Прекраснейший текст! Не текст, а горький мёд. Лучшее, из того, что написал Михаил Евграфович. Литературный язык - чистое наслаждение. Жемчужина отечественной словесности. А прочесть эту книгу, нужно уже поживши. Будучи никак не моложе тридцати.
Школьникам эту книгу не "прожить". Не прочувствовать, как красива родная речь в этом романе.
Интереснейшая история в замечательном переводе. Можжевельник. Мрачный северный город, где всегда зябко и сыро. Маррон Шед, жалкий никудышный человек. Тварь дрожащая, что право имеет. Но... ему сочувствуешь и сопереживаешь его рефлексиям. Замечательный текст!
Первые два романа "Чёрной гвардии" - это жемчужины тёмной фэнтези. И лучше Шведова никто историю Каркуна не перевёл. А последующий "Чёрный отряд" - третья книга и т. д., в других переводах - просто ремесловщина без грана таланта. Оригинальный текст автора реально изуродовали поденщики. Сюжет тащит, но читать не очень. Лишь первые две читаются замечательно.
сигнал сообщения.
Привет, Сара, приятно снова поговорить. Как твои дела? Спасибо за любезное предложение, может быть, мне и правда придется им воспользоваться. Я мог бы приехать взглянуть на коттедж во вторник, если тебе будет удобно. Э. x[1]
Она быстро ответила:
Да, вполне подойдет, вот мой номер телефона, во вторник буду дома.
Вчера с незнакомого номера пришло сообщение:
Привет, Сара, это мой мобильный телефон. Приеду завтра около 11 утра, если тебе подходит. Еще раз спасибо. Э. x
Она не сомневалась — что-то должно пойти не так. Он обязательно ей перезвонит, скажет «Спасибо, но мне нужно что-нибудь поближе», либо решит в конце концов вернуться в Японию или откуда он там приехал, либо скажет, что останется у друзей, пока не найдет постоянное жилье. Ей не стоило питать особых надежд. Вся эта генеральная уборка, конечно, не помешает, но, скорее всего, ничего не произойдет и она просто потратит время впустую…
Однако он все-таки приехал. Сара продолжает таращиться во двор, хотя Эйден уже давно зашел в коттедж и прикрыл за собой дверь. Она достает с полки заварник, подогревает его, приносит чашки и жестянку с печеньем и раскладывает все на подносе. Может быть, выложить печенье на тарелку? Или расхрабриться и достать торт, который она специально испекла? Утром ей показалось, что это будет уже слишком, чересчур очевидно, что она готовилась к его приезду. Сверх меры попахивает отчаянием. Она оставляет печенье в жестянке.
Пока заваривается чай, Сара звонит Софи. Та немедленно отвечает, словно все это время держала телефон в руках и только этого и ждала.
— Ну? Он уже приехал?
— Да, — говорит Сара. — Пошел осматривать коттедж.
— И ты оставила его одного?
— Там не так много места. Думаю, он сможет и сам разобраться, что к чему.
— Могла бы лучше с ним позаигрывать!
— Тогда бы он уже пятками сверкал.
— Я сомневаюсь. Коттедж просто очаровательный, совсем как и ты. Я бы не удивилась, если бы он решил въехать прямо сегодня. У него все вещи с собой?
Сара переводит взгляд на припаркованную перед гаражом машину.
— Не знаю, может быть. Он ничего еще не говорил.
— Ну так что? Он все еще такой же шикарный, каким ты его помнишь?
— Да ну, прекрати. Как будто я за все эти годы ни разу не видела его фотографий…
— И что?
— Остановимся на том, что он действительно не очень изменился.
«И мое сердце в самом деле не перестало колотиться, — хочется добавить ей. — И этих двадцати четырех лет будто бы и не бывало. Я все еще это так чувствую? Нет, еще хуже. Намного хуже».
Софи хихикает как девчонка, словно ей до сих пор двадцать три, а не сорок три.
— Кажется, все идет неплохо. Рада слышать, я жду не дождусь встречи с ним, мечтаю увидеть того самого мужчину, по которому ты сохнешь всю свою жизнь.
— Эй, руки прочь.
— Не волнуйся, дорогуша, мои руки целиком и полностью принадлежат Джорджу, и ты это знаешь.
Бэйзил, который все это время ждал под дверью, снова начинает лаять. Сара поднимает глаза и видит, как Эйден проходит к дому через двор. Он разговаривает по телефону, и на его лице играет улыбка.
— Соф, я тебе позже перезвоню, он возвращается. Бэйзил, заткнись, умоляю! Иди к себе!
Бэйзил скулит и как будто бы выполняет приказ, но, как только открывается дверь и в кухню входит Эйден, подскакивает снова. Сара кладет мобильный на кухонный стол.
— Ну как тебе?
— Прекрасно, — говорит Эйден. — Не могу поверить, что внутри он оказался таким просторным.
— Думаю, все дело в правильном использовании белой краски, — говорит она и переносит поднос с заварником на стол. — Присаживайся.
Она наливает чай, а Эйден тем временем рассматривает ее. В воздухе уже витает какое-то напряжение. Или ей всего лишь кажется и это просто у нее в голове? Он набирается храбрости сообщить, что приехал только взглянуть, а на самом деле предпочел бы жить ближе к Лондону, к своим друзьям. Конечно, у него есть друзья. Даже после стольких лет отсутствия.
— Я хотел извиниться за то, что не смог приехать на похороны.
Она замирает, наполнив чашки до половины. Удивленно смотрит на него.
— Я имел в виду похороны Джима, конечно. Само собой, я пришел бы и на похороны его отца, если бы мог.
— Ох. Ну, ничего страшного. Я и не думала, что ты будешь специально для этого ехать из-за границы.
— Но я все-таки должен был приехать. Джим — мой близкий друг. Это как гром среди ясного неба, шок, ведь он был еще таким молодым.
Сара начинает думать, уж не ожидает ли Эйден, что она огорчится или вообще расплачется. С тех пор как умер Джим, прошло уже три года, и, честно говоря, когда это случилось — через полгода после автокатастрофы, в результате которой он превратился в овощ, — она почувствовала чуть ли не облегчение. Сара медленно и болезненно скорбела у больничной койки.
— Да, шок. Он был… чудесным отцом.
Ничего большего выдавить из себя Сара не в состоянии. И даже когда Джим был
Последние комментарии
10 часов 37 минут назад
17 часов 47 минут назад
18 часов 54 минут назад
19 часов 59 минут назад
20 часов 21 минут назад
20 часов 27 минут назад