Приговоренные к повторению (ЛП) [Branwell] (fb2) читать постранично, страница - 4

вступившая в брак пятнадцатилетняя девочка не использовала никаких трав, но, тем не менее, умерла столь же быстро, как и сестра Доротея.

- Доктора говорят, что тканевая жидкость закупоривается, кровь собирается в матке, и тогда наступает смерть, – говорила ей мать, – и до тех пор, пока кровь не разорвет сосуды, кровотечение обнаружить нельзя. Интересно, что бы обнаружилось в матке, если бы потом мы позвали врача для ее исследования. - Но они обе знали, что церковь запрещает вскрытие, считая его нечестивым осквернением Храма Святого Духа.

В келью бесшумно вошла сестра Эдриан.

- Сестра Микаэлла сообщила мне, что сестра Доротея умерла, и вы хотите поговорить со мной. Я сделала все, что было в моих силах, - сказала она, словно бы защищаясь.

Сестра Эдриан задумчиво посмотрела на сумку в руках у сестры Кэтрин, но больше ничего не добавила. Если она и испытывала скорбь, то внешне это никак не проявлялось.

Сестра Кэтрин мягко ответила:

- Да, вы сделали все, что сделал бы любой на вашем месте, – немного помолчав, она продолжила: - Не вела ли себя сестра Доротея как-то иначе в последние два месяца? Я имею в виду, не изменились ли недавно ее привычки?

Сестра Эдриан задумалась.

- Пожалуй, да. Она стала убегать в конюшни и играть с котятами, избегая дополнительной работы. Потом, после Сретения Господня, всегда соглашалась выполнять всяческие поручения, а также передавала различные вещи от монастыря в город и обратно для сестры Валбарги и сестры Микаэллы. Носила много корзин с сельдью из рыбной лавки на кухню. Но все равно попадала в неприятности из-за того, что постоянно отвлекалась и была забывчива. Однажды она положила две лучших, сделанных из яблоневого дерева, ложки сестры Валбурги в очаг на кухне вместо дров, за что ей пришлось три дня стоять на коленях на полу трапезной во время обеда.

При последнем воспоминании на лице сестры Эдриан появилась довольная улыбка. Сестра Кэтрин подумала, что строгая сестра Эдриан завидовала цветущей сестре Доротее, ее изящным чертам лица и большим голубым глазам. Этим прекрасным глазам, по мнению сестры Кэтрин, не доставало ума, но по крайней мере в них не было злобы и зависти – в отличие от тех, в которые она смотрела прямо сейчас.

- На самом деле я имела в виду несколько иное: не возникало ли у нее проблем с аппетитом или сном? Как она себя чувствовала? – настойчиво повторила сестра Катерина.

- О, спала она чудесно, я частенько с трудом будила ее к заутрене. И после звона колоколов она возвращалась в постель, поэтому я заходила к ней и поливала ей лицо холодной водой. Это избавляло ее от дополнительных епитимий, - поспешно добавила сестра Эдриан, увидев на лице сестры Кэтрин выражение отвращения, которое та не смогла скрыть. – По утрам она не ела, но просила добавки на ужин. Порой была так счастлива, что забывалась и насвистывала мелодии, словно батрачка, а в другое время казалась как никогда печальной. А что с ней было?

- Спасибо за то, что поговорили со мной, в то время как вы, должно быть, скорбите. Но, боюсь, истины нам не узнать. Нам остается лишь уповать на милость Божью - может, когда-нибудь и станет известна причина смерти.

- Это сумка сестры Доротеи?

- Не знаю. - Сестра Кэтрин небрежно бросила сумку к себе в корзину. Она была уверена, что ради великого блага Бог простит ей небольшую ложь. – Вверим же сестру Доротею в любящие руки Господа Нашего. Да будет так.

Последняя фраза показывала обычно, что разговор закончен. В ответ собеседнику оставалось сказать лишь “Аминь”, но сестра Эдриан не снизошла до этого. Она повернулась и вышла из кельи. Сестра Кэтрин подумала, что произошедшее стало следствием не Божьей воли, а неблагоразумной юношеской горячности, понимая, что распространение слухов о прискорбной кончине сестры Доротеи приведет лишь к ханжескому осуждению чужих слабостей.

Она услышала тихие голоса - к келье приближались мать-настоятельница и отец Уолтер.

***

Отец Уолтер приготовился к худшему, когда епископ Томас сообщил ему, что нужно встретить прибывшего из Рима молодого помощника. Рим – не то место, где Церковь-матушка готовит помощников для пасторов из глубинки. Видно, отец Дун Мартин был подвержен какому-то пороку: распутству или пьянству. Боже упаси, чтоб он не оказался одним из тех священников, что шныряют вокруг служек и послушников.

Отец Уолтер запер сервант с вином. Он нанял “Чернушку” Элисон, чтобы та убиралась у отца Мартина и стирала его одежду. Элисон была уже не молода, но имела вид женщины доступной и соответствующую репутацию. По теории отца Уолтера, малый грех мог уменьшить зло разврата. И ради того, чтобы оградить детей от совращения, он был готов на все что угодно.

В течение нескольких недель с тех пор как прибыл отец Мартин, отец Уолтер