Самое дорогое [Робeрт Шекли] (fb2) читать постранично, страница - 3

времени в залитой солнечными лучами роще. Там он отдыхал и работал над книгой.

Заметив изменение распорядка дня Хадузлла, жрец тут же собрал жителей деревни, чтобы обсудить дальнейшие действия.

— Друзья, — обратился к собравшимся Лэг, — наш благодетель, Хадуэлл, оказал деревне неоценимые услуги. Но Хадуэлл устал и отдыхает, нежась в солнечных лучах. То есть наступает час награды.

— Посланец заслужил награду, — согласно кивнул Вэсси, купец. — Полагаю, что жрец должен взять булаву, пойти в рощу и…

— С чего такая скаредность? — удивился Джул, готовящийся стать жрецом.

— Ты прав, — с неохотой признал Вэсси. — Я предлагаю вогнать ему под ногти ядовитые шипы легенбюри.

— Может, шипы достаточны для купца, — возразил Тгара, каменотес, — но не для Хадуэлла. Он заслуживает смерти вождя! Я предлагаю привязать его к дереву и разжечь под пятками небольшой костерок…

— Подождите, — оборвал его Лэг. — Хадуэлл достоин смерти мученика. Отнесем его к ближайшему гигантскому муравейнику и погрузим в него по шею.

Предложение жреца встретили с восторгом.

Уточнив последние мелочи, они назначили время празднества. Деревня пребывала в религиозном экстазе. Хижины украсились цветами. Только Меле, непонятно по какой причине, было не по себе. Низко склонив голову, она пересекла деревню и направилась к роще, где отдыхал Хадуэлл.

Раздевшись по пояс, тот загорал под двумя солнцами.

— Привет, Меле, — помахал он рукой. — Я слышу барабаны.

— У нас будет праздник. — Меле села рядом.

— Отлично. Можно мне поучаствовать?

Меле, не сводя с него глаз, медленно кивнула. Ее сердце таяло при виде истинного мужества. Посланец свято соблюдал древний кодекс, согласно которому мужчина должен притворяться, будто праздник его смерти не имеет к нему никакого отношения. В ее деревне никому не удавалось казаться столь безучастным. Но, разумеется, посланец Тангукари лучше других знает, как нужно вести себя в столь ответственный момент.

— Скоро начнется праздник? — спросил Хадуэлл.

— Через час, — ответила Меле. Еще недавно ей было легко и свободно рядом с Хадуэллом, а теперь словно что-то сдавило сердце. Объяснения она не находила. Застенчиво взглянула Меле на яркую одежду посланца, его рыжие волосы.

— Хадуэлл мог бы сделать что-нибудь еще для деревни? Что угодно! Мы оценили бы твою доброту.

— Конечно мог бы. Но я подумал, что сначала можно и отдохнуть, а потом, не спеша…

— Нет! Пожалуйста! — взмолилась Меле. — Эти ирригационные каналы, о которых ты говорил. Ты можешь приступить к ним немедленно?

— Если ты хочешь, я готов. Но…

— О, дорогой! — Хадуэлл протянул к ней руки, но Меле отступила на шаг. — Нет времени! Я должна вернуться и оповестить деревню.

Меле примчалась в деревню и нашла жреца в храме. Меле рассказала ему о новых планах посланца Тангукари.

— Тогда церемонию следует отложить. Но скажи, дочь моя, чем вызвана твоя заинтересованность?

Меле покраснела и промолчала. Жрец улыбнулся, но затем лицо его посуровело.

— Я понимаю. Послушай меня, девочка. Не позволяй любви отвлечь тебя от истинного служения Тангукари, не отходя от древних обычаев нашей деревни.

— У меня и в мыслях не было такого! — возмутилась Меле — Я просто чувствовала, что смерть мученика — недостаточная награда Хадуэллу. Он заслуживает большего. Он заслуживает Абсолюта.

— За последние шестьсот лет никто не удостаивался Абсолюта, — возразил Лэг. — С той поры, как герой и полубог В’ктат спас игатийцев от ужасных гуилвийских чудовищ.

— Но Хадуэлл тоже герой! — настаивала Меле. — Дай ему время, он проявит себя! Покажет, на что способен.

Старый жрец повозил по полу булаву, глубоко задумался. Тут в храм вбежал Вэсси, купец.

— Пойдемте скорее! — воскликнул он. — Несчастье с Иглаи, землепашцем. Он обошел табу!

Толстый веселый землепашец умер ужасной смертью. Он шел обычным путем от своей хижины к центру деревни мимо старого колючего дерева. Внезапно дерево рухнуло на него. Сотни шипов вонзились в его тело. Очевидцы свидетельствовали, что Иглаи больше часа стонал и метался, прежде чем отошел в мир иной.

Но умер он со счастливой улыбкой на лице.

Жрец оглядел толпу, собравшуюся вокруг тела Иглаи. Кое-кто прятал ухмылку. Лэг подошел к колючему дереву, осмотрел его. Увидел едва заметные следы надпилов, замаскированные высохшей глиной. Повернулся к толпе.

— Часто ли Иглаи подходил к этому дереву?

— Конечно, — ответил другой землепашец. — Он всегда обедал под ним.

Люди улыбались, уже не таясь, гордые подвигом Иглаи. Все заговорили разом.

— А я-то думал, почему он тут ест?

— Должно быть, он все время пилил дерево.

— Многие месяцы. Древесина-то крепкая.

— Молодец, Иглаи, ничего не скажешь.

— Подумать только! Он всего лишь землепашец и не так уж истово поклонялся богу. А устроил себе такую прекрасную смерть.

— Слушайте, добрые люди! — вскричал Лэг. — Иглаи