Вдовий клуб [Дороти Кэннелл] (fb2) читать постранично, страница - 2

ныне начинающего писателя порнографических романов. Этот джентльмен и должен был сопровождать меня на судьбоносный уик-энд.

И какой уик-энд! Дядюшка Мерлин тощим призраком разгуливал по дому в ночном колпаке и злобно язвил, а любящие родственники от восхода до заката вгрызались друг другу в глотки. Что касается услуг мистера Бентли Т. Хаскелла, то очень скоро я пришла к выводу, что изрядно переплатила. Он оказался на редкость наглым и ехидным типом. Первым делом моя временная собственность положила свой похотливый глаз на кузину Ванессу. Когда же я, не выдержав нервного напряжения, намекнула… ну ладно-ладно, объявила о нашей помолвке, этот субъект имел нахальство разозлиться. Естественно, у меня и в мыслях не было заарканить его. Увы, через несколько недель события приняли весьма запутанный оборот. Пришло известие, что дядюшка Мерлин скончался. Бентли Т. Хаскелл милостиво сопроводил меня на похороны в Читтертон-Феллс. Когда вскрыли завещание, к нашему полному остолбенению выяснилось, что мой сумасбродный дядюшка оставил все свое состояние нам с мистером Хаскеллом на определенных условиях. Первое: мне предписывалось за шесть месяцев сбросить примерно треть своего веса, Второе: за указанный срок Бену следовало разродиться литературным шедевром, в котором не будет ни одного неприличного слова. Третье: нам предлагалось эти полгода прожить в Мерлин-корте. Мы с Беном взвесили все «за» и «против» – и отважно ввязались в борьбу за приз. Я была в восторге от мысли, что могу содрать всю паутину, вымести вековую пыль и увидеть, как оживет дом. Мы наняли домоправительницу, мисс Доркас Критчли, которая стала самой лучшей подругой в мире. Джонас, ворчливый садовник, волшебным образом превратился в Джонаса Верного-До-Гроба, а Бену удалось сотворить самую блистательную кулинарную книгу из всех, что когда-либо плавали по почтовым океанам в надежде прибиться к обетованным издательским берегам. Конечно, я и надеяться не смела, что мы с Беном переживем сказочный любовный роман, под стать нашему замку с башенками и рвом, но тем не менее все случилось именно так. И в возрасте двадцати восьми лет я родилась заново: сбросила четверть центнера. Глаза, волосы и нос остались прежними, но тело мое было не узнать.

Господи, зачем ты поманил меня счастьем и тут же его отобрал?!

Бен помог положить конец моему трагическому роману с едой. Парадокс, если вспомнить про его профессию.

Ради него я прекратила запихивать в себя провизию, как в холодильник, перешла в другую весовую категорию, научилась себе нравиться и наконец обрела сладкое ощущение, что любима наяву, а не в мечтах. Мы собирались жить долго и счастливо.

Я упустила из виду одну важную деталь: я из тех женщин, что плодят несчастья, как крольчиха крольчат.

Скользя над покосившимися надгробиями, чайка испустила жалобный вопль. Викарий раскрыл молитвенник, шум голосов утих.

Сладковатый запах подгнивших венков пропитал воздух. По щеке скатилась слеза. Эти похороны – лакомый кусочек для гостей. Грандиозные передовицы в газетах: «Внезапная смерть при подозрительных обстоятельствах. Полиция начала расследование», «Подозревается молодая женщина!» То есть я.

Как несправедливо, что все внимание толпы сосредоточилось не на том, кого провожают в последний путь, а на мне! Я уверена, что все смотрят на меня.

«Что ты хочешь, Элли? – Мне показалось, я слышу голос мамочки. – Ты звезда в спектакле, где цена билета – скромный венок. Только ты можешь рассказать им про То Самое со всеми подробностями».

Я не убийца! Разве отчет судебного следователя не снял с меня все подозрения? Неважно, что там говорят или думают обо мне, я просто перестаралась в своем стремлении быть идеальной женой. Прикусив губу, я украдкой озиралась по сторонам из-под широких полей траурной шляпы. Ничего удивительного, если после страданий прошедшей недели я слегка рехнулась. Будь здесь отец Бена, мне было бы полегче. Но Папуля из принципа не ходит на похороны.

Дрожа всем телом, я ухватилась за ледяную мраморную ногу ангела, позади которого пряталась. Мимо проковыляли две старушки в порыжелых черных платьях. Опоздавшие. Одна задела меня и отшатнулась с извинениями, обдав нежным запахом примулы. Интересно, они проталкиваются вперед, чтобы занять места в партере, или им отвратительна сама мысль о моем соседстве?

Пусть себе мелют языками. Наверное, я не заслуживаю дружеской поддержки. Всю неделю я ни с кем не желала видеться, кроме Анны Делакорт. Невозможно было отвергнуть ее предложение, когда она настояла, чтобы я пришла к ней за утешением в комнатку над антикварной лавкой. Утешение! Да кто же может меня утешить!

С самого начала меня притягивали безмятежность и спокойствие Анны, но сейчас ее густая черная вуаль показалась мне нарочитой. Анна – страстная поклонница моды сороковых годов, но не наслаждается ли она ролью скорбящей, вцепившись в руку местного нотариуса Лайонела Шельмуса? Лайонел вытащил из нагрудного кармана платочек и