От Ельцина к…? Война компроматов. Книга 3 [Вагиф Алиовсатович Гусейнов] (fb2) читать постранично, страница - 2

осложняться судьба «пакета законов» МВФ.

Причем дело было не столько в том, что оставалось не ясным, пройдет ли этот пакет утверждение в сенате (председатель бюджетного комитета Совета Федерации К. Титов высказал сомнения на этот счет). Главное, не было уверенности в том, что МВФ, учитывая последние веяния в отношениях между Западом и Россией, сможет пойти на так называемое «политическое решение» и закроет глаза на то, что «пакет законов», предложенный фондом, принят Думой не в полном объеме.

Представитель фонда в Москве М. Гилман, выступая в Совете Федерации, высказал неудовлетворенность тем, что Дума не приняла все четыре закона. Судя по его заявлениям, которые расходились с высказываниями М. Камдессю на Экономическом форуме в Санкт-Петербурге, где директор-распорядитель фонда не настаивал на принятии закона о налоге на автозаправки, «веяния» в МВФ вновь изменились не в лучшую для России сторону.

Учитывая, что МВФ вновь начал ужесточать свою позицию в отношении России, Кремль решил оставить себе свободными руки и по отношению к правительству, и по отношению к Думе. В частности, президент направил председателю Госдумы Г. Селезневу свое заключение на проект федерального закона «О налоге на отдельные виды транспортных средств», принятый Госдумой в первом чтении.

Имелись возражения президента и на закон, предоставлявший ЦБ право эмитировать собственные облигации. Иначе говоря, президент, дистанцировавшись от пакета законов, согласованных правительством с МВФ, возможно, рассчитывал получить поле для самостоятельной игры, не отождествляя свою позицию с позициями всех остальных субъектов политической игры, с тем чтобы иметь при случае дополнительные возможности для маневрирования.

Такие варианты понадобились бы Кремлю на тот случай, если бы возникли трудности при переговорах с МВФ. Президент, в случае, если бы фонд отказался идти на уступки и заблокировал предоставление кредита, получал возможность «обменять» свои возражения против закона на автомобили на одобрение нижней палатой закона на налог с АЗС. Этот «обмен» вполне отражал бы принцип более равномерного распределения тягот налогообложения между всеми слоями российского населения («пакет законов» МВФ в большей мере задевал интересы наиболее богатого слоя обладателей дорогих автомобилей и несколько смягчал положение «среднего класса»).

Впрочем, вскоре после того как маневры закончились, МВФ тут же вернулся вновь к благожелательному тону в диалоге с Россией, и миссия фонда 30 июня одобрила все предварительные меры, принятые российским правительством, сняв вопрос об АЗС.

Прозвучал и весьма тревожный сигнал на рынке акций российских приватизированных предприятий: вопреки ожиданиям большинства экспертов, этот рынок никак не отреагировал на разблокирование счетов, на которых нерезиденты хранили средства, полученные от реструктуризации ГКО. Отсутствие роста цен на этом рынке вопреки тому, что увеличилась свободная рублевая масса, объяснялось, скорее всего, тем, что нерезиденты, иностранные финансисты, ждали отмены ограничений ЦБ, наложенных на валютный рынок, которые были сняты по настоянию МВФ с 29 июня.

Следовательно, на валютный рынок вслед за нерезидентами могли устремиться и свободные средства российских банков, на корсчетах которых уже накопился «навес» в размере свыше 70 миллиардов рублей. Это перераспределение денежной массы в финансовой сфере, по мнению экспертов, могло оказать серьезное угнетающее давление на рубль и подхлестнуть инфляцию до значений гораздо более высоких, чем в предшествующие месяцы. Соответственно, российской экономике был бы нанесен весьма болезненный удар.

Однако ряд специалистов полагал, что в действительности западный капитал, полученный от реструктуризации ГКО, слишком незначителен, чтобы его вкладывать в доллары. Более выгодной сферой его вложения могли бы стать долговые обязательства российских предприятий. В частности, наблюдался резкий, более чем в два раза, скачок стоимости российских долгов. Особой радости это обстоятельство российскому бизнесу не доставляло, так как скупка долговых обязательств — наиболее легкий способ изъятия собственности у ее владельцев.

Об опасности таких тенденций предупредил новый глава Госкомитета по телекоммуникациям А. Иванов, который отметил, что западный бизнес активно занимается скупкой долгов российских предприятий связи, что грозит полной утратой контроля над этой жизненно важной для государства сферой. Аналогичная опасность угрожала практически всем инфраструктурным отраслям российской экономики.

Так, долги относительно благополучной компании РАО «ЕЭС России» почти на 10 миллиардов рублей перекрывали суммы, зависшие у потребителей. Трудно было оценить все возможные стратегические минусы, которые могли стать следствием подобной экспансии Запада на рынке российских долгов.

В этой связи обратило на себя внимание и следующее