Исход Никпетожа [Николай Огнев] (fb2) читать постранично, страница - 2
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (68) »
14 июня.
Был я у Ваньки Петухова на фабрике. Оказывается у них теперь Никпетож работает кружководом по обществоведению. — Вот, небось, — говорю я Ваньке, — здорово вам с ним! — Здорово, да не больно, — отвечает Ванька. — А что? Ведь, он хороший парень. — Парень-то он, может, и хороший... по вашему, по-второступенскому. А у нас... не совсем. — Да чем же? — спрашиваю. И даже обиделся чуть-чуть за Никпетожа. Но узнать не удалось, потому что Ваньку сейчас же оторвали. Ванька на фабрике — словно милиционер на перекрестке. Делает он сразу тысячу дел. Всюду его тянут, то-и-дело отрывают, так что говорить с ним совершенно нельзя (а мне как раз нужно). У него чортова партнагрузка. Как раз тогда, когда я с ним говорил, в фабком входит какой-то длинный парнина — и Ванька, перервав разговор, прямо на него: — Ты чего, Пашка, портками трясешь? — То-сь, как трясу?.. Я, стал-быть... — Стал-быть! Что сегодня вечером делаешь? — Я... вот такая вещь... Я вот, что тебе хотел сказать... — Ну? Что же? Ну? Да говори скорей, у меня время считанное, — торопит Ванька и все время на часы смотрит. А тот завел: — А вот слушь-ка... У меня есть одно дельце... так, секрет один... это, видишь, касаемо земли... разработка тут есть одна у меня... — Эк, хватил! Это весной надо, тогда и поговорим А сейчас мне даже и некогда. Ты вот что, Пашка: шлындаешь без дела, портками все трясешь — отправлялся бы к староверцам, к сезонникам этим. Загни им про землю, про всякую, там, огородную овощь, — они это любят, я знаю, я сам раньше староверцем был. — Ладно-ладно, сговоритесь там как-никак! Хряй. Парнина ушел, а я спрашиваю Ваньку: — Однако ты командир. Какие это староверцы? — А, тут сезонники, в комсомол не идут, драться все лезут, сорганизовать надо... Тебе что, Зыкова? Вошла девчина, сама маленькая, а кепка громадная, аккурат зонтик на двух ножках, покосилась на меня и говорит: — Я, Вань, опять насчет Герасимовой. — А что такое? — С Кульковым связалась. С’ест она его. Ну, прямо до тла парней выедает. Бешенство матки у ней, по- моему. Посоветовал бы ты ей, что ли. — К доктору? Буря мглою небо кроет, вихри снежные крутя. На кой чорт к доктору? Я сам раньше доктором был. — Да ведь ты говорил, Петухов, что ты раньше певчим был? — Певчим? Может, и певчим. Вот Коська знает, кем я раньше был. А? Да не слушай ты меня! Ты ведь знаешь, что я бузотер! — Ну, кабы все такие-то бузотеры были! — криво как-то усмехнулась эта Зыкова. — А как же с Герасимовой-то быть? Станешь ей что говорить, она сейчас же: — «Очень вами тра-та-та» — и хвост винтом. Грозилась я ей на ячейку вынести, а она: — «Какой ге-пе-ужас!». Это и будем мы с ней разводы разводить! — обозлилась Зыкова. — Любой парень, как с ней свяжется, так от этого фабрика страдает, потому что у него производительность понижается до 75 процентов. Сволочь, шлепохвостка! «Очень вами тра-та- та!». Да вот сама по двору задом вертит — видишь? Зыкова кивнула в окно. — Стой, Герасимова! — закричал Ванька на весь двор. — Ты почему это, Герасимова, на собрании женотдела не была? Ты почему ячейку пропустила? Ты зачем от ядра отвиливаешь? А ликбезом кто заниматься будет?.. — Да я — в чем дело, Ванька? — остановилась девчина посреди двора. — А крестпом? А подшефы? А стенгаз? А уголок Ленина? — перебил, не слушая, Ванька. — А кооператив? А здравотдел? А Мопр? А ячейка Авиахима? А друзья детей?! Поди-ка, поди-ка сюда... Я вышел вместе с Зыковой. — «Очень вами тра-та- та», — бормотала та по дороге. Мне почему-то не очень хотелось с ней заговорить. Но на дворе я встретил того самого парнину, которого Ванька называл Пашкой. — Ты что: крестьянин, что ль? — спросил я его,— что насчет земли интересуешься? — Отец, верно, когда-никогда был крестьянин... это так, — охотно ответил парнина. — А я — что ж? Мы на фабрике тридцать лет живем. — Так на что ж тебе про землю с Ванькой говорить? — Ну-ужно, — протянул парень, и вдруг подозри- тельно спросил: — Да ты, что, сам-то: партейный или непартейный? — Партийный. — Ну, и ешь пироги с грибами, а язык держи за зубами, — как-то уж очень быстро ответил парнина и ушел прочь. С Ванькой обо многом надо поговорить.16 июня.
Странный все-таки человек Виктор Шахов. Сегодня пришел ко мне, сел, долго молчал, потом спрашивает: — Решил, куда поступать? — Не совсем. А ты? — И я не совсем. А чем ты сейчас занимаешься? Я начал было говорить ему, что здорово подчитываю по обществоведению, зубрю математику, вообще, готовлюсь ко вступительному, но он меня перебил: — Что же — исполнишь мою просьбу? — Смотря какую. — А вот. У меня есть брат. Я не знаю, куда он девался, да и вообще не знаю, что он: жив или нет. Пропал лет семь тому. И вот, понимаешь... не знаю, как тебе об’яснить. Есть одна- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (68) »
Последние комментарии
3 часов 18 минут назад
4 часов 13 минут назад
4 часов 16 минут назад
15 часов 7 минут назад
15 часов 9 минут назад
1 день 3 часов назад