Первое дело Василисы Потаповой [Варвара Клюева] (fb2) читать постранично, страница - 3

пошла учиться на психолога. Будущее рисовалось мне в самых радужных красках. Я закончу университет и стану консультантом по семейным отношениям. Принимая во внимание мое исключительное знание предмета и богатство собранного материала (картотека "историй болезни" постоянно пополнялась), я быстро завоюю авторитет у коллег и популярность у клиентов, защищу диссертацию, буду заниматься любимым делом, зарабатывать хорошие деньги и одновременно помогать людям. Ну чем не счастье? И никакого прекрасного принца не нужно.

Действительность оказалась куда более унылой. В нашей недоразвитой стране на одного желающего строить брак по науке приходится полтора психолога-консультанта по семейным отношениям, и я со своим свежеиспеченным дипломом, отсутствием связей и выразительной внешностью не могла составить им конкуренцию. Промаялась больше года без работы, потом от отчаяния устроилась в школу. Условия работы там ужасны, сама работа безнадежна и неинтересна, зарплата мизерна, перспектив никаких. Я уже не говорю о моральном (а порой и материальном) ущербе, наносимом делинквентыми подростками, которых отправляли ко мне на консультацию. Через два года такой жизни я впала в депрессию, отказалась от попыток изменить свою участь к лучшему и наконец признала для себя то, что другим было очевидно с самого начала. Я – типичная неудачница, лузер, и самое место мне на обочине жизни.

И вот, когда я сложила лапки и приготовилась идти ко дну, в судьбе моей наметились перемены, которые в конце концов и познакомили меня с прихотливой натурой мадам Славы.

Новая полоса в моей жизни началась с события уж никак не радостного. Поздним вечером в пятницу после изнурительно тяжелой рабочей недели меня вытащил из постели телефонный звонок. Звонила Радка Зимина, бывшая одноклассница и неизменная поставщица исследовательского материала для моей картотеки. Жемчужина моей коллекции. Если и не самая красивая, то уж самая яркая из моих конфиденток. Причем яркая у нее не только внешность (черные очи, черные брови, черная блестящая коса толщиной с упитанную гадюку, алые губы, ровные зубки, нежный румянец на смуглых щеках), но и личность, что для моих исследований куда более ценно. Главная отличительная особенность Радкиного характера – бешеный темперамент, унаследованный, по-видимому, от папы-серба. В тот злосчастный вечер ее южнославянская пылкость едва не стоила мне барабанной перепонки.

– Васька! – оглушительно взвыла телефонная трубка Радкиным голосом. – Васька, миленькая, приезжай… Тут такой ужас… Сережа… Нет, не могу!.. Приезжай скорее… – Трубка истерично зарыдала, потом рыдания перешли в икоту, и раздались короткие гудки.

Несколько минут я подозрительно взирала на телефонный аппарат, потирая пострадавшее ухо и переминаясь босыми ногами по холодному полу, потом сходила за записной книжкой и набрала Радкин номер. Все те же короткие гудки. Я отыскала мобильник и позвонила на билайновский номер подруги. "Аппарат абонента отключен или временно недоступен". Снова набрала домашний. Нажимая на кнопку "повторить" в пятнадцатый раз, я подумала, что, похоже, принимать решение придется без дополнительных сведений. Ехать или не ехать? С одной стороны, глупо тащиться на ночь глядя на другой конец Москвы (три года назад Зимина переехала жить к мужу в Митино), не зная точно, так ли уж это необходимо. Радка с ее склонностью к истерикам, демонстрациям и буйным эмоциональным выплескам вполне могла устроить мне эту маленькую встряску, например потому, что муж отказался сопровождать ее на какую-нибудь вечеринку. Вряд ли, конечно, – до сих пор Сергей ни в чем супруге не отказывал, – но бывает, что и у святых лопается терпение. С другой стороны, Радка при всей своей взбалмашности еще ни разу не требовала, чтобы я летела среди ночи улаживать ее семейные конфликты. И рыдала она как-то очень уж отчаянно – даже со скидкой на пресловутый сербский темперамент. Внутренний голос нашептывал мне, что на этот раз у нее и впрямь стряслось нечто из ряда вон выходящее.

После двадцатой попытки дозвониться я твердо решила ехать. Заснуть, гадая, какая беда приключилась у моей взрывоопасной подруги, все равно вряд ли удастся. Ворочаться всю ночь без сна – удовольствие маленькое. А поездка к Радке – хоть какое-то развлечение. Ну и пусть окажется, что меня вызвали из-за банальной семейной склоки. В конце концов, будет ужасно любопытно посмотреть на безропотного Радкиного супруга, в кои-то веки проявившего строптивость.

Но уже на подходе к их дому стало понятно, что вариант с семейной склокой исключен. Во всяком случае, с банальной семейной склокой. Судя по количеству служебных машин и запоздалых зевак, сгрудившихся у подъезда, к которому я направлялась, внутренний голос меня не обманул. Радка действительно вляпалась во что-то очень и очень скверное. Обрывки разговора, долетевшего до моих ушей, когда я огибала собрание жильцов, вышедших на сон грядущий погулять с собаками, подтвердили этот вывод.

–