Петрусь Потупа [Алексей Францевич Фец] (fb2) читать постранично, страница - 2
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (34) »
2 СТАРАЯ БАЛКА
Когда во дворе Степана снова зазвенел весёлый детский голосок, старая хата словно помолодела. Помолодели и хозяева. Вот Петрусь только что крутился у печи и пропал. Выскочит Катерина во двор, а он уже на старой груше: — Мамо, удод в дупле! — Слазь — упадёшь! — кричит мать. «Правду говорила старая Мокрина: растёт как из воды», — с гордостью думает Катерина, и радостная улыбка светится на её лице. Петрусю до всего было дело. — На панщине — жатва. Люди, земля, рожь тонут в удушливом зное. Петрусь хватает тяжёлый сноп и тащит его к крестцу. И кажется Катерине, что не так горячо палит солнце, меньше болит согнутая спина.Работает Степан, Петрусь вертится около него: — Тату, и я буду помогать! — Да помогать тебе нечего. Иди лучше к матери картошку полоть. Петрусь идёт. Подрастая, он донимал окружающих вопросами, а больше — отца. Вначале они были простые. «Отчего у курицы зубов нету? Зачем лошади четыре ноги, а человеку двух хватает?» Но год от году отвечать ему становилось труднее. Бывало он спрашивает: — Тату, а пан — человек или так просто? — Должно, человек: руки и ноги есть, — усмехается Степан. — А чего ж он тогда не работает? — Пан?.. Чего ему работать? Я на него работаю, мамка твоя, все люди. — А что ж он делает? — Как — что? Пьёт, гуляет. — Так оно и нужно? Степан мнётся: — Уж так повелось: люди работают, а пан гуляет. Петрусю не совсем понятно, отчего это пан гуляет, а люди работают, но он смотрит на небо, и новый вопрос готов: — А как это солнышко держится на небе? Почему не падает? — То ангелы божии держат. — А как же они себе рук не попечут? Степан сам этого не знает, но не задумывается: — Они на верёвках его держат. — Тату, верёвки ж сгорят! — Ну, тогда на цепях, — не сдаётся Степан. — К ночи солнышко опускают, чтобы люди спать ложились, а утречком поднимают, чтобы люди на работу шли. — Ангелы святые тоже работают у бога? — Выходит, что так, — удивляется Степан. Оба довольны: Петрусю всё ясно, а Степану приятно от мысли, что не только он и люди гнут на кого-то спину, но и ангелы. Зимой, лёжа на печи, Петрусь под завыванье бури просит отца: — Тату, расскажи про деда. — Ты уж слушал не раз. — Ещё расскажи. Степан говорит. И подвиги героев Сечи, борьба со шляхтой, всё слышанное им от отца и деда снова предстаёт в ярких образах былых событий. Петрусь слушает, боясь пропустить слово. Время заходит далеко за полночь. Степан давно уже спит, а Петрусь долго ещё лежит с открытыми глазами. Однажды вечером, войдя в хату, Степан испуганно перекрестился: под печью что-то шевелилось. «Нечистая сила! — решил Потупа, но тут же успокоился: — Не иначе, как Петрусь», — и за ноги вытащил сына наружу. — Ты, батько? — вскрикнул Петрусь. — Я. А что? Петрусь молчал. Степан оглядел его смуглое, выпачканное пылью лицо и укоризненно спросил: — Ты что, сдурел? То я домового искал. — Кого? — Домового… — На что? — Так, посмотреть. — Тьфу, напугал!.. Я тебя самого за домового принял. — А я — тебя, когда ты за ноги тягал, — ответил Петрусь. Степан рассмеялся. Но глаза сына смотрели на него вдумчиво, серьёзно. — Так где же домовой? — Да там же, под печью. В картошку зарылся. — Картошку я выгреб. — И нема? — Нема. — Вот дело! — притворно удивился Степан. — Тату, так выходит — то неправда? — Что — неправда? — Да домовой. — Кто его знает! — И Степан сразу стал серьёзным. — Должно, неправда. Петрусь озадачен: — Ты же сам говорил, что домовой, как кот, мягкий и голова как у филина. — Люди так говорят, и я за ними. — А говорят ещё, что в нашей Старой балке рано утречком стонет и плачет бандура. Так это тоже неправда? — Нет, сынку, тут другое… — Голос Степана дрогнул. — Хочешь, расскажу? Хотя малой ты ещё слушать такое… — Таточку, говорите скорее! — Ну, добре, слушай. Степан сел, обнял сына рукой и начал: — Зашли один раз в наше село бандуристы: поводырь — хлопчик, а другой — сам кобзарь, высокий дидуган, сивый, как голубь. Слух о том разошёлся: по селу, и люди повалили к церкви. Там на могиле отдыхали бандуристы. Чудно было селянам, чего они не боятся, — пан запрещал кобзарям заходить в село. Но вот народу собралось, как грачей на дереве. Старый ударил по струнам. Люди слушали и плакали. А кобзарь спивал о том, как измываются паны над народом, о запорожцах: о том, как в старину били шляхту, что нужно подниматься на панов. В обед бандуристам принесли поесть. Едят они, отдыхают, а уж панские слухачи
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (34) »
Последние комментарии
1 день 8 часов назад
1 день 10 часов назад
2 дней 1 час назад
2 дней 1 час назад
2 дней 6 часов назад
2 дней 10 часов назад