Песнь темной воды [Anne Elliot] (fb2) читать онлайн

Anne Elliot Песнь темной воды

(Сказочная история)

Глава 1

В день праздника Белого Цветка в таверне «Пьяная лошадь» было на удивление многолюдно. Сам хозяин Сигни сновал между столами, ловко расставляя блюда с ароматным мясом и подливая страждущим терпкое вино из глиняного кувшина.

Его единственная дочь Лита поглядывала на отца с беспокойством. Прошлым вечером во время подсчета дневного заработка Сигни вдруг побледнел и схватился за сердце. Такое с ним бывало нечасто, но Лита очень испугалась. Потерявшая в десятилетнем возрасте мать, она совсем не желала проститься и с отцом.

— Лита, ты чего стоишь столбом? — окликнула ее Тинни — стряпуха, благодаря кулинарному таланту которой, владельцы «Пьяной Лошади» не знали нужды в посетителях. — Разноси давай!

— Я об отце беспокоюсь, Тинни, — нахмурилась Лита. — Лекарь запрещал ему вставать, а он носится как молодой заяц.

— Ну, девочка, кто ж ему указ, отцу твоему? Будто он слушался когда-то! — махнула рукой стряпуха. — Не стой, неси вино, смотри сколько народу!

Лита вздохнула, взяла кувшин и обреченно поплелась к одному из столов. Компания, расположившаяся за ним, была ей знакома: два брата, жившие по соседству и державшие небольшую лавочку со сладостями и пряными травами; их приятель, торговавший крепкой дубовой мебелью, которую мастерил сам, и его помощник — еще совсем юный, конопатый и ушастый паренек.

— Много народу у вас сегодня, Лита, как я погляжу. Устали, наверное? Ну ничего, зато заработок будет хороший! — сказал старший из братьев — темноволосый Фед.

— Вот и я удивляюсь, — улыбнулась ему девушка. — Праздник Белого Цветка принято семьями отмечать, а у нас вон сколько мужчин пирует. Вот и вы без жен пожаловали.

— Жены наши на Площадь Огня отправились, на Белый Цветок смотреть. Днем там толпа, стражники везде, а сейчас должно быть хорошо — всюду огоньки, да и народу меньше. Ты сама-то не ходила?

— Некогда было, с утра люди идут. Что-то рано он нынче распустился.

— Год, значит, хороший будет, — заулыбался Фед. — Верная примета!

Белый Цветок, о котором велась беседа, был для их страны дороже всяких драгоценностей. Привез его из далеких земель дед нынешнего короля, а получил он столь ценный подарок от тамошнего правителя, в знак особого расположения. Откуда сам Цветок взялся, никто не знает: кто-то говорил, что его вырастили колдуны, а другие считали, что подобные цветы могут расти только на Звездных Лугах. Белый Цветок рос на Площади Огня, прямо перед дворцом короля Элина. Высокий, с длинными листьями и могучим стеблем, с бутоном, похожим на королевскую корону, он источал удивительный запах и даже слегка светился в темноте. Считалось, что Цветок оберегает страну от бед и войн, и жители столицы верили в это: ведь с тех пор как его привезли, ничего плохого и печального не происходило. Распускался он каждый год весной и облетал поздней осенью, перед самым снегом. Существовала примета: если Белый Цветок завянет раньше, чем положено — быть беде. Последний раз он погибал в середине лета двадцать семь лет назад, когда Литы еще не было на свете. Отец говорил, что на следующий день после того, как Цветок завял, на дворец войной пришел Сумеречный Король…

Раздумья Литы прервал Фед:

— Будь добра, девочка, принеси нам еще вина, — попросил он, улыбаясь. — А это тебе за старания!

Мужчина вложил в ладонь девушки маленькую серебряную монету.

— Но это же много, — смутилась Лита.

— Побалуй себя чем-нибудь, праздник ведь.

Другая бы на эти деньги накупила себе сладостей или красивых лент, чтобы вплетать в волосы, но Лита не могла так просто расстаться с монетой. Она поднялась наверх и остановилась, прижав денежку к щеке той стороной, на которой был выбит маленький профиль принца Эрина. Король Элин был известный нарушитель традиций, да и в наследнике своем души не чаял, вот и приказал чеканить золотую монету со своим профилем, а серебряную — с профилем сына, будущего владыки Тиаррана и всех Западных Земель.

Лита отперла дверь своей комнаты, постояла немного, прислушиваясь, не идет ли кто следом, потом отодвинула кровать и достала из выемки в стене небольшую деревянную шкатулку, в которой с детства хранила свои сокровища. Конечно, это были не драгоценности — в шкатулке находились предметы, которыми девушка особенно дорожила: мамино кольцо, браслет, доставшийся от бабушки, и маленький мешочек, в котором лежало несколько писем, камушек и потемневшая от времени деревянная фигурка лошади. Лита никогда не просила у Эрина его портрет. Серебряная денежка — вот где она могла посмотреть на тонкий профиль принца и тронуть пальцем непослушную прядь, упавшую ему на лоб, пусть и не настоящую, а всего лишь выбитую на монетке из серебра.

Девушка положила монету в мешочек, достала фигурку лошади и поднесла ее к губам. Затем вынула потрепанные письма, развернула одно из них и снова принялась читать слова, которые давно знала наизусть.

«Здравствуй, Лита! — писал ей из королевской резиденции у моря пятнадцатилетний Эрин — наследный принц Тиаррана и всех Западных Земель. — Здесь очень скучно и совершенно нечего делать. Отец уехал, и мне приходится довольствоваться обществом моей маленькой и глупой сестры и ее взрослой, но не менее глупой учительницы рисования. На море ходить не позволяют, который день дождь и ветер. Я сделал из дерева кораблик и хочу запустить его, когда шторм утихнет. Лита, с письмом тебе передадут фигурку лошади, мне показалось, что ты будешь рада получить ее, ведь я помню название вашей таверны и знаю о твоей любви к лошадям. Жаль, что ты не моя сестра, мы бы с тобой точно сбежали от королевской стражи пускать кораблики и смотреть на шторм со скал. Жду нашей встречи! Твой друг Эрин».

Следующее письмо было уже от семнадцатилетнего юноши, который смешно описывал, как сломал ногу, вылезая из окна дворца и как над ним тряслись все придворные, включая очередную «неразумную воспитательницу принцессы Айны».

«Лита, — писал ее лучший друг. — Тебе уже пятнадцать. Давай, я попрошу отца взять тебя во дворец, чтобы ты смогла стать воспитательницей моей сестренки? Будешь учить ее рисованию и танцам, а вечерами мы продолжим писать нашу книгу о путешествии на Звездные Луга. Я знаю, что тебе нужно помогать отцу, но может ты упросишь его отпустить тебя к нам?»

А последняя весточка от человека, называвшего ее лучшим другом, была настолько горькой для Литы, что даже не хотелось перечитывать. Это письмо принесли на следующий день после того, как девушке исполнилось двадцать.

«С днем рождения, Лита! Мой слуга принесет тебе цветы и сладости — это подарок от меня. Надеюсь, что ты будешь ему рада. А я наконец-то влюбился. Да, представляешь, в моем возрасте отец уже был женат на маме, а я впервые полюбил. Это фрейлина Айны, ведь сестре недавно исполнилось тринадцать, и по возрасту принцессе теперь полагается подруга, а не воспитательница.

Ты знаешь, Лита, эта девушка такая красивая. У нее хорошие манеры, а как она поет! На днях мы гуляли вместе по саду, и я ее поцеловал. Все закончилось плохо, потому что Айна увидела и все разболтала отцу. Нет, моя сестра все-таки очень глупа, не то что ты. И почему не ты моя младшая сестренка? Тебе бы точно не пришло в голову ябедничать…»

В тот вечер Тинни долго отпаивала успокаивающим отваром трав рыдающую Литу.

— Девочка, ну не плачь! — говорила она. — Даже если б он выбрал тебя, кто бы вам позволил быть вместе? Он будущий король, а ты?

— Если бы он смог меня полюбить, мы бы придумали, что делать. Но на такую бледную и долговязую девицу даже королевский конюх не позарится, не говоря уж о принце, — плакала Лита.

— У него этих девиц еще много будет, а друга с таким сердцем как у тебя, его высочество вряд ли найдет. Он сестрой тебя зовет, а кто может быть ближе, чем сестра? — успокаивала ее добрая Тинни.

Так и случилось. Эрин влюблялся, разочаровывался, разбивал сердца. Принцесса соседней страны и служанка Айны даже подрались, выясняя кого из них принц по-настоящему любит. Отец устраивал наследнику престола скандалы, а тот, сменив королевского коня на простого черного жеребца, переодевшись в неприметный плащ, скакал через весь город к своему лучшему другу — Лите, чтобы пожаловаться на жизнь и рассказать, как хочет быть лекарем или смотрителем маяка, но только не королем.

Истории о том, кем Эрин желает быть вместо того, чтобы занять трон, Лита слушала уже больше десяти лет, с того самого дня, как тринадцатилетнего наследника престола привезли на берег моря обучать владению оружием. Так вышло, что в то утро на камне у воды сидела и горько плакала маленькая Лита, недавно потерявшая мать. Стража хотела прогнать ее, но принц не позволил. Он подошел к девочке, протянул ей яблоко и долго молчал, глядя на темные волны. Затем они разговорились, выяснили, что оба недавно лишились матерей, и эта беседа стала началом их крепкой дружбы.

Шум копыт на улице прервал воспоминания Литы. Она встала с кровати, повела плечом, словно стряхивая паутину, в которую ее заманила память, и выглянула в окно. Около таверны, пофыркивая и тряся гривами, стояли три черных лошади. Всадники спешились, и Лита смогла разглядеть их.

«Как и всегда! — подумала она, и сердце ее пустилось вскачь. — Черные лошади, черные одежды. Эрин почему-то считает, что так его никто не узнает. Но сегодня же праздник, зачем он приехал, что случилось?»

Сумбур мыслей прервал елейный голос отца.

— Она у себя, Ваше Высочество. А людей ваших я накормлю и посажу отдельно, вы не беспокойтесь, никто их не приметит.

Дверь открылась, и Лита присела на стул, сжимая, ставшие вдруг мокрыми, ладони. Эрин скинул капюшон, убрал со лба прядь и улыбнулся.

— Здравствуй, Лита, я очень рад тебя видеть! — сказал он.

Глава 2

— Здравствуйте, Ваше Высочество! — пролепетала девушка, вскочив и попытавшись изобразить что-то вроде поклона.

— Ой, ну прекрати! — возмутился принц и принялся развязывать плащ. — Открой окно, пожалуйста. Очень жарко, да еще и наряд этот дурацкий.

Лита разглядывала Эрина, пытаясь понять, что в нем изменилось. Те же острые скулы, тонкий профиль, синие глаза, та же темная прядь, постоянно падавшая на лоб. Без сомнения, будущий владыка Тиаррана был очень красив, но если раньше он всегда казался ей беззаботным и веселым мальчишкой, то теперь от этой легкости не осталось и следа.

— Что случилось, Эрин? — спросила она тревожно. — Ты как-то повзрослел, что ли?

Принц усмехнулся:

— Твои слова бы очень понравились моему папаше, их величеству королю Тиаррана и всех Западных Земель Элину Шестому. Он все время повторяет, что я веду себя как десятилетний мальчишка, и грозится выпороть.

— Я не ждала тебя. Ты не приезжал несколько месяцев, к тому же сегодня праздник. Во дворце, наверное, бал, съехались именитые семьи? — сказала Лита.

— Вот именно, бал и именитые семьи. Очень не хочется раскланиваться с этими идиотами, — проворчал наследник трона, стянул сапоги и улегся на Литину кровать.

Его высочество никогда не церемонился с ней: никаких поклонов, манер, вежливых бесед. Так повелось с момента их знакомства и продолжалось уже тринадцать лет.

Лита встала и перетащила стул поближе к кровати, на которой лежал принц.

— Значит, ты просто так приехал? — спросила она, усаживаясь напротив.

— Да, просто так. Соскучился, хотел повидаться. Ой, что это у тебя? — воскликнул Эрин и принялся выуживать из недр одеяла шкатулку, которую опешившая от его неожиданного приезда Лита забыла положить обратно.

— Это личное, — пролепетала девушка и протянула руку, чтобы забрать столь дорогую ей вещь, но принц уже извлек из шкатулки содержимое, которое тотчас же принялся разглядывать. Браслет и кольцо его не заинтересовали — куда там этим безделушкам до королевских украшений, а вот письма он развернул, принялся читать и рассмеялся.

— Ты хранишь их, Лита? — спросил он. — О, это очень мило!

Девушка вспыхнула, вскочила и отошла к окну.

— Храню, — сказала она, помедлив. — Ты же мой лучший друг, что в этом странного?

Принц, за последние годы привыкший к более откровенному женскому обожанию, не заметил в поведении девушки ничего странного и, кажется, вполне удовлетворился ответом.

— Я тоже недавно нашел твои письма, представь, какое совпадение! В какой-то старой книге случайно отыскал и с удовольствием прочел. Боги, как здорово было в детстве, помнишь, мы собирались построить корабль и уплыть на Звездные Луга? Лита, давай снова писать друг другу, а то с этими приемами и королевскими визитами мы совсем перестали видеться. Я же с тобой не говорил месяцев пять уже, кажется?

— Да, пять месяцев, — улыбнулась Лита. — Но я несколько раз ходила на Площадь Огня, чтобы послушать королевскую речь. Ты стоял рядом с отцом, такой важный в этом парадном мундире.

— Если бы я знал, что ты там, среди людей на площади, то обязательно подал бы какой-нибудь знак, — сказал Эрин. — Например, пустил бы в толпу бумажную птицу.

— О, Их Величеству это несомненно бы очень понравилось, — засмеялась девушка.

Дверь внезапно отворилась, и в комнату вплыла Тинни, державшая в руках поднос.

— Ваше Высочество, — сказала она, пытаясь поклониться. — Извините, что заставили ждать.

Принц подбежал к Тинни, выхватил у нее поднос, поставил его на прикроватный столик. Снял крышку с дымящегося горшка и вдохнул запах супа с заячьими потрошками — любимого блюда почти всех посетителей «Пьяной лошади».

— Тинни, — простонал он. — Королевские повара тебе и в подмастерья не годятся. Собирай вещи, я возьму тебя во дворец. Отец сойдет с ума, отведав твоего супа.

Тинни, раскрасневшаяся от удовольствия, принялась кланяться и благодарить Эрина.

— Нет уж, Тинни нам самим тут нужна, — засмеялась Лита.

— Давай, я и тебя заберу, — сказал принц. — Чаще будем видеться.

— Чем я буду заниматься во дворце? — спросила девушка. — Опять предложишь стать фрейлиной твоей сестры?

— Нет, — нахмурился принц. — Айна вечно выбирает себе в наперсницы каких-то бестолковых красоток, как раз ей под стать.

Слова о красотках сильно задели Литу. Разумеется, Эрин понимает, что она некрасива. Девушка попыталась взглянуть на себя глазами принца и увидела высокую и худую девицу со светлыми растрепанными волосами, бледным лицом и белесыми, совсем бесцветными ресницами и бровями. Не желая показывать, что ее расстроили слова его высочества, Лита нарочито весело глянула на принца и спросила:

— А что там Белый Цветок? Говорят, в этом году он особенно красив?

— Ну я пойду, Ваше Высочество, если позволите, — засобиралась Тинни и вышла, тихонько прикрыв за собой дверь.

— Цветок как цветок, — пробурчал принц. — Такой же, как и всегда. С чего бы ему нынче быть особенно красивым?

— Но люди говорят, — возразила Лита. — Многие думают что этот год будет хорошим.

— Лита, ну неужели ты веришь во все эти сказки? Обычное растение, красивое, конечно, но без каких-либо волшебных свойств. Праздник этот, мне кажется придумали для объединения жителей королевства и их радости, а Цветок тут вовсе не при чем.

— Но все эти годы не случалось ничего плохого. Говорят, он облетает накануне войн или какой-либо беды! Ведь завял же Цветок в тот день, когда Сумеречный Король попытался захватить власть и свергнуть твоего отца?

Принц как-то странно хмыкнул.

— Лита, — сказал он. — Да не было никакого Сумеречного Короля.

— Как? И на твою семью никто не нападал? — изумленно спросила девушка.

— Нападал, — нахмурился Эрин. — Только не на семью, а на отца. Тот человек хотел похитить мою мать. Не нужна ему была власть, он бы и так смог наследовать трон, если б отец погиб. Да, говорят, и не хотел он никакой власти.

— Как этот негодяй мог наследовать трон? — не поняла Лита.

— Лита, человек, которого ты называешь Сумеречным Королем, был младшим и единственным братом моего отца, — ответил принц и, посмотрев в расширившиеся от удивления глаза девушки, вздохнул и продолжил:

— Мама была очень красивой. И доброй… Мой дед тогда сильно заболел, и ему пришлось отречься от трона ради старшего сына — моего отца. Ну, и сама понимаешь, коронация, королевские визиты; в общем, его новоиспеченное величество стал совершать длительные поездки. Мама грустила, а младший брат короля пытался ее поддерживать. И, по всей видимости, влюбился. Потом умер дед, отец вынужден был вернуться домой. Не знаю, что там произошло, но дядя ночью пытался похитить мою мать. Отец не позволил, к тому же мама уже была беременна мной. Говорят, было настоящее сражение. Король был ранен, но легко, а вот своего младшего брата он, кажется, сильно задел мечом. Мне только недавно эту историю няня рассказала. Дядю она жалеет почему-то, говорит, что он тогда погиб. Но одна вещь в этой истории не дает мне покоя.

— Какая? — прошептала Лита.

— Когда маму похоронили, через пару дней на ее могиле появились синие цветы. Знаешь, которые с гор привозят весной? Мама их очень любила, а об этом никто из подданных не знал. Только мой отец. Ну и брат его, наверное. Хотя, может, кто-то из слуг все-таки положил. Угадал случайно.

— Как звали твоего дядю, Эрин? — тихонько спросила девушка.

— Тилль. Принц Тиллиан.

Эрин замолчал. Лита затихла тоже. Прошло, кажется, пару минут прежде чем девушка решилась нарушить тишину.

— А все эти легенды про Сумеречного короля? Что он имеет большое войско, его сложно победить, и будто живет он в Сумеречной Стране или даже на Звездных Лугах, откуда они?

— Ну как рождаются легенды? Один другому рассказал, тот еще кому-то. Под конец историю можно совсем не узнать, — засмеялся принц. — Хотя тут, наверное, не обошлось без советников моего отца. Слышали где-то об этом страшном короле, ну и вот… Ведь как в этой истории его величество выглядит? Красивый, смелый, победил какое-то чудовище с огромным войском за плечами. Да какое там войско! Восемнадцатилетний мальчишка с парой десятков таких же мальчишек, преданных ему с детства. Говорят, они все погибли.

В дверь постучали.

— Входите, — крикнула Лита.

Вошел отец.

— Ваше Высочество, — сказал он, кланяясь. — Ваши люди беспокоятся. Говорят, что время позднее, вас могут хватиться во дворце.

Эрин поднялся с кровати, натянул сапоги, накинул плащ и повернулся к девушке:

— Мне пора, Лита. Прощай. Напиши мне, пожалуйста, письмо, я буду ждать.

Глава 3

Ночью Лите приснился кошмар. Привиделось ей, что в окно комнаты влез страшный человек — огромный, небритый, черный, пахнущий дымом, и почему-то едва уловимым нежным ароматом цветов. В руках у незнакомца был большой мешок, в который легко могло уместиться двое взрослых парней.

— Полезай-ка сюда, девчонка, и побыстрее! — прорычал злодей, развязывая свою котомку, и внезапно расхохотался ужасным, леденящим душу смехом.

Лита закричала и проснулась. Вокруг было темно и тихо, только в углу, на прикроватном столике едва тлела свеча, которую девушка забыла задуть перед сном.

За завтраком она долго молчала, отчего старый Сигни стал обеспокоенно на нее поглядывать.

— Отец, — наконец нарушила тишину Лита. — А ты знал, что у короля Элина был младший брат?

— Знал, конечно, — охотно отозвался Сигни. — Тебе Эрин рассказал? Хороший, говорят, был паренек — этот принц Тиллиан. Ужасная с ним беда приключилась, дочка. Королева-мать и года не прожила после той трагедии.

Лита недоумевающе воззрилась на отца.

— Какой еще трагедии?

— А ты не знаешь? — удивился старик. — С лошади он упал, на обрыве у моря. Поехал туда один, даже слуг не предупредил. Его конь испугался чего-то, понес да и скинул наездника. Не повезло принцу — головой о камень ударился, погиб сразу. А ведь какой смелый был! В седле лучше всех сидел, и с мечом управлялся прекрасно. В настоящем сражении он себя, правда, не успел попробовать, но его учитель, говорят, жалел, что Тиллиан трон не наследует. Считал, что за такого правителя — смелого и справедливого — любой воин бы счел за честь сражаться.

«Успел он попробовать себя в сражении! — горько подумала Лита. Пошел против брата и своего короля, немудрено, что причину его настоящей гибели скрывают».

— Откуда это стало известно, отец? — спросила она Сигни, который тоже о чем-то крепко задумался, очевидно, размышлял о несправедливой смерти юного принца.

— Так королевский глашатай объявил. Тогда всему Тиаррану да и Западным Землям велено было траур носить по принцу Тиллиану.

Лита покачала головой, вздохнула и снова обратилась к отцу:

— А Сумеречный Король? О нем что люди говорили? Нападение на дворец ведь в то же время случилось?

— Да, считай, что в этот же год, может всего парой недель раньше. Страшная была битва. Про короля этого давно дурное говорят, — нахмурился старик. — До случившегося я думал, что все истории об этом негодяе — выдумки. Кровь в нем, дочка, течет не королевская. Сначала был разбойником, грабил повозки и торговцев на лесной дороге, потом собрал себе войско: кого-то взял из таких же злодеев, как он сам, кого-то нанял за награбленные монеты. В одной маленькой стране, где-то далеко на юге, он, говорят, погубил всю королевскую семью. Занял трон, всех жителей в страхе держит. Вот и на нас пытался напасть, но Элин, даруйте ему Боги добрую жизнь, прогнал этого убийцу.

Несмотря на долгий и тяжелый день — в таверне опять яблоку негде было упасть, отцу даже пришлось извиняться перед несколькими разочарованными посетителями, желавшими отужинать в «Пьяной лошади», но не нашедшими свободного места, и обещать им по кувшину бесплатного вина, если они заглянут в другой вечер, — Лита, лежа в кровати, ворочалась и никак не могла заснуть. Она размышляла о том, что поведал ей отец, и не понимала: хорошо или плохо поступил король Элин. То, что он сохранил доброе имя брата, похоронил его с почестями и даже заставил всех жителей носить траур, казалось девушке благородным поступком. Но история с выдуманной победой над Сумеречным Королем смущала Литу.

«Зачем королю сочинять, будто б он прогнал могущественного злодея, если с кем и бился Элин, так это с младшим своим братом и горсткой верных тому мальчишек? — невесело думала она. — А принц Тиллиан? Неужели он действительно пытался погубить короля, а его супругу, да еще и носящую под сердцем наследника, похитить, и тем самым дать повод для сплетен? Как же нужно ненавидеть собственного брата, чтобы решиться на такое?»

Но следующий день принес новые заботы, и Лита совсем забыла про несчастного и загадочного принца Тиллиана. На улице стало совсем тепло, весна и вино так разжигали людям кровь, что в таверне ни один вечер не обходился без драк и битья посуды.

Через неделю ей принесли письмо от принца Эрина, который не забыл своего обещания и жаждал получить ответную весточку.

В письме Эрин как всегда жаловался на отца, сестру, придворных и фрейлину королевы соседнего государства, которая невесть что себе возомнила, приехала в столицу Тиаррана и теперь пытается прорваться во дворец, потому что принц якобы обещал жениться на ней.

«Знаю я это «невесть что себе возомнила», — невесело думала Лита, садясь за ответное письмо. — Может, и права Тинни: куда лучше быть его единственным другом, чем оказаться надоедливой игрушкой, которая быстро наскучит принцу, и он начнет искать предлоги, чтобы не встречаться». Девушка понимала, насколько неблаговидно выглядит поведение Эрина по отношению к юным особам, но принц был настолько дорог ее сердцу, настолько мил и добр — он дружил со слугами, дарил им подарки, доставал редкое лекарство для сына кухарки, спасал и выкармливал бездомных собак и кошек — что Лите начинало казаться, будто девушки и сами ведут себя нескромно, не в силах устоять перед красотой и обаянием будущего владыки Тиаррана.

Дни проходили так быстро, будто их отсчитывали секундные стрелки старых каминных часов. Весна закончилась, и на смену ей пришло лето — молодое, свежее, пахнущее горными цветами. Лита каждый день ходила гулять на Площадь Огня в надежде, что глашатай объявит начало королевской речи и ей удастся увидеть наследника престола, такого смешного в этом строгом мундире. Но королю, видимо, нечего было сказать подданным, и Лите приходилось довольствоваться редкими письмами от Эрина.

В тот вечер слуга, как обычно, принес ей корзину с фруктами и весточку от принца. Лита улыбалась, предвкушая жалобы на ужасную и полную несправедливостей жизнь наследника престола, но письмо неожиданно оказалось серьезным и очень тревожным.

«Лита! — писал Эрин. — У нас беда. Отец отправился на корабле в южную страну Лиэн, где правит его троюродный брат. Решил нанести своему родственнику королевский визит. И вот уже два месяца, как от отца нет никаких вестей. Мы несколько раз отправляли туда почтовых птиц и письмо с попутным кораблем, но птицы не вернулись, и мы не знаем, дошли ли до него наши весточки. Айна плачет, да и мне неспокойно. Ты знаешь, что я в это не верил, но Белый Цветок вчера вечером завял.

Лита, я долго думал и принял решение отправиться туда на корабле послезавтра утром. Я не знаю, друг мой, что меня там ждет, поэтому прости меня и, пожалуйста, не грусти, если я не вернусь. В любом случае я не смогу нормально жить, пока не узнаю, что с отцом. Мы пока скрываем это от подданных, поэтому очень прошу тебя, никому не говори. Даже Сигни.

Навсегда твой самый лучший друг, принц Эрин».

Глава 4

Лита оцепенела. Дрожащими руками она взяла письмо и перечитала еще раз.

«…и, пожалуйста, не грусти если я не вернусь… Эрин, как ты можешь? Если с твоим отцом что-то случилось, ты должен занять его место. Кто будет править, если вы оба погибнете? Совсем юная, глупенькая Айна? Да принцессу сожрут ее же советники. Что будет с твоими подданными, Эрин, ты подумал? А что будет со мной?» — шептала она, вытирая слезы.

Девушка принялась строчить принцу ответ, но в глубине души понимала — тот не прислушается к ее словам. Эрин всегда считал, что будущий король обязан быть храбрым, к тому же Лита знала — несмотря на бесконечное ворчание в адрес отца и сестры, наследник престола был очень к ним привязан. Она отчетливо представила, как бы лучший друг отреагировал на ее возражения.

— Лита, — сказал бы Эрин. — Неужели ты бы не отправилась искать Сигни, если б он пропал? Неужели бы удовлетворилась тем, что ты его единственная наследница и некому будет следить за таверной, если вы оба не вернетесь? Ты бы не бросила отца, и я своего не брошу.

Осознав это, девушка разрыдалась. С тяжелым сердцем она отдала свое письмо слуге Эрина, надеясь получить от своего друга хотя бы коротенькую записку, в которой принц расскажет, что одумался и остается править своей страной, но в глубине души Лита понимала, что ответа она не дождется.

Так и случилось. Девушка, изнывая от нехорошего предчуствия, ждала до позднего вечера, но никакой весточки от Эрина ей никто не принес.

К ночи у Литы созрел план. Обдумывая его впервые, она была настроена очень решительно, но осознав все сложности, которые непременно возникнут при его осуществлении, девушка заметно приуныла. Она собралась с духом и отправилась в комнату Тинни. Стряпуха сильно испугалась, увидев Литу на своем пороге, ведь прежде та никогда не являлась к ней посреди ночи.

— Что случилось, девочка? Тебя кто-то обидел? Что-то с Сигни? — растерянно воскликнула Тинни.

— Нет, меня не обижали, да и отцом, кажется, все в порядке, — поспешно ответила Лита. — Можно войти к тебе?

Стряпуха посторонилась и впустила ее в комнату.

— Ведь ты не просто так пришла? — спросила она взволнованно — Расскажи, что у тебя случилось?

— Мне нужна твоя помощь, — быстро проговорила Лита. — Я очень прошу — выслушай и постарайся меня не отговаривать.

Тинни смотрела испуганно и молчала. От неожиданности она забыла поставить свечу на прикроватный столик, поэтому так и стояла со свечкой в руке и полуоткрытым ртом. Вид у стряпухи был забавный, и в другой раз Лита бы улыбнулась, но сейчас ей было не до смеха.

— Тинни, — сказала она негромко. — Пожалуйста, послушай и не перебивай. Если ты начнешь задавать вопросы, мне будет очень сложно все рассказать. Случилось несчастье. Король Элин, взяв нескольких солдат и пару советников, отплыл с королевским визитом на юг — в страну, которой правит его троюродный брат. Прошло два месяца, а от него нет никаких вестей, хотя он всегда отправляет из поездок письма сыну. Принц думает, что с отцом случилось что-то нехорошее, потому что из тех мест пока не вернулась ни одна почтовая птица. Так вот, Тинни, его сын Эрин вместо того, чтобы взойти на престол и править, собирается отправиться вслед за отцом, хочет отыскать его или хотя бы узнать, что случилось. При этом, милая моя, его высочество хорошо осознает, насколько он сам рискует.

Тинни от неожиданности попятилась.

— Но ты хотя бы пробовала его отговорить? Принц сошел с ума? Он единственный наследник престола, кто будет править, если оба погибнут? — воскликнула она.

— Оставляет королевство на принцессу Айну и мудрых советников, — грустно усмехнулась Лита. — Я пыталась его удержать, отправила ему вчера письмо, но ответа не дождалась. Да и бесполезно это — Эрин очень упрямый. Но я не об этом хотела поговорить, Тинни. Корабль принца отправляется завтра с рассветом, и я должна быть на судне.

Тинни охнула и закрыла рот ладонью.

— Ты сошла с ума, девчонка! — прошептала она. — Отца решила погубить?

Лита вздохнула.

— Вот об этом я и хотела тебя просить! Ты должна сказать ему, что принц отправился в путешествие и взял меня с собой. Отец знает — я давно мечтала куда-нибудь съездить. Пусть думает, будто я побоялась сказать, опасаясь его запрета.

— Даже не вздумай! — закричала Тинни. — Когда ты не вернешься, Сигни все поймет! Ты думаешь, он сможет это пережить? Дурочка, зачем тебе этот принц? Жениться на тебе он никогда не сможет! Даже если все закончится благополучно, ему необходимо будет вступить в брак, чтобы взойти на престол семейным человеком. Как ты собираешься жить, когда он представит подданным жену? Думаешь, королева разрешит ему ездить к тебе?

— Мне гораздо легче будет знать, что его высочество счастлив в браке, чем жить с мыслью о том, что его вообще нигде больше нет — горько ответила Лита. — Я все решила, не отговаривай меня. Мне незачем будет жить, если Эрин погибнет.

— Но, девочка, ты — наследница таверны. На свете много других парней. Вон Рэм, помощник отца, совсем не против на тебе жениться.

— Конечно, не против. Такое наследство! Да он спит и видит, чтобы занять отцовское место.

Тинни вскочила и замахала руками.

— Я не могу тебе позволить так глупо погибнуть, поэтому не буду покрывать и все расскажу Сигни. А теперь иди и попробуй только сбежать.

Она открыла дверь и молча стояла, ожидая, когда девушка выйдет.

Если Тинни думала, что сумела отговорить Литу, то горько ошибалась. Девушка решила бежать и немедленно. Она быстро поднялась наверх, стремительно сложила необходимые вещи в большую сумку и открыла окно. Лита намеревалась спуститься по выемкам в стене и молилась всем Богам, чтобы шум, издаваемый ею, никого не разбудил.

Девушка уже почти выбралась наружу, как услышала стук в дверь.

— Девочка, — послышался голос Тинни. — Открой, я одна и ничего не сказала отцу. Нам надо поговорить.

Лита спрыгнула с подоконника, подошла к двери и опасливо открыла ее, надеясь, что стряпуха не лжет.

Но Тинни и правда была одна.

— Я тут подумала, — сказала она, вздыхая. — Не буду я жизнь тебе ломать. Себе когда-то сломала, не собираюсь еще и тебя несчастной делать.

— О чем ты, Тинни? — удивилась Лита.

— Когда-то у меня был жених. Мы любили друг друга, мечтали о свадьбе, но мой отец был против. Он намеревался отдать меня за сына богатого соседа. Мой Этан предлагал бежать вместе, он даже денег скопил, чтобы мы не бедствовали. Но я испугалась гнева отца и отказала ему. Сын соседа на мне так и не женился, а Этан куда-то навсегда уехал. Вот и осталась я одна.

Лита изумленно разглядывала кругленькую, веснушчатую Тинни. Ей всегда казалось, что та только и может думать, что о заячьих потрошках, свежей зелени да мясе оленя, поэтому история о разбитом сердце стряпухи очень ее удивила.

— Пойдем, провожу тебя, — вздохнула Тинни. — И вот, возьми еще.

Она протянула Лите кожаный мешочек.

Что это? — воскликнула девушка.

— Деньги. Тут немного, но тебе хватит.

Лита взяла мешок и расцеловала стряпуху.

У порога они остановились. Тинни обняла девушку и расплакалась.

— Ох, Лита, Лита! На верную гибель тебя своими руками отправляю.

— Я обязательно вернусь, я тебе обещаю, — прошептала Лита.

— Ну беги, а то как бы отец не проснулся. Пусть Боги помогут тебе.

Глава 5

Она быстро шла улицами, боясь, что не успеет, и корабль отправится без нее. То и дело перед глазами вставал образ отца — седого, сутулого, с морщинками около глаз. «Что ты делаешь, одумайся, Сигни не переживет, если с тобой что-то случится!» — взывал к ее разуму внутренний голос, имевший почему-то интонации Тинни.

— Замолчи, — рявкнула на него Лита и резко обернулась, услышав позади сдавленный вскрик. Какой-то нетрезвый полуночный прохожий смотрел на девушку широко расширенными от ужаса глазами, приняв ее, по всей видимости, за сумасшедшую или, того хуже, за пособницу темных сил. Лита усмехнулась, чем еще больше напугала ночного путника, и отправилась дальше. Ей пришла в голову мысль попрощаться с городом: с его переулками, мостами, с каменными и деревянными домами, в которых безмятежно спали жители столицы, даже не подозревавшие, что у них больше нет короля, но Лита решила не травить себе душу, к тому же необходимо было придумать повод пробраться на судно, на которое парой часов позже должен взойти принц Эрин.

Она успела. Величественный корабль, по-видимому, один из лучших в королевской флотилии, возвышался над пирсом, и ночной ветер раздувал флаги с короной и гербом правящей династии. По палубе сновали люди. Они носили какие-то ящики, расставляли их вдоль бортов и негромко о чем-то переговаривались.

— Поторопитесь! К приходу его высочества все должно быть готово, — прикрикнул на них какой-то крупный и усатый человек, вероятно, капитан.

Лита молила Богов, чтобы ее не заметили. Была еще ночь, но факелы, зажженные на корабле, горели очень ярко. Несмотря на огонь, освещавший темную воду моря и часть берега, на девушку никто не обращал внимания — все были заняты подготовкой судна к долгому плаванию. Лита ждала долго и уже совсем озябла, когда на берег с корабля сошел человек. Это был совсем мальчишка — светловолосый, худой, лет, наверное, шестнадцати. В руках он нес какой-то ящик, который, по-видимому, намеревался оставить на берегу.

— Эй! — тихонько окликнула его девушка. — Можно с тобой поговорить?

Парень вгляделся в темноту, увидел Литу и начал осторожно приближаться Лицо мальчишки выражало опасение: девушка на пирсе ночью могла служить приманкой разбойников.

— Не бойся, я одна. Мне нужна твоя помощь! — сказала Лита.

Парень подошел ближе.

— Ну чего тебе? — спросил он недовольно.

— Мне нужно попасть на корабль, — ответила девушка, глядя с надеждой на своего собеседника.

— Еще чего? — захохотал парень. — На королевское судно она попасть решила. Ничего умнее не придумала?

Лита вытащила из кармана мешочек с монетами, который ей при расставании вручила Тинни.

— Я заплачу тебе, только помоги, — проговорила она жалобно.

Парень заглянул в мешок, вытаращил глаза и ухмыльнулся.

— Стой здесь, — приказал он Лите и пошел в сторону корабля.

Отсутствовал мальчишка долго, и девушке уже начало казаться, что он не придет. Решил ее обмануть: забрать монеты и остаться на судне. Она была готова расплакаться от злости и обиды, но не успела, потому что парень вернулся. В руках он нес какую-то одежду.

— Отойди вон туда и переоденься, — указал он на кусты, росшие неподалеку. — Так будет легче тебя провести.

Одежда была мужской — штаны, рубаха, шапочка, видимо, так одевались все, кто служил в королевской флотилии. Лита влезла в предложенную ей форму и быстро вернулась к своему помощнику.

— Пойдет, — оценил он. — А теперь идем, только не трясись, пожалуйста, и молчи, чтобы твой тонкий голос нас не выдал. Я тоже не хочу работы лишиться.

Лита дрожала, как черепица на крыше их таверны во время осенней бури. Парень незаметно поддерживал ее под локоть и периодически больно толкал в бок, чтобы она пришла в себя. Вопреки ожиданиям девушки, на корабле никто не обратил на них никакого внимания: все были заняты работой. Небескорыстный помощник Литы привел ее в какую-то небольшую темную комнатку под палубой и сказал:

— Здесь живу я и мой друг. Он уже знает и не удивится, увидев тебя. Человек он надежный, а несколько монет сделали его еще надежней. Сиди и не высовывайся, пока не отплывем достаточно далеко. Там что-нибудь придумаем!

Парень ушел, а Лита, оставшись одна, огляделась. Две узких кровати, скамейка, маленький стол — помещение было темным, на столике едва горела свеча.

«Возможно мне предстоит находиться здесь весь предстоящий путь», — грустно подумала она.

Через щели палубы, в комнатку, куда привели Литу, начал просачиваться слабый свет.

— Ночь кончилась, — сказала она вслух. — Скоро придет Эрин.

Ждать долго не пришлось — через несколько минут гомон и крики заполонили судно.

— Его высочество близко. Всем быть готовыми! — протрубил кто-то.

Когда Эрин взошел на корабль, стало совсем шумно, но среди переговаривающихся не было голоса принца, напрасно Лита вслушивалась. Шум вскоре затих, и девушка, почувствовав усталость, прилегла на одну из кроватей. Сон настиг ее мгновенно — Лите привиделся укоризненно качавший головой старый Сигни, вокруг которого стояли завсегдатаи «Пьяной лошади» и тоже смотрели на нее с осуждением.

Разбудил девушку тот самый мальчишка, что помог ей проникнуть на королевское судно.

— Два часа уже плывем, — сказал он. — Я вот тебе поесть принес, тут хлеб и сыр.

Он протянул ей узелок.

— Как тебя зовут? — спросила Лита.

— Эон, — ответил парень. — А тебя?

Девушка представилась.

— Ну и что ты намерена делать? — поинтересовался паренек.

— Мне нужно добраться до берега, — честно сказала Лита.

— Не смей отсюда выходить, вон ведро там за дверцей в углу, если нужда настигнет. Еду я тебе буду приносить.

Ближе к ночи Эон и его друг Мири спустились ночевать. Мири протянул Лите руку, представился и предложил занять его кровать.

— А ты где будешь спать? — встревожилась девушка.

— Что — нибудь придумаю, — коротко ответил он и больше почти не говорил. Эон тоже оказался довольно молчаливым, и Литу это совершенно устраивало — ей ничего не хотелось объяснять.

Мири натащил какого-то тряпья, из которого устроил себе постель, а на уговоры Литы вернуться на свою кровать только отмахивался.

Так прошло два дня. Лита по просьбе мальчишек сидела в своем убежище тихо, опасаясь, что даже негромкий звук привлечет любопытных.

На третий день помощнику капитана зачем-то понадобился Эон. Сначала мужчина ходил по палубе, громко выкрикивая имя парня, затем, решив, что мальчишка задремал у себя, захотел его навестить. Лита слышала как наверху кто-то зовет ее нового друга, но и представить себе не могла, что мужчине придет в голову спуститься к ним в комнату.

Появление помощника было настолько неожиданным, что девушка даже не успела заскочить в спасительный закуток.

— Ты кто? — спросил мужчина, увидев ее.

Лита испуганно молчала.

— Эй, стража, у нас тут посторонние на корабле, — громко заорал помощник капитана.

Тут же примчались два огромных человека схватили ее и потащили наверх.

— Выпороть мерзавку да и кинуть за борт, — гремел чей-то голос. — И Эона за пособничество. Королевское судно — это вам не торговый флот, чтобы тут слонялись всякие оборванцы.

Лита, испугавшаяся, что ее правда выкинут в море, громко закричала:

— Эрин, Эрин!

Девушке повезло. Принц, узнавший голос подруги, примчался быстро — он тяжело дышал, и, кажется, не верил своим глазам.

— Отпустить! — заорал наследник престола. — Уберите от нее свои поганые лапы!

Глава 6

Они сидели вдвоем на палубе. Море уже окрашивал закат, и поднимался пока еще тихий, несмелый ветер. Расспросы советников, испуг в глазах Эона, впрочем быстро сменившийся облегчением, недоумевающее лицо капитана — все было уже позади. Народ разошелся, и Лита с Эрином остались одни. После долгого молчания принц повернулся к девушке и сказал:

— Ну?

— Что ну? — не поняла Лита.

— Я бы хотел знать, как ты очутилась на корабле?

— Мне помогли: один паренек, который служит тут, на судне. Я не буду называть имени, чтобы ты его не наказал.

— Я и не собирался никого наказывать, наоборот. Его хотели выпороть, но я заступился, — возмутился наследник престола. — Плохо же ты обо мне думаешь! Но у меня другой вопрос, Лита.

— Какой?

— Коротенький такой вопрос, буквально одно слово: зачем?

Лита потерла рукой лицо и сказала:

— Ты знаешь зачем.

Эрин повернулся к ней, и лицо его внезапно стало злым. Девушка никогда прежде не видела у своего лучшего друга такого ледяного взгляда.

— Нет уж, будь любезна, скажи сама! — прошипел принц.

— Ты не ответил на мое письмо. Я боюсь, что с тобой что-нибудь случится.

Его Высочество расхохотался:

— А ты, значит, сможешь предотвратить это? О Боги, моя Лита возомнила себя ведьмой со Звездных Лугов! Ты не представляешь, что нас может там ожидать! А если тебя возьмут в плен? Если над тобой надругаются, убьют наконец? — зло проговорил он. — Нет уж, милая, утром мы пристанем к берегу, и ты останешься на суше. Я дам тебе достаточно монет, чтобы добраться до дома.

— Ты не посмеешь! — жалобно сказала Лита. — Эрин, пожалуйста…

— Еще как посмею! Я твой будущий король и имею полное право тебе приказывать.

— Но, Эрин…

— И да, называй меня с этой минуты «Ваше Высочество». Стража, отведите девушку в покои, которые я определил для нее, и не спускайте с нее глаз.

Оставшись одна в комнате, которая была в несколько раз больше, чище и светлее, чем та, в которую ее привел Эон, Лита расплакалась. Она понимала, что Эрин не шутит, утром ей придется с ним окончательно попрощаться, и нет никакой возможности сбежать и спрятаться — стража у дверей не даст ей покинутьпокои.

Эрин так и не сказал ей ни слова, однако на следующий день девушка не увидела стражников около своего входа. Если Лита появлялась на палубе, принц демонстративно отворачивался и принимался беседовать с кем-то из своих советников. Девушка ждала, что корабль вот-вот пристанет к берегу, и ее лучший друг прикажет кому-то из слуг сопроводить ее обратно в столицу, но судно шло своим курсом, и Лита оставалась на нем. Вечерами она молила Богов, чтобы Эрин ее пожалел, и они смогли бы говорить обо всем, как прежде. Но, видимо, Боги имели на этот счет свое мнение.

Все началось на третий день пути. Его высочество любезно передал через Эона, что Лита может присоединиться к королевской трапезе. Принц изволил кивнуть своей лучшей подруге, и, кажется, хотел что-то сказать, но тут к столу подошла девушка, разносившая еду. Это была Эли — дочь капитана, маленькая, хорошенькая, похожая на игривого котенка.

— Не хочешь присесть рядом с нами, милое дитя? — обратился к ней принц.

Эли незамедлительно согласилась, и через минуту они уже радостно ворковали с наследником престола. Литу замутило, и она ушла в свои покои, извинившись перед присутствующими и сославшись на головную боль. Эрин даже не заметил ее ухода.

Впрочем, и все последующие дни принц почти не обращал на нее внимания. Кивал по утрам, иногда даже улыбался, а после переключал все свое внимание на Эли. Гулял с ней по палубе, обнимал за плечи, заглядывал в лицо и что-то негромко говорил. Эрин выглядел влюбленным, дочь капитана рядом с ним просто светилась от счастья, а сам капитан не выказывал никакого недовольства, наоборот, был, кажется рад, что все так обернулось. Наверное, думал, что если дочка и не станет королевой, то найдет себе хорошее местечко во дворце.

Лита словно не жила все эти дни. Каждый раз, оставшись одна, девушка принималась плакать, а оказавшись на палубе, улыбалась и вела себя так, как будто ничего не случилось. Она старалась не замечать жалеющие взгляды и шепотки за спиной.

Ветер тем временем усиливался. Капитан уверял присутствующих, что все в порядке: корабль и плывущие на нем совершенно не пострадают. Однако беспокойство будто витало в воздухе, принц даже как-то бросил за обедом, что хотел бы погибнуть, защищая отца, а не глупо утонуть вместе с этим старым судном.

Ночью Литу разбудили вопли. Кто-то носился по палубе, крича:

— Скалы, скалы, нас несет прямо на скалы!

Девушка оцепенела от ужаса. Словно сквозь туман она слышала, как бегают наверху люди, как спешно готовят лодки, но сама не могла пошевелить даже рукой.

В ее покои влетел Эон:

— Эй, ты еще не одета? Мы летим на скалы, нужно срочно спасаться. Там принц тебя потерял, отказался в лодку садиться, пока ты не появишься, — прокричал он, чем привел Литу в чувство. Собралась она мгновенно.

Эрин стоял на палубе в окружении стражи и советников. Он обнимал за плечи маленькую испуганную Эли, которая вертела головой по сторонам, наверное, искала отца.

— Я тут, — крикнула Лита, подбегая к ним.

Принц взглянул на нее мельком, без особого интереса, будто и не было его отказа покидать корабль без лучшей подруги.

— Готовьте лодку! Я, девушки, старший советник короля — мы поплывем вместе, — распорядился он.

Прошла, наверное, минута, прежде чем снизу крикнули:

— Ваше Высочество, лодка готова.

— Спасибо, — прокричал в ответ принц. — Мы се…

Раздался страшный треск. Корабль накренился и разломился на две половины. Лита не успела даже испугаться, потому что кто-то схватил ее, поднял и швырнул за борт. Вода темная, соленая, страшная, приняла ее, и девушка стала барахтаться, как крошечный щенок, которого учат плавать. Она почти уступила этой темной воде, когда кто-то больно схватил ее за волосы и потянул наверх.

— Дыши, — прокричал этот кто-то, и Лита узнала Эона. — Держи меня за плечи и плыви.

Путь до берега, казалось, длился вечность. Сквозь тяжелые черные волны, с которыми они вели неравную схватку, девушка заметила скалы. Ей показалось, что там на берегу, в расщелинах камней, горят огни, будто кто-то освещает несчастным путь.

— Может, мы уже погибли и теперь плывем к пристанищу Богов? — мельком подумала она. — Откуда на этом небольшом островке взяться огням?

Внезапно рядом с ними возникла лодка, и какой-то человек протянул им весло.

— Цепляйтесь и влезайте скорее! — скомандовал он.

Эон, не раздумывая, забрался и следом затащил в лодку Литу. Отдышавшись, девушка впервые взглянула на своего спасителя: молодой мужчина, одетый в черное, быстро работал веслом и молчал.

— Вы — помощник Богов? — осведомилась она. Мужчина хмыкнул и ничего не ответил.

Лита огляделась вокруг. Впереди и позади них тоже скользили лодки, которыми правили странные люди. Их одежда не отличалась цветом от той, что носил спаситель Литы.

— Ну и ну, — подумала она. — Не попали ли мы к Сумеречному Королю?

Когда лодки достигли берега, уже занялся рассвет. Горстка несчастных во главе с принцем Эрином сидела на серых камнях у подножия скал. Все дрожали, а прижавшаяся к его высочеству Эли горько плакала: среди спасшихся не досчитались нескольких человек, включая капитана.

Их спасители стояли напротив и молчали. Одеты они были в черные плащи, черные сапоги, штаны и рубахи. Один, по-видимому, самый старший, наконец-то нарушил тишину.

— Вы кто? — спросил он. — Торговцы? Как оказались в наших водах?

— Ваших водах? — возмутился Эрин, не вовремя вспомнивший, что он наследник престола. — Вы разговариваете с будущим королем Тиаррана, Его Королевским Высочеством принцем Эрином.

— Принцем Эрином? — восторженно протянул один из странных незнакомцев и усмехнулся. — Ворону это должно понравиться. Ну-ка идемте, представим вас нашему королю

Глава 7

Они шли тоннелями, проложенными прямо в скалах. В расщелинах камней горели факелы, и Лита поняла, что за странные огни мерещились ей во время неравного поединка с волнами.

Их провожатые двигались безмолвно; в черных плащах с капюшонами они казались совершенно одинаковыми, и это их молчание, слаженный шаг и абсолютное спокойствие, внушали Лите неподдельный ужас. Все остальные, кто спасся в этом жутком кораблекрушении, должно быть, думали так же. Эрин шел, закусив губу и не глядя по сторонам, красивое лицо принца казалось белым, словно лепестки цветка, распускавшегося каждую весну на площади перед королевским дворцом.

Когда, казавшиеся бесконечными, каменные коридоры закончились, вся процессия очутилась на открытой площадке, с которой прекрасно было видно море и часть берега. Четверо мужчин, несущих дозор, настороженно глянули на пришедших.

— Свои, ведем гостей к Ворону, — коротко бросил один из сопровождающих — тот самый, которого признание Эрина в том, что он наследный принц Тиаррана, привело в непонятный восторг.

Дальше была вырубленная в скале лестница, с деревянными перилами по бокам — взбираться по ней было трудно, и Литу мутило от усталости и предчувствия беды.

Ступени внезапно закончились мостом, соединявшим две больших скалы. Выглядел он довольно прочным, но пропасть, разверзшаяся прямо под ним, казалось, только и ждала, чтобы поглотить непрошенных гостей.

— Быстрее, — скомандовал кто-то из черных людей, и подданным принца Эрина пришлось подчиниться. Идти по мосту было очень страшно: он раскачивался и трепетал при каждом их шаге. Лита вцепилась в локоть Эона, шедшего рядом, и закрыла глаза, представляя, что это деревянный мостик через ручей, который тек около их таверны. Только ощутив твердую почву под ногами, девушка позволила себе взглянуть вокруг. Прямо перед ними возвышался замок — темный, странный, даже пугающий. У ворот стояли двое стражников с факелами — те же черные плащи и надвинутые на глаза капюшоны.

— С нами Дей, — сказал самый высокий из сопровождавших их мужчин. — Пропустите!

Стражники расступились, и вся процессия вошла в открытые ворота. Внутри замок оказался еще страшнее, чем снаружи. Мрачный, пыльный, с тяжелым, мутным воздухом, он привел Литу в еще большее смятение.

«Эти люди говорили о короле, — размышляла она — но какой же правитель захочет жить в таком месте: ни золота, ни свечей повсюду, ни драгоценных камней и великолепных тканей — только пыль и паутина».

«Сумеречный Король», — услужливо подсказала память, но Лита помнила, что злодей из легенд жаждал денег и славы и вряд ли стал бы жить в подобном месте.

Зал, в который их привели, мало отличался от тех многочисленных комнат, которые они миновали по пути к хозяину замка: такой же темный и пустой, лишь в углу весело горел небольшой камин да вдоль стен стояли шкафы с книгами.

— Ваше Величество, — крикнул мужчина по имени Дей. — Принимайте гостей!

Лите внезапно стало не по себе: перехватило дыхание, взмокли ладони. «А вдруг это правда Сумеречный Король? — подумала она. — Наверное, решит взять нас в плен, чтобы потом просить выкуп. За наследника трона никаких денег не пожалеют, злодей наверняка это знает. Только вот ему пока неизвестно, что платить некому».

Разбойник, о котором ходили легенды, представлялся девушке огромным, волосатым и почему-то мерзко хохочущим, совсем как герой ее кошмарного сна, но человек, вошедший в каминный зал, выглядел совсем иначе: очень высокий, тонкий, даже какой-то ломкий. Черные волосы до плеч, глаза темнее первых осенних ночей, лицо усталое, печальное и совсем не злое. Одет он был уже в привычные одежды и совершенно ничем не отличался бы от своих людей, если бы не золотое украшение — булавка, скреплявшая две половинки плаща. Весь облик хозяина замка и то, как он двигался, напоминало Лите полет птиц — тех, что питаются падалью. «Они зовут его Вороном» — вспомнила она.

— Это те, чей корабль потерпел крушение? — осведомился Ворон. — Освободите комнаты, найдите им сухую одежду, распорядитесь, чтобы Мика согрела вино. И пусть она осмотрит наших гостей, вдруг они ранены? Дей, у этих торговцев весь товар утонул или что-то удалось спасти?

— А это не торговцы, — вдруг усмехнулся Дей. — Это, Ваше Величество, — мужчина кивнул в сторону Эрина, — наследный принц Тиаррана, сынок короля Элина.

Лите показалось, что Ворон вздрогнул. Он замолчал, растерянно глядя на наследника трона, потом резко изменился в лице. Весь облик хозяина замка стал каким-то хищным, нос будто заострился, и сходство с черной птицей стало поистине пугающим.

— Ч-что? — прошипел он, подлетев к принцу. — Сынок Элина? Папаша подослал? Узнал таки?

Эрин молчал. Растерянный и бледный будущий владыка Тиаррана не сводил глаз с золотого украшения, скреплявшего плащ Ворона.

— Откуда это у вас? — пробормотал принц.

— Вопросы здесь буду задавать я, — рявкнул хозяин замка. — Так что щенок Элина делает в наших землях? Отвечай!

На принца было жалко смотреть. Лита вышла из-за спины Эона, подошла к своему лучшему другу и взяла его за руку.

— Я с тобой, — шепнула она.

— Ооо, — протянул Ворон, глядя то на Литу, то на маленькую Эли, прижавшуюся к принцу с другой стороны. — А мальчик-то наш не промах. Весь в папашу. Ты будешь отвечать на мой вопрос, покоритель женских сердец?

Эрин молчал.

— Мы плыли на юг, Ваше Величество, — ответила за него Лита. — В страну, где пропал наш король.

— И что же случилось с правителем Тиаррана? — ухмыльнулся хозяин замка.

— Он отправился с королевским визитом к своему троюродному брату и пропал. От него нет никаких вестей, и даже почтовые птицы не вернулись.

— Хм-м, — протянул Ворон. — И вы, выходит, остались без корабля?

— Да! — сказал Эон из-за их спин.

— А ведь у меня есть хорошее судно, — издевательским тоном заметил мужчина и уставился на принца. — Хочешь корабль, а, щенок? Папочку ведь надо спасать!

— Вы же знаете, что хочу, — выкрикнул принц.

— А я дам тебе необходимое. И нескольких людей в придачу. А взамен оставишь мне одну из своих девиц.

По каминному залу прошелестел сдавленный шепот.

— Ваше Величество… — начал Дей.

— Молчать! — Ворон почти рычал. — Выбирайте, Ваше Высочество!

— Я не буду делать подобный выбор, — закричал Эрин. — Я сын короля, а вы ничтожество, предатель и самозванец!

— Увести, — прошипел хозяин замка. — Всех в темницу, пока этот мерзавец не примет решение!

Люди Ворона незамедлительно подчинились, хотя их лица не выражали восторга. Казалось, они сами неприятно поражены поступком своего короля.

Темницей служила небольшая пещера, затерянная в одной из скал. Несмотря на то что в ней все было готово для содержания пленников: железная дверь, скамья, даже стол, создавалось впечатление, что заключенных тут не было несколько столетий.

Им принесли пару факелов, одеяла, еду, горячий чай и теплую одежду. Литу удивило такое обхождение, она до сих пор не могла прийти в себя от резкой перемены, произошедшей с Вороном: заботливый хозяин внезапно превратился в жестокое чудовище, и виной тому, кажется, был Эрин.

Сам принц вел себя странно: он сидел в углу, обхватив голову руками, и почти не шевелился.

— Если б у нас было оружие, Ваше Высочество, мы бы… — начал один из спасшихся советников.

— Замолчите! — рявкнул Эрин.

Воцарилась тишина.

— Может, тут ход какой-нибудь есть, и мы могли бы устроить побег? — прервал молчание Эон.

— И что? — вздохнул принц. — Маленький остров: ни корабля, ни еды. Долго мы не протянем.

Больше уже никто ничего не говорил. Через несколько часов пленники Ворона стали ложиться спать. Лита легла рядом с Эоном, от его спины шло тепло, и девушке удалось задремать.

Ночью ее кто-то легонько пихнул в бок. Она решила, что Эон толкается во сне и хотела ответить тем же, как услышала шепот.

— Лита, Лита…

Девушка подняла голову — около нее сидел на корточках Эрин, измученный и бледный.

— Нам нужно поговорить, — торопливо пробормотал принц. — Выслушай меня, пожалуйста.

— Что случилось? — испуганно спросила Лита.

— Мне нужно плыть за отцом, — прошептал принц. — Сама понимаешь, дело государственной важности, королевская честь. У меня нет выбора.

Лицо юноши исказилось.

— Что ты хочешь этим сказать, Эрин?

— Лита, ты самый храбрый и честный человек из всех, кого я знаю. Ты можешь справиться со всеми невзгодами. А Эли такая юная, глупенькая и к тому же только что потеряла отца. Она не сможет тут одна, погибнет от страха и тоски.

Девушка услышала, как бьется ее сердце: «тук, тук, тук», словно птенец, запутавшийся в сетях, расставленных птицеловом.

— Ты… — начала она.

— Я знаю, что ты вряд ли когда-нибудь простишь меня. Но мне придется оставить тебя здесь.

Лита молчала. Осознание случившегося ударило ее будто пощечина.

— Он ничего не сделает тебе, Лита, — принялся горячо уверять ее Эрин. — Я точно знаю, верь мне.

— Иди спать! — сказала она холодно.

Принц попытался взять девушку за руку, но у него ничего не вышло. Вздохнув, он еще раз прошептал:

— Прости меня.

И ушел.

Утром его высочество будущий правитель Тиаррана и Западных Земель объявил пришедшему их кормить Дею, что решение принято. Через десять минут в пещеру спустился Ворон. Хозяин замка выглядел очень уставшим, видимо, его ночь тоже была бессонной.

— Ну? — спросил он, зло глядя на принца.

— Останется Лита, — сказал Эрин, глядя себе под ноги.

— Ваше Высочество, вы не посмеете, — крикнул юный Эон, но ответа не дождался.

Ворон ухмыльнулся.

— Дей! — крикнул он. Готовьте корабль, и скажи Кинею, что это я распорядился. Он уже все знает. Этих уведите вниз, а девчонку — в ее комнату. Мика там давно все приготовила.

Ошеломленных пленников вывели из темницы. Все они смотрели на побледневшую Литу с неподдельным ужасом — все, кроме Эрина. Принц глядел в сторону и плакал, не скрываясь.

У девушки сжалось сердце.

— Эрин, я тебя люблю, — выпалила она и поразилась собственной решимости.

Никто не смог сдержать вздоха удивления, а Эли даже вскрикнула.

Принц повернул к ней заплаканное лицо. Казалось, он был в замешательстве.

— Я вернусь за тобой, чего бы мне это ни стоило, — твердо сказал он.

— Надо же, какие страсти! — ухмыльнулся Ворон. — Ну, уводите!

Глава 8

Один из людей Ворона взял Литу под руку.

— Идем, — сказал он негромко.

Они долго шли по длинному темному переходу, представляющему собой такое же жутковатое зрелище, как и все остальные коридоры этого замка. В его конце имелся небольшой закуток, где и находилась комната Литы. Девушка поняла, что жить ей придется отдельно от всех и не могла решить радоваться этому или пугаться…

— Ну вот и твои покои, — сказал ее сопровождающий и достал из кармана ключи. — Входи!

Комната, в которую привели девушку, оказалась неожиданно просторной и чистой. Стол, стул, небольшой каминчик, узкая кровать и проем почти во всю стену, видимо, служивший здесь окном.

— Там наверху ставни, — сказал мужчина. — Перед сном опустишь их, а пока наслаждайся видом на море. Сейчас я к тебе Мику пришлю.

— Кого? — не поняла Лита.

Но ее собеседник уже покинул комнату, оставив девушку одну. Она подошла к окну, из которого открывался действительно прекрасный вид. Солнце уже стояло высоко над горизонтом, небо стало ясным и чистым, словно ночью не было никакого шторма, а темные волны ласково гладили подножия скал, словно извиняясь за то, что несколькими часами ранее чуть не обрушили их в море.

В дверь постучали.

— Кто там? — испуганно воскликнула Лита, опасаясь, что к ней пожаловал злобный король здешних земель. Но это оказался не Ворон, в комнату вошла женщина — высокая, худая, совершенно седая, одетая в темные одежды, как и все остальные обитатели замка.

— Как тебя зовут? — обратилась к ней странная старуха.

Лита представилась.

— А я Мика! У нас принято носить черное, поэтому я принесла несколько своих платьев. Вот примерь, они должны тебе подойти, — старуха протянула ей стопку одежды.

— Здесь есть женщины? — спросила девушка с надеждой в голосе.

— До твоего появления тут была только я, — отозвалась Мика. — Не знаю, зачем ты понадобилась королю, но мне приказано сделать так, чтоб ты ни в чем не нуждалась. Будто у нас постоялый двор.

В голосе старухи скользило недовольство, но заметив страх в глазах Литы, она смягчилась.

— Никто тебя не тронет, не бойся. Не такие тут живут люди, да и король бы не позволил. Он у нас очень справедливый!

— Справедливый? — воскликнула Лита. — Мне так не показалось!

— Много ты знаешь, — фыркнула Мика. — Обживайся, позже принесу тебе еды.

После того, как за старухой закрылась дверь, девушка снова подошла к окну. Далеко на горизонте виднелся корабль, стремительно удаляющийся от замка, где Лита осталась одна, среди незнакомых и очень странных, откровенно пугающих ее людей. Она ощутила горечь: Эрин уплывал, оставив ее пленницей этого жуткого человека, величавшего себя здешним королем.

«В таверне, наверное, сейчас посетители, — думала она, вздыхая. — Мокрая и красная от жара кухни Тинни мешает в котле суп, который так вкусно пахнет, а отец и Рэм разливают вино. На улицах города царит настоящее лето, вечерами все выходят гулять, на пристани продают мягкие булочки и сладкую воду. Я могла бы принять ухаживания Рэма, вдруг мне удалось бы привыкнуть к нему. У нас бы родились дети: дочь, а потом сын. Мы бы все вместе ухаживали за отцом, когда он совсем постареет. Меня бы ждала хорошая, спокойная жизнь, а вместо этого я помчалась за Эрином. Принц всегда говорил, что я его лучший друг, но бросил одну в этом жутком замке, променяв на девчонку, которую едва знает».

Отчаяние, пахнущее пылью и паутиной, как и все предметы этого замка, опустило на Литу свои черные крылья. Она вытянулась на постели и горько зарыдала. Вдоволь наревевшись, девушка заснула — усталость взяла свое. Во сне Лита стояла на берегу моря и махала руками приближающемуся кораблю. На палубе судна отчетливо был виден улыбающийся принц Эрин, который радостно что-то ей кричал.

«Я сбегу отсюда, — решила девушка, проснувшись. — Мне только нужно дождаться подходящего корабля».

В комнате царил полумрак, видимо, солнце почти опустилось за море. Пока она спала, кто-то, наверное, Мика, разжег камин и оставил на столе блюдо с едой. Поужинав, Лита решила пройтись в надежде найти старуху и расспросить ее о том, чего девушке стоит теперь ожидать.

Миновав переход, соединяющий две башни замка, девушка остановилась. Через окно одного из залов виднелось спокойное море и узкая полоска заката над ним. Зрелище было поистине впечатляющим, и Лита решила дождаться, когда день окончательно уступит ночи, а на небе появятся первые звезды. Она простояла так несколько минут, вдыхая воздух, пахнущий ветром и морской водой, пока где-то внизу не услышала голоса. Беседа шла между мужчиной и женщиной. Девушка узнала говорящих — это были Ворон и Мика. Лита решила уйти — подслушивать было не в ее правилах, но имя принца Эрина заставило девушку остановиться.

— Вы жестоко поступили с мальчишкой, Ваше Величество, — сказала старуха. — Унизили его перед подданными, заставили отказаться от девчонки. Наверное, сейчас он больше всего мечтает вам отомстить.

— Мне наплевать, что там думает сынок Элина, — недовольно отозвался Ворон.

— Сын Элина — не сам Элин — возразила Мика. — Вы ведь совсем его не знаете.

— Он даже в путешествие взял двух девушек, сколько ж у этого щенка возлюбленных во дворце? Ты бы слышала, как наша гостья, которую принц бросил здесь одну, кричала ему, что любит. Он ее предал, а она в любви признается. Эрин такой же, как его отец, сегодня я в этом убедился, — в голосе хозяина замка звучала злость.

Мика вздохнула:

— Он не только наследник Элина, он сын королевы Рейны.

— Не смей говорить о ней, — закричал вдруг Ворон. — Я запрещаю произносить ее имя.

Но старуха не послушалась.

— В вашей душе слишком много обиды и боли, — сказала она. — Вы увидели в Эрине его отца и решили отомстить мальчишке, хотя он перед вами ни в чем не виноват. Но Рейна когда-то любила этого мальчика больше всех на свете, и она бы не смогла смотреть на тот позор, который вы заставили его пережить.

— Не надо, Мика, — простонал король. — Все эти годы ты была мне словно мать, и всегда поддерживала меня. Много лет назад мы договорились никогда не говорить о ней, разве ты забыла?

— Сейчас самое время поговорить, Тилли, — тихо ответила Мика. — Если ты запретил себе даже думать о Рейне, то хотя бы вспомни, что парень — твой племянник, твоя родная кровь.

Лита зажала рот ладонью, чтобы не закричать.

«Племянник? Эрин — племянник Ворона? — лихорадочно думала она. — Тогда получается, что жуткий хозяин замка — никто иной, как…» От озарившей ее догадки девушка даже присела.

«Старуха назвала его Тилли. О Боги, все сходится: здешний король — это живой и кажется, даже вполне здоровый младший брат нашего короля, несчастный, оплаканный всеми, принц Тиллиан. Эрин называл Ворона предателем, но, несмотря на это, верил, что тот меня не тронет. Он, кажется, сразу догадался, кто перед ним, и я должна была понять».

После долгого молчания хозяин замка вновь заговорил.

— А ведь мальчишка похож на нее, Мика. Глаза, улыбка… — в голосе Ворона звучала горечь.

Старуха вздохнула:

— Пойду я, Тилли. Добрых тебе снов, если ты, конечно, сможешь сегодня уснуть.

Глава 9

Первое время Лита отказывалась выходить из комнаты, требовала, чтобы ее вернули домой или отправили вслед за Эрином и пренебрегала едой, которую исправно носила ей терпеливая Мика. Затем, осознав, что глупыми истериками горю не помочь, девушка стала потихоньку покидать покои. Старуха показала ей необходимые закутки, где Лита могла бы мыться и приводить себя в порядок, заставила переодеться в черное, а затем сказала, что больше обслуживать ее не намерена, пусть девушка, как только проголодается, приходит на кухню, где остальные обитатели замка имеют обыкновение принимать пищу.

День на пятый Лита наконец-то решилась и отправилась искать место, где можно было бы хорошо поесть. Попытки отказаться от пищи, чтобы заставить Ворона отослать ее из замка, не увенчались успехом, только живот, измученный этими отказами, принялся возмущаться и сильно болеть.

Найденная кухня оказалась огромной, видимо, обитатели замка переделали под нее один из залов. На дощатом, очень длинном столе, горели свечи, а в углу дымился очаг. Вкусно пахло горячим мясом, какими-то травами и свежеиспеченным хлебом. Трое мужчин, обедавших за столом, увидев Литу, молча поклонились, быстро расправились с едой и покинули кухню.

— Садись и угощайся, — Мика поставила перед Литой блюдо с ароматным мясом. — А пока обедаешь, расскажу тебе об обычаях замка, раз уж ты являешься нашей гостьей.

— Ничего себе гостья, — пробурчала девушка. — Очень мне хотелось у вас гостить.

Но старуха была невозмутима.

— Итак, наши обычаи, — продолжила она. — Жители замка одеваются только в черное и не носят никаких украшений.

— Но Ворон скрепляет плащ золотой булавкой, — возразила Лита.

— Это не украшение, а памятная вещь. Мы не возражаем против этого, — серьезно ответила Мика.

— Кому бы пришло в голову возражать королю? — усмехнулась девушка.

— Его Величество не против, чтобы жители замка иногда с ним спорили, — сказала старуха. — Как я уже говорила, он очень справедлив. Мы все гордимся им, нам не нужен другой правитель.

Тут Литу словно кто-то дернул за язык:

— Попробовали бы вы сделать другого человека своим господином, в обход особы королевских кровей.

Мика прищурилась:

— У нас был выбор, девочка, и мы, если б захотели, смогли бы избрать другого короля. Но никто об этом даже не думал. А ты, я вижу, кое в чем осведомлена. Очень бы хотелось знать, откуда?

Лита сконфуженно замолчала.

— Принц сообщил? Узнал все-таки, кто перед ним? — продолжала расспрашивать старуха.

Пришлось Лите поведать все, начиная с рассказа Эрина о нападении на королевскую семью принца Тиллиана и его людей и заканчивая подслушанным вчера разговором.

— Я случайно, — пролепетала она. — Услышала имя своего друга, ну и…

Мика долго молчала.

— Ну что ж, — наконец сказала она. — Может, это и к лучшему. Только все, что ты слышала о той битве между братьями — неправда.

Лита, преданная своему королю, а особенно его сыну, вскинулась:

— Откуда вам знать истину, вас же не было во дворце! Доверяете своему Тилли безоговорочно, а он хотел предать брата, которому присягнул и жену его похитить. Как могло прийти кому-то в голову так рискнуть честью королевской семьи? Тем более, принцу.

— У меня есть веская причина доверять моему мальчику, — прошипела Мика. — К тому же он никогда бы не позволил себе запятнать имя королевы Рейны. Уж это я точно знаю!

Воцарилось гнетущее молчание. Лите стало стыдно и, чтобы хоть как-то развеять эту тяжелую тишину, она спросила:

— Почему вы носите темные одежды?

— Это траур, — коротко ответила старуха.

— По кому? — испугалась Лита.

Мика вздохнула:

— У каждого здесь своя потеря, девочка. И у меня тоже. Мой сын и его жена, которую я знала почти с рождения — она была сиротой и воспитывалась по соседству — а также два моих маленьких внука погибли в страшном пожаре. Я уже собиралась отправиться вслед за ними, холодная река должна была стать мне в том помощницей, но тут старой Мике встретился Тилли, он спас меня, и теперь я навсегда предана нашему королю.

— А у меня мама умерла, когда мне было десять, — тихо сказала девушка. — Я очень по ней скучаю.

— Значит, у тебя тоже есть повод носить черное, дочка, — грустно ответила старуха.

Внезапно их печальные мысли прервал странный шум: в кухню вбежал щенок — смешной, резвый, он носился вдоль стола и вилял хвостом. Этот собачий мальчишка был абсолютно белым, что казалось невероятно странным в месте, где все, даже замок, море и скалы, носили траур.

— Это Малыш, — с удовольствием сказала Мика и улыбнулась. — Его месяц назад Дей привез, когда плавал в ближайший город пополнить запасы еды. Мы все этого щенка очень любим, даже наш король в нем души не чает. Нет, ты посмотри на этого сорванца. Идем, мой маленький, я тебя покормлю.

Ел Малыш шумно, со свистом втягивал еду и чавкал. Пообедав, он подбежал к Лите и принялся тереться о ее ноги, чем ужасно умилил девушку. Схватив щенка на руки, она принялась трепать его за уши и целовать черный круглый нос.

— Какой же ты славный, какой же ты милый! — восклицала Лита.

Малыш открыл розовую пасть, громко зевнул и внезапно лизнул девушку в щеку.

— Ну вот и подружились! — заметила довольная Мика. — А мне идти пора. И вот что, дочка, ты здесь не пленница, а гостья. Гостям, как известно, нужен особый прием, к тому же Ворон распорядился обходиться с тобой, как с особой знатных кровей, но я бы хотела просить тебя иногда помогать мне на кухне. Если хочешь — приходи завтра, обрадуешь старуху.

— Хорошо, — улыбнулась девушка. — Тинни, наша помощница в таверне, давно научила меня готовить несложные блюда. Конечно, я не такая мастерица, как она, но что-то сделать, пожалуй, смогу. Даже пироги умею печь.

— Ну вот и славно, — ответила ее собеседница. — А я пойду, дела сами не решатся.

— Я хотела вас спросить, — нерешительно сказала Лита в спину уходящей старухе. — Ворон носит траур по королеве Рейне?

Мика вернулась, села напротив, вздохнула устало:

— Это действительно так, милая. Только пусть тебя Боги сохранят расспрашивать нашего короля о ее смерти: он очень не любит об этом говорить. Да и к чему пустые слова, Рейну ведь не вернешь.

— У меня и в мыслях не было, — испуганно пробормотала Лита.

Глава 10

Дни тянулись, словно нити белого клубка, который суеверные женщины Тиаррана обычно использовали для защиты от злых духов. Каждое утро Лита помогала Мике на кухне: чистила рыбу, месила тесто, и очень жалела, что не занимается тем же самым на кухне «Пьяной Лошади» вместе с отцом и Тинни. Девушка узнала у молчаливого Дея — правой руки Ворона, что корабли в этих местах бывают нечасто — замок пользуется нехорошей славой. Мужчина рассказал ей, что когда-то хозяином замка был богатый человек, который умел предсказывать будущее по звездам и лечить больных целебными травами. Жители деревень на ближайшем берегу считали его колдуном и к острову старались не приближаться. Лекарь тот давно умер, но замок долгие годы стоял заброшенным: люди считали, что дух колдуна так и не покинул свой дом. Страх распространился далеко за пределы того берега, и корабли принялись огибать несчастливое место. Ворона и его людей, решивших поселиться в замке, такое положение дел совершенно устраивало.

— Значит, мне не выбраться отсюда, пока Эрин не вернется? — спросила она как-то Дея.

— Выходит, что нет, — пожал плечами мужчина.

— А если он вообще не появится? — озвучила Лита мысль, которую все это время упорно гнала от себя.

Ее собеседник виновато развел руками и поспешил уйти.

Дей и другие мужчины обычно сторонились Литы — то ли их тяготило присутствие девушки, то ли они испытывали вину за странное решение их короля оставить ее в качестве пленницы.

Зато Мика оказалась словоохотливой, она рассказала Лите, что кроме нее, старухи, в замке живут одни мужчины. Все они, кроме тех, кто с самого начала был предан принцу Тиллиану, пришли сюда, потеряв кого-то из близких. Там, в их родных городках и деревнях у них не осталось смысла жить дальше, а здесь они могли не скрывать своего горя: молчать, носить черное, подолгу сидеть в одиночестве. Даже плакать им не запрещалось, хотя девушке ни разу за все это время не удалось увидеть чьих-либо слез, впрочем и улыбок она тоже не заметила «Дом боли», называла Мика их замок.

Каждый пришедший жить к Ворону приносил с собой сбережения, к тому же некоторые обитатели замка умели шить одежду, мастерить деревянную посуду, изготавливать глиняные горшки — все это перевозилось на лодке в ближайшую деревню и продавалось на рынке. Так жители «дома боли» зарабатывали себе на хлеб. Был среди них даже корабельных дел мастер, благодаря таланту которого, подданные короля Тиллиана соорудили корабль и несколько лодок.

Все это девушке рассказала старая Мика, которая за время жизни с молчаливыми мужчинами, отвыкла от долгих разговоров и теперь наверстывала упущенное.

— А почему здесь нет женщин? — осмелилась как-то спросить Лита. — Разве они не скорбят, потеряв близких?

— Наверное, боятся, — ответила старуха. — Когда наш король стал носить траур, он потребовал этого и от своих подданных — тех, что приплыли сюда вместе с ним. Ворон хотел, чтобы его люди всегда помнили королеву Рейну. Однажды Дей на рынке познакомился с Кинеем — нашим корабельщиком. Киней давно вдовствовал и мечтал выдать единственную дочь замуж за хорошего парня. Но ничего не вышло: девушка заболела накануне собственной свадьбы и через неделю отправилась в пристанище Богов. Ее отец запил, потерял свой заработок, стал почти нищим и, скорее всего, умер бы, если б не Дей, который рассказал ему о трауре, что носят жители замка. Так Киней перебрался к нам, а за ним и другие мужчины потянулись. А женщины… — вздохнула Мика, — хоть и слышали о замке и даже, знаю, интересовались, но жить у нас отказались — не доверяют. Я их понимаю, мне за долгую жизнь доводилось встречать всяких мужчин.

Вечерами девушка ходила в библиотеку, там пылились книги про путешествия, приключения, чудовищ и, одерживающих над ними победу, храбрых героев. Она приносила стопку пухлых романов в свою комнату и, когда было настроение, читала сидя у камина.

Перед сном Лита обычно грустила, иногда даже плакала. Ей представлялся то злодейски убитый в дальней стране Эрин, то лежащий в гробу грузный, седой Сигни, не переживший разлуки с дочерью. Узнать, что на самом деле происходит с любимыми ею людьми, девушке совершенно не представлялось возможным.

Однажды утром Лита, спеша на кухню по переходу, соединяющему две башни старого замка, встретила Мику. Та стояла у окна и мечтательно улыбаясь, смотрела куда-то вдаль. Девушка остановилась рядом, желая увидеть, что привлекло внимание старухи.

На площадке, между скал, сражались двое: хорошо знакомый Лите Дей и хозяин здешних земель — король Тиллиан по прозвищу Ворон, которого с момента своего пленения девушка видела впервые; Его Величество почти не покидал свой кабинет.

Оба двигались четко, слаженно, движения их были плавными и очень красивыми. Невысокий крепкий Дей и тонкий гибкий Ворон перемещались по площадке, словно танцевали.

— Что там происходит? — удивилась Лита.

— Король и его люди повторяют науку боя каждый день, — с удовольствием ответила Мика. — Хотя в замке безопасно, кто знает, что может случиться завтра.

Вечером Лита, читавшая у камина легенду о принце, превратившемся в дракона, внезапно почувствовала голод. Замок уже спал, и девушка решила отправиться на кухню одна, в надежде найти что-нибудь съестное.

Ей повезло, на кухне нашелся пирог и кувшин с пряным отваром трав. Лита налила в глиняную кружку отвар, отломила кусок пирога и принялась за еду.

Она почти закончила свой поздний ужин, когда в кухню зашел Ворон.

Лита вскочила, пытаясь отвесить неуклюжий поклон.

— Ваше Величество, — пролепетала она.

Король, как показалось девушке, смутился не меньше.

— Я зайду позже, — сказал он и покинул кухню.

— Пожалуйста, входите. Я уже закончила свой ужин, — крикнула ему вслед Лита.

Ворон вернулся. Он заметно нервничал, тонкие пальцы дрожали. Девушку это очень удивило: при встрече с Эрином хозяин замка казался уверенным в себе и довольно высокомерным человеком.

Король сел за стол напротив девушки, нахмурился, потупил взор. Лита спешно доедала кусок пирога, ей было страшно оставаться с хозяином замка наедине.

— Послушай, Лита, — пробормотал Ворон и потер лицо тыльной стороной ладони. — Я был неправ, оставив тебя здесь. Мне очень неловко, и я сожалею, что не могу помочь своей гостье вернуться домой. Лодки у нас не очень крепкие, а корабль, если ты помнишь, у этого вашего принца. Сгинет, наверное, наше судно вместе с этим мальчишкой — жаль, хороший был кораблик.

Девушка вспыхнула:

— Как вы смеете? — закричала она. Эрин — замечательный человек!

— Боюсь, что мне нет никакого дела до вашего принца и его качеств, — ухмыльнулся король Тиллиан.

Но Литу уже не могла остановиться.

— У вас нет совести, Эрин же ваш племянник!

Король вскочил, уронив стул, на котором сидел.

— Постой, постой, — попытался он урезонить девушку.

— Он не только ваш племянник, он сын вашей любимой женщины, — продолжала кричать Лита.

Ворон вдруг дернулся, будто его хлестнули плетью, лицо его страшно исказилось.

— Не с-с-смей, — прошипел он и выбежал прочь из кухни.

Глава 11

После того, как за Вороном захлопнулась дверь, Лита некоторое время сидела в оцепенении. Ей вспомнилось предупреждение Мики о том, что с его величеством лучше не говорить о королеве Рейне. Девушка почувствовала неловкость и одновременно разозлилась и на себя, и на своего недавнего собеседника. «Он не пощадил меня, нелестно отзываясь об Эрине, почему я должна думать о том, как бы не нанести ему душевные раны?» — вздыхала она. На какое-то мгновение Лите даже пришла в голову мысль побежать вслед за Вороном, чтобы извиниться, но она отмела ее, как ненужную: никакого желания снова объясняться с хозяином замка у девушки не было.

Она встала, убрала за собой посуду и с тяжелым сердцем поплелась спать, думая о том, что утром Мика, наверное, будет ворчать на нее, защищая своего любимого Тилли. Лите почему-то казалось, что Ворон непременно нажалуется старухе на неблагодарную гостью, однако предчувствиям девушки не суждено было сбыться — Мика встретила ее приветливо, как будто накануне ничего не произошло. «Неужели он не поделился нашим вечерним разговором?» — удивленно подумала Лита и почти успокоилась, опасаясь только возможной неловкой встречи с королем. Но Ворон был редким гостем в этой половине замка, и скоро девушка совсем забыла о том досадном происшествии.

Дни бежали своим чередом — с момента пленения Литы прошел почти месяц. Девушка помогала Мике на кухне, играла с Малышом, читала романы о доблестных воинах, сражающихся за честь своих друзей и возлюбленных; и каждый вечер подолгу сидела у окна, глядя на море — вдруг корабль Эрина покажется на горизонте, и принц наконец-то заберет ее домой. Думать о том, что лучшего друга может уже не быть в живых, Лита себе не позволяла.

Однажды вечером, шагая по переходу, ведущему в ее покои, она остановилась полюбоваться закатом: темная вода моря уже почти поглотила солнце, оставив на поверхности только его растрепанную рыжую макушку. Девушке почему-то вспомнилось, как месяцем ранее она так же почти уступила воде, и если б не Эон, то вряд ли бы ей довелось сейчас дышать этим теплым соленым воздухом. «Я не смогла бы возродиться вновь, переночевав на дне моря, как это делает солнце», — грустно подумала Лита.

Внезапно ее внимание привлек какой-то шум и негромкие крики. Девушка глянула вниз и увидела Ворона, привычно бившегося на мечах с Деем. «Они повторяют науку боя», — вспомнила Лита сказанное Микой. Девушка в который раз подумала о том, что слова ее отца о принце Тиллиане, как о прекрасном воине, правдивы — Ворон был гибок, движения его отточены, казалось, что сама Богиня Войны держит его руку, сжимающую меч. Лита поймала себя на мысли, что любуется хозяином замка и внезапно разозлилась. «Он же чудовище, лишившее тебя радости быть рядом с Эрином», — сказала она самой себе, но, вспомнив, что последнее время нахождение с принцем приносило ей только боль, разозлилась еще сильнее.

— Я отнесу мечи, Ваше Величество! — крикнул внизу Дей, покидавший каменную площадку, служившую местом их с Вороном ненастоящих битв. — Вы идете в замок?

— Нет, — громко ответил король. — Я постою немного, подышу воздухом. Гляди, какой закат!

Позже Лита никак не могла понять, что именно задержало ее у окна, после того, как Дей ушел, но правда была в том, что покинь она тогда свой дозор, Ворона могло не быть в живых.

Его Величество некоторое время любовался закатом, потом, замерзнув, закутался в плащ и повернулся, чтобы отправиться в замок. Девушка отпрянула от окна, опасаясь, что Ворон ее заметит, но король, сделав несколько шагов, вдруг встал как вкопанный и начал потихоньку оседать на каменный пол.

Несколько мгновений Лита находилась в замешательстве, потом, увидев, что хозяин замка по-прежнему лежит, не двигаясь. побежала туда, где, как ей казалось, умирал человек, которого она привыкла ненавидеть. По пути ей никто не встретился, и Лита, выкрикнув несколько раз имена Мики и Дея, отправилась на площадку сама, совершенно не представляя, что будет делать.

Ворон лежал, не шевелясь. Его смугловатая кожа казалась абсолютно белой, под глазами залегли синие тени — хозяин замка, казалось, не дышал, только подрагивавшие темные ресницы говорили о том, что он еще жив. Лита на короткое мгновение подумала о том, что у здешнего правителя очень молодое лицо — ни морщинок у глаз, ни тяжелых складок, перечеркивающих лоб и переносицу; лишь несколько серебристых ниточек, закравшихся в копну темных, как осенние ночи, волос, говорили о том, что Ворон действительно намного старше девушки.

— Ваше Величество! — позвала она громко. — Вы меня слышите?

Король не отвечал. Он лежал по-прежнему тихо, и даже его ресницы перестали дрожать.

Девушка испугалась.

— Вы живы? — крикнула она, но Ворон оставался недвижим.

Вспомнив, как Тинни однажды приводила в чувство молодую вдовушку, совершенно ошалевшую от вина и духоты и во время веселого застолья рухнувшую со скамьи на пол, Лита размахнулась и ударила Ворона по щеке.

Ресницы снова дрогнули — король всхлипнул и застонал.

«Живой!» — неожиданно для себя обрадовалась девушка. «Нужно его поднять!»

Она обхватила шею хозяина замка руками и попыталась его хотя бы посадить, но ничего не выходило — мужчина был тяжелый и все время норовил упасть снова. Скоро у Литы кончились силы, и она поняла, что пора звать на помощь. Закутав Ворона в его собственный плащ, укрыв теплым платком, который дала ей Мика, чтобы греться в особенно ветренные дни, девушка побежала обратно. Искать ей пришлось долго: обитатели замка, как назло, будто попрятались. Лита бегала и кричала, пока на ее крики откуда-то не выбежал Дей.

— Ты чего? — спросил он испуганно. — Обидел кто? Чужие в замке?

— Там Ворон умирает, — воскликнула она, задыхаясь.

Глаза Деярасширились от ужаса:

— Где умирает? Ты в своем уме, девочка?

— Там, где ты его оставил. Идем же скорей!

Дальнейшее Лита помнила смутно: откуда-то взялись почти все жители «дома боли» и напуганная Мика. Короля бережно внесли в замок и старуха, словно юная девица, помчалась в покои Ворона впереди всей процессии.

— Что ты наделал? — крикнула она на бегу, обращаясь к Дею.

— Я не знаю, — оправдывался перепуганный Дей. — Мы же не впервые, Мика…

Несколько дней старуха не покидала покои своего любимого Тилли. Девушка хозяйничала на кухне сама, а молчаливые обитатели замка все это время помогали ей.

Вечером пятого дня усталая Лита, убрав посуду после ужина, уже намеревалась пойти прилечь, как в кухню вошла Мика. Лицо старухи было спокойным — совсем не таким, каким девушка видела его в последний раз.

— Ну что? — спросила Лита. — Его Величеству легче?

— Да, дочка, — негромко ответила старуха и уселась за стол. — Тилли пришел в себя, поговорил со мной и даже поел. Опасность миновала.

— А что с ним все-таки случилось, Мика?

— Подарочек братца дал о себе знать, надо же столько лет ничего, а тут… — в голосе старухи зазвучала злость.

— Какой подарочек? — недоуменно воскликнула Лита.

Мика не ответила. Она посидела немного молча, потом подняла глаза на девушку.

— Девочка, — сказала она тихо. — Я и не знаю, как тебя благодарить. Мы все не знаем. Если бы не ты, наш король умер бы там на скалах — ночь была холодной и ветреной — а мы бы все хватились только утром, ведь был уже поздний вечер. Спасибо тебе, доченька.

С этими словами старуха вышла из-за стола и крепко обняла растроганную Литу.

Глава 12

Все эти дни Мика не отходила от Литы. Король стремительно поправлялся, и ему больше не нужна была помощь названной матери, поэтому старуха хозяйничала на кухне и пыталась, помимо своих обычных обязанностей, выполнять работу, которую привыкла делать девушка.

— Мика! — возмутилась однажды Лита. — Я вроде не больна, как Его Величество и не заслуживаю такой заботы.

Старуха смутилась.

— Прости меня, девочка, — сказала она. — Я просто не знаю, как выразить, насколько я тебе благодарна.

Лита, протиравшая в это время посуду, швырнула кувшин на стол так, что он жалобно брякнул, и резко обернулась.

— Меня обижают твои слова, Мика. Пройти мимо умирающего может только очень злой человек. Неужели ты думаешь, что я могла бы спокойно отправиться спать, увидев, как Ворон лежит там, на скалах?

Старуха вздохнула:

— Мимо другого ты, может, и не прошла бы. Но наш король оскорбил твоего… — тут Мика замялась, подбирая нужное слово. — Твоего друга. И тебя оставил в замке против воли. Тилли считает, что причинил тебе много бед, и тоже удивлен твоим поступком.

Лита вспыхнула.

— Значит тебе и твоему драгоценному Тилли доводилось встречать только плохих людей. Но те, кого знаю я, никогда бы не поступили иначе. А теперь мне нужно идти, — зло бросила девушка и быстрым шагом покинула кухню.

Сначала Лита взволнованно ходила по своей комнате из угла в угол, злясь на Ворона и Мику и пытаясь понять, что именно так сильно ее обидело. Затем раздражение уступило место угрызениям совести: девушка не привыкла отвечать на заботу грубостью. Лите вдруг стало так стыдно, что захотелось, как в детстве, разреветься навзрыд.

«Если хочешь плакать — пой!» — вспомнила Лита мамины слова. Девушка вздохнула, уселась на коврик перед камином и затянула старую песню, которую ей когда-то пела мама. Песня рассказывала о человеке, потерявшем свою любимую — слова были полны такой боли и тоски, что Лите на миг показалось, будто человек, сложивший песню, хотел поведать историю Ворона и королевы Рейны.

Она пела, и слова кружили ее, уносили вдаль — к небольшой могиле в королевском саду, на которой весной и летом цвели яркие, пахучие, самые красивые растения. И очень жаль, что никто из королевской семьи и даже слуг, очень любивших умершую, так и не посадил там скромные голубые цветы — те самые, что больше других любила королева. Лита вспомнила — мать Эрина умерла, когда принцессе Айне не исполнилось и года — простудилась под холодным осенним дождем и больше не встала.

«Наверное, в тот год Ворон и стал носить траур», — грустно подумала девушка.

Вдруг под дверью послышался шорох.

— Малыш! — обрадовалась Лита, чьим постоянным гостем был белый щенок — любимец всех жителей замка. Этот сорванец мог явиться в ее покои даже ночью и потребовать с ним играть, а потом заснуть, сложив свои крепенькие лапки на плечо девушки, словно обняв.

— Сейчас, мой маленький, впущу тебя, — с нежностью воскликнула она и распахнула дверь.

Малыша за дверью не оказалось — человек, стоявший в полутьме коридора, шагнул назад, словно желая поскорее уйти. Лита вздрогнула.

— Ваше Величество, чем я могу помочь вам? — сказала она в темноту. Та отозвалась неловким кашлем, и хозяин замка очутился у входа в покои девушки.

— Я могу войти, Лита? — прошептал он.

Девушка молча посторонилась, и Ворон зашел внутрь. Он нервно походил по комнате, заламывая пальцы, потом остановился у окна и стал вглядываться вдаль так тщательно, словно пришел только за тем, чтобы полюбоваться видом, открывавшимся из Литиной комнаты.

— Так чем я могу помочь? — первой нарушила тишину девушка.

— Что это за песня? — отозвался король, не оборачиваясь.

— Очень старая, — ответила Лита, смутившись от того, что Ворон слышал ее пение. — Мне мама в детстве пела. О человеке, похоронившем свою возлюбленную.

Хозяин замка долго молчал, глядя на море, затем сказал:

— У тебя хороший голос!

— Спасибо, — вспыхнула Лита.

Король повернулся, коротко глянул на девушку, затем отвел глаза.

— У нас скоро праздник, — проговорил он негромко. — В этот день мы снимаем черное, надеваем яркие одежды, пьем вино и радуемся. Один раз в году мои люди не скорбят, а благодарят Богов за данную им жизнь — за еду, одежду, жилье, за радость трудиться и говорить друг с другом. Я бы хотел попросить тебя, Лита, спеть нам в этот вечер.

— Но я не… Хорошо, почту за честь спеть вам, — сказала Лита, испытывая неловкость. Отказать королю, к тому же недавно чуть не погибшему, показалось ей неправильным.

— Я рад, — сказал Ворон. — Теперь мне нужно идти.

— Но Ваше Величество, — сказала Лита, когда хозяин замка уже шагнул за порог. — Вы ведь не за этим приходили.

Ворон неловко обернулся.

— Твоя правда, — ответил он по-прежнему не глядя в глаза девушке. — Хотел поблагодарить тебя за мое спасение. Если бы не ты…

И не закончив фразу, король стремительно удалился.

День Радости состоялся через два дня. Накануне Лита достала свое голубое платье — то самое, что было на ней в момент кораблекрушения и единственное, оставшееся из всей ее одежды: все остальное теперь покоилось на дне моря. Обитатели замка сняли свои черные плащи и оделись в разноцветные рубахи, даже Мика щеголяла в ярко-красном платке, наброшенном поверх обычного темного платья.

Когда все расселись за столами, негромко переговариваясь, в кухню вошел Ворон. Выглядел он непривычно: без плаща, в белой рубахе, которая удивительно ему шла. Лита успела заметить золотую булавку, приколотую к воротнику рубашки. Девушка давно хотела спросить у Мики, что за необычное украшение носит хозяин замка, но почему-то не решалась.

— Братья! — громко сказал король и поднял кубок с вином. — Давайте встретим вместе этот вечер. Сегодня мы будем радоваться, петь песни и хотя бы на несколько часов постараемся забыть о той боли, с которой привыкли делить свою жизнь. Я благодарен Богам за то, что вы рядом со мной — лучшей семьи мне не пришлось бы желать.

Все зашумели, засмеялись, захлопали себя по коленям. Праздник начался. Через некоторое время Ворон снова взял слово:

— Как вы знаете, в нашем замке гостит Лита, — начал он. — Недавно я услышал, как наша гостья поет, и был впечатлен. Давайте вместе попросим ее исполнить несколько песен.

Смущаясь, девушка выбралась из-за стола. Она встала посередине кухни — обитатели замка одобрительно глядели на нее — вдохнула и запела свою любимую песню про темную воду. На третьей строчке Лита вдруг осеклась, подумав, что печальные слова неуместны в этот праздничный вечер, однако Ворон кивнул ей, чтоб продолжала.

Потом Лита исполнила колыбельную про синее море и чаек над ним, веселую песенку про человека, заложившего последние штаны и очень красивую балладу про Белый Цветок, сложенную придворным поэтом.

Все это время девушка видела, что Ворон глядит на нее, не смущаясь и не отводя, как обычно, глаз. Смотрит и улыбается.

«А ведь у него хорошая улыбка, — подумала Лита неожиданно для себя. — Разве могут чудовища так улыбаться?»

Глава 13

И хотя лето уже шагнуло за середину, погода на острове никак не налаживалась. Ветер, дожди, холодные ночи, в которые приходилось оставлять камин горящим и спать под двумя одеялами — все это печалило Литу, привыкшую к жаре, обычно стоявшей в столице все летние месяцы. Иногда, лежа в кровати и тщетно пытаясь заснуть, девушка вспоминала, как они с Тинни вечерами пробирались в заброшенную бухту, известную стряпухе еще с детства и, скинув одежду, плавали, ныряли, брызгались водой и смеялись. В такие моменты тоска по дому, по отцу и Тинни становилась почти невыносимой, и со временем Лита запретила себе думать о них. Об Эрине она давно предпочитала не вспоминать, разве что в редких молитвах Богам.

Первые теплые дни так обрадовали девушку, что она стала иногда покидать замок: смотреть на море со скал или спускаться на берег побродить около воды. Вечным спутником ее прогулок был Малыш, которого Дей любезно разрешил Лите брать с собой.

В то утро она вышла из замка еще до завтрака — солнце грело так сильно, что девушке пришла в голову мысль спуститься вниз и поплавать. Для этого нужно было найти место, которое не обозревалось бы со скал, и Лита решила сама взглянуть на море с ближайшего утеса. Миновав каменную площадку, на которой обычно Ворон и Дей устраивали хоть и ненастоящие, но поистине грандиозные сражения, девушка подошла к ее краю и глянула вниз. Вопреки ожиданиям, берега там не оказалось — море обнимало скалы и что-то шепча, ласково гладило их.

Увязавшийся за Литой Малыш, казалось, был очень доволен их прогулкой: он подпрыгивал на месте, радостно повизгивал, а потом принялся охотиться за собственным хвостом. Вспорхнувшая откуда-то снизу белая птица привела щенка в такой восторг, что он громко залаял, прыгнул за своей неожиданной добычей и… рухнул с обрыва вниз.

У Литы потемнело в глазах. Она глядела, как стремительно удаляется маленькая белая фигурка, смешно размахивающая лапками, будто собираясь взлететь. Девушка обернулась — вдруг кто-то наблюдал за ними и смог бы помочь, на короткое мгновение ей даже показалось, что в проеме окна, глядящего на скалы, мелькнула чья-то фигура. Она присмотрелась, но никого не увидела — стояло раннее утро и обитатели замка, наверное, находились еще в своих постелях. Времени для раздумий не было, как не было и страха — девушка прошептала короткую молитву Богам и прыгнула следом.

Острые углы камней больно расцарапали ей ступни, воздух засвистел в ушах. Темная вода моря шумела внизу, готовая поглотить еще одну свою добычу. Щенка нигде не было видно. Лита запоздало почувствовала ужас и тоску, по щекам девушки заструились слезы, и она сама не поняла: их вызывал ветер или она сама расплакалась, как в детстве, от страха и отчаяния.

«Мне не спасти Малыша, — подумала она. — Я разобьюсь!»

Удар о воду был настолько сильным, что девушка лишилась чувств. Она не успела заметить, что следом за ней со скалы прыгнул человек.

Лита пришла в себя уже на берегу — она лежала на чьем-то заботливо расстеленном плаще. Тело саднило, болела голова и почему-то очень хотелось пить.

— Малыш… — простонала она и попыталась сесть.

— Постарайся не вставать, — сказал кто-то негромко. — Тебе необходимо лежать.

— А где щенок? — спросила девушка. — Он жив?

— Малыш, иди сюда, покажись своей спасительнице, — позвал ее собеседник, и Лита узнала голос Ворона.

Щенок подбежал к ней — мокрый, грязный, он начал жалобно скулить и вылизывать лицо девушки, словно прося прощения за свою оплошность.

— Лита, глупая, — сказал хозяин замка. — Малыш выбрался сам, он с младенчества хорошо плавал, к тому же Дей обучал его, а вот ты могла покалечиться. Что у тебя болит, скажи?

— Все, — простонала Лита. — И очень хочется пить.

Король вздохнул:

— Придется потерпеть, здесь нет пресной воды.

Девушка попыталась сесть.

— Ой, нет, нет! — испугался Ворон. — Пожалуйста, не двигайся. Лежи смирно, но мне придется взять тебя на руки. Помощи нам ждать неоткуда, поэтому я тебя понесу.

Ворон подхватил девушку под спину и осторожно поднял. Боль пронзила ребро и локоть, Лита охнула.

— Потерпи, — прошептал король ей в ухо. — Нам нужно до замка добраться.

Ворон нес ее бережно, и сквозь боль, заставлявшую девушку морщиться и вскрикивать, Лита чувствовала тепло его рук и слышала учащенное биение сердца. Мысли о том, что король, недавно переживший серьезную болезнь и вряд ли до конца оправившийся, вынужден тащить ее — взрослую и, несомненно, тяжелую — причиняли девушке неловкость.

— Простите меня, — пробормотала она. — Я же не знала, что Малыш…

Король улыбнулся:

— А ты смелая! Другая девчонка подняла бы визг, возможно, хлопнулась в обморок. Я восхищен твоим поступком, хотя сложно представить, что могло случиться, если б я…случайно не увидел. Но все-таки постарайся в следующий раз позвать на помощь, прежде чем решаться на отчаянные поступки.

— Хорошо, — пробормотала Лита, испытавшая еще большее смущение.

На площадке, которая служила местом дозора, их встретили те, кто охранял покой замка в это утро. Ворон бережно уложил девушку на твердую скамью и послал одного из своих людей за носилками. Дей и пара его помощников появились почти сразу, они аккуратно переложили Литу на скрепленные между собой доски и очень быстро доставили ее домой.

В замке Мика намазала Литу пахнущей травами мазью, дала выпить какого-то горького отвара и принялась причитать:

— Ох, девочка, девочка… Ты ж погибнуть могла!

— Но я жива, — пробормотала Лита заплетающимся языком. — М-меня Ворон спас.

— О, да ты засыпаешь! — воскликнула старуха, внимательно глядя на девушку. — Отдыхай, милая, я позже зайду.

Лита очнулась, когда опущенные ставни перестали пропускать свет. «Интересно, вечер или ночь?» — подумала она, приоткрыв глаза.

У столика в дальнем углу ее комнаты стояли двое: Ворон и его названная мать.

— Мика, — негромко сказал хозяин замка. — А ведь она прыгнула с той самой скалы, с которой тогда я… В тот день, когда Рейны не стало…

Старуха молчала.

— Я ведь подумал, что Лита тоже…что ей плохо у нас, и она нашла с острова вот такой страшный выход.

— Да ну тебя, Тилли, — возмутилась старуха. — Что ты выдумал! Лита — девочка разумная!

— Да, — в голосе хозяина замка вдруг появилась нежность. — Надо же, какая храбрая. И ведь чудом не разбилась.

Лита решила обозначить свое присутствие и закашляла. Кашель отозвался болью в голове. Мика подошла к ней, положила прохладную руку девушке на лоб.

— Да у тебя жар, милая, — вздохнула она. — Ваше Величество, не могли бы вы уйти, мне нужно растереть Литу.

После того, как за Вороном закрылась дверь, старуха помогла девушке посетить необходимые закутки, напоила ее тем же горьким отваром, раздела, растерла и укутала в два теплых одеяла.

— Постарайся снова заснуть, — сказала она. — Крепкий сон тебя вылечит. А я побуду с тобой.

Лита снова задремала. Ей приснился дом. Будто она еще совсем маленькая, лежит в постели, а над ней склонилась мама:

— Какая ты горячая, доченька, — ласково говорит она. — Тебе очень плохо?

— Мне без тебя плохо, мама, — шепчет Лита. — Не уходи, пожалуйста.

Но над ней склоняется второй человек. В полутьме комнаты его лицо почти неразличимо.

— Она бредит? — обращается он к маме. — Иди, тебе нужно отдохнуть, я посижу с ней до утра.

— Мама, не уходи, — закричала Лита и проснулась.

Около ее кровати стояла старуха, напротив нее — Ворон.

— Не перечь мне, Мика, все-таки я твой король, — мягко проговорил он. — Я остаюсь здесь, а ты идешь спать. Если Лите станет хуже — я тебя разбужу, обещаю.

Девушка решила притвориться спящей: присутствие его величества ее смущало. О чем говорить с ним, оставшись наедине, она не знала.

Ворон закрыл за Микой дверь. Взял кресло, придвинул его к кровати. Долго молчал.

— Ты ведь не спишь, Лита? — внезапно сказал он. — Я знаю, что не спишь — ресницы дрожат.

Девушка вздрогнула, но открыть глаза не решилась.

— Давай поговорим, — продолжил хозяин замка. — Не знаю зачем, но чувствую, что мне нужно рассказать тебе кое-что очень важное.

Глава 14

Лите стало не по себе. Она была благодарна Ворону за спасение, но общество короля почему-то тяготило ее. Девушка испытывала неясную тревогу, какое-то смущение, оставаясь с ним наедине. Лита была уверена, что он не тронет ее и ничем не могла объяснить свое нежелание говорить с его величеством без посторонних.

Ворон вздохнул. Девушка лежала тихо, по-прежнему опасаясь открывать глаза. Она услышала, что король встал со стула — прозвучали негромкие шаги. Лита была уверена, что сейчас за хозяином замка захлопнется дверь, но никакого шума не последовало. Девушка приоткрыла глаза и увидела, что Ворон стоит к ней спиной, глядя на пламя камина. Словно почувствовав, что Лита смотрит на него, его величество, не поворачиваясь, начал говорить:

— Это случилось, когда мне было пятнадцать, а моему старшему брату только исполнилось восемнадцать. С детства мы с Элином были очень дружны — дрались на игрушечных мечах, рисовали карты наших будущих странствий, бегали наперегонки по королевскому саду и запускали воздушного змея. Несколько раз даже пытались сбежать из дворца, чтобы стать путешественниками и покорить Звездные Луга — однажды стражники успели снять двух юных принцев со стены, которой был обнесен дворец. Отец нас тогда чуть не высек, — король усмехнулся и продолжил. — Я был очень привязан к брату и всегда закрывал глаза на его похождения. Уже с шестнадцати лет Элин не пропускал ни одной юбки. Все хорошенькие служанки были влюблены в красавца-принца, а он нередко отвечал им взаимностью. Девушки соперничали за его внимание — выясняли отношения, плакали, даже дрались. Кто-то уходил из дворца, не выдержав охлаждения столь внимательного прежде Элина, кого-то с позором выгоняла наша мать.

Лита задрожала. «Точно как Эрин», — подумала она. «Вот что имел в виду Ворон, когда говорил, что принц весь в отца». Девушке почему-то стало очень грустно.

Хозяин замка присел перед камином, подбросил туда дров, и снова продолжил свой рассказ:

— Итак, мне тогда было пятнадцать. Тиарран в то время заключил перемирие с Индевардом, и в знак обоюдного доверия короли решили породниться. Милиан — владыка Индеварда решил выдать замуж за Элина свою единственную законную дочь, принцессу Рейну. Родители заставили двух принцев — забияк нарядиться в самую лучшую одежду и взяли с обоих слово, что мы будем прилично себя вести. Но уже сидя в карете, мы начали дурачиться и хихикать.

— Знаю я этих принцесс, — говорил брат. — Выйдет вся напомаженная, в нелепом платье, похожем на пирожное, будет сидеть с гордым видом. Не хочу я ни на ком жениться, кроме, пожалуй, Минни, новой маминой горничной. Она такая милая и очень простая, не то что эти принцессочки.

Мы долго ожидали ее высочество за обедом, но Рейна к нам так и не вышла. Король и королева Индеварда пытались занять нас беседами и заметно нервничали. За принцессой несколько раз посылали слуг, те возвращались и разводили руками — девушки не было нигде во дворце.

Наконец нам это надоело, и я на правах самого младшего упросил родителей отпустить нас с братом погулять по королевскому саду — мне же не нужно было свататься, и я имел право не присутствовать. Было очень жарко, а мы в этих ужасных бархатных костюмах — пришлось встать под большое раскидистое дерево, чтобы тень хотя бы немного помогла нам прийти в себя.

И только мы расположились под деревом, как сверху прилетел камушек, который попал прямо в голову Элину. Мы задрали вверх головы — на одной из самых крупных веток сидела девчонка — рыжая, веснушчатая, в легком белом платье.

— Это вы принцы, что ли? — осведомилась она.

— Ну, знаешь, — возмутился брат. — Я — будущий король Тиаррана, а ты кто такая, чтоб так непочтительно разговаривать? Вот сообщу вашему правителю, и тебя высекут.

Девчонка принялась спускаться вниз по веткам. По стволу она просто съехала вниз, как уличный мальчишка.

— Какой ты важный, — сказала она, глядя на Элина. — Сразу видно, наследный принц.

Брат молчал, по-видимому, онемев от такой наглости.

Девчонка отряхнула руку прямо о платье и протянула ее почему-то мне.

— Приятно познакомиться, — сказала она. — Принцесса Рейна.

Элин за ее спиной сдавленно вскрикнул. Я же смотрел на нее во все глаза. Тоненькая, рыжеволосая, синеглазая и очень милая — она походила на фею лесных деревьев, ту самую, о которой в детстве мне читала няня.

— Т-Тиллиан, — пробормотал я.

— А ты, выходит, мой жених? — повернулась она к брату. — Спешу сообщить, что замуж я за тебя не пойду.

— Чего это? — возмутился Элин.

— У меня другие планы, в которые не входит замужество, — коротко сказала Рейна. — А теперь идемте, покажу вам мои владения.

Три дня мы гостили в королевском дворце Индеварда — принцесса показала нам свой дом на дереве, стаю бездомных собак, которых она тайком от родителей кормила, своих лучших друзей — тринадцатилетних близнецов, детей кухарки.

«Вот это девчонка, — думал я. — Она могла бы стать мне настоящим другом».

Ворон прервал рассказ, подошел к столику в углу, налил воды из кувшина. Коротко глянул на Литу, которая давно сидела на постели, и прислонился спиной к стене.

— Когда мы ехали домой, Элин стал говорить о Рейне, — продолжал хозяин замка. — «А она ничего, — сказал он тогда. — Не такая красивая, как Минни, но тоже пойдет».

— Ничего? Да она лучше всех! — хотелось крикнуть мне, но я молчал. В моем сердце в тот момент поселилось какое-то смятение и тоска.

Планам принцессы сбежать из дворца с попутным кораблем, не суждено было исполниться — по настоянию своего отца через год она вышла замуж за Элина. На свадьбе мое сердце чуть не разорвалось. Я уже тогда понимал, что влюблен по уши. «Зато она будет счастлива, — уговаривал я себя. — Брат хороший, он никогда ее не обидит».

Вскоре сильно заболел наш отец. Вставать он почти не мог и вынужден был передать престол моему брату. Так Элин стал королем. После коронации брат стал часто уезжать с королевскими визитами в соседние государства. Несколько раз он брал с собой Дея.

— Дея? — воскликнула прежде молчавшая Лита.

Ворон повернулся к ней.

— Ну да, Дея. Дей был сыном королевской прачки. Совсем маленьким я любил с ним играть, а мой отец, когда мы подросли, сделал его моим оруженосцем. Дей всегда был мне верен. Как видишь, он со мной до сих пор.

Так вот, Дей возвращался из этих поездок какой-то странный. Однажды я не выдержал и принялся его расспрашивать. Он мне поведал, что брат мой в поездках по-прежнему волочится за каждой юбкой — от служанок до юных принцесс, и ходят слухи, что одна из горничных королевы соседней страны через полгода родит ребенка от Элина…

Глава 15

Ворон внезапно закашлялся. Он шагнул к столу, налил из кувшина воды, глотнул и повернулся к Лите.

— Я, наверное, утомил тебя своим рассказом? — спросил он негромко.

— Нет, нет! — воскликнула девушка. — Я давно хотела услышать правду. Эрин кое-что рассказывал мне, но…

Хозяин замка коротко усмехнулся:

— Ну что ж… — продолжил он. — В тот момент внутри меня все задрожало от гнева. Как только брат вернулся, я отправился в его покои и потребовал прекратить разгульную жизнь.

— Пожалей Рейну, — кричал я. — Она этого не заслуживает.

— Ты не смеешь так говорить со своим королем, — орал брат в ответ. — Я вижу, что ты давно страдаешь по моей жене, небось хочешь увести ее? А может ты и на престол метишь, а, братик?

Между мной и Элином словно черная кошка пробежала — мы больше почти не говорили. Я надеялся, что Рейна ничего не узнает о причине нашей ссоры. Мы с ней много времени проводили вместе — разговаривали, шутили, смеялись, но иногда она вдруг становилась печальной, и у меня внутри все холодело от беспокойства за юную королеву.

А потом Рейна решила умереть. Она залезла на крышу королевского дворца и собралась прыгнуть вниз. Ее горничная, вовремя обнаружив пропажу королевы, сразу вбежала в мои покои, как-то миновав стражу.

— Ваше Высочество, — кричала она. — Ее Величество с утра не в себе была, а теперь пропала.

Мы успели. Я лично стащил Рейну с края крыши — она отбивалась и рыдала.

— Я все равно не буду жить, Тилли, — кричала она. — Элин меня не любит. У него скоро родится ребенок.

Откуда Рейна узнала, мне непонятно до сих пор.

Тогда я и сказал юной королеве о своих чувствах. Я предложил ей бежать вместе, отправиться в путешествие, как мы оба с детства мечтали; говорил, что готов умереть за нее.

— Ах, Тилль, — сказала она тогда горько. — Если б все можно было изменить.

Брату кто-то доложил о происшествии. По возвращению он стал много времени проводить с женой. Рейна расцвела, стала улыбаться. Она уговорила Элина помириться со мной. Брат пришел ко мне в покои и пробурчал:

— Прости!

— И ты меня прости, Элин, — сказал тогда я. — Только не делай больше ей больно.

И хотя мне было тяжело смотреть на их счастье, я старался радоваться, что у Рейны теперь легко на душе.

Однажды ночью мне не спалось, и я решил пройтись по саду. Покинув свои покои, я тихонько спускался вниз по ступенькам, чтобы не разбудить жителей дворца, и вдруг услышал, что внизу кто-то хихикнул. Я свесился через перила и увидел брата, целующегося с новой молоденькой служанкой. — он как раз покидал ее комнату. Мой ум помрачился. С собой у меня был меч — я взял его на всякий случай. Дея и мою стражу будить не хотелось, а опасность встретить в саду разбойника не позволила мне отправиться на прогулку безоружным.

Я схватил брата и потащил его наверх, крича, что убью. Элин пытался отбиваться.

— Тилли, ты сошел с ума, — кричал он. — Я — твой король.

Выбежали все слуги, примчалась королевская стража, вышла из своих покоев испуганная мать. На шум выглянул Дей, а с ним мальчишки, что считались моей охраной, хотя, скорее, были моими друзьями. Стража пыталась скрутить меня, но я вырывался и орал, что убью короля, который позорит себя и честь своей семьи и чуть не свел в могилу юную жену. Брату, по-видимому, это надоело. Он рассвирепел, выхватил меч у кого-то из стражников и пронзил меня им. Кажется, Элин сам был в ужасе от того, что сделал — оседая на пол, я увидел его полные отчаяния и страха, глаза.

— Братик, — крикнул, было, он, но королевская городость возобладала.

— Унести, — скомандовал брат стражникам.

В ту ночь Дей и мой учитель Бейн тайно вынесли умирающего принца Тиллиана из дворца. Как им это удалось, я до сих пор не знаю. Бейн давно был знаком со знахаркой по имени Мика, к ней меня и отправили. В доме знахарки юный и глупый принц Тиллиан умер от ранений, причиненных ему старшим братом.

— Что? — воскликнула Лита.

Ворон, казалось, не обратил на нее никакого внимания.

— Итак, доверчивый и добрый принц погиб, и в ту же ночь родился другой человек. Суровый, никому больше не доверяющий мужчина по имени Ворон… Когда мне стало чуть получше, Дей принес в дом Мики вести о том, что король Элин ищет бывшего принца, а ныне изменника короны. Ночью мы бежали из столицы на небольшом корабле сюда, в этот замок Бейн откуда-то знал о нем, учителю так же удалось раздобыть и маленькое судно. Но в замке я все время думал о Рейне. Когда болезнь окончательно прошла, я решил отправить ей письмо такого содержания:

— Рейна, ты, наверное, удивишься, но я жив. Я живу далеко от столицы, на острове — тебе бы тут точно понравилось. Мне ничего от тебя не нужно, разве только иногда видеть твою улыбку. Позволь моим людям приехать за тобой.

Вскоре почтовая птица принесла ответ.

— Тилли, — писала Рейна. — Я ужасно обрадовалась, когда узнала о том, что ты жив. Прости, но мне придется остаться во дворце. Такова моя судьба, ведь у нас родился маленький сынок, и Элин, кажется, по-настоящему привязался к наследнику. Посылаю тебе свое украшение — помнишь, я говорила о том, что хочу нарисовать на своем флаге, под которым отправлюсь путешествовать, белую птицу, держащую в клюве солнце. Флага у меня, конечно, не будет, а вот булавку с таким рисунком мне сделал королевский ювелир. Вместе с ней посылаю тебе свою благодарность и привязанность — я всегда буду молиться за тебя Богам, как за своего самого лучшего и верного друга.

— Украшение, которым вы скрепляете плащ и есть та самая булавка! — догадалась Лита.

Ворон кивнул.

— Все эти годы я не переставал надеяться. Каждый день ходил на скалы, смотрел на море, ждал, что на горизонте появится корабль. Я готов был принять ее с сыном и полюбить малыша, как собственного ребенка, готов был не прикасаться к ней никогда, просто быть рядом. А потом пришло то письмо…

Хозяин замка резко выдохнул воздух, будто у него перехватило горло.

— В тот день я не проронил ни слезинки. Ходил, отдавал какие-то распоряжения. Даже, кажется, поел. А вечером, когда отчаяние схватило меня за горло, я вышел на скалы — туда, откуда сегодня прыгнула ты. И я тоже прыгнул, хотя, вернее сказать, упал. Хотел догнать Рейну по пути в пристанище Богов… Мой верный Дей вытащил меня, а Мика неделю не отходила от моей постели. Окончательно придя в себя, я надел траур, который не снимаю до сих пор…

Король внезапно замолчал. Он снова глотнул воды из кружки, которую так и держал в руке, потер рукой переносицу.

— Когда ты сегодня прыгнула вслед за щенком, я решил, что тебя тоже настигла черная тоска. И что виноват в этом я, заточивший юную девушку в этом неприветливом замке. Мне стало очень страшно, и знаешь, я очень рад, что ошибался. Ты — хороший человек, Лита, и мне почему-то захотелось тебе рассказать всю эту историю. Я знаю, что говорят во дворце — про похищение и про Сумеречного Короля, якобы напавшего на Элина. Теперь ты знаешь всю правду.

Лита молчала. Она почему-то сразу и безоговорочно поверила Ворону. Хозяин замка тоже больше не проронил ни слова. Через полчаса в дверь постучали — это была Мика.

— Ваше Величество, идите спать, — сурово сказала она. — А мне нужно дать девочке лекарство и растереть ее.

Король кивнул.

— Выздоравливай скорее, Лита, — негромко сказал он, покидая ее комнату.

Глава 16

Причиной, вызвавшей жар, оказались переживания, а не долгое нахождение в воде, поэтому Лита к вечеру стала чувствовать себя здоровой, а утром и вовсе поднялась с постели, несмотря на увещевания Мики. Старуха пыталась было отстранить свою помощницу от работы на кухне, на что девушка принялась громко возмущаться. Наконец Мика рассмеялась, сунула девушке в руки большую рыбину и приказала чистить.

В кухню, где Лита с Микой готовили обед, привычно вбежал Малыш. Вместо того, чтобы вставать на задние лапы, заглядывать в кастрюли и горшки, выпрашивать еду и весело размахивать хвостом, щенок почему-то лег на пол, негромко зарычал, а затем и вовсе принялся скулить.

— Что это с ним? — испуганно спросила Лита.

— Я не знаю, — пожала плечами Мика и встревоженно глянула на Малыша.

— Почему ты плачешь, милый? — девушка присела перед щенком на корточки и попыталась взять его на руки, но Малыш отшатнулся от нее, завыл еще громче, отбежал и забился в угол.

— Повредил себе, наверное, что-нибудь! — забеспокоилась Мика. — Ну-ка, девочка, зови Дея, он там, с Вороном, на скалах. Малыш только Дея слушается.

Лита быстро кивнула и быстрым шагом, почти бегом, отправилась к выходу из замка. Ворон с Деем заприметили ее издали, остановились, отпустили мечи. Хозяин замка улыбался, глядя на нее, из-за чего девушка ощутила уже привычную неловкость. Ей казалось, что между ней и королем после того ночного разговора установилось тайное доверие, отчего иногда почему-то странно замирало сердце.

— Что случилось, Лита? — крикнул Дей. — Помощь нужна?

— Ты можешь пойти со мной? Там Малыш какой-то странный — скулит, не ест, нас с Микой боится, — громко сказала, приближаясь, девушка.

— Немудрено, — нахмурился Дей. — Небо вон какое, да и скалы будто тряхнуло слегка. Может буря будет?

— Буря? — спросила Лита. — Ты дум… — и вдруг осеклась, замолчала и стала настороженно вглядываться в горизонт. Глаза ее расширились от ужаса.

Ворон и Дей, заметив это, резко обернулись, и хозяин замка сдавленно вскрикнул.

Далеко, на горизонте стояла огромная волна. Нет, не стояла — она медленно двигалась по направлению к замку.

— Бегом, — закричал Ворон. — Быстрее внутрь!

Он подбежал к Лите, схватил ее за руку и потащил за собой. Девушка не успевала за ним, задыхалась, пару раз запнулась, и вероятно, упала бы, если б король так крепко не сжимал ее ладонь. Дей мчался позади, на полшага отставая от них.

В ворота замка уже вбегали те, кто нес в этот день дозор в скалах. Они остановились было, желая пропустить короля, но Ворон зарычал от злости и силой толкнул вперед того, кто замешкался перед ним. Лита краем глаза видела, как волна совсем закрыла небо, но повернуться в сторону горизонта не могла — оцепенела от ужаса.

— Наверх, — орал король. — Все на крышу! Если повезет, волна не достанет нас там.

Время словно остановилось. Будто в медленном, тяжелом сне Лита видела, как обитатели замка, бегут наверх по ступеням — к заветной дверце, ведущей на чердак и выше. Дей, бегущий следом за ними, держал на руках Малыша, которого успел подхватить при входе в замок — глупый щенок отчаянно рвался на улицу.

Крыша замка едва вместила всех, кто-то забрался на самый верх, обнимая шпиль.

«Хорошо, что предыдущий хозяин замка был звездочетом и устроил все так, чтобы наверху могли располагаться люди, следящие за ночным небом, иначе мы все не сумели бы здесь уместиться!» — промелькнуло в голове у Литы.

Ворон стоял рядом, он был бледен и тяжело дышал.

— Дей, пересчитай всех! — крикнул хозяин замка сквозь нараставший шум.

— Нас тридцать шесть, — заорал в ответ Дей. — Кого-то одного не хватает, Ваше Величество!

Лита резко обернулась, оглядела присутствующих — темные одежды, черные, светлые, седые макушки обитателей замка. И у всех короткие волосы. Где же…?

— Мика, — то ли простонала, то ли прорыдала девушка. — Ее нет.

Хозяин замка вздрогнул так, будто его ударили. Он побежал по краю крыши к дверце, что вела в замок.

— Ваше Величество! — зашумели мужчины. — Вернитесь!

— Мика осталась в замке! — прокричал им в ответ король. — Я за ней!

— Тилли! — вдруг заорал Дей. — Ты с ума сошел! Вернись сейчас же! — правая рука его величества вел себя так, как будто обращался к своему маленькому сыну, а не к особе королевских кровей, чьим оруженосцем он был с раннего детства.

Мужчина рванул за Вороном, схватил его — король отбивался, что-то крича и потащил обратно. Подбежал юный, светловолосый Лау и помог затащить хозяина замка обратно. Лита помчалась к ним, тоже желая удержать его величество — она вцепилась в руку Ворона, схватила его за локоть и…

Ударила волна. На минуту почти весь замок, кроме чердака и крыши, скрылся под водой. На мгновение девушке показалось, что они все находятся на крохотном кусочке суши посреди безбрежного моря — моря, которое сейчас их заберет с собой. Лита прижалась к хозяину замка и закрыла глаза. Ворон притянул ее к себе, крепко обнял.

— Боги, прошу, спасите нас и Мику! — отчаянно молилась девушка, дрожа от страха. — Не позвольте волне забрать нас с собой…

Они провели на крыше больше двух часов. Позже старый кузнец Гилни рассказывал, как медленно отступала вода, как неторопливо, словно стыдясь, обнажала она сначала верхние этажи, потом основание замка; как море отпускало из своих страшных объятий скалы — ничего этого Лита не видела и не помнила, ей казалось, что все время сошлось, скрутилось в одной страшной точке.

Спускались вниз они медленно, Дей шел первым, он же и сообщил, что воды в верхней части замка не так уж и много, примерно по пояс.

Ворон повернул к Лите совершенно белое лицо.

— Где ты в последний раз видела Мику? — негромко спросил он.

— На кухне, — прошептала девушка.

К месту, где, возможно, названная мать короля встретила несущую разрушение, волну, они пробирались втроем — Лита, Ворон и Дей. Мужчины хотели оставить девушку наверху, где посуше, но она упрямо увязалась за ними.

Дверь в кухню была закрыта и чем-то подперта — король и его верный помощник смогли выбить ее не сразу. Внутри царила темнота — Мика отпустила ставни и забаррикадировала их досками и чугунной посудой, благодаря чему воды в кухне было по колено.

Самой старухи нигде не было. Троица испуганно переглянулась.

— Кладовая, где мы храним запасы! — догадался Дей. Хозяин замка схватил со шкафа с посудой уцелевшую свечу, подбежал к стене, нащупал кольцо, дернул его на себя — дверь поддалась только с третьего раза. Ворон, Дей и Лита вбежали внутрь. Старуха обнаружилась не сразу, им пришлось перешагнуть через ящики с мукой, раздвинуть свисающие с потолка пучки трав и сушеных грибов, прежде чем они ее увидели. Она сидела в углу не двигаясь, бледное лицо было в крови.

— Мика… — дрожащим голосом позвал король, но ответа не дождался. Тогда Ворон взял ее за плечо — старуха по-прежнему не шевелилась. Хозяин замка упал на колени, обнял свою названную мать и прижал к себе.

— Мика, очнись, пожалуйста. Не уходи, не оставляй меня одного, — в голосе Ворона были слышны слезы. — Мика…

Вдруг старуха дернулась, закашлялась, заерзала недовольно.

— Не дождешься, Тилли, я еще тебя переживу, — проворчала она.

Ворон запрокинул голову и засмеялся. Следом захохотал Дей, потом Лита, затем тоненьким голосом захихикала Мика.

Девушке навсегда запомнился этот момент — как они вчетвером, пережившие страшную беду, обманувшие смерть, почти в полной темноте, по щиколотку в воде, стоят и счастливо смеются.

Глава 17

Несколько дней обитатели замка вычерпывали воду, латали треснувшие стены, чинили разрушенную мебель, сушили одежду и книги. Беспокойная Мика пару раз порывалась помочь, пока Ворон тоном, не допускающим никаких возражений, не отослал ее обратно в постель.

Лита, в тот жуткий день очень испугавшаяся за старшую подругу, старалась навещать ее покои как можно чаще.

Об ужасной волне, которая едва не унесла их жизни, Мика почему-то говорила с восторгом:

— Я как увидела, что она движется на замок, так сама, без ее помощи, чуть к Богам не отправилась. Думала, смоет нас всех в море вместе с нашим домом. Только мне тебя очень жалко стало.

— Меня одну? — удивилась Лита.

— Ну да, — согласилась старуха. — Мы же здесь себя вроде как похоронили заживо. Почти не радуемся, мало говорим, не снимаем траурные одежды. Многие жители замка добровольно отказались от любви, детей, от новых друзей. Знаешь, девочка, мне в тот момент показалось, что некоторые воспримут эту волну как облегчение, как возможность наконец-то воссоединиться с близкими в пристанище Богов. Как же я была счастлива узнать, что жизнь все-таки победила! А ты тут человек посторонний, у тебя еще все впереди. Было бы очень несправедливо, если б Боги тебя забрали вместе с нами.

— Ты не пошла на крышу, потому что тоже восприняла волну как облегчение? — испугалась девушка.

— Ну что ты? — засмеялась Мика. — Как мои мальчишки без меня? А Тилли? Ему и так несладко пришлось, зачем его еще расстраивать? Я вряд ли б успела добежать — поздно поняла, что беда.

— Ворон очень боялся за тебя, — серьезно сказала Лита. — Ты же ему как мать, Мика!

— Тут ведь какое дело, девочка, — нахмурилась старуха. — Тилли никогда не был близок с королевой Мейлин. Она о дочери мечтала, потому что ее муж давно хотел породниться с королем Северного Югарда, а тот воспитывал троих сыновей. Рождение мальчика разрушило честолюбивые планы королевской четы, поэтому Ворон был родителям совершенно не нужен.

Мика ненадолго замолчала, о чем-то задумавшись, потом вздохнула и продолжила:

— Когда его раненого принесли в мой дом, я испытала такую нежность и такую боль, будто это мой младший сынишка лежит на лавке весь в крови. До того момента мне не доводилось видеть настоящих принцев, я представляла их чуть ли не детьми Богов, а Тилли был такой юный, такой беззащитный, словно обычный мальчишка с соседней улицы, а не сын Виорда Строгого, нашего короля. Ворон потом говорил, что с детства считал себя подкидышем и надеялся когда-нибудь встретить настоящих родителей.

— Жаль, — сказал он, — что у тебя, Мика, никогда не было младшего сына, который пропал в младенчестве, а то бы я точно решил, будто нашел свою маму.

Лита, по щекам которой уже давно текли слезы, всхлипнула.

— Эй, не реви! — грозно сказала Мика. — У нас теперь все хорошо! Хотя ты знаешь, я иногда думаю, что мы это все зря затеяли.

— Что именно? — не поняла девушка.

— Устроили в замке дом скорби. Тилли и так с детства не везло, а он еще и добровольно решил жить без семьи. Столько лет носит траур по чужой жене! А все остальные глядят на него, и тоже… Люди сюда пришли в момент отчаяния, когда казалось, будто кругом одна чернота. Теперь вот смотрят друг на друга и укрепляются в своем горе, а может там, дома, все бы у них выправилось. Вон Лау всего двадцать лет, мать с сестренкой унесла болезнь, так он к нам прибился. Зачем ему носить черное, когда впереди вся жизнь, Лита? А Дей?

— Дей? — переспросила девушка.

— Да, — зашептала старуха. — Ты только никому не говори, но у Дея на ближайшем берегу, в деревне, есть женщина. У него ведь никто не умирал, матьс отцом и две сестры до сих пор живут в Тиарране, не бедствуют, а парень тут, с нами. Я его давно прошу, чтоб сказал Тилли о своей возлюбленной, но он уперся. Я, говорит, нашему королю буду верен до самой смерти.

Мика замолчала. Вид у нее был раздосадованный.

— Я пойду, наверное, — пробормотала Лита, которой вдруг стало неловко слушать о любовных переживаниях Дея. — Может там моя помощь нужна?

Вечером, когда постель была уже расстелена, а камин потушен, девушка внезапно почувствовала себя плохо — сказались тревоги и усталость последних дней. Сердце начало колотиться как бешеное, воздух словно покинул комнату, и даже когда Лита рванула вверх ставни, позволив морскому ветру ворваться в ее покои, то все равно не смогла вдохнуть. Девушка выскочила из комнаты и помчалась на кухню в надежде, что найдет там травы, из которых Мика обычно готовила отвар, предназначенный для хорошего сна.

— Прекрасно успокаивает, если сильно переживаешь, — приговаривала старуха, попивая ароматный напиток. — А спишь после него и вовсе как младенец.

Лита металась по кухне в поисках трав и держалась за сердце, когда вошел Ворон.

— Вижу, не одному мне ночами хочется есть, — весело начал он и тут же осекся. — Что с тобой?

— Не. нехорошо, — прошептала Лита. — Воздуха не хватает.

Хозяин замка подскочил к ней, усадил на стул.

— Погоди немного, я сейчас, — пробормотал он и быстро вышел из кухни.

Отсутствовал король несколько минут. Вернувшись, он принес с собой большую глиняную бутыль, откупорил ее, налил в кружку темно-красную жидкость и протянул Лите.

— Пей! — приказал он.

В кружке оказалось крепкое вино. Приятное тепло растеклось по телу девушки, в голове зашумело, но сердце, как ни странно, успокоилось, да и дышать стало легче.

— Лучше? — взволнованно спросил Ворон. — Или нужно Мику разбудить?

— Нет, нет, — ответила Лита заплетающимся языком. — Мне намного лучше.

Король заулыбался, глядя на захмелевшую девушку, взял другую кружку и налил вина уже себе.

— Это все тревоги, Лита. Мы столько пережили в последнее время, — сказал он, усаживаясь напротив.

— Наверное, это я приношу вам несчастья, — пробормотала Лита.

— Не придумывай! — воскликнул хозяин замка. — Хочешь еще вина? Только оно, наверное, очень крепкое.

— Да, — ответила девушка. — У нас в таверне такого не подавали.

— В таверне? — изумился Ворон. — А ты разве не жила во дворце?

— Нет, — удивилась Лита. — А почему вы решили…?

— Но Эрин… Я думал.

Девушке пришлось рассказать королю всю историю их дружбы с будущим наследником престола.

— Ну надо же! — воскликнул хозяин замка. — Я и не подозревал, что Эрин способен так дружить. Он больше, чем я думал, похож на…

— На кого? — спросила Лита и тут же поняла, кого именно имеет в виду его величество.

Ворон не ответил, лишь вздохнул.

— Что Эрин, что его отец тратят время на хорошеньких служанок, и не замечают тех, кто рядом с ними, — сказал он после долгого молчания.

— Но я совсем не похожа на королеву Рейну, — воскликнула Лита.

— Как посмотреть, — пробормотал Ворон и вдруг смутился.

— Значит, вы с Эрином мечтали быть путешественниками? — перевел он тему разговора. — Ты до сих пор хочешь странствовать?

— Вообще-то в детстве я желала стать воином и совершать подвиги, — засмеялась Лита. — Сражаться я так и не научилась, вместо этого помогаю отцу в таверне.

— Сражаться? — весело переспросил король. — Ну это дело поправимое. Хочешь я тебя научу?

Глава 18

На следующий день после обеда Литу сморила внезапная усталость.

— Я пойду к себе, Мика, — сказала она. — Полежу немного.

— Возьми Малыша, — улыбнулась старуха. — Ему бы тоже не мешало отдохнуть, с утра носится по всему замку, как ошалелый. Маленький еще, резвый!

— За мной, — скомандовала Лита, и собачий мальчишка помчался за ней, быстро перебирая лапками.

На кровати он устроился рядом, положив мордочку девушке на плечо. Лита обняла его, и они с щенком сладко задремали.

Разбудил их стук в дверь. Недовольный скорым пробуждением, сонный Малыш негромко зарычал.

— Тихо, не ворчи. Это Мика, наверное, — потрепала девушка щенка за уши. — Я сейчас.

За дверью оказался Ворон.

— Ох, Лита, ты спала, — сказал он виновато. — Прости. Я, пожалуй, зайду в другой раз.

— Нет, нет, Ваше Величество, — воскликнула девушка. — Чем я могу вам помочь?

— Ты говорила, что хочешь научиться сражаться, и я подумал, что сейчас как раз самый подходящий момент.

— Мне казалось, вы пошутили, — засмеялась Лита. — Не поверила, что наш король сможет серьезно воспринять девчонку, вбившую себе в голову, будто сумеет биться на мечах.

— Я не шутил, — серьезно ответил Ворон. — И ты не единственная девчонка, мечтающая постоять за себя и за тех, кто будет в ней нуждаться.

«Второй была королева Рейна, — подумала девушка, и ей вдруг стало очень грустно. — Почему, когда я говорю с Вороном, то мне всегда кажется, будто мать Эрина тоже участвует в нашей беседе? Наверное, он постоянно думает о ней, и я это чувствую. Хочет обучить меня, раз не смог научить ее».

— Ну что, увидимся в следующий раз? — уточнил хозяин замка.

— Нет, я сейчас пойду с вами, — серьезно ответила Лита.

Дей увидев ее, вопросительно вскинул брови.

— Я буду учить Литу тому, что умею сам — пояснил Ворон. — Будь добр, принеси нам меч поменьше.

До самого ужина мужчины обучали девушку владению мечом. Дей нападал, а король бился рядом с Литой — двигались они медленно, и Ворон объяснял каждое их движение — как нападать, как отражать удар, как обманывать противника. В конце концов девушка выдохлась, остановилась и стала утирать лоб платком.

— Устала? — обеспокоенно спросил хозяин замка.

— Меч тяжелый, — пояснила Лита. — Вот был бы у меня свой, поменьше.

И тут же вспыхнула, устыдившись своего мечтательного тона.

— Поменьше, да, — сказал негромко, словно самому себе, Ворон. — Но у нас пока такого нет, прости. Ты измучалась и, наверное, голодна. Пойдем ужинать.

Спустя неделю Лита научилась отражать удар. Дей давно перестал выходить к ним, сославшись на дела, и теперь Ворон один учил ее владению мечом. Он нападал, а она, как могла, защищалась.

Однажды они закончили рано, и Лита уже идти в свои покои, как хозяин замка взял ее за плечо.

— Хочу пригласить тебя на прогулку, — сказал он.

Ворон привел ее в пещеру, находившуюся у моря, напротив пирса, на котором сиротливо приютились несколько лодок. Когда-то здесь был и корабль, но на нем несколько месяцев назад уплыл лучший друг Литы.

«Не думать», — приказала она себе, и чтоб отвлечься от тяжелых мыслей, спросила:

— Что это за место, Ваше Величество?

Ворон взял ее за локти и развернул. В углу тихой, пустынной пещеры темнело что-то похожее на надгробье — на плитах лежали давно увядшие белые цветы.

— Здесь похоронен мой учитель и близкий друг. Его звали Бейном. Это он учил меня сражаться и спас в ту ночь, когда Элин… Бейн был мне словно отец. Я часто сюда прихожу, говорю с ним, советуюсь. Мне кажется, будто он меня слышит — сказал король негромко.

— А Мика заменила вам мать, — подсказала Лита. — Потому что ваши родители…

И вдруг замолчала, подумав, что сказала лишнее.

— Я их не осуждаю, Лита, — спокойно ответил Ворон. — Быть королевской четой не так-то просто. Лично я никогда не хотел быть правителем Тиаррана и в юности очень боялся, что Элин умрет и престол перейдет мне.

— Но жители замка считают вас своим королем…

— И этого я не желал, — рассмеялся хозяин замка. — Все устроил Дей. Мой лучший друг как раз мечтал, что я наследую трон, а он станет моей правой рукой. Дей еще в детстве, полушутя, называл меня «ваше величество», продолжил и тут, а все жители замка переняли такое обращение. Им показалось это правильным, я же все-таки потомок Виорда Строгого, хотя сам бы предпочел, чтоб меня звали Вороном. Ну что, замерзла? Идем домой.

На следующий день Лита пришла на кухню раньше чем обычно. Дверь была захлопнута, и девушка уже потянулась к ручке, но остановилась, услышав внутри чью-то негромкую беседу.

— Тилли прямо светится рядом с этой девочкой, — говорила Мика. — Ты видел, как он на нее смотрит?

— Видел, — сказал мужской голос, и Лита узнала Дея.

— Ох, боюсь об этом и думать, сынок, чтоб не спугнуть, — сказала старуха. — Неужто забудет несчастную Рейну? Лита мне очень нравится, она такая славная.

— Славная, — опять согласился немногословный Дей.

— Если у них все получится, ты сможешь рассказать ему про Стайну. Будешь иметь полное право.

— Я и сейчас могу, Мика. Но что будет с остальными, если он…А как же траур? Что он им скажет? Расходитесь по домам?

— Ну и пусть идут, — заворчала старуха. — Неужто мой мальчик должен быть несчастным из-за них?

Дей вдруг засмеялся:

— Вспомни себя. Ты отказала влюбленному в тебя Бейну, потому что Ворон надел траурные одежды. А ведь могла быть счастливой женой! Так что не тебе, матушка, рассуждать про остальных. Пусть Тилли сам решает.

Лите захотелось ворваться в кухню, закричать, что они ошибаются, что Ворон по-прежнему любит покойную Рейну, а ее, Литу, обучает, чтобы отдать дань памяти своей возлюбленной, но она лишь тихонько толкнула дверь и вошла.

Дей кивнул ей и тут же ушел, а деликатная Мика решила не заводить с ней разговор о мнимой влюбленности короля, хотя девушка этого очень боялась.

Перед сном Лита опять захотела есть.

— Скоро ты превратишься в шар, — сказала она себе строго. — Вспомни Тинни. Вот кто любит отведать на ночь пирога с молоком. Ложись-ка спать и не думай о еде.

Но голод взял свое, и девушка, ворча на себя, отправилась на кухню. На этот раз Ворон пришел туда первым, он уже сидел и что-то жевал, когда Лита распахнула дверь.

— Угощайся, — засмеялся он и протянул ей кусок пирога. — Ночью еда куда вкуснее, чем днем.

— Расскажи про вашу таверну, — попросил Ворон, когда Лита уселась напротив. — Ее открыл твой отец?

— Нет, еще прадед, — ответила Лита. — Он и его братья.

Девушка не заметила, как принялась рассказывать хозяину замка всю свою жизнь. Рассказала об отце, о смерти мамы — Ворон глядел сочувственно — о толстенькой и смешной Тинни, о Рэме и других работниках таверны. Рассказала о том, какие книги любила читать и где любила гулять. О соседях и посетителях «Пьяной лошади». Хозяин замка слушал очень внимательно, и Лита поймала себя на мысли, что он первый человек, которому по-настоящему интересна ее, в общем-то, скучная жизнь. Даже Эрин всегда говорил только о себе и своей несправедливой судьбе будущего короля, а Ворон перебивал ее только тогда, когда хотел что-то уточнить, и девушке это очень нравилось.

— Если завтра ночью тебя настигнет голод — приходи, — обронил его величество, прощаясь. — Я дождусь.

И Лита пришла.

Глава 19

С тех пор они почти каждую ночь встречались на кухне. И вовсе не для того, чтобы отведать что-то вкусное, ведь чаще всего их трапеза ограничивалась соком из лесных ягод или легким вином. Ворону и Лите просто нравилось говорить друг с другом.

Днем девушка все чаще ловила себя на мысли, что только и ждет, когда солнце окунется в море, а на небе появятся звезды, так напоминающие огоньки, зажженные стражниками на площади у дворца и когда можно будет пойти на кухню, где уже сидит, ожидая ее, высокий человек в черных одеждах.

— Расскажите про Звездные Луга, Ваше Величество, — попросила девушка однажды. — Эрин узнал про них от отца, значит и вам должно быть известно про это волшебное место.

— Нам с братом в детстве о них часто говорила няня, — ответил Ворон. — Будто туда нужно добираться на корабле, потом несколько дней идти по дороге до высокой горы, затем нужно забраться на эту гору. На ее вершине есть небольшая пещера, а в каменной стене пещеры — дверь. Она открывается не каждому, но если уж откроется, то за этой дверью будут Звездные Луга. С виду они совершенно обычные, очень похожие на те, где пастухи Тиаррана пасут коров, но небо там так низко, что все звезды очень хорошо различимы. Няня говорила, что звезды там не такие как здесь. Совсем другие. Будто, Лита, это не наш мир, иной. Люди там не болеют, умирают только тогда, когда сами захотят уйти. Никто не воюет, никто не живет в нищете.

— Хотела бы я туда попасть, — мечтательно протянула девушка.

— Поплывем, Лита, — вдруг сказал Ворон серьезно. — Вот вернет Эрин корабль, и поплывем.

Назавтра хозяин замка не пришел обучать ее, а вечером не навестил кухню — место их ежедневных встреч. Лита напрасно прождала его, цедя остывший пряный отвар. Не было его и в следующие два дня, и девушка поняла, что тоскует.

— Куда делся Ворон? — спросила она у Мики, стараясь придать своему голосу небрежность.

— Так ведь болеет он. Жар у него, — ответила старуха. — Ох, девочка, Тилли же просил тебе передать, что не придет, а я позабыла. Голова моя пустая, совсем старая стала.

— Скажи ему, пусть поправляется скорее — бросила Лита и вышла из кухни. Оставшись одна, она уселась на полу перед камином и обхватила голову руками.

«Признайся себе, — подумала она тоскливо. — То, что ты чувствуешь — это…»

Она вспомнила про Эрина, про слезы в подушку после рассказов о новой хорошенькой горничной, про постоянное ожидание у окна — вдруг принц приедет именно сегодня.

«Я не хочу больше этого. Я не могла тягаться со всеми этими служанками, гувернантками, а с королевой Рейной, даже мертвой, мне, тем более, не справиться. Не хочу, не хочу…»

Лите захотелось вскочить, убежать из замка, броситься в воду и уплыть подальше, чтобы никогда больше не видеть Ворона и не чувствовать этой мучительной, одновременно сладкой и горькой, внезапно свалившейся на нее любви.

Король пришел к ней утром — веселый, немного осунувшийся после болезни.

— Идем сражаться? — сказал он, улыбаясь. — Ты, наверное, уже все позабыла.

Во время возобновившихся ежевечерних посиделок Лита внезапно вспомнила, что у нее послезавтра день рождения, о чем и рассказала Ворону.

— Замечательно, — улыбнулся он. — Закатим пир.

На праздник были приглашены все жители замка. Ее новые друзья пришли нарядные, принесли подарки. Все они радовались, наперебой поздравляли девушку, пили вино, улыбались, а затем попросили виновницу торжества спеть. И Лита пела для них, и тоже радовалась, но все время смотрела на дверь, ведущую в кухню. Весь вечер девушка ждала Ворона, а он так и не пришел.

После того, как Лита отправила Мику спать, убрала со стала и вымыла тарелки, она долго еще сидела, глядя на дверь и прислушиваясь — вдруг раздадутся долгожданные шаги. Но в кухню так никто и не вошел. Девушка отправилась в свои покои, но грустно бредя по переходу, вытирая кулаком злые слезы, она вдруг остановилась, вдохнула и резко развернулась. Лита знала, куда идет, но даже не представляла, как объяснит свое появление, просто шла, потому что не могла не идти.

Она миновала каминный зал и толкнула дверь в кабинет Ворона, служивший ему и спальней. Король сидел за столом, опустив голову и что-то внимательно рассматривал. У Литы от обиды перехватило дыхание.

— Как ты можешь? — неожиданно для себя закричала она. — Где ты был, я весь вечер прождала. Рассматриваешь очередную памятную вещь, доставшуюся тебе от Рейны?

И не в силах сдержать больше чувств, разрыдалась.

Ворон вскочил.

— Я собирался идти к тебе, — сказал он виновато. — Не плачь, пожалуйста. Я как раз хотел пойти на кухню, а если тебя не застану, то навестить твои покои. Надеялся, что ты еше не спишь…

— А раньше что мешало тебе прийти?

Ворон взял со стола то, что так внимательно разглядывал, когда она вошла, и протянул ей. Это оказался меч. Маленький, как раз такой, о котором она мечтала.

— Ты не заметила, что Гилни, наш кузнец, не пришел на твой праздник? Я его попросил выковать для тебя подарок… Хотел вручить еще днем, вместе со всеми, но Гилни захворал и не успел. Мне было неловко идти с пустыми руками. Кузнец только что принес этот меч, и я надеялся что ты ждешь на кухне. Я бы обязательно пришел.

Лите стало так стыдно, что она зарыдала еще сильнее. Закрыла лицо ладонями и принялась всхлипывать.

Ворон подошел к ней, взял за плечи, притянул к себе и принялся гладить по волосам. От неожиданности девушка прекратила плакать, но подумав, что хозяин замка перестанет, жалея, обнимать ее, прижалась к нему и коснулась губами его щеки. Король на мгновение замер, затем его губы коснулись ее виска, скользнули к уху.

— Лита, — прошептал он. — Милая моя, маленькая моя, любимая девочка.

Хлопнула дверь, у входа кто-то виновато кашлянул. Король поднял голову и спросил:

— Что тебе, Дей?

Лита обернулась, однако Ворон не выпустил ее из объятий. Притянул к себе, ткнулся губами в ее волосы.

Лицо у Дея было испуганным:

— Ваше Величество, извините, что потревожил, я бы никогда…

— Что случилось? — голос Ворона стал каменным.

— Пришел дозорный, оттуда, со скал. К замку движется корабль. Наш корабль. Только флаги на нем не наши. И не Тиаррана.

— Договаривай, — почти прорычал Ворон.

— Плохие на нем флаги, Тилли, очень плохие. — сказал устало Дей. — Этого ублюдка Девина. Как там его в народе зовут? Сумеречным Королем, кажется?

Глава 20

Шел четвертый день их печального путешествия. Эрин сидел в трюме связанный, прислонившись спиной к плечу старшего советника. От веревок ныли запястья. Ребра, одно из которых, по-видимому, было сломано, нещадно ныли. Однако принц не обращал никакого внимания на боль в теле: то, что творилось у него на душе, затмевало все остальные страдания.

Он знал — проклятый Девин обманул отца. Сумеречный Король уверил правителя Тиаррана будто бы показательная казнь наследника престола, якобы предавшего свою семью и короля, будет ненастоящей, и ночью принца Эрина и принцессу Айну вывезут за пределы столицы, где они окажутся в безопасности. Но его высочество понимал, что скоро умрет — ему отрубят голову, а отец не сможет этого предотвратить.

Король Элин сидел напротив принца — люди ублюдка Девина постарались, чтобы отец и сын видели мучения друг друга. На щеке его величества была огромная ссадина, нос свернут, глаз заплыл. Здоровый же глаз был закрыт: король то ли дремал, то ли молился Богам. Эрин тоже все время обращался к ним, просил их, умолял, чтобы никто не тронул такую маленькую, такую глупую и такую родную Айну. Принц жалел, что так мало времени уделял сестре, обзывал ее дурочкой, закатывал глаза на ее попытки поделиться с братом радостью от новых нарядов, украшений или распустившихся в королевском саду любимых цветов принцессы.

«Если бы знать заранее, если бы все вернуть обратно, я бы отговорил отца от поездки, — тоскливо думал Эрин. — Сейчас бы мы сидели втроем — я, король и Айна, играли бы в фанты и весело смеялись — и не было бы в нашем доме никакого Сумеречного Короля».

Внезапно Эрину вспомнилась Лита — как укоризненно она глядела на него, как напоследок крикнула, что любит. Думать о своей лучшей подруге было почему-то приятно — первые дни в темнице принц считал, будто оставил ее в опасности, но отец разубедил его.

— Что ты, сынок, — сказал он. — Разве Тилли способен тронуть девушку? Да он себе руку отрубит, прежде чем рискнет ее честью. Радуйся, что твоя Лита осталась у моего брата, здесь бы она точно погибла.

Мысль о том, что принц Тиллиан жив и здоров, были единственным, что грело короля Элина в эти черные дни. Эрин знал: до его прибытия в Лиэн отец считал, будто пленение было расплатой за ту лживую историю о победе над Сумеречным Королем.

«Я врал, будто бы вместо неравной борьбы с безоружным младшим братом одержал верх над страшным злодеем, а когда мне довелось с ним столкнуться, то проиграл первый же бой. Теперь, когда я знаю, что Тилль жив, буду верить, что Боги будут добры ко мне и к моим детям», — говорил он горько.

Эрин вспомнил, как сверкнули гневом глаза владыки Тиаррана в тот самый момент, когда в его темницу запихнули грязного, изрядно побитого наследника. Его величество радовался, что дети далеко и им ничего не угрожает, а явление принца заставило короля бояться за сына больше, чем за самого себя. Глупый Эрин сам дался в руки людям проклятого Девина, сам пошел за ними во дворец, поверив, будто с отцом все в порядке — он сейчас пьет чай с правителем Лиэна, живой и здоровый. Хорошо, что удалось спасти Эли — один из слуг свергнутого короля, воспользовавшись всеобщим замешательством, забрал девчонку к себе домой. Принц слышал, что в малышку Эли влюбился сын этого самого слуги, и они даже сговорились о свадьбе, но Эрина эта новость совершенно не расстроила, скорее обрадовала — сложно представить, что бы случилось с девочкой, останься она с ним.

Первый месяц король Элин и его наследник ждали казни каждый день. Хорина, короля Лиэна давно повесили, его супругу — королеву Лейю сначала отставили в живых — ублюдок Девин хотел воспользоваться ее телом, но Лейя плюнула своему обидчику в лицо, и рассвирепевший Сумеречный Король тут же убил ее своим мечом.

— Легко отделалась, — сказал тогда отец. — Хорошо, что ее дочери выросли и давно замужем. Мужья не дадут их в обиду. А нам, сынок, боюсь, живыми отсюда не уйти.

Какое-то время король Тиаррана, наследный принц и их подданные ожидали, что за ними вот-вот придут стражники Девина, но то, что произошло вместо этого, оказалось страшнее смерти.

Однажды в их темницу спустился сам Девин. Он подошел к отцу, сел напротив и долго глядел, ухмыляясь.

— Ну что, Элин? — сказал разбойник и захохотал. — Нравится тебе у меня в гостях?

Король молчал, опустив глаза, и Девин прошипел:

— Смотри на меня. Я, кстати, тебе тут кое-что интересное принес.

Злодей развернул какую-то грязную тряпку, и отец вскрикнул. Внутри оказалось колечко Айны — то самое, что ей досталось от мамы, и которое принцесса носила, не снимая. Кольцо с золотой птицей, несущей в клюве солнце…

— Что ты сделал с ней, мерзавец? — заорал отец, на что Сумеречный Король пнул его в живот. Принц хотел, было, заступиться, но не смог сказать ни слов — онемел от ужаса.

— Заткнись и слушай меня, — процедил он сквозь зубы, наклоняясь к королю Элину, корчившемуся от боли. — С твоей дочкой пока ничего не случилось, она всего лишь стала сама себе хозяйкой. Возомнила себя королевой и лично наняла новую горничную — молодую, красивую. Ах, Илси, девочка моя, сколько ей удалось присвоить драгоценностей, вводя в заблуждение их хозяев, ведь бедная благовоспитанная сиротка, образ которой так удается моей верной помощнице, никому не сможет причинить вреда. Пока Айна думает, что просто потеряла кольцо. Но кто знает, что будет дальше?

Девин выпрямился и вытащил из-за пазухи какие-то бумаги.

— Взгляни-ка на это. Ну что, Элин, узнаешь подписи? Посмотри, сколько знатных господ поставили их. А теперь прочти, что здесь написано.

Отец взглянул на текст одной из бумаг и застонал.

— Правильно, Ваше Величество! — издевательски заметил Девин. — Я пообещал всем этим господам земли, если они удержат твоих подданных от восстания. Мои люди легко смогли уговорить тех, кто еще вчера присягал тебе и твоему сыну. Правда, с Верноном, возглавляющим твое войско, пришлось попотеть, но пара мешков золота смягчили его нрав.

— Ну так казни меня, негодяй, — простонал отец. — Что тебе еще нужно?

— Не все так просто, Ваше Величество, — ухмыльнулся Сумеречный Король. — До меня дошли новости, будто к Лиэну стягиваются корабли союзников Хорина. Придется мне оставить тут войско и флот. А мы, тем временем, с тобой и твоим сынишкой поплывем в Тиарран, где ты соберешь подданных и скажешь им, будто принц Эрин решил избавиться от тебя. Наследник престола неправдой отправил своего отца в Лиэн, где его поджидали убийцы, но храбрый Девин спас тебя. Ты устал, расстроен, болен, и хочешь уйти на покой, но престол завещаешь мне, своему верному другу. А Эрина прилюдно казним.

— Нет, — заорал отец. — Ты не поступишь так с моим сыном!

— Если откажешься, — издевательски заметил Девин, — то я отправлю сегодня же почтовую птицу, и пятнадцать моих людей, получив от меня приказ, попользуются твоей Айной. Они давно хотят — такая сладкая девочка. Тем более, мои парни привыкли все делать вместе. Как думаешь, принцессе понравится?

— Чтоб ты подох в муках, мерзавец, — крикнул принц, за что незамедлительно получил от Девина сапогом в лицо.

— Делай, что хочешь, только оставь в покое мою дочь, — его величество почти плакал. — И Эрина, пожалуйста.

— Да не нужен мне твой щенок, — вдруг сказал Сумеречный Король. — Если сделаешь все как надо, отпущу обоих. Вывезем из столицы и пусть идут куда хотят.

Его величеству королю Тиаррана и всех Западных Земель Элину Шестому только и оставалось, что довериться этому негодяю.

Глава 21

Накануне отплытия в Тиарран выяснилось, что единственный небольшой корабль во флотилии Хорина прохудился и может потонуть, едва попадет в воду. Сумеречный король был в бешенстве, пока кто-то из его людей не вспомнил о маленьком судне, на котором принц прибыл в столицу. Девин обрадовался и приказал осмотреть судно человеку, раньше служившему главой королевского флота.

— Я не могу управлять им, Ваше Сумеречное Величество, — когда-то бравый капитан почти рыдал. — Он устроен не так как наши корабли.

— Ах ты, сволочь, — сказал Девин. — И что прикажешь с тобой делать?

— Позвольте мне еще раз осмотреть корабль, — простонал капитан.

— Так ведь рулевой принца жив, Девин, — перебил их Пин, огромный рыжий разбоник. — Он со своим королем у нас в темнице.

Пришлось Сумеречному Королю снова навестить узников.

— Кто здесь корабельных дел мастер? — заорал Девин, перешагнув порог помещения, ставшего тюрьмой владыке Тиаррана.

— Ну я, — меланхолично ответил Киней.

— Сейчас пойдешь со мной и приведешь судно в порядок. Завтра отплытие. Будешь за штурвалом.

— А мне-то что с этого? — осведомился старый корабельщик.

— Откажешься, поджарю тебя над костром, — прорычал Девин.

— Эх, парень, смерть меня не пугает. Наоборот, жду, когда твои люди за мной придут. Посмотри, какой я старый. Пожил достаточно.

— Я тебе денег дам, сколько захочешь. Дом и землю выделю в Тиарране.

— Это другое дело, — потер руки Киней. — Я согласен.

— Мерзавец! — закричал из другого принц Эрин. — Мой дядя тебе доверял.

— Твой дядя… — усмехнулся старик и больше ничего не говорил.

Наутро их перевели на корабль, усадили в трюм вплотную друг к другу. Принц орал, что убьет Кинея, предавшего своего короля, а также его брата и племянника, пока не получил от Пина сапогом по ребрам. Заступившегося за него отца рыжий разбойник ударил кулаком в лицо.

Сидевшим в трюме пленникам было слышно, как на палубе Девин пересказывает смешные истории, которыми веселил его старик — корабельщик. Разбойники хохотали, а принц Эрин дал слово Богам расправиться с изменником Кинеем.

Но старый рулевой оказался не так-то прост. Поздним вечером четвертого дня он спустился в трюм и принес с собой хлеба, сушеного мяса и чистой воды.

— Эти напились и спят, а вы поешьте, — сказал он.

Все, кроме его высочества поели и попили, а Эрин, несмотря на голод, жажду и ужасную тошноту, отказался.

— Ничего не возьму из твоих поганых рук, негодяй, — прошипел он. — Вот доберемся живыми, и я прикажу тебя казнить.

— Не знаю, куда плывешь ты, Эрин, — спокойно ответил Киней. — А я — домой. Ворон, наверное, меня заждался.

Надежда, радость, страх за старика — все это смешалось в душе принца.

— Киней, у тебя есть план? — прошептал он.

— Есть, — пожал плечами старик. И не говоря ни слова развернулся и ушел.

Все сидели молча, словно боясь поверить в услышанное. Наконец правитель Тиаррана обвел всех торжествующим взглядом.

— Тилль меня, наверное, не простит, — сказал король, улыбаясь. Никто не спрашивал кто такой этот Тилль и зачем ему прощать короля — за время, проведенное в темнице его величество решил каяться в грехах и рассказал подданным все свои неблаговидные поступки, включая предательство младшего брата. — Отдаст этому ублюдку Девину и будет прав. Но прежде чем это случится, я попрошу его помочь вам. Тилли не подведет, уж в этом я уверен.

— Вряд ли дядя желает тебе смерти, отец, — заметил Эрин.

Король пожал плечами и больше ничего не говорил.

На седьмой день пути Киней поставив за штурвал юного Риана, одного из помощников Девина, объявил Сумеречному Королю, что хочет выпить.

— Раздели со мной вино, Девин, — сказал он. — У меня скопилось несколько интересных историй.

— А про веселую вдовушку расскажешь? — спросил злодей.

— Конечно, — ответил старик. — У меня есть истории и погорячей.

Пленники в трюме сидели тихо, боясь дышать. Слушали, как хохочет Сумеречный Король, как похрюкивает и пьяно кричит Пин. Корабельщику удалось собрать на палубе и напоить всех десятерых. Одиннадцатый, Риан стоял у руля, но Киней то и дело бегал к нему с глиняным кубком.

— Иди приляг, сынок, — вдруг прокричал старик. — Еле на ногах стоишь.

Кто-то прошел над их головами, спотыкаясь, топая и громко икая.

— Неужто он и Риана напоил? — прошептал старший советник.

Дальше время словно остановилось. Пленники сидели, не шевелясь и мысленно взывали к Богам, чтобы Девин не проснулся и не увидел, как корабль движется в сторону скал. Прошло несколько часов в тишине, которую нарушал лишь храп пьяных разбойников.

Когда корабль ударился о пирс, узники повалились друг на друга. Наверху кто-то вскрикнул, забормотал во сне — почти все люди Сумеречного Короля, напившись, спали прямо на палубе.

— Только бы не проснулись, — негромко сказал Эрин.

Через несколько минут они услышали голос Кинея.

— Дей, в трюме Элин и его сынок, а также их люди. Надо бы развязать.

Принц сидел, не двигаясь, и смотрел на отца — король Элин прижимал ко рту ладонь, словно боялся вскрикнуть.

В трюм влетел Дей. Кинулся к ним, рванул ножом веревки. Узники вскочили.

— Друг мой, — сказал король растроганно и потянулся обнять Дея, но тот отстранился и коротко сказал.

— Выходим, быстро.

Во тьме, почти поглотившей остров, на песке у пирса, освещаемые факелами, стояли люди, одетые в темные одежды. Люди, которые много жизней назад так напугали глупого принца Эрина и которые сейчас являлись единственным их спасением. Его высочество повернул голову вправо и увидел высокого и тонкого человека, так похожего на одну черную птицу.

— Дядя, — крикнул Эрин каким-то тонким, совсем мальчишеским голосом.

— Тилли, — громко сказал отец. — Брат…

Ворон стоял, не шевелясь, опершись на меч, наклонив голову и очень внимательно их рассматривая. Лицо его не выражало ни радости, ни гнева, ни боли — принц Тиллиан был совершенно, абсолютно спокоен.

Эрин сделал шаг вперед — он хотел поскорей выбраться на пирс, обнять дядю, закричать от радости, но не успел.

— Что тут происходит? — зарычали сзади. Узники обернулись — Девин стоял поодаль, сжимая в руках острый меч. Все десять его помощников тоже были на ногах, внезапно протрезвевшие, вооруженные мечами. По спине принца пробежал холодный пот.

— Элин, — вдруг позвал кто-то.

Его высочество обернулся и увидел, как Ворон стремительным движением достает из-за пазухи еще один меч.

— Элин, лови, — прокричал он и кинул оружие владыке Тиаррана.

Принц не ожидал от отца такой прыти — тот чуть подпрыгнул, поймал меч и выпрямился, будто бы не сидел несколько месяцев в темнице и не страдал от голода и побоев.

— Спасибо, Тилли, — крикнул его величество и повернулся в сторону Девина. — Сейчас я убью тебя, гадина.

И Эрин услышал, как Ворон скомандовал своим людям:

— За мной, братья!

Глава 22

Их с Микой забыли запереть. Позже Лита все время думала о том, что поверни тогда Дей ключ в замке, закрой он эту проклятую дверь, они со старухой не смогли бы выбраться. И не произошло бы то, о чем думать было невыносимо больно. Временами разум девушки пытался защититься, отыскать хотя бы крохотную лазейку в этом беспросветном, удушающем чувстве вины. И тогда она начинала упрекать Дея.

Девушка отчетливо помнила, как Ворон велел своему верному помощнику запереть женщин.

Так и сказал:

— Отведи Литу в покои Мики, там безопаснее всего. И закрой дверь снаружи.

Но Дей очень торопился на помощь своему королю и забыл выполнить его распоряжение.

Беспокойная Лита и неугомонная Мика выбрались из комнаты сразу, как мужчина ушел. Они метались по коридору в страхе и смятении, пока старухе не пришла в голову мысль забраться на крышу и посмотреть оттуда за тем, что происходило на пирсе. Сидеть в неведении женщины не могли.

С крыши была прекрасно видна их маленькая пристань и часть берега, на которой шел бой. Людей Сумеречного Короля было вполовину меньше, но воинами они оказались превосходными: на песке уже лежало несколько человек, среди которых были и обитатели замка — привычные черные одежды нельзя было спутать ни с чем. Женщинам оставалось только молиться Богам, что жители «дома скорби» тяжело ранены, но еще живы.

И хотя Ворон и его люди предпочли бы закончить битву на берегу, разбойники постепенно переместились в скалы, справедливо полагая — в замке есть чем поживиться, что они и сделают после того, как расправятся с его хозяином и остальными.

На какое-то время воины скрылись в коридорах, затерянных среди скал, и Лите с Микой оставалось довольствоваться лишь далекими криками и звоном мечей. Какой-то высокий, очень крепкий, черноволосый мужчина в ярко-красной рубахе вырвался на площадку, что обычно служила обитателям острова местом дозора, и тут же его настиг Ворон, ударил так, что черноволосый зашатался, отступил на пару шагов, но меча не выронил и замахнулся сам. Следом за ними выбежали еще люди, среди которых Лита узнала своего лучшего друга — Эрин сражался с каким — то светловолосым, худым парнем.

— Жив! — воскликнула радостно девушка. — Мика, он жив!

Старуха кивнула, на мгновение улыбнулась, но тут же на ее лицо словно набежала тень — она очень беспокоилась за Тилли. Лита тоже смотрела на Ворона: от его гибких и легких движений невозможно было отвести глаз, и она вспомнила, как бывало, тайком глядела на их занятия с Деем, но сейчас это были не игры двух повзрослевших мальчишек — за их спинами, злобно ухмыляясь, стояла смерть.

Черноволосый разбойник не уступал в науке битвы хозяину замка, он нападал и нападал, и в какой-то момент ему удалось провести принца Тиллиана. Злодей вдруг подпрыгнул и толкнул Ворона коленом в грудь: тот закачался и медленно — медленно стал оседать, видимо, удар пришелся по растревоженной ране, что недавно чуть его не погубила. Мика вскрикнула, закрыла глаза руками, но ей хватило сил удержаться на месте. И ума остаться на крыше в то время, когда она больше всего на свете хотела оказаться со своим названным сыном. Ума не хватило Лите. Она, схватив наперевес, свой глупый маленький меч, и не обращая внимания на крики старухи, помчалась туда, где сейчас лежал Ворон. У нее не было ни сомнений, ни сожалений, ни страха: девушка бежала сражаться за того, кто стал ей дороже всех. В тот момент Лита еще не знала, что ее оружие было лишь красивой игрушкой: хозяин замка не предполагал, что на острове, когда-нибудь появятся разбойники, от которых его людям придется обороняться, поэтому подарил Лите меч, которым вряд ли можно было кого-то убить. Впрочем, подарок хозяина замка не успел ей понадобиться — на подступе к площадке ее схватили. Тот самый светловолосый парень, что сражался с Эрином. Молодой разбойник скрылся в скалах, желая напасть тайно, но на его пути внезапно оказалась девушка. Парнишка схватил ее за волосы, выволок на площадку и заорал:

— Девин, смотри-ка, что нашел.

С этими словами он бросил Литу к ногам черноволосого мужчины — того самого, что несколькими минутами раньше нанес Ворону возможно последний удар. Но опасения девушки были напрасны: пока она бежала, хозяин замка уже вскочил на ноги и бросился бы на Девина снова, если б Сумеречный Король не держал в объятьях его Литу.

Разбойник поднес к ее шее острый меч и прокричал:

— Оставьте моих людей в покое и сдайте замок, иначе я перережу это тонкое горлышко.

Битва остановилась. Все молчали, лишь Эрин сдавленно вскрикнул:

— Не надо!

Ворон шагнул вперед и сказал спокойно, хотя одни Боги ведали, как ему далось это видимое безразличие:

— Девин, забери меня и делай что хочешь, только оставь девчонку в покое.

— Эээ, нет, — ухмыльнулся Сумеречный Король. — Вы сдаете замок и отдаете нам корабль. Мы поплывем в Тиарран довершить начатое. Решайте, стоит ли одна девчонка, да к тому же не особенно красивая, королевского трона.

Хозяин замка снова шагнул вперед, и предводитель разбойников попятился к самому краю, сжимая в руках бледную Литу.

— Я все сказал, — крикнул он. — Либо вы исполняете мой приказ, либо..

Он не успел договорить, потому что Ворон прыгнул. Он взвился вверх, подобно выпущенной стреле, одной рукой успев оттолкнуть к центру площадки девушку. Коленями хозяин замка ударил в грудь Сумеречному Королю, и они оба, не сумев удержаться, рухнули вниз, в кипящие темные волны…

Когда-то Мика рассказывала Лите, что под площадкой живет, как она называла его шутя, морское чудовище. Огромное, прожорливое, оно все время держит свою страшную пасть открытой, чтобы поживиться человеческой плотью, а то и затянуть в свое ненасытное чрево целую лодку. Дей, слушавший их разговор, рассмеялся и сказал:

— Водоворот там, Лита, а не чудовище. Но в одном наша матушка права, попасть туда никто бы не хотел.

Девушка понимала, что хозяин замка не мог об этом не думать. Спасая ее, Ворон отчетливо понимал, что из глотки чудовища ему не выбраться.

В тот момент Лита плохо соображала, что делает. Она рванулась к краю площадки и успела заметить внизу две маленькие, словно кукольные фигурки, которые тут же поглотила вода. Ей казалось, что хозяин замка обязан превратиться в черную птицу, взлететь над морем и скалами, обмануть злобно хихикающую старуху-смерть, но этого не случилось…

Прошло, наверное, несколько минут прежде, чем Лита поняла, больше ей никогда не увидеть эти внимательные темные глаза, серебряные ниточки в волосах, тонкие пальцы. И тогда она завыла, как волчица, потерявшая детей. Девушку трясли, дергали, кто-то, кажется, Эрин прижимал к себе, гладил и целовал растрепанную макушку, а она никак не могла успокоиться.

После того, как с момента гибели Ворона минул год, Лита вдруг поняла, что спасительные слезы были дарованы ей Богами только в ту страшную секунду — после она совсем не могла плакать. И весь этот год жила с дырой в груди, будто хозяин замка забрал с собой, в кипящий водоворот, ее сердце. Дырой, заполненной жгучей болью, черной тоской, безысходностью и чувством вины.

Глава 23

Несколько дней обитатели замка искали своего короля. Они ходили по берегу, плавали на лодке вокруг острова, огибали водоворот. Однажды утром чудовище выплюнуло чье-то изломанное тело — по красной рубахе люди Ворона опознали предводителя разбойников. Они ждали, что ненасытное чрево извергнет и принца Тиллиана, но, видимо, их правитель пришелся морскому монстру больше по вкусу.

Все эти дни Лита сидела у себя на кровати, уставившись в одну точку. Она почти не ела, глотнула лишь травяного отвара, который Эрин влил в нее силой. Принц все время был рядом, обнимал ее, шептал какие-то нежные слова, пока она не сказала своему лучшему другу, что хочет остаться одна.

Старуху с тех пор она не видела: та хлопотала возле раненых. Им повезло: среди обитателей замка, если не считать короля, погибших не нашлось, а те, кто пострадал в битве, были сейчас под чутким присмотром Мики. Лита не находила в себе сил встретиться с названной матерью Ворона: девушке казалось, что старуха никогда не сможет ее простить.

Людей Девина, которых гнев обитателей замка, овладевший ими после гибели принца Тиллиана, заставил сложить оружие и сдаться, поместили в темницу — ту самую, где Лита провела свою первую ночь в замке. Дей, он был теперь за главного, сказал, что решит их судьбу потом, когда прекратятся поиски Ворона. На шестой день стало понятно, что хозяин замка никогда больше не пройдет по этим коридорам, и король Элин, чье лицо было серым от горя, сказал, что ему необходимо возвратиться домой, в столицу.

Сначала Лита не хотела ехать. Она отказывалась, отбивалась и умоляла ее оставить здесь, в замке. Надежда, что Ворон вернется, никак не желала покидать ее. В тот вечер к ней пришла Мика.

— Он погиб, доченька, — сказала она тихо. — А ты подумай о своих близких, об отце. Он ведь до сих пор не знает, что с тобой.

И Лита согласилась.

Маленький кораблик споро бежал по морю. Эрин не отходил от нее ни на шаг. Сидел рядом, обнимал, говорил ненужные ей теперь слова о том, что понял, насколько ему дорога Лита, что все эти фрейлины, горничные и глупые принцессы — просто уличная пыль по сравнению с ней.

Девушка его почти не слушала.

Однажды ночью Лита, обессилев от горя и бессонницы, вышла на палубу. Над кораблем висела огромная тяжелая луна, звезды были так низко, что казалось, их можно ухватить рукой.

«Они там не такие, как здесь, совсем другие, — вспомнились ей слова Ворона. — Мы туда обязательно поплывем, вот только вернет Эрин корабль».

«Вернул… корабль», — подумала она, и тоска сжала на ее тонкой шее свои ледяные пальцы.

Сзади кашлянули. Девушка обернулся и увидела короля Элина. Она попыталась было поклониться, но его величество жестом остановил ее. Он подошел к Лите и обнял ее за плечи. Они долго молчали, глядя на небо.

— Тилли, — наконец негромко сказал король. — Мой малыш Тилли… Он был такой смешной, когда был еще совсем маленьким. Всюду увязывался за мной, не отходил ни на шаг. У меня, девочка, даже появилась мысль: предложить брату трон, если спасемся. Он его заслуживал куда больше, чем я. А я ведь даже не знаю, смог ли он меня простить.

— Смог, — уверенно сказала Лита. — Он смог.

И она услышала, как его величество грозный правитель Тиаррана всхлипнул словно мальчишка.

Лите повезло. Легенда, придуманная ею, сработала, и все эти долгие месяцы отец считал, что девушка отправилась в путешествие с лучшим другом. Он уже начал беспокоиться, и как потом рассказывала Тинни, вечерами стоял у окна, глядя на дорогу — вдруг дочка появится.

Радостные близкие не сразу заметили, как горюет Лита, а заметив, ни на шутку испугались. Как-то вечером они вызвалидевушку на разговор.

— Девочка, что с тобой происходит, мы места себе не находим? — начала было Тинни, но увидев выражение лица Литы, осеклась и притихла.

Девушка сначала долго молчала, потом принялась рассказывать: скрывать не было никакого смысла, ведь близких было незачем печалить.

Они слушали ее, не перебивая, а когда она закончила, Сигни проговорил негромко:

— А я всегда знал, что он был хорошим пареньком, этот принц Тиллиан.

Лита уронила голову на руки и застонала. Ей хотелось закричать, заплакать, но спасительные слезы покинули ее еще там, в тот черный день, на площадке над морем.

Эпилог

Весь этот год Лита представляла себя заводной шкатулкой: будто каждое утро кто-то поворачивал в ней ключик, и ей против собственной воли приходилось вставать с кровати, в которой хотелось остаться навсегда. Она через силу улыбалась гостям таверны, разносила вино, чистила на кухне рыбу и нарочито весело болтала с отцом, который то и дело хватался за сердце — устал смотреть на страдания дочери.

Ночью девушка лежала, глядя в темноту и думала о том, как могло все повернуться, не рванись она тогда спасать Ворона. Дни сменяли друг друга, но дыра, что теперь была у Литы вместо сердца, становилась все больше.

Эрин постоянно писал ей письма, звал во дворец, однажды даже сообщил о своем намерении на ней жениться. Пару раз принц приезжал к ней, но отец сделал невозможное — не пустил будущего владыку Тиаррана на порог.

И вновь пришедшее лето не обрадовало Литу, хотя прежде она его очень любила. Теплые дни шли на убыль, и наконец-то настал день ее рождения — тот самый счастливый день, что год назад стал для нее самым черным. Пересилив себя и стараясь казаться радостной, девушка провела утро за праздничным чаепитием вместе с отцом, Тинни и работниками таверны.

Лита, убрав со стола, собралась было идти наверх, но тут вспомнила, что приходил слуга Эрина с подарками, и она наверняка забыла запереть за ним. Спускаясь по ступеням, девушка вдруг услышала, как пару раз звякнул входной колокольчик.

— Кто там? — спросила она, подходя, и ответа не последовало.

Лита рванула дверь на себя, но на крыльце никого не оказалось. Она огляделась — вокруг было пусто, куда-то делись даже привычные прохожие. Девушка пожала плечами и потянулась к дверной ручке, но увидела, как на полу что-то сверкнуло.

Лита присела, вгляделась и замерла. Сердце, которого как ей казалось, у нее больше нет, понеслось, полетело, словно маленький глупый птенец. На досках крыльца лежало золотое украшение — булавка с птицей, несущей в клюве солнце…

Конец.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Эпилог