Добрая сказка про футбол 1 [Пантелей] (fb2) читать постранично, страница - 2
- Добрая сказка про футбол 1 1.52 Мб, 309с. скачать: (fb2) читать: (полностью) - (постранично) - Пантелей
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (119) »
Виссарионович второй день был простужен, и дети, Василий, Светлана и Артём, были единственными официально допущенными посетителями к нему на Ближнюю дачу. За ужином традиционно помянули Якова, обменялись текущими новостями - плохих не было. Великая страна восстанавливалась после Великой войны и готовилась к большому рывку, беды ничего пока не предвещало.
Но были, разумеется, у товарища Сталина, в этот день и неофициальные посетители, которых тайком приводил к Вождю, начальник его личной охраны, генерал-лейтенант Николай Сидорович Власик. После ужина тайной аудиенции удостоился министр государственной безопасности СССР - Семён Денисович Игнатьев, с докладом о ходе расследования "Мингрельского дела". Игнатьев, не смотря не то, что был сугубо гражданским человеком, докладывал по-военному чётко. Дело расследовано, вина фигурантов доказана, в процессе, оказывалось противодействие расследованию со стороны МВД, несомненно, с подачи лично товарища Берия.
Внимательно выслушав доклад, товарищ Сталин, по обыкновению, взял паузу, принявшись раскуривать трубку и наблюдая за докладчиком. Иногда, такое наблюдение говорило в процессе больше, чем сам доклад. Игнатьев, очевидно, имел сказать что-то сверх протокола.
- Давайте, товарищ Игнатьев, излагайте свои соображения. Каким образом товарищ Берия в этой грязи замешан, почему он эту банду покрывает?
- Как ни странно, товарищ Сталин, но втянут в это дело он оказался для самого себя очень неожиданно. С некоторыми фигурантами дела, а именно с Барамия, Рапава и Шариа, его связывала давняя личная дружба и потому, на просьбу о помощи от "неправедного" в их подаче преследования, он отреагировал по-кавказски, очень горячо. А вот позже, когда к нему уже пришло понимание того, что дело не липовое, а он со своей поддержкой уже засветился, Лаврентий Павлович, что называется, закусил удила. Хотя, если честно, до сих пор не могу понять, на что он всерьёз рассчитывал, ведь это дело всё равно у вас на личном контроле.
Сталин понимал. Он помрачнел, и от этого его усмешка показалась Игнатьеву несколько жутковатой.
- А вот если я, к примеру, завтра помру? К примеру, товарищ Игнатьев, не бледнейте, как гимназистка при виде крови. Удастся вам довести это дело до суда?
- В этом случае вряд ли, товарищ Сталин. Но не мог же он на это рассчитывать
- Как знать, как знать, на что он рассчитывал... В любом случае, за препятствие в проведении расследования, обвинение товарищ Берия уже заработал. Открывайте персональное дело и начинайте по нему работать, в режиме строгой секретности. До шестнадцатого декабря, кроме вас и меня, об этом никто не должен знать.
Приказ был довольно странный, и Игнатьев решился уточнить.
- Почему именно до шестнадцатого декабря, товарищ Сталин?
- Почему - тайна даже не вашего уровня допуска, товарищ Игнатьев. Шестнадцатого будет день ареста. Всех основных фигурантов дела нужно будет очень тихо и одновременно арестовать. Успеете подготовиться?
- Успеем, товарищ Сталин. Все фигуранты известны, четыре дня на подготовку вполне хватит.
- Товарищ Берия шестнадцатого придёт ко мне с докладом, просить об аресте Власика, как основного фигуранта по "Делу врачей"...
Поймав недоумённый взгляд министра ГБ, Сталин ещё раз усмехнулся всё той же мрачной усмешкой.
- Вот сразу после этого доклада его и арестуем. До шестнадцатого мы не увидимся. Связь, если понадобится, то только лично через Власика. До свидания, товарищ Игнатьев!
Попрощавшись с Игнатьевым крепким рукопожатием, и поручив его заботе начальника охраны, товарищ Сталин принял следующего тайного посетителя. Павел Анатольевич Судоплатов был одним из немногих, кто не робел в присутствии Вождя. Не наглел, конечно, Сталина он уважал, но не как остальные с боязнью и дрожью в коленках, а скорее с любовью, как младший брат уважает старшего. Некоторые вольности младшему брату позволительны, особенно наедине, Сталин эти отношения принимал, приветствовал он главного диверсанта кивком и улыбкой.
- Здравствуйте, товарищ Судоплатов, догадываетесь, зачем тайно вызваны?
Судоплатов отреагировал соответствующе, ответил бодро и весело.
- Здравия желаю, товарищ Сталин. Уверен, что не чаю попить. Раз тайно, значит шеф мой во что-то вляпался. Грузинские дела?
- Мингрельские, но не только. Судя по всему, он закусил удила и ничем хорошим это закончиться не может. Но с товарищем Берия разберётся Игнатьев, вас я по другому делу пригласил. Присаживайтесь, товарищ Судоплатов, чайку все-таки попьём, а заодно и думу подумаем, как же нам дальше жить.
Собственноручно разлив чай в два стакана, Сталин принялся набивать трубку. Такая показная забота несколько напрягла Судоплатова, вальяжная полуулыбочка стёрлась с его лица, появилось выражение
***
Но были, разумеется, у товарища Сталина, в этот день и неофициальные посетители, которых тайком приводил к Вождю, начальник его личной охраны, генерал-лейтенант Николай Сидорович Власик. После ужина тайной аудиенции удостоился министр государственной безопасности СССР - Семён Денисович Игнатьев, с докладом о ходе расследования "Мингрельского дела". Игнатьев, не смотря не то, что был сугубо гражданским человеком, докладывал по-военному чётко. Дело расследовано, вина фигурантов доказана, в процессе, оказывалось противодействие расследованию со стороны МВД, несомненно, с подачи лично товарища Берия.
Внимательно выслушав доклад, товарищ Сталин, по обыкновению, взял паузу, принявшись раскуривать трубку и наблюдая за докладчиком. Иногда, такое наблюдение говорило в процессе больше, чем сам доклад. Игнатьев, очевидно, имел сказать что-то сверх протокола.
- Давайте, товарищ Игнатьев, излагайте свои соображения. Каким образом товарищ Берия в этой грязи замешан, почему он эту банду покрывает?
- Как ни странно, товарищ Сталин, но втянут в это дело он оказался для самого себя очень неожиданно. С некоторыми фигурантами дела, а именно с Барамия, Рапава и Шариа, его связывала давняя личная дружба и потому, на просьбу о помощи от "неправедного" в их подаче преследования, он отреагировал по-кавказски, очень горячо. А вот позже, когда к нему уже пришло понимание того, что дело не липовое, а он со своей поддержкой уже засветился, Лаврентий Павлович, что называется, закусил удила. Хотя, если честно, до сих пор не могу понять, на что он всерьёз рассчитывал, ведь это дело всё равно у вас на личном контроле.
Сталин понимал. Он помрачнел, и от этого его усмешка показалась Игнатьеву несколько жутковатой.
- А вот если я, к примеру, завтра помру? К примеру, товарищ Игнатьев, не бледнейте, как гимназистка при виде крови. Удастся вам довести это дело до суда?
- В этом случае вряд ли, товарищ Сталин. Но не мог же он на это рассчитывать
- Как знать, как знать, на что он рассчитывал... В любом случае, за препятствие в проведении расследования, обвинение товарищ Берия уже заработал. Открывайте персональное дело и начинайте по нему работать, в режиме строгой секретности. До шестнадцатого декабря, кроме вас и меня, об этом никто не должен знать.
Приказ был довольно странный, и Игнатьев решился уточнить.
- Почему именно до шестнадцатого декабря, товарищ Сталин?
- Почему - тайна даже не вашего уровня допуска, товарищ Игнатьев. Шестнадцатого будет день ареста. Всех основных фигурантов дела нужно будет очень тихо и одновременно арестовать. Успеете подготовиться?
- Успеем, товарищ Сталин. Все фигуранты известны, четыре дня на подготовку вполне хватит.
- Товарищ Берия шестнадцатого придёт ко мне с докладом, просить об аресте Власика, как основного фигуранта по "Делу врачей"...
Поймав недоумённый взгляд министра ГБ, Сталин ещё раз усмехнулся всё той же мрачной усмешкой.
- Вот сразу после этого доклада его и арестуем. До шестнадцатого мы не увидимся. Связь, если понадобится, то только лично через Власика. До свидания, товарищ Игнатьев!
***
Попрощавшись с Игнатьевым крепким рукопожатием, и поручив его заботе начальника охраны, товарищ Сталин принял следующего тайного посетителя. Павел Анатольевич Судоплатов был одним из немногих, кто не робел в присутствии Вождя. Не наглел, конечно, Сталина он уважал, но не как остальные с боязнью и дрожью в коленках, а скорее с любовью, как младший брат уважает старшего. Некоторые вольности младшему брату позволительны, особенно наедине, Сталин эти отношения принимал, приветствовал он главного диверсанта кивком и улыбкой.
- Здравствуйте, товарищ Судоплатов, догадываетесь, зачем тайно вызваны?
Судоплатов отреагировал соответствующе, ответил бодро и весело.
- Здравия желаю, товарищ Сталин. Уверен, что не чаю попить. Раз тайно, значит шеф мой во что-то вляпался. Грузинские дела?
- Мингрельские, но не только. Судя по всему, он закусил удила и ничем хорошим это закончиться не может. Но с товарищем Берия разберётся Игнатьев, вас я по другому делу пригласил. Присаживайтесь, товарищ Судоплатов, чайку все-таки попьём, а заодно и думу подумаем, как же нам дальше жить.
Собственноручно разлив чай в два стакана, Сталин принялся набивать трубку. Такая показная забота несколько напрягла Судоплатова, вальяжная полуулыбочка стёрлась с его лица, появилось выражение
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (119) »
Последние комментарии
58 минут 52 секунд назад
2 часов 4 минут назад
4 часов 15 минут назад
1 день 17 часов назад
1 день 22 часов назад
2 дней 6 часов назад