Нью-Йоркские тайны [Жюль Лермина] (fb2) читать постранично, страница - 3
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (70) »
2. Как умирают банки и банкиры
Уолл–стрит — улица банков и страховых обществ. Там устраиваются все финансовые дела, там считаются, катятся, падают и собираются доллары. К Уолл–стрит примыкает Нассау–стрит, которая имеет вид груды мусора и камней. Она заканчивается кварталом Бродвей, великолепные дома и роскошные магазины которого тянутся в бесконечную даль и здесь же, с угла церкви Троицы, восхищенному глазу открывается "Река Востока", усеянная кораблями, испещренная их стройными мачтами и дымящимися трубами пароходов. Около Малого Казначейства обращает на себя внимание богатый двухэтажный дом. Его высокие остроконечные окна закрыты шторами. Четыре широкие ступени ведут к подъезду. Первый этаж украшен фронтоном, поддерживаемым колоннами с коринфскими капителями. Черная мраморная плита, укрепленная четырьмя золочеными болтами, красуется у двери. На ней видны следующие слова: "С. Б. М. Тиллингест — Банк Новой Англии". Имя Тиллингеста очень известно. Его подпись принимается всеми и он пользуется большим кредитом. Одним взмахом карандаша в своей записной книжке он решает вопросы процветания или упадка других банкирских домов. Дом же его — храм, воздвигнутый торжествующей спекуляцией. В одной из комнат первого этажа сам Тиллингест лежит на кушетке, бледный, с лихорадочно горящими глазами. Его бледные губы конвульсивно подергиваются. Возле него стоит за пюпитром поверенный, который пишет под диктовку и передает банкиру один за другим листы, заполненные цифрами. Тиллингест умирает. Два часа тому назад его осмотрел доктор и на настоятельный вопрос о его болезни, ответил, что смерть последует не позже чем через сутки. Банкир улыбнулся. Смерть для него — тот же вексель, подлежащий уплате, — вот и все… — Продолжайте, — сказал он поверенному сухим голосом, — граф д'Антони, Кравель и компания… — Сто двадцать тысяч долларов. — Хорошо. Прибавьте к пассиву. Что еще? В Альбанский банк? — Семьдесят пять тысяч… — Хорошо. В Филадельфию? — Двести пятьдесят шесть тысяч… — Хорошо… — Итог? — Вот он. Сухой смех вырвался из груди умирающего. — Семь миллионов семьсот восемьдесят тысяч долларов… М-да… трудно, очень трудно!.. В эту минуту послышался с улицы скрип саней. Лошадь остановилась под окном банкира. — Мисс Эффи приехала, — сказал поверенный. — Наконец–то! — воскликнул Тиллингест… — Идите, я должен остаться один… Он прислушивается. По лестнице идут… Легкие шаги принадлежат дочери банкира, мисс Эффи Тиллингест. Она открывает дверь. За ней двое слуг вносят человека, голова которого закатилась, а руки неподвижно повисли. Это был Бам. Тиллингест взглянул на пьяницу, которого положили на ковер, и который стал ворчать… Слуги по знаку банкира вышли. — Вот, папа, — сказала, смеясь, Эффи, — имею честь представить прелестнейшего мистера Бама! Наступила минутная пауза. Эффи стояла перед отцом, сложив на груди руки и высоко подняв голову. Тиллингест улыбался. Он как будто гордился смелостью своей дочери. Картина была странная. Банкир лежал на своей кушетке. Черты лица его были правильны и тонки. Нос узкий и длинный, рот сжат. Бледные губы имели ясное и строгое очертание. Волосы умирающего прилипли к вискам прямыми и сухими прядями. Он не носил бороды, но имел довольно длинную эспаньолку, начинавшуюся выше- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (70) »
Последние комментарии
21 часов 1 минута назад
23 часов 18 минут назад
1 день 13 часов назад
1 день 14 часов назад
1 день 19 часов назад
1 день 23 часов назад