У нас в Крисанте [Джика Ютеш] (fb2) читать постранично, страница - 3

лицо мальчика.

— Твоя правда, малыш, с ангелами она толкует, с ангелами.

— Но ведь ангелы приходят к нам только во сне! — всхлипывая, возражал Цаки.

Старик ласково провел рукой по его белокурому хохолку и объяснил:

— Ангелы показываются, когда хотят и где им вздумается!

Прижав обоих драчунов к груди, дед думает о том, что им слишком рано пришлось столкнуться с горем, и тихо вздыхает. А мальчишки вырываются у деда из рук, пятятся и готовы снова ринуться в бой…

Но деду хорошо известны самые верные пути к примирению. Он поднимает тряпичный мяч, внимательно его разглядывает и неодобрительно качает головой.

— Ну что это за мяч! Эх, какие я мячи делал в ваши годы!.. — вздыхает он, далеко отбрасывая перевязанный бечевкой тряпичный ком. — Разве это мяч! — пренебрежительно фыркает старик, усаживаясь на траву с таким видом, будто ни о чем больше он рассказывать не намерен, достает свою зеленую, похожую на лягушку табакерку и свертывает цигарку.

Первой нарушает молчание Фифица. Как только девочка увидела, что драка кончилась, она сразу вернулась. На цыпочках подходит она теперь к деду и с нетерпением спрашивает:

— А какой вы мяч делали?

Дед продолжает курить, глубоко затягивается и молчит. Молчит до тех пор, пока, по его расчетам, ребята не потеряют всякое терпение.

— Я-то знаю, как надо мячи делать! И какие мячи!.. Первоклассные мячи марки «Медведь»!

Михэлука и Цаки замирают от изумления, только глаза блестят, как у диких зверьков. Слезы давно высохли. На запыленных, грязных личиках остались лишь их белесые следы.

Фифица устроилась рядом с дедом и ластится, как котенок:

— А нам вы не можете сделать такой первоклассный мячик… марки «Медведь»?

— Ишь чего захотели! — смеется дед Хадеш, радуясь, что драка забыта. — Такой мяч делается из шерсти…

— Медвежьей? — выпаливает Цаки.

— Нет, из воловьей. В этом деле вам может помочь Михэлука. Только у корчмаря есть волы.

— А у нас корова! — кричит Фифица. — А коровья шерсть не годится?

О ссоре никто уже не помнит.

— Вот что, ребята. Для того чтобы получить первоклассный мяч марки «Медведь», надо, нажимая изо всех сил, проводить мокрыми ладонями по спине вола от загривка к хвосту. Выпавшую шерсть хорошенько смочить и скатать в тугой ком. Потом этим комом снова и снова тереть спину вола, но только теперь против шерсти — от хвоста к загривку. Шерсть в комке сама склеивается, а ком все растет и растет. Мяч получится — заглядение и такой величины, какой хочешь, а скачет аж до самого неба, ничуть не хуже резинового… Да что говорить! Мяч марки «Медведь» — первоклассный мяч!

— Непременно сделаю себе такой мяч! — восклицает Михэлука. — А тебе играть не дам!

— А мне и не надо, — угрюмо пробормотал Цаки.

Михэлука задумался.

— А может, и дам, — добавляет он. — Только ты не говори, что моя мамка разговаривает сама с собой!

— Не буду! — соглашается Цаки. — Ей-богу, не буду! Разве она может сама с собой разговаривать? Она с ангелами толкует!..

И все же этот случай оставил глубокий след в душе Михэлуки. Он еще слишком мал и не может осознать, что драка с Цаки была его первой настоящей схваткой с жизнью, но с этого дня мальчик как будто стал намного старше. Хотя Михэлука не допускает и мысли, что его дорогая мамочка «сумасшедшая», как назвал ее Цаки, или «тронутая», как ее обзывает господин Пэлтэгуца, когда он не в духе, но все-таки ему и самому часто кажется, что его мама не такая, как все. Это его очень мучает.

Но в одном Михэлука твердо уверен: мать любит его больше всех на свете. Она приносит ему самые лакомые кусочки. А когда у мальчика что-нибудь болит, например зубы, и он плачет от боли, мамина ласка, ее тихий голос сразу приносят исцеление.

РАФИЛА

Михэлуке трудно понять, как относится мамка к дяде Гавриле. Дядя приезжает редко, всегда неожиданно и ненадолго. Когда дядина телега подъезжает к воротам, Михэлука от радости скачет на одной ножке и с веселым криком бросается дяде на грудь. Лицо у дяди щетинистое, колючее, но глаза голубые и добрые, совсем как у мамки.

На дне дядиной телеги, под сеном, всегда много вкусных вещей. Тут и сыр, и масло, и мед, и абрикосы. Как-то раз дядя привез даже жареную курицу. После отъезда дяди в их конуру тут же заглядывала крестная, чтобы отведать «крошечку от каждого гостинца». Но на самом деле она никогда не довольствовалась «крошечкой». А как-то раз забрала целиком весь горшок меда.

— Мед очень помогает мне от сердцебиения! Но ты, Рафи́ла, не беспокойся, я за мед заплачу! — посулила крестная и утащила горшок.

Неудивительно, что каждый приезд дяди Гаврилы был для мальчика настоящим праздником. А вот мамка, казалось, совсем не радовалась гостинцам и всегда так пугалась, словно дядя Гаврила приезжал из какого-то страшного для нее мира. Как только он появлялся, мамка сразу становилась какой-то странной.

— Это «он» тебе дал? — всякий раз