Увлеки меня в сумерки (ЛП) [Шелли Брэдли] (fb2) читать постранично, страница - 2
Книга 484577 устарела и заменена на исправленную
Возрастное ограничение: 18+
ВНИМАНИЕ!
Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (132) »
Действительно. Братья Судного дня были самой большой преградой между Матиасом и безграничной властью. Никому из них не нравилось то, что они не могли угадать следующий шаг гнусного волшебника.
Сдержав проклятие, Брэм сказал:
— Совет дал нам, и только нам поручение на убийство Матиаса… но для этого мы должны найти его.
— Мы найдем.
Герцог закутался в коричневое итальянское шерстяное пальто, а затем медленно произнес:
— Надеюсь, он не чувствует себя обязанным встретить Новый год, ознаменовав его нападением. Завтра мне гораздо удобнее бороться с хаосом.
Как это часто бывало, юмор прервался на Айсе.
Настроение воина было черным, как его водолазка.
— Чертов ублюдок должен быть уничтожен. Но как мы убьем человека, который уже однажды был мертв?
— Мы… как-нибудь. Но сначала мы должны получить доступ в мой дом. Внутри слишком много информации, которая может ему помочь.
Айс пронзил Брэма взглядом.
— Не сочинения ли твоего дедушки?
Брэм не сказал ни слова.
— Ты оставил здесь труды Мерлина? — Герцог чуть не задохнулся.
— Я был без сознания, когда Матиас напал, если помнишь, — сказал Брэм обороняясь.
Неприятное ощущение появилось в животе у Герцога. Мерлин был величайшим волшебником всех времен, начиная с эпохи короля Артура.
— Если эти записи попадут не в те руки, магический мир будет полностью разрушен.
— Всенепременно, — признал Брэм.
— Черт, — пробормотал Айс.
— Есть шанс, что Матиас не знает, что у тебя есть тексты Мерлина?
Брэм пожал плечами.
— По крайней мере, я уверен, он надеется, что они у меня. И, конечно, понятия не имею, что Шок мог ему сказать.
Их предполагаемый двойной агент Шок Дэнзелл… чью преданность никто не мог точно определить. Хитрый ублюдок.
Герцог вздохнул.
— Тогда ладно. Мы попробуем зайти в дом и поискать книги Мерлина. Я могу остаться на час и вернуться завтра, если потребуется. Мейсон протянул оливковую ветвь, попросив меня быть его шафером. Мы не разговаривали около десяти лет, так что я не могу опаздывать.
Не то чтобы Герцог особенно хотел присутствовать на празднике. Фелиция Стаффорд была бы потрясающей невестой. Белый только подчеркнет ее невинность. Ее голубые глаза горели жизнью и огнем, которые она изо всех сил пыталась подавить.
Мысль о Фелиции заставляла его кровь кипеть, дыхание прерываться. Черт возьми.
На их первой официальной встрече прошлой ночью, когда Фелиция скользнула мягкой ладонью по его руке, он почувствовал толчок. Герцог подозревал, что она не принадлежит брату. Но она выбрала Мейсона по причинам, которые он не мог понять, поэтому Герцог стиснет зубы на сегодняшней церемонии, надеясь, что сможет удержать взгляд от невесты и заглушить запретное желание раздеть ее и уложить в постель.
— Шафер, — усмехнулся Айс. — Вся помпезность и торжественность человеческой свадьбы звучит абсурдно. Почему людям просто не сказать слова Клятвы, и все?
Герцог спрятал улыбку.
— Они говорят клятвы, но напыщенность, я подозреваю, нужна для матерей. Моя в своей стихии, сама запланировала мероприятие для Мейсона и Фелиции.
— Если вы с Мейсоном не ладите, почему он выбрал тебя шафером?
Брови Брэма сошлись от замешательства.
— Я уверен, наша мать приложила к этому руку.
Кроме того, как знал Герцог, его присутствие, учитывая, что он был назван одним из самых завидных холостяков Англии человеческими газетами, будет означать много прессы.
Черт, где петля, когда она так нужна?
— Ты хорошо себя чувствуешь?
Брэм нахмурился, глядя на пространство вокруг Герцога.
— Я заметил, что твоя магическая подпись кажется немного блеклой, как будто тебе не здоровится. Но блестит по краям. Никогда такого не видел.
Его подпись странная? Магическая аура вокруг каждой ведьмы или волшебника рассказывала всем остальным о состоянии человека. Если кто-то из волшебников спарен, их цвета смешивались с их любовью и визуально провозглашали их связанными. Если бы они были магически очень слабыми или сильными, подпись волшебника или ведьмы отражала бы это выбором и интенсивностью цветов. Аналогичным образом, если один из волшебников чувствовал недомогание, их подписи блекли. Но блестящие края?
Иногда вырасти человеком, только чтобы обнаружить в возрасте тридцати лет, что ты на самом деле волшебник, было вредно. Он не лучше понимал тонкости и запутанность магии, чем магический вид понимал людей.
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (132) »
Последние комментарии