КулЛиб - Классная библиотека! Скачать книги бесплатно
Всего книг - 713774 томов
Объем библиотеки - 1407 Гб.
Всего авторов - 274856
Пользователей - 125123

Новое на форуме

Новое в блогах

Впечатления

kiyanyn про серию Вот это я попал!

Переписанная Википедия в области оружия, изредка перемежающаяся рассказами о том, как ГГ в одиночку, а потом вдвоем :) громил немецкие дивизии, попутно дирижируя случайно оказавшимися в кустах симфоническими оркестрами.

Нечитаемо...


Рейтинг: 0 ( 1 за, 1 против).
Влад и мир про Семенов: Нежданно-негаданно... (Альтернативная история)

Автор несёт полную чушь. От его рассуждений уши вянут, логики ноль. Ленин был отличным экономистом и умел признавать свои ошибки. Его экономическим творчеством стал НЭП. Китайцы привязали НЭП к новым условиям - уничтожения свободного рынка на основе золота и серебра и существование спекулятивного на основе фантиков МВФ. И поимели все технологии мира в придачу к ввозу промышленности. Сталин частично разрушил Ленинский НЭП, добил его

  подробнее ...

Рейтинг: +4 ( 4 за, 0 против).
Влад и мир про Шенгальц: Черные ножи (Альтернативная история)

Читать не интересно. Стиль написания - тягомотина и небывальщина. Как вы представляете 16 летнего пацана за 180, худого, болезненного, с больным сердцем, недоедающего, работающего по 12 часов в цеху по сборке танков, при этом имеющий силы вставать пораньше и заниматься спортом и тренировкой. Тут и здоровый человек сдохнет. Как всегда автор пишет о чём не имеет представление. Я лично общался с рабочим на заводе Свердлова, производившего

  подробнее ...

Рейтинг: +2 ( 2 за, 0 против).
Влад и мир про Владимиров: Ирландец 2 (Альтернативная история)

Написано хорошо. Но сама тема не моя. Становление мафиози! Не люблю ворьё. Вор на воре сидит и вором погоняет и о ворах книжки сочиняет! Любой вор всегда себя считает жертвой обстоятельств, мол не сам, а жизнь такая! А жизнь кругом такая, потому, что сам ты такой! С арифметикой у автора тоже всё печально, как и у ГГ. Простая задачка. Есть игроки, сдающие определённую сумму для участия в игре и получающие определённое количество фишек. Если в

  подробнее ...

Рейтинг: +1 ( 1 за, 0 против).
DXBCKT про Дамиров: Курсант: Назад в СССР (Детективная фантастика)

Месяца 3-4 назад прочел (а вернее прослушал в аудиоверсии) данную книгу - а руки (прокомментировать ее) все никак не доходили)) Ну а вот на выходных, появилось время - за сим, я наконец-таки сподобился это сделать))

С одной стороны - казалось бы вполне «знакомая и местами изьезженная» тема (чуть не сказал - пластинка)) С другой же, именно нюансы порой позволяют отличить очередной «шаблон», от действительно интересной вещи...

В начале

  подробнее ...

Рейтинг: +2 ( 2 за, 0 против).

Жду и надеюсь [Виктор Васильевич Смирнов] (fb2) читать постранично, страница - 2


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

пишущего инструкции не как иные служаки-пруссаки — длинными составными существительными, — а с истинно романским изяществом и блеском.

«Девиз охотников из ягдкоманд — сила льва, стойкость бульдога, нюх доберман-пинчера».

Донюхались! Запаленные, озлобленные потерями, заросшие щетиной, хрипящие бронхитами и за несколько дней растерявшие бретанский загар в осенней чащобе, прижали все-таки егеря отряд Парфеника (Abteilung Parfenik) к вздувшимся рекам, окружили плотной подковой, оставив коварную лазейку-ловушку и не спеша готовя последний смертный удар.

Парфенику Дмитро Петровичу пятьдесят два года, зовут, естественно, Батей (на Полесье — семь партизанских Батей), внешности невыразительной, по гражданской профессии агроном, самоучка, окончивший церковноприходскую и множество быстротечных и путаных курсов по повышению, специалист по выращиванию картошки на песчаных почвах, внесший селекционные улучше-ния в знаменитый «берлихинген», награжденный в первую мировую двумя георгиевскими медалями («всемилостивейше пожалован в воздаяние геройского подвига»), а позднее — «Красным Знаменем» и дипломом первой степени Всесоюзной сельхозвыставки…

Ходит Парфеник по хате, меряет дощатый скрипучий пол, движением своим колышет пламя плошки и ведет со своими помощниками — комиссаром, начальником штаба и начальником разведки — обрывистый, не очень понятный чужому уху разговор:

— Под Сулинкой топко, комар вязнет.

— Нагатить, нагатить…

— А тяжелых как?

— Тяжелых раздать на руки.

— По четыре на одного. Это четыреста хлопцев — из боя в лошади… Такая арифметика.

— Опять же груз.

— А под Бушино?

— Под Бушино егеря. Перекрыли.

— Да… А под Крестовичи?

— Из болота в лужу. Туда ветка от Овруча. Бронепоезд подойдет — обрежет.

— Да…

— Думай, хлопцы, думай. По ровному и слепая кобыла пробежит.

Скрипит старыми досками Парфеник. Шаги у него развалистые, утиные, на скрюченных болотным ревматизмом ногах — битые валенки, на валенках — галоши-самоклейки из трофейной автомобильной камеры; сам он одет в ватник, ватные же стеганые брюки, а еще в приталенную, бабью, подбитую мехом кацавейку, чтоб защитить поясницу от прострела. Да… Тело стареет, а болезни молодеют.

Посмотрел бы элегантный майор Стефаниус, родитель вышколенных ягдгрупп, автор красивых наставлений, с кем воюет… Фу! Эс ист айне шанде. Стыдно.

— Думай, хлопцы. Айда, теля, на волка…

Ходит Батя. За ним — десятки поваленных мостов, дюжины три пущенных под откос эшелонов, растаявший в болотистых лесах карательный батальон, парочка генералов, которые заехали командовать в полесские края и исчезли бесследно, беззвучно, как будто их и не было в списках вермахта…

Но сейчас туго Парфенику. Задачка — из мухи два кожуха сшить. Куда идти, где прорываться? За спиной — река. Мосты под сильной охраной, берега у рек топкие, можно бы попытаться настелить гати, но это значит — повозки бросить, а на руках у Парфеника разросшийся за последние дни госпиталь, сто пятьдесят раненых, из них девяносто семь неходячих. Положить их на носилки — значит четыреста человек вывести из боя в обоз, в строю останется, считай, чуть больше ста. Как отбиваться во время переправы?

Такая арифметика…

— Думай, хлопцы, хоть с камня лыка надери, а придумай.

Да, верткий был воин Парфеник, поспевал за гриву цапнуть, а хвост ухватить; ну, Батько, говорили хлопцы, в такого и в ступе не попадешь; быстрый, будто в кипятке крестили. У Бати отборнейшая тягловая сила, выносливые коротконогие маштачки, мужицкие кони, у Бати знаменитый ночной беззвучный марш на пятьдесят километров, у Бати хитрый маневр, но сейчас скован Батя реками, как кандалами, по рукам и ногам. Майор Рюцце, лучший оперативник генерала Китцингера, хорошо поколдовал над картой, все изрисовал стрелочками и значками, ни одной чистой полянки не оставил на трехкилометровке.

— Думай, хлопцы! Бедная та мышь, у какой одна нора…

В селе Крутопятичи ночная возня. Приглушенная, деловитая, привычная. Умелые, крепкие партизанские сестренки перевязывают раненых отстиранными и наскоро просушенными бинтами, промывают раны, за неимением риванола, настоем из корневища кирказона — «царской бородки», известной еще запорожцам, отваром вероники, подорожника, деревня. В пару, среди цебарок с кипятком и долбленых корыт, носятся хозяйки — сердобольные полесские бабы. Ой, сыночки-колосочки, как же вас ветром злым гнет, как же вас ломит!..

Мыла нет, да не беда: в Полесье в каждой хате бездонная бочка-жлукто для пропаривания белья с золой. Чище чистого жлуктится рваная бязь и полотно. Ездовые ладят повозки, обматывают ободья тряпицами, щедро льют березовый деготь в ступицы: чтоб не стукало и не грюкало, а только листом шелестело. В дорогу, в дорогу… Батя со своим штабом найдет стежку хоть на болоте, у минуты сутки выпросит. Выскочим, как бывало, авось мороз крапивы не побьет.

Автоматчики загоняют последние патроны в