2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
октябре семнадцатого вступил в партию большевиков, распространял среди солдат «Окопную правду». Суровое время гражданской войны привело его в провинциальный городок Белев, где в то время скопилось немало бандитов всех мастей и прочей контры, всплывшей на волнах революции. Пришлось повоевать с ними основательно.
Осенью 1918 года уездный комитет направил Леонида Минова на курсы командного состава в Тулу. Но недолго пришлось ему обучаться военным наукам. Молодой Республике Советов угрожали польские легионеры. И красных командиров бросили навстречу новой опасности.
350 курсантов вступили тогда в бой, а вернулись только 17. Остальные были ранены или убиты. Затем Минов участвовал в боях под Курском, Змиевкой. Остатки поредевшего полка отправили на переформирование в Орел. С этим городом у Минова связаны особые воспоминания: он натолкнулся на объявление, в котором сообщалось, что в Москве организованы авиационные курсы.
Минов тут же подал заявление. Его приняли без проволочки. В двадцать два года Леонид Григорьевич получил диплом летнаба — летчика-наблюдателя. И снова в его биографии — боевые дела. На стареньких «фарманах» и «вуазенах» летал он над позициями белогвардейцев и интервентов: бомбил их, вел воздушную разведку.
В Зарайской школе Минов переучился на летчика, а в 1923 году при 1-й высшей школе красных летчиков окончил курсы усовершенствования и был назначен на должность помощника школы по учебно-летной подготовке[2].
Его способности, инициатива и целеустремленность не остались незамеченными. В 1925 году Минова в качестве консультанта по авиационным заказам направили во Францию. За два года на дипломатической работе в Париже он многое сделал для Военно-Воздушных Сил РККА.
По возвращении на Родину Леонид Григорьевич был назначен командиром учебной эскадрильи во 2-й военной школе летчиков в Борисоглебске. Здесь он отличился тем, что начал обучать курсантов «слепому» полету. Это были первые занятия такого рода. Появился закрытый колпак для имитации полета в отсутствии видимости естественного горизонта земли и кресло для тренажа.
Минов стал во главе новой методики обучения летному делу. Вот почему его знал начальник Военно-Воздушных Сил РККА П. И. Баранов.
По прибытии из командировки Л. Г. Минов развил бурную деятельность по внедрению в авиацию парашюта: писал статьи для газет и журналов, ездил в авиационные части, где проводил теоретические занятия, а заодно и совершал показательные прыжки.
Летом 1930 года из числа добровольцев 11-й авиабригады Московского военного округа он подготовил 30 парашютистов. А 2 августа[3] по заданию начальника ВВС Леонид Григорьевич стал организатором первого в мире парашютного десанта на опытно-показательном учении ВВС Московского военного округа.
12 парашютистов двумя рейсами «Фармана-Голиафа», закупленного во Франции в 1927 году, приземлились в тот день у маленького хутора под Воронежем.
Идея создания воздушно-десантных войск, высказанная еще в 1928 году командующим Ленинградским военным округом Михаилом Николаевичем Тухачевским, воплощалась в жизнь.
Об этом Илье Полозкову стало известно много позже, а в то время он занимался парашютной подготовкой. Будущие инструкторы изучали также подрывное и химическое дело, радио и телефонную связь, тактику боя в тылу противника, учились вождению автомобиля и мотоцикла.
В прошлом беспризорник Илья Полозков готовился стать инструктором парашютно-десантной подготовки. За время учебы он совершил пять парашютных прыжков, затем прибыл в Бобруйск, где дислоцировался 2-й авиабатальон особого назначения Белорусского военного округа.
Еще на курсах Илья Дмитриевич узнал, что одновременно с созданием 3-й авиабригады в Ленинградском военном округе в начале 1933 года в Приволжском, Белорусском, Украинском и Московском военных округах были сформированы штатные соответственно 1, 2, 3 и 4-й авиационные БОНы — батальоны особого назначения[4].
Военный городок авиаторов, где размещался БОН, выделялся четкими границами. Со стороны города, вдоль улицы имени Ванцетти, — забор. Но центру, со стороны улицы Пушкина, виднелось маленькое, но аккуратное здание контрольно-пропускного пункта с большими воротами. Пройдешь через главный вход — и на левой стороне увидишь пять кирпичных домов для семей командиров, а также магазин, почту, столовую для летчиков.
В городке было все, в чем нуждался гарнизон закрытого типа со строгим пропускным режимом.
Справа — здания санчасти, штаба, парашютная вышка, а за ней — стадион и большой учебный городок для наземной подготовки парашютистов. Через 250 метров главная дорога под прямым углом уходила вправо. Вдоль нее размещались трехэтажные казармы и столовая подразделений обслуживания. Еще через 500–600 метров дорога упиралась в границы аэродрома.
Первым из командиров, кого встретил Полозков, был Виктор
Последние комментарии
14 часов 56 минут назад
15 часов 14 минут назад
15 часов 23 минут назад
15 часов 24 минут назад
15 часов 27 минут назад
15 часов 45 минут назад