Коротышка [Мария Леви] (fb2) читать постранично, страница - 5

нужна память. Что когда терраны расчистят планету и жители тысяч мелких общин, изолировавших себя во имя выживания, смогут вернуться в города, над ними не будут довлеть предрассудки религий и наций. Сменялись поколения, и для правнуков заставших Эпидемию рассказы о великих державах и битвах превратились в такие же легенды, как для него истории о Короле Артуре или богах Олимпа.

Вот только когда этих бедолаг начали переселять в города, уже освоенные терранами, они оказались не хозяевами жизни, а отсталым меньшинством. Всего пара поколений, и до бывших рабов дошло, что они вполне могут стать хозяевами. Уже двести лет, как терраны захватили власть и протолкнули законы, лишившие людей очень многого. Права на брак, свободный выбор места жительства, достойную работу. И это в обществе, которое бессмертные пытались воспроизвести как либеральную демократию. Обществе, в котором теперь правят цвет кожи, рост и страйпы на рукавах.

Может, уже тогда стоило спустить предохранитель — на сто процентов смертельный для терранов и абсолютно безвредный для людей вирус. Разработанный, как только первые отряды модификатов вошли в пораженные Эпидемией города. Забавно, но создатель вируса уже сотню лет томится в комнатке с видом на ледник. Он не нарушал правила трех проколов. Он пришел к Дункану как к лидеру просить уничтожить формулу. Что-то болтал о праве терранов на жизнь и про эволюцию, которая что-то там рассудила. Вместе с ним пришлось изолировать еще тридцать человек.

Конечно, уничтожать вирус Дункан не стал. Просто рассказал о нем терранам. Нет, не так — не рассказал, а показал. Три тысячи трупов на изолированном острове заставили их слушать.

Достав из кармана цветастого комбинезона айпл, Дункан пару секунд пялился на свое отражение на глянцевой поверхности маленького прямоугольника, и решительно нажал на цифру 3 в быстром наборе.

— Добрый день, сенатор. Да мне плевать, какое у вас там совещание. Мне стоит напоминать, почему вы вообще принимаете мои звонки? Я так и думал. У вас в Программе есть очередник — Акс Мо. Да, профессор истории, всё верно. Я его забираю. Третий за месяц? И что? Я их всех заберу, если захочу. И не только очередников, но и вашу секретаршу, если пожелаю. Исчезают? Никуда они не исчезают, сенатор. Я их убиваю. Да, и тех двоих убил. И четверых за месяц до того. А вы думали «не болтать» относится только к нашим? Если очередники не готовы принимать правду, они бесполезны. А если их тянет поделиться ею с братьями-терранами — опасны. Вы же не думаете, что это доставляет мне удовольствие? Ах думаете? Так даже лучше. Тогда вы знаете, что я за человек. Я совершенно согласен, что доктор Мо — хороший парень. Но, как говорили во времена моей молодости — это не профессия. Сын вашего старого друга? Тогда очень надеюсь, что он приживется в программе. Моей Программе. Той самой, что уже лет двести мешает мне разбить одну маленькую колбочку и вернуть Старый мир. Угроза? Геноцид? Сто миллионов настоящих людей уже две сотни лет прозябают в терранском рабстве. Хотя я могу прекратить их страдания щелчком пальцев, буквально. Так что не нойте мне тут о гуманности. Я вашего предка не для этого в пробирке выращивал. Всего хорошего, сенатор.

Отсоединившись, Дункан подошел к парапету набережной и уставился в гладкую черную поверхность воды. А может, он дурачит себя так же, как очередники дурачат себя мыслями о бессмертии. Его Интеграция — просто абстрактная идея, надежда вырастить новую элиту терран, знающую правду и более терпимую к homo sapiens. Чего он добился за две сотни лет? Того, что из трехсот сенаторов полсотни — выходцы из семей тех, кто почитает людей как предтечей, а не смотрит на них как на мешающие прогрессу отбросы? Сколько поколений потребуется для того, чтобы Глобальное правительство восстановило равные права людей? Пока же он выполняет малопочетную роль сводника для тех терран, кому готов доверить будущее планеты. Его протеже Эта из влиятельной семьи, да и профессор Мо не из низов. Кажется, он ей понравился. У них может быть много здоровых терранских детишек, которые через три-четыре десятка лет станут сенаторами, главами корпораций и научных институтов, полицейскими комиссарами. Вот только протянут ли люди достаточно долго, чтобы увидеть перемены?

Дункан Ли, бывший младший бухгалтер из Манчестера, Великобритания, обладатель четырнадцати докторских степеней, два века держащий в страхе Глобальное правительство, шел по Невскому проспекту, уворачиваясь от гигантов, презрительно глядящих на цвет его кожи и серый страйп разносчика. Он никогда не хотел быть лидером. Но природа не выбирает — среди трех тысяч переживших вакцину и доживших до этого века лишь немногие сохранили интерес к судьбе человечества. Для ста миллионов настоящих людей он и пара его друзей последнее, что отделяет их вид от рабства или геноцида. Последняя надежда на равноправие в мире, захваченном их созданиями. А для кого-то — просто еще один коротышка.