразу пропали из ее глаз от вида нависшего над ней Рена, что в один резкий шаг сократил расстояние между ними до небезопасного минимума. Сумела сдержаться, не отшатнулась. Но нарочито медленно тоже сделала шаг назад. И в несколько шагов снова обошла застывшего мужчину и встала прямо за спиной.
Рассудок твердил, что нельзя так стоять, провоцируя хищника.
Рассудок прямо выл и орал, что мало ли что в голове у принца творится.
Но инстинкты уже не владели головой и телом.
Голова в шлеме поворотами шеи провожала каждый ее шаг. И стоя за его спиной слишком близко, Рей нарочито медленно и шумно принюхалась. Вдыхаемый запах металла и пота был на удивление…. приятным. « А вроде никогда не считала себя извращенкой».
— Хотя… если Первый Рыцарь считает меня недостойной лицезреть его без шлема… То кто я такая, чтобы оспаривать это…
Еще три шага, и она снова стояла перед ним.
— Хорошего вечера, мой господин.
Она старалась напустить побольше ехидства в голос.
Рен же просто стоял и глотал ее сарказм как губка. Как напряженная до ужаса металлическая губка.
Сделав пару шагов спиной к выходу, она скопировала жест Кайло, протягивая ладонь в сторону и не глядя на ближайшего к ней солдата. В руку тут же лег краешек шлема. Надетый на голову аппарат и она с легким прощальным кивком величественно выплыла за дверь.
Вызов по коммуникатору шлема не заставил себя ждать.
Обманчиво-мягкий голос с искрами металла и непонятно еще чего интимно прошептал, — Играешь с огнем, моя принцесса. Поберегись.
— Я заставлю тебя показать мне свое лицо. Я добьюсь своего. Рано или поздно. Надеюсь, я не разочаруюсь, мой рыцарь. Не беспокойся, я помню о той ране, что нанесла тебе в нашу первую встречу. Твой шрам меня не напугает, — ответное нежное воркование должно было заставить его задуматься. Смешок от Рена дал ей понять, что была услышана. Щелчок законченного вызова и Рей потопала пластилиновыми ногами прочь, раздумывая, не перегнула ли она палку. На полпути к себе поняла, что все-таки перегнула. Все же она очень плохо знала принца как человека. И непонятно было, в какую опасную игру она вступила или все сойдет в шутку. Навряд ли такой монстр сведет все к шутке.
Через неделю Аскари впервые искренне похвалил ее. К заметным мозолькам на ладонях добавились вечно опухшие и разбитые костяшки, тщательно скрываемые ото всех перчатками. Синяки с голеней почти не сходили, несмотря на все усилия заживляющих препаратов.
Но ее все устраивало. Ей нравилось заниматься с Центурионом, нравились хлесткие неприкрытые отметки допущенных ошибок. Нравилось, что тело становилось послушным, гибким. И удобным.
Ее все устраивало.
Пока на одну из тренировок не явился сам Рен.
Она и не заметила незваного наблюдателя, пока тот нагло не втиснулся между ней и Аскари посреди боя. Шлем принца нарочито медленно проехался по телу от самых ног до растрепанных волос, торчащих во все стороны. Недоумение в ее глазах сменилось ехидцей. «Мстительный наглый гаденыш. На моем же поле переиграть меня захотел». И она первой открыла рот, утирая лоб.
— Неужели сам первый Рыцарь изволит почтить меня своим присутствием.
— Я решил, что тоже желаю насладиться… твоим видом, миледи.
До нее только после этих слов дошло, в каком она сейчас виде. Растерянно оглядев себя, обнаружила на себе лишь облепившую тело майку, с явственно проглядывающей повязкой на груди и едва прикрывающей живот. Совсем короткие штанишки завершали образ и Рей почти дернула руками в попытке хоть как-то прикрыться, но ей стало непонятно, что такого особенного тут можно было углядеть. Словно она тут вообще голая стояла. «Ну что же, в эту игру можно играть и вдвоем. Один–один». От последней мысли она нарочно выпрямилась, расправляя плечи и выставляя вперед грудь. И как можно доброжелательнее улыбнувшись, развела в стороны руки в перчатках и медленно повернулась вокруг оси. Мол, смотри, мне не жалко, хоть заглядись. Злая искаженная ухмылка скривила ее лицо, превращая в странную расколотую маску.
— Тебе нравится, то что ты видишь, Кайло Рен?
Принц молча смотрел на нее сквозь ненавистный шлем и молчал.
— Я еще могу спину оголить, мой принц. Там тоже есть, на что посмотреть, — выплюнутые ему слова, похоже, его впечатлили.
— Сколько же яда в тебе, миледи.
Равнодушная фраза выбесила Рей окончательно.
— Неудивительно, не правда ли. Впрочем, для меня стало открытием, что ты умеешь строить фразу больше, чем из пяти слов.
— Твое красноречие более чем успешно компенсирует мою краткость.
Словесная перепалка увела их на опасную дорожку. Не желая дальше тратить нервы и время, она решительно отбросила в сторону учебные мечи, но вытащила из сложенной кучки одежды свои черные рукояти.
— Не нравится яд во мне? Ну так попробуй…
Договорить Рей не успела.
Рен, заметив два черных тонких клинка, с шипением вылезающих из укрытия, выхватил с пояса свой меч и активировав, напал первым.
Уже через пару секунд она потеряла один меч. Выбитый из руки клинок отлетел в сторону, тут же исчезая в рукояти. А левым клинком она едва сдерживала замершее у лица багровое лезвие силового оружия принца. Рей шокировано уставилась на Рена, оторвав глаза от скрещенных мечей. Тот же невозмутимо и молча давил рукой в ее сторону, продавливая защиту. Она же могла только из последних сил держать стойку, поражаясь, с какой же легкостью Первый Рыцарь все это проделал. Справился, как с ребенком. Казалось бы, он почти лениво выбил меч из правой руки и сейчас также легко, не напрягаясь, вдавит лезвие ее же меча ей в лицо. С невероятным трудом, но смогла вывернуться из-под чужого оружия, и уставилась на Рена непонятным взглядом.
Гнева уже не было. Остался только интерес.
Осталось узнать, сможет ли она хотя бы поцарапать его. То, что он сумеет выжить, достань она его, Рей не сомневалась. Напала с одним клинком, не потрудившись поднять второй. Принц отбивался от ее замахов с такой легкостью, словно она действительно была младенцем, взявшим в руки игрушечное оружие. Проведя несколько серий ударов и замахов, не смогла ни разу его задеть. И в очередной раз парируя удар, Рен вдруг извернулся и одним ударом сапога попросту выбил и второй клинок. Основательно растерявшаяся Дама сразу же замерла, неверяще разглядывая пустые руки и совсем по-детски оглядываясь на застывшего неподалеку Аскари. Тот подпирал стену и в ответ на ее взгляд только пожал плечами.
Рен же просто стоял, возвышаясь горой на расстоянии. Два незаметных движения кистью и обе рукояти подплыли к Рей, с глухим стуком падая у ног. Она с нескрываемым смятением подняла свое оружие и выпустила клинки. Но вместо нападения только смущенно пробормотала, удивленно оглядывая лезвия:
— Они… Они как будто не хотят с тобой сражаться. Они… словно боятся…
Изумление не слезало с ее лица, пока металлический голос с явной издевкой не произнес, — Твое оружие слишком долго пробыло у меня, миледи. Я сумел их… приручить.
Внутри у нее словно что-то оборвалось.
Лицо превратилось в безразличную маску, а глаза потухли, скрытые полуопущенными веками.
— Значит… приручил…. Значит…
Спустя тяжелый вздох ее голос был мертвее, чем преобразованный шлемом голос принца.
— Значит, приручил. Ты… ты забрал их у меня, Кайло Рен. Забрал то, чем я действительно дорожила. Забрал единственное, что по-настоящему принадлежало мне.
Равнодушно оглядывая свои клинки, она и не заметила, как дернулся, словно от удара, Рен.
Мечи аккуратно легли на пол и Рей, глядя в сторону, равнодушно сказала ровным голосом, — Поздравляю, Первый Рыцарь, со столь удачным приобретением.
Негнущимися ногами она покинула зал, не заморачиваясь одеждой. Клинки остались лежать на полу.
После ее ухода разоренный рык Рена прогнал и Аскари.
Подхватив позабытые одежды, Центурион испарился, а вслед ему понесся грохот разрушаемого оборудования и разбиваемых стен. Он догнал едва плетущуюся Рей через несколько метров. Накинутую на плечи накидку она даже не заметила, глядя строго себе под ноги.
— Если тебя это хоть как-то утешит… то сам Рен не ожидал подобного поворота, миледи.
— Закрой рот. Мне плевать.
Он послушно захлопнул рот.
Упругие струи ледяной воды разбрызгивали кучу капель, разбиваясь о кожу и оседая на стенах.
Слез не было.
Как и каких-либо эмоций.
Поначалу чувствуя себя разорванной на части и разбитой, сейчас же просто стояла под ледяной водой, не ощущая ни температуры, ни напора.
Было все равно.
На оглушающую пустоту в голове, на заливаемый пол, на чрезмерную растрату ценной воды. Было плевать на недовольно пищащего дроида за стенами душевой. Было все равно на сбитые до крови костяшки на упертых в стену кистях. Было все равно на стекающий водопад с волос, когда она, не удосужившись вытереться, вышла из-под воды и обессилено села на пол посреди комнаты, не заморачиваясь одеждой. Полными равнодушия глазами оглядела обстановку и замершего неподалеку дроида с очередной тележкой еды. Абсолютное безразличие сквозило в каждом движении тела, когда она улеглась на пол, скрючившись в позе эмбриона.
Она даже не знала, о чем бы она хотела подумать или сделать. Ей было все равно.
У нее отобрали то, чем она действительно дорожила. В мозгу проплывали какие-то невнятные образы, но они не задерживались надолго. Лежала, не чувствуя холода, пока один совсем яркий четкий образ не вплыл в голову.
Она совсем забыла о мечах брата.
Дернулась, подскочила к шкафу со скоростью гипердвигателя. Два ярких бело-прозрачных лезвия послушно выдвинулись из рукоятей, осветив глаза. «Кир спит. Ему они пока не нужны. Проснется — отдам. А там… может и свои смогу вернуть. Смогу свои уговорить вернуться. Смогу уговорить их не бояться».
Мечи брата лежали в руках ласковыми щенятами, ощущаясь родными, неотделимыми. Душа уже не так сильно болела.
Позднее она, засыпая, ругала себя последними словами, что погорячилась, оставила свои клинки ему. Ей нужно было взять себя в руки и забрать их. Она бы сумела что-нибудь сделать. И сквозь наступающий сон Рей поняла, что обязательно вернет свои мечи. Во что бы то ни стало.
Она что-нибудь обязательно придумает.
Он пришел под утро.
Резкий писк от двери выдернул Рей из полудремы, но она почему-то ни капли не сомневалась, кого там притащило в такое время. Едва потрудившись натянуть футболку и шорты, поплелась открывать, потирая затекшую шею. С усилием сделав равнодушное лицо, хлопком по панели открыла дверь и демонстративно отодвинулась подальше от возвышавшейся в проходе фигуры, зачем-то приглашая незваного гостя внутрь. Один широкий шаг Рена и дверь за его спиной закрылась с тихим щелчком, показавшийся ей грохотом.
Но равнодушная мина спасла.
В ручищах принц держал рукояти ее мечей, казавшимся зубочистками. От вида его оголенных ладоней ей стало немного не по себе. От странного ощущения тесноты в груди ей пришлось сделать еще пару шагов назад и повернуться к нему боком. Ее лицо на миг дернулось, принимая непонятное выражение, но сумела снова нацепить бездушную маску высокомерия. Рен безмолвно протянул ей рукояти, но губы Рей слегка искривились.
— Я знала, что ты вернешь их… Но не знала, что так быстро…
— Но ты быстро нашла им замену, миледи.
Ее тут же переклинило.
Красная пелена затмила голову, и Рей в один прыжок подскочила к стойке с мечами брата. Сверкнув на него глазами, она без предупреждения бросилась на принца с выставленными белыми клинками. Но Рыцарь словно ожидал подобного исхода, без труда увернувшись от двух тонких лезвий, свистнувших в воздухе. Рукояти из его руки улетели в сторону, и он, зажигая свой багровый чудовищный меч, встал в стойку.
Ситуация повторилась как под копирку.
Она нападала, он только защищался.
Размеры комнаты не позволяли развернуться в полную силу, но им обоим хватало и этого пространства.
Отбиваясь и изворачиваясь, Рен не делал попыток напасть и в какой-то момент он даже чуть напрягся. Чуть-чуть, но все же. Он знал о свойствах этих белых мечей, да и уроки Центуриона явно не проходили даром. Правда, еще чуточку, самую малость, разозлился, когда упустил момент, а соперница непонятно как умудрилась подсечкой опрокинуть его, совсем расслабленного, на спину.
Но злость сразу пропала, сменившись необъяснимой гордостью.
После пришло и удивление… с легким страхом. В глазах Дамы не было ничего человеческого. Безумие свободно плескалось на дне расширенных зрачков, а кончик белого острия недвусмысленно уперся под челюсть снизу, придавливая один из фиксаторов шлема. Легкий нажим и едва слышное шипение щелчком оповестило о раскрывшемся креплении.
Оба бойца не двигались, пока Рен первый не сменил положение корпуса, приподнимаясь на локтях и не обращая внимания на проткнутую ткань воротника и оставленную острейшим кончиком глубокую царапину. Он видел лишь девушку, что нависла над ним, упираясь коленом в пол по одну сторону его живота, второй ступней опираясь по другую сторону тела на уровне бедра. Она сама выпустила из руки один из клинков, вдавив сжатый кулак в поверхность пола у самого уха принца. Он лишь видел, как она склонилась к самому щитку и прорычала:
— Как видишь, Кайло, очень удачная замена.
Змеиное шипение заставило его напрячься еще больше. Но уже не от мелькнувшего страха. Поза нависшей Дамы заставила его задуматься совсем о другом. Удачно пойманный момент, и он нагло обхватил обнаженное бедро Рей, рывком утягивая на себя и заставляя сместить центр тяжести со ступни на колено. Одновременный рывок второй рукой, и упиравшийся в горло клинок отлетел в сторону, выбитый из тонкой руки. Этой же ладонью он быстро ухватился за ее затылок, намеренно путая пальцы в растрепанных волосах соперницы.
Третий рывок от себя и глаза Рей вернулись в нормальное состояние, теряя безумие и округляясь от неожиданности.
Рен с ухмылкой созерцал недоумение на чуть запрокинутом женском лице девушки, что теперь попросту сидела на нем, промежностью упираясь прямо в его стояк. Она дернулась в попытке вырваться, но он держал ее очень крепко. От осознания, что их разделяют лишь слои ткани, член запульсировал.
И Рей это прекрасно почувствовала, снова извиваясь.
Вторая попытка слезть с него тоже не увенчалась успехом. Он всего лишь хотел чуть проучить ее, но дело приняло совсем иной оборот.
Хотел показать, что сильнее нее.
Но вожделение отрезало любые мысли, и он медленно потянул ее голову назад, оттягивая и открывая беззащитную шею. Ладонь с бедра резко сместилась на талию, продолжая удерживать застывшую девушку на себе. Рен тянул ее за волосы, заставляя выгибаться чуть ли не до хруста позвонков, и сам поднимал вслед корпус. Тонкие прозрачные пальцы давно смяли ткань на его груди, тяжёлое после боя дыхание почти замерло в ожидании. Но бешено бьющаяся венка на горле хорошо показала ему, что женщина на нем не бесчувственна.
В третий раз она двинула бедрами уже гораздо тише. Намеренно сдвинулась.
А принц с замиранием сердца увидел, как закатываются ее глаза.
И ему почти сорвало крышу.
Миг, и она уже лежала под ним, придавленная всем телом Кайло. Грубый толчок тазом выбил из приоткрытого рта гортанный стон.
Но спустя еще один миг для нее все пропало. Вес с тела исчез, как и цепкие ладони, что сжимали ее повсюду. Первый Рыцарь в одно слитное движение поднялся на ноги, и подхватив свой отброшенный меч, вылетел из ее покоев. А она осталась лежать на полу в одиночестве, но с глупой улыбкой на лице. Вожделение никак не отпускало, перекрывая любые мысли, и заставляя пальцам самим потянуться под резинку промокших шортиков. Несколько грубоватых круговых движений и желанный оргазм скрутил ее, вырывая тихие стоны. Голова окончательно опустела, и Рей ватными ногами добралась до кровати, тут же проваливаясь в сон.
До своей душевой он добирался со скоростью света.
Уже стоя под водой, он раз за разом доводил себя до края, исступленными резкими рывками лаская себя. Кончив третий раз за полчаса, он еще долго сидел под ледяными струями, приводя мысли и силу духа в порядок. Запечатленное под веками изображение вожделенной дамы никак не желало исчезать, а ладони все еще помнили обжигающий жар женского тела. Кожа на члене уже горела от жестких движений, но орган и не думал опадать из-за образа запрокинутого лица с приоткрытым ртом и открытой шеей, что прямо требовала поцелуев.
Организм успокоился через час и четвертую разрядку.
Она продрыхла остаток ночного цикла и почти весь следующий день. Проснулась в удивительно хорошем настроении. Обдумывать ночное происшествие почему-то никак не хотелось, и Рей, чуть ли не напевая, вприпрыжку отправилась в душ. Катавшийся по всей комнате дроид был добродушно отпихнут. Один брошенный взгляд позволил углядеть аккуратно уложенные на стойки четыре рукояти. Добросовестные уборщики не упустили и этого нюанса. Позже даже умудрилась схомячить почти половину предложенного ужина (позднего обеда?). « А наш каменный истукан-то не такой уж и каменный. Только что это было-то? Проявление симпатии? Или последствия воздержания? И что теперь делать дальше?» Новые вопросы не замедлили вылезти, только ответов на них еще никто не давал. Пытаясь понять, что ей делать дальше, Рей покружила по комнате. Ей было непонятно, нравится ли она ему или же он лишь увидел в ней… куклу для удовлетворения мужских потребностей. Очередной подстилкой что-то становиться не хотелось категорически. «Зато с ним было бы удобно… Никакого давления, чистая физиология… Но… Черт побери, слишком сложно!» Комок набежавших сомнений начал переворачивать все сознание. Настроение то скакало на самое дно от самых черных и негодующих мыслей, то подскакивало вверх от придуманных иллюзий будущего. Но ничего конкретного в голову так и не пришло. «Будь что будет. Сделает вид, что ничего такого не было, я тоже буду… делать вид. Хотя… очнись, идиотка! Не жди чуда! Ничего дальше не будет! Каждый останется при своем». На этой расстроенной ноте она вылезла из своей берлоги. Пропускать тренировки нельзя, иначе снова расслабится и загрызет своими сомнениями остатки достоинства. На бедрах висели только белые мечи и нянька лишь едва заметно хмыкнул, углядев другие рукояти, очень сильно выделявшиеся посреди черной одежды. А после непродолжительной разминки уже неприкрыто удивлялся изменениям в ее стиле и силе боя. Каждый пропущенный им удар словно приводил того в восторг, что очень хорошо был заметен на фоне ее мрачности. Аскари позволил себя признаться, что с этими клинками его подопечная была на порядок опаснее. Вкупе с преподанными уроками это делало ее очень способным противником.
========== Померкнувший мир ==========
То, что ночное происшествие не стоит и выеденного яйца, она поняла через сутки.
Принц демонстративно избегал ее, игнорируя любые поводы для связи. Еще двое суток, и она окончательно убедилась в своей правоте. Что было той ночью, пусть там и останется. Но обида все же упорно сидела внутри, вороша ребра и комкая внутренности. Только на третий день ее отпустило и она перестала давить на себя упреками и выдумками.
Внезапно ей стало очень легко. Рей позволила себе перестать переживать, понимая всю глупость своих надуманных надежд. Она сделала выбор, от которого ей стало больно. Она была достаточно сыта своей болью.
Но потом вроде отпустило.
Днем она почти и не думала о нем. Но по ночам принц всегда возвращался в ее снах. На пятый день она вскользь спросила у очередного паладина, где же носит их главаря, но тот пробурчал что-то невнятное и непонятное вроде — принц занят и вообще. На шестой день она догадалась просто сама поискать его в общей системе корабля. И со смехом и неким затаенным облегчением поняла, что объекта уже шестой день не было на флагмане. Где его носило, было почти не интересно. От чрезмерной скуки она даже как-то залезла в свои старые дела, но спустя пару часов отбросила даталинк, поняв, что там и без нее прекрасно справляются.
Спустя еще неделю скуки по кораблю началась непонятная суматоха. Паладины вдруг исчезли, Аскари отмалчивался и пожимал плечами на ее безмолвные вопросы. А ее вдруг поразило раздражение, вылезшее при мысли, что она… осталась не при делах. «Что, привыкла быть всем нужной и бешусь… Забыла, как дома тебя все игнорировали… Забыла все…» И расслабилась.
Ее снова все устраивало. Почти.
Причина заполошенности персонала нашлась довольно быстро. Ее отловил в коридоре незнакомый адъютант и спросил, какие еще будут указания к подготовке к приему гостей. «Какие еще нахрен гости? Кого они там собрались встречать?» Мозгов хватило только залезть в заброшенный даталинк и прифигеть от количества упущенных сообщений и донесений. Последнюю ясность внес прижатый к стенке Аскари, выдавший ей страшный секрет. Верховный Лидер дал добро кучке аристократии на посещение передового флагмана. И в основном только для личного знакомства с ней! Ее же ограничивали в информации, старательно оберегая по приказу Первого Рыцаря.
— Нет, нет и нет. Нахрен их. Пусть гуляют и веселятся подальше от меня. Избавьте меня от этой чести! И где, черт побери, Рен? Совсем распоясались без него! — выкрикивала Рей, замахиваясь на Аскари мечами или пытаясь его достать ногой.
Позже, пораскинув мозгами, запросила Учителя уделить ей время по голосвязи. Император не отказал в разговоре, но шкодливое выражение лица Верховного Лидера и умильно-придурковатая улыбка убедили ее, что все это было продумано им и просчитано заранее. На прямой вопрос, что ей делать с этими гостями, Император лишь ехидненько выдал, чуть ли потирая сухие руки, чтобы она…развлекалась. ” Значит… развлекаться. Ну лаааадно… Никто ведь не знает, как я могу развлекаться».
Первоесообщение ей на даталинк и на сервер шлема она проигнорировала. Гости прибыли все и ожидают ее в конференц-зале номер какой-то, а ей было неважно какой. Вот и пусть дальше ждут. Напыщенные бароны и прочие графья до бешенства претили, а вот тренировки сами себя не проведут, да и еда сама себя не съест.
Второе приглашение тоже было пропущено мимо глаз. Получив его, она продолжила болтать ногами над пропастью реакторного колодца и лениво перешучиваться с мозгом корабля.
На третий раз ее отловил сам адмирал Сатура. Судя по лицу старого вояки, он едва сдерживался, чтобы не схватить ее за шкирку и не утащить волоком к гостям. На четвёртый раз уже сам Аскари, уворачиваясь от рубящего удара, со смешками попросил ее соизволить явиться перед ликом гостей, дабы… Что там дабы, слышать не хотелось, и Рей с удвоенной силой насела на Центуриона, тесня с ринга прочь. Но недолго ее запал горел.
— Что… совсем достали всех?
Нянька сразу понял, о чем она.
— Они озверели, миледи. В печенках уже сидят. Ты бы только знала, как они там все возмущены. Рвут и мечут. А ты их игнорируешь, даже не зная, с каким трудом они смогли добиться разрешения прибыть сюда.
— Пофиг.
В этот вечер Рей возмущенно проклинала принца, что так удачно сбежал от сборища аристократов, оставив ее одну. «С другой стороны, а вдруг он бы стоял над душой, требуя немедленно познакомиться со всеми желающими. Хотя… бред какой. И наверняка там уже все нажаловались Учителю. Но ведь он никак не реагировал. Наверняка, связался бы и дал по башке. Но ведь молчит. И он же сам дал отмашку развлекаться. Вот и развлекаюсь… Тишиной и спокойствием».
На пятом приглашении она решилась, отчетливо понимая, что не сможет тянуть резину до конца жизни. Обычная одежда угодливо закрывала ее от пят до ушей. Активированная броня. «На всякий случай». Шлем. Перчатки. И два черных меча.
Быстрый шаг и вот уже стоит у дверей очередного конференц-зала, подготовленного для капризов прибывших гостей. Она уже видела их танцульки и пьянки, видела, куда некоторые пытались прятаться для любовных утех. Ее доступ ко всем камерам никто не отменял. Ничего нового для себя она не увидела, не так она уж и нужна была им.
Рей стояла перед белыми дверьми недолго. Без страха, но с сомнениями.
И едва подавляемой ненавистью.
Тихий шелест отъезжаемой дверной панели и она, твердо чеканя шаг, вошла в огромное заполненное помещение. Непонятно когда оказавшийся за ее спиной Центурион тоже вошел, не отставая.
Разговоры затихали по мере продвижения намеренно неторопливым ходом через кучки толпящихся людей. Она снова и снова радовалась шлему, что в очередной раз очень удачно скрывал все эмоции на перекошенном холодным бешенством лице. Разнообразие чужих эмоций не приносило ничего нового. Кто-то невольно сглатывал, увидев ее, кто-то демонстративно надменными взглядами осматривал с ног до головы. А кто-то презрительно таращился или хихикал под наркотой, вообще не глядя в ее сторону. От множества ярких цветов самых разных одеяний зарябило в глазах, совсем отвыкших от таких расцветок, видя лишь оттенки серого белого и черного. В центре зала стояли столы, ломящиеся от закусок, и к тому времени, как она дошла до них, в воздухе висели лишь почти осязаемое напряжение и легкая ненавязчивая музыка.
Первой к ней осмелилась подскочить разодетая в пух и прах женщина и тут же попыталась фамильярно подцепить ее под ладонь. Рей руку успела отдернуть, и гостья обиженно надула губы. А застывший почти вплотную Аскари явственно усмехнулся на скорость реакции. На размалеванное лицо аристократки быстро налезло радостное выражение лица.
Происходящий фарс с самого начала ей не нравился, и Рей просто молча стояла в ожидании продолжения. А гостья нарочито весело защебетала, зачем-то поводя руками и все время странно изгибаясь, словно танцуя.
— Миледи Гойя, мы так рады поприветствовать вас. Вы оказали нам большую честь своим присутствием. От лица всех, я уверя…
Дальше Рей не слушала. Ведь это было лишь началом лицемерных дифирамб, коих она успела наслушаться еще дома. Стало так тоскливо, что она успела тысячу раз пожалеть, что вообще решила появиться здесь. А потом в голову влез образ принца, чье присутствие вдруг оказалось намного желаннее, чем вся эта толпа разряженных клоунов.
От мрачного созерцания множества лиц и тел ее отвлекло мельтешение чьих-то рук чуть ли не перед панелями шлема. Рука сразу легла на рукоять на бедре, но размалеванному худому как палка юнцу, оттеснившего предыдущую женщину, похоже, было невдомек, по какой кромке лезвия он только что прошелся.
— Миледи, позвольте представиться. Я граф Монтрен, наместник системы Н. Вас не затруднит снять шлем, дабы мы все могли насладиться обликом…
— С чего вы вообще… взяли, что я та, за кого себя выдаю?
Кажется, с настройкой преобразователя она перестаралась.
Речь казалась отрывистой. Она словно плевалась словами. Юнец перед ней сразу стушевался, на мгновение опешив от ее рваного металлического голоса. Бедолага заозирался в поисках поддержки, но его уже оттеснил третий гость. Этот ей понравился чуточку больше, чем кто-либо. Не так уж и разрисован, да и одет был в неброские цвета. Но это пока этот незнакомец не открыл рта.
— Это непозволительно, миледи, находиться среди высшего общества с закрытым лицом. Извольте следовать правилам поведения…
Неслыханная наглость вкупе с презрительным взглядом стала последней каплей. Остаток речи наглеца остался непроизнесенным. Хам заткнулся, едва кончик черного меча уперся ему под горло. Тьма наступала, принося выжигающую ярость и беспредельную ненависть. Ее закрутило в бесконечном водовороте адски болезненного и яркого воодушевления. Третий гость был обречен… Но ей на плечо вдруг легла лапа в красной перчатке. Легла и тут же исчезла, но этого хватило, чтобы Рей вынырнула из ямы разрушения. Бочком ретировавшийся идиот сменился статной величественной пожилой дамой. Царственная осанка почти заставила Рей позавидовать гостье. После ненавязчивого реверанса новая гостья негромким приятным голосом произнесла, — Простите нашу наглость, миледи. Позвольте представиться. Графиня Терриф.
Новый реверанс… и старуха попросту отошла, бросив на Рей кокетливый взгляд, приведший ее в дичайшее недоумение. Не то чтобы она была как-то против однополых отношений. Но происходящее все больше и больше становилось фарсом. «Здесь вообще есть хоть кто–то адекватный?»
Едва пожилая дама отошла, как Рей осенило.
Здесь все играли свои роли.
Словно прибывшие гости чуть ли не наугад искали пути подхода. Все эти люди пытались попробовать ее на зуб. Выяснить, что она из себя стоит, вдруг окажется трусливой внушаемой дурочкой, на которую можно надавить придуманными правилами поведения. Кто-то искал наивную капризную куклу, а кто-то просто пытался прощупать почву. Отчасти их даже можно было понять. Весомая фигура и все такое. Но Рей не собиралась идти у них на поводу.
Неизвестно, что еще ожидало, но весь цирк прервался грохотом сапог. Ее спасло появление паладинов Рена с ним самим во главе. Вереница черных фигур в разнообразной броне, обвешанные кучей оружия, чеканя шаг, разрезали столпившихся гостей как нож. От радости при виде принца она незамедлительно отправила запрос на связь. И тот тут же его принял.
— Спаси меня! Спаси меня от этого сброда, Кайло!
Первый Рыцарь смолчал, но и не отключился. Взрезав толпу, он почти вплотную подошел к ней, закрывая ото всех своей спиной и протянул ей свой даталинк.
— Я не смею просить тебя, моя леди. Но дело действительно очень важное.
«Больше не принцесса?»
Но она была готова на что угодно, лишь бы побыстрее свалить отсюда. Да и не смогла бы этому голосу отказать. Обеими руками принятый аппарат, и она не удержалась, ехидно выпалила, — Можно было бы просто скинуть информацию мне… Прости, я… я… Э-э. Ладно. Так в чем дело?
Ей вдруг захотелось послушать эти хрипловатые переливы еще.
— Угнан корабль с важной информацией на борту. Мы… Мы не можем найти следов.
Ее поразило как громом. Рен… запнулся, докладываясь ей. Словно через силу признавался, что он в чем-то мог бессилен.
Нервный смешок она задавила.
— Да я сейчас готова на что угодно, лишь бы свалить отсюда.
Ответная легкая усмешка чуть не сбила ее с ног, коленки резко помягчели.
— Я верю, моя принцесса.
Бархатный голос словно издевался над ней, вытягивая жилы и волю. Почти саркастичный жест пригласил ее следовать за ним, и принц, грохоча сапожищами, унесся прочь. Застывшие паладины стояли на местах, пока и она не рванула из зала, не глядя по сторонам.
— Так вот где ты пропадал все эти дни, после….э-э-э. Ладно. Забудь… Исчез, гоняясь за очередными предателями. Бросил меня тут одну на растерзание этим павлинам!
— Ты не казалась напуганной овечкой, — мягко парировал волнующий голос. Рей бросила на него гневный взгляд, совсем позабыв о закрытом лице. Через шлем негодование принца не проняло. В лифт зашли только они двое.» Интересно, интересно, сработает или нет».
Не сработало. В ответ на снятый шлем он только повернулся к ней лицевым щитком и тоже застыл. А ее все подмывало спросить самое важное сейчас, что же все-таки было той ночью и как ей на это следует реагировать.
Но она молчала.
Она уже давно решила. Она не будет напоминать.
Но ее уже понесло.
Изо всех сил сохраняя усталый вид, резкими рывками расстегнула воротник. Словно ей было тяжело дышать, что было не такой уж и неправдой. Рен не реагировал, будто ее тут и не было вовсе. «Мде, соблазнительница из меня так себе. Подумаешь, шею открыла». Холодный воздух гулял по огненным щекам и приоткрытому горлу, но мужчина напротив никак не реагировал на столь топорную попытку провокации. Только сделал шаг назад и бросил отрывистую фразу:
— Охрана… упустила важных пленников. Беглецы угнали корабль, прихватив ценную информацию на… съемных носителях. Маршрут движения был отслежен до конкретной планеты. После посадки судно пропало… с радаров. Я не смею тебя просить, миледи, но…
— Да, да… я помню… это очень важно, — перебила его Рей, тут же невольно хихикнув. — А охрана в наших тюрьмах все еще не отличается надежностью, а? Да и корабли снова стоят без присмотра?
Она откровенно развеселилась, намекая принцу на свой побег. Мертвенно-холодный голос Рена мог бы прозвучать ворчливо, если бы не преобразователь, глотавший любую эмоциональную окраску речи.
— Виновные найдены и наказаны.
— Кто-то помог беглецам? Хотя… это и так понятно.
В ангаре их уже ждал личный шаттл принца. На ходу застегивая воротник и натягивая шлем, Рей огляделась. У трапа дожидались неизвестно как успевшие раньше них паладины и Аскари.
— О! Так мы на одном транспорте. Отличный способ избавиться сразу от всего ордена вместе с нами.
Необдуманная реплика заставила Дерека проводить ее задумчивым взглядом.
Рей только после вылета догадалась спросить, рассеянно оглядывая отдаляющуюся громадную тушу флагмана.
— Так что от меня требуется, Кайло?
Только спросила, как сама же и вспомнила о сложенном даталинке Рена у себя в кармане. Толчок гиперперехода она не почуяла, углубившись в выставленную первой же вкладкой информацию. Шесть взломанных одиночных камер, один захваченный в заложники офицер из персонала, один угнанный кораблик, несколько пособников из того же персонала, и три носителя слитой информации. Рен терпеливо ждал за ее спиной, но только она подняла голову, соизволил ответить на вопрос.
— Сигналы с маяков корабля были утеряны после посадки на планету… Найди мне этот корабль. Нужна хоть какая-нибудь зацепка.
— Мне стоит знать, что это за похищенная информация? Насколько она важна?
— Массив данных разнообразен. Технические разработки и закрытые личные данные… о тебе.
— Я… я конечно понимаю, что кого–то могу интересовать… но… что там такого, чем можно меня шантажировать?
Нехорошая догадка сразу укрепилась в ее голове.
— Запись с импланта пилота, да?
Рен смолчал, на сжатые кулаки отчетливо свидетельствовали об ее правоте.
— Да и плевать! — почти выкрикнула Рей, невольно повторяя жест принца. — Если предатели смогли так глубоко залезть… значит, сообщники имеются гораздо выше. Как? Как глубоко гниль залезла внутрь?
— Служба безопасности уже роет, миледи.
Остаток полета они больше не произнесли ни слова друг другу. Шаттл вышел из гипера буквально в атмосфере планеты, одиноко торчавшей у звезды. Рей лишь невольно отметила, что эта планетка была очередным отработанным материалом с внутренними полостями. В перерытых недрах такой планеты можно было прятаться столетиями. Лоб резко запотел, но снять шлем вытереть никак не поднимались руки. ” Я не подведу, я смогу. Надо выложиться. Я не подведу».
На выходе из шлюза Рей невольно нервно хихикнула. Уж больно грозно со стороны выглядела их компания. Шлем снова спас своим охлаждением и системой дыхания, а вот подошвы ее ботинок определенно были слишком тонкие. Ступни невероятно жгло раскаленным песком. Тело весьма ощутимо грелось под всеми слоями одежды и брони. Инстинкты почему-то развылись, предупреждая о чем-то страшном и неизбежном. Порывы раскаленного воздуха швырялись горстями песка, но Рей, старательно прислушиваясь к себе, сумела оглядеться. Они сели у полуразрушенного поселка. Шаттл сопровождения, севший раньше них, уже выпустил из своих недр сонм пехотинцев, и те пинками и выкриками сгоняли местных жителей в кучу. «И как они тут выживают вообще?!» При всем однообразии местности Рей так и не смогла выудить хотя бы намеки на что-то живое, кроме жителей. Ни домашних животных, что должны были своим разноголосием перебивать хлесткие приказы солдат и выкрики местного населения, ни каких либо ящериц и мелких насекомых, что обычно изобиловали в таких местах. Голый каменный шар с раскаленным песком. Торчавший неподалеку Рыцарь порыкивал, разбрасываясь приказами. Сбоку Аскари медленно водил глазами по пустынной местности, а Дерек так вертел головой, что Рей невольно подумала о голове на шарнирах. И оба охранника были заметно напряжены в своих позах. Внезапный вызов она приняла сразу, тут же пожалев об этом. Но при этом божественный голос удачно сорвал все мысли на себя. «Черт! Нельзя же безнаказанно обладать таким тембром… О Всесоздатели». Невольно отвлекшись, Рей встрепенулась, стыдливо понимая, что она умудрилась пропустить мимо ушей часть слов, но впитывая в себя сами звуки. Говоривший с заметным раздражением Рен резко замолк.
— П-прости… я отвлеклась. Прости. Что ты сказал?
Принц не стал возмущаться ее невнимательностью. Просто повторил, но гораздо мягче.
— Мы сели в точке приземления угнанного корабля. Жители наверняка видели посадку… Толпу легче контролировать, а значит, проще допросить, — зачем-то поделился очевидным секретом Рен. Рей не выдержала первой.
— Я… Я боюсь, Кайло. Что будет, если я не справлюсь? Вдруг я не смогу? Вдруг я подведу?
Погруженная в собственное бессилие, она упустила момент, когда Первый Рыцарь успел подойти вплотную. Она чуть не отпрыгнула от неожиданности, увидев склонившегося над ней принца.
— Ты.не.подведешь, — довольно резко отчеканил по внутренней связи Рен, почти соприкасаясь своим лицевым щитком ее шлема, не оставляя ни капли сомнений в ее способностях.
А Рей… вдруг успокоилась.
Мандраж прошел и голова наполнилась кристально белой ясностью. И едва слышный шепот на грани сознания потянул ее в сторону. Она словно поплыла по течению к этому шепоту поближе. Слова не понимались, но тягучая волна уже подтолкнула к источнику звуков. Несколько шагов, и Рей, вслушиваясь, застыла на месте. Бормотание разделилось на две четкие волны, и она чуть не заплакала от расстройства. Все было не то. Мрачно-суровый шепот что-то упорно талдычил второму тонкому звонкому блеску в ее голове. Она решила влезть в яростно-тихий спор двух кораблей.
— Тук, тук. Не помешаю?
— А я же говорила, она нас услышит, — щебетание второго голоска пугливо затихло.
— Простите, мы не хотели вас отвлекать, — буркнул второй.
— Здесь очень высокая температура, очень низкая влажность. Это весьма плохо влияет на мои опорные стойки! — капризно заметил женский шепоток. Мужской голос насмешливо фыркнул. «Весь в своего хозяина». Рей догадалась, кто с ней говорил. Удивление, что десантный бот отождествляет себя как женщину, постаралась поскорее задавить. Мысленная поддерживающая улыбка и ментальная мысль улетела к кораблям.
— Немного вашей помощи и мы свалим отсюда.
— Все что в наших силах.
Шаттл снова усмехнулся. Транспортнику не терпелось покинуть эти горячие пески.
— Я ищу… Мы ищем вашего собрата. Его угнали недавно. Вы… вы умеете транслировать и принимать других? Как Подавляющий?
— Фи, этот зазнайка так кичится своей мощью. Он и правда самый сильный.
Язвительный комментарий бота поднял настроение.
— Мы попытаемся.
Ворвавшийся в голову разноголосый хоровод снес ее с ног и она некрасиво рухнула на задницу. Шум принес невероятную головную боль, от которой она успела отвыкнуть. Почти позабытое безумие накатило волной, реальность за визорами резко окрасилась в красно-черные пятна. С трудом вычленяя отдельные звуки, Рей невольно перекатилась на колени, упершись пальцами в горячий песок. Температура под руками казалась прохладой по сравнению с раскаленным прутом, выворачивающий сознание наизнанку. Безумные голоса почти сразу уменьшили громкость и интенсивность выкриков, но ей уже хватило и этих страшных секунд. Что–то в голове слегка щелкнуло и зазвенело, моментально отрезвляя и выпинывая панику. Блаженное наступившее спокойствие позволило ей начать сортировать фон, даже не заметив, как неподалеку замерли в силовом захвате побежавшие на помощь штурмовики. Первый Рыцарь правильно оценил ее положение, посчитав лишним отвлекающее вмешательство пехотинцев.
— Как ты? — до крайности нежный великолепный голос донесся издалека, мягко обволакивая перевернутое сознание. «Черт, связь ведь еще подключена!». Сквозь ворох все еще слышных чужих голосов собственные мысли казались чужеродными камнями и сил удивляться внезапному вопросу не было, как и внезапные оттенки эмоций в мужском голосе.
Связь она сама обрубила, без слов собеседнику.
С трудом сосредотачиваясь на транслируемых звуках, ошарашенно разделяла их. Тут были и визгливые стоны обезумевших горнопроходческих машин, адский хохот перемежался с яростными взрывами боли. Оставленные десятилетия назад машины бесновались, выли и смеялись глубоко под землей. Кладбище разнообразнейшей техники, океаны перекрученного пластика с металлом и перекошенных производных керамики и прочих технических соединений. Отравленные собой же, покалеченные и брошенные навсегда. Но нужного ей шаттла не было среди них.
— Эй, полегче, ребят.
Вымученная мысль и шум тут же стих. От резкого перехода от безумия к сладкой тишине показался божественным даром.
— И как… далеко вы цепляете?
— Ну… мы не так сильны. Километров двести от силы.
— Ого, — все, что смогла выдать Рей.
Невольное восхищение корабликами им точно понравилось. Неприкрытое удовлетворение транспортника и надменно-гордая ухмылка шаттла не прошла мимо нее. С наслаждением купаясь в кольце двойной радости, она слишком резко попыталась встать на ноги. Ударившее в голову головокружение чуть не придавило назад и Рей почти рухнула, но ее словно кто-то невидимый поддержал под спину, и она смогла устоять.
Сердце сразу взбунтовалось, потянулось к тому, кто незримо помог ей.
Сразу поняло, кто внимательно следил за ней, не давая упасть в этот раз. Несколько секунд и ноги окрепли, позволяя вернуться к основной массе людей. Тем временем пехотинцы уже согнали местных жителей, и Рен неторопливо вышагивал между ними, парализуя одним своим присутствием испуганных людей. Время от времени кто-то из аборигенов вскрикивал, хватаясь за голову или падая в конвульсиях на землю. Но основная масса лишь смиренно во все глаза смотрела на закутанного в черное человека с глухим шлемом на голове. Рыцарь искал информацию, бесцеремонно вламываясь в незащищенные разумы, протягивая руку к выбранной жертве, лишь этим жестом физически проявляя свое полностью невидимое могущество. Рей безбоязненно влезла в толпу, взрезая толпившихся как нож масло. И без того перепуганные, жавшиеся друг к другу жители поселка сразу шарахались в разные стороны.
— Нужного нам судна нет в радиусе двухсот километров. Либо он полностью обесточен, — выдала она бездушным голосом, встав прямо на пути Рена. Тот коротко кивнул штурмовикам, и те бросились вытаскивать пятерых людей из общей кучи.
— Этих на борт для допроса. Что в поселении?
— Ничего нет. Мы перевернули все до последнего ящика с мусором. Сканеры ничего не показали. Что делать с остальными, сэр? — подал голос один из паладинов.
— Убить.
Одно короткое слово и кучка разномастных оборванцев обреченно взвыла. Несколько слаженных залпов заставили ее остановиться и обернуться по пути к шаттлу. Солдаты безжалостно расстреливали местных жителей, но ей было жаль лишь детей, только вот она сразу одернула себя, подумав, что лучше быстрая смерть, чем прозябание и жалкое подобие жизни впроголодь на этой создателями забытой мертвой планете. «Ну, а взрослые… Все мы когда-нибудь умрем. Годом раньше, годом позже». Она примерно понимала, что в лексиконе Первого Рыцаря эта казнь была лишь карой за укрывательство беглецов. Но осуждать и навязывать что-то свое она даже и не думала.
Живые люди были не ее территорией.
Крики за спиной замолкли, и она уверенная в собственной правоте, пошагала на посадку. Оба шаттла сорвались с места. Она спустя какое-то время догадалась вновь спросить вслух:
— Куда мы направляемся теперь?
Вернувшийся в рубку управления Рен сразу отчеканил, тоже вслух.
— Пятеро сообщников беглецов выдали нужную информацию. Известны новые координаты.
— Значит… мое участие было не столь… необходимым?
Рей с трудом подавила нарастающее раздражение и тоску. «Кому я это высказываю… Да ему насрать». Решив, что бессмысленно накручивать себя и портить и без того мрачное настроение, как можно мягче отметила, — Просто… это все… весьма затруднительно…и болезненно… Интересно, каково это, лазить по чужим мыслям?
Последнюю фразу она больше проговорила себе, невольно задумавшись об этом, и вообще не рассчитывая, что хоть кто-то услышит ее. И невольно чуть не подпрыгнула от резкого металлического голоса у себя над головой.
— Слишком хаотично. Слишком сумбурно. Порой очень тяжело выуживать крупицы нужной информации из мешанины воспоминаний.
Удивительная покладистость его слов сквозила даже через металл преобразованного голоса. Столь неожиданная откровенность выбила ее из колеи, и она смогла в ответ лишь тихонько пробормотать, — Оу… Прости… У меня в случае успеха… это как обычный диалог. Прости, Кайло. Я. не знала, что это так… тяжело.
Остаток полета она провела в странной бурлящей непонятными мыслями буре. Еще одна точка посадки не сильно отличалась от предыдущей. Разве что деревушка было чуть побольше. Рен с паладинами сразу скрылись между перекошенных домиков, больше напоминавших лачуги. Штурмовики принялись сгонять и этих жителей в одну толпу. Второй раз какофония голосов, передаваемых двумя кораблями, воспринялась гораздо легче. В этот раз она сразу присела на какой-то ящик, не надеясь на свои ноги. И в этот раз она сразу уловила в общем фоне тихий, едва слышный проблеск чего-то более разумного на самом краю сознания. Чудовищный звон сразу отошел на второй план, усилием воли отодвигаемый прочь. Уловив нужную вибрирующую нить шепотка, Рей обрадованно подскочила с места, чуть не потеряв найденное. Угнанный шаттл находился относительно недалеко. Не заморачиваясь, она сразу послала вызов принцу.
— Я… кажется я нашла его. Он недалеко. Но он так слаб. Я едва слышу его.
— Держи его. Постарайся уточнить местоположение, — тут же прилетело ей краткое.
Жестом подозвав охрану, она принялась бродить по окраине поселка, пытаясь наугад уловить направление. В одном из направлений страдания кораблика стали отчетливее, болезненнее. Его словно уже почти разобрали, и с центрального процессора вот-вот готовились снять энергоподачу. Силясь не поддаваться унынию, она так и бродила, совсем не замечая, как возле нее остались только сам принц и несколько паладинов.
— Где-то вон там… Он почти обесточен. Ему очень больно и страшно…
От слов Рена она сразу похолодела.
— Корабль больше не нужен. Носители найдены.
— Ох. Мое присутствие действительно было необязательным? Если…. Если ты нашел, что хотел, значит… мы уходим? Шаттл… его нам придется оставить?
Едкая обида вцепилась в сердце. Она изо всех сил старалась сдержать эмоции, но угнанный умирающий кораблик было до смерти жаль. И еще сильнее было непонятно, что именно ее обидело. То, что вдруг ее силы тут как бы и не понадобились, или из-за оставляемого на произвол судьбы одинокого судна, что затухающей нотой продолжало взывать о помощи. Кивок Рыцаря, и Рей, почти плача, попросила прощения у далекого голоса. Одна она ничего бы не смогла сделать, а Рен бы не стал морочить себе голову одним корабликом. Он оставлял его, словно кусок металла, ненужный протез, выкинутый за ненадобностью. Комок отвращения в горле от своей беспомощности никак не желал распадаться, но глубоко внутри себя она понимала правоту принца. Но угнанный шаттл было очень больно оставлять. Она давно окончательно расстроилась, запершись внутри своей жалости, но в какой-то момент слезы начали выжигать глаза, и Рей запрокинула голову, стараясь хоть чуточку ослабить тяжесть несправедливости мира.
Чисто случайно выловленное огромное темное пятно в чистейшем синем небе без единого облака высоко над головами пехотинцев кольнуло неким любопытством, позволившим слегка вылезти из болота тоски. В очертаниях заметной серости она угадала космический корабль, тут же вытягивая мысленные нити к нему с инстинктивным желанием поздороваться, пожаловаться.
Но судно на орбите гневно завизжало незнакомыми нотками, зазвенело, чуть ли не выкрикивая оскорбления. И она бы поняла его поведение, посчитав оскорбления на свой счет заслуженными из-за брошенного кораблика… Но пятно оказалось чужаком, насильно отпихивающее ее разум от себя, не желая контактировать вообще. Чужак был очень разгневан и озлоблен, почти кусая своими эмоциями.
— Кайло! Чужак на орбите! Он… агрессивен…
Она успела лишь указать пальцем повернувшемуся к ней принцу на пятно в небе.
Серая тень на орбите сверкнула очень яркой вспышкой, уколовшим глаза даже через моментально затемнившиеся визоры шлема….
И время для нее резко замедлилось.
Рей видела, как очень медленно потянулся к ней рукой Рен, также плавуче, но очень грубо цепляя ее за талию и дергая на себя. Увидела, как медленно его вторая рука вскинулась вверх, снова демонстрируя свою мощь. Видела, как неторопливо и лениво огненная волна огибала выставленный им защитный купол. Хотела было возмутиться столь жестким обращением с собой, втайне малодушно обрадовавшись нежданным объятиям, но чудовищная красота плавающей над головой переливающейся оттенками смерти плазма заворожила так сильно, что Рей захлопнула рот, не смея оторваться от прекрасного в своем ужасе зрелища. Краешек волны огня не отпускал взгляда, и она видела, как заживо, но моментально сгорают в пламени штурмовики и местные жители, до которых купол Силы не достал. Любовалась из-за широкого мужского плеча, как сметает все на своем пути неудержимая ударная волна и огонь, не оставляя даже пепла.
И время восстановило свой бег, когда она увидела, как сминаются и взрываются оба шаттла.
Мир померк на долгие секунды от боли кораблей, разлетающихся кусками обшивки и запчастями вокруг. Горло рвало изнутри, и Рей показалось, что ее собственный крик слышали даже на другом конце необъятной Вселенной. Пропущенная через себя агония обоих погибших шаттлов разделила сознание на две части. Одна часть безудержно выла, оплакивая смерти всего живого и неживого. Вторая же часть холодно констатировала то, как крепко ее удерживает принц, не давая шевельнуться. Эта же вторая часть разума злобно оскалилась и безумно ухмылялась, пока огненная волна орбитального удара не рассеялась, оставив после себя огромную раскаленную воронку с маленьким островком жизни посередине. Воздух почти кипел, но Рей все равно вырвалась из рук принца и только с третьей попытки трясущимися от ужаса и злости руками смогла снять шлем. Раздвоенное сознание мотало из одного края в другое, пока страдающая половина не утихла под давлением второй, весьма и весьма хорошо осознающей происходящее части. Она даже не знала, каким безумным были сейчас ее глаза и весь вид. И было плевать, что от ее перекошенного лица отшатываются паладины, что в своих жизнях видели и не такое.
Что-то ей мешало подойти поближе к разбитым и догорающим шаттлам.
Так и не смогла понять, что ее одежду на спине очень крепко удерживает стиснутая до белых костяшек мужская ладонь. Дымящиеся неподалеку обломки никак не хотели отпускать, но вторая часть сознания сумела объединиться в одно целое с окружающим миром. Острая боль осознания масштабов произошедшего ударила по голове и Рей пошатнулась, с ненавистью глядя уже на серое пятно в небе. Второй страшный крик невольно вырвался из горла и она с силой рванула поближе к серой массе на орбите. Но что-то или кто-то все еще уверенно удерживал ее на месте, не давая сорваться за край безопасного островка в неостывшую жижу расплавленного стекла. Что-то упорно держало на месте, но ей надо было подойти поближе, получше разглядеть ненавистного чужака.
Сознание сделало проще.
Теперь уже ее вскинутая рука со скрюченными пальцами на фоне суетящихся оставшихся в живых паладинов и пехотинцев выглядела гротескно.
Было все равно, как это выглядит со стороны.
Ей надо было посмотреть получше, увидеть поближе чужака!
И если что-то не позволяло ей подойти, значит, чужак должен сам приблизиться.
Сведенные судорогой пальцы будто подцепили невидимое, стиснули, сжали изо всех сил.
И потянули на себя.
Резко стиснутый кулачок и серая махина высоко в небе, словно нехотя, стала исторгать из своих недр заметные струи огня. Рука Рей медленно опустилась и протяжный вой сминаемого металла донесся до окружающих. Люди вокруг давно замерли, задрав головы и наблюдая, как чудовищная сила волоком тащила погибающего чужака прямо в атмосферу. Судно, разваливаясь на глазах, падало на поверхность планеты.
Монструозные взрывы рухнувшего вдалеке крейсера она уже не увидела, как и чернеющих в чистом небе столбов дыма. Донесшихся до них толчков земной коры от удара нескольких миллионов тонн металла тоже не почувствовала. Разум блаженно отпустил от себя все навалившееся и погрузился в спасительную темноту.
Рен успел подхватить заваливающееся тельце.
Гудящая невнятной болью голова отозвалась на пробуждение шелестом песка и далекими звуками переговоров. Очнулась Рей в импровизированной палатке непонятно откуда только нарытой, что явно собирали из подручных средств. Тело вроде бы откликалось нормально, а вот голова при попытках оглядеться сразу зазвенела отголосками пройденного ужаса и агонии. Но с легким удивлением поняла…. что сейчас это все казалось прошлым тысячелетней давности.
Было больно, да, жутковато.
Но воспоминания припорошились пеплом прожитых столетий, будто кто намеренно выдавил из нее основные чувства, выделив незначительные остатки. Больше беспокоила сверлящая головная боль, выскочившая, едва она чуть повертела головой, не вставая с лежанки на ящиках. Но и боль вдруг испарилась дымкой, только Рей заметила сидящего неподалеку на других ящиках принца. Рен застыл, опираясь локтями в колени и даже в сидячем виде возвышаясь горой.
— Я отправил часть выживших в указанном тобой направлении. Этот корабль наверняка разобран и обесточен, если уже не растащен по деталям. Но если где–то рядом есть еще один схрон противника, то они точно видели, что произошло с крейсером на орбите. И в любом случае, явятся проверить нас. В случае проявленной агрессии… придется вступить в бой. Поддержка Флота прибудет через шесть часов, — безо всяких предисловий проскрежетал Рен.
— Кем… кем же надо быть, чтобы ударить по своим же орбитальным ударом? — вместо ответа простонала Рей, собирая себя в кучу и усаживаясь на лежанке.
— Они пожертвовали кучкой оборванцев и небольшим отрядом оперативных солдат ради уничтожения нас двоих. Совсем небольшая плата за такой удачный шанс.
— Хах. Почти обидно даже, — не удержалась от усмешки Рей, старательно глядя куда угодно, лишь не смотреть на принца, что явственно сверлил взглядом, ощущавшимся даже сквозь его глухой шлем. Почему-то стало неимоверно стыдно, будто она была провинившимся подростком, уличенным в недозволенной шалости и хулиганстве.
— Все это время крейсер был неподалеку. Им сообщили о нашей высадке, и там логично решили, что не следует упускать подобной возможности. Но…. Им не повезло. Второго удара… я бы не удержал, — вдруг признался принц, одним плавным движением поднимаясь с ящиков, вышел из палатки. «Да-да, спасибо за сорванный с орбиты корабль. Да не за что, подумаешь, чуть не слетела с катушек…» Собственное бурчание под нос чуть распустило нервный комок тревоги, скрутивший позвонки и ребра.
Подхватывая негнущимися пальцами уложенный у изголовья шлем, она вышла следом. Слишком яркий свет местной звезды резанул лезвием глаза, и она поспешила натянуть защиту на голову. Судя по остывшей и успевшей потрескаться корке расплавленного песка, провалялась она прилично. Штурмовики деловито сновали между обломками и дотлевающими останками, благоразумно не выходя далеко за пределы четко очерченного радиуса нетронутого островка. Криков и стонов не было, орбитальный удар убил незащищенных сразу. Наспех сооруженный из каких-то остатков лагерь посреди довольно большого пятака песка был каким-то нереальным. Словно сорванный из картинки детской книжки. Ненастоящей картинки посреди необъятного и глубокого кратера. Давно потухшие остовы смятых шаттлов лежали рядышком, как два беспризорных мертвых щенка. Сердце тут забесновалось, заколотилось от невысказанной муки. Бесформенные глыбы погибших исполинов не отзывались, сколько бы она не тянулась к ним мысленно, понимая бессмысленность своих потуг. Разбросанные обломки поплыли, размываясь и теряя четкие линии от выступивших невольных слез. Пришлось стыдливо отвернуться и посмотреть вдаль. «Надо же, хватило ума уронить его подальше». Все еще клубящие воронки черного дыма не оставляли сомнений в судьбе чужака.
Как и предсказывал Рен, противник решил напасть.
Первые бластерные заряды полетели в пехотинцев совсем с другой стороны. Ей оставалось только удивиться умению нападавших маскироваться, умудрившихся остаться непонятным образом незамеченными на застекленной поверхности, и поспешить укрыться за очередными обломками и выброшенными ящиками. Несмотря на свою активированную броню и шлем, ей совсем не хотелось получить выстрел. Перестрелка и топот с приказными выкриками длились относительно недолго. Она малодушно сидела, затаившись в укрытии, пока не посчитала угрозу прошедшей. Но выбравшись из завалов, сразу же пожалела о своем поспешном решении. Случайно или намеренно, но один шальной выстрел прилетел ей в бедро, попав по рукояти прицепленного меча и сбив с ног. Стрелявший тут же получил от ближайшего пехотинца заряд в грудь.
Болезненная догадка стиснула грудь.
Окружающий мир мгновенно затих, оставляя ее наедине со своими мыслями. Она растерянно, не вставая на ноги, подгребла к себе обломки рукояти.
«Но… как! Как! Как же так!!!»
Мысли кончились, и она недоуменно созерцала перебитый пополам клинок с раскрошившимся в труху лезвием внутри. Приняв на себя часть заряда, рукоять сломалась на две неравные части. Остаток убийственной энергии поглотила броня. Не обращая внимания на зияющую дыру в накидке и штанине, она снова и снова сквозь зарождающуюся бурю обиды задавалась вопросом, как же так вышло, что клинок не поглотил эту энергию. Рей никак не могла понять сквозь нежелание принять потерю, почему меч решил оставить ее. Подошедший Рен не стал ничего комментировать, за что Рей была ему неимоверно благодарна, хоть и переводила взгляд с обломков на принца и обратно, безмолвно спрашивая его.
Первый Рыцарь молчал.
Она же просто заливалась беспомощными слезами, баюкая на груди утерю. Все вокруг стало до ужаса ненавистным, бесполезным. Мрак неумолимо подступал, сжимая ее в кольцо горя и демонстративно вылизывая коленки и локти. Хотелось упасть на песок и завыть, но место этого Рей вдруг четко осознала, что погоревать она успеет и потом. Когда не будет никого живого в радиусе ста метров. Чтобы никто не узнал, как ей было тяжело, и чтобы никто не понял, как ей будет тяжело попрощаться с мечом. Это было слишком личным. « Потом…. Все потом. Когда не будет никого вообще. Только я и брат». Бегавшие штурмовики пинками и ударами прикладов сгоняли в кучу задержанных. К вселенской обиде добавилась и ярчайшая злоба, тут же сдавившая дыхание. Но вставая с места, вслух произнесла лишь краткое:
— Сообщи…. Как закончишь…
— Я узнал, все что нужно, — донесся ей в спину короткий ответ.
Сумрачная пелена в глазах медленно окрашивалась в красный цвет, собирая в один багровый комок накопленные эмоции. Порыв ветра бросил горсть песка прямо в панели шлема, но она все равно не обратила на это внимания. Закрытый сегментами взгляд метался от одного лица к другому, отмечая разные выражения захваченных людей, пока она неторопливым шагом подбиралась поближе. Кто-то трясся от неприкрытого страха, кто-то от выставленного напоказ гнева. Один даже молился вслух, фанатично закатив глаза. Кто-то надменно таращился, кривя лицо.
Но никого ничего из этого не спасло.
Медленно снятый с ремней второй клинок с отлично слышным шипением выпустил лезвие и Рей, не глядя, походя, проткнула насквозь голову надменного через глаз. Молившийся просто лишился головы от одного ленивого замаха. Двое, выкрикивавших пустые ругательства, тоже замолкли навсегда. И едва эти два бездыханных тела упали в песок, как ее вдруг… отпустило. Тряся головой, едва смогла отцепиться от ленивого бездушия, что сейчас чувствовалось навязанным извне. Изумленная и ошарашенная, огляделась на мертвецов, поражаясь вылезшей из ниоткуда жестокости. От собственноручно творимого безумства ее заметно повело, но подскочивший Аскари легонько придержал за плечо.
Рей сама себя испугалась.
Никогда осознано не убивавшая, теперь была откровенно шокирована. Вывернувшись из-под ладони няньки, она почти бегом рванула в единственную палатку, показавшуюся неприкосновенным храмом посреди сокрушительной круговерти тел и песка. Прижимая к животу два обломка и оставшийся меч, она вихрем влетела в шатер. Только забилась посреди груды ящиков и нагромождения непонятно чего, как снова безостановочно потекли слезы, моментально впитывавшихся в мягкие подушечки уплотнителей шлема. Беззвучно рыдая, Рей вытряхнула прямо в песок остатки раскрошившегося лезвия. Едва последняя крупинка кристаллов выпала из разбитой рукояти, как она позволила себе завыть в голос, наконец выпуская из себя горечь. В голове же крутился только один безответный вопрос. «Почему?!». Оглядывая вываленную кучку черной трухи, в порыве гнева вдруг одной рукой разметала кристаллы по сторонам. Меч был окончательно разрушен, и как бы ей не хотелось обратного, это было неизменным.
Она просидела в своей темноте в углу импровизированной палатки до самого прибытия кораблей Третьего Флота. Небо чернело от висевших в космосе махин. На выходе она просто бросила оба обломка ставшего бесполезным пластиком рукояти в пыль под ногами. Перед посадкой в ближайший шаттл уловила отрывистый приказ Рена спалить все к чертям. ” Я… добуду себе новый меч. Чего бы мне это не стоило».
Затребованный ею корабль немедленно освободили.
Прибывшие суда один за другим поднимались к общей массе Флота., но Рей уже не видела, как один из крупных дредноутов одним выстрелом пробил планетарную кору на многие километры вглубь, выжигая малейший намек на оставленный островок песка.
Ее шаттл, повинуясь прямому приказу, прямо с орбиты стартовал в гипер. «Третий Флот посидит без меня. Хватит приключений».
Из прыжка ее корабль вышел уже в системе Святилища Верховного Лидера Империи.
========== Пробуждение ==========
Она давно перестала считать дни,проведенные между палатой-комнатой брата и Тронным залом.
Курсируя между бессознательным Киром и Императором, перестала считать и попытки Учителя пробудить в ней эту самую Силу. Не задавший ни единого вопроса, Правитель честно пытался помочь ей достучаться до своей мощи, но попытки все до единой были нулевыми.
Впрочем, ей даже самоконтроль не поддавался.
Ее могло бросать каждый час от граней панической атаки до мрачной решимости вскрыть горло если не себе, то кому-нибудь уж точно. А могло и непомерной тяжестью целыми днями удерживать на кровати, не давая возможности и шевельнуться, или же удивляться собственной одержимости тренировкам. При всем этом понимала, что попросту существует, осознавая некую грубую корку непонятной незавершенности, сопровождавшей постоянно, будь она подле Императора или таращилась в потолок без единой адекватной мысли. Она бы давно смирилась со всеми своими проявлениями разномастных эмоций, если бы не упорство учителя, что раз за разом терпеливо твердил, что ну вот не может ее Сила проявляться только в моменты аффекта и потрясений. И видя, что император уже из банального принципа снова и снова дергает ее из пучины депрессивного болота, малодушно признавалась себе в своей никчемности.
— Еще никогда я не чувствовал себя таким бесполезным, дитя, — говорил ей Правитель, огорченно прожигая своими бездонными провалами чернющих глаз, до странности нежно кутавших в теплые коконы добра. — Я не вижу особых барьеров. Я слышу в тебе эту мощь. Но все попытки уходят в пустоту, словно что-то утягивает мои действия в черную дыру.
Ей же оставалось лишь согласно и обреченно кивать головой, с завистью глядя на своего несостоявшегося Учителя, что с легкостью, почти небрежностью демонстрировал свое могущество. Так и болталась в проруби протекающей мимо жизни, не стесняясь намеренно игнорировать любые намеки Учителя на возможности заинтересоваться хоть чем-то.
Пока не очнулся Кир.
Она вывалилась из дремы глубокой ночью от слабого зова. Не сразу поняв, что выдернуло ее из кровати, отстраненно ментально коснулась неуверенного шепотка.
А когда поняла, то подскочила на месте.
Первая же попавшаяся в руки хламида была накинута на тело и Рей бегом понеслась на Зов. Волны радости и облегчения дали ей крылья. Брат лежал на кровати, равнодушно разглядывая свою исхудавшую до костей руку. Но он сразу повернул голову навстречу влетевшему в палату вихрю, с разбегу запрыгнувшему к нему на постель. Огоньки вселенских масштабов сразу загорелись в его единственном живом глазе при виде сестры, сразу упавшей ему на грудь. Больничная одежда моментально промокла, но Кир смог легонько обхватить руками голову рыдающей близняшки, и поглаживая, бормотал как молитву,
— Живой я, живой. Не реви. Ну, пожалуйста. Не плачь, я жив.
Он уснул сам почти сразу, как почувствовал, что сестра в его объятиях затихла и счастливо посапывает в мокрую ткань. Стиснувшие ткань больничной пижамы родные пальцы он и не думал отрывать, накрыв их сверху второй ладонью. Согретый теплом, он уснул обычным здоровым сном.
Спустя часы близнецы проснулись одновременно. Две пары откровенно довольных глаз смотрели друг на друга, не скрываясь. Рей неторопливо поднялась, и стиснув в руках пальцы брата, слегка кривилась, будто готовая снова разреветься. В ответ Кир едва сжал пальцы сестры, совсем ослабленный после коматозного состояния. Но ей хватило и этого проявления любви. Она открыто улыбнулась, не ощущая в себе никакой тяжести. Лишь легкость и радость.
Она снова не была одна.
Кир же по-доброму усмехнулся, видя, как осторожно отодвигается от него сестренка и усаживается в кресло у изголовья его кровати, не выпуская его рук из своих. Несмотря на все счастье от присутствия брата в сознании, Рей замялась, никак не решаясь начать разговор. Правильные слова никак не желали выстраиваться. Она была точно счастлива…и она боялась.
Брат прекрасно все видел. Через связь их разумов он смог послать одобрение и поддержку, видя ее заминку и нерешительность.
— Ты…. Ты так долго спал, мелкий. Я так скучала по тебе. Ты… так долго спал… Мне нужно столько тебе рассказать…
Вместо смеха из груди Кира вырвалось хриплое клокотание, — Как видишь, мелкая, я пока что никуда не тороплюсь…
После долгих гляделок и молчания в обоих разумах, Кир вымученно выпалил:
— Да ладно! Боишься гнева собственного брата. Что такого произошло, мелкая? Что может быть страшнее тех плетей, а? Хотя… я наверно уже ничему не удивлюсь… после того что сделали наши… родители.
— Я была так растеряна… Я не знала… как быть дальше. Я не могла до тебя достучаться, ты спал… а я была совсем одна, Кир. Мне было… так одиноко.
— Ну, а теперь, я снова с тобой, — подмигнул сестре Кир, хитро глядя на нее. — Начни с самого начала.
Рей было открыла брату сознание, выставляя все свои воспоминания, но тот тут же скривился. Его головная боль тут же отдачей пронзила и ее голову. Брат был пока не в состоянии сходу обхватить весь пласт накопленного ею за все время его отсутствия. Ей пришлось словами. Которые все никак не желали выходить из враз пересохшего горла.
— После казни… нам помог старик Инзаши. Мы дотащили тебя до угнанного нами шаттла. Пришлось… отбиваться. Инзаши захотел остаться. А нас с орбиты подобрал имперский корабль. После тебя оставили здесь, в Святилище Верховного Лидера. Меня… забрал Первый Рыцарь…
От этих тихих слов, выдавленных через силу, руки Кира заметно сжались, а глаза опасно сузились. Через связь разумов полыхнуло нескрываемой ненавистью и тревогой.
— Расслабься, мелкий. Там… все не так, как кажется. И он был…хи-хи, предельно вежлив и галантен, хи-хи. Успокойся. Этот громила демонстративно держался на расстоянии… поначалу.
— Поначалу?
— Я не ошиблась, Кир? То есть все, что тебя заинтересовало… Все что тебя напрягло… это как со мной обращался наследный принц? — сквозь ехидство у нее прорывалось смятение.
Кир только недовольно сжал губы.
Рассказ Рей не занял много времени. Она рассказала ему все, что смогла. Об одиночестве и принятом решении перед троном Императора. О кораблях и разбитом мече. О тренировках с Аскари, при имени которого брат только приподнял бровь, но узнав, что этот тот самый мудак в красном, снова нахмурился. Выдала сокровенную тайну о своих снах и о странном поведении Рена в последнее время. Рассказала, что сама решила не питать каких-либо иллюзий по поводу принца. О том, сколько горечи принесло ей это решение. Рассказала о своем безумном всевластии в страшные моменты и о разгромленных флотилиях. Призналась брату обо всех своих оставшихся без ответа вопросах, до сих пор тлевших незатухающими искрами, но закопанные так глубоко, что уже стали не очень важными. С нервными смешками описала аристократов, что все никак не желали угомониться и до сих пор строили планы по заманиванию ее на какую-либо сторону. Глухо говорила о шлеме, что был надет ей на голову как корона и о том, что она пережила до отъезда в Святилище. Кир же лишь вытащил костлявую руку из ее пальцев и гладил сестру по щеке, неосознанно отслеживая заметный шрам, и мысленно улыбался ей, поддерживая как мог. Только Рей выдохлась в своем рассказе и выжидательно посмотрела брату в глаза, как он молча притянул ее за голову к себе и постаравшись обнять как можно крепче, молча выдохнул ей в макушку.
— Не бойся. Я теперь рядом. Прости меня, родная. Прости, что бросил одну. Прости. Мы разберемся вместе во всем. Мы разберемся. Нам нужно лишь время. Никто и ничто не помешает нам, слышишь?
Через неделю Кир уже сам вставал с кровати. Почти привыкший к нынешнему состоянию своего тела и научившийся смотреть на мир одновременно нормальным глазом и установленным имплантом, взамен выбитого на казни, он самостоятельно передвигался в пределах комнаты. Их никто не трогал, и она безвылазно торчала около брата, даже ночуя с ним на одной кровати в обнимку. Брат все еще не мог сполна принять все ее воспоминания, и она вслух рассказывала ему обо всем и ни о чем. Ее нескончаемый словесный поток удивлял ее саму, ведь раньше именно Кир много говорил, а она в основном молчала. Теперь задумчивость брата с каждым днем увеличивалась, беспокоя и нервируя Рей. Он лишь вставлял редкие ехидные комментарии и незначительные вопросы.
Больше внимательно слушал.
И смотрел на сестру, что в очередной раз краснела, рассказывая ему о своих надеждах и снах.
А потом, спустя целую неделю после пробуждения, брат получил первый подзатыльник за весьма толстые намеки. Спустя еще две недели на очередной разминке отхватил уже намеренно сильный тычок под колено за очередные язвительные издевки о тупости собственной сестры в отношении мужчин.
— Ты дура, ага. Такой видный парниша, как наследный принц Империи, оказывает тебе знаки внимания, пусть и топорные, а ты тупишь, как малолетка.
Получив удар по ноге, Кир упал на бок, и демонстративно ухватившись за ушибленную конечность, гомерически заржал, поглядывая на сверкающую праведным негодованием сестру. На прямой вопрос, чего он добивается, брат только пожал плечами, загадочно улыбаясь.
Их все еще никто не трогал, словно о них все позабыли. Будто им давали время.
Приглашение на аудиенцию к Императору брат получил только через месяц после пробуждения. Одетый в черное, как и сестра, но оба с незакрытыми лицами, он уверенно вышагивал по длинным коридорам. И все время мысленно задавал вопросы.
— На колено вставать-то надо? А в глаза смотреть надо? Обращаться к нему как? А если ты зовешь его Учителем, то чему он тебя учит? И учит ли. Ты-то около меня постоянно таскаешься.
— Думаю… ему понравится, если ты поприветствуешь его так… И… он сам решит, сможешь ты смотреть ему в глаза… А учил он управлять своей Силой. Вернее… пытался. Из меня вышла хреновая ученица. Сила вылезает, лишь когда сама захочет, а иного я и не могу.
Мысленная ободряющая улыбка принесла ей волну поддержки. Весь путь он вертел головой, иногда чему-то ухмыляясь, но Рей не лезла к нему в голову.
Захочет, сам поделится своими мыслями.
Тронный зал был как обычно пуст, но сам Император стоял подле своего трона спиной к ним, что-то разглядывая на голограмме. При звуке шелестящих одежд близнецов он лишь слегка повернул голову, давая понять, что услышал их. Они долго стояли коленопреклоненные, пока Правитель был занят своими делами. И первым делом неторопливо подошел к Рей. Легкий наклон тела и ее несостоявшийся Учитель почти интимно прошептал, — Встань, дитя.
Рей незамедлительно поднялась на ноги, косясь на брата у своих колен. Еще шаг Императора, и он почти вплотную подошел к брату. Сухие пальцы заставили Кира оторвать глаза от пола. Взгляды друг на друга в упор, и ему тоже разрешили подняться. Верховный Лидер выпустил его подбородок… но не отпустил его взгляда, продолжая сверлить пронзительными глазами.
— Жаль… Силы в тебе нет… Глаза — тому подтверждение, — прошелестел бесплотный голос по всему залу, уносясь в сумрак. Вынесший вердикт отвернулся и отошел.
— «Ой… Как будто у него глаза необычные…»
— Жаль… — эхом повторил усевшийся на трон Император. Он молчал очень долго, задумчиво глядя в сторону. Терпеливо стоявшие рядышком близнецы ни вслух, ни мысленно больше не произнесли ни словечка. Рей тревожилась, обнаружив, что Кир наглухо заблокировался от нее ментально. Не понимая, зачем и почему он так сделал, искоса поглядывала на брата. Но откуда-то отчетливо знала, что ничего плохого не будет. Затянувшееся молчание прервалось внезапно недовольным тоном голоса Правителя, что словно нехотя выдавливал из себя слова.
— Силы в тебе нет. Но… как брат Дамы Гойя… ты станешь четвертым вне рангов. Подчиняешься только мне, Первому Рыцарю Кайло Рену и ей… Я искренне надеюсь, Лорд Гойя, что ты будешь так же благоразумен, как она.
Кир, получив едва заметный тычок локтем, быстро, но вежливо упал на колено, и пробормотал, — Благодарю вас, сэр. Это огромная честь для меня, сэр, и я…
— Помни лишь о том, кому ты обязан всем этим, Лорд Гойя, — перебил его Император, откровенно намекая на сестру.
— Да, сэр. Я понял, сэр.
— Ступай, дитя, — махнул ему старик, отсылая прочь.
Кир удивленно уставился на сестру, открывая разум навстречу, словно спрашивая, почему прогоняют только его. Но Рей только слегка подтолкнула его.
—» Иди, мелкий. Я догоню».
Брат с легким кивком развернулся, и почти чеканя по-солдатски шаг, ушел.
— Ты ведь понимаешь, дитя мое… что теперь ответственна и за него…– удивительно мягким тоном констатировал Учитель.
Рей сразу поразилась разнице в интонациях. Если с братом он говорил почти небрежно, мимоходом раздумывая о чем-то еще, кроме судьбы ее близнеца, то с ней он был… настоящим отцом. И эта замеченная разница очень сильно покоробила ее. Но вслух выпалила совсем иное.
— Да, мой повелитель. Разумеется, я прекрасно осознаю это.
Почему-то Рей вместо радости от хороших новостей ощутила лишь опустошенность. Несмотря на решение Правителя, зудящая незаконченность в голове не отступила. Ей слово чего-то не хватало, чтобы заполнить наконец это зияющую пустоту. Непонятно глядевший на нее все время Учитель тяжело вздохнул, поднимаясь с места и отворачиваясь ко все еще мерцавшей голограмме.
— Ступай.
— Спасибо, Учитель. Ваше доверие очень важно… для нас.
Мысленно Император был явно уже далеко отсюда и просто махнул ей рукой, отсылая. «Сегодня день без странных напутствий?», — подумалось ей по пути к выходу, как ее догнал в спину смешок.
— Помни, мое дитя. Империя у твоих ног.
«Хоть что-то в этом мире не меняется».
Она вышла из Тронного Зала опустошенная и разбитая. Захотелось сесть где-нибудь в уголке и не двигаться часов сто. Но неподалеку до крайности оживленный и радостный Кир нетерпеливо подпрыгивал.
–»Я сейчас тресну от любопытства! Что? Что он там тебе сказал после моего ухода, а?»
Вместо ответа она открыла свой разум, показывая без утайки. Кир заметно поморщился, застыв рядом.
— ” М-м-м, и все? Я-то думал…»
Они сразу вернулись в комнату Кира, откуда он так и не выходил без ее сопровождения. Сидя прямо на его кровати, она сразу занялась обустройством брата. По ее указу персонал сразу занялся переделкой одной из комнат, выделенных лично ей.
Этим же вечером, сидя с ней в одной комнате, Кир попросил показать ему все. Она не сразу поняла, что именно хотел брат, раскрывая свой разум. Но тот только поморщился от резкой головной боли, огорченно намекая, что пока не может. Пришлось снова отложить это. Кир мрачно ковырялся в голосети, пока ему не надоело.
–» Ладно… к черту, я хочу все увидеть, мелкая. Покажи… Я попытаюсь снова…»
— «Ты уверен?»
— «Уверен! Я… смогу. Я… хочу все узнать.»
Снова открываясь брату, Рей с тревогой смотрела на него. Кир вмиг покрылся потом и затрясся, но стоически впитывал нахлынувшую на него волну воспоминаний и чувств. И в этот раз он смог уловить все, что показывала сестра.
Много позднее до ужаса бледный и мрачный близнец сидел, откинувшись в кресле, бормоча вслух.
— Ты была права. Столько вопросов без ответов.
Сама Рей сидела с распахнутыми глазами и с замиранием ждала вердикта. Ей было бесконечно страшно от жестокого ожидания и возможного осуждения. Но тот лишь тяжело поднялся с кресла и ушел на свою половину.
— « Я… увидел все, мелкая. Я прочувствовал все, что ты испытала… И я пока не готов тебе ответить тем же… Прости. Мне… надо подумать».
Она не стала пытаться пробиться через глухую стену, коей отгородился от нее родной человек. Плакать тоже не стала. Ей оставалось лишь ждать.
Кир пришел под утро.
Все это время с его ухода она лежала и бездумно таращилась в потолок. Бесшумно вошедший брат только грубовато пихнул ее, заставляя чуть подвинуться… И увалился рядом, по самый подбородок заворачиваясь в принесенное с собой одеяло.
Они долго лежали друг к другу лицами, не разговаривая и не обмениваясь мыслями. Но Рей молча просто смотрела, не в силах что-то сказать в свое оправдание, а Кир беззвучно ронял слезы на подушку, по одной убегавших из закрытых глаз. Лежали, пока брат внезапно не открылся ей сам, вываливая на сестру всего себя. Она же только подскочила от обилия накопленного, что родными ниточками очень крепко соединили с ним. Ярчайшая злоба на все подряд и почти щенячья любовь к ней перехлестывались в жуткий канат с отчаянием и разбитыми мечтами. Разломанная на мелкие кусочки душа вкривь вкось склеилась любопытством и разрушительными надеждами. Весь спектр открывшихся эмоций опрокинул ее обратно на бок и сбил дыхание. Но сумела рывком притянуть к себе голову плачущего брата. Ответные крепчайшие объятия и Кир с новой силой, уже ничего не стесняясь, почти взахлеб завыл от переполнявшей боли и мучений.
Рей уловила одну его мысль, на которую даже не поняла, как реагировать.
Брат боялся…
Боялся, что теперь он не сможет оправдать ее доверия.
Постепенно они оба успокоились, переполняемые двойной надеждой на лучшее и радостью от взаимопонимания. Грызущая тоска внутри нее улеглась. Брат принял все, что она сделала. Тело Кира заметно потяжелело, дыхание выровнялось и Рей сама не заметила, как провалилась в сон следом.
Позднее утро для них началось с паломничества дроидов.
Слегка подрастерявшийся Кир спросонья растерянно глядел на всунутый в руки браслетик и личный даталинк и молча созерцал вереницу механизмов, нагруженных тряпками и обувью. Потом засмеялся как ненормальный, внимательно осматривая стопки всевозможных расцветок.
— ” Я надеюсь, вон то розовенькое кружевное бельишко не для меня, а? О, вот эти красненькие панталончики точно тебе, мелкая».
За что тут же получил ощутимый тычок в бок.
Все посмеиваясь, без разрешения выудил со стола даталинк сестры и зарылся в него. Воспоминаний Рей, как им управлять и что вообще с ним делать, ему хватило за глаза. Зависшего на добрый час брата, что-то сравнивавшего в двух планшетах, она трогать не стала. Она ему верила безоговорочно. После, фыркнув, отложил оба аппарата.
— « Похоже, твой… э-э-э… наш Верховный Лидер намекает, что мне стоит заняться той сферой жизни, которую ты игнорируешь». После брошенного на него внимательного быстрого взгляда, тут же пояснил. — «Доступ то не так широк, как у тебя, мелкая. Вся эта вот техническая лабуда о кораблях и вооружении для меня закрыта. Но зато я могу запросто узнать кое-что поважнее… Кто с кем спит… Кто у кого гостит… А поверь мне, это тоже очень сильные рычаги… кхм… влияния». — Я… буду вращаться в высшем свете, дорогуша, — томно высказал вслух Кир, жеманно махая рукой.
От второй тычки он снова увернуться не успел.
— Да я тебя лично задушу, если будешь одеваться… вот в это! — прошипела Рей, тыча брату в лицо рубашку непонятного для нее фасона вырвиглазной расцветки. Продолжая жеманно улыбаться, Кир выдернул тряпку из рук сестры и приложил к себе.
— Ну, скажи же, мне эти цвета к лицу.
Увидев выражение ее лица, он тут же отбросил ткань и вмиг посерьёзнел, глядя сестре прямо в глаза.
— Не беспокойся, мелкая. Я… не подведу тебя. И я буду предельно осторожен и аккуратен. Я отлично понимаю, в какое змеиное гнездо я лезу.
Утянутая в самые родные объятия брата, спрятала лицо на его груди с комком в горле усмехнулась на его патетичную фразу, выданную пафосным тоном.
— Должен же я хоть как-то развлекаться, а?
Рей с невероятным облегчением рассмеялась. Пружины в позвоночнике окончательно расслабились.
Шли недели. Кир целыми днями рылся в даталинке, что-то помечая в заметках, иногда откровенно смеясь или неприкрыто хмурясь, отвлекаясь только на тренировки с сестрой. Физическая форма Кира все еще оставляла желать лучшего.
Рей же поняла, что ей стало… скучно.
Она искренне радовалась, видя, как загорались его глаза, когда тот хватался за планшет. Кир полностью погружался в какие-то поиски и расчеты, переставая реагировать на окружающий мир.
Еще Рей поняла, что в брате явно умер интриган. В один из совместных вечеров, брат ошарашил ее вопросом, прыгнув с места в карьер.
— Так ты получается, тут уже больше полугода торчишь, а? Больше полугода не видела своего Рыцаря, а?
От неожиданности Рей покраснела, необдуманно ляпнув, — И ничего он не мой.
— Да брось. Я ведь видел все, что у тебя внутри. Уж кто-кто, а я знаю, сколько сил тебе понадобилось, чтобы еще и задавить в себе это. Однако ты очень хорошо это сделала. Но я-то тоже пережил все твои чувства и эти эмоции до сих пор помню. Поверь мне, я знаю, насколько ты к нему неравнодушна, как бы ты это не отрицала и не давила.
Рей только закатила глаза.
— Мимолетный интерес.
— Так я тебе и поверил, — хитро улыбнулся брат и снова уткнулся планшет. Но его хватило ненадолго. Через пару минут он снова открыл рот.
— Да я ни за что не поверю!
— О чем ты?
— О том, что и этот придурок за все это время тут ни разу не появился. Или…. Или ты сама демонстративно не интересовалась? Да-да, я знаю, что проще залезть тебе в голову и покопаться… Но ты так глубоко это запрятала, что тяжело… искать. Голова трещать будет. Но и хотел от тебя самой это услышать. Но да ладно. Так-с. Ну-ка, ну-ка… Поглядим, кто где и когда…
— А я уже и забыла… какой ты дотошный…
Укоризна в ее голосе его ничуть не задела.
— Не переводи тему, я не тупой.
— Каждый раз… когда он оказывался в святилище, приходили запросы… не знаю, что там он хотел. Я притворялась мебелью. Ты пойми, я так испугалась. Каждый раз, когда я имела с ним дело, происходила какая-нибудь жуть. А тогда я поняла… насколько я хочу жить. Кир! Понимаешь? Еще меч…
— Но вместо того, чтобы тихо и мирно осесть на какой-нибудь красивой и теплой планетке ты безвылазно сидишь здесь и нервируешь обитателей, что уже и на твой ярус заходить боятся. И прячешься под одеялом каждый раз, когда злой и страшный принц появляется в поле зрения? Не смеши меня, и не лги хотя бы самой себе! — жестко припечатал брат, сверкнув на нее глазами. — Я давно раскопал это в тебе. Ты просто боишься, дура! Боишься! Но не смерти! Сидела тут в гордом одиночестве и сама себя жалела! Испугалась собственных порывов и сразу голову в песок?! — вдруг разорался Кир, вскакивая с кресла.
— Придержи язык!
От смущения не осталось ни следа. Жестокая правда была крайне неприятна, колыхая нечто злобное внутри. Правда, которую она успешно давила депрессией и равнодушием. Но этого легче не становилось.
— Замолчи!
— Не то что? Обидишься и уйдешь?! Залепишь пощечину или разгромишь комнату? Страдаешь, что можешь только разрушать, но при этом совсем забыла, что можешь и созидать, дура! Целая Империя держится на кораблях, которые ты своими руками привела в надлежащее состояние! Просто, — Кир приблизил свое лицо к искаженному целой гаммой чувств личику сестры, — не просри и сейчас этот момент! Так глубоко закопала в себе эти крупинки настоящего интереса, что черствеешь на глазах. Может… пора уже и о себе подумать. Вылезти из своей конуры и перестать жалеть себя?
Правый глаз Рей дернулся… и она внезапно успокоилась, без труда отметая готовые вылезти эмоции.
— С каких это пор… ты стал столь тонким знатоком женских душ? — холодно спросила она, усаживаясь в кресло.
— С тех самых! — огрызнулся Кир, тоже остывая.
Но Рей уже и сама призадумалась.
Резкие слова брата всколыхнули и приподняли тихое болото. Втайне она уже призналась себе… Брат был прав. Новая волна жалости к себе снова залила голову, с легкостью выпинывая все остальное. Она ссутулилась в кресле, превращаясь из гордой статуи в маленькую девочку.
— Понимаешь…. Я… не хочу быть отвергнутой. Не хочу быть девочкой на одну ночь, слышишь? Не хочу подарить себя, а потом стыдливо прятать глаза при встрече, делая равнодушный вид и страдать в новом одиночестве. Не хочу стать оттраханной тряпкой, не хочу остаться попользованной человеком, что отымеет меня, не сняв шлема, а потом похлопает по заднице и отправит вон из комнаты.
— Да с чего ты это взяла! — вновь вскинулся Кир.
— Я видела тебя… с твоими подружками.
— Ты! Ты… видела?
Изумлению брата не было предела. Он заметался по комнате как ошпаренный. И бессильно разевал рот.
— Дура! — наконец сумел выдавить из себя Кир.– Идиотка! Тупица!
Наконец братец перестал вышагивать из угла в угол и подскочил к сидящей сестре, нависая.
— Я.Считал.Тебя.Умнее! Ты! Ты на одном конкретном примере вдруг решила! О Всесоздатели! Как можно быть такой наивной, вот скажи мне?!
— Не драматизируй. Еще ни один встреченный мной мужчина не имел никаких других намерений, как просто использовать. И как ты помнишь, кое-кто это хотел сделать по приказу. И ты должен понимать, что теперь меня хотят не как человека, а как рычаг для манипулирования. Хочешь сказать, в прошлом мною интересовались как личностью? А сейчас аристократия воспылала ко мне чистой незамутненной любовью?
На ее слова ему было нечем возразить. Кир уселся прямо на пол и схватился за волосы.
— Тут я признаю. Вот именно в этом моменте ты права. Прости… Прости. Я… погорячился. Но ведь… не стоит по одному мне судить и остальных.
Спустя долгое молчание он вдруг глянул на сестру оленьими глазами.
— А что… А что если я докажу тебе, что не все мужчины плохие, мелкая? Ты… ты позволишь какому–нибудь экземпляру… ну… приблизиться к себе? Ну пожа-а-алуйста.
— Я не поняла, ты что задумал, придурок? — сощурила глаза Рей. Но Кир явно не услышал вопроса, задумчиво глядя в сторону и витая где-то среди своих мыслей. Она попыталась залезть к нему в голову, но братец успел закрыться наглухо. Останавливать вопросами медленно убредающего к себе брата не стала. Она уж в случае чего, первая узнает о его мыслях.
О затее неугомонного Кира она узнала через несколько дней. В утро того дня он нагло ввалился на ее половину покоев и растолкал ее. От заявления, что все устроил и от нее требуется лишь присутствие на десять минут, Рей проснулась сразу.
— Ты что несешь?
— Не грузись, я все уладил. Тебе понравится. Верховный уже одобрил.
Что-либо еще спросить не успела. Кир исчез, снова закрывшись наглухо и не отвечая на ее ментальные вопросы. И по совету брата, не заморачиваясь, уснула.
Тем же днем, влетевший в комнату Кир молча сунул ей сверток. И снова сбежал. Развернутый пакет вызвал кучу вопросов, но она с усилием задавила в себе желание рвануть следом и потребовать объяснений. Внутри оказалась одежда мундирного типа с кучей звенящих регалий, драгоценностей и прочей чепухи. Желто-серого цвета. Вечером задерганный уставший Кир был прижат к стене вопросами.
— Ты что там творишь, мелкий? И что за хрень ты мне принес?
— Это твой парадный мундир, — строя честные глаза, ответил брат. — Для званого мероприятия. Завтра вечером.
От неожиданности Рей выпустила его рукав и захлопала глазами. Голова почему-то закружилась, а слева, вот где сердце, екнуло, будто брат ее прям сейчас замуж выдавать собрался.
— Никаких званых вечеров, Кир! И тряпки эти нахрен. Медали в задницу засунь себе.
От ее злобного тона брат скривился, как от зубной боли.
— Пойми, мелкая… Это очень важно для меня. Я… Я должен влиться в это общество. Но без тебя ничего не выйдет. Пойми, очень-очень важно. Десять минут. Тебе даже спускаться не нужно будет. Помаячишь на балкончике и уйдешь. А дальше сам… Хорошо?
Она почти сдалась ему. Но вовремя вплывшая мысль в голову слегка дернула за язык.
— Шлем. И не снимая! Слышишь?
Брат снова скривился, с трудом, но принимая выставленный ультиматум. И от уговоров он удержался, уж Рей постаралась сделать как можно убедительнее вид. Либо шлем, либо она в этом фарсе вообще не участвует.
— И мундир я это идиотский не одену! Один хрен под накидкой и капюшоном никто ничего не увидит.
Обрадованный хотя бы таким оборотом дела, Кир в порыве благодарности чмокнул сестру в щеку… и сбежал, оставляя ее наедине со всеми сомнениями. Затея Кира ей категорически не нравилась. Голова вдруг потребовала развеяться немедленно, что она и сделала. Выперлась тут же из своих покоев, дабы обдумать все предстоящее представление. Не то чтобы она не хотела помогать брату. Сам факт участия в чем-то подобном раздражал до скрипа зубов.
Но еще ей было интересно, самую чуточку. Но любопытство все-таки было.
Бродила по всем ярусам, в очередной раз пугая персонал одним своим видом запакованного в глухую одежду тела и шлема. Руки грели перчатки. Все пытаясь угадать, что же там именно задумал ее братец, не сразу обратила внимания на нечто, засвербевшее очень-очень тихо у нее в голове. Этот непонятный зуд не мешал никоим образом, но настырно висел на краю разума, не отпуская. Внимание тут же переключилось на это нечто. Пустое гадание Рей отбросила как ненужную шелуху, сосредоточившись на этом навязанном зуде. Но только она вплотную ухватилась за помеху, как та тут же отпрянула пугливым зверьком, словно поняла, что ее поймали с поличным. Инстинкты взвизгнули, и непонятно чего пугаясь, Рей, не раздумывая ни секунды, выхватила с бедра свой единственный меч и выкрикнула в пустоту коридора, — Выходи!
Вывернувшийся из какой-то неприметной ниши Аскари сделал вид, что не заметил выдвинутого черного лезвия и неторопливо подошел, на ходу снимая свой шлем.
— Не думаю, что в Святилище найдется хоть один безумец, что решится напасть на тебя, миледи, — с абсолютно серьезным ликом отчеканил Центурион, кося глазами на отставленный в сторону меч. Но заметно расслабился, едва Рей, фыркнув, убрала в ремни рукоять. И даже учтиво поклонился, на что она только удивленно приподняла бровь. Ей даже стало интересно, с каких это пор Аскари ей начал кланяться.
— Приветствую тебя, миледи. Я рад, что ты в здравом уме и теле.
Она внимательно пригляделась к нему, но ее бывшая нянька вроде говорил искренне. «Хотя с такой каменной рожей можно ерничать и никто ничего не поймет».
— И я… наверно… тоже рада тебя видеть, Аскари. Ты… прибыл один? Тебя снова отправили нянчиться со мной? Или ты в этот раз прибыл охранять брата? Он…. кхм… обрадуется.
— Я все еще приставлен к Первому Рыцарю, миледи.
— Значит, он … тоже прибыл? Ох. Цирк завтра вечером. Не верю, что сам Кайло Рен прибыл в Святилище на вечеринку высшего общества. Не иначе как Вселенная схлопывается.
Смех Рей вызвал подобие улыбки у Аскари.
— Мне неведомы причины принятого решения моего господина. Но ведь и ты сама будешь там присутствовать.
Брошенный на него непонятный взгляд Центурион заметил. Но соизволил пояснить.
— Слухи, миледи, слухи. Ты даже не представляешь, какое гнездо разворошил твой брат.
— Он… знает, что делает, — отрезала Рей. Ее собеседник примирительно поднял руки.
— Могу я составить тебе компанию? Без тебя там даже поговорить не с кем, — вдруг признался Центурион.
— Не верю, — радушно выдала Рей, жестом приглашая следовать за собой. Но потом вдруг вспомнила, что Аскари не видел ее лица. Спохватившись, тут же стянула шлем.
— Что… нового? — после продолжительного молчания и нескольких пройденных коридоров, наконец решилась открыть рот первой. Аскари же только бросил на нее мимолетный непонятный взгляд и равнодушно отвернулся.
— Тебя действительно интересует, сколько восстаний было подавлено и какими методами? Все это ты ведь можешь узнать и сама… Или может тебя заинтересует, сколько костей переломал людям Первый Рыцарь после… твоего ухода?
Удивленный взгляд Рей остался без внимания. Казалось, Аскари даже не заметил его, усиленно глядя куда угодно, но не на нее.
— Тебя ведь нисколько не волнует, сколько покушений пережил мой господин, и каковы были последствия. Кстати, одно из них было организовано выходцами с твоей родной системы.
— Я… не интересовалась судьбой своего старого дома. И… зачем ты мне все это рассказал?
Центурион словно не заметил вопроса.
— Император предложил всем желающим покинуть систему с последующим благоустройством. Все это время твоя планета была в осадном положении. На удивление, беженцев было не так уж и много. И подземным городом все еще управляют твои родители.
— И … как здоровье твоего господина? Учитель ничего не сообщал мне.
— Твой… уход дал всем ясно понять, что ты более не желаешь ничего иметь общего с Флотом, миледи.
Рей пришлось резко затормозить и повернуться к Аскари. Наросший ком внутри заставил ее чуть задохнуться от разнообразнейших чувств. Но Аскари задел не только гордость и вытащил наружу раздражение.
Его слова подняли не только это.
Что-то совсем приглушенное, задавленное насильно. Она вдогонку почувствовала себя… виноватой. Но показать что-либо не позволили остатки той самой гордости.
— Я не собираюсь оправдываться ни перед тобой, ни перед кем-либо еще, Центурион. Мой… отъезд был осознанным решением, — припечатала Рей, но тут же осеклась. Продолжить речь не дали запрыгавшие в глазах бывшей няньки толпы чертей. От вида вдруг помягчевшего от радости лица ей вдруг стало не по себе. Аскари еще никогда при ней не показывал эмоции так откровенно.
— Я рад, миледи… что ты все еще та, которую мы помним.
Центурион вдруг снова поклонился и с удивительно доброй улыбкой ушел, оставив ее в очень странном настроении. Прогулок на сегодня точно хватало и Рей вернулась к себе. Брата снова не было и осталось только порадоваться, что Кир так быстро влился в этот круговорот жизни. Ей в свое время понадобилось гораздо больше времени для адаптации. Нечто неуловимое снова засвербело в голове, но исчезло раньше, чем она успела ухватиться за это непонятное чувство.
Рей едва успела принять душ и переодеться в легкую тунику, как от входных дверей вдруг поступил вызов. Косой подозрительный взгляд на вход остался без ответа. Гостей она обычно никогда не ждала, дроиды и так из своих ниш в стенах выкатывались. ” C каких это пор к нам приходят гости? Неужели….»
Сердце вдруг заскакало в бешеном ритме от пришедшей в голову догадки. И сама от себя не ожидая такой прыти, рванула к дверям изо всех ног. Чудовищное сладкое томление прочно поселилось в груди. Но прежде чем хлопнуть по панели, Рей пригладила волосы и выровняла дыхание. Остатки гордости все еще колыхались где-то на поверхности.
Движение рукой, и мир резко сузился до одной черной фигуры, замершей напротив. В коридоре стоял именно тот, кого она ожидала увидеть. Сердце грохотало перестуками на все святилище, пока Первый Рыцарь стоял в ожидании. Вспотевшие ладони никак не желали успокоиться, и Рей пришлось вытереть их об подол туники и спрятать руки за спину.
Иначе дрожь пальцев спрятать не додумалась.
Зато догадалась посторониться, приглашая незваного гостя войти. Два его широченных шага, и принц навис над ней как скала. «Мне или кажется… Или он стал еще шире…» Остальные щекотливые мыслишки она сразу выкинула из головы. Но спиной сполна прочувствовала внимательный взгляд, что мягкими перышками проехались по всему телу, пока она, аккуратно обогнув гостя, не прошла в центр комнаты. Она тысячу раз пожалела, что надела тунику с открытой спиной. Уж очень хорошо прочувствовала этот взгляд, проследивший ее шрамы.
Повернулась к нему лицом тоже зря.
Второй шарящий взгляд прокатился от ступней до самой макушки. Этот новый взгляд словно ласковым зверьком перепрыгивал с места на место, выбрав гнездышком волосы на затылке. Но пришло понимание, что это всего лишь ее разыгравшееся воображение, и стало чуточку грустно. Неловкое для нее молчание уже затягивалось, когда Рей, прокашлявшись, выпалила, — Я… рада приветствовать тебя в святилище. И… рада видеть тебя в добром здравии. Что… кхм… привело тебя ко… мне?
— Я тоже рад.
Поначалу Рей подумала, что ослышалась. «Охренеть! Он… ответил?! Вселенная что, схлопывается?» Но после удивление тут же оборвалось, когда Рен в три шага приблизился к ней… и протянул ей две белоснежные рукояти. Настроение слетело в самую бездну. Даже не стараясь скрыть расстройство, уставилась на протянутые мечи. «Он всего лишь принес мне клинки. Наверняка, Кир попросил их привезти ему. И на что я наделась, дура». Но остатки гордости все еще плавали на поверхности болота, в которое скатилось настроение. Она аккуратно, обеими руками, приняла рукояти брата и с гордо понятой головой и прямой спиной отнесла их на стойку, где уже лежал ее оставшийся единственный меч. Жужжание сервоприводов входной створки сбили слова благодарности, что она пыталась выдавить из себя.
Те так и остались в горле.
Влетевший в гостиную Кир, не глядя по сторонам, тут уже убежал на свою половину, выкрикнув на ходу что-то о приготовленном сюрпризе. Рен даже не обернулся посмотреть на брата, продолжая неотрывно следить за ней. Спустя минуту братец снова выскочил к ним, и едва не напоровшись носом на спину принца, замер. Мелькнувший мелкий страх брат сразу спрятал в уголках глаз, сумев скрыть все это напускным радушием и смущением.
— Первый рыцарь, наследный принц Кайло Рен. Приветствую Вас. Искренне сожалею, что наша первая встреча прошла столь неудачно, но я надеюсь, Ваши старые впечатления не помешают нам построить хорошие отношения в будущем.
Намеренно радостный тон брата не отвлек Рена.
Кир, же церемонно поклонившись спине принца, бросил на сестру вопрошающий взгляд. Первый Рыцарь даже не удосужился повернуться к нему. Но хотя бы соизволил пророкотать, — Можешь звать меня Рен, Лорд Гойя.
— О! Вы привезли мечи. Премного благодарен.
Кир демонстративно радостно подскочил к стойке, делая вид, что не замечает невежливости принца, застывшего спиной к нему, и как-то по-детски потыкал в уложенные рукояти пальцем.
Но в руки не взял.
— Это я попросил господина Рена привезти их. Я просто подумал, что в свете некоторых прошлых событий… мои мечи тебе пригодятся. Прошу простить меня, но я вынужден вас покинуть. Дела не терпят отлагательств.
Кир умудрился хитро подмигнуть ошалевшей от его учтивой нестираемой улыбки сестре. Рен же только коротко кивнул Рей, резко разворачиваясь и вышагивая к двери с намерением уйти.
Ее же потащило за ним следом на веревочке.
Она догнала гостя почти у самой двери, и пересиливая свое смущение, глянула прямо в глухой лицевой щиток.
— Спасибо, Кайло.
Рей сама поняла, несколько тихо она это прошептала, когда принц подался к ней, нависая почти вплотную. Границы личного пространства были уже нарушены им, и она неосознанно протянула руку, кладя ладонь на его плечо в знак благодарности. Но едва пальцы коснулись каменных мышц, как принц дернулся, отшатываясь на целый шаг и движением плеча скидывая с себя женскую ладонь. Нелепая обида тут же вытянула ей лицо, хотя она прекрасно помнила его реакцию на себя. Но втайне почему-то все еще наделась, что в этот раз будет иначе.
Зря надеялась.
Брат был удивлен не меньше, с немым вопросом на лице переводя глаза с сестры на принца и обратно. Глаза Рей вдруг защипали, горло перехватило от обиды, но она смогла натянуть на себя равнодушный вид. Рен, едва не толкнув Кира этим же плечом, вылетел из помещения. Изумленный брат никак не мог собрать в кучу вылезшие на лоб глаза.
— Где-то я ошибся.
Тихое бормотание брата подхлестнуло вселенскую обиду и горечь. Только братец открыл рот, чтоб еще что-то ляпнуть, тут же захлопнул. Вытянутый палец сестры указывал на дверь и Кир понятливо поспешил свалить следом за принцем, углядев молнии в глазах Рей.
Самообладание не впервые дало трещину за последние полгода относительной тишины и спокойствия. Одно единственное посещение принца и она снова позволила внутренним демонам вылезти. Горяченная и колючая тьма подступала, облизывая колени и локти и высверливая огромные лазейки на свет. Рей поспешила в тренировочный зал, выхватив со стойки свой меч. Следовало хоть как то успокоиться, не дать выйти тьме наружу насовсем.
К мечам брата почему-то прикасаться не хотелось.
Но гнев отступил также быстро, как пришел. Пнув напоследок отрубленный манипулятор разбитого манекена, резво побежала смывать с себя пот и остатки разодранного настроения.
Рену никогда не нравилось Святилище. Ни в детстве, ни сейчас. Его тут все раздражало до красных пятен в глазах. Слишком яркие пятна мебели, почти жуткие расцветки стен и всего остального отвлекали. Но сейчас он несся в отведенные ему покои. Они были ближе, чем его апартаменты на припаркованном на орбите Святилища флагмане.
Летел, неразбирая дороги и проклиная сам себя за тупость.
Так облажаться перед той, что снилась ему последние месяцы каждую ночь! Едва за спиной с шелестом закрылась дверь, он рывком снял с себя шлем и схватился за голову. Он успел признаться себе, что повел себя как последний идиот. Лицо горело от незнакомого стыда, пришлось идти умываться. Почти успокоившись, застрял глазами на своем отражении. Давным давно заживший шрам привлекал внимание, пересекая всю щеку и застревая на лбу. Ладони, судорожно сжимавшие края раковину, расцепились, и Рен в порыве остывающей злости со всей дури шарахнул кулаком по зеркалу, окончательно успокаиваясь. Единственной нормальной мыслью у него в голове было лишь то, что он не может позволить себе быть сломленным.
Пусть даже ею.
Вызванный дроид уже обрабатывал рассеченную кожу на руке, когда принц вдруг принял решение более не срываться. Ну, если будет совсем тяжело, хотя бы не дергаться под ее рукой. Лучше выпускать пар по старинке, благо у него есть, кому бить морды. Дроид еще не закончил обработку ранок, как для всех паладинов и Аскари по внутренней связи полетело оповещение о сборе.
Братец рискнул вернуться через час. Украдкой оглядывая мрачную сестру, сидящую в кресле, уселся напротив. Посидел немного, и со вздохом пересел на широкий подлокотник ее кресла. Рей отмахивалась вяло, но Кир все же заставил ее обратить на себя внимание, дергая за волосы. После и вовсе обхватил ее голову и прижал к своему боку.
— «Я даже не знаю что и сказать…»
— Вот и молчи, — пробурчала она в ответ, уткнувшись лицом в рукав надетой хламиды брата.
— Прости… Я возможно и ошибался. Слишком мало информации для анализа. Прости…
— Может быть… Может быть. Одно неизменно в этом мире, а? Ему просто противны мои прикосновения.
— А вот этого я бы не сказал. Может, он просто не ожидал… поэтому и дернулся, — хитро прошептал Кир, наглаживая ее по волосам. — Неприятных не лапают, удерживая на себе. И тем более, на неприятных не встает.
— Хватит нести чушь, отпусти.
— Ладно, ладно, не кипятись. О Всесоздатели! Чем так воняет?
Кир напоследок взъерошил волосы сестры, и выпустив ее голову, прошел к разгромленному залу.
— Знаешь, дорогуша… Сдается мне, что тебя точно пора замуж выдавать, — крикнул из-за стены Кир. И хорошо что она там и остался, разглядывая разруху. Иначе бы увидел как дернулся правый глаз Рей. Но она сумела себя взять в руки.
— Ты ведь помнишь, чем это заканчивалось?
Гораздо позже, ужиная в компании сестры, Кир признался:
— Знаешь…. Я ведь интересовался нашим домом. На твоего принца было организовано покушение. И это были руки беженцев с Норай. Людей, которых Империя приютила, дала кров и работу. Но почему-то предпочитающим повиноваться приказам наших… родителей. Я уже не говорю о постоянных попытках разнести установленные гипер-передатчики и станции.
Рей пришлось отложить вилку и устало глянуть на брата. Но тот проигнорировал ее взгляд.
— И знаешь… им ведь почти удалось добиться своего. И я сейчас не про станции. Паладины его ордена вовремя спохватились. Нет, ты не подумай, что я утрирую. Покушения были и раньше. Какие-то помасштабнее, какие-то просто не замечались благодаря реакции служб безопасности. Но были. А еще… судя по последним отчетам, ситуация в Империи ухудшилась. И это в последние месяцы. Ты… понимаешь о чем я?
Кир испытующе поглядывал на сестру, но та лишь пожала плечами.
— Но я-то знаю, что ты не интересовалась всей этой херней, пока я… спал. Только и делала, что ковырялась в железках и громила мебель.
— И корабли, — буркнула Рей.
— И корабли, — поддакнул брат.– Бедненькая я, никто меня не любит, — жестко припечатал Кир, отмахиваясь от злобно поджатых губ сестры. — Может, стоило начать жить, а? Не нравятся драгоценности и платья? Вон сколько оружия, играйся не хочу. Не угодили мужчины? Чем тебя женщины не устраивают? И тебе дали такую власть, а ты вдруг решила, что отсидишься в святилище и никто тебя не будет трогать? Может, тогда сразу удавишься?! Вот же мама с папой порадуются!
Последние слова Кир почти кричал.
— Я смотрю, ты отлично вжился в роль, дорогой. Еще немного… и из тебя выйдет отличный манипулятор. Чего ты хочешь от меня? — холодно выдала она. Но вдруг гневное лицо брата сменилось на радость. Теперь Кир чуть ли не руки потирал от удовольствия.
— Да и актер в тебе тоже сдох, — добавила Рей.
— Равновесие сместилось за то время, пока ты сидишь здесь, мелкая. Недовольные Империей обнаглели. Пока ты сидела во Флоте, они остерегались. Теперь же, когда больше некому громить корабли, акции сдерживания и устрашения проходят с колоссальными потерями. А все потому….
— Хватит? Я… поняла!
Брат все-таки снова всколыхнул внутри то, что она умело давила в себе, помимо интереса к принцу. Вина вылезала накатами, умело вырывая за собой стыд и совесть. В этот миг она искренне пожалела, что Кир проснулся. Слишком много он сумел вытянуть. Ей было почти физически больно, насколько ее брат был прав в своих намеках. Давно зревшее решение внезапно получило окончательный образ.
— Я… вернусь… может даже скоро.
— И возьми свою жизнь в свои руки уже. Научись жить как нормальный человек. Как бы тебе не хотелось остаток своего времени просидеть овощем, не вникая ни во что. Тебе нужно… кхм… найти себе…
— Да заткнись ты уже! Я не намерена ложиться под тех, на кого ты укажешь, чтобы укоренить свое положение и позиции!
— Дура! — снова взбеленился Кир. — И как только хватило мозгов додуматься до такого!
Рей моментально сдулась.
— Если бы не твои глаза, я бы мог подумать, что мою сестру подменили! Да что с тобой происходит?!
Семейный тихий ужин превратился скандал. И Рей с отчаянием подумала, что брат и в этом был прав. Она превратилась в овощ.
— Прости меня. Я… погорячился. Мне стоит поучиться правильно выражать свои мысли.
— И ты меня прости. Я на взводе. Я… услышала тебя. Мне нужно немного времени… обдумать и решить свои проблемы.
Кир ухватился за ложку, а Рей только больше погрузилась в мысли. Совсем успокоившийся брат вдруг выпалил, — Интересно… А чего это Рен так держится за свой шлем? Перед своими паладинами он ведь наверняка не скрывает свое лицо. Кто еще? Ну, Император само собой. Все-таки отец и все такое. Мудила в красном? Высшие чины управления… может быть тоже удостоились чести лицезреть лик великого и страшного Кровавого Палача. Фу, и за что его так прозвали, даже знать не хочу, а придется ведь уточнить. Но ведь и ты сейчас не просто на самом верху. Но тебе он как раз и не показывает. Значит, дело в тебе? Если не ошибаюсь, ты ведь проехалась своим мечом по его лицу. Ух… какой страшный там шрам наверно. Хотя удивлен, что он вообще выжил. Может… он того… стесняется? — хохотнул Кир.
— Рен? Стесняется? Не смеши. Такие мудаки не знают даже слова такого, — парировала сестра, едва сдерживая рвущийся наружу нервный смех.
— Больше не вижу причин, если честно. А еще я лазил по сети. Представляешь, ну нигде нет ни одного изображения. Ну вот вообще нет.
— Ты думаешь, я не искала?
Брат уже не скрывал ехидные смешки.
— Фух, ладно. Не теряй меня. Я буду занят подготовкой к завтрашнему вечеру. Вот увидишь, цирк будет отменный. Тебе понравится.
Кир испарился, напевая себе под нос незатейливую мелодию и оставляя ее рассеянно наблюдать за суетящимися дроидами. Из головы никак не выходили слова брата, что ей нужно начинать жить. И явно жить в свое удовольствие. Но сумбурность мыслей напрягала, и она решила чуть развеяться. И раз уж Аскари был в Святилище, то стоило бы чуть встряхнуться. Посланный запрос бывшей няньке получил ответ моментально, словно тот только и ждал, когда она вспомнит про него. На сообщение, что неплохо бы размяться, Центурион лишь послал ей номер яруса и указал место, куда он намеревался прибыть. К черному мечу в пару прикрепился один из белых, и Рей выскочила из своих покоев в странном воодушевлении.
Аскари она встретила на полпути. Тот снова довольно церемонно поклонился, вызвав кривую улыбку. Тут же признался, что отправляется на очередной вызов от принца на тренировочные спарринги.
— Будет опять нас по всему залу швырять.
— Опять?
— Мой господин… снова стал… несдержан, миледи. Иногда даже становится страшно за свою шкуру, — хитро улыбаясь, открыл ей тайну тот.
— Последнее время…– эхом откликнулась Рей. — Это… после моего отъезда?
Центурион промолчал, весьма выразительно глядя ей в глаза.
— Я пойду с тобой, — решительно выдохнула она. — Меня швырять он не будет… Надеюсь.
Остаток пути они прошли молча. Лишь у самых дверей указанного зала она заметила до боли знакомые полосочки за ушами Аскари.
— Канейда обеспечил? — спросила она, кивая на них.
— С подачи моего господина, я и все паладины ордена носим эту броню. И рискну заметить, что она не раз выручала нас. Очень удачное решение в дополнение к обычной броне, миледи, — не преминул ткнуть ее носом Центурион. Демонстративно кривясь на это замечание, она не стала входить в общий зал вслед за ним. Предпочла затаиться на смотровом балкончике, втайне надеясь что в этот раз успеет разглядеть лицо принца. Если конечно оно будет открыто.
В этот раз тоже не повезло.
Первый Рыцарь стоял в окружении своих паладинов и даже не повернулся при появлении Аскари. Явно получившие какие-то инструкции, часть окружения разошлась. Оставшиеся расступились по углам, освобождая пространство, едва Первый Центурион поднялся к ним. Но Рей не успела как следует приглядеться, как резкий рывок Рен головой в ее сторону заставил чертыхнуться и сделать шаг назад, отступая в сумрак неосвещенной части балкона. Раз уже принц знал о ее присутствии, то она тоже наступила на свою гордость, спустилась в общий зал. Аскари будто только и ждал ее появления. Без слов и каких-либо предупреждений бросился с одним активированным мечом наперевес на принца. Рыцарь тут же выхватил свой. Мельница красных клинков и смертоносный танец двух тел заворожили ее. Она неотрывно следила за взмахами рук и ног, почти приоткрыв рот, не зная, что Рен, раз за разом отбиваясь от ударов Центуриона, умудрялся следить еще и за ней. В какой-то момент Рен попросту ударом Силы отбросил в сторону Аскари, и выключив меч, повернулся в ее сторону. Остановка боя отрезвила Рей, выдергивая в реальность. Сейчас она искренне радовалась, что не нацепила шлем. С кривой ухмылкой, она смело поднялась к Рену, демонстративно облизывая застывшую фигуру с ног до головы. Выдвинутые клинки разного цвета зашипели на разный лад.
— Ты ведь знаешь, почему белые клинки моего брата названы Уравнителями? Ведь знаешь, мой рыцарь? — как можно мягче спросила Рей, направляя лезвия на Рена. — Как насчет сразиться со мной? Вдруг я… окажусь ровней тебе?
Последние слова она уже прошипела, злобно кривя рот. И заметила, как жестко сжал кулаки принц в ее последние слова. «Чем больше я его выведу из себя, тем слабее будет защита». — Покажи теперь и мне, на что ты способен, Кайло Рен.
С первых же секунд она поняла, насколько она ошиблась, решив что в этот раз ее соперник будет просто защищаться. Первый рубящий наотмашь удар она едва успела заблокировать. Рей вдруг поняла, что ее понесло, но остановиться почему-то не могла.
— О! Глава ордена Рен изволит нападать?
Уже через минуту она пожалела, что поела перед тренировкой. А еще через минуту дошло, что ее теснят столь неприкрыто, что это все походило на явную агрессию. Меч брата не сильно-то и уравнивал их, и в какой-то момент Кайло попросту выбил белый клинок из руки. Отражать удары сразу стало намного сложнее, а заливающая глаза ярость почему-то вытеснялась недоумением и затаенной радостью. Пелена перед глазами лишь мешала ей, пока Рей с трудом не отбила сложный выпад в свой бок. Разворот тела, и принц ступней ударил ее по ноге, заставив упасть на колено. Багрово-алый меч Рена замер у самого кончика носа. Ей же осталось только неподвижно замереть дабы не лишиться этого самого носа. Сумела лишь медленно поднять голову и скосить глаза, глядя прямо в глухо лицевой щиток противника.
Сам же принц завис.
Замер, позволяя себе утонуть в бездне, засмотревшись в огромные белые расширившиеся зрачки, окрашенных в красный цвет от отразившегося в них лезвия смертоносного меча. Дама, не замечающая ничего, отодвинула подальше свое лицо и отвернулась, Рен же с замиранием пожалел о краткости столь красивого зрелища. И судя по всем признакам, Дама Гойя была в бешенстве.
Рей действительно была разъярена.
Она почувствовала себя крайне униженной, стоя на колене с мечом у лица. И всеми силами старалась этого не показывать. Только демонстративно медленно поднялась на ноги, и размяв шею, протянула руки в разные стороны. Хоть не ошиблась в догадливости паладинов, что тут же сунули в раскрытые пальцы отброшенные рукояти. Вместо того, чтобы тут же напасть снова, она только сделала пару шагов назад отдышаться, и бросила короткий взгляд на соперника. Пусть и очень сильно сомневалась в своих силах, захотелось мести. Еще один короткий взгляд… и она вложила в ремни обе рукояти.
И принялась на глаза у всех… раздеваться.
Оставшись в коротенькой маечке и штанах в обтяжку, еще раз демонстративно размяла шею. Выхваченные с бедер клинки, снова очень злобно шипя, выдвинулись из рукоятей. Всем стало ясно, что это уже была игра на публику.
— Вон!
Страшный, почти истеричный рык, слегка оглушил ее. Зал моментально опустел. Она не сдержалась от ехидно выгнутой брови и едкой фразы вдогонку.
— Не хочешь свидетелей своего позора, мой принц? Сними же шлем и я… признаю твое превосходство.
Рей снова несло, но остановиться было выше сил.
Пролетела мысль, что возможно взбешенный ее выходкой принц прогонял только ее. Но додумать что-либо дальше уже не успела. Молниеносный рывок и быстрый удар в бок с трудом смогла отразить. Бой перешел на действительно опасный уровень, выпады и взмахи сливались в одно пятно. Пелена гнева давно рассеялась, уступая место усталости, и Рей едва успевала уворачиваться. Нападавший чуть ли с удвоенной скоростью, довольно быстро снова выбил один клинок и тогда Рей заметно испугалась, видя нешуточное упорство соперника.
Рен явно перестал сдерживаться.
Выбитый второй клинок и она растерялась окончательно. Пользуясь ее состоянием, принц подсечкой сбил ее с ног и она плашмя полетела на пол. Не успевая сгруппироваться, успела лишь подумать, насколько сильно она шарахнется спиной и головой. Но вдруг затянутая в перчатку лапища довольно ощутимо схватила ее за горло, удержав буквально за считанные сантиметры над полом. Еще секунда, и Рыцарь уже намеренно двинул рукой, вдавливая ее в поверхность покрытия. Рей обеими руками ухватилась за рукав Рена, но оторвать от себя сильный захват не смогла. «Проще крейсер с орбиты сдвинуть. Черт!»
— Отпусти! — просипела Рей, хватая ртом недосягаемый сейчас воздух. Как ни странно, стальная хватка на горле тут же ослабилась.
Но не исчезла.
Рен продолжал держать ее на полу. Первый же глоток воздуха показался ей живительным бальзамом, смывая напрочь все мысли. Бездумная ярость запеленала разум, и она ударила два раза кулаком по ненавистному сейчас лицевому щитку принца. Шлем Рен тут же окрасился следами крови из разбитых напрочь костяшек, но тот все равно держал руку на горле, не выпуская. Отдышавшись, Рей поняла, в каком она недвусмысленном положении сейчас находится. Одно колено Рена упиралось в пол прямо между раздвинутых бедер, второе колено уверенно сдавило сверху одну ногу, дабы она даже и не думала о попытках заехать ему. Деактивированный меч валялся неподалеку.
Третий удар кулаком он попросту перехватил свободной рукой и Рей замерла, но вздрогнула от резкости, с коей Первый Рыцарь приблизился к ее лицу, почти упираясь шлемом в нос.
— Успокоилась?
Он дождался ответного дерганого кивка и продолжил, — Тебе придется признать, что я сильнее, моя принцесса.
Рей укорила себя за свою забывчивость.
Расчет оказался верен, едва она свободной рукой отцепилась от рукава и рывком задрав ткань, вцепилась в оголенную полоску кожи, как Рен тут же ожидаемо дернулся, вырывая руку. Удар локтем по шлему ошарашенного принца, и Рей вцепилась в его воротник. Один рывок и уже сам Первый Рыцарь оказался на спине. Она бездумно оседлала мужчину, уверенно усевшись на животе. Почти животное отчаяние сорвало с цепи, заставляя наносить новые удары по испачканному щитку свободной рукой. Принц не сопротивлялся, позволяя ей разбивать и дальше костяшки, но все еще весьма аккуратно удерживал другую руку. Лишь с каждым ударом приподнимал корпус тела, заведя свою вторую ладонь ей за спину, словно поддерживая. Вскоре шлем почти соприкоснулся с ее лицом, и побои прекратились. Рей безумными глазами окинула окровавленный щиток… и зачем-то смачно лизнула потеки собственной крови, схватившись за краешек шлема.
А помутнение тут же спало, едва она ощутила упиравшийся в задницу бугор. Мимолетный стыд сразу сменился невероятно ярким отчетливым возбуждением. Ей очень сильно понравилось положение, в котором она оказалась. Вывалившееся смущение окрасило щеки, заставив сжаться в комочек, а ощущение мужского тела, раскаленным углем прижавшееся к ней, почти подавляло волю.
Но еще и дарило чувство защиты.
Она была сейчас словно за некоей стеной, укутанная в жаркое тесное одеяло. Воображение подарило животное вожделение от руки, что резко переместилась со спины вверх на плечо, обхватывая пальцами до самой ключицы. Рей сжалась еще больше, потому что сейчас Рен не просто прижимал ее к себе, но и давил рукой, сильнее вдавливаясь пахом. Пылающее лицо спрятать никак не получалось. И пока она купалась в своих ощущениях, вторая рука разжалась, выпуская ее кисть, но очень ощутимо проехалась по предплечью… и сжалась выше локтя, уверенно затягивая всю руку за спину.
— Не понимаю, Кайло. Не понимаю. Ты … ты дергаешься, когда я касаюсь тебя, но позволяешь себе…
Он сбил ей сбивчивый шепот, оттягивая еще дальше локоть, почти прижимая его к позвоночнику и намеренно приподнимая одну ногу. Теперь она буквально сидела на его стояке, прижатая промежностью. Штаны давно промокли, и она лишь дрожала, не имея ни одной четкой мысли. Шлем слегка боднул подбородок, заставляя выгнуться еще больше.
— Боишься меня?
Новое движение ногой придавило зад. Как бы она не сдерживалась, тихий стон без труда вылетел из приоткрытого в тяжелом дыхании рта.
— Боишься?
Еще одно неуловимое движение бедром, и Рей сполна ощутила вздыбленный член, через все слои ткани упершийся прямо во вход.
— Нет.
Ответ получился неслышным писком, но Первый Рыцарь услышал его.
— Хорошо.
Одно единственное слово отозвалось вибрацией по всему ее телу. Рука, удерживавшая локоть, тут же сместилась на ягодицу, слегка сжав. Ее затрясло еще сильнее. Неосознанно сжимая бедра, Рей смогла только сдавленно ахнуть от легкого рывка, заставившего проехаться по члену.
И ей хватило этого сполна.
Она тут же провалилась в омут без звуков, получив столь желанную разрядку. Содрогаясь в клетке мужского тела, неумышленно отцепилась от шлема и ухватилась за ткань одеяний на плече принца. Сквозь искры перед глазами ее разум мимолетно отметил, что Кайло сразу дернулся… моментально ссаживая на пол. Тот тут же вскочил на ноги, но она успела заметить, как тяжело дышал он сам. Через долгую секунду принц вылетел из зала, чуть не снеся вызванного кем-то медицинского дроида. А Рей обессиленно повалилась на пол, через отголоски отступающего оргазма разглядывая позабытый меч Первого Рыцаря. «Надо же, сбежал и про свой меч забыл». К тому времени, как дроид закончил обрабатывать и забинтовывать ей разбитую руку, она окончательно пришла в себя. Странное чувство уравновешенности вызвало легкую улыбку удовольствия. «Так вот что значит жить…». На удивление, ноги весьма уверенно держали ее, но дрожь еще цеплялась за пальцы и дыхание. На выходе Аскари лишь незаметно хмыкнул, бросая странный взгляд на ее забинтованную руку и искусанные губы. И не сказал ни слова в ответ на ее очень глупую мечтательную улыбку.
До своих покоев Рей добиралась чуть ли не вприпрыжку.
Очень поздно вернувшийся Кир застал сестру на кровати прямо в одежде в позе звезды, раскинувшую руки-ноги. От мечтательного выражения лица сам заулыбался.
— Ты где витаешь, мелкая?
Добрая насмешка сразу слетела с него, едва он углядел забинтованную кисть.
— Объясни!
Вместо оправданий Рей просто открыла ему свой разум, и не меняя лица, дальше пялилась в потолок. Целую гамму чувств, пролетевших по брату, она не видела, но сполна прочувствовала соединенным разумом. Пролетевшее раздражение в момент сменилось злобой и ехидством. Недоуменно распахнутые глаза выражали вселенское удивление, тут же заменяясь умилением. В итоге Кир с таким же мечтательным выражением крякнул, хлопнув себя по бедру, и недолго думая, он повалился рядом с сестрой. Со стороны любой посмотревший на них, сразу бы заметил, насколько они сейчас были неотличимы друг от друга.
— Знаешь, дорогая моя. Первый Рыцарь… кхм… тот еще рыцарь так-то. Ух, как горячо–то вышло. И я бы на твоем месте уже и не сомневался. Ни в чем. Мне кажется, только ты и отрицаешь его заинтересованность в тебе. Парниша неравнодушен к тебе… но как будто не хочет навязываться?
Рей только удивленно уставилась на брата, как тот, не обращая внимания, продолжил, — Я бы… Я бы посчитал это…. Правом выбора. Да! Точно. Правом выбрать… Его или кого-то другого. Точно. И я знаю как проверить эту теорию. Сыграем на ревности!
— О Всесоздатели! Нет уж. Избавь меня от своих экспериментов.
— Не тупи! Нужно развлекаться. Слышишь? Раз-вле-кать-ся. Ух, как же меня до сих пор штырит-то от твоих воспоминаний. Это же как он тебя привлекает, что ты умудрилась кончить от одних только объятий. Ух, моя сестренка оказывается та еще извращенка, а! Пообжималась чуток и расслабилась. Так. Надо развеяться.
Оповещения с его даталинка ненадолго отвлекли брата. Но она зря снова погрузилась в свою память, раз за разом прокручивая случившееся.
— Давай, поднимай задницу. Я хочу тебе кое-что показать, — с загадочным видом оповестил Кир, стягивая за ногу ее с кровати. — Я тут вспомнил, ты ведь из Святилища даже нос не показывала. Пойдем, прогуляемся.
Как бы ей не хотелось остаться на кровати, хитрый вид братца заинтриговал.
========== Опустевший мир ==========
Спустя час катаний по лифтам и поездок на глайдере, они очутились в каком-то чудовищном месте. Рей восторженно оглядывала монструозные высоченные стволы деревьев и непроходимые заросли незнакомых растений, не позволявших своими ветвями даже сойти с дорожки в сторону. От обилия красок рябило в глазах и она все время натыкалась на брата, что усиленно ковырялся в своем даталинке, с кем-то переписываясь. Кир, в отличие от нее, не вертел по сторонам головой.
— Что это за место? — выдохнула пораженно Рей, разглядывая очередной диковинный для нее огромный куст с большими цветами.
— Ты торчишь тут сколько времени, и даже не удосужилась осмотреть окрестности, — язвительно откликнулся брат. — Сад под звездой, — просветили ее, кивком указывая на светило. — Единственное место на планете, подверженное прямому излучению звезды. Все остальное закрыто куполами. И только здесь собраны все виды растений, что выдерживают этот свет. Отсюда и название. Этот парк, между прочим, видел трех Императоров, включая нынешнего. По правде говоря, твой Учитель слегка наплевательски относится к нему. Хотя прежние берегли, как могли.
— Довольно угрюмое место. Пусть и с таким изобилием.
— Если честно, я притащил тебя сюда не любоваться флорой. Пойдем, мы почти пришли. Поторопись, а то не успеем.
Кир вывел ее на естественную террасу, откуда виднелся весь масштаб парка, концентрическими кругами расходящегося по всей видимой территории.
— И зачем ты меня сюда притащил?
— Я… я тут надавил на кое-кого. Переговорил кое с кем. Конечно, мне объясняли все слишком мутно и пространно, я и сам даже ничего не понял, особенно когда мне сказали, что вот в этом саду все и началось. Но… короче, смотри вон туда.
Кир пальцем показал направление, но ничего необычного она не углядела.
— Куда смотреть? Ну… вон парочка обжимается, старичка вижу одинокого в беседке.
Кир ладонями развернул ее лицо, — Вон туда смотреть надо.
— Куда? — Рей до рези в глазах всматривалась в гущу листвы.
Брат лишь раздраженно расфыркался.
— Вон туда! Видишь прореху в листве? Прямо по курсу. Ослепла что-ли.
Рей с трудом разглядела нужное место. На небольшой лужайке среди высокой травы спиной к ним сидел человек. Ее глаза сразу расширились, едва она узнала темные волнистые волосы и знакомый до боли разворот плеч. Сам Первый Рыцарь и пугало всея вселенной сидел прямо на земле, опираясь спиной на небольшой валун и слегка запрокинув голову.
— Это… это ведь… — растерянно пробормотала она, не отрывая взгляда далекой фигуры.
Кир только хмыкнул, увидев, как подалась вперед его сестренка.
— Ага, он самый. Не спрашивай, как я узнал это. Слишком долго объяснять. Вообще… изначально я хотел поговорить с ним с глазу на глаз. Но… он меня… кхм… избегал.
— И о чем же ты хотел с ним… поговорить?
— О тебе, мелкая. О тебе.
— Не надо… Кир, не надо. Не лезь… Я… потом сама… разберусь.
— Я понял. Не буду к нему лезть. Потому я тебя и привел сюда. Видишь, Рей? Видишь его? Я привел тебя не просто показать его издалека. Но и доказать тебе, что он тоже вообще-то живой. Со своими тараканами и фобиями. С кучей комплексов и принципов. Кем бы его не называли и кем бы он себя не выставлял перед тобой… Он тоже умеет чувствовать. Под этой чертовой маской скрывается настоящий Кайло Рен. Подумай на досуге… действительно ли ты хочешь сорвать с него шлем. Ты сама боишься, что тобой будут играть, а после, использованную, засмеют и забросят. Но ты при этом даже не подумала о второй стороне, мелкая. А ведь он может думать точно также. Твой шлем давно внутри. Его броня снаружи.
— Я не пойму… ты сваха или разлучник? — нервно улыбнулась Рей. — То толкаешь к нему, то отталкиваешь, защищая.
— Ты умная… Сама сделаешь выводы, — прогудел Кир, обнимая сестру за плечи. Рей тут же отвлеклась, оборачиваясь на него. Когда она снова посмотрела на далекую лужайку, на ней уже никого не было. По пути обратно, брат не лез к ней с разговорами, давая возможность подумать.
Сон никак не шел, перебитый словами брата. Страхи за свою жизнь будоражили разум, но мысль, что она не живет полностью, как человек, с легкостью перекрывали мрак боязни. В какой-то момент все исчезло, а Рей с переполняющей тело решимостью… уснула. «Он защитит. Даже если я все это придумала, он сделает все, чтобы защитить меня».
Утром почему-то не выспавшегося Кира ждала новость. Она решительно заявила, что возвращается во Флот, причем сразу после вечернего цирка.
— Ты был прав, мелкий. Я… здесь я протухаю. А так буду тухнуть во Флоте хотя бы с пользой. И я уверена, что ты не наворотишь тут дел, за которые меня сбросят на какую-нибудь звезду.
Брат лишь довольно потер руки, утрированно восклицая, — Наконец-то сбагрю сестру. А то под ногами только мешаешься! «Я опасаюсь лишь одного, мелкая. Я боюсь, что пожалею потом, что вообще подтолкнул тебя к этому решению».
Хотя Рей ничем особенным не занималась, день пролетел в один миг. Вещей особенных не было, но мелькнувший вопрос, осталось ли вообще ее шмотье на флагмане, заставил собрать некоторые вещички в кучу. Дроид, попискивая, утащил их с намерением отправить на шаттл, что уже ждал ее в одном из ангаров Святилища. Один из белых мечей она решила оставить у брата.
На всякий случай.
Так и слонялась без дела, пока мельком брошенный на время взгляд не подстегнул. «Ну нельзя пропустить обещанный цирк с эпичным представлением братца народу».
В нужный балкончик над огромным празднично украшенным залом она проскользнула почти никем не замеченная. Искренне радуясь, что пришла намного раньше назначенного времени, уселась в кресло в сумраке. Дверь была предусмотрительно заблокирована от нежелательных посетителей и не обращая внимания на чьи-то редкие попытки прорваться к ней, Рей через резные перила наблюдала за мельтешением персонала. Обширное помещение было заставлено столиками и диванчиками. Фонтанчики лились, переливаясь разноцветными жидкостями, рыбки предсказуемо прыгали из воды. Ничего нового или необычного. Очередная скукотища. На недолгую секунду внимание привлек большущий голоэкран, мерцавший над полом посреди зала. «Пять минут для нагнетания обстановки и сразу свалю» — сама себя утешала Рей. Сидеть было очень скучно, и она незаметно задремала. Легкий шум влез в уши, и она проснулась, понимая, что умудрилась пропустить самое начало. Зал уже начал заполняться гостями, звучала ненавязчивая легкая музыка, появился гул голосов и далекие взрывы смеха. Ей пришлось встать с места, и пригибаясь за перилами, чтобы как можно дольше остаться незамеченной, приглядеться к очередной парочке вплывших в зал гостей. Усиленный голос распорядителя выкрикнул их титулы, но она пропустила все эти регалии мимо ушей, старательно давя рвущийся смех. Больно смешно кривлялись объявленные гости, размахивая руками. Следующая объявленная дама едва перебирала ногами, путаясь в собственном одеянии, ковыляя в наверняка очень модном нынче платье. Иначе Рей не могла объяснить наличие трехметрового подола. Несчастная тряпка волочилась позади, застревая в чужих ногах и собирая всю грязь. Рей догадливо отключила свои динамики, и уже не стесняясь, смеялась в голос. «Да уж, сюда стоило явиться хотя бы ради смеха». Тут же отметила, что прибывшие сразу разбиваются на определенные группки. Смеха ради, принялась раздавать им названия. Партия разноцветных клоунов. Партия размалеванных принцев и принцесс. Даже была коалиция нудистов. Одним словом, развлекалась, как могла. Кучки поменьше просто пропускала мимо глаз, слишком уж много было таких. Вскоре зал был плотно забит людьми всех мастей и расцветок. Устав пялиться на гостей, она снова включила свои динамики, смеяться уже не хотелось, все эти люди передвигались из места в место больше двух часов, и ей уже надоело за ними наблюдать. Но терпеливо сидела, пока распорядитель вдруг не выкрикнул:
— Лорд Кир Гойя! Четвертый вне рангов.
В зал вошел брат с гордо поднятой головой.
Почти вплыл, глядя строго вперед. Лицо было открыто, и он сиял добродушной отстраненной полуулыбкой. Глядя на него, Рей выдохнула с неимоверным облегчением. На нем был очень светлый балахон непонятного, но приятного оттенка со штанами под цвет и ей стало радостно, что брат не стал одним из разряженных и размалеванных попугаев. Демонстративно небрежно накинутый капюшон прикрывал голову.
И за ним шли четыре глыбоподобные, увешанные оружием, фигуры в красном, от вида которых Рей умилилась.
Братец сразу решил показать зубы, наглядно выпирая, кто за ним стоит, ибо простого дворянина не будет охранять личная гвардия Императора.
Гул голосов затихал по мере продвижения брата вглубь зала. В возникающей тишине вдруг позади едва слышно щелкнул замок. От шелеста открывшейся двери ее пробрали толпы мурашек по всему телу. Глянув на вошедшего, Рей даже не удивилась. «Ну да, у кого еще кроме меня есть доступ ко всем дверям».
Шагнувший в сумрак балкона Рен не стал проходить к перилам, зачем-то застыв прямо у креслица. И Рыцарь ожидаемо смотрел не на гостей, а изо всех таращился на застывшую неподалеку Рей. Она спиной чувствовала, как на ней застрял его взгляд, тяжелым одеялом скомкавшись на лопатках. Невольно сглотнув от ощущений, снова уставилась на гостей внизу. Кир уже дошел до середины зала. Остановившись, брат скинул капюшон и развел руки, словно пытаясь обнять всех присутствующих. И сделал целый круг вокруг оси, давая разглядеть себя всем желающим. Вдоволь наглядевшийся в ответ, Кир открыл рот.
Но ни слова из его речи она не услышала.
Тихая музыка вдруг показалась ей оглушающей какофонией звуков и она сразу обернулась на шорох позади себя и с замиранием увидела, как медленно подбирался к ней принц.
Крался, как хищник к жертве в капкане.
От неожиданности Рей сама сделала большой шаг назад, уперевшись задом в перила.
И выходя на всеобщее обозрение.
Но сумела взять себя в руки, укоряя в надуманном ожидании. Она не хотела появляться так рано, и явно сбила брату речь.
Потому что затихла даже музыка. Устоять на месте позволили перила, за которые она ухватилась обеими руками. Отстраненно заметила, как Кир все-таки закончил свое приветствие и принялся знакомиться со всеми подряд. Но сосредоточиться мешали невовремя наплывшие воспоминания и жар прямо за спиной. Тело уверенно превращалось в желе и Рей внезапно краем разума поняла, что начавший подниматься гомон резко стих.
Люди внизу заметили и ее.
Кир чутко уловил смену настроения толпы и едва заметно поморщившись, он снова лучезарно улыбнулся, глядя снизу вверх.
— Дамы и господа! — усиленный уверенный голос брата пронесся по всему помещению. — Позвольте представить вам мою сестру… Поприветствуйте…
Кир даже запнулся, потому что на свет вышел и тот, кто стоял позади его сестренки. Рен встал, упираясь грудью в плечо Рей… и положил свою лапищу поверх одной ее руки. Треть зала сразу углядела, куда легла вторая кисть наследного принца. Она сама же затаила дыхание, сжавшись в комок от тяжести ладони на своей талии и тепла от накрывшей кисть руки.
— Даму Гойя и Первого Рыцаря Империи Кайло Рена! — продолжил после мимолетной запинки Кир.
В тишине зала слышался лишь многочисленный шелест одежд гостей, приседающих в различных реверансах и поклонах. Мысли Рей давно метались, не давая сосредоточиться вообще, но только она сделала глубокий вдох, дабы вслух сказать хоть что-то… как тяжеленная ладонь на ее талии ощутимо сжалась. Рей сразу осеклась, когда эта же ладонь соскользнула ей на живот, явственно запрещая открывать рот. Теперь все гости видели, где находится рука принца, что совсем по-хозяйски прижимал даму в черном к себе. А Рей же поймала себя на том, что вместо истерики от своеволия Рена у нее внутри поселился… уют. Ей было очень приятно и удобно стоять вот так, недвусмысленно опираясь на широкую грудь. «Пусть это игра на публику… Но как же хочется остаться с ним… подольше». Музыка снова заиграла и гости начали перешептываться между собой. Уровень шума сильно возрос, и Рей, не задумываясь ни секунды, повернула голову в сторону принца. Удивляться тому, что тот явно все время смотрел только на нее, никак не обращая внимания на гостей внизу, сил уже не было.
— Пора валить?
Вопрос вырвался из нее раньше, чем она успела очухаться. Легкий кивок принца и тот, словно нехотя, убрал от нее руки. Рей сразу же пожалела об утраченном тепле. Жест Рена предложил ей первой покинуть балкон.
В коридоре ее нагнали родные эмоции. «Ты невероятна, мелкая! Все прошло охрененно! Вышла чуть раньше, чем надо было, но… О Всесоздатели! Все получилось намного лучше, чем я планировал! О! С Реном сзади все было так эффектно! И заметь, я его ни о чем не просил!» Переданный брату мысленный пинок и прощание с обещанием быть на связи остались без ответа — Кир уже отвлекся на гостей. Она же рванула в ангары, а принц затерялся где-то позади.
У подготовленного к полету шаттла уже толпились паладины Ордена. Отделившись от толпы и лавируя между техниками, Дерек Рен с каменным лицом, но с непонятным блеском в глазах, равнодушно спросил, — Не подбросите, миледи?
«Ну да, как же без охраны то?».
Она лишь махнула рукой, мол, грузитесь, да побыстрее. Уже сидя в рубке управления за спинами пилотов, спохватилась. «Если паладины со мной, где сам Рен?» Вызов был принят абонентом моментально.
— Я слушаю тебя, моя принцесса.
Низкий бархатный голос прокатился по позвоночнику, оседая в самом низу живота. Ежась от этих звуков, ей вдруг захотелось подольше послушать их. Завернуться в этот голос как в одеяло и не вылезать ближайшую тысячу лет.
— Ты… Ты ведь знаешь, куда я улетаю?
— Конечно, моя принцесса.
«Это незаконно обладать таким голосом!» Яркая волна небывалой нежности не позволила ей закатить глаза от самоуверенности в голосе принца.
— Я видел маршрут следования твоего шаттла.
— Ну да, еще бы ты не знал, — вдруг язвительно выдала Рей, тут же закусывая губу. — Прости, я… волнуюсь. Я…кхм, могла бы подбросить тебя. «Надо мягче… Надо… интимнее? Или нет. И зачем только ляпнула это. Еще подумает невесть что» — судорожно размышляла Рей, пристегиваясь к креслу. «Пожалуйста, только согласись!». Но уверенный голос вернул ее в реальность.
— Есть незавершенные дела, моя принцесса. Но я скоро присоединюсь к тебе на флагмане, — довольно двусмысленно заявил ей Рен.
— Я дождусь!
Рей захлопнула рот, надеясь, что собеседник не успел это услышать прежде, чем отключился. «Сам, так сам», — подумала она, давая отмашку на отлет. На повторное прощание брат снова не ответил.
Отстегнулась с кресла Рей только после перехода в гипер.
— Где наши пассажиры?
Пилоты могли похвастаться хорошей выдержкой. Даже не дернулись от ее отливающего металлом голоса. Получив ответ, она сразу пошагала в десантный отсек. Вваливаясь к ним, сходу оглядела мирно сидящих громил. С ней полетели лишь четверо, включая Дерека, которого она узнала лишь по конструкции ведра. Увидев, что она стягивает с себя шлем, истуканчики зашевелились, следуя примеру. Четыре пары глаз неотрывно следили, как она со вздохом усаживается на жесткую скамью рядом с Дереком. Мельком оглядев суровые лица, решила не тянуть кота за хвост.
— Не буду ходить вокруг да около. Мне нужна информация. Вся, которую ты посчитаешь нужным до меня донести, Дерек, — отчеканила она, глядя в глаза паладину. — Не спрашивай зачем, не отвечу. Я хочу… хочу узнать что–нибудь о вашем господине. Могу лишь сказать… что он меня интересует, кхм, как мужчина, а не как наследный принц.
Последние фразы она уже выдала гораздо тише и с запинками. Она ждала осуждения в глазах Дерека, но вдруг поняла, что лица всех паладинов внезапно разгладились, заметно расслабляясь. И почему-то заговорил паладин напротив.
— Я Тэрон Рен, миледи.
Кивком приветствуя открывшего рот, Рей внимательно посмотрела на его изборожденное морщинами лицо. Крупные мясистые черты усеивали многочисленные мелкие полоски шрамов и пятна старых ожогов обезображивали и без того не очень красивый лик. Несуразно тонкие губы и полное отсутствие бровей вконец портили весь вид. Но очень живые глаза выделялись яркими пятнышками… и смотрели на нее с почти отеческим участием.
— Я был одним из первых присоединившихся к Ордену. За годы становления моего господина как Первого Рыцаря, я повидал многое. Он… жесток, его методы зачастую… негуманны. Иногда его действия несправедливы, гранича с юношеским максимализмом. Но чаще всего продуманы на десять шагов вперед. Его грубость многим кажется невоспитанностью. Высокомерие видится напускным. Но не для нас, миледи. Нам он суровый отец и ласковая мать. Роднее сына. Он для нас старший брат и несмышленый внук. Строгая сестра и долгожданное дитя.
Тэрон замолк, выжидающе глядя на нее. Рей же почувствовала странное ликование от услышанного, не имея никаких сил сразу переварить информацию.
— Я… кхм, тебя услышала, Тэрон Рен.
Тяжелое молчание висело в отсеке, пока она не пролепетала смущенное, — Меня… еще интересует… кхм… какие женщины его…э-э-э, привлекают.
— Никто из нас не видел женщин рядом с господином. Ни разу, — вдруг совсем сварливо выдал Дерек, вводя ее в ступор.– Поэтому никто из нас не может рассказать тебе, каков он как мужчина.
Ехидства в голосе паладина было хоть отбавляй. Но Рей все равно вытаращилась на Дерека.
— Только… только не говорите мне, что он….по мужчинам или еще девственник, — пробурчала она, приходя в себя. Никто из присутствующих не прокомментировал ее слова, не отрицая, но и не подтверждая. — Ладно, замнем для ясности. Он скрывает от меня свое лицо. Почему?
Дерек только пожал плечами. Зато открыл рот сидевший чуть подальше молодой парень, выглядевший едва ли старше нее.
— А мы и сами не знаем, миледи. Мы спрашивали, ага. Только он молчит, ага. Лично я вот тоже считаю это странным, учитывая обстоятельства.
Резкий пинок по ноге юноши сбил ему весь запал. Парнишка тут же сник, получив до кучи еще и тычок от Дерека.
Но она уже вцепилась в неосторожно брошенные слова.
— Какие еще обстоятельства?
— Какие. Обстоятельства?
— Простите нашего брата, миледи. Он слишком юн и не всегда обдумывает свои слова.
Рей лишь отмахнулась… и пересела ближе к юному паладину, что со смятением в глазах смотрел за ее действиями.
— Представься госпоже, кретин! — прошипел Тэрон, злобно сверкая на покрасневшего парнишку.
— Аурон Рен, миледи Гойя! — Юноша все порывался подскочить. Пришлось тормозить его, сцапав за наплечную броню. Но рост паладина победил, и тот все-таки подскочил, вытягиваясь. Теперь Рей смотрела на него снизу вверх.
— Не переводи тему, Аурон.
— Простите, миледи. Это не наша прихоть. Не наша тайна. Простите нас. Мы… надеемся на Ваше благоразумие, — смиренно подал голос Дерек.
Рей взбесилась, но внешне только сверкнула на Дерека двумя фонариками. Снова вопросы без ответа. Огонь вселенского раздражения и обиды разгорался все ярче с каждой секундой.
— Значит, надеетесь на мое благоразумие, — холодно процедила она, уже понимая, что дальнейшие расспросы бессмысленны. Аурон Рен, сам того не желая, испортил все, что мог. — Ну что же. Одной тайной больше, одной меньше. Ответов на мои вопросы все равно не прибавилось. Я… могла бы приставить меч к горлу каждого из вас. Ну или просто приказать… Я бы нашла способ заставить признаться… Но ты прав, Дерек. Мое благоразумие оставит вас всех в покое. Но… лучше никому из вас не показываться мне на глаза ближайшие скажем… сто лет.
Гниль обиды все еще сидела внутри, но она ушла из десантного отсека с гордо поднятой головой. Остаток полета провела, пялясь в спины пилотов.
Скачущие мысли отступили, едва Рей углядела за бортом хищные очертания кораблей. Исполинские бока крейсеров и дредноутов радовали глаз как никогда, а в разум тут же влез разноголосый шепоток. Далекое бурчание флагмана породило волну спокойствия и умиротворения. Она чуть ли подпрыгивала от нетерпения, подгоняя пилотов.
Рей вдруг почувствовала себя… дома.
Из шаттла она выскочила первой, вертя в руках шлем. Снующие дроиды и спешащие по своим делам техники внезапно показались родными. Робкий ручеек одиночных приветствий от пробегающих мимо пилотов вдруг превратился в громогласный шквал. Столь откровенное проявление радости ей очень угодили. Уж очень понравилось, как ее встречали и самолюбие утешилось сполна, пока она вышагивала к себе. Даже освещение в ее покоях казалось приятнее и ярче, кровать намного мягче и уютнее, на которую она запрыгнула сразу, зарываясь лицом в подушку. Жизнь внезапно стала намного лучше.
Первое появление на мостике в тот же вечер было встречено… аплодисментами. Удивленная таким приемом, только и могла вертеть головой, беспомощно улыбаясь. После робкого взмаха рукой овации потихоньку утихли, персонал погрузился в обычную работу. Подошедший адмирал Сатура имел самый непроницаемый вид.
И внезапно поклонился.
— С возвращением, миледи.
Рен не был самим собой, если бы не появился только на третьи сутки после нее. Праздное шатание по флагману потихоньку надоедало, но ее никто, похоже, и не собирался трогать. Ну или обстановка была не такая уж и напряженная. Почему-то принц приперся к ней, когда она в очередной раз болтала ногами над пропастью реакторного колодца и лениво перешучивалась с кораблем. «Явился, не запылился. Хм, запылился».
Застывший неподалеку в ожидании Рен выглядел откровенно странно. Со вздохом подошедшая Рей сразу нахмурилась, углядев размазанные бурые пятна на одежде и покрытый сеточкой трещин шлем. «В какой же заварухе он побывал, что даже ведро побито?» Вместо каких-либо приветствий тот начал свою старую песню.
— Я не смею просить, миледи…
— Да-да, я помню, как обычно, дело очень важное… — перебила она, ехидно кривя рот, за сарказмом пряча возрастающую тревогу. Протянутый даталинк она сразу взяла в руки.
— Эм… читать обязательно? Может, расскажешь?
— Последняя стычка принесла нам большие потери. Капитулировавшие суда были включены в состав Третьего Флота. Возникла некая… неразбериха с персоналом.
— Перебежчики оказались диверсантами? — невольно ахнула Рей.
— И это тоже, но это уже решается. Нужна… некая демонстрация.
— Ты ведь понимаешь… что с этой вот демонстрацией могут возникнуть… кхм… проблемы. Я ведь все еще не умею управлять своей Силой… как ты.
— Громить корабли не нужно. Все подозрительные суда были отогнаны новым персоналом за пределы системы, хотя приказа никто не отдавал.
— Что именно я должна сделать?
— Все они все еще отвечают на идентификацию свой-чужой. Их не трогают во избежание эксцессов. Попытайся связаться с кораблями и верни их.
— Кайло Рен, я не управляю ими. Я могу лишь попытаться договориться.
Она сразу отошла от принца, давя в себе беспокойство. Уселась на тонкую балку над бездной и свесив ноги, обратилась к флагману.
— Дружок, помоги мне чуть-чуть. Что там за капризные ребята отгородились от общей стоянки?
— Восемь судов поддержки и два истребителя находятся за пределами точки дислокации Флота. Я не достаю. Трансляция невозможна, — отбрехался реактор.
Рей же вдруг осознала, что она совсем расслабилась, прибыв сюда. Ни шлема, ни брони на ней не было. Даже перчатки и те остались в ее покоях. Как и мечи. Пришлось возвращаться к Рену, что терпеливо стоял у самого края. Отдавать приказы, балансируя над самой бездной она не рискнула, хотя знала, что корабль не даст ей упасть. Времени на развлекательные полеты вверх тормашками не было.
— Прикажи, пожалуйста, подготовить мне шаттл. Я подлечу поближе. Флагман не достает до них и не может транслировать отошедшие суда. Я… схожу заберу шлем и …
Рен молчал. Было непонятно, отдает он приказы или же просто разглядывает ее, матерясь на медлительность.
— Мой шаттл готов.
«Все-таки отдавал приказы».
— Сколько у меня времени? Я хотела бы… — заторопилась Рей.
Вместо ответа принц… сдернул с пояса рукоять своего силового меча. Она сразу захлопнула рот.
— Активация боковой клеммой. Деактивировать так же.
— Э-э-э. Спасибо… Но я надеюсь, он мне там не пригодится… А… мой шлем, Рен? Хотя ладно. Я ведь только туда и обратно. Выходить нигде не придется.
Пояса на ней не было, рукоять пришлось банально сунуть в карман. Аскари уже сидел на ящиках у самого шаттла. Кивком поприветствовав его, сразу влезла в рубку управления. Пилоты уже готовились к вылету.
Покинув недра флагмана, их суденышко сразу взяло курс за пределы системы. Сидя за спинами обоих пилотов, Рей почему-то очень сильно нервничала. Что-то очень назойливое мешало ей сосредоточиться, не давало потянуться сразу к отошедшим кораблям. Мельком брошенный на Центуриона взгляд заставил напрячься еще больше. Тот почему-то держал обе руки на рукоятках своих мечей. Будто готовый сражаться с кем-то прямо сейчас.
Не сразу она поняла, что именно ей мешало.
Негромко переговаривающиеся пилоты тоже нервничали.
Приглядевшись к ним, Рей встрепенулась, усмехаясь. Эта парочка явно была из новобранцев. Привыкшая к идеально подогнанным, сидящим как надо мундирам и комбинезонам, с легким презрением отметила сидящую как с чужого плеча форму, что комкалась в самых неожиданных местах. Без идеально выбритых лиц, с заметно отросшей щетиной, эти двое выглядели очень чужеродно. «На шаттл с персоной моего уровня посадили каких-то новичков… Странно».
Рей не успела до конца додумать эту мысль.
В голове резко засвербело старое знакомое нечто, в этот раз грубо впиваясь в мозг. Помеха тут же превратилась в голос, отдающий легкими истеричными нотками.
— Твои пилоты чужаки!
Голос Первого Рыцаря был узнан сразу.
И в этот раз он был предельно груб и вызывающе злобен.
Промелькнула мысль, что все это время он позволял себе говорить с ней очень мягко, если сейчас этот голос так болезненно рвал разум. Тот не стал заморачиваться связью через консоли шаттла, сразу влезая ей в голову. Но как только до нее дошел смысл его слов, она похолодела. Спрашивать что-то еще или накидываться на принца она не стала, понимая, что времени на разборки нет.
— Трекеры и маячки твоего шаттла уничтожены. Звено истребителей и абордажный бот с десантом уже на подлете. Тебе разобьют гипердвигатели. Не дай им прыгнуть в гипер, иначе я не смогу….
Толчок перехода оборвал голос Рена.
Она сжала рукоять чужого меча в кармане, как можно тщательнее давя в себе животный страх. Но сразу после прыжка в гипер поднялась с места и отошла поближе к Аскари, что так и сидел в кресле позади.
— Почему мы ушли в гипер? Объяснитесь? — требовательно заявила она в попытке потянуть время, облизывая пересохшие губы. Голос заметно подвел, подрагивая в такт колотящемуся сердцу.
— Да это приказ Первого Рыцаря. Он сказал доставить вас в безопасное место, — незнакомо растягивая слова, откликнулся один из лже-пилотов. — Выйдем из гипера через минуту. Не беспокойтесь.
Слишком вальяжный тон и ответ не по уставу только укрепил грызущий ужас. Аскари начал медленно отстегиваться от своего кресла. Едва она вытащила из кармана выданный меч, как толчок выхода из гипера заставил пошатнуться на месте.
Брошенный взгляд на окна стиснул зубы.
Они вынырнули в совершенно незнакомой системе с тремя светилами. Вдалеке виднелись очертания совершенно незнакомых кораблей. Она сразу бросилась на одного пилота с активированным мечом, но тут успел что-то выкрикнуть по включившейся связи, неведомым образом ловко уворачиваясь от удара. Замах пришелся по консолям управления и заискрившись панелями, шаттл тут же потерял управление, на огромной скорости несясь прямо в атмосферу планеты, на орбите которой они вышли. Кораблик чуть перекосило, но этого хватило, чтобы она снова пошатнулась, теряя равновесие. Заваливаясь на бок, Рей успела увидеть, как зарубивший второго пилота Аскари тоже чуть не упал, бросившись на другого чужака.
Но выстрел в упор прямо в шлем из бластера откинул няньку, как мешок с тряпьем.
Время для нее почти остановилось.
Выживший лже-пилот очень медленно потянулся в ее сторону с наведенным оружием, что-то выкрикивая, но до нее не донеслось ни слова. Мозг уже разрывали мученические крики шаттла, страдающего в своем бессилии. Ей самой хватило сил только подняться и выставить перед собой лезвие меча на уровне глаз в надежде отразить выстрел. Ей повезло, что чужак осекся в необъятном страхе, застряв глазами на ее зрачках.
Время восстановило бег, когда воющий шаттл на всех парах вошел в атмосферу. Безумные крики корабля ей мешали, и она спонтанно попросила его замолчать, понимая, что эта грубость совсем не то, что ждал бедняга, бессильно пытающийся самовольно выровнять падение. Чудовищная тряска сбила с ног диверсанта, и он укатился в сторону, завывая. Грохот и скрежет выгорающего кораблика ворвался в уши… и голова резко опустела, когда она увидела, как быстро приближается поверхность планеты.
Больше не думая ни о чем, она добралась до лежавшего Аскари, ухватила голыми руками за края тлеющего воняющего гарью шлема.
И потащила волоком прочь из рубки управления.
Подсознание вытолкнуло понимание о спасательных капсулах. С трудом запихнув тяжеленное тело в одну из них, внезапно подумала, что может на нее тоже останется место. Но нет, при всей тонкости ее телосложения, места не оставалось.
Ей самой не хватило буквально нескольких секунд, чтобы крышка второй капсулы успела закрыться.
Шаттл врезался в планету раньше.
Темнота удерживала плотно, с трудом сдавая позиции.
Простое моргание отдавалось искрами боли.
Голова отказывалась понимать хоть что-то.
Еще и болела отчаянно.
Вся его выучка с многолетним опытом вдруг подвели и он все еще не понимал, где вообще находится. Ярчайший ком памяти вбился в мозг, и тело инстинктивно дернулось. До кучи еще многострадальной башкой обо что-то приложился.
И тут же вспомнил все.
Но все равно не понимал, где он. Не было едва уловимой обычно вибрации.
Значит, он не в космосе.
Значит, все-таки упали.
Насколько он помнил, шаттл потерял управление от очень неудачного удара его госпожи, не привыкшей к такому оружию. Смог даже удивиться ведь, что она была без своих зубочисток, а с мечом его господина.
Это удивление стоило ему долей секунды.
За это неуместное ненужное удивление и поплатился, получив бластерный выстрел. Голова все еще отказывалась работать, снова и снова выводя ему перед глазами злополучную молнию выстрела. Ненужные сейчас эмоции он сейчас умело давил.
Позволить себе переживать и беспокоиться пока что было нельзя.
Сначала нужно разобраться с происходящим. От невольного удара головой по какой-то стенке Аскари смог разлепить глаза и углядеть полоску света сбоку. Видимо, ударом он там что-то сдвинул, и теперь весьма мутно, но видел фиолетовое пятно.
Почему-то болела только голова.
Руки-ноги послушно сокращали мышцы.
Снятый с трудом расколотый воняющий шлем позволил вдохнуть получше и Центурион осторожно ощупал левую сторону. Выстрел пришелся в висок и уха почти не осталось. Но шлем выполнил свою основную функцию.
Правда, особой радости от этого не было.
Оглядевшись, узнал внутреннюю обшивку и панели. Датчики еле-еле перемигивались индикаторами. Аварийно мигающее освещение подтвердило его догадку.
И он, в принципе, откуда-то понимал, кто его сюда засунул.
От этого понимания легче не стало вообще. Искрившая электроника аварийной капсулы не желала реагировать на тычки по сенсорам, пришлось выдавливать крышку своим силами.
Аскари сразу ужаснулся открывшемуся виду.
Пожалел, что вообще вылез из капсулы.
Расшибленный в лепешку шаттл уже догорал, разбросав на многие сотни метров невероятное количество мелких обломков. Негнущимися ногами он сразу рванул к остову кораблика, но дичайший жар не дал ему и близко подойти.
Аскари позволил себе чуток надежды.
Пересиливая желание просто зарыться в песок и остаться так на ближайшие сотню лет, он принялся бродить между обломками, постоянно поглядывая на небо. Он успел заметить чужие корабли после выхода из гипера. Все ходил и задавался вопросом, почему враг еще не спустился на поверхность для проверки, хотя от такого удара выжить шансов было один из миллиона.
Обход почти сразу дал результат.
Он наткнулся на полузасыпанную мелким песком еще одну капсулу.
Как бы ему не хотелось подходить к находке, тащил себя через силу.
Но еще чуть-чуть надежды он себе позволил.
Через заклинившую дверку аварийной капсулы виднелось женское тело и силы нашлись сразу, когда он увидел подрагивание потрескавшихся губ. Без труда сорвав бесполезную защитную пластину, Аскари застыл, глядя абсолютно ровно на свою госпожу.
Но Центурион позволил себе взвыть внутренне.
Насмерть вбитая привычка не показывать свои эмоции держали крепкую клетку для вырывающихся наружу чувств.
Аскари видел, что она была почти в сознании.
Едва шевелящиеся губы непрерывно вели с кем-то невидимым диалог. Полузакрытые глаза слезились от налипшего песка. При ударе капсула явно вылетела без особых повреждений, но прилетевший следом острый кусок обшивки пробил насквозь заднюю стенку, разворотив ей всю грудную клетку. Крови почти не было, раскаленная броня шаттла сразу запаяла страшную рану.
Насмотревшись и наоравшись внутренне, Аскари полез осматривать капсулу. Система жизнеобеспечения ожидаемо не работала. Аптечка, по-видимому, выпала и сгорела. Проковыляв к своей капсуле, выковырял уцелевшие медикаменты.
Едва живая капсула упорно не хотела запускаться и Центурион позволил себе на голом инстинкте со всей дури шарахнуть по стенке капсулы. С какого-то перепугу система запустилась, работая с заметными перебоями. Искренне мысленно умоляя капсулу не отключаться, Аскари поковылял к своей госпоже.
Укол стимулятора и обезболивающих ей, укол себе, и солдат, отрегулировав длину лезвия одного из своих мечей, принялся как можно аккуратнее отсекать полуживое тельце от стенки капсулы, приподнимая одной рукой за плечо. Бронированная обшивка поддавалась очень плохо, но Аскари упорно прорезал слой за слоем, постоянно поглядывая на небо и вслушиваясь в звуки вокруг.
Враг мог появиться в любую секунду.
Неся в руках тело с куском металла в груди, он продолжал шарить по небу в поисках чужаков. Даже для местных такое падение не могло остаться незамеченным, чего говорить о висевших в системе чужих кораблях.
Система жизнеобеспечения все еще работала. Пусть с перебоями, но работала.
Едва он уложил под сканеры тело, манипуляторы задергались, зашевелились, сканируя объект. Ему оставалось лишь убедиться, что капсула уже начала посильную поддержку жизни. Щурясь под светом трех звезд, он подобрал отброшенную крышку и накрыл тело сверху, стараясь попасть в пазы.
Им обоим нужно было дождаться своих, а Центуриону просто не дать кому-либо добраться до самого ценного человека.
Внутренние часы давно засбоили, пока он сидел рядом с капсулой, до рези в глазах всматриваясь в фиолетовое небо и раздумывая, какую кару ему придумает Первый Рыцарь. Аскари уже и не считал количество кругов, которые он нарезал вокруг своей госпожи, изредка сдвигая крышку для проверки. С каждым разом все больше убеждаясь, что система из всех своих возможностей поддерживает ей жизнь, но этого явно не могло хватить надолго.
Но утешала мысль, что она пока что еще дышит.
Что вообще умудрилась выжить.
Подопечная продолжала едва заметно подрагивать губами, продолжая свой диалог с кем-то неизвестным. Он как мог, вычистил ей глаза, прикрыв веки отрезанным куском ткани от ее же накидки.
Центурион не сомневался, что их найдут.
Рано или поздно, но найдут.
Это было лишь делом времени, которого ни у кого из них не было.
Внутренние часы окончательно сбились, и он не знал сколько времени прошло. Часы, дни или годы.
Но потом небо почернело от прибывающих кораблей и заискрило вспышками космического боя.
Только вот вместо радости от прибывшего на подмогу Флота Аскари ощутил подкатывающее под горло отчаяние.
Он боялся не своей смерти.
В последний раз заглянув под крышку, он позволил себе сесть на землю, опираясь спиной на капсулу.
И дал себе возможность чуть подремать.
Садившиеся со страшным воем черные кораблики разбудили его. Вглядываться в хищные очертания шаттлов не стал, он и так досконально все это видел и знал. Глаза и без этого слезились от яркого света и песка.
Встать навстречу бегущим людям тоже не удосужился.
Лишь разглядев приближающуюся фигуру в черном, стремительным шагом сокращавшую расстояние между ними, Аскари переваливаясь с руки на ногу, попытался встать на колени. Ему удалось, но удар сапогом в грудь повалил его обратно на песок. Заваливаясь мешком на спину, Центурион увидел снующих около капсулы медиков с дроидами, деловито переговаривающихся между собой. Он уже приготовился к смерти, но вместо этого услышал холодное:
— Свое получишь позже.
Двое пехотинцев довольно осторожно подхватили его подмышками, и уложив на носилки, поволокли к ближайшему шаттлу.
Следом понесли все еще живую Рей, не вынимая из капсулы.
Очнулся Аскари уже в медотсеке на флагмане. Подъехавший дроид молча сунул ему в руки распечатку о состоянии его здоровья и так же молча укатил. Одного мельком брошенного взгляда на текст хватило вполне. Результаты последнего сканирования его особо не интересовали, и он принялся одеваться, ощупывая себя по мере облачения. Броня была вычищена до зеркального блеска, оружие лежало рядом на столике. Шлема нового ему не принесли, но зато пришили новое ухо и влепили слуховой имплант.
Значит, казнить его пока не будут.
Мертвецам незачем новые уши.
Неподалеку от его палаты у других дверей стояли два паладина из ордена его господина, и Аскари решил наугад зайти. Его никто не стал задерживать.
Рен сидел в кресле у изголовья Рей, опутанной трубками и прочими аппаратами жизнеобеспечения. При виде Аскари, Рен сразу стянул с себя шлем, и криво по-страшному улыбаясь, встал с места.
— Инженеры сумели найти голозаписи из рубки управления упавшего шаттла. Пилоты были заменены чуть ли не в последнюю секунду. Заговор раскрылся слишком поздно. Трекеры корабля были разбиты еще в ангаре, но вас нашли по твоему идентификатору. Ведь ее чип был сожжен тем куском обшивки.
Одним неуловимым движением Рен подскочил к Центуриону и застыл, нависнув над ним. Аскари так и не смог поднять глаза, дабы глянуть принцу в лицо. Еще миг и страшный удар кулаком в челюсть снес няньку к стене. Рисковать и подниматься тот не стал, считая заслуженным удар. Рыцарь в два шага подошел к упавшему и поднеся лицо к самому уху, прошипел, — Я видел эти записи! Видел! Слышишь, тварь! Это ты! Ты, мразь, должен был тащить ее из последних сил за шкирку и ты должен был заталкивать ее в капсулу, чтобы на последних секундах перед столкновением залезть во вторую! Сейчас ты жив лишь потому, что она посчитала важным попытаться спасти сначала тебя, а не себя! Твоя душа больше тебе не принадлежит. Теперь только ей решать, как с тобой поступить, когда очнется. Пошел вон!
Выскочивший из палаты Аскари подумал, что обойтись всего одним ударом за такой косяк, было неслыханнейшей удачей.
Но первой лучшей новостью за сегодня было то, что его госпожа жива.
Сегодня определенно был его день.
У прибывшего на флагман Кира чесались руки сходу заехать Рену по шлему, но он смог сдержаться, навесив на себя самое постное лицо. Он ментально разрывался на миллионы кусочков, тщетно силясь дозваться до сестры. Почти агонизируя, брат влетел в палату.
Бить принца Кир не стал.
Он сделал хуже.
Сделал вид, что Рена тут попросту нет, демонстративно игнорируя присутствие того. Придерживая многочисленные шланги и прочие трубки, аккуратно лег поверх одеял вплотную к бессознательной сестренке, и уложив ее голове себе на плечо, едва слышно замурлыкал старую мелодию на манер колыбельной. На вышедшего из помещения принца Кир даже не обратил внимания, позволяя злым бессильным слезам стекать по щекам.
После по всей Империи гуляли слухи один страшнее другого.
Но все дружно называли ту неделю Кровавой.
Кто-то говорил о бойне, устроенной Первый Рыцарем, унесшей тысячи и тысячи жизней. Кто-то знал сотни людей, допрашиваемых самим Кровавым Палачом и замученных им же собственноручно. Некоторые судачили о целых выжженных напрочь планетах и взорванных звездах, которые погасил голыми руками лично наследный принц. Настоящую правду знали совсем немногие, но и эти предпочитали молчать, не скрывая своего отношения ко всему происходящему. Кир, как один из этих посвященных, был полностью согласен с принцем.
Всю эту неделю он просидел в одной палате с сестренкой, отвлекаясь иногда на свой даталинк. Рей не желала просыпаться, давая брату сполна прочувствовать всю ту яму беспредельной тоски и одиночества, через которую она сама прошла в свое время. Но Киру было все легче. Он по крайней мере уже успел влиться в реку жизни в Империи.
Все попытки брата прорваться в голову Рей обрывались чернотой.
Будто рядом с ним находилась пустая оболочка без души.
Время шло, дни утекали водой сквозь пальцы, но успех был нулевым. Окаменев от горя, черствея на глазах, через месяц Кир холодно сообщил нарисовавшемуся в палате Рену о своем скором возвращении в Святилище. Но не упустил шанса напоследок выдать, — Я все еще не понимаю ничего в отношении вас двоих, мой Лорд. Вы приходите сюда каждый день. Часами торчите здесь. Но я искреннее жалею, что осмелился в свое время подтолкнуть ее к возвращению сюда. Я… забираю ее. Ей здесь не место, мой господин.
Рен отказал ему одним кратким, — Нет.
И Кир не смог ничего поделать. Рен был выше него.
В Святилище отбыл он один.
Последующие два месяца он курсировал между Ядром и очередной точкой дислокации Третьего Флота.
Для принца же история повторялась. Он целыми днями пытался пробраться сквозь тьму в ее голове, позволяя себе выпустить монстра на очередной допрос.
Истязая сам себя безуспешными попытками, лишь под конец третьего месяца он сумел зацепиться за тончайшую нить чего-то очень эфемерного.
А еще через день он внезапно с легкостью провалился через плотный мрак, очутившись в тесной темной пещере с одиноко сидящей тонкой фигуркой у самой кромки воды по центру. Со свода монотонно капало гулкими каплями, отзвуки которых били набатом по обнаженному сознанию. Скрюченная фигурка у воды даже не повернула головы, когда он тихонечко сел рядом. Шелест едва слышного голоса издалека донес слова, которые с трудом, но складывались в понятливую фразу.
— Ты снова пришел в мои сны… Хватит приходить. Ведь мы уже попрощались.
Равнодушные глаза неотрывно следили за расходящимися кругами по черной глади. Рен рискнул положить руку на тоненькое плечо… и его тут же резким толчком попросту выкинуло из запертого внутри себя разума.
Для радости не было моральных сил и Рен отправился отдохнуть, справедливо решив, что для дальнейшего ему понадобится много мужества и терпения. Как и тех же самых моральных сил. За все эти месяцы это был его первый полноценный сон.
В свое следующее посещение он пришел весьма отдохнувшим. Снова без особого труда пробившись через черный барьер, сразу заметил насколько сузилась пещера и стало большим озеро у ее ног. Скрюченная фигура снова никак не отреагировала на него. Спонтанно Рен стянул с себя плотную накидку и осторожно набросил ее на плечи сидящей у воды девушки. Ответом ему был совсем мимолетный интерес, тут же сменивший полным безразличием. Спустя какое-то время через стук капель о воду до него снова донеслось далекое эхо неразборчивого голоса. Слова удивительным образом почти сразу трансформировались в речь.
— Я тебя помню. Ты уже приходил. Мы уже попрощались. Но я тебя не знаю. Ты похож вот на это.
Неуловимое движение головой, и Рен тоже посмотрел вниз, отслеживая направление ее взгляда. Он не сразу разглядел толстенные цепи на обеих лодыжках, уходящих вторыми концами в воду. Невесомая, почти прозрачная рука подняла одну из цепей.
— Ты похож на эту. Но я еще не знаю, кто похож на вот эту.
Вторая тоненькая кисть ухватилась за другую цепь.
— Они держат меня на месте. Не дают уйти вон туда. И они не дают мне уйти с места. Когда вода заполнит здесь все, я тоже останусь тут.
Рей погрузила ступни в воду.
— Не отпускают…
Руки Рена откровенно дрожали, когда он, наконец, решился.
Отщелкиваемые фиксаторы прозвучали очень хлестко, не оставляя сомнений. Снятый шлем глухо стукнулся о камень, но она так и не повернулась к нему, продолжая смотреть в воду.
— Посмотри на меня! — он почти кричал. Но безрезультатно. — Смотри на меня! Смотри же!
Рен подскочил на ноги и потянулся ладонями к ее лицу, намереваясь насильно заставить ее повернуться.
Его сразу же выкинуло наружу.
Очухавшийся принц моментально разъярился, но поняв, что в палате сидит еще и Кир, заставил себя усидеть на месте.
— Сними свое ведро и поговорим? — полувопросительно, но с нажимом проговорил Лорд Гойя, не переставая сверлить Рена донельзя внимательным взглядом. Первый Рыцарь предпочел свалить молча, на деле внезапно растерявшийся до пустой головы.
Явившись вечером, он застал близнеца, сидящем в облюбованном им кресле. Тот, устало потирая лицо, без предисловий признался:
— Раньше… раньше я разгонял всю эту шушеру в ее голове. Теперь же натыкаюсь на них, и не могу пробиться через эту стену…. У них у всех раньше были лица. Раздутые, окровавленные, испускающие зловоние вместо слов и крики агонии. Они приносили боль нам обоим. Теперь же вместо лиц черная стена. С той же болью и страданиями. И я не могу разогнать их. Они словно стали злее, мощнее.
Кир поднялся с чужого места, уступая хозяину кресло и аккуратно укладываясь рядышком с сестрой. От металлического голоса близнец заметно вздрогнул, прекратив гладить Рей по волосам.
— Я нашел ее. Она все еще там. Но пытается уйти. Один я не справлюсь, Лорд Гойя.
Брат сразу закивал головой, заталкивая удивление поглубже и предпочитая не думать, каких сил стоило наследному принцу признаться в своих силах.
— Не сопротивляйся. Иначе будет больно.
Кир неосознанно охнул, когда Рен тараном вломился в его разум и острым крюком подцепив сознание, насильно волоком потащил его через плотную стену кривляющихся агонизирующих пятен.
Увиденная пещера Киру сразу не понравилась. До отвращения гадкая вода облизывала опущенные в воду ступни замершей фигурки, склизкий камень юлил под ногами, грозя сбросить его в самую черноту накопившегося озера с противно блестевшей жидкостью. Скрюченная одинокая безразличная ко всему тень сидела у самой стены на единственном оставшемся нетронутом водой пятачке, вытянув ноги с цепями.
— Моя родная… — Кир сразу присел на корточки и только собирался протянуть руку к ее плечу, как был сразу остановлен хлестким приказом Рена.
— Не трогай. Иначе она выкинет нас обоих.
Кир только слегка поморщился на звуки его металлического голоса и согласно моргнул и заглядывая в равнодушные глаза сестры, только покачал головой. Рей не реагировала, продолжая безразлично глядеть на воду, обхватив прозрачные коленки, даже когда Рен банально перешагнул через нее, и уселся с другой стороны. Они сидели очень долго в полном молчании, слушая лишь стук падающих капель. Сидели, погруженный каждый в свои мысли, пока до них не донесся бесплотный голос.
— Тебя я тоже помню. Но не знаю. Ты тоже похож вот на это.
Словно нехотя отцепленная от коленки рука подхватила одну их уползавших в воду цепей. Лязг металла вдруг перекрыл звуки падающих капель.
— Чего ты хочешь? Зачем ты снова пришел? Кого ты привел?
Явный намек на легчайшую эмоцию вызвал на лицах обоих мужчин радостные улыбки, но лицо Рена было скрыто шлемом, иначе бы Кир посчитал это больше гримасой боли. Только близнец открыл рот, посчитав что все эти вопросы были обращены ему, как его опередил Первый рыцарь.
— Вернись к нам. Мы ждем тебя назад.
— Мы? — невероятное раздражение мелькнуло на ее пустом лице. От резкого поворота ее лица Рен чуть не отшатнулся, но сумел удержать себя на месте.
— Мы? Кто мы? Я никого не знаю. И снаружи меня будут ждать лишь эти мерзкие лица. Они будут рвать меня. Я больше не хочу боли. Я не хочу выходить наружу. Я хочу уйти вон туда.
С вернувшимся безразличием Рей махнула на воду, погружая еще больше ступни.
— Я смогу укрыть тебя от них, — твердо заявил ей принц.
Снова резко повернутое в его сторону лицо уже выражало затаенную, глубоко запрятанную надежду.
— Не обманешь?
Кир с неверием наблюдал за их диалогом и не смея вставить и слова из боязни испортить все, он ощущал себя крайне ненужным, лишним. Нечто очень сокровенное, интимное происходило на его глазах, но он не знал, что и думать. Отпустившие одну цепь, тонкие пальцы невесомо прошлись по гладкой поверхности шлема Рена… и их обоих сразу выкинуло в реальность.
Не успевший очухаться Кир недоуменно смотрел, как в его объятиях сестренка выгнулась до хруста костей, словно судороги схватили все мышцы одновременно, раскидывая руки и разевая в безмолвном крике рот. Чувствительно заехав локтем ему по носу, Рей забилась в агонии. Не ожидавший ничего подобного, брат растерянно наблюдал, как моментально вспотевшее бледное лицо близняшки накрыла огромная лапища без перчатки, и слегка сжав пальцы, намеренно припечатала ее голову к подушке. Локоть этой же руки уверенно давил ей на грудь, не давая брыкаться. Второй рукой, тоже оголенной, принц зарылся в ее волосы на затылке. Миг, и она перестала дергаться, обмякая. Через минуту Рен убрал от нее руки и отошел, давая доступ меддроидам.
Тот тяжело дышал, и Кир не знал, на кого ему смотреть.
Подкатившая техника, возмущенно попискивая и пиликая, подталкивали брата, намеренно сгоняя того с кровати. Оба мужчины молча стояли, смотрели, как ловко поправляются выскочившие со своих мест многочисленные катетеры и трубки для дыхания. Кир уже собирался открыть рот для благодарности, но захлопнул сразу. Увиденное поразило его не меньше всего остального. Один шаг принца, и тот снова протянул ладонь к голове сестры…. И погладив щеку самыми кончиками пальцев, выбежал из палаты.
В голове проскользнуло только одно. «Да что, черт побери, такое–то? То лапает, то стеснительно гладит».
Ее убаюкивало в колыбели.
В этот раз окутавшая все тело темнота не пугала. Мягчайшие лапки невесомо касались лица и ей было почти смешно от вида порхающих пушинок, что медленно вылетали вверх из зияющей дыры в груди. Частички этих пушинок выстраивались в невнятные образы, сквозь которые проступали Имена. Эти чужие Имена на какой-то миг приобретали невиданную четкость, но сразу исчезали, забирая и свой образ. Боли не было вообще.
После пришло понимание.
Вот так выглядит ее смерть.
Пушинками, улетающими вверх, но оседающих вокруг черной пылью. Кусочки ее жизни неторопливо уходили. После Имен и прозрачных образов пришли Лица, мелькавшие с неспешной медлительностью. Были искаженные злостью лица родителей. Почему-то обезображенное ожогами и шрамами лицо старика-гувернера Инзаши. Был и ее брат, грустящий в облаке горечи.
Брата отпускать не хотелось.
Она откуда-то знала, что прошлое предсказание о том, что уйдет один, уйдёт и второй, его не коснется — Кир сумеет начать новую жизнь после ее ухода. Он сможет. Грустящий брат все равно лег цепью на ее колени.
У него она первой попросила прощения. За все.
И простила его сама.
Были еще многие малознакомые лица, которых она отпускала без капли сожаления, но с каждым из них она прощалась с легкостью.
Пока не появилось черное пятно вместо человеческой головы.
Тьма этого пятна настолько резко отличалась от пуховой перины под спиной, что у нее вдруг очень сильно, до болезненной чесотки, закололо в глазах. Руки не захотели подниматься, и она никак не могла избавиться от этого.
Ей стало так плохо и тоскливо, что это темное зияющее пятно легло второй цепью на ноги.
С этим образом она тоже попрощалась.
Но это не уходило, все сильнее стискивая лодыжку.
Потом пришло и его Имя.
С ним она снова попрощалась, но смогла удивиться неожиданной сладости и аромату перекатываемых в горле звуков этого Имени. После стало очень больно оттого, что это имя вызывало столько сокрушительных эмоций, поднимая клубы пыли вокруг. Настолько больно, что потом стало… все равно. Впрочем, была ли какая-то разница? Тело отдавало каплю за каплей всю свою сущность, силу.
Ненависть и печаль ушли первыми. После ушло счастье и удовольствие. Уходило все. Осталась лишь уродливая привязанность к чему-то. Или к кому-то. Уже было непонятно к кому или к чему именно выражалась та самая некрасивая, очень грубая привязанность, вылепившаяся вот в эти две цепи. Две крепкие цепи держали ее на месте, не давая уйти вслед за своими чувствами и вместо уютной колыбели возникла пустота с ласковым блестевшим забвением прямо перед переставшими першить глазами. Забвение прибывало мизерными кусочками, но забирая настоящее. Выхода отсюда не было, потому что за стенами она видела корчащиеся лица, обещавшие сразу все муки мира. И болото забвения грозило поглотить ее.
Цепи ведь все еще держали на месте.
А пустота все еще прибывала.
Если бы еще оставалось нетерпение, она бы уже сама прыгнула в эту глубину, обещавшую истинный покой. Но и этого уже не было.
После вновь появившееся пятно уже было незнакомым. Она успела забыть его Имя, но давным-давно попрощалась. Это чудовище не пугало. Было все равно. Черный монстр явился снова, но уже с кем-то тоже незнакомым. Потом черная бездна пообещала ей защиту.
И хотя ей было все равно, она почему-то решила ему поверить.
«Да сколько можно пищать!»
Сквозь блаженство проступал шум. До скрипа зубов надоедливый, навязчивый. Грохот чего-то упавшего сопроводился новой порцией писка и перезвона. «Да заткнетесь вы уже или нет!»
Шум затыкаться не желал.
До полной картины добавился еще и далекий, но настырный шепот флагмана, занудно шептавший ей о бездельниках. От сладких потягиваний пришлось сразу отказаться — тело внезапно на малейшее движение внезапно откликнулось многочисленными мелкими судорогами. Ну, хотя бы глаза ее послушались сразу. Память зияла пустыми местами, но Рей почти не удивилась увиденной обстановке.
Медотсек так медотсек.
Видимо, у нее были причины попасть сюда. Выпутаться самой из всех этих трубок не получалось. Ей пришлось даже скосить глаза вниз, в упор разглядывая странную конструкцию маски на своем лице. Пока раздумывала, как ей без особых последствий вытащить мешающую жить трубку изо рта, как один из подкативших меддроидов сварливо запищал, упрашивая не мешать. Другой механизм отчаянно завыл, наблюдая, как первый весьма ловко вытащил из нее все это непотребство. Дышать стало намного тяжелее, но ей захотелось делать это самой, а не через подачу. Манипулятор дроида уверенно потянул ее назад, укладывая на постель, и множество игл по всему телу начали заливать в нее новые порции медикаментов.
Влетевший в палату Кир застал сестру мирно сопящей в подушку.
В свое следующее пробуждение она сразу почувствовала горяченный лоб у самого носа. Брат бессовестно дрых, зеркально повторяя ее позу. Едва она коснулась губами линии волос, как тот спросонья дернулся, неловко взмахнув руками… и слетел с края кровати на пол. Свесившая обеспокоенное лицо, Рей с трудом сдерживала смех. Глупо вертевший по сторонам головой Кир выглядел настолько смешно, что она сначала просто фыркнула, а после и вовсе рассмеялась.
— Ржешь, значит, хорошо себя чувствуешь, — сварливо отметил братец, поднимаясь с пола потирая пострадавший зад. Легким тычком подтолкнув сестру, увалился рядом. Получив ответное касание губами в лоб, Рей улеглась на груди брата.
— Как… как ты, мелкая?
— Как никогда хорошо. А… а что такое?
— Я… так испугался. Мы пытались до тебя достучаться, но в ответ только тьма… От которой руки опускались и поджилки тряслись. Я… оказался не готов к такой пустоте.
— Теперь все хорошо. Ты… Ты чего ревешь, мелкий? Что было то?
Кир почему-то ронял слезы… А она все не могла вспомнить хоть что-то, что предшествовало его слезам.
— Ведь дальше не будет лучше, мелкая. Пока ты здесь, я бессилен. Я честно-честно… я очень сильно жалею, что додумался подтолкнуть тебя к возвращению сюда. Я хотел бы…. Чтобы ты обдумала вариант поселиться в Святилище.
— Хочешь, чтобы я снова нырнула в то болото?
— Там все безопаснее…
— Верю… Но я подумаю, хорошо? Я… пока еще не знаю, что лучше, заживо гнить там или быстро лишиться головы здесь.
Грудной смешок породил выворачивающий наизнанку кашель. Успокоившись, снова развалилась на брате, и почувствовала мягкие лапки его мысленных нитей. Кир просился к ней в голову, и она не видела причин отказывать ему. Но сразу поняла, почему сам он не мог принять ее воспоминания. Первое же касание принесло резкую головную боль, а отпрянувшие нити связи исчезли.
— Ты… ты ничего не помнишь?
— Э-э-э. Ну… последнее, что есть у меня в памяти, это как пришел Рен, отдал мне свой даталинк и попросил о помощи. Помню, что-то не нравилось мне, но не помню, что именно. Помню, что принц забрался мне сразу в голову и говорил что-то, но не помню что. Еще не нравилось, как сидела форма на тех пилотах и как вальяжно они разговаривали. А… потом…
Воспоминания вдруг начали приходить одним потоком, комком гнева застревая в горле.
— Помню… как кричал шаттл, падая на планету. Он падал по моей вине. Помню, как Аскари получил выстрел прямо в голову, и мне пришлось тащить его к спасательным капсулам. Я… помню, что успела залезть во вторую, но не помню, успела ли закрыться крышка. Э-э-э… теперь… кхм… твоя очередь рассказывать.
— Твой кораблик размазало по поверхности, — глухо отозвался брат. — Удар на такойскорости раскидал обломки на километры. Мудила в красном выжил только потому, что был надежно укрыт. Как выжила ты, никто не понимает. Все считают это чудом. Ведь твоя капсула даже не была закрыта. Этот муд…. Аскари нашел тебя и перетащил в свою капсулу с куском обшивки в груди. Поддерживал работу системы жизнеобеспечения как мог. Вас нашли по его чипу. Твой… кхм, был выжжен.
— Вот видишь. Все теперь хорошо. И мы с ним квиты. Я спасла его, он спас меня.
— Ты так просто об этом говоришь, мелкая. Ты ведь…
— Но как видишь, я жива. Давай… оставим обсуждение этого на потом, а? Пожалуйста… Лучше скажи, когда ты улетаешь?
— Уже прогоняешь? — хохотнул Кир, оглаживая сестру по волосам. — Как только отпустишь… Согласно всем этим отчетам, ты почти полностью здорова. Но…
Рей сразу заметила его невольную заминку, поднимая лицо.
— Но?
— Ты… ты не сердись хорошо? Ты… теперь немножечко киборг. Тебе заменили легкое, позвоночник там армировали, часть пищевода тоже…. Ну и там по мелочи… Часть ребер сплавили с металлом.
Она почти снова рассмеялась, но кашель опередил. А после и вовсе скептически поджала губы.
— Ну знаешь ли. Если бы я дожила до преклонных лет, я бы все равно доживала свой век с заменёнными органами. Наверняка почти вся. Это ведь нормально. О Всесоздатели, ты переживаешь больше меня! И подумаешь, одним шрамом больше, одним меньше. Когда-нибудь я доберусь до пластических дроидов. Не то действительно останусь старой девой, отпугивая женихов своим видом.
— Дура, — прокомментировал Кир, обнимая сестру.
— Так… так-так. Ты сказал — мы? — вдруг зашевелилась Рей. — Мы это кто? Хотя… дай догадаюсь сама. Неужели сам Первый Рыцарь соизволил помочь тебе?
— Кхм… Ну по-честному… Он вообще-то сам все и сделал, — смутился Кир, пряча глаза. — Это он смог пробиться в твою голову. Он часами так-то тут сидел. И каждый день.
— А ты? Ты тоже смог? Интересно… что он там успел увидеть, — покраснела Рей.
— Он провел меня как проводник. А… а ты вообще не помнишь, да?
— Капсула — кровать. Увы. Ну расскажи, мне любопытно.
— Ну… твое сознание за тьмой было как пещера с капающей с потолка водой. А ты сидела у края озера, прикованная двумя цепями за ноги. Я даже хотел коснуться тебя, но… принц не дал. А еще ты говорила нам, что… хочешь уйти в воду, не цепи не пускали, а наружу ты не хотела…
— И… что вы сделали?
— Он сделал, мелкая. Он, — с нажимом проговорил Кир. — Я там был лишним. Он выполнил свое обещание и закрыл тебя от стены голосов. И потом ты выкинула нас из пещеры.
Она замолчала. Слова никак не находились.
— Я потом его поблагодарю, — тихо шепнула брату Рей.
Кир укатил в Святилище тем же вечером, подгоняемый словами, — Я в порядке, иди дальше развлекайся.
Сама она сбежала из медотсека на следующий же день. Тело внезапно решило заполниться невиданной легкостью и почти пело. Сидя у себя в покоях и ковыряясь в тарелках, попутно лазила по медотчетам.
По всем правилам ей полагалось быть трупом.
Множественные внутренние повреждения заштопаны, развороченная грудная клетка собрана по кускам и еще целый перечень всяческих изменений. Ей несказанно повезло со всех сторон. Даже кусок обшивки, проткнувший ее, и тот вошел весьма удачно, лишь краем зацепив позвоночник. «Ну, раз заменили и все это сделали, значит, так надо было». Претензий она ни к чему не имела. Не исчезающее ощущение легкости не желало затихать, энергия внезапно била ключом, требуя выхода. Кольнувшая вина за свой разгромленный зал, сразу затихла от мысли, что неплохо бы потом, когда-нибудь, восстановить его.
Но взаперти она сидеть больше не хотела.
Закутанная полностью, Рей прошла почти весь корабельный ярус, но как ни странно, ей не встретился ни один человек. Даже паладинов Рена нигде не было видно. Вспомнив о Центурионе, надела шлем и вызвала того на тренировку. Моментальный ответ и она с чувством удовлетворения пошагала к ближайшему тренировочному залу. Аскари явился, когда она уже успела скинуть верхнюю одежду и начать разминку. Без слов приветствия просто кинула ему пару учебных мечей.
Противник нападал весьма вяло, словно нехотя. Движения были больше усталыми, и Рей с легким беспокойством и раздражением остановилась.
— Да что с тобой? Если ты не в форме и устал, мог бы просто отказаться, — бросила ему фразу, отходя к стойке и укладывая учебные мечи. Вставший истуканом Центурион тоже опустил руки и застыл с непонятным выражением лица.
— Что… что не так, Аскари?
— Ты действительно не понимаешь, миледи? Или делаешь вид? — вдруг сквозь зубы процедил тот. — Я допустил ошибку, чуть не стоившую тебе жизни, а ты просто… делаешь вид, что ничего не произошло. Будто просто простила меня.
— Ты… ты что несешь? Какая ошибка, какое прощение? — не выдержав, заорала в ответ Рей. — О чем ты? Поясни.
— Я допустил ошибку и заслуживаю наказания. И вместо того, чтобы оставить меня подыхать в рубке управления, ты спасла меня. Но я…
— Так, захлопнись! Закрой свой чертов рот! — снова в бешенстве разоралась она, видя, как нянька хлопает губами, пытаясь еще что-то сказать. — Ты! Ты! Черт! Ты спас меня. Мы квиты! Все!
— Миледи, кодекс чести не позволит мне…
— Засунь его себе в зад! — отчеканила Рей, заметно успокаиваясь. Столь резкий поворот событий всколыхнул нечто странное внутри. Садясь прямо на пол, похлопала по месту напротив, приглашая и его присесть. Тот незамедлительно последовал примеру.– Хотя… — сощуренные глаза не оставляли сомнений в некоей задумке, не предвещавшей ничего хорошего. — Так что там твой кодекс гласит?
— Я провинился, миледи. Недоглядел, не предусмотрел. Подверг тебя опасности. И это я должен был озаботиться твоей безопасностью, оставляя в капсуле до столкновения.
— Ты помог мне после.
— Жалкая попытка нейтрализовать последствия своей некомпетентности. Моя жизнь принадлежит тебе, моя госпожа. Я… ждал наказания.
— Да чтоб тебя! Я действительно не виню тебя, идиот, — усталость сквозила в каждом слове. Былая легкость в теле давно испарилась, и ей захотелось просто добраться до постели и поспать. — Я ни в чем тебя не виню, значит и прощать не за что.
Понурый вид Аскари вырвал еще слова.
— Ладно! Ладно! Ты прощен. Наказание тебе — тренировки со мной. Доволен?
Центурион, словно не веря своим ушам, моментально вскочил, упав на колени и гулко ударив себя кулаком по груди, почти вскричал:
— Моя жизнь принадлежит тебе, моя леди.
— И мертвого ведь достанешь… Можешь проваливать, если надо будет, вызову, — пробурчала она, натягивая одежду.
Гораздо позднее вечером, она жаловалась брату на всё и всех.
— Ты представляешь, а потом он мне начал нести ересь о каком-то там своем кодексе чести и все такое. Вот еще мне истерики всякие телохранители закатывать будут!
На каждое предложение от сестры Кир только усмехался и все больше выгибал бровь.
— А чего ты еще ожидала. Кодексы и все такое.
— Слишком сложно для меня.
— А жизнь вообще так-то непростая штука, — не переставая кривить ухмылкой, пафосно выдал Кир. — Тебе бы стоило получше разбираться во всем этом. За столько-то времени.
От сказанной очень жестко и вызывающе фразы Рей опешила, мгновенно теряясь. Хлесткий тон брата ударил ее почти физически.
— Что… Что такое ты говоришь. Ты ведь… Ты так странно себя ведешь. Что произошло за эти сутки?
Кир моментально обмяк, сдувшимся шариком расползаясь по креслу.
— Прости, мелкая. Прости…. День был… очень тяжелым. Я почти… сломался. Готов был даже сорваться к тебе под крылышко. Как оказывается проще решать проблемы ковровой бомбежкой, чем пытаться разрулить ситуацию переговорами. Все эти последствия твоего похищения… они сокрушительны, — признался он, старательно пряча глаза.
— Расскажешь?
— Ты опять ничего не знаешь, да? Хорошо тебе… О Всесоздатели, прости, я…. Не имел ничего плохого. Вырвалось. Прости!
Пытливо вглядываясь в родное лицо на голограмме, Рей внутренне содрогалась, в принципе понимая, что брат ей отнюдь не сказочку на ночь рассказывать будет. Из–за этого куска льда, прочно устроившегося в груди, она почти не заметила его оговорку.
— Понимаешь… Он, ну… Первый Рыцарь… он устроил такую бойню… Зачищая ряды и ища виноватых, он умудрился зацепить всех, кого только можно. Слишком многих он задел. И все это не самым лучшим способом повлияло на ситуацию в Империи в целом. Но… ты не поверишь, мелкая… в кои-то веки я всецело согласен с ним. На его месте я бы поступил так же. Никому нельзя спускать с рук такое. Виновные должны быть наказаны!
Ей стало непонятно, что удивило больше всего в словах брата. Об устроенной бойне, или то, что Кир точь-в-точь повторял слова принца.
— Тебе нужна моя поддержка? Я… Я вернусь в Святилище сегодня же, — отпинывая чувство промелькнувшего дежавю, Рей почти сорвалась с места.
— Нет… Я уверен, мелкая. Пока ты сидишь там, это самая мощная поддержка для меня и Императора. Огневая мощь, грубая сила — вот что сейчас нам нужно, понимаешь?
Ей же осталось только покивать головой в согласии. Сейчас спорить с братом о чем-либо явно было бессмысленно.
— Пожалуйста, Кир… Держи меня в курсе событий, хорошо? Я буду стараться и сделаю все, что в моих силах.
Бессильная виноватая улыбка брата и покрасневшие глаза выдали его внутренние терзания с потрохами. Даже на таком расстоянии от него она вдруг почувствовала отголоски той огромной горечи и обиды, что через край захлестывали его сознание.
— Это ведь не все… Наконец вылезли наши родители… Если в общих словах, то мы с тобой прокляты навеки. Но… они готовы сдать планету. Хотя я все еще не понимаю, зачем Императору этот кусок камня. Разве что из-за инфраструктуры. Но … это уже не мое дело. Планета в обмен на неприкосновенность себя и жителей. И… самое поганое, что для переговоров они требуют либо меня, либо тебя.
— Кому-то из нас придется отправиться туда в качестве посла? Надеюсь, хоть на нейтральной территории?
Кусок льда в сердце превратился в неразбиваемую глыбу.
— Вот именно. Переговоры на расстоянии их, видите ли, не устраивают. И только Норай. Видите ли, в любом другом месте они опасаются нарушения своих прав и неприкосновенности. Не понимаю, почему Верховный Лидер им потакает. Хотя…. я бы на их месте тоже опасался орбитального удара. Император тянет время как может, но ты и сама понимаешь, что когда–нибудь придется это сделать. Все система очень важна с экономической точки зрения. Я-то как удивлялся, зачем Первый Рыцарь так упорно до нас добирался. А им-то оказывается наш газ очень нужен был. Ты представляешь, она даже количество охраны указали в том ультиматуме. Один посол, сорок единиц охраны и максимум два корабля на орбите.
— Подозрительно все это.
— Согласен, мелкая. Но… я найду способы подстраховаться. В глубине души я все еще надеюсь на их адекватное поведение. Кто знает, может они уже и не намерены вредить мне.
— Ты так говоришь, будто уже твердо решил идти в качестве посла, — покачала головой Рей, констатируя факт. — Я могла бы…
— Нет, — отрезал брат. — Я прекрасно осознаю, что твоя физическая подготовка даже после столь тяжелых перемен в организме на порядок лучше моей и в случае чего… Ай, да к черту все эти выверты. Буду честен, родная. В свете последних действий Рена, Император более чем уверен, что если переговоры пойдут не по плану, то поспешные решения нашего принца… будут катастрофическими… Последствия будут плачевными. Правда, я не очень-то понял слова нашего повелителя о крушении Империи, но он так странно выражался, что я подумал о легком утрировании. В любом случае, твоя кандидатура даже не обсуждалась. Ох. Ладно, раз уж начал говорить как есть. Знаешь, что он сказал мне? Не знаешь? А он прямо заявил мне, что Рен разнесет все на мелкие атомы, если что с тобой случится. Задумайся над этом, мелкая, — вдруг горячечно зашептал Кир, умудряясь хитро подмигивать.
Сквозь мерцающую голограмму с сидящим Киром пролетела перчатка. Брат бесхитростно загоготал, заметно расслабляясь.
— У меня тут накопились дела. Все никак не разгребу горы трупов и реки крови после твоего Кайло. Будем на связи, мелкая. Люблю тебя.
Голограмма отключилась раньше, чем в нее полетела вторая перчатка.
Целая неделя пролетела мимо нее одним скомканным куском. Она снова поймала себя на мыслях, что пора бы взять за восстановление собственного спортзала, раз уж никто этим не озаботился, но после сама себя перебила. Иначе она совсем перестанет выходить из своих покоев, а так хоть как-то отвлекалась тренировками с Аскари. Который медленно, но верно начинал становиться тем человеком, которого она запомнила.
Скука выедала с огромной скоростью. Настолько было скучно, что даже вдруг решила разыскать Рена… и поблагодарить.
За все.
Хоть какое-то развлечение.
Как назло, Рена опять не было на корабле. «То маячит перед глазами постоянно, то днем с огнем не сыщешь». Навязываться реактору не хотелось, итак снова завален чем-то по уши. Флагман на просьбу поболтать извинялся. И предлагал каждый раз ей сходить поесть или поспать.
Нелегкая носила принца еще несколько дней. О его появлении на борту узнала, лишь нарвавшись на него в лифте во время очередного бессмысленного гуляния по судну. От вошедшего в ярко освещенную клетушку стало почему-то очень мрачно и тесновато. Только открыла рот для какого–нибудь банального приветствия, как ее очень знакомо перебил металлический голос.
— Я удивлен, что Аскари все еще жив. На твоем месте я бы…
Рей заметно переклинило. Свет, и без того перекрытый высоченной фигурой, заметно мигнул.
Она захотела поиграть с ним на одном поле. Не стала дожидаться окончания равнодушной фразы.
— Ты не на моем месте, Кайло Рен. Жизнь Центуриона все еще принадлежит мне. Если я захочу, выкину в открытый космос. Захочу — уложу к себе в постель.
Перебила его резким тоном, но почти сразу прикусила язык, увидев, как от ее слов принц почему-то стиснул кулаки до скрипа кожи. «Дура! Дура! Вместо благодарности дерзить! Отличная идея, черт побери. А хотя, пусть идет к черту! Пусть все катятся к черту!» С этим праведным негодованием как можно суровее зыркнула в сторону принца, и напяливая на себя шлем, выскочила из лифта.
А еще она могла поклясться, что Первый Рыцарь усмехнулся ей вслед, словно услышал каждую эмоцию. «Да и насрать. Буду делать вид, что бессмертна. Не убьет и ладно». Нос чесался, но шлем прилюдно снимать не хотелось. Настроение спустилось в отметку, где начиналось желание кому-нибудь навалять.
Через пару дней вылезло желание чуть перетряхнуть старое. Даталинк в руках показался каким-то неродным, чужим.
Словно она впервые его взяла в руки вообще.
На основе перерытых отчетов и докладов ей захотелось посмотреть, на самом ли деле все так хорошо. Спустя сутки, основательно труся, она уже поднималась в шаттл. Ей предстояло лететь на другой крейсер, второй по величине после флагмана. Хотя адмирал Сатура заверял ее, что весь персонал проверен — перепроверен, гипердвигатели ей все равно сняли от греха подальше. Немного уверенности придавало полное облачение с мечами и броней. Даже перчатки и те сидели на кистях второй кожей. Нисколько не удивляясь еще и шаттлу сопровождения, нечаянно высмотренному в обзорном окне, Рей все равно весь полет сверлила спины пилотов, пытаясь углядеть что-нибудь важное. Прибыв в пункт назначения, на спуске с рампы шаттла, невольно вслух призналась своей тени, что красными отблесками неотступно вышагивала рядом, — Еще немного, Аскари, и моя паранойя сведет меня с ума. Как выдерживает это все Рен? Везде мерещится черт-те что.
Тень смолчала.
Но и она чуть расслабилась, видя спокойствие няньки. Если того пока что ничего не напрягало, то, наверно, пока что, все в порядке. Уже через недельку всех этих полетов поджилки трястись перестали. Вместо откровенного ужаса в ней постоянно сидела злость. Явно расслабившиеся начальники техслужб только и успевали разгребать замечания, что без всякого стеснения вываливали на нее корабли. А она на всех остальных, кому полагалось это все устранять. А еще через пару месяцев, наплевав на вежливость, устав и прочую ставшую ненужной чепуху, Рей, размахивая шлемом, открыто орала на коммандера Первого Флота, притащившего на инспекцию свои суда к месту дислокации Третьего Флота, тыча ему на многие несоответствия. Благоразумный седовласый адмирал лишь молча кивал, не пытаясь вставить и слова. После разноса также молча поклонился и удалился переваривать рекомендации и устранять недочеты. Рей же поймала себя на мысли, что ее все бесит.
И она все еще чувствует себя живой.
Еще вдруг поняла, что все это время она почти не разговаривает с братом. Даже Рен, и тот ее явно избегает, технично вообще не попадаясь на глаза. Так продолжалось, пока в один из тихих вечеров, после очередной инспекции на тренировке не открыл рта Аскари, давно вернувшийся в свое обычное состояние. Что-то происходило по мнению Центуриона. Но что именно, даже он не мог понять. Что–то странное, но ускользающее от понимания. Причем происходило с ней. Уже было напрягшаяся Рей устало выдохнула… и уселась на пол, уложив учебные мечи рядышком. На прямой вопрос, что именно беспокоит его, Аскари лишь пожал плечами.
— Это за пределами моего понимания, миледи. Ты… словно меняешься. Становишься… я не могу объяснить. Мы все видим, как ты пытаешься жить. Но тебе все равно что-то мешает. Или кто-то.
— Ну… как определишься, скажи, — скептически поджала губы Рей, отвлекаясь на мерзкий пронзительный писк ставшего вдруг ненавистным дата–линка. Но продолжение разговора прервало внезапное появление принца, что сразу демонстративно отошел в угол, всем своим видом показывая, что в тренировку ввязывать не намерен, но понаблюдать готов.
Ей вдруг показалось, что Рен пришел сюда… отдохнуть.
Дав отмашку няньке, она натянула верхнюю одежду прямо на вспотевшее тело и подошла к Рену, что подпирал стену.
— Прости за беспокойство, Кайло. Я хотела бы поблагодарить тебя…э-э-э за помощь. В последнюю нашу встречу я не со зла нагрубила. Кир мне все рассказал, а я…я была… на взводе. Прошу прощения, я…. запуталась.
На одном дыхании выпаленная фраза скатилась в шепот, потому что после каждого ее слова принц неуловимо менял положение тела. К концу сбивчивой речи он уже стоял слишком близко, намеренно влезая в личную зону. Казалось, вторгшееся на ее территорию тело источало такой жар, что она сама мгновенно вспотела, едва осознавая, насколько близко к ней стоит Первый Рыцарь. От наклоненного к самому уху лицевого щитка ее бросило в мелкую дрожь.
— Не стоит благодарностей, моя принцесса, — проскрежетало ей в шею.
Шокировано пытаясь контролировать собственное тело, Рей сделала шаг назад. Чрезмерная близость тела снова взбудоражила разум, чуть ли не физически давя на плечи. Она вдруг мимолетно отметила, что в принципе и не против усесться у него в ногах. Главное, чтобы это чудовище тоже село рядом и снова приняло в свои объятия или подхватило на руки.
Тут она сама себе наконец призналась.
Втрескалась.
Влюбилась первой любовью к тому, что был недосягаем.
В того, кто даже лица ей не открывает.
Влюбилась в образ, что привлекал ее одним своим наличием. И дергается от малейшего прикосновения.
Все было очень плохо. Или слишком хорошо.
Смотря с какой стороны поглядеть. Внезапная мысль, что она снова себе придумала ненастоящую заинтересованность со стороны принца, окатила холодом реальности. Выдававшая нешуточное волнение дрожь в коленках никак не утихала и она разглядывала нависший над ней глухой лицевой щиток и все пыталась понять, что происходит. Стояла, безуспешно стараясь вдохнуть хоть чуточку воздуха в стиснутое странной тоской грудь. Рей была готова заплакать прямо здесь из-за тягучей злой горечи, что требовала разобраться, как же так вышло, что ее неприкрыто тянет к тому, что и разговаривал с ней через силу. К монстру, что позволял себе дразнить ее своими руками, но всегда держался на расстоянии. И краем разума понимала, что нет в ней уверенности, что этот человек будет слушать ее, захоти она ему сказать что-то важное. Рей не знала, понимает ли он вообще ее. Неожиданно вылезшая страсть закрывала глаза, но жгучая обида требовала проверить.
И Рей осторожно протянула ладонь.
Медленно, совсем медленно, давая желанному чудовищу возможность отступить сразу.
Жар чужого тела ей не показался. В считанных миллиметрах от мужской груди она ощутила кусающие искорки, запрыгавшие по пальцам. Это подстегнуло ее, и она рывком прижала раскрытую ладонь, втайне ожидая чуда. Рей искренне хотела, чтобы в этот раз он не оттолкнул. Чтобы дал хоть какую-то надежду.
Чужое сердце под рукой… бесновалось, желая выпрыгнуть из тела. Словно она нож ему воткнула и провернула несколько раз. Судорожные скачки его сердца ошеломили чуть ли не до потери сознания и вырвали такой же рваный выдох у нее.
Но чуда так и не случилось.
Спустя секунду Рен дернулся, одним движением круша все надежды. Отступил на целый шаг, резко выпрямляясь. Ей же не оставалось ничего, как сломя голову рвануть прочь, перестав лелеять несбыточные мечты. Рей неслась к себе, радуясь, что не забыла нацепить несчастный шлем. Иначе бы все увидели безостановочно текущие злые слезы. Сейчас она почти ненавидела всех вокруг.
Себя в том числе.
Было так гадко на душе, что не замечала ничего вокруг. Через полчаса уже выливала на брата сбивчивую исповедь. Но в тот момент Кир лишь жестко осадил ее.
— А чего ты ждала? А? Пару раз пообжималась и сидишь в ожиданиях? Хочешь мужика, так добивайся. Сама говорила, что ему доступно все. А ты…нет, не так. Играй от обратного. Не будь доступной. Или… черт, я сам запутался.
— И как…. Как мне его добиваться? У тебя все опыта побольше, подскажи!
— О! Э-э-э. Ну… я тут тебе не советчик. И ты ведь понимаешь, что в ожидании того, что он сам принесет тебе брачное кольцо, можно просидеть до конца своей жизни. Не срастется с ним… что же, мы всегда сможем найти тебе кого-нибудь… более подходящего.
— Я не пойму тебя, мелкий. То ты играешь в сваху, то…
— Я видел все твои воспоминания. И слишком много увидел позже. Если ты боишься, что твои чувства останутся без ответа… Значит он не тот, кто тебе нужен, слышишь? Ты лишь потеряешь свое время и немного нервов. Не хочешь прилагать какие-либо усилия, то сиди и жди дальше.
— Но… что я могу сделать, Кир? Заигрывать? Не умею. Оказывать знаки внимания? Да какие к черту знаки внимания? Быть напористей. Как это делать? Я… я ничего не знаю.
Выглядевший очень усталым, брат умудрялся постоянно отвлекаться на что-то. На последний отчаянный зевок Рей ехидно выдала, — Иди уже отдыхать. Выглядишь как полное дерьмо.
К концу разговора она почти успокоилась.
И уже почти приняла решение.
Отголоски эмоций еще откликались в ней, когда она попрощавшись с братом, отключилась. Но она вдруг решила… ничего с этим не делать.
Пока что.
Слишком много дел скопилось, чтобы снова заморачиваться этим.
========== Открытое лицо или ответы на все вопросы ==========
Все последующие дни и ночи слились в один ком. Рей намеренно забивала все свое время и мысли работой, лишь не позволять лишним мыслям захватить власть. Кир тоже был чем-то сильно занят, что их вечерние разговоры почти прекратились, или каждый из них отмахивался занятостью.
Пока в какой-то момент не проснулась среди белоснежных стен и писка дроидов. «Может, стоит переселиться прямо в медотсек? А то что–то слишком часто я тут зависаю».
Память снова зияла дырами и от усилий вспомнить, как она вообще тут оказалась и что этому предшествовало, разболелась голова.
Но зато она вспомнила.
Частично и какими-то рваными кусками. На свет вылез противный звон от ночного посетителя, что тогда протянул ей даталинк и не дал ей сказать ни слова, в своей манере сбив ее на полпути. Принц тогда сразу сказал, что лететь никуда не надо. Вспомнилось, как она быстрым шагом шагала за широкой спиной, и старательно думала о чем угодно, кроме как об обладателе этой самой спины. В голове тут же возникли огромные голограммы с незнакомцами на командном мостике, что наперебой старались перекричать друг друга. А потом она вспомнила, как вспыхнула факелом ярости от прилетевших в ее сторону оскорблений. По телу побежали толпы мурашек от воспоминаний, где она почему-то тёрлась щекой о ткань на плече Рена, схватившись рукой за его капюшон.
И что-то спрашивала. И принц при этом, терпеливо стоял, не делая вообще никаких движений.
Только смотрел на нее своим глухим шлемом, и молчал.
Рей вспомнила, как вся Вселенная тогда сконцентрировалась в одной точке, центром которой стали она и Рен. Ей показалось, что свет всех звезд собрался в ее теле. Далекие корабли казались как на ладони, пока она смотрела на них, прячась от чужих глаз за спиной Первого Рыцаря. И вспомнила, как бездумным взмахом руки выпустила из себя весь этот свет, от которого все чужие корабли вспухли одним чудовищным шаром огня. Последней мыслью тогда стало то, что она готова проделывать это хоть каждый день. Лишь бы он позволял ей к себе прикасаться.
А потом и кровать с дроидами приняли ее в свои объятия.
Несмотря на эти воспоминания, ей хотелось прыгать и скакать. Даже проскочила мысль, что будет, если она сейчас верхом прокатится по коридорам верхом на дроиде, но эти же самые дроиды разбежались как тараканы, словно услышали ее мысли. Попытка свалить из медотсека прямо сейчас с треском провалилась — одежды никакой почему-то не оказалось, кроме майки и трусиков на ней. Но выход нашла сразу. Дроид уже через несколько минут приволок в манипуляторах одежду и обувь. С писком, что все остальное в ее покоях, укатил. Но только она добралась до себя, как в голове возникло уже знакомое легкое шевеление, тут же пропавшее едва она за него попыталась ухватиться. Ей даже стало интересно, что еще за чудеса ее мозг выдает, но дальше рассуждать сил не хватило. Этих самых сил хватило лишь снять ботинки и верхнюю одежду. Вместо легкости в теле навалилась вселенская усталость, и через минуту Рей уже спала крепчайшим сном.
Казалось, она совсем не поспала.
Но пришлось выползать из постели, дабы открыть двери незваному гостю, что настырными трелями прорывался через туман сна. Мягкая кровать сопротивлялась, не хотела выпускать ее из своих объятий, но противный звон был чуть убедительнее. Мысленно проклиная кого бы там не принесло, Рей опустила ступни на прохладный пол, вяло выпутываясь из одеяла. Руки ноги не слушались, а тело затекло так, будто она неделю без движения пролежала. «Ну что там опять! Да иду я, иду!» Звонки не прекращались, и она поплелась к двери. Заморачиваться одеждой не стала, в мятой потной майке и крошечных трусиках так и осталась. Было пофиг, что незваный гость ее увидит в таком виде.
На полпути чуть не запнулась о дроида, почему-то вставшего прямо на дороге. Попытка обойти замершую железяку удалась, только вот эта же железяка имела совсем другое мнение — ожила, запищав и заверещав на разные лады. И обогнув ее по дуге, снова встала на пути, намеренно не пропуская. Рей окончательно разлепила глаза и удивленно уставилась на дроида. Тот протянул манипулятор в сторону, указывая на консоль голосвязи, разрывавшую мозг звуками. «Ладно, не дверь. Поняла. Вызов по голо». Она послушно развернулась и потопала к консоли. Одна тыкнутая на сенсоре кнопочка и перед ней появился бюст брата, тут же взорвавшегося выкликами негодования и восхищения.
— Ты вообще понимаешь, что делаешь? Каждая такая твоя выходка убивает тебя! Но я видел записи! Это было эпично! Бесподобно ужасно! Одним махом и раз! Но я еще видел и медицинские отчеты! Резкая потеря веса! Упадок жизненно важных показателей на целых семьдесят процентов! Это недопустимо! Каждый такой концерт тебя убивает! Столько энергии вбухивать в это! И откуда только берется?! Как ты это делаешь? Нет, нет, постой. Я скоро прибуду. Расскажешь лично. О-о-о, ты даже не представляешь, сколько проблем ты решила одним своим взмахом лапки. Тут все об этом только и говорят! Но я беспокоюсь….
— Ты сейчас звонишь для чего, мелкий? Отругать или похвалить, я никак не пойму, — отчаянно зевая, пробормотала Рей. — Ты в такую рань меня разбудил…
— В такую рань? Да у тебя там по корабельному времени вечер уже. Я и так двое суток ждал, пока ты сама о себе дашь знать. Не дождался, вот и решил сам связаться.
— Эй, эй, притормози. Двое суток… Вот это я поспала.
Ближайшее кресло терпеливо приняло ее брошенное тело.
— Так, подожди-ка. Столько эмоций от тебя. Я не успеваю за ними.
Братец заметно смутился.
— Извини… Я просто… Ты не поверишь, но я только с тобой могу быть таким. Я только тебе и могу показать свои истинные чувства. Для всех остальных я должен быть бесчувственным непробиваемым манекеном.
Настала ее очередь смущаться. Остатки сна тут же вылетели.
— Оу… Все так сложно у тебя? И ты прости.
— Это все мелочи. Я… я беспокоюсь, мелкая. Ты… ты словно разучилась останавливаться. Или…ты и не умела… Ты не понимаешь золотой середины. Я ведь очень хорошо тебя знаю… И я боюсь, слышишь? Боюсь, что в какой-то момент сожжешь себя дотла. А я не хочу остаться один, слышишь? Если не веришь мне, просмотри все свои медотчеты. Мои догадки не на пустом месте. Я не могу тебе запрещать что-либо. Просто… просто пообещай, что хотя бы будешь пытаться контролировать себя. Пообещай, что хотя бы попытаешься остановиться, когда надо будет. Никто не бессмертен.
— Эй! Что за пораженческий настрой, а? — наигранно развеселилась Рей, но тут же посерьёзнела, понимая всю правоту брата. — Я не умею управлять этим, Кир. Все выходит спонтанно. Ты прав, я хожу по грани… Я… попытаюсь. Я что-нибудь придумаю. Обещаю.
— Спасибо. Я… рад. Ой, тут меня это… отвлекают. Ладно, будем на связи. Люблю тебя, не теряйся.
Брат отключился раньше, чем она успела ему сказать, что тоже любит. Эти слова она проговорила в пустоту.
Сама же Рей зависла ненадолго, обдумывая слова брата. Не то чтобы она сомневалась во всем этом. Недаром ей медотсек стал чуть ли не роднее собственных покоев. Спать уже давно не хотелось.
Впрочем, двигаться с места тем более.
Урчание собственного желудка пронеслось по краю сознания, но осталось без внимания. Чуть позже она заставила себя подняться и отправиться в душ. Уже смыв с себя всю возможную и невозможную грязь, она поймала у себя в голове странную мысль, требовавшую выполнения прямо сейчас. Пока решительность не исчезла. «Черт, черт, только был не занят, только бы был на месте», — лихорадочно думала она, вызывая с консоли принца. Уверенность в себе таяла с каждой секундой. Конечно, шлемом вызвонить его было бы намного надежнее, но ей вдруг втемяшилось в голову, что она непременно должна смотреть ему «в глаза». Ну или относительно в глаза. Голосвязь решила иначе—надпись, что абонент не желает отвечать, сбила весь запал. «Не судьба…» Решив, что она попытается чуть позже связаться с ним, вызвала дроида с ужином. «Если трусость не победит, обязательно сделаю это, так и сидела сдувшимся шариком, краем глаза следя, как туда-сюда катаются дроиды, меняя постельное белье и прибираясь по всем комнатам. Машины давно укатили, но Рей продолжала собирать новые силы, для повторной попытки высказать Рену о своем решении. Медленно, но верно, настроение катилось на самое дно.
Сидела, пока не смогла дать себе пинок.
Отодвинутый в сторону столик с ужином, и Рей снова затыкала по панели консоли. Почему-то в этот раз рука заметно тряслась. «Будь что будет. Если не сейчас, потом духу не хватит. Сбежать к брату всегда успею». Едва успела нажать нужную комбинацию цифр и букв и нажать сенсор, как тут же чуть не отпрыгнула от неожиданности. Абонент на той стороне принял вызов сразу же, словно только и ждал этого.
Голограмма высветила затянутую в черное фигуру в полный рост.
А до нее внезапно с опозданием дошло, что она сейчас почти раздета.
Хотя принц уже видел ее в таком виде, Рей не задумываясь ни секунды, молнией метнулась к гардеробу. К голограмме она вернулась, накинув на себя первую попавшуюся хламиду. Мрачная гора под названием Первый Рыцарь терпеливо стояла, не прерывая связи. Нервно поправляя вывернутый капюшон, Рей уверенно уселась перед принцем в радиусе обзора консоли, ловя себя на потирании пальцев и закусывании нижней губы, она все пыталась выдавить из себя хоть слово. «О Всесоздатели, целую речь ведь заготовила». Вслух же выходило только невнятное блеяние и мычание. Вторая сторона терпеливо молчала. Наконец сил ляпнуть хоть что-то нашлись.
— Я… э-э-э. Прости за беспокойство… Мой брат…. Он волнуется. «Ну да, ни приветствий, ничего. С места в карьер. Отличное начало». — Кир считает, что я… выгораю. Он опасается, что я не смогу остановиться… и в какой-то момент могу… снова исчезнуть.
Ее замкнуло.
Молчание принца вдруг взбесило, затмевая неуверенность и отчаяние. Воздух неожиданно закончился, а ладони до треска впились в подлокотники кресла и Рей внезапно осознала, что уже намеренно себя накручивает, подталкивая к сладкой ярости, что уже камнем давила на разум. «Так даже лучше».
— Я хочу жить, слышишь?! — эти слова почти выплюнула в сторону Рена, не замечая, как при этом некрасиво исказилось ее лицо. — Ты даже не представляешь, насколько я хочу жить! Слышишь? Ты! Бездушная машина! Я больше не намерена! Слышишь?! Не намерена тратиться на твои прихоти! Я больше не буду рисковать собой ради человека, что считает меня недостойной даже увидеть лица. Я устала, слышишь?! Ты насмехаешься надо мной каждый…
После Рей ошалело уставилась в пустоту.
Первый Рыцарь попросту отключился, не желая слушать дальше ее выкрики.
«Серьёзно? Просто взял… и отключился?» Она заморгала и вопросительно покосилась на консоль, словно ища поддержки. Ком детской обиды собрался в горле, забивая собой всю адекватность. «Насколько же ему плевать на меня, что и слушать не захотел. Говнюк! Мудила! Чудовище!» Столик с недоеденным ужином отлетел к стене от пинка, а голоконсоль грохнулась на пол, столкнутая с подставки. Под руки попались оба меча и вскоре на стенах зазмеились разрезы оплавленного пластика. Искры от световых панелей будто смеялись над ней, радостно прыгая в разные стороны.
Рей остыла также резко, как и вспылила. Короткий вздох, и она оглядела полубессмысленным взглядом учиненный беспорядок. Пришлось поднимать опрокинутую стойку и невинную консоль. Мечи легли на место, сама же Рей окончательно успокоилась, вызывая дроидов для уборки. От сбора вещей и отъезда в Святилище ее остановила мысль, что слишком многих она подведет своим уходом. Дроиды споро и ловко за считанные минуты прибрались и укатили, оставляя ее сидеть прямо на полу в гордом одиночестве. «Я заставлю его считаться с моим мнением. Я заставлю их всех считаться со мной! Я заставлю его…»
Дальше додумать не успела.
Щелчок за спиной и шорох открываемой двери заставил обернуться.
Возникший в проеме Рен уверенно шагнул внутрь. Воспользовавшись своим доступом, принц сам открыл двери и без приглашения вошел. Ее недоумение сразу сменилось раздражением, едва незваный посетитель в три широченных шага прошел половину комнаты, предусмотрительно замерев на приличном отдалении.
Рей подскочила на ноги… но злые слова застряли в горле, только она увидела, как Кайло Рен поднимает к своей голове руки. Щелканье отстегиваемых фиксаторов показалось ей оглушающим грохотом в абсолютной тишине. Сердце моментально забилось в непонятном страхе и ожидании. Эти же чувства заставили ее опустить глаза.
Еще миг, и она увидела злосчастный шлем, удерживаемый у бедра одной рукой.
Поднять глаза ей что-то мешало.
Вся воля схлопнулась и Рей лишь потрясенно смотрела на чужую голую руку, сосредоточившись на снятой защите. Все мысли сбились в один беспорядочно скрученный ком, оставив только одно отчетливое понимание, что она… боится. Боится увидеть лицо того, о ком мечтала. Боялась, что все иллюзии и загадочность объекта вожделения разобьются в мелкие осколки. Мужчина всех ее мечтаний снял шлем, а она никак не могла найти в себе силы и посмотреть тому в глаза. И невольно вздрогнула, когда злополучный шлем с гулким стуком вдруг упал на пол и чуть откатился.
Лишь инстинктивно сделала шаг назад, успев увидеть сдвинувшиеся в свою сторону ботинки.
— Посмотри на меня.
Крупная дрожь напала на нее, без труда завладев телом при первых же звуках мужского голоса. Слова оглушили, забрав последние крохи воли. Рен просил очень тихо, но и этого оказалось достаточно.
— Не бойся… Прошу, посмотри на меня. Пожалуйста.
Шепот принца вонзался шипастыми иглами в позвоночник, пока он снова и снова просил ее посмотреть на него. Это было больно почти физически, и Рей, собрав крохи мужества, поднимала взгляд, сантиметр за сантиметром улавливая мелочи. Ей сразу бросилась в глаза протянутая к ней рука, будто что-то предлагающая ей. По-страшному выдвинутый вперед корпус тела не добавил ей уверенности, словно принц был готов напасть. Словно готовый одним движением броситься на нее и сбить с ног. Еще миг и она невольно приоткрыла рот.
Разглядывая его лицо, сразу подумала, что она зря боялась.
У него было… необычное лицо. Словно выбитое в камне неумелой рукой, но после обработанное самым лучшим мастером. Отшлифованное до бледной гладкости кожи. Органично вписывающийся в ломаные крупные черты лица нос смотрелся удивительно удачно. Очертания грубого шрама наискосок через правый глаз по щеке лишь добавлял хищности. Она не ошиблась в своих мечтах, нарисовав ему темные глаза, что сейчас отливали чернотой космоса в сумраке освещения. Глаза, что прямо сейчас смотрели на нее со странной болью и ожиданием, прожигая насквозь красными огнями. Волосы, темные и густые, сейчас облепляли скуластое лицо влажными полосками. Вся его внешность производила неизгладимое впечатление, одним своим видом вызывая волну странного томления. От вида полных губ, что своей кажущейся мягкостью взывали к ней, ноги подкашивались.
Вся женская сущность завыла сиреной и ей захотелось прямо сейчас, важнее жизни, попробовать эти губы на вкус. Желание разглядеть гостя поближе было очень сильным, и Рей, как в тумане, медленно приблизилась к нему вплотную. Поднятая рука очень осторожно опустилась на ее талию, но она уже не замечала ничего, поглощенная близостью и жаром чужого тела.
— Ты… Ты невероятный.
Рей выдохнула эти слова без капли сомнений, и едва дыша, совсем ничего не соображая, невесомо коснулась губами его рта, одновременно проводя пальцами по оставленной ею же жуткой отметине.
Самую долгую секунду в ее жизни два дыхания смешивались в почти невинном поцелуе. Неимоверно сладкую секунду она упивалась ощущением опаляющих мужских губ. Ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем замершее сердце не решило вновь неистово забиться.
И через секунду Рей провалилась в ледяную бездну безысходности, когда принц отшатнулся. Желчная горечь затопила сразу, и она с глубочайшим сожалением сама отошла на шаг, опуская руку и глаза.
— Прости меня… Я… забыла, что насколько я неприятна тебе.
Быстрый взгляд на Рена убедил ее в своей правоте. Тот стоял с нечитаемым выражением лица, будто до одури шокированный ее наглостью. Грудь принца ходила ходуном, а губы все время шевелились, неизвестно о чем вопрошая. Ком бессильного гнева захлестывал через край.
— Зачем? Зачем ты пришел? Зачем ты здесь, если я тебе так неприятна? Зачем ты показал себя? Зачем? Зачем ты снял шлем и дал мне… Зачем ты дал мне столько несбыточных мечтаний? Зачем?
Голова Рена слегка мотнулась от пощечины и на бледном лице с искаженными в непонятной гримасе губами заалел отпечаток ее ладони.
Она безостановочно выкрикивала один единственный вопрос, все больше погружаясь в неконтролируемую истерику. Не сдерживаясь больше, Рей раз за разом повторяла свой вопрос, отступая и сжимаясь в безраздельном горе от краха своих иллюзий.
Пока в какой-то неуловимый миг лишь сдавленно охнула от вцепившейся в затылок мужской ладони.
Рен намеренно зарылся пальцами в ее волосы, рывком оттягивая назад голову и обнажая беззащитное горло.
Один шаг принца и время для обоих остановилось.
Желанные губы Рена накрыли ее рот и Рей сразу забыла, что нужно дышать, жадно отвечая. Горячий язык упорно вторгался внутрь, прорываясь через жестоко-сладкие неумелые, но очень грубые поцелуи. Мягкие упругие губы голодно сминали, словно принц пытался съесть ее. Невольно вцепившись вплотную ткань на плечах Кайло, Рей обмякла в его руках.
Все вокруг плыло и Рей судорожно задышала, едва мужчина оставил в покое рот, прижавшись губами к щеке. И только тогда она сполна прочувствовала, насколько сильно стискивает Рен ее талию и насколько сильно запрокинута ее голова. Было непонятно, кого из них двоих больше трясло. Рука на затылке осторожно вернула голову в нормальное положение, выпуская волосы, но тут же опускаясь на шею и цепляясь в мягком, но очень ощутимом захвате. Волны нежности и шока захлестывали ее, пока вторая рука, с трудом разжавшись, поползла на спину.
— Зачем? Зачем? Зачем ты пришел? — прошептала Рей, ища самые вкусные губы на свете.
Прильнувшие в очень нежном поцелуе губы прошептали в ответ, — Я больше не мог. Больше не мог ждать.
Нежные касания с каждым поцелуем становились жаднее и грубее, снова забирая весь воздух, а рука судорожно шарила по спине, спускаясь все ниже. Он уже зло почти кусал ее, когда она в порыве чувств сама вжалась бедрами в его таз. Рен с силой стиснул ее ягодицу, вдавливаясь еще сильнее и заставляя сполна прочувствовать его намерения. Каменная твёрдость сразу уперлась в низ живота, едва заметно подрагивая.
Рыцарь своровал и этот тихий стон.
Рей купалась в круговороте огненной страсти, плавясь от ощущения вжимающегося в нее жаркого тела и крепких объятий, как вдруг… все исчезло.
Рен почти грубо сорвал с себя ее руки и отодвинулся сам, но при этом продолжая потираться кончиком носа о ее лицо, явственно вдыхая запах кожи. Ее ноги отказывались держать, и резко потерявшая чувство равновесия Рей чуть не упала, но Кайло сразу же вцепился в талию, поддерживая на месте. Но тут же убрал ладони. Сквозь мимолетные касания губ по лицу она едва разбирала горячечный шепот, выжигавший слова в подсознании.
— Если бы только знала, как ты сводишь меня с ума. Если бы только позволила мне показать это… Настолько, что я готов сломать тебя. Ты и не подозреваешь, как я хочу содрать с тебя твою кожу и завернуться в нее как в одеяло. Ты так сводишь меня с ума, что я готов сожрать тебя. Твой запах сбивает меня с ног. Твои руки… твои руки подавляют мою волю. Слышишь? Я ловил каждый твой вздох. Каждый взгляд, каждую улыбку. Я мог лишь мечтать о шансе получить твои поцелуи. Узнав вкус твоих губ, моя принцесса, я готов сорваться со всех цепей. Я мечтал о тебе, но даже не представлял, насколько это станет сокрушительным. Я едва держусь. Но у тебя еще есть один шанс. Слышишь? Один шанс, моя принцесса. Прогони меня… Прогони меня сейчас же, и я не причиню тебе боли. Я на грани. Прогони меня, и…. Решай сейчас.
Ее сердце бесновалось в унисон второму. Рей честно, как и сам Рен, старательно держала руки опущенными вдоль тела, позволяя тому по-звериному хищно обнюхивать ее кожу и нежно касаться губами. От каждого слова его дыхание оставляло почти физические ожоги, топя ее в океане откровенного счастья.
Она честно держала руки при себе.
Но едва тот перевел дыхание, сама зарылась в его волосы, прижимаясь изо всех сил к широкой груди и с тихим стоном дергая за пряди. И ответом ему стал жаркий собственнический поцелуй, вырвавший остатки самообладания. Рей была готова на все, лишь бы он замолк и перестал разрывать ее на части своим голосом. Утробный рык уже раздался от принца, и он, возвращая дикую первобытную страсть, сразу впился пальцами в ее бедра. Рей даже не успела уловить момента, когда ее мужчина рывком сорвал с нее накидку и подхватывая под зад, понес к кровати.
Но хорошо запомнила миг, когда она снова потеряла тепло мужского тела.
Не отрывая от нее полубезумного взгляда, Рен грубовато оторвал от себя тонкое тельце, тут же намеренно жестко отбрасывая на одеяло. Сам же он замер у края постели, жадно вглядываясь в лежащую перед собой женщину.
— Последний шанс… У тебя остался последний шанс остановить меня…
Рей могла только лежать, сведя коленки в возрастающем непонятном мелком страхе и смотреть на постоянно дергающиеся в кривом оскале губы, будто их хозяин не знал, как реагировать на все это, не умея контролировать свое лицо. Но она отчетливо видела в его красных провалах невиданный восторг и восхищение. И это ей ужасно нравилось, несмотря ни на что.
Протянутая к нему рука стала еще одним ответом.
Застывший принц быстро отмер, судорожно принявшись скидывать с себя одежду. Замешкавшись на сапогах, Кайло гневно отбросил их в разные стороны, но снова замер, наткнувшись на ответное восхищение и искорки страха. Глядя на обнаженного мужчину снизу, Рей невольно облизала враз пересохшие губы. И она сразу могла поклясться, что ей не показался животный голод во взгляде, проследившим путь ее язычка. Накачанное, совершенное тело нисколько не контрастировало с искаженным навалившимися эмоциями лицом, что казалось сейчас неким законченным черновиком от умелого скульптора. Цвет радужки его глаз давно поглотили багровые огромные пятна зрачков, кажущимися двумя провалами в преисподнюю. Под белой кожей, явно никогда не знавшей обычного загара, перекатывались жгуты мышц. Приласкав глазами мощный торс и руки, Рей решительно опустила глаза ниже. Едва заметная полоска волос на плоском животе умоляла посмотреть еще ниже, что она и сделала.
От увиденного невольно сглотнула.
Принц был огромен везде. Налившийся кровью член чуть подрагивал, сильно выделяясь на фоне накаченных бедер. Его размеры вызвали новую волну страха и томительного интереса.
Рен сразу заметил, как поежилась Рей при виде его органа. Брошенный неловкий взгляд и покрасневшие в смущении щеки он тоже увидел. Тщательно скрытая паника в ее глазах заметно охладила пыл Кайло, и он осторожно уперся коленом в кровать, медленно подбираясь к ней. Словно хищник, загнавший в тупик жертву, но все еще дававший возможность сбежать.
Добыча опасливо косилась, обжигая ласковыми взглядами по плечам.
Но не сбегала.
Добыча вдобавок сама погладила его по лицу, едва он крадучись, как можно осторожнее улегся рядом. Рей лишь подбадривающе улыбнулась, заметив, с каким трудом Кайло сдержал свой порыв отдернуться от ее ласки, с шумом выдыхая. Теперь-то она понимала, что за дёрганьями мужчины скрывалось стоическое сдерживание. Хищник с полуприкрытыми от неги глазами, таял под маленькой ладошкой, почти мурлыча. Только тихонько ахнула от резкости, с какой Рен повернул лицо, ловя ладошку губами и нежно целуя. Рей слегка приподнялась на кровати, протягивая вторую руку и зарываясь ею в густые волнистые волосы. Глаза принца сразу открылись, чуть ли не физически опрокидывая своим диким взглядом. Но это сделал сам Рен, в одно движение вжав ее всем телом в постель. Требовательные поцелуи крали все тихие хриплые стоны. Тело под ним натянулось струной, когда он как можно мягче оторвал от себя руки, и заведя их за голову, сцепил пальцами в замок.
— Пожалуйста… Пожалуйста, не трогай меня. Я едва держусь. Пожалуйста, не надо. Я не хочу сделать тебе больно. Ты еще не готова.
Совсем неслышный шепот в губы выбил из нее остатки воли. Мужские пальцы исчезли с ее кистей, но она все равно послушно оставила их на месте. Поцелуи становились все злее и глубже. Коснувшись соска под тканью, Рен легонько сжал ее грудь, сопроводив легким укусом нижней губы, тут же костяшками одной руки проведя по ее плоскому животу. Твердо этой же рукой раздвинул стиснутые коленки. Кайло ловко просунул под плечом вторую руку, уверенно цепляясь пальцами за затылок и снова оттягивая голову. Подставленную шею он откровенно покусывал, перемежая с поцелуями, но тут же зализывая. С каждой секундой пальцы на внутренней стороне бедра все сильнее впивались в нежную кожу, на глазах синевшую от жестокого захвата, но Рей уже окончательно погрузилась в бесконечный океан блаженства. Наслаждение все больше выгибало ее. Раскаленный рот обжег втянутый прямо через ткань торчащий сосок, заставив ее громко застонать и несильно дернуться. Неловко взмахнув руками, она неосознанно вцепилась ногтями в обнаженные плечи своего мужчины.
— Еще рано, моя принцесса, подожди, еще рано, — прошептал вымученно Кайло, не делая попыток убрать от себя ее руки и не в силах оторвать свои пальцы от нее. Рей сама раскинула в стороны ладони, с трудом отцепившись от перекатывающихся сталью мышц, взамен комкая простыню. Словно нехотя, Рен отпустил ее бедро, но сразу невесомо провел пальцами по намокшему кусочку ткани. Тонкое тело под ним выжидательно замерло, и он сразу скользнул вниз, выцеловывая дорожки от ключиц к бедрам, тут же медленно, но неотвратимо сдвигая в сторонку трусики, обнажая складки и собирая влагу на пальцы. Мягкие невесомые поцелуи привели его к своим же пальцам и едва он коснулся языком разгоряченных складок, тело под ним заметалось так, что ему пришлось отцепляться от ее волос и удерживать другой рукой поперек груди, сжав одну из них. Рен без труда сдерживал бьющуюся в восторге женщину, что без всякого стеснения кричала от его неумелых круговых ласк языка и робких пальцев, едва скользивших по клитору и входу в сокровенное. Ей же казалось, что не было на свете ничего горячее его рта и тяжелее руки, весившей тонну. Неразборчиво шепча что-то ласковое, Кайло встал на колени между разведенных бедер, и одним движением разорвал ставшей ненавистной маечку, оставив ее по бокам обрамлять ореолы сосков. Трусики постигла та же участь, их он разорвал по швам, и вытянув из-под нее остатки ткани, отбросил в сторону. Теперь они оба были обнажены. Рен снова чуть подвис, шаря неверящими глазами по ставшему доступным телу, но не стал тянуть время. Очень болезненный укус за кожу на ребрах был сразу зацелован. Еще один кусочек кожи сразу покраснел от нового укуса, но и это место он тут принялся облизывать и целовать. Принц кусал и целовал выгибающееся тело, Рей же не знала, отчего ей больше всего хорошо, от ласково-злых укусов и последующих поцелуев, или от медленно вводимого пальца, что после каждого нового укуса вторгался все глубже. Словно стесняясь своих действий, Кайло осторожно поглаживал ее изнутри. Замершее надолго дыхание стало ему наградой, когда он осмелился добавить еще один палец. Через несколько мгновений два пальца двигались в ней, погружаясь полностью.
Ласки ужесточались, поцелуи давно прекратились, и Рен просто сидел, ссутулившись над ней и упираясь лбом в ее живот. Он сдерживался, как мог, ловя каждый вскрик и движение. Шум в ушах отвлекал его от преждевременной разрядки. Третий палец внутрь вырвал из ее горла очень громкий утробный стон, Рей неосознанно прикусила собственные пальцы, дрожа от мужских. Ей хотелось большего, и она инстинктивно помогала ему бедрами. Пальцы уверенно двигались, приближая к разрядке. Рена снова стало накрывать от неописуемых ощущений и он навис над ней, но не останавливая движений руки, принялся покрывать нежными поцелуями вспотевшее лицо с обкусанными губами. Он и без того держался только на одной силе воли, пока от последних совсем грубых движений ее лоно не стиснуло его пальцы. Пульсация отдавалась по всему телу. Выгнувшаяся от наступившей разрядки Рей до крови прикусила пальцы.
Весь ее мир в один миг затих, став сферой без звуков и запахов.
Ее сдавленный крик снес Рену последние барьеры.
С утробным рычанием он впился зубами в ее челюсть, прокусывая шрам, рывком вытаскивая свои пальцы, но тут же вторгаясь в пульсирующее лоно членом, погружаясь сразу почти наполовину. Рей снова закричала, переживая еще одну волну яркого наслаждения от болезненного вторжения. В безумном вихре ярчайших ощущений Рен удерживал телом и зубами беснующуюся под ним женщину, бьющуюся в конвульсиях многочисленных спазмов, пока он до синяков сжимал ее ягодицы и упорно тянул ее на себя, погружаясь все глубже в слишком тугое лоно. Миллиметр за миллиметром Кайло без единого толчка, продвигался внутрь, насильно растягивая ее собой, едва сам понимая, что ведет ее наслаждение по самой опасной грани с болью. Он остановился, лишь погрузившись почти полностью, откровенно похабно натянув свою женщину на себя… и замер, удерживая руками под собой и глотая выступающую кровь из прокушенного шрама на челюсти. Крики для него были беззвучными, потому что едва слышал только свое хриплое дыхание, прорывающееся через истинное наслаждение, недоступное ранее. Он впервые в жизни молил всех богов, чтобы у него хватило сил сдержаться. Держал ее, пока раз за разом кончающая Рей, выгнулась под ним, все еще распираемая изнутри огромным органом.
Но позволил себе сорваться, только женщина под ним окончательно перестала себя контролировать и вцепилась в его спину ногтями и обхватила ногами, дернувшись напоследок, принимая его еще глубже. Путы с его сознания упали, и Рен бросил себя за грань, не совершив ни единого толчка. Он закричал, не разжимая зубов. Затрясся, захлебываясь кровью, слюной и собственным безумием. Завыл надрывно, словно ему было мучительно больно. Хрипел, закатив глаза, словно его резали наживую.
Сквозь ненормальную пелену, царившую в голове, Рей ощутила, как его член ощутимо увеличился, растягивая еще сильнее и заполняя семенем. От этого она почти потеряла сознание, задохнувшись волной чужого вселенского восхищения и обожания.
Она очень долго плавала на волнах блаженства и умиротворения, чувствуя жар мужского тела на себе. Тончайшая ткань под спиной ощущалась настоящей наждачкой и Рей даже не пыталась двигаться, пока очень странная мысль не закоротила все сознание.
Ей вдруг показалось все это ненастоящим.
Произошедшее покрылось странной пылью. Словно это было лишь плодом ее воображения, слишком реалистичным сном.
Но тяжелое прерывистое дыхание на шее доказывало всю реальность, а тяжеленное мужское тело придавливало к взмокшей простыне. Раскаленные жесткие пальцы легли ей на горло, провели линию по ключице и плечу и застряли на щеке, даря щемящую сердце нежность и благодарность. От ласковых прикосновений тут же разлилось убаюкивающее тепло, что уже не обжигало, но укрывало уютным коконом. Но все неосторожные мысли сразу испарились, едва отдышавшийся Рен приподнялся и начал очень медленно и осторожно выходить из нее, словно не он совсем недавно терзал ее пальцами и втискивался на грани сумасшествия. Движение внутри было чуть болезненным из-за все еще налитого кровью члена, что, несмотря на недавнюю разрядку, был все еще каменно-твердым. Кайло попытался отодвинуться, покрывая легчайшими поцелуями доступные места на шее и лице, но Рей своим все еще скрещенными у него на талии ногами удержала его на себе, руками обнимая за шею. Она тихо заскулила, прося не оставлять ее без своего жара. Судорожно стиснутые пальца на бедрах разжались и Рен, резко просунув обе руки ей под спину, сжал ее в наикрепчайших объятиях.
Будто сам не верил ни себе, ни этому миру.
Ей же вдруг стало так легко и светло, как от предвкушения чего-то грандиозного и хорошего. Волны тихого счастья качали на своих вершинах, и Рей потихоньку расслабилась, уплывая в сон. Мужчина на ней зашевелился, тихонечко смещаясь на кровать, но все же выдергивая ее из облаков подступающего сна. Теперь ее голова покоилась на широкой груди, все тело крепко прижималось к раскаленной печке под именем Кайло Рен в кольце рук. Рей тихонько хмыкнула, собственнически закидывая ногу на него, бедром нечаянно задевая все еще возбужденный орган. Она лишь подняла лицо, когда он заговорил тихим голосом, целуя в лоб.
— Хочешь, я покажу тебе ответы на все твои старые вопросы? — спросил Рен, почти затаив дыхание. Безмерная нежность и благоговение в его глазах оглушала и Рей дотянулась до его губ, и попыталась этим поцелуем передать все переполняющие ее чувства.
— Я уже получила, все что хотела. Да, мне все еще нужны эти ответы… но теперь это уже не столь важно, — ее хриплым голосом можно было пугать штурмовиков, но она тут же получила чувственный ответ в виде еще одного поцелуя и стянутого туже кольца рук. Уже окончательно проваливаясь в сон, она успела уловить тихое, — Спи, моя принцесса. Спи. Я… покажу тебе все ответы.
Ей снился Сад под Звездой.
Он был ухоженнее, богаче.
Чище, чем она помнила.
Рей смотрела на эту многолетнюю зелень глазами мальчика.
Еще маленького, но достаточно взрослого, чтобы, обидевшись на собственных родителей, сбежать из дворца. Мальчик уже очень долгое время бесцельно шатался по Саду, намеренно продираясь сквозь самые густые заросли, дабы из принципа посильнее разодрать в клочья свою богатую одежду.
Чтобы потом его родители поняли, насколько ему было обидно.
Колючки и хлесткие ветки отлично с этим справлялись, кое-где даже виднелась тонкая детская кожа через крупные прорехи донельзя испачканной всевозможной грязью одежки. Досадные слезки давно высохли, оставив после себя разводы и дорожки на пыльных щечках. Негодование на отца и мать тоже давно затихли, вместо этого внутри сидела лишь грусть и сосущая пустота в желудке.
Ведь поесть он так и не удосужился.
Не дождался родителей, снова пропускающих обед. Не утерпел, вылез из-за стола, не тронул ни крошки, сам отправился к запершимся в кабинете родителям. Хотел лично позвать их, ибо ему давно надоело изо дня в день обедать одному, пока его вечно занятые папа и мама снова пропадали в поездках или засиживались в кабинете. Детский ум мальчика никак не желал понимать невнятной суматохи в последние месяцы.
Он тогда влетел в кабинет отца, лишь отчаянно желая получить свою долю внимания и ласки, но вместо улыбок и материнских объятий его ругающиеся родители попросту выставили сына прочь. Едва не получив по носу дверью, малыш разозлился.
И вместо обеда сбежал в Сад под Звездой.
Мальчик, чьими глазами смотрела на мир Рей, давно перестал обращать внимание на многочисленные порезы и синяки. Разодранные коленки и ладошки почти не болели и лохмотья уже не спасали от коварных хлестких веток. Он давно просто бесцельно продирался сквозь заросли и бездумно пинал попадающие под ноги камни и корешки.
И мог бы еще часами вот так слоняться, не попадись ему скрытая от мира со всех сторон стеной лиан открытая светлая полянка. Нашел-то это место лишь потому, что его заинтересовала непроходимая свисающая стена толстых жгутов лиан.
Мальчик вывалился на эту тихую полянку… и замер, глядя только перед собой. Посреди высоких разнообразных цветов и нежнейших стеблей самой зеленой травы на пледе сидел ребенок.
Девочка со смешными хвостиками.
Малышка была совсем крохотной, самое большее лет двух. Ребенок сидел в одиночестве, освещаемый прямым светом светила, что одним столбом играл разноцветными искрами в волосах. Что-то лопоча на своем детском языке, девочка раскидывала вокруг себя игрушки. Мальчик осторожно выполз из кустов, раздраженно отдирая настырные колючки и зацепившиеся длинные веточки от штанины. Оглядевшись вокруг, он так никого и не увидел. Почему-то этого ребенка оставили тут одного. Даже подумал, что может быть про девочку забыли нерадивые родители. Его-то родители ведь вечно о нем забывали. Но он и был все взрослее.
А кроха сидела совсем одна.
Еще один неосторожный шаг, и под ногой предательски хрустнула сухая ветка. Малышка сразу же обернулась на шум. Увидев грязного чумазого и оборванного мальчишку, радостно что-то хрюкнула. Снова лопоча на своем детском языке, и держа в обеих ладошках по одной игрушке, протянула их новому другу.
Мальчик успел заметить только еще один смешной хвостик почти на лбу, удерживающий непослушную челочку ленточкой с разноцветными бусинками.
Но потом детское мальчишечье сердечко гулко стукнуло в последний раз… и остановилось.
Весь мир для него резко сузился до радостного улыбающегося личика с несколькими крохотными зубками… и выделявшихся резким белым светом зрачков. Весь его детский мир сосредоточился на этой светлой полянке, где маленькая девочка, поднявшись с пледа, нетвердыми ножками поковыляла в его сторону, протягивая игрушки и продолжая лопотать. Он всей своей душой потянулся к той, что вместо детского говора издавала звуки чистейшей музыки.
Дичайший страх пронзил его насквозь, запуская замершее сердце, когда ковылявшая к нему девочка споткнулась обо что-то в траве и упала на четвереньки. Мальчик сразу бросился на помощь к своему божеству, скривившему личико от боли в разодранных пальчиках и поцарапанных коленках. Он как можно осторожнее, благоговейно касаясь крохотных тонюсеньких плеч, поднял свое маленькое существо на ноги, жадно таращась. При падении неплотно сидевшая ленточка слетела в траву, поблескивая оттуда бусинками и освобождая от плена локоны на лбу. Готовое вот-вот заплакать божество сразу заулыбалось, вместо слез снова лопоча и радостно растягивая рот… и стукнуло мальчика по лицу игрушками, так и не выпущенными из цепких пальчиков. После миниатюрные ручки разжались и больше ненужные предметы упали в траву.
Мальчик же зажмурился от наплывшей на него благодати, коей казались ощущения от прикосновений божественных пальчиков, хлопнувших его по щекам и носу. Но ему это было сродни ласке лепестками самых нежных цветов. Самое идеальное для него создание окатило его своей добротой и радостью, поделившись своим счастьем и жизнью.
Стоя на коленях перед своим божеством, мальчик упивался вселенским благословлением, он был готов по-настоящему отдать свою жизнь… как внезапно тень накрыла его и уже ставшие родными крохотные пальчики исчезли с его лица.
Позабыв обо всем на свете, мальчик не заметил появления на сцене еще одного человека. Он упустил момент прихода незнакомой женщины, что была как две капли воды похожа на его кроху.
Подошедшая мать криво глянула на оборванца в грязной одежде, грубо вырывая из его рук дочь. Не ожидавшая столь резких движений, девочка сразу заплакала, своими слезами вырывая целые куски сердца. Ошарашенный отсутствием тепла и света, мальчик мог лишь обессилено тянуть руки к бьющейся в истерике на руках матери девочке. Женщина лишь презрительно смерила холодными обычными глазами оборванного мальца, и прижав к себе дочь в попытке успокоить, резко заговорила ей.
— Успокойся. Успокойся сейчас же. Хватить реветь. Прекрати. Мы найдем тебе кого-нибудь… более достойного для игр.
Еще один презрительный взгляд и мать развернулась и быстрым шагом пошла прочь, унося в своих руках его душу.
Слова же намертво въелись в подкорку.
Оглушенный этой фразой, мальчик стоял на коленях, глядя в пустоту, разбитый на бесконечное число кусочков.
Слишком поздно он нашел в себе силы броситься следом. Он метался между деревьев в поисках, но его бесценная исчезла.
Заплаканного малыша позднее нашли имперские гвардейцы, отправленные на поиски. Сразу же доставленный к родителям мальчик беспрестанно бился в истерике, отбиваясь от материнских, ставших уже ненужными абсолютно, объятий и требуя найти ему прямо сейчас же его девочку. Сбивчивые причитания матери о беспокойстве за него он сразу перебил, требовательно глядя на отца в ожидании хоть каких-либо действий. Мальчик страстно желал найти свое божество, но отец лишь потрепал его по испачканным волосам, уже задумчиво читая сверхважные для него документы, поджимая губы на новые выкрики сына. Истерика отпрыска его откровенно раздражала, мешая работать.
Мальчик же, видя, что его никто, по сути, и не слушает, не воспринимая всерьез, мгновенно успокоился.
Тонкая ледяная корка прочно заковала маленькое сердечко первым страшным слоем.
Серьезный тон и тихий ровный голос заставили отца удивленно повернуться. Мать же лишь растерянно разомкнула руки, увидев вмиг ставшее абсолютно безжизненным лицо единственного сына. Все, что показывало о жизни в нем, были только его горевшие красным адским огнем глаза. Мальчик уверенно и твердо попросил отца найти ему его девочку.
И что-то в голосе сына заставило родителей переглянуться.
Удивленные столь разительной переменой в сыне, родители несколько секунд безмолвно задавали друг другу вопросы, пока отец, встряхнувшись от странного взгляда собственного ребенка, не попытался поговорить с ним как с взрослым. В этом сне Рей отец малыша с трудом, но донес до сына сложившуюся ситуацию.
Вторая корка, еще толще первой, тут же заковала вторым слоем брони сердце мальчика.
Император не удержал власть.
Вся империя разваливалась на глазах и недовольные обстановкой разлетались по своим далеким системам. Империя почти рухнула и его отцу, как первому советнику Правителя, было совсем не до поисков чужих дочек. Его отец даже понятия не имел, о ком его отпрыск твердил. Мальчик долго глядел в глаза отцу, прежде чем выдал фразу, заставившую советника напрячься и похолодеть.
— Я сам ее найду… если это не в твоей власти, отец.
Две пары недоуменных глаз смотрели ему вслед.
После мальчик сутками рыскал по дворцу, расспрашивая всех и вглядываясь в каждое детское личико. Образ его крохи стоял перед глазами, намертво вбитый под веками. Но все вопросы застревали на стенах непонимания. После нескольких дней мальчик начал копить самые крохи информации. Но эта неделя, проведенная десятилетним малышом без сна и еды, стоила ему подорванного здоровья. Неделя поисков и он упал без сознания в одном из двориков посреди расспрашиваемой очередной детворы.
В ее сне этот мальчик равнодушно взирал на заплаканную почерневшую мать, лежа на своей кровати и опутанный многочисленными медицинскими аппаратами. Десятилетний малыш намеренно игнорировал полные тоски и слез глаза матери, искренне опасавшуюся за жизнь сына.
Нахмуренные брови отца его тоже не волновали.
Веру в обоих родителей он уже потерял, но все же он коротко моргнул на слова отца, соглашаясь. Наслушавшийся шепота зареванной жены советник тогда твердо заявил:
— Мертвым ты ее не найдешь. Обессиленным ты ничего не добьешься. Беспомощным ты ничего не получишь. Я увидел серьезность твоих намерений, сын мой. Мы с мамой попытаемся помочь… В меру своих возможностей. От тебя требуется лишь принять мое учение.
Мальчик с тех пор продолжал прятать ото всех свои истинные эмоции и чувства. Не считал нужным показывать их кому-либо вообще.
Копил для своей крохи.
Но позволил себе сорваться в дичайший крик, когда в один из дождливых дней отец не пригласил его к себе в кабинет как совсем взрослого человека и не поставил перед фактом. Разбежавшаяся в тот день аристократия и прочие наместники разбивали гиперстанции, что позволяли в считанные дни преодолевать чудовищные расстояние между галактиками. Тогда мальчик со страхом понял, что если его маленькая богиня все-таки окажется дочерью одного из отступников, ему понадобятся десятилетия, дабы просто добраться до нужного ему места. В тот же вечер мальчик позволил себе выпустить эмоции наружу. Он полностью разгромил свою комнату.
Тогда третья, самая крепкая ледяная корка окончательно заковала в непробиваемую броню неокрепшее сердечко.
Тогда же и впервые у него проявилась Сила, учение о которой и хотел ему передать его отец.
Свое одиннадцатилетие мальчик отметил в библиотеке, вороша огромные массивы информации. Он все еще искал корни, пытался найти хоть какое-то упоминание о своей крохе. Никто о ней ничего не знал, словно ее никогда и не существовало вообще. В минуты слабости мальчик даже думал, что, может быть, все это было плодом его воображения. В эти же минуты он позволял себе ронять безмолвные слезы.
Но подобранная в траве ленточка с пятью бусинками была более чем реальна.
И теперь Рей тоже в своем сне познала всю ту бесконечную тьму тоски, в которую он был погружен. Малыш, никогда особо не интересовавшийся учебой, всерьез поглощал знания. Отец учил его пользованию своей Силой, остальному он учился сам. И всегда делал вид, что не замечает полных боли глаз матери, что хорошо понимала, как быстро она теряет живого сына.
Отцу мальчик так и не позволял залезть в свою голову.
Он делал вид, что ему абсолютно безразличны пересуды дворцовых обитателей, пока это действительно не стало неважным. Ему потом стало действительно все равно, что о нем думают обитатели Святилища, когда он в очередной раз неподвижно сидел, уставившись в одну точку. Всем окружающим было невдомек, что лишь внимательно следивший за сыном советник прекрасно понимал, что мальчик в своей замкнутости и мрачном равнодушии… строит планы. Родитель это понял, когда после многонедельного молчания сын не пришел к нему и хриплым каркающим голосом не выдал, — Я знаю, что должен делать. Мне нужна сила и власть.
На свое двенадцатилетие мальчик лично перерезал немощному старику-императору горло.
В его понимании этот правитель был бесполезен. Старикан лишь пытался удержать остатки империи, не делая особых шагов к восстановлению былого величия. А значит, и не было нужной ему силы. В ту ночь отец с ужасом осознал, какого монстра создал в себе его сын, когда тот посреди ночи явился к родителям в спальню, окровавленный с ног до головы. От брошенной на колени советника отрезанной головы правителя мать потеряла сознание.
— Теперь ты — Император, — равнодушно выплюнул отцу мальчик, сверкая бездушными красными зрачками в ожидании реакции отца. В ту ночь мальчик снова поверил в отца.
Отец его не подвел.
В тут ночь советник первым делом деликатно убрал с одеяла голову, и держа ту как вазу, кивнул сыну и вышел прочь. О матери мальчик не беспокоился. Простые обмороки не очень страшная вещь.
В ту ночь остатки империи обрели нового Императора.
В ее сне мальчик смутно помнил детали. Переворот прошел мимо него как неважный нюанс и он почти не помнил, как именно отец организовал захват власти. Для него было неважным, скольких отец загубил и сколько были казнены позднее. Он лишь помнил только одно требование. Мальчик должен был осмотреть каждое дитя женского пола перед смертью, а отец… без разговоров потакал.
Мальчику было плевать на последствия. Он выполнил лишь один из многочисленных пунктов своего плана. Он посадил отца на трон, получив через него власть.
В свое тринадцатилетие малыш пережил первое покушение. Непонятным чудом спасшись после страшного взрыва, повзрослевший мальчик лежал, снова опутанный медицинской аппаратурой и размышлял о том, что он силен духом.
Но не телом.
Укрепляя впоследствии свое тело, он снова и снова впитывал море информации.
Мальчика, выросшего в крепкого юношу, откровенно начал побаиваться собственный отец. Его не пугалась лишь мать, оставившая себе наглость осуждать действия сына. Его мать всегда порицала одержимость сына поисками своей девочки. Та умудрялась ронять в душу семена новой тревоги и сомнений, раз за разом намекая на самое худшее. После мать отказалась и от этой тактики, лишь выражая ненависть к эфемерной крохе, что за несколько минут украла у него единственного сына. От ее криков, что она хотела бы только один раз взглянуть на ту, что посмела сотворить с ее сыном такое, юноша равнодушно смотрел ей в глаза.
И не делал ничего.
Не переубеждал, не просил замолчать, не хотел поддержки. Не говорил, что это он сам себя создал, иначе бы ему не хватило ни сил, ни духа продолжать выполнять намеченный план. Ему было все равно, что думает его мать.
Ей он все равно давно не верил.
В шестнадцать его мать окончательно приняла решение сына. Она больше не противилась и сын чуть, совсем малость, оттаял, доверяя ей совсем чуточку больше. В этот же год выросший малыш вернул первую отколовшуюся систему в лоно Империи. Крепко сжимая в руке ленточку с пятью разноцветными бусинками, он твердо отдал приказ вырезать всю семью правящих отступников до пятого колена, лично убедившись, что среди них нет той самой. Дома его встретили полные укоризны глаза матери, что могла лишь удивляться жестокости сына, а тот лишь удосужился вскользь проронить, что не может позволить себе в будущем отвлекаться на проблемы от оставленных в живых отступников, что в будущем обязательно встанут на его пути. Рей во сне видела, как подрастающий юноша в редкие моменты появления дома молча выслушивал очередные наставления и рекомендации отца, а после шел к матери, и все так же молча часами лежал головой у нее на коленях, позволяя ей перебирать его длинные кудри и задавать тихие вопросы, никогда не давая ответов. После ее монологов он всегда улетал с новыми сомнениями, но мысленно добавляя в свой план новые пункты или убирая уже ненужные. Юноша никогда не показывал свою благодарность матери, что своей мудростью стала неожиданной опорой.
Незадолго до своего двадцатилетия юноша, ставший могучим мужчиной, лишился матери, не сумевшей пережить очередного покушения, пока он был на задворках очередной завоеванной галактики.
Но нашел себе первого настоящего друга и соратника.
Спустя годы нашел еще двух. Выросший мальчик создал свой орден, став во главе. Именно первый его друг и предложил им всем начинать скрывать лица для пущей безопасности. Из этих же соображений, с подачи Императора, имперская служба безопасности всеми правдами и неправдами изымала любые изображения мужчины, ставшего Первым Рыцарем Империи. Многие, знавшие его в лицо, впоследствии с трудом бы узнали в нем того жизнерадостного мальчугана, что стал карающей дланью Верховного Лидера.
Многие знали, что Кровавый Палач и есть сын самого Императора, но подступов к нему не было почти никаких.
Совсем единицы знали истинную цель человека, называвшего себя Кайло Рен.
И надевший шлемы Орден продолжил огнем и мечом выжигать миры, ставя на колени отступников.
********************
Рей изо всех сил сопротивлялась пробуждению.
Ей очень сильно понравился сон, в котором она была любима только потому, что просто существовала в этой вселенной. Ей до жути хотелось остаться в том сне, где ее искали, только потому, что она была нужна. Но сон испарился, оставив ощущение пустоты рядом с собой и Рей проснулась, сразу ощутив одиночество. В голову сразу полезли острые злые мысли, утверждавшие ее в нереальности и ее сна, и всего того, что предшествовало. Она было потянулась обниматься со своим мужчиной, но в постели реальность жестоко осадила.
Она была одна.
Оглушенная едким страхом и разочарованием, завертелась в кровати. Мягкое одеяло стягивало ее со всех сторон, как кокон, и Рей, почти плача, принялась выпутываться.
Но тут же с огромным облегчением постаралась спрятать злые слезы, едва она вертясь, увидела замершего в кресле Рена. Тот сидел обнаженным, но закинув ногу на ногу, и глядя на нее очень странным взглядом на абсолютно равнодушном лице.
Словно чего-то ждал, всей своей позой показывая крайнее напряжение.
Рей же сразу почувствовала себя самой счастливой на свете. Если сон не обманул, она и была самой счастливой. Самой нужной, самой желанной. Ее ведь искал самый лучший мужчина только потому, что она существовала, а не потому что от нее чего-то хотели. Не зная, как выразить все свои эмоции, Рей лишь сдавленно спросила сбивчивым голосом:
— Что…. Что-то не так?
Она внезапно испугалась.
Новый страх, что она может быть совсем не оправдала его ожиданий, заставил сердце похолодеть. На ее вопрос Кайло промолчал, не отрывая глаз. Она снова спросила его о чем-то, нервно теребя краешек покрывала, и мужчина снова смолчал, лишь стискивая подлокотники кресла. Рей даже подумала, что Кайло таким образом хочет ее прогнать, но она была в своих покоях.
Сам ведь не уходил, чего-то выжидая.
Самые разные мысли, от тоскливых до радостно-шальных проносились в ее голове, пока одна самая неожиданная прочно не угнездилась в разуме.
— Чего… чего же хочешь, Кайло? О! Я… Я поняла! Ты ждёшь… ждешь моего решения? Хочешь понять, что я решила? Тот сон. Ты ведь неспроста мне его показал. Ты очень многое показал. Дал ответы на все мои вопросы. Но появилось-то еще больше.
Чертова тряпка никак не желала разматываться, не поддаваясь на ее терзания. С горем пополам Рей чуть извернулась и смогла ухватиться за один край, стягивая с плеч. Один искоса брошенный взгляд на еще больше напрягшегося Рена убедил ее в правоте.
Ни один мужчина просто так не будет голодно смотреть, провожая каждое движение.
— Желаешь узнать, приму ли я тебя таким, каким ты сам себя создал?
Один совсем легкий наклон головы подтвердил все догадки.
— Хочешь узнать, согласна ли я терпеть того монстра, что сидит в тебе, прочно укоренившись за все эти годы, и с которым ты стал единым?
Покрывало наконец сдалось, Рей сбросила край ткани на постель, обнажив грудь и часть живота. И пока она елозила, кряхтя и выворачиваясь из кокона, мужчина в кресле незаметно менял положение тела. Теперь он напоминал хищника, готового в любой момент броситься на загнанную жертву. От его взгляда по телу Рей побежали мурашки.
— А ты? Ты сам, Кайло Рен, готов ли ты принять меня? Такую, какая есть. Ты сам сможешь? Я ведь не буду твоей марионеткой, Кайло. Тебе придется укрощать себя же, столкнувшись с моим личным мнением. Ты сам готов к этому? Сможешь принять меня такую?
Новый едва заметный кивок убедил ее тоже сдаться.
Кокон одеяла окончательно распался, обнажив сведенные ноги. Рей медленно легла на спину, не отрывая глаз от зверя в кресле, готового кинуться на нее.
— Ты искал меня все эти годы. Так чего же ты ждешь, мой принц? Награда заждалась тебя, — хрипло прошептала Рей, бесстыдно раздвигая перед ним ноги.
Ему не нужно было повторять приглашение.
Спустя долю секунды, молнией сорвавшийся с кресла Рен уже нависал над ней, уперевшись обеими ладонями по разные стороны ее лица. Одно колено ощутимо придавило постель между ее бедер. Неторопливый обожающий взгляд обвел лицо и он невесомо коснулся губами уголка ее рта. В ответ Рей нетерпеливо впилась в желанные губы, обнимая за плечи. Недовольный стон был впитан им губкой, когда он мягко отцепил от себя руки и завел ей за голову, прошелестев, — Не торопись, моя любимая. Ты получишь все, что захочешь. Не торопись.
Его изучающие касания подушечками пальцев были для нее слишком легкими, слишком сладкими. Она давила в себе стоны, пока Рен изучающе гладил ее по всему телу, клеймя каждый сантиметр кожи безумным взглядом. С трудом подавляемое хныканье все равно вырывалось, комкаясь, как простыня под ее руками, ей хотелось гораздо больше, чем ласковые поглаживая руками и нежные поцелуи с влажными раскаленными следами языка, спускавшихся все ниже и ниже. Мурашки навалились всем табуном от ощущения головки упершегося прямо в истекающий вход огромного органа. Жар нависшего тела вдруг исчез, и Рей открыла глаза. Севший на колени между раздвинутых бедер Рен невольно сглотнул, проводя своим пенисом по раскрытому лону и проникая между складок. Самый кончик налитого кровью каменного члена проник внутрь и ему пришлось стиснуть зубы, насильно удерживая за талию обеими руками дернувшееся тело перед собой.
— Слишком вкусно, слишком сладко, все слишком, — бормотал Кайло, мелкими, очень слабыми толчками проникая в сокровенный вход. Его самоконтроль держался на тоненькой ниточке. Постепенно погружаясь в свою женщину, он тонул в блаженстве. Ему пришлось сместить пальцы с талии на ее бедра, чтобы контролировать и ее и себя. Извивающееся тонкое тело крепко удерживалось, дабы не дать ей испортить наслаждение им обоим, кое он хотел продлить подольше, распробовать получше. Держал бедра сдавливая до синяков, не давая ее ногами обвиться вокруг, ибо он понимал, что тогда его выдержке точно придет конец.
Он же хотел дать им обоим как можно больше.
Кайло толкался в нее очень медленно, дразня и ведя по бездне удовольствия обоих. Сам он сутулился все больше под гнетом тяжеленного блаженства, погружаясь все больше и больше, выходя почти полностью и неотвратимо проникая снова, растягивая тугие внутренние мышцы. Его мечта принимала его почти наполовину, когда он почувствовал начинающую подступать пульсацию ее скорого оргазма. Поспешив выскользнуть, чтобы не сорваться с поводка, ухмыльнулся, услышав недовольный вскрик.
— Тише… Тише… Ты все получишь, моя любимая.
Рен, задурманенный своим божеством, упустил момент, когда Рей, вывернувшись под его пальцами, обхватила его таз ногами.
— Пожалуйста, не оставляй меня так. Пожалуйста!
Он не смог отказать.
Миг и он уже снова был внутри нее, неистово работая бедрами. Ей хватило нескольких очень глубоких жёстких толчков, и Рен снова выскользнул, второй раз в жизни умоляя всех богов дать ему сил остановиться. Наслаждения было слишком много, он боялся сорваться.
Он не мог позволить себе напугать ее.
Дождавшись, когда тонкое тельце перед ним перестанет содрогаться, перестал целовать вспотевшие ребра и живот, снова проникая очень осторожно, хотя еще несколько минут назад судорожно вбивался, болезненно растягивая на себе свою кричащую богиню.
Рей снова тяжело задышала, чувствуя распирающее изнутри тело, что намеренно издевательски медленно двигалось. Но после первого раза он стал толкаться чуточку грубее, совсем малость быстрее. Руки Рена уверенно расцепили ее скрещенные за его спиной ноги и раздвинули гораздо шире, открывая перед собой совершенно развратно. Стоны иззапрокинутого рта прекратились, оставив лишь хриплое дыхание в унисон второму рваному. Но едва она перестала комкать постель и вцепилась в его плечи, как Рен сразу прекратил двигаться, остановившись очень глубоко внутри. Почти злой недовольный взгляд чуть смутил ее, словно принц сейчас обвинял в чем-то сакральном, недозволенном. Он застыл, с каждой секундой все сильнее сжимая пальца на ее бедрах, снова натягивая их на себя, не давая двигаться и не шевелясь сам, втискиваясь на самой грани с болью. Она могла бы испугаться той страшной улыбке, что исказила его лицо, но Рей уже была на самой вершине. Продолжая удерживать на своем члене бьющееся изогнувшееся тело, Рен с нескрываемым превосходством неистово целовал везде, где дотягивался.
— Терпи меня, терпи… Пожалуйста, терпи меня, любимая.
Даря ей еще один бурный оргазм, принц едва держал себя в узде, но внутренний монстр вырвался на волю, когда одна рука потянула его за волосы, запрокидывая его голову назад, а пальчики второй руки царапнули по губам. Освободившийся зверь заставил Рена почти полностью выйти из содрогающегося тела, тут же резким движением бедер ворваться внутрь и снова очень медленно и ласково выйти из тесного сладкого лона. Трепещущие мышцы с трудом отпускали, тут же податливо с радостью принимая обратно. Рей сразу обвила его ногами, беспорядочно шаря по потному огромному телу.
— Моя! Моя! Только моя!
Рычащие выдохи принца оплетали ее тело хлесткими жгутами, дыхание давно сбилось, позволяя лишь безмолвно кривить рот в безумной агонии похоти. Ускоряющийся темп вбивающегося в нее тела затмевал рассудок, кроша своими движениями мир в мелкую труху. Медленная осторожная любовь давно закончилась, сменившись вульгарными шлепками влажных тел, уже не заглушаемых сорванным мужским хрипом и женскими стонами. Зверь двигался тараном, вбивая свою самку в кровать, и все туже сдавливая в кольце рук и ног, с каждым злым толчком вжимаясь в натянутое струной тело, что ногтями раздирало ему кожу на плечах и шее. Принц обнимал ее так грубо, что она неосознанно пыталась то оттолкнуть от себя потерявшего разум зверя, то сама тянулась к нему, позволяя себя неистово кусать.
Изливаясь в нее, он так и остался лежать на ней всем весом, содрогаясь.
Она уже совсем расслабленно обмякла, плавая в облаках, как дрожащий Кайло зашевелился, приподнимая лицо и злобно вгрызаясь в ее губы. И снова чудовищно-сладко задвигался, по новой жестоко вколачиваясь. Глухие полурыки-полустоны зазвучали из спрятанного на ее шее лица. Плотное кольцо объятий и скользящий в переполненном спермой лоне огромный член не давал ей вдохнуть и глотка воздуха и Рей с невероятной радостью позволила себе снова окунуться в великолепную бездну. На последнем, самом сильном толчке, зверь позволил себе прокусить тонкую кожу на плече. Пульсирующая плоть бесподобно сжимала его, выжимая досуха.
Наконец судорожные объятия начала потихоньку разжиматься, и она смогла полной грудью вдохнуть. Довольно мурчащий монстр по имени Кайло Рен расслабленно слизывал с ее плеча выступающую кровь, ладонями оглаживая торчащую грудь и плечи. Рей ответно поглаживала его спину и стальные руки, стараясь не задевать глубокие кровоточащие царапины, удовлетворенно улыбаясь. Она никак не могла подобрать слов, чтобы описать свое состояние хотя бы самую малость. Словно не смея поднять лицо, Кайло пробовал губами ее шею, выскальзывая из жаркого нутра и ловя едва слышные стоны. Принц лежал так, пока она силком не заставила поднять лицо, намеренно заставляя его посмотреть на себя. Все еще дикий взгляд вырвал из груди самодовольный смешок и Рей постаралась вложить в свой поцелуй максимум нежности и благодарности. И он окончательно расслабился, поддаваясь требовательным губам, шепча между поцелуями извинения.
— Прости меня, я… сорвался. Прости. Своими руками ты так легко сметаешь всю мою волю. Прости, но я должен запретить запах твоей кожи как оружие. Прости.
От его честного тона Рей невольно глупо хихикнула, не сумев удержать довольную улыбку. Ответного оскала она не испугалась, сразу поняв, что это его неумелая радость. Понимая, что этого мужчину ей еще предстоит научить правильно выражать эмоции, прошептала ему прямо в губы:
— Не нужно. Ты… ты самый чудесный, самый… невероятный.
Млевший под кончиками пальцев Рен пытливо всмотрелся в ее глаза, но не заметив и тени несуществующей насмешки, увидел лишь всеобожание с восхищением, сразу откликнувшимся его восторгом и незнакомым доселе счастьем, вместо тысячи ставших ненужными слов смог лишь благодарно стиснуть в крепких объятиях.
В глубокий сон без сновидений ее провожали руки вокруг тела и жаркие губы, дарившие легкие поцелуи в щеку.
Рей просыпалась с невиданным ранее отличнейшим настроением. Сквозь отступающий сон она успела подумать, что еще никогда так хорошо не высыпалась.
И разбудил ее все тот же жар мужского тела.
Влажный раскаленный рот неторопливо покрывал спину и плечи поцелуями, прослеживая полоски застарелых шрамов. Тянущая лава в низу живота сразу раскочегарила ее, и она, нетерпеливо изгибаясь, со стоном слегка приподняла попу, желая большего. Мягкие губы упорно спускались все ниже и ниже, становясь жаднее, порхающие по телу широкие ладони оглаживали все увереннее. Едва расслышанный грудной смешок прокатился по позвоночнику, и огненные опаляющие пальцы прошлись по внутренней стороне бедер к самым коленкам. Одна ладонь решительно ухватилась за ногу, отставляя ту в сторону. Проникший в уже влажное нутро большой палец сопроводился легким укусом под лопатку, отчего Рей выгнулась еще сильнее. Она чуть дернулась с хриплым стоном, неосознанно насаживаясь на палец, что беспрепятственно гладил стенки влагалища. Второй укус был чуть жестче, но она почти не заметила этого, отдаваясь во власть наслаждения. Лежа на боку, Рей зашарила позади себя руками в поисках нужного больше жизни тела, но принц с легким смешком перехватил одной рукой обе кисти, зажимая их за спиной.
— Моя нетерпеливая зубастая овечка, — прошептал Кайло, убирая палец, но сразу же заменяя его своим членом. Кусая в третий раз, он одним движением погрузился полностью, благодарно застонав. Неторопливые с оттяжкой движения растягивали ее изнутри, даря волны удовольствия. Рей извивалась под ним, дергая руки в попытке освободиться, но Рен властно держал ее кисти в мягком захвате, второй ладонью придерживая на месте за бедра.
— Тише, тише. Доверься мне.
Она вдруг поняла, что Кайло намерен держать ее в таком положении до самого конца, желая измотать сладкой пыткой. Ей все нравилось, все было бесподобным. Но она уже познала и другую сторону наслаждения и хотела гораздо большего.
Но мужчина сзади трахал ее, как хотел он.
Очень нежно и ласково, медленно покачивая бедрами и вырывая крики.
Рей очень быстро получила волну небытия, но принц… не остановился, продолжая размеренно двигаться. Ее новые стоны уходили в подушку, она больше не ерзала, позволяя мучать себя издевательскими до безумия ласками.
Ее тихое приглушенное «Ну же!» он сразу услышал.
Эта безвольная тишайшая просьба сорвала с цепи монстра. Одним движением собрав свободной рукой рассыпанные по ее лицу волосы, сразу намотал их на кулак и дернул назад, запрокидывая голову. Вторая рука все еще удерживала кисти, но ощутимо надавила на поясницу, заставляя прогнуться на излом и выпятить попку. С судорожным вздохом Рен продолжил двигаться, постепенно наращивая темп и вскоре он со змеиной улыбкой на лице уже размашисто и грубо вбивался в податливое тело, полностью игнорируя свои ощущения, но губкой ловя каждый будоражащий кровь вскрик. Он останавливался, лишь чувствуя и видя, как его женщина снова и снова уходит за грань, давал небольшую передышку и начинал снова, пока не услышал хриплое «остановись».
Рен сразу ментально заледенел, покрываясь липким потом, решив, что он все-таки перегнул палку и навредил своей богине. Он немедленно повиновался приказу, сразу выходя из нее и убирая свои руки.
Но только нагнулся над ней, чтобы начать покрывать лежащее тельце поцелуями и выпрашивать прощение, как вдруг Рей, резко сгруппировавшись, вывернулась и отодвинулась на другой край кровати. Злобно поджимая губы, она растирала затекшие кисти, глядя прямо в глаза Рену. Монстр сразу стыдливо спрятался на самом краю сознания, трусливо поджимая шипастые страшные крылья и хвост. Принц виновато нахмурился и протянул к ней ладонь, открывая рот для извинений, как его сразу перебил ядовитый шепот.
— Значит, снова решил показать, кто сильнее, а?
Молниеносный рывок, и Рей повалила растерянного Кайло, ухвативших за протянутую руку и вцепляясь в его волосы. За какую-то долю секунды она оседлала упавшего на спину принца, придавливая к паху своей промежностью заметно опавший от расстройства член. Грозный Кровавый Палач, бич всей Империи чуть шевелил губами и непонимающе шарил по ее обнаженному телу, испуганно ожидая злых слов. Он уже корил себя за несдержанность, пытаясь найти хоть какие-то слова, чтобы замолить свои грехи перед ней.
Рей же чуть не рассмеялась вслух от весьма поглупевшего вида самого жестокого человека. Подрагивающие лапищи уверенно сбросила с себя, намекая на некое наказание. Он было приподнял торс, растерянно вглядываясь в ее лицо, но она все еще держала его за густые волосы, удерживая голову чуть запрокинутой…
Но спрятанные хитрые смешинки и закушенная губа уложили его обратно.
Ладони Рена было потянулись к ней, но были снова мягко оттолкнуты, а ласковая улыбка на любимом лице совершенно успокоила его тревогу. Рей отпустила волосы и переплетясь пальцами с ним, еще сильнее закусила нижнюю губу, и намеренно неторопливо заелозила бедрами, скользя складочками по вмиг ожившему члену. Беспокойство вылетело сразу, взамен оставляя начинающую закипать кровь. Зверь тихо зарычал из недр сознания, смелея с каждым движением женского тела. От его гортанных стонов Рей сомлела, рискнув завести его ладони ему же за голову, повторяя его ранние действия. Даже и не думая скрывать свое удовольствие, она почти лежала на нем, потираясь торчащими сосками о потную кожу широкой груди. Сквозь бешеный взгляд начинающего звереть Кайло, Рей явственно видела беснующегося монстра, огромными усилиями воли сдерживаемого внутри. Легонько целуя его в губы, она не переставала ерзать.
Но решила, что стоило чуть притормозить.
Даже от такой ласки монстр готов был вот-вот вырваться, сбив ей задумку. Совсем слабый укус за подбородок, и Рей отстранилась, осторожно вытянув свои пальцы из крепких рук.
— Терпи, мой рыцарь. Терпи сколько сможешь, хорошо?
Свистящий хрип и закатившиеся глаза были ей ответом, едва она начала возвращать ему каждый подаренный поцелуй и укус. Проследила каждый шрам своего воина на плечах и ходуном ходящей груди. Прочерчивая языком каждую отметину, оставленную в прошлых боях, всей душой возненавидела его врагов, что осмелились когда-то навредить ему. Теперь была очередь сурового воина терпеливо принимать нежнейшие поцелуи, заставляющие его сердце биться так неистово, что грозило сбежать из груди, оставив его самого разбираться со всем остальным миром. Он приготовился умереть от захлестнувшего наслаждения, когда его женщина перестала терзать его своими божественными губами, но приподнявшись, пересела на бедра… и обхватила тонкими длинными пальчиками вздыбленный перевозбужденный член.
— И как ты только поместился во мне? — благоговейно прошептала его богиня, неуверенно поглаживая его. Полупрозрачные фаланги с трудом обхватывали налитый кровью ствол, сама же Рей, трогательно смущаясь, во все глаза разглядывала распластавшегося под ней принца. Рену пришлось отвернуться и закрыть глаза, иначе его сила воля грозила с треском схлопнуться от вида растрепанной женщины, что ласкала его рукой, нет-нет бросая на него жалящие взгляды.
Его награда приказала ему терпеть сколько хватит сил, и он был намерен беспрекословно следовать указанию.
Правда, он уже был на самой грани. Удерживаемый мягкой ладошкой орган посылал в мозг разряды неимоверной кусачей неги.
Вдоволь наласкавшись и наглядевшись, Рей снова чуть сдвинулась. И Кайло, потеряв дыхание, благоговейно вытаращился на ту, что бесстыдно раскрывшись, прижалась мокрыми складками к его стволу. Влажные звуки сопровождали каждое движение тазом, когда она принялась скользить по всей длине вверх и вниз, придерживая подрагивающий член кончиками пальцев. Глядя на смущенную, покрасневшую, но хитро улыбающуюся девушку, Рен не знал куда смотреть, на себя, неотвратимо покрывающегося чужой влагой, или на нее, что рвано дышала, но скользила по стволу собой, намеренно вообще не давая хоть как-то проникнуть внутрь.
Рей же, с трудом подняв глаза на его лицо, почти испугалась страшного перекошенного выражения со стиснутыми до скрежета зубами. Но руки принца все еще разрывали простыню над головой, монстр пока еще терпел. Новая шальная мысль мелькнула у нее, вызвав глупую улыбку счастья.
Тут же спрятанную, но замеченную внимательными глазами Рена.
Беспредельный экстаз отпустил внутреннего монстра, когда его богиня одним движением плавно поднялась, пересаживаясь на кровать, но не убирая пальчиков, тут же наклонилась над ним, обхватывая горячим ртом самый кончик багровой головки.
Терпение закончилось.
Чудовище благодарно заскулило, перехватывая контроль. Успевшая подарить столь низменный поцелуй Рей была вмиг оторвана за волосы и грубо опрокинута на спину. Моментально решившая чуть подыграть, она сразу уперлась пяткой ему в грудь и чудом сумела оттолкнуть раздраконенного принца. Рен выпустил ее волосы, ловко сцапав за лодыжку, тут же подтягивая под себя потное тельце. Удерживая ступню у своей шеи, нагло подсунул вторую руку ей под ягодицу, приподнимая бедра, и собственнически ввинтился в тугое лоно, одним махом проникая сверх меры. Распластанное тело подбадривающе дернулось, вскрикивая и приглашающе царапая ногтями.
А монстр завыл.
Пальцы с лодыжки переместились в ее распахнутый в крике рот и тут же оказались прокушенными до крови от первого жесточайшего толчка. Рей почти захлебнулась от залившей горло крови, и кончая от его второго движения тазом. Дернувшись в третий раз Первый Рыцарь последовал за ней.
Он изливался так долго, что остывающая в блаженстве Рей успела чуточку забеспокоиться. Покинувший ее Рен упал рядом, тут же подтягивая к себе безвольное расслабленное тело возлюбленной.
Они еще очень долго молча лежали в объятиях, гладя друг друга и упиваясь улыбками, пока у нее вдруг предательски не заурчало в животе. Широченный неумелый оскал обнажил ровные белые зубы Рена в ответ на моментальное смущение Рей. С великим трудом отвернувшись от своей богини, он взглядом нашел затаившегося дроида и мысленно отдал указания. Через несколько секунд она уже была легко подхвачена на руки.
Ей же оставалось только болтать ногами по пути в душевую и удивляться, как ее мужчина умудряется вписываться в повороты и проемы, не отрывая от нее глаз.
Комментарий к Открытое лицо или ответы на все вопросы
Осталось каких-то четыре главы. Надеюсь, у вас останется терпения прочитать и их, мои хорошие.
========== Белое платье ==========
Упругие прохладные струи воды удачно охлаждали разгоряченную кожу, но нежные прикосновения принца сметали все на свете, сразу выжигая невидимые нити. Рей совсем разомлела под его руками, пока Рен деликатно покрывал пеной следы своей несдержанности. Попадающее мыло чуть раззуживало ранки, но она не обращала на это никакого внимания. Злой укус на челюсти прямо на шраме чуть воспалился, подергиваясь, но и на это было абсолютно плевать. Сейчас единственное, что ее волновало, это дыхание на затылке и прожигающие насквозь красные зрачки. Рей прекрасно понимала, почему он так отстраненно намыливает ее с серьёзным лицом.
— Знаешь… я поняла, почему ты так долго скрывал от меня свое лицо. Ты настолько привык к этому чертовому ведру, что совсем разучился скрывать эмоции. Ты как открытая книга. Все, о чем ты думаешь, что ты чувствуешь, все это написано на твоем лице. Ты сейчас ведь злишься. Я права? На себя злишься. Смотришь на мои синяки и злишься на себя. И на меня… злишься. Потому что подавляю тебя, ты срываешься и чувствуешь себя ослабленным.
— Я не могу злиться на тебя, — мрачно подал голос Кайло, смывая с плеч пену и обнажая нелицеприятные метки. — Не смогу злиться на тебя.
Она тяжело вздохнула и прижалась спиной к жаркой груди, позволяя мужским ладоням исследовать живот и грудь. В поясницу сразу уперлось затвердевшее камнем желание. «О Всесоздатели. Какой ненасытный».
— А ведь придется. Злиться, сердиться, негодовать и беситься. Мы ведь должны принять друг друга. Не пытаться переделать. Тебе придется терпеть меня, со всеми моими тараканами, капризами и принципами. Я не стану твоей марионеткой, но и не собираюсь тебя делать таким. У нас будут свои мнения на что-либо, и наверняка будут разительно отличаться. Ты будешь злиться, когда наши мысли не совпадут.
— Я… буду пытаться договориться, — еще мрачнее буркнул Кайло, перебираясь к волосам.
— Я… рада…
Она действительно была рада это услышать.
Рей чувствовала себя полноценной, настоящим человеком, живой женщиной. И никак не могла подобрать слова, чтобы выразить ему свои мысли. Могла лишь счастливо хихикать и глупо улыбаться, слушая как чертыхается Рен, распутывая всю копну волос.
— Прости…. Я никогда ничего подобного не делал, — тихо признался принц, в очередной раз нечаянно резко дергая за пряди.
— Никогда-никогда? — хитренько прошептала Рей с закрытыми глазами.
— Я… не позволял к себе кому-либо прикасаться. Кроме моих паладинов и лишь для перевязки или чего-то подобного. Себе тоже ни к кому не позволял. И… в моей жизни было лишь две женщины. Ты и… моя мать, — последнее слово принц насильно выдавил из своего горла, словно ему было слишком больно вообще упоминать об этом.
— Я… знаю. Я… как-то расспрашивала о тебе твоих паладинов. Один нечаянно признался, что около тебя никогда не было женщин. Но… ты весьма искушен. Ну… для того, кто ни разу не касался женщины.
— Я готовился… Обучающие видео и прочее. Только вот ничего из этого пришло в голову. Ты… Я растерял все мозги, когда ты поцеловала меня.
— Оу… мне понравилось…— хихикнула Рей. — А твоя мама… Расскажешь мне о ней? Ну… потом, когда-нибудь?
— Я был… плохим сыном. Не понимал, что она всего лишь хотела мне помочь. По своему, но помочь. Она потеряла мое доверие, когда я увидел тебя на той полянке. После она приняла мой выбор жизни, и тогда я смог принять ее. Она была плохой матерью поначалу, но стала мне настоящей опорой потом. Она ведь даже сомневалась в твоем существовании, думала, что я придумал тебя назло ей. И я так и не смог рассказать ей, как я был доволен ее поддержкой. Именно она вправила мне мозги, задавая вопросы. Очень хорошие и нужные вопросы.
— Какие же? — тихо спросила Рей, чувствуя, как тщательно промывает каждую прядку Кайло.
— Например, когда-то она спросила, что я намерен делать, когда найду тебя.
— И что же ты ответил?
— Я никогда не давал ей ответов.
— А… И что же ты намерен был делать, до заданного вопроса?
— Я бы забрал тебя силой, не спрашивая ничего. Не стал бы и спрашивать твоего мнения. В тот миг для меня был важен сам факт твоего присутствия рядом. И… я слишком много позволял своему чудовищу внутри. Я бы… не стал заморачиваться твоим возрастом. Я… бы взял тебя силой. До этого вопроса от матери ведь даже не задумывался о тебе как о личности. Слишком сильно я был тогда опустошен и мало что понимал.
— О! Даже так.
Его откровенная честность ошарашивала. Рей не сдержавшись, даже повернулась посмотреть на него, но принц был предельно серьёзен, глядя прямо в глаза.
— Прости, — его взгляд чуть смягчился, заполняясь легкой виной. — Но я не намерен скрывать от тебя что-либо.
— Я понимаю… А что потом? Что ты потом решил?
— Было много вопросов, но каждый раз я улетал из дома, меняя подпункты своего плана. Мать убедила меня, что я был немного… неправ. Хорошо показала, как я ошибался. Она отчетливо дала мне понять, насколько важно право выбора. Потом она спросила, что я буду делать, когда я тебя завоюю. Поначалу я хотел найти тихую планетку и поселиться с тобой там, растить наших детей… Если бы ты их захотела. А мама дала мне понять, что я не смогу просто так избавиться от последствий своего плана. Тихая планетка в любой момент могла бы стать точкой боевых действий без твердой руки.
— Ты… до сих пор готов отказаться от всего ради меня? Взять и бросить все это, если бы я захотела уединиться где-нибудь на самой дальней планете?
— Безо всяких сомнений. Если ты захочешь, мы сейчас же улетим, оборвав все концы.
Это признание показалось бы ей наигранным, надуманным, если бы не серьёзность тона и легкий поцелуй. Рей поверила своему мужчине безоговорочно.
— Твоя мама был права. Без жесткого управления…
— Мой отец все еще на троне. Он сумеет удержать власть и обеспечить нам с тобой безопасность.
— Ему одному не справиться. И я… я бы не хотела, чтобы ты просто взял и бросил все. Не потому что ты наследный принц и все такое. Просто… ну…
— Я понял, любовь моя. Коронованным принцем я нравлюсь тебе больше.
— Что?! Ты что несешь?!
Ткнутый ему в грудь кулачок Рен прижал к коже, придержав ее за талию. Если бы не широкая ухмылка и откровенно веселящиеся глаза, она бы подумала, что он снова предельно серьёзен.
Умеющий шутить Рен был ей весьма и весьма непривычен.
Впрочем, ей до сих пор было очень странно смотреть на его открытое лицо.
Поцелуй из легкого быстро превратился в жадный. Очень интимный, очень собственнический и уже через несколько секунд она был вжата в прохладную стену спиной, а ноги подхвачены под колени и закинуты ему на талию. Колом торчащий член сразу уперся головкой прямо во вход и Рей уже приготовилась к той ошеломляющей волне страсти и наслаждения… как ее желудок снова решил подать голос. Разгоряченное тело сразу же отодвинулось от нее.
— Сначала еда, потом все, что захочешь, — прорычал ей в губы Рен, неимоверным усилием воли гася полыхающий огонь в глазах.
Помочь себе помыться он предсказуемо не дал, мягко отдирая от себя ее ладошки. Просто подхватил на руки, вынося из-под льющейся воды, усаживая на ближайшую скамейку и заматывая в полотенце. Коленки неприкрыто тряслись, а между ног полыхало, пока она наблюдала, как по-армейски быстро намыливается принц. Рей вовсю пялилась на перекатывающиеся под бледной кожей мышцы. Под ее взглядами каменный орган и не думал опадать, заставляя сидеть, сжав ноги. На выходе, не захотевший вытираться Кайло, тряхнул мокрыми волосами, окатывая ее брызгами воды, отчего Рей счастливо захохотала, снова подхваченная на руки.
— Ты так и будешь носить меня? — спросила она, обвивая крепкую шею.
— Я думал, так будет меньше поводов распускать руки. Но это что-то не работает, — прямо в губы признался принц.
Их ждала поменянная постель и заботливо накрытый столик с горой еды. Ее попытки добраться до гардероба и хоть как-то прикрыться были пресечены ехидными смешками.
— Не выпущу. Да и не нужно. Все равно разорву прямо на тебе.
От его многообещающего тона ее губы мгновенно пересохли, растягиваясь в довольной улыбке.
Прибыв на Подавляющий, Кир Гойя первым вылетел из шаттла, едва рампа аппарели опустилась. Бегом направляясь на офицерские жилые ярусы, он лихорадочно тыкал в свой даталинк, отгоняя мрачные мысли. Сестра не отвечала ему уже третьи сутки, на все запросы приходили ответы, что она на флагмане, ага.
Но временно недоступна.
Никто ему не отвечал что, куда, почему и где она там вообще. Кир терялся в различных догадках, лихорадящих сознание самыми страшными образами. Свою близняшку он чуял как-то издалека. Жива, но очень далеко. Отчаянно тыча ладонью в панель двери в ее покои, тут же пытался достучаться до Первого Рыцаря, что наверняка имел доступ ко всему на этом чертовом корабле. Что сестра, что дурацкий принц игнорировали его сообщения и вызовы.
Ловить с вопросами местных офицеров он почему-то не додумался.
От громких звуков Рей поморщилась, один в один повторив мимику Кайло. Тот же, не размыкая рук, почти прошипел, — За дверью твой брат. Взбешен и напуган.
Она сразу встрепенулась.
— Напуган? Что-то случилось.
Прислушиваясь к себе, Рей сразу нахмурилась. Спрашивать, почему принц упорно удерживает ее на месте, не стала. Доверилась всей своей сущностью окончательно.
— Я почему-то… его почти не чувствую. Как будто он слишком далеко. Кайло, что…
— Я… закрыл тебя. И себя тоже. Ото всех. Ну….э-э-э-э, ты громко кричала. Мысленно тоже.
Девушка в его объятиях сразу покраснела.
— Ой… Спасибо. Может, стоит открыть ему? Снесет ведь.
Первый Рыцарь коротко кивнул и уставился на дверь и та послушно отъехала в сторону.
Кир влетел в покои сразу, нечаянно пнув по пути позабытый всеми, даже дотошными дроидами, шлем. Мельком глянув на замеченную на кровати сестру, Лорд Гойя принялся рыскать глазами по полу в поисках откатившейся помехи.
— Трое суток, чтоб тебя! Ты мне не отвечаешь трое суток! — сразу разорался брат. И замолк, замирая и с подозрением уставившись на Рей, что в срочном порядке натягивала до подбородка покрывало.
Но глазастый Кир успел углядеть отметины.
Его перекосило, и он дернул головой, переводя взгляд на явного виновника всего этого безобразия. Рядом с сестрой сидел какой-то громила, по-хозяйски облапив ее. Открытый для очередной обвинительной тирады рот Лорда сразу захлопнулся, едва тот уперся глазами в чужой равнодушный взгляд. Горевшие красным огнем зрачки в мертвом взгляде сразу осадили, остужая пыл, и Кир заметно поежился, переводя глаза на сестру.
Рот Лорда Гойя снова открылся, но уже от изумления.
Его сестренка, вообще не заморачиваясь, ладошкой отвернула лицо едва прикрытого бугая к себе… и ткнула тому в губы ложкой. Чудовищный тяжелый взгляд на миг перестал буравить Кира, но чужак сразу снова немигающе уставился на гостя, послушно жуя предложенное.
— Ты приехал. Что-то случилось, мелкий? — пискнула Рей.
Кир же старательно отводил глаза, глядя куда угодно, лишь бы снова не напороться на неприятный взор.
— Трое суток, дорогая. Я беспокоился вообще-то. Чертов Кайло Рен вообще притворяется мебелью, никак не реагирует на мои сообщения. Никто мне не мог внятно объяснить, почему ты молчишь. Я думал, что ты из-за него снова влипла и лежишь полудохлая, — гораздо спокойнее выдал Лорд Гойя.
— Я в порядке, дорогой. Была занята.
Заливистый искренний смех сестры, обнявшей за шею бугая, успокоил брата. Пока раздумывал, чтобы еще ляпнуть ей, глазами зацепился за откатившийся шлем, одиноко лежащий неподалеку в сумраке. На автомате подняв его, он вгляделся в смутно знакомые очертания.
И захлопнул окончательно рот.
Лорд Гойя умел думать.
Делать выводы тоже.
Осторожно вернув на пол шлем, он покачал головой, словно соглашаясь сам с собой… И потопал на выход, не говоря ни слова. Уже перешагнув через порог, он рискнул снова глянуть в безразличные глаза мужика в объятиях сестры. Не сдержавшись, Кир вдруг прыснул.
Через пару секунд хихиканье превратилось в откровенный гогот.
— Я увидел твое лицо, Кайло Рен. Надеюсь, мне не нужно будет спать с тобой из-за этого! — сквозь выступившие от смеха слезы, прохрипел он, тут же благоразумно унося ноги.
Рей только фыркнула вслед закрывающейся двери. От плотного обеда ее тянуло в сон, Хотя она бедром чувствовала нехилый стояк, Рен не стал ее трогать, лишь держа в крепком кольце рук и изредка целуя в волосы.
Проснулась Рей одна.
Снова завернутая в кокон одеял.
Сразу, не открывая глаз, ощупала вторую половину постели. Первого Рыцаря явно унесло уже давно, слишком холодной оказалась та часть постели.
Но вздох все равно вышел очень счастливым.
Развалившись поперек, она почти мурлыча, потянулась. Вдоволь навалявшись, подскочила и понеслась в душевую, принесшую ей новую порцию воспоминаний. Сыто жмурясь, натянула одежду, но довольная улыбка чуть померкла, едва она схватилась за даталинк. Количество пропущенных запросов, сообщений и прочей лабуды шокировало, пришлось вдумчиво разгребать эти завалы, пока в ногу не ткнулся столик, что притащил дроид. Рей снова улыбнулась — раньше дроиды таскали ей еду только после приказа. Ей даже сомневаться не пришлось, заранее зная, с чьей подачи железяки вдруг стали самостоятельными. Последствия объединения двух ударных Флотов прямым образом цепляли и ее. Кое-какие нюансы требовали личного присутствия и завтрак остался почти нетронутым, когда Рей выскочила из своих покоев, чуть не врезаясь носом в броню Аскари.
Тот явно ожидал ее, торча с каменным выражением лица.
— Что случилось?
На вопрос в лоб вместо приветствия тот весьма чинно поклонился и довольно обиженно буркнул:
— Ничего.
Ей осталось только недоуменно пожать плечами.
— Ну… как знаешь. Не хочешь говорить, сама потом узнаю.
В главном зале управления было как обычно шумно. Рен в неизменном шлеме рычал что-то адмиралу Сатура, второй адмирал гневно сверкал глазами, стоя рядышком, но предусмотрительно молчал. Дождавшись, пока страсти поутихнут, встала позади принца, покашливая. Помня о резкости его движений, даже не дернулась, когда тот молниеносно обернулся, в один шаг нависая над ней.
Ей отчаянно захотелось, чтобы он прямо сейчас снял свое ведро и прилюдно поцеловал… Рассудок тут же пнул тяжелой, но правдивой мыслью, что подобное не очень-то и приемлемо. Не во дворце чай. Но ее уже саму потянуло к нему, и Рей сделала шаг, приблизившись вплотную.
— Мне нужен шаттл, любимый. Я хочу…
Ее шепот не услышал никто, кроме человека в черном. Рен не дал ей договорить. Вместо расспросов, куда, зачем и надолго ли, он просто погладил затянутыми в перчатку костяшками пальцев щеку, и сразу отойдя в сторону, рыкнул, — Подготовить личный шаттл Дамы Рен.
Наступившая мимолетная заминка заполнилась обычным гомоном и сбоку очередной офицер гаркнул, что-то вроде «Да, сэр». Но Рей не заметила ни возникшей на долю секунды тишины, ни прочего шума. Услышала лишь стук своего забесновавшегося сердца, от волны ликования проваливаясь в вакуум. «Дама Рен. Дама Рен!» Эти слова принца заевшей пластинкой крутились в голове, беспроблемно вытеснив все остальное. Первый Рыцарь уже вовсю раздавал какие-то приказы, и не совсем очнувшаяся Рей потопала в ангары. Покидая шумный мостик, она почувствовала незримый канат, что соединил их. За ней уже закрылись двери, но спину все еще прожигал обволакивающий взгляд, а в разуме зашевелилось старое знакомое нечто, откровенно шепчущее что-то непонятно ласковое.
Поездка по кораблям как-то непонятно затянулась и Рей сумбурно понимала, что ее присутствие вообще тут никому не нужно. Кто-то что-то спрашивал, кто-то что-то ей рассказывал. Но она банально летала в облаках, желая каждую секунду плюнуть на все и сорваться обратно к своему мужчине. И почему-то каждый раз, когда она уже разворачивалась, собираясь лететь обратно, ее кто-то отвлекал. Рей первые часы еще пыталась вникать, через несколько минут уже теряя смысл разговора. Все мысли занимал человек в черном, незримо выворачивая ее наизнанку.
Возвращение на флагман заняло несколько секунд в ее восприятии. Сбросив все, что нужно на общие сервера, не удержалась, и с глупой улыбочкой отправила Кайло сообщение, что она вернулась, хотя тот уже наверняка знал обо всем.
Правда, в ее покоях вместо возлюбленного ее ждал брат, развалившись в кресле. Тот вертел какой-то тюбик в руках, и как только сестра соизволила стянуть свой шлем и сняв верхнюю одежду, усесться напротив, тут же швырнул предмет ей в руки. Не стала разглядывать это, только вопросительно уставилась на близнеца, подняв бровь.
— Как дети малые… Трое суток трахаться и ничего нигде не болит, а? Не натёрли там ничего друг другу? — тяжело вздохнув, проговорил Кир.
— Ну… есть такое… чуть-чуть. Легкие неудобства, — поерзав на месте, тут же покраснела Рей. — А, ну да. У тебя опыта все побольше.
На легкое ехидство братец только потер лоб, назидательно поднимая указательный палец, — Ну… кто к кому переезжает? Сколько детишек планируете? Верховный папа уже знает? Когда я смогу официально представить вас обоих двору как пару? А можно…
— Эй, эй. Не части так, — перебила ему поток вопросов сестренка. — Мы… ничего еще не обсуждали. Все было так спонтанно.
— Ну да, зачем вам что-то обсуждать. Вам было некогда. И учти, я не пошел бить ему морду, только потому что тебя уже приказано называть Дамой Рен.
— Полегче на поворотах, мелкий! И за что ему бить морду-то?
— Я буду ныть и зудеть, пока не увижу брачного кольца или браслета.
— Угомонись, Кир, — примирительно проговорила Рей. — Хочешь, кое-что покажу?
— Я уже видел следы зубов и синяки, дорогая. Покорнейше благодарю, больше не надо. Вот за это и намерен высказать ему лично, — скривился брат.
— Хватит бухтеть, иди сюда.
Заговорщицки улыбаясь, она похлопала по своим коленкам и Кир, продолжая бурчать что-то невнятное, послушно пересел на пол и положил голову на предложенное место. Поглаживая брата по волосам, Рей открыла ему свой разум, показывая без утайки свой сон.
Тихо вошедший в ее покои Рен неслышно подошел к заснувшим близнецам с одинаковыми радостными улыбками на лицах. Кир посапывал, уложив голову на коленки сестры и обхватив руками ее икры, а Рей крепко спала, откинув голову на спинку кресла, но удерживая ладошку на затылке брата. Рен так и стоял, не смея мешать, с тягучей патокой ревности в груди рассматривая мельчайшие детали ее лица.
Словно ни разу до этого не видел ничего.
Стоял, поглощенный невыразимой нежностью, пока Кир резко не открыл глаза. Сон с того сразу слетел, едва он увидел нависшего над ними принца.
— Понял, понял, занял чужое место. Уже ухожу, — бормоча под нос, встал на ноги брат, сумев не потревожить ее. Потирая заспанное лицо, он сравнялся с застывшим на месте Реном.
— Я… далек от той физической подготовки, коей обладаешь ты, Первый Рыцарь. Даже моя сестра давно сильнее меня. Но я найду способ вырвать тебе горло, если ты все испортишь, мой господин.
Кир прошипел эти слова тоном, никак не вязавшимся с его сонным видом. Тут же растерянно хлопая по карманам, нашел еще один тюбик. Сунув его принцу, лишь буркнул напоследок, — С этим сам разберешься.
Рен под шлемом только хмыкнул, сразу поняв, что за тюбик ему всучили.
Заживляющий и обезболивающий гель им обоим пригодится.
Рей проснулась от пристального немигающего взгляда, мурашками пробегающего от самых кончиков пальцев ног до бровей. Ни секунды не сомневаясь в обладателе этого взгляда, хитро улыбнулась, в один миг пересаживаясь к нему на колени и томно потягиваясь уже в его объятиях. Сегодняшней дозы поцелуев она еще не получила. Выронив на пол что-то из рук, Рен тут же облапал ее. Нежные тихие ласковые поцелуи почти сразу переросли в жадные покусывания. Подхваченная на руки, как пушинка, Рей в неуловимый для нее момент уже лежала на кровати, недвусмысленно придавленная грудью и руками принца. Две пары рук изучающе раздевали друг друга, Рен больше не отводил от себя женские ладони, позволяя им порхать по всему телу, лаская где только вздумается. Ни он, ни она, так и не поняли, когда они успели раздеться. Одежда валялась вокруг, а Рей возмущенно захныкала, когда Кайло своими поцелуями спустился ниже пупка, оставив ей возможность только зарыться в густые волосы. Невесомые поцелуи и ласки вдруг остановились, и принц ткнулся лбом ей в живот. И замер, тяжело задышав и стискивая до новых синяков ее бедра. Она сразу уловила его смятение, дергая за доступные пряди черной шевелюры и огладила ступней накаченное обнаженное бедро. Миг, и ее прошил дикий взгляд. Зародившийся в мужской груди рык опрокинул ее на спину. Еще миг, и Кайло подобрался к ее губам, затягивая в головокружительный голодный поцелуй. Еще одно мгновение, и она оказалась заполнена на всю его длину, когда он одним рывком, безо всякой подготовки и долгих прелюдий погрузился, тут же снова застывая в блаженстве. Все мысли сразу вылетели из головы. Желая продолжения, она сразу обхватила своего мужчину ногами. В этот раз секс был едва ли не болезненным для обоих. Двигаясь на грани боли, Рен не отпускал зрительного контакта, рвано шепча требование смотреть на него и только на него.
Позже, лениво шаря по ее лицу руками и ответно ловя губами тоненькие пальцы, вдруг выдал, заметно смущаясь и явно пересиливая себя.
— Я хочу… Я хотел бы… чтобы ты жила в моих покоях. Очень сильно хочу…
Не дожидаясь мало-мальски внятного ответа, сразу принялся покрывать ее поцелуями.
— Надеюсь, кровать у тебя побольше моей, — проваливаясь в сон под оглушающую нежность, пробормотала Рей.
Пробуждение было не просто великолепным.
Крышесносным до ужаса и мягких коленок, что были недвусмысленно разведены и удерживались цепкими пальцами. Дождавшись протяжного стона и вцепившихся в волосы пальцев, принц продолжил рисовать узоры языком по уже намокшим складочкам и клитору, уничтожая свои же следы пребывания ночью. Неумелые посасывания и робкие вылизывания быстро бросили ее за край. Едва отдышавшись, Рей было потянулась к нему, но тот уже почему-то одевался, гневно сверкая глазами и странно кривя губы.
— А… а как же ты?
— Злее буду, — коротко буркнули в ответ. Рен надолго замер, жадно шаря по ее телу, но Рей только кротко улыбалась, намеренно изгибаясь всеми частями тела.
— Остановись… Я не железный, — хищно раздувая ноздри, прохрипел Кайло. — Меня… меня не будет больше суток. Развлекайся осторожно, моя принцесса.
Дергаными движениями принц вылетел из комнаты, сверкнув напоследок двумя провалами в бездну. Спать уже не хотелось, и она решила воспользоваться подарком братца. На удивление, каждая смазанная царапина и укус моментально перестали зудеть. Недолго думая, нанесла большую каплю на палец и осторожно ввела в себя прямо слегка тянущее нутро. Жжение между ног сразу прекратилось, целебный гель впитывался в кожу на глазах, оставляя облегчение.
Обмазалась везде, где только дотянулась.
Гораздо позднее, шагая в сторону Реновских покоев, шла и думала, догадался ли принц оставить ей доступ к ним.
Оказывается, оставил.
И не только к двери, но и к консолям управления, мерцающим в уютном мраке. К ним она полезла из банального любопытства. Уложив свои мечи на подставку рядом столиком с запасными рукоятками мечей принца, сразу отдала приказ дроидам перетащить часть вещей. От скуки полазив по разным базам данных, поняла, что в принципе у нее в даталинке все то же самое. И уже собралась заняться своими делами, почти встала с намерением прощупать чужую кровать, и в удобстве, лежа, заняться не прекращающими прибывать сообщениями и донесениями, как ее внимание привлек мигающий незнакомой иконкой значок в самом углу одного из мониторов. Не то чтобы она хотела разыскать какие-то скелеты, но любопытство снова пересилило. Она сразу ткнула пальцем в монитор, открывая оповещение, гласившее о новых записях. Еще одно движение пальцем, и ей открылся целый список по датам. Ткнув на первый же ролик, ошарашенно углядела… себя же. Радостно скачущую по комнате и усаживающуюся в кресло напротив брата. При виде себя вылезшие гнев и раздражение потухли мгновенно. Прекрасно ведь помнила, что Аскари писал все разговоры, камерам она тоже давно не удивлялась.
Но хотя бы теперь знала, почему и зачем.
Именно это знание наполнило душу очищающим восторгом и всепрощающей нежностью. Стало даже любопытно, как часто Рен ласкал себя, гладя на нее. Ведь камеры были даже в ванной. Все следящее оборудование включалось, едва в помещение заходил кто-то живой. Змеиная многообещающая улыбочка сидела у нее на губах, пока она мельком просматривала записи.
Месть за столь наглое вторжение обещала быть ужасной.
Смысла смотреть все это было не очень много. Хотя она с удовольствием просмотрела кадры момента, когда ее принц снял шлем. И еще раз десять. Было очень странно разглядывать себя, извивающуюся под Кайло, до темноты в глазах очень странно. Но ей очень нравилось, как выглядел в эти моменты принц.
За полторы суток она успела переделать кучу дел, три раза схлестнуться с Аскари на мечах и столько же раз наорать на него от беспокойства. За эти полторы суток она успела несколько раз самостоятельно довести себя до истерики.
И все от того же беспокойства.
Кайло Рен не подавал признаков жизни, не присылая вообще никакихсообщений. С трудом вспоминая, что раньше ее это даже не беспокоило, теперь же готова была на стену лезть.
Первыми вернулись паладины, сходу без обиняков сообщив, что босс жив-здоров и вот-вот нарисуется. Слегка успокоившись, она позволила поглотить себя проблемам с кораблями. С головой увлекшись чем-то, она упустила момент возвращения Первого рыцаря, очнувшись только через пару часов. «Я вернулся, моя принцесса». Эти слова в пришедшем сообщении горели огнем перед глазами, пока она нетерпеливо постукивала ногой по ножке кресла, сверля глазами спины пилотов. По привычке зарулив в сторону своих покоев, не сразу поняла, что как бы идет не туда. Но развернулась, на ходу смакуя фразу «наша спальня».
Смертельно уставший Рен банально спал, распластавшись по всей кровати, занимая почти всю площадь своим могучим телом и раскинув длинные конечности. Казалось, он занимал собой всю необъятную кровать. Оглядевшись, бросила взгляд на стойку с мечами.
Та была сдвинута намного ближе к столику с подставками для его мечей.
Можно сказать — вплотную.
Это хорошо, Первый Рыцарь понял, что его дама успела переехать к нему. Ежесекундно оглядываясь на спящего Кайло, Рей скользнула в душевую, смыть с себя пыль и пот. Он не проснулся, даже когда она скользнула к нему, потихоньку стягивая с него одеяло. Но успела аккуратненько улечься рядышком и провести ногтями по четко выраженной рельефной груди.
Только продолжить уже ничего успевала.
Резко взметнувшаяся рука Рена ухватила ее за горло, стискивая. Не до конца проснувшийся принц сдавил ее гортань, прижимая спиной к постели. Хрипя от недостатка воздуха, она тысячу раз успела пожалеть о своей поспешности. Совсем позабыла, что тот наверняка никогда не видел в своих покоях посторонних. Тем более в своей постели. В этот раз она извивалась не в страсти и наслаждении, но в страхе и бессильных попытках высвободиться. Царапающие его руку пальцы, как ни странно, быстро привели в чувство Рена. Она не успела перепугаться очень сильно, но горло саднило невероятно, когда до принца дошло, кого он только что пытался удавить. Стальные пальцы с горла исчезли, сам же Кайло шокировано таращился на нее, не зная что предпринять.
Его лицо стало еще больше растерянным, когда она бросилась ему на шею, шепча извинения. Он явно ждал как минимум проклятий с ее стороны, но быстро отмер, принявшись покрывать любимое лицо поцелуями. Его дама слезно просила простить ее за эту глупую выходку, что Рен даже удивленно отстранился, виновато выглядывая гнев или что похуже. Но Рей снова повисла на нем, ругая себя.
— Прости, прости. Я забылась. Прости. Не знаю о чем я думала. Хотела сделать сюрприз тому, кто не привык видеть у себя посторонних.
— Милая, я… я думал… думал, что ко мне забрался очередной наемник. Я… не знаю, что и делать. Как мне выпросить твое прощение, моя принцесса? Я сделаю что угодно, лишь бы ты простила меня!
Окончательно успокаиваясь, они оба повалились на кровать, не переставая целовать друг друга. Рен трепетно гладил ее по плечам и спине, Рей же, как можно незаметнее утирая слезы и стараясь не хрипеть, млела в его объятиях.
— А помнишь, я тебе как-то сказала, что знаю от твоих паладинов, что никого рядом с тобой не видели? Меня это… очень сильно поразило тогда. Но почти не удивилась. Ты ведь был таким недосягаемым. И ты бы только знал, как я расстроилась. Я хорошо тогда поняла, что взять неприступную крепость в виде тебя мне не светит. Не такой как я, изуродованной серой мыши из семьи отступников. Я считала, что ты никогда и не подумаешь обо мне как о женщине, не посмотришь в мою сторону.
Рен задержал дыхание у нее на губах, тесно прижимая к груди.
— Ты…. прекрасна. Уникальна. Самая красивая. Самая… самая сладкая. Ты самое лучшее, что я познал в этой жизни. Ты принадлежишь мне, и только мне. Как и я тебе. Я сделал тебя своей в ту же секунду, как впервые увидел. И во всей вселенной нет женщины, нет ни одной, за которую бы сражались дольше или отчаяннее, чем я сражался за тебя с самим собой и со всем этим миром. Лишь когда я понял, что вот она ты, только протяни руку, и я смогу коснуться твоей кожи, я… растерялся, испугался. Точно так же, как был потерян в тот миг, когда твоя мать уносила тебя от меня на руках. Все это время, пока ты находилась рядом со мной так близко, ты была так недоступна, ты была так далеко, что меня распирало от невысказанных слов. Каждую ночь от переполняющих меня чувств я слабел настолько, что разрывал свое сердце на куски, сшивая его каждое утро. Ведь утром у меня мог быть еще один новый шанс открыться тебе.
Рей только и могла, что окаменеть с приоткрытым ртом и слушать столь интимную исповедь. И распадаться на мелкие кусочки, тут же возрождаясь из пепла с переполненной любовью душой. Каждое слово вытряхивало из нее силы, но моментально наполняло новой, невиданной ею доселе силой.
— Как же…. Как же долго ты ждал. Нашел… и молчал.
Кайло потерся носом о ее щеку, выдавливая из себя новые слова.
— Я думал, я смогу. Смогу ждать, сколько потребуется. Думал, смогу, в случае чего принять твой выбор… если ты выберешь не меня. Но потом я понял, то не отдам тебя никому. Ты принадлежишь только мне.
— Даже думать не хочу, чтобы ты сделал, выбери я кого-то другого, — наигранно ворчливо проговорила Рей, вжимаясь в раскаленное тело еще сильнее.
— Убил, — коротко и емко выдал Кайло, меняя выражение лица расслабленного благодушия на жесткую безразличную маску, словно его дама уже сбежала в чужие объятия, но тут же сметая остатки ее воли властным поцелуем.
— Но тогда бы я возненавидела тебя, Кайло! Моя ненависть тем более не дала бы тебе приблизиться хоть на шаг, — прошептала Рей, собирая в кучу крохи самообладания.
— Знание того, что тебя обнимает и целует кто-то другой, свела бы меня с ума. Я бы… я бы разрушал все, до чего бы мог дотянуться. Люди, планеты. Я бы, не думая ни секунды, гасил звезды. И могла бы остановить меня только ты.
— Так вот о чем все время говорил мне Император. Что только я держу в своих руках судьбу Империи.
Рей почти хихикнула, но сразу посерьезнев, застыла ледяной кучкой.
Хотевший сказать что-то еще Рен тоже замолк, подозрительно вглядываясь в скукоженное личико, с накрепко зажмуренными глазами, точно готовое вот-вот разреветься. Он без слов позволил ей выпутаться из кокона рук, продолжая недоумевать. Залезать ей в голову ужас как не хотелось и принц попросту ждал, искренне надеясь, что его дама сама ему все объяснит. Неуверенно отодвинувшаяся Рей уселась на самый край кровати, обнимая себя за коленки. Ее трясло такой крупной дрожью, что Рыцарь нахмурился.
— Мне нечего скрывать от тебя, любимая. Я лишь сказал, что думаю, — начал было оправдываться Рен, думая, что ей крайне не понравилось сказанное. С трудом открытые глаза окатили его полубезумной волной неописуемой нежности, что он сразу замолк, не договорив.
— Я… на секунду вдруг подумала… что все это ненастоящее. Ведь так не бывает, Кайло. Ничего нет. Тебя нет. А есть только я и мой брат, лежащие в пыли там, дома. Истекающие кровью от смертельных ран. И все это лишь плод воображения моего галлюцинирующего мозга, что из последних сил строит мне напоследок иллюзию настоящего счастья. Но потом…. Потом я поняла, что… Даже если ты ненастоящий, даже если ты плод моих фантазий… Значит, я буду купаться в твоей любви оставшиеся мне секунды. И постараюсь подарить тебе столько же.
Рей ободряюще улыбнулась своему принцу.
Но вместо ожидаемой поддержки и нежности его лицо внезапно перекосила жуткая гримаса. Снова резкий рывок рукой, и она опять оказалась перехвачена стальными пальцами за горло. В этот раз он не давил, лишь держал жестким угрожающим захватом, отрывая ее зад от кровати. Следующим рывком он приблизил свое лицо к ее недоумевающему.
Страха не было, Рей прекрасно осознавала, что как бы себя не вел принц, ей он ничего не сделает.
— Я.не.плод.фантазий.твоего.умирающего.мозга! — отчетливо прошипел Рен, почти утыкаясь своим носом в ее.
Она же сразу затрепетала, но не от ужаса или чего-то подобного. Накрывшая волна похоти заволновала сердце, перекатываясь по всему телу до самых пяток. И принц будто только сейчас заметил, что его дама абсолютно обнажена. Всю нерешительность сдуло под напором обжигающего, лишающего воли, глубочайшего поцелуя. Рен словно пытался проглотить ее губы, подушечкой большого пальца поглаживая посиневшую еще от прошлого захвата кожу удерживаемого горла. Словно доказывая реальность, ей в живот ткнулось твердокаменное доказательство. Мягко поглаживая пальцы на своей шее, Рей с трудом собрала всю доступную концентрацию, сумев отвлечься от плавящего разум жара мужского тела и вспомнив о задуманной мести. Легкий намек отдираемых пальцев, и ладонь сразу исчезла с горла. Она закусила губу, сдерживая себя и подыскивая удобный момент для перехвата инициативы. Такой миг ей представился сразу. Удачно для нее легший на бок Рен оказался на спине, прижатый к постели. Без особых усилий оказавшись сверху, она сразу уселась на его живот, задом ощутив напрягшийся орган, что теперь недвусмысленно упирался головкой ей прямо во второй вход. Рей как можно мягче оттолкнула от себя протянутые лапищи, тут же задабривая облизанным прикушенным соском.
— Не трогай меня, любимый… Потерпи, — хитро прошептала она, потихоньку ерзая задницей.
Рен послушно сграбастал обеими ладонями простыню, судорожно дыша и закатывая все больше глаза от ее малейшего движения тазом. Он выглядел так, что Рей невольно подумала о нестерпимых пытках, которые едва терпит ее возлюбленный. Стиснутые до скрипа зубы, до судорог напряженное натянутой струной рельефное тело воина откликалось подрагиваниями и затаившимся дыханием на каждую ласку губами и языком, сжатые до белых костяшек кулаки уже рвали тонкую ткань простыни. Но принц честно выполнял указание не трогать ее вообще. Упиравшийся сзади член от мелких поступательных движений тазом неуловимо и неумолимо расслаблял тугое двойное колечко мышц, смазывая выступающими на кончике капельками влаги. Вскоре вздувшаяся головка скользила в ней, проникая на сантиметры внутрь и едва ощутимыми толчками продолжая растягивать этот вход. Распаленная собственным вожделением, давно переставшая ухмыляться Рей двинула тазом чуть увереннее, насаживаясь совсем чуть глубже, но этого хватило, чтобы принц бешено засверкал глазами, с гортанным рыком облизывая чувственные губы. Но снова запрокинул голову, закрывая глаза, когда она сразу снялась с кончика члена задом, но насадилась как положено природой на всю длину. Пока Рен из последних сил и остатков терпения стискивал простыню, неистово пульсируя внутри, любовь всей его сознательной жизни впилась ногтями в его грудь, склонив голову набок и откровенно наслаждаясь ощущениями, замирая в неподвижности.
Первое же покачивание вверх вниз было перехвачено новым захватом горла.
Терпение Первого Рыцаря явно закончилось.
Тот принял сидячее положение, обхватив свободной рукой ягодицу наездницы, кривя губами на ставшем страшной маской лице. Длинные пальцы принца без труда доставали до похабно растянутого заднего отверстия, куда не замедлил залезть, беспардонно просунув фалангу одного пальца.
— Когда–нибудь… я попробую тебя и там. Как только ты сама захочешь, — прохрипел Рен. На втором движении вверх и вниз он отпустил ее горло, тут же просовывая большой палец другой руки в пересохший рот Рей. — И сюда тоже. Я буду брать тебя так глубоко, насколько сможешь принять. Так долго, насколько хватит твоих сил.
Последующие толчки Кайло контролировал уже сам, медленно приподнимая ее максимально высоко, почти выскальзывая из нее, но также мягко насаживая на себя.
Пальцев он не вынимал.
Но Рей смогла убрать от себя руки после нескольких чувственных толчков, что едва не сорвали ей крышу. Толчок в грудь заставил его откинуться на локти и теперь она двигалась сама, продолжая подниматься очень высоко и погружая в себя его тело максимально глубоко, при этом касалась себя, поглаживая соски и сминая груди, поглядывая полуприкрытыми глазами на его реакцию.
— Значит… ты знаешь обо мне все? Слышал все, что я когда-либо говорила. Видел все, что я делала. Ты следил за мной?
Собственническая жестокая ухмылка проявилась, убеждая ее в правоте, но моментально стертая очередным движением. Его выражение лица хорошо показало, что тот ни капельки не сожалеет о содеянном.
— Значит, следил… Смотрел… А потом… ласкал себя?
Ошалевший взгляд с коротким рваным кивком снова подтвердил все сказанное. Все это удовлетворило ее. И все это убедило начать двигаться чуть резче, быстрее, отчего мужчина под ней, не выдержав, снова принял сидячее положение, в этот раз цепляясь обеими руками за растрепанные волосы и оттягивая голову назад, тут же вгрызаясь в оголенную шею зубами. Двигался сам, не давая ей и дернуться. Внутренние мышцы завибрировали, сжимая его так сильно, вмиг срывая окончательно силу воли и выкидывая прочь ставшие ненужными цепи. Рен вбивался в свою женщину, не разрешая передохнуть ни единой секунды. Размеренный удобный темп превратился в рваный, два дыхания перестали смешиваться в сладострастных поцелуях. Мужские пальцы просто намотали ее волосы на кулак, прижимая раскрасневшееся лицо к его вспотевшей шее, но и до новых жутких синяков впивались в тоненькую талию, грозя переломить позвоночник.
Высвободившийся монстр больше не гладил ее тело, лишь держал в неподвижности, гонясь за собственным наслаждением. Чудовище только довольно урчало, ловя новые признаки удовольствия пойманной в сети безвольной жертвы. Рей едва кончила в очередной раз, вжатая всем телом в любовника, как тот одним движением скинул ее с себя, банально отбрасывая в сторону. Хватающая воздух от только что полученной разрядки, она вытаращилась на вставшего на четвереньки Кайло, что упираясь кулаками в кровать и опустив голову, почему-то изливался на разорванную простыню. Она не стала его трогать и что-либо спрашивать, надеясь, что тот потом сам расскажет, почему он так захотел сделать. Целый табун колких мурашек пробежался по телу, повторяя путь совершенно безумного исступленного взгляда принца, резко поднявшего голову и окинувшего ее чудовищными глазами с нескрываемым звериным оскалом. Этот взор словно вылизал ее от ступней до макушки, почти физически цапнув по пути за соски и на грани реальности вталкивая в приоткрытый в немом вопросе рот горяченный язык. Рей чувствовала себя загнанной в угол жертвой перед ленивым хищником, что собирался поиграть с беззащитным существом перед съедением, пока и ее не осенило, что добыча-то тоже может потрепыхаться.
Она тоже вступила в эту непонятную игру.
И только попятилась назад в попытке сползти с кровати, как принц одним неуловимым движением выбросил руку, захватывая в капкан коленку. Еще одним рывком Рен дернул на себя добычу, накрывая ртом открывшееся доступное лоно и утробно урча. Обжигающий раскаленным металлом язык свободно гулял по всей промежности, без труда вырывая несдержанные стоны, пока Рей, улучив момент, ловко не вывернулась из-под райской пытки, слетая прочь с кровати. Прыгнувший следом монстр удивительно осторожно и мягко повалил ее на холодный пол, придерживая на весу и не давая удариться хоть какой-либо частью тела, тут же подминая под себя и сразу врываясь собой между пригласительно раздвинутых ног. Ему хватило нескольких грубых движений бедер, чтобы снова кончить, в этот раз оставаясь в ней.
Она не стала дожидаться, пока уляжется бурное дыхание и успокоится тело, наполнившее ее до краев. Снова поймав удачный момент, она вновь извернулась и выскользнула из-под потного огромного тела так резво, что несколько капель все еще извергающегося семени выстрелило на пол. Стелясь по полу как змея, красиво изгибаясь, Рей отползла задом чуть подальше от медленно поднимающегося мужчины. Уже смешливый взгляд удовлетворенного зверя приласкал каждый кусочек обнаженного тела, неотрывно следя. Новый хищный оскал сел на перечеркнутое кривым шрамом лицо, заметившее белесые капельки и полоску влажной дорожки от вытекающей из нее спермы.
— Тебе не сбежать от меня.
Низкий голос хрипло пророкотал по всему позвоночнику, отдаваясь громом в голову. Короткий ответ мгновенно загустил воздух, сбивая дыхание ей и вытаскивая на свет злобный рык у него.
— Посмотрим.
— Я годами искал тебя. И найду снова, если потребуется.
Сидевший на коленях Рен плавно сдвинулся в ее сторону, одним своим видом вырывая невольный ответ.
— Я знаю, — едва она прошептала это, молнией метнувшийся к ней Кайло через долю секунды уже нависал незыблемой горой, но не касаясь ни единым сантиметром распластанного на спине тела. Окинув пожирающими глазами сведенные коленки, он чуть отстранился, зацепившись за хитринку в любимых глазах. Неприкрытый вызов в голосе заставил его бросить еще один заинтересованный взгляд на торчащую грудь с призывно окаменевшими сосками.
— Но я не собираюсь убегать и прятаться, мой Рыцарь. Боюсь, тебе скоро самому придется искать себе тихое убежище, чтобы скрыться от меня.
— Моя зубастая овечка, — сверкнув двумя красными провалами в ад, прорычал Рен, мягко подхватывая ее на руки и неторопливо поднимаясь с пола. Рей в его объятиях словно весила не больше подушки.
Только охнула удивленно, ощутив спиной вместо мятых простыней прохладу стенных световых панелей, а принц сразу прогнал с лица безжалостную усмешку, восторженно выдыхая и плавно недвусмысленно разводя упиравшиеся ему в грудь острые коленки в стороны.
— Посмотрим, — эхом отозвался Рен ей в губы, без усилий удерживая свою богиню на весу. Прекрасно зная о возможностях тела своей женщины, он прижал ее коленки к стене, максимально широко раскрывая для себя содрогающуюся в ожидании плоть.
— Посмотрим, — едва слышно повторил принц, невесомо касаясь приоткрытых в счастливой улыбке губ нежнейшим поцелуем и бережно толкаясь внутрь, словно в первый для обоих раз. Рей незамедлительно вцепилась ногтями в плечи, прижимавшие ее к стене, выстанывая его имя.
— Кайло! Еще! Ну же!
Вместо вожделенного полного проникновения мучитель вошел в нее лишь самым кончиком члена… и остановился. Крепко удерживая под коленками извивающееся и стонущее тельце, Рен невольно выпустил наружу новый недобрый оскал, донельзя уродливо исказивший лицо. Рей дергала его за волосы и пыталась кусаться за доступные места, пытаясь двигать тазом для большего, но слишком уж твердо тот удерживал ее руками и плечом, стоически снося острые зубы.
Но все-таки он двигался.
Пусть очень медленно, совсем неглубоко, проникая едва-едва. Первый рыцарь с нескрываемым наслаждением созерцал трепыхавшуюся под ним богиню, беспомощно кусавшую с требованием не сдерживаться. Еще немного глумливо неспешных фрикций и он проник еще чуточку больше, новыми слишком осторожными толчками забирая остатки дыхания. В итоге Рей только обессилено обмякла, безостановочно постанывая, спрятав на стальном плече лицо. Каждый звук был божественной музыкой для посерьезневшего принца. Погружаясь уже наполовину, Кайло без затруднений уловил начало ее оргазма и проведя ее через край, он остановился, оставаясь внутри, бесконечно счастливый от каждой судороги, прибегавшей по тонкому телу в его руках. Рей окончательно обмякла, перестав даже цепляться за него.
— Ты безумно невероятный. Невообразимо бесподобный. Немыслимо жестокий. Мой любимый.
Ласковый глухой шепот пошатнул его волю, как пыль, встряхнул как полотно ткани, а не несокрушимую твердь. Только один голос на свете мог двумя словами сделать это за две секунды.
— Моя любимая. Моя несравненная. Только моя, — благоговейным тоном отозвался Кайло, успевая заметить хитрый огонек в двух нестерпимо белых прожекторах, бьющих насквозь глазах.
— Вкусно, но слишком медленно, — тягуче растягивая слова, выдала Рей, снова пряча улыбающееся лицо, но мстительно сжимая его мышцами внутри так, что Рыцарь… вздрогнул.
— Слишком сладко, — парировал он, сжав челюсти, немедля нагло и дерзко втискиваясь полностью. Не ожидавшая такого вторжения Рей своим несдержанным криком окончательно сорвала с цепей с трудом удерживаемого монстра. Через миг он таранил ее собой так жестко и быстро, что у нее даже успела промелькнуть мысль, что еще чуть-чуть, и Рен перейдет грань, превратив наслаждение в боль. Но ей уже было слишком хорошо, чтобы действительно беспокоиться о том, что слившийся с принцем внутренний монстр ее, по сути, почти насилует. В этот раз они кончили почти одновременно.
И он снова нес на руках в душ, в этот раз позволяя ей довольно вяло помочь вымыться и сам почти так же лениво покрывая ее тело пеной.
Отключились сразу, едва упали на поменянную шустрыми дроидам постель. Заснули благодатным сном, переплетясь руками и ногами.
— Весь мир в моих руках, — сказали ей тихонечко утром, глядя невыразимо нежно.
— Ты уверен? А это как?
— А вот так, — сказал он, обхватывая ее лицо ладонями.
Это было… сокрушительно.
И Рей внезапно для себя попросту расплакалась, отчетливо понимая одно очень важное.
Ей стало все равно, что он совершал и будет совершать плохие, отвратительные для всего мира поступки. Она все равно видела в нем только хорошее. Видела только то, что ей сейчас очень было нужно. С момента их единения она больше не чувствовала себя ненужной и одинокой. Этого хватало с лихвой.
Рен лишь растерянно вытирал подушечками пальцев капельки слез, пробуя мокрые щеки губами. Слезы выжали ее, и она снова уснула в горячих руках.
Судя по возмущению желудка, спала она очень долго.
Даже не обеспокоившись тем, что снова проснулась одна, Рей с улыбкой удовлетворения разглядывала новые синяки. Неторопливо обмазавшись целебным гелем, и наскоро перекусив, выскочила из покоев Рена. Игнорируя кучу запросов от техников и прочих начальников, на ходу прочитала гневное сообщение от брата, стыдливо ежась. Она совсем про него забыла, полностью отдав свое внимание принцу.
Оказывается, Кир уже как два дня назад укатил в Святилище и теперь с ехидцей бесновался, что она снова молчит, едко намекая, где можно разжиться лекарством для поврежденного тела.
Возлюбленный нашелся по отметке в одном из тренировочных залов. При ее появлении никто и головы не повернул, и ей удалось проскользнуть незамеченной. Далеко от двери она не ушла, замерев в восхищении. Бой явно шел не первую минуту, и Рен уверенно теснил нападавших двух паладинов хищными выпадами. Сосредоточенное открытое лицо окрашивалось бликами от силового оружия на каждом красивом и смертоносном замахе. Взмокшая футболка четко очерчивала перекатывающиеся мышцы, и Рей зависла, глядя на задницу принца, что аж мысленно завизжала. «Мое! Мое!» Очнулась от тумана восторга, лишь когда Кайло жестом остановил бой. Никто из паладинов не проронил ни звука, наблюдая, как их предводитель, отточенным движением убрал на пояс рукоять меча, и неторопливо подойдя к сверкающей обожанием даме, вообще не стесняясь посторонних глаз… встал перед ней на колени, уткнувшись лицом ей в живот и раболепно касаясь женских колен, как святыни.
— Твое! Навсегда! — вдруг раздалось у нее прямо в голове. Поднявшийся на ноги через несколько секунд, Рен впился поцелуем, собственнически притягивая ее к себе за талию. Чуть задохнувшаяся Рей с трудом перевела сбитое дыхание.
— Ты… ты услышал? Я ведь не говорила этого вслух.
— Мы все услышали, любимая, — хмыкнул в щеку Кайло. — Точнее, я услышал, им транслировал.
Увлеченная разглядыванием мужского лица, Рей краем глаза заметила, как стоявшие истуканами паладины одновременно рухнули на колени. Момент наверняка был очень торжественным для них, но ее очень сильно отвлекали плавящие тело мужские руки, прижимавшие к груди.
— Ты слышишь мои мысли? — тихонечко спросила она, невесомыми касаниями целуя дорожку по грубому шраму на его щеке. Вместо ответа тот только сжал на тонкой талии пальцы, почти соприкасаясь фалангами, и резко отстранившись от ее лица, повернул голову в сторону коленопреклоненных.
Те моментально испарились.
— Отголоски твоих мыслей и чувств я ловил с самого начала. Еще до того, как ты вышла мне навстречу с мечом наперевес, — шептал в ухо Рен, все сильнее вжимая в себя начавшее дрожать тело. — До того, как ты открыла свое лицо, я уже был разбит на миллион кусочков от твоих эмоций. Каждая искра твоих обид и страхов клещами вырывали из моего сознания все мысли, порождая ответную боль. Потом я просто жадно копил их все. Всю твою радость, изумление. Твоя робость и стеснение давили на меня, выгрызая душу. Теперь же я…. очень ясно слышу тебя, теперь твои чувства стали моими. Если когда-нибудь ты захочешь… я покажу тебе, в какой восторг меня это приводит.
— Сейчас! Покажи мне сейчас!
Ухмылка, призванная быть ласковой и нежной, прочно закрепилась на его лице и Рен с затуманенным взглядом деликатно влез в ее разум, одновременно открывая свой.
И Рей шокировано замерла, невидящими глазами глядя на него, обнажив белые зубы. Водоворот нечетко разделяемых эмоций закружил сознание, грозя раздавить чудовищно тяжелым пластом накопленного. Кайло показывал, не скрывая ничего, отдал все, что у него творилось в голове. Две почти одинаковые волны нежной страсти смешивались друг с другом, пронизанные рекой дикой похоти. Широченные полосы его гнева и ярости внахлест окружили капканом, зарывшись в ее темные пятна одиночества и пережитой боли. Страхи, недоверие, тоска и даже тщательно задавленное непонимание смешалось с его горечью впустую потерянных лет. Сумасшедшая одержимость ею подавляла. Все это неудержимо обволакивало разум, и Рей уже не понимала, где чьи чувства. Открытый настежь разум принца дал сполна прочувствовать все его мысли, ловко переплетаясь с ее сознанием. Кайло показался ей неким ущемленным существом, получившим полноценность и целостность. И она почти наяву ментальными руками коснулась шипастого монстра, заметавшегося внутри бронированного кокона громыхающих цепей, сразу уловившего ее присутствие. Беснующееся чудовище тут же утихло, щенячье ластясь колючей башкой к ладоням, но недвусмысленно обвиваясь вокруг ее эфемерного силуэта. Переданный ей невообразимо огромный ком ярчайшей искренней любви навалился на нее, что Рей невольно вдруг устыдилась того небольшого комочка, что было ее ответным чувством. Недовольно надувшись на себя же, она не удержала откровенной зависти, губкой впитывая взращиваемое годами.
— Этого более чем достаточно для меня, моя принцесса. Это ведь только-только зародившееся. Моей любви хватит на нас обоих.
Наружу внезапно вылез новый стыд.
Рей испугалась… что не сумеет оправдать его надежд. Испугалась, что в какой-то момент разочарует его, окажется не такой, какой он ее ждал. Тогда ведь она перестанет быть нужной. Но завывший в ярости монстр еще туже обвился, хлестнув по ментальной заднице хвостом. Ее тут же отпустило, позволяя сполна насладиться ураганом смешавшихся чувств.
Купание в его любви прервалось очень резко.
Рена отвлек мерзкий писк коммуникатора. При звуке вызова Рей тихо чертыхнулась, мысленно умоляя возлюбленного открыться еще раз. Выныривая из облаков снова мягко обернувшихся вокруг нее эмоций, не удержавшись, фыркнула, углядев, с какой ненавистью ее рыцарь посмотрел на ни в чем неповинный аппарат. Повинуясь взмаху руки, несчастный даталинк полетел к ним, приземляясь почему-то в руки Рей. Негодующий Кайло хмуро оторвал от ее талии лапищи и пошел собирать сброшенную на скамейки одежду. Немного шокированная проявлением такого доверия, она не глядя ткнула пальцем в дисплей трезвонившего сверхсрочным сообщением, неотрывно таращась на спину принца.
— А… а вдруг там что-то секретное? А ты вот так отдал мне его… А… ну да. Прости, — тут же поежилась от странного взгляда, брошенного на нее Реном, стушевавшись. — Я просто… не хочу влезать в дела, которые меня могут…э-э-э… не касаться. Не хотелось бы, чтобы мы начали спорить и ссориться, цепляясь за что-то, что меня может…. не устроить. Ну… а-а-а! — взвыла Рей, тряся и чуть не роняя коммуникатор.
Скользнувший к ней вплотную Кайло мягко перехватил аппарат, тут же даря бережный поцелуй в щеку.
— Я понял, моя принцесса. Ты не лезешь в мои дела, я не лезу в твои. Нет камней преткновения, нет последствий.
Рей облегченно выдохнула. Возлюбленный удачно понял то, что она никак не могла сформулировать.
— Ну… да. Примерно так.
Клюнув возлюбленную в лоб, Рен уставился на экран, тут же скептически поджимая губы.
— Верховный Лидер желает нас видеть. Лично.
— Ну, или мы где-то накуролесили или… будем принимать поздравления, — пожала плечами Рей.
Рен спрятал широченный оскал под шлемом.
Выйдя следом, она тут же заозиралась, раздумывая, куда отправиться и чем заняться. Ей показалось, что возлюбленный развернется и утопает по делам… Но только сделала шаг в сторону, как мужская лапища в перчатке уверенно сцапала ее пальцы.
Это выглядело откровенно странно.
Ужасное и беспощадное пугало всея Вселенной недвусмысленно переплелось своими пальцами с ее лапкой. Рыцарь молча таращился, явно улавливая ее мысли.
— Оу… прости… Просто ты… ну… Кровавый Палач и все такое. И держишь за руку, как подросток, — преодолевая нервозность, выпалила Рей. — Это может навредить твоей репутации…
Выдавая все это, Рей прижалась щекой к его плечу, всем видом стараясь показать, насколько ей понравилось это мелкое проявление любви. Мелкое, но очень важное.
— Плевать, — выплюнул Кайло, дергая ее за собой. — Моя!
Шлема на ней не было, и все встречные обитатели корабля отлично видели ее сияющее от счастья лицо. Умильные улыбки офицеров и техников сразу прятались, едва видели, кто именно тащит ее за руку. Рен явно успел сообщить об отъезде. Подскочивший по пути офицер отчитался, — Ваш личный шаттл готов, сэр. Подготовить личный корабль Дамы Рен?
— Нет, мы летим на одном, — рыкнул Кайло, с нажимом делая акцент на слове мы.
Шаттл едва успел стартовать, а принц уже потянул ее в личную каюту. Вцепившаяся в шею Рыцаря, Рей мельком подумала о весьма мрачном виде Аскари, неотрывно следившем за ними, но под жаркими поцелуями сразу забыла о чем-либо. Зубодробительный секс выбил все силы, и она благополучно проспала весь полет. Мягкие губы разбудили ее уже на подлете к Святилищу. На выходе из шаттла сунутый в руки шлем был сопровожден тихой фразой, — Будь построже.
Выяснить к чему ей нужно быть строже уже не успела. Надетые одновременно шлемы уже освещала полоска света от открывающейся рампы. Чуть ли не бегом преодолевая расстояние от посадочной площадки до транспортного глайдера, Рей откровенно ухмылялась.
Она сразу поняла, о чем ее просил принц.
В край обнаглевшая аристократия, ничем не смущаясь, пыталась пролезть через ограждения и шеренги штурмовиков, некрасиво пихая друг друга и явно ссорясь. Не слушая выкрикиваемые ранги и непонятные просьбы, она лишь еще больше кривилась, украдкой вылавливая недоумение при взглядах на их с Кайло сцепленные руки. Недолгий полет, и у первых ступеней обители Императора их встречал Кир с каменно-дебильным выражением лица. Брат лишь бросил холодное приветствие, тут же разворачиваясь и уходя прочь, не глядя на прибывших. Словно и не сомневался, что те последуют за ним. Рей сразу поразилась ледяному поведению близнеца, тут же натыкаясь на ментальную зыбкую стену.
— Выпусти, — прошептала Рей, чуть сжимая мужские пальцы. Принц ее услышал, сразу покорно разжимая руку, но она только еще крепче вцепилась. — Он меня не слышит.
Рен понятливо кивнул и что-то непонятное пошевелилось у нее в голове, убирая стену между ней и братом. Хлынувшие огромным валом эмоции чуть не опрокинули на колени Рей. Под надменностью, оказывается, скрывались толпы чертей, скакавших друг через друга от искренней радости и удовольствия. Мальчишка внутри брата упрашивал ее не ломать ему очередной концерт и подыграть. Кир прямо был готов на коленях умолять не расцеплять переплетенные пальцы.
Сразу топая в Тронный зал, Рей почти смеялась в голос, вторя смеху братца. Все встреченные по пути обитатели Святилища сразу исчезали в боковых коридорах или прижимались к стенам перед их процессией.
Но все как один недоуменно косились на их соединенные руки.
Уже перед нужными дверями Рей не выдержала, — Уууууу, страшный беспощадный Первый Рыцарь тащит за ручку напуганную бедняжку, заставляя носить ведро.
Вместо хихиканья шлем наружу выдал странный скрежет, под которым смех мог лишь угадываться. Обозначенный страшилой Рен только пожал плечами.
Кир почему-то с ними внутрь не пошел.
Руки они расцепили только у пустого трона, одновременно опустившись на колено. Торчавший неподалеку Правитель что-то говорил толпе посетителей, и они терпеливо ждали своей очереди. Задумавшись непонятно о чем, Рей упустила момент, когда мимо нее, шурша одеждой, проплыли люди, искоса оглядывая коленопреклоненных. Но очнулась, едва поняла, что сам Верховный Лидер давно сидит напротив и задумчиво изучал ее усталым взглядом.
— Снять шлемы.
Хлесткий приказ вдруг ударил по нервам. Стягивая свое ведро, Рей бросила быстрый взгляд на невозмутимого Рена. Император медленно слез с трона… и почему-то бочком приблизился к сыну. Осторожно погладив того по волосам, вдруг заговорил очень мерзким тоном.
— И как долго ты собирался скрывать от меня? Неужели… Впрочем, неважно. Что теперь, сын мой? Ты добился, чего хотел. Так что будет дальше? Когда же ты был намерен собственноручно отрезать мне голову?
Рей сразу вытаращилась на Императора, что склонившись, держал костлявую ладонь на плече сына. От резкого движения, которым Рыцарь скинул отцовскую руку с себя, она чуть дернулась сама. Кайло встал на ноги, нависнув над отцом на полголовы. Подняться следом она не решилась, вообще не понимая происходящее. Равнодушное доселе лицо принца вдруг перекосилось.
— Я не забыл о твоей жажде власти, отец! — чуть ли не брызжа слюнями, прошипел Рен. — Тебе пока что не о чем беспокоиться. Для тебя ничего не изменится. Я жил из-за нее. Теперь буду жить для нее.
Рей сразу опустила лицо.
Несмотря на странность происходящего, все что она сейчас почувствовала, это была только вселенская благодарность и неприкрытая радость. Его последние слова моментально укутали теплом. Купаясь в своих эмоциях, Рей не сразу поняла, что Правитель уже встал около нее.
— А ты? Чего ждешь ты? Чего жаждешь ты? Встань, — каркающим голосом проскрежетал Император.
Рей тут же выпрямилась с ватными ногами и непомерной злостью от потери ласковых волн любви.
— Я получила, все что хотела, Учитель, — выдала она, не поднимая глаз и искренне надеясь, что в голосе не проскользнет ни единой толики внезапного бешенства и гнева. Нависшая тень тут же исчезла, Верховный Лидер отошел к одному из красивых высоких столиков, забирая что-то. Плоская потертая шкатулка была аккуратно втиснута в руки принца, словно тот мог укусить.
— Идите, — махнул на них рукой сгорбленный старик, уходя к трону.
На полпути к шаттлу она не выдержала. Не задумываясь стянула с себя шлем, тормознув шагающего Кайло.
— Что он имел в виду, любимый?
— Боится за трон, — коротко рыкнул тот, не удосужившись снять свое ведро.
— Он… он посчитал, что ты убьешь его? А… а ты? Ты убил бы его?
— Да. Как только ты захочешь стать императрицей, — прилетел незамедлительный ответ.
Рей сразу похолодела.
— О, нет, нет, нет! О, Всесоздатели! Нет, нет. Не надо на меня это перекладывать. Не то чтобы я против убийств по необходимости и все такое, но нет! Я в этом не участвую!
Принц тут же рывком стянул с себя защиту, отчего и без того почти пустая анфилада мгновенно окончательно опустела. Он навис над ней, не делая никаких попыток поцеловать, лишь блуждая по ее лицу изучающим взглядом исследователя. Ответно вглядывающаяся в него Рей сразу замечала мимолетные изменения в его мимике. Сквозь явно напускное равнодушие проскальзывали искры интереса и любопытства, смешанные с чем-то непонятным вроде негодования и… страха. Невольно выданное отчаяние с расширившихся зрачках сразу сменилось безграничной нежностью и похотью в самых уголках дернувшегося рта.
— Почему ты так на меня смотришь? — задрав голову, пробормотала Рей.
— Изучаю. Любуюсь. Вожделею, — отчеканил, как дроид, Рен.
Наплевав на все приличия, она сама дернула того за ворот жесткого мундира, сбрасывая на пол ношу и прижимаясь губами и телом. Глухо стукнул выроненный второй шлем. Обжигающие сквозь перчатки руки сразу сграбастали в крепкие объятия, поднимая над полом. Легкие касания губ сразу превратились в жадные голодные поцелуи с обеих сторон. Они неприкрыто дышали друг другом, пока Рен не отстранился первым, выдохнув ей прямо в рот, — Пойдем. Время пришло.
К чему время пришло, она даже не успела спросить. Принц уже натягивал на голову шлем, косясь на ее защиту, одиноко валявшуюся на полу. Негодующая от потери жара мужских рук Рей последовала его примеру, принимая из его рук поднятый с пола шлем. Едва щелкнули фиксаторы ее шлема, Рен сразу сцапал ее пальцы в нежную хватку и потянул за собой.
Шли очень долго.
По коридорам, куда-то потом летели на глайдере.
Потом были тропинки и многовековые кусты. И снова шли, пока принц не остановился посреди яркой полянки. Он привел ее на то самое место, где все началось.
Сад под звездой, приветливо освещаемый столбом света, показался ей родным. Предвкушая что-то очень и очень важное, Рей стянула творение спецов с головы и опустилась прямо в траву, выжидательно глядя на севшего рядом своего мужчину. Тот молчал, глядя в глаза и явно стараясь подобрать слова. Она уловила целую гамму чувств, пролетевших на его лице, прежде чем он открыл рот.
— Я… Я люблю тебя. Люблю, как умею. Люблю, как могу. Мне нужно тебе столько сказать, но я не знаю, как подобрать слова.
Он не глядя, вытащил из кармана тут самую шкатулку, выданную ему отцом, и щелкнув замком, протянул ей. Внутри лежало красивое выставленное ожерелье.
— Это… Это принадлежало моей матери. Свадебный дар моего отца ей. И пока ты… ты не вернешь его мне, я буду считать тебя своей женой.
Пытливый взгляд сразу уловил изменения на ее лице. Рей открыто плакала, молча роняя слезы из крепко зажмуренных глаз. Рен дернулся, отодвигаясь и глядя на нее со странной тоской.
— Я не жду ответа прямо сейчас. Я… Я готов ждать сколько угодно. Я… — зачастил тот, виновато протягивая руку к ее некрасиво скукоженному лицу.
— Замолчи! — резкий окрик перебил его. — Я… ты неправильно все понял. Я не расстроена! Я не знаю, как описать все это. Ты сказал, что я твоя жена, пока не вернула тебе его назад! Ты предложил мне это, но пока только я держу его у себя! Но ты… ты снова даешь мне право выбора. Не сейчас. Потом. Если я вдруг… вдруг… захочу покинуть тебя… Ты снова…. Так не бывает! Понимаешь? Не бывает. Это только в сказках такое. Я так счастлива. И только ты знаешь, насколько!
Не зная как реагировать, Рен лишь изумленно выдохнул от ее последних слов, сжимая в кольце рук бросившуюся на шею любимую. Вздыхая и потирая покрасневшие глаза, Рей с трудом оторвалась от широкой груди и взглянула на тончайшее плетение ожерелья, что так и держал в раскрытой шкатулке на весу ее принц.
— Красивое такое, — завороженно прошептала она, проводя одним пальчиком по кружеву неизвестного ей металла и сверкающим камням. — И такое хрупкое…
— Не больше, чем ты, — благоговейно откликнулся эхом Рен, все это время не сводивший с нее глаз. Рей счастливо улыбнувшись, пыталась подцепить ногтем едва заметную нить плетения, но ожерелье слишком глубоко лежало в углублениях. Посильнее ткнуть пальцем Рей побоялась из опаски повредить выглядящее эфемерным драгоценность.
— Помоги! — фыркнула она, отбирая шкатулку и протягивая ее принцу. Тот, почти снисходительно скалясь, неторопливо сдернул с рук перчатки и одним неуловимым движением вытащил ожерелье. Растянув его на пальцах обеих рук, протянул ей, словно говоря «на, держи, оно твое». Рей замешкалась, растерянно оглядывая дар, — Черт, черт! Не поверх же его одевать, да?
Но тут же просияла, впопыхах скидывая накидку и мундир, воюя с многочисленными крючками и пуговицами. В итоге, оставшись в одной майке, огорченно оглядела себя.
— Не очень подходящая одежда для такого случая, да? К такой красоте нужно совсем…
Она осеклась, заметив, какими глазами на нее смотрел принц. Внутренний монстр нескрываемо глазел на нее, облизываясь и щелкая хвостом. Когтистые лапы почти наяву сжимали ее открытую шею и касались торчавших под одеждой сосков. Табун мурашек пробежался по позвоночнику от сощуренных глаз и дернувшихся в попытке улыбнуться губ. С потяжелевшим дыханием Рен ловко расстегнул хитрую застежку и сводя пальцы сзади, застегнул ожерелье, аккуратно расправляя его поключицам. Рей тут же опустила глаза вниз, ахая. Тонкое плетение кружевного металла легло на тело как вторая кожа, удобно улегшись одним из острых краев прямо в выемку между грудей. Подарок принца тончайшими нитями лежал по плечам и груди, окутывая сиянием разноцветных камней и переливаясь бликами всех возможных оттенков под светом светила. От разглядывания бесподобной красоты отвлекли руки, что все еще лежали на ее ключицах. Эти ладони тихонечко съехали вниз, оглаживая призывно торчащие холмики. И смогла лишь восторженно вскрикнуть, когда сжавшие ей ребра до хруста пальцы, дернули, утягивая на мужские бедра. Рен, странно кривя лицо, рванул вниз вырез майки, открывая одну грудь, тут же раскаленным влажным ртом накрывая затвердевший сосок. Прикусив напоследок, принц выпустил изо рта нежную плоть, пряча разгоряченное лицо на ее шее.
— Я… Я могу попытаться продолжить удерживать над нами купол, моя принцесса. Но ты… ты срываешь мою волю, как пыль. Не уверен, что смогу скрыть нас от любопытных глаз, — зашептал Рен, вдыхая запах кожи и вдавливая в себя женское тело. Отлично ощущая твердокаменный стояк, Рей только недовольно вздохнула, невольно стискивая плотную ткань одежды Кайло. Мстительно прикусив тому кончик носа, обессиленно опустила руки и заерзала, слезая с чужих колен. С новыми вздохами натягивая одежду, пробурчала, ехидничая, — Теперь ты от меня просто так не отделаешь, Кайло Рен.
Лицо укололи жадные глаза, и принц, натянув на голову шлем, протянул ей руку, помогая встать.
Сад под звездой они покинули в обнимку, неторопливо вышагивая по узким тропинкам.
У готового к отлету шаттла их ждал надменный Кир с небольшой коробкой. Рен предусмотрительно чуть отстал, позволяя ей подойти к брату вплотную. Всучив ей ношу, Кир церемонно поклонился, бросив холодное, — Удачного полета. Но ошарашенно выпучил глаза, сразу растеряв все высокомерие, едва Рей, не заморачиваясь, открылась ему, показывая все.
— Смотри, мелкий. Смотри…
Взявший себя в руки Кир сумел вернуть на лицо каменное выражение, но ментально рвал и метал.
— Охренеть! Ух… Где?! Где пышная церемония? Где?! Где обмен клятвами? Где застолье и кучи подарков? А?
— Ну… мы еще не обговаривали это. Да и нужно ли? — тут же покраснела Рей под шлемом.
— Ну смотри. Как надумаешь, скажи. Я все подготовлю, — отправил ей Кир, внешне не убирая надменного лица.
— У тебя… тут все хорошо, мелкий? Ты так выглядишь… Я могу… прикоснуться к тебе? Или это нежелательно?
— Не надо. Нет… Ой… к черту все. Да!
Брат сам шагнул, раскрывая объятия. Кир позволил себе слабость на одну секунду, склоняясь лбом к ее шлему, и обнимая за плечи.
— Люблю тебя, мелкая. Раньше спальни коробку не открывать! Поняла? — Поздравляю, — буркнул он Рену, проходя мимо.
Едва за ними закрылась рампа шаттла, принц сразу стянул с себя шлем и подхватив хохочущую жену, потащил добычу в каюту.
Гораздо позже, тихо извинившись и чмокнув жену в лоб, Рен покинул постель, сразу зарываясь в какие-то сверхважные дела. Решив, что у нее нет прав ему мешать, Рей осталась в кровати.
Но засыпала она крайне счастливой.
По прибытии Рен не стал ее будить. Наоборот, ментально усилив ее сон, завернул в кокон одеял, и подхватив на руки, унес в свои покои, игнорируя все взгляды.
Проснувшись, она не сразу поняла, где именно находится. Вроде засыпала в каюте личного шаттла. Но только дошло, что это теперь и ее спальня, сразу успокоилась, заваливаясь на подушки с отличным настроением. Кожа под ожерельем чуть заметно зудела, и она решила, что стоит его снять, дабы не повредить. Не рискнув сделать это без мужа, душ принимала как можно осторожнее. Накинутый после процедур халатик не скрывал раскинувшееся по плечам плетение, красиво обтягивающее шею. Покрутившись по комнатам в поисках хоть какого-нибудь зеркала, Рей обреченно подумала, что за оным ей придется идти в свои старые покои. Но попавшая на глаза коробка сбила с мысли на полпути.
Первый же взгляд скептически поджал ей губы.
Внутри лежало якобы платье.
Белое.
Разглядывая сложенную ткань, призналась сразу же, что вообще-то все это выглядело очень… красивым. Вытянутое из коробки содержимое оказалось четырьмя полосками невесомейшей мягчайшей ткани. Рей тут же стыдливо поняла, что понятия не имеет, как его положено надевать. Больше походившее на какую-то ночнушку, платье имело кучу завязок и разрезы на бедрах. Микроскопические ремешки и тесемки путались, а сзади по сути не было ничего, кроме двух относительно крепких лямок. Едва разобравшись в хитросплетении завязок, она решительно уложила его обратно. Разберется потом, когда голова будет чуть яснее. Заниматься чем-то важным не хотелось вообще, и Рей почти весь день промаялась в ожидании мужа, успев обкатать и его полуразгромленный тренировочный зал и поковыряться в старых голозаписях с собой. Утомленная скукой и тоской, она решительно выперлась наружу.
Отметка в общей системе выдала ей, что Рен находится… в тюремном ярусе. «Ого, у нас тут и такой есть?». Нечто запретное и грязное заворочалось у нее в голове, пока она шла к нему. Спроси у нее, зачем туда идет, не смогла бы ответить ни тогда, ни позже. Но ее волоком тянуло к тому, что целый день был неизвестно чем занят. Небольшая поездка в двух турболифтах с демонстративно молчащим Аскари за спиной, и она очутилась там, где ее ни разу не носило. Хотя шлем забирал все запахи, у Рей в носу сразу засвербело.
Воняло потом и страхом.
Откровенной злобой и ненавистью.
Едва сделала первый шаг на неизведанный ранее ярус и дорогу ей преградил один из паладинов. — Миледи.
Идя на поводу у украденных эмоций, она сразу вспылила, скаля зубы под шлемом, — Прочь.
Явственно пытавшийся не пропустить ее паладин сразу отошел.
Неизвестно как, но знала, за какой дверью зверствует ее муж. Отголоски его безумия переплелись с неведомой для нее ранее кровожадностью.
Доступ к этой двери у нее был. У нее был доступ ко всем дверям.
Один шаг внутрь, и Рей сразу поняла, куда попала.
Пыточная.
Заляпанные кровью и нечистотами люди в фартуках и огромных рукавицах при виде нее сразу замерли, сливаясь по расцветке со стенами. Семь человек были прикованы к вертикальным креслам. Кто-то из них уже не шевелился. Кто-то еще пытался выть. На полу валялись чьи-то пальцы и вырванные ногти вперемешку с волосами.
Кайло нашелся у самого дальнего от нее пленника. И она не поняла, дрогнула ли при виде нее его рука, одним рывком вырвавшая нижнюю челюсть закованного по рукам и ногам человека. Или же он намеренно сделал это, глядя прямо на нее страшными глазами на мертвенно-бледном лице, усыпанного каплями чужой крови. Окровавленный ошметок плоти полетел на пол и камеру сотряс ужасный рык.
— Вон!
Сзади кто-то тихонечко уже тянул ее за откинутый капюшон, но оцепенение само слетело сорванной вуалью. Рей сбежала сама, вырываясь из-под чужой руки. Первый же турболифт благосклонно принял ее в свои недра, и она сразу стянула с себя душный шлем. Прохлада стенных световых панелей чуть успокоила вспотевший лоб.
— Не стоило тебе туда ходить, миледи.
— За… замолчи. Просто молчи.
Непонятно как оказавшийся в этом же лифте Аскари только пожал плечами, не делая и попытки приблизиться и помочь ей подняться с пола. Рей же пыталась оставить в себе недавно съеденный ужин… и проклиная себя.
Она сама и нарушила правило, что вырвала у своего мужа.
Не лезть в его дела. Ни в коем случае.
Сильная тошнота чуть отходила, уже не выворачивая наизнанку желудок. К общим с Реном покоям она подошла все еще позеленевшая, но уже взявшая себя в руки. Ввалившись внутрь, Рей с трудом разделась и поплелась смывать с себя налипшую невидимую никому грязь, свалившейся одним комом в той пыточной. Опустив веки под упругими холодными струями, она сразу вспомнила его глаза. Равнодушные, давящие на суть жизни своим черным блеском и отсвечивающие в самые потайные уголки разума красные точки прямых проходов в ад, глаза заставляли безоговорочно верить, что, где бы цель не пряталась, он всегда ее найдет.
И если надо, сразу убьет.
Мешанина запахов сбивала с ног, сдавливая разум в горячечном бреду и окутывая безнадежным коконом.
Но вдруг понимание окатило смывающей все сомнения волной.
Это все было защитным коконом для нее, с непробиваемой уверенностью в завтрашнем дне и искренней нежной улыбке наедине. Рей снова поняла, что ей все равно, что творит без нее это чудовище.
Ее это не касалось никоим образом.
Еще она снова убедилась в своей везучести — это чудовище искало ее в любви, а не для отправки на тот свет. Кем бы не был ее возлюбленный, он даже мысли не допустит о возможности причинить ей боль.
Ее монстр любил.
Для всех остальных монстр был тем, кем его считали. Это понимание позволило свободно выдохнуть…
И выкинуть все лишнее из головы.
Из душа Рей вышла уже в хорошем настроении. Сейчас ее больше волновало то, как она будет надевать то недоразумение, нечаянно названное платьем.
С горем пополам нацепив на себя прямо на голое тело струящуюся ткань, Рей разгладила на себе свисающие до самого пола полоски, снова пожалев об отсутствии зеркала. «Хорошо, хоть брить себя нигде не надо, одна процедура и вуаля, никаких забот, ходи до конца жизни гладенькая везде». Тут же воображение услужливо подсунуло образ обнаженного тела мужа с одной единственной полосочкой пушка на животе. «Как будто поленился именно на животе убрать волоски. Везде ведь убрал, кроме головы». Рей потратила очень много сил, изворачиваясь и поправляя все эти завязки и ремешки, совершенно пустив течение времени.
Момент появления Рена она упустила, пыхтя от усердия и в очередной раз поправляя у себя под грудью очередную ленточку. Заметила его случайно, повернувшись боком.
Застывший с нечитаемым выражением лица Рен молча смотрел, не двигаясь, но сразу тихонько влез ей в голову, показывая всего себя. Пропахший изнутри невнятной гарью, злобой, горечью, высокомерием пополам с чужой кровью…и стыдом, что она все это видела. Его бездонная тоска накрыла ее, давая понять, что он хотел бы никогда не показывать эту грань своего чудовища, требовавшего не только любви, но и питался безраздельным ужасом с чужой болью и страданиями. В ее голове Рен смиренно ждал плевков со справедливыми обвинениями. Он бы вытерпел от нее все, что угодно. Но только от нее. Нечаянно его богиня неуклюже уловила каждый оттенок. Даже те, что он прятал от себя же.
Она же лишь зажмурилась с глупой улыбкой… и одним махом выкинула все лишнее из обеих голов, оставив только яркое сияние его любви и скромный блеск своей.
Кайло только рвано выдохнул, ощутив тишину.
Он не знал, как она это сделала, но если бы мог, возлюбил бы еще больше.
Смог только сделать еще шаг, готовый упасть на колени перед своим божеством. Рей сама лишь застенчиво улыбнулась сияющей улыбкой, словно не она недавно смотрела, насколько безумен человек перед ней. Чувствуя себя пустым мешком, Рен во все глаза разглядывал жену. Стремительно закрывающиеся красным провалы глаз медленно шарили по ее телу от наспех собранных в кривую дульку волос до розовой пяточки, выглядывающей в разрезе ниспадающей до пола ткани. Красиво обрамлявшее высокую грудь украшение вырвало остатки воздуха из легких, белая кожа выдвинувшегося бедра чуть не сбила с ног. Его внутренний зверь, затихший было в ожидании наказания, почти вырвался наружу от вида мелькнувшей тонкой лодыжки с отчетливыми фиолетовыми следами его пальцев и зубов.
Все это Рей ощущала как свое. Она все еще была связана ментально с Реном, прочно угнездившемся и ответно воровавшим эмоции. Чувствовала все. Глухое вожделение уже резало нервы тупым ножом, обожание искрило в глазах, затмевая весь мир.
— Это… Кир подарил… Вот, решила примерить. Нравится?
Она с нескрываемым удовольствием улыбалась ему, слегка закусив губу. В том, что ему очень нравится, убедили не только его сумбурные мысли, выхваченные ею, но и странная поза хищника, готового броситься на нее, как на самого злейшего врага. Подняв руки над головой, Рей крутанулась вокруг оси, позволяя ткани ниже пояса разлететься в разные стороны. На втором круге ее остановила мужская рука, зарывшаяся в копну волос. Рен резко дернул ее на себя, оттягивая голову и воруя губами томный возглас, тут же смещаясь на обнаженное горло. Острые зубы вдавились в нежную кожу, словно намекая, что еще чуть-чуть и их хозяин вгрызется, вырвет кусок плоти. Колкое наслаждение сразу выгнуло ее, но вторая рука Кайло впилась в талию, удерживая на месте. Рей ответно схватилась за его одежду, притягивая к себе еще ближе и без того вжатое тело, отчего монстр внутри них грозно зарычал. Пальцы с затылка моментально переместились на обнаженное горло, ощутимо вдавливая в кожу ажурное плетение металла и камней.
— Нет сил больше ждать. Я так хочу тебя! — выдохнула она Рену, словно тот не ощущал ее общей связью.
Подхваченное под ребра тело мгновенно оказалось прижато животом к кровати. Кайло снова схватился за ее волосы, прижимаясь лбом к затылку Рей. Она почти завыла от острого смешения эмоций. Уже не понимала, где его похоть, а где ее вожделение.
Смешалось абсолютно все.
Никто из них уже не понимал, кто именно услышал щелканье расстегиваемого ремня и шорох одежд за стеной обоюдного нетерпения. Лихорадочно шарящая по ее-его телу рука рывком отбросила мешающее полотно эфемерной ткани и поднырнула под тазовую косточку, грязно приподнимая обнажившуюся попку. Его-ее колено уверенно раздвинула ее-его бедра, нагло втискиваясь. Каменный член раскаленным прутом сладко уперся между набухшими истекающими желанием складками, безошибочно найдя нужный вход. Рей дернулась в попытке насадиться на него самой, всей двойной душой жаждая получить желанное, но захват был слишком крепким, а тело на ней слишком тяжелым. Она запуталась, чье именно было желание соединиться одним движением, как его-ее ментальная злобно-ласковая усмешка разделила все. Рей тут же поняла, что именно она хотела этого. Но вместо дерзкого ожидаемого вторжения ее муж намеренно медленно, крайне медленно проникал в нее. Жестокие пальцы, грубо удерживавшие за волосы и бедра, пронзительно контрастировали с ощущениями от немаленького органа, неуверенно растягивающего изнутри пугливыми толчками. Едва их бедра наконец соприкоснулись, двойное наслаждение поглотило обоих. Его-ее зверь завыл им в затылок, сбивая ее-его крик на полутоне, всем весом удерживая забившееся тело. Все еще смешанные эмоции дали ей услышать ее недовольный стон и его новую многообещающую усмешку, стирающую все сожаление, как только он покинул ее тело все еще налитой твердостью, выпуская волосы и расслабляя судорожно стиснутые пальцы на талии. Кайло разъединил разумы, но оставил очень крепкую ниточку между ними.
Выравнивать дыхание ей пришлось очень долго.
Легкие покусывания и зализанные поцелуи на обнаженной подрагивающей спине вообще не способствовали этому.
Ее очередь была усмехнуться, когда с легким стоном он отстранился, вставая с кровати, и принялся раздеваться. Он почти смутился под ее ласково-ехидным взглядом, что говорил ему, насколько он оказался несдержанным. Этот взгляд все твердил ему, что он вообще-то трахнул жену, даже не потрудившись раздеться, а лишь вытащив член из штанов. Но эти же глаза сияли нежностью, ничуть не смущаясь наготы и радуясь оставленному удовольствию. Только он улегся обнаженный рядом с женой и потянулся к ней лапищами, как явно скрывавшая все своим намерениями за ласковым взглядом Рей тут же вывернулась и опрокинув его на спину, оседлала его живот. Белые полосы платья обвились вокруг них, и она, чуть поерзав и приноравливаясь, принялась потираться о его ствол испачканными семенем складками. Рен снова, не вытерпев сладкой пытки, соединился разумами с ней и снова мешанина сумбурного вороха обоюдного наслаждения закрутила их, не оставляя места ничему более. Рей ласкала их обоих подобным образом, пока под скрутившуюся на поясе ткань не подлезла его-ее рука и не принялась слегка потирать бугорок клитора. Новый двойной оргазм быстро нашел их тела, пачкая белесыми пятнами его-ее живот. Смешение мыслей дало ясно понять ей-ему, что они оба готовы продолжить, несмотря на разрядку, после которой обычно требовалось время для отдыха. Но он-она не желали отдыхать. И уже через несколько кратких мгновений, Рей, закусив губу, направила в себя пульсирующий член. На сей раз она была хозяйкой положения, решившей тоже помучить чувственным сексом дрожащего под ней мужчину. Мужские ладони медленно, в такт медленным движениям, скользили по ее-его влажной коже бедер и груди, двигаясь в унисон подушечкам женских пальчиков, выводившим узоры по его-ее животу, неторопливо размазывая следы прошлых ласк.
И в этот раз монстр не рвался на свободу, не метался, разрывая когтями клетку сознания. Только терпеливо мурчал, развалившись в глубине сознания, не запертый, не ограничиваемый цепями, изредка позволяя теми же когтями слегка царапать нежную кожу.
В этот раз им обоим не нужны были похотливые порывы грубости и жестокости. Но к кульминации зверь снова перестал сдерживаться, до синих пятен сдавливая ладонями миниатюрные ступни, прижимая к своим бедрам. И дрожал, упиваясь сжимающимися внутренними мышцами своей богини, заполняя ее до краев собой.
В эту брачную ночь они больше не двигались, заснув с переплетенными руками и ногами, прилипающей друг к другу кожей и смешавшимися разумами.
Проснулись они одновременно.
Так же одновременно раздались ласковое хихиканье и нежно-мрачное фырчанье. «Надо в душ», — одна на двоих тягучая ленивая мысль мелькнула в обеих головах.
Отмывая с его кожи засохшую стянутую пленку спермы, Рей все время хихикала. Рен стоически терпел ее ухмылки и игривые шлепки по пятой точке, ответно мрачно кривя губы, снимая мыльные руки с ее тела, только чтобы брызнуть ей в лицо водой или полить на плечо, ласково проведя ногтями по коже.
Вертясь под струями воды и обжигающими ладонями мужа, она готова была кричать на всю Вселенную, дабы поделиться своей поющей душой и наглым счастьем.
После совместного завтрака Рен разделил разумы, оставив новую крепкую ниточку между ними, и мазнув по щеке губами, испарился. Но даже после его ухода Рей чувствовала все отголоски его эмоций. Ближе к обеду она научилась определять каждое чувство. Спокойствие, насаждаемое им самим же, постоянно сменялось то негодованием, то залихватской злобой, от которой хотелось пакостничать или просто выкинуть кого-то в открытый космос.
Ну, чтобы просто поглазеть, что будет.
Под вечер гневное раздражение уже не отпускало, потом еще добавилась неимоверная ярость. Ей захотелось крушить и рвать металл голыми руками. Прекрасно понимая, что это не ее эмоции, она пыталась успокоиться, думала о чем-то мирном и тихом.
Получалось слабо.
По-честному, вообще никак не получалось.
Пришлось идти в ближайший тренировочный зал на казарменном ярусе и выпускать пар там. Это было чуть эффективнее, но ненадолго. Вволю намахавшись мечами, она уселась на пол и прислушалась к той ниточке, что связывала их. Вместо неудержимой ярости у него в душе была… благодарность, направленная на нее. Рыцарь тоже слышал ее эмоции. Прекрасно осознавая, что так они будут делить все на двоих, Рей не знала, радоваться ей или нет.
Просить разрывать эту ниточку ей не хотелось.
Приятная усталость очень быстро сменилась новой порцией злости. Сердито ударив по полу рукой, Рей с новым вдохновением принялась кружить в боевом танце, выматывая обоих. Мстительно посланный легкий ментальный пинок улетел к мужу. Вместо ответа ей вылез довольно мерзкий безобразный оскал, направленный на кого-то постороннего.
Вдохновенно круша летающих тренировочных дроидов, она не сразу заметила выстроившихся в ряд у стены паладинов, истуканами чего-то или кого-то ожидавших.
— Чего надо? — рявкнула Рей, не останавливаясь. Еще одна порция гнева не дала ей и минутку отдохнуть, чужие эмоции уже распирали мозг, давя изнутри. И она была почти благодарна одному из паладинов, вышедшему из шеренги и красивым жестом выхватившего со спины странного вида посох. Новоявленный спарринг-партнер встал в стойку, приглашая к бою. Покрепче прихватив свои учебные мечи, Рей бросилась в атаку. Удивление в голове быстро сменилось глухой яростью. Потому что сразу заметила, что этот противник ей намеренно поддается.
— Не знала, что паладины ордена настолько слабы! — гадко оскалилась Рей, сбив удачной подсечкой противника с ног.
И никто ей не решился бы в этот момент сказать, насколько сейчас она была похожа на принца.
Из строя отделился еще один паладин, встав в стойку, сменив предыдущего. Пришло откуда-то знание, что в этот раз против нее вышел действительно серьезный соперник. Этого она теснила со странным удовлетворением и мимолетной гордостью. Несмотря на нешуточный бой, второй противник выбыл вслед за первым.
Упавший от удара по шлему паладин, чуть шатаясь, отошел.
Рей тоже отошла.
Взять новый меч взамен разбитого о голову второго бойца.
Третий паладин встал в стойку, зачем-то предварительно сняв шлем. Топоры удивительно странного вида наперевес ее изрядно напрягли. Оружие в ее руках было не сильно удачным против таких махин в руках соперника. Впрочем, один вид Дерека уже заставлял нехило понервничать. Этот боец расслабиться не давал вообще. С трудом уворачиваясь от лезвий с красной силовой кромкой, она с видимым трудом парировала его удары. С каждой секундой боя холодела все больше, пока в какой-то момент попросту не отлетела в угол от сильного удара обухом в плечо. Рука тут же онемела, и едва очухавшись, Рей выставила перед собой другую руку с мечом, приготовившись парировать новый удар.
Но замахнувшийся на нее Дерек уже застыл в неудобнейшей позе, пойманный в силовом захвате.
Влетевший в зал Первый Рыцарь, не заморачиваясь, перехватил своей Силой ее противника. Пойманная от мужа леденящая душу жестокость резко оборвалась, оставив бездушную воронку страха. Кайло перебил связывающую их двоих крепкую нить. Не глядя на нее, он черным пятном навис над застывшим вплотную.
— Я почти рад, что ты осознаешь свою ошибку, Дерек Рен. Я даже почти рад, что ты искренне считаешь подобный стиль обучения действительно необходимым. И я почти рад, что ты желаешь подобным образом улучшить подготовку моей жены. Я даже согласен, что в будущем ей могут попасться враги, которые не станут ее жалеть…. И только поэтому ты все еще жив, Дерек Рен, — последнюю фразу он пророкотал прямо в лицо резко побледневшему паладину своего ордена. — Пошли все вон.
Отмерший Дерек, чинно поклонившись, резво удалился вместе с остальными. Щелчки фиксаторов шлема прозвучали хлесткими выстрелами и снятая защита обнажила дергающееся лицо Кайло, повиснув в его руке. Он остался стоять на месте, безостановочно шаря по ее телу больным взглядом. Но Рей только попросила мысленно вернуть ей тут ниточку.
Ей было очень одиноко, и это все, что она попросила.
Непонятное шевеление в ее разуме, и она вновь могла прочувствовать шквал закрученных в торнадо эмоций. Там было намешано очень многое, но она смогла выделить только очень яркое желание убивать, перемешанное с ощущением ее боли, а мутное огромное беспокойство схлестнулось с гордостью и неким туманным удовлетворением. Рей сама поднялась и подошла к нему, усаживаясь уже у его ног и дергая мужа за подол накидки, утянула к себе. Рен послушно опустился, прижимаясь и кладя ладонь на ушибленное плечо.
— Меддроид скоро будет.
— Да брось. Не сахарная, не растаю. Больно, неприятно. Но ты сам же только что сказал, что подобное необходимо. Случись что, меня же попросту грохнут, невзирая на последствия. А так, по крайней мере, я буду подготовлена к самому худшему. Значит, если не хочешь, чтобы меня бил кто-то другой, придется тебе самому со мной заниматься.
— Я согласен, — тихо выдал ей муж, закрывая их обоих коконом облегчения и самодовольства, расстегивая ей одежду и стягивая с плеч.
— Тебе не привыкать, — нахально заявила Рей враз помрачневшему Кайло. — И да, я сейчас про наш первый бой на Норай.
— Тот удар кулаком был… спонтанным. Я был растерян, — буркнул ей в ухо возлюбленный, отодвигаясь для лучшего доступа прикатившему меддроиду.
— А еще ты до кучи треснул мне по затылку, — хихикнула Рей, наблюдая, как дроид что-то распыляет на начавший наливаться синевой огромный кровоподтек.
— Вынужденная мера воздействия.
— Видишь ли, вдруг… когда–нибудь, внезапно, я окажусь без твоей защиты и мне попадется подобный противник… Я ведь не выстою. И если тебя беспокоят наши будущие тренировки… Поверь мне, любимый, я верну тебе каждый пропущенный мною удар.
========== Чудес не бывает ==========
Этой ночью они лишь лежали в обнимку… и разговаривали.
Обо всем и ни о чем.
Оказывается, просто лежать, прижимаясь друг к другу одним неразделимым комком, было тоже восхитительно.
Оказывается, вот оно, то самое.
То самое пространство, то самое место по всей обитаемой Вселенной, где они просто делили на двоих мизерный клочок кровати, шевеля только губами и пальцами, порхающими по лицам друг друга.
Слиплись телами в один неразделимый пласт и Рей чувствовала себя… в безопасности и уюте. Ощущая, что вот это оно самое.
Настоящее счастье.
Она рассказывала о годах, которые провела без него. Он рассказывал ей тех же годах. Рассказывал, что он делал и зачем. Рассказывали друг другу самое сокровенное, чего не знал никто. Кроме них двоих… и Кира. Но тот был слишком далеко, чтобы хоть как-то влиять.
Она много плакала этой ночью, принц растерянно вытирал ей щеки, целуя соленые губы. Он много злился и скрипел зубами, она же просто гладила его лицу, запоминая каждую черточку.
Внезапно никому из них стало не нужно доказывать что-то о себе кому бы то ни было. И друг другу тем более. Оказывается, не нужно было изображать себя кем-то, кем не являешься, исходя из своего прошлого. И оказывается, одиночество еще никому не шло на пользу.
Той ночью искренне созналась ему, что оставлять его одного в принципе не собиралась. Но монстр просто довольно заурчал, облизываясь и показывая, что и так это знал. Тут же сама и призналась, что по правде говоря, она так и не понимала, какой уровень заботы он требовал. Не понимала, какого уровня этой заботы она может предоставить. Не то чтобы она была беспомощным котенком, но, по сути не умела, по-настоящему заботиться и беспокоиться о ком-то. И тем более о себе. Но ее успокоили фразой, чтобы делала, как хочет и как может. Вторая сторона пообещала тоже самое.
Не привыкший столько говорить Рен к утру вконец охрип.
Зато научился смеяться.
Булькающе, непонятно, каркающим хрипом. Но научился.
И с общего согласия он собирался оставлять совсем тоненькую ниточку связи между ними. Рей лишь хихикнула, понимая, что эта тонюсенькая ниточка по ночам будет превращаться в настоящий стальной канат.
О том, что ее прошлые противники и Аскари ее попросту жалели, она поняла в первый же день, когда Рен утащил ее на тренировку вместо обеда. Уже через полчаса она была мокрой как мышь, а муж даже не вспотел, светя абсолютно сухой майкой. За его обманчиво ленивыми движениями скрывалась такая мощь и агрессия, что Рей в какой-то момент засомневалась в себе. В быструю передышку она оглядела себя, теперь понимая, зачем Рен заставил ее активировать броню и сразу взять боевое оружие. Мокрая футболка стала невнятным тряпьем с обугленными дырищами, держась только за швы. Везде виднелись сероватые пятна отметок, линией расползающихся по коже на местах, где ее касалось силовое оружие Рена.
При этом его она не смогла достать ни разу.
Улыбаться она перестала уже через пару минут после начала тренировки. Кайло оборвал тонкую нить их связи, едва понял, насколько сильно она отвлекается на него. Но и его едва заметная мрачненькая ухмылка слезла с губ, только Рей решила схитрить, уверенно стянув лохмотья и оставшись в одной бандажной повязке и мизерных шортиках, призванных быть якобы тренировочными, будучи на деле просто спортивными мини-трусиками. Зато на руках остались перчатки с хищно перехваченными поудобнее мечами. Рен тоже потерял усмешку, сверкнув на нее алыми, как его меч, каплями в глазах.
Ненадолго, но сбила с него жутковатую серьёзность.
Но до него точно должна была донестись ее волна огорчения.
Рей насупилась, в глубине души чуть оскорбленная показушным безразличием, налезшим на любимое лицо, что чуть не пропустила очень хитрый финт, почти опрокинувшим ее на пол. Но в следующую секунду Рен, немыслимым образом, оказался у нее за спиной, совершив еще один обманный ход.
— Это хорошо, что не играешь честно, моя принцесса. Чем грязнее бой, тем больше шансов победить. Но ты ведь не собираешься раздеваться перед каждым противником? Или собираешься? — прошипел Кайло, почти упираясь кончиком своего грозного оружия ей в шею. Она тут же подскочила на ноги, выворачивая на излом кисть, чтобы попытаться выбить своим лезвием его оружие. Не получилось. Муж среагировал, почти лениво убирая от удара руку.
— Но ты… не одна умеешь отвлекать… Ночью, — он замахнулся, рубя наискосок, будто хотел разрубить ее пополам. — Ночью… я покажу тебе, чего мне стоила моя выдержка.
Он снова змеиным движением перетек в стойку, приглашая захлебнувшуюся слюной Рей нападать. Но та осталась в глубочайшем ступоре и с глупой улыбкой от обещания, прозвучавшего ранее, хотя буквально прошлую ночь он и так часами заставлял ее кричать. Шортики уже были мокрыми не только от пота, размякшие вдруг коленки отказывались слушаться, но Рей смогла собрать себя в кучу и броситься на него с новой порцией энтузиазма.
Под конец все тело ныло, жалуясь на несправедливость бренного мира, а возросшая детская обида мешала запоминать все замечания после каждого пропущенного удара. Но как и было обещано, ночью каждый синячок был зацелован, каждая отметинка от его меча — зализана.
Ночью обида слетела ненужной шелухой.
Через неделю ежедневных тренировок интенсивность занятий резко возросла. Рен стал драться намного суровее, жестче, не давая ни малейших послаблений. Рей на этих занятиях больше не улыбалась, всерьёз воспринимая науку. Хотя количество пропускаемых ударов не уменьшалось, а синяки только увеличивались, не успевая сходить, только через месяц Рей поняла, каков он на самом деле в бою на полную силу. Но и сама чувствовала себя намного увереннее, сильнее, а впитывая знания, что вываливал на нее муж — хитрее.
Намного хитрее… и злее.
Только одно ее стало не устраивать в относительно размеренной счастливой жизни. Она почти свыклась с тем, что возлюбленный исчезает иногда, возвращаясь в таком раздрае, что старалась держаться подальше и давая время остыть. Понимала, что он делает все, чтобы ее никто не коснулся в будущем.
Потому и не трогала.
Не лезла в его дела вообще, зная, что это чудовище придет к ней и упадет в ноги в поисках спокойствия и ласки.
И из всего ее не устраивало только одно.
Чем суровей становились тренировки, тем отстраненнее становился ее рыцарь в постели. Их общая связь все также становилась неразрывным канатом ночью и тонкой нитью днем, Рей видела все тут же огромную любовь к ней. Но касания становились все легче, поцелуи мягче, движения тише и осторожнее. Словно старался компенсировать нежностью всю его грубость и жестокость. Даже его изрядно исхудавший внутренний монстр теперь всегда лежал, отвернувшись, едва подрагивая изодранными в хлам крыльями и обиженно поскуливая.
Пока она сама, в одну из тягуче-нервных ночей уловив тяжелый флер пакостной жалости, что не успел скрыть Рен, не вывернулась из-под напряженного тела, не дав им обоим закончить начатое, и не отодвинулась на край кровати, собираясь свалить в душ.
Впервые одна, без части своей души, что сейчас лежала рядом и недоумевающе царапала взглядом лопатки.
Но решила, что стоит объяснить непонятливому принцу, чем она недовольна. Только тихо прокаркала, — Не надо жалеть меня. Это… почти больно. Твоя жалость подавляет. Хватит… жалеть меня. Мне нужен настоящий ты, а не мягкая версия тебя.
«А вот и первая непонятная ссора. Вроде и ссора, а вроде и нет».
Вместо ответа услышала шорох простыни и получила нежнейший поцелуй в торчащий позвонок чуть выше тех же лопаток.
Только уйти не смогла.
Даже пошевелиться не смогла.
Окутанная тяжеленным коконом Силы, Рей судорожно вздохнула, ощутив мягко легшую на горло руку, тут же нежно сдавившую гортань. Стальной канат их связи взвизгнул вспышкой гнева, а чудовище тяжело зашевелилось, поднимаясь на лапы и яростно выхлестывая хвостом искры. Больная тоска заколола всю суть, разодрала в клочья волю, выбивая первые горькие слезы от накатившей безысходности. И все это моментально было смыто великолепным ликованием, без труда задавившим и жалость, и осторожность и все на свете. Так и не вышедшие слезы пересохли сразу, когда мужская рука опрокинула ее обездвиженную на спину, без труда подтянув на подушки. Рен долгие минуты странным взглядом всматривался в ее глаза, позволяя ей сполна прочувствовать тот ворох эмоций, закрутивших бурю вокруг монстра. Легкая, но безобразно жестокая улыбка наползла на его губы, едва принц уловил отголоски начинающей раскручиваться похотливой спирали интереса.
— Значит… слишком мягко для тебя, — выдохнул ей в губы Рен, поглаживая пальцами беззащитную шею. — Твое тело не сильно-то и сопротивлялось моим нежностям. Я-то считал, что моя аккуратность ночью станет достойной платой за жестокость днем.
С каждым словом он все ближе подбирался к ней, в итоге нависнув горой мышц и огня. Спеленатая Силой Рей могла лишь облизывать пересохшие губы и прислушиваться в волнам смешавшихся эмоций. Продолжая слегка сдавливать горло, принц уперся готовым членом к ее бедру, принявшись потираться самым кончиком, размазывая по разгоряченной коже капельки возбуждения. Мимо пролетела легкая волна раздражения, и Рен перевернул ее на бок, тут же хватаясь за руку выше локтя и отводя взятую конечность в сторону, выставляя напоказ торчащую грудь. Обездвиженная Рей лежала лопатками на матрасе, при этом красиво изогнутая в поясе, лежа на одном бедре. Задыхавшаяся от предвкушения. Пальцы с горла исчезли, переместившись на бедро, вторая жесткая лапища вдавила плечо в постель. Грубо вдавила, почти больно стискивая и впиваясь ногтями. Вся кожа до малейшего сантиметра горела под его животным взглядом, коим он медленно оглядел почти распятую жену под собой. Воздуха давно категорически не хватало, уйдя весь на разжигание дикого жара между ее ног. Почти трепетным движением второй руки Рен подтянул одну острую коленку, вдавливая в ее же ребра… и вошел одним резким толчком.
— Значит, больше не хочешь нежности? — прохрипел принц, облизываясь на выгнувшее тельце под ним и легонько водя подушечками пальцев по всем доступным местам, сразу выбирая карающий темп. — Вот так лучше? М?
— Да!
— Не слышу тебя, любимая. Лучше?
— Лучше! Лучше!
Вколачиваясь с утробным хрипом в обездвиженную жену, он с силой таранил ее собой, с каждым ударом теряя концентрацию. В конце концов он и сам не понял, когда жена успела высвободиться, свободно шаря руками по его влажной коже. Уже готовый разрядиться, Рен в какой-то момент заторможенно понял, что Рей, умудрившись ловко вывернуться из хватки, отскочила на другой край кровати. Разбушевавшийся монстр, потеряв из-под себя сладкое тело, неотрывно следил за ней, с жуткой гримасой на искаженном похотью лице. Тяжело дыша и сжимая кулаки в нетерпении, Рен потянулся к ней, собираясь немедленно сорваться с места и наброситься на добычу. Но Рей успела выставить перед собой ладони, примирительно шепча тихую просьбу.
— Остановись… пожалуйста.
Чудовище покорно село на задние лапы, не переставая облизываться и Рен замер, продолжая шарить глазами по вдруг ставшему недоступным желанному телу.
Осторожными движениями Рей приблизилась к нему, и слегка надавив на грудь раскрытой ладонью, заставила того сесть на край постели. Едва она медленно опустилась между его разведенных ног, монстр восторженно завыл. Комок неверия и пугливого стыда ударил по канату их связи, и Рей покраснела, опустив глаза на вздыбленный орган Рена. Крылья носа принца принялись раздуваться, словно он ловил малейшие запахи, а глаза начали недоверчиво метаться по ее лицу, едва она уложила обе его ладони себе на голову.
Еще и своими пальцами поверх заставила сжать волосы в кулаки.
Монстр разметал свои цепи, как только она, старательно растягивая губы, принялась медленно насаживаться на багровый от притока крови член. Маленький рот с трудом принимал дальше головки, и Рей, обхватив обеими руками огромный ствол, водила пальцами вверх и вниз, бесхитростно помогая себе язычком, прослеживая им каждую венку. Принц почти перестал дышать, туго стянув копну волос в два пучка и закатив глаза. Смелея с каждой секундой, вскоре она уже жадно вылизывала пульсирующий орган, не пропустив ни единого местечка.
— Помоги мне. Я… Я уже не понимаю тебя… покажи мне, как тебе больше нравится.
Короткий взгляд глаза в глаза, и чудовище затихло в ожидании. Незамедлительный рывок за волосы, и соскочивший с кровати Кайло медленно уложил ее голову на край кровати, запрокидывая и прижимая затылком. Мимо ее уха скользнуло упершееся в матрас колено, и заметно смутившийся принц робко ткнулся кончиком члена в приоткрытый ротик жены. Едва заметными толчками погружаясь глубже, он почти сипел от влажного языка и раскаленной тесноты. Грубо стискивая одной ладонью ее волосы, раскочегаренный Рен пальцами второй нежно гладил по щеке, вытирая выступавшие невольные слезы. А Рей откровенно задыхалась из-за неудобного положения головы, но именно в таком виде ее горло позволило бы принять его полностью.
Но она терпела, окунувшись в чашу его наслаждения.
Терпела, не скрывая собственной радости, что сумела удивить его таким подарком. Терпела, стараясь расслабить горло для большего проникновения. Первые рвотные позывы непривыкшего к такому организма появились, когда ее муж двигался, погружаясь едва ли на треть. Зверь сразу вытащил багровый от перевозбуждения член, убирая руку с затылка и принимаясь шептать что-то извиняющееся. Но свободные руки Рей сразу дернули его назад, возвращая его в горячее тесное место. Медленное скольжение по языку и очень глубокое проникновение в горло ей самой начали нравиться, сводя с ума откликами мужского сознания. Рен давно перестал гладить ее лицо, все сильнее стискивая за растрепанные волосы и нижнюю челюсть, все жестче и жестче втискиваясь в податливый рот. Последним резким толчком он полностью погрузился в ее горло. Спазмы горла полузадушенной жены вышибли из него всю душу. Расширившийся в оргазме орган запечатал намертво дыхание, но Рей из последних сил сдерживала свои попытки отстраниться, чувствуя, как дергается внутри нее член, выстреливая семя. Звериный вой все еще звенел у нее в ушах, и Рен уже медленно покидал ее.
Первый же нормальный глоток воздуха застрял где-то внутри, не дойдя до легких, и Рей закашлялась, невольно отхаркивая сперму из переполненного горла. Дышавший загнанным хищником Рен тут же принялся слизывать белесые пятнышки своего вожделения с ее губ, крепко обнимая и непрерывно шепча слова нежности и благоговения.
С той ночи ее снова все устраивало.
Только что муж стал исчезать не на сутки-другие, иногда не появляясь целыми неделями. Но расплачивался за свое отсутствие сполна.
И как хотелось им обоим.
Еще через месяц ей удалось впервые достать Рена мечом, задев лезвием меча его бедро, правда, тут же получив очень болезненный тычок локтем в бок.
— Ты труп! Ты труп! Труп! Я достала тебя! Достала! Ты убит! — отбрасывая прочь мечи, запрыгала вокруг довольная Рей. Но через секунду, посерьезнев, набросилась на мужа, роняя того на пол задом и голыми руками разрывая на нем штанину. — Где линк? Надо вызвать дроида! Мой любимый, я задела тебя. Надо вызвать дроида! Нельзя тянуть время!
Заозиравшуюся в поисках шлема или даталинка готовую зареветь жену Кайло успокоил одним своим смешливым и довольным видом.
— Но… я ведь ранила тебя…
— Я выжил после того удара, что ты мне оставила в нашу первую встречу, моя принцесса. Думаешь, одна царапина что-то сделает мне?
— Но… ты же знаешь…
— Ты принадлежишь мне. Значит, и твои мечи тоже принадлежат мне. И значит, мне они могут только чуть пустить кровь. Но я не сгнию заживо, любимая.
Ее сразу отпустило.
Вошедший в тренировочный зал паладин терпеливо выжидал, созерцая сидевшую на спине Первого Рыцаря на манер рюкзака болтающую ногами даму Рен,шепчущую тому на ухо явно что-то очень личное и интимное. Заметивший посетителя принц, странно улыбаясь, благоговейно стянул свою женщину со спины, и поставив ту на ноги, обернулся уже с каменным лицом.
— Верховный Лидер требует разговора. Голосвязь назначена через полчаса.
Помрачневший Рен удалился, напоследок чмокнув жену в лоб, но собственнически сжав ей ягодицу.
Он вернулся к ней через два часа, ввалившись в свои покои, разбрызгивая вокруг себя бессильную ярость. Принц угрюмо работал челюстями, наблюдая, как его озадаченная жена ковырялась в тарелке, прислушиваясь к его искрам эмоций. Неприкрытая ничем злость обескураживала, черными пятнами отзываясь в ее душе.
— Что-то случилось? Расскажешь? Что происходит?
Но тот только кивнул на ее тарелку, намекая, что пока она не доест, он ничего не скажет. Усердно заработав ложкой, Рей запихнула в себя все за несколько минут, запивая водой. И выжидательно уставилась на мужа.
— Переговоры с твоим домом завершены. Наместники системы согласились принять делегацию. С утвержденным количеством охраны. В качестве посла требуют либо тебя, либо твоего брата. Либо обоих сразу. Решено, что только Лорд Гойя высадится на планету в составе посольства и войдет в город.
От услышанного в груди возникла холодная пустота, и Рен сразу поймал этот гнетущий страх.
— Они… они снова что-то задумали…– утверждающе просипела Рей.
— Флот перейдет аномалию в полном составе и будет висеть в границах системы. Десантируемая охрана будет хорошо вооружена и подготовлена на случай непредвиденных обстоятельств.
— Флот в системе не поможет, Кайло. Даже ковровая орбитальная бомбардировка не достанет до города через толщу планетарной коры.
— Я не буду утверждать, что все будет хорошо, моя принцесса. Мы подстрахуемся, конечно. Но… в случае чего мы будем готовы к вторжению. Учитывая, что отец и так идет на многочисленные поблажки из-за тебя. В ином случае было бы предпочтительнее просто разнести планету, как я и планировал изначально, — жестко закончил Рен, твердо глядя на скуксившуюся жену.
— Когда… когда это все начнется?
— Твой брат прибудет сегодня же. Вместе с Центурионом Аскари и десятью бойцами из Гвардии Императора. Часть Флота уже передислоцирована к аномалии и ждет дальнейших распоряжений. Милая… — мягко прошептал Рен, но Рей его сразу перебила.
— Я боюсь. Очень сильно боюсь.
Столик был резко отодвинут в сторону, и она мигом пересела к нему на колени, трясясь от невысказанной боязни непоправимого.
— Я знаю, родная. Я знаю. Я… тоже надеюсь на хороший исход всего этого балагана. Твой брат… не будет там один. С ним будет Аскари.
— Оу… Тогда я спокойна, — ворчливо пробормотала Рей, сжавшись в комок под ласковыми поглаживаниями. — Кир будет беситься. Он… недолюбливает Аскари. После первой встречи.
— Не будет. Аскари официально объявлен парой Лорда Гойя.
— Чего?! В смысле? Прямо… как мы? Или?
От неожиданности Рей аж оторвалась от широкой груди мужа, ошарашенно уставившись тому в глаза.
— Э-э-э. А…
— Аскари был увлечен тобой, моя принцесса. Только ты этого не замечала. Я бы мог выжечь из его головы все это, но… это могло расстроить тебя. Я предпочел отправить его охранять твоего брата. Не знаю подробностей, но как видишь, они, кхм, смогли договориться.
— Я даже и не подозревала. Ну… что ты отослал его. Как-то не до него было. А Кир-то, как последний партизан, ни слова не сказал ведь.
— Если бы ты интересовалась новостями высшего света, узнала бы одной из первых, — ехидно буркнул Рен, притягивая ее к себе обратно.
— Я расспрошу его обо всем, когда он приедет.
Заглохшее было нервное напряжение вылезло с новой силой, Кайло как мог, пытался ее успокоить, поглаживая по спине, пока она не уснула прямо в его объятиях. Аккуратно уложив сжатое в комок тело на кровать, он еще долго сидел рядом разглядывая хмурое личико.
Пробуждение оказалось весьма шумным. Прибывший на флагман Кир ментальным пинком вышиб ее из неспокойного сна.
— А ну не спать. Я приехал! Я требую жратвы и шлюх! Ладно, так уж и быть, шлюх не надо. Я уже иду, готовь обед.
Вызванный дроид быстро притащил нужное, пока она усиленно умывалась и растирала глаза. Следующий недоуменный возглас заставил ее чуть поморщиться.
— Эй! Я пришел, тут нет ни тебя, ни еды. В чем дело?
— Не ори. Я… забыла сказать. Я тут немного переехала.
— А-а-а. Вот оно что. Ну тогда жду тебя в твоих старых покоях.
Недовольно запищавший дроид ловко собрал все тарелки и утащил в нишу в стене. Залетая в свои старые комнаты, Рей сразу попала в руки брата, закружившего ее по гостиной. Наобнимавшись, брат голодно облизнулся и потирая руки, уселся за накрытый столик. Грустно глядя на близнеца, она терпеливо ждала, пока тот набьет желудок. Только Кир откинулся на спинку кресла, сыто поглаживая себя по животу, Рей не выдержала.
— Рассказывай.
— Не парься, мелкая. Я поначалу тоже нервничал. Но Верховный папа прямо заявил им, что в случае чего, распылит нафиг планету.
— Чего они добиваются?
— Да не они. Мы, мелкая, мы. Это нам нужен полный контроль над газодобывающими платформами. Императору надоело терять людей и оборудование, отбивая постоянные налеты и диверсии. Перебои с поставками газа, хи-хи-хи, сильно бьют по карману так-то. Мы их, конечно, постоянно отбиваем обратно, но вот эти лишние телодвижения уже всех задолбали.
— Их… можно понять. Изначально эти платформы без труда обеспечивали энергией всю планету…
— Изначально эти платформы строила Империя, и принадлежат они все еще Империи, независимо от того, разбиты гиперстанции или нет.
— А ты… ты сам что думаешь обо всем этом?
— Тебе честно ответить? Не хочу я об этом думать. Я теряюсь от мысли, что вместо переговоров и сотрудничества твой муд… Кайло отдаст приказ разнести планету на части. Я бы не хотел такого итога. Вместо всего этого я бы лучше посидел в Святилище в обнимку с… Ну да ладно… Одним словом, все будет хорошо. Слетаю домой, погляжу что да как, и сразу назад.
— Мне бы твою уверенность. Хм, лучше расскажи-ка, с кем ты там просидел бы в обнимку?
— Ну… — неопределённо помахал в воздухе рукой Кир.
— Как ты умудрился захомутать самого невозмутимого чурбана в Святилище, а? Кайло мне рассказал, — захихикала Рей, глядя на чуть смущенного брата.
— Да кто бы уж говорил. Ну… я поначалу ой как бесился, когда меня Верховный папа поставил перед фактом. Ржал он как помешанный при этом. Ну… что моей нянькой станет этот придурок в красном. А потом все как-то закрутилось, завертелось. И вот…
— А ты… ты ведь понимаешь…
— Что этот кретин с моим членом во рту думает о тебе? Или трахая меня в очередной кладовке видит под собой тебя? Тоже мне, новость сказала. Конечно знаю. С самого начала знал, что он мною заменил тебя.
— Оу… прости я… я запуталась. Я не хотела тебя задеть как-то или…
— Да брось. Я и не собирался сдвигать тебя с пьедестала. Это слишком сложно для объяснений. Одним словом, меня все устраивает.
— Ты стал… циничнее.
— Ой, с этим сбродом ты тоже бы испортилась. Ты представляешь, что вытворила на днях графиня…
Они еще очень долго болтали обо всем и ни о чем. Рей с нескрываемым интересом слушала рассказы брата, слегка удивляясь некой разудалой, чуть выпяченной, непосредственностью. Болтали, тщательно больше не поднимая наболевшую тему, пока толчок гиперпрыжка не всколыхнул переборки и Кир откровенно не зазевал.
Стоя в одиночестве на обзорном мостике, Рей с горечью наблюдала, как выныривают из гипера колоссальные туши дредноутов и мелкие пятнышки кораблей сопровождения, на ходу выпускающих армады разведчиков. Заглядевшись на космос, погруженная в свои мрачные мысли, Рей не сразу заметила присутствие огромной тени за спиной. Очнулась сразу, лишь жаркие руки обхватили ее, прижимая к широкой груди. Вздрогнув, вынырнула из омута паники, благодарно откидываясь на жесткое плечо и укладывая ладони на его лапищи.
— Я все еще боюсь, — слабо улыбнулась Рей, лбом чувствуя линию его подбородка.
— Я знаю. Я чувствую тебя.
Легкие поцелуи в волосы и в висок заметно успокаивали, и она блаженно закрыла глаза.
— Через час Флот начнет прыгать через аномалию, моя принцесса. Часть останется здесь. Где бы ты… хотела подождать, любимая?
— С тобой, — уверенно выдала она. — Где угодно, лишь бы с тобой.
Жаркие объятия разомкнулись, и выдернув из недр накидки даталинк, Кайло кратко приказал, — Перегнать флагман на орбиту Норай.
Любимые руки снова притянули ее и остаток часа они простояли вдвоём, плавая в отголосках мыслей друг друга и молча любуясь на блеск далеких звезд.
Стояли, пока на краткий миг чернота за бортом сменилась на яркий размазанный свет. Возникший в обзорном окне серый пейзаж планеты испортил ей настроение вмиг и сразу уловивший изменения в голове жены, Кайло еще крепче прижал ее к себе, успокоительно потираясь щекой о макушку. Но заголосивший даталинк от множества поступающих донесений и сообщений раздражал еще больше.
— Нам пора на мостик, милая. Твой брат еще не улетел…
— Да… да, я схожу… дам ценные указания.
Ей хватило и этого намека. В ангары Рей неслась, как на пожар. Уже готовый к отправке шаттл снова опустил рампу, выпуская замешкавшегося Кира.
— Ты чего, мелкая? Со мной что-ли собралась? Совсем с ума сошла? Мне же твой припадочный шею свернет. Не-не-не. Я жить еще хочу, вали отсюда. Иди, иди.
Брата выдавали лихорадочно блестевшие глаза, несмотря на его попытки скрыть страх напускной бравадой.
— Нет, я не… Кир, ты… пожалуйста… Вернись, прошу! Обязательно вернись!
— Эй, эй! Ну-ка перестань, я только туда и обратно, поняла? Я тут это, имплант в глаз вживил, слышишь? Эй, слушай меня. Потом, если захочешь глянуть этот цирк, я…
— Кир!
— Все, иди на мостик, или куда там тебя муженек зовет. Иди, иди, — чмокнув сестру в нос, очень бледный Кир ненавязчиво оттолкнул от себя сестру. — Мне пора, мелкая. Не скучай, я скоро буду.
Нервничающий брат бегом скрылся в недрах шаттла.
В свою голову сестру он так и не пустил.
У рампы остались лишь она… и невозмутимый Аскари.
— Верни его домой, Аскари. Слышишь? Костьми ляг, но верни.
— Будет сделано, миледи.
И Первый Центурион очень знакомо дернулся от нее, едва она необдуманно положила тому ладонь на плечо.
Уже стоя на командном мостике, Рей обреченно наблюдала отлет безучастным взглядом, лишь нервно сжимая и разжимая кулаки.
— Очень странно это выглядит со стороны, милая. Я имею в виду то, как дернулся Аскари от твоей руки. И я рад, что ты не проломила мне голову за такое, — проскрежетал ей прямо в ухо Кайло, пытаясь отвлечь хоть как-то. Но она не отреагировала на это, тщательно выглядывая, как по огромной дуге пять небольших боевых шаттла спускались к поверхности ненавистной планеты. Сжавшая сердце тревога не отпускала, навевая нечто невыносимое. Рей поймала себя на мысли, что она боится точно так же, как беспокоилась каждый раз, когда Рен улетал от нее в неизвестность.
Стоявший вплотную принц вдруг снял с себя шлем, выставляя на всеобщее обозрение лицо.
— Может… после переговоров мы слетаем на тот кусок камня, любимая? Поищем вместе те черные кристаллы? Ведь у тебя остался только один черный меч, м?
Рей смогла лишь благодарно ткнуться своим лицом тому в плечо, не замечая пораженных взглядов персонала, внезапно получивших возможность лицезреть лик самого Первого Рыцаря.
Спустя долгие минуты первые отчеты и пометки посыпались на развёрнутый перед ними голоэкран. Прямая связь позволяла ей следить за процессией, что уже грузилась в приветливо распахнутые ворота спускной шахты. Лифты постепенно глотали кучки солдат. Она все еще держалась за Рена, как за спасительный плот, когда до нее, как сквозь ватное одеяло, донесся приглушенный голос брата.
— Тук-тук! Есть кто дома? Слышишь меня, мелкая?
Рей с неимоверным облегчением дернула мужа за рукав.
— Кир, он… Я его слышу, Кайло. Удивительно, через такое расстояние!
Рей по идее даже понимала, с чьей помощью она так слышит брата.
— Честно скажу, волнуюсь, как… ладно, обойдусь без подробностей. Тут почти ничего не поменялось. Те же надменные рожи, будто в Святилище мне их мало. Кажется, люди тут слегка голодают. Если так, то преимущество на нашей стороне. Явно берегут энергию. Тускло так тут. Наверняка, всю доступная энергия уходит на пищевые станции. Нас везут в ржавых тарантасах к до… ко Двору. Могли бы и что-нибудь поприличнее найти. Охрана со мной. Скукотища, одним словом.
Все, что передавал ей Кир, она вслух проговаривала мрачному Рену.
— Честно сказать, упадок тут приличный. Везде какие–то странные завалы и…
Кир внезапно ментально заорал.
Рей тоже ощутила рваную невероятную волну страшной боли. Шокированная агонией брата, она и сама завыла, сжимая голову. Почти падая на пол, едва улавливая через чудовищную красную пелену голос Кайло, что успел среагировать, подхватывая ее на руки.
— Покажи! Покажи мне все! — зашипел ей принц, но Рей ничего не смогла выдавить из себя, оглушенная криками. Их с Киром связь повела себя необычно, показывая ей через шок картину происходящего глазами брата. Его глазами она увидела дымящиеся обломки какой-то техники над головой и разбросанные везде останки тел. Тлеющая броня кусками усеивала пол.
Кир же снова закричал.
Рей повторила его крики, чужими глазами разглядев оторванную голову в болезненно знакомом красном шлеме.
Этого погибшего они узнали сразу.
— Нет! Нет! Только не он! Нет! — выл Кир в ее голове.
Отрицание брата крутилось у нее в мозгах заевшей пластинкой.
Через новый туман агонии Рей слышала раздаваемые приказы Рена, смысл которых до нее просто не доходил. Она лишь чувствовала липкие от крови ладони, цепляющиеся за плечи брата в попытке вытащить его из раскуроченного транспорта. Пелена чуть рассеялась, и она увидела, как падают на землю солдаты Империи, отстреливаясь от местных. Братскими глазами Рей металась между телами умирающих штурмовиков и центурионов, понимая, что кто-то упорно оттаскивает Кира все дальше от места взрыва. Руки вдруг исчезли, и рядом с братом упал еще один солдат. Рей похолодела, вычленив в суматохе и дыме искаженные яростью лица тех, кого бы она предпочла больше не видеть никогда. Их родители сидели в относительно целом глайдере неподалеку и истошно что-то кричали, бросая по сторонам злобные взоры, но контуженный Кир попросту не разбирал слов. Промелькнувшая мимо глаз чужая рука ударом прервала контакт близнецов, отправляя в небытие Кира и выкидывая из его сознания Рей. Она тут же забилась в истерике, царапая пол ногтями, но удерживаемая одним из паладинов, начала чуть приходить в себя. Рен не замедлил этим воспользоваться, грубо шаря в ее сознании в поисках информации. Увидев достаточно, он сразу убрал накрывшую женское лицо ладонь и снова отскочил, раздавая указания и насильно навязывая жене спокойствие. Ему уже доложились выжившие из посольства и выхваченные образы лишь дополнили общую картину. И ему оставалось лишь намеренно отбросить свою панику и привычно взяться за разруливание ситуации.
Ей было больно, до муторности больно, но насильно впихнутый в голову покой позволил зародиться робкой надежде на лучший исход. Почти трезвая ясность разума, и Рей смогла понять, что Кир всего лишь без сознания.
— Они снова предали нас!
Выдавленная вслух фраза грозила затопить новой истерикой, но подскочивший к ней Рен жестко вцепился в ее челюсть.
— Сконцентрируйся! Докладывай мне о любых изменениях.
— Х-х-хорошо.
Долгие минуты она пробивалась в голову брату, и едва тот очнулся, заорала.
— Не сдавайся! Мы вытащим тебя оттуда. Держись! Только держись!
— Не понимаю. Не понимаю. Что… происходит. Вытащи меня. Забе… Забери меня отсюда.
Бессвязный лепет Кира она едва разбирала. Снова видя глазами брата, Рей могла лишь бессильно морщиться, чувствуя, как безвольно болтается в разные стороны его голова.
— Его куда-то несут! Волоком! Ему… Ему больно! — завопила Рей, снова скатываясь в болото истерики. В этот раз ее за плечи встряхнул сидевший за спиной паладин.
— Возьмите себя в руки, миледи.
Глаза Кира выхватили еще одно лицо. Обезображенное жуткими шрамами и наростами едва заживших ожогов. Но брат сразу узнал старика-гувернера, которого пинками вели рядом. Весь вид Инзаши ошеломлял. Будто того годами пытали и издевались над ним, как могли. Вдруг в разум ворвались шум и визг матери. Слух вернулся к Киру, но сам он еще не разбирал выкрики. Зато отлично слышала их Рей, оцепенело слушая обвинения в разрушении неведомых им планов. Мать визгливо горланила прямо над братом, заверяя, что они исправят все, тут же негодующе сетуя, что сейчас тут должны были быть оба ребенка.
— Они… они ждали нас обоих. Они задумывали это предательство очень давно.
Волна возникшего трепета сбила ей остальные слова. Рей узнала очертания строений, мимо которых тащили близнеца.
— Они! Они несут его на поверхность! Нет! — ее крик услышал весь командный мостик. Хрипя от ужаса в руках паладина, Рей сучила ногами, раздирая в кровь пальцы.
— Соберись! Координаты! Где его вытащат? — рыкнула сверху черная глыба, но так и не добившись адекватного ответа, влезла ей в голову. Но был моментально вышвырнут прочь стеной боли и агонии. Хотя он мог и не выкрикивать последующие приказы, слова помимо воле вырвались из его горла.
— Поднять архивы! Найти точки высадки прошлых посещений. Отправить по всем координатам десант. Перехватить заложников.
Неимоверное количество кораблей через мгновения ринулись на поверхность планеты в поисках нужного выхода. Обессилевшая Рей могла лишь сидеть на полу и обреченно смотреть глазами брата, которого уже погрузили в лифт и везли наверх. С замирающим сердцем и почти замершим дыханием она смотрела на брызжущих слюнями родителей, продолжавших что-то кричать. Сумрачный свет двух восходящих светил резанул глаза.
Робкая надежда пересилила страх, когда почти бессознательный мозг Кира уловил далекую точку заходящего на посадку корабля.
Потаенная надежда затопила ее, когда она поняла, что мучители бросили брата и Инзаши в пыли и побежали обратно в ворота лифта, завидев быстро приближающийся боевой шаттл.
Но снова затрясло крупной дрожью, некой частью сознания уловив, что спасатели едва-едва успевают, с трудом обгоняя чудовищную волну мерцающего огня.
Инстинкты велели ей действовать.
Но как — не подсказали.
И она растерялась, просто осев бесполезной кучкой на полу, с невыразимым ужасом понимая, что десант просто-напросто… опаздывает.
Всех людей на мостике потряс животный вой Рей, увидевшей приблизившуюся стену мерцания.
Кир до последнего с нескрываемой радостью смотрел на хищные очертания подлетающего черного кораблика, но понимающе закрыл глаза.
— Люблю тебя, мелк…
Губительный свет обеих звезд заживо испарил двух лежащих в пыли людей.
Сразу понявший произошедшее, Рен подскочил к безвольному телу жены, поднимая на руки. На вой сминаемых переборок и мигание освещения он даже не обратил внимания. Как и не заметил заметавшихся в панике людей на мостике, судорожно пытающихся понять, почему содрогается весь флагман и одна за другой отказывают все системы. Принц вглядывался обезумевшими глазами в лицо Рей с застывшим невидящим взором. Резко отрезанный от нее, Рен уже поднимался на ноги, собираясь рвануть в медотсек… как мертвенно-равнодушный голос тихо, но уверенно приказал ему.
— Поставь. Меня. На ноги.
Корабль перестал выть разрываемым металлом. Ослушавшийся впервые ее приказа, Кайло судорожно сжимал кольцо объятий, пока она сама не зашевелилась, уверенно выпутываясь из его рук.
— Я спускаюсь. Подготовить мой шаттл, — сообщив в пустоту таким же безжизненным тоном, Рей уверенным шагом покинула мостик.
Рен догнал ее сразу, но та целенаправленно шла только вперед, никак не реагируя на внешние раздражители. Тщетные попытки влезть ей в голову наталкивались на стены, и принц никак не мог понять, что же творится у нее в душе, чтобы хоть как-то помочь.
Кайло Рен смог себе признаться, что он… боится.
В шаттл он взошел вслед за женой без единой мысли в гудящей голове.
Прибыв в нужную точку, корабль еще долгих семнадцать часов висел в ожидании. Все это время Рей простояла, уперевшись лбом в холодную стенку во входном шлюзе. Сидевший на полу Кайло щекой прижимался к ее бедру и не выпуская стиснутой лодыжки, холодел с каждой минутой все больше. Наконец рампа шлюза опустилась, и она твердым шагом вышла наружу, взметая пыль полами своего одеяния. Спасательный шаттл так и висел сверху, накрывая своеобразной тенью и силовым куполом останки. Именно силовой купол не дал полностью испепелить тела. Подошедшая Рей упала на колени, при этом абсолютно равнодушно созерцая очертания перед собой.
У нее была пустота.
Тихая, благостная.
И только эта пустота была цельной. Все остальное было… половинчатым. Будто лишилась одной руки, одной ноги. Даже сердце билось едва стуча, словно и от него осталась только часть. Оставшуюся половину разума занимала мягкая пустота. Не было ничего. Даже боли. С этой же пустотой она и осмотрела странное положение двух тел. Полуистлевшие, тоже по-глупому ополовиненные, эти тела лежали так, словно один из них пытался закрыть собой другого. Впрочем, она уже осознала, что так и было. Перед смертью старик Инзаши пытался укрыть своим телом Кира в заведомо бесполезной попытке дать ему хоть какой-то шанс. Свет успел выжечь их, оставив под силовым куполом обугленную спину и часть плеч.
И серую корку с волосами брата.
В шаттл она вернулась с таким же бездушным видом, не удосужившись даже отряхнуться. Окаменевший от горя Рен молчаливой тенью следовал за ней. Вернувшись на флагман, Рей просто села в кресло в общих с принцем покоях. С двумя рукоятями в руках.
Она просто ждала.
Через несколько часов сам Кайло доложился тихим шепотом, что огнем прошедший по городу десант захватил наместников. Не ожидая от нее какой-либо реакции, Первый Рыцарь почти дернулся, услышав ответный шепот.
— Вытащи.их.наверх. Туда же. Я хочу… посмотреть им в глаза.
Уточнив время восхода, Рен утащил в шаттл безразличную ко всему жену, крепко придерживая за талию.
Выступив за пределы шлюза, Рей сразу глазами нашла две фигуры среди сонма солдат. Мать, заметившая неспешно приближающуюся дочь, с безумным булькающим смехом было кинулась к ней, но чей-то удар сзади опрокинул в серый пепел. Испачканный кровью отец сидел, бормоча себе под нос, глядел сквозь Рей. Застывший позади жены Рен увидел, как его возлюбленная села перед родителями на корточки, и неспешно протянув, положила ладонь на щеку беснующейся матери. Столь страшное для ситуации проявление дочерней любви моментально успокоило мать. Едва Рей коснулась запачканной щеки, словно по щелчку пальцев разум жены отмер, наваливая на него безграничную усталость и… обиду. Вгрызаясь в ее мозг, он вместо ожидаемого гнева и ярости окунулся в искреннее непонимание.
— За что? За что, мама? — разлепила сухие губы вопросом Рей.
Остекленевшие глаза матери враз ожили при звуке голоса дочери, забегали повсюду, глядя куда угодно, но не на дочь. Сбитая ударом руки ладонь слетела с лица матери и безвольная кисть упала в пыль, неосознанно сгребая в кулачок пыль.
— Вы! Вы! Несносные предатели! Вы должны были следовать пророчествам. Но вы…
— Ваши… пророчества лживы, мама. Уйдет один, уйдет и второй… Как видишь, я все еще жива, — с горечью прошептала Рей, снова кладя пыльные пальцы на ее щеку и почти незаметно поглаживая подушечками.
И мать снова сбила с себя маленькую руку.
Изрыгающая проклятия мать не замечала, как обе руки дочери легли на закреплённые в ремнях рукояти.
Через миг время для всех замедлилось.
Недоуменно замолкшая мать уставилась на черное лезвие, пронзившее ее грудь насквозь. Раненым зверем завывший отец смог вывернуться из солдатских лап, со скрюченными пальцами бросившись на дочь. Но тоже был остановлен ею, даже не поменявшей положения тела.
Белым лезвием, без труда пронзившим его череп через глаз.
Выпустившая из рук рукояти Рей, встала, не глядя на упавшие тела мертвых родителей. И позволила себе, наконец, горько заплакать, сжавшись в комок и закрыв лицо ладонями.
В тот же миг разум Рена прошили миллиарды иголок от сонмища кричащих голосов жутких образин, заполнивших сознание жены. Инстинктивно отгородившись от них, Рен запаниковал. Все выставленные барьеры рухнули и годами терзавшие ее голоса снова разрывали на мелкие части беззащитный мозг. Но у него хватило ума погрузить жену в кому ментальным ударом, тут же подхватив падающее тельце, и утащить ее в шаттл.
Флот еще неделю висел в этой системе, пока принц потихоньку аккуратно выстраивал стены в ее сознании, отсекая лишнее. Очнувшаяся Рей была безучастна ко всему, и Рен часами бродил в пустоте ее разума, плотнее запахивая свои ментальные одежды от пронизывающего ледяного ветра и безуспешно пытаясь догнать призрачную фигуру, что с каждым часом отдалялась от него, теряясь в сумрачной тишине. Его жена не ела, не спала. Просто лежала куклой в его объятиях, не реагируя ни на что.
— Милая… вернись… Не бросай меня…
Все ментальные просьбы Рена оставались без ответа, и еще через неделю Флот покинул злосчастную систему. Рей никак не отреагировала на шепот мужа, что признался ей в распыленной в прах планете. Пленных Флот не забирал, беженцев не было. Рен забрал лишь полусожженные тела Кира и старика, намереваясь похоронить их в семейном склепе. Чудовищное оружие Империи разнесло целую планету вместе со всеми жителями.
Вскоре Первый Рыцарь широким шагом ворвался в Тронный зал, держа на руках безвольное тельце, сходу падая на колени, но не выпуская из рук драгоценную ношу.
Мертвенный голос Верховного Лидера раздавался изо всех углов, гремя в воздухе.
— Ты ведь все решил, сын мой? Не вижу смысла отговаривать…
— Она… она уходит, отец!
— Может… стоит дать ей уйти?
— Нет! Нет! Я… не готов… к такому.
Истерику в голосе растрепанного и бледного Рена понял бы даже ребенок.
— Я часами обдумывал это решение, отец. Я не готов… к такому. Но я готов к тому, что она уже не станет прежней. Но будет той самой, что я искал десятилетиями. Будет той, что подарила мне так много счастья. Но без меня…
Кайло Рен, прижимая к себе исхудавшее тело, принялся исступлённо зацеловывать впалые щеки и запавшие уголки ее глаз, всей опустошенной тоской душой надеясь, что она вот-вот поднимет прозрачные пальчики и сотрет его текущие слезы. Но чуда не случилось, неподвижные белые зрачки не шевельнулись. Потеревшись напоследок носом, он вдохнул запах ее кожи, и пересиливая свою сущность, смог оторвать от себя тонкое тело и уложить на пол. Едва он обессиленно уселся рядом, возникшая фигура Императора встала перед ними на колени. Костлявая рука сжала его плечо на краткий миг, отодвигая его еще дальше.
— Все. Я… готов, — подняв на отца больные глаза, прошептал Рен.
Сухой кивок Правителя, и Рей выгнулась под старческими пальцами на лбу, судорожно завывая. Через долгий миг страшный хрип затих, и все еще удерживаемый на месте Кайло с ужасом и болью смотрел, как постепенно затухают две белые точки в любимых глазах, становясь обычными, простыми зрачками.
Запоминать их такими он не хотел.
Окончательно разбитый и опустошенный Первый Рыцарь, ссутулившись под гнетом горя, покинул Тронный зал.
========== Новый НЕдивный мир ==========
Она вроде бы где-то плавала. Или просто плыла.
Что-то непонятное подрагивает, но в руки не дается.
Было тихо. Умиротворяюще.
Нечто уютное так хорошо обволакивало тело. Даже дышать было очень легко, словно она сама была этим воздухом. Будто до этого что-то давило на грудь, но сейчас исчезло. Она годами, столетиями плавала тут, чутко наслаждаясь, пока внезапно возникший под кожей легкий зуд навязчиво не распространился по всему телу. Это начало здорово отвлекать от созерцания бескрайней голубизны вокруг. Заметно раздражаясь, она пошевелилась, но помеха только усилилась, до кучи добавляя едва слышные шепотки.
«Надоело!»
Возникшие звуки то отдалялись, то возникали прямо за ухом, шелестя колючими шорохами. Она так-то пыталась отогнать всю эту шелуху, но вместо старой тишины возникла нарастающая боль. Нет, не просто боль. БОЛИЩЕ!
«Эй, да ладно, вот давай без этого, а?»
Боль настырно откусывала от нее малюсенькие кусочки, и она замахала руками… вдыхая вкуснющий воздух уже в реальности, резко вываливаясь из спокойствия.
«Эй, нет! Нет! Эй, я хочу назад!»
Эту мысль мозг принял с ужасающей отчетливостью.
И пока что единственная внятная мысль, что голова приняла с осознанием неизбежности.
Зато потом пришло новое понимание, что тело отказывается слушаться, а губы оказались намазанные непонятным клеем, не разлепляясь. Горло было пустыней. Вдруг захотелось кричать. Боль, благословенная, отвлекающая от желания рвать на куски никчемный мир, снова сменилась злым зудом, а шорохи и шепотки стали вполне различимыми голосами, но хоть уши вроде стали слышать.
Кто-то безуспешно тихо пытался разговаривать, громыхая словами. Двое переговаривающихся людей успешно мешали сосредоточиться. Чуть позже, тысячелетия спустя, заметила, как вокруг все плывет, отчего нечто очень важное, вселенской важности нечто стало ускользать порывами воздуха. Заслезившиеся глаза с трудом разбирали силуэты, пока одна из мутных фигур не метнулась куда-то, взмахнув очертаниями рук. Отлично, теперь она вообще нихрена не видит. Чертовы шторы, обязательно были их раздвигать прямо сейчас?
Вдруг идиотские шторы кто-то задвинул, даря сумрак. Колкий свет исчез, но непрошеные слезы все равно пришлось смаргивать. Щиплющий зуд все еще терзал, потихоньку растворяясь, ну хоть с полученной возможностью осмотреться смогла разглядеть очертания второй фигуры. Четкий силуэт в виде довольно взрослого мужчины с благородной сединой внезапно оказался совсем близко, настораживая и прилично напрягая.
— Очнулась! Очнулась! Деточка! Здравствуй, доченька! Хвала богам, ты к нам вернулась!
Что-то стянуло лицо, едва она при первых звуках поморщилась. Видать, давно лицом не работала. А вот уровень голоса бы мужчине снизить, а то аж как молотком по голове ударило. Больно-то как. У мужчины было такое растерянное лицо, что сделала первое что пришло в голову — вымученно улыбнулась. Только лицо снова чуть не треснуло, хотя, судя по ощущениям, пересохшие губы точно закровили.
Настолько было больно.
Вторая фигурка оказалась женщиной. Ее она разглядела, когда та метнулась к мужчине и дернула того за рукав, нехорошо зашипев.
— Тихо ты. Не ори ты так, обалдуй.
Женщина казалась совсем миниатюрной по сравнению с мужчиной. Робко уложенная ей на лоб ладонь показалась божественным даром. Такая прохладная и мягонькая.
— Моя родненькая! Как же ты напугала нас, милая. Ты не беспокойся, все уже позади. Все будет хорошо. Мы тебя любим, детка.
Доброта и замученная нежность в глазах маленькой женщины обернули ее в теплое одеяло, без труда утягивая в расслабленность. В таком одеяле можно и поспать. Слипающиеся глаза предательски закрылись, и она провалилась в целебный сон, краем уха улавливая тихие слова. Ей ведь приснится что-то, что она снова упустила?
— Спи, родная, спи детка. Теперь все будет хорошо.
Как бы ей не хотелось, но выползать из сна пришлось, а то едкая колючая боль по всем конечностям мешала жить. Ну, если быть поточнее, то спать. Затекшие в неподвижности руки-ноги заныли в судорогах расходящимися мурашками. Правда, отпустило быстро.
Те же две фигуры сидели в креслах, но сразу подскочили к ней, едва она зашевелилась. Сразу приняв ясность линий, женщина проворно поправила сползающее одеяло.
— Привет, детка. Как ты себя чувствуешь? — зашептала женщина, ласково поглаживая по лбу, робко съезжая на щеки и открытую ладонь. — Врачи сказали, что самое плохое позади. Все будет хорошо, родная. Ты идешь на поправку.
«Детка? Родная? Доченька? Чего?»
— Кто… ты?
Ее голосом можно было врагов распугивать. Хриплый, застоялый. Мерзковато-скрипучий.
«Врагов? Каких еще врагов?»
От, казалось бы, простого вопроса женщина вдруг… заплакала, заламывая руки. С чего бы вдруг, вроде вопрос не такой уж и страшный. Вроде бы. Горько рыдающую женщину обнял уже знакомый седовласый мужчина.
— Ну тише, тише. Нас же предупреждали.
О чем их, интересно, предупреждали? Всего-лишь один банальный вопрос. Пришлось копаться у себя в закромах.
Но ничего.
А потом до нее дошло.
Не было вообще ничего.
Ничегошеньки. Ни капельки понимания. И ни одного имени.
— А… кто я?
Локти подвели, и она упала на подушку, донельзя изумленная и разочарованная. Это был… очень неприятный и неожиданный поворот. Какое-то гудение внутри, недовольный бубнеж на подсознании никак не желал лечь ясностью сконструированной мысли. Снова и снова пытаясь поднять хоть какие-то воспоминания, судорожно ворочала мозгами. Только заработала себе головную боль. Пока она изо всех сил старалась вспомнить хоть малейший кусочек, седовласый уволок миниверсию женщины за дверь. Большую дверь, из настоящего дерева. Откуда пришло знание, что дерево настоящее, она и не знала.
Просто всплыло.
Пока она ковырялась в себе, в комнату вернулся седовласый, без всхлипывающей миниженщины. Выворачивать себе мозги надоело, и она терпеливо разглядывала знакомого незнакомца.
Мужчина внезапно оказался… симпатичным. Солидный дядька. Суровый даже. Только мялся заметно, усаживаясь в кресло. Покашливал и глядел ответно.
— Милая, мы… прости нас… Врачи говорили, что память может тебя… подвести. Но уверяли, что потом все вернется. Это так странно. Э-э-э, я твой папа. А вот она… твоя мама. Ты попала в страшную аварию, детка. Ты так долго пролежала в коме. Мы так беспокоились! Но все позади, все будет хорошо, все наладится, милая. Мы тебя любим!
Вот же заладили. Все будет хорошо, все будет хорошо.
Лицо человека, назвавшегося ее папой, застыло в непонимании от ее вида. Видать, ее тоже перекосило. Пришлось первой отворачиваться и глаза зачесались, как неродные.
— Тебе нельзя нервничать, детка. Мы… тут рядом. Только позови. Ладно?
Мужчина, который теперь папа, банально сбежал.
Самым натуральнейшим образом сбежал, только лопатки быстро-быстро шевелились, когда он уходил. Сбежал, оставляя ее одну со своими домыслами. Вернее, отсутствием мыслей как таковых. «Авария, значит. Врачи предупреждали, значит. Обещали, что все вернется… ну ладно».
Выбирать то все равно не из чего.
Только голова раскалывается от всех этих ковыряний в мозгах. Выпростанная из-под одеяла рука показалась чужой. Как будто пришили впопыхах, не задумываясь о функциональности, а кожа была полосатой. Бледно-синие полосы перекрещивались с яркими кусочками розового цвета. Из неких глубин сознания выплыло знание. «Пересаженная кожа». Мелкий зуд уже поднадоедал и ей пришлось выбираться из завалов одеял и подушек. Движение в какой-то мере чуть успокаивало. Тело нехотя, но слушалось.
Но все равно чуть не рухнула на пол мордой вниз.
Чертово одеяло запуталось в ногах, словно отпускать не хотело.
Первое, что попалось в глаза, было огромное, чуть ли не на всю стену, зеркало в резном обрамлении. Дерева тут явно не жалели. Это же зеркало, ничуть не умаляя, показало ей исхудавшее до состояния скелета неказистое тело с непропорционально выглядевшей головой. Без волос голова казалась надутым шариком, посаженное на тоненькую шею и прицепленной к торчащим ключицам. Длинная хламида в пол скрывала все остальное, но тяжелый вздох все равно вырвался. Что там под одеждой было, она прекрасно понимала, оглядывая ниточки рук. Сокрытое наверняка выглядело не лучше.
Если не хуже.
По лицу и шее тоже очень сильно выделялись розовые полоски. Внезапно возникло ощущение нехватки чего-то очень важного на щеке. Очень старого.
И по всей видимости, не очень-то и нужного.
И кожа казалась ей ненастоящей. С чужого плеча. Будто кто-то содрал с кого-то кожу, и натянул на нее. Собственная кожа была какой-то… неудобной. Не по размеру.
Вкривь-вкось сшитая и напяленная на непослушное тело.
И чесалась. Везде.
Но воспоминаний не вылезло никаких.
Вообще никаких.
Только пальцы подрагивали на уровне бедер, словно желали схватиться за что-то. А вот этого непонятного чего-то действительно не хватало. Еще бы вспомнить, чего именно.
А еще ей было невероятно спокойно. Она все ждала, когда же вылезет хоть какая-нибудь искорка истерики или чего подобного. Но нет. И как ни странно, при всем это она была спокойна, как космический корабль.» Корабль? Почему корабль? И почему именно космический?».
От созерцания собственного отражения ее отвлек стук. Настырный, но тихий перестук раздавался от двери, и повторялся снова и снова, пока она не догадалась спросить вслух.
— Кто… там?
— Ваш завтрак, госпожа, — ответил ей бодрый до зубовного скрежета голосок.
— Входи…те, — собственный робкий отзвук чуть покоробил.
Дверь тут же распахнулась и впустила довольно рослую, крепко сбитую девицу, чей вид никак не вязался с приветливым голоском. Невольно сравнив свой рост с ее, она невольно поджала губы. Вошедшая девушка довольно споро и ловко, привычными движениями разложила кроватный столик и красиво расставила несколько глубоких чашек и стаканов, снимая те с вкаченного за собой небольшого столика.
— Простите, госпожа, но пока у вас строгая диета. Придется чуть-чуть потерпеть. Но доктора обещали, что совсем скоро вы сможете есть, все что захотите.
С каждым издаваемым звуком от писклявой дородной гостьи ее голова все больше склонялась набок. Было любопытно, как долго эта щебечущая девушка сможет терпеть ее немигающий взгляд.
Не то чтобы ей хотелось напугать.
Просто так было удобнее смотреть за ее руками. Но открыла рот первой, едва та выжидающе уставилась в ответ, разложив все притащенное на столике.
— Кто ты? Как тебя… зовут?
Лицо девушки заметно помрачнело.
— Меня зовут Мэллия. Я ваша личная прислуга, госпожа. А вы…. Совсем ничего не помните да?
Скукоженное лицо не навевало абсолютно ничего. Никаких воспоминаний, ни ассоциаций.
— Прости…те. Нет. Совсем ничего, — сокрушённо покачав головой, ответила, как есть. — А… А я? Как зовут меня?
Девушка, не заморачиваясь, тут же разревелась. Провожая растерянным взглядом спину тоже сбежавшей Мэллии, она только пожала плечами. Тут тоже выбирать было не из чего. Других посетителей вроде не наблюдалось и она залезла на кровать. Белая субстанция в очередной плошке не вызывала ничего, кроме странного чувства непонимания.
На вкус тоже была никакая.
«И чего все сразу в рев? Мама… папа. Личная служанка. Надо же. Мама плачет, Мэллия тоже. Меня так любят? За меня так беспокоятся? Хоть бы сказали, как меня зовут. Чего сбегать-то сразу? Как же меня зовут? Как я живу? Жила…».
Осознание того, что теперь у нее все будет с чистого листа, вдруг подарило невыразимую радость.
«Это же теперь можно будет изучать все заново. Что было раньше? Теперь все будет иначе? Или нет? И что будет, когда я вспомню прошлую жизнь?»
Ну хоть невнятная каша синего цвета оказалась сладкой.
Через силу впихнув в себя все предложенное и добровольно выпив все жидкости, она улеглась, бессмысленно таращась в потолок. Голова снова начинала раскалываться от разбегающихся мыслей.
Так и валялась, пока жуткая резь в животе не согнула ее пополам. Ее вырвало всем съеденным прямо на покрывало. Непрекращающиеся колики вырывали изо рта невнятные хрипы, запечатав желчью горло. Влетевшая на звуки служанка сразу бросилась к ней.
— Госпожа, что…
Дородной Мэллии хватило одного взгляда на столик с пустой посудой.
— О боги! Госпожа! Зачем!Зачем вы это выпили?! Это же было для полоскания пальцев, госпожа!
Скрюченная на постели в загогулину, она и не заметила, ка в комнату влетели еще люди. Ей уж точно повезло, что среди них был и врач.
Гаснущее сознание не уловило действий этого человека, но хорошо поймало крики мамы, что истерично отчитывала прислугу.
— Ты же должна была понимать, что она не помнит! Ничего!
— Но… Миледи…
— Значит и не помнит, какая жидкость для чего! Идиотка!
Хлесткий звук пощечины оборвал связь с реальным миром.
«Ну что же… Добро пожаловать в мир незнания».
Именно с этой мыслью она проснулась.
Непонятное гудение вокруг вроде что-то всколыхнуло, но уцепиться за это не удалось. Тихие звуки работающей вокруг медицинской аппаратуры навевал ускользающие отголоски. Но все равно это недвусмысленно испарилось. Зато было ощущение чужого тепла, дарившее небывалое умиротворение. Миниженщина, названная ее мамой, лежала рядом, обнимая ее голову и совсем едва уловимо что-то напевала. Чутко заметившая пробуждение дочери, та чуть отодвинулась.
— Детка, все хорошо. Где болит? Можешь показать? Или сказать?
Хлопая глазами, она вдруг подумала, что эта женщина заслуживает гораздо большего, чем просто молчание. Тело сразу откликнулось тупой болью в животе, едва она повернулась на бок и обхватила миниженщину, благодарно зарываясь той под бок. Задохнувшаяся от нежности мать еще крепче прижала к груди голову дочери… и тихо заплакала.
— Прости, милая. Нам так жаль. Мы уже уволили эту дурочку. Она совсем забылась. И поставила тебе чашку с гигиеническим раствором для рук рядом с молоком. Ты раньше всегда требовала так делать. А ты и выпила.
Глухой смешок раздался из-под одеяла сразу.
— Я… Я сама виновата… мама. Я честно больше не буду пить все подряд. И… верни Мэллию. Мне так будет… проще.
— Хорошо-хорошо, родная. Все будет, как ты захочешь.
Надо же, прокатило.
— Мама? — спросила она, почти убаюканная теплом. Это слово было… каким-то неправильным для нее. Некрасивым каким-то. До зуда в зубах ненужным. Почти невыносимым. Но она списала это на свою память. — Мам… а как меня зовут?
Вздрогнувшая успокоившаяся мать ответила не сразу.
— Прости, родненькая. Для меня это так странно. Словно и не было этих тринадцати лет.
Необычный ответ взбудоражил, но мать еще сильнее обняла ее.
— Когда-то ты выбрала себе имя Элиста.
«А что, разве так можно? Элиста, значит».
Это имя было просто… пустым. Бесполезным.
Откровенным смущением матери можно было стены разрисовывать. Недоуменно поднявшая лицо она-Элиста уставилась на мать.
— Сама… выбрала? Когда-то?
— Понимаешь… твой папа… он когда-то служил в армии… И уже будучи женатым на мне, он попал в крупную переделку. Враги бросили его умирать в пустыне на какой-то всеми богами забытой планете. А ты была очень-очень маленьким ребенком и жила там. И ты спасла папу. Привела солдат прямо к нему. Папа даже говорил, что ты его остатками воды отпаивать пыталась.
«Служил? Что значит служил?»
Еще одна волна странного волнения пролетела в Элисте от слов матери.
Нечто закопошилось, заворочалось. И тут же исчезло.
— Папу забрали, а ты тогда сбежала. Но он вернулся за тобой сразу, едва выздоровел. Нашел и забрал. К нам. Ты тогда едва могла говорить. Папа после так и не смог найти твоих биологических родителей, чтобы забрать и их. Вот так у меня появилась любимая дочка. Ты тогда сама и выбрала себе это имя. Но… но ты если хочешь… можешь выбрать себе новое, детка. Мы примем любой твой выбор. Мы тебя любим.
Нечто злое зазвенело у Элисты, но снова ухватиться за это не смогла.
— Мама… мне жаль, мама. Жаль, что пока что… я не могу ответить тебе и папе такой-же любовью. Но я буду пытаться. Я постараюсь, — тихо призналась она-Элиста. В ответ мама лишь тяжело вздохнула. — Расскажи мне… еще что-нибудь?
— Что именно, милая?
— Что за авария? Как давно?
Но только мама открыла рот, Элиста выпуталась из ее рук и совсем другим тоном зачастила новые вопросы. Слова в голове поднимались сами собой без единой заминки.
— А у меня есть братья или сестры? У меня есть свои дети? А у меня много друзей?
На вывалившиеся вопросы мама лишь рассмеялась добрым грудным смехом.
— О боги. Словно и не было этих тринадцати лет. Такая же гора вопросов. Ну… к сожалению у тебя нет ни брата ни сестры. Мы с папой… не добились успехов в этом. Только ты, детка. Друзья…– снова тяжелый вздох вырвался у матери. — Если конечно весь этот сброд, что постоянно отирался около тебя, можно было бы назвать друзьями…то да. Друзей у тебя было много. Ну, а внуков мы еще не дождались. Хотя папа тебе постоянно намекал об этом.
— Оу… Сброд? Почему сброд, мама? Почему они тебе не нравились? А… папе тоже? Не нравились.
— Ты ж моя почемучка, — тихонько засмеялась мама, но тут же мрачнея.— Понимаешь, детка… Ну, в какой-то момент… мы с папой, ну… упустили твое воспитание. А когда поняли это… было уже поздно. Мы слишком много работали, совсем тебя забросили. Твой характер очень сильно изменился, мы стали… тебе не нужны. И мы малодушно опустили руки. У тебя появились странные друзья. Они все дальше уводили тебя от нас. Мы могли лишь смиренно потакать тебе. Ведь мы все равно тебя очень сильно любили. И до сих пор любим. Просто… мы хотели бы, чтобы ты знала об этом, когда твоя память к тебе вернется, малышка.
— Я буду помнить об этом, мама. Обязательно запомню.
— Ну, а эта авария… Говорят, что ты выпила очень много алкоголя в тот вечер. И решила с кем сразиться наперегонки. На своем глайдере. Ну… и с управлением не справилась. Протаранила на огромной скорости здание. Ты так сильно пострадала, милая. Врачам пришлось заменить тебе часть органов на искусственные. Обожженную кожу тоже заменили. Но ты не беспокойся, это все потом по цвету сравняется. Ну и вот твоя память. Нам… говорили… Что ты… Но как оказалось, ты забыла все.
Мама ей еще что-то шептала.
Но Элиста уже была задавлена вспухшим, возникшим ниоткуда горьким стыдом, что отдавался во рту огнем и кислятиной. Что начал грызть со всех сторон, проникая под кожу едкими царапучими когтями. Но от двух вырванных через некую силу слов полегчало мгновенно.
— Прости… мама.
Облегчение сменило стыд, и ее мама лишь крепче прижала дочь к груди.
Налаженная размеренная жизнь оказалась… скучной.
До предела скучной и тоскливой.
С каждым днем открывалось что-то новое и Элиста искренне радовалась этому. Если, конечно, открытие было хорошим.
Небольшой прудик у поместья, где жила вся семья, ее порадовал. И небо было всегда чистым и красивым. Даже ночью. Хотя первое время она откровенно побаивалась просто выходить из дома, предпочитая разглядывать свою комнату в попытках что-нибудь вспомнить. Но каждая вещь ощущалась чуждой, ненужной. Мелочи не были неродными, одежда была слишком… противной. Высоченный потолок откровенно давил кажущейся неимоверной тяжестью. На самом деле идеально белый, без единого пятнышка, белоснежный потолок давил грубой серостью. И дышать из-за этого было нечем. Даже кружевная люстра была мерзкой, а постель потом вообще стала неуютной.
Яркое солнце светило ласково, но Элиста в первый же час пребывания вне дома умудрилась покрыться пятнами.
Будто никогда не загорала.
Вообще никогда.
Родители тогда только обескуражено пожали плечами и переглянулись, когда она поделилась с ними своими умозаключениями о загаре.
Мимо пролетали какие-то якобы особые даты, и тогда дом наполнялся запахами и гостями. Дом сразу становился средоточием человеческой праздности и веселья.
Элиста честно улыбалась всем. Маме, папе, услужливым людям вокруг. И частым гостям, чья радостная искренность и упоение жизнью вообще не оставляла сомнений. Честно была приветливой, но внутри была… равнодушной.
Счастливой по расписанию быть почему-то не выходило.
Но потом ей понравилось наблюдать. Часами просиживая на берегу под зонтом, она могла неподвижно сидеть, пристально глядя на все вокруг. Казалось бы, обычная для всех вода почему-то отдавала некой диковинкой. Все сидела, вглядываясь в эту воду, не понимая, как так все вдруг и куда все внутри нее пропало. Вот как так, просто взяло и исчезло. Постоянно чирикающие птицы самых разных пород вообще не переставали поражать воображение. Хотя родители каждый день ей твердили, что здесь она прожила всю сознательную жизнь, от попыток вспоминать только болела голова.
Пока не решила, что хватит ломать себе голову.
Надо было жить дальше. И раз у нее все в памяти чисто, то значит, надо начинать все заново. Окончательно отречься от непонятного прошлого ей помог случай.
В один из тихих вечеров к ней заявился гость. Как ни странно, именно в тот вечер в доме была лишь она и кто-то из прислуги. Весьма громкие возгласы и шум отвлекли ее от созерцания себя в зеркале. Любопытство переселило, и Элиста спустилась вниз. Сразу заметив виновника безобразия и шума, ехидно внутри себя ухмыльнулась. Разодетый в яркие цвета парнишка пытался прорваться с боем в дом мимо высоченного и дородного охранника. Все эти попытки жестко пресекались, чему она была несказанно рада. Элисте сразу стало не по себе, когда гость, углядев ее, удвоил усилия.
— Дорогая, я так по тебе соскучился, — заорал парнишка. — Да пропусти ты!
Последняя фраза явно адресовалась не ей.
Громила-дворецкий все еще стоял незыблемой стеной на его пути. Позорное смятение никак не отпускало, и Элиста, собрав максимум холода в свой голос, открыла рот. Незваный гость ей категорически не нравился.
— Проводи гостя в белую гостиную, Эрл.
Охранник тут же посторонился, пропуская парнишку. Но тут же ухватил хлыща за воротник, перехватывая рванувшего навстречу хозяйке гостя.
«Ничего так реакция, однако».
— Отпусти меня немедленно, мужлан! Элиста, дорогая, тебе надо сейчас же уволить его!
— Я сама. Решу. Кого. Выкинуть.
От собственного мерзкого голоса еще больше растерялась.
Правда, сумела сохранить каменное лицо.
С каждой секундой гость нравился ей все меньше и меньше. Неожиданно теплый взгляд от дворецкого при ее фразе вообще… пристыдил. «Насколько же я стервой была-то?» Новая порция неслыханного ранее раздражения, и Элиста твёрдым шагом потопала за спинами все еще брыкающегося парнишки и охранника. Эрл почти швырнул гостя на один из диванчиков… и остался стоять позади с намеком, что в случае чего, он тут, рядом. Защитит. От приторного слащавого голоса хлыща заломило зубы, едва она уселась напротив на другой диван.
— Дорогуша, выгони его, а? Он же мешать будет, а?
Эрл не успел среагировать.
Гость каким-то неуловимым движением в один момент пересел к ней поближе. Наглости у того хватило еще и лапу ей на колено уложить и недвусмысленно потянуться к ней губами. Элиста все же успела ошарашенно отшатнуться от вытянутых в трубочку губ.
— Ты… ты что себе позволяешь, придурок? — брезгливо выплюнула она, скидывая липкую ладонь с ноги. Но эта же ладонь тут же легла ей на грудь.
— Чего ты ломаешься, сладенькая. Тебе же нравится, — томно выдал гость.
Голова хлыща резко мотнулась от удара кулаком, а костяшки руки разнылись. Тряся окровавленным лицом и зажимая разбитый нос, хлыщ обиженно завыл. А Эрл даже чуть улыбнулся, искоса поглядывая на хозяйку.
«Ого, откуда я так умею?»
— Ты что творишь? Охренела совсем? Не делай вид, что ты меня забыла, шлюха! Да ты…
— Вон.
Эрлу хватило одного ее кивка. И занесенную для ответного удара лапу хлыща тоже успел перехватить и от боли в вывернутом плече гость взвыл еще сильнее.
— Эй! Да какого… Больно же.
Белая гостиная вдруг на секунду стала ярко-алой.
Стены покрылись разводами красного цвета, красивая лепнина по краям потолка смазалась, превратившись в смачное буро-коричневое месиво. И все бы ничего, но эта мимолетная галлюцинация напугала ее. Потому что все это в какой-то неуловимый миг вдруг подало идею.
Очень плохую и сладко-тягучую.
Ей вдруг захотелось собственноручно вскрыть чем-нибудь, чем угодно, грудную клетку гостя и постоять, поглядеть, как будет останавливаться его сердце. Но с неимоверным трудом, изо всех сил стараясь, смогла избавиться от злобной пелены, больше удивляясь своему удару кулаком.
«Интересно, интересно. Вот это да! И откуда у меня такие рефлексы?».
Чуть недоуменное, но хитрое выражение лица Эрла ее почему-то жутко порадовало.
В отличие от брыкающегося в его руках пижона. Непонятно как, но гость сумел вывернуться из своей яркой хламиды, оставив тут в пальцах охранника. И зачем-то бросился на Элисту.
В этот раз ему прилетело от нее уже в челюсть.
Удар сразу вырубил нахала, но Эрл не дал тому рухнуть головой вниз. И пока Элиста с удивлением разглядывала свой кулак, гость был вышвырнут на пределы дома на руки уличной охране.
Удивляться ей быстро надоело.
Захотелось прояснить ситуацию. И повод был очень удачный.
Сидевшие в комнате отдыха прислуги люди заметили ее приход не сразу. Но сразу подскочили с мест, на глазах теряя расслабленность. Элиста даже не удивилась тому, что сумела заметить ловкое движение рукой одного из мужчин, быстренько смахивающих со стола карты и деньги. Удивляться сил почти не было. Пятеро здоровенных мужиков осторожно вернули задницы на свои стулья, едва она рывком поставила рядом еще один стул и пригласительно махнула рукой. От выжидательных взглядов сразу стало чуть не по себе. Будто они ждали чего-то неприятного или мерзкого. Устало потерев лоб, Элиста не стала тянуть время.
— Плевать мне, кто сегодня приходил. Но… если он часто здесь появлялся, то теперь дорога ему закрыта. Смекаешь, Эрл?
Обозначенный Эрл, словно кол проглотивший, закивал головой. Но Элиста все равно успела заметить его странный взгляд.
— Да, госпожа, — гаркнул Эрл, чуть расслабляясь. — А… как же… остальные… ваши старые друзья?
— Тоже нахрен.
Неудобное возникшее молчание она прервала сама.
— Мама с папой… рассказывали довольно много. Но ведь вы все видели гораздо больше, не так ли? Выкладывайте.
Слишком жестко у нее, конечно, это требование вырвалось. Присутствующие сразу потупили глаза в стол.
— Мы… ничего такого не наблюдали, госпожа, — выдавил из себя Эрл. В глаза смотреть он упорно отказывался.
Поначалу не понимая их поведения, Элиста даже разозлилась. Но потом дошло. Ребята опасались всего чего только можно. Только ее уже понесло.
— Чушь. Рассказывай. Это приказ, — хлестко выпалила она, поджав губы.
И Эрла прорвало.
Отчаянно смущаясь, и дергаясь, бугай словно через силу выдавливал из горла слова. Было весьма странно наблюдать, как этот шкафообразный мужчина мямлит и бубнит себе под нос. И она сразу пожалела, что попросила рассказать ей все-все. В процессе от услышанного ее бросало то в холод, то в жар. Гневно сверкая глазами, смотрела куда угодно, лишь бы не на сидевших рядом мужчин. Элисте с каждой минутой было все больше… стыдно. И злилась на себя, как никогда. Щеки горели, как огонь в камине. Выводы в голове выстраивались совсем неутешительные. Она ведь была натуральной стервой. Сукой, что видела только деньги. И вообще никого не ставила ровней себе, даже родителей, что воспитали ее. Открывший ей глаза на прошлую жизнь Эрл был сейчас кем-то навроде хирурга, что вскрывал в каждом предложении нелицеприятное. Вытаскивал за шкирку каждый порок, повинуясь ее же приказу. Судя по словам Эрла, она быстро из обычного подростка стала мразью, оскорблявших и унижавших всех вокруг. И портила всем жизнь. Оглушенная осознанием собственных наркоманских выходок, Элиста изо всех сил прятала злые слезы стыда. И предпочла свалить, едва охранник выдохся. Провожаемая виноватыми взглядами, она не сразу услышала тихий вопрос.
— Простите, госпожа. Мы… мы уволены?
— С чего вдруг?
С того дня Элиста сознательно отреклась от своего прошлого.
Все попытки этого самого прошлого прорваться в ее новую жизнь тоже сразу пресекала. После и просто махнула рукой. Ей на самом деле было уже неинтересно. Теперь ее больше интересовала ее новая жизнь. Начатая с нового листа, по-настоящему нового, она с удовольствием погрузилась в изучение своего окружения. Благо незримая общая компьютерная сеть, охватившая всю империю, давала много пищи для размышлений и выводов.
Первым возник невольный вопрос у нее в голове, почему ее родители еще совсем недавно вообще-то обитали где-то на задворках вселенной, и относительно недавно были назначены в местный управленческий сенат. Но потом вспомнила, что отец все-таки был военным, значит их всех успело побросать из одной систему в другую. Родители стали сенаторами буквально за год до ее аварии. Покопавшись в собственном терминале, Элиста не раздумывая ни минуты, удалила все голофото. На которых она была то там, то сям в обнимку с кем-то или одна, но всегда посреди разнообразных людей.
И не всегда одетой и в заметном измененном сознании.
Смотреть на все это желания больше не возникало. Дальше копаться в прошлом тоже не хотелось, и различная информация была уже более сумбурной и хаотичной. Начиная от модных ныне тенденций, заканчивая сводками метеослужб. Между копаниями в себе и голосети, Элиста часто гуляла по нескончаемым тропинкам на территории усадьбы. Или играла с домашними животными. Или снова часами просиживала на скамейках на берегу озерца.
Пока не поняла, что ей попросту скучно.
Но все никак не могла ухватить кончик того, о чем именно скучает. Чего-то упорно не хватало. Зачастую просто неподвижно сидела в общественном парке, издалека наблюдая за снующими по своим делам домочадцам, или втихаря подглядывала за парочками влюбленных, что обжимались по кустам, пока их не прогоняла зоркая вездесущая охрана. Или немигающим взглядом провожала лодочки с туристами, катающихся по зеркальной глади озера. Чего-то все равно не хватало, а чего именно, понять было трудно.
Неторопливая размеренная жизнь приносила свои плоды. Элиста уверенно понемногу прибавляла в весе, округляясь, где положено, и уже не напоминая ходячее пособие по анатомии гуманоидов. Волосы отрастали, а кожа давно уже не светилась бесящими розовыми полосками, сравнявшись по цвету. Разглядывая себя по утрам в своем огроменном зеркале, все ловила себя на мысли, что ей упорно не хватает чего-то именно на теле. Руки все порывались схватить нечто на уровне бедер, а бледно-серая кожа на спине и челюсти иногда так зудела, что хотелось разодрать ее ногтями, чтобы посмотреть, нет ли под ней каких насекомых или чего еще. Иначе с чего бы ей так чесаться.
И почему-то всегда была необъяснимая вина.
Словно она кого-то бросила, намеренно оставила. Будто позабыла о чем-то сверхважном.
О ком-то сверхважном.
С пониманием, что ее родители совсем забросили свои рабочие обязательства, дабы постоянно быть рядом, не умаляло ее состояние. Только еще больше вины добавляло. Вины и стыда вперемешку с крайним смущением. Пока в один прекрасный вечер отец, отлично видевший все ее душевные метания, не обрубил их на корню одной мягкой фразой.
— Детка, милая. Перестань уже обвинять себя во всех грехах. Мы с мамой считаем, что все что произошло или произойдет — это нерушимая линия судьбы. Неискоренимая воля. Так что расслабься уже. Давай уже будем жить, как нормальные люди.
После этого Элиста… расслабилась.
Перестала цепляться за те смутные ощущения недостаточности, что держали в незримых кандалах. Перестала дергаться непонятно от чего, вглядываясь в чужие далекие фигуры людей. Папа и мама были правы, стоило начать жить как нормальный человек. Познание окружающей ее жизни продвигалось относительно быстро. Куча прочитанных энциклопедий вкупе с различной информацией потихоньку выстраивали тот жизненный фон, что обычно люди называли обыденностью. С каждым днем узнавалось что-то новое, будь то политической состояние ее системы и общего положения Империи, или то, что мама терпеть не может молоко, но обожает работать со своей рабочей документацией лежа прямо на полу на животе. Сама же Элиста никак не могла понять, что ей нравится самой.
Все было не то, все было совсем не так. Она пыталась найти себя. Заняться хоть чем-то. Попытки рисования обернулись громогласным смехом от нее и красными милыми щеками мамы. От нагромождения цифр моментально разболелась голова, а очередные разглядывания новомодых нарядов и пробрал новый гомерический смех.
Пока не поймала себя на повторении танцевальных движений из музыкальной постановки очередной планетарной дивы. Мама, давно заметившая, как замирает дочь, жадно следя за голомюзиклом или балетным танцем и неотрывно всматриваясь в каждое па, с улыбкой умиления одобрительно хмыкала, углядывая, как та неосознанно двигает телом или дергает рукой в попытках повторить увиденное.
Мама сама предложила дочери нанять репетиторов. Элиста искренне взвизгнула, бросаясь в объятия матери.
Нанятый учитель танцев в первое же пробное занятие отметил необычную грацию и пластичность подопечной.
— Вы знаете, госпожа… а вы ведь двигаетесь как отменно обученный убийца.
На это Элиста только недоуменно хихикнула, задеревенев от странной похвалы.
Тут же переглянувшихся родителей она не заметила.
На следующий день почему-то явился другой наставник по танцам. Спросить у родителей, куда подевался первый, Элиста забыла. Забыла, потому что второго учителя, вернее учительницу, ей пришлось вежливо, но довольно долго… выгонять прочь. Эта дама в годах больше сыпала льстивыми речами и комплиментами, чем смотрела на нее или обучала хоть чему-то. От этой дамы Элиста отказалась в тот же вечер, прямо заявив отцу, что не хочет часами слушать хвалебные дифирамбы.
Третьим стал обаятельный смешливый мужчина, что двигался с такой восхитительной пластикой тела и грацией, что Элиста только давилась слюнями от зависти. Этот учитель остался. Даже через месяц она не переставала поражаться познаниям этого Митси. Он был действительно профессионалом своего дела, и мог не просто рассказать о многообразии танцев народов империи, но и запросто показать, невзирая на кажущуюся сложность. Казалось, именно этому учителю было доступно знание обо всех видах танцевального искусства по все вселенной. И Элисту почему-то несказанно радовало, что наставник не интересуется ею кроме как учеником. Переводить их отношения из ранга ученик-учитель в нечто другое категорически не хотелось. Что мешало, Элиста так и не поняла, хотя Митси первое время иногда делал намеки.
Но увы.
После все закрутилось, завертелось. Ежедневные занятия прекратились через несколько месяцев, когда внезапно со вздохом репетитор признал, что ему уже больше нечему ее учить. Митси технично умыл руки, и тогда она решила двигаться дальше, но уже сама. И сама же и не заметила как оказалась в частной школе танцев. А после и вовсе очутилась в составе театральной труппы, выступавшей с танцевальным номером на сцене перед многотысячной толпой. Правда под псевдонимом и в маске.
Не желая пользоваться связями родителей, она пыталась добиваться всего самой. Но как-то поймала себя на мысли, что она… инфантильна. Спорить, ругаться или заниматься хитросплетением закулисных интриг тоже было противно. Махнув рукой, твердо решила уйти в одиночное плавание. Так она могла сама выбирать себе и музыку и движения. И хотя она ничего не просила, она сразу ощутила незримую поддержку родителей. Ее стали приглашать на городские мероприятия, а там и на частные грандиозные балы. И Элиста с каждым днем улыбалась все чаще и шире.
Ей все нравилось.
Редкие вопросы от мамы, не хочет ли она заняться чем-нибудь другим, дочь твердо каждый раз говорила одно и то же. Ей по-настоящему нравится танцевать. Не оглядываясь назад, под тягучие напевы вымерших народов или чувственные ритмы ныне живущих. Папа с мамой быстро перестали уговаривать ее пойти по их стопам или на крайний случай, заняться каким-нибудь бизнесом. Ну или просто открыть школу танцев. Или пойти в юриспруденцию. Но категоричное нет поставило жирную точку. Закапываться в высший свет и прочие сливки общества не тянуло, как и разгребать болота законов и прочих проволочек. Почерпнутых знаний отовсюду ей хватило, чтобы понять куда она хочет влезать, а куда нет. Самовыражения в танце было достаточно, она приняла себя какую есть.
Элиста недоуменно озиралась вокруг, пытаясь понять, почему ее маска, в которой она обычно выступает, сверкает черными провалами и краснющими губами на голобаннерах. А потом вспомнила, что внезапно за последние полтора года ее псевдоним вдруг загремел если на не всю планету, то на половину уж точно. Странно, но оказалось, что ее сольные выступления по вкусу не только высшему свету, но и простым жителям. Билеты на концерты с тихой музыкой и одинокой фигурой на сцене почему-то раскупались в первые же часы после объявления. Хотя она не чувствовала себя дивой или прима-балериной, но все равно иногда ловила себя на высокомерных суждениях и хвастовстве.
Правда, у себя же в голове.
Как вот сейчас, когда она разглядела очередную голограмму на высотном здании. И всегда давала себе хорошего мысленного пинка.
Чтобы не зазнавалась.
Иначе ей грозило повторение прошлого, где деньги и наркота решали как ей жить и что делать. Ибо все что ей нужно было — танцы. И боялась она только потери родителей и возможности снова стать той неуравновешенной капризной идиоткой, что была раньше. Финансами распоряжались ее родители. Которых, правда, пришлось долго уговаривать. Для всего остального была толпа ассистентов и прочих помощников. Не проходило и недели, чтобы ее снова куда-нибудь не приглашали. Элиста откликалась на каждое приглашение, умудрившись при этом прослыть абсолютно нелюдимой. Несмотря на кажущиеся попытки сдружиться с кем-то неизменно натыкались на стены непонимания или откровенного манипулирования и жадности к почету и деньгам. Слава скрытной и молчаливой личности только подогревала интерес.
Пришлось обзавестись еще и телохранителями.
Ответственность за репутацию мамы и папы ограждала от всяческих мутных ситуаций и прочих неприятностей. От особо настойчивых ухажеров и поклонников спасала охрана. По-честному говоря, Элиста и сама чуть побаивалась этих мрачных громил, вышколенных до зубовного скрежета и с мертвыми глазами явно профессиональных солдат, что тенями следовали за ней везде, будь то гримерная или очередной бал-ресторан с кучей гостей, к которым приходилось иногда выходить, сопровождая родителей. Спрашивать, где мама и папа откопали их, не стала. После и вовсе перестала удивляться их текучим движениям и умению быть незаметными и бесшумными. И нагло украла несколько пару особенностей у каждого из них, успешно применяя в танцах. А ещё знала, что совсем непонятливым ее телохранители попросту ломали кости. Но вот только родителям она смогла признаться, что во всем этом привлекает совсем не известность. Совсем не будоражили чужие жадные взгляды или томные признания поклонников, каждый раз закидывающих клятвами любви. Не волновало вовсе, что каждый изгиб тела выставлен на всеобщее обозрение, благо что концертная одежда была всегда закрытой, пусть хоть и облегала второй кожей. И на каждый невысказанный вопрос от родителей она так не смогла объяснить причины своей нелюдимости. Ведь до сих пор она не смогла с кем-то сблизиться, ну или просто подружиться. Та же Мэллия давно исчезла из ее жизни под каким-то предлогом. Впрочем, прислуга в доме почему-то тоже вся сменилась. Как-то незаметно все те люди, что видели ее прошлую жизнь, технично испарились. А вот намеки папы, что пора бы ей задуматься о детях, ну или на самый крайний случай найти себе хоть кого-то для, так сказать, здоровья, веселили Элисту. И пропускала мимо ушей, пока в один из тихих вечеров неестественно улыбающаяся мама не привела в гости весьма странную гостью. Довольно легкомысленно одетая особа спустя пару бокалов вина и ничего не значащих разговоров вдруг принялась недвусмысленно поглаживать Элисту по бедру.
Откровенно веселый смех тогда смутил всех присутствующих. Папа же вымученно улыбнулся, глядя как беззлобно ухмыляется дочь.
— Мама, прости, папа…. Я все понимаю, но женщины мне не нравятся. А так да… Это было смешно.
— Ну тогда кто тебе нужен, детка? Ведь… тебе ведь не нужны, кхм… кто помладше?
Раскатистый хохот слышали все в доме.
Судя по всему, этот вечер был испорчен для все время переглядывающихся родителей после ответа Элисты.
— Я… я пока ищу того мужчину. Как найду того самого, я сообщу.
На робкое замечание, что с самой аварии у нее никого не было, Элиста отмахнулась. Не говорить же им теперь, что она даже ни с кем не целовалась. Вообще ни разу после той аварии. Впрочем, и не тянуло. Максимум неумелый стеснительный флирт.
— Значит, буду ждать своего принца дальше.
Новых переглядываний явно напрягшихся родителей уже не заметила, ласково скалясь на залезших под стол нетерпеливых собак и скармливая им самые вкусные кусочки из своей же тарелки.
Жизнь дальше и текла своим неторопливым ходом. Все так же старалась не отсвечивать лишний раз, сопровождая родителей в очередной выход в свет. Благо, неприметных балкончиков и прочих пустующих ниш всегда хватало. Сбегая в сады от назойливых речей и липких глаз, всегда радовалась наличию трех широченных амбалов, что уверенно отсекали от нее самых настырных, одним своим видом отпугивая изнеженных аристократов. Репутация милой, но совсем нелюдимой полностью устраивала. Хотя сама Элиста каждый раз себя спрашивала, почему ее так напрягают окружающие холеные лица. Не могла себе внятно объяснить, что было не так. Конечно, в качестве эксперимента она однажды позволила себе пофлиртовать с очередным симпатичным официантом. Но не вышло.
Все было не так. Все было не то.
Увлеченно рассматривая привлекательные лица и тела мужчин, она при этом чувствовала себя полной дурой. Часто мелькающие полуобнаженные части тела и затянутые в строгие мундиры плечи подстегивали либидо, играя злые шутки. Низ живота сразу наливался тяжестью, а тело умоляло о ласке. Но при этом ни один из них не казался ей тем самым, кому она бы смогла довериться. При этом тоже внятно сформировать образ интересующего ее мужчины тоже не смогла.
Просто все было не то.
Целую неделю Элиста с нарастающим раздражением следила за новостями в голонете. Назначение нового главы Сената грозило перерасти из обычного политического действа в полноценное масштабное празднование. Слушки одни страннее другого взбудоражили всех. Байки одна глупее второй расползались по планете, задевая всех. Но все, даже родители, сходились во мнении, что новый глава Сената не просто так сел на это место. Ведь даже сам Император с сыном грозились заявиться на празднование. Поначалу подготовка к столь грандиозному событию занимало почти все свободное время Элисты. Ведь ей надо было выложиться не на сто процентов, а на всю тысячу, если будут присутствовать такие гости. Но почему-то это самое празднование несколько раз откладывалось. Видимо, ждали свободного времени у Правителя и наследного принца. И у нее времени тоже стало намного больше, из-за постоянного переноса мероприятия. Зато стало больше времени для чего-нибудь еще. Хотя она как обычно помирала от скуки. От этой же скуки полезла в голосети в поисках информации, попутно удивляясь, почему при всем этом, вышло так, что все ее познания о монаршей семье были очень и очень скудны. От мысли о Верховном Лидере Императоре Хане Соло-Рен и его сыне наследном принце Кайло внутри что-то ощутимо засвербело, заныло. Словно она упускала весьма важное. Только что именно, так и не поняла. Непонятное чувство забылось почти сразу, Элиста списала это на волнение перед предстоящим концертом. Все-таки не каждый день ей выпадает честь танцевать перед монаршей семьей.
Недоумение сменилось откровенным удивлением, едва она поняла, что и в голонете информации почти нет. Обрывки какие-то, смахивающие на настоящую зачистку.
Словно никому не было интересны подробности о Правителе и его сыне, которого почему-то еще называли Кровавым Палачом. Суровый мужчина видать, если уж заслужил такого прозвища. Или все это тщательно скрывали. Было чуть непонятно, к чему такие ограничения, ведь люди имели право знать о своих правителях чуть больше, чем те краткие сводки. Пара голофото Императора на коронации при вступлении в управление Империей, причем очень старые голофото. Парочка изображений в тронном зале, явно огромном, как целая площадь. Император был вдовцом, с единственным сыном, который был тоже изображен всего на двух фото. На одном из них наследный принц стоял полубоком к фотографу. Хищная фигура была закутана во все черное, а лицо было почти полностью прикрыто развевающимися на ветру прядями темных волос. Это фото было явно сделано украдкой, и Элисте вдруг отчаянно не хотелось узнавать, каких усилий затратил папарацци, чтобы сделать это фото и выложить его в сеть. И видимо, потом на это фото наплевали, если оставили на всеобщем обозрении. Но больше лица принца привлекали внимание полчища выстроившихся солдат вокруг принца и чернеющее вдалеке небо от кораблей, висящих на орбите чужой неуютной планеты. Второе фото заслуживало больше похвалы за удачно построенный кадр. Да и то, на этом фото был тот же принц в окружении еще большего количества солдат и припаркованных боевых шаттлов, но уже в глухом черном шлеме, держа за руку женскую фигурку в похожем одеянии и тоже с напрочь закрытой головой. От надписи к этому фото стало почему-то смешно. Первый Рыцарь Кайло Рен и Дама Рен — гласила заметка. Элиста только хмыкнула. Даже у Первого Рыцаря была своя дама. Только наверняка навязанная тому собственным отцом очередная аристократка. Только было непонятно, какая же светская дама согласится выходить на люди в подобном головном уборе. Небось, каждый день ноет, что это недоразумение ей прическу портит и макияж смазывает. Непонятное злорадство над неизвестной ей Дамой Рен удивило Элисту, ударив стыдом. Больше ничего интересного она не нашла. Мелкие детали вроде срока правления и прочей политической чепухи ее уже не интересовали.
Чем ближе был назначенный день выступления, тем больше нервничала Элиста. Из-за своего мандража ей пришлось отменить все свои концерты, ибо все валилось из рук. Нервозность еще и перекинулась на родителей, что чуть ли не заламывали руки от беспокойства. Их Элиста тоже понимала, все-таки им тоже предстояло представление самому главе империи. Родители тоже побаивались ударить лицом в грязь. Элиста как могла, успокаивала и себя и маму с папой, только зазря подзуживая, но пришедшее накануне празднеств сообщение успокоило ее. Волнение враз улеглось, едва до нее дошло, что прибытие самого Императора отменяется, как и присутствие Первого Рыцаря тоже под большим вопросом. Но вроде обещали голосвязь с Правителем на официальной части. Это все неимоверно обрадовало ее. И насколько она вообще понимала, наследный принц явно интересовался силовой стороной управления, совсем не увлекаясь посещением светских мероприятий.
«Даже если и прикатит, сядет где-нибудь на почетном месте и будет скучать, глядя стеклянными глазами на ее танцульки или все время отвлекаться на что-нибудь более важное. В общем, можно было и не нервничать так».
В общем, это окончательно успокоило ее.
Вечер празднования из грандиозного вдруг стал обычным, мимолетным развлечением. Она на таких выступала тысячу раз, и еще столько будет впереди. Затраченных нервов это не стоит. Сделает свое дело, и как обычно, сама спрячется седи многочисленных балкончиков. Ведь сбежать не получится, ей в любом случае придется ждать родителей.
Начало вечера было что ни на есть заурядным.
Пышные платья на женщинах и мужчинах, почти отсутствие таковых на других гостях. Объемнейшие наряды и кусочки ткани, едва прикрывающих интимные места. Закованные в строгие мундиры и затейливые костюмчики люди сливались друг с другом в одну общую массу, выделяясь лишь разнообразием грима и цветовой гаммой. Как всегда, обычные суровые лица с надменно сжатыми губами или пошлые морды и похотливыми глазами, неизменная жеманность и сухость слов. В глазах как обычно зарябило от обилия красок. Было почти больно смотреть на это все, и Элиста попросту сбежала в гримерку, не дождавшись окончания представления прибывающих гостей. Только намеренно пропустить долгожданную голограмму с самим Императором не сумела, папа с мамой насильно выдернули ее из тихого спокойного уголка перед самым подключением. Огромное полупрозрачное изображение сидевшего на троне седовласого властного старика было видно из любой точки зала. Верховный Лидер самым обычным голосом самого обычного человека произнес краткую поздравительную речь. Но Элиста не удержала смешка, услышав завуалированные в многоэтажные выверты речи угрожающие намеки. Даже на простой голограмме старик подавлял своей аурой и мощью. Было очень тяжело даже просто смотреть на него. А уж как наверняка трясутся поджилки у тех, кто осмеливается заговорить с ним лично.
Едва голограмма свернулась, все люди выдохнули с вполне осязаемым огромным облегчением. Видимо, не только на нее так действовал вид Императора.
Все потянулись наружу, под открытое небо. Несколько минут и гости уже рассаживались по беседкам вокруг невысокого постамента, призванного служить сценой.
В принципе, салют ей очень понравился.
В отличие странного ощущения чужого взгляда, прожигавшего ей спину.
Чьи-то прямо-таки навязчивые глаза обшаривали все тело, расцарапывая под одеждой нервы и не выпуская из жуткого кокона, пока Элиста не решилась обернуться и посмотреть нахалу в эти самые глаза. Резкий разворот, и застывшая позади тройка телохранителей тут же уставилась на нее. Один даже вопросительно приподнял бровь, безмолвно спрашивая, что напрягло ее.
И это не были глаза охранников.
Но чужой взгляд прополз от макушки до самых ступней… и исчез. Нечто гневно-злое отпустило, вырывая облегченный выдох. Задранные вверх подбородки окружающих не оставляли сомнений в непричастности, и Элиста чуть засомневалась в своих ощущениях, все еще эхом бегавших мурашками по телу. Того, кто мог бы ТАК смотреть, она не углядела. И почти сразу ее отвлекла ассистентка, уверенно утягивая ее в гримерку переодеваться и гримироваться перед выступлением. Едва дождавшись своей очереди после номеров целой вереницы всяческих певичек и прочих клоунов, она замерла, через разнообразные конструкции кулис все разглядывая сидящую и галдящую толпу гостей, рассевшихся вокруг обширной сцены.
Пришло ее время.
Свет для всех неожиданно погас везде, оставив лишь отблески звезд и далеких осветительных фонарей за зданием сената. Света мерцающих недосягаемых сейчас космических тел ей хватало для легкого освещения почти непроглядной темени.
Но это было только ее темень и ее звезды.
Погасший свет был частью номера, и она сдержанно улыбнулась, выскальзывая на всеобщее обозрение. Замерев в нужной позе, скрючившись в комочек, в ожидании музыки, Элиста еще раз улыбнулась себе. И отключила сознание при первых же нотах. Темнота была ее другом, и тихо зазвучавшая мелодия врезалась мягким ликующим тараном в голову. Небольшого столба направленного на нее рассеянного света уже не замечала, выделяя каждое свое движение. Она уже не обращала никакого внимания ни на шевелящиеся вне света тени, ни на яркие вспышки стороннего света, выделявшего каждое элегантное движение и изгиб тела. Было все равно, как на нее смотрят зрители, будь то жадный похотливый взгляд, безразличное моргание или презрительно скукоженное лицо. Прекрасно знала, как эти разнообразные холеные или суровые люди реагировали на нее. Прекрасно знала обо всех этих суровых солдафонах и капризных старушках, шептавшихся за столами. Прекрасно знала о восторженных глазах и недовольно поджатых губах.
Ей всегда становилось абсолютно пофиг на все это.
Она приходила танцевать.
Остальное не волновало.
Незамысловато или тягуче двигаясь в волнах грустных нот одной из любимейших мелодий, Элиста погрузилась в плавучие волны звуков, не замечая ничего. Казалось, взорвись сейчас планета, она бы упустила и это.
И уже вслушиваясь с огромным сожаление в финальные аккорды, выгибаясь в последние разы… как ее снова прожег ТОТ самый злобно-тоскливый колючий гневный взгляд.
И впервые Элиста сбилась с ритма, настолько неуместным и болезненным было это вторжение.
Чужие глаза почти физически ударили и она попросту остановилась, оглядываясь в поисках чужака. Бурных аплодисментов не услышала, старательно пряча глаза и позорно сбегая со сцены, даже не поклонившись. Элиста надеялась, чтоникто не заметил ее панического страха в глазах, выпиравшего наружу колким коконом. Лишь наугад бросив в сторону затравленный взгляд, откуда, как ей показалось, и смотрел этот чудовищный взор, тщательно убеждала себя, что ей все-таки померещились два красных уголька во мраке одного из самых дальних балконов, тут же погасших, словно таращившийся на нее человек (человек ли?) сразу закрыл глаза. Собственноручно стирая с лица грим, Элиста старательно давила в себе жгучий ком страха. Благо нервно щебечущая ассистентка удачно отвлекала своими разговорами. С усилием заставляя себя слушать помощницу, она не сразу поняла, почему в коридорах сновало столько людей. Перевозбужденные артисты и прочая челядь носились мимо ее гримерной, шумя взбудораженным ульем, чересчур громко смеясь и повизгивая.
Словоохотливая помощница все разъяснила.
Первый Рыцарь Империи, он же наследный принц и все такое, изволил прибыть. Опоздал на официальную часть, но застал салют. Почти истерично хихикая непонятно отчего, на недоуменный взгляд Элисты сразу залепетала.
— Госпожа, ну это же сам принц. Самый завидный жених Империи! Ну… после того как его Дама покинула его. Он… он такой суровый говорят. И говорят, он со всеми ведет себя одинаково, будь дворник или сенатор. Все говорят, он всегда смотрит в глаза собеседнику, независимо от положения. И всегда предельно вежлив, будь то знатная дама или официантка. Кто знает, может, удастся захомутать его, — заговорщицки прошептала ассистентка, совсем не пряча покрасневших щек и блестевших глаз.
Элиста могла лишь завистливо удивиться надеждам помощницы.
— А ведь раньше, говорят, он скрывал свое лицо. Всегда в том ужасном страшном шлеме, но вроде в космосе все так ходят на своих этих громадных кораблях. Кто знает-то этих сильных нашего мира. Я сама не видела, но мне рассказывали, что там на пол-лица шрамище. Но по правде говоря, можно было бы и избавиться от того страшного шрама. С его-то положением любая косметическая медицина доступна. А еще он никогда не улыбается, потому что у него там зубы как иглы. И глазищи у него ужасные. Мутант может какой. Но он… он… такой мужественный. Высокий. Говорят, хорошо дерется. Ну… с лица воду не пить, как говорится, к шраму и прочему можно привыкнуть, неправда ли, госпожа? Я еще не видела, но говорят у него там охраны половина зала. Мрачные такие, как куски черных дыр. Небось всех своих паладинов с собой привез. И Императорская Центурия тоже с ним. Шутка ли, сам наследный принц.
Помощница все тараторила, не отрываясь от снятия многочисленных заколок с волос хозяйки, а Элиста поймала себя на странной смеси полного равнодушия и толикой интереса, нехило расшевелившее сердце. Но отголоски прошлой паники пересилили любопытство и она решила пересидеть в своем относительно тихом уголке. До окончания вечера она посидит тут, а там и родители дадут знать, что пора ехать домой.
— На сегодня ты свободна. Дальше я справлюсь сама. Я посижу тут. А ты иди… развлекайся.
— Но… самое интересное впереди, госпожа. Будут общие танцы… И говорят, сам Первый Рыцарь со своими паладинами будут присутствовать в зале… И… — непритворно округлила глаза ассистентка.
— Иди уже, веселись, — мягко улыбнулась Элиста, отстраняясь от женских рук.
Едва помощница выскочила за дверь, она сразу устало упала на диванчик, зарываясь в подушки, с намерением если не поспать, то хотя бы хорошенько отдохнуть.
Но уже через несколько минут подскочила, дичайше раздражаясь от постоянного топота и несмолкаемых возгласов за дверью. В таком шуме отдых явно не светил. Решив, что больше смысла будет просто послоняться по сенатскому дворцу или посидеть в тихом закутке, с тяжелым вздохом встала. Пришлось кутаться в первое попавшееся платье и высовывать нос из укрытия. Решительно кивнув замершим за дверью телохранителям, двинулась куда подальше.
========== Пощечина за танец ==========
Отсидеться не удалось.
Как назло, закутки были как один заняты прячущимися парочками или тройками. Каждый тихий балкончик был занят то шумными гостями, то официантами, расставляющими приборы для очередных именитых посетителей. Красивые, но по сто раз исследованные в прошлые посещения коридоры и галереи наводили откровенную зевоту, и пришлось, скрежеща зубами, топать в общий сад, ко всем гостям, в несбыточной надежде найти родителей и уговорить их свалить отсюда. Ну или просто поставить перед фактом, что она собирается домой.
Она сама не поняла, как вдруг очутилась в круговороте тел, лиц и голосов, окруженная со всех сторон. На нее мало кто обращал внимания, и Элиста слонялась от колонны к колонне, из всех сил выглядывая родителей. Путешествуя от одной группы к другой и перекидываясь вежливыми, ничего не значащими фразами, она улыбалась всем подряд отсутствующей улыбкой, втайне желая оказаться как можно дальше от всего этого разноцветия.
Нарезая уже второй круг по огромному саду среди столиков и лужаек, но так и не найдя ни мамы, ни отца, уже было совсем отчаялась и собиралась сбежать обратно в гримерку… как вдруг осознала, что почему-то стоит в самом центре резко опустевшего пятачка среди целой толпы жмущихся друг другу разодетых гостей.
И эти же гости все больше и больше отступали от нее, как от чумной, разговаривая все тише и тише.
После и вовсе замолкли, бросая взгляды куда-то ей за спину.
Недоуменно заозиравшись на застывшие лица, Элиста не сразу догадалась повернуться самой и поглядеть на то, что заставило гостей так себя повести. Первыми она увидела красные фигуры, терявшиеся на фоне потупившихся гостей. Чуть поодаль стояли невозмутимые известные паладины Имперского ордена, сияя в свете софитов своими мрачными шлемами и подавляя народ одним видом неприкрыто агрессивного оружия за спинами и поясах.
А потом увидела и его.
В нескольких метрах от нее стоял мужчина, выделявшийся черным пятном посреди гостей и красной брони своей охраны. Этот гость возвышался над головами людей, как статуя неизбежного мрака и суровой реальности. Даже на таком расстоянии от нее он казался незыблемой глыбой, уверяя всех вокруг в своей несокрушимости. В глаза сразу бросилось жесткое волевое лицо, выделявшее бледным пятном над черной мундирной одеждой. Явно застарелый шрам через всю щеку заметно выделялся, пересекая лицо на треть.
«И как только глаз уцелел. Повезло как».
А потом ее снова бросило в пот.
Она сразу узнала тот самый взгляд, что уже два раза чувствовала всем телом. Именно этот взгляд жег ей спину на салюте. Именно эти глаза сбили ее с толку, свергая в пучину страха в самом конце выступления. Именно эти жуткие глаза сейчас сверлили двумя донельзя странными для обычного человека красными метками. И сейчас снова этот взор приковал ноги к полу, не давая двинуться ни на миллиметр. Именно сейчас Элиста пожелала оказаться где-нибудь в глухом подвале без окон и дверей, лишь бы не чувствовать на себе это. Самая суть сейчас рвалась прочь, не желая больше так бояться. Хотя чего именно она боялась, она бы не смогла сказать. Ведь это был просто взгляд. Ее никто не тронул, не касался, не заговорил. Обладатель чудовищных глаз просто стоял и смотрел. Но было очень жутко под этими глазами, что буквально раздирали каждую клетку ее тела на мельчайшие кусочки.
«Сам Первый Рыцарь…»
Задеревеневшее тело отказывалось изобразить положенный реверанс для приветствия столь высокого аристократа. Да и оторваться от его лица было слишком трудно. Страшные глаза никак не отпускали, и она не могла разорвать контакт. Ее охватил странный холод, но с некоторым усилием, но смогла изобразить кривой реверанс. Ноги и руки были как неродные, а сердце грозило сбежать.
Едва она, как последняя неумеха выпрямилась, искренне желая провалиться под землю то ли от стыда, то ли от неконтролируемой дрожи… как с ужасом осознала, что сам наследный принц, не отрывая от нее своих жутких глаз, уже стоит почти в метре от нее. Додумывать, как он так передвигается, сил не было. Еще шаг, и принц уже вторгся в ее личное пространство. Нависал над ней, физически и морально подавляя, как загнанного в тупик мелкого зверька. Заставляя сжаться в комок в желании просто исчезнуть.
«Вот это аура! Вот это монстр!»
А Элиста вдруг поймала в себе очень неуместное сейчас желание… напакостить.
Вместо осевших пеплом ужаса и паники, ей стало смешливо.
Можно даже сказать, весело.
Очень сильно захотелось сделать что-либо совершенно ненужное, неприемлемое. Например, взять и просто так наступить самому наследному принцу на ногу. Ну чтобы хоть чуть-чуть, на одну секундочку, но сбить с него эту непробиваемую личину. От мысли, что она может так сделать, и это может даже сойти с рук, вызвало легкую улыбку. Ну скажет потом, что от страха оступилась или еще что. От собственной навязчивой смелости вдруг стало очень легко внутри.
Элиста внезапно почувствовала себя… живой.
Настоящей.
И идя на поводу у своих мыслей гораздо увереннее уставилась на мужчину напротив. Правда, пришлось голову задрать так сильно, что шея сразу онемела. Ударивший в голову чужой запах вызвал непонятную тяжесть в груди. Мысленно упрекая себя в прошлом страхе и слабоволии, Элиста чуть заторможено, но дерзко, с ноткой непонятно откуда вылезшей игривости ответно смотрела на человека, чей взор уже совсем не казался тяжестью планетарного масштаба. Склонив над ней обезображенное шрамом лицо, тот, кого называли Кровавым Палачом, словно… рассматривал ее, недвусмысленно склонив к ней голову.
Очень внимательно разглядывал.
Будто хотел запомнить каждую черточку.
Красные точки неумолимо расширявшихся зрачков завораживали своей потусторонней красотой. С усилием оторвавшись от этих глаз, Элиста совсем не нарочно застряла взглядом на губах, слишком пухлых для мужчины. Ей в уши вливался легкий гомон понемногу смелеющих людей вокруг. Гости уж точно должны были заметить, насколько близко они друг к другу стоят. Уж очень расстояние между ними было малым, неприемлемым для высшего света. Где-то вдалеке играла музыка от старавшегося вовсю живого оркестра.
Но ей уже было не до этого.
Изначально решив, что будет как можно нахальнее смотреть на принца, в какой-то момент отлично осознала, что и сама уже увлеченно разглядывает лицо замершего слишком близко Первого Рыцаря. Легчайшие ноты ненавязчивой мелодии всем известного красивого вальса словно обрамляли его бледное хищное лицо, спускаясь по прядям волнистых темных волос и окутывая некоей сферой их обоих. В одну сферу.
Принц оказался очень красив.
По своему, по необычному, совсем не вписываясь в общепринятые стандарты среди мужчин. И этот гость первым нарушил уютное молчание.
— Чего ты хочешь… за танец, богиня?
Голос был очень тихим.
И хриплым, словно говоривший очень долго молчал или очень громко и долго кричал. Неделями молчал или часам срывал голос. Безразличное ко всему мужское лицо вдруг неуловимо изменилось, едва он произнес свой вопрос. Стало более человечным, уже не было высеченной в камне жутковатой маской.
Элиста же… чуть не завыла от восторга и непонимания, распахивая глаза на пол-лица и невольно приоткрывая рот. Звуки его слов вдруг ударили по ней, невыносимой тяжестью падая на плечи. Целая груда неподъемных валунов запрыгала по коже…. и всем весом упала на ноги. Одна простая фраза и Элиста оказалась сбитой с толку, ошарашенной, выкинутой в открытый космос без какой-либо защиты. Даже забыла, что нужно дышать.
Все лишнее вмиг стало по-настоящему лишним.
Важным было только лицо напротив. Лицо, ради которого вдруг стоило позволить шее затечь, а горлу и губам моментально пересохнуть. Слова стали тоже ненужными….
Она сама сделала шаг вперед, не давая ответа вслух. Для всего мира вокруг них двоих было понятно, что еще несколько сантиметров и их губы точно соприкоснутся, еще сильнее смешивая оба учащенных дыхания, раскаляя воздух на целые метры во все стороны.
И Элиста сама подняла руки в неосознанном желании уложить их как подобает для этого вальса.
Тонкие кисти были перехвачены прямо в воздухе большими ладонями, закованными в плотные черные перчатки. Но она только вскользь отметила, насколько огромна разница в размерах, ее пальцы были как ниточки, по сравнению с теми, что медленно и уверенно утянули одну руку ей же за спину, прижимая к изгибу спины, но позволяя второй маленькой ладошке лечь на его грудь. От жара чужих пальцев, чувствующегося даже сквозь кожу перчаток, она даже не сразу поняла, насколько странное у нее положение рук, ведь в этом танце обоим партнерам было положено держать их на весу. Но осознав, как сильно беснуется мужское сердце под ее рукой, она совсем растерялась, позволяя разуму окончательно затуманиться. Задаться себе вопросом о неправильном положении рук, она тоже позабыла. Как и спросить, почему наследный принц, вопреки всем правилам этикета и прочей светской лабуде, совсем недвусмысленно прижимает ее к себе. Мягко, не сдавливая, но уверенно удерживая, не оставляя ни шанса сбежать.
И вопреки его вопросу, они не танцевали.
Просто стояли, неотрывно разглядывая друг друга.
Не обращая внимания ни на красивейшую мелодию вальса, что была одной из любимейших композиций Элисты, ни на шепотки и переглядывания окружающих гостей. Она просто стояла… и упивалась ощущениями.
Незыблемая защита.
Несдвигаемый уют.
Ей нравилась даже та самая аура власти, почему-то смешавшаяся с тщательно скрываемой яростью в чернеющих бездной глазах мужчины, почти скрытых алыми пятнами зрачков. Ее прямо физически укутало чем-то неуловимым… но весьма важным.
Элиста стояла в странных объятиях, совсем не замечая, как ее саму ласкают глазами, постоянно спотыкаясь на приоткрытых, как для поцелуя, губах. Не замечала, как странно подергивается совсем не по-мужски пухлый большой рот. Не замечала собственный мелкий странный озноб, переходивший в крупную дрожь, чувствуя лишь то, как все сильнее и чувственнее ее опаляет мужское дыхание и усиливается с каждой секундой хватка пальцев на кисти, заведенной за спину. Казалось, еще чуть-чуть, еще миг, и принц сломит ее, вдавив в себя.
Но ей было уже плевать…
Осознание, что вот он, тот самый, тот которого она ждала эти годы, закружило сознание в водовороте откровенного счастья.
И… реальность ворвалась в голову вместе с хрустом и криком.
Хрустом сломанной напрочь кисти и ее невольным криком боли.
Сладчайший момент единения глаз и душ был разрушен бесповоротно. Сам того не желая, наследный принц Кайло Рен, сломал ей заведенную за спину руку, потеряв контроль.
Без труда вывернувшись из странных объятий, Элиста гневно уставилась на явно растерявшегося мужчину. Первый Рыцарь часто-часто заморгал, с нескрываемой паникой глядя то на ее стремительно отекающую кисть, то на ее лицо, протягивая руку в явном желании помочь, но она только отшатнулась, бросив гневный взгляд. Все последующее ей казалось наигранным, как в кино.
Потому что следующий его шаг к ней сбила хлесткая пощечина. Все звуки исчезли, а Элиста с обрушившимся на нее ужасом осознала всю ситуацию.
Она только что прилюдно залепила самому наследному принцу пощечину.
Элиста замерла, баюкая на груди искалеченную конечность, со слезами на глазах, но с почти звериным гневом вперемешку со страхом таращилась на виновника.
Наступившую тишину можно было резать на куски.
Окончательно растерявшись, она оторвала взор от застывшего с непонятным выражением лица Первого Рыцаря, на чьей бледной щеке откровенно нагло алел отпечаток ее ладони. Она смотрела на окруживших кольцом людей паническими глазами, но вместо помощи ожидаемо видела только страх, досаду, кое-где даже мелькало и неприкрытое злорадство. Элиста все ждала хлесткого приказа или малейшего движения от наследника Империи, что обязательно должен был приказать схватить ее и заключить под стражу. Но тот лишь неподвижно стоял, стиснув зубы и уставившись на нее, и ни его охрана, ни черные расплывчатые от слез фигуры Паладинов Ордена, даже не шелохнулись.
Лишь гуляющие желваки показывали, насколько разъярен почетнейший гость.
Подбежавшая к ней мама не стала дожидаться продолжения представления. Аккуратно утягивая за плечи, мать увела обезволевшую дочь, шепча слова утешения и постоянно оглядываясь на застывшего Рена.
Сидя во врачебном кабинете и держа кисть в хирургическом аппарате, Элиста дергалась от каждого звука. В каждом шорохе и далеком голосе ей казались шаги стражников, пришедших увести ее в тюрьму, или куда там уводят тех, кто посмел напасть на сына самого Императора. Но дроид в аппарате все склеивал осколки раздробленных костей, и уже стянул разрезы плоти, сшивая мышцы и кожу, а за ней так никто и не приходил.
Дроид уже выдал ей рекомендации по уходу за рукой и бездушно выпроваживал прочь, а Элиста все ужасалась. Рука рукой, но она ударила самого Кровавого палача. Еще и прилюдно. За дверью почему-то были только измученные нервами родители.
И все.
Ни вездесущих папарацци, ни грозных блюстителей закона. Даже самого завалящего Центуриона из охраны Первого Рыцаря не было, ни на самый крайний случай паладина из его ордена. Только родители.
Как ни странно, ей даже позволили покинуть Сенатский дворец. Никто не бегал вокруг, пытаясь арестовать или казнить на месте. Даже в спину никто не таращился. Некому было таращиться, глайдер стартовал без единого живого человека на посадочной площадке.
Бледные родители заговорили с ней только по прибытии домой.
Торопливые заверения папы, что они решат все проблемы и уже пытаются всеми силами замять скандал, ничуть не успокоили Элисту. Она только в родных стенах позволила себе разрыдаться от осознания масштабов происшествия. Ее сразу отправили к себе, сами же заперлись в кабинете. А Элиста все обнимала подушку, не сдерживая рыданий. Она ударила самого наследного принца.
Прилюдно.
Все за один миг покатилось на самое дно.
Все грозило собраться в один нерешаемый ком.
Ее карьера танцовщицы закончена. Карьеры ее родителей точно завершены. Никто не спустит ни ей ни им подобного проступка. Да, он сломал ей руку. Наверняка нечаянно. Но она ударила его.
Прилюдно.
Лежа на мокрой от слез подушке, в какой-то момент Элиста поняла, что… она будет сражаться. Пока непонятно как, пока сама не знала, какими способами. Но твердо решила, что будет сражаться. За себя и своих родителей. Пока еще непонятно конечно, с чем сражаться, ведь их почему-то просто отпустили, и никто до сих пор не постучал в двери с наручниками наперевес. Но она будет сражаться. Одна эта мысль, и Элиста резко успокоилась. Разглядывая едва заметные швы от хирургического вмешательства, строила предполагаемые варианты развития последствий, попутно удивляясь, почему дроид не залечил отчетливые синие пятна от чужих пальцев. Медицина была на высоте и уже залеченная рука никак не беспокоила. Но о том, что все-таки произошло нечто ужасное, свидетельствовали синяки. На обеих руках. Судя по отметинам и на второй руке, этой тоже грозили переломы. Переживать Элиста уже устала, как и придумывать что-либо, и сознание благодушно разрешало ей провалиться в сон. Анализировать столь странное поведение принца и ее чувства после его объятий не стала.
Разум благополучно отключился, не сумев напоследок ухватиться за странное шевеление на грани восприятия.
Она стала звездой во всех смыслах этого слова.
Утром планетарные новости пестрели ею. В каждой новости была она. Мрачно листая вкладки и новостные каналы, Элиста с каждой строчкой зверела. Чем больше она вчитывалась, тем больше расстраивалась и злилась. На свет вылезло все ее прошлое и настоящее. Где-то инцидент был описан с посекундной точностью, а где-то ей приписывали аж покушение на жизнь Кайло Рена на глазах у сотен свидетелей.
«Еще немного, и точно объявят, что я его там одним ударом прибила».
А потом раз…и все. Больше не было никаких новостей с ней.
Вообще ничего.
Метеосводки, новые платья от ведущих домов моды. Пропавшая любимая собачка очередной светской львицы и скандал с изменой бойфренду какой-то певицы.
И все.
Как будто ничего и не было.
От шока Элиста принялась лазить по старым новостным каналам, где еще буквально полчаса назад висело ее полуобнаженное старое фото с вечеринки из прошлого. Но и там было пусто. Вываленное на всеобщее порицание грязное белье испарилось. Вчерашнее событие сейчас ей показалось каким-то далеким прошлым или просто галлюцинацией, если бы не подтверждение в виде чернеющих пятен на кистях. Шок чуть отступил, едва она поняла, что скандал реально задавлен, и не просто насильно вытерт из жизни планеты, но с откровенным намеком на табу. И Элиста прекрасно понимала, что это влияние гораздо более могущественных сил, чем власть ее родителей. Ей оставалось только ждать последствий. Даже мелькнула мысль, что за ней никто не придет. Что наказания не будет.
Но обольщаться не стоило. Такое не спускают с рук.
При утреннем свете отметины нахально темнели, выглядели некими клеймами. От ленивого созерцания синяков отвлек тихий стук в дверь — до синевы бледный папа пришел с плохими новостями.
— Детка… собирайся. Нас ждут.
Зачем ей нужно было собираться, она так и не поняла, в тюрьме ей ничего не нужно будет. Только нацепила первое попавшееся платье и накидку с капюшоном, и неторопливо вышла из комнаты. Вопреки всем ее ожиданиям, в доме никого не было кроме родителей и прислуги. Хотя она ожидала толпы блюстителей закона и прочих законников, гостиная была пуста, только на парковочной площадке перед домом родительский глайдер с запущенными двигателями.
Полет был очень коротким. Короткий переход и она уже сидела в прогулочной родительской яхте, и хотя она ни разу после аварии не покидала планеты, ей было не до красот космоса. В голове крутился рой вопросов, на которые ответа не находилось. Из брошенных вскользь слов от мамы она поняла, что они направляются аж к самому императору в его Святилище. Спрашивать у родителей, почему они и своим ходом добираются до Ядра, системы, где располагалась резиденция Правителя, и почему тот решил лично спрашивать с нее за пощечину сыну, не стала. Мама и папа наверняка и сами ничего толком не знали. По зеленому цвету их лиц было и так понятно, что они сами ничего не понимают.
На орбите их яхту окружил конвой. Страшного вида боевые шаттлы скалились своими чудовищными очертаниями, один вид напоказ выставленного оружия вышибали любую надежду, намекая, что нельзя даже и допустить и мысли о возможном побеге.
Шесть судов конвоя ушли в гипер вслед за ними.
Долгие часы и самые разнообразные мысли очень сильно утомили Элисту. Нервное ожидание выматывало не хуже многочасовых занятий и к выходу из гипера уже не было того роя бесполезных раздумий. Она попросту устала переживать и бояться, перестав накручивать себя и придумывать способы наказания или казни. На высадке из яхты ее вдруг охватило…беспричинное благодушие вперемешку с невнятным ожиданием. А ноги сами понесли за закованными в броню солдатиками. Понесли так, словно ее ждало не наказание, а как минимум долгожданная встреча с кем-то. Ноги понесли ее так, будто это нужно было именно ей.
И ноги знали, куда нужно идти.
Мама с папой старательно держали постные лица, Элиста же вертела головой, тщательно разглядывая и глухие стены длиннющих коридоров, и монументальные конструкции за обзорными окнами. Глядела на все окружающее, словно обычная гостья, прибывшая повеселиться из провинции в столицу. Обычные штурмовики из охраны сменились двумя высоченными Центурионами из личной Гвардии Императора. И только завидев эту красную броню, Элиста опомнилась, вспоминая, кто она и зачем вообще тут находится. От любопытства ничего не осталось и она сразу замкнулась, глядя только себе под ноги. Суровые рослые охранники сопровождали их даже в лифтах, в коих они прыгали один за другим, путешествуя чуть не по всему святилищу. Глухие шлемы людей в красной броне безразлично нависали сверху, пока в какой-то момент Элиста не поняла, что охрана покинула лифт, а их место занял… сам Первый Рыцарь. Тот словно не опасался ничего, не ждал никакого подвоха.
Просто зашел и встал спиной к ней.
Его лица она не видела, что откуда-то знала, что тот просто буравит своим равнодушным взглядом панели лифта… и бесится. Настолько бесится, что готов прямо здесь и сейчас начать… убивать. И несмотря на это понимание, Элиста не боялась. Словно его гнев не касался ее никоим образом. Спокойствие сразу накрыло ее теплым коконом, едва она увидела, кто зашел в лифт.
Первое, что попало ей на глаза — это криво лежавший черный капюшон. Глуповато хихикнув, она одним движением поправила одежду стоявшего к ней спиной человека.
Спустя секунду до нее дошло, что она сделала.
Спокойствие в душе сменилось недоумением и новой порцией страха. Боязливо подняв глаза повыше, выдохнула с облегчением. Первый Рыцарь не заметил ее наглости.
— Детка… ты что делаешь? — зашептал папа, потихоньку затягивая ее за спину подальше от Рена. Сжатые кулаки принца она заметила спустя еще несколько секунд. Она ошиблась, все он заметил. Но почему-то притворился мебелью. Как бы там не было, волноваться она устала.
— Не ну, а что? Целый принц, а капюшон поправить некому.
Замолкла сразу, едва раздался отчетливый скрип перчаток.
Вот сейчас она поняла, что точно ходит по самой грани. Тяжело было не понять, по какой причине принц сохранял внешнее спокойствие, но до хруста стискивал кулаки. Она же вдруг испытала сильнейшее чувство дежавю. Силясь понять, что именно ей показалось знакомым, невольно выпалила вслух:
— Дежавю какое.
Глядя в пол, не заметила, как переглянулись ее родители.
Впрочем, легкого поворота головы Рена тоже не заметила.
Первый Рыцарь прекрасно услышал ее шепот.
Наконец, лифт выпустил их из своих недр. Следуя по коридору к огромным дверям, Элиста заметно дернулась от вынырнувшего, как черт из табакерки, из какой-то неприметной ниши, странно одетого человека, начавшего довольно громко перечислять правила поведения.
— В глаза не смотреть, не разговаривать. Отвечать только после вопросов и разрешения. Не спорить. Не перебивать. Не лгать и не…
— Пошел вон.
Глухой скрипучий голос принца сразу прогнал выскочившего распорядителя и Элиста невольно преисполнилась такой благодарности ему, что готова была прямо здесь же рассыпаться. Но сделать что-либо глупое не успела. Только спина бедолаги с правилам скрылась в спрятанной ширмами боковом коридорчике, как монументальные двери разъехались в разные стороны, впуская процессию внутрь. Грохот сапогов принца ударил по ушам, забивая шелест шагов родителей. Несколько безумно секунд и все они остановились. Не поднимая глаз, но следя краем глаза за задницей принца, сразу поняла, что тот делает. Но не поняла, зачем. Как можно изящнее повторяя движения реверанса матери, тут же кося на отца, что приземлился на одно колено подобным образом сбоку.
«Странно… Принцу-то зачем так приветствовать отца… Хотя… мало ли какие у них тут внутрисемейные заморочки».
Папа остался стоять коленопреклоненный, принц сразу встал, не дожидаясь каких-либо разрешений. И отошел в сторону, пропав из ее поля зрения. Вроде никто не запрещал ей смотреть на наследного принца, и Элиста успела увидеть, как странно он посмотрел на нее напоследок. Легкий шорох одежд и обычный, уже знакомый по голограмме старческий голос прозвучал, казалось бы, со всех сторон.
— Госпожа Элиста… Господин сенатор. Госпожа сенатор.
Элиста вдруг ощутила себя… раздетой, бесстыдно обнаженной. Настолько ей стало неуютно от присутствия самого Верховного Лидера. Словно кто-то залез в ее тело, обратив в прах одежду до последнего клочка и оголяя все нервы. И словно кто-то нагло копошился в ее голове, бесцеремонно перетряхивая мысли и воспоминания. Непонятно как, но мелькнувшая мысль тут же позволила чуть выдохнуть. Неизвестно как и откуда она взяла это понимание, но одно усилие воли…. и чужое присутствие вмиг сбежало. А со всех сторон раздался очень тихий одобрительный смешок.
— Посмотри на меня, дитя, — раздалось спереди после очень долго молчания.
От неожиданности Элиста чуть вздрогнула. И подняла глаза.
Старик сидел, вальяжно развалившись на троне. И был взрослой копией сына, с таким же немигающим взглядом, неуловимо, при этом отчетливо видневшимися схожими чертами лица. В общем, настоящий отец. Глядел прямо в глаза, но Элиста откуда-то знала, что Правитель не просто смотрит на нее, сканируя и замечая любое изменение в мимике. Тот смотрел на нее очень долго, пока вдруг заметно вздрогнув, скосил глаза в сторону, глядя недовольным взглядом за спину Элисте. Плавная текучесть тела Верховного Лидера чуть изумила ее, когда тот неторопливо подошел к ней. Не зная, что и думать и как себя вообще вести дальше, она снова уставилась под ноги. Голова потяжелела, а мысли тупо толкались, налезая друг на друга бесформенными непонятными образами. Сухие старческие пальца необычайно ласково и мягко легли на подбородок, заставляя снова поднять лицо и посмотреть в глаза.
— Ну что же… Теперь я понимаю, что заставило его потерять контроль… Покажи руки, дитя.
Она послушно подняла руки, вытягивая перед собой и Верховный Лидер отечески нежно обхватил обеими руками ее кисти. Слегка разворачивая ладони, старик внимательно осмотрел все отметины. Удивленная поведением Императора, Элиста только и могла, что поведя головой, найти глазами застывшего принца и вопросительно уставиться на него. Столкнувшим с бешеным взглядом, она неосознанно отступила подальше от его полыхающих глаз, невольно резко вырывая свои кисти из ласковых рук Императора. Вид Рена, показывавшего всю свою ярость и гнев искаженным лицом, явно готового рвать и метать, изрядно напугал совсем расслабившуюся Элисту. Совсем позабыла, по какой причине ее сюда притащили. Но проявленные чудеса выдержки Кайло Рена, все еще остававшегося на месте, впустили чуточку воздуха в легкие. Элиста невольно вздохнула, облизав пересохшие губы и боязливо жмурясь в ожидании нападения, мысленно сравнивая образы того грозного, неприступного и самоуверенного человека на балу и вот этого мужчины, чьи эмоции читались очень легко. Неприкрытое бешенство принца отчетливо показало ей, что ее ждет как минимум казнь. Безысходность накрыла с головой… и Элиста безмолвно заплакала, глядя в пол и позволяя липким от паники слезам стекать по щекам.
Сквозь подступившую тихую истерику не сразу поняла, что ей вообще-то что-то говорят. И не абы кто, а сам Верховный Лидер. Тяжелый взгляд все еще грыз позвоночник, и она вообще не понимала ни слова, а Император терпеливо раз за разом повторял одно и тоже, пока Элиста неверяще не распахнула глаза.
— Чего ты хочешь, дитя? — отечески вещал старик, доверительно наклонив голову.
— Прощения? — вопросом на вопрос ответила она, через силу выдавливая слова, выжидательно прикусив верхнюю губу.
Она уже начала чуть успокаиваться, все еще не очень веря во весь это фарс, что сейчас происходил. В ее понимании она сейчас должна была вообще на коленях вымаливать себе быструю смерть, но заданный ей вопрос переворачивал все с ног на голову. Если ее простят, это будет самой большой удачей в ее жизни!
Верховный Лидер же…. расхохотался.
Не переставая смеяться, с ехидцей все глядел на разозленного сына, чья грудь ходила ходуном. Старик все хихикал, игнорируя ее удивление и непонимание. Лишь усевшись на трон, он сдавленно фыркнул, знаменуя конец веселья. Широко улыбаясь, при этом глядя в упор непонятным взглядом, Верховный снова спросил, — Так чего же ты хочешь за свое прощение, дитя? Чего будет стоить твоя милость? Прости моего сына за его несдержанность и он положит к твоим ногам любую звезду. Или…. Так чего же ты хочешь, дитя?
Старик снова рассмеялся, глядя на выпученные от удивления глаза Элисты.
— Я… я не понимаю.
Все было неправильно.
Все превратилось в плохо поставленный спектакль с неумехой главной актрисой и плохим режиссером. И до нее действительно никак не доходила суть всего действа.
— Я не понимаю… Что происходит?
Начало доходить, лишь когда Император скривился, как от зубной боли и скептически поджал губы.
— Я… Простите, но я… Я ждала прощения… для себя. Я хотела бы принести свои извинения за…
— Ну так чего же ты хочешь? — нетерпеливо перебил ее лепет старик. — Власти? Денег? Признания?
Рот Правителя улыбался, но глаза леденели с каждым словом. А Элиста уже вовсю радовалась такому обороту событий. Кто бы знал, сколько сейчас усилий она прилагала, чтобы не начать прямо здесь подпрыгивать от радости.
— Ни-ни-ничего, повелитель. Н-не нужно ничего.
Ее собственный рот грозил разъехаться в разные стороны, щеки уже сводило от судорожных усилий не начать довольно улыбаться.
— Хм… жаль, — очень странным тоном пробормотали ей. — Признаться, мой сын ожидал… совсем иного. Что же, не смею больше задерживать тебя и твоих… родителей, — гораздо громче закончил он, глядя на сына.
Заметную запинку в речи Императора она не заметила, всей душой желая просто побыстрее свалить отсюда, пока сильный мира этого не передумал. Чего там все-таки ожидал его сын, узнавать тоже не хотелось и стараясь даже не смотреть в сторону принца, Элиста с реверансом отступила к родителям, что все это время стояли молчащими статуями.
Но на выходе нечто непонятное чуть задержало ее.
Нечто даже заставило ее оглянуться на посмотреть на старика на троне. Словно тот… должен был сделать что-то. Или сказать вслед. Обязательно сделать что-то. Или обязательно сказать. Но Правитель лишь искоса следил за уходившими, поджав губы. Он не двигался и ничего не говорил, и Элиста рванула прочь, теперь уже точно желая оказаться как можно дальше. Сопровождали их наверняка те же Центурионы, что и вели, но ей было по сути плевать.
Их нервная тряска началась только на подходе к посадочным площадкам. Грузясь в семейную яхту, мама с папой до странного быстро успокоились. А вот Элисту продолжало нехило потряхивать. И взлететь они не успели. Множество запросов посыпалось на консоль корабля, радостные родители сразу обеспокоились, но заметно расслабились, разбирая сообщения. Засевшую в личной каюте Элисту вырвал из задумчивости тихий стук.
— Милая… Прости, я понимаю, нам тоже хочется побыстрее убраться. Но нам придется чуть задержаться. Если хочешь, можешь улетать сама, мы… доберемся до дома сами.
— Все нормально, мам. Я. я в порядке. Решайте свои дела, я посижу тут. Обещаю вести себя хорошо.
Мама улыбнулась через силу топорной шутке дочери и больше не сказав ни слова, просто ушла.
Апатичность наплывала очень медленно, постепенно заменяя собой жуть неопределенности и тревоги. Накрывала осторожно, трогая мягкой лапкой волосы и тихонечко ослабляя туго стянутую спираль обреченности и безысходности. Позабыв о течении времени, она раз за разом прокручивала в голове все, что произошло в том зале. Каждое слово старика впечаталось на подкорку, а дергающиеся в бешенстве красивые губы принца выжглись под веками. Снова и снова вспоминая подробности, Элиста вдруг подумала, что вся эта ярость и полыхающий гнев принца был направлен… не на нее. С неправдоподобно четкой ясностью поняла, что принц как будто бесился… на отца. Вспомнила, что дергаясь от его взгляда, не сразу поняла, что вообще-то изначально Первый рыцарь смотрел так совсем не на нее. Или же она себе это все напридумывала, позволяя подсознанию расслабить мозг, или же…
Упавшая тишина не дала додумать мысль.
Резко затихший корабельный шум привлек внимание, как будто что-то спугнуло весь персонал или кто-то выгнал из яхты всех людей. Чтобы не было нежелательных свидетелей. Элиста развеселилась, думая, что из-за всех переживаний у нее началась паранойя, но едва она поднялась с кресла, как в дверном проеме возникла наглухо затянутая по самый подбородок в черное фигура. Незваный гость занимал собой весь проем, что места для попыток протиснуться и сбежать уже не было. «Точно! Без свидетелей! Он пришел убить меня!»
Догадка приморозила ноги к полу и она застыла, глядя затравленным зверьком на чудовище, пришедшего за ее жизнью.
Два шага и Первый Рыцарь стоял, нависнув над Элистой, так и не сумевшей оторваться от страшных глаз. Голова тут же резко прояснилась. «Да уж, приходить убивать меня лично. Больно много чести. Слишком много возможностей, слишком высокое положение. Марать руки… Пф».
Когда тот остановился в метре от нее, Элиста уже была спокойна, как никогда, и только корила себя, что успела саму себя взбудоражить глупыми выдумками.
— Я не изменю своего решения, Ваше Величество. Ни сейчас, ни позднее. Мне ничего не нужно, — твердо отчеканила она, невольно опуская глаза в пол от жуткого безразличия невозмутимой маски принца, что крайне странно смотрелось на фоне красных полыхающих зрачков.
От тихого низкого голоса позвоночник прострелило искрами интереса. По телу пробежался целый табун мурашек. От смысла сказанного ее чуть не опрокинуло навзничь.
— Я пришел не за этим, богиня.
— Зачем же вы пришли, Ваше Величество&
Жгучий интерес вытащил наружу все тайное.
Тщательно задавленное, но совсем недавно вытряхнутое.
Этот же интерес заставил выпалить то, о чем она наверняка потом пожалеет. И совсем не тем тоном, которым положено спрашивать. Тона, которым она задала тот вопрос, вообще не должно было быть. Но все уже лезло наружу помимо ее воли.
— Чего же вы хотите, мой господин?
От увиденного у нее перехватило дыхание, а тело закололо. Каждый кусочек кожи выл, требуя внимания, а губы зачесались. Не было страха, не было паники или чего-то подобного. Был лишь низменный интерес, выворачивающий наизнанку все мысли. Во взгляде Первого Рыцаря больше не было пугающего огня. Был лишь нескрываемый голод… и потаенная тоска. Аура властности снова путала мысли, цепко впиваясь в плечи и насильно притягивая поближе.
— Чего ты хочешь… за поцелуй?
От его вопроса сердце Элисты глухо стукнуло и на долгие секунды замерло. После попыталось сбежать из груди от изумления и затаившегося ликования.
Рен лишь дернул уголками губ, сразу заметив в ее глазах отголоски всех шальных мыслей и сверкнувший огонек некоего безумия.
— Пытаетесь купить меня, мой господин?
От ее голоса и тяжелого выдоха принц с глухим почти неслышным рыком дернулся в ее сторону, обнажив зубы. От неожиданности Элиста отшатнулась… и рухнула в кресло, совсем позабыв о его существовании, замирая в тягучем трепетном ожидании. Миг, и мужское лицо замерло, почти упираясь носом в ее щеку. Она же не смела и вздохнуть, кося глазами на застывшие в считанных миллиметрах от ее рта губах, но позволила себе утонуть в ощущениях от наплывшего жара чужого дыхания и мускусного запаха кожи. Первая волна похоти отхлынула, и Элиста отвесила себе ментального пинка, с неимоверным трудом отодвигая лицо и откидываясь на спинку кресла, демонстративно медленно оглядев сжатые руки принца, что до белых костяшек впились в подлокотники кресла по обе стороны. Ей было отлично видно, как подрагивают вцепившиеся до судорог обнаженные пальцы. Перчаток на нем в это раз почему-то не было.
Увидела и то, с каким трудом сдерживался наследник Империи, тяжело дышавший и крививший красивые губы в искаженной то ли улыбке, то ли зверином оскале.
И все это не казалось страшным.
Наоборот, она внаглую упивалась всем его видом. Потому что окончательно поняла, что вот перед этим мужчиной ей хочется растечься лужицей. И только перед этим мужчиной она бы добровольно встала на колени и подставила шею. Осознание, что все-таки нашелся тот самый-самый, и этот самый-самый вот он, прямо здесь и сейчас, перед ней, вырвало из горла мурлыканье, от которого Рен дернул руками, надрывая мягкую обивку подлокотников. И она уже была готова впиться в эти даже на вид упругие губы… как принц шумно втянул носом запах ее кожи и отстранился на целый шаг назад, выдирая руки из обивки и тут же навешивая на себя самый невозмутимый вид. Будто и не он секунду назад готов был вгрызться в призывно запрокинутую шею. Взбудораженный похотью самец исчез, оставив место себя уверенного в себе властного солдата.
— Предложение в силе без срока, госпожа Элиста, — безразлично, будто предлагая нечто совсем несущественное, а не право поцелуя с самим наследником империи, бросил монстр в человеческом обличье.
Через секунду в каюте была только обескураженная Элиста. Еще через секунду в уши ворвались все обычные шумы и возгласы удивленного персонала яхты, заметившие уходящего Рена.
Буквально через несколько минут вернувшиеся родители застали дочь, скрюченную в комок вкресле и спрятавшую лицо в ладонях.
— Я в порядке. Все в порядке. Все хорошо, — сдавленно провыла дочь, едва отец тихонечко погладил ее по голове. Даже не догадывающиеся о буре в душе дочери молча ушли, умно решив, что сейчас она хочет побыть одна. И едва за ними закрылась дверь, Элиста рванула следом.
И заперлась на замок.
Чтобы ей уж точно никто не помешал. Говорить родителям о посетителе желания не было никакого. Как и говорить, что ею сейчас двигало как раз таки желание. Желание ощутить вкус губ незваного гостя. Об этом она могла только мечтать. Хотя как раз фантазия и мечтания были ей доступны. Пискнула панель, запирая изнутри дверь, а она уже судорожно стягивала с себя одежду.
Стоя на коленях на полу, Элиста почти наяву ощущала мужские пальцы, нахально проникшие в нее вместо ее тонких пальчиков. Словно настоящие мужские зубы жадно покусывали ее беззащитную шею и покорно подставляя моментально распухшие губы. Она почти раздирала себе грудь, представляя, что это его ладони сжимают ее со всех сторон, неистово лаская во всех доступных местах. Не стала сдерживаться и просто придумала себе, как на самом деле принц трахал бы ее, комкая в кулаке волосы или удерживая ладонью на горле. Распаленное сознание услужливо подбросило дров, выдавая образы скользящего на ней и внутри нее потного тела. В своих фантазиях она уже сама ласкала его языком и впивалась ногтями в перекатывающиеся под бледной кожей мышцы.
Его стоны слышались почти по-настоящему.
Даже чувствовала, как крепко сжимал ее в капкане рук наследный принц и как глубоко и сладко вбивался в нее. Яростный крик вырвался из горла от желанной острой разрядки, и Элиста упала на бок, не переставая двигать пальцами в себе, желая вырвать у фантазий еще чуточку наслаждения.
Сил едва хватило, чтобы добраться до койки, и рухнув на нее, последними усилиями воли завернуться в одеяло и позволить рокоту двигателей и неуловимой вибрации перегородок утянуть в небытие.
Персонал на стартовой площадке усиленно делал вид, что тут нет самого Первого Рыцаря, глядящего вслед улетающей гражданской яхте с самыми безумными глазами, которые только могут быть у живого человека. Персонал был хорошо вышколенным и не просто делал вид, но и обходил по большой дуге того, чьи непонятные эмоции сейчас были вывалены на всеобщее обозрение. Все делали вид, что не замечают вставших дыбом волос человека, на глаза попадаться которому не советовалось вообще. И все вокруг усиленно делали вид, что их вообще не волнует, кто же там довел самого Кровавого Палача до скрежета зубов, гуляющих желваков и искусанных губ.
Кайло Рен молнией двигался по тренировочному залу, успешно разбивая летающих вокруг дроидов и играючи отбиваясь от плазменных искр, хаотично выпускаемых ими же. Круша все, до чего дотягивались его руки-ноги и меч, он упорно доводил себя до откровенного психоза. Торчавшие поодаль Дерек Рен и Тэрон Рен синхронно одинаково поморщились. После последнего на сегодня разбитого в труху дроида им предстояло стать мальчиками для битья. Хотя им уже и не привыкать. За последние годы без нее, их господин сегодня даже был относительно сдержан.
Относительно.
По крайней мере, тот позволял себе распускать руки только будучи уверенным, что поблизости нет никого, кому было не позволено увидеть лишнее. Хотя были инциденты и сплошь отвратительные.
Раз в несколько дней.
Или недель.
Рассказать о таких инцидентах могли только пострадавшие, сам Кайло и паладины. Те, кто успевал появиться на начало или конец инцидентов. Но паладины никогда никому не рассказывали, разве что друг другу. Первый Рыцарь даже отцу ничего говорил. Ну, а жертвы инцидентов тем более ничего не говорили.
Мертвые не разговаривают.
Умаляло лишь то, что их господин наживую резал только тех, кто был заперт в тюрьмах. Последнего ублюдка, насиловавшего малолетних детей, попавшегося под руку Кайло, и Дерек, и Тэрон тоже бы не отказались чуть покромсать. Их господин все равно нестабилен. Но от этого он не переставал быть их господином. Даже когда отнимал мимоходом у кого-то жизнь. И благо, или не на благо, нестабильной была и ситуация в целом. Они все еще очень много времени проводили, таскаясь от одной системы к другой.
Грохот упавшей машины заставил Дерека очнуться от мыслей. Их господин уже демонстративно разминал шею и оба паладина отлично поняли намек, срываясь с места и без предупреждения нападая на своего мастера.
Сегодня была очередь Тэрона поторчать с часик в медблоке. Но и ему не привыкать.
========== Без свидетелей ==========
Гораздо позднее, посвежевший после душа Первый Рыцарь сидел на отцовском троне и неотрывно следил за мерно шагающим по Тронному Залу стариком. Тот глубоко задумавшись, все нарезал круги, поэтому и на вопрос сына ответил не сразу, с трудом выбираясь из дебрей мыслей.
— Жалеешь?
— А ты? Ты жалеешь, сын мой?
— Если я скажу, что очень сильно, ты ведь не поверишь…
— Нет, Кайло. Нет, не жалею. Ни капли сомнений, что заставил тебя посетить это мероприятие.
— Я все же хотел бы, чтобы она и дальше оставалась счастливой. Ты же не станешь отрицать, что я и только я нес ей горе. Мое присутствие рядом приносит ей беды…
— Не нужно повторять это каждый раз, сын мой. Я помню…
— А она может вспомнить. Ты отрезал ее от Силы, закрыл ей память. Но она в любой момент может вспомнить. И начать мстить. Тебе и мне, отец.
— Стечение обстоятельств. Мелочи, скопившиеся в неразбиваемый ком. Но кто же станет думать об этом? Меня она захочет убить за смерть брата. Тебе она вырежет сердце, придумав себе обиду и решив, что ты отрекся от нее. Женщины… что с них взять.
— Ты боишься ее, отец?
— Ее? Нет.
— Как же я мог забыть, — почти добродушно улыбнулся Кайло, на некий неловимый миг став обычным человеком. Сыном, который был удивительно похожим на своего отца. — Ты боишься меня… Как же я мог забыть. Это хорошо, отец. Я прекрасно понимаю, что ты готов убить ее. Только наличие меня живого останавливает тебя, не правда ли, отец?
— Но пока она жива… Это слишком сильный рычаг влияния, Кайло. Не мне тебе об этом рассказывать. Узнай о ней кто-нибудь из врагов… Она сейчас беззащитна, сын мой. Слишком далеко. Слишком слаба и морально и физически. Обдумай все варианты. Или просто верни ее… домой.
— Домой? Какое место ты называешь ее домом? Что именно движет тобой, отец? Мое личное счастье? Или возможность снова заполучить ту, что одной силой мысли крушила армады?
— Ты прекрасно знаешь ответ.
— Она живет… Как обычный человек. В полной семье. Теперь ей доступно то, чего она была лишена…
— Зато ты существуешь! С вырванной душой. Раздавленный. Ты уже почти не личность! Ты… Ты тень, существующая на крохах чужих страданий и боли. Монстр, питающийся собственными муками! Пожравший себя почти полностью!
Старик замахал руками, сверкая гневными глазами.
Сын же… хрипло, каркающе, булькающе рассмеялся. От мерзопакостного хрипа Император только нахмурился, качая головой.
— Я вижу тебя насквозь, Верховный Лидер Хан Соло-Рен. Каждый раз смотрю в твои глаза и вижу твой страх, отец. Ты прав, все это было стечением обстоятельств, из-за которых я лишился остатков своей души. Был раздавлен, утерял личность. Но только ты…. и только ты виноват в том, что случилось долгих три года назад. Хотя я солгал тебе… мне чуточку, самую малость любопытно, почему ты, зная, что я могу убить тебя в любой момент, никогда и не пытался убрать меня с дороги. Ты боишься собственного сына… но я все еще жив. Хотя… я снова солгал тебе. Мне плевать, — пробурчал Кайло, откидываясь на спинку трона.
— Снова хочешь убить меня? — спокойно спросил Император, уверенно вставая напротив сидящего сына.
— Ты первый узнаешь о моем решении прикончить тебя, — угрюмо выдавил Кайло, почему-то отведя глаза. Правитель пытливо вглядывался в сына, но тот был предельно серьезен. — Твоя смерть принесет лишь новый ворох проблем. А это сейчас не то, о чем я хочу думать. Пока что твоя смерть меня вообще не интересует. И я хотел бы думать… что ты хоть немного благодарен мне за то, что я не…
— Это было твоим решением. Не моим, не ее. Только твоим. И я повторюсь, если ты…
— Но именно ты и твоя жажда власти виноваты в этом.
— Я не вижу смысла в этом бессмысленном споре, сын мой. В любом случае, нужно принять решение.
— Чего ты хочешь от меня? Я не хочу снова видеть ее страдания и знать, что это из-за меня и…
— Хватит! Хватит! — вдруг закричал Император, потеряв остатки самообладания. — Хватит! Повзрослей! Ну или просто возьми себя в руки! О боги, она превратила тебя в размазню. Уже поэтому она должна умереть! Одного этого хватит, чтобы я захотел ее уничтожить, сжечь и развеять пепел в космосе! Сбросить на звезду, чтобы даже и клетки не осталось от нее!
— Ты… ты не посмеешь, — прошипел сын, исподлобья скалясь на отца.
— Сомневаешься? Ты размазня, Кайло Рен! Ты уже ничего не сможешь сделать!
— Поберегись, отец! Не разбрасывайся словами…
— Ну так иди и сделай хоть что-то, — вдруг совсем тихо бросил Правитель, отступая на шаг назад под яростным взглядом сына, готового сорваться с трона и голыми руками свернуть шею отцу. — Не сиди мешком мук и терзаний. Мне больно смотреть на тебя, Кайло. Иди и приведи свою жену домой. Откажется раз, пробуй еще. Откажется снова, сними стены, верни ей память. Или откажись навсегда. Сделай уже хоть что-то.
Вместо слов Первый Рыцарь просто вернул на лицо беспристрастную маску. И вышел из тронного зала.
Он еще долго бездумно пялился на окружающую суету, с прямой спиной вышагивая от одного обзорного экрана к другому и застывая черным изваянием. Впрочем, последние годы он так и вел себя, независимо от того, где он находился. Будь то на очередном разрушителе, военном совете или в Святилище, он мог часами невидящими глазами пялиться на муштрующих солдат или прибывающие истребители. Его никто не трогал, разве что в совсем архиважные случаи. Зато он мог спокойно упиваться своим одиночеством, постоянно прокручивая в голове месяцы истинного счастья. И раз за разом убеждать себя в правильности того решения, тут же в миллионный раз жалея об этом.
И сейчас он снова стоял и немигающими глазами таращился на работников очередного ангара, напоминавших своей четко отлаженной суетой муравьиный улей. Стоял и проклинал ту секунду, когда поддался тихой просьбе слетать на очередной светский бал, посвященный непонятно чему и показаться там на час-другой. Умело отвлекавшие его паладины до самого прибытия на эту планету были явно в сговоре с отцом. И ведь как хорошо отвлекали всяческими донесениями и нерешенными проблемами, что он совсем забыл хотя бы спросить, куда они вообще летят.
Когда узнал, уже было поздно.
Они не просто уже сели, но и успели всем скопом погрузиться в церемониальный кортеж.
Паладины прямо в глайдере получили по пинку каждый.
А он же только и мог после, что просто сидеть с каменным лицом и смотреть на мелькающие мимо очертания зданий и строительных конструкций. Но сам попросил своих верных друзей узнать что к чему. Будет ли она там? Если будет, то в качестве гостя или участницей развлекательной программы? Хотя он всегда знал почти все мелочи ее нынешней жизни, не смог отказать себе лишний раз убедиться, что без него ей лучше.
По прибытию в Сенатский дворец он намерено смотрел только под ноги.
Дабы не нарваться глазами на нее.
Даже чисто случайно.
Интуиция выла и топала ногами, что все пошло всем чертям под хвост. Несмотря на десятки бранных слов и мученическую борьбу внутри себя, силы воли свалить прямо вот сразу не нашлось. Затребованная самая дальняя ложа не спасла.
Он понял, что сдался, стоило ему уловить среди сотен задранных голов знакомые до боли очертания плеч и узнаваемые среди миллионов лиц профиль. Одного мига ему хватило, чтобы понять, насколько он оказался слаб и неподготовлен.
Секунда, и он сдался.
Он был готов сей же миг сорваться с места, наплевав на все правила приличия и прочей чепухи.
Подлететь, сграбастать в охапку. И больше никогда не выпускать.
Но злость на себя же, гнев и ярость на свою слабину затопила… и удержала на месте.
Бездонная ревность без проблем выжирала по кусочку самоконтроль, едва он заметил, какими глазами на нее смотрят. Безудержное исступление трясло руки от неприкрытых ничем мыслей гостей, смевших вожделеть чужое. Он намеревался вырвать сердце каждому и каждой, что провожали восторженными глазами каждое чувственное движение ее тела в танце и Рен почти встал с места с намерением выполнить все задуманное, когда на плечо легла жесткая ладонь верного друга и соратника. Внутренний монстр успел сломать руку своему верному паладину одним движением, тут же прячась, давая хозяину возможность остыть.
И даже знай он, что будет дальше… он бы все равно остался.
Всепоглощающее ликование чуть не выпустило чудовище из оков от ее дерзкого взгляда и намека на ласковую улыбку. Он не сводил глаз с нее, краем сознания понимая, что переступает все правила. Этим же краешком разума видел, как пустеет пространство вокруг тонкой фигурки в божественном платьице.
Из-за его взгляда.
Прямо на нее.
Он не понял, что именно спросил.
Но это оказалось неважным, потому что она сама сделала шаг к нему. Неудержимый восторг разрывал грудь, и он тогда и вовсе забыл, что нужно дышать, на голых инстинктах перехватывая прозрачные руки и благоговейно прижимая свою богиню к себе.
В тот вечер именно в этот момент окончательно смог сформулировать свою тоску.
И только сам знал, насколько он скучал.Только сам и мог сказать, какой тенью он был без нее.
Сейчас же Рен только коротко вздохнул и прижался лбом к холодному покрытию смотрового окна, вспоминая ее полные боли и непонимания глаза. Забывшись обо всем на свете, позволивший себе утонуть в бездонных глазах своей недоступной богини, Кайло Рен допустил ошибку, стоившей ей физической боли. Словно это ему сломали все кости разом, а не он, утративший контроль и слишком сильно стиснувший пальцы. Принц до сих пор ощущал ее дыхание на своих губах, отчего кровь закипала в венах, непозволительно утяжеляя пах.
Все пошло под откос.
Или кто знает, может наоборот, все начало налаживаться?
Движение ткани поправляемого в лифте капюшона Рен до сих пор ощущал, словно это было секунду назад.
И он не смог сдержаться, явился к ней лично.
И в этот раз он помнил, что именно предложил. Только вот ответа так и не получил. Кто бы знал, как он хотел залезть ей в голову, но опасался, что не сможет сдержаться и снесет напрочь все выставленные барьеры. Самоконтроль и так держался на честном слове от звуков ее голоса.
Рисковать не стал, сбежал от нее подальше.
Стоял, глядя на улетающий кораблик, и бесился, что не может уловить ни единой толики ее эмоций.
И ему нужно было решать, что делать дальше.
Никто не сказал, насколько тяжелым будет выбор. Следовало как можно быстрее решить, оставить ее в покое и дать жить дальше.
Или просто рискнуть и сорвать все покровы.
Во всех вариантах развития событий страдали все.
Теперь ей каждую ночь снились странные сны. Серый песок (пыль? прах? пепел?) вспухал под ногами маленькими облачками при каждом шаге. Тусклый непонятный свет от двух далеких светил на горизонте странно мерцал переливающимся плотным светом. Она всегда куда-то шагала за чьей-то широкой спиной. Но поднять вверх глаза и посмотреть, кто же там ведет ее и куда, смелости не хватало. Только знала, что одна рука этого человека (человека ли?) впереди сжимала невзрачную ленточку с бусинками. И каждую ночь эта неуловимая прозрачная рука невесомо гладила ее по плечам и ласково трогала щеки, стирая неведомо отчего вырывающиеся непрошеные злые ручейки слез.
Было почему-то очень больно просыпаться по утрам.
Элиста теперь каждое утро часами лежала, цепляясь за ускользающие образы, не вытирая новых невольных слез. Родители лишь обреченно вздыхали, безуспешно тормоша ее ежедневными попытками отвлечь и развлечь. Ее саму даже не беспокоило и то, что даже танцевать категорически больше не хотелось. Больше ничего не хотелось. Подвешенное состояние никак не уходило, а в голове вертелось что-то невысказанное и выбраться из этой тоскливости никак не удавалось.
Первое время Элиста еще ковырялась в сети в поисках новостей, но все было тихо. Словно не было инцидента в Сенатском дворце, а очевидцы враз забыли. Точно им всем махом стерли память. Вопрос принца о цене поцелуя вызывал досаду и она первое время сильно сожалела, что не успела сделать что-либо прежде, чем он ушел из ее каюты. Но брошенная вскользь фраза о бессрочном предложении приводила в ярость. Словно он действительно был уверен, что все имеет цену. Вкупе с безразличным тоном это было… унизительно. Она сразу чувствовала себя проституткой, продажной девкой, что за внимание готова пасть на самое дно. Пусть это было минутным вниманием самого принца.
Правда потом и это угасло.
Первый рыцарь устал.
Устал думать, устал бесцельно бродить в поисках наилучшего решения.
Понял, что устал… ждать чуда.
Через час после этой последней мысли Кайло Рен в сопровождении паладинов и Центурионов уже грузился по кораблям. А еще через десяток минут вся эскадра уже прыгала в гипер. Предупреждать он никого не стал, как и думать о реакции Сената в той системе. Лишь верный соратник Дерек осмелился задать вопрос.
— Что ты задумал, мой господин?
— Верну то, что принадлежит мне, — отчеканил замерший у иллюминатора Первый Рыцарь. Невольную улыбку почти неумеющего радоваться Дерека он ощутил лопатками.
— Она… может отказать.
Рен даже не задумывался над ответом.
— Договорюсь.
Все тягучая застоялая жизнь кончилась в утро, когда она в очередной раз проснулась на мокрой подушке. Лежала, снова вяло анализируя свои сны, пока не поняла, что в доме слишком тихо. Не было перестуков и прочего обычного шума. Не было шагов и шепотков. Не было обычной суматошной беготни и далеких распоряжений от мамы. Ей сразу подумалось, что она снова пропускает завтрак, за которым мама опять будет смотреть на нее больными глазами, а папа морщиться и снова предлагать съездить развеяться или пробежаться с мамой по магазинам. Вставать не очень-то и хотелось, но Элиста пересилила себя и выползла из своей комнаты.
И поразилась.
Дом был пуст.
Абсолютно пуст. Дома никого не было, кроме нее.
Обойдя все комнаты, недоуменно нахмурилась. Брошенный невольный взгляд за окно выдернул из подвешенного состояния. Небо за окном чернело от множества разнообразных страшных кораблей, зависших прямо над домом. Прямо перед входом, посреди небольшой лужайки, был беспардонно припаркован огроменный черный корабль явно боевого назначения.
И ни единой души вокруг него.
Спроси у нее хоть кто-нибудь, что двигало ею в тот момент, она бы не ответила.
Элиста сразу выскочила из дома, и запинаясь, понеслась к хищному судну. Едва она вырвалась за дверь, у ближайшего к дому корабля начала спускаться посадочная рампа. От вида появившейся в проеме шлюза фигуры, она сразу остановилась. При виде вышедшего ей навстречу человека сразу вылезла тревога за родителей и грызущее чувство чего-то непоправимого. Элиста в принципе не знала, чего можно было ждать, ведь неспроста все домочадцы исчезли. И она даже понимала с чьей подачи они вдруг испарились, оставив ее в доме одну. Но ее все равно почему-то силком тянуло к кораблю, на рампе которой застыл в ожидании Первый Рыцарь.
К тревожности и недоумению вдруг добавилось затаенное радостное ожидание.
Ожидание чего-то очень важного.
Увидев, что она остановилась, принц отмер и широкими шагами подошел сам, Элиста даже мельком успела подумать, что тот снова подойдет очень близко. Но нет, остановился за пару метров от нее. Она поражалась самой себе, разглядывая мужское застывшее в непонятном выражении лицо. Ноги вдруг решили резко помягчеть, грозя подкоситься в любую секунду, сердце отдавалось стуком в уши, разбушевавшееся дыхание никак не усмирялось. Словно она пробежала весь континент, а не жалкие сто метров от дома. Черные пряди волос колыхались от легкого ветерка, обрамляя и захлестывая его лицо, и Элиста, заглядевшись на них, только сейчас заметила напряженную позу незваного посетителя.
— Где… где мои родители? «Ну да, ни приветствия, ни положенного реверанса… Да и плевать!»
Это были совсем не те слова, положенные для такой встречи.
Совсем не те.
Но ее все еще интересовало происходящее.
— Срочные дела, — незамедлительно выдал гость.
От его резкости Элиста невольно сглотнула. Но оторваться от его горящих красным огнем глаз так и не смогла.
— А… а прислуга. В доме была прислуга. Они… В доме никого не осталось, — ляпнула она, тут же неосознанно прикусывая губу.
— Сопровождают твоих… родителей.
Этот ответ был дан уже гораздо мягче и тише. Фраза собеседника слегка отрезвила, наполняя новой тревогой и беспокойством.
— Но… с каких это пор. Зачем?
Догадка ошарашила ее так, что она невольно отступила на шаг назад. И принц повторил этого шаг, приближаясь.
— Вы… вы… Зачем вы удалили из дома всех людей. Что происходит, Ваше Величество?
Ответ пришел не сразу. Рен помолчал, словно раздумывал, что ей вообще отвечать.
— Позже ты поймешь, что свидетели не нужны.
— Свидетели чего? — не на шутку перепугалась Элиста, снова отшатываясь.
И снова Первый рыцарь не дал увеличить дистанцию.
— Пойдем в дом.
В ее голове проносилась куча мыслей, одна страшнее другой, толком не формируясь во что-то конкретное.
Видя, что она вот-вот сорвется с места и побежит прочь, Рен поспешил добавить:
— Я не причиню тебе зла. Поверь мне… Я… Я не обижу тебя.
«Скажи это сломанной руке!».
— Я не доверяю вам, Ваше Величество…
— Кайло. Мое имя Кайло Рен. Зови меня по имени. Пожалуйста.
— Я… боюсь вас. Простите, Ваше Ве… Господин Рен.
Элиста же отвесила себе ментального пинка. Незваный гость не дергался особо, двигался, лишь она отодвигалась. Не нападал, не тянул руки. Вел себя относительно нормально. Только смотрел очень странно, но и взгляд она списала на его необычные глаза.
И она… расслабилась.
«Захотел бы навредить, разнес бы просто дом, вместе со мной и делов-то».
Но гость молчал, выжидательно уставившись и ей тут же вспомнились правила этикета. Вылезло и любопытство. Неприкрытое, нахальное, жгучее. Стало до зубовного скрежета интересно, зачем наследник лично приперся к ней.
— Хорошо, Ваше Ве… Господин Рен. Это честь для меня и моей семьи приветствовать столь…
— Нам нужно поговорить.
Хлесткое раздражение в момент ударило внутри. Но она задавила в себе это. Напротив нее стоял тот, кому было позволено перебивать кого угодно.
«Но манерам стоило бы подучиться».
Но она успела заметить, как сощурился принц при словах о ее семье. Он сделал осторожный шаг к ней, и ей пришлось сдвигаться в сторону и пригласительным жестом ткнуть в направлении дома.
К дому они шли как два манекена.
Краем глаза следя за спутником, она все удивлялась его взглядам. Гость шел, неприкрыто таращась на нее, но она не чувствовала той тяжести, что падала на плечи в тот злополучный вечер. Тот шел рядышком, но как будто не знал, что можно смотреть куда-то еще. Рен ожил только у двери. Обогнув ее, он сам распахнул перед ней дверь, позволяя войти первой.
«Ну хоть какие-то манеры, однако».
Обычно очень просторная прихожая как-то резко уменьшилась. Казалось бы, Первый Рыцарь занял своими габаритами как минимум половину объема. От таких подавляющих размеров ей стало весьма неуютно с ним наедине в замкнутом помещении. С подобием смущенной улыбки она жестом пригласила его самую большую гостиную в доме, правда почти сразу пожалела, что привела его именно в белую гостиную. Гость здесь, посреди белых подушек и пуховичков на белоснежных креслах и диванам, был неуместен.
Как клякса.
Аккуратно и очень изящно севший в одно из кресел, Рен казался чужеродным пятном. Настолько не вписывался в обстановку, что Элиста невольно подумала о неудобстве гостя. Но только решила, что все-таки стоит перейти в другое место, например в красную гостиную, как раздались слова, смысл которых до нее дошел не сразу.
— Я хочу… Я хотел бы, чтобы ты пообещала мне кое-что, госпожа… Элиста.
— Ох, простите… я не совсем понимаю…
— Пообещай мне, что не убьешь меня, как только я закончу рассказывать.
Нервное хихиканье вырвалось само, и Элиста чуть поежилась. Слова приморозили зад к пуфику, вышибив из головы все мысли.
— Я? Вас? Убить? Простите, это не очень смешно…
— Я не шучу, — отрезал Рен.
Ледяная волна новой тревоги накрыла ее и она аж подалась вперед.
— Что вы хотите рассказать мне? Вы… Вы что-то сделали с моими родителями? Или вы решили… Они не причем, это только моя вина! Они не причем, ведь это я ударила вас…
Кайло вдруг поморщился, намеренно игнорируя встревоженную Элисту.
— Да все с ними в порядке. Никто их не тронет. Без моего приказа.
— Без… вашего… приказа?
Чем дольше она вглядывалась в него, тем больше она чувствовала нечто странное. Все отступало в пустоту. Несмотря на странные слова, в какой-то миг она поняла, что не сильно-то беспокоится о судьбе родителей. Все становилось каким-то наигранным, пустым. Страх сдулся шариком. Тревога лопнула, разлетевшись рассыпанным в бездну пеплом.
И Элиста вдруг зависла, засмотревшись.
Но едва она чуть встряхнулась и открыла рот для следующего ненужного вопроса, как гость молнией сорвался с места и в один прыжок оказался вплотную, нависнув над ней и заставляя откинуться на спинку дивана.
— Прежде… прежде чем я начну говорить… я задам тебе свой прошлый вопрос. Чего ты хочешь за поцелуй?
Она затаила дыхание.
Реальность вдруг смазалась, скрадывая в белом полотне все лишнее, оставив только бледное мужское лицо и неимоверно алыми, в цвет глаз, притягательными губами и жаром его дыхания на коже.
— Что ты хотел мне рассказать?
От волнения она и не заметила перехода на ты, непроизвольно уходя от щекотливого вопроса. Невольно облизанные губы были точно замечены горящим взором принца, и он придвинул свое лицо еще ближе. Демонстративно медленно увлажняя свои губы, Кайло с невольным удовольствием отметил расширенные глаза, зрачки которых поглотили почти полностью радужку.
Все шло не так, как он задумывал. Но как раз сейчас все устраивало.
— Это не тот ответ, которого я жду, моя богиня. А я привык получать все, что захочу.
Хриплый голос Рена был скрипучим, почти мерзким. Но Элиста даже не обратила на это внимания. Она словно и не услышала его последних слов.
— Зачем же ты пришел? Почему мне снятся твои руки? Почему мне так больно смотреть на тебя? Чего же ты хочешь, мой принц?
Она говорила, как в трансе. Не отрываясь от зовущих в бездну глаз, все судорожно перескакивая на губы, обещавшие нечто невероятное.
— Хочешь ответов? Ты получишь все ответы… в обмен на поцелуй.
Едва он прошептал эти слова, Элиста сама потянулась к нему.
Чувственное касание губ друг к другу вскипятили кровь обоим. Крышесносный поцелуй вскружил головы и едва Кайло почувствовал робкий укол острым язычком, остатки самообладания окончательно слетели бесполезной шелухой. Рен спустил тормоза, в момент сграбастав ее в кольцо рук и вдавливая всем весом в спинку дивана. Цепляясь за его плечи и подставляя шею под жадные поцелуи, она едва осознавала жаркий шепот.
— Ты спрашиваешь, зачем я пришел? За тобой, моя принцесса. Ты спрашивала, чего я хочу? Тебя. Только тебя.
Элиста не помнила, кто первый начал срывать одежду.
Она не помнила, кто из них первым начал ужесточать поцелуи, прокусывая кожу на плечах до крови. Но хорошо запомнила сладкий миг, когда она сама вдавила в себя его ладонь, что слишком мягко и нежно ласкала ее, беспардонно и оглушительно касаясь самого сокровенного. Она хорошо запомнила звериный рык, с которым принц отреагировал на ее призывное движение бедер и томный стон.
После разум Элисты резко прояснился от ее же крика. Но оторвать глаза от его лица так и не смогла.
Оба замерли.
Рен застыл, тяжело дыша и давая ей привыкнуть к столь резкому проникновению. Она же шокировано задохнулась, отлично понимая, как отреагировало тело на блаженную наполненность. Воздуха категорически не хватало, как бы она не пыталась вдохнуть. Рен виновато целовал дрожащие плечи и шею, но нетерпеливо прикусив кожу на челюсти, начал едва заметно раскачивать бедрами. И уверенно удерживал ее под собой, не давая и дернуться. Словно разрешал ей лишь кричать и наслаждаться.
С каждым толчком она все больше выгибалась, подстраиваясь.
— Подожди! Остановись! Прошу!
Но его не остановила ни просьба, ни впившиеся в спину ногти. Он продолжил растягивать ее изнутри очень осторожно, очень медленно. Лишь сильнее стиснул растрепанные волосы на ее затылке и еще жаднее вгрызаясь распахнутый в крике рот. Заполнял ее, двигаясь очень мелкими толчками, даже после того, как она выгнула спину на излом, хрипя и пульсируя на нем. Не остановился, даже заметив, как возлюбленная обмякла в его объятиях, расслабляясь и уходя без сознания в негу. Уронила руки, оторвалась от него, лишая своих ногтей в его коже.
Все, что он мог себе позволить, это не сорваться в своем безумии в дьявольскую пляску восторга и ликования.
Нерушимая сила воли, снова грозила схлопнуться от одного только понимания, кого он сейчас судорожно целует и в ком он едва двигается, старательно отгоняя своего зверя от управления первобытным танцем. Не остановил медленную пытку, даже снова почувствовав упавшие ладони на своем лице. От посыпавших на губы и щеки благодарных влажных поцелуев накатило умиротворение. Рен даже вскользь вдруг подумал… что все его страдания были не бесполезны. Он не был идеальным человеком.
Он был монстром.
Но монстром, заслужившим ее.
Самую лучшую, самую красивую, самую умную, самую-самую во всем, что только можно придумать. И он был готов отдать жизнь за эти мгновения счастья. Обкусанные багровые губки и закатившиеся глаза вкупе с рваным дыханием стали ему лучшей наградой.
Элиста плавала в целом бескрайнем океане, плавясь о раскаленную кожу мужского тела. Переполненная блаженством и благодарностью, она и не попускала и мысли, ни единого намека снова пытаться останавливать мелко, но так сладко двигающегося в ней любовника. Разум закусало новое желание и теперь ей захотелось гораздо большего, чем нежнейшие толчки и ласковые касания губами по лицу.
— Пожалуйста… Еще! Ну же! Еще!
Всем телом упрашивала, снова цепляя ногтями его плечи и раздирая ему спину, выгибаясь от восхитительного движения внутри. Но Рен словно не слышал ничего, замирая на несколько неимоверно долгих секунд очень глубоко в ней, продолжая возносить ее на небеса. Но и он потихоньку спускал с себя цепи, понемногу, совсем чуточку ускоряясь и скользя все размашистее. Второй взрыв в голове Элиста пережила с невероятным трудом, задыхаясь и стонами вымаливая передышку. Проваливаясь в пустоту без звуков и запахов, но с яркими пятнами под веками, она уловила исчезновение тяжеленного веса. И отлично ощущала сверхосторожное выскальзывание из нее.
Беспокойную пустоту внутри сразу сгладили бережные поглаживания по мокрой от пота и поцелуев коже по всему телу.
— Знаешь, о чем я думал, прижимая к себе на том балу? О том, что ты самое совершенное существо, которое только могла создать вселенная. И я держал твои руки, потому что сам боялся. Боялся, что только я отпущу тебя, ты исчезнешь, испаришься, как воздух. Боялся, что сорвусь. Я смотрел на тебя и боролся сам с собой. Ты дышала мной, а я только стоял и думал, как быстро смогу сорвать с тебя одежду. Все стоял и раздумывал, как быстро мои паладины выгонят прочь всю толпу, когда я подомну тебя под себя обнаженную. И я мог лишь мечтать услышать твои стоны и крики, когда я начал бы вылизывать тебе везде. Слышишь? Везде! Каждый изгиб твоего тела. Каждый кусочек твоего бесподобного тела. Я ведь почти наяву ощущал вкус твоих губ. Влажных, горячих, нежных губ между твоих божественных бедер. И я лишь мог держать тебя как можно ближе, представляя, как бы я трахал тебя как можно жестче. Чтобы ты выла подо мной, наполненная мной. Я сломал тебе руку, лишь на секунду представив твою злость и недоумение, как только бы я оставил тебя почти у края. Я бы не дал тебе кончить, моя сладкая. Оставил бы тебя лежать на полу, ошарашенную, неудовлетворенную. Ведь только тогда ты сама потом пришла ко мне. Сама бы нашла меня и заставила закончить начатое. Но ты… ты оказалась сильнее меня. Твой запах на поводке привел меня. Мечты о твоих поцелуях силком пригнали к тебе.
Горячечный шепот и неутомимые ласки кочегарили ее все сильнее. Пустеющая ото всех мыслей голова кружилась. Возникшие было вопросы о том, что она вообще-то не хотела бы стать его игрушкой на раз и уже горько желавшая, чтобы это блаженство близости с ним никогда не происходило, улетучились ненужной шелухой. И сейчас Элиста уже сомневалась в его словах, что она оказалась сильнее. В этот момент важными были только его шепот, его руки, он сам.
Она первой вгрызлась злым укусом в его губы.
Женщина под ним доводила до бешенства и ликования своими мурлычущими стонами, чутко откликаясь на каждую ласку и с каждой секундой теряя контроль, он цеплялся пальцами и ртом за каждую капельку пота, глотая каждый звук и лишаясь последних крох самообладания. Один единственный жадный собственнический поцелуй почти снес волю.
— Прости! Прости! Пожалуйста… Прости меня, — судорожно выпалил Кайло, подминая под себя тонкое тельце. На немой вопрос он хрипло выдохнул, — Прости… я больше не могу… Я…
— Ты не причинишь мне боли. Ты ведь обещал.
Тихий ответ сорвал все цепи.
Одним неуловимым движением монстр перевернул ее на живот, и крайне грязно, низменно вцепившись в тазовую косточку, приподнял ей попку. Монстр не стал больше ждать, одним махом вторгаясь в призывно изогнутое тело. Тонкий сладкий всхлип вырвал из него яростный рев, и он еще грубее надавил на ее талию, еще сильнее выгибая, еще глубже вдавливаясь пахом и всей скомкавшейся душой.
Но он сумел услышать выкрик.
Неумолимое «еще» разрешило чудовищу продолжать.
Больше не было поцелуев.
Не было нежности.
Был лишь страшный оскал и жутковатый хрип яростно вколачивающегося тела в безвольно вскрикивающую жертву, подбадривающую его резкие интенсивные толчки крупной дрожью. Были лишь до синих пятен стиснутые пальцы на прозрачной коже и звериный вой. Монстр довольно скалился перекосившийся улыбкой, с нескрываемым удовольствием созерцая бьющее под ним в агонии похоти тельце. И двигался, не давая ни малейшей передышки той, что снова и снова бесновалась под ним, ногтями срывая лоскуты плоти в бесполезных попытках оторвать от себя его руки.
Новые «еще» все-таки заставили монстра отпустить ее. Но на краткий миг.
В ту же секунду он уже рванул ее за плечи, поднимая на колени. Прижатые к груди острые лопатки укололи, а запрокинутая на его плечо голова удерживалась за горло жестким захватом.
— Моя! Моя! — неразборчиво хрипел Рен, снова цепляясь одной рукой за ее таз.
От вонзенных в беззащитное горло зубов Элиста невольно дернулась.
— Не сбежишь! — прокаркал принц, начиная снова неистово вбиваться.
У нее все смешалось в голове. Невообразимые волны дикого наслаждения переплетались с болью от его пальцев на бедре и саднящими укусами. Нехватка воздуха остро гармонировала с влажным языком, гуляющим по плечам и шее. Полузадушенная, Элиста все пыталась вдохнуть чуть побольше воздуха, но ее держали слишком плотно, слишком тесно. Запертой в клетке рук Элисте было позволено лишь царапать его каменные мышцы, на голом инстинкте пытаясь высвободиться. Растянутая изнутри, но сжатая в комок снаружи, она чувствовала себя огромным сгустком обнаженных нервов. Собственная кровь стекала по каплям из царапин и укусов, выжигала дорожки, размазываясь и смешиваясь с потом, но уже было все равно, что эти же бурые разводы украшают ее плечи, грудь и даже бедра. Смешиваясь с ее же соками. Было плевать, что белоснежная обивка диванчика безнадежно испачкана и его кровью тоже, набухающей крупными шариками из растерзанных предплечий. Мужчина в ней двигался очень грубо, размашисто показывая свое превосходство. Мужчина в ней почти насиловал, но задворками сознания Элиста хотела еще больше, еще сильнее.
Ей было мало.
В очередной раз утопая в колком удовольствии, она вдруг ощутила нечто очень странное.
Словно в ее голове присутствовал кто-то еще кроме нее.
И не просто обворачивал ее в кокон необузданного вожделения и похоти, но и стискивал со всех сторон безраздельной многотонной яростью и клеткой бесконечного, невыразимого счастья. Настоящего счастья, что никак нельзя было облечь в слова. Того счастья, что разрывало на части, высекая искры света, напрочь выжигало сознание.
Первый Рыцарь, беснуясь в своем безумии, сам не понял, что успел смешать два разума. Он был внутри нее не только физически, но и ментально, неосознанно сметая и разбивая в труху выставленные барьеры.
Элиста чувствовала себя же его ртом, его пальцами, его членом.
Одна цельная кожа на двоих.
Все сокрытое было выпяченным наружу.
Они стали одним целым.
Неделимым.
Ничто не могло их разделить, сломить. Ничто и никто в тот момент не смог бы заставить их распасться на отдельные половинки одного целого.
Она словно сама себя держала за горло, будто сама же и вылизывала свои укусы. Сама вталкивала в свой рот свой раскаленный язык и хозяйничала там, одновременно с тугой оттяжкой ввинчиваясь в себя же до болезненности, до умопомрачения чувствительным органом. На целую бесконечность спасительная теснота благословляла их до следующего движения общими бедрами и одного на двоих хрипа и стона. Элиста стала его зубами, его закатившимися глазами. Его мраком, перемешанным с безумием. Монстр самодовольно заурчал, обхватывая ее ментальные ноги своим хвостом. Откуда в их единении взялось это чудовище, она даже и задумываться не стала.
Если он здесь, с ними, в одном клубке, значит, здесь ему и место.
После никто из них не выл и не рычал.
Не стонал или безвольно плакал от счастья.
Две до страшной упругости натянутых пружины тел сосредоточились на общих эмоциях, двойных чувствах. Две на излом напряженные струны, слитые в одно целое, две души, переплетенные в неразбиваемый клубок, что забыли, как нужно дышать воздухом, но дышали друг другом, деля один жар единения целую вечность.
Изливаясь в свое же тело, Рен жадно глотал поделенный на двоих круговорот волн высвобождения, и чувствуя, как затухает его сознание, позволил себе обессилено упасть рядом с половиной своей души. И сквозь темноту небытия он так и не понял, что натворил.
Рен отключился, оставив обнаженным разум женщины под своим боком. Без защиты, без барьеров.
Без ничего.
Часть нее отделилась, упала рядом, дыша загнанным насмерть зверем. Элиста прочувствовала, как откалывается от нее неделимая часть, забываясь в бессильной темноте. И даже улыбнулась, искренне радуясь гаснущим волнам ликования и упоения.
Она бы и лежала, не смея шелохнуться под упавшей ей на спину раскаленной ладонью. Но едва часть нее окончательно забылась беспокойным сном… как она замерла с перехваченным дыханием от дичайшего ужаса и боли. Не физической, но ментальной боли, бессловесной, неразумной. Это когти сразу впились в беззащитный мозг. Она бы и заорала, но легкие уже не слушались. Как и тело закаменело, застыло.
Элисту словно заперло в собственном теле.
Она не видела, не слышала.
Не могла закричать.
Лишь агония и беспредельная боль накрывали увеличивающимися валунами. Она почти обезумела, не в силах самостоятельно погасить эти крики, особенно старался один самый страшный, самый жуткий… и самый тихий. Этот бестелесный голос не имел искривленного желчью и кровью лица. Но именно этот голос все время спрашивал ее, жестоким шепотом без труда перекрывая всех остальных. Он все спрашивал, почему онаего бросила. Его, их, остальных. Но Элиста так и не понимала, кем или чем были эти голоса. Пока эти же голоса не показали ей неприглядную правду.
Каждый из них был погибшим кораблем.
Простым ботом, случайно взорванным от поврежденного топливного шланга, истребителем, расстрелянного врагом, супердредноутом, утянутого чудовищной гравитацией звезды после диверсии. Каждый из голосов и мучающихся образов был когда-то каким-нибудь кораблем. И едва она поняла это, образы начали отступать, затихать, глядя напоследок тоскливыми провалами вместо глаз и ртов.
А она просто смогла выдохнуть.
И заплакала, молча роняя слезы от пережитого горя.
Она все вспомнила.
Каждую секунду своей жизни до него.
Каждый миг с ним.
Пережила заново смерть брата. Это вырвало бессильный тихий вой из бездонной дыры вместо груди и она уже пожалела, что вспомнила это. Было больно, горько. Настолько больно, что все остальное показалось наигранным, напускным. Сейчас она готова была снова отказаться от памяти, но пустота вдруг заполнилась тихой, но начинающей закипать безумной злобой. Той самой злобой, что вдруг покрыла пылью потерю брата, словно это случилось миллионы лет назад.
Эта же пыль помогла наконец выдохнуть.
Безразлично отметила убийство родителей своими же руками. Вспомнила ставших настоящими, но неродных родителей. Было тоже больно, но не так уж особо колко.
Она уже снова хотела погрузиться в бездну тоски, как это все вдруг с легкостью перекрылось Им.
Тем, кто сейчас лежал рядом, обхватив ее громадными руками и уложив взлохмаченную голову ей на лопатки. Каждый взгляд, каждый выловленный в комке памяти поцелуй, каждый выдох послойно закрывал все плохое. Она вспомнила их бессонные ночи, где они сливались снова и снова в одно целое. Каждый час, проведенный вместе, будь то разговоры или уютное молчание, тяжелее металла спокойно перевешивал весь негатив.
И она вспомнила свое имя.
Рей. Рей Рен.
Не Гойя.
Рей Рен.
Тут же в память вылезло то доверие, которое полностью принадлежало тому, кто сейчас умиротворенно грел дыханием спину. Нечто мстительное, гадливое тут же потухло от воспоминаний и Рей снова сумела выдохнуть, вспоминая свое доверие. И отчетливо, прямо кристально ясно поняла, что винить мужа она не будет. Если закрыл ей память, значит, на это были причины. И она, в принципе, понимала, зачем он так поступил. Боль от потери Кира все еще стягивала легкие, обтягивала колючками, но и это без труда было погребено памятью о счастливых днях и ночах. Комья злобы и отвращения вдруг оказались завешены мягкими улыбками и ласковыми глазами ненастоящих родителей. Полные обожания глаза того самого единственного во всей вселенной мужчины и его неумелый каркающий смех кружили голову, заставляя обиду и горечь почти утихнуть, угаснуть.
Но только почти.
Выныривая из бездны противоречий в своей голове, она почувствовала шевеление позади. Легкие поцелуи по спине нагнали толпы мурашек.
И Рей снова задохнулась.
От нежности, от радости и безудержного ликования. И от мстительной мысли, что она не готова просто так спустить ему это все с рук. Пусть даже он и поступал из лучших, правильных побуждений.
А после вернулись голоса и острые лезвия их когтей.
Очухиваясь от невольного сна, Кайло Рен был опустошен, раздавлен, разъярен. Потому что позволил себе нагло отключиться.
И бесконечно счастлив.
Лежал, ткнувшись щекой в уютную ложбинку между лопаток, ладонями укрывая ее тонкое плечико и крутое бедро, осознавая одну единственную мысль.
Он был готов лежать так остаток своей жизни.
Тревожно и беспорядочно осыпая поцелуями лежащее перед собой одеревенелое тельце, глухо шепча извинения за свою грубость, он потянул ее за плечико на себя. Его богиня никак на него не реагировала.
Невольно потянувшись в ее голову, Рен сразу собрался в комок. Налитая пульсирующая непробиваемая стена грязных агонизирующих лиц, морд и клыков сразу выпнула его прочь. Она сама повернулась к нему лицом, конвульсивно отодвигаясь подальше и Кайло же только ахнул, упираясь в ее горевшие потусторонним светом глаза. Он сразу притянул к себе залитое слезами любимое лицо, снова беспорядочно зацеловывая текущие слезы, но она не шелохнулась. Сжатая в комок, глядящая куда-то в сторону. Рен проклял себя тысячью проклятий, ругал себя за тупость, пытаясь поймать ее глаза взглядом. Едва сдерживая свои же руки, что все тянулись врезать себе, он уверенно перетек поближе, и обхватив обеими ладонями ее голову, прижался губами к ледяному лбу.
И закрыл глаза.
Он был прав, сейчас в ее голове царствовал тот самый бич, что угнетал его богиню большую часть ее жизни. И он, как последний идиот, в пылу страсти сорвал все покровы, разметал все стены. Немного упорства и концентрации, и Рен смог прорваться через плотную стену липких образин, плюющихся во все стороны кровью, обломками костей и нечистотами. Измочаленный физически и морально, Кайло понадобилось немало сил и трудов, безжалостно отсекая и накрывая паутиной пласты помех. Корчащиеся в ненависти страхолюдины один за другим закрывались монолитными барьерами. И едва последний саркофаг похоронил голоса, девушка обмякла, расплылась безвольной слизью, приваливаясь к его груди.
И снова заплакала.
Держа ее в тугом кольце рук и ног, Рен тихонечко покачивался, убаюкивая. Тихонечко пробовал губами мокрый лоб, пока его королева не провалилась в спасительное забытье, так и не произнеся ни слова. Он тоже позволил себе снова расслабиться в волнах запаха ее кожи.
Сколько он спал, он не понял, но проснулся сразу, едва только жаркое подрагивающее от прошлых рыданий тельце оставило его без тепла, выскользнув из его рук.
Секундная замешка стоила ему пропущенного удара в челюсть.
Не успел перехватить маленький кулачок, заставивший голову чуть дернуться. Он, конечно, сразу попытался сграбастать жену в охапку, но та змеей вывернулась и ступней до кучи врезала в грудь. От неожиданности Кайло даже слетел с дивана, а уже Рей, не Элиста, спрыгнула на пол, молнией срываясь в сторону. Давно успокоившийся зверь внутри с нескрываемым восторгом и радостью наблюдал за голой фурией, что с хищной убийственной грацией скользнула к ближайшему столику, и цапнув миниатюрный нож для фруктов, уверено бросилась назад. Облизнувшееся в предвкушении чудовище не стало сопротивляться, не стал что-либо делать вообще, даже когда его разгневанная богиня опрокинула его на спину и остановила тот ножик в считанном сантиметре от его глаза, упираясь острой коленкой в живот и цепкими тонкими пальчиками вцепилась ему в кадык. Член же сразу заинтересованно дернулся и Зверь с обожанием разглядывал ее раскрасневшееся лицо, чуть ли не кончиком носа задевавшее его нос. Именно монстр первым нарушил вязкую тишину, первым хрипло выдохнул, непроизвольно облизывая губы.
— Объяснения, я так понимаю, бессмысленны, моя принцесса?
— Я пока еще не знаю, Кайло Рен, чего я хочу больше. Убить тебя или сожрать.
— Решай быстрее, моя любимая. Решай сейчас же. Я не железный, — прошептал принц, кончиками пальцев проводя невесомые линии по ее спине. — Я ведь все еще слышу твои стоны и крики, моя принцесса. Не заставляй меня снова делать это за тебя. Решай сейчас же.
Но вместо желанного поцелуя и последующих ласк, его жена… встала с него, отодвигаясь в сторону.
Рен с сожалением посмотрел на сгорбившую спину Рей, отсевшую от него на другой край дивана. Он коснулся поцелуем ее виска и тоже встал, досадливо глядя на колом торчащий член. Не зная, куда себя девать, принялся с тяжелым вздохом собирать разбросанную одежду, но все равно свалил все в одну кучу, не разбирая, где чье. Как был голым, так и опустился перед ней.
— Я знаю, что закрывая тебе память, я поступал неверно. Это было нечестно по отношению к тебе. Но я не буду просить за это прощения. Это было единственным правильным решением на тот момент. Ты… уходила. А я не смог отпустить, — шептал Рен, через каждое слово целуя голые коленки.
А она все сильнее горбилась. И снова безмолвно роняла слезинки.
Он не нашел ничего лучше, как снова утянуть ее к себе и снова укачивать как ребенка, неразборчиво шепча нежности.
Снова была бездна противоречий.
Снова был комок непонимания. И снова она металась их одного края в другой. Еще сегодня утром у нее была совсем другая жизнь. Утром она проснулась почти обычной девчонкой. Теперь же не понимала, чего ей хочется больше, вернуть ту жизнь или вернуть эту.
И Рей вдруг засомневалась.
Какая же все-таки из этих жизней была настоящей? Не могла никак разобраться, что вообще действительно важно. Теперь все встало с ног на голову. Словно прожила две жизни сразу. Одновременно.
Но потом огромные руки обхватили ее лодыжки и ласковые губы дарили невесомые поцелуи и чем больше она смотрела на него, тем ровнее становились мысли. Черные пряди закрыли его лицо, но она все равно отчетливо видела каждую черточку лица. И наяву видела, и в своей памяти.
После просто отключилась в объятиях того, кто принес ей горе, но и показал, что такое счастье. Утопая во тьме благословенного сна, Рей окончательно выровняла свои мысли.
Тело затекло ужасно, до судорог, до похолодевших конечностей.
Будто она тут год без движения пролежала. И хотя была плотно закутана во что-то, было очень холодно и неуютно. Ткань неимоверно кололась, и Рей с фырчанием и остервенением заворочалась. Кто бы то ни был, завернувший ее в эту стопку одеял будет насмерть замучен щекоткой.
Ну или просто получит хорошего пинка.
Правда, от всех этих телодвижений кровь разогрела конечности, и она даже чуть вспотела, пытаясь развернуться. Рей, даже не задумываясь, каким вдруг образом она оказалась в своей комнате, наконец выпростала одну руку наружу. Рядом на столике нашелся стакан с водой. Выпитая жидкость пронеслась по пищеводу блаженной рекой. Но она тут же застыла, превратившись в леденящие внутренности комки льда.
Комната была ее.
И не ее одновременно.
Это была комната той, Элисты. Той, кто прожила еще кусочек чужой жизни. Память вплыла в голову сразу и Рей судорожно завертела головой.
Кайло нашелся в одном из кресел и невольная улыбка сразу вылезла при виде застывшего истуканом принца, сидевшего с абсолютно безразличным лицом и немигающими глазами, странным взглядом прожигая в ней дыры. Еще одно чувство дежавю посетило ее.
Когда-то ее верный страж уже сидел подобным образом. И пусть для кого-то другого он выглядел бездушной машиной, она знала, прекрасно знала, что этот монстр сейчас сидит с похолодевшим сердцем и ждет.
Ждет ее решения. И будет безропотно ждать.
Рей даже знала, чтобы она не решила, монстр примет все, но она не стала терять времени и тянуть резину.
И смотреть в глаза мужу не стала.
Извертелась с возмущенно поджатыми губами, чуть на клочки не порвала бесящие тряпки, которыми была обернута в сто слоев.
А как выбралась из-под одеял, рыбкой скользнула к нему.
Рен не стал дожидаться, когда она оседлает его колени. Сам подхватил ее на руки и благодарно закрыв глаза, ткнулся лбом ей в ключицу. Вместо каких либо слов, Рей просто зарылась пальцами в его волосы.
— Все равно ты мне теперь должен. Что именно — потом решу, — ехидно прошептала в макушку Рей, не скрывая счастливой улыбки.
Все встало на свои места. Каждая мысль, каждый кусочек души нашел свой угол. И пусть еще в глубине души тлела боль от потери Кира, пусть ее жизнь совершила еще один резкий кульбит, Рей почувствовала себя правильно. И в правильном месте. В его руках, в его объятиях, с жаркими губами на плече.
Глядя на ворочающуюся посреди вороха одеял покряхтывающую жену, Рен мельком даже пожалел, что так плотно ее укутал. Пока половина его души спала, разметав волосы по подушкам, он честно ждал. От ее раздраженного взгляда стало не по себе, сердце почти ухнуло в пятки от двух белых искр в глазах. А потом его богиня выбралась из кокона… и бросилась к нему.
Не на него, но к нему.
Он сразу протянул руки, подхватывая и прижимая.
До этого момента он не знал, что и думать, но огроменный камень свалился с плеч и мир резко засиял, запах восторгом. Сердце перестало стягивать муторным льдом. И Рен позволил себе облегченно выдохнуть. Поднимая голову и пытливо вглядываясь в любимые черты, она смог лишь сдавленно прохрипеть:
— Ты моя жизнь. Ты моя погибель.
Миллионы и миллионы слов вертелись в голове, но смог только спрятать лицо на ее шее. И он был готов выть от шквала счастья и удовлетворения.
— У меня скопилось столько вопросов, любимый. Верни сенаторов, я хотела бы кое-что уточнить. А потом… ведь мы полетим домой, да?
Смеющиеся глаза Рей напрочь смели последние сомнения, и Рен еще крепче прижал к себе обнаженное тельце жены.
— И где же у нас дом? Куда бы ты ни хотела… Дом будет там, где ты только захочешь.
— Там, где будешь ты…
Комментарий к Без свидетелей
Почти все… вы готовы, мои булочки?
========== Новый смысл жизни ==========
Вернувшихся хозяев ждал абсолютно темный дом.
Ни огонька, ни намека на чье-либо живое присутствие. Домочадцы лишь косились на жуткие очертания командного шаттла, припаркованного прямо перед парадным входом. Но сами сенаторы с каменными лицами игнорировали удивление. Как и незаданные вопросы, витающие в воздухе с того часа, когда их всех очень споро и бесшумно, посреди ночи, погрузили в глайдеры… и увезли в загородный домик для гостей. По лицам хозяев прислуга давно поняла, что спрашивать кто и зачем ненавязчиво удерживал их двое суток в том домике, смысла не было никакого. Как и уточнять, почему с ними нет хозяйской дочери.
Через минуту дом уже горел всевозможными огнями из всех окон и зажил обычной жизнью. Оба сенатора сразу поспешили в комнату дочки, но не сильно-то и удивились пустой комнате. Больше забеспокоились из-за разворошенной в хлам постели.
Но в темном кабинете их ждали две затянутые в черное фигуры.
Та, что поменьше, стояла у окна спиной ко входу. Та, что побольше, нагло сидела в хозяйском кресле. Не ожидавшие подобных гостей, сенаторы сразу напряглись. Едва они вошли в кабинет, фигура у окна немедленно повернулась к ним лицом. От вида белых зрачков фальшивые родители даже отступили на шаг, совсем не скрывая смятения и страха. Равнодушное лицо той, что еще двое суток назад была дочерью, теперь безразлично сверкала в полутьме потусторонними фонариками. Ненастоящая мать испуганно жалась к плечу мужа, но именно она первой рискнула нарушить вязкую тишину.
— Миледи… Ваше Высочество, мы рады… приветствовать Вас в нашем доме. Это огромная честь для нас…
Голос ненастоящей матери срывался, прерываясь всхлипами. Неродной отец украдкой смахивал незваные слезы, и Рей все никак не могла понять, почему они себя так ведут. В этот момент она очень сильно пожалела, что не умеет пролезать в головы, как Кайло. Муж же просто сидел, неотрывно глядя только на нее. Уж он-то сейчас наверняка отлично ловит каждую эмоцию. Она пока что сама не могла внятно сформулировать, чего она хотела от сенаторов.
— Можно… Можно мы присядем? — голос отца робко взрезал гулкую тишину.
Рей чуть дернулась, отодвигаясь в сторону. Словно освобождая и без того свободный проход к дивану. Расстроенный отец усадил жену на него, не выпуская ее ладоней. От выжидательных глаз ненастоящих родителей Рей сразу отвернулась к окну.
Было несказанно тяжело смотреть на них.
Но сенаторы успели заметить дернувшийся правый глаз Дамы Рен. Тут же легкий шорох оповестил всех, что затаившийся призраком Первый Рыцарь встал с хозяйского кресла. И в ту же секунду горячие руки обожгли Рей сквозь все слои плотной ткани.
— Я… Мы… Мы бесконечно благодарны вам за проделанную работу.
От ставшего совершенно безразличного голоса сенаторы одновременно вздрогнули.
— Вы действительно проделали отличную работу. Я… по-настоящему была с вами счастлива.
— Не сочтите за дерзость, миледи. Но мы бы хотели сказать Вам, что… – через силу проговорил сенатор, задохнувшись на полуслове. Он все силился сказать что-то, но его перебила все еще рыдающая жена.
— Мы ведь поначалу лишь выполняли все указания, детка. Мы тоже привыкали к тебе, как и ты к нам. А потом… А потом мы просто… Мы полюбили тебя, милая. И мы сами поверили во все это. Прости нас. Мы посмели поверить, что ты нам настоящая дочка! Не уходи-и-и-и-и, — не сдержавшись, заныла ненастоящая мать.
Рей вдруг замутило, повело.
Если бы не руки принца, она бы пошатнулась, а так она была крепко прижата к родной груди. Но она все равно, с неким трудом, неохотой, отцепила от себя его ладони и в два шага очутилась у дивана.
Рен же с некоей долей сомнений относительно ее намерений и изумления смотрел на жену, невольно сравнивая отношение к ней ее биологических родителей и семейной четы, замерших на диване. Так и стоял, не смея вмешаться. Лишь слегка ментально потрогал бушующий вихрь ее эмоций. Поверхностно коснулся, совсем незаметно, но и этого хватило, чтобы понять в каком раздрае она.
Рей была в смятении.
Она снова засомневалась в правильности своего выбора. Но незримая поддержка чуть успокоили круговорот мыслей. Она только приподняла пальцем подбородок плачущей женщины.
— Не плачь…
Тихий шепот, казалось, зачаровал сенаторов. Даже мать перестала всхлипывать, завороженно глядя в глаза ненастоящей дочери.
— Не плачь.
Легкий, но долгий поцелуй в лоб матери сопроводился новым шепотом.
— Спасибо за твою любовь, мама. Ты спасла меня.
Тонкая ладонь вытерла слезинку с морщинистой щеки мужчины.
— Спасибо за твою любовь, папа. Ты спас меня. Может быть, когда-нибудь… я привезу внуков познакомиться с дедушкой и бабушкой.
От последней фразы монстр внутри Кайло взвыл, высекая искры хвостом.
И запрыгал от счастья.
Тяжелый комок прочно сел в груди, рассылая во все стороны жгучие волны.
Тонкая фигура рванула прочь из кабинета. Прижимающиеся друг к другу фальшивые родители остались рыдать на диване, так и не заметив исчезновения второго человека.
— Я люблю тебя, — шептал ей Рен, по пути в Святилище. — Спасибо, что осталась со мной…
— Я люблю тебя, — шептала ему в ответ Рей, нежась в крепчайших объятиях. — Больше не отрекайся от меня…
По прибытии Первый Рыцарь, не заморачиваясь, вынес ее на руках из шаттла. На этих же руках, игнорируя ее просьбы поставить ее на ноги, но вслушиваясь в мелкое счастливое хихиканье, отнес в свои покои. И не выпускал из постели неделю. Они словно заново изучали друг друга, прерываясь только на сон и еду с разговорами.
— Расскажи… Покажи мне, Кайло, как ты жил все это время? — однажды спросила его Рей, перебирая темные локоны лежащей у нее на груди голове. Не шевелясь, не открывая рта для лишних слов, он, все время мягко трогая пальцами ее губы и вдыхая запах кожи, лишь открылся перед ней. Выставляя напоказ, не скрывая ни капельки. Давая ей без раздумий провалиться в омут воспоминаний.
Рей его глазами увидела, как он часами сидел у ее изголовья, подключенную к множеству медицинских аппаратов. Сполна ощутила всю его внутреннюю борьбу с самим собой. И страшный для него миг, когда уложил ее на пол в Тронном зале… и отодвинулся со стиснутым в страшном горе сердцем. Узнала, с какой болью он отказался посмотреть на нее, спящую спокойным сном, в последний раз, перед отправкой как можно дальше от него. С замиранием поняла, что Кайло в бессильной агонии, почти обезумев, зачем-то убил человека, отвечавшего за подготовку ее новой жизни.
Тогда же он перестал носить шлем.
В его воспоминаниях, она сразу углядела отдельную каморку, где хранились ее шлемы с оставшимися мечами, тихонечко лежавших рядом с его защитой.
И Кайло все время буйствовал. Рей четко увидела всю жестокость к подчиненным и беспощадность к врагам.
Словно сама крушила стены и кости.
Будто она сама судорожно ловила все крохи информации о себе, тщательно впитывая каждый шаг. Рей бродила его тенью, с ужасом осознавая, как почернело его сердце от одиночества. Увидела, как под весом страданий и тоски, Кайло превращался в призрака с горящими глазами и окровавленными руками. Разум страдал, вторя горечи и безразлично ломала вместе с ним чужие жизни. От полного помешательства его останавливало лишь осознание, что она все еще жива. Пусть слишком далеко и без него. Но жива. Рей уловила всю волну острого недовольства, приправленного глухим бешенством, от попыток Правителя навязать ему обязанности помимо силовой стороны. Хотя лично она не имела ничего против Императора, ощутила всю ту ненависть сына к отцу. Кайло оказался очень сдержанным человеком, если смог не поддаться наваждению и не свернуть шею тому, кого считал виноватым во всем. Рей увидела воочию волну благоговения, нахлынувшую на мужа при виде ее спины посреди грохота и вспышек. Рука Кайло исчезла с ее виска, оставив напоследок жуткую волну вожделения и восторга от ее весьма растрепанного вида, едва она выскочила в своей непонятной хламиде из дома.
— Больше не отпускай, — шептала ему Рей, яростно целуя по всему лицу.
— Больше не сбежишь, — ответно рычал Кайло, жестоко двигаясь в ней.
Всю эту неделю по Святилищу гуляли слухи один другого мудренее.
Непонятно откуда, но все обитатели Святилища, начиная от простого механика и поваренка, заканчивая аристократами, все знали о внезапном возвращении Дамы Рен. Кто-то ехидно утверждал, что это все-таки новая Дама, не та, что резво укатила в неизвестность годика этак три назад. Кто-то, так же ехидно, давил на некие источники, знавшие о том, что все же это та самая.
Пересуды закончились, когда довольная Рей, наконец, соизволила посетить Императора.
Тронный зал не изменился ни капельки.
Все тот же пустой трон, те же монументальные занавеси и те же красноголовые Центурионы в потайных нишах. От мельком замеченных телохранителей Рей сразу расстроилась, вспомнив Аскари. Но мысль, что тот успел получить хоть чуточку счастья с ее братом, пусть и ненастоящего счастья, вызвала улыбку. Она так и стояла на колене рядом с мужем, пока шелест одежд не оповестил о хозяине Святилища.
Правитель молчал. Они тоже.
Но поднялись с колен, едва в их разумах не прошелестел тихий, но жесткий приказ встать.
— Кто бы знал, что одна женщина… сама того не желая, станет единственной нитью, скрепляющая в одно целое мою Империю… Одна женщина, сама того не осознавая, будет держать в своих руках миллиарды планет и триллионы жизней. Какая ирония, не правда ли? Не я хозяин всего этого, — Император обвел вокруг рукой, горько улыбаясь. — А ты, дитя. И по правде признаться, я и сам уже давно запутался в своих мыслях. Ты жива лишь потому, что твоя смерть — и моя смерть. Знай я, что в конце концов наши жизни окажутся так связаны, я бы приказал убить тебя сразу, едва ты… Но при всем этом я искренне рад твоему возвращению. Береги мою империю, дитя. Идите…
Откровения правителя не стали для нее чем-то неожиданным. Примерно нечто подобное уже вертелось у нее в голове неоформленными мыслями, но только сейчас это приняло ясную и четкую форму.
Вместо страха и недоумения Рей только усмехнулась, глядя прямо в глаза старику.
— Не нужна мне ваша империя. Все что мне нужно — уже принадлежит мне.
Вслед им была лишь вмиг ставшая из напряженной добродушной тишина.
В тот же вечер муж, ласково целуя в уголок рта, предложил ей выбрать планету, на которой она бы хотела поселиться. Счастливо жмурясь, Рей уже почти согласилась, но резко передумала, уловив в сознании Кайло враз поникшего зверя.
От его предложения она отказалась, не раздумывая больше ни секунды, на что чудовище, вполне готовое лишиться ради нее от пищи в виде чужих страданий, подняло шипастую голову и одобрительно заурчало, по-родному обвивая ее ментальное тело.
Святилище они покинули следующим утром, безмолвно договорившись продолжать старую жизнь, подальше от настырной аристократии.
Уже в полете к Третьему Флоту, Кайло рассказал ей о гибели Подавляющего. Полуразрушенный от мощнейшей диверсии, корабль все еще болтался где-то посреди бескрайнего космоса, населенный лишь трупами погибшего персонала. Ей сразу предложили найти его.
Но Рей отказалась сама.
Было бы слишком тяжело смотреть на старого друга и не иметь возможности снова заговорить с ним.
От имени нового флагмана Третьего Флота, супер-дредноута Кир, Рей расплакалась, не таясь.
Судно встретило ее настороженно.
Опасливо даже, словно она могла причинить ему вред. Аккуратно выданное ей приветствие Рей также осторожно вернула.
Техники и солдаты в ангаре окатили ее застарелым страхом и паникой, но уже через пару дней, едва ее выпустил из кровати Кайло, персонал был намного дружелюбнее. Слухи творили невероятные чудеса.
Еще через день взятый в руки даталинк вдруг обжег ее ладони колким теплом. Ей показалось, что она отсюда никуда и не уходила. Не было тех лет вдали.
Еще через неделю она уже металась между крейсерами и самозабвенно ругалась с командорами.
Очухиваясь в постели, в руках мужа, Рей даже не стала пытаться вспоминать, куда выпали сутки ее жизни. Руки-ноги целые, муж тихонечко целует в лоб, окутывая нежностью и гордостью.
Остальное было неважным.
Той ночью она проснулась от игривого фырчания зверя в сознании спящего мужа. Чудовище прыгало вокруг махонького, едва заметного клочка нового счастья, осторожненько так трогая это чудо когтистой лапищей и тычась бронированным лбом.
Еще не сполна понимая, чему радуется монстр, спросонья сама ласково погладила шипастую голову.
Проснувшись уже совсем ранним утром по корабельному времени от сладкой, чуть болезненной растяжки внутри себя и впившихся в шею зубов, Рей лишь благодарно выгнулась навстречу блаженству.
Окончательно проснуться она соизволила лишь к обеду.
И только тогда до нее дошло.
Дождаться дроида терпения не хватило, и Рей сама понеслась в медотсек.
Первый же экспресс-анализ дал положительный результат. Белые стены внезапно заискрили замкнувшими световыми панелями, корабль возмущенно завыл у нее в голове. Вне себя от радости, она сразу принялась искать Кайло, но придержала расстроенный вздох, поняв, что все это время ее дожидалось краткое сообщение. Рен укатил куда-то к черту на кулички и вернется лишь через пару суток. Решив, что не станет ему писать, а сообщит новость лично, Рей все это время не могла усидеть на месте.
Прошло двое суток, и еще одни, как начали возвращаться паладины. Чувствуя скорый приезд Кайло, Рей решила занять себя работой, но из рук все валилось.
Сидя в шаттле, она уже всей душой чувствовала приближение Рена, и все торопила пилотов чуть поднажать, да побыстрее добраться до флагмана.
Она так и не успела понять, когда именно один из пилотов развернулся и выхватив с пояса табельный бластер, выстрелил ей прямо в шлем. Защита выдержала, и чуть контуженная Рей успела увидеть через всполохи закоротившего дисплея, как обмякает в кресле второй пилот.
Успела заметить и размазанные за бортом звезды.
Сделать она уже ничего не успевала, как ей в голову ворвался родной голос, отдававший безудержной яростью и подавляющим разум гневом.
— Где ты! Отвечай! Возьми себя в руки! Отвечай!
Не силах удивляться мощью мужа, вдруг сумевшего даже в гипере найти ее, на грани сил Рей закричала, — Кайло! Мы…
Не сумев договорить, она замолкла, шокировано уставившись на чудовищную черную дыру за обзорным экраном, развернувшую свои бока. Пространство и время уже растягивало свои нити, ломаными линиями искривляя все вокруг и вырывая длинные капли горьких слез прямо через корпус шлема.
Рей уже не видела, как падает надвое разрубленное тело диверсанта, располовиненное мечом паладина из ее охраны. Не видела, как тот же силуэт бросается к пульту управления. Но чудовищная гравитация черной дыры уже полновластно захватило в свои объятия одинокий кораблик.
— Милая…
— Кайло. Черная дыра… Нас затягивает. Найди нас… Найди… Нас.
— Я почти рядом, любимая. Держись…
— Я люблю тебя… Найди нас! Слышишь, Кайло? Нас…
— Найду… Чего бы мне это не стоило. Не бойся ничего, душа моя. Я лю…
Она не очень понимала, сколько времени прошло.
Да и было ли тут время?
Окружающее пространство все время меняло формы, изгибаясь в ломаные линии или закручиваясь в невообразимо сложные фигуры.
Ее это мало волновало.
Ее больше беспокоил маленький сгусточек неподалеку от себя.
И кто бы знал, сколько усилий ей пришлось приложить, чтобы суметь догнать и схватить обратно заметно потускневший комочек.
Только она сцапала и вернула в себя этот сгусток, ей стало окончательно безразлично все.
Самое главное, свое она вернула.
Оставалось только ждать тот голос, что до сих пор ласково угрожал, облекаясь в невнятный образ и заполнявший обозримое пространство.
Голосу она верила, тот всегда выполнял свои угрозы.
Найду… найду… найду…
Тут нет времени, но они подождут.
Последние комментарии